На этой неделе Госпожой была Герда. Пост обязывал носить кожу и шпильки, и девушка не знала, как к этому относиться. Для некоторых женщина в коже и с плеткой способна доставить только удовольствие, и каким же образом тут наказывать?
Друзья, непременно всей оравой пришедшие поглазеть, перешучивались и хихикали. Хорошо, что помощник судьи вышел к ним и пригрозил, что может найти состав преступления в том, что они мешают лицу при исполнении. Те быстренько смотались, хотя, безусловно, знали, что помощник судьи просто шутит. Да и работы никакой не было вот уже целую неделю. В понедельник наказывали одну девушку, за то, что не пришла на рейд. Оправдывалась, что проспала. Ну, и наказание у нее было простенькое - на пару часов посадили на цепь в закрытом Зале наказаний, никто даже не мог видеть ее позора. Она, наверно, эти два часа опять-таки дремала. Что за соня. В четверг какой-то малолетний извращенец - ему полагалось три шлепка ремнем по заднице за то, что у кого-то еду своровал. Герде он сам признался, что сделал это нарочно, ради наказания. Маленький сучонок. Герда шлепнула его посильней, чтобы не повадно было бегать за наказаниями, но тот все равно остался ужасно доволен.
В пятницу - первое серьезное наказание. Порка плетью. Двадцать ударов за публичное оскорбление вожака. Забияка и драться полез, но его вовремя перехватили. Герда переживала - ее учили, конечно, пользоваться плетью, но применять до этого не приходилось ни разу, на ее дежурства никогда не выпадало что-то серьезное.
Подлежащего наказанию уже растянули на "ракушке" - меткое название, никто уже и не вспомнит, кто его придумал. Небольшая деревянная платформа с двумя отверстиями по бокам, через которые протянуты цепи. Внутри прячется барабанный механизм, натягивающий цепи, с задней части несколько переключателей. Металлические кольца застегивались на щиколотках и запястьях, и, когда барабанный механизм приводился в движение, цепи натягивались, растаскивая конечности наказуемого в стороны. Весь секрет был в том, что ручные и ножные цепи натягивать можно было отдельно, добиваясь таким образом необходимой позы от принимавшего наказание человека. Большинство Господ обожали позу "раком", за что приспособлению и дали меткое название.
Подлежащий наказанию просто стоял, обнаженный по пояс, цепи тяжело свисали с его запястий и щиколоток и, змеясь, исчезали под платформой. Если бы наказуемый отказался стоять спокойно, то Герде пришлось бы привести механизм в действие.
Она встряхнула плеть, готовясь морально к двадцати ударам, когда мужчина повернулся к ней через плечо. И она узнала его.
Ярвик. Голубоглазый красавец, вечный забияка и соблазнитель женщин. Герда должна была сразу узнать его, увидев длинные светлые волосы, собранные в хвост.
Пару лет назад он пытался соблазнить и ее. Ну то есть как пытался... Успешно соблазнил, несколько раз трахнул, обещал вечную любовь и верность, а сам тут же пошел налево. Еще и поджидал ее несколько раз на улицах, убеждал вернуться к нему, уверял, что мужчина имеет право иметь несколько девушек сразу. Чтобы отделаться от него, Герда начала встречаться с другим, но стало только хуже: Ярвик несколько раз подрался с ее новым ухажером, даже схлопотал наказание. Какое счастье, что Госпожой тогда была не она.
А теперь - она.
Черт!
- О, Герда! - он широко улыбнулся ей через плечо, но яркие, чуть раскосые глаза ничуть не потеряли своей агрессивности. - Бить будешь?
- Отвернись, - холодно бросила Герда. Он чуть помедлил, но приказ все-таки выполнил. Скорее бы покончить с этом. Тогда, пару лет назад она не отказалась бы отходить его плетью, и двадцати ударов ей показалось бы маловато, но сейчас ей хотелось только уйти. Она нерешительно подняла плеть и уставилась на его спину. Красивая, сильная спина, широкие плечи, мягко очерченные лопатки. Но ведь заживет все быстро, даже шрамов не останется? Ярвик всегда был одним из самых сильных оборотней.
