Струится дождь над мертвым телом лета,
бежит вода, шурша по листьям мёртвым,
на ясный день наложит ветер вето
бросая горсти брызг к порогам стёртым...
И всюду гром рокочет басом, вроде,
По крышам жестяным несёт волну.

Я приоткрыл окно, услышав пенье
потоков бурных, что сливались в реку.
Почудилось? Во мгле мелькнули тени -
комки промокших перьев, на потеху
дождю... то ласточки, назло природе,
не улетели в летнюю страну.

Где майских гроз фривольные спектакли,
С дождливым днём и розовым финалом?
Их день прилёта с ними схож, не так ли?
Страстями вешними и чувств накалом...
На месте гнёзда - добрая примета!
Им племя пело гимн, идя ко сну...

Но род их птичий улетел далёко!
И даже грезит всласть о дне возврата,
и повторяет песню, что высоко
под не'бесью споёт, в лучах заката...
И ждёт денёк Святого Бенедетто
в Багирми дальнем... или же в Борну.

Закрыл окно, но злой холодный ветер
Успел ударить шквалом брызг... ну как там
Те ласточки, в ненастный этот вечер?
Смотрю, как с крыши воды льют, раскатам
громов небесных лихо подражая,
А ветер бьёт всё крепче по окну.

На фоне облаков, гонимы смерчем,
Увидел два летучих силуэта
Печальных... и утешиться им нечем -
парят одни в той бездне без просвета,
оставив позади мечты о рае,
что тронули сердечную струну.

Отец и мать. А под накатом крыши
Гнездо висит - в ряду немых, незрячих...
Оно на месте, чудом: стонет, дышит,
И шесть птенцов неоперённых прячет.
Их прежнее погибло в одночасье,
и свили рядом новое... К чему?

Ведь умер год, и день погибнет вскоре,
Одно гнездо поделят на два сердца.
Средь умерших вещей витает горе -
птенцов родных беспомощные тельца.
А тут потоп и гром, ветра, ненастье...
И будущее кануло во тьму.

Оригинал на итальянском:
Giovanni Pascoli (1855-1912)

IN RITARDO

E l'acqua cade su la morta estate,
e l'acqua scroscia su le morte foglie;
e tutto ; chiuso, e intorno le ventate
gettano l'acqua alle inverdite soglie;
e intorno i tuoni brontolano in aria;
se non qualcuno che rotola gi;.

Apersi un poco la finestra: udii
rugliare in piena due torrenti e un fiume;
e mi parve d'udir due scoppiett;i
e di vedere un nereggiar di piume.
O rondinella spersa e solitaria,
per questo tempo come sei qui tu?

Oh! non ; questo un temporale estivo
col giorno buio e con la rosea sera,
sera che par la sera dell'arrivo,
tenera e fresca come a primavera,
quando, trovati i vecchi nidi al tetto,
li salutava allegra la trib;.

Se n'; partita la trib;, da tanto!
tanto, che forse pensano al ritorno,
tanto, che forse gi; provano il canto
che canteranno all'alba di quel giorno:

sognano l'alba di San Benedetto
nel lontano Baghirmi e nel Born;.

E chiudo i vetri. Il freddo mi percuote,
l'acqua mi sferza, mi respinge il vento.
Non pi; gli scoppiett;i, ma le remote
voci dei fiumi, ma sgrondare io sento

sempre pi; l'acqua, rotolare il tuono,
il vento alzare ogni minuto pi;.

E fuori vedo due ombre, due voli,
due volastrucci nella sera mesta,
rimasti qui nel grigio autunno soli,
ch'aliano soli in mezzo alla tempesta:

rimasti addietro il giorno del frastuono,
delle grida d'amore e giovent;.

Son padre e madre. C'; sotto le gronde
un nido, in fila con quei nidi muti,
il lor nido che geme e che nasconde
sei rondinini non ancor pennuti.

Al primo nido gi; tocc; sventura.
Fecero questo accanto a quel che fu.

Oh! tardi! Il nido ch'; due nidi al cuore,
ha fame in mezzo a tante cose morte;
e l'anno ; morto, ed anche il giorno muore,
e il tuono muglia, e il vento urla pi; forte,

e l'acqua fruscia, ed ; gi; notte oscura,
e quello ch'era non sar; mai pi;.