Трубка фыркнула Люшиным голосом, и послышались далёкие отрывистые гудки.
Ворот тенниски пропитался потом. Рванув на себя дверь, я уже было выскочил наружу, но вовремя вспомнив о Люшиной просьбе, сунул карточку в прорезь автомата, и набрал номер нацарапанный кем-то на синей краске.
Хамсин заметно сдал или это было лишь временное ощущение после удушливой будки таксофона.
Тёмные облака рассекли желтое месиво. Внезапный порыв ветра закружил в хороводе песчаную пыль... и грязные капли дождя застучали по серому щербатому асфальту. Метнувшись под бетонное перекрытие, которое массивным козырьком нависло над входом в супермаркет, я перевёл дух.
Долгожданный ливень хлынул на изнывающие от жары сизые пальмы, сверкнул ручеёк у кромки проезжей части, ожив под пугливыми солнечными лучами.
Спина прижалась к теплу бетона впитавшего в себя "знойные объятия" недавнего гостя африканских пустынь, а ветерок с моря нет-нет и сеял отрезвляющей водяной пылью.
Глаза наткнулись на плакат с изображением томных Лолит внимающих неге бирюзового моря озарённого ярко-оранжевым солнечным диском:
"Весенняя оказия в начале сезона".
Живут же люди!..
Тощий как жердь старик попыхивал трубкой, сжимая короткий чубук искривленными подагрой пальцами; глаза в складках морщин безучастно глядели вдаль, там, где аллея пальм сливалась со стенами домов в одно желто-серое пятно.
Что может сравниться с ароматом табака? полцарства за сигарету! - но в кармане была лишь мелочь, - которой с трудом хватило бы и на глоток воды. Сплюнув тягучую слюну, я зашагал домой.
Над моей старенькой "Маздой" раскинула ветви иссохшая сосна, а недавно прошедший ливень постарался на славу, - щедро усыпав хвоей капот в жёлтых разводах.
Отперев машину, я пошарил в бардачке, и вытащив начатую пачку сигарет чиркнул зажигалкой.
Бросить курить было заветной мечтой, но иногда мне так не хватало сиюминутного отчуждения от ненавистно-мрачной действительности. Волна никотина щекочущей истомой расползлась по телу, задрожали ставшие вдруг ватными ноги; сквозь непослушные одеревеневшие пальцы выскользнула на асфальт дымящаяся сигарета.
От звука старческого покашливания за спиной я вздрогнул и обернулся: в старой беседке под кроной хилой акации коротал время Соломон Моисеевич Вальт.
-- Привет рабочему классу, -- не нашёл я более "лестного" приветствия старому знакомому, -- греемся после трудовых будней?
Старику-соседу так и не довелось заработать на пенсию, но и прозябать на мизерное социальное пособие было не в его планах.
Пораскинув мозгами, он нашёл достойный выход из неблаговидных жизненных передряг; облюбовав укромный уголок невдалеке от супермаркета, Соломон с головой окунулся в мир мелкого предпринимательства.
Может его везению сопутствовал одесский колорит или облик "городского сумасшедшего", но около его лотка с яйцами всегда крутился народ.
Вредная клиентура иногда из кожи вон лезла, чтобы удостовериться в свежести скоропортящегося продукта, на что у Соломона Моисеевича всегда был заготовлен подобающий ответ:
"При нынешнем климате, мадам, абсолютную гарантию может дать только морг!".
Но иногда настроение словоохотливого старика было подвержено необъяснимым перепадам, которые никогда нельзя было предугадать заранее. Вот и сейчас его необузданная фантазия заставила меня насторожиться:
-- Иллюзион-паноптикум на мне отрабатываешь? Клоун! -- сосед вытер скомканной салфеткой фиолетово-старческие губы.
Ни на своих джинсах, ни на тенниске, я не заметил ничего смешного, что могло бы распознать во мне представителя циркового жанра.
Сдаёт мужик! восьмой десяток закрывает.
-- Мне кажется..., -- начал я
-- Кажется ему, -- с издёвкой прервал старик, -- в синагогу чаще ходи шлемазл!
