Не так давно это было. Всего три сотни лет тому назад.
Да и недалёко совсем. И десятка миров отсюда не наберётся.
Случилось и запомнилось, в песни и легенды вплелось, к сказителям и баюнам накрепко прикипело. А точно ли было, или песенники да летописцы красным словцом расщедрились - то уж никто взаправду не скажет.
Никто, кроме меня. Ведь я там была, всё видела и слышала. Ведь со мной то произошло.
Так что садись и слушай. Однажды в тридевятом царстве...
***
...в тридесятом государстве задумал Властитель Хэнговер завоевать весь мир ему знаемый. И завоевал. Вся земля на карте чёрным замазана, но блестит золотом маленький кусочек - вольное королевство Миклаша Крушевицы. Да, лишь один король ещё не склонил перед ним свою голову в знак покорности.
Собрал Властитель армию превеликую. С гор привёл троллей каменных и драконов огненных. Из болот - упырей и гадин. Из рек - утопленников и чудищ омутных. Из полей, городов и кладбищ - оборотней и вампиров, неупокойников и берсеркеров. Привели армии народы покорённые. Подкатили к городу машины метательные, запрудили реку трупами, сожгли вокруг города поля и рощи, превратили день в ночь дымом.
Но не сдаётся Миклаш. Неприступны стены его города. Несгибаемы защитники. А ведь отступать им некуда, повсюду - тьма и холод, и смерть. В городе же - дети их, жёны и старики. Все становятся на стены, когда приступ очередной идёт. Нет меж них волнения, тверда их решимость стоять до конца. Тщетно ломали остроги о стены города мерзкие болотные гады, а огненным драконам не хватало пламенного дыхания, чтобы справиться с магическим щитом защитников. Раз за разом накатывала волна чудовищ на неприступные стены столицы Миклаша. Раз за разом и откатывала, оставляя хлам убитых и осколки раненых.
День стоит город, два... месяц. Зароптали армии Хэнговера, пали духом. "Если бы не стены неприступные, - говорили на воинских советах предводители войска Властителя, - смяли бы мы их запросто!"
Работают непрестанно машины метательные, да пытаются подкопами захватчики пробиться, громадная насыпь всё растёт да следуют штурмы вновь и вновь. Тщетно. Храбры защитники, сильна их вера в победу и заговорённые неприступные стены. А армия Властителя стала редеть. Что ни день - всё больше пустых шатров в лагерях завоевателей. И не все их владельцы находят вечный покой под стенами города.
Задумался крепко Властитель. Досель не было ещё крепостей, которых не смог он взять. А вот поди ж ты - нашлась. Последняя в этом мире. И единственная, стоящая между ним и ВСЕмогуществом.
Его думы нарушил один из его военачальников:
-Слышал я, о Властитель, - сказал он, - что есть в мире нездешнем, но доступном нашим магам, существа удивительные и многомощные. Силой слова и музыки силой могут они заставить перемещаться горы, подвигают народы на походы дальние, а армии - на крепость небывалую! Музами зовутся существа те, и если удастся нам заполучить хоть одну из них...
-...то стены города не простоят и дня! - закончил Властитель. - Добудь мне эту музу - и я в долгу не останусь. Правой рукой своей тебя сделаю, богатым станешь и советником мне первым!
Задумался обласканный Властителем военачальник, как же ему музу раздобыть. Ему рассказали, что существа эти не корыстные совсем, и потому ни на какие посулы не позарятся. Живут они высоко в небесных замках, а на землю спускаются только по собственному желанию, либо в гости к искуснику-песеннику наведаются. Таких в армии Властителя не оказалось, всех успели перебить захватчики. Но остался среди покорённых один человек, который умел искусно на флейте играть. Да так умело, что послушать его прилетали даже птицы. Вот с его помощью и решил военачальник вызвать музу на землю. А коли будет муза на земле - так и изловить её.
Перенесли маги военачальника и его людей в мир иной, непознанный вовсе. Ни о какой войне там и слыхом не слышат, наслаждаются солнцем и вечной весной. Музы дарят мелодии песенникам, а те распевают по всей здешней ойкумене гимны. Хорошо.
Присел флейтист на камень, мхом поросший, заиграл песни тревожные, не здешние. А военачальник с подчинёнными спрятался, сети заготовив. Зорко за флейтистом следят, да окрест поглядывают. День проходит, два. Не приходит муза. И лишь когда песенник исчерпал песни печальные да тревожные и стал играть любовные баллады да веселые застольные, спустилась к нему дева в одеяниях лёгких да воздушных. Спустилась по воздуху, как по лестнице. Видать, ветер её принёс. Присела дева на камень чуть поодаль, заслушалась мелодиями нездешними, да сердце тревожащими. Заслушалась - и не заметила, как подкрались к ней фигуры страшные, в руках держащие сети магические. А когда заметила - поздно уж было. Закутали музу в сети пришельцы, да и сгинули тотчас.
