Вашуткин Николай Иванович : другие произведения.

Песнь Восемнадцатая

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   ПЕСНЬ ВОСЕМНАДЦАТАЯ.
   Изготовление оружия.
   5-10
   Воины бились за тело свирепо,
   Хоть умирать из-за трупа нелепо.
   А Антилох с вестью горькой приходит,
   И при судах Ахиллеса находит.
   В поле тот видит уж бегство
   Может, случилось несчастье данаев,
   Только что думать об этом не знает.
   Он размышлял, что пред ним совершалось.
   С разумом молча, душа совещалась:
   "Горе! Что думать об этом мне надо?
   Снова бегут кудревласые чада.
   К морю поспешно бегут по долине. там ныне,
   Мать о котором давно предвещала,
   После него мою смерть обещала.
   Мирмидонянин погибнет сначала.
   Имя его моя мать умолчала.
   Боги бессмертные! Я беспородный!
   Умер Менетия сын благородный!
   Значит, меня злополучный не слушал,
   Твёрдый наказ мой он всё же нарушил.
   С Гектором в битву он всё же вступает,
   И от руки его там погибает!"
  
   15-20
   Думы пока он вращает так лихо,
   Нестора сын приближается тихо.
   Волны морские, казалось, молчали,
   Грустно когда говорил он в печали:
   "Горькую весть сообщать неудобно.
   Вынужден я, Ахиллес, бесподобный.
   Вести такой не должно бы родиться.
   В мире, однако, и горе творится.
   Пал наш Патрокл! Идёт битва за тело!
   Он уже наг! Это Гектора дело!"
  
   25-30-35-40-45-50-55-60
   Весть вылетает из уст Несторида.
   Облако скорби покрыло Пелида.
   Грязного пепла он в руки хватает.
   Голову всю тут свою осыпает.
   Враз почернела одежда от пепла,
   Словно обуглилась в пламени пекла.
   Сам он великий, простёрся вдруг в прахе.
   Был Антилох тут за жизнь его в страхе.
   Волосы рвал он, терзая их молча.
   Крик, зато женщин, казалось, был громче.
   С воем, они из шатра выбегали,
   Словно их палками там выгоняли.
   Он их с Патроклом пленил здесь в походах,
   Все молодые из разных народов.
   Жёны Пелида все руки ломали,
   Бились грудями, пока не упали.
   И Антилох тосковал весь в печали,
   Только уста молодого молчали.
   Крепко он руку держал у Пелида,
   Чтобы себя не убил тот с обиды.
   Страшно Пелид завопил вдруг несчастный.
   Вопль такой к небу взлетает нечасто.
   В безднах глубокого бурного моря
   Мать услыхала сей вопль, полный горя.
   Громко Фетида сама зарыдала,
   Сразу сестёр своих всех напугала.
   К ней нереиды решили собраться,
   С горем сестры сообща разобраться.
   Всех нереид мы вам здесь перечислим.
   Много их, только ведь дело не в числах:
   Фалия тут, Кимодока и Спея,
   Галия светлая взором, Несея,
   Главка, Иера, Лимнория, Фоя,
   Тут Ионира и с ней Кимофоя,
   Нимфа Мелита и с нею Актея,
   Следом краса нереид Галатея,
   Нимфа Дориса, Феруза и Дота,
   Нимфа Нимерта, Орифия, Прота,
   Калианара, Панопа, Климена,
   И молодая затем Динамена
   Самая нежная Калианасса
   И молодая совсем Ианасса,
   И Амфифоя с Апсевдой явились,
   Вслед и другие еще появились.
   И Амфинома и Мера предстали,
   В длинном пути в глубине не устали.
   И Дексамена явилась поспешно.
   Вслед и Агава предстала успешно.
   Пышноволосою нимфой, как фея,
   К сбору явилась сестра Амафея.
   В бездне глубокой, в просторном чертоге
   Все собрались нереиды в итоге.
   Громко меж них зарыдала Фетида:
   Сёстры мои, вы здесь все нереиды.
   Все вы узнайте, какие печали,
   Душу, терзая, мне в сердце стучали.
   Горе мне бедной и самой несчастной,
   Героя родившей, с судьбою злосчатной,
   Храброго сына с душой благородной,
   К жизни средь смертных совсем непригодной.
   Он, как прекрасный цветок был воспитан
   И добротой бесконечной пропитан.
   Юным отплыл он в судах к Илиону,
   Чтобы грозить там троянскому трону.
   Скорую гибель я сыну предвижу.
   Дома его никогда не увижу,
   В светлых чертогах супруга Пелея.
   Нет никого мне на свете милее.
   Только пока он живёт, Солнце видит.
   Смерть свою сын уже тоже предвидит,
   Должен страдать, и спасти я не в силах.
   Кровь леденеет от ужаса в жилах.
   Я отправляюсь к нему, чтобы видеть,
   Горесть, какая могла там обидеть?
   К брани мой сын в этот раз непричастен.
   Всё же я чувствую, как он несчастен!"
  
   65-70-75
   Плача, чертог покидает Фетида.
   Вслед за ней сёстры её нереиды.
   Тоже, все плача, наружу выходят.
   Волны морские их с шумом обходят.
   Быстро достигли все суши у Трои,
   Выход на берег всеобщий устроив.
   Тихо выходят к судам Ахиллеса,
   Как привиденья из тёмного леса.
   Сына, вопящего, мать обнимает,
   Голову нежно ему поднимает,
   Горько, рыдая сама, говорила:
   "Что там с тобою судьба натворила?
   Что ты, о сын мой, так громко рыдаешь?
   Душу, зачем ты стенаньем терзаешь?
   Выполнил просьбу твою Громовержец.
   Тяжко наказан Атрид самодержец.
   Рати данаев бежали до стана.
   Все у судов тебя ждут неустанно!"
  
