Джилл Эндитон бросила тоненькие ветки в затухающий костер.
-Что за неудачный вечер! - недовольно смотрела она на пламя, буквально за мгновение, превратившее их в пепел.
И как она смела надеяться, что небольшая охапка веток спасет от пронизывающего холода ?
Теперь нужно срочно вновь искать сухие ветки, чтобы костер тлел хотя бы до утра. Иначе как она выдержит морозную ночь, находясь в лесу, где пришлось остановиться волею случая?
Она недовольно перевела взгляд на лошадь, едва дышавшую на снегу. Из последних сил она преодолевала расстояние в несколько десятков миль, а когда стала ослабевать, упала под ней обессиленно, будто сломав ноги.
Джилл поднялась с корточек и подошла к лошади закрывшей глаза, тяжело сопящей на снегу.
Как хотелось Джилл оказаться в теплой постели с горячей чашкой чая в компании милой Геогрии, ставшей родной за долгие годы, которые она прослужила при доме герцога Дертена, ее двоюродного дяди.
Она закатила глаза к ночному небу, вспомнив о жестоком его нраве и, решившего выдать замуж свою племянницу.
Этот 1864 год, принес только неприятности. Лучше никогда не наступило бы ее совершеннолетие.
Но брак был решен заранее, и Джилл ничего не оставалось, как только подчиниться его воле.
Но не замужество пугало ее. А злой и надменный граф Брендон, у которого умерла жена полгода назад, при невыясненных обстоятельствах. Поговаривали, что именно жестокий нрав привел жену графа к смертному одру за несколько месяцев после свадьбы.
Сегодня вечером, Джилл должна была принять на аудиенцию своего будущего супруга. Но для Джилл не существовало слов " Ты должна".
И глядя на затухающий костер и лошадь, измученную галопом, Джилл ни о чем не жалела.
Замок Эндинтов находился в сорока милях от замка Ферингтонов, ее горячо любимой сестры Элизабет,и в двадцати милях от леса, места, где она сейчас находилась.
Рискованная затея отправиться на ночь глядя, в морозную зиму, преодолеть расстояние в сорок миль, чтобы просто просить у сестры помощи, скрыться от дяди и главное - не увидеть глаза ненавистного графа Брендона, которого она начала ненавидеть заочно, с тех пор, как узнала, что именно его, дядя готовит ей в мужья.
Бежать! Только это было в ее наивных мыслях, бросившейся в отчаянную поездку, из которой половину дороги, не удалось сегодня преодолеть. Ночь их застигла раньше времени, чем она рассчитывала. И силы покинули лошадь, раньше, чем настала ночь. Бедное животное!
Как Джилл стремилась к точке, очертаниям замка, грезившиеся где-то вдали на горизонте.
Джилл сложила лодочкой окоченевшие руки и подышала на них, отгоняя мысли, что затея может обернуться трагедией - она замерзнет здесь в лесу, но ничего не получалось.
Она была готова признать свое безрассудство перед дядей, бросившись к его ногам, умоляя о прощении, но, как далеко теперь и их замок!
Через несколько минут, Джилл, сидевшая у костра, подкидывая хворост, который с трудом собрала окоченевшими руками, услышала звук топающей лошади. В одно мгновение чувство страха перед стихией развеялось! Сейчас ее дядя, который наверняка последовал по ее следам, встретиться лицом к лицу с ней. Джилл спокойно вздохнула, но все, же инстинктивно сжалась, ожидая своей участи. Она уже представила, как герцог смотрит своим орлиным взором, осуждая ее неоправданный поступок
Но по дороге через лес к ней приближалась не черная Бренда, лошадь отца.
Белая лошадь с развивающейся гривой изящно скакала след в след беглянки. В седле сидел всадник, в черной шляпе, которого Джилл меньше всего ожидала увидеть.