Аннотация: В Град вечной тени с Верхней крепости спускается посланник из Цитадели, и приносит отряду Тайноведа обещанные Главнокомандующим награды, а также - и пакет указаний для их следующего задания.
Посыльный из Цитадели
Проснувшись, Владислав обнаружил, что он лежит навзничь на своей кровати, и смотрит прямо в сводчатый, беленный потолок комнаты, уже чуть отсвечивающий отблесками позднего утра, пробивающегося сюда снаружи, через многочисленные щели в закрытых ставнях. Тайновед, видимо, всё ещё спал, чуть посапывая под своим одеялом, в которое он был закутан практически полностью, с головой.
Вчера они все таки основательно приняли на грудь, конечно же. Но в любом случае - эта ночь для Владислава прошла, на удивление, совершенно спокойно. Он подивился этому, постепенно приходя в сознание - и первый раз за всё время не чувствуя себя так, словно бы сражался всю ночь со всеми демонами преисподней. Видимо - вчерашнее посещение нанесло духу тьмы, наполняющему этот город, весьма серьёзные увечья, от которых тот, к ночи, всё ещё не успел оправиться. Поэтому и влияние его на них значительно ослабело. Владислав лишь подивился тому, как долго это всё, к их облегчению, ещё здесь продлится.
Ничего они, понятное дело, убирать, по возвращении со стен, у себя в комнате не стали. После того, как они сняли с себя брони, Тайновед лишь бросил мимолётный взгляд на разбросанные по полу бумаги и переворошенные ящики, да и махнул рукой - "Ладно уж! Завтра наведём порядок! Пошли-ка лучше, отпразднуем с парнями наше счастливое избавление!"
Когда пиршество было готово, в чём участие принимали все свободные бойцы отряда, Тайновед, со словами "Да ладно уж! Чего там!" повелел кликнуть со стен даже двух последних наблюдателей, и они дружно предались весёлой и беззаботной попойке - благо чёрное покрывало, последние дни застилавшее умы их, значительно ослабло, хоть и не исчезло совсем.
На еде ужиматься не стали - и так было понятно, что никакой осады уж ждать не следует. Жрали от пуза - всё ещё свежую зелень с ледников, фрукты оттуда же, овощи, перетушенные со свежепрожаренной бараниной. И, конечно же - вовсю лились в кубки самые лучшие вина из обширных запасов погребов Детинца.
Потом согретые вином сердца потребовали музыки. Притащив музыкальные инструменты составили небольшой оркестрик, пели старые воинские баллады, затем, сдвинув столы к стенам, дружно отплясывали под музыку, которую совместно наяривали Тайновед с Заднепятом, а также и Вырвиглаз, отбивавший ритмы на барабане, до которого он оказался большим искусником. Уж на что Владислав всегда избегал танцев, а и тут он не удержался - скакал как мог в хмельном угаре.
В этот вечер они даже не побоялись продолжить свои забавы за полночь, и когда расходились, то Владислав, к своему невероятному облегчению, совершенно не увидел теней, в прежние ночи наполнявших двор Детинца. Призрачные обитатели города словно бы затаились, забившись в самые дальние и глубокие углы и колодцы его подземелий. Хотя двери в дом, и в свои комнаты, они, прежде чем повалиться на кровати, всё же тщательно за собою и заперли.
Всё последующее утро, как до, так и после завтрака, Тайновед с Владиславом пытались привести в порядок перемешанные вчерашним посетителем их нынешнего жилища бумаги. Что оказалось не таким уж и лёгким делом - в своих лихорадочных поисках тот вывернул наружу, в одну общую кучу, содержимое ящиков обоих конторок. По сути, весь перебор бумаг приходилось начинать чуть ли не заново.
- И чего он искал-то тут? - Недовольно осведомился у Владислава Тайновед, с раздражением перебирая разрозненные страницы древнего манускрипта, и стараясь разложить их в первоначальном порядке.
- Он говорил.. Да - он говорил что-то об "освобождении". Что-то, что он составил для своего "освобождения". - Неохотно объяснил Владислав, избегая вдаваться в подробности услышанного вчера от приходившего к ним.
- Освобождение, говоришь? - Хмыкнул Тайновед, задумчиво перебирая ветхие листы пергамента. - Нда.. Губа - не дура! Освобождение ему, видишь ли! В общем - прямое предательство, и явная измена, что ни говори! Просто таки удивительно, что его с такими занятиями не прихлопнули тут своевременно! Повезло, значит. А впрочем.. Как посмотреть - куда он теперь-то денется! Сейчас-то. Сейчас там его ужо вывернут-то наизнанку! И НИЧЕГО, ничего тайного ТАМ не останется, что не стало бы явным! И посещение это вчерашнее - оно ему ещё боком вылезет, не сомневайся! - Тут он взглянул сурово и пристально прямо Владиславу в глаза. - Так что - если что-то такое, - и тут он волнообразно пошевелил пальцами правой ладони, - в бумагах подозрительного при дальнейшей разборке углядишь - не медли, сразу же мне сообщи! Тут не игрушки, брат! Ничто так не цениться у нас, на службе, как верность общему делу, и ничто не преследуется более сурово, нежели тайная ему измена! Запомни - ничто!
- То есть - он хотел там.. - Тревожно спросил Владислав, стараясь не отводить взгляда, и глядеть как можно наивнее в глаза командиру. - То есть это заклинание было..
- Да. Было! Именно о том! - Отрезал сурово Тайновед. - И нечего из себя тут невинную овечку корчить! Думаю - всё ты и сам прекрасно понимаешь! Не дурак ведь, совсем не дурак! Ладно - пусть это послужит тебе полезным наглядным уроком. Помни - раз уж ты сказал первую букву, то тебе придется допроизнести и весь этот буквенный ряд целиком - аж до самого его последнего знака! И даже тень мысли о том, как бы там соскочить в сторону на средине, даже и самая тень такого - уже может быть засчитана тебе за самую прямую измену! Так что - помни! Ни малейшей мысли, ни малейшего сомнения! Ни малейшего умолчания, или там попытки скрыть чего-нибудь! Всё будет выяснено, всё будет выявлено - в должное время, и с совершенно однозначными последствиями! И - запомни это навсегда, если не хочешь однажды очутиться на дне пыточной ямы! - Сердито закончил он разговор на этой резкой ноте.
