возможна ли демократия как форма общества, если проблемы столь слож-
ны, а экономическая власть столь сконцентрирована, как сегодня. В силу
188
того, что корнем любой свободы являются свобода сознания и свобода вы-
ражения, отрицание свободы в образовании оборачивается преступлением
против демократии.
Поскольку академическая свобода является в столь боль-
шой степени социальной проблемой, ведь она тесно связана с тем, какую
роль сыграют будущие граждане страны в формировании нашей экономи-
ческой и политической судьбы, - то неудивительно, что те, кто либо
занимается пустыми словопрениями, либо открыто борется за ее ограниче-
ние, вынуждены также стремиться к тому, чтобы публика считала ее вопро-
сом, касающимся педагогов просто как личностей, и представлять всех лиц,
наиболее активно участвующих в данном движении, как в разной мере не-
уравновешенных индивидуумов, желаюпцтх большей свободы для утверж-
дения личных позиций.
Нет ничего парадоксального в суждении о том, что
именно в силу важности общественной свободы образования ее выставляют
как нечто будоражащее исключительно отдельных учителей.
Бесполезно отрицать, что огромное множество молодых людей сегодня
считают себя лишенными необходимых возможностей и находят столько
препятствий своим законным желаниям и стремлениям, что начинают под-
даваться мысли, будто социальные перемены осуществимы не демократи-
ческим путем, а исключительно грубой силой. Всем, кто знает факты о жиз-
ни наших школ, кажется смехотворной усердно культивируемая в извест-
ных кругах идея, согласно которой такая позиция молодежи является ре-
зультатом учительской предрасположенности к мрачноватым идейкам, мас-
кирующимся под академическую свободу.
На самом деле эта позиция явля-
ется следствием ограничительного и деспотического влияния современной
индустриальной системы, которое лишь усиливается влиянием системы об-
разования, принижающей значение социальной информации. Сознание того,
что общественные изменения сколько-нибудь существенного характера мо-
жет вызывать только грубая сила, есть продукт неверия в интеллект как ме-
тод; а такая потеря веры в значительной степени является следствием обуче-
ния, которое, протекая при относительно несвободных условиях, не обеспе-
чило того, чтобы молодежь разумно воспринимала реалии нашей социаль-
ной жизни-политической и экономической.
В конечном счете существуют лишь три фактора. руководящих обще-
ством,-привычка, принудительная и жестокая сила и действие, направляемое
интеллектом.
В наиболее спокойные времена авторитет привычки и
нормы намного превосходит другие силы. Социальный кризис означает, что
их влияние в значительной мере ослаблено. Следовательно, более отчетли-
во в игру вступают другие силы. Реакционеры,стремящиеся предотвратить
любые изменения старого порядка, находятся во власти темных сил, кото-
рые толкают их на использование грубого насилия, но в наименее явной
форме принуждения, запугивания и разнообразных видов косвенного давления.
Не разбираясь в социальных вопросах-не понимая их именно
вследствие фальшивого образования, а также и упорного нежелания позна-
вать, -реакционеры противятся изменениям необдуманно. Те, кто постра-
дал от старых порядков, в свою очередь воспринимают призыв к прямому
189
использованию силы как единственное средство, имеющееся в их распоряжении.
Из-за интеллектуального давления, пережитого ими в период своей
собственной учебы, они не располагают достаточными знаниями о возмож-
ностях производить общественные изменения другим путем, нежели силой.
Короче говоря, социальное значение академической свободы состоит в
том факте, что без свободы исследования и свободы преподавателей и уча-
щихся в изучении действующих сил общества и возможных средств управ-
ления ими нельзя выработать у молодежи привычки к продуманному действию,
необходимой для благополучного развития общества.
Воспитание
добропорядочного гражданства в простых и довольно стабильных условиях
-это одно. Но это совсем другое, когда условия запутанны, сложны и не-
определенны, когда дело идет к разделению и борьбе классов.
Всякий фактор
способствующий ограничению свободы образования, дает фору насилию
как последнему способу повлиять на необходимые перемены. Всякий
фактор, способствующий либерализации образовательного процесса, дает
фору разумным и верным методам ориентирования общественных измене-
ний, которые бы, так или иначе, произошли, на более справедливые, чест-
ные и гуманные цели.
== Есть принципиальная разница между насилием государства "над толпой" и насилием толпы над государством. Первый случай в любой перспективе времени обречён на неудачу. Второй случай предполагает что в масштабе десятилетий настроения толпы будут всё более яркими и приведут к переменам.
Лучше раньше чем позже? Или лучше позже чем раньше?
Теоретически государственные чиновники хотя бы в лице пенсионеров должны ответить за все издевательства над населением за прошлые 15-75 лет...
