НОЧЬ НА ИВАНА КУПАЛУ или УДИВИТЕЛЬНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ ДАЧНИКА
Сумерки часто нагоняли на Перевертева приступы меланхолии, но сейчас ему было не только грустно, но и жутковато.
-Дожил до тридцати годов, а трушу как ребенок, - старался устыдить себя Иван. Но ничего не помогало, непонятный дремучий страх наползал откуда-то из глубины подсознания. Почти в каждом звуке слышалась скрытая угроза. Зловеще скрипела дверь. Что-то недоброе угадывалось в шелесте берез. Тоскливо и жутко кричала ночная птица в лесу за оврагом. В очередной раз Иван обругал себя за то, что согласился купить здесь дом. Еще на первых смотринах почувствовал он что-то недоброе в этом уединенном месте. Но тогда верх взяли более трезвые рассуждения: "Дом крепкий. места вокруг -красивей не придумаешь". И главное, цена была по-настоящему смешная.
А началось все, когда Димка Запольский приобрел развалюху в деревенской глубинке на границе Смоленской и Могилевской области. Сам он был родом из Орши, но место выбрал не только из привязанности к исторической родине, а в основном потому, что дом с земельным участком в недавно отделившейся республике стоил на порядок дешевле, чем в Подмосковье. Вернувшись из отпуска, семейство Запольских наперебой расхвалило прелести сельской жизни и дешевизну местных магазинов. А следующей весной, узнав, что поблизости недорого продается дом, оставшийся после смерти одинокой старухи, Димка загорелся идеей поселить там кого-нибудь из приятелей. Выбор пал на Ивана.
-Это тебе не паршивые шесть соток, а целое имение, - убеждал Димка, пока его "Москвич", борясь с бездорожьем, увозил Ивана все дальше от цивилизации. Они уже пересекли границу и, свернув с шоссе, углублялись в зеленую девственную глухомань. Жители деревень, где Димка останавливался спросить дорогу, говорили мешая русские и белорусские слова и еще плохо ориентировались в каком государстве на данный момент проживают. Наконец, после часа езды по ухабам они добрались до хутора, расположившегося неподалеку от полу заброшенной деревни. С пригорка открывался отличный вид. С одной стороны до самого горизонта тянулись зеленые поля, с другой, за небольшим оврагом, шумел самый настоящий дремучий лес. Дом и вправду оказался вполне приличным, и все-таки что-то так и шептало : "Не покупай, не покупай !".
И вот теперь, когда он собирался провести первую ночь в своей даче, предостерегающий шепот стал еще громче.
- Не хватает еще в чертей поверить, - подумал Иван и тут же вспомнил, что местные жители почему-то сторонились этого места. Когда он, поселившись у Запольских, делал здесь ремонт, немногочисленные обитатели деревни приходили познакомиться с новым соседом. Но почему-то останавливались у плетня и на традиционное приглашение зайти выпить по рюмочке всегда отвечали отказом. Даже пастух Михалыч, не имея душевных сил отвергнуть угощение, никогда не соглашался зайти в хату.
-Ты это вот что, хозяин. На улицу лучше вынеси. Здесь у плетня посидим,- потупившись, говорил он.
Иван не придавал значения подобным странностям, но теперь, когда он остался наедине с наступающей ночью, в голову лезли нехорошие мысли. Вокруг действительно творилось что-то непонятное. Дверь сарая вдруг сама отворилась и стала раскачиваться, скрипя ржавыми петлями. Не успел Иван подпереть ее снаружи поленом, как ожил колодезный журавль, сделавший попытку самостоятельно зачерпнуть воду. Из-под крыльца внезапно потянуло ледяным сквозняком. Ночная птица с причитаний перешла на хриплый смех. Еще бы чуть-чуть, и Иван кинулся к Запольским проситься на ночлег. Но на счастье со стороны деревни, послышалась музыка . Бабка Маланья, дом которой стоял ближе всех к хутору, страдала глухотой и поэтому включала телевизор на полную мощность. Сейчас Иван был ей искренне благодарен.
Неожиданное вторжение цивилизации разрушило дремучее наваждение страха. Передавали кино концерт, и когда голос Юрия Никулина запел песню о храбрых зайцах, стало даже весело.
-А ведь чуть было не побежал на ночлег проситься. Вот насмешил бы людей! - подумал Иван и, окончательно успокоившись, отправился спать.
Разбудил его, пришедший откуда-то из подсознания, сигнал тревоги. Комнату заливал таинственный лунный свет. За окном слышались голоса.
-Смотри-ка, дрыхнет как боров. Куда попал и не догадывается, - проскрипел ехидный старушечий голосок.
Мужской голос спросил:
-Что делать-то завтра с ним будем?
-Что делать, что делать! В печь на угольки, да на стол с хренком. Городские они упитанные, - не задумываясь, ответила старушка.
Иван пытался убедить себя, что спит. Но сквозняк из открытого окна и сами таинственные голоса были слишком реальны. Хотел встать, но с ужасом почувствовал, что тело отказывается повиноваться.