Какое-то время они молча продолжали перебирать бумаги. Потом Тайновед вдруг резко швырнул пачку листов на свою конторку, и, повернувшись лицом к Владиславу, бросил досадливо:
- А! Нет настроения этим сейчас заниматься. И так толку мало будет. Разделим снова на две части, и начнём-ка всё заново. Если тебе будет попадаться что незнакомое - будешь просто вносить в свои записи, а я их потом прогляжу. Так и определимся. Всё равно спешить некуда. Будем уезжать - заберём это всё добро с собою. Оно теперь-то наше навсегда будет! А сейчас - давай-ка пойдём на стену, воздухом подышим. Мне, брат, надобно покумекать кой о чём. Погутарим меж делом там, мож до чего-нибудь я и додумаюсь. Так что - пошли! Оружия можешь не брать, нет нужды, да там - наверху-то, его и так выше головы валяется.
Они снова поднялись на левую башню над воротами, и угнездились рядком, на тех же табуретах, придвинутых к стене, выглядывая в соседние проёмы меж стрелковыми зубцами. Над долиной по-прежнему царила давящая, хрустальная тишина, нарушаемая лишь чуть слышным, немолчным плёском воды в реке под воротами города. Если б не изломы остатков моста по обеим берегам её русла, то вполне можно было бы думать, что все тревоги вчерашнего дня им только привиделись в каком-то очередном кошмаре, которых тут у них уже было вполне предостаточно.
- Да, брат, - Прищурившись, глядя на извивы дороги на том берегу, и слегка досадливо о чём-то своём морщась, произнёс Тайновед куда-то в пространство за стенами Детинца, - пронесло нас вчера. Пронесло просто невероятно как! Сподобиться узреть две такие личности, почти что нос к носу, и - уцелеть при этом, это, брат - таки да! Это не каждый день такая удача выпадает на человеческую-то долю! Мож и правда - ты, Счастливчик, как оберег тут у нас, а? - Закончил он полушутливо.
- А что, если б они перешли реку, и пошли бы на приступ, то они бы нас всех здесь перебили бы непременно? - Смуро осведомился Владислав, повернув голову, и пытаясь заглянуть в лицо командиру.
- Тот, в свою очередь, нагнул к нему лицо, чуть прищурился, улыбнулся невесело, и отозвался тихо:
- Если б они взяли город приступом, то не сомневайся - мы бы все уже сейчас рядком на камнях двора лежали бы, брюхом кверху. В этой войне белгородцы пленных не берут. А коли и берут, то лишь для недолгого пыточного разговору. Когда уж и не рад будешь, что к ним в руки живым попался!
- Так.. - Замялся было Владислав, - Я вот, в древних хрониках, читал, что часть наших, после падения Чернограда, из попавших к ним в руки, вроде потом и домой возвратилась благополучно?
- Эээ, брат! Ты не путай-то тех отщепенцев и их нынешних выродков. Те были в чём-то и подостойнее, и самоувереннее, а поэтому - и благорасположеннее. Особенно же - на радостях от своей, как они тогда полагали, - Тут он снова усмехнулся криво, - окончательной и безоговорочной победы. То, брат, были совсем, совсем другие времена, и совсем другие расклады. А нынче, нынче - они, брат, как загнанный в логово зверь. Нынче они сражаются на пределе отчаяния. И тут уж не до красивых жестов. Орков-то они в плен никогда, впрочем не брали. Но ныне и к нам они отнюдь не лучше уже относятся. Впрочем - их можно и понять в чём-то. Мы-то с ними тоже не миндальничаем. И - никогда не миндальничали. - Хмыкнул он тут. - Так что нам, брат, пощады от них ждать не стоит ни в коем разе. И не рассчитывай даже! Если что - то дерись до последнего. Потому что другого выхода у тебя всё равно не будет!
Владислава слега передёрнуло. Тайновед насмешливо подмигнул ему, и добавил:
- Да ты не куксись так. Война, она, брат, всегда война. Жить с честью, пасть со славой, и - обратиться в духа вечного воинства нашего дела в инобытии, что может быть лучше? Или ты предпочёл бы гнить в родовом замке, копя хлеб в амбарах, дудля вино по вечерам в полутёмной, вонючей зале, таская за подол служанок от скуки, и почёсываючи отвислый живот, перечитывать на ночь исторические хроники о чужих ратных свершениях? Ась?
Владислав, подумав, вынужден был признать - в доводах Тайноведа таки была своя доля правды.
- Что делать брат - все мы смертны. Рано или поздно. Но смерь может быть разной, да и жизнь - тоже. Одно дело - умереть пытаясь достичь величия, а совсем другое - жить хоть целую вечность, ни на что такое ни разу даже не подвинувшись. А так - конец у всех один и тот же. Что ни говори.
- Я, - тут Владислав немного замялся, - по правде говоря всё время слышу это - "наше дело", "великая цель", и, при всё при этом - величие целей тех, кто служит Высочайшему, мне всё же остаются как-то очень смутно понятным. Ну, - торопливо добавил он, видя, как Тайновед вскинулся резко, - С нашими-то бойцами, из отряда, всё более-менее понятно. Там - жалованье, добыча в походах, острое наслаждение в постоянной опасности - другой жизни, они явно себе и не представляют. Может - спокойная старость в каком гарнизоне, опосля окончательной победы. Да и вряд ли они так далеко сейчас заглядывают. Но вот мы - западники, в командирстве на службе у Башни? Мы-то что, тоже лишь за жалованье, за добычу, за надежду стать владетелями какого личного удела после победы? И - так же и земледельничать под конец, как ты тут только что живописывал?
