Относительно тети Хони кажусь себе никчемным и непонятным, но жестким горожанином, а относительно Вовы - горячим работником!
Вова - это лежачий камень, и он добр, насколько может быть добр лежачий камень и раб своей лени. Если бы он был немощен, то вызывал бы жалость, а так вызывает неприязнь.
Все это прекрасно, но как все-таки быть с профессией - опорой и хлебом насущным? Положиться на Бога? А не на самотек ли?! Ведь и в Библии написано, что к чему стремишься, то и получаешь. Будь у меня такая опора, я бы чувствовал себя несравненно увереннее - со всеми вытекающими отсюда последствиями.
И все же ничего изменить нельзя, и все оргрешения по большому счету ничего не меняют; я же собираюсь не ждать погоды, а делать ее и это дело тоже может дать мне уверенность.
__
Они ехали на своей машине домой, они улыбались и болтали и заходящее чудное солнце, встречая, светило в их сияющие лица... - молодая пара, наши соседи.
Это солнце потом лежало и на моем лице, но я говорил себе: нет, оно не для меня, оно их по праву, оно им впору, а не мне. Каким прекрасным, наверное, им кажется мир - на мгновенье я увидел его их глазами: золотистый, полный встреч и ожиданий.
...В "Скорой" сидел ухоженный мужчина в белом халате и читал журнал - вот кто пьет полную чашу удовольствий и живет в комфорте, как материальном, так и духовном - и стоит только уничтожить Бога, как вы поймете, что он - идеал, даже если у него не всё в порядке с моралью и нравственностью. Мораль и нравственность!? Общественная благопристойность - вот как следовало бы это назвать. Да и к чему догмы, ханжество и всякое самоистязание? Это все морочит голову и сушит.
__
...Усталость, странное ощущение отдаленности залитого золотым светом дня за окном и отчетливые слова в мозгу: "а листва волнуется". Это про дерево, что колыхалось на ветру, еле видное из-за толстого слоя света.
Когда-то что-то такое ощущал в школе, глядя с высоты в окно, уже такой же усталый и отрешенный.
Вдруг представилось море листвы в незнакомом заросшем саду - она, ярко-зеленая, волновалась, билась, шумела.
И ты впиваешь всю радость этого волненья, ты растворяешься в нем и тебя поднимает на воздух, на свет, и деревья становятся твоими близкими друзьями, и ты чувствуешь, что стоит ловить этот ветер, стоит жить волненьем, то тревожным и робким, то трепетно нежным и радостным.
...Говорить же стоит только реплики, сжатые до предела - или уж высказываться достаточно длинно - в исключительных случаях и на стоящую тему. Никаких шутливостей и суетливостей, жаргона и дешевого юмора, уколов, иронии и прочего мусора. Кажется, у меня есть вкус к этому, у меня уже кое-что получается и это моя внутренняя потребность.
А вот пишу я часто неправильно, причем, как надо - не вполне понимаю. Никакого рисунка нет во фразе.
...Да, кажется, я научусь говорить с людьми своим голосом - не отпихиваясь, и не подстраиваясь. Тут опять же нужны твердость и ясная оценка ситуации, причем сразу, а не потом, как у меня сейчас. Каждое слово и каждый акт - это сознательный поступок. А то у меня опять неприятное ощущение, что, мол, "по мою душу пришли" - а затем и аффект, паника, паралитика игра на удержание.
...Не Бальзак ли родоначальник ироничных, "убийственных" характеристик, которые теперь встречаешь чуть ли не у каждого писаки и говоруна; впрочем, такая ревнивая потребность - это вечное свойство их ума.
И я часто этим грешу, хотя и понимаю, что это убого.
Кстати, они не были бы в ходу, если бы доходили до адресата. Люди никогда не бывают в настолько самокритичном духе! К тому же, они действительно не такие.
Ирония - это пристрастность.
