СТРАШНЫЕ РЕКИ.

      Итак, умершая мать Одиссея начинает разговор со своим живым сыном.

К крови приблизилась мать, напилася и сына узнала.
С тяжким вздохом она мне крылатое бросила слово:
«Как же, мой сын, ты живой мог проникнуть в туманную область
Аида?»

      В прошлой заметке я рассматривал, что это означает. Это означает — обретение канала связи между двумя мирами, прошлым и нынешним.

      Между собой, умершим, и собой, живущим.

      Обратите внимание, на первые слова матери. Это — удивление!

      «Как ты, живой, мог проникнуть?»

      Удивление, что живой мог проникнуть туда, куда живой проникнуть не может.

      Но эти слова матери выражают не только удивление. Это ещё и смятение!

      Потому что мать не говорит: «как ты смог?» (то есть «сумел»). Она не спрашивает: «как это у тебя получилось?»

      Нет, она говорит: «как ты мог?»

      То есть смысл её слов состоит в смятении: «как ты осмелился совершить такое опасное предприятие?»

      Как эта мысль вообще могла придти в голову, живому направляться в царство мёртвых?

      Зачем живому идти в царство мёртвых? Оттуда же можно уже не вернуться...

      Ведь если ты живой, — живи. Наслаждайся жизнью, добывай хлеб, строй дом, люби людей. Зарабатывай деньги, в конце концов. Чтобы употребить их с пользой. На то и на это. На путешествия. На впечатления. И т. д. и т. д.

      Чего же ещё? Потом, после жизни, у тебя не будет этой возможности.

      Зачем, при жизни, думать о смерти, и отравлять, тем самым, свою жизнь? Жизнь и так — короткая.

      Вот, в чём состоит смысл удивления матери Одиссея.

      Далее, она рассказывает сыну о царстве мёртвых. Делится информацией. Чтобы осознал, куда он попал. Чтобы проникся.

Здесь всё ужасает живущего; шумно бегут здесь
Страшные реки, потоки великие; здесь Океана
Воды глубокие льются; никто переплыть их не может
Сам; то одним кораблям крепкозданным возможно.

      Страшные реки, сказано! Страшные!

      Знаете ли вы о страшных реках?!

      Был бы я Гоголем, я бы так и спросил: «Знаете ли вы о страшных реках? Нет, вы не знаете о страшных реках! А они есть. И они, действительно, страшные!»

      Но я не Гоголь. Я не хочу никого пугать.

      Пусть реки и страшные. Пусть они разделяют миры. Пусть между миром прошлым и между миром нынешним — страшное разделение, и пусть оно такое, что человек не может себе вообразить, насколько оно страшное. Пусть всё это так.

      Но есть возможность преодолеть это разделение.

      Реки там страшные. Но переправиться можно.

      Нужен корабль! И весь сказ.

      Вот и мать Одиссея говорит о корабле.

здесь Океана
Воды глубокие льются; никто переплыть их не может
Сам; то одним кораблям крепкозданным возможно. Скажи же,
Прямо ль от Трои с своим кораблем и с своими людьми ты,
По морю долго скитавшися, прибыл сюда?

      Итак, чтобы преодолеть страшные реки нужно средство передвижения, нужен корабль.

      Звучит логично.

      Теперь надо думать, как построить такой корабль.

      Как обрести средство передвижения.

      Чтобы путешествие между мирами стало возможным.