Тайновед внимательно заглянул в лицо Владиславу, подумал немного, как-то непроизвольно оглянулся за спину, на поулприкрытую дверь сзади, и, наконец, начал неторопливо:
- Что тебе сказать? Многие в командирстве, даже из западников - да. Надел себе выслуживают. Положение в послевоенном порядке. Тебя-то сюда что, разве не за этим же направили-то?
Владислав смутился:
- Ну, да.. Не без этого. Но.. Мой дед, который меня сюда вытолкнул, он-то хоть о положении семьи и думает, и может быть - слишком уж сильно. Но.. Он всегда не только об этом думал. Он всегда страдал об общем деле Запада. О том, что выродилось оно вот в такое, почти что обычное туземное землевладельчество. По этой-то причине он и проблемы с более высокородными в жизни своей поимел неоднократно. Он.. Он мне желал стяжать не только имущества и положения, хотя и не без того, конечно же. Но он искренне верил, что только с возвращением Величайшего дело Запада может, в нем, возродиться заново. Так что..
- Дело Запада, говоришь? - Задумчиво прервал его Тайновед - Дело Запада, брат - это такой оборот речи, в который, часто, каждый, его произносящий, свой собственный смысл вкладывает. Слово это стало уж слишком избитым. Затёртым - до полной невменяемости. Наши военные вожди, - тут он опять усмехнулся, - вовсе не прочь от того, чтобы под этим вот "делом" понималось лишь бесконечное существование того порядка, в котом они так хорошо в своих положениях угнездились. Чтобы средство безоговорочно превратилось бы в самоцель. А ведь вовсе не за упрочнением чинопочитания наш последний король, во время оно, вывел свой невиданный флот из гаваней нашей прародины, и направил его к запретному Западному краю, лежащему за великим морем. Да - вечная жизнь здесь, в Среднеземье. Чтоб мы не уходили отсюда незнамо куда, оставляя всё за своей спиною. В самый, что называется, разгар наших труждений. Но - и это ведь было бы лишь только средством. А отнюдь, отнюдь не собственно смоцелию этого великого похода! Вот так-то брат!
- Так.. Так а что же было тогда истинной целью-то?! - Изумился Владислав.
- Целью? - Прищурился на него Тайновед. - Цель, брат - это слишком сокрыто, слишком величественно, и - не для праздных разговоров. Цель эту ведают и хранят до сих пор Мастера. В самых сокровенных запасниках своего подлинного, тайного ведания. Да - мы, западники, служили, служим, и, очевидно, в лице своих лучших сынов - будем служить Высочайшему. Но мы ему служим лишь имея ввиду эту самую НАШУ цель. Пока что - наши пути идут вместе с его путями. А там - там видно будет. - И он снова бросил мимолётный взгляд на дверь позади.
Владислав от такого разговора совсем растерялся, не зная, как воспринимать услышанное.
- Так что ж, мы смотрим, допреж всего, к тому же, к чему и Высочайший стремиться? К абсолютной власти над всем Среднеземьем? С ним, или.. - Тут он смешался.
- Власть, парень, абсолютная власть - это тоже только средство. Инструмент - и не более того, - жмурясь, как кот на сметану, отозвался к нему Тайновед, сделав вид, что не заметил оборванного окончания фразы. - И Величайшему власть нужна вовсе не для того только, чтобы всех под себя подмять. И.. И предшественнику его - и тому тоже не для того всё это было нужно. Тот начал дело, Высочайший продолжил, мы.. Мы - на подхвате, в случае чего. - И тут он слегка подмигнул Владиславу. - Но чтобы понять эту цель, чтобы уразуметь, в чём самая вершина всех этих усилий, здесь, брат, - и тут он наставительно поднял палей, - нужно прежде изведать слишком, слишком многое из сокрытых тайн бытия! В это, парень, наскоком не влезешь! Это и мастеру далеко не всякому открыто. Поэтому-то, - и здесь взгляд его сделался строгим и жёстким, - для большинства западников самой главной добродетелью и является послушание, а честь его - слепая верность тем, кто ведёт нас всех по этому пути. Помнишь ли ты, что написано над вратами Зала воинской славы в каждом Доме, и что всякий юноша произносит в день своего совершеннолетия, когда происходит его посвящение в воины Запада?
- "Моя честь - моя верность" - Смешавшись пробормотал Владислав то, что нестираемо врезалось в память его - как оказалось, практически до полной неосмысляемости.
- Я, брат, с тобой, как видишь, предельно откровенен. - Продолжил Тайновед, бросив на него ласковый взгляд. - Потому.. Потому что уже видал тебя в деле, присматривался к тебе. Ты - парень со стержнем внутри. Ты - настоящий западник. Пусть ещё и не избавленный от некоторой детскости, но - всё же и без всякой очевидной гнильцы. Если ты и дальше будешь твёрдо стоять на своих двоих, если будешь держаться меня - то всё, брат, у нас путём будет. И у тебя, и у меня - у нас вместе!
Владиславу очень, очень хотелось бы поверить только что услышанному заявлению. Да и приятно было слушать такое в свою сторону - что ни говори! Но - всё же лёгкой тенью грыз его червячок воспоминаний о его предшественниках на этой должности в отряде.
Тайновед, видимо, почувствовал эту тень во взгляде Владислава, и, коснувшись слегка его левого плеча, сказал успокаивающе:
- Ты, брат, не переживай! Если будешь вести себя как надо, если явишь верность и честь неуклонные, то я сам о твоей безопасности и позабочусь лично! Не боись! Да, кстати, а как рана-то твоя? Всё ещё побаливает? - И он снова заботливо прикоснулся к его плечу.
- Да так, - ответил Владислав, - уже почти что и затянулась. На последней перевязке Заднепят очень хвалил, сказал, что уже так - для на всякий случай накладывает.
- Ну и замечательно! - Обрадовался Тайновед. - Как будем снова на задание выезжать, ты должен уж будешь быть полностью здоровым. Следующее наше поручение, боюсь, уже во вражеских тылах будет. Там, конечно же, после грядущей-то битвы, воцарятся раздрай и полное смешение - если всё так пойдёт, как предполагается, но всё равно - опасностей нам предстоит ещё пережить немеряно в любом случае. И - именно и прежде всего - нам!
