Веркистова Мария : другие произведения.

Брызги летнего солнца

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Летние рассказы
1.Лето еще не началось
  Ярким солнечным утром мы сидим под кустом сирени в огромной, привезенной накануне грузовиком рассыпчатой куче песка. Солнце греет от всей души, но воздух освежает, не давая забыть о том, что на дворе всего лишь конец мая. Мы, дети, никуда не спешим, но и времени зря не теряем: скоро взрослые закончат завтрак и позовут нас в огород помогать - собирать каких-нибудь вредителей или рыхлить грядки. Потом надо будет заниматься уроками, после занятий обед и дневной сон, а там и до вечера рукой подать - так что нам надо успеть поиграть хоть немного.
  Мы - тройка друзей. Деревенские думают, что мы все из одной семьи, но это не так. На самом деле наши родители дружат с незапамятных времен и вот уже которое лето подряд (нам-то кажется - всегда!) снимают дом с оранжевым крыльцом в маленькой деревне. Обычно за нами присматривают наши мамы - все три, а папы приезжают на выходные и в отпуск.
  Я старшая, мне уже почти девять. Петьке летом стукнет семь, а Димон и того младше. Я не люблю показывать, что я взрослее. Мне кажется, это недостойно, ведь папа говорит, что выделяться надо умом. Если ты и в самом деле старше и сознательнее, говорит он, это и так будет заметно, зачем еще лишний раз напоминать.
  У взрослых, конечно, своя жизнь, а у нас своя. Мы стараемся не попадаться лишний раз мамам на глаза, а они - не влезать в наши игры, пока нет необходимости, и в итоге все стороны довольны и занимаются чем хотят. Если б еще не все эти обязанности - уроки, огород, дневной сон - летняя наша жизнь была бы полностью безмятежна.
  На оранжевом крыльце за сиренью слышатся шаги. Мы с Петькой переглядываемся - в огород на борьбу с вредителями страшно не хочется. Нечеловечески - как сказали бы в одной из недавно прочитанных мною книжек. Нечеловечески не хочется, смакую я про себя красивое словосочетание.
  - Нечеловечески не хочется в огород, - обратилась я к сирени.
  - Давай не пойдем, ну, - вскинул лохматую голову Петька.
  - Рассердятся.
  - Да ладно! - Петька был бунтарь. - Вот пойдем сейчас на задворки, и пусть себе сердятся.
  - Расстроятся... - ответственно воззвала я к Петькиной совести.
  - Да ну! На обратном пути мамам цветов наберем. На задворках.
  Димон сосредоточенно копал под горой песка тоннель и населял его божьими коровками и снулыми бронзовками. Жуки то и дело расползались, но Димон был настойчив и заселял их в песчаную нору снова и снова.
  - Драпаем! - зашипели мы на него хором. Подпрыгнув от неожиданности, он молча понесся за нами - по дорожке мимо окон, одетых в перекосившиеся резные наличники, пригнувшись, чтоб нас не увидели, через лужу - босиком по ледяной воде, взвившейся грязью меж пальцев ног, и за поворот - на задворки. На мокрые ноги моментально налипла и обсохла панцирем дорожная пыль.
  На всякий случай мы обежали деревню аж до середины - чтоб нас не заметили из дома. И сели на обочину, где на границе дороги с полем обнаружилась лужайка дикого щавеля. Выщипывая щавелевый урожай, Димон запоздало пытался выяснить, что это нас так сорвало с места, и возмущался тем, что теперь ему попадет вместе с нами.
  - ...И уложат спать рррано, без костррррра! - говорил он высоким голосом, гордясь своей недавно обретенной буквой "р". - И без жженого сахаррррра!
  - Димон, - покосился на него Петька, стремительнее любой гусеницы обгрызая кислые щавелевые листья. - Ты и так рано спать уйдешь. Ты ж вечером засыпаешь даже стоя, хошь с костром, хошь без!
  - Так что ты ничего не теряешь. А нам костер не страшен! - ввернула я строчку из одного старого стихотворения, очень уж она подходила, про костер. - И мы не могли оставить тебя одного в песочнице. Без присмотра.
