Все его звали Пьяница-Ким. В Гонолулу он появился сразу после прихода японцев. Старуха Кэйя нашла его умирающим возле большой мусорной кучи и струи дождя стекали по торчащим рёбрам человечка. Что-то от потерянной собаки было в этом маленьком тощем корейце и самогонщица, удивляясь себе самой, потащила его за ноги в свою лачугу. Чем он болел было непонятно, просто лежал холодный как лёд, покрытый липкой испариной и тихо умирал. Сердце почти не билось, дыхания тоже не было. Кэйя спросила Отца Всех Живых и тот подсказал что делать. Лекарство оказалось под рукой, старуха жила тем, что снабжала всех подонков пригорода крепким околехао. Чашка самогона, влитая в белые губы, оказала волшебное действие, кореец закашлялся, задышал и открыл глаза. Три дня он пил, почти ничего не ел, а потом встал. Никакого человеческого языка он не понимал и Кэйя учила его олело-хавайи. А чтоб мужичонка не дармоедствовал, пристроила найденыша нищенствовать недалёко от Перл-Сити, что рядом с Жемчужной гаванью. Кима оказывается понимали Новые Желтые Господа и он частенько приносил несколько йен своей хозяйке. Правда иногда его хватал японский патруль, но каждый раз, наградив десятком палок по пяткам, отпускал.
Характер у корейца оказался лёгкий и покладистый, но только до той поры, пока он не напивался. Тогда мелкий человечишка становился сущим дьяволом и колотил всех без разбора, начиная с своей хозяйки и кончая самыми дальними соседями. Удивительно, но даже здоровенные гавайские мужчины не могли с ним справиться. Этот мелкий бес крутился, прыгал, лупил руками и ногами, а боли казалось не чувствовал совсем. Так он буйствовал, пока не уставал и не засыпал мордой в какой-нибудь луже. Удивительно, при этом ни разу не захлебнулся. Проспавшись, шёл по соседям и униженно просил прощения, а старухе приносил рис перемешанный с просом и сою, уворованные в ближайшей казарме. Одной семье, которую особо обидел, сломав руку кормильцу, помог построить голубятню и даже украсил высокий шест медной проволокой.
Кроме воровства и нищенствования Пьяница-Ким мог рыбачить. Были у него: старая автомобильная камера, корзина, верёвка и камень. Когда соответсвующее настроение или голод выгоняли корейца на берег, он, держась за камеру, отплывал в море и надолго нырял. После этого корзина оказывалась наполненной съедобными раковинами. Вечером у лачуги Кэйя горел костёр и соседи подтягивались на запах печёных моллюсков. В такие вечера самогонку раскупали особо охотно. Хотя один раз в год, на 17 сентября, Ким всех кормил и поил бесплатно. Он заранее копил деньги на околехао и притаскивал две корзины морской живности. Его спрашивали, в честь какого божества угощение? И тут начиналась история о Великом Белом Человеке с востока, который сказал "NO" и тем самым спас "ДО" корейца. Его снова спрашивали, а что такое "ДО" и почему оно такое важное? Пьянчуга рассказывал, что "ДО" это "ПУТЬ". Его не понимали и тогда он говорил что-то на непонятном языке, наверное на своём родном корейском и вконец отчаявшись обьяснить - напивался. А потом бил соседей. Так происходило каждый год, пока однажды Ким все не перепутал.
Была весна, и когда кореец послал мальчишек объявить о угощении, некоторые, особо образованные соседи даже поглядели на календарь - 16 апреля 1945 года. Пьяница все перепутал, но не отказываться же от выпивки и закуски? Пришли как всегда все и тут узнали, что Великий Белый Человек с востока недавно умер и это угощение в честь его смерти. Что ж, повод достойный, решили все и стали выпивать и закусывать, торопясь успеть, пока их не начали бить. Потом снова потянулись дни, недели, месяцы, скоро наступит осень. Все шло как обычно. А потом японцы начали уплывать с Оаху.
Они очень торопились. Жемчужная гавань, всегда переполненная кораблями, пустела прямо на глазах. Гавайцы радовались, при японцах жилось плохо - голодно. И солдаты вели себя тоже плохо, многих они били палками, а некоторых даже убивали. Американцы совсем не такие, рассказывали соседи Киму, американцы добрые и простодушные и ещё у них есть виски. А виски это такая вещь, которая лучше, чем даже самогонка старой Кэйя. Пьяница-Ким недоверчиво крутил головой, ничего лучше околехао он в своей жизни не пил, да и в доброту американцев верил не особенно. Он иногда подумывал, а не уплыть ли ему вместе с Новыми Желтыми Господами? Но никто его не брал на пароход. Он даже пробрался в район верфей с несколькими собутыльниками, которые обещали помочь забраться на борт уходящего судна. Опять ничего не получилось, везде были матросы и их никуда не пустили. Зато они увидели, как недалёко от острова Форд, эсминец врезался в борт маленького сухогруза. Эсминец удержался на плаву, а пароход, называвшийся "Нуклео-Мару" (Ким оказывается мог читать по японски), быстро затонул. Гавайцы мстительно смеялись, говоря что у американцев таких неумелых моряков не бывает. Тут их схватил патруль. Гавайцев, крепко избив, вскорости выкинули из участка, а кореец пропадал целую неделю. Появился он снова, когда последний японский корабль исчез за горизонтом. Пьяница-Ким, хоть и в синяках, был в хорошем настроении, ещё бы, у него с собой зелёный вещевой мешок. На колченогий стол были выставлены сладкие рисовые шарики и бутылка саке. Старая Кэйя, алчно блеснув глазами, сразу прибрала выпивку подальше и поинтересовалась, откуда мол такое богатство? Кореец сказал, что нашёл богатство в пустом бараке и припрятал мешок, в котором что-то железно брякало, за ведра с брагой. Чрез три дня на Оаху пришли американцы.
Пьяницу-Кима арестовали в день "NO", 17 сентября. Он сидел поджав ноги на своём привычном месте и энергично тряс кружкой для подаяний, завывая при этом на олело-хавайи о своей тяжёлой доле. Ему никто не подавал, сновавшие кругом американцы не понимали нормального языка. Тогда Ким перешёл на японскую скороговорку, обычно это всегда действовало, Новые Желтые Господа смеялись и кидали пару монет. Подействовало и в этот раз. Здоровенный сержант военной полиции, шедший мимо, приостановился, покрутил головой и наконец-то заметил нищего.
- Твою мать! Джап!
Огромная рыжеватая лапища ухватила тонкое запястье корейца. Через десять минут они уже были в полицейском участке, в котором Пьяницу-Кима так часто били бамбуковыми палками по пяткам. Американцы бить его не стали, а заперли вместе с другими подозрительными личностями в камеру. Компания во многом была знакомой и они все вместе приятно провели время. Ещё бы, в отличие от японцев их кормили! Два раза в день! Через три дня корейца стали допрашивать, сначала на японском, потом на олело, а потом.... Если бы Ким твёрдо не знал, что среди корейцев не может быть офицеров, он бы подумал, что перед ним офицер. Или не кореец. Но этот офицер говорил на корейском как на родном! И Ким заплакал. Много лет с ним не говорили по человечески.
Доллар! Настоящий серебряный доллар! Это большие деньги. На них Кэйя купила четырёх кур и выставила целое ведро самогона. Угощение вышло на славу! Праздновали освобождение Кима, тем более, что все соседи принимали в этом участие, когда на вопрос офицера говорили, что знают Пьяницу давно, очень давно. Он вообще здесь живет всегда. И во время японцев и ещё до японцев. Наверное. Вообщем всегда он здесь живет. И человек он хороший, когда не пьёт и не дерётся. Ким по корейски пообещал земляку-офицеру докладывать обо всем подозрительном, что увидит, а видит он многое. Например как гавайцы воруют с военных складов. За это ему дали доллар. Серебряный доллар! Который они сейчас весело пропивают.
Только одно печалило Кима. А вдруг японцы вернуться? Не-ет, говорили соседи, японцы никогда больше не вернутся. У американцев много кораблей, очень много больших кораблей. Гавайцы никогда не видали столько много больших кораблей. Все они стоят в Жемчужной гавани и все время приходят новые. Японцы никогда не вернутся. Кореец спросил, а не подняли ли тот маленький пароход который утонул недалёко от острова? Ему ответили, что ещё нет, водолазы к нему спускались, но пока не подняли. Но видимо поднимать будут, потому что большие корабли, что стоят вокруг, все время цепляются за него якорями. А много ли больших кораблей стоит вокруг? Много, много. Ведь рядом доки, мастерские. Японцы так спешили, что почти ни чего не сломали и не испортили. Одних авианосцев с плоской палубой много и еще тех что с пушками. Очень большими пушками. Гавайцы никогда не видели таких больших пушек. Ты Пьяница не бойся, японцы точно больше не вернутся, чтобы бить тебя палками по пяткам.
К полуночи все перепились до бесчувствия, только Ким оставался почти трезвым, потягивая солдатское саке с метамфетамином. Подождав ещё немного, он заглянул в лачугу, забрал зелёный вещмешок и пошёл к недалёкой мусорной куче. Через полчаса кореец дорылся до циновки, под которой был запрятан ещё один зелёный мешок. Теперь уже с двойной поклажей Пьяница потрусил к голубятне, подсоединил рацию к антенне, надел наушники и начал быстро выстукивать что-то азбукой Морзе. Вскорости пришла "квитанция". Лицо Кима треснуло в улыбке, дело сделано, осталось только ждать. Если до рассвета ничего не произойдёт, то ему надо будет нырнуть с пирса около доков, найти на глубине железный ящик внутри которого рубильник "адской машины". Если сигнал не пробьёт толщу воды, то он приведёт в действие взрывное устройство вручную. Этого делать не пришлось. В 02.15, тёмная гладь бухты Перл-Харбор осветилась светом искусственного солнца. Солнца вспыхнувшего под водой. Майор Кэмпейтэй, Сидзуо Онора, успел вскинуть руки к чёрному звездному небу. "Тенно Хейко Банзай!!!" и чудовищная двадцатиметровая волна радиоактивного цунами размазала его по берегу.
