- Лида, здравствуйте. Беспокоит "Цифронет", Каримов Павел, начальник абонентского отдела. Алло?
- Слушаю, слушаю.
- Лида, уведомление от нас получали?
- Какое?
- Была рассылка в начале недели. О реорганизации группы компаний. Мне нужно с вами перезаключить договор на новое юридическое лицо. Обзваниваем клиентов.
- Чьих клиентов?
- Наших, конечно.
- А почему звоните нам? Мы с вами не работаем.
- Давайте разбираться. "Юрискон". Контактное лицо - Лидия Мягкова. Это вы?
- Это я. А чем занимается ваша компания?
- Сети. Телефонные, интернет-, интранет-сети.
- Мы уже года три или четыре работаем с "Глобальной сетью". Вы имеете к ним какое-то отношение?
- "Глобальная сеть", "Линия Ай-Ти", "Цифронет" - все это теперь будет одна контора - "Цифронет". Я вам тогда сейчас уведомление по электронной почте повторю, там все подробности. А пока мне нужно заново все бумаги с вами подготовить, чтобы с первого числа у нас уже по новым реквизитам оплата шла. Вы с "Сетью" работали по абонентскому договору или платили за вызовы?
- По абонентскому.
- Я тогда сегодня пришлю к вам инженера, чтобы он сделал реестр оборудования и завез бумаги. С вами кто работал из инженеров?
- Алексей. Рыженький такой, фамилию не знаю.
- Шевцов его фамилия. Нет, на этой неделе он к вам точно не попадет.
- И что теперь делать?
- Сейчас посмотрю, кого к вам можно послать. Вы до скольки работаете?
- До пяти.
- Нет, на сегодня у меня уже все расписаны. Ладно, я сам тогда после обеда заеду и все посмотрю. А потом уже кого-нибудь вам выделим, того же Шевцова, если к нему нет претензий.
- В принципе, к нему вопросов нет. А ваш визит будет считаться вызовом?
- Нет. За это вы платить не будете.
- А, отлично. Тогда ждем.
***
Засмотревшись в окно, Лида вздрогнула всем телом от неожиданно зазвонившего телефона.
- Господи...
Она кашлянула в сторону, сняла трубку:
- "Юрискон", Лидия, слушаю вас.
- Мягкову, пожалуйста.
Мужской голос показался ей знакомым. Как бы утомленный. С легкой хрипотцой. Характерный.
- Я слушаю вас.
- Это Каримов из "Цифронета". Я на проходной.
- А, да... Поднимайтесь. Шестой этаж, до конца направо.
Каримов замялся.
- У меня с собой нет документов, охрана не пропускает.
Лида вздохнула.
- Сейчас...
Она нажала на рычаг, пытаясь припомнить лицо охранника, которому улыбалась утром. Как же его... Антон? Алексей?..
С проходной ответили после первого же гудка.
- Охрана.
- Леша, это Лида с "Юрискона".
- У Алексея сегодня выходной, - сказал голос, и суть смягчился, - это Дмитрий.
Лида посмотрела на свое отражение в стеклянной дверце шкафа для бумаг, сделала губки бантиком.
- Димочка, внизу человек стоит. Нужно его пропустить.
- Без документов?
- Димочка, это очень важный для нас человек.
- Понимаю. Но у меня инструкция.
- Димочка, эти инструкции для вас я писала. Так что, пропусти его под мою ответственность. А данные со слов запиши.
- Ради бога. Под вашу ответственность.
Внешность Каримова разочаровала Лиду. Трудно сказать, кого именно она ожидала увидеть, но романтичный хрипловатый голос воплотился в заурядного мужчину лет сорока, коренастого, крепкого, со спокойным, несколько даже меланхоличным взглядом, старомодной прической под Алена Делона и пушистыми михалковскими усами. В приемной при его появлении мгновенно установился горький табачный аромат.
- Лида? - Каримов поставил на стул большую черную сумку и чуть улыбнулся. У него была приятная, но на редкость несексуальная улыбка. Так мог улыбаться, допустим, сосед по лестничной площадке или отец подруги. Одним словом, от этой улыбки Лиде сделалось спокойно. Была в ней уверенность крепкого профессионала.
Он был не из тех новомодных на западный манер бизнесменов, которые жмут руки женщинам, и ограничился кивком.
