Аннотация: Надо быть поосторожнее со словами. Особенно с теми, от которых люди пропадают без вести...
Из Питера в Москву
Сидячий вагон! Какой ужас! Это всю ночь лежать одетой в кресле, не имея возможности повернуться набок и положить руку под подушку. Это без конца слушать храп и шёпот других пассажиров, а ещё звук открывающейся и закрывающейся двери тамбура. И за что такое наказание?
Так я думала, стоял на питерской платформе Московского вокзала рядом с мамой.
Летние дни отпуска, выпавшие нам, заканчивались. Подходило к концу наше свидание с северной столицей, с её соборами, музеями, Зимним дворцом и Летним садом. Оставались позади роскошные фонтаны Петергофа, Гатчина с резиденцией Павла Первого, дворец Екатерины в Царском Селе.
Впрочем, последний мне не понравился. Не потому, что был некрасив. Напротив, во всей Ленинградской области, наверное, не сыщешь такой красоты. Мне не понравилось то, что дворец был чересчур роскошным. Зависть, скажете? Ничуть не бывало! Скорее, солидарность. Солидарность с крепостными, сотнями умирающими от голода, холода и тяжёлой работы в то время, как государыня-матушка строила себе роскошные дворцы. Издевательство чистейшее!
Зато мне понравились фонтаны Петергофа. Особенно шутихи. Притаившись за зеленью сада, они словно ожидали, когда кавалер с фрейлиной приблизятся, чтобы объясниться в любви. И вдруг их обливает водой с ног до головы. Прикол!
Не менее прикольной была статуя Нептуна в том же Петергофе. Гид сказал, что её слепили с купца, который имел обыкновение плевать на голые статуи, возмущаясь их непотребным видом. О том, как он отреагировал, увидев себя таковым, история умалчивает.
Хватало приколов и в Гатчине. Подземный ход Павловского дворца, в котором живёт нимфа Эхо. Мы задавали ей вопросы, и она отвечала. "Кто здесь правил?" - "Павел" - "Кто первая дева?" - "Ева". Рассказывали, что однажды дочь Павла - великая княжна Александра - спросила в этом подземелье: "Кто украл хомуты?". Эхо обвинила в краже её саму.
Ещё в Гатчине рассказывали, как сам Павел муштровал солдат в присутствии фрейлин. Когда однажды молодая фрейлина заблудилась и случайно увидела учения, Павел открыл было рот, чтобы обругать её, но вдруг заметил, что солдаты стали по стойке смирно. С тех пор специально стал приглашать женщин. Говорили также, что Павел запретил вальсы потому, что сам не умел их танцевать. Пытался, но споткнулся и растянулся во весь рост на глазах у придворных.
Но самое интересное было в самом Питере. Катаясь на моторке по каналу, мы с мамой узнали, наконец, откуда появился детский стишок
"Чижик-пыжик, где ты был? -
На Фонтанке водку пил".
А на Фонтанке, оказывается, стояло училище, и студентов за пёструю форму называли "чижиками". Чижик-то птица непьющая, а вот студенты были как раз любителями выпить. Для прикола на стенке канала поставили статую: птичка чижик с рюмкой.
Сколько ещё фотографий сохранил мой цифровой фотоаппарат! Невский проспект с торговыми рядами, где мы с мамой покупали вкуснейшие пирожные. Зимний дворец с аркой, Александрийский столпом, сооружённым в честь победы над Наполеоном. Исаакиевский собор - одно из самых высоких зданий во всём мире. Знаменитая Сенатская площадь, где декабристы требовали отменить крепостное право, и генерал-губернатор Милорадович убеждал их оставить эту затею. Сфотографироваться рядом с Петром на коне было мечтой моего детства. Как и увидеть своими глазами Адмиралтейскую иглу, которую описывал Пушкин, когда он в комнате своей писал и читал без лампады. Собор Спаса-на-крови, построенный в память об Александре Освободителе, также не замедлил попасть в объектив моей камеры. Зря народовольцы с ним так жестоко! Могилу несчастного я увидела на Васильевском острове, внутри храма, где беспрестанно звонят колокола, и плещутся воды Финского залива.
Но при всей интересной жизни град Петра очень неспешный. По улицам люди идут гораздо медленнее, а не спешат, как в Москве. А в метрополитене я ни разу не видела, чтобы кто-то шёл вверх по эскалатору. Да и трудно бы пришлось тому, кто решился бы взять этот пример с москвичей - в Петербурге метро гораздо глубже. Кстати, на некоторых станциях мне пришлось напрочь забыть о московском удовольствии - глядеть вглубь тоннеля, ожидая, когда покажется голова электрички; ибо там сплошная стена раздвигается, когда поезд уже остановится.