На планете Земля прогремел первый ядерный взрыв.
С волнением и радостью,
Дрожащими руками получил
От командира Хатимати.
И замер в учтивом поклоне.
Жизнь за тебя!!!
Мой Бог, мой Император Солнце!
Премьер-министр Контаро Судзуки был проницательным и дальновидным политиком. Требования императора по подготовке мирных переговоров с США не отменяли того факта, что война продолжается и скорее всего будет продолжаться и впредь. А раз так, то его священной обязанностью является сделать все, что в человеческих силах, для того чтобы эта война не была проиграна. Первым шагом на пути к такой цели адмирал определил революционные изменения в складывающихся десятилетиями структуре управления. Главная задача это объединение ресурсов Армии и Флота. Если с Флотом больших проблем не предвиделось - министр Косиро Оикава вполне разделял его взгляды, то над армейской проблемой пришлось поломать голову.
Вопреки опасениям встреча с начальником генерального штаба Хадзиме Сугияма прошла вполне успешно. Генерал благосклонно принял предложение о вручении ему обеих должностей - министра и начальника Генштаба. В обмен на это он выразил полную готовность сотрудничать в деле объединения усилий. 4 сентября 1942-го года, оба министра - армейский и флотский, были приглашены на совещание. Конечно и Сугияма, и Оикава готовились к привычной схватке, когда они будут говорить о объединении ресурсов, а на деле рвать "ресурсное одеяло" на себя. Премьеру традиционно отводилась роль третейского судьи, не дающего проиграть ни одной из сторон. Каково же было изумление военных, когда в дверь вошёл "меланхоличный принц" Коноэ Фумимаро.
Потомок одной из старейших и знатнейших аристократических фамилий, ставший премьер-министром в сорок восемь лет (по традиционным японским меркам - неслыханно рано). Он отличается от современной ему правительственной бюрократии социальным происхождением, стремительной карьерой (притом через парламент, а не министерскую службу), оригинальностью воззрений и даже... высоким ростом, что особенно бросается в глаза на фоне низкорослых министров. Принц был автором "доктрины Монро для Азии" - геостратегического проекта "Сферы сопроцветания Великой Восточной Азии". Идеальным вариантом ему представлялось присоединение СССР к Тройственному Пакту и создание оси Берлин-Москва-Токио, к чему, как известно, усиленно призывал Карл Хаусхофер. Коноэ ратовал за реализацию этой идеи, но и его усилия не увенчались успехом. Германский журналист Рихард Зорге не только был последователем идей Карла Хаусхофера, но и его деятельным японским корреспондентом, в свою очередь способствуя распространению этих мыслей в политических кругах Японии. В ближайшем окружении Коноэ нашлись проводники таких идей, в первую очередь связанные с группой Зорге молодые интеллектуалы. Принц, вероятнее всего, не догадывался о собственно разведывательной деятельности Зорге, но отчётливо представлял себе его политическую ориентацию. Аресты по "делу Зорге", начавшиеся непосредственно перед падением третьего и последнего кабинета Коноэ в октябре 1941 г. (символично, что сам Зорге арестован именно в день отставки Коноэ), затронули почти всё ближайшее окружение принца. Это было воспринято как милитаристская провокация, направленная лично против него. Враги - как милитаристы из военного ведомства, так и атлантисты из министерства иностранных дел - стали открыто требовать ареста Коноэ. Его обвинили в передаче врагу военных и государственных тайн. Ситуация изменилась, когда очень быстро, воспользовавшись каналами Зорге, была подготовлена встреча Сталин - Коноэ. Принц вылетел в Москву и произошло обсуждение такого завершения войны на Тихом океане, которое в равной степени было бы выгодно и СССР, и Японии. Сталин, взвесив все "за" и "против", согласился выступить посредником в переговорах с США. Теперь этот человек стоял в кабинете премьер-министра.
Судзуки сразу взял быка за рога, предъявив императорский рескрипт о создании "специального комитета" под руководством принца. Задачей комитета было реализация общенациональных проектов: урановое оружие, турбореактивный двигатель, радиолокационные системы и увеличение объёмов производства вооружений. Полномочия Коноэ превышали министерские, он вошёл в состав Императорской Ставки с правом голоса и имеет привилегию внеплановых аудиенций у его величества. Таким образом "комитет" будет потреблять и из армейских и из флотских источников все что ему необходимо. При этом изъятия не будут согласовываться с министрами, их будут лишь информировать. Мало того, "право первой ночи" при распределении финансов теперь тоже оставалось за комитетом. Впервые за свою почти столетнюю историю Армия и Флот почувствовали себя по одну сторону баррикад, их грабили, причём беззастенчиво. Пока не прошёл первый шок, обоим министрам принц вручил списки того, что у них изымается. Самое неприятное то, что это были люди. Немедленной демобилизации подлежали более пяти тысяч человек до призыва работавшие в промышленности и науке. Мало того, министерство Флота отдавало чуть ли не треть экипажей "посланцев богов". Армии, видимо чтобы не было обидно, предписывалось незамедлительно приступить к организации рудных приисков в Корее и Северном Китае. Впору было хвататься за сердце, хвататься за пистолет имея в оппонентах принца крови, да ещё и члена совета дзюсинов, значило потерять лицо и поставить крест на своей репутации. В заключение Каноэ объявил, что в ближайшее время будет подготовлен список унификации номенклатуры производимых или закупаемых изделий для Армии и Флота. Это делается для того, чтобы избегнуть дублирования производственных линий. Что тут началось! Для сдержанных японцев повысить голос недопустимо, но оба министра разом, не просто заговорили громко, они зарычали! Это был подкоп под основные принципы существования клановых структур. Коноэ Фумимаро стоически перенёс шквал возмущения, а потом, подчёркнуто спокойно напомнил министрам об одной истории. В 1940-м году была приобретена лицензия на знаменитый германский авиадвигатель от Bf-109E. Все бы хорошо, но Императорская Армия и Императорский Флот покупали эту лицензию независимо друг от друга, два раза ее полностью оплатив! Впрочем, немцев это нисколько не расстроило, а только удивило и позабавило, заставив вспомнить анекдот о сумасшедшем, который расплачивался в ресторане дважды. Конечно факт этот не расстроил ни немцев, ни армейских с флотскими, но император опечален тем, что его добрые подданые так не рачительно относятся к финансам. Тем более, что по сведениям Императорской свиты, такая ситуация повторялась не единожды. Никому не позволено распылять и без того скудные ресурсы Японии. Вот, чтобы избежать столь досадных недоразумений в будущем, комитет будет отслеживать задвоенность номенклатуры. Аргумент был убойный, со свитой не поспоришь и теперь обе военные корпорации сжав челюсти, сделали вид, что согласились. Премьер понимал, что убедив императора создать новую структуру, стоящую выше Армии и Флота, да и ещё руководимую цивильным, он многим рискует. Но повторения путча Армии в ближайшее время можно не опасаться - все пассионарии сделали сеппуку в июле, а Флот слишком занят боевыми действиями, ему не до бунтов. Что же касаемо личного покушения, адмирал Контаро Судзуки носит в себе армейскую пулю с 36-го года и смерть встретит как избавление от постоянной ноющей боли.
После сражения у острова Мидуэй стало известно, что не смотря на мирные инициативы, война может принять затяжной характер. Морской Генеральный Штаб был вынужден обратиться в Высший военный совет с предложением отказаться от реализации всех кораблестроительных программ и выработать новую, отвечающую текущим потребностям флота. Эта программа была разработана и принята парламентом в середине 1942 г. Она известна как "Второй вариант программы 1942 г.". По существу, в ней повторялся "Первый" вариант 1942 г. А именно: приостановить постройку линейных кораблей и за счет освободившихся средств заказать сразу 5 тяжелых авианосцев типа "Тайхо" (заказы N N 801, 802, 5021 - 5023) и 15 АВ типа "Унрю", являвшихся развитием "Хирю" и классифицировавшихся как легкие авианосцы. Теперь же окончательно прекращалась достройка уже заложенных линкоров типа "Ямато", за исключением "Синано". Аннулировали заказы на линейные крейсера, крейсера типов усовершенствованный "Могами" и усовершенствованный "Ойода", а постройку остальных лёгких крейсеров - приостановили. Тем ни менее мощности стапелей все равно не хватало и заложили только 3 корабля типа "Унрю" и 1 типа усовершенствованный "Тайхо". Недостроенный тяжёлый крейсер "Ибуки" (головной в серии усовершенствованный "Могами") начали переоборудовать в легкий авианосец. Основные мощности бросили на постройку 56 эсминцев, 376 эскортных кораблей различного типа, 149 десантных судов, 100 тральщиков. Запланировали заложить 21 подводную лодку, пять из которых строились с учётом инноваций субмарины "посланцев богов" "Сорю"2.
Помимо кораблей, строившихся по заказу флота, Япония располагала армейскими судами. Хотя армейскими они были только по названию, экипажи этих кораблей формировались флотом. Десантные суда находились в ведении флотских офицеров, руководивших теми или иными операциями. Первым судном заказанным армией, стал турбинный "Синсю-Мару" водоизмещением 12000 т. и скоростью 19 узлов. Оно предназначалось для перевозки войск в северный Китай. "Синсю-Мару" несло 20 плашкоутов "Дайхатсу" и 20 самолетов, при этом судно принимало на борт до 2200 десантников. В 1939 г. и в 1941 г. Армия закупила еще 2 судна "Акицу-Мару" и "Нигицу-Мару". При водоизмещении 11800 т. и скорости 20 узлов они имели полётную палубу и брали на борт до 20 легких самолетов и 20 десантных катеров. В корме оборудовались специальные двери для выгрузки/погрузки десантных средств или плавающих танков. Для Армии налаживали строительство ещё 3-х типов специальных десантных судов, предназначавшихся для действий у побережья, классифицировавшихся как самоходные десантные баржи.
