Аннотация: стихопесни моего двора, Магнитогорск, 1995, 2002 г., художник Ю.Акимов
валерий тимофеев
БЕЗОТЦОВЩИНА
магнитогорск
2002
стихопесни моего двора
* * *
Я родился в сугробе
А на улице вырос.
'Негде выставить пробы', -
Так про нас говорилось.
Было общей судьбою, -
И не скажешь ясней:
Загибаться зимой,
Отходить по весне.
- Кто не спился еще,
Пацаны из 'запретки'!?.
Робким взмахом руки
Встрянет Коликов Петька.
- Кто путёво живет,
Однокашники - други!?.
Знаю я наперёд -
Вверх не вскинутся руки.
Никого, почитай,
На плаву не осталось.
Ну, о чем тут писать?
Нарываться на жалость?
Просто мы рождены
В век глубокой печали,
Просто выросли мы,
Недомерки, случайно,
Жизнь прожгли, пацаны, -
Души вечно нагие, -
Чтобы с нашей спины
Стартовали другие.
Нас лепили всерьез
Для того, чтобы гробить, -
Мы всего лишь сырье
Промежуточной пробы.
Снежный вихрь седин,
Лет стремительный танец.
Я, наверно, один
В вашем завтра останусь.
* * *
Тихая моя родина...
Н.Рубцов
Думы о тихой родине,
О километрах пройденных,
О недалекой гавани,
Где оборвется путь.
Думы о тихой улочке,
С подслеповатой булочной,
И о друзьях оставленных,
Коих нам не вернуть.
Есть в этой жизни праведной
Много дорог неправильных...
Много путей исхожено
К старой моей избе.
По одиноким праздникам
Вечные ходят странники,
Жизнью идут несхожею, -
А по моей судьбе.
Тучи гуляют синие;
Ветер гудит осинами,
Листья роняя красные
На почернелый двор.
Старая наша улочка
Избами век сутулится,
Каждая в мир по разному
Смотрит, храня укор.
* * *
Церковь возле школы...
Школа возле церкви...
А меж ними наспех
Возвели забор,
Празднуют победу.
Только на поверку
Дух церковный в окна
Входит до сих пор;
И лампадным маслом
Пахнет в коридоре,
За густой побелкой
Проступает Лик...
Может, в том случайность,
Но в церковном хоре
Наипервый певчий -
Бывший ученик.
Вера и безверье...
Память и Забуда...
Незаметно в жизни
Все переплелось.
Люди или звери?
Бог или Иуда?
А на крышке парты
Крестик и 'Христос'.
Школа ли при церкви...
Церковь ли при школе...
....................... разделяли
....................... единять...
О БЕС ПОЛЕЗ НОМ ТРУДЕ
Разбираюсь и в ямбах и в ярдах,
С матюками не ботаю.
А еще не машу кувалдой -
Значит, - я не работаю.
На стихах, хоть ты сдохни, проклятый,
Не промокнет рубашка потом.
Только там, где топор и лопата,
Настоящая есть работа.
Словно гвозди - живые факты,
Отражают наградодвижение:
Стихоплетам даруют инфаркты,
Кувалдометрам - уважение.
У нас лишь тот почетен труд,
Где много спят и много прут.
ДОЛГ
"Почетный долг..."
За что и перед кем
Ты задолжала, бедная старушка?
- За то, внучок, что хлеб
с картошкой ем
И доживаю век в худой избушке;
За то, что я сама себя кормлю,
На ферме до сих пор ломаю спину;
Который год на поминки коплю
Да не скоплю никак,
Знать, не загину.
А перед кем?
Попробуй, разберись,
Который для меня старался боле.
Мне все одно - Егорка иль Борис,-
Не отдадут князья земли и воли.
И ты, внучок, и дочки и сыны -
Тянуть вам рабский век свой
долго - долго
За то, что вы совсем не как они, -
Родились, дурачьё,
с "почетным долгом".
БЕЗОТЦОВЩИНА
Безотцовщина сплошная -
Мой погиб,
А твой ушел...
Повелось тогда меж нами -
Общий дом
И общий стол.
