Васильев Сергей Васильевич : другие произведения.

Elinguis "давший обет молчания"

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Закон? У каждого властителя свои законы. Но, если ты не марионетка...
  
  ELINGUIS
  - давший обет молчания -
  
  
  Ночью железнодорожную станцию освещают несколько высоко задранных мощных фонарей. Правда, толку от этого немного - в тени вагонов хоть глаз коли. Товарные составы, погромыхивая, повизгивая на повороте, не торопясь, занимали отведённые диспетчером пути. Время от времени что-то невнятно хрипели динамики громкоговорящей связи. Обычная ночная смена на товарной станции. Но и привычному человеку малоприятно наблюдать в непосредственной близости, практически перед носом, движущегося в темноте членистого монстра, особенно если попал между двумя набирающими ход составами.
  
  Мигает курсор, и набирается строка текста привычным шрифтом 'Times New Roman': 'Станция... чёрт его знает, какая станция... Темно!'
  
  Два полусонных бойца железнодорожной охраны переругивались на междупутье, перекрикивая лязг и скрежет вагонов.
  - Ну и чо нужно? Чо за спешка?
  - Передали, что подсел кто-то на энтот состав.
  - Всё террористов ловят, совсем там... - окончание фразы более молодого охранника перекрыл прощальный визг последнего вагона.
  - Да, тут не убережёшься.
  - А чего у нас взрывать-то, само всё скоро рухнет. Бомж, небось, покататься сел и спрыгнул, небось, уже давно.
  - Бомж не бомж, спрыгнул не спрыгнул... Сказали проверить. Пошли.
  - Награду хочешь получить? Посмертно! Гы-гы.
  - Типун тебе... в каво вы такие?
  Охранники неторопливо и без особого рвения тронулись к составу, останавливающемуся на следующем пути. Рация у бойца солидного возраста что-то невнятно прохрипела.
  - Да тут мы уже, Михалыч, тут! - ответил неведомому начальнику караула старший.
  Напарники, закурив, не спеша пошли вдоль поезда, изредка посвечивая фонариками на платформы и тормозные площадки.
  
  Крупно набирается название фильма: 'ELINGUIS'. Электронный женский голос программы переводчика с расстановкой, назидательно выговаривает: 'elinguis'. Ниже названия фильма набирается пояснение: 'обрекший себя на безмолвие, давший обет молчания'. Затем курсор стирает первый вариант толкования и остаётся: 'давший обет молчания'.
  
  Почти неуловимо быстро мелькает непонятное белое лицо или маска. Времени недостаточно для того, чтобы разглядеть, но достаточно, чтобы закралось некоторое беспокойство...
  
  В сумерках товарный поезд замедлил ход перед семафором. Чья-то неясная фигура в хвосте поезда выглянула с тормозной площадки и, оценив ситуацию, аккуратно спрыгнула на насыпь.
  
  Набирается строка текста: 'Часом раньше...'
  
  Видеть этого никто не мог, поскольку никого и не было рядом. Отряхнувшись, человек - может, и рыбак - пошёл в сторону темнеющего невдалеке леса.
  Луна лениво посматривала сверху и светить во всю силу никак не желала. Бывают и у Луны такие периоды. Впрочем, спрыгнувшему это было кстати. Он решительно скрылся в тёмных зарослях, наверное, знал эти места. Где-то ухнула встревоженная сова и сорвалась с места, хлопая крыльями. Мужчина замер. Нет, он не испугался, а как-то насторожился, стараясь не шевелиться. Ничего не произошло, и он тронулся дальше.
  
  Опять мелькнуло белое лицо, но теперь можно успеть заметить на нём неприятную ухмылку.
  
  И птички пели, и травка зеленела, и ручеёк журчал, только человек оставался замкнут, напряжён - не до веселья ему было, не до красот. Шёл он напористо - не спешил, но и не прогуливался. С серьёзными, значит, намерениями.
  Солнце забралось уже на самую макушку небосвода, настойчиво освещая оттуда все доступные поверхности: лес, речку, различные населённые и ненаселённые пункты. Ему сверху без особой разницы было что освещать, так... привычка.
  
  В заброшенной деревне, на окраине леса, где и домов-то осталось 'раз-два и обчёлся', да и те нежилые, заросшие вишняком и сливой до полной изоляции от внешнего мира, появился пришелец.
  
  Набирается строка текста: 'День следующий. Деревня... или село?.. Деревня!'
  
  Только не из тех, про которых без конца болтают по телевизору, а обычный человек, состоявшийся уже, в себе уверенный, но чем-то сильно озабоченный. Пришёл он не со стороны дороги, по которой когда-то приезжал автобус, а из леса, по заросшей тропинке. Собаки не оповестили округу о его появлении привычной перекличкой между дворами, поскольку собак в деревне давно уже и не было - некому их было держать. Видно, пришелец был тут не в первый раз и пробирался путём известным, хоть и давно не хоженым, к известному ему месту - к этому крепкому дому под суриковой железной крышей. Вот и добрался. Пусть и не встречал никто радостно его здесь, а всё-таки родное место, значит, можно и вздохнуть полной грудью. По крепкой фигуре и рюкзаку легко догадаться, что это тот - спрыгнувший с поезда.
  Рассохшийся порог старого дома всё ещё боролся с бурьяном. Только силы явно были неравные - трава, наглая и сочная, уже пробилась сквозь щели между досками. Новое - оно всегда тянется к свету, разрушая по пути старое, заслоняющее этот свет. А как иначе? Вся жизнь так. Краска на двери выгорела, полопалась, причудливо завернувшись местами, как шкурка кальмара после кипятка: давно уж не красили. Дверь была добротная, крепкая. Она ещё стойко охраняла имущество, хоть и остались от того большей частью одни воспоминания. А уж поржавевшие цепка с замком тем более сохраняли вид важно-надёжный, не желая сдаваться в борьбе со временем, хоть и протянулась наискосок колышимая ветерком паутина.
  Серж выглядел весьма непрезентабельно: трёхдневная небритость украшала в городе, а здесь шла за рядовую неряшливость, даже запущенность. К тому же несколько потрёпанная одежда дополняла картину предполагаемого морального разложения. Впрочем, выправка, смелый, ясный взгляд не позволяли спутать преуспевающего столичного актёра с местным горьким пропойцей. Не было на его лице ни безысходности, ни безнадёжности.
  Вот, наконец, небольшой привал в скитаниях - дедов дом, нет - дом прадеда. Не семейный замок, не фамильное дворянское гнездо, не родовое поместье, но дом реальный, привычный и не чужой.
  Неизвестно зачем, скорее, просто 'для порядку', Серж подёргал замок. Убедившись в его стойкости и несговорчивости, он потянулся рукой в укромное место над дверью. Ключ лежал там, где ему и было положено. Правда, отвыкший от своего напарника замок не сразу его признал, некоторое время сопротивлялся, но, покапризничав, скрипнул и открылся. Нажав с детства знакомым движением курок кованой щеколды, Серж толкнул отвыкшую открываться дверь. 'На веранде было пыльно, но сухо - значит, не течёт крыша-то', - отметил с некоторой гордостью Сергей про себя, осматривая бегло потолок. Последний раз они с дедом на пару кровлю подправляли. Сенцы. Горница. В горнице тоже всё осталось по-старому: и гигантские подушки - монументальные творения бабушки, кружевные салфетки, домотканые половики. Да, всё как и было. Стёкла в окнах уцелели, следов мародёрства, а также прочих разрушений не наблюдалось. Значит, здесь пока не 'озоруют', не добрались ещё соотечественники.
  Бросив свой тощий рюкзак на лавку в углу, Серж отправился во двор, захватив по пути в сенцах ведро с цепью. Только вот одной рукой пробить себе дорогу не получилось, пришлось оставить ведро на крыльце да заняться уничтожением бурьяна всерьёз. Здоровый вымахал, считай, с человеческий рост. Двор у деда обширный, поэтому первым делом был прочищен проход к колодцу, так сказать, к жизненно важному объекту. На совесть раньше всё делали. Серж с уважением похлопал по серьёзной конструкции колодезного сруба. Открыл крышку, заглянул. Внизу, в темноте, поблёскивала вода. Привычно бросив ведро вниз, он услышал знакомый всплеск. Теперь нужно приноровиться... Вот цепь, перебираемая сильными руками, потянулась на свет, а за ней показалось ведро, полное воды. С мусором, правда... Но мусор можно рукой смахнуть, а мелочь сдуть, насыпалось чепухи всякой, так ведь это же не водопровод с фильтрованной и хлорированной. Нет, вода колодезная - это вкусно, особенно если с утра не пил. Теперь можно умыться, ополоснуться по пояс. Серж сбросил майку на бурьян, до которого ещё не дошли руки.
  
  На куче вырванной травы сидела невесть откуда взявшаяся жаба. Таких тут никогда не водилось. Здоровая, противная, нагло рассматривающая появившегося незнакомца. Продолжая по инерции движение, Серж плеснул в её сторону водой. Жаба недовольно немного отпрыгнула и опять уставилась на человека. Мелькнуло ухмыляющееся белое лицо. Проявившееся лицо Ирины было безжизненно серым. У Сержа перехватило дыхание. Он медленно отвернулся от неприятного земноводного, поднял над собой ведро. Перевернул его, окатив себя остатками воды. Жаба, лишённая внимания, разочарованно что-то пробурчала и удалилась. Ирина пошевелила губами.
  
  Теперь база для размышлений и отдыха была. Двор, дом неспешно, размеренно приводились в порядок. Извлечены из дальнего угла за печью бабушкины запасы 'на случай войны': мыло, соль, спички с забавными теперь агитационными наклейками, даже зубной порошок, не найденные мышами брикеты гречневой крупы в старой кастрюле. Нет, это ещё не всё. Если забраться через лаз на чердак, то за стропилами найдётся холщовый мешочек с самосадом, да несколько пачек махорки, не бабушкиной, конечно. Это дед тут для просушки курево выкладывал, а газеты, помнится, в тумбочке были. Что тут? Вот ещё с Брежневым, пусть будет с Брежневым, а тут всё политбюро. Серж скрутил сразу парочку самокруток и вышел на крыльцо - в доме даже деду курить не дозволялось. Крепка махорочка после продолжительного воздержания, а в саду вон яблоки поспевают. Серж сходил за яблоками. Разложил их на верхней ступеньке и, усевшись рядом, закурил вторую 'козью ножку'.
  - Здоров, Сергей Ляксев! - опёршись на палисадник, прищурился на него сосед через два двора дед Семён. - А моя бабка говорит: 'Пойди, глянь, кто там командует... может бедокурит кто'. А это, значит, ты тут порядок наводишь. Дело нужное. Позаросло всё. К нам и хлеб бросили возить. Это вот Забродины на огород приезжают, да и нам снабжение обеспечивают. Сам он в охране пристроился, чего охраняют - ума не дам.
  Серж вёл себя странно: ни взглядом, ни словом, ни движением он не отреагировал на появление явно соскучившегося по общению деда.
  - А так у нас не лазют по хатам-то - некому. Вон в Митрофановке всё тощут, только оставь, а до нас не добрались ишшо... Далековато, и дорога плоховата, считай, никакой. Ты ж там, в столице, обосновался? Сказал бы президенту, мол, совсем деревня на нет сошла. Раньше сколько вас тут мальцов бегало, спасу не было - все сады трещали, хоть у каждого в своём хватало, а теперь ничего никому не надь... Всё позарастало, да позасыхало.
  Слушатель по-прежнему никак не реагировал на попытки его разговорить.
  - Ну, ладноть, пойду дела управлять, - как будто вспомнив, заторопился дед Семён. - Вот и к нам с бабкой никто не едет. Занятые все! Особливо Петька. Ты ж его должон помнить, вместе ж фулиганили. Он теперь в начальниках, сюда ему, как бы и не с руки. Пока бабка чертей не всыплет по телехону. Он ей телехон на Пасху привёз. Ну дык... гусь - птица важная, пока пинка не дадут - не полетит.
  Дед вздохнул и, отцепившись от штакетника, поплёлся, шаркая обрезанными валенками по заросшей травой тропинке в сторону своего дома. Серж затянулся, последней длинной затяжкой. Отбросил окурок в сторону. Нехорошо с дедом Семёном получилось. Стукнув кулаком по коленке, он упал спиной на крыльцо. В ясном небе плыли небольшие беленькие облачка. В принципе, обстановка была безмятежной, располагающей к отдыху на природе, продолжительным беседам с соседским дедом - типаж интересный, в работе бы пригодилось. Только не затем пришёл сюда лесом, избегая всяких встреч вообще, Серж. Небо было даже излишне чистое и яркое... не под настроение. Пришлось прикрыть глаза рукой. Вроде обдуманно всё, а опять приходится возвращаться, вновь прокручивать порядок действий. Как будто он готовился к новой роли, только здесь всё было по-настоящему: и жизнь, и страдания.
  
  В зале почти современного столичного театра были заняты практически все места. Публика, как положено, подобралась разнообразная, прежних приличий с излишними условностями в одежде уже давно никто не соблюдал.
  
  Набирается строка текста: 'Неделей раньше'.
  
  В полумраке изредка проблёскивали лысины, бинокли и декольте. Заканчивался спектакль. Пожилая зрительница упорно вглядывалась с помощью театрального бинокля в финальную сцену.
  - Поздно уже... - героиня грустно, но с надеждой взглянула на Сержа.
  - Уходить поздно, я уже переступил порог. Я останусь.
  - Да, уходить поздно, ты уже переступил порог...
  Танго зазвучало громче и жизнерадостней, по декорациям заскользили тени танцующих пар. Двое на сцене нежно прильнули друг к другу.
  Занавес закрывался тихо и неторопливо, подметая границу между сценой и залом - мечтой и действительностью. Зрители оживились, начали аплодировать бодро, доброжелательно, переговариваясь между собой.
  - Как тебе?
  - Да, ничего - симпатичненько.
  - Фух, здесь хоть прохладно.
  - Мы на метро или возьмём такси?
  - Ой, мне тут столько звонков было.
  - Ладно, потом посмотришь.
  - Поедем ко мне?
  Освещение включалось постепенно, плавно, давая зрителям время перейти от поглощения шедевра к повседневной реальности. Занавес открылся повторно. Актеры вышли на поклон, даже несколько светясь от удовольствия - спектакль прошёл без накладок, а в современных театрах это бывает не так уж часто. Центральным светильником был главный герой - ладно скроенный, довольный собой ведущий актёр театра Серж. Аплодисменты продолжались, несколько зрительниц и зрителей заспешили к сцене с букетами, не как в 'Большом', конечно, но достаточно. Основная масса цветов досталась Сержу - весьма привлекательному и популярному.
  - Пожалуй, этот молодой человек справился с ролью не хуже Петровского, - сообщила своё мнение соседке пожилая, всезнающая зрительница.
  - Думаю, даже лучше. Петровскому приходилось молодиться. Это правда, что с ним произошло? Как жаль, ведь он кумир нашей молодости, - в надежде узнать подробности вступила в разговор соседка.
  - Петровский прекрасно выглядел. Ужасное происшествие, я вам скажу. Это зеркало. Слухов, конечно, более чем нужно, но я вам расскажу всё, как было. Я знаю всё достоверно, поскольку племянница жены моего брата работает с ...
  Спиной к дамам, на ряд ближе к сцене, сидел приличного вида гражданин, не сказать, что бы лоснящийся, но сытый и какой-то спокойный. Смотрел он, как все, на сцену, только чувствовалось, что разговор ему интересен.
  Занавес закрылся вторично. Актёры ещё раз насладились аплодисментами, правда угасающими и процессом подметания со стороны сцены. Теперь можно сбросить напряжение - ответственность за образ перед зрителем, расположиться в интерьере современной квартиры, который служил декорацией к спектаклю.
  Диана устало упала на диван, остальные расположились вокруг, переговариваясь.
  - Ну, наконец-то я ничего не напутала.
  - Эх, мне бы такую мебель!
  - Да, гладко всё прошло.
  - А насчёт мебели поговори с администрацией, может быть, разрешат между спектаклями забирать домой.
  - Вот откуда в артистах столько...
  - Нет, мне кажется, вот в том диалоге...
  - Давай завтра на репетиции, устали все.
  Серж, как истинный джентльмен, раздавал цветы актрисам. Из-за кулисы, соблюдая условности своего амплуа, держась за поясницу, появилась совесть театра - уборщица тётя Варя. Конечно, Серж никак не мог оставить этот факт без внимания, поэтому торжественно вручил последний, оставленный себе, букет пожилой женщине.
  - Тётя Варя, это Вам!
  - Спасибочки. Это за что ж?
  - За заслуги перед искусством! Мы бы без Вас пропали! - картинно воскликнул даритель.
  - Ой, да ну тебя, Серёж. Жениться тебе пора, - смущение тёти Вари тоже было отработано годами - кто здесь кого переигрывал, ещё вопрос.
  - Это, тётечка Варечка, желание несбыточное, - подала дежурную реплику Диана, симпатичная претендентка на сердце героя, несмотря на удачное, с точки зрения общественности, замужество.
  - Красивый актёр должен быть холост. Жёны мешают творчеству, - не удержалась от соблазна развить свою теорию взаимоотношений Наталья, актриса уже в неопределённом возрасте, следящая за собой до болезненной худобы.
  - Особенно если их больше чем нужно, - погрустнев, заметил Александр, всегда стремящийся стать актёром первого плана, но погрязший в многожёнстве, как официальном, так и незарегистрированном, которое учёту не поддавалось.
  - А головой думать нужно, Сашенька, - перешла на поучительный тон тётя Варя. - Там вам шампанского передали, так я у девчонок в гримёрке поставила. Здоровый такой парень. Охранник, наверное. И тебе, Света, велел записку передать. Вот. Не читала я, запечатанный конверт-то.
  - Спасибо, - откликнулась, очнувшись от задумчивости, Светлана, молодая привлекательная актриса, предмет повышенного внимания мужской части коллектива.
  Тётя Варя протянула небольшой красочный конверт Светлане. Та, не читая, свернула его ещё пополам и небрежно запихнула в задний карман джинсов.
  - Как же это его Миша пропустил? - скорее, для поддержания разговора поинтересовалась Лариса, состоявшаяся и знающая себе цену актриса.
  - Да, такого не пропустишь... Он ещё побольше Мишки будет, - тётя Варя, огорчённая невыполнением служебных обязанностей охранником на вахте, вздохнула и поджала губы. - Где только таких здоровых делают? Шампанское, я говорю, вам принесла.
  - Да, уходим мы уже, уходим, - Диана томно потянулась и поднялась с дивана.
  Как привидения, бесшумно, из ниоткуда появились рабочие сцены, начав молча, с мрачным усердием разбирать декорации.
  Актёры, вытесняемые их подозрительно непривычным трудовым порывом, потянулись за кулисы, переговариваясь между собой.
  - Странное у них у всех сегодня рвение к порядку, - удивился Серж.
  - Палыч здесь и, говорят, новый главный. Видел? В зале такой лысоватый сидел, где пульт обычно, - откликнулся Александр.
  - Да? Нет, не обратил внимания.
  - Сержик у нас никого кроме себя не видит, - легко уколола Лариса.
  - Есть на что посмотреть, - вступилась за объект внимания Наталья.
  - Кому посмотреть, кому помечтать, кому попробовать... Мальчики, к нам? - вслед мужчинам отсалютовала Диана.
  - Обязательно.
  - Не успеете соскучиться.
  
