2 сентября 152г. по темискирскому календарю группа благополучно высадилась на территории государства Сокара. Высадка прошла в лесополосе всего в нескольких километрах от южного пригорода Фалонта. Точка высадки была выбрана со всем тщанием, дабы исключить малейшую возможность обнаружения шлюпа местными (хоть и примитивными) радарами. Просто-напросто вокруг Фалонта не было никаких радаров, ближайший находился в сотне километров отсюда на военно-морской базе Островного Союза. Арендованная у Сокары земля, стараниями островитян была превращена в мощный укрепрайон, который прикрывал новейший радарный комплекс. Были ещё корабли на рейде со своими локаторами, но их способности были гораздо скромнее. Вообще-то с высадкой можно было не проявлять такой щепетильности - что сто километров, что полста, да хоть бы и пять - шлюп для местных радаров был невидим. По идеи невидим. А вот как обстоит на самом деле проверять не хотелось. От греха подальше поставили помехи (интересно, поднялась ли суматоха среди операторов станции?) и высадились в лесочке, чтоб не было ненужных свидетелей. И помахали ручкой взмывшему свечой шлюпу.
Планета встретила группу хмурым затянутым небом, прохладным ветром и мелким дождем. Такая погода в приморской зоне Сокары была нормой и совершенно не зависела от сезона.
Почему был выбран именно Фалонт? Да потому, что этот огромный портовый город считался мировой клоакой, из года в год бессистемно разраставшейся вширь сточной ямой, где по слухам можно поправить дела, попробовать начать жизнь с чистого листа, затаиться от заморских недоброжелателей, укрыться от кредиторов, отлежаться на дне или безнаказанно "разоблачать" своих политических врагов. Кто ты и откуда - никого в Фалонте не интересовало. Город жил своей отдельной жизнью, плюя на остальной мир, как и мир на него.
А жизнь на планете шла своим чередом. Велгон, Хакона и Новороссия второй год перемалывали в жерновах войны свои человеческие и экономические ресурсы. Островной Союз и Ютония вели очередной раунд бесперспективных переговоров о демаркации границы на острове Просветления. Великий герцог арагонский расправился с очередной баронской хунтой и торжественно перевешал всех до одного, а заодно и вторую жену, успевшую порядком ему надоесть. В горных кантонах в энный раз поменяли конституцию, три дня всенародно на радостях пили, а под конец в алкогольно-патриотическом порыве приняли идиотский закон "Об изгнании из страны всех иностранцев и подлых шпионов". Для посольских служащих в законе предусмотрительно было сделано исключение, остальных же, кому не посчастливилось оказаться в кантонах, начали спешно депортировать. Близь берегов Новой Бразилии ушел на дно пассажирский самолёт, на котором летел лидер бразильской оппозиции и ещё шестьдесят человек, в том числе гениальный живописец и скульптор Мануэль душ Сантуш. Через все СМИ оппозиция моментально раструбила об аварии, в которой узрела коварные происки правящей партии, для которой главный оппозиционер был как кость в горле. В тот же день горячие бразильцы стихийно стали поджигать правительственные здания. И чихать им было на оппозиционного лидера, в толпах все больше вспоминали душ Сантуша. К вечеру стали гореть оппозиционные штабы.
А в Южной и Северной Ракониях - двух половинках некогда единого целого, на всякий случай готовились к войне. Но не друг с другом, как бывало раньше, а с Велгоном и Хаконой и, возможно, с Новороссией.
Все эти мировые страсти были для Фалонта чем-то очень далёким, а значит - как бы не существующим. Далёким и для коренных сокарцев, и для эмигрантов. Фалонт - это не страдающие брезгливостью банки, это вполне легальные бои без правил, это самые дешёвые шлюхи, это организованные уличные банды, это полицейские, которые не задумываясь стреляют на поражение, это нейтральная территория разведок, это самые влиятельные профсоюзы докеров со своими отрядами самообороны, это сплошные тотализаторы и казино, это тайные дома пороков, где можно оставаться инкогнито сколь угодно долго. Затеряться в Фалонте было легко, как и стать местной знаменитостью.
Сразу после высадки группа разделилась. Каждый был экипирован на "все случаи жизни": иглострел с тремя обоймами парализующих игл и одной с боевыми (с ядом мгновенного действия); индивидуальный биоиндикатор; спутниковый переговорник (правда - связь не через спутник, а через "Реликт"); пеленгатор; походная аптечка со встроенным экспресс-анализатором; всякого разного по мелочи и, конечно, НЗ из запасных батарей, блоков и тому подобного. Согласно утвержденному плану, Оракул, Кочевник и Красевич должны были изображать местных работяг. Соответствующая одежда не явилась для них такой уж проблемой. С горем по полам, но в корабельных трюмах нашлись спецовки, весьма внешне похожие на профессиональную одежду фалонтских докеров. А вот у Краснова и Кометы с одеждой возникли трудности. По плану они должны были изображать авантюристов среднего пошиба, а можно и аферистов, но подобная публика в спецовках разгуливать не стремится. По крайней мере в Фалонте это у них не принято. Так что подобрать что-нибудь соответствующее стало настоящей проблемой. В итоге, после долгих раздумий, решено было остановиться на не таком уж и редком в городе милитарном стиле - подражание всему военному, естественно без атрибутики принадлежности к какой-либо армии. От этих полувоенных шмоток Краснов решил избавиться сегодня же. Комета была за. Но сначала надо было решить вопрос с деньгами.
То ли дождь был тому причиной, то ли здешний уклад жизни (время было послеобеденное - вторая половина рабочего дня), но прохожие на улицах почти отсутствовали. Что поначалу радовало, но четверть часа спустя от хляби и малолюдности становилось всё больше тоскливо. А тут ещё здоровенный кот с облезлым хвостом расселся в аккурат на разрушенном временем тротуаре, как раз между домом и огромной, на полдороги, лужей. И до фени ему и сырость, и все мировые проблемы. Вслед за Красновым, Комета впритирку прошла мимо котяры, не обходить же из-за него лужу другой стороной(!), на что этот самый котяра никак не отреагировал, не смотря на вторжение в его личное пространство. Только проводил двух наглецов-людей флегматичным взглядом.
- Это нам подойдет для начала, - произнес Краснов, свернув за угол, где прямо напротив увидел одноэтажное кирпичное здание с выцветшей вывеской, на которой угадывалось слово "Ломбард".
Комета поспешила за ним. От уличной прохлады она уже успела озябнуть, а здание обещало хоть немного тепла.
Ломбард оказался настоящим гадюшником. Прямо с порога их обдало спёртым душком с примесью кисляка. Под самым потолком додыхала тусклая лампочка, полусокрытая заляпанным абажуром, отчего её труды делались вдвое напрасными. За кошмарной перекошенной пародией на прилавок торчал желчный тип в засаленном пуловере. В дальнем затемненном углу этой сомнительной канторы на стульчаке восседал дородный детина в затрапезном костюмчике. Если бы он изредка не затягивался зажатой в губах сигаретой, его вполне можно было бы принять за окоченевший труп, потому как и поза, и неподвижность вкупе с глазами, похожими на халтуру таксидермиста, вызывали сомнение в его одушевлённости.
Краснов прошелся к прилавку и уставился на хозяина (а хозяина ли?), оценив его немытые всклокоченные волосы и точно такую же безусую бородку.
- А скажи-ка мне, господин хороший, - с расстановкой проговорил Краснов, поймав безучастный взгляд мутных рыбьих глаз, - могу ли я тут заложить одну вещичку?