  Димон надулся и приготовился скандалить дальше, но вовремя отвлекся на огромную желтую бабочку с хвостами, летавшую над полем в нескольких метрах от нас.
  - Поймать? Ловить? - восторженно запищал он и поскакал по полю.
  Мы с Петькой валялись на траве и грызли травинки, глядя в небо. Было немного скучно.
  - Где же мы возьмем цветы? - поинтересовалась я.
  - Да вона их сколько! - Петька не глядя обвел рукой пространство за своей головой, подразумевая, видимо, поле.
  Я села.
  - Алло, это пшеница, и она еще не выросла! А цветы где? Одуванчиков наберем? Лютиков?
  Петька даже не пошевелился.
  - Одуванчики полезные! - заявил он. Из них делают... мммм... мед!
  - Но нам-то цветы надо, а не мед!
  - Ну и фиг! Какая разница, папа говорит, главное - внимание!
  - А мой папа говорит, главное - чтоб человек был хороший.
  Петька задумался.
  - Хороший - это если точно, то какой?
  - Ну, добрый, вежливый... - я попыталась объяснить. - Чтобы никого не обманывал ... Чтоб не хвастался, других не дразнил и не обижал, а еще чтоб смотрел вокруг и видел красоту мира...
  Мой голос замер, и наступила тишина, только птица насвистывала где-то невдалеке, да из деревни доносились смутные голоса.
  - Красота мира... - с сомнением протянул Петька. - А мой папа говорит, что мир только кажется огромным, а на самом деле весь состоит из малюсеньких деталек, которые вообще нельзя увидеть просто так.
  - Это твоему папе, может быть, и нельзя! - я расстроилась, что Петька совсем не понял, что я имею в виду, и опять ему надо что-то доказывать. Доказывать мне тоже казалось недостойным. - А мой папа все видит! Мой папа вообще - волшебник!
  - Да ладно, пфф! - прыснул Петька. - Скажешь тоже! Будто я его не знаю. Какой еще волшебник? Волшебников не бывает! Что он такое умеет, например? Исчезать?!
  - Появляться! - огрызнулась я. - Иди в пень, Петька, вот нельзя с тобой разговаривать как с человеком... Эй, зырь, где Димон! Дииимооооон! А ну обратно!!!!!
  Димона было еле видно - за бабочкой он ускакал через поле почти до самого перелеска, темнеющего на горизонте. Где-то там, вдалеке, шла железная дорога. Нам туда ходить строго не разрешалось.
  - Погнали! - вскочил Петька с готовностью, восторженно оценив предстоящее приключение. - Если что, это наша обязанность - смотреть за мелким. Нам же за него влетит, если что, ну.
  С криками "Дииимооон! Дииииимоооон!!!! А ну вернись! Туда нельзяяяяя!!! Ну щас догоооонииииим!!!" мы понеслись босиком по колючему еще с осени полю.
  Догнали мы Димона уже почти на опушке. Он стоял на самой границе поля, где желтая солома заканчивалась, переходя в плотный дерн, и смотрел, не отрываясь, вглубь сумрачной лесной прохлады.
  - Тыыы куда убежал! - закричал сердито Петька "взрослым" тоном. - Не слышал нас что ли?! Сюда нельзя! Мама нас заругает!
  - А не крррричи на меня! - заверещал Димон, словно очнувшись. - Сами убежали из дома, а я сррррразу что?!! Я пррррросто посмотррреть!
  - Еще как что! А если потеряешься?.. Что нам мама твоя за тебя скажет?! А ну домой!
  Я вошла в лес. Крики тут же отступили на задний план, словно за моей спиной опустился занавес. В лесу было холодно. И...
  - Петька, ну-ка глянь, че тут! - крикнула я, обернувшись.
  
   Спустя полчаса с обожженными крапивой лодыжками мы стояли на той же опушке, глядя на свою деревеньку. Деревня выглядела странно маленькой и вся была как на ладони - вот как далеко мы ушли. Поход прошел не зря: каждый из нас держал по большущему букету ландышей, умопомрачительно пахнувших, прятавших в фарфорово-белой глубине своих колокольчиков разноцветные сердцевинки - красные, желтые, голубые.