Если в архивах государства нет "памятных записок" от чиновника Иванова о необходимости перемен -чиновник Иванов и ещё несколько десятков тысяч молчальников из чиновников -уже пенсионеров должны быть признаны прямыми соучастниками преступной политики прошлых десятилетий.
Которая задавалась пролезшей в Кремль шайкой из 3-7 конкретных лиц.
А не сваливать всю ответственность на козлов отпущения в виде престарелого сморчка изображавшего "президента" страны. Когда окажется, что вся власть несколько десятилетий принадлежала 2-5 негодяям...
Где в России книга из которой можно понять механизм образования бандомафии любого рода в городе где больше 200 тысяч населения в течении 70 лет? ==
IV
Навязывание идей включает в себя существенный момент, который, как
мне кажется, еще не был прояснен во всей своей важности. В связи с этим я
намерен сказать несколько слов относительно функций государственной
прессы. В центре нашего внимания - вопрос о методе.
Будем исходить из
того, что школа обязана иметь некую социальную ориентацию, а также из
того, что эта обязанность "заложена в природе образования... в личности
педагога, в жизни школы, в отношениях учащихся друг с другом и с препо-
давателем, в структуре и механизмах школьного управления, в самой архи-
тектуре школьного здания", равно как и в преподаваемых предметах. И ког-
да я говорю "будем исходить из того-то", то делаю это не для стройности
аргумента, а собираюсь исходить из реального факта, который обойти невозможно.
Подобным образом давайте также исходить из того, что учительская
профессия в широком смысле слова стоит сегодня перед выбором между
двумя социальными ориентирами. Из двух данных ориентиров один обра-
щен в прошлое, другой-в будущее. И это только часть правды.
Тот ориентир, который обращен в прошлое, по воле обстоятельств учитывает еще и
интересы малочисленного класса, занимающего чрезвычайно привилеги-
рованное положение, обеспеченное массами. Тот, который обращен в буду-
щее, солидарен с научными, технологическими и производственными си-
лами настоящего и, что еще более важно, отвечает интересам свободы,
безопасности и культурного развития масс.
Я полагаю, можно верить также
всему, что уже говорилось о реальности поединка между этими противопо-
ложными интересами и группами. Тем или иным образом учителя как це-
190
лое и по отдельности должны выбирать и выбирают между данными по-
лярными общественными ориентациями вкупе со всем, что под ними под-
разумевается.
Но чем более полно мы все это принимаем, тем насущнее встает про-
блема метода. И этот метод куда значительнее, чем просто метод, избирае-
мый для классного наставничества.
Вопрос о нем включает все уже затро-
нутые аспекты: архитектуру и оборудование помещений, состав школьного
совета, его контроль и контроль над ним, отношения администраторов с
учителями, доминирующие способы обеспечения дисциплины и приемы
муштры, способы накопления информации, виды текстов и предметы. Все
эти составляющие, как правило, чреваты недемократическими социальными
следствиями и почти автоматически закрепляют привилегии малого класса.
Когда мы сталкиваемся с проблемой метода в связи с новой обществен-
ной ориентацией, то роль разума начинает маячить как основная тема. Я не
могу согласиться с теми, кто считает, будто поставить разум в центр образо-
вательного процесса-значит занять нейтральную, отстраненную и "чис-
то интеллектуальную", чтобы не сказать дежурную, позицию по отноше-
нию к социальному конфликту.
Каким образом те из нас, кто убежден, что
успехи науки и технологии приводят к новой модели общественной жизни и
рождают новый тип социального противоречия между привилегированны-
ми и бесправными, приходят к подобной вере? Может, нам привили ее пу-
тем внушения или это результат того, что мы называем вдумчивым изучени-
ем исторических и современных сил и обстоятельств?
Если верно последнее и в нашем случае сработал метод рассуждения, то как же мы можем полагать, что данный метод не сработает и в случае с нашими учащимися и
что в союзе с ними он не произведет бурной и действенной энергии? Осоз-
нание того, что школа имеет и обязана иметь некую общественную ориента-
цию, поднимает, но оставляет без решения вопрос о методе, который может
привести к господству новой общественной ориентации. Пока мы не обра-
тимся к этому последнему вопросу, вся область идеологического обучения
останется неясной для нас.
Я говорил, что данный вопрос связан с воспитательным влиянием прес-
сы. При экономическом порядке, основанном на деловом предприниматель-
стве с целью получения прибыли, неудивительно, если пресса и сама стано-
вится коммерческим предприятием, работающим на прибыль, и, следова-
тельно, осуществляет широкую и настойчивую агитацию за порядок, час-
тью которого она является. Гораздо больше оснований удивляться тому, что
при подобных обстоятельствах может иметь место столь вдумчивое осве-
щение реальных условий, как это происходит сейчас.