Синяки - и те в дележку;
Так набросимся на щи,
Дядя Боря взвесит ложку
И окрестит от души.
Сумку с книжками носили -
В школу я,
Из школы - ты.
Крепко, Саня, мы дружили,
Много минуло воды.
Память прошлая не стынет,
Не остынет жар сердец...
Обниму до боли сына.
Вот меня бы так
Отец...
* * *
Дом старый...
Дом крепкий...
Второй по проулку.
Корова,
Бычок,
Молотка постук гулкий.
Ворота резные
С малиновым скрипом.
И жизнь за стенами
Стенами не скрыта.
Наверно, Хозяин противен природе,
Иль слово ругательным стало в народе,
А, может, с гнильцой оказалась порода?..
Дом продан.
Дом продан...
Дом предан...
От прадеда к деду
И далее к внуку
В надежные руки
По вечному кругу,
По верному кругу.
А продан,
И словно безвинно отруган
Дом...
* * *
Дня без драк не проходило.
Наша улица на ту
Непременно выходила
Как на бой за правоту.
И ногами, и руками
Отбивались всей гурьбой.
Нас "бесштанными" ругали,
Их честили "голытьбой".
К почернелому забору
Побежденного прижмут,
Выйдет валко дядя Боря,
Тумаков отвесит пуд.
В разгулявшемся затишьи
(Дядя Боря всех смирил)
Наблюдали, как из шишек
Он зверушек мастерил.
Дядя Боря, знамо дело,
Все мальчишкам раздавал.
А война на нас глядела
Из пустого рукава.
* * *
Я не вижу,
Кто сможет поднять
Нашу русскую землю.
Все терзают,
Терзают ее самозванцы - цари,
Соревнуясь друг с другом
В коварстве,
Измене
И скверне,
Вырывая мечом
Божье слово:
'Пришел - сотвори'...
Им ли Невский - порука?
Донской - боевое знаменье?
Им ли Минин с Пожарским -
России любезны сыны?
Русь руками царьков
Низвели до монеты разменной,
И последний русак
Под прицелом у Красной стены.
Бросить камень спешит
Даже самый последний иуда,
Тот, кому испокон
До скончанья далеких годин
В вечных быть должниках -
Этот Раб набивается в судьи,
Ладно, только бы он,
Ладно, только б Иуда один.
Позабыли, к кому
На поклон шли:
- Спаси, Мать-Расея?!,'
И голодных,
Холодных,
Забитых
Брала под крыло.
Как клопы, насосались,
Раздулись и заголосили,
Воротя от Руси
Искаженное злобой мурло...
Дал же Бог доброты.
Добротой мы безбожно ослепли.
Словно окна у изб,
Немотой перекрещены рты.
'Гой ты, Русь...'
Пробудись...
Иль иконы твои все поблекли,
Иль не ведаешь ты,
Что стоишь у последней черты?
Нет!
Я вижу, кто сможет
Поднять
Нашу землю святую!
Был малиновый звон,
Но грядет колокольный набат.
Схватит русский народ
По привычке
Дубину простую
И стряхнет и Рабов,
И смердящий от злобы
Арбат.
* * *
Не в деревне я рос;
Отчего же мне снится
Запах хлебных полос,
Звонкий колос пшеницы.
Отчего так влечет
Средь полей затеряться,
В голубой родничок,
Заглядевшись, влюбляться.
Видно, в том наш удел:
За какой-то чертою
В многозначности дел
Исчезает чужое.
И, устав от дорог,
И от поисков новых,
На отцовский порог
Возвращаемся снова.
Мы к земле припадем
И серьезней и проще,
Сердцем чуя свой дом
Среди спелых колосьев.
* * *
Ставни у дома
заперты,
Травы крыльцо
опутали,
Падают избы
замертво
Да из былой
из удали.
В этих лесах
без просвету,
В речках, где дно
не меряно,
Воздуха пили
досыта
Да заедали
серою.
Ключики
вдоль по берегу
Чистому
обучали нас...
Снега не вижу
белого,
Серым все опе-
чалилось.
Высвечу всю,
как помнится,
Дальнюю нашу
станцию:
По вечерам -
с поездом,
По выходным -
с танцами.