- А что, ожидается, что мы пойдём по следам вражеской армии, которая сейчас мимо этой долины прошла? - Тревожно осведомился Владислав.
- Да нет, что ты! Мы же не пластуны, и не армейская разведка! - Успокоил его Тайновед. - Той армией другие сейчас занимаются. И - если всё пойдёт, как ожидается, то скоро там и живой собаки не останется. Не уйдут из ловушки даже и те, кого мы тут честь лицезреть имели. Все полягут, без исключения!
- Так чего ж они сюда-то полезли тогда? - Изумился Владислав - От отчаяния что ли совсем ум потеряли?
Тайновед искоса, как бы вскользь, посмотрел на него, но лицо его при этом сделалось каким-то кислым, и как бы даже встревоженным.Помолчав некоторое время, и, при этом, задумчиво созерцая долину совершенно невидящими, рассматривающими что-то внутри самого себя глазами, он, наконец, выдавил, как бы нехотя, сомневаясь, стоит ли вообще дальше говорить об этом:
- Тут всё не так просто, парень! Тут уж в действие вступили такие обстоятельства, и начались такие расклады, которое силой и количеством мечей и сабель не измеришь. Тут уж сошлись в смертельной схватке древнее ведовство, а также знания и умения совершенно запредельные!
Он опять помолчал какое-то время, но потом, всё же, продолжил:
- Что тут происходит - это не совсем понимаю не только я, но - и Главнокомандующий, а возможно - и сам Высочайший! - Глаза его при этих слова непроизвольно метнулись по сторонам. - Ты вот, вчера, видал этих двоих. И, возможно, и кое-что почувствовал. Но тебе, парень, и в самом страшном сне не приснится вся мера их могущества, и вся глубина их ведания! А также и те древние произведения магического искусства, которыми они сейчас обладают! Тут, брат, сейчас коса нашла на камень, и весь вопрос лишь - что именно окажется косой, а что - камнем!
- То есть?.. - Осторожно начал Владислав.
- То и есть! - Сердито оборвал его Тайновед. - Пока вы там, во дворе, прохлаждались, у меня, в башне Детинца, с Главнокомандующим очень серьёзная беседа состоялась. На тему происходящего. Тут, брат, такие события-то произошли, прямо перед нашим приездом! Ты чего думаешь в городе стажи-то нету, а что осталось - в цепях повели на правёж?
- И.. Что? - Отозвался совершенно потрясённый услышанным Владислав.
- А и то! Что я беседой этой нашей остался очень и очень неудовлетворённым. - Сердито махнул головой Тайновед. - Подробностей рассказывать не буду - слишком много пришлось бы сказать того, чего тебе знать и не нужно ни при каких раскладах. Но - скажу лишь то, что тут, именно вот тут - в этой долине, и там - наверху, - Здесь он указал рукой куда-то вверх, к проёму меж вершинами у них перед глазами. - Свершился ряд событий ну уж совершенно невероятных! Жутких, до окостенения! И - у меня по поводу происходящего были вполне резонные соображения, которые, тем не менее, были отвергнуты, и - не переданы выше. Что гораздо, гораздо хуже! - Он сердито фыркнул. - Мож, и пронесёт как-то. А если - нет? Если мы что-то упускаем невероятно важное? Что может совершенно роковым образом аукнуться в самом ближайшем будущем?! - И тут он угрюмо замолк.
Владислав, слушая всё это, чувствовал себя весьма неуютно. Он буквально спинным хребтом, по которому вовсю забегали мурашки, почувствовал, что сейчас он соприкоснулся с тем, от чего следовало бы ему держаться как можно дальше. Да и слова Тайноведа внушали ему неосознанную, но совершенно отчётливо ощущаемую тревогу. Судя по всему - дело развивалось вовсе не так однозначно замечательно, как ему это всё представлялось ещё минуту тому назад.
- Так как же?.. - начал было он.
- Да теперь-то что! - Раздражённо махнул рукой Тайновед - Уже ничего не изменишь. Только и остаётся надеяться, что те, наверху, там - в долине за этими горами, таки сработают как надо, и пресекут вражеское проникновение.
- А что, тут было проникновение? - Глупо спросил Владислав. - Эти же вроде повернули обратно?..
Тайновед посмотрел на него с раздражением:
- При чём тут эти? Проникновение было ДО нашего здесь появления. Неужели ж ты не понял?
- А, ну да, - Смешался Владислав, наконец-таки сложив, в своём уме, два плюс два. - И кто же таки сумел-то проникнуть через эту долину? Тут же была стража?! И мост! Вспомнил он непреодолимое влияние разрушенных ныне стажей.
Помнишь, парень, тех полуросликов, что ты на том берегу видал? - Хитро прищурился на него Тайновед.
- Полу.. А - тех, мальков-недомерков? - Воскликнул, припоминая, Владислав.
- Ага. Недомерков. - Хмыкнул собеседник. - Эти вот "недомерки" тут такое устроили, что у знающих подробности волосы на лысинах до сих пор торчком стоят! И вот эти-то "недомерки" сейчас там, за горами - какую-то изрядную каверзу для всех для нас замышляют. И - никто до сих пор даже не представляет, какую именно! А то, что они способны на многое, между тем уже ни у кого ни малейших сомнений сейчас не вызывает! Там, наверху, между прочим, были такие же стражи как и тут, у моста. И стражи эти там были преодолены с той же лёгкостью, с какой предводитель отщепенцев преодолел здесь эти! Можешь ли ты это понять!
Владислав секунду размышлял, а потом решил что да - жуть неимоверная. А также ещё раз порадовался тому, что тогда, на берегу он так и не пересёкся с ними.
- Но, - тут же вспомнил он, орки же - вроде бы этих полуросликов всё же взяли тогда. И - без особых проблем?..