...Нет, меня по-прежнему сносит - я все еще слишком слаб и легковесен. Не потому ли, что опасаюсь "смешного глубокомыслия"? ...От него меня должны спасти чутье, жар сердца и поэтическое видение мира.
__
Странные люди: до них ничего не доходит. Папа из моих слов ничего не понял, а мама почуяла соперника и каждый день не прочь открыть огонь. У Вовы, правда, чувствуется мое влияние и что-то он впитал, но это еще далеко не то, что нужно, да и нутро у него прежнее - иезуитское и аморфное. Я-хин, как говорил пустоту, так и говорит, он вообще не подозревает, что что-то стоит понимать. Правда, и тут был один случай. Поймал, говорит, передачу верующих, где они вовсю лезут в душу, но какое у них право? - что-то в этом роде сказал; конечно, вкупе со смешками и ахинеей, но все же видно было, что задело.
А что означают Женины уставленные буркалы?!
...Поэтому невозможны марионетки или персонажи, расставленные по полочкам - с миром только наравне и изнутри общайся; автор и его оценки, наблюдения, мысли должны быть растворены и впаяны. Лучше пусть всюду царит недосказанность истин и поиск.
Марионетки, если и говорят о вещах хороших и верных, то лишь о тех из них, что сами собой разумеются.
__
15 - 16 лет - сейчас кажется, что это детский возраст, но ведь это 9 - 10 классы и в этом возрасте уже начинаешь что-то понимать и о чем-то рассуждать - причем для многих уже в этом возрасте все ясно и их поступки - уже поступки мужчин и женщин! Я же тогда еще не проснулся, причем не проснулся и долго спустя, лишь в 21 год узнав свое предначертанье.
Но и сейчас, хотя ядро для меня и ясно, многое еще неопределенно и не сформировалось.
Утешаюсь: "чем крупнее зверь, тем дольше растет. Христос лишь в 30-ти годам вырос".
__
Бог - как часто и земные главы семейства - строг и требователен, и из-за своей безмерной силы, немного не понимает людей и пренебрегает ими, как бессильными; Он есть воплощение силы и могущества, и потому не знает страданий и не понимает их.
Христос же - это любовь, внимательность и снисхождение к людям, это протянутая в помощь рука и красота. Он понял слабость и оценил тонкость...
Они разные - Отец и Сын, и как бы дополняют друг друга. Бога постичь и полюбить мы не можем, а можем лишь бояться. Христос же - идеал человеческий, к которому, как к жениху невеста, тянется наша душа. Он обогреет, утешит и ободрит - и сила Его не подавляет, но поддерживает.
Мне кажется, что и у верующих борются эти два начала - строгость, жесткость, непримиримость, с одной стороны и любовь, снисхождение и стремление понять, с другой. Первое почерпнуто из Библии, где Бог, а 2-ое из Евангелия, где Христос. Тут есть над чем думать.
Строгость нужна для поддержания в чистоте тобой достигнутого в делах и вере. По отношению к другим же ты не имеешь права на строгость и не имеешь права осуждать - то дело Бога. К тому же, строгость отталкивает и вызывает дух противоречия.... Нет, другим нужны любовь, внимательность, понимание и снисхождение, но обладают такими качествами только люди, пережившие 2-ое рождение. Строгим же быть легко, все сейчас строги и недоброжелательны к другим. В конечном счете, разница между любовью и строгостью та же, что и между созиданием и отрицанием.
__
Чудно, все-таки - для меня что-то, например, уже как дважды два, и, кажется, любым скажи и поймут, потому что невозможно не понять, но нет, они на своем стоят и, вытаращив глаза, ничего не понимают.... Может, ту нелепицу, которую они несут в ответ, я тоже не понимаю?! Может, мне только кажется, что я их понимаю; может, и им кажется, что они меня понимают?! Может, лишь люди одной породы способны понимать друг друга...
Словно по разные стороны пропасти стоим - не подойти, не докричаться.