- Оружие и награды не беру, - с полным равнодушием ответил хозяин, быстро оценив нежданных посетителей, сделав при этом какие-то свои выводы.
- А я разве об этом спросил? - наигранно удивился Краснов. - Рискну предложить что-то другое.
Он извлек из кармана грязную тряпицу и возложил её на покрытый облупленным лаком прилавок. Ломбардщик раскрыл сверток и взял в руки изящную брошь с изумрудом, застыл от неожиданности и часто заморгал. Про себя Краснов посмеялся, хельгина фамильная драгоценность никак не соответствовала этому дерьмовому ломбарду, да и тряпку, оскорбившую брошь, пришлось накануне специально запачкать. Вдруг подал признаки жизни и дородный детина, но вскоре снова превратился в истукана.
- Дорогая вещь, - промямлил хозяин.
"Это я и сам знаю", - подумал Пётр Викторович и с нажимом произнес:
- У-у-у, - протянул Краснов с деланным разочарованием и повернулся к Комете. - Тут нас определённо за кого-то принимают.
- Эта брошь мне досталась от бабушки, - резко сказала Хельга. - Или ты, малохольный, считаешь, что я её украла?
Её слова не произвели на хозяина никакого впечатления. Как он стоял с постной миной, так и остался с ней, ничуть не обидевшись на "малохольного".
- А может мы, по-твоему, фараоны? - поинтересовался Краснов. - Право же, не дороговат ли крючок для подставы?
На вопросы ломбардщик отвечать не собирался, его постная мина никуда не делась, а глаза говорили, что он им ни капельки не верит.
- Что ж, - резюмировал Пётр Викторович, забирая брошь и заворачивая её обратно в тряпку, - выходит, мы сильно ошиблись в выборе заведения. Идем отсюда.
У самой двери их нагнало: "Постой!"
- Незачем так торопиться, - поспешил заверить ломбардщик. - я готов войти в ваше трудное положение, господа.
"Ага, ты бы ещё в братской любви поклялся", - подумал Краснов, а в вслух сказал:
- Вот и хорошо. Вот и чудно. Только насчёт брошки я передумал. Во сколько ты, любезный, оценишь вот это?
Вернувшись к прилавку, он выложил перед хозяином банковский платиновый слиток, на котором значился стограммовый номинал высшей пробы и неизвестный здесь герб одной галактической державы.
На этот раз хозяин по-настоящему оживился, вертя в руках слиток.
- Я должен его проверить, - извиняющимся тоном сказал он, - это не долго - всего несколько минут.
- Мы подождём, - Пётр Викторович выдавил улыбку.
Ломбардщик нырнул в подсобку, а детина заёрзал на стуле, наверное готовясь к разным неожиданностям, вроде полицейской облавы. Ломбардщик вернулся быстрей, чем обещал. Слиток он демонстративно положил в выдвижной ящик.
- Даю по сорок шесть, - сказал он. - Это хорошая цена.
Краснов прикинул заявленную цену. По всему выходило, что цена и впрямь нормальная. Можно, конечно, отправиться в ближайший банк и получить за слиток или слитки адекватную цену - около пятидесяти трёх сокарских даблеров за грамм платины, тридцати за грамм золота и тридцати девяти за палладий. Но в том-то и дело, что это в банке, а они, банки, для его плана не годились.
- По рукам.
Хозяин кивнул. В этот момент в ломбард ввалился низкорослый угрюмый паренёк с промокшими от дождя волосами и вымазанной куртке. Глядя на хозяина, паренёк отрицательно мотнул головой и прошмыгнул мимо прилавка в подсобку. Ломбардщик облегчённо выдохнул, что сказало об его недавнем напряжении, и даже на глазах повеселел. На сей раз он провёл в подсобке гораздо больше времени. Наконец он вернулся с самопально перемотанными пачками дензнаков и аккуратненько выложил их на прилавок. Храня молчание, он молча следил, как его клиенты пересчитывают похрустывающие ассигнации.
А Краснов, убедившись что сокарских даблеров он получил ровно четыре тысячи шестьсот, оставил перед хозяином шесть полусотенных банкнот со словами:
- Хотелось бы получить золотой эквивалент.
Пожав плечами, ломбардщик сгреб оставленные деньги в обмен на десятиграммовую золотую монету достоинством в триста даблеров.
- Вот теперь порядок, - остался доволен Краснов, с интересом рассматривая монету. - Всех благ.
- Ух, и дыра! - оценила ломбард Комета, когда они шли по улице, наугад выбирая направление. - Небось, клиентура у этого заведения насквозь специфическая.
- А как же, - согласился Краснов. - Теперь надо подождать.
- Долго?
- Зависит от того, как быстро ломбардщик сольёт информацию кому надо, потом как быстро она дойдет до того, кто принимает решения.
- А потом ещё нас начнут пасти и выяснять кто мы и откуда.
- В общем, несколько дней у нас есть, - подытожил Краснов. - Эта публика редко отличается терпением и выдержкой. Кстати, насчёт "пасти". За нами увязался хвостик.
- Вот дьявол, не заметила!
- Это наверно оттого, что нашему хвостику лет этак около десяти. Держи свою брошку.
- Спасибо. Куда теперь, Пётр Викторович, В номера?
- Пока нет. Прогуляемся, дождь уже перестал.
- Из-за этого дождя я чуть не впала в уныние. И представить не могла, что когда-то попаду в дыру, где совершенно не знакомы с управлением погодой! Надо бы обзавестись этими смешными штуками - зонтиками.
- Обзаведёмся. Куда ж мы без них? - пошутил Краснов. - Кстати, о номерах. Где в Фалонте гостиницы поприличнее?
- Насколько я успела разобраться, в западном районе города. Там кварталы побогаче. Но по градостроительной традиции, таковые должны иметься и в центре.
- Значит, идём в центр.
- И ищем по пути магазин модной одежды, - предложила Комета.
- Модное не всегда тождественно хорошему вкусу, - высказал Краснов, но наблюдая энтузиазм Хельги, добавил: - Так и быть, начнём с одежды. Только уговор - не превращать примерку в культ.
- Слушаюсь и повинуюсь, - приняла уговор Комета, вовсю воображая, как могут выглядеть в живую образчики местной текстильной индустрии. Ведь одно дело - исследовать темискирскую моду просматривая телепередачи, находясь при этом на борту "Реликта", другое дело - пощупать и потрогать собственными руками, самой примерить понравившуюся вещь и придирчиво осмотреть результат в зеркале. А ещё Хельга сделала неожиданное для себя открытие, что на Темискире имя модельера имело значение постольку поскольку. Никому здесь не пришло бы в голову переплачивать в три или вдесятеро за торговую марку. Цены зависели от материала, качества пошива и конечно от моды (куда ж без неё!). В этом Темискира отличалась от её Родины, да и многих других планет.
Чем дальше от окраин, тем многолюдней становилось на улицах. Чаще стала попадаться на глаза здешняя техника, с непривычки слишком шумная, заванивающая воздух выхлопами - так называемые автомашины, в основном легковые, реже - малотоннажные грузовички. Не мало было и конных экипажей - двух-четырехместные брички, перевозившие желающих за умеренную плату. Полицейские патрули попадались в основном верховые, вооруженные саблями и карабинами. Пройтись, например, по мостовой вслед такому патрулю было сродни пикантной диковинке - из-за следов лошадиного пищеварения.