-Нет , все-таки это сон . Там всегда так, когда страшно, рукой не пошевелишь.
Словно прочитав его мысли, старуха захихикала:
- Смотри-ка, а ведь думает, что спит!
Иван сделал отчаянный рывок и сел на кровати. За окном тихо стучал дождь. Лунный свет исчез. Вытирая холодный пот со лба, осторожно выглянул в окно. Никого там оказалось, только мокнущие кусты малины у плетня и смутно различимый силуэт березки. Спать больше не хотелось, и , взяв радиоприемник, он попытался поймать какую-нибудь музыкальную передачу. Но единственная радиостанция, которую удалось найти в трескотне эфира, передавала гоголевского "Вия". Выключив приемник, он еще долго лежал с открытыми глазами и, наконец, снова задремал, убаюканный стуком дождя.
Утром от ночных кошмаров не осталось и следа. В окна заглядывало солнце. Птичьи голоса наперебой приветствовали новый день. Холодная вода из колодца и чашка крепкого кофе окончательно прогнали дурные мысли. До обеда пришлось заниматься множеством мелких дел, не привычных для городского человека. Иван выкосил бурьян вокруг колодца, смастерил деревянную щеколду на сарай, и принялся за починку крыльца. Когда примеривал кусок доски на место сгнившей ступеньки, неожиданно почувствовал спиной чей-то пристальный взгляд. Огромный черный котище сидел у плетня, настороженно поджав уши. На обычное обращение "кис-кис" зверь ответил презрительным мяуканьем и не спеша удалился в сторону поля.
-Наверное, старухин, - подумал Иван и тут же представил прежнюю хозяйку в образе Бабы Яги. До этого она виделась как-то безлико, помнил только, что звали ее оригинально, кажется Аглаидой. А сейчас вдруг захотелось хоть что-то узнать про женщину, жизнь которой прошла в этом доме.
После обеда, прихватив на всякий случай бутылку водки, Иван отправился в деревню для сбора информации. Уже уходя вспомнил про кота и пересыпал остатки каши с тушенкой в стоящую у порога старую миску.
Первый визит он нанес Маланье. Старуха ковырялась в огороде, у плетня стояла еще одна бабка по виду тоже из местных. Поздоровавшись, Иван завел разговор о погоде, спросил , хорошо ли уродилась редиска, поговорил еще о всяких мелочах и как бы невзначай поинтересовался, сколько лет прожила в его доме прежняя хозяйка.
- Да кто ж его знает! Считаем мы что ли, кто где сколько живет, - не очень любезно ответила Маланья и вновь нагнулась к грядкам.
Разговор явно исчерпал себя, и Иван отправился дальше. Уже отойдя на приличное расстояние, он услышал , как незнакомая бабка спросила Маланью:
-Это тот хлопец, который ведьмин дом купил?
Иван даже споткнулся. Облик старухи начинал прорисовываться и далеко не в лучшем виде.
Следующим он посетил деда Сашку, который в свое время вел переговоры о продаже дома, выступая доверенным лицом какого-то дальнего родственника Аглаиды. Дед встретил приветливо, а заметив, торчащее из кармана горлышко бутылки, совсем оживился. Разговор естественно получился более долгим, но о старухе дед тоже говорил неохотно. Сообщил только, что жила Аглаида замкнуто, лясы точить с соседками не любила, поэтому и болтали про нее всякое.
-А муж-то у нее был? - продолжал выпытывать Иван.
-Не было у нее мужа. Ходил вроде один к ней, потом сгинул куда-то, как в воду канул. Потом, говорили, агроном к Аглаиде наведывался, так тот точно утонул. На майские праздники по пьяному делу купаться полез.
-Так что, у нее все мужики не своей смертью погибали?
- Да вот не везло бабе. У нас вообще по пьяной лавочке много народу гибнет. - И дед пустился рассказывать страшные истории, произошедшие с людьми по вине зеленого змия . А Иван тем временем думал о том, что придется возвращаться к себе на хутор. И хотя ко всякой мистике он относился с большим недоверием, провести еще одну ночь в бывшем ведьмином доме совсем не хотелось. Может быть поэтому, когда дед, закончив рассказы о последствиях пьянства, предложил попробовать своего самогона, Иван сразу же согласился.
Вечером, когда наконец собрался уходить, дед Сашка уже нес совершенную околесицу, намекая, что он вовсе не тот за кого его принимают. Сам Иван ощущал некоторую нетвердость в ногах, зато прежние страхи исчезли. Возвращаясь, он даже напевал песенку о "храбрых зайцах".
На пороге его встретил кот, который по-хозяйски разлегся около пустой миски.
-Ну что, Васька, понравилось? Сейчас еще каши наварю, - ласково сказал Иван, почему-то почувствовав, что с этим котом надо поддерживать хорошие отношения.
-Можешь и одной тушенки дать. А Васькой меня больше называть не надо,- недовольно пробурчал кот на чистейшем русском. Иван так и застыл с раскрытым ртом.
-Это почему Васькой не называть? - пробормотал он, обретя, наконец, дар речи.