__
Утро, пустынные улицы. Иду в посеревшем пиджачке, ощущая себя неладно скроенным, и смотрю на тень свою, откинутую нежным солнцем и так же выкидывающую ноги и помахивающую ручкой. Иду широкий и плоский, как лист фанеры, материя неладно висит на теле и тень моя идет со мной - угловатая, с вынесенной над квадратом плеч головой, причем она кажется непомерно маленькой в сравнении с остальной тенью, широкой и плоской, как фанерная мишень.
...Заглядываешься на красивые машины и женщин, на красивые вещи и дома? А говоришь, готов всем жертвовать, и к вещам стремиться не будешь...
Кузя выскочил с лаем, а никого здесь, на улице нет; чесун его заел - почешется и от столба к углу бежит отмечаться.
__
Меня больно ранит тема человека, желающего сделать всё как можно лучше, но не понимающего ничего, и потому бьющегося в неудачах. Он теряет самое дорогое и очень обижен, не понимая, отчего все так и где справедливость...
Кровать - вот мое самое дорогое прибежище, я научился дорожить сном, самой возможностью лечь и не маяться.
А у них одетые фразы.
А если нет неудач, то есть рутинный слой жизни: ешь, ходишь по магазинам, готовишь... - обслуживаешь самого себя. И сколько всего ему нужно...
Может, так было: Бог устал возиться с людьми, кончилось Его терпение и Он захотел навсегда прекратить общение с ними, но Христос заступился: "разреши, еще Я попробую".
Ни на что другое нельзя делать ставку в этом непонятном и суетливом мире, только на собственную чистоту и душевный покой. По крайней мере, очевидно, что добиваться признания и благополучия, значит, зависеть от них и от мира.
Я сжился уже с ощущением собственной слабости, научился смотреть ей в лицо - и потому вижу себя до самого дна.
Чужая сила входит в меня такой хозяйкой, что я начинаю сомневаться в себе - но все же, если я не прихожу в отчаяние, а отношусь к своей слабости покорно и понимающе, то она не только не ломает меня, но даже питает в некотором роде; чужую силу можно принять, из нее можно что-то извлечь, от нее можно хорошо оттолкнуться. Если бы я уперся, то и она бы уперлась, а так я поглощаю ее, и проходит лишь немного времени, а ты уже прежний и свой.
Когда я с людьми буду так же чувствовать себя, как и наедине с собой, вот тогда можно будет сказать, что я окреп, возмужал и вошел в силу, но чтобы до этого добраться, мне надо зарыть настоящую пропасть.
...Положение у меня неважное, неопределенное, судьба мне не фортунит... - но в таком положении все мы лучше: и собраннее, и чище, и сочувственнее к другим. А при самом маломальском успехе меняемся не в лучшую сторону - вылазит небрежность, слепота, самоуверенность, короче, весь джентльменский набор.
__
См. ранее: конечно, личина безобидного чудака мне была бы кстати - мол, куда мне, я ваши игры не понимаю - но ведь я слишком серьезен, а серьезный чудак - это уже человек странный, т.е. подозрительный и любопытный для других.
Но "своего парня" более играть не хочется - хотя маска, как зараза, отстает с трудом.
"Я в такие игры не играю". - "А в какие играете?" /вежливо/ - "Я вообще в игры не играю" - ну, не достойный ли ответ! /с иронией/. Где принципы, там и вызов.
Кто не разыгрывает спонтанно подобных монологов...
Но не все их записывают - "товар" идет и идет караваном и я уже устал записывать.
Вероятно, я так и останусь устал и бесплоден, вероятно, вызовами я "угроблю себя", но это единственное из того, на что я способен, что дает мне ощущение жизни и радости.
Кстати, мои кусочки стали подлиннее... Правда, период фундаментальных открытий уже позади и сейчас вокруг большой темный лес и вечные сумерки.
__
Что способно вызывать лучшие чувства, то и хорошо; потому я и благоговею перед избранным искусством. А извратить, понять превратно всё можно - что и случилось с Библией. Ничто другое не кажется мне столь полным света, но уж, конечно, на свет слетаются и пустые мотыльки и даже мухи.