   80-85-90
   Горько вздохнув, Ахиллес отвечает:
   "Знаю, о мать, всё Кронид исполняет.
   Радости только не вижу я в этом;
   Жизнь Менетида была под запретом.
   Лучшего друга в сраженьи убили.
   Тяжко терять тех, кого мы любили.
   Им, как своей головой, дорожил я.
   Лучше бы, мать, чтоб на свете не жил я.
   Гектор похитил с него и доспехи
   Те, что Пелею давали успехи.
   Дивный подарок богов драгоценный
   В день, когда вместе с тобою бесценной,
   В ложе ко смертному вас положили,
   Чтобы вы вместе не долго пожили.
   Не было б, мать, у тебя со мной горя,
   Если б осталась ты нимфою моря,
   Если б на смертной отец мой женился,
   Я бы тогда не твоим бы родился.
   Надо теперь тебе горе изведать,
   Надо Пелею, уж старцу, поведать;
   В дом не вернусь я живым уж отсюда.
   Жизнь мне постылою будет повсюду,
   Если не будет мной Гектор низвергнут,
   И за грабёж скорой смерти подвергнут!"
  
   95
   Мать, слёзы льющая, вновь говорила:
   "Что же судьба тут с тобой натворила!
   Скоро умрёшь ты, мой сын, неизбежно!
   Смерть твою Мойры готовят прилежно!
   Вслед Приамиду твой срок наступает!
   Участь злосчастная уж подступает!"
  
   100-105-110-115-120-125
   Тяжко вздохнул Ахиллес быстроногий:
   "Да, пусть умру я здесь ныне средь многих!
   Жизнь мне постылою стала, поверьте,
   Если и друга не спас я от смерти!
   Пал далеко он от милой отчизны!
   Дома не справят ему даже тризны!
   Он же меня призывал для сраженья!
   Я же сидел здесь, как пень, без движенья!
   Мне ничего теперь в жизни не надо.
   Зря меня в бой призывала Эллада.
   Если за Гектором смерть ожидает,
   Смысл моей жизни совсем пропадает.
   Я и Патрокла не спас от кончины,
   Я и друзьям навредил без причины.
   Равного нет мне героя в сраженьи,
   Хоть на советах низки достиженья.
   Павшим от Гектора не был защитой,
   Праздный сидел за обидою скрытый,
   Словно земли бесполезное бремя,
   Тратил впустую здесь ценное время.
   О, да погибнет вражда между смертных!
   Пусть остаётся она меж бессмертных.
   Гнев ненавистный пусть с ней погибает!
   Даже и мудрым он души сгибает.
   Он в зарожденьи приятен и сладок.
   После, как дым, вдруг становится гадок.
   Он в человеке огнём нарастает.
   Лучшее в нём истребляется, тает.
   Агамемнон такой гнев разжигает,
   Ныне защиты моей ожидает.
   Только нужда этот гнев укрощает.
   Сердце обидчика даже прощает.
   Гектор всю ночь пусть читает молитву.
   Я выхожу с ним на смертную битву.
   К мести Патрокл там взывает в Аиде,
   Да и друзья на меня все в обиде.
   К смерти готов, если боги осудят!
   Коль виноват, то пускай меня судят!
   Даже Геракл, богатырь величайший,
   Смерти не смог избежать, и тягчайшей.
   Очень любезен Геракл был Крониду.
   Даже потом не попал он к Аиду.
   Мощного Гера и рок одолели,
   Смерти его они сильно хотели.
   Если назначена участь такая,
   Лягу и я, словно жертва простая.
   Прежде, надеюсь я сделать сначала,
   Чтоб Андромаха от горя кричала,
   Жёны троянские слёзы чтоб лили,
   И о пощаде богов всех молили.
   Пусть они знают, что не был я в брани.
   В бой выхожу завтра часом я ранним.
   Мать, вас люблю я всегда неуклонно.
   Это решенье моё непреклонно!"
  
   130-135
   Вновь отвечает тут сыну Фетида:
   "Это неплохо - исчезла обида.
   Речи твои, как всегда справедливы.
   Быть всем защитой - благие мотивы.
   Но ведь доспехом же ты не владеешь!
   Как без него ты врага одолеешь?
   Гектор им груди свои покрывает.
   Славу твою у тебя отрывает.
   Только не долго ему величаться!
   Жизни его уж пора и кончаться!
   Нового ждать тебе надо доспеха.
   В битве иначе не будет успеха.
   Жди до утра меня, сын, терпеливо.
   Я принесу тебе новое диво.
   Чудный доспех принесу от Гефеста.
   Ты до меня тут не трогайся с места!"
  
   140
   Взгляд, оторвав от скорбящего силой,
   Мать тут морских нереид попросила:
   "Сёстры мои, погрузитеся в море.
   В доме отцу расскажите о горе.
   Я на Олимп многохолмный отправлюсь.
   Прямо к Гефесту там сразу направлюсь.
   Буду просить я художника лично,
   Чтобы доспех к утру сделал отличный!"
  