После всех согласований кораблестроительная программа выглядела вполне пристойно, чего нельзя сказать о ситуации с морской авиацией.
С начала войны флот получил или готов был получить лишь три типа новых самолетов. Первым был "палубный самолет-разведчик морской тип 2 модель 11", или же D4Y1-C. После устранения флаттера крыла, возникающего при пикировании, эта машина сможет превратиться в хороший пикирующий бомбардировщик "Суисей". Следующей является великолепная четырёхмоторная летающая лодка Каваниси Н8К со скоростью 465 км/час и дальностью 7000 км. И наконец двухмоторный береговой разведчик Накадзима J1N "Гекко"со скоростью 510 км/час и дальностью 2500 км. Машины безусловно хорошие, но на этом всё. Новый палубный торпедоносец B6N, работы над которыми идут с 40-го года, никак не может преодолеть "детские болезни". Когда этот самолёт поступит на флот никто не знает. Все это означает, что Штаб морской авиации провалил программу перевооружения авианосцев. Но даже на фоне такого полнейшего фиаско, наиболее печальной является ситуация с палубным истребителем.
В 1940 году, сразу же после принятия на вооружение истребителя "Зеро", появились технические требования 16-Си. Фирма "Мицубиси", которая отлично себя показала в работе над А6М, получила техническое задание в начале 1941 г.
Однако, перегруженная другими заказами компания, даже не преступала к разработке, инженерно-технического персонала "Мицубиси" было явно недостаточно. В апреле 1942 года Штаб морской авиации снова обратился с требованием немедленно начать проектирование по переработанному техническому заданию 17-Си.
Это задание, предусматривало определенные требования к ТТХ будущего самолета. Максимальная скорость на высоте 6000 метров - не менее 640 км/ч, время набора высоты 6000 метров - не более 6 минут, продолжительность полета со скоростью 400 км/час, - не менее 2.5 часов, резерв для получасового полета на максимальной скорости. Максимальная скорость пикирования - 830 км/час, маневренность - не хуже, чем у А6МЗ модель 32, вооружение - две пушки калибра 20 мм и два пулемета калибра 13.2 мм. При этом штаб морской авиации поручил установить на новый самолет двигатель Накадзима Хомаре-22 (NK9H). Двигатель развивал на высоте 6000 метров мощность 1500 л.с. Инженеры, работавшие на фирме Мицубиси, в это время оказались завалены работой по доводке истребителя-перехватчика J2M "Райден" и модернизации начинавшего стремительно устаревать А6М. Судьба нового самолёта была неопределённой. С этим надо было что-то делать, причём срочно.
С конца 1930-го года, Исороку Ямамото руководил департаментом аэронавтики. Именно тогда был спроектирован "Бомбардировщик наземного базирования Тип 96" (Бетти), во многом революционная машина, способная пересечь океан. Благодаря такому опыту он прекрасно представлял как взаимодействуют структуры Флота и компания "Мицубиси хэви индастриз".
9 июля 1942-го года, когда в Токио бушевал армейский путч, в Морском клубе города Сасебо и появились глава концерна "Мицубиси" Коята Ивасаки и главный инженер Дзиро Хирокиси, "отец Зеро". Адмирал встречал их перед клубом. После двухчасового разговора, с инженерной группы Хирокиси были сняты задачи по модернизации "Зеро" и доведения "Райден". Обдумав ситуацию, и даже отлучившись для телефонного звонка, господин Ивасаки дал торжественное обещание что самолёт под названием А7М "Реппу" взлетит ровно через год. К этому сроку "Мицубиси" планирует закончить работы по новому восемнадцатицилиндровому двигателю мощностью 2100 л.с. Ямамото, церемонно поклонившись, заверил промышленника, что требования по установке на новый истребитель двигателя Накадзима (конкурирующей фирмы) будут сняты немедленно. Обе договаривающиеся стороны расстались весьма довольные друг-другом. "Мицубиси" получает новый большой заказ, а Флот, самолет в котором очень нуждался.
Для сравнения, ситуация в армейской авиации выглядит намного лучше. В январе 1942 года начался серийный выпуск перехватчика Ки-44"Сёку". К лету машина стояла на вооружении семи авиаотрядов. Настоящим прорывом является Ки-61"Хиен" - фронтовой истребитель с двигателем жидкостного охлаждения, клоном немецкого DB-601А. Самолёт, по сумме ТТХ, уверенно превосходит всех отечественных и иностранных конкурентов, включая и Bf-109E. К осени 42-го началось комплектование отдельной авиаэскадрильи для отработки тактики применения. Не осталась без новинок и бомбардировочная авиация Армии, в конце 41-го с производственных линий "Накадзима" начали сходить двухмоторные Ки-49"Донрю". К лету самолёт поступил на вооружении 61-го сентая и шли поставки в 74-й сентай тяжёлых бомбардировщиков в Маньчьжоу-Го. Компания "Мицубиси" обещает к концу года предоставить ещё более совершенный Ки-67"Хирю" с фантастическими характеристиками - боевая дальность 2800 км, скорость 540 км/час и бомбовой нагрузкой в тонну.
Таким образом армейская авиация оказалась намного лучше подготовлена к затяжной войне, в которую Япония может быть втянута если "Мирные инициативы императора Хирохито" будут отвергнуты союзниками.
"Мирные инициативы" были отвергнуты. 17 сентября 1942 года прозвучало знаменитое "NO" от президента Рузвельта. Нельзя сказать, что японские элиты так уж сильно надеялись на мир. Скорее наоборот, для военных, не важно армейцев или моряков, война была смыслом всей их жизни. Для промышленников из Дзайбацу, война сулила гигантские прибыли. Для политиков это была возможность сделать успешную карьеру. Только для императора и немногих благоразумных людей, чувствовавших ответственность перед нацией, война без перспектив на благополучный исход была несомненным злом.
Тем не менее жёсткий и безапелляционный ответ стал для Хирохито личным оскорблением. Наперекор всем традициям он лично обратился к главе враждебного государства. Единственный раз попытался напрямую вмешаться в политику, нарушив все писанные и неописанные правила. И такой бескомпромиссный прямолинейный отпор лично ему. Мало того, что это было оскорбление, это было объявление войны на уничтожение. Император внутренне кипел. Теперь третьего не дано, либо Япония и японцы исчезнут, либо Америка и американцы захлебнувшись своею кровью на пути к Токио, отхлынут на континент. Для этого нужна мобилизация, пожалуй даже не так, нужна "тотальная война". Причём этот термин касается не столько промышленности и тяжело работающего народа, сколько бюрократических структур разросшихся в Армии и на Флоте. Что ж, скоро генералы и адмиралы узнают на своей шкуре, что такое тотальная война без ограничений. Возможно им это не понравится.
18 сентября был объявлено Совместное совещание правительства и Императорской Ставки.
Вне соответствия с установленным в то время порядком Сугияма, раздувшись от ощущения собственной значимости и власти, выдвинул следующие требования командования армии:
1. Вести до конца войну за Великую Восточную Азию
2. Сформировать кабинет, который будет всемерно стремиться к объединению командований армии и флота.
3. Конкретно и без колебаний проводить разработанную армией политику достижения безусловной победы в решающем сражении за Империю.
Ключевым здесь был конечно третий пункт. Генералитет наивно пытался продвинуть принцип примата Армии над Флотом. На министра Армии и по совместительству начальника Генштаба посмотрели даже не с осуждением, нет. На него смотрели как на недоразвитого ребёнка с явными признаками олигофрении, то есть с жалостью. Хадзиме Сугияма вдруг с ужасом осознал, что хитроумный Судзуки его переиграл. На судьбоносном совещании, где будут приняты решения определяющие стратегию на годы, его голос в меньшинстве. Рядом нет ещё одного авторитетного армейца, например министра Армии или начальника генерального штаба, не важно. Он один, а напротив сидят двое флотских. Заявление генерала император выслушал с равнодушным лицом и его даже не рассматривали. Адмиралы благоразумно промолчали.
От лица Императорской Ставки начал говорить генерал армии, Главный инспектор боевой подготовки (должность по значимости сопоставимая с начальником Генштаба) Отодзо Ямада. Он дал вкратце анализ сложившейся ситуации и констатировал провал стратегии Кантай Кэссэн - генеральное сражение дано, даже дважды. Против США при Мидуэйе и против Великобритании при Адду. Одержаны безоговорочные блистательные победы. Противники отказываются идти на мирные переговоры. Генерал с усмешкой глянул на начальника МГШ, адмирала флота Нагано Осами, своего старого оппонента. Нагано сделал вид, что не заметил язвительного взгляда. Следовательно, провозгласил Ямада, ничего более не остаётся как прибегнуть к силе нового оружия, действующего на принципах распада ядра. Может быть это образумит англосаксов и заставит их сесть за стол переговоров. Дело за малым, такого оружия у нас нет. На замечание императора: "Вероятно, очень трудно будет окончить войну, если не будут достигнуты эти боевые успехи." - Коноэ ответил: "Было бы действительно превосходно добиться таких успехов, но есть ли такая возможность в ближайшем будущем? Нам нужно время." Генерал почтительно помолчал, а потом продолжил:
- По мнению принца Коноэ, - уважительный полупоклон в сторону "меланхоличного принца", - возглавляющего "Специальный комитет", для изготовления такого оружия требуется не менее трёх лет. В крайнем случае двух с половиной, иначе говоря, не ранее начала 45-го года. Задача Армии и Флота дать Империи это время. - Никто не проронил ни слова. Главный инспектор разочарованно вздохнул и продолжил в том ключе, что есть все основания считать стратегию обороны периметра для выигрыша времени ничтожной. Все слушали очень внимательно. Не дождавшись возражений, он опять вздохнул и счёл нужным пояснить, что такой вывод делается на основании данных "посланцев богов". Не верить которым он не может, ибо боги не ошибаются. Снова саркастический взгляд, теперь уже в сторону министра Армии-начальника Генштаба. В 1939 году Сугияма на короткое время стал главой Храма Ясукуни.