  Тут, на опушке, терпение Димона лопнуло окончательно, и он начал ныть: "Крррапиииивааа кусается!.. Колюююючкиии колются! Домооой хочу, мама вас заррругает", и мы с Петькой решили, что пора идти обратно.
  К дороге мы вышли через Липу. Липа у нас классная. Димон, конечно, в этот раз на нее не полез, да и Петька тоже. Я сказала, что догоню, потому что у меня на Липе было одно очень важное дело, и они побрели потихоньку по дороге вдоль задворок домой. С дерева сквозь листву мальчики мне казались хрупкими, словно эльфы, в мятых рубашках и шортах, с зелеными пучками ландышей в руках.
  Когда сидишь на развилке веток в вышине, тебя самого не видно, а ты можешь наблюдать не только за всей деревней целиком, но и за дорогой на станцию. По ней приходят с поезда те, кто приезжает из Москвы, и мой папа тоже - когда у него выходной. Я покрепче ухватилась за шершавую ветку, закрыла глаза, повернулась в ту сторону, сосредоточилась и загадала: "Чтоб папа приехал!" Старательно представила себе вид заросшей и покрытой лужами холмистой дороги, по которой идет, быстро шагая, папа в темно-зеленой штормовке, с большим рюкзаком. И открыла глаза.
  Поначалу, сколько я ни вглядывалась в горизонт, все было совершенно обычно: удаляющиеся по задворкам Петька с Димоном, залитые солнцем холмы, блестящие лужицы в колеях. Тишина.
  Потом на дороге вдалеке появилась маленькая темно-зеленая фигурка.
  "Папа!!!!!! - завопила я, слетая с ветки липы. - Папа приехал!!!!!"
  
  Галопом, стуча пятками по заросшей дороге, перепрыгивая через лужи и обогнав удивленных мальчишек, я неслась на околицу, чтоб успеть встретить папу, которого еще никто, никто-никто, кроме меня, не видел.
2.В этот дождливый день
   Под утро я проснулась от раскатов грома и дробного перестука капель по крыше. Прислонившись носом к сетке от комаров на окне, я некоторое время сонно смотрела на трепещущие за окном струи дождя, сверкающие под вспышками молний, наслаждалась запахом влажного и прохладного ночного палисадника. Над деревней словно бы работал увлеченный великан-фотограф, настойчиво стараясь запечатлеть промокшие до фундамента домики. 'Зато опять не надо будет поливать' - мелькнула у меня утешительная мысль.
  Поливать огород не надо было всю последнюю неделю. Дожди лили и лили, грозы сверкали и грохотали, а мы с Петькой и Димоном уже почти совсем заскучали в нашем домике с оранжевым крыльцом в самой середине деревни. Каждое утро начиналось с вялого перебора игр, которыми можно было скоротать очередной долгий день в четырех стенах. На улицу нас почти не выпускали - сушить вечно мокрую одежду на маленькой печке-голландке было непросто, да и что делать под проливным дождем среди сочной травы по пояс, которой моментально заросли все окрестности?
  Этим утром после завтрака мы втроем сидели на крыльце. Глядя на струи воды, звонко текущие с козырька крыши в лужу у порога, мы обсуждали дальнейшие планы.
  - Ну и пусть себе дождь, - упрямо твердил Петька. - Что мы, дождя не видели? Что мы, растаем, ну? Пошли в лес, там, небось, грибов поляны.
  Только я хотела согласиться, как Димон начал препираться:
  - Вот ты и иди! Сам будешь весь мокрый, потом все лето проболеешь, а мне не надо! И мама не отпустит. Давайте лучше в монопольку играть.
  Недавно взрослые отдали нам в пользование игру 'Монополия', и всю последнюю неделю она не сходила с круглого стола в нашей комнате. Димон как раз освоил тактику захвата чужих накоплений путем медленного выращивания отелей на самой дорогой линии и теперь страшно хотел играть еще и еще. Нам с Петькой по понятным причинам играть не очень хотелось.