- А тебе идет костюмчик, - прокомментировал подлежащий наказанию, и Герда без жалости опустила ремни плети на его спину. Тут же на гладкой коже заалели три полоски, Ярвик вздрогнул, потом выдохнул. Потом еще, и еще...
После пяти ударов она остановилась. Осталось еще пятнадцать, а спина уже исполосована - ремня то три. Теперь плеть будет попадать на уже обожженную кожу.
- Ну что замерла? - он снова смотрел на нее через плечо, насмешливо щуря глаза. Боль его ничему не учила. - Рука чтоль устала?
- Заткнись, - проговорила Герда сквозь зубы и, замахнувшись, ударила. Еще три полоски, яркие, алые, пересекли предыдущие пятнадцать. Ярвик не отвернулся, все так же смотрел на нее из-за плеча. Герда ударила еще, чувствуя, как теряет уверенность, а он лишь прикрыл на мгновение глаза.
- Ты бить никогда не умела, - издевательски выговорил он после восьмого удара и вздрогнул от девятого. - Ойой, как мне больно!
Герда замахнулась еще сильнее, и по лопаткам потекла первая струйка крови. Это только десять. Впереди еще столько же.
- Ты всегда умела только сосать.
Эти слова прозвучали неожиданно громко и резко.
- Заткнись! - заорала Герда и в ярости, со всего размаху ударила его плетью по лицу. Алые полосы загорелись на скуле и щеке, Ярвик пошатнулся. Звякнула цепь - он поднял одну руку потрогать отметины.
Черт, он все-таки вывел ее из себя! Добился, чего хотел! Она быстро, без остановки, отщелкала еще пять раз, стараясь не обращать внимание на брызгавшую кровь, на вздрагивающие лопатки, развернулась на каблуках и, широко, стремительно шагая, скрылась в подсобке. Она вложила собственные эмоции в наказание! Недопустимо!
Помощник судьи спустился, когда она натирала плеть спиртом.
- В чем дело? Почему только шестнадцать? - он не присутствовал, но, конечно, слышал по звукам.
- Один был по лицу. Я посчитала, пусть будет за пять. Он оскорбил меня.
Помощник судьи, пожилой, но крепкий рослый мужчина с густой бородой и коротким, но пышным кудрявым хвостом всегда относился к ней по-отечески бережно, даже когда она была одета вот так: в кожу и шпильки. Он молча похлопал ее по плечу, и это была лучшая поддержка, за которую Герда почувствовала огромную благодарность.
- Этот засранец мог, я знаю его, - вздохнул помощник судьи и вышел. Ему еще предстояло снимать Ярвика с цепей, и Герда вдруг запереживала, как бы не было хуже. Белобрысая паскуда... Она чувствовала себя виноватой за каждую полоску на его спине, и в особенности - на лице, хотя, конечно, он все их получил за дело. Через пару дней не останется даже шрамов. Он и вправду сильный оборотень.
Последний день прошел совсем без происшествий. Все вели себя хорошо и после Ярвика не пришлось больше никого наказывать. Помощник судьи уже ушел, но Герда немного задержалась, наводя порядок в подсобке, поправляя развешанные по стенам орудия пыток. Ей хотелось передать следующему Господину все в лучшем виде. Когда, наконец, все сияло чистотой и аккуратностью, она закрыла на ключ дверь в подсобке и вышла в судный зал. Время было далеко за полночь, и чернильная тьма висела за маленькими окошками под потолком. Тишина. Все сейчас, наверное, в очередном рейде. Герда вздохнула и, еще раз оглядев зал, погасила свет и открыла дверь. Голубые глаза Ярвика встретили ее. Герда замерла, почувствовав, как екнуло сердце. Ярвик молча шагнул в проем, к ней, и закрыл за собой дверь, провернул в замке оставленный ею ключ, и, подмигнув, спрятал его в карман. Лунный свет слабо проникал через маленькие окошки, но Герда отчетливо видела стоящего перед ней мужчину: светлые волосы, все так же собранные в хвост, кривая усмешка и горящие неоном голубые глаза, уставившиеся на нее, не мигая. От удара плетью на щеке остался только гладкий, поблескивающий во мраке шрам. Ярвик, по-прежнему молча, двинулся к ней, и девушка попятилась.
