Времена года.
I
Мартовский день.
Потеплело.. Жестоко, нелепо
Город брошенный осиротел,
На руинах февральского склепа
Как-то сразу обмяк, постарел,
Все кого-то, издерганный, звал,
Лоб горящий зарыв в рыхлый снег...
Разлагался.. И богом калек
Вновь и вновь сквозь себя прорастал..
------
Солнце плещется на крестах
Раззолоченных в праздник церквей,
Я сижу на перилах моста,
Вспоминаю, как в гонке ночей
Свой с восторгом листал приговор,
Как кривлялась луна - милый враг
Под нестроенный выстрелов хор
И скулеж недобитых дворняг..
Я впивался губами в стекло
Рюмки, резавшей пальцы мои,
И меня нервным смехом трясло
В восхитительном забытьи.
А еще, я был так поражен -
Как легко твое мнется лицо,
Как шуршит глянцевитый картон
С безболезненною ленцой!:
Я на днях изорвал твой портрет
Для настоя из яда и звезд..
Ах, как тонок обрывков букет!
Я скажу нынче лучший свой тост:
Не касайся - чума! Уходи!
И, со щек соскребя лунный свет,
Натяну на трухлявый скелет
Жар пятнистый румянца.. Не жди,
Я разъял два звена из цепочки,
Чтоб любить.. Отравлю, изведу..
----------
Расцелуй эти первые почки,
Распустившиеся в аду!
II
Летний вечер
Корчась в удушье, свалилась, разделась
Жизнь площадей, отдаваясь насилию,
И я сапогами ласкал ее тело,
Сжатое вздохами автомобилей..
Жег спину надрывный беспомощный кашель
До времени желтым седеющих кленов,
В предсмертном зевке затихая, проклявших
Заводов горячечно-дымные стоны...
Уличной девкой была и осталась
Зелень проспектов под мусорной шкурой,
Тысячам ног каждый день отдавалась
У липких прилавков, прикинувшись дурой..
Железным прутом по ларечному визгу:
"Купите меня!" Не ори, забираю!
Все оплачу, сталь холодную стиснув,
Битым стеклом кулаки осыпая...
Целуй меня, пей меня, бейся в припадке
Любви извращенной, великой и горькой,
Город-насильник, мертвою хваткой
В горло вцепившийся новой застройкой,
Заполненный куклами с тиканьем ровным
Вместо дыханья.. Гони их, убийца,
На карнавал из бензина и крови,
Давай пить, рыдать, танцевать, веселиться!..
III
Ноябрьская ночь
Эй, звери! Когда бы я верить умел,
То вам рассказал бы, пропел бы, провыл бы,
Как Город, в дожде утопая, хрипел,
Как был ненавистен он мне и как мил был..
Как крысы плясали на жухлых цветах,
И как пол-лица в удар снесши кастетом,
В искусственных площади стыли огнях,
Монашески строги, бесстыже раздеты..
И как умирали, упав на асфальт,
Оглушены лязгом и чисты по-девьи,
Багряный и прелый с себя сбросив скальп,
За старостью срубленные деревья..
Держась за корявые в сучьях бока,
Они заходились в ночном благовесте,
Рыдав, хохотали: "Кончина легка,
Когда подогрета предчувствием мести!"
И плакал бесслезно заброшенный дом
Провалами черными выбитых окон,
И трясся, закружен сырым сквозняком,
На ночь навалившись обрушенным боком,
Когда озверевший от скуки патруль,
Топча кружева ливнем тканного шелка,
По улицам гнал, смех мешав с визгом пуль,
Забредшего в Город голодного волка...
__________
Эй, звери! Когда бы я верить умел,
То вам рассказал бы, пропел бы, провыл бы,
Как с хмурым рассветом забыться хотел
Мой город, что так ненавистен и мил был...
IV
Первое зимнее утро.
Не встретившись с поздним рассветным лучом,
Под утро замерзла прелестница-осень,
И небо, счесав посерелую просинь,
Подернулось стрельчатым ломким ледком.
И солнца шипел остывающий шар,
Устав подниматься, застыл, недвижимый,
Над кромкою крыш в лохмах черного дыма,
И город, взметнувшись от сна, одержимый,
Бежал от себя в каждодневный угар...
Мороз взревновал, впил, целуя, клыки
Земле в сердце, выбелил мертвой подруге
Запавшие щеки. Колючие вьюги
Рассыпали в улицы снегом клочки
Любовных посланий старух век ничьих,
Ложившихся в гроб в подвенечных нарядах,
У жизни одну отобравших отраду:
Вина непролитого скиснувшим ядом
Любовь сочинять и читать за двоих...
-----------
К полудню, силки облаков-недотрог
Прорвав, провалился, обрушился светом
Простуженный день, и в надгробие лету
Холодное новое Солнце зажег...