- Потому что Ферапонтом меня зовут! - сердито ответил кот, потом уже несколько мягче сказал: - Присядь, Ваня, разговор к тебе есть.
Иван заглянул за дверь, проверить, не прячется ли там какой-нибудь чревовещатель.
- Ты еще под крыльцо посмотри, - иронично заметил кот, затем перешел на серьезный тон. - Понимаешь, Ваня, накладочка у нас с тобой вышла. Ты, наверное, и сам догадался, что старуха-покойница была ведьма. Здесь на хуторе вроде как бы свое общество сложилось. А сегодня как раз праздник большой - Ночь на Купалу. Я уже загодя гостей назвал, а тут ты вчера как снег на голову. Теперь не знаю, что и делать.
- Так что, ты мне съехать отсюда предлагаешь ? - поинтересовался Перевертьев.
- Да нет, Вань, ты не так понял. Я всего про одну ночь говорю. Сходи к приятелям... А хочешь , будем вместе гостей встречать.
- А может, вы, ребята, где-нибудь в другом месте отпразднуете?!
- Поздно, Ваня. Приглашения у нас не отменяются. Кровная обида, - серьезно произнес Ферапонт.
Остатки хмеля уже не могли помочь Ивану справиться с нервным ознобом. Мысли лихорадочно крутились:
-Что делать? Показать, что он тут хозяин, и пускай Ферапонт со своей бандой катится подальше? Но тогда неизвестно, что эта публика может выкинуть. Ведь не кто-нибудь, а нечистая сила! ...Переночевать у Димки? Тоже не хорошо. Надо будет что-то придумывать, объяснять. Да и эти, ферапонтовы приятели, обнаглеют и совсем из дома выживут. А может действительно вместе с ними погулять?
Эта мысль показалась не такой уж сумасшедшей:
- Страшно конечно. Но сколько же можно трусить!? На улице бандитов боишься, на работе начальство. Дома жены боялся, может, поэтому и бросила... Хватит, надоело хвост поджимать!
Стараясь придать голосу больше уверенности, Иван сказал:
- Значит, говоришь, гостей обижать нельзя. Согласен, только чем мы их с тобой угощать будем?
- Насчет этого ты не беспокойся. Отдыхай пока, они только к полуночи собираться начнут, - обрадовался кот и, соскочив с крыльца, скрылся в высокой траве.
Иван зашел в дом. За время его отсутствия там уже произошли некоторые перемены. Посередине комнаты стоял широкий дубовый стол, под потолком висели гирлянды поганок, излучавшие тусклое свечение. Перевертев прилег на кровать, и как-то само собой получилось, что задремал. Когда он проснулся, за окнами уже стемнело. Зато поганки под потолком теперь светились намного ярче, совсем как настоящие лампочки.
В дверь постучали. Иван готов был увидеть ожившего покойника, вампира или еще какое-нибудь чудище. Но первый гостьей оказалась мелкая сухощавая старушка, мало чем отличавшаяся от местных теток. Только волосы у нее почему-то торчали ежиком и нос был слишком длинным. Прямо с порога старуха затараторила:
-Вот и славненько! Хозяева дома. Будем стол собирать, угощенье готовить. Игнат еще не появился?
- Нет, никто еще не появился, - ответил Иван.
В это время откуда-то снизу послышалось кряхтенье, и крышка погреба стала подпрыгивать.
- Да вот же он! - обрадовалась гостья и помогла вылезти из погреба крохотному старичку с длинной седой бородой. Потом они вместе вытащили огромный мешок.
- Что-то ты, любезный, задержался, - ехидно заметила старушка.
- Задержался! Это тебе хорошо, балаболка. Платок повязала да пошла. А мне все собери, да притащи, да ничего не забудь. - Увидев Ивана, дед представился:
-Игнат я , домовой здешний. - Потом небрежно махнул рукой в сторону старушки: - А это Фекла, кикимора.
- Очень приятно, - пробормотал Иван, теперь уже до конца осознав, что у него в доме вот-вот начнется самый настоящий шабаш нечисти.
Подтащив мешок к столу, Игнат и кикимора начали извлекать из него ложки, ножи горшочки, деревянные тарелки, кулечки с чем-то съестным. Кикимора бросила быстрый взгляд на печку, и сложенные там поленья разом вспыхнули. Вскоре на огне уже шипели и булькали многочисленные горшочки и блюда, а кикимора, проявляя завидную энергию, носилась между столом и печкой.
Со стороны окна неслышно появился Ферапонт. Усевшись на лавку вблизи стола, он стал давать советы по поводу сервировки, время от времени жадно облизываясь. А в дверь уже снова постучали. В этот раз на пороге стояла супружеская чета. Он - высокий и худощавый, она - женщина в теле, да еще в каком! Одеты супруги были празднично, и если бы не свиные пятачки вместо носов и выглядывающие из-под волос рожки, парочка вполне сошла бы за гостей на деревенской свадьбе.
- Очень рад познакомиться! - официальным тоном произнес черт и протянул для рукопожатия лапу с когтями.