- Это же смешно! - воскликнула она и замолчала, услышав собственный голос - настолько жалко он прозвучал.
- Смешно? - он наклонил голову набок, глядя на нее. - Вот и повеселимся.
С этими словами он ринулся к ней, и сработали, наконец, звериные инстинкты: Герда схватила стоявший рядом стул и со всей мочи опустила на голову нападавшему. Тот только небрежно отмахнулся, и стул разлетелся щепками. Впрочем, это немного замедлило Ярвика, и Герда, воспользовавшись моментом, бросилась вглубь зала, надеясь спрятаться в подсобке. Почему, почему, почему она такая трусиха? Хоть бы капельку ярости, чтобы перекинуться... Ее и от рейдов то освободили, потому что вечно не могла вовремя выпустить Зверя, и вся польза от нее разве что - раз в месяц натягивать кожаный костюм и исполнять наказания. Впрочем, какая разница - обернись она сейчас, Ярвик бы все равно был быстрее и сильнее.
Герда, чувствуя, что преследователь совсем близко, в панике снова схватилась за стул, швырнула его наугад, не сомневаясь, что через миг это будет еще один веер щепок, кинулась вверх по ступенькам. И Ярвик настиг ее, когда до заветной двери оставалось каких-то пара метров. Повалил, прижимая к полу своим телом, и Герда услышала звон цепей - и с ужасом поняла, что они находятся на платформе "ракушки". Она рванулась изо всех сил и на миг ей показалось, что у нее получилось вырваться, но он сильно и резко потянул ее обратно за ногу и в тот же миг металлический обруч защелкнулся вокруг ее щиколотки. Герда в панике забилась, понимая, что теперь ее уже ничто не спасет, надеясь только ударить посильнее нападавшего пока еще свободными конечностями. Ярвик методично, теперь совсем уже не торопясь поймал ее вторую ногу и также защелкнул браслет, потом - на правой руке и, когда дело дошло до левой, девушка уже не сопротивлялась, уткнувшись лицом в пол и пытаясь побороть слезы.
- Что ж ты плачешь? - тяжело дыша, ласково спросил Ярвик, за волосы поднимая ее голову и поворачивая лицом к себе. - Впереди сплошное веселье!
Она пнула его, как могла, закованной ногой, прогремев цепями, и он, смеясь, отпустил ее. Девушка снова скорчилась на полу, содрогаясь от всхлипов и заливаясь слезами. Мерно зарокотал под деревянным настилом пришедший в движение барабанный механизм, и Герда, чувствуя, как разъезжаются ноги и руки, завыла.
- Ты же знаешь, никто не услышит, - пожал плечами Ярвик, наблюдая, как исчезают цепи под платформой и Герда ерзает по гладкому дереву, пытаясь принять удобную ей позу и максимально сжать бедра. Он настроил машину так, чтобы руки были растянуты, но в ногах оставалась свобода. - Да даже если услышит - это же зал наказаний! Окна под потолком, дверь мы заперли.
С этими словами он подошел к распростертой на платформе девушке, любуясь расправленными словно в полете руками и отставленной попкой. В попытке свести бедра она завалилась вбок, придавив одно колено и натягивая вторую ногу на цепи. Ярвик решительно опустился рядом и дернул девушку на колени, она протестующе забрыкалась, но он заблокировал ее ноги своими и она, наконец, замерла в нужной ему позе. Голова лежала на полу в ворохе разметавшихся волос, грудь касалась пола и - самое главное - задница вызывающе торчала вверх, словно напрашиваясь быть оттраханной.
