Бд-7: Ну, компьютер, погоди!

                   (из цикла "Грустные сказки XXI века")

    Однажды субботним вечером в квартире пенсионера Олега  Лукича Пряникова
раздался телефонный звонок.  "Кто бы это мог быть ?" - удивился Олег Лукич,
откладывая  в  сторону  книжку,  стряхивая  с  колен  полусонного  кота   и
направляясь  в  прихожую  к  телефону.  - "Дочь Светлана звонила из Тамбова
позавчера.  В поликлинику за льготными лекарствами - в конце месяца... Кому
же это я понадобился?" Ощущая легкое волнение, старик снял трубку.
    - Добрый вечер!  Это Олег Лукич?  - зажурчал из  трубки  милый  девичий
голос.  -  Ой,  извините,  я  не  слишком  поздно?  Это  Оля  Лепешкина  из
телестудии. Олег Лукич, вы нам очень нужны! Меня хорошо слышно?
    Олег Лукич  практически всю жизнь проработал на городском телевидении в
редакции детских программ в должности "сказочника".  Ах,  какие истории  он
рассказывал!  И про Колобка,  и про Курочку Рябу, и про Золушку... А как он
это делал!  И читал вслух,  и разыгрывал представления при помощи кукол,  и
даже демонстрировал красочные "мультики",  снятые по собственным сценариям.
Тысячи юных телезрителей,  а также их пап, мам, бабушек и дедушек в течение
нескольких  десятилетий  не  могли представить себе воскресное утро без его
лукавой улыбки и мягкого ласкового тенора.
    Но жизнь   не   стоит   на   месте,  и  однажды  на  телестудию  пришло
"интерактивное телевещание".  Олег Лукич попытался  с  ходу  разобраться  в
новой,  до  предела  компьютеризированной технологии,  и даже несколько раз
выходил в телеэфир,  используя ее возможности. Получилось, на взгляд самого
Олега Лукича,  не очень удачно.  Тогда Олег Лукич на старости лет записался
на курсы компьютерной грамотности,  зарылся в учебники и начал уже понимать
причины   допущенных  ошибок...  Но  тут  ему  предложили  "отправиться  на
заслуженный отдых".
    Прошло несколько  лет,  в  течение  которых обиженный и раздосадованный
Олег Лукич принципиально не смотрел телевизор,  обходясь радиоприемником  и
газетами.  На  телестудии  про него,  казалось,  тоже забыли.  И вдруг этот
звонок.
    - Я прекрасно слышу вас, Оленька. Что случилось?
    - Ужас!  Кошмар!  Катастрофа!  Ленка Петькина еще в мае в декрет  ушла,
Марь  Иванна в отпуске до следующего понедельника,  а у Сан Саныча внезапно
зуб жутко заболел.  Завтра утром воскресную сказку показывать некому!  Олег
Лукич,  миленький, выручайте! Мы с вами заключим разовый контракт и оплатим
работу в двойном размере...
    Разумеется, Олег Лукич согласился.  Добрым сказочникам не положено быть
злопамятными.

                                    ***

    Оля Лепешкина, долговязая девица в огромных круглых очках, закрепляя на
висках Олега Лукича контакты, давала ему пояснения:
    - Все гораздо проще,  чем несколько лет назад.  Большую часть работы за
вас  делает  самообучающийся  компьютер  - воспринимает по каналам обратной
связи и суммирует желания зрителей,  предлагает варианты  развития  сюжета,
детально  прорисовывает внешность героев,  интерьеры и пейзажи,  моделирует
звуки и речь.  Вам требуется только следить за соблюдением общей концепции.
    - Но  если технология демонстрации сказок настолько автоматизирована, -
недоуменно поднял взгляд Олег Лукич. - То я-то зачем вам понадобился? Могли
бы и сами справиться.
    Оля смутилась, почему-то вдруг покраснела... И, наконец, призналась:
    - Психологи говорят,  что я эмоционально неуравновешенная. Если история
смешная,  я хохочу во все горло.  Если грустная - плакать начинаю.  А  если
страшная, то просто глаза закрываю и управлять сюжетом перестаю.