Где-то и нас
срезало,
Где-то и нам
по боку,
Чаще теперь
трезвые,
Руки кладем
к лобику.
Много по тем
улицам
Временем
не привечено,
Любят на свет
щуриться,
Ждать своего
вечера...
Матушка!
Ты прими меня,
Сгладь мое
одиночество.
Кликни разок
именем,
Хватит с меня
отчеством.
* * *
Мы с гитарой через юность куролесили,
Да все в гору, да все в гору нагло лезли мы,
Не спешили задаваться мы вопросами,
Доходили,
доходяги с папиросами.
То частушкою гитара разрывает тишину,
То расплачется устало
про вчерашнюю войну,
Где мы не были по малости своей,
Но прошлась она по юности моей,
Как бульдозером по юности моей.
На гитаре струны лопались от жалости.
Нам на жизнь свою кому еще пожалиться?
Надрывались голосами петушиными,
Чтоб окрепнуть настоящими мужчинами.
САНЬКА, ДРУГ
Санька, друг, куда ты скрылся,
голубятничек?
Я ведь тоже на открылке
ладил ящичек.
Краснобоких мы выдерживали
турманов,
украшали птицы детство наше
бурное.
Черноокой голубицей
пролетели дни,
не успели их напиться.
Где теперь они?
И опять, едва услышу:
крылья хлопают, -
наполняет меня свыше
чувство теплое.
Эх, рвануться прямо с места
и на волю бы...
Пролетело наше детство -
наши голуби.
КИТЕЛЕК
Мне тревогу да из сердца --
В пору бы.
Не прогнать,
не позабыть,
не подарить...
Плачет баба возле черной
Пасти проруби,
Плачет баба,
не стихая до зари.
А всего-то горе выпало
Пустяшное --
Утопила старый мужнин
кителек,
С якорями на погонах
Настоящими,
Со следами боевых его
дорог.
Там на левом рукаве
Зашита дырочка,
А на право, на груди,
для орденов
Обшивала две поменьше.
Ох, и дурочка!
Он еще бы повисеть
не стиран мог.
А соседки с утешеньями
Врываются:
-- Кителек утоп?
Да только и всего!..
Плачет баба,
Причитает,
Убивается,
По последней плачет памятке
Его.
А всего-то горе выпало
Пустяшное --
Утопила старый мужнин
кителек,
С якорями на погонах
Настоящими,
Со следами боевых его
дорог.
О РОССИИ
Провинция...
Чиновная Москва,
Зажав в своих руках бразды
правления,
За всех решает,
Словно голова
Лишь у нее достойна применения.
Провинция --
И сразу -- низший сорт,
Сплошь недоросли,
Хамы,
Тугодумие...
И кто, как не Москва,
страну спасет
От, якобы, грозящего заумия
Всеобщей самостийности?
Когда
Из окон министерских лучше видится,
Куда пойдет сибирская вода,
И сколько мяса дать
рабочим Липецка;
Какие песни в массы насаждать,
Какие фильмы допустить до зрителя,
Кого за подхалимство награждать,
Кого пленить чиновничьей обителью.
Провинцией зовут Опорный край!
И надо же такой набраться наглости?
Твердят, что по труду и каравай,
И по труду отпущенные благости.
Не верю я,
Что сверху все видней,
Когда в любом центральном городишке
Живется и вольготней и сытней,
Чем тем, кто у мартена гарью дышит.
Народ России...
Право, ты велик!
О щедрости твоей легенды сложены.
Но не пора ли молвить напрямик, -
За больший вклад
Нам большее положено.
Россия -
это не одна Москва.
Урал и за Уралом -
все Россия!
И мы имеем равные права
Не пасынками числиться твоими.
Я -- вол.
Я рвусь к ударному труду.
Но подождите, чуточку подумаю,
И, как Матросов,
Грудью упаду
На амбразуру
Вашего
Заумия.
СЕКРЕТИК
Косогоры, сосны, поле
По - над тихою рекой...
Познавали здесь мы волю.
И мальчишеской рукой
К сердцу землю прижимали.
