"Не желаю я больше слышать ничего о прописке. Если Ташкент не хочет связать свою биографию с моей - пусть. Видно, что она очень уверена в себе. Пусть меня вышлют. Так еще смешнее". Я замолчала. Мне не нравится это ее желание непременно пострадать. Она ведь сама отлично знает, что власти дали разрешение на прописку в одну минуту, что никто не собирается ее выселять - а вся загвоздка в неряшестве и лени Радзинской.
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938-1941. Стр. 359
Читатель! Не пропускай ни слова из трагических речей! Если вы большой поклонник Ахматовой - можно будет найти применение горькому восклицанию: Ташкент не захотел связать свою судьбу с ахматовской!
<...> (несколько строк густо зачеркнуты. - Е.Ч.) в то время как все порядочные люди радостно служат ей - моют, топят, стряпают, носят воду, дарят папиросы, спички, дрова...
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938-1941. Стр. 373
Начинаются зачеркивания в дневнике Лидии Корнеевны.
== Вероятно потому, что Ахматова стала следить за дневником Чуковской... Это не признак что они были лесбиянками?...==
А.А. показала мне полученную ею бумажку, которая ужасно оскорбила ее. Это было приглашение выступить в лазарете для раненых, написанное в чудовищно-грубой форме: "В случае В\неявки Союз будет рассматривать это, как тягчайшее нарушение союзной дисциплины".
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938-1941. Стр. 374
== Это же сколько понаехавших в Ташкент рыл знаменитых писательских позволяли себе не являться на плановые обходы госпиталей?! Или только Ахматова единственная отличилась этой наглостью?! Если бы одна такая была - Тамара Катаева не забыла бы дать ей пинка... ==
Утром ходила заказывать для нее продукты, ведро, а вечером пошла к ней. Говорили о возможных отъездах в Москву, и NN опять повторила: "А меня забудут в Средней Азии... Фирса забыли..."
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938-1941. Стр. 383
NN горько жаловалась, что ее заставляют выступать два дня подряд, а у нее нет сил; что она имеет право не работать совсем на основании своей инвалидной карточки ("Неужели вы этого не знали?"). На мое предложение показать эту карточку в Союзе: "Тогда меня вышлют в Бухару как неработающую"...
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938-1941. Стр. 384
Сегодня я зашла днем, принесла творог и яйца, долго ждала ее у Штоков, где мы, ни с того, ни с сего дули перцовку.
== Что, в Ташкенте во время войны на каждом углу за копейки продавали творог и яйца?!... ==
NN почему-то была веселая, возбужденная, шутила. Смеялась, упрашивала меня идти вместе с ними всеми на Тамару Ханум. Но я помчалась в детдом (где записывала рассказы осиротевших детей).
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938-1941. Стр. 385
Слетов заходил при мне, обещал поговорить в Союзе, чтобы NN не трепали по выступлениям.
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938-1941. Стр. 386
Лежит, но уверяет, что ей лучше. Комната, заботами О.Р. и Наи, чисто вымыта.
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938-941. Стр. 386
Мне хотелось проводить ее на почту. В прошлый раз, не получив на почте писем, она захворала и слегла на три дня.
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938-1941. Стр. 389
Писем она ждала от Гаршина - тот остался в блокадном Ленинграде, потерял жену - в общем, немного отвлекся от интрижки.
NN, увидев меня, кинулась мне на шею и расцеловала. Она казалась очень возбужденной, радостной и приветливой.
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938-1941. Стр. 389
Пик второй славы Ахматовой пришелся на время войны: когда ее народ вел войну, ее город переживал самую жестокую масштабную блокаду в истории человечества, ее сын был в тюрьме и в штрафном батальоне - а она пила. Веселилась, отлынивала от работы, вешалась на шею мужчине, проявляла невиданную чванливость, вела скандальную личную жизнь.
"Я очень, очень на вас сердита и обижена. Вчера у Беньяш Радзинская заявила: "Я хотела принести вина, но Лидия Корнеевна запретила мне, так как NN сегодня нельзя пить". Я в ярость пришла. Как! Я уже двое суток не курю, на это у меня хватает силы воли, а меня изображают перед чужими людьми безвольной тряпкой, от которой необходимо прятать вино! О вас какой-нибудь пошляк скажет глупость, и она тотчас забудется. А на меня столько клеветали в жизни. И будьте спокойны, что эти три дамы накатают мемуары, в которых читатели прочтут "в ташкентский период жизни NN пила мертвую. Друзья вынуждены были прятать от нее вино". И смутится двадцатый век... Уверяю Вас. Не иначе... Есенин..."