- Таким образом, - голос генерала армии внезапно зазвенел, - нам не остаётся ничего кроме наступления. Наступления, переводящего боевые действия на территорию противника.- Тут последовала небольшая пауза. - То есть на территорию Американского континента. - Закончил он так просто, как будто приглашал своих собеседников в дорогой ресторан с гейшами.
Обсуждение стратегических планов под названием "Натиск на Восток" закончилось принятием решения о проведении операции "Go". Император, внимательно слушавший своих военноначальников, подвёл итог:
- Операции придаётся высочайший приоритет. Действия в Китае и Бирме временно приостанавливаются. Как только генерал Ямасита сможет прилететь в Токио я хочу его видеть. Пусть с ним придут Ямамото и этот..- Хирохито сделал досадливый жест, вспоминая фамилию. - Да. Адмирал Хироюки Изуми. А теперь перейдём к внешнеполитическим вопросам. Господин премьер-министр, прошу вас.
Контаро Судзуки поднялся со своего места. Его лицо абсолютно ничего не выражало, а в душе цвели вишни. Изящная комбинация, которую он задумал как только получил пост премьера, удалась блестяще. Хадзиме Сугияма оставшись в меньшинстве не смог противостоять совместному давлению Императорской Ставки и Флота проходящих при молчаливой поддержке Хирохито. Армия отдаёт лучшие дивизии, танковые полки, десантную флотилию и авиацию, поддержав стратегию "Натиск на Восток". Конечно война в Китае и Бирме важна, но сейчас второстепенна, на первом месте - Америка.
- Ваше величество. Господа. Целей, которые мы поставили перед собой невозможно добиться в одиночку. Наши союзники сейчас важны для нас как никогда. К сожалению, "Мирные инициативы" были расценены в Берлине и Риме не совсем верно и в отношениях наметился холодок. Это необходимо исправить как можно скорее. Для этого, с соблаговоления Вашего величества, мы с министром иностранных дел предлагаем раскрыть тайну "посланцев богов" перед Германией. Этим решается сразу несколько задач. Восстанавливаются добрые отношения. Информируем наших союзников о военных неудачах, которые могут их постичь на русском фронте в районе города Сталинград. Тем самым оттягиваем возможность нападения Советского Союза на Японию. Закладываем основу для более глубоких технических и научно-экономических связей, что безусловно скажется положительно в войне с англосаксами.- Премьер-министр внимательно посмотрел на императора. Лёгкий наклон головы, позволил ему продолжать. - Такая информация слишком невероятна для европейца и естественно нуждается в подтверждении. Подтверждением могут служить по нашему разумению образцы техники, которые мы думаем передать безвозмездно. Основание японского вычислительного центра при посольстве в Берлине. Эта организация, как нам представляется могла бы функционировать на коммерческой основе. Центр мы думаем создать аналогично, Национального Вычислительного Центра который сейчас создаётся при "Специальном комитете", но конечно более скромного по мощности и персоналу. И самое важное, возможность заглянуть в будущее с помощью документального фильма ВВС, о Второй Мировой войне. Эта лента находится в личной фильмотеке Вашего Величества. Мы считаем, что такая информация бесценна и твёрдо рассчитываем на признательность партнёров по Трехстороннему Пакту.
Император молчал, в словах министра безусловно была логика, но раскрытие такой тайны могло повлечь за собой непредсказуемые последствия. С другой стороны, Германия находится в состоянии войны с англосаксами и оттягивает на себя гигантские ресурсы. Допустить её поражение, это заведомо обречь на поражение себя. Как это будет выглядеть он видел в уже упомянутом фильме.
- Вам даётся разрешение раскрыть тайну "посланцев богов". Время действительно не терпит. Как вы собираетесь это сделать?
- Образцы техники будут отправлены на подводной лодке, а посланник вылетит самолётом. Время действительно не терпит, немцы в одном шаге от военной катастрофы.
- Самолётом?
- Ваше Величество были заняты вопросами организации "Мирных инициатив" и упустили некоторые события.
И премьер рассказал о достижении итальянских лётчиков:
Еще в июне 1940 г. в Италии на базе персонала и самолетов авиакомпаний "Крылья фашизма" ("AlaLittoria"), "Итальянские авиалинии" ("Avio Linee Italiane") и L.AT.I. была образована специальная авиационная служба (Servizi Aerei Speciali - S.A.S.). В ее составе имелись 132 машины различных типов, включая тридцать один SM.75 с большой дальностью полета.
29 июня 1942 г. с аэродрома Гуидония, в 21 км северо-восточнее Рима, в обстановке строгой секретности вылетел самолет SM.75GA входивший в одну из эскадрилий S.A.S. В тот же день он приземлился на украинском аэродроме Запорожье. Наследующий день - 30 июня - он снова поднялся в воздух и взял курс на восток. Преодолев за двадцать один час расстояние в 6200 км, самолет благополучно приземлился на китайском аэродроме Паото. После отдыха экипажа и дозаправки самолет 3 июля перелетел в столицу Японии.
Этим дальним перелетом, большая часть которого проходила над территорией Советского Союза, руководство Италии преследовало сразу несколько целей. Во-первых, оно рассчитывало укрепить связи с Японией, во-вторых, поднять престиж своей авиации, пошатнувшийся после поражений 1940-1941 гг. в Восточной и Северной Африке. Третьей причиной, толкнувшей итальянцев на столь рискованный перелет, было желание проверить на практике возможность осуществления регулярных рейсов между Римом и Токио для обмена стратегически важными материалами и сырьем.
Обратный полет SM.75GAno маршруту Токио - Паото - Запорожье - Гуидония, хоть и несколько задержался из-за армейского путча, но также прошел без особых трудностей. Сейчас подготовлен аналогичный перелёт пары японских самолётов.
Император милостиво кивнул.
- Премьер-министр, отныне вы допускаетесь на совещания Императорской Ставки.
Смерти бояться,
В самолете "Банзай!" не кричать
Так скучно!
Когда капитан I ранга Монору Гэнда вошёл в тёмную рубку боевой информационно-управляющей системы, он почувствовал себя маленьким мальчиком попавшим в лавку с сладостями. Восемь огромных экранов пялились на него, показывая обстановку вокруг авианосца "Хьюга"2. Гэнда видел все, что присходит в воздухе на 300 км! Это открывало перед ним невероятные, сказочные, божественные возможности. Отсюда он сможет управлять авиацией обоих мобильных флотов, как собственной ладонью.
Мысль о налете на Перл-Харбор посетила Ямамото задолго до назначения на пост командующего Объединённым Флотом. Еще в конце 1930-х годов по его инициативе был создан специальный полигон на островке Сиоку. На этом острове была построена точная копия Перл-Харбора. Действуя на свой страх и риск, Ямомото приказал начать на Сиоку тренировки летчиков морской авиации. Длившиеся два года тренировки влетели японцам в копеечку - они потеряли около 300 самолетов, что для Флота было очень много. Зато теперь в распоряжении Командующего было достаточно опытных летчиков, которым можно было поручить самые сложные задания. Когда тренировки уже подходили к концу, пришла весть о решении Рузвельта сделать Перл-Харбор основной базой Тихоокеанского флота. Ямамото мог с полным правом городиться своим умением предсказывать будущее. В конце 40-го года командующий Объединённым флотом попросил подобрать "лётчика, чья прошедшая служба не сделала его сторонником традиционных операций". Ему порекомендовали Минору Гэнда, который с 1935-го разрабатывал тактику массированного применения авианосцев. Впоследствии такая тактика получила название - "гэндизм". Лётчик успел повоевать в Китае и послужить военно-морским атташе в Лондоне. Не успел Гэнда вернуться в Японию, как подоспели вести из Европы. Операция подобная задуманной была проведена англичанами - Таранто. 21 торпедоносец, лунной ночью нашпиговали торпедами три итальянских линкора.
Уже в январе Гэнда присоединился к разработке плана, начав с жёсткой критики. Единственное что он горячо одобрил - саму идею - внезапного авиаудара по базе. Зато предложенную адмиралом Ямамото атаку "в одну сторону", с расстояния 500-600 миль, с последующей гибелью экипажей в море он просто высмеял. Духи предков зовут воина, но смерть оправдана победой, а как назвать приводнение? Победой над Духами Моря? По предложению Гэнды на Пёрл-Харбор шли не пара, а целое соединение, все большие авианосцы.
План Гэнды предусматривал далеко идущие перспективы, которые, в конечном счете, должны были привести к захвату всех Гавайских островов. "За ударом по Гавайям мы должны высадить крупный десант на острова. Если Гавайи будут захвачены, Америка потеряет главную передовую базу, тем самым мы создадим отличные условия для всех дальнейших операций". Но Ямамото и верхушка командования проявили "узость взглядов", бравый лётчик просто не понимал, что договориться с Армией для совместной операции просто не получится. Армия по-прежнему стояла за наступление на русских в Сибири и о каком-то десанте даже речи быть не могло.
Правда, после разгрома Пёрл-Харбора, молодой капитан получил-таки свои дивиденды: Гэнду назначили начальником оперативного штаба I-го ударного соединения, под командованием адмирала Тюити Нагумо. Но, флагманский корабль "Акаги", по сути, был в полном распоряжении Гэнды, как и весь Кидо Бутай, который так и называли - "флот Гэнды". А сам Нагумо, не очень разбиравшийся в самолётах, после целого ряда удачно проведенных капитаном операций, считал его чуть ли не своим талисманом и позволял неслыханные вольности. Капитан II-го ранга Минору Гэнда, мог шляться на командном мостике, в присутствии на оном представителей старших по званию офицеров и высших чинов командования флотом, в... пижаме! Запросто отдавать команды подчиненным адмирала, даже не утруждаясь спросить разрешения у того, как требует устав и субординация.