  В мужской гримёрной у одной стены в виде груды мусора возвышались следы неоконченного строительства стенного шкафа. Затея полезная для обитателей, но в процессе созидания несколько стесняющая.
  - Когда, наконец, они эту китайскую стену возведут?! - споткнулся по пути к гримёрному столику Серж.
  - Как ты можешь за тем зеркалом?
  - Да брось ты. Что вы все такие суеверные? Зеркало уже другое, а на моём месте вон шкаф сооружают. Что мне, в уголочке на корточках, что ли? - Серж включил свет у зеркала.
  
  За всем этим пристально наблюдал стоящий за окном, силуэт которого неясно проступал на тёмном стекле. Возможно, даже приличного вида гражданин... тут разве сразу разберёшь.
  
  - Что там с погодкой? - Александр подошёл к окну.
  За окном никого не было... Может, показалось, может, нет. Внизу светились шары фонарей вдоль аллеи. Компании расходящихся зрителей, с разной скоростью и по-разному выражая эмоции, покидали сквер. Две дамы неторопливо прогуливались, увлечённо что-то обсуждая. Одна из них показала рукой в сторону этого окна на третьем этаже.
  - Обещанного дождя нет. Ну, и то хорошо. Ты знаешь, ведь я просил себе эту роль.
  - Как не знать, многократно извещён доброжелателями.
  - Ну да. У нас без этого не могут. Но мне отказали.
  - Саша, если не хочешь, чтобы тебе отказывали - не проси!
  Серж повернулся всем корпусом к Александру, а на зеркале проступили следы пяти пулевых отверстий с разбегающимися по стеклу трещинами. Опять показалось? Да нет...
  
  В женской гримёрной все уже привели себя в порядок, но продолжали бесконечные манипуляции по достижению внешнего совершенства. Здесь было несравненно светлее, уютнее - значительно более воздушная и легкая атмосфера, которую не могли испортить даже оценивающие взгляды, бросаемые актрисами друг на друга. Вечер обещал быть приятным. Пусть не оригинальным, но приятным.
  - Ну, и где эти герои-любовники? - спросила у пространства Лариса, укладывая бесконечный арсенал нужных вещей в свою сумочку.
  - Так мало мужчин... - отозвалась со своего места Наталья, грустно глядя на своё отражение.
  - Это нас много, - Лариса, положив последнюю побрякушку, защёлкнула сумочку.
  Раздался вежливый стук в дверь, которая, не дожидаясь разрешения, немного приоткрылась, звякнув китайскими погремушками. В образовавшуюся щель просунулась голова Александра.
  - А вот и мы!
  Явление всеми ожидаемых было обставлено весьма торжественно - пройдясь былинными героями, мужчины разделились. Серж взял со столика одну из бутылок шампанского.
  - Светик, с твоего позволения. Девочки, тару.
  Выстрел прогремел ожидаемо неожиданно. Пробка метко полетела в гонг над дверью. 'Бом-м-м-м!' - откликнулся гонг. Очевидно, этот трюк был уже неоднократно отработан. Актрисы, как положено дамам, ойкнули. Серж передал открытую бутылку Александру. Тот незамедлительно, умело - без спешки, начал разливать шампанское в пластиковые стаканчики, каждый раз ловко поворачивая бутылку для ликвидации капель.
  - Пора бы завести нормальные фужеры.
  - Опять перебьём.
  - Ну не сразу.
  Серж выстрелил второй бутылкой. Актрисы ойкнули повторно уже менее чувственно. А герой присоединился к процессу заполнения приготовленной тары. После завершения этой торжественной, но непродолжительной процедуры он поднял свой наполненный стаканчик.
  - За хороший вечер!
  Вся компания дружно-привычно начала 'чокаться' стаканчиками, стараясь не расплескать содержимое из неудобной посуды.
  - За вечер и за утро!
  - А за ночь?
  - У, приятное.
  - Света, у тебя внимательный воздыхатель.
  - В шампанском он толк знает.
  - Я думаю, и в женском поле тоже...
  Александр обошёл всех, доливая шампанское, изображая внимательного официанта, обворожительно всем улыбаясь. Он был в прекрасном настроении - всё обещало увенчаться приятностями, поскольку Лариса утвердительно прикрыла глаза, когда он подал условный знак в процессе обслуживания. Диана, допивая свою порцию, протянула Сержу гитару.
  - Сержик, что-нибудь новенькое!
  Серж несколько жеманно взял инструмент, а стаканчик аккуратно пристроил на столике Светланы. Теперь герой был в роли салонного кавалера. 'Проглотив аршин' и картинно закинув ногу за ногу, он откашлялся, перебирая струны.
  - Оборотень я... Монолог. - Пояснил исполнитель.
  
  Пообещать спокойной ночи
  Своим я жертвам не могу!
  Я днём, в отличие от прочих,
  Отлично выспался в стогу...
  Ну ладно, ладно в стоге сена.
  Пред тем как выйти на охоту,
  Спою луне я непременно,
  Презрев склонения и ноты.
  
  Я против практики двойных стандартов, господа,
  И мне нужны и развлеченья, и еда...
  Я тоже для кого-то и мягкий, и пушистый,
  И взгляд мой не колючий, а лучистый.
  
  Да, я люблю девиц безгрешных,
  И нет здесь извращенья вкуса,
  Они же в роли безутешных
  Всего до первого укуса...
  На осужденья рёв утробный
  Потратите вы силы зря,
  И предпочтёте пончик сдобный
  
  Тут Диана невольно покосилась на Светлану.
  
  Заплесневелым сухарям!
  
  Наталья поморщилась, как будто от шампанского, ударившего в нос, впрочем, никто этого и не заметил.
  
  Я против практики двойных стандартов, господа,
  И мне нужны и развлеченья, и еда...
  Я тоже для кого-то и мягкий, и пушистый,
  И взгляд мой не колючий, а лучистый.
  
  Одна Светлана не слушала, явно ей посвященный шедевр. Она в стороне читала переданную записку и, посмотрев на часы, начала собирать свою сумочку, явно намереваясь уйти.
  - Светик, не бросайте своего партнёра, - не достигнув цели косвенным образом, Серж обратился напрямую.
  - Ну, что ты... Твоя партнёрша тебе верна, - мило улыбнувшись, Светлана продолжила сборы.
  Серж опять начал томно перебирать струны, переходя к мелодии классического романса.
  
  Сомненья в верности твоей
  Не одного меня терзают...
  Ну ладно, верность... черт бы с ней,
  Но как быть с гордостью? Не знаю...
  
  - Всем, пока-пока! - Светлана помахала рукой, выпархивая в коридор.
  Серж продолжил петь романс, но уже не так ярко.
  
  А ты играешь мной и теми,
  О ком догадываюсь я...
  Сколько веков уж этой теме,
  Но без неё, увы, ни дня!
  
  - За верность пить не будем, иначе мне пришлось бы ограничиться одной супругой, а это было бы несправедливо, в первую очередь ко мне... - начал прелюдию к очередному тосту Александр.
  Дверь в гримёрную неожиданно открылась. Все головы невольно повернулись к вторгающимся. Нет, это не Светлана вернулась за чем-то забытым. Это были директор театра Николай Павлович и новый главный режиссёр - жилистый, лысоватый, с колючим взглядом.
  - Ну вот и занятые сегодня актёры, впрочем, уже свободные, даже чересчур, - попытался пошутить Палыч. - Позвольте представить нашего нового главного режиссёра...
  - Не нужно, я завтра представлюсь сам на общем сборе труппы.
  За спинами вошедших появилась дюжая фигура охранника Михаила.
  - Извините, - Михаил протиснулся вдоль стены, стараясь никому не мешать.
  Он сразу направился к Сержу. Наклонившись, Михаил что-то коротко прошептал ему на ухо. Тот, оставив гитару и вальяжность, посерьёзнел, быстро встал и молча ушёл вслед за Михаилом. Режиссёр, не поворачивая головы, проводил Сержа пристальным, недобрым взглядом, что, впрочем, осталось незамеченным для всех присутствующих, поскольку актёры были удивлены нерешительностью обычно властного директора.
  - Ну вот, центры внимания мужского и женского сообществ удалились - можно расходиться. Продолжительных и душевных посиделок на этот раз не получилось, - Диана допила шампанское, опять томно потянулась, поднимаясь из удобного кресла.
  Режиссёр, молча повернувшись, вышел не прощаясь. Впрочем, он и не здоровался, явно стремясь произвести неприятное, подавляющее впечатление на присутствующих.
  - Да, пожалуй, пора, - директор торопливо вышел вслед за режиссёром.
  В недоумении он остановился посреди коридора, озираясь по сторонам: режиссёра в коридоре не было.
  - Николай Павлович, можно Вас на одну минутку? - воскликнула вслед директору Наталья, быстро выбегая за ним из гримёрной.
  - Странный какой-то этот новый главреж, - рассматривая пустой стаканчик, в некоторой задумчивости произнесла Лариса, скорее, разговаривая сама с собой.
  - Говорят - гений! А нестранных гениев не бывает! Давай, Лариса, я тебя провожу? Погода изумительная... - Александр продолжал стремиться к приятному завершению вечера.
  - И меня! Чего смотришь? - невинно потупив взор, вмешалась в начальную стадию традиционного флирта Диана. - До такси. У меня машина в ремонте.
  
  В полутёмном помещении служебного входа какой-то тяжестью висела напряжённая тишина. Лампочка в настольном светильнике придушенно помаргивала. Над столом то ли туман, то ли дым от непогашенной сигареты пытался сформироваться во что-то узнаваемое, может быть, в то белое лицо... Но быстро и решительно вошедшие мужчины прервали этот процесс. Туман рассеялся. Кроме того, Михаил, проходя мимо, шлёпнул лампочку по макушке, и освещение восстановилось в нормальном режиме.
  
  Набирается строка текста: 'Грань между мистикой и неисправностью штука тонкая!'
  
  Охранник, открыв запертую, как и положено, изнутри дверь, вышел вместе с Сержем на крыльцо.
  - Вон та машина.
  - Угу, хорошо. Спасибо.
  Серж, торопливо сбежав с крыльца, быстро зашагал, направляясь к большому чёрному монстру на колёсах.
  На улице было тревожно пустынно. Отсутствие проезжающих автомобилей и гуляющих прохожих могло бы насторожить, если бы внимание мужчин не было занято другим. Михаил, наблюдая за происходящим, достал из кармана сотовый телефон и нашёл нужную строчку в телефонной книге. Этим номером пока пользоваться не приходилось, справлялся сам, но запасные варианты должны быть под рукой.
  Ничего особенного не произошло: Серж, подойдя к 'броневику', поздоровался с водителем и сел в машину, махнув Михаилу на прощание рукой. Охранник по привычке проводил взглядом отъезжающий автомобиль с целью запомнить номер, но подсветка была выключена. А может быть, номеров не было вовсе, разобрать не удалось. Страж театра привык к странным посетителям служителей Мельпомены, поэтому, не встревожившись, только пожал плечами и вернул меню телефона в исходное состояние. Окинув взглядом подведомственную территорию, он вошёл в здание.
  
  Горница в дедовом доме была светлой всю вторую половину дня. Просто дом был поставлен окнами на юго-запад. Скатав аккуратно половик, Серж, поднатужившись, отодвинул громоздкий сундук от стены и поддел несколько половиц топором, стараясь не оставлять отметин. Под половицами был лаз в подпол.
  
  Набирается строка текста: 'Тот же дом в том же населённом пункте...'
  
  Вспомнился дед - мужик кряжистый, крепкий, несмотря на преклонные года и нелёгкую жизнь. Тайник он открыл внуку, когда тот уже вырос, отслужил, определился в жизни, хоть и не совсем так, как хотелось старикам.
  - Дом, он не вечный. Может сгореть, или на брёвна растащут. Сруб-то знатный. А вот захорон в подполе останется, не сгорит, и не найдут - заговор на нем ещё прадеда твово, моего, значит, батьки. Когда их - сыновей, значит, отец от себя отделил, тогда он тут и обосновался. Да и завет нужно соблюдать: сам знай, а никому не рассказывай. Времечко придёт, может, выручит захорон-то, - поучал дед Иван, сидя на полу и свесив ноги в лаз.
  - А отец знает? - спросил молодой Серёжка, студенческого вида и возраста.
  - Лёшка-то? Незачем ему. И ты захорон передашь тому, на кого надёжа будет. Понял?
  - Это-то я понял, про отца только не всё мне понятно.
  - Вот и мне непонятно, в кого он такой удался... Не было у нас такого в роду. Давай фонарь и сигай за мной. Пятеро детишек мы с бабкой народили: старшой - Фёдор, лётчиком выучился, да разбился; двое в голод померли; тётка твоя Дарья глаз вовсе не кажет, но к праздникам исправно открытки шлёт; иногда, правда, и посылки; да отец твой - последыш, бабкой избалованный...
  
  Из подпола, поближе к сундуку, рука Сержа подвинула продолговатый свёрток побольше и положила рядом квадратный свёрток поменьше. Пергаментная бумага была аккуратно, надёжно, перехвачена бичевой. Затем сам наследник, ловко оттолкнувшись руками, выпрыгнул из подпола.
  Убрав всё со стола, свернув до половины скатерть, Серж запер дверь, занавесил окна. Немного подумал и накинул бабушкину шаль на зеркало. Света было достаточно: занавески от времени ещё больше выцвели, истончились до предела. Серж, не торопясь, невольно подражая деду, начал разворачивать знакомые свёртки. За всем этим, привычно нахмурившись, из угла наблюдал Спаситель. Ну что ж, пусть смотрит, ничего чужого здесь нет. В большом свёртке были прадедова шашка с Первой мировой, да карабин деда с Гражданской. Личное оружие. После привычного осмотра с протиркой смазки ветошью, которая прилагалась тут же в комплекте, дошла очередь до свёртка поменьше. В нём были Георгиевские кресты, орден Ленина, медали с Великой Отечественной... Главная - 'За отвагу'. Хоть дед награды и не любил надевать, да и рассказывать про войну не любил.
  
  - Ну, дед, ты заслуженный! А про войну ни разу ничего не рассказывал.
  - Неча про неё разглагольствовать. Что хорошего, когда люди зверями становятся, да друг дружку почём зря убивают. Оружие содержи в порядке, но без дела не тронь, - дед, насупясь, перебирал награды узловатыми пальцами, сидя во главе стола. - А это на 'чёрный день', на чепуху не трать, - дед пододвинул внуку развязанный носовой платок с несколькими золотыми и серебряными монетами. - Будет чего добавить - добавь. Только честью заработанное, замаранного сюда не клади.
  