Во мне еще не выработалось ничего из того, что нужно для воплощения в жизни и творчестве. То, что я понял - бесконечно важно, но овладение материалом - это другое, тут нужна конкретная работа и экспериментальный поиск. И когда еще в этом во вкус войдешь, пока все так смутно...
Мне кажется, что секрет того искусства, которому я поклоняюсь, в способности проводить чистые линии...
Да, линия, чистота и свет - вот что дает ощущение гармонии.
__
Не только врач, но и человек сидящий или человек разговаривающий есть категория.
__
Итак, нужно лишь замереть. В самом начале - самое простейшее...
__
В нормальной ситуации еще ничего, сохраняю лицо, но чуть понервнее дела и - все, поплыл.
__
Погрузился в себя и тотчас начался некий репортаж из далека, и я напряженно слушаю накаленный голос, рассказывающий об открываемом по ходу путешествия мире.
__
Пробудившие в себе ненасытность, хотя и имеют многое, ни от чего не могут получить настоящего удовлетворения и покоя - а мне сейчас довольно и музыки в постели.
Хватаю подвернувшиеся первыми слова и чувствую, что этого довольно!
__
...Их задача заключается в том, что из невнятной и несвежей жизни надо сделать изящную вещь с ярким блеском, способную наделить благодушием серых ее обладателей. /Бальзак/
__
Навстречу две красивые девочки прошли и вскоре я заметил за собой, что иду какой-то особенно напряженной, быстрой и подчеркнутой походкой, словно получил дополнительное ускорение!
__
Оказывается не только внутренний, но и внешний наш облик - лицо, руки - выглядит совсем по-разному в разных обстоятельствах - соответственно, тоже внешних, причем тут вполне возможен и поворот кругом. А о волосах, подвластных ветру, я и не говорю...
В зеркало смотрю секунды, а в себя всегда - и даже в те секунды, когда в зеркало смотрюсь.
__
Конечно, придется примеряться.
Да и любопытно в их жанре попробовать.
Впрочем, надо жить, не раздумывая.
Все просто, потому что, хотя они и любят поговорить о самобытности или таланте, но диктует все же спрос, а он самый простой диктант диктует.
И, в итоге, разжеванные, правильные фразы становятся обязательны. Подробнее бы присмотреться, как из этого положения выходят классика и Библия.
Что писать о жизни, вымучивая из внутренностей некий субстрат, почти как дерьмо полный сомнительных достоинств - жить надо...
Соблазны, соблазны - хотя и толика из моря мне досталась, а достаточно и этого, чтобы, нахлебавшись, утонуть; а с другой стороны, пригибающее влияние трудных обстоятельств - и только сила страсти - не ум, не сила - во мне способна всему противостать.
Мнения и взгляды всякого времени мешают видеть ясно и глубоко, ведь они цветное и мутное стеклышко.
Хорошая литература пишется избирательными фразами - в каждой должна получаться яркая и причудливая линия. Глубина же должна оставаться на глубине, она не во фразе, а в следовании фраз, т.е. в духе книги.
...Многие обладают даже не одним, а несколькими стеклышками - и тогда они уже вовсе еле видят. К примеру, у литератора есть свое специфическое стеклышко, у политика - свое и т.д.
Идея писания пунктиром: оставлять пробелы, чтобы читатель вовлекался в движение, самостоятельно находя связь между двумя словами, предложениями или фрагментами.
__
"Черт" - "черный" - "черта".
__
Отчетливо сознаю, что нахожусь в самом начале пути. Отчетливо и спокойно.
Опять-таки, крупные звери живут долго.
Если буду беречь себя, то доживу до 80-ти и всё успею.
__
"Просто" чтение, как и многие другие способы времяпровождения должны быть искоренены начисто, это все тоже малодушие...
Книга - поле для изучения и впитывания или борьбы, от которых она не может уклониться в любое угодное тебе время, раз уж ты ею овладел.