Сразу после Мидуэя, Ямамото вызвал Минору Гэнда:
- Поздравляю. Теперь ты начальник оперативного штаба Объединённого флота. Флагманский корабль - "Хьюга"2. Начинай готовить десант на Гавайи, ты был абсолютно прав, это ключ для дальнейших операций. Действуй.
И Гэнда начал действовать.
Для начала пришлось разбираться откуда нужно начинать операцию и что для этого понадобится. Ближайшей точкой, где можно было сосредоточить войска оказались Маршалловы острова.
Японский торговый флот утверждал, что необходимо иметь на одного человека от 3 тонн припасов и снаряжения на 14 дней нахождения в море и до 5 тонн, если путешествие происходит в тропиках. Эти пять тонн и жизненное пространство умещались в 150 кубических футов на человека. Таким образом 5000 тн судно, в 250 000 кубических футов может перебросить на Гавайи 1666 человек. Но если говорить о солдатах японской Армии, то обьем вырастает - 70 это личное пространство, 22 кубических футов на человека это лагерное, саперное и специальное оборудование и 70 кубических футов для боеприпасов, оружия, транспорта и т.д. Получается 162 фута. Для десантников "Специальных морских отрядов", это все поднимается до 324 кубических футов на человека. Мало того, оказывается , что торговые суда не во всех случаях имеют достаточно пресной воды , чтобы удовлетворить потенциальные потребности. Предполагается , что любому судну, идущему на Гавайи через Маршалловы острова потребуется, сверх нормы, перевозимой на борту, дополнительный запас воды ещё на 14 дней для всех людей и лошадей. Лошадям необходимо 5 галлонов в день, людям 0.5 галлона. Или ещё кубический фут на 4,5 галлона воды, то есть дополнительно 4 фута на солдата. Танк - 2000 футов, грузовой автомобиль 1500, лошадь 190, плюс ещё 20 - упряжь и снаряжение. Рацион лошадей это 1.35 фута в сутки. И ещё бензин, и ещё артиллерия, и ещё боеприпасы и ещё бесконечное число всего без чего войска просто обойтись не могут.
В конечном итоге получилось, что усиленная танковым полком дивизия имеет:
24600 человек, 7930 лошадей, 3500 конных повозок, 411 пулемётов, 453 х 50 мм минометов, 114 противотанковых ружей, 78 зенитных пушек и пулемётов, 18 х 37 мм или 47 мм противотанковых пушек, 72 х 70 или 75 мм пушек, 12 х 105 мм пушек, 47 танков, 284 грузовиков, 15 легковых автомобилей. Продовольствие и вода: 2 месяца. Горючего: 2 заправки. 2 боекомплекта. Исходя из того, что в корабельной тонне 30 кубических футов, то для перевозки такой дивизии нужно 188395 тонн, или 38 условных 5000 тн судна.
Голова кругом, волосы дыбом.
А как собственно захватывать Гавайи?
Укреплённый остров Оаху может быть взят штурмом, внезапной атакой или осадой.
Сначала разбирались с штурмом.
Мощная атака на остров Оаху возможна минимум двумя усиленными дивизиями. Это значит, что около 80 транспортов совершили тяжёлое путешествие по всей северной части Тихого океана и войска с их бортов сразу же брошены в бой. Для этого Флот должен создать необходимые условия, захватив господство на море и в воздухе, и подавив береговую оборону. Этот вариант сразу исключался по следующим причинам:
1) Две усиленные дивизии, вынужденные десантироваться на необорудованном побережье потребуют значительно больше тоннажа. Необходимо учесть штурмовые транспорты "Специальных морских отрядов" и большое количество десантных плашкоутов, которые тоже нужно перевозить. В сумме получается судов на 475 000 тн водоизмещения. Это в свою очередь означает, что корабли и суда придётся отправлять двумя эшелонами: "Медленный" - 9 узлов, конвой с силами вторжения уходит из портов раньше и "Быстрый" - 14 узлов, собственно боевые корабли - вторым эшелоном. Со всеми проистекающими отсюда неожиданностями и рисками.
2) Даже если оба эшелона подошли к острову согласно графика (чего наверное быть не может), есть вероятность, что погодные условия окажутся не подходящими и это серьёзно затруднит десант, если вообще не отменит вторжение.
3) Чем больше кораблей, посланных несколькими конвоями из нескольких портов, тем выше вероятность того, что это привлечет внимание американских подводных лодок.
4) Оборона Оаху достаточно сильна и если её известят заранее, то южный берег может оказаться неприступным. Высадка в любом другом месте не даст возможности ускоренного штурма Военно-Морской базы и основных аэродромов. Это ставит под сомнение успешность всего штурма.
5) Ускоренная атака требует по крайней мере двух усиленных дивизий и огромного количество судов. Если военная ситуация развивается не так как ожидалось, эти усилия в лучшем случае растратят впустую скудные ресурсы на бесполезные трансокеанские экскурсии. В худшем, можно реально увидеть уничтожение лучших дивизий плюс многочисленные транспорты.
6) Логистические соображения не гарантируют того, что Флот сможет остаться около Гавайских островов достаточно долго , чтобы поддержать десантников в решающий момент.
Внезапная атака.
Из-за значительных трудностей в выборе времени подхода десанта и синхронизации его с воздушной атакой, по всей вероятности , первоначальная высадка должна будет предваряться мощным воздушным налетом. В ночь атаки, японские десантные суда (старые эсминцы переоборудованные в войсковые транспорты), а также множество боевых кораблей и скоростных штурмовых транспортов подойдут к пляжам Оаху на юге и на севере. Десант должен быть достаточного размера , чтобы высадившиеся подразделения смогли продержаться в течение нескольких дней без подкреплений. Минимальный наряд сил - 8000 человек из "Специальных морских отрядов" с плавающими танками Ка-Ми без серьёзной артиллерии и тылового снабжения.
Одновременно с десантом, Флот проводит предрассветную бомбардировку авиабаз и других оборонительных сооружений. Утром удары продолжаются, если все проходит успешно, то береговая оборона на южном берегу будет подавлена и захвачена ещё до полудня. Тем самым создаётся возможность принять основные силы, которые подойдут через несколько дней.
Особой привлекательностью этого плана является то, что есть возможность нанести серьёзное поражение американской пехоте ещё до начала десанта. Ночью, более 20 000 человек из дивизий гарнизона сосредоточены на 490000 квадратных ярдов в бараках Шофилд. Восемь или девять тяжёлых крейсеров с 8" артиллерией могут, всего за 40 минут, насытить эту площадь таким количеством взрывчатки, что будет соответствовать 400 снарядам британской 25-фунтовки на каждые 100x100 ярдов. Такой уровень огневой мощи нанесёт потери равные боевым действиям двух усиленных пехотных дивизий на протяжении недели. Что даёт в свою очередь десанту хорошие шансы продержаться до подхода этих самых дивизий.
К сожалению этот план был исключен по следующим причинам:
1) Весь план требует запредельного уровня координации и связи среди наступающих подразделений .
2) Появление десантных сил в непосредственной близости от Оаху будет непременно обнаружено американской разведкой. Это в свою очередь резко уменьшает шансы на внезапную атаку палубной авиации.
3) В то время как внезапная бомбардировка большими группами самолетов может быть очень эффективна, так и погода вблизи Оаху слишком непредсказуема (облачность и состояние моря) , чтобы гарантировать то, что атакующие военно - морские силы могли бы точно отработать по своим целям. Особо это касается обстрела бараков Шофилд. Например, утром 7 декабря 1941 года облачный покров был настолько густой, что видна была лишь небольшая часть острова. Такая погода, вероятно, отменяла саму возможность эффективной бомбардировки.
4) Обеспечение мощной бомбардировки острова трудно совместить с необходимостью борьбы против вражеского флота, горький опыт Мидуэя.
5) Обнаружение мощных надводных сил противника и последующий бой, подвергает десантные силы неоправданному риску.
6) Даже если неожиданная атака произошла должным образом и уничтожила береговую оборону и некоторые склады боеприпасов, но обороняющиеся подразделения не были выбиты артиллерийским и воздушным ударом, то вероятно , не будет обеспечен захват военно - морской базы. Если это так, то весь второй эшелон (по крайней мере , две отборные дивизии), почти наверняка не будут высажены или уничтожены в процессе высадки.
7) Все равно есть необходимость синхронизации десантного и основного эшелонов, в противном случае остаётся риск либо преждевременного появления либо запаздывания. Со всеми вытекающими проблемами.
8) Было бы неправильным заставить палубную авиацию разделить внимание между разгромом американского флота, ВВС, а также поддержку большого десанта.
9) Этот вариант также требует массированных транспортных эшелонов, с недостатком перечисленным выше.
10) Любые транспортные эшелоны приближающиеся к Оаху с целью удара по южному берегу придется прикрывать уже за 200 миль от острова в вечер перед десантом.
Оба первых варианта: штурм и внезапная атака получались маловероятными, Гэнда вздохнул и принялся за третий - осаду.
План блокады Оаху строился на обходе и самого острова, и его мощных наземных сил. Необходимо сначала захватить порты и авиабазы на других островах Гавайской цепи, а уже оттуда, перекрыв снабжение Оаху, вести наступление. Эта стратегия устраняет большинство проблем , связанных с ускоренным штурмом островной крепости.
Осада оказывает давление на защитников, заставляя исчерпать жизненно важные ресурсы. В случае Оаху это означало , в первую очередь , продукты питания , необходимые для поддержания населения и гарнизона острова. Из-за своего большого населения, Оаху в частности, и Гавайи вообще могли
существовать только благодаря внешним поставкам. Возможности воспроизводства своего продовольствия крайне ограничены.
Население архипелага на декабрь 1941 года.
