Это произошло 2 октября 1894 года во второй половине дня. Густой влажный туман покрыл парижские улицы. Подул осенний ветерок, заморосил мелкий дождь. Улицы были пустынны, теперь в это время на них не кипела по обыкновению буйная жизнь.
В богатом квартале, на углу улицы "Сант - Клод" уже два часа стояла одна бледная молодая и красивая женщина. Потертый дождевик покрывал красивое ее тело и закрывал до шеи, но все же не скрывал ее красивых форм. На ней была одетая меховая шапка, через которую пробивались черные локоны, а черная вуаль, закрывала красивое, но бледное лицо. Женщина иногда оставляла свое место и направлялась на улицу "Сант-Клод "Но вскоре возвращалась на угол, и постоянно смотрела на соседнюю улицу.По ее тревожному и блуждающему взгляду можно было понять, что она кого-то ждет.
Ветер играл с одеждой красивой женщины, дождь мочил, и дрожь пробирала ее тело. Бедняга не обращала внимание на это и упорно стояла на своем месте, так ее беспокойство увеличивалось
Она держала в руке бутылку бесцветной жидкости. Часто прижимала она ее к взволнованной груди и смотрела на нее с сверкающими глазами, словно для нее это представляло сокровище.
- Пришло время, мести! - Тихо сказала она дрожащим голосом. - Приближается время, когда мы сведем счеты! Виновник этого... - не его ли это шаги...
Никто не показался. Тишина царила в квартале для богатых. Это было обеденное время и аристократы сидели за их великолепными столами.
- Наконец-то! - сказала тихо бледная мстительница и открыла бутылку, - он разрушил мою жизнь -, а я уничтожу его. Сильный яд изуродует его лживое лицо, которое могло так сердечно и тепло улыбаться. Пусть его глаза угаснут навсегда когда-то они, казались мне чистейшим зеркалом его души. - Подумала женщина, прислонившись к стене дома.
Послышались тяжелые мужские шаги с соседней улицы. Высокая мужская фигура приближалась к углу улицы "Санкт-Клод". Она была завернутая в темный офицерский плащ. Под открытым воротником была видна форма, покрытая блестящей золотой тесьмой, которая говорила, что приближавшийся был членом французского штаба.
Молодой капитан был настоящий красавец. По его светло-русым волосам, по его усикам и его голубым глазам, было видно, что этот человек не был чисто французской родословной, а что это сын из плодородной страны - Эльзас, которая в 1870 году принадлежала Германской империи.
Буря усилилась, ветер бушевал, а дождь лил, как из ведра. Молодой капитан не был напуган погодой. Он шел веселый по тротуару и довольно напевал, улыбаясь. Возможно, он радовался, что приближался к своему красивому дому и через несколько минут прижмет лицо молодой жены и поцелует единственного ребенка. С этой мыслью он повернул на улицу " Сант-Клод." Внезапно черная человеческая фигура бросилась на него:
- Вот твоя награда, предатель! - выкрикнул женский голос.
Капитан увидел поднятую против него нежную руку, которая держала блестящий предмет и одно бледное и взволнованное лицо красивой женщины возле него. Он наклонил голову вниз и ударил женщину по руке. Бутылка с бесцветной жидкостью упала на землю и разбилась на кусочки.
- Трус - воскликнула женщина, - сегодня ты ушел от моей мести, однако я найду другой способ наказать вас еще раз!
- Клаудия- сказал молодой капитан, схватив ее за руку и потащил на соседнюю тихую улицу. -Ищешь меня, чтобы погубить! Да себя потопишь в страданьях!
- Страдание -воскликнула взволнованно молодая женщина,. - Капитан Дрейфус, вы уже давно бросили меня в бездну страданий. В день, когда вы женились на другой, богатой и знатной женщине, когда оставили меня и и моего ребенка, вот тогда вы меня погубили!
- Клаудия, не можете ли вы простить меня? - спросил молодой офицер дрожащим голосом.
- Вы знали, что мой двоюродный брат нашел мне невесту еще в моей юности. Я никогда не скрывал от вас. Не давал никаких обещаний, ни надежд.
- Это правда, - печально ответила женщина с черными вьющимися волосами, -, но не каждый ли поцелуй, каждое объятие и есть священное обещание любви? Не должны ли вы дать имя своему сыну?