Роговая оправа на лице соседа сидела неуклюже, косо, словно была изготовлена в кружке "Умелые руки", но не очень-то умелыми руками. Толстые линзы, которые напоминали донышки чекушек прикрывали выпуклые слезящиеся глаза:
-- Видел тебя, как вышел через калитку сосунок, -- он глянул на свою "Комету", -- ну с четверть часа назад! В своей машине покопался, рукой махнул-поздоровался, и через палисадник к морю попёр. Глядишь, алле-оп! -- он рванул дрожащим кулаком вверх, словно вытаскивая кролика из цилиндра, -- и вдруг как фантом с тылу прёшь со своим идиотским: "Привет рабочему классу!".
Ноздри хрящеватого носа, хищно дёрнулись:
-- Я-те не пацан! За такой фордыбачь, у нас на Арнаутской морду били!
Слова как орехи щёлкали по лбу, эхом отзываясь в сознании: "В моей машине копались... совсем недавно... и через палисадник в сторону моря..."
У меня перехватило дыхание. Я уже готов был поверить во что угодно, но свежий ветерок донёс до меня сладковатый запах перегара.
Пьян, старый одессит! ей богу пьян.
Да и что можно было найти в моей машине? Любовные письма? ...Старый мизантроп! я невольно улыбнулся.
-- Ещё и лыбится, паразит! -- Соломон по своему расценил мою улыбку и в ярости дёрнул шишковатой головой. Он вдруг замер, словно потерял нить мысли. Ручей красноречия иссяк, а остекленевшие глаза глядели поверх моей головы, застыв на лысой кроне сосны за которую ещё упрямо цеплялись солнечные лучи.
Стараясь не нарушить столь вовремя наступившей тишины, я попятился назад и отперев калитку юркнул в тёмный проём подъезда.
В моё отсутствие в квартире ничего не изменилось: всё тот же фимиам лежалой макулатуры и несвежей одежды. При виде этой "идиллии", я несколько успокоился, остыл. Разум настойчиво сверлила упрямая мысль:
Почудилось?
Не иначе как своими руками бумаги разворошил и спросонья телефонную книгу на стол кинул. С кем только и не бывает!
Запах духов? - не иначе как с лестничной клетки.
Незнакомец-фантом в моей машине? - я усмехнулся. С бодуна Моисеечу и не то померещится: ох и посмеётся же Люшенька над химерами моего воспалённого сознания.
До восьми ещё оставалась уйма времени. Подождём...
Придёт-разберётся... Пинкертон!
Морской бриз не справлялся с пышущим от стен жаром, впитавших в себя ад аравийских пустынь, а от внезапно нахлынувшей усталости клонило на сон, но адреналин, бурлящий в жилах, не давал ни минуты покоя.
Закинув грязное бельё в стиральную машину, я прикрутил намертво к стене болтающуюся розетку, которую изо дня в день оставлял "на завтра". Взялся было распаковать ящик-другой, в которых я перевёз сюда свой небогатый скарб, но от внезапно нахлынувшей апатии задрожали пальцы, а руки повисли плетьми. Хотелось упасть в кресло и забыться... очистить голову от напасти, которая овладела моими душевными силами, манипулируя мною как бездушной марионеткой.
Напиться бы к чёрту!
Наполнив бокал остатками бренди, я в несколько глотков прикончил оранжево-терпкий напиток, ощущая как алкоголь затмевает разум, клонит ко сну, и в бессилии повалился на кресло.
За окном сгустились сумерки. Блеклой синевой тлели ртутные лампы, пытаясь пробиться сквозь хилые сосенки в палисаднике, поросшего кустарником ореха и жасмина.
Стук двери я не услышал, лишь внезапный сквозняк и полоска света, выхватившая из темноты бесформенную фигуру в армейской куртке.
Дверь тут же захлопнулась. Щёлкнул замок.
-- Кухня?.. -- услышал я над ухом свистящий шёпот.
Поднявшись на ноги, я кивнул на отсвечивающую масляной краской дверь:
-- Там.
