Совсем мокрый бок, нужно было куртку одеть и рука затекла. Мусорный ручеек подбирается к рукаву по трещинам в асфальте. Дома косо вырастают, теряясь в мороси. Силуэты исчезают и снова появляются среди слезливых огней. Отражения оплывают как плевки на тротуаре.
И ноги, ноги беспорядочно, быстрее обычного, в разных направлениях, сотни пар равнодушной обуви в которые так и хочется впиться зубами.
Красные кеды с толстыми белыми шнурками, рядом растоптанные кроссовки.
- Эй, чувак, пойдем бухнем...
- Чувак, бухать будешь?
Тянут за рукав.
- Ой идем короче, пусть отдыхает бомжара.
- Не тянет, вроде, на бомжа, пальто такое...
- Идем, народу много.
Старушечьи ботики с кнопочкой сбоку. Ботики постояли, потоптались переминаясь и ушли.
- Что с вами, мужчина, вам плохо?- Рыжие сапоги с темными разводами, на носке сбита кожа, один замок не застегнут до конца.
- Пульс пощупай
- Да не пульс, здесь за ухом...
Запах одеколона и чего-то копченого, узкие туфли с дурацкими кисточками, по туфлям пробегают огоньки отражений.
Замшевые сапоги на толстой подошве с опушкой по краю
- Где полиция, чего он тут валяется?
- А вообще-то он живой?
-Да живой, вон смотрит.
- Голову, голову ему подними, подложите что-нибудь.
- Ага, сейчас, за подушками сбегаю...
- Виталий, скорую вызывай, видишь плохо человеку.
- Але, скорая, скорая, мужчине плохо, але, Ярославов вал, Ярослав вал, какой номер, номер какой, нечетная сторона, нечетная, тут недалеко дом с башней...
- Вот она, на лавке. Замшевые сапоги вернулись, на меня надели шапку, запах духов, сладковатый. Хочется курить, но я не решаюсь, ведь тогда они все поймут, вон их сколько, сейчас уйдут, останется холодная морось, слякоть, слизь отраженных огней, мокрая скамейка и сияющие рекламные постеры:
" Освежись с DIROL, улыбнись своему успеху", " HOBI LEND - можно все и сразу", " ВАТСОН, безопасность гарантируем", и бегущею строкою над входом в метро - МЕНЕ, ТЕКЕЛ, УПРАСИН...