- Доброго здравия вам, Иван Николаевич, - пропыхтела дородная супруга.
-Даже отчество мое знают- удивился Иван. Не успел он пригласить гостей в комнату, как кто-то заколотил изнутри в дверь сарая и Иван побежал отворять задвижку. Выскочившее на свет чудище, походило на немыслимый гибрид репейника с человеком. Оказавшись на свободе, оно разгневанно завопило:
-Чего задвижек-то понаставили! Все боятся, что упрут у них. А чего там в сарае переть, дрова, что ли, трухлявые?
-Да не волнуйтесь вы так! Кто же знал, что вы в сарае обитаете, -попытался успокоить рассерженного Репейника Иван. В ответ тот злобно сверкнул единственным глазом и направился в избу. Тут же пришлось помогать еще одному гостю, который никак не мог вылезти из колодца. При виде огромной жабьей морды Ивана чуть не передернуло от отвращения, но исполняя роль гостеприимного хозяина, пришлось перебороть брезгливость. Потянув за зеленую скользкую лапу, Иван помог монстру перевалиться через край колодезного сруба.
-Благодарствуйте, - пропыхтело чудовище и медленно заковыляло к дому, оставляя широким рыбьим хвостом мокрый след.
Когда Иван вернулся в избу, оказалось, что прибыли новые гости. Еще с порога он услышал женские голоса, Старая толстая ведьма помогала кикиморе накрывать на стол. Рядом с печкой поправляла прическу молодуха, одетая в цветастый сарафан с немыслимым разрезом. Увидев Ивана, она стрельнула в его сторону глазами и кокетливо сказала:
-А вот и хозяин молодой пожаловал!
Со стороны печки внезапно брызнул фонтанчик золы. Угли разлетелись в стороны, мелькнули чьи-то коленки, послышалось "-Ой, мамочки!" и в комнату ловко выпрыгнула еще одна совсем молодая ведьма. Отряхнув с ног золу, она весело сказала:
- Ой, девочки, что делается! Еле долетела. Привязался какой-то из окаянных, прямо на лету за подол хватает. Пойдем, говорит, красавица, к нам на кладбище, не пожалеешь.
Кикимора презрительно фыркнула:
- А к тебе, Марьянка, всегда пристают! В прошлый раз на болота чуть не затащили, теперь на кладбище.
- Что поделаешь! Значит, нравлюсь, игриво ответила ведьмочка и с любопытством заглянула под крышку одного из горшочков. Кикимора сердито хлопнула ее по руке. В это время дверь распахнулась, и в избу ввалился огромный медведь. Ни с кем не поздоровавшись, он сразу протопал к столу и запустил лапу в блюдо с вареными кореньями.
- Куда лезешь! Жди, пока позовут, - прикрикнула кикимора. Медведь отошел и, обиженно сопя, сел на лавку. Из-за его спины неожиданно появилась рогатая физиономия.
Смешно передернув пятачком, новый гость сообщил Перевертеву, что зовут его Ираклий, и сразу же развил бурную деятельность. Казалось, что он присутствует одновременно во всех частях комнаты. Не прошло и минуты, как пронырливый чертик успел ущипнуть за коленку Марьянку, спереть что-то со стола и рассказать анекдоты домовому и Репейнику.
Вскоре явилась еще одна занятная парочка. Высокий скелет в черном фраке и похожий на кабана толстяк, одетый в цветастую рубаху и шаровары. Скелет сухо поклонился, надменно сверкнул торчащими в пустых глазницах пенсне и последовал в комнату. Толстяк, напротив, повел себя по-свойски и даже попытался облобызать Перевертева, чуть не уколов, торчащими изо рта клыками. Потом он доверительно прошептал, показывая на скелет:
- Все важничает, барон сраный! Его в семнадцатом году за это к стенке поставили, все равно не перевоспитался, контра.
Между тем стрелки часов приближались к двенадцати, Ферапонт запрыгнул на плечо Перевертева и зашептал:
- Теперь пора к столу звать.
- Садитесь, гости дорогие, не побрезгуйте угощением! Весь год объедки да кости собирали, что бы вас попотчевать, - Громко сказал Иван, повторяя, что ему шептал кот.
- Благодарствуем, хозяин! Сыты уже. Твое прошлое угощение до сих пор поперек горла стоит, - хором ответили гости и начали рассаживаться. Кукушка на вдруг оживших настенных часах хрипло прокаркала двенадцать раз.
- Приятно вам подавиться, граждане! - пожелал жареный поросенок на блюде, и пиршество началось.
Из глиняных бутылок разом выскочили пробки, и золотистые струйки вина полились в кружки. Иван сразу по достоинству оценил этот напиток, но к еде притронуться не решился. Угощение по изобилию и размаху, не уступало княжескому, но все кушанья таили какой-нибудь подвох. Мясо под красным соусом оказалось крысятиной, тушеной в крови черного козла. Запеченный с яблоками гусь неожиданно поднял голову а и заговорщицки подмигнул Превертеву, а вареный рак больно ущипнул за палец. Единственное не вызывавшее особых подозрений - блюдо с кореньями оказалось рядом с медведем, и его содержимое быстро исчезало. Выручил Ивана чертик Ираклий. Внезапно появившись из-под стола, он посоветовал:
- Попробуйте муравьев перерощенных в собственном соку. И лягушек с грибами тоже рекомендую.