- Ребенок, - сказал Дрейфус, вздохнув и по его красивому лицу прошла тень. - Ребенок, о, боже, плод одной-единственной необдуманной минуты и слабости сладострастия...
- Думаю, что мысли о ребенке не будут вас беспокоить еще долго, - сказал Клаудия. - Он очень болен и лежит беспомощно, брошенный в подземном моем дом. Только несчастья и бедность бросили его на смертный одр!
- Несчастья и бедность- удивился, молодой офицер. - Если ребенок настолько ослабел, только ты виновата в этом. Только бог знает, сколько раз я молился на коленях, чтобы разделить мое богатство и жить в достатке и беспечности!
Женщина сделала одно властное движение, заставляя замолчать и продолжила.
- Нам не нужно ваше богатство, мы хотим только вашу любовь, вот чего мы хотим!
- Я принадлежу, Клаудия, другой женщине. Я это обещал перед алтарем Бога, и я буду ему верен, ей отдал всецело свое сердце.
Тяжелый вздох вырвался из груди несчастной женщины.
- Счастливым ли чувствуете себя с ней, - спросила она его, смотря пристально. - Вы любите ее?
- Я обожаю Эрмину, - ответил Дрейфус, - и бесконечно люблю ее ребенка; маленького Андре. Если вы когда-то любили меня, Клаудия, - сказал он печальным голос и со слезами на глазах, - если память дорогая для вас, жаль меня, не разрушайте мое счастье. Если мы согрешили, то и вдвоем во всем виноваты. Вы дали - я взял! Я также клянусь, что буду заботиться о вас и вашем ребенке, до последней минуты. Я расскажу все моему брату Матье. Он не женат, добрый и благородный и очень любит меня. Он усыновит ребенка, будет учить и любить его, как собственного, и я буду заботиться о нем, не когда не забуду. Не ломайте мое счастье, женщина. Не вселяй сомнения в душу невинной Эрмины. Смилуйся надо мной, Клаудия, прости меня и забудь все!
Несчастный офицер, опустил кротко голову и молился так сердечно, что мольба могла тронуть самое черствое сердце. Но бледная женщина осталась непоколебимой. Она покачала головой так сильно, что ее черные локоны запрыгали, как темные змеи:
- Это не могу так легко принять, как вы думаете. Не может быть решено на улице, - хриплым голос сказала она, - Нужно встретиться снова. Есть ли у вас достаточно мужества, чтобы приблизиться к постели умирающего ребенка?
Дрейфус был поражен, его забил озноб, из его рта чуть слышно послышалось тихо - "да".
- Проведи меня тогда по недлинной дороге и скоро мы сведем счеты. У вашей жены было много времени, чтобы побыть в ваших объятиях, теперь пришло и мое время.
- Где вы живете сейчас? - спросил он дрожащим голос, не двигаясь с места.
Клаудия презрительно рассмеялась:
- Сейчас мой дом, не такой, как прежде, - сказала она, схватившись за его руку и увлекла вслед за собой. - Не живу я больше в богатом квартале, где вы лежали у ног Клаудио Лорет, артистки. Бедность заставила меня сменить свою хорошенькую квартиру на небольшую подземную комнатушку в грязном доме квартала " Св. Антуан." Мать Казот, моя нынешняя хозяйка, уродливая женщина, которая, как говорят, плохие вещи. Однако она, смотрела за моим ребенком, когда я искала работу.
Клаудия пошла так быстро, что Дрейфус едва поспевал за ней. Они пересекли новый мост и прошли настойчиво сквозь толпу к кварталу "Св. Антуан." Они оказались на узкой грязной улице и остановились возле высокого старого дома.
На первом этаже дома был кабак. Дикие крики и хриплый смех эхом раздавались в воздухе этого притона, подозрительных личностей, по лицам которым было видно, что они потонули в разврате и преступлениях в этой дыре порока и греховности.
На передней двери с красными буквами было написано "Гостиница :Красная мельница".
Альфред Дрейфус застыл от ужаса, видя, в каком логове разврата и порока жила Клаудия., но прежде, чем он выразил свое удивление, она схватила его за руку и потянула по темному коридору. Несчастная сделала несколько шагов и остановилась возле низенькой двери и ее распахнула.