   145-150-155-160-165-170-175-180
   В волны морские ушли нереиды.
   В небо направились стопы Фетиды.
   Быстро к Олимпу её возносили.
   Так без коней богов стопы носили.
   Ну, а данаи, те жутко кричали.
   В страхе пред Гектором ноги их мчали
   К волнам морским и к судам мореходным.
   Бегство их не было маршем походным.
   Тех, что с Патроклом себя погоняли,
   Толпы троян вдруг настигли с конями.
   С ними сам Гектор, как бурное пламя.
   Мёртвый ему, как победное знамя.
   Гектор вплотную к нему приступает.
   Ноги Патрокла он трижды хватает.
   Вырвать его, у данаев пытаясь,
   Криком на помощь, привлечь всех стараясь.
   Трижды Аяксы его отражали,
   Мёртвое тело пока что держали.
   Силу на силу они применяли,
   Долг пред Патроклом пока выполняли.
   Только движение их прекратилось.
   Битва в осаду опять превратилась.
   Гектор упорно на них наседает,
   Громко троян нападать призывает,
   И отступиться от них не намерен.
   В силе своей Приамид здесь уверен.
   Он, словно лев возле жертвы кровавой,
   Прочь не прогонит и пастырь бывалый.
   Гектора прочь отогнать в этом деле
   Больше не в силах уж стражи при теле.
   Он овладел бы опять Менетидом.
   Слава была б в этот раз с Приамидом,
   Если б Ирида с небес не явилась.
   С вестью к Пелиду она обратилась.
   Тайно от Зевса и прочих бессмертных.
   Послана Герой для помощи смертным.
   Вестница стала пред ним и вещает.
   Срам ему вечный она обещает:
   "В бой поднимись Пелейон быстроногий!
   Зря тут сидишь, словно пень ты безногий!
   Тело Патрокла спасти тебе надо.
   Гера желает того и Паллада.
   Бурная сеча возникла за тело.
   Жаркое там завязалося дело.
   Бьются неистово там ахеяне,
   Но наседают упорно трояне.
   Те и другие себя не жалеют.
   Телом пока что данаи владеют.
   Трои сыны к нему пламенно рвутся.
   Скоро они к нему всё же прорвутся.
   Только упорнее всех сын Приама.
   Он уж за ноги хватает труп прямо.
   Голову хочет отсечь Менетида,
   На кол вонзить для всеобщего вида,
   Тело же псам на съеденье оставить.
   Тело сюда надо срочно доставить!
   Срам на тебе, Ахиллес, будет вечным,
   Если ты тело дашь всё же увлечь им!"
  
   181-182
   Тяжко вздохнув, тут Пелид вопрошает:
   "Мёртвого казнь всё ж кого устрашает?
   Кем же ты, вестница, в мире бессмертных
   Послана с вестью ко мне, ведь я смертный?"
  
   185
   Вновь говорила, как ветер, Ирида:
   "Герою послана весть для Пелида
   Тайно от Зевса и прочих бессмертных!
   Хочет данаям помочь она смертным!"
  
   190-195
   Вновь отвечает Пелид быстроногий:
   "Я без доспеха, как будто безногий!
   Гектор владеет доспехом Пелея.
   В нём Приамид стал намного наглее.
   Мать запретила мне бой без доспеха.
   С прочим оружьем не будет успеха.
   Нужный доспех она утром доставит.
   Сам бог Гефест мне оружие справит.
   Здесь я не знаю во что облачаться,
   С чьим мне оружием в бой ополчаться.
   Щит мне сподручен лишь Теламонида.
   Он защищает с ним там Менетида,
   Пикой врагов, истребляя у тела,
   И отвлекать его просто не дело!"
  
   200
   Вновь говорила, как ветер, Ирида:
   "Знаем мы всё про оружье Пелида.
   Ты от безделья скорей откажися,
   И безоружным у рва покажися!
   Лик твой, узрев, ужаснутся трояне;
   Бой прекратят, отдохнут ахеяне.
   Краток в сражениях пламенных отдых.
   Воинам нужен он так же, как воздух!"
  
   205-210-215-220-225-230-235
   Это, сказав, отлетела Ирида
   Прочь от любезного Зевсу Пелида.
   Место Паллада её занимает,
   И Ахиллес тут себя поднимает.
   Мощные плечи щитом облачила.
   Щит бахромистый лично вручила,
   Облаком вдруг золотым окружила,
   С пламенем облако всюду дружило.
   Будто бы дым поднимался от града.
   Пламя горело там не для парада.
   Граждане бьются на острове в море,
   Грозных врагов отражают, там горе.
   День они спорят в ужасном сраженьи.
   Пламя уж видят и помощь в движеньи.
   Так поднимаясь, блеск в небо уходит,
   От головы Ахиллеса исходит.
   Вышел за стену герой, наблюдает,
   Матери мудрой завет соблюдает.
   С вала пред рвом он вдруг крик испускает.
   Мощно Паллада его усиляет.
   Крик этот ужас троянам внушает.
   Биться с данаями им всем мешает.
   Словно труба он гремит, извещая,
   Приступ на город врагов, обещая.
   Столь поразителен крик Эакида.
   Он заглушает призыв Приамида.
   Трои сыны задрожали от звука.
   Замерли в страхе сердца их без стука.
   Видя огонь, ужаснулись возницы,
   Сразу забыв, что они в колесницах.
   Кони их сами вдруг вспять повернули,
   Будто свободу им люди вернули.
   Пламя вокруг головы Ахиллеса,
   Словно пожар в центре горного леса,
   Ярко пылало по воле Паллады.
   Ей напугать всех троян было надо.
   Трижды вскричал Ахиллес быстроногий.
   Трижды от страха сгибалися ноги.
   В панике трижды метались трояне.
   Повеселели в рядах ахеяне.
   Тут средь смятенья от жуткого страха
   Было двенадцать не вставших из праха;
   Сбиты конями и острою медью.
   Очень опасно при панике медлить.
   Время данаи тут зря не теряли,
   Труп Менетида из битвы забрали.
   Тело на одр положили, рыдая,
   Шли вслед друзья, своих слёз не скрывая.
   С ними пошёл Ахиллес благородный,
   Слёзы, роняя на прах плодородный,
   Глядя на друга, пронзённого медью.
   С местью приходится только вот медлить!
   Друга, которого в бой посылает,
   Скорой победы ему он желает,
   Даже оружье своё всё вручает,
   Тело одно лишь из битвы встречает!
  
   240
   Гера царица тут Солнцу велела
   Кончить пораньше ему своё дело.
   Скрылось оно в океанские волны,
   Хоть и приказом таким недовольно.
   Рать благородных данаев почила.
   Отдых желанный она получила!
  