- По-моему, я нашла.
Краснов посмотрел в указанном направлении, где над большими витринами красовалась яркими тёплыми тонами вывеска: "МАГАЗИН ОДЕЖДЫ ГОСПОДИНА ПАРВАНА".
- Интересно поглядеть на этого господина Парвана.
- Чем же он может быть интересен? - удивилась Комета.
- Не огнепоклонник ли он? Лет, примерно, двадцать назад, я проездом побывал на одной планете, называлась она, кажется, Аша или Ашья. Так вот, там половина населения всерьез верила в некромантию, а вторая половина поклонялась огненным богам и все богоогненные жрецы назывались парванами. Впрочем, это всего лишь фамилия.
- Фи, Пётр Викторович, - Хельга улыбнулась, - чем забивать голову пустяками, гораздо интереснее посмотреть товары этого господина.
За толстым стеклом витрины были выставлены гипсовые манекены, наглядно демонстрирующие образцы имевшейся в магазине одежды. В брешах между манекенами стояли массивные деревянные кадки с вечно юными деревцами. И как не приглядывайся к этим деревцам, признать в них представителей терранской флоры было не возможно. Скорее всего, они были местными - темискирскими. И зачем, спрашивается, они торчат среди манекенов? Обычай такой что ли?
Краснов приник к стеклу для изучения внутреннего магазинного пространства. С улицы многого разглядеть не удалось, однако просматривался стол с секретером, за которым откровенно скучал хозяин магазина. По-видимому, в коммерции господина Парвана наступил мёртвый сезон.
Входная дверь открылась со звонким тиликаньем колокольчика. Господин Парван оказался премилым пухлощёким коротышкой лет пятидесяти и, несмотря на возраст, глаза его излучали детскую наивность. Облегающий жилет подчеркивал его брюшко, а нервное поигрывание пальцами выдавало его обеспокоенность. И в самом деле, вот уже второй месяц дела в разладе, настроение паршивое, а тут ещё приперлась странная парочка с угрюмыми физиономиями. Одеты как иностранные дезертиры (кого только нет в Фалонте!), а может просто любители пресловутого милитарного стиля. Парочка или явно ошиблась, заглянув сюда, или таким образом боролась со скукой.
- Чем могу служить, господа? - не скрывая неудовольствия, выдавил дежурную фразу владелец магазина, когда подошел к посетителям.
Краснов изобразил самую благодушную улыбку из своего арсенала.
- Мы бы хотели открыть у вас нечто вроде кредита.
- Сожалею, но тут не банк и не кредитная кантора, если вы об этом. Если же вы имели в виду доверительный счет, то, простите, это только для постоянных клиентов.
- Возможно, я не правильно выразился, я не совсем, знаете ли, знаком с обычаями вашего города. Впрочем, вот... - Краснов поставил на журнальный столик золотой даблер. Поставил на ребро и выждал пару секунд, чтобы скучающе-рассеянный взгляд коротышки смог сфокусироваться на монете. После чего заставил даблер завертеться волчком.
Господин Парван воззрился на монету. Глаза его заблестели, а пухлые губы вытянулись трубочкой.
- Конечно, конечно, - затараторил он и в один момент сгрёб монету в карман. - Очень рад, оч-чень рад, что вы выбрали именно мой магазин и... э-э-э... проходите, господа. Проходите, прошу вас!
Он просеменил к секретеру, схватил колокольчик и азартно зазвенел им.
- Элоиза!... Эло-иза!! Где тебя носит, негодница?!
Потом он оббежал вокруг стола, выдвинул какой-то ящичек, что-то там поискал, хлопнул себя по лбу и вернулся назад.
- Располагайтесь, господа, - указал он на огромные кресла, в которых можно было запросто утонуть. - Итак, я вас слушаю.
- Дело в том, - начал Краснов, - что мы оказались в щекотливом положении. Наш багаж, по пути в славный Фалонт... как бы это сказать... таинственным образом исчез...
- Понимаю, ах как я вас понимаю, - перебил его Парван, сокрушенно покачивая головой. - Ах, эти жулики! Но не извольте сомневаться, господа, мой магазин - один из лучших в Фалонте. Да, да, один из лучших! Вы можете подобрать одежду на все случаи жизни. Именно так, господа, на все случаи жизни!
- Я бы хотела... - неуверенно произнесла Хельга, рассеянно скользя взглядом по развешанным на стене фотокарточкам манекенщиц и актрис сокарского кинематографа. Одну из актрис она вроде бы узнала. - Мне бы хотелось подобрать что-то в стиле Аннеты Лорки.
- Ах, Аннета Лорка! - Парван чуть не закатил глаза. - Значит, слава блистательной Аннеты докатилась и по ту сторону океана. А вы, должно быть, из Новой Бразилии? Хотя нет, на бразильцев вы не похожи. Никак не разберу ваш акцент...
- Вы правы, господин Парван, - Краснов нахмурился, демонстрируя нежелательность темы, - мы не из Бразилии.
- Да, да, конечно. Бразильцы ведь должны быть смуглыми, - Парван вновь схватил колокольчик и зазвонил. - Эло-иза! Ты не умерла там ещё?!
Рекомая Элоизой девица наконец появилась из лабиринтов ширм и с вызовом уставилась на хозяина.
- Элоиза, окажи госпоже помощь.
Парванову работницу можно было назвать каланчёй, и за её высокий рост, и за широкие плечи, и за манеру держаться так, словно она нависает сверху. Правда, в случае с её хозяином, эта манера выглядела естественной.
Хельга поднялась с кресла, и, улыбнувшись, сказала девице: "добрый день". Брови Элоизы дрогнули.
- Добрый день, госпожа, - ответила она. - Давайте я вас провожу. Посмотрите наши коллекции...
Оставшись с господином Парваном вдвоём, Краснов прищурился и объявил:
- А для себя я хочу подобрать что-то такое, в чем пристойно будет появиться в приличном месте.
Тут Парван засуетился. Он провёл клиента за ширму, заставил раздеться до исподнего. Ловко начал снимать мерки, то крутясь вокруг, то залезая на стульчик. Закончив обмером, он довольно осклабился и поинтересовался:
- Желаете костюм на заказ? Это займет каких-то три дня.
- К сожалению, мы не располагаем этими тремя днями.
- Тогда прошу вас подождать здесь несколько минут, пока я подберу из готовых моделей.
Следующие четверть часа протекли в бесконечных набегах Парвана в примерочную со всё новыми моделями. Откровенно говоря, Краснов устал от бесконечных одеваний-раздеваний и почувствовал нешуточное облегчение, когда, наконец, была выбрана последняя из вещей. В итоге его гардероб разросся десятком длиннорукавных рубашек, по большей части - однотонных белых, строгими костюмами, жилетами к ним, несколькими жабо, которые здесь принято было носить наряду с галстуками (сами галстуки на Темискире были настолько узкими, что походили скорее на плоские шнурки, и распространены они были, главным образом, среди флотских офицеров, профессуры и чиновничьей братии). Плюс ещё высокая стопка нижнего белья и пара шляп. Про шляпы разговор особый - появляться на улице без головного убора у темискирцев было не принято, не то чтобы это было не пристойно, скорее это считалось дикостью. И такое отношение к головным уборам, с присущим темискирцам консерватизмом, сохранялось очередное по счету столетие. Так что, оставалась только одна не решенная проблема - отсутствующая в этом магазине обувь.
