Васина Ольга : другие произведения.

Границы возможного

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Эксперименты с клинической смертью обернулись непредвиденными последствиями... Герой познал вкус величия, но, сейчас он лишен возможности ощущать и полноценно двигаться. Он не знает, где находится и только собственные мысли не дают окончательно утратить связь с реальностью.
  ГРАНИЦЫ ВОЗМОЖНОГО
  
  Меня всегда называли безумцем. Неистовым, безрассудным, способным шокировать и восхищать одновременно. Иногда хватало одного правильно подобранного слова, чтобы вызвать у врагов приступ неконтролируемой паники. Я побывал в местах, о существовании которых мало кто осмеливался даже подумать. Балансировал на грани между добром и злом, а точнее - за пределами добра и зла.
  Конечно, многие и до меня заглядывали за запретную черту. Были и те, кто не побоялся сделать решительный шаг в неизвестность. Разница в том, что я нашел в себе силы вернуться.
  
  Данные о моем нынешнем местонахождении туманны, но меня не покидает уверенность, что я все еще на Земле, пусть лишенный возможностей видеть и полноценно двигаться. Чувствую, что нахожусь в переходном состоянии, и скоро все изменится. Только это помогает не впасть в отчаяние.
  Я живу образами прошлого. Единственным, что у меня осталось.
  
  - Быстрее, Стэн, быстрее, - голос напарника вгрызается в мозг острой бритвой. - Четыре, три, два. - Назад! - Боль. Острая боль в ребрах вытаскивает меня из бездны транса. Кажется, он снова ударил меня. Так и есть. Он с размаху бьет меня по груди, по щекам. Теперь я это отчетливо ощущаю. Идиот!!!
  Делаю усилие и проталкиваю кровь к сердечной мышце. Представляю, как открываются клапаны, и камеры наполняются вязкой жидкостью, нехотя сжимаются, включаясь в непрерывный цикл перекачки. Пошло. Чувствую движение внутри онемевших конечностей, пальцы начинает колоть.
  С трудом разжимаю сведенные судорогой челюсти, лихорадочно пытаясь прокрутить в голове недавние ощущения, поймать ускользающее знание.
  - Ну, что!? - Напарник нетерпеливо заглядывает в мои неподвижные зрачки.
  - Я думаю, ученые наврали, прокол у них в теории, порез: развитие идет не по спирали, а вкривь и вкось, вразнос, наперерез, - сбивчиво декламирую я, несколько раз сглатывая и облизывая пересохшие губы.
  Вижу, как расширяются глаза напарника, как неверие в них сменяется робким восторгом, а губы растягивает радостная до тошноты улыбка.
  - Ты пр-рочитал это... значит... т-т-ты был там? - заикаясь, он взволнованно тычет в потолок указательным пальцем.
  Я безразлично киваю. Сейчас мне наплевать на все, кроме сна.
  
  Этот эпизод вспоминается чаще других. Первый выход в Астрал. Ничего особенного тогда не произошло: я просто покинул свою материальную оболочку и, повинуясь записанным на подкорку инструкциям, прочитал развешенные в дальних углах операционной палаты надписи. Вся фишка состояла в том, что из положения своего тела увидеть это четверостишие было невозможно.
  
  Эксперименты с клинической смертью снова входили тогда в моду, и я со своей уникальной способностью контролировать сердечную деятельность, стал просто идеальным подопытным кроликом. Бывший ребенок 'индиго'. Популярность этого размытого термина взлетела за несколько лет настолько, что использование его в контексте 'особых случаев', стало считаться хорошим тоном.
  Подающее надежды дитя новой эпохи: затасканный по исследовательским центрам, в итоге я оказался совершенно неприспособленным к реальной жизни. Перескакивая с одной никчемной работенки на другую, я начал ненавидеть себя и свою нестандартную физиологию.
  Так продолжалось до тех пор, пока на меня не наткнулось очередное 'светило' отечественной науки.
  
  Каждая остановка сердца требовала мобилизации всех скрытых резервов моего организма, но уже после второго полета я обнаружил в себе способность читать мысли. После третьего - дар влиять словом на чувства и эмоции других людей.
  Тогда я еще мог бы остановиться, рассказать... но, детство, проведенное в лабораториях, научило меня скрытности. Я упрямо твердил об уходящем в небо столбе света.
  Не доверяя никому, продолжал тайком изучать открывающиеся мне возможности. Еще несколько клинических смертей, и я смог управлять предметами, даже не дотрагиваясь до них: энергией направленной мысли я без труда завязывал в узлы алюминиевые ложки, поднимал в воздух маленькие теннисные шарики - и это было только начало. С каждым новым экспериментом я чувствовал, как растет моя сила.
  