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938-1941. Стр. 395
Некая неприятно-преувеличенная забота о своей репутации несомненно наличествует. В защиту же ее могу сказать, что все это вызывается острым чувством чести, которая, в свою очередь, обусловлена чувством ответственности перед своим народом.
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938-1941. Стр. 395
От которого ей "хочется отмыться".
"Меня так балуют, будто я рождественский мальчик. Целый день кормят. О.Р. выстирала мне полотенце, Ная вымыла мне голову и сделала салат оливье, Мария Михайловна сварила яйца, шофер Толстого принес дрова, яблоки и варенье".
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938-1941. Стр. 373
Только что вернулась из "Ленинградской консерватории" - слушала квинтет Шостаковича. В первом ряду Толстые, Тимоша и пр., а также А.А.
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938-1941. Стр. 398
У NN мигрень и тоска по случаю двух предстоящих выступлений. ==Перед ранеными в госпиталях... == Начала писать военное стихотворение и не дописала.
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938-1941. Стр. 401
Почему-то купили две бутылки вина и выпили их. О.Р. говорила массу женских пошлостей. Потом она ушла. NN выпила вторую пиалу вина и я впервые увидела ее почти пьяной. Она говорила очень много, перескакивая с предмета на предмет, много смеялась, никого не дослушивала.
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938-1941. Стр. 404
Сегодня я встретилась с NN у Беньяш. Она была очень оживлена и торопилась на вечер в Союз ==писателей -В.В.==, в президиум.
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938-1941. Стр. 410
Это не перед ранеными выступать.
Вокзал; эвакопункт. Страшные лица ленинградцев. Совершенно спокойное лицо NN.
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938-1941. Стр. 417
Ахматова ничего не придумала сама - даже этого холодного цинизма. Не она одна играла роль в постыдной пьесе "война все спишет" и "дают - бери". Многие решились не особенно лицемерить. Великая Отечественная война была войной в Отечестве. Линия фронта проходила между людьми.
В чем-то она пошла и дальше всех - родному сыну, например, на фронт не писала - так уж сладка сытость была.
Других сытых, может, и осуждали, а Ахматова должна была быть воплощенным героизмом. Говорить полагалось так: маску надела, глубоко скорбела, мужество и пр.
Затем явились Беньяш, Слепян, Раневская. Сидели мы как-то скучно, по-обывательски. Раневская рассказывала поха-ха-хабные анекдоты. При всем блеске ее таланта это невыносимо. NN несколько раз звонила к Толстым, которые страшно огорчены - и не скрывают - так как премия не ему. NN решила сделать визит сочувствия. "Это правильно", - сказала Беньяш. "Я всегда знаю, что следует делать", - сказала NN, а я вновь огорчилась.
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938-1941. Стр. 426
Сегодня NN больна - очень кашляет по ночам. Лежит. Скоро явились: Раневская и Слепян. Сквернословили и похабничали. NN была с ними очень терпелива и любезна. Зато на меня сердилась, когда я мыла посуду: "Не надо, вы ничего не видите. Вот у Дроботовой это выходит легко". Но я все же вымыла, принесла воды, вынесла помои.
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938-1941. Стр. 427
А NN очень сердилась. Мысли ее пошли по привычному руслу. "Симулянтку из меня делают. Я говорила, что не хочу врача. Видите? Стоит ходить к Баранову, к крупным врачам (Баранов - заведующий кафедрой и т.д. - не все имеют возможность ходить к крупным врачам. Некоторым надо просто лечиться). А эти ведь существуют только для разоблачения симулирующих бюллетенщиков... Теперь она доложит, что я притворяюсь. Этого только еще мне не хватало".
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938-1941. Стр. 429
Чуковская полностью на стороне несчастной страдалицы.
== А чего нам ждать от дуры -лесбиянки?! ==
О Слепян сказала: "Это не женщина, а какая-то сточная труба".
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938-1941. Стр. 432
Дня два-три тому назад она показала письмо из Армии, от очередного незнакомца, благодарящего судьбу, что он живет на земле одновременно с нею.
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938-1941. Стр. 432