-- Вруби телевизор и погромче! -- последовало очередное указание.
Пальцы послушно нащупали пульт.
Пропустив меня вперёд, Люша последовал на кухню и затворил за нами дверь.
Протиснувшись между мной и раковиной умывальника, он ухватился за витый шнур и зашторил окно; робким желтоватым светом залило узкий кухонный прямоугольник.
Илья опустился на жалобно заскрипевший табурет и сняв тёмные роговые очки бросил их перед собой на стол. Вытерев потное лицо виды видавшей кепкой, Люша занялся линялым детским рюкзаком с потёртым Микки-Маусом на кармашке.
Что делает с людьми время... Встреть я его на улице, вряд ли бы распознал в нём отъявленного сердцееда и дамского угодника. От нежного румянца не осталось и следа. На щеках - рыжая поросль, а когда-то вихрастый чуб изрядно поредел, ...и только глаза остались такие же, как и прежде - небесно-голубые: неугомонные, со смешинкой, под бесцветными ресницами.
-- Пепельница в доме есть? -- он положил на стол пачку сигарет и придавил её никелированной зажигалкой в медных "залысинах" по углам.
Вазон, из которого рассадой торчало с десяток окурков, стоял напротив, но я придвинул его поближе, вплотную:
-- Травись!
Илья закурил, и задумчиво прищурив глаз выдохнул клуб едкого дыма:
-- Кофе поставь, -- распорядился он, приметив на плите чайник, -- и можешь начать о своих "хождениях по мукам". Только не мусоль. Факты! голые факты.
Он молча выслушал мою эпопею, которую ещё днём слышал по телефону, хотя и с некоторым дополнением: "сказание" Моисееча о загадочном призраке, который якобы шуровал в моей машине. Время от времени Люшенька смахивал кепкой струящийся со лба пот.
-- Всё? -- с нетерпением удостоверился он, когда я окончил свою незамысловатую исповедь.
Я насторожено кивнул. Илья усмехнулся; в глубине синих глаз сверкнули знакомые озорные искорки:
-- Бред!.. фактов - ноль. Одни лишь догадки, гипотезы, и предположения
Порывшись в рюкзаке, он вынул ребристую чёрную коробку с короткой антенной:
-- Кофе сваргань, а я здесь пока у тебя похожу-пощупаю.
В следующую секунду он исчез за дверью, не позабыв напялить на себя кепку и тёмные очки в старомодной роговой оправе.
Подслеповатая лампочка роняла тусклый свет из-под запыленного плафона. Сквозь закрытую дверь слышался монотонный голос политического эксперта, обсуждающего последние новости ближневосточного региона.
Кофе в моей чашке оставалось на донышке, когда появился Илья - внезапно, как джин из бутылки. Плотно прикрыв за собой дверь, он скинул нелепый маскарад.
Пригубив из фаянсовой кружки ещё тёплый кофе и смахнув с лица пот, Люша с издёвкой удостоверился:
-- И как это ты мамуля ещё не преставился в этой жаре? А я уж подумал, может в душевую заскочить, освежиться за чужой счёт.
Он перевёл дух и несколькими глотками допил остывший кофе.
-- В спальне - пусто. Телефонная линия в порядке, хотя..., -- Илья неопределённо хмыкнул, -- хотя могут быть и некоторые нюансы, на станции. С гостиной, - неоднозначно. Займёт ещё время..., походим-пощупаем.
-- Может, подсобить чем? -- предложил я ему свою помощь.
Илюша в ответ лишь фыркнул и скорчил кислую мину. Он убрал в рюкзак ребристую коробку с антенной, напоминающую удочку для зимней ловли, а вместо неё вытащил два одинаковых датчика похожих на "инвентарь" специалиста по компьютерным сетям.
Забегали пальцы по кнопкам. Озарилось табло мягким синеватым светом. По скудно освещённому экрану побежали ряды цифр: угол-азимут, частота-крипто... Колдуя над своим хозяйством Люша непроизвольно шевелил губами, словно отдавая сам себе важные указания и наставления.