  Темно и мокро. Ах, как много бы я отдал, чтобы узнать, где я. Но, вокруг никого, кто бы мог помочь. Вернее, разум говорит мне об этом. Интуиция же кричит, что люди вокруг меня, что они намного ближе, чем я думаю.
  Я в ловушке. Но... я все еще человек. Я смутно ощущаю свое тело. Мышцы не слушаются: приходится прилагать титаническое усилие, чтобы пошевелить пальцем, не говоря о большем. Пробовал изменить ритм сердца, но и это мое умение начисто заблокировано. Только мысли по-прежнему ясны, что само по себе не может не обнадеживать.
  
  В тот день шел мелкий осенний дождь. Как всегда в октябре.
  Маленький лысоватый человек. Он был по-деловому собран и противен своей фальшивой вежливой улыбкой. Аккуратен до безобразия. Казалось, перед выходом он провел целый час, тщательно сдувая пылинки со своего безупречно выглаженного костюма.
  Его голос завораживал, а слова мягко впивались в уже давно ожидающую посевов почву. Он был откровенен, и мне безумно захотелось попасться на крючок обрисованных им радужных перспектив, ожидающих меня в случае согласия. Я был рад уже тому, что не увижу больше осточертевшую до колик лабораторию.
  Так я стал Агентом. Десять лет на страже безопасности Земли. Да, если бы люди узнали хотя бы о части моих подвигов, в каждом уважающем себя городе появилось бы по парочке новых памятников. Но меня вовсе не привлекала слава, так же как богатство и власть. Мне хотелось большего.
  
  Если бы я мог управлять своими мимическими мышцами, то улыбнулся бы сейчас грустной улыбкой. Проклятое любопытство, из-за него все мои беды. Из-за него все беды человечества, если верить легендам.
  
  Интересно, как долго уже я нахожусь в своем заточении? Кажется, целую вечность. Вечность безмолвия, неподвижности и темноты. Здесь нет времени, нет расстояний, нет жизни. Периоды бесплотных размышлений сменяются внезапными провалами, после которых все повторяется сначала. Я просыпаюсь и с ужасом понимаю, что этот кошмар все еще преследует меня.
  
  Бутылка дорогого виски почти опустела.... Я медленно поднес ее к свету, меланхолично наблюдая, как жидкость плавно перетекает по толстым зеленым стенкам. Снова напился.
  - Может быть, займешься наконец делом? - дребезжащий голос моей очередной сожительницы. Я с раздражением швыряю бутылку о стену. Звон бьющегося стекла действует отрезвляюще. Хлопнув дверью, выхожу в обшарпанный вонючий подъезд. Меня уже ждут.
  - Я на подъеме, - бросаю им через плечо. - Нужно всего пару минут.
  Обычно я работаю один, но этим двум новичкам из 'горячего отдела' давно был обещан мастер-класс. Отключаюсь, вгоняя себя в привычное предтрансовое состояние.
  - Быстрее, учитель, - один из них осторожно трогает меня за плечо. - Протубианин уже приступил к третьей фазе.
  - Да хоть к десятой! - я недовольно морщусь, понимая, что мне может понадобиться еще несколько драгоценных минут.
  - У нас нет времени, - подает голос другой мой помощник, который все это время пытался подключиться к сети видеопередатчика.
  Раззадоренный его нелепым ворчанием, я делаю чуть более сильный выпад, и возникший водоворот увлекает нас троих в свой вихревой поток.
  Внезапность всегда была моим лучшим оружием. Я рассчитывал материализоваться сзади и, пока зеленоногий верзила не очухался, впихнуть в его рот большую смердящую таблетку.
  Обычно я предельно точен в расчете предполагаемого места телепортации. Но, за секунду до нашего перемещения я вдруг отчаянно понимаю, что на этот раз просчитался. Мы приземляемся прямо перед носом опаснейшего инопланетного террориста, и дело осложняется тем, что тот находится в одном лишь шаге от выполнения своей смертоносной миссии.
  Верзила яростно рычит, увидев нежданных гостей, и с силой замахивается, неестественно выгибая свою мощную когтистую лапу. Я без труда уклоняюсь, но эффект неожиданности потерян. Боковым зрением вижу, как бледнеют лица моих учеников. Кажется, вместо образцово-показательного выступления они получат кровавый хоррор.
  Я иду в нападение. Ускоряюсь, лавируя между острыми ножами когтей, и вот - таблетка уже во рту у монстра. Он еще не понимает, в чем дело, но лекарство действует моментально: огромная груда мяса и костей грузным мешком обрушивается на пол. Слышу восторженные мысли парней и еще какие-то звуки... мысли? Шепот.
  - Разве это тебе нужно? - слова отдаются в мозгу пульсирующим гулким эхом.
  Оглядываюсь. Никого, кроме моих двух 'желторотых мачо' и одного застывшего лохматого великана.
  - Ты знаешь, что нужно делать, - шепот продолжает обволакивать мысли, и вскоре меня осеняет: голос идет изнутри. Это мой собственный голос.
  И я действительно знаю. С самого начала знал.
  Мне нужна еще одна остановка сердца. Последняя.
  Одним резким движением смахиваю со стола баночки с реактивами, ложусь на его поверхность, подогнув колени.
  - Держите руки, - киваю я остолбеневшим ребятам.
  Радость на их лицах плавно сменяется недоумением. Они думают, что у меня поехала крыша.
  Но мой разум еще никогда не был настолько остр, как сейчас.
  Делаю глубокий вдох, борясь с внезапно накатившим волнением. Да что это со мной! Я проворачивал этот фокус десятки раз... Кровь, наконец, замедляется и моя голова безвольно свисает на бок.
  Череда быстрых вспышек - и я вижу свое нелепое тело: шея вывернута под неестественным углом, остекленевшие глаза открыты. Перепуганные новички, кажется, звонят в службу спасения. Прохожу через потолок и оказываюсь под открытым небом. Как же я мог раньше не замечать этого! Здесь просто искрит от энергии. Она повсюду. Теперь я понимаю, что было причиной моих чудесных преобразований. Но, все это - лишь малая часть. Если быть здесь постоянно... Страшно даже представить.
   Я... я смогу стать Богом!
  Так высоко я еще не поднимался. Чем выше, тем легче, тем меньше связывает с грузом пережитого. Я купаюсь в потоках энергии, мне хорошо и спокойно. Свет. Он такой яркий, что будь я в своей телесной оболочке, давно бы ослеп. Понимание приходит слишком поздно.
  Столб света, о котором я всегда рассказывал... оказалось, он на самом деле существует. И он затягивает. Нет, не физически. Просто мне уже не хочется ничего, кроме как парить в этом невесомом, сияющем великолепии. Все остальное теряет смысл.
  Нечеловеческим усилием вырываю себя из потока. Кидаюсь в сторону. Глухой щелчок, и... темнота.
  Это воспоминание было последним из того, что я сохранил.
  