   245-250-255-260-265-270-275-280
   И на другой стороне поля боя
   Время настало ночного покоя.
   Быстро там все с колесниц посходили,
   И всех коней отдохнуть отводили.
   Сразу вождей на совет приглашали.
   Что делать завтра, там срочно решали.
   Сесть на совете никто не решился.
   Каждый троянин Пелида страшился,
   Грозного боя давно избегавший,
   Лик свой ужасный им так показавший.
   Полидамас им совет даёт первый.
   Мудрый троянин, здоровые нервы.
   Помнил минувшее, знал и что будет.
   Славу провидца себе он добудет.
   Гектора друг, в одну ночь с ним родился,
   Словом своим на собраньях гордился.
   С Гектором дружен, речью он славен,
   Только пред царскою властью бесправен.
   Он, Панфоид, так троянам вещает:
   "Вид Ахиллеса беду предвещает!
   Вам всем, друзья, я совет даю ныне;
   Ночь нам нельзя проводить на равнине!
   Рядом с судами, вдали от твердыни.
   Надо расстаться нам с нашей гордыней!
   В дни, когда он избегал все сраженья,
   В ссоре с Атридом сидел без движенья,
   Мы отражали данайское войско,
   Хоть и они нападали геройски.
   Я у судов их и сам веселился.
   Ныне ж ход чаши весов изменился.
   Я, как и вы, все, страшуся Пелида.
   Завтра он мстить будет за Менетида.
   С бурной душой он здесь медлить не станет!
   Сразу под стенами города встанет!
   С полем, друзья, надо всем нам проститься.
   В град, и немедля, пора возвратиться!
   Тех, кто остаться здесь на ночь дерзает,
   Завтра Пелид, словно лев, растерзает!
   Завтра увидим его мы в сраженьи.
   Ныне лишь ночь нас спасла от вторженья.
   Если и завтра он нас здесь застанет,
   Многих на свете живыми не станет!
   Псов и пернатых, здесь вечно голодных,
   Завтра накормим на трупах холодных!
   Кто уцелеет, бежать будет к граду,
   Словно на скачках за приз и награду!
   Боги, не дайте подобное видеть!
   Разум нам дан, чтоб такое предвидеть!
   Если совет мой вы примите срочно,
   Многих троян мы спасём - это точно!
   Ночь проведём мы на площади с силой.
   Каждый увидится с женщиной милой.
   Городу стены, ворота и башни
   Будут защитой надежней, чем пашни!
   Крепко сплочённые в башнях ворота
   Враг не пробьёт просто так, с разворота.
   Утром же рать на заре ополчится,
   Станет на башнях, и пусть враг стучится!
   Горе надменному, если решится,
   С нами вкруг города всё же сразиться.
   Зря он коней истомит, погоняя,
   Способ на стены взойти, измышляя.
   Пёс тут голодный любому найдётся!
   Вспять им к судам возвращаться придётся!"
  
   285-290-295-300-305
   Гектор взглянул на советчика грозно.
   Стало тому, как зимою, морозно.
   Холод такой засквозил в его взгляде,
   Как на снегу в самом лёгком наряде.
   Холод сквозил и в словах Приамида
   В речи ответной словам Панфоида:
   "Всё, что сказал Панфоид, неприятно.
   Мысль и желанья его мне понятны.
   В стенах сидеть ему вновь не постыло.
   Это желанье у храбрых остыло.
   Прежде все Трою считали богатой.
   Скрылось богатство с войною проклятой.
   Всё, что в домах драгоценного было;
   Золото, медь, всё к соседям уплыло.
   Продано Фригии, Лидии много,
   Если кой кто утаил, то немного.
   Ныне, когда Зевс мне славу дарует,
   То Панфоид её просто ворует.
   Гнать ахеян до судов мореходных,
   И отступить до позиций исходных?
   Вот что безумец нам здесь предлагает!
   Он же еще Ахиллесом пугает!
   Мыслей таких ты стыдись пред народом!
   Дружат они лишь с моральным уродом!
   Здесь же никто тебя слушать не хочет!
   Слабый лишь духом о бегстве хлопочет!
   Я не позволю скрываться вам в стены!
   Буду считать это фактом измены!
   Слушайте слово моё, повинуйтесь!
   Здесь все ночуем, и зря не волнуйтесь!
   Если же кто о богатстве болеет,
   Пусть всё народу раздаст, не жалеет!
   Если троянин богатство истратит,
   Жадный ахеец тогда не захватит.
   Ближе друг к другу отряды поставьте,
   Всюду охрану ночную расставьте.
   Бодрствует стража пусть время ночное.
   Завтра с зарёй, ополчася, начнём мы.
   Духом победным, трояне, воспрянем,
   И на суда многовеслые грянем!
   Если же там, среди воинов многих,
   Биться начнёт Ахиллес быстроногий,
   Худо ему, как желает, так будет!
   Схватку со мной быстроногий добудет!
   Больше его избегать я не стану,
   И пред ним с пикою острой предстану!
   Он не относится к лику бессмертных.
   Красная кровь у него, как у смертных!
   Встречу могучего медью я смело!
   Пусть Зевс рассудит, кто бьётся умело!"
  