-- Телевизор приглуши, -- взмолился я, когда он взялся за ручку двери, -- недолго и дуба дать!
Но моя просьба не произвела и малейшего впечатления на бывшего сотрудника. Из гостиной продолжал доноситься убойный ритм тамтамов, визгливые стенания гитары и бесконечный речитатив солиста-рэпера,
Ополоснув под краном умывальника липкие от пота волосы, я опустошил бутылку минеральной воды и в тягостном ожидании присел на табурет.
Бетонные стены, впитавшие в себя полуденный зной, стойко сопротивлялись вечерней прохладе. Но когда я почувствовал, что вот-вот сойду с ума от немыслимой духоты, подскочив к окну, рванул ненавистный шнур выцветшей шторы. Сквозь оконный проём хлынул горьковатый с привкусом сосновой коры вечерний бриз, вмиг остудив разгорячённое лицо.
Казалось, что время тянется неимоверно долго, и мельком проверяя часы, недоуменно пробурчал:
-- Десять минут?..
Илья вернулся, когда ходики над плитой показывали далеко за девять; вспотевший, угрюмый, и без настроения. Заметив открытое окно, он что-то нечленораздельно пробурчал и тут же рванул шнур деревянной шторы:
-- Мне здесь светится не к чему! -- не преминул заметить он, освобождаясь от нелепых аксессуаров.
На пол полетела армейская куртка, из которой он предусмотрительно вытащил серебристый "Полароид" и несколько фотографий.
Подставив голову под кран над раковиной, Илья фыркая как тюлень, тёр редкую рыжеватую шевелюру, и жадно хватал губами тёплую воду.
Осушив голову кухонным полотенцем, он присел на заскрипевший табурет и выдернул сигарету из мятой пачки "Житан".. Прерывисто вздохнув Люша щёлкнул зажигалкой:
-- И кому это ты так насолил мамочка?
Моя недоумённая физиономия лишь подлила масла в огонь.
-- Не гляди на меня козлом отпущения, ты на фотографии глянь! впрочем..., для тебя это что квантовая механика.
Илья отобрал две фотографии, где на одной из них был запечатлён угол картины-вышивки, которая висела на стене около входной двери, на другой - медная петля-накладка, с неказистого, повидавшего немало на своём веку серванта.
-- Две камеры за тобой в гостиной присматривают, -- он усмехнулся, -- уравнение с двумя неизвестными.
-- У тебя не тот случай, Алекс, когда на любвеобильных ловеласов охотятся. Так что о происках своей жены попросту забудь!
-- Картина и сервант достались мне от хозяев, -- сделал я попытку отрезвить въедливого Пинкертона, -- может от них эта напасть!?
Предположение могло бы и поколебать Люшины доводы, но мои подрагивающие пальцы выдавали внутреннюю борьбу. В душе я был готов и к худшему варианту, но Илюшины "изыскания" прозвучали как гром среди ясного неба.
Казалось, ущипни я себя посильней, и злополучная галиматья нелепых событий останется позади, как ещё один дикий ночной кошмар. Мои глаза не знали покоя, прыгая со злосчастных фотографий на обрамлённое рыжей щетиной Люшино лицо, и тут же возвращаясь к глянцевым снимкам.
Нет! сколько я не всматривался, так и не сумел разглядеть на фотографиях ничего подозрительного. Небольшое отверстие на деревянной раме? Тёмное пятно на медном креплении, где должен был находиться винт?
-- Хозяева кто? - прервал мои раздумья Илюша.
-- Пенсионеры. Переехали поближе к центру, чтобы...
-- Отпадает, - перебил бывший сослуживец, -- не тот вариант Алекс, за тобой присматривают серьёзные люди.
Он прикурил от окурка новую сигарету и раздавил бычок в пепельнице-вазоне.
-- Поднапрягись а-а?.. Вспомни всё что произошло, -- Илья взъерошил поредевшую потную чёлку, -- ну скажем за последний месяц-другой: нелепые происшествия, внезапная встреча с шапочными знакомыми. Или купил что?.. даже самые безобидные мелочи.