Посадили музу в клеть магическую, показали осаждённый город.
-Сотри в порошок стены города, муза! Сочинишь песнь разрушения - отпущу тебя, прославлю, - пообещал Хэнговер. - В мир твой верну, забудешь вскоре обо всём. А захочешь - оставайся, отдам тебе всех песенников и плясунов, коих захочешь. И властвуй над ними!
Поникла головой муза. Больно и тяжко было ей. Страшен был мир здешний, ужасно творящееся вокруг. Ушла бы она в свой мир, а может и в другой какой, да крепко держали магические прутья. Но не могла она выполнить приказ Властителя, не хотела обрекать на гибель защитников. Уж лучше смерть, чем такая "слава"!
-А не захочешь, - проговорил с угрозой Властитель, - их мучения и смерть будут на твоей совести!
Музе показали маленьких детей. Наверное, здешних защитников сыновей и дочерей. Страшно было им, страшно и больно. Плакали они, а вместе с ними плакала и муза. Ибо нет ничего больнее для музы, чем крики боли и страха. А над детьми нависли палачи, уже примеривались, куда ткнуть острым кинжалом да за что сподручнее клещами ухватиться.
Нет, не могла такого вынести муза. Пообещала Властителю сочинить песнь разрушения. Попросила седмицу дней. Хэнговер дал пять, а на шестой пригрозил замучить первого ребёнка. А за каждый последующий день - десяток.
...Муза справилась за четыре дня...
Властитель повелел притащить большую каменную глыбу, чтобы проверить песнь музы. Понеслись во все стороны военачальники, собирая воинов. Готовились к последнему штурму, выходили на поле брани, точили мечи и клыки, вязали лестницы и запасались стрелами.
Играла этой ночью муза песни такие печальные, что заслушалась охрана. Да и не заметили они, как сидевшая в траве возле клети магической мышка кивнула - и быстро нырнула в норку.
Наутро лишь ветры развеяли туман, как вышло всё войско Властителя из схронов и лагерей, построилось для штурма. А клеть с музой установили перед глыбой каменной. Собрались все военачальники у Властителя, и маги все здесь уж были. Зорко следят они за музой, как бы разрушением на Хэнговера не ударила.
Запела песнь муза, ударила рукой по струнам арфы - и задрожала земля. Покрылось ранами поле, на котором глыба стояла. Раскололся на сотню малых частей камень. Вскричали радостно военачальники, улыбнулся в предвкушении Властитель, махнул повелительно рукой.
Сняли маги с клети чары, но палачи не убрали кинжалы от горла детей-заложников.
Воспарила муза над полем - и вновь ударила рукой по струнам. Зашумел ветер, закрутило смерчем облака, ударили оттуда стрелы небесные. Повалились оземь все, кто на ногах стоял, так задрожала земля. Повалились, но тут же вскочили, крича и на город указывая: там, скрываясь в клубах пыли и обломков, осыпались неприступные стены.
Вскричал Властитель - и полки пошли на приступ. Поклонился музе он низко, приказал детей отпустить.
Муза только этого и ждала. Ударила она вновь по струнам, и новую песнь начала.
Зашевелились обломки, от стен оставшиеся. Зашевелились, будто живые, словно под ними кто-то был. А и правда - был! Разгребая камни, выглянули из-под них росточки хилые, с каждым мигом всё толстеющие да выше к солнцу тянущиеся. Не прошло и нескольких минут, как вместо стен - деревья стоят, толщиной и крепостью стволов с крепостными стенами соперничающие. Вновь у города стены появились. Вновь Миклаш в неприступной столице король. А из защитников никто и не пострадал: вовремя маги защитников получили от мыши вести, музой переданные.
Вновь вскричал Властитель, да не радостно уж, а гневно. Решил покарать он музу, но та ведь песнь свою ещё не окончила. Вокруг детей-заложников неприступной защитной стеной взметнулись деревья. А по всему полю из-под земли ударили копья травы. Пронзают они стеблями тела, оплетают и разрушают лозами машины метательные.
Кинулись прочь уцелевшие, да не многим это удалось. Сгинуло под стенами города Миклаша вся армия Властителя. Но сам Хэнговер уцелел. А муза куда-то исчезла.
Страшно проклял Властитель музу, поклялся отомстить ей. Сколь долго не были бы поиски, в каком мире не скрывалась бы.
А Миклаш Крушевице прогнал остатки армии Хэнговера, и вскоре в том мире воцарился мир и покой.
***
Вот такая история.
Об одном попрошу: никому не говори, кто тебе рассказал эту историю. Ведь Властитель до сих пор меня ищет, чтобы покарать за песнь разрушения, ставшую песней созидания.