  Теперь здесь лежали и обручальные кольца стариков, которые им тоже достались от родителей. Серж грустно перебирал фамильные драгоценности в руках. Деда во главе стола сейчас не было, да и не будет уже никогда - 'на нет' сходила фамилия. Хотя ещё нужно посмотреть. Серж, стряхнув навалившуюся грусть-печаль, развернул ещё одну тряпицу, в которой хранился трофейный 'Вальтер' с двумя 'непочатыми' пачками патронов. Дед научил разбирать-собирать оружие, заряжать, целиться, но никогда не давал стрелять, называл это 'баловством'.
  Оставив пистолет и одну коробку с патронами, молодой хозяин всё остальное вернул в тайник. Придвинув сундук на место, расстелил заново половик, оглядел всё придирчиво и принялся растапливать печь. Конечно, электрическая плита имелась в налаженном стариками хозяйстве, только дом был давно обесточен - обрезали провода районные электрики 'в целях пожарной безопасности'.
  Бабушкиной сноровки готовить на плите, встроенной в русскую печь у внука не было, поэтому немного пришлось подымить, слегка обжечься, да не один раз. Поев более-менее пристойно за последнее время, Серж вышел покурить на крыльцо.
  - Я чо забыл спросить... Ты к нам надолго или по делу? - опять, не заходя во двор, из-за штакетника спросил дед Семён. - Так ты в столице значит, обосновался, а Аришка с тобой или куда подалась?
  Серж по-прежнему никак не реагировал на скучающего деда.
  - А я бабке говорю: 'Серёжка приехал. А на чём не пойму. Вроде никакого транспорта не слыхать было', а она мне: 'Не лезь не в своё дело. Без тебя разберутся!' Чем древнее, тем вреднее моя старуха. А ты, того... ты, там президенту, всё ж таки передай, что разворовали всё дочиста. И воровать у нас считай что уже и нечего. Фермы на выгоне, чай, помнишь? Фундаменту даже не осталось! Я сперва не поверил про фундамент, сходил, посмотрел... нету фундамента. Без фундаменту мы на селе остались! Так и передай президенту. Хотя я по телевизору гляжу, что-то нету там исхудавших, всё больше - наоборот. Ну да ладно, пойду скотину управлять. У нас ишшо козочка осталась, да курочек пяток. Хоть поговорить есть с кем, - не дождавшись реакции, дед пошёл, слегка покачиваясь, домой. Из-под стёганой жилетки-телогрейки торчала белым хвостом выбившаяся из портков рубаха.
  Серж, в сердцах бросив окурок, зашёл на веранду, плотно прикрыв за собой дверь.
  
  В зрительном зале на следующий после спектакля день в урочный час собиралась вся труппа. Актёры негромко переговаривались между собой в ожидании явления нового главного режиссёра.
  
  Набирается строка текста: 'Дней шесть тому...'
  
  - Был вчера на спектакле.
  - Кажется, Палыч его сам побаивается.
  - Все театры как театры - на гастролях...
  - Или в отпусках.
  - А зачем они всё поснимали?
  - Чего поснимали? А занавесы... не знаю.
  - Ой, лучше в отпуск, я на море хочу.
  - Зато мы теперь самые востребованные.
  - Сборы, господа, это...
  - А я слышала...
  - Ой, вчера в ресторане...
  - Да откуда он, вообще, взялся?
  - Не скажу, чтобы привлекательный...
  - А где ты покупала эту косметику?
  - Мужчина должен быть немного симпатичнее крокодила...
  - Хи-хи-хи...
  - Говорят, он с успехом ставил в Европе.
  - Как ты думаешь...
  - И чего его к нам занесло?
  Режиссёр не заставил себя долго ждать. Пружинистым шагом он переместился на центр совершенно пустой сцены и резко развернулся лицом к залу.
  - Во как! - вздохнул кто-то, и все постепенно затихли в ожидании.
  Декорацией этому явлению служили тросы, верёвки, штанги да обшарпанная, пыльная стена. Гадай теперь, естественный это беспорядок или специально выставленный напоказ. В руке у гения вниз головой, совершенно безвольно болталась деревянная марионетка.
  Не тратя времени на дежурные приветствия со вступительными программными монологами, режиссёр вышел на самый край авансцены, так что половина его правой модельной туфли оказалась в воздухе. Он умел поставить ситуацию - 'произвести впечатление'. Специалист, а если ещё и самому нравится, тут уж держись.
  - Вы актёры, а я Режиссёр! Требую обращаться ко мне 'господин Режиссёр'! Всем актёрам на сцену, посторонним покинуть помещение.
  Режиссёр, бодро спустившись в зал, по приставленным ступенькам, уверенно прошёл к режиссёрскому пульту. Актёрскому составу, независимо от пола и возраста попадавшемуся на его пути, приходилось, сторонясь, уступать дорогу. В конце концов все достаточно шумно поднялись на сцену, образовав несколько бесформенную толпу с ведущими лицами в первом ряду. В последних рядах ещё продолжали недоумённо перешёптываться, но под тяжёлым взглядом с режиссёрского места все затихли.
  - Я буду ставить пьесу 'Марионетки'. Задействована вся труппа. И вы должны выглядеть вот так, - режиссёр поднял над головой деревянную куклу. - Никакой растительности и абсолютно голые.
  - Извините, господин э... Режиссёр, а как быть с половыми признаками?
  - Никаких половых признаков!
  - Это как? - оборачиваясь к труппе, недоумённо спросил Александр.
  - Всё, Саша, приплыл! - погладила его по плечу Диана.
  - А с этим как быть? - на первый план выдвинулась актриса с пышным бюстом, демонстрируя свои достоинства.
  - На приведение себя в надлежащий вид даю сутки. Завтра все должны соответствовать образцу. Свободны.
  Режиссёр, самодовольно развалившись, ещё раз поднял над головой марионетку и бросил её на спинку кресла. Кукла безжизненно повисла вниз головой, всплеснув руками. Лариса невольно вздрогнула. Труппа в тягостном молчании, под бесцеремонно оценивающим взглядом, растерянно, подалась к кулисе. Всем хотелось поскорее выйти из поля зрения новоявленного диктатора. Даже актёрам не всегда хочется, чтобы их рассматривали. В кулисах из-за этого возникло некоторое столпотворение.
  Теперь обмен мнениями шёл полным ходом.
  - Это и нас, как марионетку...
  - Жуть!
  - 'Требую!' Каков!
  - У всех заскоки!
  - Нет, такого ещё не бывало!
  - Ну и куда я свой бюст дену?
  - Бюст? Бюст ладно, а вот...
  - Вы что, правда, задумались об ампутациях?
  - Да закроется всё латами.
  - А волосы?
  - Ну, тут уж ничего не поделаешь.
  - Нет, можно, конечно...
  - Значит, я должна побриться налысо?
  - Искусство требует!
  - Ты знаешь, сколько стоит моя причёска? Я только из парикмахерской.
  - Ты уверен, что это будет искусство?
  - Непременно шедевр. Полсотни лысых и голых марионеток на сцене!
  - Он сумасшедший!
  - Или маньяк.
  - Посмотрим.
  
  В мужской гримёрной перед зеркалом сидел мрачный Серж, бессмысленно чиркая зажигалкой. Дверь, как обычно, была чуть приоткрыта, чем воспользовалась проходящая мимо Диана. Увидев, что Серж один, она зашла, плотно прикрыв её за собой.
  - Ты чего сегодня не в себе? Небрит... - Диана ласково, но несмело погладила Сержа по щеке.
  - Есть причины.
  - Как тебе новый главный? 'Господин Режиссёр!'
  - Видно будет, что сейчас говорить.
  - Как ты можешь спокойно смотреть в это зеркало после того ужаса? Быр-р, - Диану передёрнуло.
  - Но-р-ма-ль-но. Это уже другое зеркало!
  - Да что с тобой?
  - Извини. С Ириной случилась беда, а Ванюшку забрали то ли в детский дом, то ли в приют какой-то.
  - Что случилось-то? Они же недавно к тебе заезжали.
  - Не-з-на-ю! Я всю ночь мотался по больницам и приютам. Ни-че-го! Сейчас дальше двинусь. Не иголки же! Найду.
  - А спектакль?
  - Палычу скажи, пусть второй состав разбудит. Всё! Меня нет.
  - Может, мою машину возьмёшь? Я сегодня её из ремонта забрала. Деньги есть?
  - Возьму. Спасибо. Деньги пока есть, - Серж нервно поднялся с вращающегося стула и замер в ожидании.
  Диана торопливо начала рыться в сумочке. Наконец, нашла ключи от машины и на раскрытой ладони протянула их Сержу.
  - Кажется, я забыла у тебя свою косметичку, ну да ладно, потом заберу. Вот. Пусть всё будет хорошо.
  - Пусть. Спасибо за транспорт. Созвонимся.
  Серж, порывисто оглядев комнату, быстрым шагом вышел в коридор, опять оставив дверь приоткрытой. Диана, вздохнув, начала собирать извлечённое из сумочки, оставив чуть в стороне незамеченной стильную пудреницу. Диана тоже непонятно зачем оглядела гримёрку и, помахивая сумочкой, вышла, по привычке плотно прикрыв за собой дверь. В то же мгновение на зеркале опять появились пулевые отверстия с характерными трещинами. Но в этот раз чья-то заботливая рука с обратной стороны зеркала стала стирать неприятный рисунок. В просветлевшем стекле появился миловидный ангел. Он был абсолютно, даже неестественно, белый. За ним, как положено, отражалась противоположная стена комнаты и угол с недостроенным шкафом. Ангел некоторое время придирчиво рассматривал себя. Оставшись недовольным увиденным, брезгливо сморщился. Его рука сквозь стекло смело протянулась к коробке с гримом на столе и, открыв её, зачерпнула пальцем белила. Вернув руку с позаимствованным гримом, зазеркальный стал достаточно профессионально подправлять ненравящиеся фрагменты на лице. Внезапно дверь распахнулась, открывая дорогу широкому душой и телом Александру, который вежливо пропускал Диану вперёд. Увлечённые взаимными любезностями, они не заметили ничего странного. А зеркало сначала слегка помутнело, а затем стало обычным, не достойным пристального внимания вошедших.
  - Прошу!
  - Я тут пудреницу забыла.
  - Не иначе как на столике у Сержа! Ох, Диана, не беспокоишься ты о своём моральном облике!
  - Саша, в этом смысле ты не являешься примером, достойным подражания, - Диана подошла к столику и обнаружила пудреницу под крышкой коробки с гримом. - Странно, коробка была закрыта.
  - Серж, наверное, оставил.
  - Я уходила позже него.
  - А куда он, кстати, ускакал?
  - Не-зна-ю. Просил передать Палычу, что на спектакле его не будет.
  - Во как!
  - Что, появился шанс?
  - Шансы, Дианочка, нужно использовать! Может быть, тогда и ты обратишь на меня внимание! - Александр явно пытался ухаживать, но стремление продвинуться по актёрской лестнице взяло верх. - Пожалуй, я сам скажу директору. Ты не против?
  - Да, пожалуйста! 'Шансы нужно использовать!'
  - Диана, я за главные роли душу дьяволу готов продать!
  - Если хочется продать душу, сначала убедись, что она у тебя ещё есть!
  
  Набирается строка текста: 'Пожалуй...'
  
  - У Сержа нахваталась? Тоже мне, генератор афоризмов. А 'цель оправдывает средства'!
  Александр в ещё лучшем настроении побежал искать директора, а Диана опять рассеянно оглядела комнату. Не обнаружив ничего странного, она, небрежно бросив пудреницу в сумочку, удалилась вслед за претендентом на главную роль. Действительно, больше ничего страного в комнате не произошло. Так... тени какие-то мелькнули.
  
  В саду на тропинке, прямо перед Сержем замерла в ожидании гадюка.
  
  Кольнуло где-то слева. Перед глазами мелькнула больничная палата, только несколько обшарпанная и какая-то допотопная. Две упитанные медсестры над чем-то гоготали, а на постели бледнела Ирина. Мелькнуло лицо Ивана с навернувшимися на глаза слезами. Серж, стиснув зубы, свернул в сторону. Медсестра, брызнув шприцем, направилась к кровати. Серж шёл, не разбирая дороги сквозь заросли, ветви цеплялись за одежду, царапали лицо, но немного отпустило. Иван плотно сжал губы и зажмурился, чтобы не заплакать. Серж остановился, переводя дыхание, и уткнулся лбом в шершавый ствол дерева.
  
  Подходя к модной дамской иномарке, герой-любовник привычным движением отключил сигнализацию. Стало понятно, что дело это для него обычное: машиной он пользуется не в первый раз. Сев в кресло водителя или, если угодно, водительницы, Сергей автоматически поправил зеркало заднего вида, поскольку до этого оно использовалось Дианой для контроля исключительно за своей внешностью, что зачастую служило причиной почти непрерывных ремонтов. Перебросив журналы с переднего сиденья на заднее, он завёл двигатель, по привычке скосившись на датчик топлива, и тронулся с места.
  - Пожалуй, к Дмитрию... э... Александровичу, - сам себе скомандовал Серж, выруливая с парковки.
  Выехав наконец на дорогу, он начал листать телефонную книгу. Попался нужный номер. Нажав вызов, Серж приложил трубку к уху. Довольно долго, утомляюще-раздражающе, шли гудки, но нужный человек всё-таки ответил.
  - Дим, привет! Это Серж. Помощь твоя нужна, товарищ майор. Где мы можем встретиться? Когда? Мне сейчас нужно! Дима, это серьёзно, с Ириной что-то нехорошее. Понял. Через двадцать минут буду. Всё, буду там ждать.
  Серж, отключив вызов, посмотрел на экране время, спрятал телефон в карман. Затем он сделал резкий разворот и перестроился во встречный ряд, пренебрегая вполне законным возмущением других участников дорожного движения. Теперь можно было прибавить скорости, обогнать несколько упорно не желающих уступать дорогу автомобилей с самодовольной начинкой. Он умел это делать, но сейчас не испытывал ни удовольствия от своих микропобед, ни раздражения по поводу неуступчивости других. Просто ему позарез нужно было успеть к назначенному времени в назначенное место.
  
  Оговоренная лавочка в оговоренном сквере была надолго занята молодыми мамами, а пространство вокруг - как для малышей в колясках, так и для передвигающихся самостоятельно во всех направлениях. Серж, оглядевшись по сторонам, сел на невысокую изгородь скверика спиной к лавочке. Закурил. Со стороны сквера, прямо по газону, к нему подошёл несколько располневший, но мускулистый человек в гражданской одежде и хлопнул по противоположному плечу. Серж инстинктивно повернулся в сторону прикосновения.
  - Привет! - Дмитрий протянул руку, оказавшись с другой стороны.
  - Привет! - поворачиваясь теперь в нужном направлении, ответил Серж, пожимая руку.
  - Что стряслось? Похоже, что-то серьёзное, года два, как ты не объявлялся. Впрочем, и я тоже тебе не надоедал.
  - Ирина пропала. Было ДТП, милиция-полиция... А Ирину я найти не могу, за ночь почти все больницы обскакал. И Ванюшку куда-то упекли.
  - А морги?
  - Типун тебе...
  - Извини, рефлекс. Ты сам откуда узнал?
  - Василий вчера вечером подъезжал. Позавчера всё было, но раньше он не мог сообщить.
  - Понятное дело, он только вчера утром сбежал из-под стражи, так сказать. Ищет милиция, ищет полиция и другие компетентные органы. Дал Бог одноклассничка, точнее сказать, друга детства.
  - И он тебя не очень по-доброму вспоминал.
  - Только Васька-то тут причём?
  - Не-зна-ю. Неразговорчивый он был. Сказал: 'Проблемы'. Сказал: 'Решай сам, я пока не могу помочь'.
  - Это уже интересно. Телефон дал?
  - За дурака меня держишь? Вы между собой сами разбирайтесь, 'друзья детства', 'не разлей вода', раз так разбросало, меня-то чего впутывать? Сколько вас мирить можно?
  - Извини, это я автоматически. Да, не в том мы возрасте и положении, чтобы ты опять нас мирил. Значит, 'проблемы'. Поехали тогда ко мне, здесь мы ничего не решим. Найдём Ирину и Ивана. Как гласят ведомственные легенды, ругался один генерал КГБ на подчинённых: 'Вы что за сутки человека в стране найти не можете?'. Сейчас годами найти не можем. Но у нас два человека и не страна, а максимум область. Найдём. Давай машину вон туда на стоянку и садись ко мне. Моя вон там стоит, за углом, - указал в сторону Дмитрий. - Жду.
  Майор неторопливо встал и пошёл в противоположную сторону от указанного направления. Серж, качнув головой, огляделся, ища урну. Не найдя, бросил окурок в ямку у столбика изгороди.
  Дождавшись, пока одноклассники разойдутся, к месту их встречи подошёл приличного вида гражданин, осмотрелся, особенно внимательно разглядывал брошенный окурок. После завершения процедуры осмотра он, сдержав зевок, неспешно удалился в том направлении, которое первоначально указывал Дмитрий.
  