Здесь же, на платформе удовольствием было доступным. Встречая взглядом пока ещё невидимый поезд, я старалась внутренне приготовиться к тому ужасу, который меня ожидал. Как вдруг меня окликнула по имени какая-то девочка:
- Привет, Люда!
Я обернулась. Девочка была мне совершенно не знакома. На вид ей было лет двенадцать - не больше. Только шоколадные глаза, мудрые, не по-детски серьёзные, создавали впечатление, будто она не двенадцатилетний подросток, а хорошо сохранившаяся двадцатилетняя девушка. Одета она была в красную кофточку того же цвета, что и резиночка на тёмной косе.
- Привет, - растерянно ответила я. Откуда она знает моё имя?
- Помнишь Фонтанку, чижика? Мы на моторке вместе катались.
- Алиса, - укоризненно произнесла стоявшая рядом женщина, очевидно, её мама. - Откуда же девочка помнит?
Действительно, я не помнила. Да и не могла. За время катания ни я, ни мама не перекинулись ни словом с другими пассажирами. Не заметила, не обратила внимания и забыла сразу же, как сошли с катера.
- Это не страшно, - ответила Алиса, словно прочитав мои мысли. - Я тебя тоже сначала не узнала. У меня плохая память на лица.
Ничего себе плохая! - подумала я. Узнать в потоке людей кого-нибудь, с кем разок прокатилась - это, пожалуй, первый шаг к карьере сыщика.
- За сыщика спасибо, - улыбнулась девочка.
- Не за что, - только и смогла пробормотать я отвисшей челюстью.
Но от того, что сказала её мама, моя разнесчастная челюсть едва не отвалилась.
- Алиса, ну сколько раз тебе говорить: когда разговариваешь, не читай мысли. Или хотя бы не отвечай на них.
Мы с мамой переглянулись. Её челюсть была отнюдь не в лучшем состоянии, чем моя.
- Вы не обижайтесь на мою Алисочку, - со смущённой улыбкой заговорила её мама. - Она ещё совсем ребёнок.
- Да ничего страшного, - ответила моя мама.
Я ответила то же самое. Да и не знала я, как реагировать, и стоит ли обижаться на чтение мыслей. Наверное, не стоит.
Пока я думала, вдали показался поезд. Расчищая себе путь фарами, подъехал к платформе и остановился. Из раскрывшихся дверей вылезали счастливчики. Почему счастливчики? Они только приезжали, а мы через несколько минут отбудем обратно в суетливую Москву. Но делать нечего -пришлось заходить в вагон.
Внутри на первый взгляд не было ничего ужасающего. Мягкие откидные кресла в три ряда. Днём вполне можно было бы прокатиться с комфортом. Но всю ночь...
Алисино кресло оказалось впереди моего, в окна, чему девочка, по-видимому, очень обрадовалась. Наши мамы, сидевшая одна впереди другой, тихонько разговаривали о Питере, о Москве. О чём разговаривали я и Алиса? Да о том же.
- А знаешь, - спросила вдруг она, - что эта дорога построена на костях крепостных?
- Может быть. Не задумывалась, - честно призналась я. - Да тут, наверное, весь Питер на их костях.
- Точно. Пётр никого не жалел. А Екатерина... Ты читала "Путешествие из Петербурга в Москву"?
Вопрос прозвучал как утверждение. Алиса, по всей вероятности, прочитала мои мысли и теперь не хуже меня представляет, как я намучилась с этим "Путешествием" классе в десятом. Историчка, которую мы за глаза называли "наша ведьма", заставила нас прочитать не только это, но и другие произведения Радищева. Якобы для того, чтобы мы имели представление о тяжкой доли крепостных. Но бьюсь об заклад, настоящей её целью было замучить нас.
- Пришлось, - ответила я. - Ещё в школе.
- А я только что. У этого мужчины, - с этими словами Алиса показала на сидевшего в левом ряду пассажира. - Он историк... Как хорошо, что сейчас нет крепостного права.
- Как же нет, - заспорила я, - если начальник может делать всё, что хочет. Хочет - кричит, хочет - зарплату задерживает. А бывает...
О том, что бывает, я предпочла не говорить - недетская это тема. Но Алиса наверняка прочитала мою мысль про приставания к симпатичным секретаршам.
Конечно же, прочитала, иначе не сказала бы:
- От такого можно уйти. А от злого барина - нет. Помнишь главу "Зайцово"?
- Это где невеста? Ну, где барина убили?