У развилки двух дорог
Каждый
Свой секретик малый
Пуще золота берег.
Вовка батины медали
Для показа притащил:
На одной - товарищ Сталин,
На другой - звезда и щит;
Санька выменял у Кольки
Пряжку флотскую к ремню;
Я же
Батины осколки
В тайнике своем храню.
КАМЕНЩИЦА
Работяга.
Ватники и валенки.
Как столетний дуб - и не обхватишь.
На лесах состаришься и свалишься,
И никто не скажет:
-Катя, хватит!
Бабье ль дело, кирпичи ворочая,
Рвать пупок и слезы лить в бытовке?
Вспомни-ка: девчоночкой хорошею
Ты сюда примчалась по путевке,
Веруя, что труд облагораживать
Будет ежедневно,
каждочасно...
А вглядись-ка:
труд угробил заживо
И ни денег,
ни семьи,
ни счастья.
От мороза щеки проморщинели,
От работы пальцы поизломаны.
Материшься наравне с мужчинами
И живешь, любимым не целована.
В комнатенке
С вечным подселением
Существуешь.
И такому рада!
Здесь твоя спрессована вселенная,
И стучит будильник:
"Надо... надо..."
Слово, что ночует в нас и днюет,
Лишь к нему доверие осталось.
- Надо.
И опять на проходную.
- Надо!
И отступится усталость.
- Надо!!
Ну и пусть уют убогий.
- Надо!!!
Ну и пусть страшнее ада!
Так терпеть умеют только боги.
Лишь в России знают цену:
- Надо!
* * *
Старая дом отдает -
В город меньшой забирает.
Домик - дрянной у нее,
Рухнула крыша сарая,
Изгородь - пара жердей
На полусгнивших опорах...
Стыдно сынку от людей,
Вот и увозит мать в город.
Там хоть какой, но догляд,
И на излете опора.
Брошены избы...
Горят
Окна безмолвным укором.
* * *
Разделили наследство.
При жизни своей разделили -
Это - младшему доля,
А это - и старшим кусок...
А они ведь не деньги,
А сердце мое разделили
И ударили больно
В висок.
Разделили и точка,-
Как долг, как извечную ношу;
Мы, как стая ворон,
Налетели на эти рубли;
Это - сыну и дочке,
А это по ветру раскрошим...
Ты чужое не тронь!
Не твои,
не твои,
не твои...
Нам дороже рублей
И дороже тоски беспросветной
Ощущенье того,
Что в бескрайней запретной глуши
Чье-то сердце добрей
Отзывается нашим приветам
И страницей живой
В несмолкающих письмах звучит.
Разделили наследство
В преддверии дней уходящих.
Наши слезы пролили,
И вот оборвали полет...
Возвращусь в свое детство;
Во мне оборвется щемяще -
Вы не деньги делили,
А сердце мое.
* * *
Старые забытые деревни...
Ни машин не встретишь, ни антенн;
Разрослись по улицам деревья,
Уронив в слепые окна тень.
Вдалеке от бурных направлений,
Здесь едва пяток живых домов,
А иной из них, пропахший тленом,
Послужить добром еще бы мог,
Но...
Забиты окна горбылями.
В огороде славный урожай
Овсюга, татарника, беляны;
А дверные петли съела ржа.
Ни колхоза нет,
Ни лесопилки.
Чем еще деревню оживить?
Лишь хозяйски гнезда на открылке
Продолжают крепко птицы вить.
Старые, забытые деревни...
И сюда бывает редкий гость -
Пронаведать родственников древних,
Да снести кого-то на погост.
* * *
Ко мне прижмешься теплыми грудями.
Мы... да, не те, что двадцать лет тому...
Ты смотришься такой солидной дамой,
Которую встречают по уму.
А я смотрюсь...
А мне зачем смотреться?
Не повезло - остался простачком.
На шаг всего и отошел от детства,
Весь в суете и так же 'хвост торчком'.
Как жаль, что мы с годами не любимей,
Но все-таки нужнее и родней.
И седины просыпавшийся иней
Любых каре и ежиков модней.
