Пистолет задергался в Сашкиной руке. По чердаку прокатилось эхо выстрелов, затихшее где-то в глубинах дома. Черная лапа исчезла, двери поддались, и Сашка с облегчением защелкнул замок.
Крыша.
Свобода.
Тишина.
Сашка вытер правой рукой пот со лба. В левой - почерневшей, все еще был зажат пистолет. Сашка достал обойму, хмыкнул и бросил на холодную покрытую росой крышу. Пошарил в кармане куртки, достал новую - последнюю.
"Щелк!"
Их было четверо. Весельчак Вовка, который погиб первым, прикрывая друзей, пока они пытались взломать сейф. Славик Лозинский упал, изрезанный осколками от своей же гранаты. У них не было другого выхода - тень наползала на дверь, и нужно было пройти. Очень нужно было.
Просто выхода другого не было...
Иван - очкарик, "ученая голова", умер уже на лестнице, перед самым чердаком. Дурак, зачем он пошел!? Ну зачем?.. Они бы справились без него!
А если нет?
Сашка дрожащей рукой достал из-за пазухи пробирку с маленьким солнышком внутри. И прикрыл глаза от слепящих лучей. Быстрее, быстрее - спрятать обратно, уберечь, не отдать врагу новое солнце.
Сашка подошел к краю крыши. Девять этажей. И узкий проложенный между домами подвесной мостик. Высоко, но Сашка давно уже не боялся высоты. Над городом, глядевшим мертвыми провалами окон, поднималось утреннее солнце. Там, внизу, все улицы скрывались во мгле. Пространство между домами было затянуто паутиной, не пропускающей солнечный свет. А под ней... Под серой паутиной ворочалась тень. Поджидала добычу, чтобы поглотить и сожрать. Тень пробиралась в дома. Пряталась в квартирах. Поэтому люди сейчас живут лишь на крышах.
Там, где светит солнце.
Днем.
А по ночам надо выжить. Отбить атаку лезущей из чердаков и поднимающейся по отвесным стенам тени.
И поэтому для людей нет больше календаря. Нет месяцев и лет. Люди не помнят, сколько прошло времени после Конца. Сейчас существует только дискретный отсчет - день и ночь. И количество выживших по утрам.
Не мертвых - выживших.
Сегодня они осуществили свою мечту и выполнили цель - добрались до лаборатории, где разрабатывался "Код Солнца". И теперь Сашка должен донести пробирку до своей крыши.
К людям.
Сашка застонал и схватился за левую, покрытую чернотой руку. Боль пронзила острыми иглами и через пару секунд отпустила, ушла, чтобы вскоре вновь напомнить о себе. Чтобы вернуться с удвоенной силой. Те, к кому прикоснулась тень - обречены. Сколько ему осталось - неделя, две недели?
Черт, нельзя думать! Он еще повоюет.
Сашка сделал шаг на хлипкий мостик.
Над пропастью.
Над тенью.
Над смертью.
А во внутреннем кармане ощущалось и разливалось по телу приятное тепло от пробирки, в которой шла реакция холодного ядерного синтеза.
2. Крылья
- Таня, подожди!
- Чего тебе? - Таня замерла на краю крыши.
Ей было уже шестнадцать. А Игорю - только пятнадцать. До его Определения оставались еще долгие полгода. Ну почему, почему ему так не везет?
- Таня, я... Я ведь...
Игорь почувствовал, что краснеет.
Девушка засмеялась и сделала шаг вниз. Через мгновение она взмыла в небо. Белые широкие крылья у нее за спиной жадно ловили потоки солнечного ветра. Одинокое перо сорвалось вниз и медленно опустилось на крышу.
Некоторым после Определения суждено летать, некоторым - оставаться на земле. А кому-то - предназначены холодные морские волны. Игоря передернуло.
"Не хочу иметь жабры".
Игорь помнил свой разговор с Олегом. Его друг тогда посмотрел глазами, вдруг ставшими холодными и безразличными, и сказал: "Ну и дурак". С тех пор они не виделись. Нет, все-таки была одна встреча. Но это встретились не друзья, а чужие друг другу люди. После Определения все меняются.
Даже Таня... Нет, Игорь не хочет, чтобы что-то менялось.
"Таня, ты больше не возвращаешься к себе домой? Как тебя можно увидеть?"
"Домой?" - Таня смешно сморщила лоб.
Солнце играло в ее желтых волосах, и Игорь не мог отвести взгляд, забывая все заранее приготовленные слова.
"Домой... В перенаселенный город? Мне не нужен дом".
И Таня засмеялась.
"Мой дом - это небо и крыши. Я просто не могу жить ниже".
"Где тебя тогда можно найти?"