- Муравьи все-таки не крысы, а лягушек французы едят, - решил Иван и, вытащив муравья размером с креветку, поднес его ко рту.
- Целиком его, со шкуркой, так вкуснее, - подсказал чертик.
Вкус у муравья и вправду оказался изумительным. Осмелев, Иван добрался до лягушек, фаршированных грибами, а потом и до других угощений. Краем глаза он не забывал поглядывать на молодых ведьм. Барышни смаковали вино и почти ничего не ели. Марьянка, ни на минуту не умолкая, рассказывала что-то соседке. При этом успевала строить глазки Ивану, женатому черту, а заодно и сидевшему рядом медведю. Соседка слушала молча, иногда улыбалась. В отличие от смазливой Марьянки в ее красоте чувствовалось что-то опасное, роковое. Поймав мельком брошенный взгляд, Иван вдруг ощутил, как в душе закипают необузданные первобытные страсти. Казалось, в него вселился дух прадеда лихого купца-коробейника, готового отдать казну и товар за черные глаза и алые губы.
Рядом снова появилась плутоватая физиономия Ираклия.
- Позвольте полюбопытствовать, Иван Николаевич, вы на кого больше глаз положили, на Марьянку или на Анфису? - спросил чертик.
Иван ничего не ответил.
- Не определились пока. Ну , ничего , еще ночь впереди.
Чертик понимающе кивнул и опять куда-то исчез. Его место занял дед Игнат. Предложив выпить на брудершафт, он начал рассказывать, как не просто живется домовому. Когда дед наконец излил душу, Иван заметил , что место Анфисы пустует. Неожиданно он услышал ее голос за спиной:
- Не возражаете, если я здесь присяду?
- Конечно, конечно , - засуетился Переверьтьев, освобождая место между собой и домовым .
- Надолго к нам приехали ? - спросила Анфиса.
- Отпуск собирался провести, но точно пока не решил - ответил Иван, а Анфиса, жеманно, передернув плечами, поинтересовалась.
- Скучновато, наверное, здесь городскому человеку?
- Да нет, совсем не скучно! Особенно сейчас - искренне признался Иван. Молодая ведьма улыбнулась, бросив такой взгляд, что Перевертев почувствовал себя прямо добрым молодцем.
- Вина не хотите? - предложил он, придвинувшись ближе.
- Только пол рюмочки - чуть отстраняясь, ответила Анфиса. Иван потянулся к бутылке, но она, подпрыгнув, сама налила кружки. Не успели они выпить, как в дверь застучали, и пришлось идти встречать новых гостей. У порога смущенно толкались три смешных мужичка. Торчащий из всклокоченных волос лесной мусор придавал им сходство с осенними кустами.
Хлопая лаптями, мужики протопали в комнату. Увидев их ,кикимора заворчала.
- Приперлись, пугала лесные! Я для вас сто раз разогревать не стану, холодное будете трескать.
-Ничего, хозяюшка, мы привычные, - хором ответили лесовики и скромно уселись на краю стола.
Иван уже собирался вернуться на место, когда к нему подбежал Феропонт, и почему-то смущаясь, проговорил:
- Пойдем, хозяин, там опять пришли.
У порога тяжело дыша, стояли два волка. Увидев Ивана, один из зверей злобно прорычал.
- Чего уставился, нож тащи!
- Какой нож, хлебный что ли ? - растерянно пробормотал Перевертев.
- Ты что, и впрямь дурак?! Заговоренный нож тащи ! - рявкнул волк, и угрожающе двинулся на Ивана. Спас ситуацию Феропонт .
- Там в сарае в стене торчит,- прошептал он , запрыгнув на плечо хозяина .
С трудом нащупав в темноте рукоятку старого тесака, Иван протянул его волку.
- Этот, что ли?
- Вот спасибо, принес! А дальше что, так стоять и будешь? - с издевкой поинтересовался волк.
- В пень его воткни, - снова подсказал кот .
Рядом с крыльцом действительно торчали трухлявые остатки пня. Ничего не понимая, Иван всадил туда лезвие ножа. И тут же волк, подпрыгнув, перевернулся в воздухе над самой рукояткой. Тоже самое сделал и его приятель. После третьего кувырка звери прямо на лету стали превращаться в людей.
Волк-грубиян предстал в образе низкорослого жилистого мужичка в засаленном камуфляжном костюме, из под которого выглядывала рваная тельняшка. Вразвалочку подойдя к Ивану, он нагло поинтересовался :
- Вы что там в городе все тупые?
- Пойдем лучше жрать, Паленый, а то брюхо свело - позвал его другой оборотень, превратившийся теперь в толстого мужика с тупой физиономией.
- Ладно, еще потолкуем - многозначительно протянул Паленый и последовал за товарищем.