В слепой возне, в словах, порой упрямых,
Наверное, есть общая вина.
Ко мне прижмешься мягкими грудями,
Вскормившими детишек и... меня.
30.07.99
* * *
Я пройду деревенской округой,
В дом отцовский вернусь на рассвете,
У черемухи - старой подруги -
Поцелую озябшие ветви.
Я с такой неизбывной тоскою
Пожимаю черемухе руки...
Неразбуженный дом наш спокоен,
Словно не было долгой разлуки.
Здесь меня не узнают, не вспомнят,
Не согреют участием душу;
Теплый воздух исходит из комнат,
И меня, позабытого, душит.
Я уйду деревенской округой -
Дом отцовский растает в тумане...
От черемухи - старой подруги -
Ветку зябкую прячу в кармане.
* * *
сыну
Тяжелый труд
Как бой... как бой...
И я веду
Его с собой.
И для тебя,
И для него,
Сожгу себя,
Сожгу всего.
Пусть он бы жил
Не так как мы,
И нас любил,
И без сумы.
ГРЕХ
Пусть дpугие о том скоpбят
И кpичат в стоголосье тpуб:
Не спpошу я - кто пил тебя,
Ах как жаден до алых губ!
Я прижмусь к тебе на чуток,
На твою настроюсь волну,
Разливанной тоски поток
Равнодушной тебе волью.
Мне какая к чеpтям печаль,
Что любовь ты несла дpугим?
Мне б тепло твоего плеча,
Жаpкий тpепет твоей гpуди.
Одиноческий жаp потушить
Без обид, оговоpок и ссоp...
Ждите, Евы моей души,
На негаснущий ваш костеp.
МОЛИТВА
Боль расстояние глушит,
Раны разлукой лечат.
Мне тишину слушать
В мой одинокий вечер.
Млечным Путем по небу
Манишь меня, милый,
Плыть за тобой мне бы
Но... где найти силы?
Как заклинанье
молитву читаю.
Ловлюсь на ошибках -
шепчу
не словами к богу я,
Наивная,
все равно мечтаю
За жизнь свою
без тебя убогую.
Надеваю тобою любимое,
в цвет моих глаз, платье
Болею тобой,
неукротимый мой,
хочу тебе подражать я,
Говорю губами твоими,
говорю словами твоими,
Алою каплей с губ облетает
Успевшее
стать дорогим
имя.
Я зажигаю свечи -
Скрыл полумрак стены,
В мой одинокий вечер
Тихо вплывут тени
Тех, кто любви верен.
Ловит свеча дыханье.
Мерно поют стены
Псалмы о покаяньи.
Как заклинанье
молитву читаю.
Ловлюсь на ошибках -
шепчу
не словами к богу я,
Наивная,
все равно мечтаю
За жизнь свою
без тебя убогую.
Надеваю тобою любимое,
в цвет моих глаз, платье
Болею тобой,
неукротимый мой,
хочу тебе подражать я,
Говорю губами твоими,
говорю словами твоими,
Алою каплей с губ облетает
Успевшее
стать дорогим
имя.
* * *
Ты опять в облаках,
Вон, корпишь над своими листами.
В холодильник стыдливо запрятан
Холод,
постные щи,
без сметаны крапивный салат.
Дети в драных носках...
Ты не ведаешь, как я устала
Ждать копейки подачки - зарплаты,
И себя без обнов,
и детей без конфет оставлять.
Понимаю я, мой умный,
понимаю, что когда-то
Грянут громом с неба слава
и достаток и почет.
Ну а дети?
им сегодня что ответить?
ну а я то?
За какие за коврижки
нам, скажи, страдать ещё?
Жизнь не ждет,
она такою безвозвратно утечет.
Все тебе трын-трава,
По теченью себя увлекая,
Ты бы жил на луне или в тундре,
Делал все, как приснится,
чтоб никто не призвал на ответ.
Я была б не права,
Даже в малом тебе потакая,
В каждой женщине есть таки мудрость
На себя брать побольше,
и вас защищать от бед.
Понимаю я, мой умный,
понимаю, что когда-то
Грянут громом с неба слава
и достаток и почет.