  Машина у майора была невзрачной, но морально, да и физически готовой к любым испытаниям, это чувствовалось. Тонированные стёкла надёжно скрывали происходящее в салоне.
  - Чего поприличнее не купишь? - спросил Серж, садясь в машину. - Шифруешься?
  Мимо прошёл приличного вида гражданин, даже не бросив взгляд в сторону автомобиля. Зато Дмитрий проводил его долгим, пристальным взглядом.
  - Это служебная. Мне и её выше головы. Мало того, что кругом пакости развелось, так ещё своих в расчёт нужно брать...
  - Пакости, говоришь, развелось? Или развели? Я думаю, что милиция, извиняюсь, полиция всё больше похожа на тех, кого нужно ловить.
  - Я в другом ведомстве.
  - У вас лучше?
  - Всяких хватает. Ладно, замяли, - прервал Дмитрий, резко стартовав с места.
  Машина несколько раз перестраивалась из ряда в ряд, сворачивала на неширокие улицы, наконец, остановилась в небольшом старом дворике.
  - У тебя проблемы?
  - Проблемы, Серж, есть у всех и всегда! Просто их или больше, или меньше. Кроме того, кто-то их видит, а кто-то нет, или не хочет видеть... но в идеальном варианте их нужно ПРЕДВИДЕТЬ!
  
  Набирается строка текста: 'Во, завернул!'
  
  - Ну да - рефлекс автоматической предосторожности.
  - Угу. Выйдешь через арку вон там, - Дмитрий взглядом указал направление. - Налево через дом - кафешка. Посидишь, подождёшь.
  - Почему именно в ней?
  - Там курить можно. Всё, ждёшь, где сказал. Я к себе, тебе там делать нечего - спать спокойнее будешь, да и я тоже.
  - Что-то я таких не видел раньше, - Серж покрутил в руке пачку сигарет с полки между сиденьями и положил её обратно.
  - Ну, да... ты ж коллекционировал их раньше. Это конфискованные, из контрабандной партии, таких в магазинах нет. Хочешь - возьми.
  - Спасибо. Я уже не собираю.
  Он не прощаясь вышел из машины, резко захлопнув дверцу. Дмитрий моментально развернул своего боевого коня. Потом, рванув с места, скрылся из вида.
  - Однако... - закурив, направился в заданном направлении Серж.
  
  Действительно, в этом не очень уютном кафе, странно уцелевшем со времён общепита, на столиках были пепельницы, некоторые даже с окурками, и, похоже, вчерашними. Немногочисленные посетители не очень надоедали скучающему обслуживающему персоналу, сидя поодиночке в разных углах большого зала. Заняв место за более-менее чистым столиком в дальней от входа части пространства, Серж оказался боком к приличного вида гражданину, сидящему через пару столиков. Ждать внимания со стороны официантки пришлось долго, но чудо свершилось - с великим чувством достоинства она соизволила приблизиться, вопросительно уставившись на нового посетителя.
  - Мне кофе, пожалуйста.
  Достоинство, мерно колыхая 'достоинствами', молча удалилось, чтобы через время, равное двум выкуренным сигаретам, вернуться с заказом.
  - Спасибо, - Серж пригубил принесённый напиток.
  Официантка, не ответив, направилась собирать посуду с освободившихся столиков. Приличного вида гражданин с интересом рассматривал свой остывший кофе, потом поставил ложку вертикально в центре чашки. Ложка не падала, торча ровно по центру грязной лужицы.
  
  Набирается строка текста: 'Ну, это нечаянно получилось...'
  
  Приличного вида гражданин улыбнулся сам себе, потом вздрогнул и приложил левую руку к уху, как эстрадные певцы на репетиции, когда хотят услышать себя. Перемещая только зрачки, он огляделся по сторонам, вынул ложку и аккуратно положил её на блюдце рядом с изогнутым от усыхания да ещё и вспотевшим от переживаний кусочком сыра. Потом, достав бумажник, приличного вида гражданин извлёк купюру, подсунул её под чашку. Поднявшись, он не спеша вышел из кафе. К столику тут же подошла официантка, исследовав купюру на просвет, сунула её в вырез для демонстрации достоинств, съела сыр, запила нетронутым кофе и понесла пустую посуду на мойку.
  Серж всего этого не видел, поскольку был занят созерцанием заполняющейся пепельницы. Потянулись сигареты ожидания, пепельница перестала быть пустой, да и столик слегка припорошило пеплом. Угрюмый натюрморт дополняла одинокая пустая чашка, избавившаяся от отвратительного даже на вид напитка. Наконец, появился Дмитрий, устало плюхнувшись рядом.
  - Нашёл?
  - Нашёл.
  - Ну и?
  - Э... - Дмитрий заглянул в пустую чашку Сержа, взяв из его пачки сигарету, несколько нервно закурил. - В общем, так... ДТП было, милиция-полиция была. У Ирины нашли наркотики. Довольно много. Сейчас она в тюремной больнице. Физическое состояние, как говорят медики, удовлетворительное, а вот с точки зрения следствия, дела её хуже некуда. Возможно, подставили под 'Операцию по перекрытию канала наркотрафика'. Криминальные новости слушаешь?
  - Бред какой-то. Не слушаю я ваших новостей...
  - Напрасно. Поучительные встречаются истории, кругозор расширяют. Бред не бред, а влипли крепко. Ведомство не наше, себя любящее и ценящее. Ивана в детский дом определили, специальный... - Дмитрий достал блокнот и ручку.
  С грациозностью, свойственной барже, приблизилась официантка, вопросительно уставившись на Дмитрия.
  - Сто, бутерброд, кофе, - не заставляя себя ждать, отчеканил майор.
  Не удостоив вниманием Сержа, монументальный символ советского общепита удалился. Дмитрий наконец открыл блокнот, написал адрес, затем вырвал листок и, свернув пополам, протянул однокласснику.
  - Здесь попробуй сам всё уладить, а я узнаю, что там на самом деле приключилось, 'откуда ноги растут', а также другие оконечности. Ступай с Богом, мил человек. Я заплачу.
  - Ладно, пока! Я позвоню.
  - Позвони, - Дмитрий протянул руку встающему Сержу.
  Пожав протянутую руку, Серж вышел из кафе, на ходу разворачивая листок. Первое, что он прочёл в записке, была просьба- приказ: 'Выключи телефон!!!', затем уже шёл адрес детского дома. Серж, развернувшись, быстро пошёл к остановке автобуса, доставая и выключая на ходу телефон - ещё нужно было забрать машину со стоянки.
  
  Дедов сад здорово зарос, правда, большая часть деревьев ещё держалась - не засохли. Проинспектировав владения, наследник пошёл к колодцу. Не увидев противной жабы, зачерпнул воды. Карканье невесть откуда взявшейся здесь вороны заставило Сержа замереть. Не поворачиваясь, он посмотрел на колыхающееся в ведре отражение наглой птицы. Серж прикрыл глаза, мелькнуло лицо Ивана. Пришлось окаменеть в этой неудобной позе. Хлопанье крыльев уведомило о том, что ворона, устав ждать внимания, удалилась. Можно было распрямиться и расслабиться. Иван улыбнулся.
  
  Решётчатые, недавно, но добротно кованные, ворота и калитка у ворот детского дома были закрыты, что дублировал довольно крепкий охранник. Заведение не бедствовало и никак не вязалось с репортажами о нищенском существовании обычных детских домов. Да ещё этот сытый, довольный возможностью 'не пущать' охранник. Зачем столько охранников?
  - Здравствуйте. Как мне пройти к директору?
  - Пропуск нужен.
  - А где я могу его получить? И как быть? Он хоть на месте?
  - Такую информацию не сообщаем. Без пропуска не пропущу, - охранник, потеряв интерес к посетителю в виду его беспомощности и невхожести в определённые круги, отвернулся скучать дальше.
  - Понятно, - скорее сам себе сказал Серж, отходя чуть в сторону.
  
  Набирается строка текста: 'Понятно, что не пустит, вон какой важный!'
  
  Ворота вежливо, беззвучно открылись, пропуская весьма приличный автомобиль. Судя по вытяжке охранника, прибыло начальство, может быть, директор. За тёмными стёклами персон не было видно вовсе. Ворота тут же закрылись, пресекая даже попытки несанкционированного проникновения посторонних.
  Не тратя время на бесполезные пререкания и напрасные упрашивания раздувающихся от этого охранников, Серж начал обход территории по внешнему периметру. Как положено, с фасадных сторон всё выглядело весьма респектабельно. Кованая ограда внушала уважение своей монументальностью и предполагаемой стоимостью. Однако с тыльной стороны, уходящей в дремучие заросли пыльных кустов, за кооперативными разношёрстными гаражами, обнаружился тоже само собой разумеющийся лаз.
  'Не зарастёт народная тропа!' - продекламировал Серж с детства знакомое.
  Изгороди на Руси - формальность, причём часто излишняя, скажем, просто дань статусу. Тропа привела Сержа прямо к хозяйственному входу в пищеблок. За решётчатыми окнами гремели посудой, суетились дородные тёти. Вошёл ещё один охранник. При его появлении работницы заметно оживились, разговора понять было нельзя, но заливистый смех перекрывал любые шумовые помехи. Здесь не горевали.
  Подъехала машина оптовой поставки продуктов. Ленивый экспедитор, неторопливо вылезший задом вперёд, принял Сержа за нового грузчика.
  - Ну и чего мы стоим, курим? Берём и тащим, - скомандовал экспедитор, пришлёпнув накладную на три поставленные друг на друга ящика. - Дожились, беспризорников икрой откармливаем. И это... подпиши накладную у шефа, я у вас плутаю всегда.
  Серж подхватил сразу три ящика, а экспедитор отправился дремать в кабину. В дверь с ящиками удалось попасть не с первого раза, но Серж протиснулся. Пройдя, спотыкаясь, через захламлённый тамбур, он оказался в большой комнате с холодильниками.
  - Во?! Ты что, новенький? Ничего, симпатичный. Не тушуйся, мы тебе подберём тут партию. Не хочешь партию, подберём одну. Чего привёз? Икру? Ну, вовремя, у нас вечером приём. Хотя, это не твоего ума дело. - Дородная тётя, скорее всего заведующая, обследовала ящики и накладную. - Сходи, подпиши у директора. Вот ведь, всё в своих руках держит, до последней капли масла всё пересчитывает.
  Заведующая, вскрыв верхний ящик, извлекла банку икры и переместила её на столик. Кроме того, на столике дымился горячий чай и румянились пирожки.
  - Ну, вот и кстати. Иди, подписывай, чего вылупился?
  - А как мне найти директора?
  - Там вон, в варочном Петька с девками ржёт, он и проводит.
  - Хорошо, - Серж, взяв накладную, прошёл в следующее помещение.
  В варочном цехе царило всеобщее оживление: поварихи смеялись до слёз, маша руками на охранника.
  - Ну, уморил!
  - Да ну тебя, Петька, сочиняешь всё.
  - Да не сочиняю, правда, было!
  - Извините, Пётр, мне вот накладную у директора подписать нужно, - вмешался в общее веселье Серж.
  - Чего? А, к директору. Ну, пошли. Это я ещё не всё рассказал, потом доскажу. - пообещал слушательницам Пётр, махнув Сержу. - Пойдём.
  В коридорах старинного здания действительно можно было заблудиться.
  - Деликатесы припёр?
  - Ну да. Икру.
  - Опять до утра кутить будут, а нам охраняй. Сегодня вроде должны из главка пожаловать, а в прошлое дежурство гаишники отрывались. Слушай, чего они все такие жирные?
  - Работа, наверное, нервная, питание нерегулярное... как следствие неправильный обмен веществ.
  - Значит, обмен веществ у них тоже неправильный, бедные они бедные. Вон та дверь в приёмную к директору, - указал охранник, сам повернув в другую сторону.
  Серж вежливо постучался и заглянул в приёмную. За столом с большим количеством оргтехники скучала классическая секретарша, причём блондинка на все двести процентов.
  - Ну и чего? - секретарша зевнула, скосившись от монитора с картами на заглянувшего посетителя.
  - Мне к директору, накладную подписать, - состроил глупую мину ведущий актёр.
  - У себя, - нисколько не заинтересовавшись 'экспедитором', секретарша, качнув головой в сторону двери, опять уставилась в экран.
  Серж подошёл и попытался постучать в кожаную обивку, но это было бесполезно.
  - Да иди уже. Я ему позвонила, - послышалось за спиной вызванное нерасторопностью посетителя ворчание секретарши.
  Серж открыл дверь, держа перед собой накладную. Кабинет был с коврами, резной гнутой мебелью. Хозяин пытался повторить изыски президентских кабинетов в телевизионной интерпретации.
  - Чего там у тебя? - послышался голос из-под стола, а затем появился сам пухленький директор. - Во! Паркер! Закатился, понимаешь, еле достал. Экспедитор? Чего привез?
  - Икру.
  - Сколько?
  - Три ящика.
  - Ну на сегодня хватит, - директор набрал номер на телефоне. - Зинаида, чего там привезли? Ага. Ладно, ты смотри у меня! Чтобы всё было на уровне! Сегодня из главка пожалуют.
  Директор, положив трубку, взглянул на посетителя.
  - Давай подпишу. Где-то я тебя видел.
  Серж подошёл и, подав накладную, стал терпеливо дожидаться, пока директор ознакомится с документом. Директор, изучив бланк, как-то замедленно, неохотно подписал. В голове он судорожно перебирал места, где мог видеть этого 'экспедитора'.
  - В театре я тебя вчера видел. Жена меня вытащила, новая, говорит, звезда столичной сцены. Значит, ты не экспедитор, - рука директора потянулась к тревожной кнопке вызова охраны.
  Серж, резво перепрыгнув стол, удержал пухлую руку от нежелательного движения.
  - Не нужно. Поговорим с глазу на глаз, господин директор.
  - Чего тебе?
  - Мальчика к вам определили третьего дня, Ваней зовут.
  - Ну и что? Этим сектором у меня старший воспитатель заведует. Хотя про него мне докладывали... шустрый ребёнок, одного оборудования на значительную сумму расколотил при самоутверждении в новом коллективе. Возместить придётся, всё же на балансе.
  - Я хочу забрать мальчика.
  - Хоти. Только малец с делом прибыл, и вывести его отсюда у тебя не получится, даже при твоей резвости. Со следователем дела уладишь, опекунство оформишь, тогда и приходи. В собесе, конечно, помочь могут, если хорошо попросишь. Вот, кстати, визиточка... А так, шансов никаких.
  - Значит, опекунство?
  - Да. Оформишь, тогда и будешь права качать, ковбой... или кто ты там? Герой-любовник?
  - С Иваном я могу увидеться?
  - Нет! Все перемещения и контакты только с ведома следователя, - директор постепенно приходил в себя и смелел.
  - С ним всё в порядке?
  - Больше ничего не докладывали, значит, всё в рамках режима.
  - Ну смотри, директор.
  - Не сверкай глазами-то, не на того напал.
  - Не помогут нужные люди - достану.
  - Не ерепенься. Мальчишка под замком, что с ним сделается. Пустой это разговор. С бумажками приходи, тогда и потолкуем.
  - Будут тебе бумажки.
  Серж резко встал со стола, прихватил подписанную накладную и вышел из кабинета. Директор посмотрел на тревожную кнопку, но нажимать не стал, а набрал внутренний номер.
  - Ольга? Поднимись-ка ко мне с бумагами этого нового мальчонки.
  Немного поплутав, Серж набрёл на решётчатую дверь, дальше виднелась ещё такая же. За ними, скучая, бродили из угла в угол охранники. Сидевший перед первой дверью в коридоре Пётр ничуть не удивился.
  - Что, заблудился, экспедитор? Прямо вот так пойдёшь, а потом повернёшь два раза направо. Усёк?
  - Понял. Что тут у вас - особо опасные?
  - Не твоё дело. Любопытным здесь делать нечего.
  - Понял, - Серж отправился в указанном направлении.
  
  Пройдя через пищеблок, он разбудил настоящего экспедитора.
  - Вот твоя накладная.
  - Ты что там, заснул, что ли? Сколько тебя ждать?
  - Это ты тут заснул, езжай, давай, - огрызнувшись, Серж пошёл к разведанному лазу.
  
  Серж, не открывая занавесок, устроился поближе к окну. Оружие требовало ухода и внимания.
  
  Набирается строка текста: 'Вечер был длинный... Лето!'
  
  - С оружием поаккуратней, оно озорства не любит. Вот дай покажу, - дед взял 'Вальтер'.
  Крякнув для важности, он начал умело его разбирать.
  - Понял? Теперь собирай.
  - Стрелять-то будем? Может, в лес отойдём?
  - Не-к-че-му это озорство, не малец беспортошный, палить без дела. Что ты - ганстер американский? Считай, мужик уже, вот и обдумывай всё по-взрослому.
  