-- Радиопередача, -- сдавленным голосом обронил я.
Глаза Люши насторожено сверкнули.
-- Обозрение "Глас народа", -- я напряг память, пытаясь восстановить все нюансы, связанные с этим случаем. -- Оно транслируется по средам, на сто четвёртой волне, а заинтересованным радиослушателям предлагают позвонить, и оставить своё мнение в прямом эфире.
Илья вяло кивнул:
-- Дальше.
-- Выборы через год, а пройдоха-ведущий уже возгорелся желанием узнать за кого народ голосовать будет.
Позвонил я к ним под вымышленным именем и уж пытался, чем глаже и чем поопрятней, но прорвало!
Разделили, мол, страну между монополиями. Рост цен. Сумасшедшие налоги! Бюджет отдан на разграбление политикам и прихлебалам из ближайшего окружения.
За арабские партии голосовать надо! - сделал я нелестное заключение, и когда выяснится, что даже евреи за арабов голосуют, может и кое-кто наверху образумится, а нет - власть потеряют!
Но интервью так и не вышло в эфир. Позвонили на следующий день, мол "техника подвела", ещё свяжутся.
-- Чушь!
Блуждающая улыбка на Люшином лице переросла в саркастическую гримасу:
-- Нож в хребет загнивающему капитализму, агитатор мать твою! Не тянешь ты на анархиста Алекс. Какой из тебя к чёрту Кропоткин!?
Пропустив мимо ушей столь нелестное суждение, я в недоумении пожал плечами и уставился на зашторенное окно, будто именно там скрывались те самые таинственные злопыхатели, на которые намекал мой собеседник.
-- Нет, больше ничего не припомню, -- после коротких раздумий заключил я.
-- Комп в доме есть? -- Илья в нетерпении забарабанил по столу.
-- В закутке, у кладовой.
-- Через гостиную придётся двигать, или можно в обход? -- переспросил Люша
-- Можно и с кухни, вдоль балкона. Только поосторожней. Навалено там...
В нише, где я держал свой компьютер, было на удивление прохладно. Леший ведает, для каких целей ответвление от кондиционера проложили именно в этот угол. Но мне уже не раз приходилось сталкиваться с полётом фантазии хозяев, которые перекроили квартиру в соответствии лишь им понятным планам.
-- Свободен мамочка, -- Илья запустил компьютер, поглядывая как на экране поднимаются "окна", -- ты мне здесь больше не нужен.
После того как меня "попросили освободить помещение", я вернулся в кухню и поставил на огонь чайник. Приготовив крепкий кофе, я не удержался от соблазна и вытащил из Люшиной пачки забористый "Житан". Разговор с Ильёй будоражил душу неясными предчувствиями, и мне как никогда требовалось унять душевный хаос, обрести ясность ума. Но крепкий табак лишь затуманил сознание чуть уняв теребящую душу безызвестность.
Чумное благодушие нарушил хлопок двери на балконе, и в кухню ввалился Илья. Его угрюмое выражение лица не предвещало сколь-либо приятных известий. Он разом вылил на меня ушат информации - всё, что удалось нарыть в закутке у компьютера:
-- После учений, по прибытию в Израиль, из каюты капитана пропал ноутбук, -- без предисловий обронил он.
На моём лице блуждала недоумённая улыбка, а душа пребывала в относительном умиротворении, хотя у Люши создалось несколько иное впечатление:
-- Зря усмехаешься. Это тот самый корвет, который на обслуживании вашего "чистилища". Куратор из главка, в него всю техдокументацию пиханул, и как ты сам догадался, информация не для посторонних глаз.
После его слов дышать стало свободней. Полегчало. Мне хотелось петь. Все химеры, которыми был загружен мой мозг, вмиг испарились, исчезли:
Воспрянув духом, я зажёг огонь под чайником, хоть и не допил приготовленный ранее кофе. Спохватившись, я косо глянул на Илью:
-- Откуда это у тебя? в новостях ничего о ноутбуке не упоминали.