- Каримов, - лишний раз представился он, - Павел. Извиняюсь за историю с документами. Оставил в машине, а у вас тут не припаркуешься, пришлось бросить двумя кварталами дальше по улице...
Заметив взгляд Лиды, он оборвал сам себя:
- Давайте смотреть?
- С чего начнем?
- С сервера.
Лида пошла впереди, показывая дорогу.
Она привыкла, что на нее пялятся. Но Каримов и здесь разочаровал ее. Когда Лида в конце коридора обернулась, оказалось, что он отстал и осматривал нечто более для него интересное и важное - кабель-канал, тянущийся от серверной к кабинетам почти под потолком. Он исследовал его взглядом по всей длине, аккуратно обойдя оставленную кем-то в закутке стремянку. Спросил:
- Серверная там?
Лида включила свет и впустила его в прохладное помещение с гудящими серверами и кондиционером.
Каримов ткнул пальцем в клавиатуру, оживляя экран.
- Пароль введете?
Он достал из сумки тонкий и, видимо, дорогой ноутбук, поставил его тут же на стойку. Его поза и отрешенное выражение лица сразу сделали присутствие Лиды здесь лишним. Но она не ушла.
- Как наш сервер? Не безнадежен?
- Ну, что вы, - сказал Каримов. - Он в отличной форме.
- А мы здесь надолго? - спросила Лида, слыша через предусмотрительно оставленную открытой дверь надрывающийся телефон в ее кабинете.
Каримов повернулся от черного экрана ноутбука, по которому рассыпались колонки цифр.
- Проверю систему, - сказал он. - Поставлю все обновления. Антивирус. Потом займусь АТС.
Звонки шли по внутренней линии, и были бесконечными. Значит, это мог быть только Генеральный. Он будет слушать гудки, пока линия не разъединится, потом нажмет на рычаг, потом "redial" и снова будет слушать гудки. И так пока она не возьмет трубку. Или до бесконечности. Но какова бы ни была продолжительность этого пути в бесконечность, голос Генерального, когда она ответит, будет спокоен, как будто она сделала это.
Первая серия звонков завершилась. Лида досчитала до четырех, и началась вторая.
- Я буду у себя, - сказала она.
Когда она вернулась в серверную через десять минут, Каримов ползал вокруг системного блока, переписывая серийный номер в блокнот.
- Хорошо, что вернулись, - сказал он. - Введите пароль еще раз, пожалуйста.
Лида ввела.
- Я еще нужна?
- Пока нет. Если будут вопросы, я подойду.
Он действительно подошел минут через десять, когда Лида слушала обычный телефонный монолог зама по финансам. Тоже - тот еще фрукт. Он, как обычно, порубив монолог на порции ценных указаний, цедил: "Возьмете пакет у Сердюкова и отправите курьером. Адрес даст Сердюков. Дозвонились до их юридического? Дозвонитесь. И проверьте роуминг на моем номере, чтобы не вышло опять истории. Генеральный на месте?.. Сказал, когда будет?.."
Лида кивала голосу из трубки и рисовала рожицы на черновике.
Каримов мялся в двери.
Лида вопросительно шевельнула бровями. Каримов что-то написал пальцем в воздухе, показал губами:
Едва она положила трубку, забежал один из младших юристов, Жданов.
- Лидка, что с телефоном?
- Лидия Витальевна, - ледяным голосом поправила Лида и взялась за трубку, послушала. - Все работает.
Жданов грубо отобрал трубку, тоже послушал, лицо его наморщилось:
- Только что не работал.
- Проверяйте кабель.
- В двух отделах не работал. Я специально проверял. И у тебя там мужик какой-то по стремянке лазит
- Это системный администратор. Он смотрит АТС.
- Ладно-ладно, понял.
Когда он ушел, Лида все же заставила себя подняться. В серверной Каримова она не нашла. Не было его и в коридоре. Потом она услышала громкий хохоток из бухгалтерии и, почувствовав неладное, заглянула в дверь.
Каримов сидел за компьютером Светки Синицыной, а та жаловалась на жизнь: не работает, не грузится, ужасно тормозит. Ах. Ах. Ах.
По неестественному блеску ее губ, Лида догадалась, что она прихорашивалась.
Каримов слушал с вежливой улыбкой.
Нет, раздраженно отметила Лида, на которую никто не обратил внимания, ужасно несексуальная улыбка.