  Соскучившийся по рукам пистолет получил давно ожидаемую полную разборку-сборку, смазку и полный боекомплект. Примерив ещё раз, как пистолет ложится в ладонь и насколько удобно достаётся из потайного кармана жилетки, Серж завернул его в чистую тряпицу. Эта часть подготовки была завершена.
  Вот теперь солнце вознамерилось отправиться на заслуженный отдых, дело было к сумеркам. Выйдя на крыльцо, Серж с некоторой опаской покосился на штакетник - дед Семён отсутствовал, значит, можно было спокойно покурить, полюбоваться на закат. Давно он вот так не сидел. Раньше с дедом частенько помолчать выходили, пока бабушка собирала на стол ужин.
  Сквозь вечернюю тишину донеслось песнопение деда Семёна, умудрился, значит, подбодрить себя. Только песня была грустная.
  
  Как на речке Охолонь,
  В Обожди-ка хуторе,
  Разверну свою гармонь,
  А на душе-то муторно.
  Кулаков и бедняков
  Нету уж в помине,
  Да из всех, из стариков
  Одни бабки ныне...
  
  Загремело ведро.
  - Шёл бы ты спать, - послышался голос бабки Катерины.
  
  Да, сейчас не до посиделок с песнями, душа изболелась, как там Ирина и Иван. Что смог Дмитрий, что сумел Адвокат и до главного виновника добраться нужно. Серж, решительно поднявшись, зашёл в дом.
  
  Утро пробило светом выцветшую занавеску. Не нежась, Серж сразу поднялся с кровати. Небольшой разминки было достаточно для сильного, мускулистого тела, а если окатить себя из ведра холодной водой, то лучшего с утра и не нужно. Только без а-а-канья - молча. Так вот пока сложилось.
  
  Набирается строка текста: 'День, следующий... за предыдущим...'
  
  Нет, это ещё не всё. В старом незапертом сарае (просто в наброшенную цопку вставлен кованый, согнутый пополам гвоздь) было абсолютно пусто, даже как будто подметено. Только Серж игнорировал это пустое пространство, пройдя в дальний угол. Там в небольшой кучке старого сена нашлась двухпудовая гиря. Вбросив рывком её на плечо, Сергей вышел из сарая. Остановившись на середине двора, потянулся на солнышке, прищурив глаза. Пришла пора силовых упражнений.
  
  Двор хорошо просматривался с пригорка в лесу, с небольшой солнечной полянки.
  Рассматривая намокшие от росы штанины, приличного вида гражданин заметил жучка, бегущего прямо под башмак. Пришлось ему поднять ногу, дабы не препятствовать движению, но и второй ботинок оказался на пути спешащей, озабоченной козявки. Пришлось поднять вторую ногу. В конечном итоге приличного вида гражданин расположился над травой, паря в воздухе сантиметрах в двадцати пяти от поверхности. Здесь он никому не мешал, да и объект был виден лучше. Правда, удостоив двор с наследником в центре лишь беглым взглядом, приличного вида гражданин более заинтересовался отражением окружающего мира в капельке росы на ближайшем листике. Потянув листик, приличного вида гражданин нечаянно его оторвал и страшно расстроился. Оглядевшись по сторонам (не было ли свидетелей преступления), он стал прилаживать листочек на прежнее место.
  
  Диана в надежде, что Серж уже вернулся, без стука заглянула в мужскую гримёрную, поскольку дверь была, как всегда, чуть приоткрыта, да и вряд ли обитатели этой комнаты могли смутиться или чем-то смутить Диану.
  
  Набирается строка текста: 'День, который пять дней назад, тоже был длинный...'
  
  Но, тем не менее, она была весьма удивлена, когда увидела в пустой комнате за столиком Сержа самого господина Режиссёра.
  - Ой, господин Режиссёр, а Вы что тут делаете?
  На лысеющей голове Режиссёра неровности рожек втянулись и загладились, возвращая плеши привычные вид и форму. Правда, Диана этого не видела, поскольку господин Режиссёр в это время повернулся к ней, вставая с кресла. Не удостоив даму ответом, он не спеша проследовал на выход, поправляя козырёк с ремешком. Таким образом прикрыл поднятой рукой свои глаза, зрачки которых были в этот момент узкими, вертикальными, даже несколько красноватыми. У гениев всяких странностей с избытком. В дверях с ним столкнулся входящий Серж, который приостановился, пропуская начальство.
  - Привет! Ты почему не на сцене? За машину спасибо! - Серж протянул Диане ключи.
  - Привет. 'Та не на чем...', как говорит Дуняша, - Диана протянула навстречу руке Сержа раскрытую ладошку. - Выпустили второй состав. Из нашего только Александр в твоей роли.
  - Ну вот, дождался человек своего 'звёздного часа'! А этот гений что тут делал?
  - Ты знаешь, мне показалось, что он разговаривал с зеркалом, с твоим зеркалом...
  - Далось вам это зеркало! Нет его уже! Только столик и рама. Мистики!
  - Не сердись. Просто я удивилась, когда вошла и увидела его на твоём месте.
  - Так чего ему тут было нужно?
  - Не знаю. Я спросила, но он не ответил, прошествовал мимо, как будто я мебель. Гениальность и свинство неразделимы!
  
  Набирается строка: ' Пожалуй, частенько...'
  
  - Насчёт действительной гениальности - 'будем посмотреть'...
  - Что-нибудь узнал?
  - Узнал. До Ирины мне не добраться, придётся через друзей детства с обеих сторон баррикад...
  - Это кто?
  - Да старые истории, и лучше старое не теребить.
  - Ну, не хочешь рассказывать, не нужно было начинать. А с Иваном что?
  - Извини. Иван в приюте и вытащить его оттуда, как мне объяснили, можно только оформив опекунство. А это время... Ну, короче, нужны документы и 'благодарности' директору плюс кому-то из собеса. Странный этот детский дом, скорее, 'малина' для начальства. Мне бы Ивана оттуда достать...
  - А отец?
  - Ты имеешь в виду бывшего мужа Ирины? Иван не его сын.
  - Выкради!
  - Нет, там всё серьёзно, да и поздно, я уже 'засветился'. Нужно оформлять хотя бы липовые бумажки. И деньги нужно раздобыть. Иван там у них ещё что-то сломал.
  - Много просят?
  - Точно не знаю, но думаю, что скромностью они не страдают. Раздобудем. Мне должны приличную сумму, а вот с документами...
  - Давай моего благоверного озадачим. Этот проныра всё 'под ключ' сделает - 'фирма'.
  - Я не смогу ему заплатить сейчас даже аванса.
  - Ладно, с ним я сама поговорю. Думаю, мне удастся его убедить. Адвокаты - создания специфические. У них только оболочка человекообразная, а то, что внутри этой оболочки, может принимать какие угодно формы и виды... бр-р ,- Диану передёрнуло.
  - Так ведь муж?!
  - Ха-ха-ха, 'de jure', Сержик, 'de jure'... а 'de facto', впрочем, это наши дела.
  - Хорошо, не лезу. Вот адрес этого заведения и визитка нужного человека в собесе. Тут и по Ирине информация.
  - Да, это уже конкретнее, - Диана просмотрела бумаги, положила их во внутренний карман сумочки, застегнув его молнией. - Я пойду, девчонкам обещала помочь. А про документы с административными барьерами не думай. Адвокат всё уладит. Счастливо.
  - Спасибо! Я исчезну на некоторое время.
  - Главное, не-на-со-всем и не-на-все-гда. Удачи! - Диана, на секунду прильнув, поцеловала Сержа в щёку, потом быстро вышла из гримёрной.
  - Будет не лишним, - уже ей вслед сказал Серж, потом сел за свой гримёрный столик и начал выдвигать по очереди все ящики, копаться в их содержимом, что-то ища, только как-то несколько растерянно, хотя это было не в его характере.
  Вот она, та записная книжка. Теперь порядок после себя. Автоматически закрыв коробку с гримом, он бросил её в верхний ящик. Вроде всё, подперев подбородок руками, он пристально посмотрел своему отражению в глаза.
  - Спокойно! - то ли себе, то ли своему отражению сказал Серж, стиснув зубы.
  От напряжения пришлось прикрыть веки.
  Открыв через секунду глаза, Серж увидел уже зеркало с пулевыми отверстиями, 'паутинку' трещин от которых с другой стороны стекла стирала белая рука несколько несвежим носовым платком. Постепенно стало хорошо видно белого ангела в гриме Пьеро.
  - Спокойно! С-по-кой-но, - теперь уже персонаж за стеклом сказал Сержу. - Я, молодой человек, в курсе Ваших проблем. Когда смотришь в зеркало и думаешь, то твои мысли могут узнать за зеркалом... Не верится? Книжки, наверное, читали? Ну хотя бы фильмы э... смотрели? Думали, вымысел?
  Рука Сержа потянулась в выдвинутый ящик стола за большим флаконом одеколона.
  - Спокойно, молодой человек! Не нужно ничем бросаться. Нервные все какие-то! Вот коллега Ваш, тот палить вздумал 'из всех калибров'... испортил хорошее зеркало, а ведь с девятнадцатого века наследие из театра в театр передавалось. Приличный вроде человек, не дизайнер креативный, а испортил старинную вещь... казённую!
  
  Набирается строка текста: 'Если уж завелись необъяснимые явления, то это хуже тараканов...'
  
  - Что нужно?
  - Это не мне нужно, это тебе нужно, - не упуская инициативы в разговоре, переходя 'на ты', зазеркальный поправил туго затянутый ворот балахона под самым горлом.
  Сержу на секунду показалось, что в открывшейся тонкой щелке блеснуло что-то чёрное.
  - Проблемы у тебя, значит, тебе и нужно. Пока твои однокласснички в 'казаков-разбойников' играют, а фифа твоя с супругом законным ещё не разобралась, неоткуда тебе помощи ждать, а сам ты 'супермен' только на сцене, - зазеркальный противно захихикал, довольный своей речью. Затем он вздрогнул, посерьёзнел и перешёл опять 'на вы'.- Извините, нервы. Я могу оказать Вам помощь по решению накопившихся недоразумений...
  - Бюро добрых услуг?
  - Не иронизируйте. Сестра Ваша проходит по наркотикам 'в особо крупных'. Если ещё пару нераскрытых дел пристегнут, то потянет и на пожизненный, если выживет. А племянник пойдёт в детский дом для малолетних преступников за нанесение существенного ущерба государственному учреждению. Пойдёт, пойдёт, только каким выйдет? Что делать собираетесь? Ну кокнете муженька сестрицы своей и что дальше? Предположим, это его рук дело... я сказал, предположим. Батюшки Вашего наследство того стоит, хоть и брезгуете Вы им. Деньги, они не пахнут, если, конечно, отмыть как следует. Вы в глаза мне посмотрите!
  - Что можете предложить? - с трудом выговорил Серж, буравя зеркало взглядом.
  - Только не надо изображать гиперболоид инженера Гарина, или, если Вам угодно, лазерную пушку. Я Вам нужен. Что я могу сделать? Да всё, что захочу! К примеру, могу обратить внимание, в хорошем смысле слова, медицинского персонала на самочувствие вашей сестры. В плохом смысле обращать внимание утруждаться не стоит - в подобных учреждениях другого отношения не бывает. Можно ещё племянника перевести в группу его возраста. А то он сейчас к переросткам определён, в воспитательных целях.
  - Что я буду должен?
  - Ну, торговаться Вам не с руки, да ничего особенного от Вас не требуется...
  - А что 'не особенное' требуется? Душа?
  - Ха-ха-ха! Молодой человек, сегодня продают души больше, чем их могут купить - рынок перенасыщен! Кажется, так у Вас это классифицируется. Очередные империи на краю очередной гибели, так сказать. И потом я белый ангел, как видите...
  - А нимб?
  - Безграмотность в религиозном плане убивает разговор на корню. Допустим, нимб на реставрации. Какое Вам дело до этих мелочей, если Ваши близкие...
  - Так что я должен?
  - Молчание.
  -?
  - Молчание, а вовсе не душа, я же Вам не какой-нибудь бес. Обет молчания - elinguis.
  - То есть?
  - Да, народ в религиозном смысле стал абсолютно необразован, впрочем, это к лучшему. Вы, молодой человек, берёте обет молчания.
  - Я должен обязаться молчать?
  - Ну да. Только в несколько расширенном виде. Ни одному живому существу Вы не должны ни словом, ни жестом, ни взглядом, ни в письменном виде... ну, и прочее... дать понять, что Вы хотите или что Вам нужно!
  - Ни слону, ни букашке?
  - Ну да! Включая, разумеется, человека и женщину.
  - А Вам какой от этого прок?
  - Так Вы берёте обет молчания?
  - Как долго я должен его соблюдать?
  - До разрешения всех проблем, то есть, пока Вы будете молчать, проблемы не будут развиваться в худшем направлении... или пока мне надоест.
  - А в лучшем?
  - Это Ваша забота. Я гарантирую только то, что хуже не будет.
  - И на том спасибо...
  - Обет молчания!
  Серж кивнул зеркалу и почувствовал укол в области сердца.
  - Абсолютное молчание!
  Серж отвернулся, поднялся и отошёл к окну. Зазеркальный пытливо наблюдал за подопытным, даже пытался высунуться из зеркала. Непонятно откуда взявшаяся муха заставила машинально отмахнуться обречённого на безмолвие. Теперь пришлось схватиться за сердце.
  Мелькали напряжённые лица Ирины и Ивана.
  - Ни одному живому существу - ни словом, ни взглядом, ни жестом! Вы дали обет молчания! При нарушении обета - пока больно Вам, а потом будет больно им.
  Не обращая внимания ни на зеркало, ни на того, кто в нём, Серж, проходя мимо столика, взял и положил найденный блокнот в карман. Посерьёзневший герой-любовник вышел, мягко закрыв за собой дверь, как страницу прежней жизни. Зазеркальный вздохнул, достал спрятанную хозяином коробку из верхнего ящика, зачем-то несколько раз закрыл-открыл, а потом стал подправлять грим.
  
  Набирается строка текста: 'Нарисовался... благодетель...'
  
  Оставшись более-менее удовлетворённым своим отражением, зазеркальный исчез, как будто просто растворился в воздухе, и больше не заслонял отражения противоположной стены.
  
  Из-за печи выполз здоровенный мохнатый паук, замерев на распушке печной трубы. Куда он смотрел, было непонятно, да и молодой хозяин не сразу приметил появившуюся тварь. Только когда закралось неведомое беспокойство и мелькнула физиономия ангела Пьеро под толстым слоем белил, Серж невольно огляделся.
  Лицо Ивана было напряжено.
  Серж сжал губы и кулаки, тяжело положив руки на стол. Казалось, он окаменел, буравя одну точку на старой столешнице. Иван улыбнулся, и у Сержа отлегло от сердца, только пока он медлил поворачиваться, опасаясь встретиться взглядом с пауком.
  
  В чрезвычайно современной и дорогой квартире на пустом серебристом столе, даже скорее платиновом, небрежно расположились ноутбук и раскрытая кожаная папка с документами. В мягком, удобном вращающемся кресле, тоже весьма оригинальном, в задумчивости откинувшись на спинку, полулежал Адвокат.
  
  Набирается строка текста: 'Пять дней назад. Утро... ну, по их меркам'.
  
  Ловко поддев ногой приоткрытую межкомнатную дверь, вошла Диана с чашечкой кофе и дымящейся сигаретой.
  - Привет.
  - Я занят.
  - А я на приём - по делу. Правда, без предварительной записи... но, думаю, мне можно.
  - Думать можно.
  - Нужно освободить двух человек, - Диана подошла и положила на стол листок с исходными данными.
  Адвокат, внимательно изучив содержание текста на листе и даже посмотрев, нет ли чего-нибудь с другой стороны, поджал губы.
  - По первому пункту практически бесполезно... Очень дорого и ненадёжно. А вот насчёт ребёнка - можно похлопотать.
  - Ну и похлопочи, хлопотливый ты наш, Аверченко увековеченный!
  - Не груби. Кто всё будет оплачивать?
  - В конечном счёте - заинтересованное лицо, а пока - ты.
  - А если я напрасно вложу средства, а 'лицо' не возместит?
  - Он мужчина, он делает то, что говорит.
  - А я что, не мужчина?
  - Ты адвокат.
  - Может, у вас с ним что-нибудь было?
  - Может, и было, но не то, что у тебя с твоим шефом!
  - Вот по пьянке из вас всё дерьмо и прёт!
  - Ты хочешь поделиться со мной святостью?
  - Давай. По первому пункту - я не возьмусь. Судя по месту, где находится эта дама, даже начальная заинтересованность в этом вопросе может стать окончанием моей карьеры. Не мой уровень. Мальчишку вытащить можно, только требуется время. Счёт я тебе представлю завтра, когда ознакомлюсь поподробнее. Тогда установим и сроки оплаты. Сейчас я занят.
  - Давай завтра.
  - Кстати, завтра вечером мы приглашены.
  - У меня спектакль.
  - Давай после спектакля. Я заеду за тобой. Мне этот визит нужен, да и по твоему делу тоже может понадобиться.
  - Хорошо. Оплата будет по факту выполнения заказа. Только вычти из счёта стоимость моих услуг по VIP сопровождению на завтрашней вечеринке. Шучу, - Диана, сделав глоток кофе, затянулась сигаретой и ушла, закрыв ногой за собой дверь.
  Адвокат никак не отреагировал на последние слова супруги, но после её ухода ещё раз изучил оставленный ею листок, после чего положил его в свою кожаную папку.
  