-- Эм-м..., -- Илья на мгновение запнулся. - Виртуальная гильдия криминал-экспертов, -- с усмешкой бросил он, -- то, о чём в газете не прочтёшь, - у нас на сайте из первых рук.
-- Да по барабану! -- я засуетился, отыскивая запропастившуюся жестянку "Индийский натуральный", -- всё хорошо, что хорошо кончается. Сейчас выпьем чайку и по домам.
-- Мамуля, тебя в детстве на голову не роняли? -- в синих глазах Люшеньки сверкнули знакомые искорки бешенства. -- Святая наивность! скорей всего ты у них в разработке. А твоё идиотское заявление по радиопередаче "на злобу дня", интереса к твоей персоне лишь прибавило. Да назовись ты хоть Тишей, хоть Кешей! вычислить тебя - проблем не составит.
Илья наскоро засунул свой "рабочий инвентарь" в рюкзак и прикрыв лицо тёмными очками, нахлобучил по уши мятую кепку.
Несколько минут назад я ещё надеялся, что цепочке загадочных происшествий найдётся рациональное и толковое объяснение, но от последних Люшиных слов тело будто налилось свинцом, а грудь заволокло липким необъяснимым страхом. Пот стекал с подбородка на тенниску, которую и до этого уже можно было выжать. Мозг затруднялся переварить неожиданное заключение бывшего сотоварища по "чистилищу". В голове - беснующийся хоровод. Чехарда предположений. От которых сердце рвалось из груди как затравленный трепещущий зверёк.
Люшенька взялся за ручку двери, но вытерев в очередной раз потное лицо обернулся:
-- Линять тебе надо Алекс, и чем быстрее, тем лучше.
-- Как... к-куда!?
Видимо мои внутренние терзания довольно отчётливо запечатлелись на потном лице. Люшенька криво усмехнулся:
-- Со страны, - он вздохнул и хлопнул меня по плечу. -- На запад не суйся, только в СНГ или страны бывшей Югославии, может через неделю-другую и объявится твой треклятый ноутбук.
Из недр желудка к горлу подкатывал тугой тошнотворный комок:
-- Но ведь я и духом не ведаю, куда делся этот идиотский...
-- Ты видимо не чуешь откуда ветер дует, -- перебил Илья. -- В нашей стране ищут "крайних", впрочем, как и везде. Виновный найден? Дело с плеч! Упекут тебя лет на десять-пятнадцать, если не отыщут более достойного кандидата. Уловил?
-- Но...
Я пытался возразить его безрадостным заключениям, и не находил слов, ощущая, как рушится спокойная привычная жизнь: понятная и сравнительно спокойная.
Люша закинул потёртый рюкзачок за спину:
-- Если придётся давать показания, то со мной связался по старой дружбе, -- Илюша криво ухмыльнулся, -- а мои наставления?.. Так здесь нет ничего зазорного. Даже мало-мальски сведущий адвокат, в твоей ситуации, посоветовал бы тот же самый вариант.
Он отпер дверь:
-- Машиной не пользуйся, - там "маяк"! доверься интуиции.
На секунду задумавшись, он с нетерпением мотнул головой, словно отгоняя назойливую мысль. Достав из кармана фломастер, Люша написал на своей ладони ряд цифр:
-- Запомни номер, но звонить только в экстренных случаях!
* * *
На откупоренную бутылку вина легла синева фонарей, свет которых сочился сквозь неплотно опущенные жалюзи. В чутком безмолвии, я цедил портвейн прямиком из горлышка... жаль, водки нет. Безрадостный взгляд скользнул по доходяге-серванту, по вороху ещё не распакованных картонных коробок. Раз за разом я прикладывался к пыльной, бог знает сколько времени простоявшей в серванте бутылке портвейна, - не ощущая ни вкуса, ни обволакивающей пьяной дури.
В голове - ералаш. Ребус! от розовых надежд на счастливый конец идиотскому наваждению (отыщется же в конце концов этот треклятый ноутбук!), и до мрачных предостережений Люшеньки: " ... тебя упекут лет на десять-пятнадцать..."