Закончив со Светкой, Каримов немного поговорил с главбухом Надеждой Сергеевной о CRM, потом потратил четыре минуты, чтобы починить принтер, который Шевцов обещал сделать два месяца назад. Скользнул взглядом по отпечатанной пробной странице, смял в руке:
- Порядок.
Надежда Сергеевна уважительно поправила очки:
- Наконец-то, специалист.
- Я, в принципе, закончил, - сказал Каримов, когда они с Лидой вышли в коридор.
- А АТС?
- Я все посмотрел.
- С вами мы больше не увидимся, я правильно поняла?
Каримов задумался.
- Если не случится что-нибудь серьезного, - сказал он. - В текучку я, как правило, не вмешиваюсь.
- Значит, вы - кризисный менеджер?
Каримов засмеялся, показав желтоватые зубы.
- Что-то вроде этого.
Он перекинул сумку через плечо и отсалютовал двумя пальцами на военный манер, что ему очень шло:
- Счастливо.
- Счастливо, - автоматически ответила Лида, проводив его взглядом.
***
Удаляясь по коридору, Павел чувствовал взгляд Лиды. Но его это не беспокоило. Все прошло замечательно.
Он не спешил. Дойдя до угла улицы, спрятался в тени здания, достал сигареты. Несколько минут курил, рассеянно глядя по сторонам, но повышенного интереса к себе не обнаружил.
Тогда он выбросил окурок в урну и быстро перешел дорогу. Машину он, и в самом деле, оставил двумя кварталами дальше, хотя мест для парковки было предостаточно. Но предпочел прогуляться пять минут.
Убрав сумку на заднее сиденье, Павел пару секунд раздумывал, стоит ли переодеться сейчас, но решил, что найдет для этого более подходящее место и время.
Едва он сел за руль, как снова позвонил Агафонов.
- Едешь?
- Нет, - ответил Павел. - Могу говорить.
- Закончил?
Павел вздохнул. Целая куча лишних вопросов - это визитная карточка ипохондрика и параноика Агафонова, привыкшего делать все самостоятельно. Но в силу объективных причин, не имеющего такой физической возможности.
- Да, - ровным голосом ответил Павел.
- Как все прошло?
- Нормально.
- Встретимся?
Павел посмотрел на часы.
- У меня были планы, - сказал он. - Случилось что?
- Можно и так сказать. Не телефонный разговор. Так как?
Павел помолчал, прикидывая дорогу.
- Где? - спросил он.
- В офис ко мне подъезжай. Я на месте до вечера.
- Хорошо. Минут через сорок буду.
- Давай, - ответил Агафонов и разъединился.
Павел уронил телефон на пассажирское сиденье, откинулся на спинку и прикрыл глаза. Несколько минут он сидел, положив руки на руль, не двигаясь и наблюдая за улицей из-под полуприкрытых век. В динамиках тихо наигрывали "The Beatles". Битлы были хороши, когда нужно было настроиться на работу, сейчас же Павел почувствовал лишь раздражение и выключил музыку.
Нужно было двигаться.
Он потянулся, покрутил затекшей шеей до характерного хруста и завел двигатель. И в этот момент кто-то постучал в стекло с водительской стороны.
Павел поднял голову и увидел знакомое улыбающееся лицо Яна Буковского. Тот покрутил кистью в характерном движении мясорубки, показывая открыть окно.
Если бы Павел так и сделал, то, возможно бы, все и обошлось, как-нибудь бы выпутался. Но вместо окна он открыл дверь, разблокировав остальные.
Буковский нажал на дверь, придавив Павлу ногу, и почти одновременно открылась вторая дверь - со стороны пассажирского места. Павел, шипя от боли, обернулся. Мозолистый кулак врезался ему в правый висок, высекая искры из глаз. Лицо онемело. Тело стало ватным, а боль - далекой и, как бы, чужой.
Его били не в первый раз. Разные люди. В этот раз это был отменный ремесленник, который решил вопрос одним точным ударом.
Происходящее сразу же потеряло связь конкретно с ним. Невнятные, далекие голоса переговаривались сквозь ватное одеяло, но слов, даже если бы они имели сейчас для него значение, было не различить.
Реальность возвращалась трудно. И с болью.
Павел обнаружил сидящим себя на заднем сидении своей машины. Машина двигалась.