  Серж, молча, рассматривал фотографию деда и бабушки в рамке над кроватью. Непонятно, то ли укоризненные это взгляды, то ли поддерживающие, но смотрели лица с портрета прямо ему в глаза. Нет, так можно сойти с ума... и Серж прикрыл веки.
  
  Набирается строка текста: 'Всегда есть что вспомнить, только не всегда хочется...'
  
  В гримёрной остались зазеркальный и прежняя жизнь, под которой они вместе подвели черту. Перешагнув эту невидимую линию, Серж вынужден стать другим. У него должно хватить на это сил. Вот он, напряжённый от непонятного нового состояния, глядя строго перед собой, проходит по театру, ни на кого не реагируя, вызывая удивление, даже некоторое недоумение и обиду. Вот проходит через служебный вход мимо приподнимающегося для приветствия Михаила. Вот закуривает последнюю сигарету, сминает, выбрасывает пустую пачку в урну и направляется к киоску. Рука уже тянется к карману за деньгами, но на полпути он разворачивается и уходит вдаль по тротуару. Нельзя.
  
  Как-то вскользь мелькнуло ухмыляющееся лицо зазеркального.
  
  Метро. Цифра ноль, высветившаяся после прикосновения карточки к стойке турникета, радости не прибавила. Это последняя поездка, значит, метро для него закрыто. Молоденький полицейский с излишним вниманием наблюдал за несколько нестандартным поведением гражданина, как бы остолбеневшего от неожиданности. Блюститель порядка уже собирался подойти, но Серж прошёл через турникет, удаляясь к эскалатору, и 'внутренние органы' потеряли к нему интерес.
  Для Сержа теперь главным было не привлекать к себе внимания. Только если старательно это делать, то привлекаешь внимание ещё больше. Бегущие мимо люди начали коситься и оборачиваться на сжавшего губы, упорно смотревшего себе под ноги гражданина, а одна сердобольная бабулька поинтересовалась его самочувствием. Выбравшись из многолюдного муравейника на пустынные тротуары спального района, Серж вздохнул свободней, но тут же с ним поздоровалась парочка, вынырнувшая из кустов и убежавшая в сторону метро, не дождавшись ответа на приветствие... и то хорошо.
  Серж открыл квартиру. Не зажигая свет, не разуваясь, прошёл в зал. Рухнул в кресло, теперь проще, теперь он один.
  
  Мелькнувший зазеркальный придирчиво осмотрел новое помещение.
  
  После некоторого оцепенения в недавнем прошлом ведущий актёр решил обследовать помещение на предмет запасов. Перетряхнув зимнюю и осеннюю одежду, вывернув все карманы, нашёл ещё две полупустых пачки сигарет. В холодильнике удалось обнаружить только упаковку пельменей, хлеб он должен был купить сегодня по пути из театра. В банке растворимого кофе осталось всего пара ложек порошка, несколько печений сиротливо жались друг к другу в вазочке на столе. Ещё нужно вынести ведро... Можно было бы держать оборону дома, пусть с голоданием, но нужно добраться до бывшего мужа Ирины, раздобыть деньги для оплаты услуг адвоката. Серж полистал записную книжку, флешка и карточки были на месте. Значит, придётся выбираться из города. Разделив кофе с печеньем на два раза, он опять впал в задумчивость. Придётся выкручиваться самому. Машинально перемещаясь по квартире, Серж сбрасывал в кресло всё, что могло понадобиться в дороге: документы, туалетные принадлежности, деньги, складной нож, небольшой фонарик, телефон с зарядным устройством, компактный рюкзак, жилетку с множеством карманов. Спички залил парафином. Немного (остатки) рафинада, чувствовалось туристское или альпинистское прошлое.
  Изучение содержимого почтового ящика в компьютере не заняло много времени. Тут было несколько писем от поклонниц, которые сразу отправились в папку 'удалённые' и короткое сообщение от Дмитрия: 'Порадовать нечем, но причин для уныния тоже нет'.
  
  Противное пиканье будильника застало Сержа сидящим в кресле, буравящим взглядом второе кресло с небольшой кучкой собранных вещей. Поставив чайник на плиту, он немного размялся, выпил последнюю порцию кофе с последними печеньями и начал укомплектовываться. Облачившись в спортивную форму, остальное сложил в плоский, самошитый рюкзак, оглядел оставляемое жилище. Выбросив по пути мусор, он выбежал из подъезда на тротуар. Изображать бегающего по утрам было несложно. В ранний час такие пробежки ни у кого не вызывали вопросов. Дворники усердно мели, не радуясь яркому утру, другие бегающие больше были заняты своим дыханием, нежели коллегами. Таким образом, без излишнего внимания окружающих удалось добраться до товарной станции, где, оценив ситуацию, Серж устроился на тормозной площадке трогавшегося товарного состава. Но бдительный человек в рыжей безрукавке проводил набиравший ход поезд и что-то сказал по рации. Серж уже этого не видел, а слышать тем более не мог. Незаконный пассажир неприспособленного для перевозки людей транспорта угрюмо изучал суриковую стенку тормозной площадки.
  
  Серж усилием воли прервал череду воспоминаний и, усевшись за стол, стал заготавливать самокрутки, укладывая их в старый дедов портсигар. На одну сторону с махоркой, на другую - с самосадом. Денёк передохнул - и ладно, нужно двигаться дальше по намеченному плану. Блеснула отполированная крышка.
  
  За столиком в дорогом и вычурном ресторане сидели совсем молодой Серж и солидный мужчина в дорогом костюме. Здесь тоже отблёскивало серебро, только столовое. Мужчина с расстановкой, явно наслаждаясь, ел в процессе разговора, а Серж, не притронувшись к принесённым блюдам, сидел, откинувшись на стуле.
  
  Набирается строка текста: 'За три года до...'
  
  Чувствовалось, что он сдерживается от перехода к грубости из последних сил. Седой и довольный собой мужчина был его отец, ранее преуспевающий чиновник, а теперь преуспевающий бизнесмен.
  - Возможно, ты думаешь, что я виноват перед вами... перед Ириной, тобой, матерью.
  - Думаю.
  - Конечно, нужно было бы помогать понемногу.
  - Нужно.
  - Но я нажил целое состояние и оставляю его вам с Ириной. Больше у меня никого нет.
  - Зачем? Мы с детства привыкли обеспечивать себя сами.
  - Не выставляй колючки. Мне, как говорят врачи, всего-то осталось... Видно, дедово проклятье сработало, хотя я никогда суеверным и не был.
  - Дед никогда и никому не желал смерти. Да по тебе и не скажешь, что ты умирающий.
  - Нужно жить в своё удовольствие до последних мгновений. Папаша мой с этим согласиться не мог.
  - Только в своё удовольствие?
  - Как я пошёл в гору, так он меня от дома и отвадил, - отец продолжал свою мысль.
  - Дед считал, что ты пошёл в гору 'по головам'.
  - А другой дороги 'в гору' нет, Серёжа. И 'по головам', и 'по трупам', и 'по костям'. Ты думаешь, эти на 'иконостасе' из портретов - все святые? Молятся не на людей, молятся на должности.
  - И что ты на этой 'горе' нашёл?
  - Возможности. Власть и деньги - возможность удовлетворять любые желания.
  - Удовлетворил?
  - Злой ты. Мог бы к старику и помягче. Видишь, немного мне осталось.
  - Извини.
  - Это я должен просить прощения, но не привык, да и поздно уже грехи замаливать. Коготку увязнуть...
  - И всему быть грязным.
  - Пожалуй.
  - Зачем ты меня позвал?
  - Вот завещание, - отец пододвинул папку к Сержу. - Тут на вас с Ириной всё в равных долях.
  - Я проживу и без этого.
  - Не горячись. Не хочешь жить за мой счёт? Живи за свой, а это пусть лежит, как ещё всё повернётся. За Ирину тоже не нужно решать, у неё сын.
  
  Понятно, отчего неспокойно на сердце, только как отвести эти набегающие волны тревоги? Мелькали лица Ирины, Ивана, физиономия этого 'белого'. От постоянного напряжения на висках вздулись пульсирующие вены. Нужно перебить излишнюю сейчас нервозность чем-то ещё. Закрыв ладонями глаза, он начал 'качать пресс', до пота, до изнеможения. Постепенно видения успокоились.
  
  В сквере перед театром было зелено, уютно, даже как-то умиротворяюще, однако Серж сидел, сжав губы, с трудом сдерживая раздражение, вызванное присутствием бойкого молодого человека.
  
  Набирается строка текста: 'Года за два до наших событий...'
  
  Это был Олег - муж сестры Ирины.
  - Ну да... мы поженились с Ириной без твоего 'благословения'. Она уже взрослая девочка, у неё уже есть ребёнок...
  -?
  - Я же не ставлю ей это в вину. Пусть растёт, прокормим.
  - Я думал, уместнее - воспитаем.
  - Воспитаем, воспитаем. Сейчас другая проблема выплыла. Я начинаю своё дело, и мне нужны немалые вложения, а Ирина говорила, что отец вам оставил кое-что.
  - Нам с Ириной, а ты тут при чём?
  - Ну, так я муж, Ивана вот буду воспитывать. Мы ж теперь одна семья как-никак.
  - Одна семья, говоришь?
  - Ну да! Я знаю, что тебе бегать-оформлять наследство некогда, да и несведущ ты в этих вопросах, а Ирина просто не хочет возиться.
  - У тебя есть предложения?
  - Конечно, есть! Вы с Ириной оформляете на меня генеральные доверенности, а я занимаюсь бумажной волокитой. Часть денег вложим в проект. Проценты от прибыли гарантирую. Кстати, Ирина уже оформила доверенность, осталось только твою оформить.
  - Это долго?
  - Да нет, тут всё рядом. Я уже договорился...
  - Шустрый ты какой-то, Олег.
  - Если сидеть на месте, то ничего не заработаешь.
  - Хорошо. Но если что не так или если обидишь Ирину с Иваном...
  - Да что ты, мы же одна семья!
  - Не умасливай, не верю я тебе. Просто для Ирины и Ивана я на многое готов, а уж деньги это так...
  - Ну, такие деньги это не 'так', это 'ТАК'!
  - Я возвращаюсь к Ирине и Ивану.
  - Да не волнуйся, будут как за каменной стеной, кататься, словно сырки в масле.
  - Ирина и Иван - единственные родные мне люди; я не советую тебе этого забывать.
  - Не забуду. Что за цитаты из классики. Так едем к нотариусу?
  
  Набирается строка текста: 'Наследство достаётся обычно более расторопным... даже если оно чужое...'
  
  - Поехали, - Серж не спеша встал за быстро вскочившим Олегом.
  - Да тут недалеко! Вон моя машина. Обратно тоже доставлю в лучшем виде.
  
  Серж упорно продолжал глушить тревогу, стараясь физическим усилием помочь тем, за кого переживал. Мелькающие лица Ирины и Ивана становились яснее, а личина
  зазеркального несколько более унылой. Всё! Он сел в позе лотоса, глаза были ещё закрыты, но дыхание понемногу выравнивалось. Нужно умыться и собираться.
  
  Дверь в гримёрную распахнулась без предупреждения. На пороге материализовался шустрый племянник Сержа - Иван.
  - Привет, дядя Серёж!
  
  Набирается строка текста: 'Примерно за месяц до...'
  
  - Привет, пелемянник! Давай пять!
  Они торжественно, по-мужски, солидно пожали друг другу руки.
  - Племянник, а не пелемянник. А можно я тут в артиста поиграю?
  - Давай, занимай моё место, - Серж поднялся со своего вращающегося стула и помог взобраться на него Ивану.
  Это был другой столик, прежде принадлежавший Сержу. Шкаф у стены ещё не начали возводить.
  - А почему у вас тут холодильник маленький, а у нас дома большой?
  - Ну, вы, наверное, свой лучше кормите, вот он и вырос.
  Вошла Ирина и прикрыла за собой дверь.
  - Здравствуй.
  - Привет, сестрёнка! - Серж, приобняв, поцеловал Ирину в щёку. - Чего невесёлая?
  - А чего веселиться?
  - А чего грустить?
  Ирина немного помолчала, набираясь смелости. Отойдя к окну она, наконец, решилась.
  - Сергей, ты знаешь... Олег оформил все деньги отца на себя. Сначала он говорил, что так удобнее будет вложить их в его дело...
  - А теперь?
  - А теперь он говорит, что это его деньги, а нам ничего не причитается ни из наследства, ни из прибыли.
  - В принципе, этого и следовало ожидать. Ещё что-то?
  - Да. Он разводится со мной и выгоняет нас с Иваном из отцовского дома. Оказалось, что мы там даже не прописаны.
  - Предусмотрительный молодой человек.
  - Что нам делать?
  - Не паниковать. В крайнем случае, переедете ко мне, а с суженым твоим мы всё обсудим чуть позже.
  - Ты не знаешь, у него такая охрана.
  - Мы 'tête-à-tête' побеседуем...
  - Дядя Серёж, а что такое 'тет-а-тет'?
  - Один на один или, если точнее, голова в голову.
  - Драться будете один на один?
  - Не обязательно всегда драться, иногда достаточно просто поговорить. Играй и не встревай в разговоры взрослых.
  - Тогда я на сцену пойду.
  - Пойди.
  Иван, спрыгнув со стула, убежал, хлопнув за собой дверью.
  - Дело действительно серьёзно?
  - Да. Я пыталась с ним поговорить, но он только кричит, ругается, грозит...
  - Грозит?
  - Да. Говорит, чтобы я забыла о наследстве этом проклятом, иначе будет хуже.
  - Если совсем худо, перебирайтесь ко мне. Как говорится, 'до выяснения обстоятельств'. Жили мы и без этого наследства. Думаю, сможем и дальше прожить.
  - Наверное, мы так и сделаем. Хотя... ведь было же у нас всё хорошо.
  - Пока деньги не стали его.
  - Ты думаешь, он женился на мне из-за этого?
  - Думаю.
  - Да нет, наверное, у него появился ещё кто-то.
  - Бизнес.
  - Брось, Сергей. Не опошляй всё.
  - Ты его продолжаешь любить?
  - Наверное.
  В коридоре послышалось некоторое оживление, топот, смех. В распахнувшуюся дверь вбежал запыхавшийся Иван, следом за ним вошла Диана.
  - А тётя Диана угостила меня конфетой!
  - Привет, Ириш!
  - Привет, Дианочка!
  - Что-то случилось?
  - Да нет. Всё нормально. Устала просто. Мы на минутку, по пути, заскочили.
  - А я хотел погулять с дядей Серёжей...
  - А мороженое?
  - Хорошо. При следующей нашей встрече с меня мороженое, - Серж сделал серьёзное лицо.
  - Не обманешь?
  - Мужчина должен выполнять то, что пообещал.
  - Ладно. Пока. Созвонимся. Иван, на выход, - Ирина взяла Ивана за руку.
  
  Закрыв дом, спрятав ключ в условное место, Серж похлопал ладонью по косяку: пора было двигаться дальше. Оглядев ещё раз двор, он через сад отправился к лесу той же тропинкой, что и пришёл. Внутренний потайной карман жилета оттягивал тяжёлый 'Вальтер', с другой стороны его несколько уравновешивал дедов портсигар с готовыми самокрутками. Серж бодро шёл по лесу, где всё знакомо с детства, только не было уже той беспечности - её заменила угрюмая решительность. Выйдя на берег реки, он осмотрелся, присел на упавшее дерево передохнуть, неторопливо закурил самокрутку.
  
  В старой однокомнатной малогабаритной квартире был творческий беспорядок: много подключённого и неподключённого компьютерного 'железа', банок из-под пива, книг, журналов вперемешку со всем остальным.
  
  Набирается строка текста: 'Да... не убиралось здесь давно... а может быть, никогда...'
  