- Я всегда думал, как ты справляешься с наказаниями - ты ведь такая неженка, - заговорил мужчина, неторопливо расстегивая ее джинсы и оголяя округлый, крепкий зад. - Оказывается, у тебя отлично получается! Нравится чувствовать власть?
- Не я назначила тебе наказание! Я вообще не знала, что это ты, пока ты не повернулся! - жалобно проскулила Герда из-под волос. В ответ он звонко приложил ее ладонью по заднице, отчего она дернулась и пискнула.
- Зато я тебе назначаю! За то, что промахнулась мимо спины, - с этими словами он жестко, безжалостно отвесил ей еще шлепок, и еще, упиваясь тем, как она дергается и как розовеет упругая, нежная плоть. Когда девичья задница заалела, как спелый помидор, Ярвик прекратил шлепки, и, любуясь результатами своего труда, ласково провел ладонью по пылающей коже, стиснул сначала одно полушарие, потом на другое, и вдруг его пальцы скользнули прямо на пухлые, выпирающие губы, пока что прикрытые тонкой тканью трусиков.
- Не надо, не надо! - запищала Герда, снова делая попытки вырваться и виляя задом. Ярвик только рассмеялся, еще раз шлепнул, словно пытаясь урезонить, и опять его пальцы прижались к нежному интимному месту, лаская и дразня. Герда вдруг вспомнила, как спала с ним тогда, давным-давно, когда еще верила в его порядочность, и не смогла сама себе поверить - спала с ним? Пальцы тем временем, горячие и властные, проникли под трусы, скользнули между губ и сжали клитор. Девушка прикусила губу, но Ярвик не оставлял ее в покое, лаская и мучая. Он подключил и вторую руку, и теперь левой теребил клитор, а палец правой медленно прошелся кругом по губам, вокруг влагалища и скользнул внутрь. Герда застонала, не выдержав, и снова попыталась скинуть с себя его руки, но Ярвик только добавил еще один палец, погружая их все глубже, вращая ими внутри так, что сладкая судорога расползалась по всему животу. Наконец, он убрал руки и встал позади нее на колени.
- Не надо, - прошептала Герда без всякой надежды и почувствовала, как член, твердый и горячий, упирается ей в промежность. Ярвик поводил головкой вокруг маленькой, сочащейся влагой дырочки и, наконец, с легким нажимом ввел член наполовину. Герда дышала тяжело и быстро, ерзая грудью по деревянному полу. Ярвик снова с силой шлепнул ее по розовой заднице, с наслаждением ощущая, как ее тело вздрогнуло и она сама насадилась до самого упора. Он шлепнул еще, и еще, а затем принялся трахать, крепко стиснув за бедра, прислушиваясь к тонким стонам, похожим на всхлипы, глядя, как ее голова бессильно лежит на полу, болтаясь от его толчков. Затем Ярвик немного сбавил темп, входя в девушку медленно, но глубоко, смочил слюной большой палец правой руки и начал массировать крепко сжатый анус. И снова Герда задергалась, пытаясь избавиться от его руки, бормоча "Нет, пожалуйста, нет", но палец давил все настойчивей и, наконец, начал погружаться в розовую, сжимающуюся дырочку. Когда первая костяшка большого пальца вся исчезла в анусе девушки, она дернулась и, хрипло вскрикнув, затрепетала.
- А тебе нравится, - с усмешкой проговорил Ярвик, вынимая еще крепкий член. - Давай-ка добавим чего-нибудь из твоего реквизита.
Он ощупал ее карманы и, оставив ее приходить в себя на платформе, придерживая спадающие штаны, отправился в подсобку.
- Кажется, этим ты меня обрабатывала, - он вышел, поигрывая плетью. - Неплохая вещица.