- Не тех. - Поправил его угрюмо Тайновед, - Те-то, что здесь всё разнесли вдребезги пополам, те как раз перед тобой и проскользнули на лодке на наш берег. Все думали - что они просто ополоумнели от ужаса. А оказалось - это всё было тонко задуманное проникновение. Которое весь этот спектакль на том берегу - лишь прикрывал. Сейчас-то их там, за горами, вовсю ловят. - Угрюмо добавил он. - Но, судя по произошедшему - подробностей рассказывать не буду, но поверь - они просто леденящие кровь, я что-то не очень-то верю в успех этой облавы. И, кроме того, - Тут он снова тревожно глянул куда-то поверх горных изломов у них перед глазами, - Мне представляется, что Главнокомандующий просто недооценивает всю опасность происходящего. И - именно такое, так сказать - "опрометчивое" появление на нашем берегу этой дурацкой армии как раз и особенно укрепляет все мои опасения насчёт происходящего. Неспроста это, парень, очень неспроста! Мож я чего и не знаю, но я совершенно не верю в то, что те, кто ведёт эту армию, не ведают, что творят! Ну не верю - и всё тут! - И он снова как-то совершенно безнадёжно махнул рукой.
- А тот, воин-то, - Вдруг совершенно неожиданно для себя спросил Владислав, - он что, новый король отщепенцев, что ли?
- С чего ты это взял? - Быстро повернулся к нему лицом Тайновед, заглядывая в глаза Владиславу с огромным и неожиданным интересом.
- Ну.. - Сразу же смутился тот. - Не знаю.. В общем.. Так - в голову пришло. Уж очень у него властность во всём чувствовалась. Как он себя вёл.. И прочее..
- Властность, говоришь? - Прищурился Тайновед. - Властность - да. От него такая сила пёрла непреодолимая, что - мама не горюй! А там, на водопадах, это по другому было, что ли? - Вдруг быстро спросил он.
- Да, там было совсем по другому. - Подтвердил Владислав. - Как бы совсем другой человек. Хотя внешне - вроде тот же самый.
- Ага. Как мы и предполагали. - Задумчиво заметил Тайновед, опустив глаза, и соображая что-то своё. - Это ведь единственный наследник королей отщепенцев, доживший до наших дней. Бывший - наследник. - Тихо добавил он.
- Значит, у народа теперь снова есть король. - Как бы в полусне произнёс Владислав, внезапно вспомнив посещение того ужасного подземелья.
- Что? - Вскинулся Тайновед.
- Нет, нет это я так, - Опомнился Владислав. - Так, было мне определённое видение. А - нет ерунда!
Тайновед пристально поглядел на него, но тут внимание его привлекла чёрная точка, стремительно опускавшаяся к ним со стороны гор из блеклой бирюзовости небосклона.
- Ага. Кажется - к нам очередное сообщение, - произнёс он внимательно разглядывая быстро увеличивающуюся в размерах чёрную крылатую тень.
И действительно - уже очень скоро он внимательнейшим образом изучал листок послания, извлечённый им из почтовой сумочки на лапке птицы.
- Так. К нам сегодня ночью прибудет гонец сверху, - Сказал он, разрывая листочек, и наскоро карябая короткую ответку. - Прибывает давно обещанный посланец из Башни. Третий порученец Главнокомандующего. С обещанными наградами и - распоряжениями. Будет - как стемнеет. Видимо - не хочет засветло сюда спускаться. Опасается после вчерашнего посещения. Да и сопровождение его орочье к темноте гораздо способнее - понятное дело. Хорошо - тогда наскоро сейчас отобедаем, и будем готовится ко встрече. За этим нам пройдется спуститься к нижним воротам города.
Когда за едой, в трапезной, Тайновед сообщил бойцам о предстоящей вылазке, по тёмному времени - к нижним воротам, то никакой радости этой новостью он, понятное дело, ни у кого не вызвал. Поскольку особой опасности извне не ожидалось, то было решено оставить в Детинце Ладненького - дабы не торопясь готовил праздничное пиршество. А в помощь ему - Вырвиглаза. Оба решения Ладненького обрадовали несказанно - особенно последнее. Видимо даже сама мысль, о том, чтобы остаться в этих стенах совершенно одному повергала его в ужас просто несказуемый.
Выехали всё же ещё засветло - чтобы хоть первую часть поездки провести не в кошмарах ночной темноты. Да и подготовиться, как полунасмешливо выразился Тайновед - "к приёму высокого гостя" тоже явно не мешало. По распоряжению Тайноведа они все облачились в тяжёлые боевые брони - даже захватили с собой бердыши и пристегнули к сёдлам горшечные шлемы. Как он выразился, отдавая приказ -"вроде вылазка и вполне безопасна, но - мало ли чего, в такое-то время!" Владислав также озаботился своим луком с колчаном.
При умирающем предвечернем свете хижины по сторонам дороги смотрелись уж совсем какими-то жалкими, совершенно нелепыми, и, при этом - ужасными. Было видно, что лепившие их со всего, что под руки попало, были озабочены исключительно крепостью строения - и ничем более. Вонь разлагающихся испражнений от них исходила немереная, но Владислава, всё же, приятно поразило полное отсутствие ощущения сферы той мертвящей и губительной тьмы, которая так потрясла его в первый проезд по этой дороге.
Добравшись до привратного укрепления, и оставив лошадей у внешней его коновязи, они проникли в оное через небольшую заднюю дверь в левой внутренней башне. В отличие от ворот рядом, дверка эта была в великолепном состоянии, и прекрасно открывалась и закрывалась.
Обследовав укрепление, они обнаружили, что и здесь везде также было разложено оружие. Стояли многочисленный самострелы у бойниц, а в подвалах были запасы воды, сухарей, пива и вина. Тем более странно здесь выглядели заброшенные ворота, ведущие из укрепления внутрь города. Но в процессе осмотра вдруг обнаружилось, что проём внутренних ворот мог быть перегорожен деревянной, обитой железом решёткой, опускавшейся сверху на хорошо ухоженных цепях.