Часы показывали начало одиннадцатого. Для долгих раздумий и принятию сколь-либо обдуманных решений не оставалось ни душевных сил, ни времени. Меня подталкивал страх, трепет перед неведомым.
Выпитые полбутылки вина, чуть упорядочили мысли. Хотелось не вылезая из кресла очутиться где-то далеко, в какой-то богом забытой глуши. Переждать неделю-другую, а там может быть всё и срастётся, упорядочится...
Включать свет, я не решился, - Люшины предостережения о "двух неизвестных" в гостиной, накрепко засели в моей голове. Оставив на столе недопитую бутылку вина, я бочком проскользнул в спальню и открыл шкаф.
Немногочисленные вещи, которые я горкой водрузил на кровать, вполне уместились в добротной спортивной сумке: смена белья, свитер, куртка, носки..., после моих сборов там ещё оставалось достаточно места, но грузиться лишними вещами не имело смысла - если и забыл что: только бы деньги были!
Кредитную карточку я сунул в кошелёк, и отодвинув стопку чистых простыней пересчитал доллары, приготовленные для уплаты хозяевам. На первое время хватит, - ...вполне.
Деньги?
Я мог претендовать на звание "подпольный миллионер". В моём распоряжении был банковский счёт Матвея Буйского. Почти триста тысяч долларов! которые достались мне после смерти моего дяди, - старшего брата отца.
Имя Матвейка, укоренилось за ним с моего раннего детства, когда будучи карапузом-несмышлёнышем, я дал ему это шутливое прозвище.
Потеряв семью и не желая дважды испытывать судьбу, он так и остался бобылём-отшельником. Ведь всё что волновало его - проекты, над которыми он корпел в конструкторском бюро, а в свободное время - таинственный мир шахматных баталий. Поездки на международные чемпионаты, друзья-товарищи - приверженцы Фишера и Каспарова. За год перед его нелепой кончиной даже был опубликован замысловато-коварный этюд: "Дебют Буйского", который сопровождал лестный обзор в одном из профессиональных журналов.
Доверенность на банковский счёт он дал мне в канун простенькой операции на аппендицит (словно внимал вердикту небес). Умер внезапно, не приходя в сознание. "Сердечная недостаточность" в недоумении разводил руками хирург.
Я встрепенулся, отгоняя прочь ворох воспоминаний.
Время!
Авиабилет и бюджетный отель можно было заказать через интернет, но был вариант и подешевле (с некоторой долей риска) - купить билет прямо в аэропорту, если вдруг кто-либо из клиентов своевременно не зарегистрируется на авиарейс.
Пробравшись в нишу, где был подключён компьютер, я принялся изучать сайты туристических агентств.
Франция, Германия, США... - эти варианты по рекомендации Люшеньки я тут же отсеивал. "Турция" - мелькнуло на одном из предложений: вылет - утром.
Записав номер телефона, я собрался было позвонить (хоть особой уверенности не было что ответят в столь поздний час), но линия!.. Пользоваться домашним телефоном было весьма небезопасно, или со слов Илюши: "линия чистая, но могут быть и некоторые нюансы...".
Собравшись уже бежать к таксофону около супермаркета, я замер на месте:
Дырявая память!
В шкафу под стопкой зимней одежды лежал почти новый мобильник, который мне достался от сына, когда он получил от фирмы последнюю модель "Эриксон".
Попытки задействовать подарок сына, к успеху не привели; мобильный телефон ни в какую не хотел подключаться к сети. Батарея? Подсоединив мобильник к зарядному устройству, я выждал, пока песочные часы на экране вспыхнули зеленоватым светом. Сердце нет-нет и замирало от терзающих сомнений. Абонент не отключен? В сети? Мне оставалось уповать на израильскую действительность, где непунктуальность, или откровенное разгильдяйство здесь понятие отнюдь не редкое. Жизненный опыт и тесный контакт с "израильской педантичностью", меня не подвели - в трубке раздались длинные протяжные гудки.