Девушка приподняла голову и, увидев его с плетью в руках, зажмурилась. Ярвик встал сбоку, взвешивая плеть. Женская задница, крепкая, алая, округлая, покачивалась перед ним, опухшие губы блестели от смазки. Он легонько прошелся плетью по ягодицам, пощекотал промежность, затем ударил - несильно, но Герда вскрикнула. Ярвик ударил еще, вложив чуть больше в удар, и три полоски заалели через обе половинки. Он вспомнил, как была исполосована его собственная спина - девушку, конечно, незачем так портить, кто знает, как у нее с регенерацией. Хотя он сам, может быть, и повторил бы еще раз тот вечер, когда они были в противоположных ролях. С этими мыслями он ударил еще, и еще, а она стонала и извивалась, уже не стесняясь, и кожа разгорелась алыми полосками еще сильнее.
- Пожалуйста, хватит! - взмолилась она, поднимая голову и глядя на него мокрыми от слез глазами. Ярвик ухмыльнулся, но порку прекратил. Опустился позади нее на колени, и, перевернув плеть, медленно стал вводить деревянную резную ручку в девушку. Плеть словно была предназначена для этого: отполированная до гладкости деревяшка на конце утолщалась и округлялась, напоминая головку члена, и она легко скользила между губ девушки, начиная масляно блестеть от ее влаги. Герда тяжело дышала, но молчала, и тогда Ярвик, убедившись, что рукоять плетки достаточно смочена, перевел ее выше, начав ласкать сжимающийся под прикосновениями анус.
- Будешь вспоминать меня всякий раз, как возьмешь в руки эту плетку.
- Не надо, - простонала Герда.
В ответ Ярвик повернул плетку так, чтобы конец рукояти встал к анусу под прямым углом, и надавил. Попка сопротивлялась изо всех сил, но рукоять медленно продвигалась внутрь, и вот уже округлая "головка" исчезла, обхваченная розовым, растянувшимся кольцом чувствительной кожи. Мужчина продолжал вводить рукоять все глубже, вынимая и вновь заталкивая ее в извивающуюся задницу стонущей девушки. Наконец, ручка почти полностью исчезла внутри Герды. Ярвик снова шлепнул истерзанную задницу и фыркнул:
- Теперь ты похожа на лошадь. У тебя хвост из трех кожаных полосок.
С этим словами он, обхватив девушку за бедра, с силой вошел в нее, с наслаждением ощущая близкое соседство плетки и слушая громкие, жалобные стоны. Несколько быстрых, усиливающихся толчков, и Герда почувствовала, как горячая, упругая струя бьет внутри нее. Хоть бы это означало, что все кончено.
- Ты была хороша, маленькая сучка, - довольным голосом проговорил Ярвик, вынимая опавший член. Девушка без сил распласталась на полу, ощущая боль во всем теле от неудобной позы, жжение отхлестанных ягодиц, жар между натертых губ, ссаженные мужским напором колени, пустоту в душе и - самое отвратительное и стыдное - рукоятку плети глубоко в кишках.
- Скажи: "Спасибо, господин", - потребовал Ярвик, собирая ее волосы в кулак, так, чтобы видеть заплаканное усталое лицо. Не дождавшись нужных слов, он ощутимо приложил ее головой об пол. Девушка застонала, и он ударил ее еще раз, и Герда, заливаясь слезами, послушно повторила:
- Спасибо, господин...
Когда Ярвик освободил ее от цепей, девушка осталась безвольно лежать на полу, ощущая, что не осталось больше ни слов, ни слез, ни мыслей.
- Когда я стану вожаком, сделаю тебя своей рабыней, - сказал ей напоследок Ярвик. - Это будет уже скоро, обещаю.
С этими словами он ушел, оставив ключ в скважине, а Герда все лежала на полу, опустошенная и обессиленная, и только мысль о том, что вот-вот наступит утро и в зал наказаний придет следующая госпожа, заставила ее подняться и убрать ненавистную теперь плетку на место. Она смела щепки от разбитых стульев и выбросила их в мусор, не имея представления, как объяснит помощнику судьи порчу имущества. Да это и не казалось теперь важным. Скоро она станет рабой Ярвика - в этом Герда не сомневалась.