Тайновед решил разместиться в небольшой зале на втором этаже левой внешней башни. Тут были камин, запас дров, котёл для кипячения воды, и здесь вполне можно было даже выдержать и нападение со внутреннего двора укрепления - в случае необходимости. Решено было, что за внешние ворота пустят только посланца Башни, и этим займутся у ворот степняки. Остальные же, на всякий случай, в момент открытия ворот укроются внутри стен укрепления. Если что пойдёт не так, то опущенная решётка помешает врагу сразу же прорваться же в город, так что спрятавшиеся в укреплении успеют быстро отступить к Детинцу. А уж если ворота благополучно закроются, тогда полсланца и впустят внутрь укрепления. Как выразился по этому поводу Тайновед - "в такое время полностью доверять можно только самим себе".
Пока обследовали, да располагались в башне - уже наступила ранняя ночь. В стылых стенах укрепления было холодно, и пронзительно сыро. Поэтому Весельчак тут же растопил камин, в котором вскипятили воду, и заварили себе крепчайшего чаю, нашедшегося здесь же, в посудных ларях. После чего расселись по стульям, и завязался пустой трёп ни о чём, сопровождаемы громким сёрбаньем из толстых, уродливых, глиняных кружек, да хрустом сухарей на зубах. Чуть позже Заднепята послали на верхушку башни -наблюдать за тем, что происходит на том берегу реки. А степняки, под руководством Весельчака, загрузили дровами давно уж выгоревшие светильники во дворе укрепления, и зажгли их. После чего двор наполнился тусклым, неверным, маслянистым багровым заревом.
Когда перевалило за полночь, сверху спустился Заднепят, и сообщил, что на том берегу он заметил какое-то движение. Тайновед, Весельчак и Владислав поднялись на верхушку башни, и приникли к стрелковым зубцам, пытаясь рассмотреть, что же там, внизу, происходит.
С той стороны реки на белесом полотне дороги копошилась внушительная вооружённая толпа. Они явно пытались не очень шуметь, но всё равно, в кристальной тишине долины отчётливо слышался перестук ног в тяжёлых сапогах, звон оружия, и сдавленные ругательства. Разрушенный мост для них явно стал неприятной неожиданностью. Потом, с той стороны, через реку, видимо неглубокую возле того места, где ещё вчера стоял мост, прыгая по его остаткам, начали переходить через неё трое - высокий человек, и два низкорослых орка. Орки, видимо, поддерживали и направляли плохо видящего в почти кромешной темноте человека.
Тайновед с Владиславом спустились на второй уровень башни, и приникли к бойницам - благо отсюда можно было наблюдать и то, что происходило снаружи ворот, и то, что творилось во дворе укрепления, а Весельчак пошёл выводить степняков наружу, во двор.
Через какое-то время к воротам снаружи подошла троица, переходившая реку. Тайновед обменялся с человеком условным словом. Затем он крикнул, чтобы орки оставались снаружи, а посланца сейчас впустят. После чего он, через бойницу, выходящую во внутренний двор, отдал распоряжение степнякам у ворот. Ворота чуть приоткрылись, человек проскользнул внутрь, а орки остались дожидаться его снаружи. Проследив за тем, как посланца впустили, через внутренний вход, в укрепление, Тайновед вздохнул облегчённо, и махнул рукой Владиславу - пошли мол, встречать посланника.
Они только успели расположиться на стульях в зале, как Весельчак ввёл прибывшего, и, по знаку Тайноведа, тут же удалился. Вошедший был в форме гвардии, без доспеха, лишь с перевязью, на которой висел парадный форменный меч. В руке он держал объемистую шкатулку чёрного дерева, с небольшой изящной ручкой чёрной бронзы. Он был мокрый по пояс, и совершенно продрогший - его заметно трясло, и не выражал по поводу места своего пребывания ни малейшей радости.
- Что, таки окунулся, Проныра? - Велело осведомился Тайновед, разглядывая пришельца, и было совершенно очевидно, что он его хорошо знает.
Тот сначала смачно, невесело выругался, а потом процедил:
- И что это вы с этим мостом сделать-то успели?!
- Мы? Мы - ничего. Тут у нас гости были вчера, они и набедокурили! - С той же весёлостью ответил ему Тайновед. - Ладно, снимай мокрые тряпки и сапоги, вешай к огню - к уходу должны просохнуть хоть малость. А сам завернись-ка в одеяло, и подсаживайся к столу. А ты налей-ка гостю горячего чаю, и дай бокал вина для сугреву - обратился он уже к Владиславу.
После того, как пригревшийся в одеяле, и - хлебнувший того и другого, посланец, наконец, малость пришёл в себя, хоть и не повеселел ничуть при этом - видно было, что стены укрепления буквально давят на его непривычное сознание, они с Тайноведом, наконец-то, перешли к беседе.
- Что там у вас, наверху, слышно-то? - Спросил Тайновед.
- Это смотря о чём. - Отозвался гость, с неохотой отрываясь от поглощения горячего напитка, - А впрочем вот - вчера был большой переполох, и - страшный скандал. Я с отрядом из Цитадели, предназначенном, значится, в стражу для верхней крепости - такая себе мешанка из гвардии и отборных орков Башни, только что успели прибыть туда, как утром подоспела новость, что на дороге были обнаружены лазутчики. Те самые, что у вас тут проскользнули за перевал.
- Ну да! - Аж встрепенулся Тайновед. И что, их схватили-то?
- Ага, как же - держи карман шире! - Хмыкнул гость. - Вчера ночью они имели наглость прибиться к отряду, перемещавшемуся к Чёрным воротам. Смотрящий отряда их обнаружил, но подумал, что это свои - то ли отбившиеся, то ли ныкающие от службы. Он хотел их сдать по приходе в лагерь - для выяснения, и примерной забавы. Но там, при входе в Теснину Духов - да ты и сам ведь знаешь, и в нормальные-то дни полная каша. А сейчас и вообще всё перемешалось в одну кучу-малу. В общем - когда тот кинулся, то этих двоих уже и след простыл. Ну, он доложил, как положено, и вот тут те, кому следует, сразу же и раскумекали, кто этот-то там такие были. Кольценосец наш, тот, что наверху сейчас начальствует, не поленился тут же слетать туда сам - на личный правёж и дознание. Ну, смотрящего, можно сказать, расчленили живого на части в наказание, да толку-то... - И он сделал рукой плавный жест. - В общем, сейчас в Чернограде, думаю, всё на ушах стоит. Я когда уезжал - и то уже всю стражу особым приказом утроили. А уж теперь-то, когда ясно стало куда эти направляются... Да что говорить!