Ну а дети?
им сегодня что ответить?
ну а я то?
За какие за коврижки
нам, скажи, страдать ещё?
Жизнь не ждет,
она такою безвозвратно утечет.
ПЕСНЯ О ЩЕДРОСТИ
Закатив глаза от радости,
Кинулась на грудь любимому,
Но, любитель делать пакости,
Он подставил щедро спину мне.
От любви привычно пьяная,
Ожидая встретить истину,
Я в глаза приветно глянула,
Он открыл мне щедро лысину.
Он всегда удивлял
Щедростью души:
- Не смотри...
- Не виляй...
- Не дыши.
Никогда не обижал
Только взял
И сбежал.
Все не верила подругам я,
Думала - приврут со зла они,
Я красивая, упругая,
По любви приятно плаванье,
Думала - они от зависти,
Прогнала их и довольная...
Одинокая и вольная...
Хоть бы кошку, что ли, завести.
Он всегда удивлял
Щедростью души:
- Не смотри...
- Не виляй...
- Не дыши.
Никогда не обижал
Только взял
И сбежал.
ЖЕНЩИНА
БАЛЬЗАКОВСКОГО ВОЗРАСТА
Никогда, ты слышишь?
Никогда
Не найти и лучше и мудрей.
В никуда уносит, в никуда,
Впереди по курсу сонный дрейф.
Стала нежеланною попросту -
Женщина Бальзаковского возраста.
Для других и взлет, и поворот,
Так устала думать за двоих.
Соло одиночество берет,
Нет сегодня рук и губ твоих.
Стала нелюбимою попросту -
Женщина Бальзаковского возраста.
Песня не играется без нот,
Выигрыш равняется нулю...
Не обнимет, в ухо не шепнет:
'Милая, я так тебя люблю...'
Стала слишком мудрою попросту -
Женщина Бальзаковского возраста.
Трудно ждать без веры день за днем,
Вот опять гадания не в цвет:
Никого не видно за окном,
Если в доме ярко вспыхнет свет.
За ошибки прошлые Бог простит
Женщину Бальзаковского возраста?
Женщина Бальзаковского возраста...
Годы словно ласточки
стремительно проносятся
По судьбе.
Только-то успела разобраться в себе.
Сердце вот-вот разорвется,
Если любовью не отзовется.
Ах, какой наивный давался обет,
И ответ не ответ за семь бед.
Это сколько ж тому было лет?
ДОМИК В ТРИ ОКНА
Над рекой стоит
Домик в три окна.
Только для меня
В нем жила-была
Детская страна.
Много есть дорог,
Но нельзя забыть
Тропочку одну
В дальнюю страну,
Где родной порог.
С давней той поры
Надо мной парит
В небе голубом
Стая голубей, -
Свет ушедших дней.
Над рекой стоит
Домик в три окна.
Сердце не унять,
Все зовет меня
Домик в три окна.
И на склоне лет
Не угаснет свет
Дома в три окна.
ПОМНИ МЕНЯ
Я ожидаю много лет
Тот самый день, когда поверю,
Что для меня дороги нет
За нашей дверью, за нашей дверью.
Помни меня
После частых разлук и скитаний,
Помни меня,
Все обиды сумей позабыть.
Помни меня,
Если сердце твое ждать устанет,
Помни меня
И не смей разлюбить.
От привокзальной суеты
Я торопливостью наполнен.
Уходят годы, только ты
Все наше помни, все наше помни.
Помни меня...
ФУТБОЛЬНАЯ
Евгению Залявину
Каждый самый главный матч
Предстоит еще сыграть
День за днем, за годом год
По стадионам.
Мы судьбу свою как мяч
От угла и до угла,
От ворот и до ворот
Гоним.
Громкой славы не хватит на всех,
Но мы верим, мы верим в успех, -
Футболисты - ребята из тех,
Настоящих.
Мы единственной цели верны,
А соперник такой же как мы,
И ему лишь победы нужны
В матчах.
Может в чем-то друзья и правы,
Оказаться легко вне игры
И один на один до поры
Выйти.