- О таком пустячке не извольте беспокоиться, - прощебетал господин Парван. - Тут неподалеку как раз есть прекрасный обувной магазин, принадлежащий моему брату. Вам даже не надо самому туда идти. Заказ можно сделать через меня.
Естественно, выходить на улицу в "старых", не подходящих обновкам ботинках Краснову показалось не удобно, поэтому он с облегчением пролистал каталог товаров брата господина Парвана, прослушал несколько сопутствующих комментариев и остановил свой выбор на трёх понравившихся моделях.
А господин Парван, между тем, успел сбегать с точно таким же каталогом к женским примерочным, узнать там размер хельгиной стопы, да отметить выбранные ею образцы. После чего он быстро-быстро просеменил куда-то в подсобку, где по-видимому находился телефон, чтобы осчастливить заказом братца.
- А пока вы ждёте, - сказал он, возвратившись, - не желаете ли настоящего сокарского кофе? Конечно, у вас там - за океаном, все больше пьют кофе из Кантонов. Но помилуйте, разве в Кантонах растет настоящий кофе? Там - в их горных низинах не может вырасти ничего приличного! Их кофе - это форменное недоразумение!
- С удовольствием попробую настоящего сокарского кофе, - охотно согласился Краснов.
- Превосходно! Я уже взял на себя смелость заказать его в соседнем ресторанчике.
- Случайно, ресторанчик этот не принадлежит какому-нибудь вашему родственнику?
- Ой, нет, - Парван захихикал, оценив шутку.
Разносчица из ресторана появилась как только его смех естественным образом стих. Стараниями Парвана и разносчицы, перед Красновым появился передвижной столик на колесиках, на который были выставлены кофейник, сахарница, странного вида сосуд со сливками, отдалённо похожий на изогнутую реторту, и аж три вида чашек на соответствующих блюдечках - пятидесяти, ста и стапятидесятиграммовая. Три вида чашек говорили всего лишь о желании угодить вкусам клиента ресторана, ведь у каждого свое представление о нормальной порции.
Расплатившись с разносчицей и договорившись о возврате посуды, господин Парван снова скрылся в лабиринтах магазина. Краснов налил ароматную жидкость в стограммовую чашку, положил пару ложечек сахару, не спеша расколотил. Попробовал расхваленный сокарский кофе и остался доволен. И впрямь было вкусно. Сделав несколько глотков, добавил из "реторты" сливок. Опять же - вышло вкусно.
Когда кофе был выпит, а мельтешение что-то бубнящего себе под нос господина Парвана приелось, звякнул входной колокольчик, возвестивший о появлении рассыльного мальчишки. В каждой руке мальчуган держал по связке картонных коробок, которые он тут же поставил у порога и, получив за труды вознаграждение, быстренько удалился.
Пока Краснов переобувал "старые" тяжёлые ботинки на соответствующие костюму туфли из черной лакированной кожи, Парван подхватил, предназначенные для Кометы, коробки, и направился в женскую половину.
- А вот и я! - лицо Хельги прямо дышало удовольствием. - Ну и как?
- Во! - ёмким жестом оттопыренного над кулаком большого пальца, Краснов выразил все полагавшиеся комплименты. Жест этот, Элоизе и Парвану был неизвестен, судя по их реакции, но что с того? Он-то для них - "иностранец" с той стороны океана. Затем с интересом наблюдая, как кружится перед ним во всех ракурсах соратница, уловил, как её восторженность передаётся и ему.
На Хельге было облегающее светлое платье, переливающееся всеми оттенками синего - в зависимости от освещения, с длинной - почти по щиколотку юбкой с боковым разрезом до правого бедра, плотные темные чулки, изящные полусапожки на высоком каблуке и элегантная шляпка, из-под которой выглядывали кудряшки. Брошку она не нацепила, ограничившись простенькими на вид сережками и неброским перстнем - старинными семейными украшениями. После демонстрации, Элоиза помогла ей надеть длиннополый приталенный плащ и подала миниатюрную дамскую сумочку.
- Теперь не стыдно и оперу посмотреть, - подытожила Хельга.
С гордостью от сопричастности к её столь чудесному преображению, господин Парван вновь ожил и засуетился, собственноручно укладывая покупки в заранее приготовленные коробки. Причем коробок набралось просто нескромное количество, одних только хельгиных - свыше двадцати. С той же суетливостью, весьма обрадованный сегодняшним днём Парван раскрыл на столе тяжёлую счетоводную книгу, сделал какие-то записи и пометки, и в результате Краснов выложил перед ним две с половиной тысячи даблеров. Словом этот день для господина Парвана выдался удачным, на заработанные сегодня деньги можно было прожить три месяца ни в чем себе особо не отказывая.
- И вот ещё что, - обратился к нему Краснов, - не могли бы вы посоветовать гостиницу? Желательно, где-нибудь поблизости.
- О, с удовольствием! Советую остановиться в "Адлоне" - достопримечательности Фалонта. Вы не поверите! По приданию, "Адлону" свыше четырехсот лет. Конечно, он не раз перестраивался, но традиции там чтят свято. Вы сами увидите! Я немедленно позвоню и забронирую вам номер. И позабочусь о доставке ваших покупок.
- Благодарю вас, вы очень любезны.
Распрощавшись с господином Парваном, они вышли на улицу. Как по заказу, рядом остановился конный экипаж, что вызвало подозрение - а не побеспокоился ли о нем предусмотрительный владелец магазина? Кучер, хмурый дядька с дубленым лицом, молча выслушал куда ехать, получил плату и тронул вожжи.
Экипаж был открытым, но при желании можно было натянуть складной водонепромокаемый навес, ведь частые дожди в Фалонте были явлением привычным.
- Со мной это впервые, - восторгалась Комета, наблюдая неторопливо проплывающие мимо местные виды, - никогда ещё не путешествовала подобным способом. В этом есть что-то романтическое.
- Наверное, это так, - поддержал её восторг Краснов. - Если конечно такой способ передвижения не есть самая заурядная обыденность.
"Адлон" располагался в самом центре бульвара. Вполне возможно, что бульвар этот в свое время был спроектирован как раз, чтобы выгодно обозначить старинную гостиницу. Вдоль фасада "Адлона" на миниатюрных флагштоках трепыхались на ветру светло-зеленые флажки, расчерченные диагональными жёлтыми полосками. У центрального входа, начинавшегося высоким портиком с двумя колоннадами, подпирающими вычурный козырек, дежурил швейцар в гостиничной униформе. Ливреи, как профессиональная одежда, у швейцаров и прочих дворецких в Фалонте, да и во всей Сокаре, были не приняты, за исключением так называемых злачных мест. С непривычки, униформа адлонского привратника выглядела вызывающе - всему виной аляповатая расцветка из тех же, что и флажки, желтых полос на зеленом поле. Видать, это и было проявлением тех самых традиций, о которых господин Парван сказал, что вы их увидите.
Внутри, по крайней мере в холле, ничего аляповатого заметно не было. Здесь господствовали натуральное дерево (на Темискире не знали полимеров, синтетики и многих эрзац-материалов) и мрамор, которым здесь называли близкую по составу горную породу. Да и откуда здесь взяться настоящему земному мрамору? Толстые ковровые дорожки, яркое освещение от огромной люстры, вокруг которой хороводы водить можно, будь она не на потолке, да множество вычурных электрических светильников вдоль стен.