Оаху:
город Гонолулу ......... 200158
округ Гонолулу ..... 110345
Гавайи:
Город Хило ................... 22667
округ Гавайи .......... 45731
другие ............................ 464
округ Кауаи ................. 33479
графстве Maуи .................. 52,495
Всего - 465,339 человек.
Население Оаху. На декабрь 1941 года.
Гражданских. ..... 310503
Армия .......... 41669
Mор пех .......... 3893
Флот ........... 35 000 (оценка)
Всего еды на руках, все источники, Оаху, 9 декабря 1941: около 69,35 дней (минимум).
Вывод: Даже после высылки японцев с острова и перевода 2-й дивизии морской пехоты на остров, Оаху располагает достаточными ресурсами, чтобы продержаться по крайней мере до середины февраля 1943 г. Значит измором взять американцев не получится. Значит все же придётся штурмовать.
Любая осада с последующим штурмом Оаху потребует захвата авиабаз для контроля над морскими путями от Пёрл-Харбора.
Гидроаэродромов на островах оказалось три: на Биг-Айленде, Мауи и на Кауаи.
На самом большом острове архипелага - Биг-Айленде(Гавайи) было четыре обычных аэродрома, два из которых - Морс-Филд и Хило могли принимать бомбардировщики вплоть до Б-17. Два других были меньше и предназначались для одномоторных машин. Два аэродрома на Мауи, один из них большой. Хороший аэродром есть на Молокаи, может принять до 70 самолетов, в том числе и двухмоторных. Небольшой островок Ланаи имеет посадочную площадку. На Кауаи было три аэродрома, на один из них базируется эскадрилья "Либерейторов". На самом Оаху есть до 10 площадок, но нормальных больших аэродрома только три: Уиллер, Эва и Хикэм. Следовательно, в первую очередь надо захватывать Биг-Айленд и Кауаи, потом Мауаи и Молокаи, после этого американская база будет в жёсткой блокаде и получение подкреплений из Штатов станет непреодолимой проблемой. Конечно если они не прибегнут к опыту англичан на Мальте и не начнут отправлять самолёты с авианосцев. Впрочем на такой ход есть противоядие - радар на Биг-Айленде и перехватчики на Мауи.
Для будущей операции очень важны порты и якорные стоянки. Этого добра на архипелаге тоже хватало. Хороший порт на Биг-Айленде - Хило. Как раз недалёко от аэродрома. Принимает суда любого тоннажа, но открыт со стороны моря и уязвим для подводных лодок. Защищён одним волнорезом. Наверное поэтому американцы не развернули там базу. Ещё один небольшой порт в заливе Кеалакекуа, тоже рядом с аэродромом. Что ж, этот остров можно будет брать с двух сторон. На Мауи отличная якорная стоянка в бухте Кахулуи. Единственная альтернатива Перл-Харбору, может, в случае чего, приютить весь флот. Но тоже открыта с моря и очень сильные течения. Стоянку даже минировать не стали, сорванные мины будут опаснее для своих кораблей, чем для вражеских подлодок. На Кауаи один небольшой порт - Кукуиула-Харбор. Пожалуй это наиболее важные места на всём архипелаге, конечно все острова имеют небольшие порты и якорные стоянки, но стратегическое значение имеют только перечисленные. Теперь оставался вопрос, как все это богатство захватить и побыстрее?
Если посмотреть сверху на архипелаг, то видна цепочка островов почти строго с запада на восток. Самый западный остров - Кауаи, рядом крохотный Ниихау. Потом Оаху. Следом целая группа: два больших - Молокаи и Мауи, и два маленьких - Ланаи и Кахоолаве. Самый восточный и самый большой - остров Гавайи или просто Биг-Айленд. За ним только океан, до самого западного побережья Америки. Если сначала захватить западный остров - Кауаи, то получишь один порт и три аэродрома. Потом придётся обходить Оаху, под ударами самолетов и кораблей, и последовательно штурмовать группу из пяти островов. Если поступить наоборот и начать с Биг-Айленда, то сразу получаешь четыре аэродрома, два порта и лёгкий доступ к Мауи и Молокаи. Да и восток, это то направление, удара с которого американцы ожидают меньше всего. И Гэнда начал планировать атаку на остров Гавайи.
Выход с Маршалловых островов все же придётся проводить двумя эшелонами - первым "Медленный" со скоростью 9 узлов, он будет идти 10-11 дней. "Быстрый", выйдет на двое суток позже, скорость 14-15 и у Гавайев он будет на шестой-седьмой день. Значит "Медленный" подойдёт к концу вторых суток с начала операции или чуть позже, не страшно. С Объединённым Флотом будет достаточно крупный десант, чтобы захватить оба порта Биг-Айленда и минимум два аэродрома. Основу десантного соединения составят три пассажирских лайнера: два японских - "Аргентина-Мару" - 12755 брт, 23.8 уз, "Камакура-Мару" - 17 498 брт. 19 уз. и немецкий лайнер "Шарнхорст" - 18 184 брт, 21 уз. У них на борту разместятся минимум два полка пехоты с артиллерией. 8000 десантников из "Специальных морских отрядов" пойдут на семи стандартных грузовых транспортах Тип М по 9502 брт., 19 уз.
Высадку обеспечат штурмовые транспорты. "Ниссин" - построен в 37 году. Носитель гидросамолётов. 11 317 брт, 28 узлов. В 42-м перестроен в носитель сверхмалых ПЛ (12 шт). Будем использовать как штурмовой транспорт: 20 плашкоутов, 800 чел. 28 узлов, 3х2 140-мм орудия. Однотипные "Читосе" и "Чийода" - 11 023 брт, 29 уз., 2х2 127-мм, 20 плашкоутов, 600 чел., 8 танков Ка-Ми с присоединёнными понтонами. Есть ещё армейский "Акатсу-Мару"-11 800 брт., 20 уз., 20 ДКА или 20 самолетов, 400 человек десанта на борту, можно конечно загрузить и больше. Достраивается однотипный "Нигацу-Мару", нужно ускорить работы. Отдельно в этом ряду стоял "Синсю-Мару", самый первый десантный корабль специальной постройки, передан Армии в 35 году. 11 000 брт., 20 ДКА, 19 узлов. В ходе десанта на Яву он получил в борт торпеду от своего же эсминца и затонул на мелководье. Сейчас его не спеша поднимают. Если за дело возьмётся флот, то через полтора месяца будет в строю.
Рассчитывать на полную внезапность, как это случилось в декабре 41-го было глупо. Значит налёт на Перл-Харбор и островные аэродромы вызовет большие потери. Раз так, то атаковать вообще не нужно, пусть атакуют янки. Благодаря радиолокации и зенитным ракетам "посланцев богов", ПВО обоих мобильных флотов практически не пробиваема. Кроме этого, на каждом из восьми авианосцев 27 "Рей-сен", в сумме 216 истребителей, да ещё запасные, с отсоединёнными крыльями - 18 штук. Будет чем пополнить потери в первое время. Над соединением удастся повесить многочисленный истребительный "зонтик". Чем больше налётов проведут американцы по Флоту, тем меньше самолетов у них останется. Если интенсивность полётов с авианосцев будет 300-350 в день с каждого, то на четвёртые - пятые сутки авианосцы должны отойти на заправку и пополнение боекомплекта. Это займёт не меньше двух суток, скорее трёх. Значит десант должен захватить аэродромы Биг-Айленда уже на второй-третий день, на них перелетят истребители и бомбардировщики с Маршалловых островов. После этого можно будет спокойно отойти на заправку, а потом вернуться, как это было сделано в апрельском рейде против Цейлона. Только оставлять Перл-Харбор не атакованным тоже нельзя, там наверняка стоит серьёзное соединение. Если линкоры и крейсера прорвутся к зоне высадки, то вся операция сорвётся. Придётся заблокировать выход из гавани подводными лодками во главе с "Сорю"2, а около десанта оставить линкоры. В этом случае возможен линейный бой. Если линкоры победили англичан при Адду, то почему бы им это не повторить против американцев при Гавайях? Хватит отсиживаться за спинами палубной авиации, посмотрим на что способны "Ямато" и "Мусаси". А потом вернутся авианосцы и можно будет захватить другие острова. Значит полная блокада Оаху наступит на 12-15 день от начала операции. Дальше все будет зависеть от Армии, но Флот не сможет действовать в отрыве от баз более месяца. Следовательно штурм Оаху должен быть начат не позже 24 дня операции.
Такие выкладки предоставил Оперативный отдел командующему Объединённым Флотом.
Остров Оаху благодаря его укреплениям,
гарнизону и географическим особенностям
считается сильнейшей крепостью в мире.
Д. Маршалл, Начальник штаба армии США
Генерала Дугласа МакАртура вызвали из Австралии 19 сентября 1942 года. Уже 24-го он был в Овальном Кабинете.
- Нимиц не справился, он не должен был идти на такой риск при Мидуэе. - Под строгим взглядом президента с трудом выдавил из себя мрачный адмирал Кинг, главнокомандующий ВМФ США. - Мы его отзываем. Командование Тихоокеанским флотом примет контр-адмирал Роберт Теобальд.
Начальник штаба американской армии генерал Маршалл, напротив, сиял как медный грош. Бессмысленное разделение управления на два основных района: юго-западный и тихоокеанский, наконец упразднялось. Это разделение было вызвано политическими причинами и утверждено Рузвельтом 30 марта 1942 г. Теперь, благодаря советам начальника своего штаба, адмирала флота Уильяма Даниела Леги, президент изменил решение. Армия переиграла Флот! (В США, так же как и в Японии существовала ожесточённая конкуренция между Армией и Флотом. Правда Соединенные Штаты были неизмеримо богаче страны Ямато и смогли себе позволить после ВМВ прибавить к двум конкурирующим организациям третью - Авиацию).
- Дуглас, вы как и раньше назначаетесь единоличным командующим во всем Тихоокеанском регионе. Вам подчиняется армия, авиация и флот. Мы в вас верим. Вы остановите продвижение японцев. - Говоря это, Маршалл чуть ли не подпрыгивал на стуле от радости. - Принимайте командование!