   310-315-320-325-330-335-340
   Шумно одобрили речь Приамида,
   И позабыли слова Панфоида.
   Разум троян омрачила Паллада.
   Слушать же им Панфоида бы надо.
   Он им полезный совет предлагает.
   Гектор и рать вся его отвергает.
   В поле у них ночевало всё войско.
   Все отдыхали пред битвой геройской.
   А мирмидонцы, те вместе с Пелидом
   Ночью рыдали все над Менетидом.
   Царь Ахиллес их рыдания начал,
   Их подхватили друзья с громким плачем.
   Руки, на грудь, положив Менетида,
   Тяжко стенает Пелид не для вида.
   Лев так стенает, когда он приходит,
   В логове львят вдруг своих не находит.
   Бродит по лесу и жалобно стонет.
   Даже добычу при встрече не тронет.
   Ищет следы он пропавших детей.
   Ланей ловец их украл у зверей.
   Также стеная, Пелид произносит:
   "Часто пустое наш рот вдруг выносит.
   Слово такое из уст излетело.
   В день тот душа утешать лишь хотела.
   В доме Менетия твёрдо заверил,
   Что не напрасно он сына доверил.
   С Троей, мол, мы в один год разберёмся,
   С пышной добычей в Опунт все вернёмся.
   Нет, Зевс свершает не все помышленья.
   В планы людей вносит он измененья!
   Землю нам здесь суждено окровавить!
   Не с чем родителей наших поздравить.
   В доме не встретит отец престарелый,
   И не увидит, какой я стал зрелый.
   В землю, Патрокл, я сойду за тобою.
   С честью тебя погребу после боя.
   Завтра тебе пождать здесь придётся.
   Прежде с убийцей твой друг разберётся.
   Голову Гектора в прах я низвергну!
   Гордого смертью я смерти подвергну!
   Пленных троян я к Аиду отправлю.
   Их у костра твоего обезглавлю.
   Выберу лучших двенадцать для мести.
   В царстве Аида вы будете вместе.
   Ты до того пред судами покойся.
   Сделаю всё, как сказал, успокойся.
   Жёны, которых с тобой полонили,
   Грады когда у троян все громили,
   Ночь всю и день пусть рыдают усердно,
   Слёзы пусть льют на тебя милосердно!"
  
   345-350-355
   Слугам велел Ахиллес тут не медлить,
   Быстро поставить треножник из меди.
   Тело Патрокла от крови и праха
   Надо омыть, чтоб смотрелся без страха.
   И через несколько малых мгновений
   Сверху поставлен сосуд омовений.
   С разу сосуд весь водой заполняют,
   Тут же под ним и огонь разжигают.
   К меди сосуда огонь прилипает.
   Быстро от жара вода закипает.
   Тело омыли горячей водою.
   Стал узнаваем Патрокл после боя.
   Чтобы он выглядел лучше, белее,
   Смазали тело и светлым елеем.
   Ценною мазью заполнили раны,
   Той, что от боли живому охрана.
   После на одр мертвеца положили,
   И полотном его тонким покрыли.
   Сверху одели покровом блестящим.
   К встрече готов он с огнём предстоящим.
   Целую ночь до утра боги дали,
   Люди с Пелидом у тела рыдали!
  
   356-359
   Зевс на Олимпе сказал вдруг супруге:
   "Сделала всё, что могла ты подруга!
   В Брань подняла опять сына Фетиды.
   Может, там дети твои с Арголиды?
   Может ты мать кудреглавых народов;
   Всех пастухов, рыбаков, хлебородов?"
  
   360-365
   Быстро ответила Гера царица:
   "Это во сне тебе, видимо, снится!
   Что ты такое, могучий, вещаешь?
   Мирно же жить ты со мной обещаешь!
   Смертный творить зло другому, так может!
   Их наказать мне супруг не поможет!
   Здесь я считаюсь богиней верховной,
   И средь бессмертных царицей духовной.
   Славой великой горжусь между ними;
   Званье сестры ты с меня уж не снимешь!
   Смертным же мстить я права все имею!
   Тут без тебя обойтись я сумею!"
  
   370-375-380-385
   Так божества на Олимпе вещали.
   Гера и Зевс всё друг друга стращали.
   Тою порою достигла Фетида
   Звёздных чертогов хромого Зевсида.
   Нет на Олимпе полезнее места,
   Медными сделаны с потом Гефеста,
   Бога находит в трудах над мехами.
   Занят он был, как поэт над стихами.
   Двадцать треножников делал он разом.
   Дома хотел их оставить все сразу.
   Он на колёса сумел их поставить.
   Каждый себя мог к бессмертным доставить.
   Сам и домой возвращался обратно.
   Бог между ними крутился азартно.
   Хитрые ручки осталось приделать.
   Он и спешил, чтоб всё ныне доделать.
   Мать Ахиллеса в дом тихо тут входит,
   Творчество бога повсюду находит.
   Вышла навстречу Фетиде Харита,
   Новым блестящим покровом закрыта.
   Прелестей полная, их ведь не скроешь,
   Если глаза свои шире откроешь.
   Бога хромого супруга младая.
   Он лишь один ею всей обладает.
   За руку гостью Харита встречает,
   Ласковым словом её привечает:
   "Рады тебе в нашем доме, Фетида!
   Самая милая нам нереида!
   Только вот редко ты нас посещаешь!
   В гости к нам чаще ходи! Обещаешь?
   Да, проходи же в чертог ты хоть ныне!
   Я угощу тебя вкусным, богиня!"
  
   390
   Вводит Харита Фетиду внутрь дома.
   Там обстановка Фетиде знакома.
   Трон предлагает серебряногвоздный,
   Где небосвод нарисован весь звёздный.
   Мастером кисти трон этот покрашен.
   Пышно, изящно кругом разукрашен.
   С лёгкой подножной скамьёю.
   Гость тут доволен бывает семьёю.
   Гостью она посадила на место,
   Громко затем вызывает Гефеста:
   "Выйди, Гефест, тут к тебе посетитель.
   В гости Фетида зашла, как проситель."
  