- Оно самое. Там ещё был Крестьянкин. Хороший такой человек.
- Что-то помню. Но от начальника тоже попробуй уйди. Жить-то на что-то надо.
- Так можно найти лучшего. А барина выбрать нельзя.
Я подумала, что, наверное, Алиса права. Хоть и нелегко это - найти лучшего, да и вообще найти другую работу, но если начальник уж слишком достанет - можно послать его. И никто тебя не засудит, как беглого крестьянина.
Напротив, труднее удержаться, если начальник хочет тебя уволить. Работаешь на него, как негр на плантации, а стоит тебе только заболеть - уволит. И хорошо, если поставит отметку в трудовой книжке. А то иной ведь поступит как Анисимова с моей мамой. Два года назад, когда мы попали в аварию. Папа умер на месте, мама попала в больницу с сотрясением мозга и переломами, а я, сидевшая на заднем сидении, отделалась ушибами. Анисимова, узнав о случившемся, уволила без промедления, даже не удосужившись написать в трудовой, что вообще брала маму на работу. Худо бы нам пришлось, если бы не папин друг дядя Костя, который помог маме найти работу. Помог также папин начальник - Александр Юрьевич. Собственно, на его деньги мы достойно похоронили папу и весь месяц покупали для мамы обезболивающее. Так Анисимова про этого святого человека ещё и распустила грязные слухи: мол, небезвозмездно он помогает симпатичной вдовушке.
Но вдруг... Мне показалось, что у меня галлюцинации. Она была здесь - в этом вагоне. Прошла между рядами кресел, высоко задрав голову. Ей Богу, это была она! Те же рыжие вьющиеся волосы, та же напористо-деловая походка, тот же загнутый орлиный нос. И взгляд, такой же высокомерный и озлобленный, каким она окинула меня, когда я, забежав к маме на работу, видела её.
- Чёрт бы тебя побрал! - тихонько прошептала я, глядя ей в спину, прямую и величавую, как у Екатерины Второй.
Может, не по-христиански это, но я до сих пор не могла ей простить. Если бы она причинила зло мне, я бы, может, и забыла обиду. Но за маму - никогда не прощу.
- А мне мама запрещает так говорить, - подала голос Алиса. - Я однажды соседу пожелала. Он был пьяный - начал обзываться на нас с мамой. А когда ушёл, я сказала: чёрт бы его побрал.
- И что? - спрашиваю. - Сбылось?
- Не знаю. Он ушёл и куда-то пропал.
- Как? Совсем?
- Наверное. Уже полтора года от него не слуху ни духу. Милиция искала - не нашли.
- А может, утонул по пьяни? Или ещё что-нибудь?
Ну, не верилось мне, что человек мог просто взять и исчезнуть. Из-за того, что девочка посулила ему чёрта. Пусть даже эта девочка умеет читать мысли.
- Что же тут удивительного? Слово материально.
- Да, но не настолько же. Понимаю, если бы ты пожелала, чтобы он споткнулся. Но чтобы черти просто так людей забирали - это слишком. Разве что человек помрёт и попадёт в ад.
- Если он плохой, он и так попадёт, - заспорила Алиса.
- А если хороший? Кто-то со зла скажет - и что? Человек при всей своей хорошести отправится в ад?
- Конечно же нет. Но можно проклясть и хорошего - и он будет болеть. Или ему не будет везти. Но если кого-то обидел, и тебе пожелали, проклятие скорей сбудется.
В это я тоже не очень-то поверила. Таким, как Анисимова, даже самое страшное проклятие, наверное, по барабану. Ну, может, случится у неё какая-нибудь неприятность, но она изворотливая - выкарабкается. А ещё и других потопит. Это мы с мамой бесхитростные - если уж слишком прижмёт, нам ничего не останется, как пойти ко дну. А такие - нет. Так что ничего с этой Анисимовой не случится. Вот она прошла и спокойненько села на своё место.
- Хитрость не всегда помогает, - заметила Алиса.
Я недоверчиво покачала головой, но спорить не стала. Вместо этого мы заговорили о школе, о любимых предметах, об учителях и одноклассниках. Оказалось, что в школе Алисины способности очень ей мешают. Ещё бы! Ни соврать ей, ни подружиться для того, чтобы списать домашнюю. Особенно раздражают её способности учителей. Педагог с умным видом говорит всякую ерунду, а девочка с третьей парты видит, что ничегошеньки он не знает. Как тут не рассердиться и не снизить ей оценку!