Ведь футбол - это жизни урок,
Незаметно приблизится срок,
Ты остался игрок, но игрок
Бывший.
Каждый самый главный матч
Предстоит еще сыграть
День за днем, за годом год
По стадионам.
Мы судьбу свою как мяч
От угла и до угла,
От ворот и до ворот
Гоним.
ПОЛШАГА ДО...
Нам до счастья полшага
оставалось пройти,
Мы, должно быть, устали
и сил не хватило обоим,
Каждый был переполнен
собой и своею любовью,
Почитал себя первым
и правым,
и вел за собою.
Разминулись пути,
Не со мною ты,
Я не с тобою.
Нам до счастья полшага
оставалось пройти,
Только-только полшага,
но как жизнь
невозможно огромных.
Я теперь не скажу тебе:
- Милая...
вечером...
помнишь?
Ты не вскрикнешь пронзительно:
- Милый!..
Щекотно...
пусти.
Нам до счастья полшага
оставалось пройти.
Разминулись пути,
Не со мною ты,
Я не с тобою.
Тебя
Укоряя,
Себя я
Теряю
Судьбе я
На откуп
День новый
Вверяю.
ВАЛЬС
ЗАВОДСКИХ ТРУБ
Я поверить никак не могу,
Что потомки бесстрастно и грубо,
Не считая себя
перед прошлым в долгу,
Уберут заводские трубы.
Что промолвят, баланс подводя:
"Послужили свое и довольно"...
И былой красоты не отыщещь следа -
Опустеют уральские волны.
Я иду через мост.
Это наши года
Отражает вода,
А в воде во весь рост
В окружении звезд
Трубы в вальсе кружатся.
И пока стрелы труб
Гордо смотрятся в пруд,
Будет славным наш труд,
Будет славный наш труд
Продолжаться.
...Были будни похожи на бой,
В них рабочая честь зародилась.
Каждым новым мартеном
И новой трубой,
Как судьбою своей мы гордились.
И не трубы построились в ряд
Над заводом высокой грядою -
Это юность и жизнь заедино стоят
С легендарной Магнитной горою.
Я иду через мост.
Это наши года
Отражает вода,
А в воде во весь рост
В окружении звезд
Трубы в вальсе кружатся.
И пока стрелы труб
Гордо смотрятся в пруд,
Будет славным наш труд,
Будет славный наш труд
Продолжаться.
СТРИПТИЗЕРША
Стриптизерша..
Играет танго,
Все заполнены места.
Стриптизерша,
Белый ангел,
Вожделенная мечта.
На нее стекла глаз
Навели как прицелы,
Ее танец - высший класс,
Ослепительно смелый.
Она девчонка то что надо,
Всех мужчин сведет с ума.
У нее такие формы,
Любовалась бы сама.
Даже камень драгоценный
Без оправы стекляшка,
Она себе узнала цену
И своим голым ножкам.
И не важно, что ей
Восемнадцать не скоро,
Она мечтает поскорей
Покорить шумный город.
Работенка на раз,
Что бы там не сказали,
Если есть, что у вас
Оголять в пьяном зале.
Ой, не надо про стыд
Сокрушительно охать,
Ей самой бы не остыть,
Будоража вашу похоть.
Ей душой не почернеть
В вашем пьяном вертепе,
Она пока девчонка 'НЕТ',
Ничего вам не светит.
Дикой кошкой
В огне софитов
Одежды сбросит
И беззащитна.
Ее ты хочешь,
Да, с нею проще.
Стриптизерша,
Нет куклы краше,
Нет доли горше
У русской Маши
Стриптизерши..
В ресторане воздух пьяный
Прилипает на сто лет.
Домой вернется утром ранним,
Завтрак стынет на столе.
А подруги косят
На изумрудное колечко,
Что-то там про 'мани' спросят
И подергают плечиком.
Мол не снится и в снах
Нам такое бельишко.
Им зачем много знать
С их коротким умишком.
Она врет, что у нее
Появился жирный парень,
И еще про Мерседес
Наплетает на шару.
'Ой, наверное, зимой
За него замуж выйду'.
Станет стыдно самой,
Покраснеет для виду.
