Женщина была такая красивая, что я сразу подумал - ошибка. Но всё быстро выяснилось. Она сама первая поздоровалась, назвала цель своего визита - перепись - и вошла. Она отказалась раздеться, только сняла туфли, и вопросительно посмотрела на меня. Я пригласил её в спальню, усадил на кровать, а сам устроился на ковре у стены напротив и, пока она раскладывала на коленях, обтянутых чёрным полупрозрачным капроном, какие-то бумаги, хорошо успел её рассмотреть: молодая, вряд ли больше двадцати трёх, но выглядит старше. Чем-то она напоминала мою третью жену, которая ушла, потому что я курил в постели. Четвёртая не простила пристрастия к алкоголю, а пятой надоели мои бесконечные поиски работы. Почему ушла шестая, я до сих пор не знаю, может быть, чтобы не нарушать заведённый порядок смены женщин в этом доме, а может, я ей просто надоел. Теперь я могу сколько угодно курить в кровати, копить на кухне батареи пивных бутылок, горлышки которых красиво, как снарядные наконечники, отсвечивают в утреннем солнце, не работать месяцами - черная кошка прощает мне всё, в том числе, и редкие визиты женщин. Ну, не везёт мне с бабами. Может, дом какой-то не такой, думал я, разглядывая кавалерийскую лаву на холсте над головой женщины: впереди, на лихом коне, распластав по ветру крылья бурки, держа на отлёте дамасскую шашку, мчался красный командир. Сильных они любят, думал я, машинально отвечая на стандартные вопросы анкеты: тридцать девять, русский, первая... Наконец, она подняла на меня свои серьёзные глаза и спросила:
-У вас есть оружие?
-Да, конечно... Пишите: автомат Калашникова, сорок седьмой, Тульский Токарев сорок третьего, трёхлинейная винтовка, без затвора, просто семейная реликвия . Это надо?
-Нет.
-Тогда всё. Мне вообще нравится старое оружие - простое, надёжное, без всех этих...
-В вашем доме есть боеприпасы?
-Тысяча патронов семь шестьдесят два и девять обойм к пистолету.
-Это всё?
-Да, а Вас...
-Но она, быстро складывая на коленях свои бумаги, равнодушно перебила:
-Если у вас ещё появится оружие, сообщите по этому телефону.
-Это домашний? - спросил я разглядывая маленькую зелёную карточку с красной звездой.
-Рабочий, отдел Обычных Вооружений, с восьми до семнадцати. Распишитесь.
Вот так всегда, думал я, отводя глаза от командира, который насмешливо смотрел со стены - только встретишь хорошую женщину и...
-Разрешите, - сухо сказала она.
-Конечно, - я посторонился и не своим, каким-то изменённым голосом сказал, - я хочу сделать заявление...
-Она удивлённо посмотрела на меня, а я, чувствуя, как прорезается голос скороговоркой произнес:
- Заявляю, что у меня на хранении находится тело пулемёта системы "Максим" десятого года производства Императорского Тульского оружейного завода из которого лично вела огонь замкомвзвода Первого пехотного полка Двадцать пятой стрелковой дивизии, товарищ...
От волнения перехватило горло, и я стиснул зубы.
Но она уже никуда не торопилась - смотрела только на меня. Наступило молчание. Было слышно, как на кухне капает вода. Наконец, женщина тихо произнесла:
-Анна...
-Да, Анна, - сказал я.
-Столько лет, - шёпотом произнесла она, - И ведь никому не сказала... Даже дочери...
-Да, никому. Кроме меня. Она такая....
-А мы столько лет ищем... Где он?
-Пойдёмте. Сейчас, ключи найду от гаража. А потом я Вас подвезу. Мне всё равно по пути.
-Я на улице подожду.
-Хорошо, - ответил я. И почему-то подумал: в седьмой раз точно повезёт.