Пассажиры, включая наших мам, почти все уже спали. Изредка кто-то заходил или выходил из вагона, возвращался, садился на место. Анисимова также прошла мимо нас, махая дамской сумочкой из стороны в сторону. А кого волнует, что можно нечаянно задеть пассажиров?
Где-то с часок мы с Алисой ещё поговорили: о книгах, о фильма и о музыке. Анисимова до сих пор не вернулась.
Когда моя соседка откинулась на кресле и успокоилась сном младенца, я, наверное, где-то с полчаса полежала с открытыми глазами. А засыпая, как бы невзначай кинула взгляд на место Анисимовой - оно было пустым.
До самого утра я проспала без сновидений. А часов в пять меня разбудила мама:
- Вставай, Людушка! Скоро уже Москва.
Я нехотя потянулась и зевнула. Страсть как не люблю вставать рано. Но что делать? Поезд уже был в нескольких километрах от столицы. Через полчаса приедем и вернёмся в будничную жизнь: мама - на работу, я - в институт. Эх, жалко, отпуск пролетел так стремительно!
Алисина мама тем временем будила свою дочь, которая так же, как я, зевала и потягивалась. Наверное, ей тоже не очень-то хотелось возвращаться в школу.
"Привет, Алиса, - подумала я. - Как спалось?"
Мне было любопытно, прочитает ли она эту мысль или нет. Но вдруг в моей голове появилась ответная. Будто не моя, а чья-то чужая. Словно кто-то тихонько прошептал: "Хорошо".
- Ты сказала, что хорошо?
- Ага, - лукаво улыбнулась Алиса. - А ты прочитала?
Я только развела руками. Никогда не думала, что, оказывается, умею читать мысли.
- А давай я тебе ещё что-нибудь подумаю, - предложила моя собеседница. - А ты скажешь, что услышала.
- Давай, - согласилась я. - Только не обещаю, что услышу точно.
Алиса улыбнулась, задумываясь, что бы такое "сказать". А в моей голове вдруг начали появляться стихи. Алиса вопросительно посмотрела на меня.
- Люблю грозу в начале мая, - начала я неуверенно, а Алиса одобрительно кивнула. - Когда весенний первый гром, как бы резвяся и играя, грохочет в небе голубом".
- Верно. Именно это я и подумала. А теперь...
- А теперь хватит болтать и идите умываться, - оборвали нас наши мамы. - А то скоро закроют.
Взяв полотенца, мы прошли вдоль вагона. По дороге я невольно посмотрела на место Анисимовой. Оно по-прежнему пустовало.
Стоя в очереди, мы продолжали развлекаться чтением мыслей. За это время я успела подумать про котика Тишку с Алисиного двора, вспомнить её десятый день рождения, когда мама подарила ей куклу Барби в синем платьице, а также узнать имя и фамилию её лучшей подруги.
Когда мы, каждая по отдельности, умылись, причесались и переоделись и вернулись на место, я снова поглядела, нет ли маминой бывшей начальницы. Нет - не было.
Я же, увлёкшись только что открывшимся умением, попыталась прочесть мамины мысли. Но ничего не приходило в мою голову. Видимо, я не могу, неспособна к телепатии и умею воспринимать только те мысли, которые мне преподносят на блюдечке. Ничего не поделаешь - придётся довольствоваться Алисиными.
Наконец, показалась платформа Ленинградского вокзала. Пассажиры спешно стали собираться - готовиться к выходу. Только Анисимова не готовилась - её по-прежнему не было.
Не оказалось её и на платформе, куда мы дружной толпой вывалили, вдохнув "свежий" московский воздух.
- Пока, Люда! - помахала мне рукой Алиса, удаляясь с матерью по асфальтовой дорожке. - Пиши мне, ладно?
- Куда ж пиши? - удивилась Алисина мама. - Ты ж ей адрес не сказала.
Но она сказала - ещё в вагоне. Да так, что, кроме меня, никто не услышал.
Затерявшись в толпе, мы больше не видели друг друга. А будничная суета, последовавшая за этим, настолько поглотила нас, что не оставалось толком времени, чтобы написать письмо.
Поначалу я пыталась прочитать мысли разных людей, но каждая моя попытка заканчивалась провалом. Однажды я даже попросила лучшую подругу подумать что-нибудь для меня. Но никакого шёпота в голове я не услышала. Постепенно я смирилась и оставила эти попытки.
Но вот чего я до сих пор не поняла: куда же всё-таки подевалась Анисимова? Неужели я её и вправду сглазила? Не скажу, чтобы мне было её очень жалко, но в одном Алиса права - надо быть поосторожнее со словами. Особенно с теми, от которых люди пропадают без вести...