Главное - это не выдать своего отчаянья. Мужчины не плачут.
Никогда.
"Там", - девушка указала ладонью в небо.
"Здесь", - прочертила она в воздухе невидимую линию, словно обводя ею все крыши города. - Это мой мир. И мне не нужна другая жизнь".
"А мне не нужна жизнь без тебя", - хотел сказать Игорь.
Но не сказал. Потому что до его Определения были еще долгие полгода.
***
Итог Определения был окончательный. Море не приняло Игоря. Не приняло и небо. Осталось только отчаянье.
И земля под ногами.
"Если ты не можешь изменить кого-то, может быть, стоит измениться самому?"
Игорь стоял на краю крыши, и за его спиной развивались самодельные крылья. Натянутая на легкий каркас кожа рвалась в полет. Ремни сдавливали грудь. Игорь старался не смотреть вниз, откуда до его слуха долетал далекий шум улицы и гомон людей, оставшихся на земле. Игорь смотрел лишь вверх, туда, где среди белых облаков изредка мелькали силуэты людей крыш.
Он обязательно сделает шаг.
Он отважится на этот поступок.
Ведь главное - не смотреть вниз и верить в свою мечту. В руке Игоря было зажато чистое белое перо, обдуваемое холодным ветром.
3. Сделать шаг
Я стою на краю крыши перед пропастью, наполненной писком стрижей и солнечным светом. Где-то там, внизу, шумит земля - далекая и притягательная.
И страшная...
Интересно, сильно ли можно разбиться, если упасть с такой высоты?
Это всего лишь сон, и я знаю об этом. Чувствую, что это все неправда. Как странно... Спать и понимать, что окружающий мир тебе только снится. Что все только понарошку. Но страх высоты точно такой же, как и в жизни, когда я выезжаю на балкон, протискиваясь сквозь узкую дверь, и смотрю вниз с пятого этажа.
Уже несколько лет подряд мне постоянно снится яркое солнце. И край крыши - край моего мира. Мне кажется, что стоит раскинуть руки, сделать шаг вниз - и я полечу, легкий и невесомый, как перышко, которое вылетело вчера из моей подушки. Перед тем, как опуститься на пол, оно долго плавало вместе с пылинками в солнечных лучах, пробивающихся сквозь шторы.
Всего лишь шаг...
"Выздоровление зависит только от вас, молодой человек", - говорил врач, присев на стул возле инвалидного кресла.
Все теперь зависит только от меня... Мои прогулки по мокрой колючей траве и мамин смех. Моя обычная жизнь, которая была когда то давно. Еще до аварии.
Но тяжесть по-прежнему сковывает ноги, и я не могу ими пошевелить. И во сне и в жизни. И инвалидное кресло, как якорь, вцепилось в пол когтями-колесами. Кресло держит меня и не выпускает из своих объятий. Но сейчас я во сне. Кресла нет, а тяжесть в ногах - есть. И каждую ночь я стою на краю крыши, ощущая, как страх сжимает мое сердце холодными длинными пальцами.
А впереди - пустота. И стрижи. И шум улицы далеко внизу.
- Ты трусишь?
- Смелее, ну же!
- Кто здесь? - я оборачиваюсь, но никого не вижу.
Я один на этой пустой крыше. Надо мной лишь голубое небо и белые неторопливые облака.
- Мы здесь, - раздается смех, словно звон маленьких колокольчиков.
- Мы рядом.
- Мы повсюду.
Я верчу головой, но вижу лишь колебания воздуха, словно это горячие потоки поднимаются вверх от нагретой крыши.
- Кто вы?
- Мы те, кто обитает на крышах.
- Ты же один из нас.
- Я - человек!
- В жизни, но не во сне.
Звонкий голосок отдаляется, улетает, и слышен лишь шепот издалека:
- А может быть, ты сейчас живой, а тот, прикованный к креслу - всего лишь твой сон?
- Откуда вы знаете про кресло? - кричу я в пустоту.
Но ответа нет.
Я знаю, что должен решиться на этот шаг.
Вдруг я вижу, что пропасть под моими ногами уже не совсем пропасть. Там, внизу, протянулась узкая прозрачная дорожка. Мост, ведущий прямо в небо.
Я медленно отрываю правую ногу от крыши. Я не чувствую своего движения - я его вижу. Вижу, как нога переваливается через край, как рвутся вросшие корни, и я лечу в пропасть. Но мне не страшно, потому что сейчас, вот сейчас, я коснусь волшебного небесного моста.
Якорь больше не держит меня. Он остался позади, вросший в пол. А я... Я свободен.
И легок, как перышко.
- Господи! - мама вбежала в темную комнату и подхватила меня под руки.