Хриплый голос сонного оператора попросил обождать, но уяснив мой интерес на тур в Стамбул, тут же откликнулся нотками излишней учтивости:
-- Секу-ундочку, -- в трубке послышался дробный стук клавиатуры,
-- вам крупно повезло эм-м... такая оказия не на каждый день. Туристический сезон начинается в мае, так что цены у нас воистину бросовые.
-- Тур на три недели -- прервал я его излишнее рвение.
-- На три-и?..
В голосе оператора послышалось неприкрытое разочарование:
-- Ну-у, -- промямлил он, -- если закажете на пятнадцать дней, то это ещё можно уладить. Иначе...
На худой конец я бы взял и на неделю, припомнив "настоятельный совет" Люшеньки исчезнуть из страны и как можно быстрей.
-- Давайте на пятнадцать.
-- Прекрасно! -- встрепенулся голос. -- Отель экстра-класс "Дэдэмэн". На две недели. Вылет утром в девять. Рекомендуется прибыть в аэропорт за три...
-- Отель нельзя ли сменить, -- перебил я, -- С названием, знаете ли эм-м... мрачноватое название. И гляньте что-нибудь побюджетней.
-- Желание клиента для нас - закон! -- напыщенно провозгласил клерк, -- нашёл специально для вас: отель "Мистерия". Небольшой, но уютный. Это находится в старой части города, всего лишь десять минут от Гранд базара. Отзывы от наших постоянных клиентов...
-- Беру! -- бросил я в трубку, не дожидаясь очередных дифирамбов в честь успешного заказа. Но слащавый голос на другом конце линии сделал ещё одну попытку раскошелить привередливого клиента:
- В Анкаре намечается выставка-симпозиум: "Последние новинки в мире телекоммуникаций". Тур на два дня из Стамбула в Анкару за сущие пустяки.
-- Нет-нет, благодарю, -- закруглил я не в меру многословного оператора.
Получив номер моей кредитной карточки, он попросил меня обождать.
В телефонной трубке вновь послышался стук клавиатуры.
-- Заказ и авиабилеты вы получите в нашем отделении, в аэропорту. Приём багажа за три часа до отлёта. Приятно провести вре...
Не дослушав до конца настырного представителя "отдыха и досуга", я отключил линию.
До полёта ещё оставалось достаточно времени. Раскрыв телефонную книгу, я занёс в память мобильника десятка два номеров, которые могли бы понадобиться на время моего отсутствия.
Турция - вариант не из лучших, но в Стамбуле можно было попытаться выбить визу в Украину ..., чем чёрт не шутит!
Очутиться в Харьков, где мне знаком был каждый уголок, - предел мечтаний!.. лучшее на что бы я мог рассчитывать. В городе, где я вырос, ещё оставались друзья-знакомые: кто советом поможет, или даже приютит на первое время...
Первое время?
Не было никакой уверенности, сколько займёт моя внезапная "одиссея". Две недели, год?
Перерыв шкаф, я отыскал коричневые ботинки на гуттаперчевой подошве. Несколько лет назад я приобрёл их в Румынии, в лыжный сезон. Кроссовки гораздо удобней, но под байковой стелькой разумно было хранить кредитную карточку (надёжно и всегда под рукой).
Часы показывали далеко за полночь, когда я разыграл незатейливый спектакль, который всецело предназначался невидимым наблюдателям. Скинув сумку из окна спальни в палисадник, я вернулся назад в гостиную и забегал взад-вперёд, пристально разглядывая убогую обстановку. Переворошив газеты на столе и похлопав себя по карманам, злобно выругался:
-- И куда ж я их мать заныкал?!
Отперев дверь, я выскочил на лестничную клетку.
Убедила ли моих призрачных созерцателей эта шаблонная уловка? лишь господу известно. Создалось ли у них впечатление, что в столь поздний час выскочил за сигаретами?..
Провернув ключ, я дёрнул за дверную ручку, ощущая внутреннюю пустоту и слабость в ногах: выбор сделан, назад дороги нет.