  Серж окинул критическим взглядом 'развалины Помпеи', которые служили пристанищем бывшему однокурснику.
  - Здоров, курилка! Чего дверь открыта?
  Восклицание адресовалось сутулой спине с лохматой головой сверху, выделяющейся на фоне светящегося экрана. В комнате был полумрак из-за задёрнутых плотных штор.
  - Здоровее видали! Это Галка не закрыла, мы тут повздорили немного.
  - Давно?
  - Да дня два уж не показывалась.
  - Что, надежда появилась?
  - Не, она меня всё равно на себе женит. Вот приведёт немного в порядок.
  - Кого?
  - Меня. Она-то в порядке, а я вот: 'чепухой занимаюсь, хотя мог бы прилично зарабатывать', - Евгений очень точно воспроизвёл фразу Галины. - Чего озираешься? Садись где получится.
  Хозяин снова уткнулся в монитор:
  - Я сейчас...
  Сделав, как в 'пятнашках', несколько перемещений различных коробок и стопок, Серж освободил себе довольно устойчивый, но облезлый старый стул.
  - Чем озабочены служители Мельпомены? Звук собирать не буду, некогда мне, да и неинтересно: пройденный этап.
  - Я, уважаемый Евгений Александрович, по личному делу, а будешь выпендриваться - дам по шее за все бессонные ночи в общаге из-за твоих гуделок.
  - Не нужно сгущать краски. Вот ведь вы, актёры, - народ пафосный. Были периоды, когда всё ломалось. Так что обойдёмся без рукоприкладства. Что стряслось?
  - Семейные неувязки с наследством. Я тебе про отца рассказывал...
  - Было дело.
  - И про Олега - мужа Ирины...
  - Ну да. Я тебе тогда ещё выдал нелестную характеристику.
  - Я помню. Не нужно повторяться.
  - Не буду. Так зятёк твой всё сделал, как я и предполагал? Семейных дрязг потоки вздорны, с наследством тот, кто был проворней?!
  - Плюс дом и выселение Ирины с Иваном, поскольку они оказались там не прописаны.
  - Жадного какого-то зятя ты себе выбрал. Впрочем, у скряг и жадность уж не жадность, а просто целесообразность. Забери назад всё, раз он такой плохой.
  - Законным способом не получится.
  - Забери незаконным. Нет, тебе это дело доверять нельзя - тебя сразу на преступление потянет с причинением... Обойдёмся мошенничеством или даже без оного. Вину определяет суд, а пока его не случилось, действует 'praesumptio innocentiae'! Исходники есть?
  - Чего?
  - Презумпция невиновности. Ну, какие-нибудь данные о прошлом и настоящем наследства.
  - Вот, - Серж протянул Евгению несколько документов.
  - Ага. Ну, другое дело... давайте начнём поиск истины, - однокурсник принялся быстро стучать по кнопочкам. - Был praecedens в моей практике, причём недавно. Сейчас мы его вычислим.
  
  Набирается строка текста: 'В наше время всё просто...'
  
  - Можешь пока на кухне чего-нибудь найти перекусить... хотя вряд ли, если Галины дня два не было, - погружение хозяина квартиры в работу было абсолютным, а выдаваемые фразы являлись выбросом незадействованной энергии.
  Серж покрутился в комнате, но не найдя ничего для себя интересного, отправился курить на кухню. Через несколько сигарет появился всклоченный Евгений.
  - Серж! Зачем тебе столько денег? Творческий человек, как всем известно, должен быть немного голодным, - Евгений протянул свежераспечатанный лист. - Батюшка твой не Rockefeller случайно? Впрочем, зять его превзошёл.
  - И что тут что?
  - Смотри! Вот счета, это даты, а это суммы в разных валютах, ну и рублях.
  - Да... и в начале было прилично, а сейчас уже, скажем, даже неприлично.
  - Какие-то прибыли здесь большие, в обычном бизнесе таких не бывает.
  - Значит, это необычный бизнес. Деньги нужно оттуда вывести.
  - Попробую, дайте только срок, будет вам и белка, будет и свисток. И ещё чего пожелаете, - Евгений взял из пачки у Сержа сигарету. - Через недельку забеги... или, лучше, я сам позвоню... лучше отпишусь. Здесь не то что попахивает, а прямо воняет большим и нехорошим криминалом. Ты наш шифр помнишь?
  - Помню, я же его придумал. Это для тебя опасно?
  - Да нет. Курение более вредно для здоровья. Ну, ещё тумана напущу, для твоего спокойствия.
  
  Опять змея! Неприятное существо проползло мимо и замерло в некотором отдалении, явно ожидая реакции на своё появление. Серж, отвернувшись, ножом заострял довольно длинную палку. Что-то зашуршавшее в траве отвлекло внимание твари, и этого было достаточно. Остро отточенный шест пронзил насквозь виляющую на тропинке гадюку. Серж тут же наступил ей на голову.
  Белая физиономия поморщилась.
  Прислушавшись к себе, Сергей понял, что если объект не успевает понять его намерения, то зазеркальный бессилен. Брезгливо стряхнув с шеста мёртвое пресмыкающееся, он удовлетворённо кивнул сам себе головой.
  
  К поляне у реки сходились две узкие дороги. По ним выехали навстречу друг другу два нежелающие уступать дорогу автомобиля. Один из них был потёртого вида служебный транспорт Дмитрия, а второй, большой чёрный, вывез навстречу беглого одноклассника, а также друга детства Василия.
  
  Набирается строка текста: 'День следующий... за тем, что был вчера...'
  
  Автомобили уткнулись практически нос в нос, замерли, недовольно урча моторами, а мужчины в это время напряжённо разглядывали друг друга, пытаясь через зрачки вбуравиться в мозг и узнать мысли сидящего напротив.
  Первым сеанс гипноза прервал Василий. Он заглушил двигатель, почесал нос, чихнул, потом, выйдя из машины, пошагал в сторону реки. Дмитрий улыбнулся. Повернув ключ в замке зажигания, он потянулся на заднее сиденье за футбольным мячом. Только так можно было выяснить между ними отношения. Пятясь, он неуклюже выбрался из машины, обошёл её, притоптал землю и нежно установил мяч. Отойдя на пару шагов, Дмитрий примерился. Короткий разбег, удар. Метко пущенный мяч попал точно чуть ниже спины российскому гангстеру. От неожиданности тот споткнулся, но удержался на ногах. Быстро оценив обстановку, Василий догнал и ловко обработал мяч, направляясь в сторону Дмитрия. Несколько финтов, взаимных обводок - дело знакомое до уровня подсознания. Но возраст... Через пять минут мужчины уже пыхтели, как паровозы, пытаясь недостаток резвости компенсировать движением могучих плеч.
  - Что, стареем?
  - Нет! 'Есть ещё порох в пороховницах!'
  - А в других местах?
  - Фух! Давай передохнём...
  - Сдаёшься?
  - Шиш тебе, гражданин начальник!
  Друзья завозились с удвоенной энергией. Рубашки уже повыскакивали из брюк, на лбах и шеях выступили крупные капли пота.
  - Тогда я сдаюсь! - просипел, падая, споткнувшийся Дмитрий.
  - Мафия непобедима! - подвёл итог Василий, поставив ногу на ловко остановленный мяч и продемонстрировав бицепсы.
  Потом он протянул руку Дмитрию, помогая подняться. После того как оба оказались в вертикальном положении, они обнялись.
  - Здоров, Васёк!
  - И тебе, Дементий, не хворать.
  - Чего без охраны?
  - Да и ты без своих опричников - спокойнее так.
  Василий отфутболил мяч в сторону уткнувшихся друг в друга машин и пошёл в сторону блестящей невдалеке речки.
  - Согласен, нельзя нам с помощниками, да с охраной тоже... донесут, - Дмитрий, отряхиваясь, отправился следом. - Здорово здесь.
  - Да, хорошие места. Спасибо, что помог сорваться.
  - Пожалуйста. Заходите ещё.
  - Так кто на кого работает?
  - Это для тебя важно?
  - Да нет...
  - Сейчас другие заботы на первый план вышли.
  - Ты думаешь, что Серж выйдет на Олега?
  - Выйдет. И для него это будет не лучший вариант...
  - Для кого?
  - Для Олега.
  - Наши действия?
  - А чем мы ему можем помочь?
  - Кому?
  - Сержу! Ты чего-то туго сегодня соображаешь...
  - Тут сообразишь.
  - Значит, спрашиваешь 'кто на кого работает'? На себя мы работаем, Василий, на себя.
  - Только чтобы на себя работать, нужно себя не потерять.
  - Да. Хоть и пафосно и неоригинально, но верно. Всё время пытаются согнуть и уложить, что у вас, что у нас.
  - Нет, значит, разницы?
  - Только в изначальном, декларированном назначении. У нас подразумеваются цели благородные.
  - А-а-а! Так и я собирался быть честным бизнесменом, понимаешь. Цели были светлые-светлые, а дорога ясная-ясная.
  - Не, у меня всё было и светлее, и яснее, и в книжках всё детально прописано.
  - Я иногда задумываюсь, неужели у нас в стране...
  - Не нужно! Не нужно задумываться, это лишнее, особенно о том, 'что у нас в стране...'. Вот вроде всё делаю по закону, а получается, что расчищаю дорогу какому-нибудь гаду ползучему.
  - Меня последнее время то подставляют, то сажают, то опять подставляют, то опять сажают, а главное всё приличные люди! В жизни бы не поверил, если бы не меня самого прессовали...
  Друзья расположились на краю обрывистого берега. Василий достал уже несколько помятую пачку сигарет.
  - Давай, угощай, - Дмитрий протянул руку.
  - Значит, найдёт?
  - Если уже не нашёл.
  - Может и грохнуть.
  - Серж? Может. Парень резкий иногда чрезмерно.
  - Значит, нужно Олега успеть сдать раньше.
  - Попробуем. Ты документы привёз?
  - В машине. Он действительно звено между вашими шишками и нашими боссами по порошку.
  - Пора выбираться из всего этого.
  - Живыми не выпустят.
  - Значит, уйдём мёртвыми. Вот Иринку с Иваном поможем вытащить, да начнём помирать. А что нам - ни семей, ни детей.
  - Я думал, Иван твой.
  - А я думал - твой.
  - Да ладно, мы оба были втюренными в Иринку, только наличие Сержа нас останавливало.
  - Строг был старший братец, ох строг!
  - И суров!
  - Могилки нужно рядышком выбрать.
  - Чего?
  - Ну раз мы помирать собрались, могилки, говорю, рядышком.
  - Могилки нельзя - откопают. Нужно, чтобы пепел развеялся по ветру на берегу океана...
  - Тоже мне Фридрих Энгельс. Да, можно податься далеко-далеко на Дальний Восток, поближе к границе.
  - Как там Серж Виктору сочинил? 'Мой друг надумал уезжать...'. Добрался он до югов?
  - Не... 'Мой друг не вдруг решил уехать...'. Где-то в Сибири застрял.
  Дмитрий с Василием обняли друг друга за плечи и на удивление слаженно запели:
  
  Мой друг не вдруг решил уехать
  За горизонт, за океан -
  В какую-то из жарких стран
  Мой друг не вдруг решил уехать.
  
  Ему осточертело здесь,
  Где разум вязнет, как в болоте,
  И где сбивают уж на взлёте,
  Ему осточертело здесь.
  
  И всех ветвей, и всех властей
  Исконно местная вальяжность,
  Всекупленность и всепродажность
  И всех ветвей, и всех властей.
  
  - Жалко нет с нами Сержа, огласили бы окрестности вместе.
  - Если всё нормально закончится, то и повод будет.
  -?
  - Сам знаешь - у нас все бои без правил.
  - И без правил, и без гонга, и без рефери - вечный какой-то бой.
  - А покой даже и не снится. Пусть шаблон, но ты первый начал.
  
  Серж заданным темпом шёл через поляну, идти ещё далеко и долго. Нужно было распределять силы, это не прогулка в удовольствие. Только смятая пачка сигарет невдалеке от следов протектора заставила его резко остановиться. Такую он видел на полочке в машине у Дмитрия. Покрутив пачку в руке, Серж осмотрелся по сторонам более внимательно. Вот след от большой и тяжёлой машины, а здесь носилось стадо мамонтов или играли в футбол. Вот на обрыве в примятой траве валяются несколько окурков, только с белым фильтром, а в пачке с чёрным. Серж присел на то же место и закурил сигарету. Солнце садилось за лес, быстро темнело.
  
  В квартире Евгения было прибрано, появились новые предметы мебели, из кухни пахло не только съедобным, но ещё и вкусным. Кроме того, оттуда слышался шум, сопровождающий приготовление пищи.
  
  Набирается строка текста: 'Недели за две...'
  
  - Привет, привет! - Евгений провёл Сержа из тесного коридора в комнату. - Галя, иди, покажись Сержу.
  Из кухни вышла, вытирая руки, Галя - вполне симпатичная девушка...
  - Привет.
  - Здравствуйте. Значит, есть управа на это гнездо анархизма!
  - Да ладно тебе. Будешь у нас свидетелем? - несколько смутился Евгений.
  - Буду. Когда свадьба?
  - Через месяц примерно...
  - Правда, мы ещё заявление не подали, - вступила в разговор Галина.
  - Ну, так мы же сегодня собирались идти подавать, - совсем растерялся Евгений.
  - Да. Только ты всё время занят.
  - Через час я буду свободен. Галя, это правда! Так и будет!
  - Галя, я позабочусь об этом, - вступился за поникшего друга Серж.
  - Я почти поверила. Жду у себя через два часа, - Галя чмокнула в щёку Евгения и попрощалась с Сержем. - До-сви-да-ния.
  - До-сви-да-ния.
  Евгений вышел в коридор проводить девушку, а Серж с интересом рассматривал произошедшие метаморфозы.
  - Короче, всё получилось. У тебя галстук есть? Программку я для тебя набросал... должна работать. - Пытался выложить всю информацию сразу заторопившийся будущий жених.
  - Давай помедленнее - быстрее получится.
  
  Набирается строка текста: 'В общем, правильно сказал...'
  
  - Тогда садись за компьютер. Галстук, спрашиваю, есть?
  - Есть, - ответил Серж, усаживаясь на рабочее место друга.
  - Вот флешка.
  - Не совсем я чайник, - Серж вставил флешку и открыл содержимое. - Что дальше?
  - Тут одна программа, не запутаешься. Запускаешь, если есть доступ к интернету, и можешь делать со всеми счетами своего зятя всё, что угодно. Только желательно - с его компьютера. Нет, посмотреть можно от меня, а вот операции проводить желательно с его машины. Тогда искать будут сами себя. Давай запускай. Ага. Вот здесь набираешь, на какой счёт. Правильно. Здесь - сколько. Угу. А здесь выбираешь откуда. Если нужно переводить в определённое время, то здесь вот указываешь оное. Замечательно. И вот нажимаешь 'Выполнить'. Э-э-э... сейчас-то не нажимай. Дай-ка я интернет отключу. А то нас мигом просчитают...
  - Ну в принципе всё понятно. Давай я ещё раз всё пройду, - Серж, отменив задание, извлёк флешку. - Только ты молчи.
  - Если галстук дашь, буду молчать.
  - Да дам я тебе галстук, - Серж второй раз вставил флешку, не спеша прошёл ещё раз все манипуляции. - Всё так?
  - Ну, да. Выгонят из театра, возьму к себе.
  
  Она всю ночь мне изменяла в интернете,
  Любезничая в 'аське' с кем попало,
  Но этого ей показалось мало...
  
  - Спасибо тебе, благодетель. Нет, правда, спасибо! Пусть пока у меня полежит до поры до времени. Если не образумится, тогда включим. Чего мурлычешь?
  - Песенку сочиняю. Можно ещё с нового компьютера, но потом его нужно будет уничтожить. Ну, как киллеры оружие выбрасывают.
  - А номер счёта?
  - Там я так напутал, столько раз всё переводится... Можно смело забивать настоящие счета!
  
  И самого желанного на свете
  Она меня лишила, отказав в 'коннекте'.
  Мол, недостоин сесть я за компьютер
  Ни днём, ни ночью, ни сейчас под утро...
  
  - Счета! Откуда они у меня? Пара карточек да допотопная сберкнижка.
  - Понял. Вот тебе ещё парочку. Я сейчас на биржах пытаюсь к свадьбе подзаработать. Да... и контейнер.
  
  И я уже не знаю, как тут быть?..
  Любовь ко мне через какой-то 'порт' уходит.
  А что взамен?.. Взамен счета приходят!
  Прогресс, конечно, не остановить...
  
  Евгений достал обычную записную книжку, даже потрёпанную и исписанную, только если пролистать несколько страниц, открывалась ниша для флешки, а в обложке был потайной карман для карточек.
  - Карточки пустые, ПИН-коды написаны фломастерами, запомнишь - сотрёшь.
  - Да ты шпион!
  - Нет, я не хочу знакомиться ни с теми, кто нарушает закон, ни с теми, кто его охраняет, тем более что последние практически не отличаются от первых. К тому же я собрался жениться, а ты обещал галстук и быть свидетелем. На данный момент важнее первое. А посему честно торчу ночами на торгах.
  - Ясно. Спасибо, Жень. Поехали за галстуком. У меня их много, так что можно будет подобрать по размеру. У тебя какой размер?
  - Чего?
  - Галстука! - Серж засмеялся и обнял друга. - Поехали!
  
  В очень красивом удобном месте среди леса на берегу реки самодовольно расположился особняк родителя с практически барским поместьем.
  
  Набирается строка текста: 'В скромности наследстводателя не упрекнёшь...'
  