Услышав его болезненное мычание, с водительского места мельком обернулся Буковский. Он уже не улыбался.
- Я уж зассал, ты отъехать решил, - сказал он. - Живой?
- Живой, - промямлил Павел и покосился на сидящего справа мужчину в белой рубашке с короткими рукавами. Несмотря на липкую кашу в голове, Павел узнал его - охранник из бизнес-центра, в котором располагался офис "Юрискона", тот самый, что не хотел пропускать его без документов. Он неловко прижимал к животу правую руку, а в бок Павлу что-то упиралось.
- Я тоже рад тебя видеть, - сказал он невнятно. Язык стал вялой волосатой гусеницей.
- Как бы, были сомнения, что обрадуешься - сказал Буковский, наблюдая за Павлом в зеркало заднего вида. - Не перестарался Димон?
- В самый раз, - буркнул тот. - Челюсть цела. Говорить может.
- Для сведения, - сказал Буковский, - то, что упирается тебе в ребро - это не огурец. Не дергайся. Чтобы не пришлось твоей вдове потом машину в химчистку отдавать.
Павел сглотнул.
- Я не женат. А ты угоном тачек занялся?
Буковский весело хрюкнул.
- Не. Пока еще не так приперло.
- И что дальше? - Павел повернулся, встретившись взглядом с Димоном. - Ухайдокаете прямо посреди дороги?
- Не ссы, - сказал Буковский, - ты мне мертвый неинтересен. Сейчас найдем место поспокойней и побазарим.
- Мог бы просто пригласить, - сказал Павел.
- Мог, - согласился Буковский. Он что-то долго высматривал в боковое окно, потом резко крутанул руль. - Здесь пойдет.
Буковский припарковался напротив сквера, с краю которого притулилось открытое кафе с мангалом. Обернулся, посмотрел на Павла, качнул головой:
- Ну, и рожа. Димон, дай ему платок.
Димон молча достал из кармана платок в крупную синюю клетку.
- Приведи себя в порядок, - сказал Буковский, - к людям идем.
- Может, в машине поговорим?
Буковский усмехнулся:
- У тебя тут ствол, что ли? - он пошарил в бардачке, потом сунул руку под сиденье, но, естественно, ничего не нашел.
Павел промокнул платком разбитую бровь, сморщился. Димон нажал ему в бок сильнее:
- Выходи.
Павел выбрался из машины вслед за Буковским. Тут же позади них припарковалась тонированная вчерную "Вольво S60", из которой вышел еще один мужчина в темном костюме. Видимо, на этой машине Буковский его и выследил.
Посетителей в кафе кроме них не было. Они заняли дальний столик под двумя дубами. Было ветрено, и столешницу густо припорошило листьями.
Двое сопровождающих Буковского сели по сторонам от Павла, сам Ян - напротив.
Унылая официантка с мучительным выражением лица смахнула листья у них со стола, достала из кармана передника маленький блокнот и шариковую ручку. На разбитую физиономию Павла она старалась не смотреть.
- Голодный? - спросил Буковский.
Павел не ответил.
- Я ведь из-за тебя пообедать не успел, - укоризненно добавил Буковский.
- Извини.
- Не извиняйся. Есть у тебя способ загладить свою вину.
Буковский задумчиво посмотрел на официантку.
- Шашлык есть?
- Если подождете, - ответила официантка. - Пить что будете?
- Пиво. Какое есть?
- Бочковое.
- Давай.
- Четыре?
- Три, - ответил водитель "Вольво".
- Два, - сказал Павел, возвращая выпачканный кровью платок Димону.
- Оставь себе, - буркнул тот.
Павел выбросил платок в урну с краю лавки.
- Давайте два, - кивнул Буковский.
- Шашлыка сколько порций?
- На всех. Стало быть, четыре.
Официантка что-то накарябала в своем молескине и ушла. Через минуту откуда-то из темных недр кафе появился еще более мрачный горец с початым мешком угля и начал разводить огонь в мангале.
Буковский расстегнул пиджак, расслабил узел галстука и достал сигареты. Прикурил одну, толкнув пачку с зажигалкой к Павлу.
- Кури.
Павел не стал ерепениться.
Они молча дождались, пока официантка принесет пива. Буковский сделал глоток, поморщился. Выплюнул пиво обратно в кружку и отодвинул ее на край стола.