Президент Рузвельт широко улыбнулся и крепко пожал руку генералу МакАртуру.
В течении недели вновь назначенный командующий занимался выбиванием дополнительных ресурсов для Тихого Океана. Он сразу потребовал ещё три дивизии. Одну для Гавайев и две для Австралии. Это для начала. Не взирая на возможность проведения операции "Торч" в Северной Африке, "Дядя Сэм" поерзал, но раскошелился. 4-я пехотная, так называемая "экспериментальная" дивизия, переходит в его распоряжение сразу. Ещё две, номера уточнят позже, передадут в ноябре и декабре. Флот согласился отправить на Гавайи четыре новейших линкора, в дополнение к "Таск Форс" 1 из семи тихоходов, под командованием вице-адмирала Пая, которые уже там находятся. Это были срочно переведенные с Атлантики "Айдахо", "Нью Мексико" и "Миссисипи", закончивший модернизацию, "Колорадо" и мало пострадавшие в Перл-Харборе "Mериленд", "Teннеси" и "Пенсильвания". Однако отдавать последние два больших авианосца - "Саратогу" и "Уосп" адмирал Кинг отказался категорически. ВВС пообещали довести состав Седьмого воздушного флота на Гавайях до 1000 самолетов к Рождеству и серьёзно усилить Пятый воздушный в Австралии к новому году.
В день отлёта, генерала внезапно вызвал адмирал Леги. Пришлось отложить все дела и мчаться на встречу, начальнику личного штаба президента не отказывают. Разговор, против ожиданий получился очень тяжёлый. Адмирал флота рассказал, что предшествовало знаменитому "NO", и о своём обещании "офицера и джентельмена".
- Запомните МакАртур, вне Гавайев живым вы не нужны. Ваше - "я прорвался", сработало один раз, больше такого не повторится. Если японцы влезут в Австралию, то это будет их последняя ошибка. Сил ни для чего больше у них не останется. Но мне думается, что Ямамото такого не допустит, а значит ударит по Оаху. Вы обязаны, слышите, обязаны выдержать этот удар. Не допустите ещё одних Филиппин. В противном случае можете сразу стреляться, этого вам не простят. Вы хорошо меня поняли?
В самолёте было о чем подумать, оборона острова должна стать абсолютно непреодолимой. Ведь что было в декабре 41-го? Американские войска, расположенные на Оаху, были разделены на три части, у каждой из которых был свой, притом совершенно независимый от двух других, командир. Под началом Киммеля были корабли Тихоокеанского флота, и только они. Многочисленным гарнизоном Оаху (по данным на 7 декабря 1941 г. - 40 469 солдат и 2490 офицеров) командовал генерал Уолтер Шорт. Ему же подчинялись все наземные средства ПВО, береговая артиллерия, а также авиация, базировавшаяся на нескольких аэродромах, крупнейшими из которых были Уиллер, Эва и Хикэм. Кроме того, у Канэохэ располагалась стоянка гидросамолетов, а на острове Форд прямо посреди гавани Перл-Харбор находился небольшой аэродром патрульной авиации. Наконец, за оборону базы с моря отвечал 14-й военно-морской округ во главе с адмиралом Блохом. Отсутствие единоначалия делало базу более уязвимой для вражеской атаки. Теперь другое дело, у него есть вся полнота власти, остаётся довести эту простую мысль до всех командиров и заставить их выполнять одну единственную задачу - оборонять Оаху.
Первое, что потрясло МакАртура по прилёту на остров были... японцы! До войны, на архипелаге проживало 180 тысяч этих тварей, причём 120 тысяч в Гонолулу. После 8 декабря в лагерь посадили тысяч сорок подозрительных, кого-то выслали в Штаты, остальные шляются по Оаху и шпионят для Микадо. Пришлось заниматься всем самому, организовывая концлагерь на Биг-Айленд. В охрану собрал военную полицию из всех трех дивизий: 24 и 25 пехотных, родных сестёр созданных ровно год назад делением 11-й дивизии, третьей была 2-я дивизия морской пехоты. Этих полицейских не хватило. Заключённых было слишком много, пришлось перебросить на Большой Остров два полка 25-й дивизии. Один для усиления охраны концлагеря, второй для гарнизонной службы и противодесантной обороны. Туда же отправился 193-й легкотанковый батальон, - 54 штуки М3"Стюарт", как мобильный резерв. Третий полк этой дивизии разместился на четырёх восточных островах: двух больших - Молокаи и Мауи, и двух маленьких - Ланаи и Кахоолаве. 14 октября "Дядя Сэм" начал выполнять свои обещания, в сопровождении быстроходных линкоров пришёл первый войсковой конвой. Пехотная боевая группа 4-й дивизии разгрузилась на острове Кауаи. Группа состояла из 22 пехотного полка, 44 батальона полевой артиллерии, роты инженеров, медицинской роты и подразделения сигнального корпуса, эдакая дивизия в миниатюре. Теперь Оаху был надёжно прикрыт и с запада. Новейшие линкоры: "Вашингтон", "Норт-Кэролайн", "Массачусетс" и "Саут-Дакота", командующий "Таск Форс" 2 контр-адмирал Дж. У. Уилкокс, бросили якоря в Перл-Харборе. Появилось время разобраться собственно с силами гарнизона. Наибольшее опасение доставили отдельные батальоны средних танков: 762, 763 и 766. Их формирование началось в бараках Шофилд ещё в апреле 42-го, но до сих пор они не получили всех положенных по штату танков "Генерал Ли" и самоходок М7"Прист". На отправленную заявку "Дядя Сэм" ответил, что догрузит сорок машин на ближайший конвой, везущий тылы и артиллерию 4-й пехотной дивизии. Он уйдёт из Сан-Франциско 22 октября, сопровождать будут лёгкие силы и конвойный авианосец "Санти", который привезёт ещё 30 "Киттхауков". На обратном пути эти "Либерти" наконец-то начнут забирать из лагеря заключённых японцев.
С каждым прошедшим днём уверенность в надёжности обороны Оаху все более крепла. Постоянные учения и прибывающие подкрепления превращали войска гарнизона в грозную военную силу. МакАртур наконец почувствовал себя спокойно, трагедия Филиппин теперь точно не повторится, застать их врасплох невозможно. Это приятное ощущение разбилось как яйцо о стену в ночь с 29 на 30 октября вместе с взрывами линкоров "Айдахо", "Саут-Дакота" и крейсера "Пенсакола". Сначала решили, что это диверсия карликовых подводных лодок и эсминцы начали обработку акватории глубинными бомбами. Но в предрассветных сумерках очень скоро наткнулись на всплывшее человеческое тело в необычном гидрокостюме. Люди-лягушки! Теперь по всей гавани сновали катера и матросы бросали в воду взрывпакеты и гранаты. Правда больше никого не обнаружили, но на берегу вспыхнула перестрелка, двое диверсантов попытались прорваться по суше. Живыми их взять конечно не удалось. А в 08.45 из океана пришло короткое сообщение от тяжёлого крейсера "Огаста", ведущего конвой из Сан-Франциско:-"Атакован палубной авиацией" и сообщение прервалось. Ни одно судно, включая авианосец "Санти" на связь не вышло.
Не прошло и года как война снова вернулась в Перл-Харбор.
На утреннем совещании собрались: Главнокомандующий генерал Дуглас МакАртур, командующий Седьмым воздушным флотом генерал Джордж Кении и командующий Тихоокеанским флотом контр-адмирал Роберт Теобальд. Это была последняя их встреча в таком составе, но высшие офицеры конечно об этом не знали. Над головами, если можно так выразиться "витал призрак Дня Позора", все трое боялись одного и того-же - внезапного удара авиации по кораблям и аэродромам. Соответственно и принятые решения были вполне предсказуемые - флот выходит из базы, авиация проводит круговую разведку на радиус 700 миль, гарнизон готовится к обороне.
Седьмой воздушный флот обладал немалыми силами: 12 эскадрилий истребителей, 12 эскадрилий ударных самолётов, в том числе 5-я и 11-я бомбардировочные группы на "Летающих крепостях", разведывательная эскадрилья "Либерейторов", три эскадрильи патрульного крыла на PBY"Каталина". Всего более 700 боевых машин и ещё не менее 100 всяких разных связных, транспортных и прочих.
Во время декабрьской атаки на Перл-Харбор Патрульное крыло (PatWing 1) потеряло 33 машины из 36. Через год численность не только восстановилась, но и добавилась ещё одна эскадрилья. На рассвете 30 октября 1942 года в воздух поднялись 12 машин для традиционной разведки радиусом 300 миль. После изменения полетного плана, они ушли на новый, 700-мильный маршрут и к ним присоединились ещё 23 "Каталины". В восточном направлении, выяснять судьбу конвоя полетели семь машин эскадрильи VP-22, в воздухе они должны будут пробыть 13 часов. Вслед за ними стартовали пять В-24D из VB-101, командование сообразило, что если "атакован палубной авиацией", то шансы гидросамолётов не велики, их собьют раньше чем "Каталины" что нибудь успеют передать. Так и случилось, только один PBY начал что-то сигналить заполошенной морзянкой и замолчал. Из семи гидросамолётов вернулись двое, остальные так и сгинули. "Либерейторам" повезло больше. Правда конвоя они так и не нашли, но зато наткнулись на флот джапов. К 14 часам МакАртуру стало известно, что в 500 милях от них идут линкоры и крейсера, прикрытые палубными истребителями.