Идиллия сказочного праздника была разрушена. Возвратясь в избу, Иван почувствовал себя совсем неуютно. Толстый оборотень, громко чавкая, уже сметал со стола кушанья. Его приятель, тем временем, задирался к медведю .
-Опять эти придурки праздник испортят, - тихо сказала Анфиса. Перевертев промолчал и, пытаясь перевести разговор на другую тему, спросил про нетронутый прибор во главе стола.
- Это для Аглаиды, покойницы, может зайдет сегодня - ответила ведьма.
- Час от часу не легче! - подумал Иван, и тут же в другом конце комнаты раздался страшный грохот. Это Паленый успел разозлить медведя, и, получив оплеуху, слетел на пол. Придя в себя, он направился прямо к Ивану, явно желая отыграться на более слабом.
- А ну, городской, подвинься!
Иван промолчал. Страх мирного обывателя боролся с закипающим гневом. Но когда оборотень попытался втиснуться между ним и Анфисой, Перевертев не выдержал и, схватив наглеца за шиворот, оттолкнул его от стола.
- На кого руку поднял! Я же тебе сейчас мослы по обгрызаю!- завопил оборотень и театральным жестом рванул на груди тельняшку. Сцепившись, они закружились по комнате. Паленый пытался дотянуться до горла противника зубами. Иван, вырываясь, бил кулаками по оскаленной морде оборотня. Постепенно в драку включались все новые участники. Толстяк , оторвавшись от тарелки с парной козлятиной, решил придти на помощь товарищу. Но не успел он сделать и шага, как в загривок ему вцепился Ферапонт. Проявив неожиданную воинственность, Ираклий выхватил из печки кочергу и очень профессионально стал лупить ей оборотней. Видя явное превосходство противника, толстяк и Паленый ретировались на улицу. За ними с криками и улюлюканьем вывалилась толпа гостей .
- Нож забери! Пусть они, сволочи, до следующего года в человеческой шкуре маются! - Крикнул Ферапонт. Когда Иван выдернул из пня заговоренный тесак, оборотни бухнулись на колени .
- Пощадите, мужики!- взмолился толстяк.
- Что же вы, волки, творите! - истерично завопил Паленый.
- Пес, с ними, пусть проваливают! - немного успокоившись, сказал Иван и воткнул нож на место. Оборотни поспешно стали кувыркаться над рукояткой, возвращая себе прежнее обличие.
Возбужденная толпа ввалилась в избу. Праздник достиг кульминации. Не успел Иван выпить на брудершафт с Ираклием, как стол отъехал в сторону и на середину комнаты выскочил домовой Игнат.
- Эх, развернись душа окаянная!- крикнул он, раздувая меха гармони. Все закружилось в пляске. Мелькали цветастые платки ведьм. Ухая и булькая, подпрыгивал водяной. Разгулявшиеся лесовики, стуча лаптями, лихо отплясывали гопака. Плавно кружили свои необъятные телеса толстая чертиха и старая ведьма. Около них, отбросив прежнюю чопорность, выделывал коленца женатый черт, размахивая вместо шашки накрахмаленным галстуком.
Анфиса закрутила кадриль с бароном, а вокруг Ивана кокетливо улыбаясь вертелась Марьянка. Раскрасневшееся задорное лицо юной ведьмочки все больше нравилось Превертьеву. Расхрабрившись он даже попытался поцеловать ее, но все время кто-то мешал. Сначала медведь, чуть было не отдавил ногу. Потом вклинился Ираклий, который носился между танцующими, тряся плечом, как настоящая цыганка.
Темп пляски все нарастал. Увеличилось и количество участников. Из щелей и углов выползали, выпрыгивали крохотные существа и заводили свои маленькие хороводы. В окна заглядывали улыбающиеся свиные, козлиные и вообще ни на кого не похожие физиономии. На потолке метались тени летучих мышей. Сама изба начала попрыгивать, обнаружив замаскированные в земле куриные ноги. Иван валился от усталости, но остановиться не мог, ноги продолжали плясать помимо его воли. Наконец домовой сжалился и прекратил играть. Марьянка широко распахнула окно.
-Ой, девочки, ночь-то какая! Пойдем звезды собирать.
Откликнувшись на ее призыв, некоторые гости выбежали на улицу.
-Прыгайте за мной, не бойтесь! - крикнула Марьянка Ивану и взлетела. Почувствовав необыкновенную легкость, Перевертев оттолкнулся от земли. Прыжок получился гигантским. Перелетев через плетень, он начал опускаться на склон оврага. В следующий прыжок Иван вложил все силы. Земля круто ушла вниз. На какое-то мгновение стало страшно. Но тут сверху его снова позвала Марьянка, и Иван устремился за ней, теперь уже отталкиваясь от воздуха. Казалось, он вот-вот задохнется от нахлынувшего восторга. Все дальше уходили вниз дрожащие шатры березок и ручей на дне оврага, темные контуры домов, спящая деревня. А впереди открывался бездонный простор ночного неба, пронизанный холодными лучами звезд. Мимо пролетела Анфиса, бросив ревнивый взгляд на Марьянку. Как всегда внезапно, рядом появился Ираклий.