  Что-то определенно меняется. Замечаю, что тело все охотнее подчиняется моим командам. Это радует. Теперь я могу заставить себя перевернуться на бок, вытянуть руки и ноги. Иногда мне кажется, что до меня доносятся приглушенные звуки. То ли слова, то ли отголоски далекой музыки, не разобрать.
  Я все меньше думаю о своей прошлой жизни, и события, которые совсем недавно всплывали в голове четкими объемными картинами, постепенно стираются, меркнут.
  Как ни удивительно это признавать, но мне не так уж и плохо. Уютно. Тепло и спокойно.
  Тщетно пытаюсь вспомнить свое имя: хватаюсь за бессвязные обрывки сюжетов, но и они, как грязные островки снега в весенний день, тают под ласковыми лучами охватившей меня безмятежности. Прислушиваюсь, в надежде выловить еще несколько звуков.
  
  Время идет, и я понимаю, что мои мысли, мои знания, мои боль и страх: все то, что, составляет мое 'я', больше не принадлежит мне. Оно сминается под липким грузом радостного ожидания чего-то важного. Но, это уже не мое ожидание.
  
  Господи, как же тесно. Как в набитом автобусе в час пик.
  Я еще помню автобусы, да. Ту часть своей жизни, которая не связана лично со мной, я помню лучше.
  Меня сжимают со всех сторон. Что-то большое... какая-то невидимая сила толкает вперед, и мне ничего не остается, как подчиниться.
  Из глубин памяти хаотично всплывают имена. Одно из них вызывает в душе едва уловимый отклик. Стэн. Да, так меня зовут. Звали.
  Наконец вываливаюсь в пустоту. Нет, меня ловят чьи-то мягкие руки. Горло заходится в сильнейшем спазме. Я хватаю ртом воздух, кажется, я кричу... пробую дышать.
  Как же долго я не дышал! Я и забыл, как это прекрасно - дышать.
  Смазанные изображения, расплывающиеся контуры предметов, чьи-то лица. Я наконец-то вижу! У меня есть глаза! Все вокруг плывет и кружится в безумном танце эйфории. Я живу!
  Слышу радостные голоса.
  - У вас девочка. Поздравляю.
  Замученная, но довольная женщина в забрызганной кровью рубашке тычет мне в губы чем-то мягким и пахучим.
  - Ну, здравствуй, малышка, - говорит она, ласково гладя меня по голове, и в этот момент осознание горечи произошедшего горячей волной прокатывает по моим ожившим нервам. Я пытаюсь поймать ее лицо в фокус своего взгляда, но внезапно весь мир переворачивается.
  - Ну, здравствуй, мама, - мелькает последняя мысль, и оставшиеся крупицы моего 'я' растворяются в струящемся потоке света.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"