И еще наплетет
Любопытным в угоду.
А сама целый год
Не целованной ходит
И о принце тайком
Проливаются слезы.
А от жизни такой
Душу холодом сводит.
Дикой кошкой
В огне софитов
Одежды сбросит
И беззащитна.
Ее ты хочешь,
Да, с нею проще.
Стриптизерша,
Нет куклы краше,
Нет доли горше
У русской Маши
Стриптизерши..
Она доступна для глаз,
У тебя по телу дрожь,
Ее тело напоказ.
Только душу не тревожь!
МАГНИТОГОРСКИЕ МОСТЫ
Ты сказал мне - ждать на мосту,
И трамвай ушел к проходным,
Унося любовь и мечту
В нескончаемый грохот и дым.
Кто придумал город такой,
Части света две у него.
На работу спешу из одной,
На свиданье к тебе из другой.
Этот вопрос
очень не прост,
Вдруг не на тот
выйду я мост,
Будешь меня
напрасно ждать.
Там, где завод,
там где завод,
Соединит
нас переход,
Если дождусь,
если дождусь трамвая.
Все в депо идут поезда,
Так прождать смогу целый год,
А тебя увезет навсегда
Переход, как большой пароход.
Чем трамваю судьбу доверять
И грустить на своем берегу,
Я быстрей пешком до тебя
Через все переходы дойду.
Этот вопрос
очень не прост,
Вдруг не на тот
выйду я мост,
Будешь меня
напрасно ждать.
Снова в депо
едет трамвай,
Жди меня, жди,
не унывай,
Если придешь,
если придешь опять.
СЕКС ДО УТРА
Ты этой ночи ждал,
Ты о ней так мечтал,
Лучший подарок она,
Нежный поток наших желаний.
Сколько волшебных тем
В переплетенье тел,
Крепким глотком вина
Ночь для двоих станет.
Секс до утра,
Спор и игра...
Сладкий нектар слов
Песней цветных снов
Ложе твоих белых грез
На облаках качает.
Утром спадет с глаз
Та пелена-страсть,
Тело наполнит восторг
Криком разбуженных чаек.
Секс до утра,
Спор и игра...
Бурная страсть.
Время не трать.
Ночь только миг,
В этом и смысл
безумства ночи.
Губы твои - мед,
Медленный их полет
Доскажет мне за тебя,
что ты сказать не захочешь
ПЕСНЯ О ПЕЧКЕ
Ой, девчонки, что наделала,
Не попала я в аварию.
Мне приснилось платье белое -
Полюбила сталевара я.
У своей любимой печки
Муженек мой
Измотается,
Сил для женушки на вечер
Хоть ты взмокни
Не останется.
Нет, чтоб нежно
обниматься-миловаться,
Ночкой звездною шептать
на ушко сладкие слова,
Он с работою и дома
не желает расставаться,
И еще ворчит, что я, мол,
как все жены, не права.
У мартеновской у печки
Ох, и весело живем!
Он про плавки,
Я про плавки,
Только каждый о своем.
Изгибаю бровь лукаво,
Наседаю с новой силою,
Обниму его руками -
Я ли, милый, не красивая?!
- Как металл в ковше горящий?
Спросит милый мне на горе.
Даже с нелюбимой тещей
Про шихту готов он спорить.
Вот такой медовый месяц
Отгуляли мы вдвоем.
Он мечтает,
Я мечтаю.
Только каждый о своем.
Говорит - на белом свете
Всех других ты лучше тем,
Что пылаешь как комета,
А стройна как мой мартен,
Нас любить готов он вечно,
И не будет разделять.
Только жаль, что мной как печкой
Ох, непросто управлять.
От его речей искусных
Каждый зуб горит огнем.
Я о флюсе
Он о флюсе,
Только каждый о своем.
Как-то раз в любимой печке
Приготовил муженек
Для меня пирог слоеный
Только мне-то невдомек,
Что у них, у сталеваров,
Есть шихта и пироги,
Эти блюда и на пару
Кушать будет не с руки.
У мартеновской у печки
Ох, и весело живем!
Он про плавки,
Я про плавки,
Только каждый о своем.