  - Димон, да надоела уже твоя монополька! Сам играй! Одно и то же, одно и то же, 'банк ошибся в вашу пользу' да 'оплатите владельцу 2000', сколько можно, ну?! - Петька мастерски скроил кислую скучную рожу, однако было заметно, что проигрывать младшему ему было очень обидно.
  - Ты так говоришь, потому что проигрывать не умеешь! - раскричался Димон. - Ты только выигрывать хочешь, а другим как будто нельзя! Ты, ты... дурак!
  - Чегой-то мне уметь проигрывать? - завелся Петька. - Да мы вообще тебе поддаемся, чтоб ты не рассопливился, как малыш! Тю-тю-тю, мамочка, они меня обижаааааают, они на мои отели не попадааааааают!
  - Никому я не поддавалась, - вмешалась я. Терпеть не могу, когда дразнят и издеваются. -Давайте, что ли, что-нибудь новое придумаем... Ну сколько можно уже в монопольку, правда. Надо как-то переждать этот бесконечный дождь и не сойти с ума, пока нас не затопило!
  Димон моментально отвлекся от своих переживаний и посмотрел на меня светло-голубыми глазами из-под нестриженой светлой челки.
  - А что, может затопить?! - взгляд испуганно метнулся на текущие с крыши струи воды и обратно на меня.
  - Дурачок! - покровительственно сказал Петька. - Здесь все в землю впитывается, и никак не может затопить, тем более что у нас нет рядом крупного водоема, который может выйти из берегов.
  Мы переглянулись. На самом деле водоем рядом был - вдоль деревни протекала родниковая речушка Урга, впадая в нескольких километрах в реку Нерль. На Нерль мы ходили купаться, а из родников, которые подпитывали тощенькую Ургу, вся деревня набирала вкусную ледяную воду. Наши мамы носили с родников эту воду - кто с помощью коромысла, как мама Галя, а кто и просто ведрами. Конечно, посчитать мелкую каменистую Ургу крупным водоемом мог только тот, кто никогда не видел моря или хотя бы полноводной реки. Но мы забыли, что Димон за свою жизнь еще не успел повидать мир.
  - Ладно, - сдалась я после долгого жаркого обсуждения с Петькой, проходившего под испуганные причитания Димона. - Давайте проверим уровень воды, хуже-то не будет! Пойду парламентером к мамам.
  
  Я пошла на кухню. Там, в теплом уюте обжитого домашнего очага наши три мамы - Юля, Лена и Галя - готовили обед.
  - Бесправный спартанский земледелец, - зачитывала вслух из-за стола моя мама, мама Юля, склонившись над газетой. - Четыре буквы.
  - Осел? - обернулась мама Лена, нарезающая на длинном столе-верстаке, стоящем вдоль стены с окном, какие-то овощи. Мама Галя захихикала, помешивая суп на маленькой электрической плитке.
  - Первая 'и', - укоризненно сказала мама Юля.
  - Тогда 'ишак!' - обрадовалась мама Лена, и все трое рассмеялись.
  - Да ну вас, - мама Юля задумчиво покачала головой над кроссвордом, пытаясь, видимо, подобрать нужное слово. - Это 'илот', точно, подходит. Поехали дальше...
  Тут вклинилась я.
  - Мааам, тетьЛен, тетьГаль, а можно мы... нуууу...
  Тетя Галя посмотрела на меня подбадривающе.
  - Так, девочка моя дорогая, что у вас опять?
  - Можно мы пойдем погуляем? Хотя бы ненадолго.
  - Что вам там делать? Только снова вымокнете до костей! - удивилась мама Юля.
  - Да ладно тебе, Юль, ну пусть дети себе идут, что ж им еще делать в деревне, кроме как вымокнуть до костей, заболеть, кашлять... - тетя Лена отличалась ехидством и обычно была на нашей стороне. Но ровно до тех пор, пока не случалось что-нибудь катастрофическое, например, пока мы с Петькой не возвращались с поля все с ног до головы исцарапанные соломой из стога, на котором было так здорово играть в царя горы.