-Мой возлюбленный сын, мое сердце, я здесь, - сказала она разводя руками, словно хотела броситься в объятия своего ребенка, - Дитя мое, я пришла с твоим папочкой - Альфредом, поздоровайся с ним, он принесет помощь и утешение, и ты выздоровеешь!
С первого взгляд Дрейфус, осмотрел пустую комнату. Человек, который привык к богатству и роскоши, был потрясен, видя насколько жалок дом бывшей любовницы. Маленькая надколотая лампа освещала голые стены. Из мебели несколько сломанных стульев, старый стол, покосившийся шкаф и две старые кровати.
Когда они вошли в комнату, тучная, уродливая женщина поднялась со сломанного стула, на котором она сидела возле постели ребенка:
- Наконец-то вы пришли, - сказала она грубым голосом и протянула руки, словно стараясь не подпустить мать ближе к ребенку. - Будьте сильной, мне нужно сообщить вам нечто ужасное.
- Мой ребенок, - воскликнула Клаудия и задрожала так сильно, что Дрейфус едва удержал ее. - Мать Козет, сжальтесь надо мной и скажите мне, что случилось!
- Он мертв, - холодно ответила старуха, равнодушно пожав плечами. Потом вышла, оставив наедине капитана с обезумевшей матерью.
Насколько сильна была ненависть и любовь женщины с вьющимися черными волосами настолько и была ужасна ее боль. Она издала душераздирающий крик и упала на кровать ее мертвого ребенка. Дрейфус принялся говорить что-то утешительное, потом наклонился над ней. Клаудия схватила его за руки и заставила его смотреть прямо в глаза медленно приподнимаясь
- Сомнения моего мужчины, - сказала она хриплым голос и бледным лицом, - здесь лежит одна из твоих жертв, хочешь ли ты, чтобы умер другой?
- Клаудия, клянусь, я обещаю вам...
Но она не позволила закончить фразу, а уставилась на него блестевшими глазами.
- Капитан Альфред Дрейфус, вы говорили женщине, что любите ее сильно и бесконечно, так пойдемте же со мной и похороним ребенка и оставим этот город. Уедем далеко отсюда, в другую страну - в какую вы захотите, просто уедемте со мной! Оставьте свое имение и богатство своей жене. Будьте моим и уезжайте со мной!
Никогда прежде Клаудия не казалась ему такой красивой, как в эту минуту. Ее глаза выдавали нетерпеливое желание. Они были так красивы, очерченной формы. Красивая женщина наклонила прекрасную кудрявую головку на плечо и от ее горячего дыхания у него закружилась голова.
Капитан изо всех сил высвободился от красивой искусительницы.
- Прощай навсегда, - сказал он, - Моя жена и мой ребенок ждут меня, их любовь самый дорогой подарок для меня! Сейчас примите этот кошелек, а завтра утром мой брат Матье придет к вам и решит что делать. А меня вы никогда больше не увидите.
На этих словах, капитан выбежал из комнаты, словно за ним кто-то гнался.
Но не успел он переступить порог дверей, как деньги посыпались из кошелька ему под ноги.
Глухой стон вырвался из горла несчастной женщины, а затем он услышал:
- Капитан Дрейфус, ваша судьба предрешена. Грех который вы совершили со мной и моим ребенком, еще вернется вам десятикратно, вашей жене, вашим детям и всей вашей семье! Имя Дрейфус будет презираемо во всей Франции. Твое счастье и богатство исчезнет, а ты проведешь всю жизнь в тяжелых цепях! Перед телом мертвого ребенка, проклинаю, пусть начнется твой путь моей страшной мести! Чтобы все близкие закрывали глаза на несчастья вашего ребенка, а остальные проклинали; чтобы только несчастья, позор и стыд преследовали тебя и весь твой род!
Молодой офицер остановился на пороге, парализованный ужасом. Его глаза уставились на страшную женщину, которая стояла возле мертвого ребенка, дрожавшей с поднятыми руками. Его тело задрожало, волосы встали дыбом, холодный пот покрыл его лоб. Он изо всех сил отвернулся от жуткого зрелища и пустился в бег через коридор на улицу, где позади него слышался демонический смех.
И вскоре все стихло.