                                    ***

    Эх, как  давно  Олег  Лукич  не  рассказывал  сказки!  И в горле у него
пересохло,  и давление,  кажется,  подскочило. Стараясь не выдать волнения,
Олег Лукич нараспев произнес в микрофон:
    - Жила-была в одной деревне маленькая девочка...
    Первая неожиданность  -  за  кадром  прозвучал  чужой,  синтезированный
компьютером  голос.  Впрочем,  обижаться  было  некогда:  следовало  срочно
выбирать внешность персонажей.
    Олег Лукич  начал  с  "мамы".  Конечно,  для  каждого  из сотен и тысяч
малышей,  сидевших в этот утренний час на горшках перед телеэкранами,  мама
была своя - единственная и неповторимая, и совсем не такая, какую собирался
предложить их вниманию Олег Лукич.  Скорее  всего,  в  этот  час  она  была
непричесана   и  ненакрашена;  в легком  халатике и тапках на босу ногу она
стояла у плиты и варила своему чаду манную кашу, одним глазом поглядывая на
экран  телевизора.  Но  у  сказочного  жанра  свои законы и свои штампы,  и
поэтому  в  качестве  "абстрактной  мамы"  Пряников  выбрал  из   полусотни
вариантов  и  продемонстрировал малышам пышную,  румяную и улыбчивую фрау в
чепце и переднике.
    Далее следовало  сконструировать  "Красную Шапочку".  В базе данных уже
был припасен персонаж с таким именем - белобрысое и конопатое  существо лет
семи  от  роду, в желтых  деревянных "клумпесах" и ярко-красной "панамке".
Хмыкнув, Олег Лукич согласился с предложенным образом.
    - Ко дню рождения бабушка подарила любимой  внучке  красную  шапочку...
Как-то  раз  испекла  мама пирожок и говорит дочке:  "Сходи-ка ты,  Красная
Шапочка,  к бабушке,  снеси ей этот пирожок и  горшочек  масла,  да  узнай,
здорова ли она..."
    Компьютер вполне  адекватно   проиллюстрировал   произнесенный   текст.
Успокоившись,  Олег  Лукич ослабил мысленный контроль и на несколько секунд
превратился в обычного телезрителя. "Хорошая все-таки штука - компьютер", -
подумал он.
    Помахав маме  платочком,  Красная  Шапочка  перешла по дощатому мостику
речку и вступила под сень лесных деревьев.

                                    ***

    Пока Красная  Шапочка,  пританцовывая и напевая какую-то милую песенку,
углублялась по тропинке в лес,  Олег Лукич занимался "Волком".
    Пусть Волк будет ходить на двух ногах. Пусть у него не будет оскаленной
пасти и кривых когтей.  Да и лицо лучше сделать  почти  человеческим.  А  о
звериной сущности пусть напоминают низкий лоб,  сросшиеся брови,  да густые
жесткие волосы.
    - ...Идет она лесом,  а навстречу ей серый Волк...  Облизнулся  Волк  и
спрашивает девочку...
    И вдруг произошло то,  чего Олег Лукич никак не  ожидал.  Вместо  того,
чтобы  вступить  с  Волком  в  непринужденный диалог и доверчиво выдать ему
местоположение бабушкиного домика,  Красная  Шапочка  бросилась  наутек,  а
Волк, разочарованно взвыв, помчался следом.
    Надо было спасать сюжет любой ценой!
    Олег Лукич  принялся лихорадочно просматривать предложенные компьютером
варианты.
    "Спрятаться в  дупле и подождать,  пока Волк не пробежит мимо".  Не то!
    "Обернуться и выстрелить в лоб Волку из бластера".  Бред!
    "Забраться на высокое дерево и, перескакивая с ветки на ветку"...
    Ни один вариант не позволял вернуться к правильному сюжету.
    "Клумпесы" давно были сброшены,  корзинка с пирожками потеряна,  а сама
Красная Шапочка,  мелькая босыми пятками и непрерывно  визжа,  стремительно
неслась  по  тропинке  вон из леса.  Волк огромными скачками мчался позади,
постепенно  сокращая  дистанцию.  Глаза  его  горели  кровавым  огнем.   Не
оставалось никаких сомнений, что тот миг, когда он настигнет девочку, будет
последним в ее такой короткой жизни.  Глотать девочку целиком,  чтобы потом
ее могли легко вызволить дровосеки, Волк явно не собирался.
    Неужели дети, сидящие перед телевизорами, такие кровожадные?
    Олег Лукич почувствовал, что задыхается. Тонкая иголочка боли коснулась
сердца.  На  ощупь  достав из нагрудного кармана пузырек с валидолом,  Олег
Лукич положил под язык мятную таблетку.
    Компьютер, ну выручай же Красную Шапочку!