   395-400-405
   Ей отвечает Гефест хромоногий:
   "В доме почтенная мной из немногих.
   Мощная, спасшая жизнь мне богиня!
   Рад буду видеть почтенную ныне!
   Брошенный с неба, лишь волею Геры,
   Как я страдал, потеряв в богов веру!
   Сына хромого мать скрыть захотела.
   Черствости этой нет в мире предела.
   Горе ужасное было б со мною,
   Если б Фетида меня с Эвримоной
   В недра с собою не взяли в морские.
   Может, без них бы погиб от тоски я!
   Девять годов я ковал украшенья,
   Бога Нерея имел разрешенье.
   Кольца, застёжки и ожерелья
   Делал богиням я без сожаленья.
   В мрачной глубокой пещере трудился.
   Лишь Океан вкруг меня находился,
   Пенный, ревущий и неизмеримый.
   В нём я скрывался, богами гонимый!
   И ни один олимпиец не ведал,
   Муж земнородный бессмертным не предал.
   Только Фетида вдвоём с Эвримоной.
   Часто бывали в пещере знакомой,
   Спасшие жизнь мне две мудрых богини.
   Я их должник за спасенье и ныне!
   Чествуй, супруга богиню Фетиду.
   Всё соберу я и сразу к вам выйду!"
  
   410-415-420-425
   От наковальни хромой бог поднялся.
   Сбором мехов и устройств он занялся.
   Всё он в красивый ларец убирает,
   Губкою влажной себя вытирает.
   Вытер лицо он и шею, и руки,
   Что не страдают без дела от скуки.
   Вытер спину он, косматые груди,
   Бог повелитель огня и орудий.
   Быстро оделся. На жезл опираясь,
   Ноги беречь при ходьбе, всё стараясь.
   Вышел из кузницы, сильно хромая,
   Помощь, прислужниц своих принимая.
   Под руки взяли его осторожно.
   Смертным увидеть таких невозможно.
   Шли, как живые, подобные девам.
   Он их из золота сам себе сделал.
   Голос и силу, и разум имеют,
   Многое в доме устроить сумеют.
   Все олимпийцы учили их знаньям.
   Бог получает хвалу и признанья.
   Сбоку владыки они все шагали.
   Гостью Гефеста совсем не пугали.
   Вот, колыхаясь, подходит бог к трону.
   Руку Фетиды он ласково тронул.
   Думам своим бог огня улыбнулся,
   Глядя богине в глаза, улыбнулся.
   Видом своим робких он устрашает.
   Тут же калека её вопрошает:
   "Я красоту нереид уважаю,
   Здесь, дорогая, тебе возражаю.
   Что ты скрываешься светлой одеждой?
   Верь и живи всегда с крепкой надеждой!
   Милая, молви, чего ты желаешь?
   Здесь ты отказа себе не узнаешь!
   Если исполнить могу я желанье,
   Выполню даже и за наказанье!"
  
   430-435-440-445-450-455-460
   И со слезами Фетида вещает.
   Богу о жизни своей сообщает:
   "Вряд ли, Гефест, ты разыщешь богиню
   Столь же несчастную где-нибудь ныне.
   Горестей много есть в сердце моём.
   Их бы хватило нести и вдвоём.
   Зевс почему-то их мне посылает.
   Видно, унизить меня всё желает.
   Нимфу морскую отдал человеку!
   Смертный же жить ведь не может и века!
   Сыну Эака меня покоряет.
   Честь нереиды Всевышний швыряет!
   Я испытала объятия мужа.
   Смертный же муж мне совсем был не нужен!
   Мужа сгибает уж тяжкая старость.
   Нимфе бессмертной такой муж не в радость!
   Скорбь и другая меня занимает.
   Смертного сына судьба отнимает!
   Зевс одного лишь родить мне позволил.
   Больше детей он иметь не дозволил.
   Пышным цветком я его воспитала.
   Вырос, и радости сразу не стало!
   Вырос он первым меж смертных героев.
   Сына такого у мамы не скроешь.
   Юного в быстрых судах отпустила,
   К Трое когда направлялася сила,
   Чтобы там воинов Трои низвергнуть,
   Город великий сожженью подвергнуть.
   В дом наш к Пелею мой сын не вернётся.
   Скоро бог смерти им лично займётся.
   Ныне, пока он живёт, но страдает.
   К жизни уже интерес пропадает.
   Помощь ему оказать я не в силах,
   Если бы даже сама там носилась.
   Деву, которую дали в награду,
   Сыну которая стала отрадой,
   Агамемнон вдруг назад исторгает.
   Этим он сына в печаль низвергает.
   С сердцем разбитым, кипя в униженьи,
   Бросил с троянами сын все сраженья.
   Грустный и гневный сидел меж судами.
   Силы троян между тем наседали.
   Всех ахеян до судов отразили,
   Сжечь их суда уже даже грозили!
   Тут к мирмидонам просителей слали,
   Сына в сраженьи помочь умоляли.
   Агамемнона посланцы ругали,
   Множество славных даров предлагали.
   Он от даров ото всех отказался,
   В битву с троянами сам не ввязался.
   Другу доспехи свои он вверяет,
   С войском своим его в бой отправляет.
   Друг всех троян от судов отражает,
   Многих бойцов именитых сражает.
   Силу троян он погнал к Илиону.
   Был бы конец там Приаму и трону.
   Билися день перед башнею Скейской.
   Слава в тот день должна быть бы ахейской,
   Если бы Феб не поверг там героя.
   В дело вмешательство бога не скроешь,
   Славу хотя он отдал Приамиду.
   Даже доспехи подкинул для виду.
   Вот для чего в небесах пропадаю,
   Даже к коленам твоим припадаю.
   Может быть, выручишь ныне Пелида.
   Завтра он хочет сразить Приамида.
   Новые надо для боя доспехи.
   С ними лишь в битве возможны успехи.
   Щит нужен новый и шлем, и поножи.
   Те, что имеет, для боя не гожи.
   В битве удар и защита идут переменно.
   Надо и латы ему непременно.
   Старым оружьем копьё лишь осталось.
   Гектору всё остальное досталось.
   С мёртвого тела к нему всё попало,
   Но для данаев еще не пропало.
   С местью за смерть всё вернётся обратно.
   Гектора жизнь - она тоже превратна!"
  
