По горной тропе ехали двое: журналист и лесничий. К вечеру им нужно было добраться до фермы.
- Скажите, - обратился журналист к лесничему, - а здесь есть медведи?
- Нет, их давно уже съели отарки.
Фермер встретил гостей угрюмой молчаливостью. Фермерша была худа и бледна, а дети ... они больше всего поразили журналиста - играли как-то тихо и затравленно, не так, как дети в его родном городе. За ужином хозяйка была приветлива, а хозяин не проронил ни слова. Фермер предложил постелить гостям в доме, но лесничий решил устроиться в сарае.
- Поставьте Ваше ружьё подальше, - посоветовал он журналисту, - и не стреляйте без моей команды, иначе в темноте мы перестреляем друг друга.
Проснулся журналист поздно, через щели сарая пробивались солнечные лучи, и, выйдя во двор, ему показалось всё, что он услышал вчера детской сказкой.
Но тут его подозвал лесничий и указал на след, который уже успел подсохнуть. "Медведь?" - догадался журналист. "Нет", - ответил лесничий, - "я же говорил вам, что медведей здесь давно нет. Ночью здесь был отарк".
В комнате темно. За окном прогремел вечерний трамвай. Со двора раздаётся лай неугомонного пса Тимки, живущего во дворе ещё не разрушенных старых избушек, со всех сторон уже окружённых высотными домами. Смотри-ка, аж до девятого этажа доносится его настойчивый лай! Но так даже лучше, так даже менее страшно.
- Боишься? - спрашивает папа.
- Нет, читай дальше!
Я и сама могу читать: белые буквы хорошо видны на тёмных картинках диафильма, перенесённых пыльным лучом на нежные розочки наших обоев в гостинной, но так интереснее, когда читает папа. Главное - вовремя зажмуриться, когда увидишь лица этих самых отарков, полулюдей-полуживотных, результат неудавшегося и заброшенного эксперимента...
В эту ночь дежурил журналист. Постепенно глаза его стали слипаться, и он увидел своего сынишку. "Папа, что значит быть человеком?" - спрашивал мальчик отца... А тем временем в кустах слышались приглушённые голоса, старый отарк говорил молодому: "Подойди к нему, он или спит или окоченел от страха, подойди к нему".
Кульминация ещё не скоро, хотя это один из самых страшных моментов... Потом будет кадр с лицами отарков, похожими на обезьяньи. Они умеют разговаривать по-человечески, они умны, но они не люди. В игре или в споре набрасываются друг на друга и разрывают на части, такой вот неудачный эксперимент.
Кадр за кадром диафильм подходит к концу. Это гораздо интереснее, чем читать книжку, но и гораздо страшнее. После папа включит свет, и я буду потягиваться, щурясь, пока глаза не отойдут от темноты. Плёнка будет вынута из диапроектора и заключена в под крышечку в аллюминиевый цилиндрик, опоясанный розоватой бумажной ленточкой, на которой отпечатано: "Быть человеком". Это один из самых интересных моих диафильмов. Остальное - сказки. В кровати я долго ворочаюсь, вспоминая картинку, на которой журналист заснул, опершись o стену сарая, и мальчик, его сынок, перед ним. Что такое быть человеком?
Любить папу с мамой, уважать старших, не грубить, хорошо учиться, помогать людям вокруг?
Человеком, человеком...
Потом появился "Электроник". Этот умел делать всё, и гораздо лучше человека, всё же, хорошо продуманная машина. А человеком стал, когда впервые заплакал. Нет, когда научился чувствовать. Когда чужая боль стала его болью, а чужая радость - его радостью. И ни к чему здесь высокие материи, теории философов, биллионы информационных единиц. Машину и обогащённое разумом животное отличает от человека нечто другое. И это что-то, по-моему, можно обозначить словом "душа", хотя у разных народов её свойства приписывались разным органам: голове, сердцу, печени. Но именно душа, умение сострадать, сопереживать и отличает человека от вышеперечисленных объектов. Некоторые стесняются, когда чувства выходят наружу, стараются скрыть их, как прозревший первый человек наготу. Интересно, какого плода им удалось отведать? Мудрости? Жестокости? Чёрствости? Они никогда не признаются даже сами себе в собственной слабости, а ведь что, как не она, движет ими, когда они обижают себе подобных? Детский сад какой-то, песочница, ей Б-гу! Одни воюют с несуществующими драконами, другие - рвут на себе одежды, призывая к убийству себе подобных, третиьи дерутся, в экстазе забывая за что и зачем. Думаете легко быть циником? Безопаснее. Бедь за этим щитом до твоей души никто не достучится.
Как-то я купила диск с гитарной музыкой под аккомпанемент природы: чириканье птичек, сверчанье, стрекотанье и другие звуки, издаваемые насекомыми, голос моря, танец дождя. Одна из моих знакомых с усмешкой сказала: "Нет, не слышу никакого дождя, ведь это же шум сливного бaчка!" Смешно? Циником быть непросто, говорю вам.
Но и это не важно. Важно ли иметь высокий IQ? Совершенно нет! Вспомните героя американсого одноимённого фильма Фореста Гампа. У него было этой самой человечности побольше, чем у иного политика или нобелевского лауреата.
Папа, что такое быть человеком? Не отвечай, я знаю сама.