Осведомившись, не те ли они господин и госпожа, для которых мэтр Парван забронировал номер, портье поинтересовался как им угодно будет себя назвать, чтобы можно было внести запись в книгу постояльцев. Интересная, однако, политика у администрации "Адлона", раз мэтр Парван не назвал их имен, значит имеются на то причины. Что ж, такой подход Краснову понравился. Говорил портье с акцентом, что не удивляло, Фалонт, как-никак, был на треть эмигрантским городом. Заплатив за недельное проживание по семьдесят шесть даблеров за сутки - такса для Фалонта выше средней, чета Корф (под этой фамилией их записали в книгу) проследовала за портье на пятый этаж. Лифта в "Адлоне" не было, да и на кой чёрт он в пятиэтажном здании? Хотя причина отсутствия лифта была не в этом. Гостиница-то старинная, а лифт считался относительно новым техническим достижением, не нашедшим, правда, серьёзного распространения. Дело в том, что во всех темискирских городах преобладали двух-трёхэтажные здания. Четырёх-пятиэтажными строились, как правило, правительственные учреждения, гостиницы, торговые павильоны. Крайне редко возводились строения в шесть или семь этажей. Так что, лифты, как инженерная новинка, появлялись только в новых "высотках" и то, преимущественно, грузовые.
Хоть им и предстояло поселиться в одном номере, благодаря любезному Парвану, принявшему их за семейную пару, но комнат в их апартаментах оказалось аж три - гостиная и две спальные. Почему их поселили именно здесь, гадать не хотелось. Может другого номера не нашлось, а может тут все номера такие. Интересно, сколько тогда комнат в номере "люкс"? А на счёт заблуждения господина Парвана - то так даже удобней, семейная пара не привлечёт лишнего внимания.
Войдя в номер, они первым делом обследовали его на наличие "сюрпризов". Сделали это скорее по привычке - так, на всякий случай. Ни визуальное обследование, ни зондаж "нюхачами" ничего не дали.
Засиживаться в номере желания не возникало, хоть он им и понравился. Хотелось побродить по здешним улицам, поглазеть вокруг, набраться свежих впечатлений. Поэтому, дождавшись прибытия багажа и потратив полчаса на разбор упаковок и на обустройство гардероба, покинули "Адлон".
Как и положено, по сравнению с окраинами центр Фалонта выглядел гораздо обустроенней. Улицы - чистенькие, фасады домов - подновлённые, аккуратненькие ухоженные деревья (земные, кстати, среди которых чаще всего попадались каштаны и пихты), да и публика здесь в большинстве была солидная. Даже полицейские здесь расхаживали в начищенных сапогах и опрятных мундирах с надраенными латунными пуговицами. Благопристойные магазинчики и салоны, многочисленные преуспевающие конторки, рестораны и кафешки, которые почему-то сплошь и рядом назывались семейными. На вывеске любого кафе обязательно присутствовало слово "семейное". То ли в них принято было ходить семьями, то ли персонал в них состоял из членов одной семьи. А вот жилых домов было маловато - хорошо если половина. Состоятельные фалонтцы в большинстве предпочитали селиться в западном районе, где и покупали себе особняки, обнесенные высокими заборами.
Насытившись впечатлениями, а точнее обоим наскучило бесцельно бродить, Краснов начал склоняться к мысли о посещении какого-нибудь ресторанчика. Но тут, пройдя под аркой, они вышли прямо к приземистому одноэтажному зданию, без единого окна. Входная дверь из толстого стального листа была закрыта, хотя рядом с ней на новенькой табличке висело расписание. "Без выходных. Открыто с 9:00 до 19:00". Слева от двери торчал нажимной электрозвонок. А над самой дверью, сразу над козырьком, вывеска: "ОРУЖЕЙНЫЙ МАГАЗИН ЙОЛОПА", пониже мелкими буквами приписка: "с разрешения департамента полиции Фалонта".
- Что-то я недопоняла, - произнесла Комета. - А разве для подобных магазинов разрешение полиции не само собой разумеется? Или тут без всяких лицензий оружием приторговывать можно?
- Сомневаюсь. Скорее всего - эта дописка имеет какой-то архаичный, утративший значение смысл. Ты заметила, как здесь цепляются за традиции? Я думаю, всё дело в этом. Тебе слово "йолоп" ничего не говорит?
- Нет, вроде, - пожала плечами Хельга.
- С некоторых славянских языков йолоп переводится как болван, олух, а может - бездарь, точно не помню.
- А что, интересная фамилия. Если это фамилия.
- Зайдём?
- Зайдём.
После пятого звонка в двери открылось смотровое окошко, сильно смахивающее на триплекс. Их внимательно осмотрели, а потом раздался глухой металлический лязг и дверь плавно отворилась. На пороге стоял плотно сбитый скуластый торговец, обладатель короткой ухоженной бородки и цепкого немигающего взгляда.
- Господин Йолоп? - спросил Краснов.
- Нет. Но магазин принадлежит мне, - голос торговца был тихим и хриплым. - Если интересуетесь оружием, то прошу!
Внутри было много металла - и длинный прилавок, и стеллажи с образцами оружия, и пирамиды, даже на скрипящем паркетном полу - и то попадались заплаты из тонких стальных пластин. Кстати, душно тут не было, несмотря на отсутствие окон как источников естественной вентиляции. В противоположных концах потолочной плиты располагались вентиляционные отверстия, в центре потолка лениво гонял воздух широколопастной вентилятор.
- А отчего у вас на вывеске "магазин Йолопа" написано? - с обезоруживающей улыбкой поинтересовалась Комета, когда хозяин закрыл за ними дверь. - Я подумала, это фамилия владельца.
- Вы правильно подумали. Господин Йолоп открыл этот магазин лет двести назад. Потом продал его и уехал из Фалонта. Новый владелец не стал переименовывать магазин. А зачем? Все и так его называли "магазином Йолопа". С тех пор все новые владельцы не покушаются на название.
- Приятно услышать, что есть в этом мире постоянные вещи, - высказался Краснов и переглянулся с Кометой, от которой не укрылась двусмысленность фразы.
- Я тоже ценю постоянство, - заметил торговец. - И стабильность.
- А вы давно здесь хозяин? - спросила Хельга, всё так же улыбаясь.
- Да не так чтобы очень. Года полтора.
- Вы были военным моряком, ведь правда? - в её вопросе прозвучало столько неподдельного интереса, что лёд в глазах торговца растаял.
- Неужто так заметно?
- Заметно. Во-первых, ваша выправка, во-вторых, когда вы идете, то ноги расставляете так, словно вы на раскачивающейся палубе.
- А вы очень наблюдательны, госпожа...
- Хельга.
- ...Госпожа Хельга. Да, в прошлом я военный моряк. Но это было очень давно. Шестнадцать лет минуло.
- Мне, безусловно, льстит ваше внимание, - он украдкой бросил на неё оценивающий взгляд, окончательно уверившись, что оба вероятных клиента - люди состоятельные, далёкие от будничных обывательских проблем (вон какие у нее ручки холённые), к тому же в Фалонте они новички, судя по незначительным мелочам в ношении одежды, - но, простите, я вас не понимаю. Что такая барышня, как вы, находит интересного во мне?
- Что ж вы так себя не цените? Почему-то мне кажется, что ваша жизнь овеяна романтическим ореолом.