   465
   Бог знаменитый ответил ей сразу:
   "Выкинь из сердца печалей заразу.
   Да, помогу я тебе, нереида!
   Даже могу я спасти и Пелида!
   Долго от Рока он мог бы скрываться,
   Только не будет Пелид так спасаться!
   Лучше ему изготовлю доспехи.
   Славу они принесут и успехи!
   Каждый из смертных им будет дивиться.
   Славой с такими не надо делиться!"
  
   470-475
   Так произнёс и вернулся к работе.
   Снова Гефест у мехов весь в заботе.
   Двадцать мехов вдруг в горнила задули,
   Нужное пламя они все раздули.
   Сильное пламя, где главное скорость,
   Тихое пламя, где главное точность.
   Меди в огонь положил, сколько надо,
   Олова бросил и ценного злата,
   И серебра не забыл он добавить.
   Вместе всё это огонь будет плавить.
   Он наковальню на столп приспособил,
   Молот для правой руки приготовил,
   Левая клещи уж крепко сжимает,
   Слиток, палящий, с огня вынимает.
  
   480-485
   Бог над щитом всё трудился сначала.
   В битве ведь щит, то победы начало.
   Делал бог щит и огромный, и крепкий,
   Весь, украшая, изяществом редким.
   Обод он сделал блестящий по кругу.
   Обод был белый, тройной и упругий.
   Прежде приделал ремень серебристый.
   Щит составлял из листов он лучистых.
   Пять наложил их на круге обширном,
   Служат которые замыслам мирным.
   Мир показал он в движеньи прекрасный,
   В жизни который бывает опасный.
   Там отразил он и небо, и землю,
   Море и Солнце, Луну, что не дремлет,
   Звёзды, какими венчается небо,
   Где человек от земли еще не был,
   Мощь Ориона видна и Гиады,
   Светятся ярко средь них и Плеады.
   Виден там Арктос, бегущий по кругу,
   Помощь готов оказать всегда другу.
   И колесницей его называют.
   Время в ночи по нему узнавают.
   Зря Океан внизу вечно хлопочет.
   Арктос нырять в его волны не хочет.
  
   490-495-500-505
   И показал он два града великих
   С множеством улиц, народ не безликий.
   В городе первом невесты готовы.
   Их провожают уж к семьям их новым.
   Брачные песни поют всюду хором.
   Юноши пляшут, крутяся с задором.
   Лир и свирелей весёлые звуки,
   Многих сандалий ритмичные стуки.
   Жёны почтенные, стоя в воротах,
   Дев обсуждают при всех поворотах.
   Много толпится людей на базаре.
   Суд там серьёзный, он в самом разгаре.
   Спорят там двое о мзде за убийство.
   Каждый из них проявляет витийство.
   Спорщик один пред народом клянётся,
   Мзду, мол, платил, снова к ней не вернётся.
   Спорщик другой это всё отрицает.
   Первого он за обман порицает.
   Каждый свидетелей в спор предлагает.
   Криком народ своему помогает.
   Вестники шумный их крик укрощают.
   Решение спору они обещают.
   Старцы на камнях, все в круге священном,
   Вестников ждали, суду посвященных.
   Скипетры молча у них, принимая,
   С камня степенно себя, поднимая.
   Каждый своё произносит решенье.
   Спорщики ждут лишь итог их творенья.
   Пара талантов там блеск излучает.
   Золото честный всегда получает.
  
   510-515-520-525-530-535-540
   Город другой обложили две рати.
   Ценную дань замышляют собрать с них.
   Или грозятся разрушить весь город.
   Город цветущий всем жителям дорог.
   Город от дани решил воздержаться,
   Лучше с оружьем с врагами сражаться.
   Битву начнут они с тайной засады,
   Чтобы враги огорчились с досады.
   Юных сынов, стариков и всех женщин,
   Храбрость которых была и не меньше,
   Стену стеречь от врагов поручили.
   Даже оружьем владеть поучили.
   Сами же тайно идут куда надо,
   И во главе их Арей и Паллада.
   Оба златые, в златой и одежде.
   Рати они всей опора, надежда.
   Вид их прекрасен, сверкают доспехи,
   И обещают засаде успехи.
   Боги здесь смертных во всём превосходят,
   И для засады им место находят.
   Берег речной выбран местом засады.
   Будет врагам здесь причина досады.
   Здесь водопой табунов разнородных.
   Тут затаились для дел благородных.
   Двое из них впереди, чтобы слушать.
   Стада подход к водопою нарушить.
   Местность кругом они видят глазами,
   И к нападенью готовы и сами.
   Скоро вдали и стада показались.
   Два пастуха среди них оказались
   Звонкой они потешались свирелью.
   Путь же у них был к Аиду уж дверью.
   Двое на них нападают внезапно,
   Бьют пастухов, стадо гонят обратно.
   Много овец среброрунных с волами.
   Скот зашумел, недовольный делами.
   Звонкой свирели уж больше не слышно.
   Крик и тревога одни только вышли.
   В стане услышали крик и тревогу.
   Стражи помчалися к стаду. Их много.
   Бурные кони их с ветром боролись,
   И на засаду они напоролись.
   Стрелы и копья вдруг в них полетели.
   Боги так битву начать захотели.
   Скоро ряды их за стражей стояли.
   Острую медь они тоже метали.
   Рыщут и Злоба, и Смута меж ними.
   Страшный бог смерти летает над ними.
   Держат они то, пронзённого пикой,
   То не пронзённого, с яростью дикой.
   Кровью людскою залита одежда.
   Нет, у попавшим к ним в руки, надежды.
   В битве они, словно вои простые,
   Бьются со всеми, как люди живые.
   Друг перед другом тела увлекают.
   Кровь из них в землю, спеша, выливают.
  