-Ну что, Ваня, определился, какую выбираешь? - поинтересовался чертик.
-Да, наверное, Марьянку, - ответил Иван, чтобы отвязаться.
- Значит, договорились. Я тогда к Анфиске клинья подобью, - сказал чертик и полетел догонять ведьм.
Звезды оказались совсем маленькими и холодными на ощупь. Ведьмы со смехом кидали их в крутившегося рядом Ираклия. Чертик весело хрюкал, отбивая звезды кончиком хвоста, и вопреки договоренности заигрывал сразу и с Анфисой, и с Марьянкой. Супружеская чета чертей деловито заворачивала месяц в тряпку. Когда они спрятали его в корзину, стало совсем темно. Улучив момент, Иван поцеловал Марьянку в щеку. Та, слегка отстранившись, кокетливо вздохнула:
-Ну вот, Иван Николаевич, и вы тоже приставать начинаете.
Рядом пролетела незнакомая ведьма в ступе. Строго посмотрев на веселящуюся компанию, сказала:
-Слишком не увлекайтесь, молодежь, первые петухи скоро.
-Летим обратно, заторопилась Марьянка и потянула за собой Ивана. Они плавно заскользили вниз. К их возвращению пляски уже закончились. Старая ведьма пела что-то очень древнее и печальное. Лесовики тихо подпевали. Расчувствовавшийся медведь плакал, утирая слезы лапой. Иван сел на пол рядом с Марьянкой и положил голову ей на колени.
- Хорошо то как! Хоть бы рассвет запоздал на пару часов. - думал он, понимая что праздник вот-вот закончиться. Однако ночь еще успела преподнести неожиданную развязку.
Дверь внезапно распахнулась. Громко стуча сапогами, в избу вломились два дюжих молодца, похожие как две капли воды. Щелкнув каблуками, они застыли по обе стороны двери, прижав к плесам нагайки.
- Никак Искандер Ниевич пожаловали - испуганно прошептала Марьянка. В избу не спеша вошел низкорослый мужичок в черном, наглухо застегнутом сюртуке, и широченных, заправленных в кирзовые сапоги галифе. На властном не молодом лице гостя резко выделялись огромные тяжелые веки , оставлявшие только узкие щелочки для глаз .
- Здравствуйте, дорогие мои! А я вот с Лысой горы возвращался , думая , загляну к Аглаиде, посижу чуток с земляками .
- Сердечно благодарны вам Искандер Ниевич !- опять хором ответили собравшиеся. Потом наступило напряженное молчание.
- Да вы веселитесь, веселитесь. Я вот тут в уголке посижу , по-стариковски,- с притворным добродушием сказал Ниевич и уселся во главе стола. Остальные гости стояли навытяжку. И только Иван, чувствуя, как в душе закипает гнев, демонстративно уселся на другом конце стола и налил себе полный бокал. Ниевич злобно покосился на него, но ничего не сказал. Прожевав маринованный мухомор, он обратился к Анфисе:
- Спляши-ка нам, душечка, порадуй старика.
Откинув назад распущенные волосы, ведьма плавно пошла по кругу. Рядом закружилась Марьянка. Ниевич поднял тяжелые веки, глазки возбужденно заблестели.
- А ну живей, девки, шевели ногами! - крикнул он, отбросив покровительственный стариковский тон.
И тут Иван взорвался:
- Хватит орать, не у себя дома! - крикнул он, саданув кулаком по столу. Несколько секунд длилась немая сцена, потом Ниевич медленно произнес:
- Ошибся ты мужик, не тому грубишь.
- А пошел бы ты к себе, на Лысую гору! - вызывающе ответил Иван.
Ну ладно, не пеняй, сам нарвался,- прошипел Ниевич и высоко вскинул веки. В тот же миг Иван почувствовал, как пальцы на руках и ногах пускают корни. Вскоре он уже не мог пошевелиться, руки и ноги крепко проросли в окружающее дерево .
- А ну, хлопцы, погрейте ему бока! - скомандовал Ниевич телохранителям. Те рьяно взялись за дело. Вздрагивая под ударами нагаек, Иван пытался вырваться и молил петухов, что бы они побыстрее проснулись. Гости подобострастно хихикали, наблюдая экзекуцию.
- Отдохните трошки, - сказал, наконец, Ниевич, но тут же приказал Ираклию - А ты, голубчик, пощекочи-ка ему кочергой спину .
Ираклий воткнул кочергу в угли и, посмотрев на Перевертева, виновато развел руками, как бы желая сказать : "Дружба дружбой, а служба службой "
- Поджарь его, Ираклюшка, поджарь родимого ! - обрадовано запричитала кикимора. Только Ферапонт осмелился придти на выручку. Прыгнув на плечо Ивана,он быстро заговорил :
Когда Иван повторил все слово в слово, путы и вправду ослабли. Сделав еще одну отчаянную попытку, он, наконец, смог оторваться от стула. Врезав Ираклию кулаком прямо в пятачок, Иван завладел кочергой.