- Отвык я от такого дерьма уже, - сказал он, вытирая рот салфеткой, - все по кабакам и ресторанам. Лет пять назад смахнул бы и еще добавки попросил. Эх, время, время...
Димон без эмоций цедил свое пиво маленькими глотками. Павел молча курил. У сигарет был странный кисловатый вкус.
- А у тебя как жизнь, Паша? - спросил Буковский. - Каково оно живется, выброшенным из гнезда Конторы? Без корочек, служебной машины и спецпайка?
- Спецпайки отменили еще до нас с тобой, - сказал Павел. - А служебной машины лично у меня никогда не было.
- Это было фигуральное выражение.
- Теперь понял.
- И как устроился?
- Пока сегодня не встретил тебя, думал, что, в основном, неплохо.
Буковский заржал.
- Факт. Накрыли тебя со всем понятием. Память тела.
- У тебя, может быть, - сказал Павел. - А вот шестерок твоих я что-то в лицо не помню. Они, разве, из Конторы?
- Димон, не дергайся. Это он не со зла, а по скудоумию. Он тебя провоцирует. Думает разбить рожу, как ты ему, и сбежать. Угадал?
Павел глубоко затянулся, выпустил дым в сторону.
- Нет, - сказал он. - Не угадал. Я отсюда планирую уехать на своей машине.
Буковский обернулся, посмотрев на припаркованную "Honda CR-V" Павла.
- Хорошая тачка. В кредит взял?
- Нет, - сказал Павел. - Она принадлежала человеку, который тоже однажды разбил мне рожу. Мир его праху.
Буковский снова залился смехом. Смеялся искренне, с удовольствием.
- Я же говорил, - вытирая глаза, сказал он своим, - он веселый. Мы ведь раньше с ним под одной крышей работали. Контора-матушка, кормилица... Сидели почти через стенку. Только в разных отделах. Я боролся с террористами, а Паша трудился в техническом обеспечении... как бишь твой клуб назывался? Центр защиты связи?
- Информации, - сказал Павел.
- Точно. И специальной связи. И, я вижу, жизнь была добра к тебе, Паша. Машина приличная, побрякушки всякие.
Буковский покрутил в руках телефон Павла, положил его на стол перед собой. Когда он успел забрать его, Павел не помнил.
- Это рабочие, - сказал он.
Буковский поднял глаза, и ничего веселого Павел в них уже не увидел.
- Ну, и где работаешь? - буркнул Буковский.
- То тут, то там.
- Понимаю. Свободный художник?
- Художник, - сказал Павел. - Иногда музыкант. Реже - поэт. Смотря, кто платит.
- Отдохни пока, - глянул на него Буковский. - Глотни пивка. Мы ведь только начали разговор, верно, Паша?
- Верно, - сказал Павел, - только начали. А Паша уже ничего не понимает.
- Не понимает?
Буковский достал из кармана и положил перед Павлом черный брусок из глянцевого пластика размером с зажигалку. Павел посмотрел на брусок, потом на Буковского. Тот снова сунул руку в карман и достал еще брусок - чуть большего размера, серый, шершавый, с несколькими кнопками и портами - и положил рядом, параллельно первому, выстроив между собой и Павлом своеобразный знак равенства.
- Так вот, друг мой, свободный художник, - сказал Буковский, - какие картины ты рисуешь, я, в общих чертах, представляю. Сейчас меня интересует другое: почему именно в моей мастерской и кто заказал полотно?
Павел, не прикасаясь к брускам руками, пододвинул ближе один из них салфеткой.
- Что это?
Димон цыкнул зубом, на Буковский на этот раз даже не посмотрел на него.
- Это, - Буковский кивнул на черный брусок, - телефонное прослушивающее устройство. А это - записывающее. И то и другое ты час назад установил на телефонной линии компании "Юрискон".
Павел улыбнулся.
- Базаришь. Ничего подобного я не делал.
- Ага, - сказал Буковский. - Не делал. И знать не знаешь "Юрискон".
- Этого я не говорил.
- То есть, не станешь отрицать, что был там?
- Конечно, нет. Моя компания обслуживает "Юрискон", я делал свою работу.
- Ага. Стало быть, про свободного художника мы уже не говорим?
Павел не ответил. Буковский молча сверлил его взглядом.
- Зная твою дотошность, - сказал он, - думаю, что ради такого дела, ты, действительно, устроился в этот...