   545
   Сделал на нём и широкое поле,
   Где земледельцы работают вволю.
   Трижды проходят здесь тучную пашню.
   Хлеб тут скосили, то день был вчерашний.
   Ныне яремных волов погоняют.
   Пар уж осенний они поднимают.
   Тот, кто к концу приближается поля
   Выпить вина получает он долю.
   Кубок хозяин даёт ему в руки,
   Чтобы трудилися люди без скуки.
   Нива за пахарем сразу чернеет.
   С золотом чудо бог делать умеет.
  
   550-555-560
   Далее сделал он ниву с хлебами.
   Жали наёмники ниву серпами,
   Острые ярко сверкают в ладонях
   Жнущих вином здесь на скорость не гонят.
   Горсти кладут полосой беспрерывно.
   Трое идут вслед жнецам неотрывно,
   Горсти сгребают за ними в охапки,
   Детям своим подают для завязки.
   Быстро ложатся снопы за детями.
   С поля везут их в повозках волами.
   Жнущие здесь потому не ленивы,
   Что сам хозяин стоит возле нивы
   С палицей тяжкою в мощной ладони.
   Вор с его поля и колос не тронет.
   Вестники там, у костра уже ходят,
   Ужин обильный для жнущих готовят.
   В жертву вола уж забили поодаль.
   Мяса сегодня хозяин даст вдоволь.
   Жёны под дубом в тени суетятся,
   Сеют муку, и они наедятся.
  
   565-570
   Сделал бог сад виноградный из злата.
   Гроздями спелыми сад был богатый.
   Кисти с плодами одни там чернелись.
   Даже опоры лозы там виднелись.
   Мастер предела искусству не знает,
   И серебро их там в злато вонзает.
   Ров темно-синий прорыт вокруг сада.
   С белой стеною ворам он преграда.
   К саду одна лишь тропинка подходит.
   Много носильщиков ныне тут ходит.
   Юноши, девушки гроздья срезают.
   Смех и веселье они вызывают.
   Быстро корзины они наполняют,
   Сами носильщиков труд выполняют.
   Отрок среди них играет на лире.
   Струны льняные рокочут о мире.
   Голосом тонким он им подпевает,
   Сладостный плод убирать помогает.
   С топотом ног они мимо несутся.
   Только корзины пустые трясутся.
  
   575-580-585
   Там же и стадо волов он представил,
   И поднимать их рога всех заставил.
   Золотом блещут волы кой-какие,
   Оловом белым сверкают другие.
   С рёвом на пастбище мчится скотина.
   Их привлекает река и низина.
   И пастухи идут следом златые,
   Юные, в общем-то, парни простые.
   Четверо их спешат следом за стадом.
   Девять их псов мчатся быстрым отрядом.
   Львы на передних волов нападают,
   И одного они в прах низвергают.
   Тяжко ревёт он, пощады не будет,
   Помощь хотя к нему скоро прибудет.
   Юноши, псы помогать быку мчатся,
   Только со львами опасно встречаться.
   Здесь их напрасны все будут усилья.
   Львы завершают убийством насилье.
   Красную кровь и утробу глотают.
   Псы их боятся, назад отбегают.
   Лают лишь псы, отбежав, с расстоянья.
   Некогда львам обращать к ним вниманье.
  
   582-584
   Далее пастбища там зеленеют,
   Овец среброрунных отары белеют.
   В тихой долине под кровлей загоны,
   Овцам укрыться, когда бури стонут.
   Есть тут и пастырям также укрытья,
   Чтобы порою ночною укрыться.
  
   590-595-600-805
   И хоровод знаменитый показан.
   Точно такой же Дедалу заказан
   Для Ариадны прекрасноволосой
   В древнем широкоустроенном Кноссе.
   Юноши тут и цветущие девы.
   Вместе они исполняют напевы.
   В хор круговидный сплелись все руками,
   Весело пляшут по кругу ногами.
   Девы и юноши в светлой одежде.
   Жизнь впереди, они полны надежды.
   И чистотой, как елеем сияют.
   Может, на свадьбе друзей так гуляют.
   Дев всех венки из цветов украшают.
   Отроки златом ножей устрашают,
   Что на ремнях серебристых ждут дела,
   Жаждут испробовать недруга тело.
   Пляшут они и искусно кружатся
   Надо уметь на ногах тут держаться.
   Лишь колесо гончара так кружится,
   Глина когда для изделья ложится.
   Круг разрывают и пляшут рядами.
   Может плясать молодёжь так годами.
   Два акробата там, в центре их круга.
   Пляшут, поют и кидают друг друга.
   Группа селян наблюдают за ними.
   Тоже готовы пуститься в пляс с ними.
  
   606-607
   Также представил Гефест без обмана
   Бурную силу реки Океана.
   Им он под ободом щит окружает.
   Этим строенье Земли отражает.
  
  
   610-615
   Так изукрасил Гефест щит огромный
   Сделал затем и броню Мастер скромный.
   Пламенем ярким она засверкала.
   Слабость в ней пика напрасно б искала.
   Шлему он время у ночи находит.
   Шлем к голове Ахиллеса подходит.
   Тоже его бог кругом изукрасил.
   Гребнем златым затем сверху украсил..
   После из олова сделал поножи,
   На украшение тоже похожи.
   Кончив работу, к Фетиде вернулся,
   Точно к началу зари обернулся.
   Мать Ахиллеса на троне скучает.
   Бог ей доспехи сам лично вручает.
   Ястребом бросилась нимфа с Олимпа,
   Вся окружённая, пламенем нимба.
   Мчалась она, чтоб доставить доспехи.
   Сыну нужны боевые успехи.
  
   Продолжение следует
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"