Тайновед, слушая его, аж дергался от досады. Потом сказал задумчиво:
- Значит - обошли лагеря, что внизу, по дороге вдоль этих гор, а дальше проследовали по направлению к Чернограду? Возможно, возможно. Хотя - и нет в этом полной уверенности.
- Да куда ж им ещё идтить-то? - Изумился его собеседник.
- Гм. Если б я мог дать точный ответ на этот вопрос, то у меня сейчас на пальце по меньшей мере алмазное кольцо бы выблёстывало бы. - Невесело усмехнулся Тайновед. - А так.. Что я могу сказать? Обидно, что упустили, конечно же. Но, возможно, тем, кто их прошляпил, и несказанно повезло. Ну, за исключением этого несчастного смотрящего, разумеется. Что - не столкнулись с ними лицом к лицу.
- Да уж. - Уныло пробормотал гость. - Нет бы этому недоумку их там же и прирезать немедленно - по законам военного времени. Нет - поиграть в игры ему, видите ли, захотелось! Посмотреть, как с тех живых шкуру спускать будут!
- Прирезать, говоришь? - Усмехнулся Тайновед. - Ну-ну. Хотел бы я на этого "прирезывателя" посмотреть там. С безопасного расстояния, разумеется.
- А что? - С интересом уставился на него пришедший.
- А и то. Ты вот по перевалу спустился себе спокойненько. Без всяких хлопот, и особых опасений. А не задумался ли ты, скажем, куда это там нынче подевалась Кошка Высочайшего?
- А.. - Прозревая воскликнул тот. - Ну да, действительно! Как же я не додумал-то!
- Ладно. Эти лазутчики уже в любом случае не твоя и не моя забота, - замял тему Тайновед. - А что там по поводу вражеской армии слышно-то?
- Ну да, не моя. - Пробормотал тот. - Мне ведь ещё возвращаться в Башню завтра. А сопровождения с собой если и дадут - то разве что с гулькин нос. А те-то там где-то - на дороге, небось, ошиваются! А армия, армия-то - что? Армия - ничего. Двинулась потихоньку на север, к Чёрным Воротам. Ну и пускай идут себе, глупыши! - И тут он беззаботно рассмеялся. - Им там уже тёплую встречу вовсю готовят! Равнина на глазах пустеет. Всё собранное войско движется к Теснине. Раздавят их там, как медведь таракана!
- Ну, будем надеяться, будем наедятся. - Хмыкнул Тайновед. - А чего ты, скажи на милость, сюда с таким охранением-то спустился? Опасался чего?
- Ну, - замялся тот, - мало ли? Эти за собой, как разведка сообщает, там, в зарослях, множество затаившихся пластунов оставили. Почему бы тем и сюда не заглядывать? Теперь-то.
- Ну, такое сопровождение в любом случае слишком много шума делает, и внимания к себе привлекает. - Недовольно пробурчал Тайновед. - Ну да ладно, это, в общем, твои заботы. А как дорога-то сама была? Никто не беспокоил?
- Да в общем ничего так, - Ответил тот. - Только что лестницы эти - жуть жутчайшая. Крутизна почти отвесная, да и сыпется всё под ногами. Ветхое всё до необычайности! Могли бы и в порядок привести за эти годы-то!
- Да этим путём пользовались лишь по самому крайняку, сам понимаешь. Слишком уж опасно было. Так что и смыслу приводить в порядок наверняка никто не видел. А что ты там с собой принёс-то нам?
- Да вот, подарок вам из Башни, - Ответил тот, с видимым трудом поднимая с пола шкатулку, и укладывая её плашмя на столешницу. Там для вас награды, наградные деньги - не все, разумеется, а так - задаток, ну и вроде послание тебе от Главнокомандующего. Я его как запечатанным получил, так и тебе передаю. Убедись, и - распишись. - И тут он извлёк из кожаной сумки, висевшей у него на ремешке, перекинутом через плечо, пергамент, и походные письменные принадлежности.
Придирчиво и тщательно убедившись в сохранности печатей, Тайновед молча расписался на пергаменте, предварительно внимательно изучив его содержание, и отдал его посланцу.
- Лады. Хорошо тут у вас. Но - пора и честь знать. Дело сделано - так что пришло времечко мне и назад идтить! - Посланник даже и не скрывал своего горячего желания покинуть эти стены как можно скорее.
Он торопливо оделся, побурчав о том, что одежда и сапоги всё ещё не просохли окончательно.
- Чего там, - Успокоил его, с усмешечкой, Тайновед, - Ещё неизвестно, не обмочишься ли ты снова при повторном переходе реки!
- Типун тебе на язык! - С раздражением отозвался тот.
Тайновед, зычным криком, вызвал из-за дверей Весельчака, и приказал тому проводить гостя к воротам. Когда они вышли, Тайновед, с сопровождающим его Владиславом, вернулся к бойницам внешней стены, и тщательно проследил за тем, как гонца выпустили в щель ворот, моментально их за ним захлопнув. Только после этого он, успокоившись, вернулся назад в залу.
- А чего такая осторожность с этим посланником-то? - С любопытством осведомился у него Владислав, когда они уже снова уселись за стол, и разлили по кружкам чаю. - Ты ж его вроде хорошо знаешь. Да и как же - порученец самого Главнокомандующего!