- Ну что с вами делать? - подобрел торговец, доставая из помятой пачки сигарету и щёлкая зажигалкой. - Жаль вас разочаровывать, только никакой романтики в моей жизни не было. Родом я из Хаконы. Окончил геронское военно-морское училище, дослужиться успел до лейтенанта. Потом началась гражданская война. Новую власть я не принял, перевелся со своего минного заградителя в отряд мониторов речной флотилии. Воевал. За три года ни разу не зацепило. Потом разгром. Чудом вырвался в Новороссию. Русские пограничники к таким как я настроены были благожелательно, а хаконская погранстража тогда уже перестала существовать. Осел я в небольшом портовом городке под Памфилионом - это в норвейской губернии Новороссии. Сначала перебивался чем придётся, потом двенадцать лет в торговом флоте. Получилось скопить денег. И вот, наконец, судьба занесла меня сюда.
- То-то я и смотрю, хоть произношение у вас, как у природного сокарца, - поделился своим наблюдением Краснов на чистом русском, - а некоторые ваши обороты свойственны новоросу.
- С языками у меня никогда проблем не было. Русский и испанский знаю, как родной. Не плохо говорю по-португальски. И эту языковую помесь, на которой говорят в Сокаре, я освоил без труда. А вот вы, хоть и прекрасно говорите по-русски, но сразу видно, что вы не родом из Новороссии. Ни один русак никогда не назовёт себя новоросом. Так русских могут назвать только иностранцы.
- Спасибо, я это учту. А теперь, собственно, хотелось бы взглянуть на ваш арсенал.
- Да, конечно, - торговец обошёл прилавок и, оказавшись по ту сторону, спросил: - Вас интересует что-то определённое?
- Не сказал бы, - ответил Краснов. - У нас нет строгих предпочтений.
- Хм, тогда, может быть, пистолеты? Осмелюсь предположить, карабин или, скажем, гладкостволка вам ни к чему. К тому же для них необходимо специальное разрешение. Или вас интересует охотничье оружие?
- Нет, охотиться мы не собираемся. Давайте остановимся на пистолетах.
- А на автоматическое оружие тоже разрешение надо? - спросила Комета.
Брови торговца поползли вверх. Медленно и задумчиво он выпустил через ноздри дым и, едва заметно улыбнувшись, ответил:
- Владеть автоматическим оружием частным лицам в Сокаре запрещено. Так что, не обессудьте, чего нет - того нет.
- Тогда, что бы вы порекомендовали? - Хельга провела указательным пальцем по прилавку, слегка надув при этом губки, искусно изображая, что ей стало неловко от предыдущего вопроса.
Её фокус удался. Торговец оценил её изящную ладошку и ответил:
- Лично вам я бы порекомендовал "Ланцер-2" хаконского производства - лёгкий, можно даже сказать, дамский пистолет, да простят меня его создатели. Со снаряжённым магазином весит всего шестьсот грамм. Калибр - 4,8 миллиметра. Сейчас я вам его покажу. Здесь на стеллажах его нет. Подождите минутку.
И он скрылся за решётчатой дверью, преграждавшей вход в не просматриваемое из торгового зала помещение.
- Какой мужчина, - мечтательно сказала Комета.
- Это да, - согласился Краснов, - мужик, по-моему, что надо. А перед тобой, моя "женушка", снимаю шляпу. Умеешь ты вызывать мужчин на откровенность, умеешь. И вот смотрю на тебя и что-то мне кажется, что пора мне переквалифицироваться в твоего папашу. Я прав?
- Ну-у-у... - задумчиво протянула Хельга, но сказать ничего не успела - послышались шаги.
Протягивая пистолет, торговец ощутил затаённую радость. Ещё бы! Восхищение покупательницы, когда она взяла "Ланцер", было настолько искренним, что его даже хватило недоумение, как это прелестное создание может так сильно радоваться, держа в руках смертоносную игрушку. Такой реакции от прекрасного пола он до сего дня ещё не встречал.
- Маленький какой. И правда лёгкий. Ой, тут рукоятка костью отделана. Пап, здесь даже единорог вырезан! Представляешь? Какая детализация! Грива, мышцы! Даже глаза! Прелесть какая...
Хельга все вертёла в руках свою игрушку, ну пусть пока ещё не свою, высунув от удовольствия кончик языка.
- Хромированный?
- Хромированный, - подтвердил торговец.
- А как он ведёт себя? В смысле, точность?
- Точность зависит от стрелка. Кучность хорошая, работает по принципу отдачи ствола с коротким ходом. В обойме семь патронов. Самозарядный. Эффективная дальность - до сорока метров.
- Главное, он в мою сумочку поместится.
Торговец разулыбался во весь рот. Но тут же спохватился, собственное зубоскальство показалось ему бестактным. Краснов посмеялся про себя, наблюдая за "доченькой". Ай, да Хельга! Ну, умора! А ведь она не играла. Ей и в самом деле понравился этот пистолетик. Конечно, все эти сюсюканья предназначались для ушей торговца, но в остальном она была верна себе. Уж кто-кто, а Краснов прекрасно знал, что она с самого детства не вписывалась в общепринятые представления о слабом поле.
Для себя, тем временем, он принялся изучать стеллажи, на которых в специальных контурных нишах были представлены образцы посерьёзнее. Под каждым пистолетом имелась табличка с наклеенным плотным ватманом, на котором были пропечатаны название изделия и краткие тактико-технические характеристики. Что ж, посмотрим что у нас здесь. "Борм". Производство - Велгон. Калибр - 7,65мм, левая нарезка, шаг такой-то, принцип работы - отдача ствола с коротким ходом, самозарядный, ёмкость магазина - 8 патронов, боевой вес - 910 грамм. Дальность до 50-ти метров. Так, длина оружия такая-то, длина ствола такая-то, способ запирания такой-то, начальная скорость пули... Далее, PF66. Производство - Островной Союз. Калибр - 9мм, нарезка..., шаг резьбы..., бла-бла-бла, самозарядный, ёмкость магазина - 10 патронов, боевой вес - 1,06кг. Дальность - до 50-ти метров. И т.п. Далее, ПВ "Воркунов". Производство - Новороссия. Калибр - 7,7мм, бла-бла-бла, самозарядный, ёмкость магазина - 8 патронов, боевой вес - 0,85кг. Дальность тоже до 50-ти метров. Далее, ПС-3 "Сичкарь". Производство - Новороссия. Калибр - 9мм, бла-бла... стоп... режимы стрельбы - одиночными выстрелами или очередями по три выстрела. Угу. Ёмкость магазина - 12 патронов, боевой вес - 1кг. Дальность - 50 метров. Дальше. "Ланцер-1". Производство - Хакона. Калибр - 8,89мм(3,5 линии) - а в линиях-то зачем? То да сё. Удлинённый ствол. Ёмкость магазина - 18 патронов, боевой вес - 1,7кг. Дальность - 80 метров. Дальше. "Берта". Производство - Велгон. Калибр - 9мм, принцип работы - отдача свободного затвора, огонь только одиночный (без автоспуска что ли? непонятно), бла-бла-бла. Ёмкость магазина - 21 патрон, боевой вес - 1,97кг. Дальность - до 60-ти метров. Так. "Сцилла". Производство - Южная Ракония. Класс - штурмовой. Калибр - 11,43мм(4,5 линии)... отдача ствола с коротким ходом, тоже самозарядный. Удлинённый ствол, съёмный приклад. Ёмкость магазина - на 16 выстрелов, боевой вес - 2,11кг. Эффективная дальность поражения - 100 метров. Ого, дура какая! Под плащом такую штуку не поносишь. Так, так...