  - Чтой-то сразу 'заболеть'? - Тетя Галя верила в силу природы и все знала про витамины и пользу лекарственных растений. - Здесь в каждой пылинке по витаминке!
  - Галочка, какие пылинки - на улицу глянь, - засмеялась мама Лена.
  Мама Юля вздохнула.
  - Ну, если никто не против, то идите, конечно. Ненадолго, и за мальчишками смотри!
  - Только чтоб сапоги резиновые и куртки! - это мама Галя.
  - И далеко не уходите, чтоб вас слышно было, если что! - мама Лена.
  Схватив со стола помидор и кусок хлеба, я испарилась с кухни, пока они не передумали.
  
  Мальчишки уже стояли в коридоре в резиновых сапогах, одетые в куртки с капюшонами. И конечно, о чем-то уже спорили. Я быстро оделась - сапоги на босу ногу и ветровка поверх футболки с шортами, - и мы вышли на улицу. По капюшону застучала канонада дождя, сапоги зашуршали по траве, а в подставленные дождю ладони немедленно набралось по несколько капель вкусной дождевой воды - 'прямиком из самого рая', как говорила моя бабушка.
  Гроза уже не громыхала. Оглядевшись по сторонам, мы отправились гуськом по тропинке, ведущей насквозь через всю деревню прямо к Урге, которая пересекала деревню в самом низу, под горой.
  Бредя между домов, мы рассуждали, что будем делать, когда деревню затопит.
  - Я, - вещал Петька, - уверен, что нам надо собрать плот из веток и на нем приплыть всех спасать.
  - Только сначала, - нетерпеливо вклинивался Димон, размахивая, словно мельница, руками в мокрой темно-зеленой куртке, - надо в нашем доме заткнуть все дыры и окна закрыть, чтоб вода от потопа внутрь не попала! А из окна чердака вывесить веревочную лестницу!
  Мысль о лестнице показалась мне абсолютно гениальной. Шагая рядом с мальчишками, я размышляла, где бы добыть веревку и подходящие палки для перекладин и как ее закрепить.
  Двери всех домов были закрыты. Не то что в жару! Но в огородах было видно движение, а из окон доносились обрывки разговоров. У бабы Зои, которая жила в старом доме со скамейкой у забора, была корова, и мы иногда ходили к ней за молоком. Сейчас корова пряталась от дождя, видимо, в хлеву - когда мы проходили мимо, оттуда раздалось мычание.
  - Хочет сена! - со знанием дела произнес Петька.
  - Да ну, - тут же привычно ринулся спорить Димон, - просто ее будут доить сейчас!
  - Димон, кто доит корову в обеденное время? - засмеялся Петька. - Корову доят рано-рано утром, а потом отправляют пастись. А в плохую погоду ей дают сено, чтоб она не мерзла в поле! Дурак ты!
  - Сам дурак! - не остался в долгу Димон.
  
  Следующим после бабы Зои стоял большой дом, когда-то, как говорили, помещичий. В нем жили баба Нила с дедом Кимом. Их внуки Лёнька и Лёшка иногда тоже приезжали летом из Москвы, но в этом году их совсем не было видно.
  - Вот бы уже Лёнька с Лёшкой приехали... - размечтался Петька. - Будем с тарзанки прыгать, на великах кататься...
  - Мы и так катаемся, когда погода хорошая, - обиделась я. Мне казалось, мы и без Лёньки с Лёшкой прекрасно проводим время.
  
  И вот мы с мальчишками идем вниз с горы к Урге под крапающим дождем по мокрой песчаной дороге. Вместе с нами спускается и множество ручейков, прочерчивая в песке узкие борозды: вся вода, вылившаяся за последнюю неделю с неба на деревню, стремится вниз, предчувствуя встречу с семьей - родниками Урги.
  Впереди, в самом низу, между домами местных старожилов - дяди Кости и дяди Жени - дорога резко поворачивает налево, и оттуда нам должен, наконец, открыться вид на Ургу и мостик через нее. Но прежде чем мы свернем, нам предстоит преодолеть Рыжуху.