- Видишь ли, - неопределённо отозвался Тайновед, глядя себе в кружку. - Это, наверное, уже становится в нашем деле просто вросшей в тело подозрительностью, и кропотливой внимательности ко всякой мелочи, могущей обеспечить полную безопасность. Время-то военное - мало ли чего? Тут лучше перебдеть, чем недобдеть - поверь мне! Потому что - в случае чего расплата будет очень жестокая. Понимаешь? - И он внимательно глянул прямо в лицо кивнувшему ему Владиславу. - Лады - хорошо. Сейчас я посылку распаковывать уже не буду. Нам надо как можно скорее добраться в Детинец, а там уж дальше и поглядим, что тут и как.
Стоило Тайноведу дать сигнал к отъезду, как все моментально вымелись наружу. Совершенно очевидно, что всеобщим желанием было как можно скорее преодолеть страшную дорогу, и запереться в уже более-менее им знакомых стенах. Решётку на внутренних воротах Тайновед, чуть поразмыслив, приказал оставить опущенной - всё лишнее препятствие будет, если вдруг кто-то попробует всё же взять город приступом.
На обратном пути Владислав с ужасом отметил, что темнота вокруг вновь наполнилась тенями. Их было пока немного, и они вели себя, пока что, крайне неуверенно, стараясь не приближаться близко к их отряду, но по всему чувствовалось, что город начинает потихоньку приходить в себя от пережитого.
Уезжая вниз они не стали поднимать мост, а лишь закрыли ворота. И по тому, как им их моментально открыли, можно было подумать, что оставшиеся внутри дежурили у ворот не отходя оттуда ни на единую минуту. Впрочем, к праздничному ужину уже всё было полностью готово - оставалось лишь разогреть горячие блюда, что много времени не заняло.
Двор Детинца, как обнаружил Владислав, по темноте тоже уже потихоньку начал заполнятся тенями. Никто, кроме Владислава их, понятное дело, не видел, но абсолютно все чувствовали, что эта ночь будет гораздо, гораздо мрачнее предыдущей. Но - не взирая ни на что, Тайновед всё же решил не откладывать разбора посылки до завтра.
Когда её вскрыли, там обнаружилось девять кожаных мешочков, к каждому из которых, словно ярлык к лекарственной склянке, был пришпилен обрывок бумаги с именем кого-либо и отряда. Первым, естественно, вскрыли мешочек Тайноведа. Там была небольшая коробочка обитая сафьяновой кожей бордово-красного цвета. В коробочке лежало золотое кольцо с великолепным рубином, сразу же ярко заигравшем в свете свечей кроваво-багровыми отблесками своих граней. Вместе с коробочкой там лежал также и внушительный кошель, набитый золотыми монетами, который Тайновед, даже не вскрывая, сразу же сунул в свою поясную сумочку.
Когда Тайновед натягивал кольцо на палец правой руки, то все дружно грянули славославие, после чего взметнулись вверх кубки, и зазвучала здравица. Тайновед был весьма тронут. С удовольствием чокнулся со всеми по второму разу, и добавил:
- Благодарствую, други! Эх, по хорошему всё это нам перед строем, на общем утреннем построении гвардии должно бы было вручаться! Но, что поделаешь - война, братцы, война! Так что будем славославить себя сами, в нашем тесном, братском кругу!
Вторым, по чину, вскрывали мешочек для Владислава. Кроме кошеля, гораздо менее увесистого, там тоже была коробочка, обтянутая тем же сафьяном, но в ней уже была небольшая побрякушка из золота, похожая на хорошо сплющенную сосновую шишку, покрытая затейливой резьбой переплетающихся магических фигур, и украшенная затейливым финиптом из багровой и чёрной эмали. Побрякушка была прицеплена на широкую ленту толстого, крепового шелка, посреди которой шла широкая ало-багровая полоса, оттенённая по краям двумя тонкими чёрными полосками.
Тут восторги тоже были немерянные. Как наскоро объяснил ему Тайновед - эта побрякушка была высшим командирским отличием - из тех, что носились на форме. Побрякушку Тайновед тут же, торжественно, под перестук кубков и крики "слава" надел ему на шею, и сказал Владиславу, что её теперь нужно носить на себе постоянно - если, конечно же, на тебе гвардейская форма. Когда побрякушка оказалась у него на теле, Владислав с изумлением почувствовал, что от неё исходит совершенно явственное влияние, сразу же обволокшее его сознание как бы переливчатым, туманным золотистым коконом. Видимо - и кольцо на его руке также было не просто украшением, но его влияние было то ли более незаметным, то ли Владислав поначалу не обратил на него внимания из-за болезни, а потом - как-то успел незаметно притерпеться и привыкнуть к этому.
По очереди, начиная с Весельчаковского, вскрыли и другие мешочки. Там лежали точно такие же по виду побрякушки, как и у Владислава, но сделанные из белого серебра. Кроме того - средняя полоса на ленте там была матового серого цвета. Это, как ему тут же объяснили, была высшая носимая награда для рядового состава. Поэтому крики радости, в момент торжественного надевания Тайноведом награды на шею каждого парня, были также совершенно немеряные. Понятно, что каждому достались и кошели с наградными.
В последнем мешочке, предназначенном для Ладненького, тоже нашлась коробочка с побрякушкой, в виде плоской, овальной серебряной пластинки на прикрутке, также украшенной разводами магических фигур и чёрной эмалью. Видимо - это был, так сказать, утешительный дар, чтобы и Ладненький не чувствовал себя обделённым. И дар явно достаточно щедрый, потому что тот обрадовался своей награде, как ребёнок нежданной сладости.
Под мешочками нашёлся и запечатанный толстый пакет, адресованный лично Тайноведу. Но тот, махнув рукой, решил отложить его вскрытие до завтра, потому как там ничего срочного всё равно не ожидалось.
Невзирая на усилившееся чёрное давление, которое почувствовали все без исключения, они гуляли, веселились, пели, плясали и бражничали чуть ли не до самого рассвета. Надрались все так, что когда Владислав, не раздеваясь, повалился на свою кровать, рядом с также не ставшим разоблачаться Тайноведом, то он, проваливаясь во тьму хмельного забытья, всё силился, но так и не смог вспомнить, закрыли ли они на замок двери их комнаты по возвращении из трапезной.