- Хватайте его, все хватайте! - испуганно завопил Ниевич .
Толкая друг друга, нечисть кинулась на Перевертева. Размахивая кочергой, Иван попятился к дверям. Несмотря на численное преимущество, нападавшие действовали неуверенно и в основном мешались друг другу. Усиливал общую сумятицу Ферапонт, с дикими воплями носившийся под ногами.
Неожиданно на стороне Перевертева в драку вступил дед Игнат. С криком :
- Расступись, убогие! Не дам Ваню забижать. - он кинулся в толпу, размахивая огромным тесаком . Нападавшие попятились, спасаясь от неистового домового. Замешкавшись, медведь тут же получил тесаком по заду. Заревев так, что затряслись стены, зверь пошел бить лапами налево и направо. Воспользовавшись общей паникой, Иван подскочил к Искандеру Ниевичу, ударом кулака свалил его на пол и приставил к носу еще горячую кочергу.
- Не губи, Ванюша ! - завопил мужик, и Перевертеву вдруг показалось, что он где-то слышал этот голос раньше. Да и в лице почудилось , что-то неуловимо знакомое. Но в это время на затылок обрушился страшный удар, и , теряя сознание , Иван услышал далекий петушиный крик .
Очнулся он на крыльце дома, когда уже светило солнце. Под затылок кто-то заботливо положил телогрейку. Охая, как старый дед, Иван поднялся и поковылял к колодцу. Казалось, голова вот-вот разлетится на мелкие кусочки. В это время со стороны дороги послышался шум проезжающей телеги .
- Доброе утро, Ваня ! У тебя что, вчера гости были? Говорят изба ходуном ходила - крикнул дед Сашка, придерживая лошадь. Заметив синяк под глазом Ивана, дед полюбопытствовал : - Подрались, что ли?
Перевертев собирался что-нибудь соврать и вдруг разглядел, что и у деда синяк, как раз с той стороны , куда он врезал Ниевичу.
- А тебя, дед, где вчера угораздило ?- спросил Иван, подходя ближе, и тут увидел на носу старика свежий ожог. Глазки деда испуганно забегали.
- Да это я тут вчера, как тебя проводил, в погреб полез и навернулся. Хорошо кости не поломал.
- А нос случайно не кочергой ожег ? - спросил Иван, подходя еще ближе. Дед испуганно хлестнул лошадь. Телега чуть не сшибла Перевертева. Он бросился было догонять, но, споткнувшись, во весь рост растянулся на дороге. А дед, отъехав на безопасное расстояние крикнул :
- Похмелился бы лучше Иван Николаевич! А то на ногах не стоишь. Стыдно городскому-то.
Ивану действительно стало стыдно. События прошлой ночи , сразу утратили реальность. Ковыляя к дому, он размышлял о том, что же все-таки произошло на самом деле:
- Наверное, после дедовой самогонки познакомился с какими-то алкашами и привел их домой добавлять. Вот вся эта чертовщина и привиделась .
Подтверждали эту версию и оставшиеся в комнате следы пьянки самого низкого пошиба. Консервные банки с окурками, объедки, пустые поллитровки ядовито зеленого цвета и даже оторванный каблук. На помятой кровати по-хозяйски развалился кот.
- Ну что , Ферапонт, лихо вчера погуляли ? - спросил Иван в глубине души собираясь услышать человеческую речь . Но в ответ кот только заурчал. Чудеса, похоже , закончились .
Сев на табурет, Иван с отвращением оглядел следы вчерашнего гульбища. Как разом навались все хвори : похмелье, боль в пояснице и незнакомая раньше тяжесть в левом боку. Словно из-за будущих десятилетий выглянула и ухмыльнулась старость.
С трудом заставив себя подняться, начал приборку. Веник заскользил по полу, собирая бренные останки праздника. Как в сказке с печальным концом, яркие видения прошлой ночи обернулись кучкой мусора. Когда веник под кроватью наткнулся на какой-то предмет, Иван и не ожидал уже увидеть что-нибудь необычное. Нагнувшись, он заглянул в пыльный полумрак и тут же так и сел на пол. Из под кровати на него смотрел пустыми глазницами череп. И в это время за спиной раздался знакомый мурлыкающий голос:
- Оставь пока, мы барону его черепушку ночью отдадим на капище.
- На каком таком капище, ты, что опять надумал?! - закричал Иван на кота.
- Сейчас объясню. Ты только, Ваня, не волнуйся! Аглаида наша в совет колдунов входила. Недавно она в отставку подала, тяжело стало покойнице. А мы вчера тут посовещались и решили тебя на ее место выдвинуть. Как раз сегодня в полночь перевыборы.
Иван хотел было сказать все, что думает по поводу очередного Ферапонтова самоуправства, но кот опередил его:
- Отказываться, Ваня, поздно. Заявка уже подана. Так что ты открывай тушенку, подкрепимся и будем тебе речь предвыборную готовить. Там на капище народ серьезный соберется. Осрамиться нельзя , сожрут ...