- Мне кажется, вы сделали свой выбор, - обратился к нему торговец.
- У? А да, вы правы. Хочу взглянуть на ПС-3.
- Не плохой выбор, - торговец вынул из ниши пистолет и протянул его в руки Краснову. - Вы ведь раньше не сталкивались с "Сичкарем", верно?
- Верно, - Краснов попробовал пистолет в руке, оценивая вес и удобность хватки. - До этого мне приходилось обращаться с совсем другим оружием.
При этих словах торговец как-то пристально и задумчиво посмотрел на него.
- Глушитель к нему имеется? - поинтересовался Краснов.
- Увы! Свободная продажа глушителей в Сокаре запрещена законом.
- А жаль. А попрактиковаться в стрельбе, надеюсь, не запрещено?
- Это пожалуйста. На любом пустыре. Кстати, если после такого практикума вы останетесь чем-то не довольны изделием, я приму его обратно с пятипроцентной комиссией. Или поменяю на другой пистолет.
- Договорились. Сколько, кстати, он стоит?
- Сто пятьдесят шесть даблеров. В Новороссии он обошёлся бы вам в сто двадцать, а то и дешевле.
- Идёт. Подплечную кобуру к нему и, думаю, пачек пять патронов. Заодно и оружейное масло.
Не прошло и минуты, как перед Красновым было выставлено всё необходимое, после чего торговец подсчитал:
- Двадцать пять за кобуру, по даблеру за патрон и два даблера за масленку. Итого - триста три.
Краснов выложил четыре сотни. И пока ему отсчитывали сдачу, повертел в руке пачку с патронами, в которой их содержалось двадцать четыре штуки, потом изучил кобуру, сделанную, как и ремни, из толстой кожи. Кобура была с открытым верхом и, видимо, родной для "Сичкаря", входившего в неё впритык. Закончив с изучением, он прямо здесь в магазине надел кобуру под пиджак и для проверки пару раз подпрыгнул и повертел торсом. Сковывания не чувствовалось.
А торговец, тем временем, насчитал сдачу, среди которой в банкнотах затесалась серебреная монета достоинством в двадцать пять даблеров. Её Краснов приметил сразу. Сам не зная почему, но к монетам из благородных металлов он питал слабость, хоть вовсе и не был нумизматом, да и расплачивался ими без сожаления.
Наблюдая его затруднения, сложить пачки было некуда, а при распихивании их по карманам, те начинали неприглядно выпирать, торговец из любезности ловко соорудил упаковку на манер почтовой бандероли. Видать, проделывать подобное ему приходилось не впервой.
Попрощавшись с хозяином магазина, да обронив Комете, мол подождет её на улице, Краснов направился к выходу, давая возможность соратнице пообщаться с торговцем наедине. Что ж, деньги у Кометы были, их-то она первым делом стребовала ещё в "Адлоне" на карманные нужды, так сказать. А хочется ей полюбезничать с отставным морячком, пусть любезничает.
Как оказалось, бронедверь имела электропривод и электрозапор и могла открываться дистанционно. А на улице он сунул бандероль под мышку, и подкурил предпоследнюю в арсенале инопланетную сигарету.
Не спеша покурил. Посчитал облака. Четыре раза прошелся к арке и обратно. Наконец дверь открылась. Настроение у Хельги было явно приподнято.
- Ай-я-яй! Нехорошо заставлять старика ждать так долго.
- Ну, вам ли, Пётр Викторович, в старики записываться? Познакомилась вот. Его зовут Петер Бертник. Взяла с него обещание преподать мне уроки стрельбы.
- А они тебе нужны? - смягчился Краснов. - Женские хитрости?
- А как же без них?
- Ну-ну, - а про себя подумал, что последние недели на борту "Реликта" достаточный повод, чтобы девочка возжелала романтической интрижки. Как не крути, а Хельгу в группе воспринимали как "в доску своего парня". Столько водки вместе выпито, да и крови пролито... Какие там служебные романы...
- Как там наш хвостик?
- Наш хвостик, между прочим, никуда не делся. Мальчишка умеет прятаться, но не достаточно ловко. Минут пять назад появился ещё один, на этот раз взрослый. Я его только почувствовал.
- Что-то быстро они созрели.
- Пока что нет. Просто не хотят нас прохлопать.
- Раз так, тогда, может, ну их на сегодня? Предлагаю закатиться в ресторан и отведать местную кухню.
- Хорошее предложение. Идём.
Владелец доходного дома долго возился со старым замком кладовки, пока тот всё-таки не щёлкнул. Дом был старой двухэтажкой, V-образной формы, с одним единственным подъездом как раз в самом стыке сходившихся крыльев. Жильцы жили здесь годами, а некоторые и десятилетиями, в основном семьями, хотя и холостяков обоих полов хватало. В общем, дела у владельца шли неплохо, но были и пустующие квартиры. Бывало кто-то съезжает, найдя жильё поприличнее, а бывало кто-то и умирает. Район-то не самый благополучный, ночью на улицах всякая сволочь пристать может, и порезать тоже может. Тут всякое случиться может.
Справившись с замком, владелец запыхтел вонючей сигаретой марки "Блэрт", к которой привык ещё в голодной юности. Тут ему на глаза попался проходивший мимо консьержа новый постоялец. Как и все эмигранты, этот тип владельцу не нравился. Эмигрантов он недолюбливал, слишком много их было в Фалонте. Снимал квартиру постоялец вместе со своими дружками, из экономии платя за неё в складчину, как и принято было среди эмигрантов. Проблем они не доставляли. Вели себя тихо - никаких пьяных загулов, с соседями не скандалили, да и шлюх не водили. И платили исправно - наперёд за каждую неделю. Но всё равно, они не сокарцы. Валили б обратно в свою Хакону или Аргивею! Или куда-то ещё.
Выйдя на улицу, Кочевник не добрым словом помянул домовладельца, по темноте чуть не влетев в лужу. Нет бы замостить вымоину, что возникла от частых дождей в аккурат у самого подъезда, так ещё и фонарь вторые сутки не горел, а домовладельцу нет до него дела. С наступлением осени темнело в Фалонте рано, уже к восьми вечера сплошная темень.
Подходила к концу третья неделя, как они обосновались в припортовом районе. И с самого начала столкнулись с нехваткой денег. Финансовый вопрос обсуждался ещё на кануне высадки, тогда же сам Кочевник и предложил полное самообеспечение. Раз уж им троим предстояло, под видом вновь прибывших иностранцев, обретаться в городских низах, то разумно было бы не выпячиваться, не навлекать подозрения. Откуда у искателей лучшей доли лишние деньги? Сейчас полмира наводнено беженцами из Хаконы и Аргивеи. Из Хаконы бежали спасаясь от террора, из Аргивеи - боясь оккупации и ужасов войны. Красевич и Оракул доводы Кочевника поддержали, а Краснов одобрил. Теперь вот они - реалии эмигрантской доли. Из-за наплыва рабочих рук, вакансий в Фалонте не сыскать. А если они всё же и случались, то более-менее приличную работу можно было получить только через профсоюзы. Вступить же в профсоюз, когда ты здесь без году неделя, практически не возможно. В итоге один вариант - перебиваться случайными заработками, что почти всегда означает тяжелую неквалифицированную работу с грошовой почасовой оплатой. Из них троих относительно не плохо устроился только Оракул. Он как-то случайно забрёл в одну мелкую газетёнку и по наитию справился, не нужны ли им репортёры. Нашлась добрая душа - как раз репортёр, с характерным лицом пропойцы, который и отвёл Оракула к редактору. Тот и объяснил, что в штат его, конечно, не возьмут, но если есть навыки и желание, то приноси статейки на такие-то темы. Если статья подойдет, оплата тут же, правда скромная, газета не из богатых. Потом выяснилось на сколько, в самом деле, оплата была скромной.