                                    ***

    Красная Шапочка   выбежала   и  леса,  но  разъяренный  Волк  продолжал
преследование и на открытом пространстве!  Гибель Красной Шапочки  казалась
неминуемой.
    И тут пришло спасение.  На дощатом мостике,  призывно раскрыв  объятия,
возникла мама Красной Шапочки.
    Олег Лукич не успел обрадоваться.  Не добежав всего нескольких шагов до
мостика,  Красная Шапочка споткнулась и упала.  И,  как оказалось, вовремя.
Потому  что  в  лапах  Волка  невесть  откуда  появился  огромный  помповый
дробовик.  Прогремел выстрел,  и в груди пышнотелой фрау,  прямо посередине
нашитого на лиф  кармана,  образовалось  огромное  отверстие  с  блестящими
краями.  Женщина отшатнулась,  но не упала, а сделала короткий шаг вперед и
строго погрозила Волку пальчиком.  На губах ее зазмеилась нехорошая улыбка.
Дырка в маминой груди затягивалась буквально на глазах.
    Клацнул затвор дробовика,  звякнула о корень вылетевшая гильза, из дула
вновь вырвался сноп пламени.  Потом еще раз. Каждый выстрел пробивал в теле
женщины новую дырку,  отбрасывал ее назад и чуть-чуть в  сторону.  Лежа  на
животе  и  не решаясь подняться,  Красная Шапочка круглыми от ужаса глазами
взирала на разворачивающееся перед  ней  действие.  Или  это  была  уже  не
Красная Шапочка, а сам Олег Ильич?
    Одновременно с  четвертым  выстрелом  пышнотелая  фрау проломила спиной
хлипкие перила мостика и с глухим шумом рухнула в воду. В небо ударил столб
пара.
    - Hasta la vista, baby, - проворчал Волк. - Пойдем, Красная Шапочка. Ты
покажешь мне, где живет твоя бабушка.

                                    ***

    - Я сейчас врача вызову!  - донеслись до Олега Лукича всхлипывания  Оли
Лепешкиной.

                                    ***

    Отлеживаясь дома  после  приступа  стенокардии,  Олег  Лукич   попросил
соседку  Анну  Павловну  купить  в  магазине  какую-нибудь недорогую модель
адаптера обратной телесвязи.  Желательно "взрослую",  оформленную не в виде
горшка  или соски.  Переключаясь с канала на канал и просматривая различные
детские передачи, "мультики" и кинофильмы, Олег Лукич везде видел одно и то
же: сражения мускулистых, но безмозглых героев с отвратительными монстрами,
бурные  склоки  ярко  раскрашенных  уродцев,  заумные   разглагольствования
ушастых   шариков   и   рогатых  кубиков,  варварски  изуродованные  сюжеты
классических сказок... Могли ли дети, регулярно наблюдая на телеэкранах всю
эту  красочную  чушь,  желать  чего-либо  иного?  Самообучающийся студийный
компьютер,  воспринимая мысли сотен и тысяч  малышей,  просто  выполнял  их
желания. Образовался порочный круг.
    Через несколько дней,  почувствовав себя лучше, Олег Лукич записался на
прием к "генеральному". Тот радушно встретил "живую легенду", напоил чаем с
пряниками,  внимательно выслушал.  "Да,  да,  конечно...  падение нравов...
тлетворное   влияние   чуждой   культуры...   тоже  беспокоимся  за  судьбу
подрастающего поколения...  немедленно примем меры".   Но ни через  неделю,
ни через две, ни через месяц ничего не изменилось.
    Тогда Олег Лукич попытался воздействовать на телестудию  через  прессу.
Молодой  журналист,  с которым Пряников встретился,  проявил к предложенной
теме неподдельный интерес, и буквально на следующий день в городской газете
появился  броский  заголовок:  "Интерактивное  телевидение  зомбирует наших
детей".  Статья была размещена на второй странице, между интервью с пилотом
летающей   тарелки   и   отчетом   о   результатах   расследования  случаев
взяточничества в городской мэрии. Общественного резонанса она не вызвала.
    Оставался единственный выход...

                                    ***

    Однажды, спустя несколько месяцев после описанных  событий,  воскресным
утром  в  дверь  квартиры  Олега  Лукича  позвонили.  Пришла Анна Павловна.
Проводив гостью в комнату и угостив ее чашечкой кофе с ликером,  Олег Лукич
уселся напротив.
    - Ну, как дела?
    - Почти  все  готовы,  -  мелкими  глоточками  отпивая кофе,  принялась
докладывать Анна Павловна.  - Увы,  многие не сумели приобрести  "взрослые"
модели адаптеров, ну да ничего страшного. Софья Иосифовна из пятой квартиры
таки успела дочитать  "Двенадцать  месяцев".  Вчера  вечером  звонил  Федор
Фомич,  ему удалось подключить к нашем проекту еще трех волонтеров. Правда,
литподготовкой они пока не занимались, но сюжеты большинства детских сказок
помнят неплохо.
    - Итак, - подвел итог Олег Лукич. - Всего в проекте сто шестьдесят семь
человек. Этого должно хватить.
    - С вами - сто шестьдесят восемь, - поправила его Анна  Павловна. - Или 
вы не собираетесь принимать участие?
    - Обязательно приму,  - успокоил ее Олег Лукич. - Который час? Без пяти
девять?  До  воскресной  телесказки  остается четверть часа,  пора включать
телевизор. Ну, компьютер, погоди!