  Серж обходил участок, держась от ограды на некотором расстоянии. Охраны имелось даже больше чем достаточно. Олег был в доме. Присутствие хозяина угадывалось по исправному поведению челяди. Серж, оставаясь незамеченным, переместился к той стороне усадьбы, которая выходила к реке. Здесь тоже двое здоровых ребят исправно озирались по сторонам, прислушиваясь к разговорам в радиотелефонах. Но по речке к берегу направилась лодка с местными сорванцами. Ребята явно вознамерились отдохнуть на благоустроенном пляже, наверное, им это уже неоднократно удавалось. Только сегодня охранники были на месте. Завязалась перепалка между подплывающей шпаной и поспешившими навстречу охранниками.
  - Эй, давайте рулите отсюда!
  - А чо ты за перец нам указывать?
  - Сюда вам нельзя.
  - А ты чо, купил, что ли?
  - Ну давай, причаливай, объясню.
  - Не, мы побольше кодлу соберём, тогда и причалим. Буржуи!
  Воспользовавшись смещением и переключением внимания охраны, Серж лихо перемахнул через забор. Оказавшись на наследуемой земле, он кустами, весьма неухоженными, отправился к веранде дома.
  
  Набирается строка текста: 'До европейских стриженых кустиков нам ещё...'
  
  - Николай, - из окна второго этажа высунулся Олег. - Ты точно узнал - театр нашего 'друга' на гастролях?
  - Так летом все театры на гастролях...
  - А почему у них спектакли идут?
  - Ну не знаю, может, гастролёры какие приехали.
  - Ты про нашего 'друга' узнавал?
  - Узнаю. Когда ж мне, если я всегда при Вас...
  - Вот сейчас иди и узнавай! Две недели назад сказал - всё уладить! Если он в городе, займёшься прямо сегодня.
  - Так, не беспокойтесь, сделаем.
  Николай встал, обозрел вверенную ему территорию и пошёл в дом звонить в театр. Серж, поняв, что разговор шёл о нём, проверил пистолет. Теперь можно было махнуть на балкон.
  
  На пыльной автобусной остановке стоял приличного вида гражданин, рассматривая облака над верхушками деревьев. Остановка была неудачно расположена у перекрёстка дорог, которые пересекали друг друга не под прямым углом, а наискосок. По боковой дороге приближалась колона чёрных джипов, набитых людьми с оружием. Первый автомобиль вёл Василий, поглядывая на телефон, лежащий на приборной панели. Телефон ожидаемо ожил, приняв SMS-ку. Василий сбавил ход и перебором кнопочек вывел текст: 'С тебя - пиво!'. Резко затормозив, он выбросил левую руку в окно, останавливая всю колонну. Машины почти выехали к перекрёстку, правда, из-за деревьев их не было видно с основной, асфальтированной, дороги. Только приличного вида гражданин мог заметить головной автомобиль. Правда, он на него не смотрел. Он смотрел на облака, выглядев при этом несколько удивлённым. В этот момент по главной дороге пронеслись несколько явно служебных легковушек. В последней на заднем сиденье сидел, теснясь ещё с двумя дюжими парнями, Дмитрий. За ними спешили два 'Урала' с кунгами, заполненными спецназовцами. А поотстав и подозрительно погромыхивая, - 'воронки'.
  - Это мы вовремя опоздали, - сам себе прокомментировал Василий, вцепившись взглядом в чужеродное на этой дороге существо - в приличного вида гражданина.
  Но его загородил рейсовый автобус - старый, ржавый, рыжий ПАЗик. Василий махнул рукой колонне поворачивать налево. Машины двинулись в ту сторону, откуда примчался спецназ, а головная машина Василия замкнула колонну.
  - Ить... как в Москве движение, - сдвинул на затылок засаленную кепку водитель автобуса, наконец открывая дверь.
  Пассажира, стоящего на остановке, возле дверей не было.
  - Во как! - водитель с интересом поозирался, заглянул во все имеющиеся зеркала. - Ну, как хотишь, - резюмировал он, закрывая дверь.
  Потом 'шеф' попробовал стронуть автобус с места. После нескольких попыток это удалось. Впрочем, дремавшим 'под мухой' пассажирам никакого дела до исправности транспортного средства не было.
  
  Из-за занавески был виден Олег, работающий на ноутбуке. Ну вот развязка приблизилась к финальной стадии. Серж взял пистолет таким образом, чтобы удобнее было ударить сзади по затылку бывшего родственника, но тут ожила рация.
  - Олег Николаевич, к вам гости.
  - Кто ещё? - Олег подошёл к окну, выходящему к воротам.
  Перед воротами стоял представительский автомобиль, а у открытой водительской дверцы торчал в ожидании подполковник МВД. Не у всякого начальника подполковники в шофёрах.
  - Ну, САМ пожаловал, - пробурчал Олег, а по рации скомандовал. - Открывай!
  Быстро свернув все окна, он захлопнул ноутбук, глянул на сейф и спрятал компьютер в толстую крышку стола. После этого Олег торопливо сбежал вниз, через мгновение идя навстречу гостям с широкой улыбкой. Серж, наблюдая за тёплой встречей, заметил то, что не видно было увлечённым любезностями: из-за поворота, на большой скорости вылетела колонна машин, реагировать на которую было поздно. Люди во дворе заметались - только смысла в этом теперь не было.
  Выскочившие из машин уже кричали, махали оружием, укладывая всех вниз лицом. Внезапность позволила обойтись практически без стрельбы, а следовательно, вовсе без жертв. Тут подъехали поотставшие 'воронки'. Началась погрузка неважных лиц. Важные лица развели в разные стороны, повернув спинами друг к другу. Спецназ начал 'зачистку': большая часть рассредоточилась по территории, а несколько человек двинулись в сторону дома, за ними следом не спеша отправились трое в штатском, один с чемоданчиком - очевидно, криминалист. Следом, переглянувшись, последовали трое дюжих молодцов, одним из которых был Дмитрий.
  Пронаблюдав слаженную работу родственных структур, Серж быстро достал ноутбук, захватив лежащий рядом модем. Охранники у реки послужили красной тряпкой для зачищающих, поэтому Сержу удалось за их спинами проскочить в те же кусты.
  
  Набирается строка текста: 'Ну, и хорошо, что у нас кусты не стригут...'
  
  За полой жилетки поблёскивал чёрный корпус искомого ноутбука. Теперь прыгать через забор было сложнее.
  
  Вполне добропорядочного вида дама, можно сказать, даже внушающая доверие, сидела за большим новым столом в новом, отремонтированном, кабинете. Перед ней, сбоку от приставного стола расположился Адвокат с раскрытой кожаной папкой.
  - Я представляю интересы опекуна.
  - И насколько это интересно предполагаемому опекуну? - дама сделала незаметное движение карандашом в сторону камеры над столом, и Адвокат чуть кивнул.
  - Полагаю, чрезвычайно интересно.
  - Вот список необходимых документов, - инспектриса протянула несколько скреплённых листов. Между ними был вложен лист с набором цифр.
  - Когда можно представить документы? - спросил Адвокат, дойдя до листка с суммой.
  - Завтра сможете?
  - Нет. Пожалуй, нет. Завтра я на совещании. Пожалуй, вот в этот день, - дама протянула Адвокату ещё один листок. - Перед обедом, с одиннадцати сорока пяти до двенадцати, мы рассмотрим предоставленные документы. Встретимся у директора детского дома.
  - Замечательно. Очень приятно было познакомиться.
  - Наша обязанность всячески помогать в подобных делах.
  - Да. Я буду иметь Вас в виду...
  
  Выбравшись с захваченной правоохранительными органами территории, Серж быстрым шагом начал удаляться от отцовского дома. Нужно было найти спокойное место, подальше от центра событий. Подальше, подальше. Прочёсывать лес, конечно, не будут, не советское кино, но... Сдержав желание сразу забраться в интернет, он быстрым, пружинистым шагом дошёл до полянки, плотно окружённой со всех сторон лесом. Расположившись на окраине так, чтобы было видно всё открытое пространство, Серж поднял крышку ноутбука. Экран засветился. После нескольких манипуляций, ему удалось выйти в интернет, открыть свой почтовый ящик. Бегло просматривая накопившиеся письма, он удалял послания поклонниц, спам, оставляя для подробного ознакомления знакомых корреспондентов.
  Письмо Дмитрия: '... есть доказательства, что Ирину подставили, для устранения в прямом или переносном смысле... ...её уже перевели в обычную больницу...'
  Письмо от Евгения: 'Возможны новые переводы классиков: Вергилия, Мольера...'
  Письмо от Дианы: 'Привет! Я по тебе скучаю... Сегодня Адвокат всё уладил по опекунству над Иваном. Его выпустят 12.08 в 12 часов дня... Адвокат просил ему к этому времени перевести деньги на счёт... Не пропадай! Если с оплатой будут проблемы, то сообщи мне. Я постараюсь уладить. Жду тебя...' Ниже шла сумма гонорара и номер пластиковой карты. Серж, ещё раз посмотрел дату освобождения Ивана и дату на панели задач компьютера. За двое суток нужно было добраться до детского дома.
  
  Набирается строка текста: 'Друзья - это хорошо! ...если настоящие...'
  
  Просмотрев почту, Серж никому не стал отвечать, а закурил сигарету из пачки, потерянной Дмитрием. Друзья практически всё сделали за него. Слеза не слеза появилась в глазах... но что-то переполняло молчаливого отшельника. Наверное, благодарность. Не будем списывать это на попавшую в глаз соринку или ветер. Встряхнувшись, Серж опять занялся компьютером. Подключив флешку, он запустил программу по управлению финансами Олега. В первую очередь указал дату и время перевода денег в оплату услуг адвоката, а затем занялся распределением остального богатства. Темнело, но времени для отдыха и ночлега не было, нужно добраться до железнодорожной ветки.
  
  Утро. Товарный состав немного притормозил. Чуть дальше компания путейцев в оранжевых жилетах лениво ползала вокруг стрелки, напоминая личинки колорадского жука, облепившие картофельный куст.
  
  Сбоку от парадного входа детского дома открылась небольшая дверь. Из неё вышли Адвокат с Иваном.
  
  Набирается строка текста: 'Через два дня после штурма...'
  
  Адвокат, взглянув на часы, быстро пошёл к калитке, таща мальчика за руку. В окне над парадным входом показались лица директора и дамы из собеса. Убедившись в том, что мальчика действительно уводят, они потеряли интерес к удаляющейся паре. Отвернувшись от окна, компаньоны начали изучать содержимое переданных конвертов.
  - Всё в порядке?
  - Что-то, Петя, мне этот адвокат не понравился... скользкий.
  - А тебе с ним не обниматься. Скользкий! Работа у него такая. Бумажки-то настоящие? Ты ж почище этого ультрафиолетового детектора их определяешь. А?
  - Настоящие. Только не сори ими без разбора. К тебе в администрации уже давно присматриваются.
  - А они там все святые?
  - Святые, не святые, но тебя вместо себя подставят не задумываясь. И органам работа нужна по выявлению. Думаешь, если ты их тут ублажаешь, то тебя уж и не тронут?
  - Да, там тоже... Ты помнишь, сколько стало мне старшего устроить? Это не в самое блатное место и при моих связях. Думаешь, зачем люди такие деньги отваливают? Чтобы потом в сто крат больше взять.
  - Ну, открыл Америку? Теперь закрой. Мысли молча, братец. Я поехала, будут вопросы - позвонишь.
  - Да погоди, давай хоть по пятьдесят, - директор достал из бара бутылку коньяка.
  
  Тем временем Адвокат с Иваном уже вышли из калитки. Адвокат ещё раз посмотрел на часы.
  Зазеркальный удивлённо поднял брови.
  В этот момент у Адвоката зазвонил телефон. Отпустив руку Ивана, он, доставая трубку, отвернулся к воротам. Всё его внимание переключилось на пришедшее сообщение.
  
  На противоположной стороне улицы стоял Серж, глядя из-под руки на происходящее у кованых ворот. Иван, увидев дядю, улыбнулся, помахал рукой. Потом оглянулся на отвернувшегося Адвоката и побежал к Сержу. Тот широкими шагами тоже пошёл навстречу племяннику, оглядывая пустую дорогу.
  
  - Ну, вот! - зазеркальный удовлетворённо кивнул головой.
  
  В кабине большегрузного автомобиля было весело. Большой, дородный водитель - классический запорожец, от души смеялся над анекдотом, можно сказать, заливался. Анекдот с воодушевлением рассказывал сидящий рядом щупленький чернявый подросток в кепке с козырьком.
  - И шо ж тёща?
  - Так в каске картошку выбирает!
  - А он?
  - Так копает, а это чтоб далеко к столбику не ходить, лопатку обивать!
  - Вот ты ж! - Запорожец затрясся от смеха, выруливая на участок перед воротами детского дома. Прищуренные и слезящиеся от смеха глаза вдруг стали большими и выпученными. За поворотом на прямом участке дороги бежали друг к другу Иван и Серж.
  - Ну, выбирай! Кого? - посерьёзнев, неприятным голосом проскрипел пассажир.
  
  Серж уловил боковым зрением приближающуюся громадину.
  - Иван! Стой! Назад! - крича, он рванулся, пытаясь заслонить собой мальчишку.
  
  Запорожец судорожно вращал баранку и давил педали. Машину несло против его воли - она была уже неуправляемой.
  
  В гримёрной зазеркальный, задумчиво посмотрев на столик, начал с некоторым раздражением снимать грим. Из-под белил постепенно стала проступать тёмная кожа чёрного ангела. Морщась, он брезгливо вытирал лицо и руки салфетками, которые брал из ящика столика по эту сторону зеркала.
  
  Машину, развернув поперёк дороги, несло юзом прямо на Сержа, успевшего прикрыть собой Ивана. Визг тормозов, дым от трущейся об асфальт резины покрышек заполнил всё пространство.
  Чёрный ангел на секунду замер, как бы прислушиваясь и принюхиваясь, и опять продолжил снимать грим.
  Тяжёлая машина, качнувшись, замерла на месте. Запорожец, уставившись безумным взглядом в лобовое стекло, начал истово креститься. У него на лбу выступили крупные капли пота.
  - Всё, тюрьма! Спаси Господи!
  Обречённо бормоча, Запорожец в поклоне ударился головой о руль. Раздался сигнал гудка автомобиля.
  На месте крестного знамения у чёрного ангела появились светящиеся дыры. Он сначала с некоторым недоумением наблюдал за этим, а потом попытался замазать отверстия, из которых пробивается свет, снимаемым гримом.
  
  Из-под машины на четвереньках выползли Иван и Серж. Когда Серж распластался с Иваном на газоне, развернувшийся при заносе прицеп прошёл над ними своей средней частью. Серж, поставив племянника на ноги, начал его отряхивать, одновременно осматривая. Раздался гудок автомобиля, затем ещё и ещё, через равные промежутки
  - Иван, ты в порядке?
  - Угу! А ты?
  - Тем более! - бодро ответил Серж, отряхивая уже свою одежду, поморщившись на очередной гудок автомобильного клаксона. - Чего там с ним?
  Взяв Ивана за руку, Серж подошёл к дверце кабины и открыл её. В кабине, как заведённый, молился, крестясь, Запорожец, периодически ударяясь головой о руль.
  Запорожец на секунду замер, затем повернулся и, увидев живыми и невредимыми предполагаемые жертвы, вытер пот со лба.
  - Та нормально всё. Слава тебе Господи! Живёхоньки все, - бормоча, водитель расплылся в глупой улыбке.
  - Ну, ты поаккуратней, - как-то дежурно напутствовал водителя Серж и захлопнул дверцу.
  В этот момент Запорожец вспомнил о пассажире и, переполненный жаждой мести, повернулся к соседнему сиденью. Там никого не было, хотя дверца кабины оставалась закрытой. Водитель в недоумении заглянул под сиденье, после чего увидел на сиденье лужицу.
  - Ах, ты ж, бисово отродье! Ещё и нагадив!
  
  У ворот, отвернувшись от происходящего и не обращая ни на что внимания, Адвокат что-то судорожно набирал на телефоне, глаза его блестели от нетерпения.
  
  Приличного вида гражданин, наблюдавший за происходящим с другой стороны улицы, сдержал зевок. Потеряв интерес к происходящему, он неспешно, как будто гуляя, пошёл по чистому тротуару прочь от места событий. Заметив на своём пути небольшой камень, он переступил через него левой ногой, а правой отбросил его с дороги, оставшись доволен исполнением нехитрого футбольного финта.
  
  Серж взъерошил волосы племяннику.
  - Пошли?
  - Мы к маме?
  - К маме.
  - Ты мне мороженое обещал.
  - Обещал - значит, будет.
  - Шоколадное?
  - Будет шоколадное.
  
  Иван расставил руки и, гудя самолётиком, побежал вперёд по дорожке.
  
  Набирается строка текста, крупно: 'Конец'. Затем курсор её стирает и появляется: 'Вот и всё'. Курсор снова всё стирает и набирается: 'Жизнь продолжается!'
  
  Приличного вида гражданин стилусом на экранчике какого-то электронного устройства набирает текст. Появляется табличка: 'Сохранить изменения?'. Стерженёк в руке приличного вида гражданина нажимает 'ОК'.
  
  - Догоняй, дядя Серёж! - прокричал Иван и пожужжал самолётиком дальше.
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"