Существовал и другой способ заработать. Этот способ открыл Красевич пару дней назад, случайно попав на вполне легальные бои без правил. Однако, в боях этих, как оказалось, правил было побольше чем в спорте. Присмотрелся что к чему, приценился и вышел на ринг. Затянув бой, так как обязательным условием была зрелищность, он без особого труда поверг крупногабаритного бойца - здешнего завсегдатая, и получил свой приз - сотенную банкноту.
А по дороге домой за ним увязалась компания нервных от ломки гопников. Сперва они "по-хорошему" предложили расстаться с засвеченным призом, а потом "попросили" его добротные ботинки. Их было четверо и происходило всё это на заднем дворе бойцовского клуба. В качестве аргументов были показаны ножи и железные пруты. Разговаривать с ними Красевич не стал, какие разговоры когда тебя грабят? Сразу зарядил ближайшему в челюсть и вырвал прут из просквозившей мимо руки. Тут же пресёк в зародыше попытку продырявить его ножом, стеганув трофеем по ключице второго грабителя. От удара перебитая ключица глухо хрястнула. Ещё двоих он приземлил одновременно, одним экономным ударом полоснувшего по плоти прута. Лоб оказавшегося вблизи грабителя моментально залился кровью - прут чуть не снял ему скальп, у другого видимых повреждений как будто не было, но он скрутился на земле в позе эмбриона и завыл. В это время лишившийся прута гопник передёрнул затвор пистолета. Пришлось сломать ему кисть - быстро и болезненно-эффективно. Теперь трое валялись, один опрометью бросился в заросли, но был внезапно сбит с ног дежурившим неподалеку охранником клуба.
Только через несколько секунд до Красевича дошло, что говорил охранник по-русски.
- Теперь что, полицию ждать? - спросил он, не горя желанием пересекаться с местными правоохранителями.
- Да нахрена они легавым? Щас команду вызову, будем сук у пристани топить.
Вернувшись на квартиру, Красевич поведал о своих приключениях да занялся изучением трофейного пистолета. Оружие оказалось, мягко говоря, в плачевном виде - давно не чищенное, исцарапанное, с изношенными деталями. Обойма почти пуста - всего три патрона, четвёртый в патроннике. В общем, радости трофей не вызывал...
Существование клуба Кочевник взял на заметку, не отметая возможности собственного участия в боях. Само по себе, выживание в Фалонте для их троицы было задачей второстепенной, сопутствующей основной. А главных задач, поставленных перед ними Красновым, было две. Номер один - выявить способ легального обзаведения удостоверяющими личность документами, например паспортами. На инструктаже Пётр Викторович сделал упор на легальность. Задача номер два - отслеживание всех странных происшествий, необъяснимых явлений, бредовых слухов и тому подобного.
Задачи поставлены, цели ясны, но результата - пшик. Почти три недели - и ничего. Фалонт, как первичный пункт оперативной базы, был выбран не только как место, где иностранец не вызовет подозрения, но и по причине особых местных обычаев и обособленного от остальной Сокары законодательства. Разумеется, общесокарские законы работали здесь исправно, но в этом портовом городе существовали особый миграционный режим и ряд локальных законов о статусе граждан и не граждан, и о правах личности. Например, при устройстве на работу, покупке средства передвижения или поселении в гостинице спрашивать документы никому в голову не придёт. Хочется, скажем, купить автомобиль - пожалуйста, выложил в автосалоне наличность или перевёл через банк, и сразу езжай на все четыре стороны. Ни паспорт ваш никому не нужен, потому что и регистрировать машину никто не будет, ни прав у вас никто не спросит, потому что на Темискире до них пока не додумались. Но ценность этих преимуществ постепенно померкла, когда выяснилось то, что установить, находясь на борту "Реликта", было не возможно. А именно - сложность и запутанность делопроизводства, чудовищная громоздкость и неповоротливость бюрократического аппарата. В итоге, если исполнить весь длинный перечень обязательных условий, необходимых для подачи документов на гражданство, то ждать оного можно и пять лет, и семь, и более. А ещё документы могут потеряться. А если вникнуть в сокарское законодательство по серьёзному, то можно убедиться, насколько оно пропитано ксенофобией. Как пример - иностранцам запрещено селиться дальше пятидесятикилометровой зоны от городской черты Фалонта. Вот и сатанел потихоньку Кочевник, выясняя премудрости местного крючкотворства.
Что же касательно второй задачи, то и здесь ничего. Полная тишина. Все эти таинственные случайности, загадочные и необъяснимые происшествия, которые молва обычно списывает на проявление потусторонних сил или относит к байкам и небылицам, в общем, все эти непонятности, которые пыталась обнаружить группа Кочевника, служили косвенными признаками наличия рунхов. Особенно, если идёт серия подобных происшествий. Оракул, пользуясь служебным положением в своей газете, изучал её архивы, носился по городу и вынюхивал "дешевые сенсации". Красевич и Кочевник внимали фольклору и побасенкам землекопов, портовых грузчиков и прочих работяг, с которыми они шабашили. Вечерами посещали бары, закусочные, пивные, где потихоньку накачивались хорошей и не очень выпивкой, затевали разговоры, заводили знакомства и просто провоцировали словоохотливость окружающих. Как недавно узнал Кочевник, даже Комета регулярно наведывалась в центральную библиотеку, где изучала подборки старых фалонтских, впрочем, не только фалонтских газет. И пока ничего. Скоро три недели, а результата всё нет. Фалонт, судя по всему, был чист. Или, как вариант, чужакам в городе незачем было активизироваться.
Поэтому, когда Кочевник не торопясь опустошал бокал в пивной, настроение его было препаршивым. Пиво здесь было хорошее, но дороговатое - даблер и сорок соренсов. Музыкальный автомат по третьему кругу крутил доставшую песню, за заляпанными столиками гомонили сгруппированные по профессиональной принадлежности компании, где-то в углу периодически ржала как кобыла потасканная девица. И над всем этим пивной дух и дым коромыслом. И не сразу его внимание привлёк развесёлый моряк, втолковывающий радужные перспективы своим дружкам за соседним столиком.
- ...говорю же, дело верное. Подумаешь, каботажный флот! Моран и Леврон в ус не дуют. Да за два месяца я куплю чёртов аргивейский паспорт и плевал я на эту дыру! Консульскую таксу все знают. Мне это сокарское дерьмо - во где!!!
Вот оно! Кочевник застыл, так и не донеся бокала к губам. Эх, морячок, морячок, где ж ты раньше был? Стало быть, в Фалонте есть аргивейское консульство, о чём Кочевник до сего момента не знал. Стало быть, в консульстве можно купить аргивейское гражданство. Нонсенс! Просто в голове не укладывается. Да и кому он нужен, паспорт оккупированного государства? Правительство в изгнании - это понятно. Посольский корпус, заграничное имущество и эмигранты - это тоже понятно. Но какой смысл продавать паспорта? Надо бы всё это проверить. Правда - не правда, но хоть что-то.
Кочевник отхлебнул пива, его настроение начало улучшаться.