Когда Клаудия осталась одна, она пошла в угол комнаты. Опустившись на колени, провела дрожащими руками по квадратной доске пола. Из отверстия извлекла пакет перевязанный красным шнурком, полный писем. Женщина засмеялась, как сумасшедшая постоянно тряся черными локонами, пальцы конвульсивно обхватили письма. Вдруг она хрипло вскрикнула. Что было? Крик радости, ненависти или ожидаемой мести? Сердце обиженной женщины, неизмеримо, как безбрежный океан. В ее руке появилась какая-то записка. На ней были видно несколько строк, написанных мужским почерком.
-Переписка, в которой он смеялся надо мной, - сказала она тихо, - то что когда-то он писал для него просто было шуткой, сейчас для него окажется страшной сетью! После добавления нескольких слов, все содержание писем изменится и их толкование будет просто ужасным! Вы обещали золото? Так вот эта переписка послужит мне всему самому ценному для меня в мире - моему мщению, и золоту, которого будет в изобилии!
Клаудия встала и обернувшись увидела мать Казот. Старуха таинственно посмеиваясь, потирала руки.
- Человек здесь, - сказала она Клаудии, - Ждет два часа в моей комнате. Я надеюсь, что сегодня он пришел не напрасно.
На губах Клаудии показалась усмешка, грудь высоко поднялась, и она глубоко вздохнула.
- Сегодня, - сказала она хриплым голосом. - Вы правы, женщина, сегодня мужчина не должен уходить, а получить, то что так хочет.
- Следуйте тогда за мной! Вы знаете, что незнакомец не хочет показывать свое лицо и с ним нужно поговорить в темноте.
- Мне все равно, куда идти, Казот, отведи меня.
Хозяйка лукаво подмигнула Клаудии, и они покинули комнату, где лежала мертвый ребенок и спустились по лестнице. Казот открыла дверь, которую она никогда не видела до сих пор, и вошла в темный коридор. Было так темно, что молодая женщина даже не могла увидеть свою руку перед своими глазами.
Но старуха потащила ее за собой, подняла край занавески в одном конце зала, где они были настолько закрыты, что свет не мог проникнуть.
Клаудия увидела высокую мужскую фигуру.
- Оставьте нас одних, - повелительно сказал громкий голос.
Казот сразу же подчинилась. Толстая старуха быстро ушла из комнаты.
- Госпожа, у вас есть переписка написанная капитаном Дрейфусом? - спросил тот же голос.
- Да, есть. Она в моей руке.
- Хотите ли вы ее продать мне за 100 тысяч франков? Я дам вам чек прямо сейчас в руки, по которому вы получите деньги сразу же в Банке Англии.
- Я готова пойти с вам на эту сделку - сказала совсем тихо бледная женщина, -, но при одном условии - когда вы ответите мне на один единственный вопрос!
- Я готов отвечать, говорите, что вы хотите?
- Вы уверены, что этот удар точно уничтожит его? Который станет петлей, которая затянется на его шее?
Незнакомец засмеялся.
- Удар будет настолько силен, что он внезапно уничтожит капитана, - сказал он, - не бойтесь, мадам, имя Дрейфус исчезнет из списка живых!
В это же время, сильная рука схватила Клаудию за плечо, и она почувствовала, как бородатое лицо коснулась ее уха. Странный человек прошептал несколько слов.
- В самом деле? Для жизни? - заплакала она, - возьмите тогда письма, возьмите их. - И она протянула незнакомцу бумаги, которые он достал из пакета.
Луч фонарика осветил комнату. Свет заползал по бумагам и в считанные секунды погас, как и появился.
- Все верно, - сказал мужской голос, - Это награда. Когда вы уезжаете из Парижа, мадам?
- В моей комнате находится труп моего ребенка, - ответила тяжело Клаудия. - нужно сначала похоронить его, а затем...
- Мы позаботимся, госпожа, за все то, что будем делать, можете быть спокойны. Сегодня же вечером необходимо вам уходить, не позже, как наступит завтрашнее утро.
- Хорошо, сказала женщина поразмыслив одну минуту.
- Все впорядке, тогда я могу уходить. - вы должны быть немы, словно могила. Ну, счастливого пути...
Незнакомец хотел уже уходить из комнаты, как Клаудия схватила его за пальто.
- Подождите, умоляю вас, - сказала она взволнованно, - скажите мне, когда это произойдет.
- Сегодня ночью. Все готово, не хватало только этой переписки. Вы, мадам, подписали смертный приговор Дрейфусу. Он пропащий человек навсегда.