Я живу, ощущая свою самость, лишь тогда, когда мыслю и чувствую.
Причем, часто неплохо думается и на тупиковые вопросы, каковыми, например, для меня являются многие насущные.
Но - но: проклятое малодушие! Каждый раз расслабляюсь.
__
Некоторые соображения, которые мне кажутся сомнительными или нечетко выраженными, я на проверку оставляю: если всплывут еще - значит, это важное и пусть в моем бумажном аквариуме плавает. Важному время потом поможет окрепнуть.
Часто, конечно, объяснения, уточнения и псевдоразвития производят впечатление рассусоливания и только размазывают впечатление.
Даже при моих ясных глазах, сколько у меня тумана в душе - что же тогда там у тех, у кого такие стертые и невзрачные глаза...
Люди, пришибленные жизнью и люди, стертые жизнью, и люди, вышколенные жизнью...
__
На занятиях чаще чувствую неудержимую вялость, но иногда и кипение бывает - словно прорыв.
Я всегда готов "прорываться", но обычно для этого нет и малейшего повода.
__
А ведь ты не прочь вкусить сладенького; и вообще, ты слабак и тебя просто еще не брали в оборот - ну, да не уйдешь...
И тогда не будет у тебя своих мыслей, и ты с тупостью будешь вспоминать о прекрасном...
__
Сила - всегда сила: если нет впечатления, в душу и башку ничего не впечатывается - как происходит со многими истинами и глубинами религиозной литературы, а также многим из моего "понимания" - значит, это не сила. Ведь Библия-то впечатывается.
Боги добры и милосердны, потому что сильны.
У меня же, несмотря на полный короб благих намерений и качеств, нет сил противостоять засасыванию сначала и выпутаться потом, когда это засасывание уже случилось.
Вот и выходит, что жизнь - это сплошное барахтанье в грязи и ничтожестве, и сам ты - грязь и ничтожество. Весь мир - море грязи.
...А глаза воспаляются, темнеют и слепнут от боли.
И постоянно возобновляются все эти достойные немого "а-а", "ага", "ыхы".
Думающий и чувствующий до страдания - вот идеал человеческий, противостоящий массе. И вот кто достоин прочтения, если даже заблудился и пока ни до чего не дошел...
Естественно болеть и страдать, ведь их знак качества - раздирающий яд.
"Ща", "чо" и "шоли".
Настоящее искусство - чувствуешь, что опять становишься светлым, беззащитным и застенчивым мальчиком. Не хочется ни рассуждать, ни оценивать, чтобы не повредить чистоте и не добавить страдания.
__
Сегодня я начинаю жить ночью, когда залиты краски и формы мира и тела моего чернилами черными тьмы и нет ничего, кроме души, которая и звучит, и плачет...
__
Качество без количества не существует: качество относится к определенному количеству. Ведь разные количества качественных компонентов могут дать разные качества при соединении их. В одном случае количественная мера приведет к реакции - пусть и с осадком - а в другом ее вовсе не будет.
Всюду, всюду единство мира!
Мелькают обрывки - никак не могу их собрать воедино и, тем более, дать интересную форму. К мусору сознания добавились и многие из открытий моих - так же мельтешат и маячат. Пытаюсь выявить чистое явление или открыть закономерность, но тут как тут с горячечным внутренним монологом обжившийся и расслабившийся жилец мой выступает.
__
Но все же, как Идеал жрет яблоки? Неужели деликатно, как дама, а не так, как я - с непотребным хряском, истекая слюной и плодя огрызки, с безудержным, т.е., жизнелюбием?!
__
Человек как дом или хижина и потому входи к нему через дверь. Люди понятия не имеют об этом, но дверь должна быть. А вслепую, скорее всего, наткнешься на стену. Мы слепы и потому нам кажется, что есть только стены.
А мир знакомств - "здрасьте - до свиданья", "сколько не виделись!", "как жизнь?" - это мир, лишь информацию выспрашивающий. Перед ними-то то "совестно", то "неудобно", а ведь это мир никчемный - смочь бы стать глухой стеной и пренебречь!