  Рыжуха - это собака дяди Кости. Она не сторожевая и не охотничья, просто так себе собака -небольшая, с острыми ушками и тонким хвостом, рыжая с белым, короткошерстная и громкоголосая. Она ужасная злюка и однажды укусила за зад одну девочку, когда та просто шла мимо со своей мамой. Любой из нас знает, что самое страшное при съезде на велосипеде с горы - не скорость, не свист ветра в ушах, не содранные от падения колени и даже не рваные штаны, а встреча с Рыжухой.
  На этот раз нам повезло - по случаю дождя Рыжуха сидела на цепи под навесом возле сарая, далеко от дороги. Мы даже немного постояли, глядя, как она разоряется и исходит заливистым лаем, явно мечтая за нами погнаться, пока из окна не высунулся дядя Костя в растянутой майке с папиросой во рту и не крикнул сердито, заметно по-ярославски 'окая': 'Проходите, что уставились, черти, покою собаке не даете!'
  'Извините', - тихо сказала я, и мы двинулись дальше.
  Выйдя за поворот, мы остановились как вкопанные, и я присвистнула.
  Димон вцепился в руку Петьке, тот начал вырываться, сопротивляясь, и некоторое время они возились.
  'Ничего себе! - восклицал Петька. - Димон, да отстань! Отстань, говорю тебе, это просто вода! Не висни на мне, ну ты маленький, что ли! Вот это да! Не может быть!'
  Наша маленькая тоненькая Урга разлилась почти до самого дома дяди Кости и стала в три раза шире, чем раньше. Мостик торчал вдалеке небольшим бревенчатым плотом посреди воды, а то, что всегда было берегами, заросшими камышом и желтыми купальницами, стало похоже на заливной луг из сказок.
  'Ничего себе!' - восхищенно повторила я за Петькой.
  И в этот момент вернулась гроза. Огромная молния сверкнула прямо перед нами, изрезала трещинами небо и воткнулась, как нам показалось, прямо в лес на пригорке по ту сторону Урги. Одновременно зарокотал гром, словно великаны хохотали, перекатывая гигантские валуны по кровельному железу неба.
  С перепугу мы заорали и припустили домой.
  Легко ли бежать в мокрой насквозь одежде и хлюпающих резиновых сапогах в гору по песчаной дороге?
  Каждый, кто пробовал, скажет: нет, нелегко.
  Когда мы ввалились в дом, мамы уже выходили за нами спасательной экспедицией. Они встретили нас крыльце в накинутых плащах-дождевиках, на ходу натягивая резиновые сапоги. Стол был накрыт, куриный суп и оладьи из кабачков призывно пахли, пока нас вытирали и переодевали в сухую одежду, ругая и причитая.
  За окном сверкало, грохотало, лило и булькало, но нам было все равно. Вечером, засыпая, мы с Петькой поняли, что так и не рассказали мамам о том, что случилось с Ургой. 'Ладно, Петьк, - шепнула я через всю комнату так громко, чтоб он услышал меня в дальнем углу на верхнем ярусе их с Димоном двухэтажной кровати, - ладно, Петьк, завтра расскажем!'
  
  На следующий день дождь закончился, и вышло яркое, жаркое июльское солнце.
  Мы повели мам гулять и показали им, что Урга превратилась в озеро.
  'Иииии! Вот это да! - воскликнула мама Лена. - Вот это я понимаю - сюрприз! Наконец-то есть где купаться прямо в деревне! Петька, ну-ка сгоняй за всеми купальниками'.
  'А мой при мне, и я пошла', - сказала мама Галя, решительно заходя в воду.
  Мама Юля просто стояла и улыбалась, глядя на реку, в сверкающей глади которой отражалась глянцевая эмаль неба с белыми островками облаков.
  'Красиво, правда?' - тихонько спросила я, взяв маму за руку.
  Мама кивнула.
  - Вода теплющая! Тут глубоко, спокойно можно плавать! - раздался крик мамы Гали из реки.
  Прибежал Петька, размахивая на бегу ворохом цветных плавок. Тогда мы переоделись и пошли купаться.
(Продолжение следует)
[Мария Веркистова verkistova@gmail.com]
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"