Всюду полюса - фоновая жизнь в мире знакомств и эпизодические проникновения в душу и память.
Вот, например, звонок - дядя упал с велосипеда из-за нашего пса - и я был застигнут врасплох этой наглой угрозой, так что что-то проникло мне в душу и память!
__
Все же не записывать мысли сразу или хотя бы в течение дня, значит, побросать их в голове, а потом искать. А ведь это фундамент никуда не денется, а дуновение нюансов как потом восстановишь?
...Мысль или движение чувства рождаются и исчезают в мгновенье, а попробуй описать их в точности и полноте, и убьешь уйму слов, причем всё будет хорошо задумано, да коряво сделано. Слово всегда реагирует на то, какая роль ему отводится, вспомогательная или полноправная.
Вообще, точность слова очень важна - я их часто подбираю наспех, положившись на интуицию, а не зря же существует так много слов, вроде сходных, но и разных все же. Слова как люди...
/И здесь наивный идеализм замыслов; знаю же: пустяк задумаешь, и то все выйдет не так, а наперекосяк.../
__
Странно и радостно вновь: целую неделю жил протухшим и вчерашним, но вот новый свет и все в тебе опять так бурлит, клокочет и звенит, словно это само солнце вышло из-за облаков нашей жизни.
А вообще, время бежит увеличенно быстро и торопит то мгновение, когда, снова спеша в институт, вспомнишь с внезапной болью об утекшем времени академического отпуска; причем сквозь боль и удивление будет: почему же я не чувствовал свободы? Не было клещей и боли, но было лишь прозябанье. А ведь это мой последний шанс, последняя отсрочка терпением Божьим.
__
Показать бы им тот телевизор, у которого выключили звук - нашу неподвижность и наши тривиальные движения - и отдельно показать бы им те стертые слова, которыми обслуживались эти неподвижность и движения...
Мир есть нерасчлененное, безликое и ничего о самом себе не говорящее целое, которое человек способен познавать лишь разлагая, т. е. выделяя составные части из целого. Надо всегда помнить о молчании мира, иначе в твоем арсенале появится масса заимствованных суждений, безапелляционных и поверхностных, и исчезнет благоговение перед тайной и загадкой Жизни Мира.
...Вот огромный город - часть огромного мира. Посмотрим, как его сияет день: смех, говор, жесты, лица - вот жизнь каждого мгновенья! Стоп! Снято! Теперь лиц калейдоскоп! Проводим смотр живых! ...А вот тот же кадр 20 лет спустя /как у Дюма, хе-хе/ - и ты в тех всмотрись теперь, кого уж нет в толпе на самом деле. Ты понял?! Да, теперь в улыбках этих избранников кресты кривятся...
/Через 100 лет - тот же кадр, в том же месте города.../
...Каждый факт жизни способен звучать с силой. Для этого и нужны поэзия и прозрение высшего смысла. Надо только найти такой новый взгляд, который может их сдвинуть.
...Да, и мысль и человек живут по одним законам, в них одно и то же разнообразие. Это лишь человеческие творения, как стены дома, например, плоски, линейны и выкрашены в одноцвет. Они также и мыслят! Их мир не больше их комнат, не выше потолка! Мир близок и взгляд вечно упирается в стены и нагромождение предметов. Телу удобней не жить, а вырождаться среди железа, бетона и целлофана.
__
...Вот издалека смотрит обнаженный нерв чувств и то, что он видит, похоже на сновидение. К примеру, папа за завтраком становится воплощенным Жруном; тоже, например, с подниманием по лестнице на высокий этаж - это уже Поднимание; или: воплощенные Самец и Самка /Жеребец и Самочка/. Очищаясь от пестроты и провидя радужно переливающуюся, чистую линию, помещаешь ее в насыщенный Духом шар своего Понимания и драматичную, сильную получаешь мелодию, которая есть отклик Духа на душевную линию...