Выход Тихоокеанского Флота из Перл-Харбора был сорван сообщением Прибрежного патруля о том, что они атакованы подводными лодками прямо у входа в гавань. DD-391 "Хенли" получил торпеду в винты и беспомощно дрейфовал, второй, DD-139 "Уорд" сразу же ушёл в сторону и вскоре своим сонаром обнаружил лодку. Корабль пятнадцать минут маневрировал, пытаясь выйти в атаку, когда гидроакустик услышал странные шумы. Попытка уклониться ни к чему не привела и "Уорд", получив подводную пробоину в корме, начал тонуть. Наверное японцы применили акустические торпеды, идущие на звук винтов. Патруль прочесывал окружающие воды, в воздух были подняты самолёты и высланы ещё пять эсминцев. Одна из "Каталин" заметила лодку на небольшой глубине в 10 милях от гавани и сбросила на неё бомбы. Результат атаки был не известен. Эсминцы никого не нашли, но один из них подорвался на донной мине и затонул. Теперь наступила очередь тральщиков.
Линкоры осторожно начали выползать из Перл-Харбора только в 17 часов, а скверные новости продолжали поступать. Сначала на плохо протраленной минной банке подорвался "Индианаполис", ему пришлось вернуться в базу. В 18.20, двумя торпедами был потоплен находившийся в дозоре лёгкий крейсер "Феникс" (чего ждать 26 апреля 82-го года и переименования этого корабля в "Генерал Бельграно"?), а в 22.00 судно снабжения AD-24"Каскаскийя". Создавалось ощущение, что весь архипелаг просто кишит подводными лодками. Эсминцы все время имели гидроакустические контакты, постоянно кого-то атаковали глубинными бомбами и докладывали о победах. Правда понять, реальны эти победы или нет, было сложно. Адмирал Теобальд развернул эскадру на запад и приказал дать 20 узлов, стремясь выйти из зоны действия субмарин. К рассвету флот находился недалеко от острова Нихоа в 200 милях к северо-западу от Оаху. В восемь часов утра, самолёты-разведчики обнаружили японцев в 270 милях к юго-востоку от Биг-Айленд, то есть теперь флоты разделяло больше 700 миль. Узнав об этом МакАртур просто взревел от ярости. Американский флот трусливо бежит от джапов!
Самолёт трясся как припадочный, двигатель время от времени стрелял огненным выхлопом. Подводные демоны! Нет, все же не везёт их экипажу при налётах на острова! В прошлый раз подбили над Мидуэем, сейчас над Оаху.
Они бомбили береговые батареи, зенитный огонь был, но по сравнению с корабельной ПВО это детские игры. Чутай Акира Мори потерь не понёс и торпедоносцы, сформировав клин, полетели на юго-восток к авианосцам. Тут-то сверху свалилась пара "Кертис" Р-40, гекитсуиох (в дословном переводе "истребитель - король сбивания") американцев прошляпили. "Киттихауки" били по ведущему самолёту, то есть по ним. Сато отвечал из своей тарахтелки, но кажется не попал. Зато их "Канко" досталось. Крупнокалиберная пуля попала в двигатель, по всей видимости выбив один из цилиндров. Удивительное дело, самолёт не загорелся, мотор не заглох и можно было дотянуть до земли, до посадочной палубы точно не долететь. Хатори, быстро прикинув на карте, решил идти на Гавайи, аэродром Хило. И вот они, на трясущемся самолёте, который плюётся огнём, что твой дракон, медленно ковыляют в голубом небе.
- Хатори, а почему Гавайи, ведь до Молокаи ближе? И аэродром там приличный.
- Молокаи постоянно бомбят, да и захватили его только семь дней назад, а Гавайи уже как две недели.
- И что?
- Как что? Может там уже "Станцию утешения" открыли. С американками. Я разговаривал с ребятами из "Канойя", так они рассказывали, что в Маниле были американки. А я ещё никогда американок не пробовал.
- Что-о?! Хатори, ты как был идиотом, так им и помрешь! А если не долетим?
- Почему не долетим? Долетим. Вон, давеча, когда линкор торпедировали, ты тоже говорил, что не долетим. Но долетели ведь.
- Идиот.- Это уже было не восклицание, а констатация факта. - Шестого ноября нам осколки в фюзеляж попали, жаль, твою дурную голову не пробили, а сейчас в мотор. Ты разницу понимаешь?
- Понимаю.- Легко согласился Хатори и начал конючить.- Сато, дай таблеточку. - Сато молчал. Он вообще не разговорчивый, этот Сато. - Са-ато, ну да-ай таблеточку.- Сато молчал. Он был большой любитель таблеток "Хиропон"(коммерческое название метамфетамина, широко производящиеся в Японии во время войны) и делиться своим запасом не спешил.
Говорят, что от этих таблеток можно сойти с ума, но сумасшествие лётчикам-торпедоносцам не грозит. Они погибнут раньше, потери среди них более 70%. Не зря экипажи "Канко" не берут в полет парашюты. А вот таблетки таскают в карманах пригоршнями и перед вылетом саке с метом - традиция.
- Ладно Сато - вмешался Акира, - дай ему таблетку, и мне заодно, а то, что-то в глазах двоится.
Наконец вдалеке появился дымящий вулкан Мауна-Лоа. Под крылом мелькнула бухта и несколько десятков четырёхмоторный летающих лодок - огромных "Каваниси" Н8К и чуть меньших Н6К, толпящихся возле авиатендера "Акацусима". Наверное лодки прилетели сюда ещё позавчера, после того как сбросили десант на Кауаи и сейчас ждут пока их заправят. Плавный крен вправо и....знакомый аэродром! Мори мысленно хмыкнул, сначала они этот аэродром бомбили, теперь он для них спасение.
- Сато! Ракету!
Ракета чёрного дыма - сигнал аварийной посадки. Самолёт, не делая круга встал на глиссаду и через десять минут, кашляющий огнём "Канко", катился по полосе.
- Сели! Ну Хатори, где твои американки?
Американок на Гавайях не оказалось, зато было множество изголодавшихся японок, готовых за еду подарить радость воинам Императора. Штурман узнал об этом в штабе, сразу после доклада о вынужденной посадке. Не теряя времени он сбегал к самолету, вытащил бортпаек и исчез. Акира с Сато, разместившись в палатке для лётчиков - старшин, отправились бродить по окрестностям. Без берега они были почти месяц. Стоянки были впритык заставлены "Рей-сен" и "Тип 1 Рикко"G4M из кокутаев "Канойя" и "Такао", так же как и они вернувшихся после налёта на Оаху. По лётному полю раскатывали трофейные автомобили-заправщики и сновал аэродромный люд.
- Акира?! - Кто-то окликнул их сзади.
Пилот обернулся.
- Ясуо?
Бурная радость, хлопки по плечам, извечное "а помнишь?". Они были однокашники-йокарен, а значит почти братья "Цветы сакуры одного года".
- Выходит сели на вынужденную? Это вы удачно сели. Как я рад тебя видеть! Мы сейчас собираемся в гости к танкистам, крепить дружбу между флотом и армией. Штаб вас до утра точно не хватится, так что едем с нами.
В кузове грузовика палубникам рассказали, что едут они в 14 танковый полк - Победителей Сингапура, который вместе с морской пехотой и гвардейской дивизией захватывал этот остров. При этом полк понёс большие потери и сейчас получает новую технику, поэтому в десанте на Кауаи не участвовал. Танкисты посещали лётчиков несколько дней назад, гостей напоили и даже покатали на самолёте. В ответ их обещали покатать на танках "с ветерком" и удивить древним обрядом.
Встречали очень радушно. Под брезентовым тентом был по европейски накрытый стол, уставленный бутылками с виски, а позади стола выстроенные в линейку танки. С танков и начали, хотя многие лётчики предпочли бы начать с виски. Акира напиваться не хотел, во всяком случае не сразу, а вот танки ему были интересны. Честно говоря, вживую эти бронированные машины он видел в первый раз. Пояснения давал сам командир полка, полковник Кита.
- Это основная наша машина, средний 14-ти тонный "Шинхото Чи-ха". Экипаж пять человек, броня один дюйм, пушка 47-мм. Этот зверь может бегать со скоростью 40 км/час. Боевой дебют состоялся 5 мая 1942 года на острове Коррехидор. Американцы как увидели эти грозные танки, так сразу и сдались. Мы получили их в августе, 18 штук, перед отправкой в Бирму. В Бирму мы не попали, а попали сюда. О чем не жалеем. - И полковник натужно захохотал.
Акира пересчитал танки, в строю стояли семь машин. Вид у них был ... заслуженный - ободранная краска, вмятины, следы ремонта. По всему выходило, что этим машинам досталось. Странно, бои за Гавайи длились всего шесть дней, потеряли одиннадцать "грозных танков", а те что остались очень грозными не выглядят. Полковник быстро прошагал вдоль короткой шеренги "Шинхото Чи-ха" и остановился около трёх маленьких танчиков. Любовно похлопал ближайшего по броне.
- Лёгкий Ха-го. На таких мы разбили англичан и взяли Сингапур. Весит 7.5 тонн. Экипаж три человека, броня 12-мм, пушка 37-мм, скорость 45 км/час. Маленький свирепый хищник. Пролезет в любую дырку и загрызет своей пушечкой.
Лётчик подумал, что танчик на хищника не тянет, скорее на зайца. К тому же в строю этих "зайцев" всего ничего. Точно не хищник, а скорее добыча. Хотя танкистам конечно виднее. Дальше стояли более солидные машины с огромными хиномару на башнях.
- Наши трофеи. - Кита надулся от гордости. - Американские лёгкие М3"Стюарт". Таких захватывали на Филиппинах, досталось и нам, здесь на Гавайях. Весит 13 тонн, броня 38-25 мм, пушка, как и у нашего - 37-мм. Скорость 60 км/час, как у автомобиля. Экипаж 4 человека.
Мори с уважением посмотрел на весёлых танкистов. А ведь эти парни герои. Настоящие герои, если сумели на своих картонных машинках победить такие "лёгкие танки", у них же и броня толще, и скорость больше. Теперь понятно почему японской техники осталось мало и вид такой побитый.
- А это тоже трофеи? - И лётчик ткнул пальцем в конец строя с монструозными чудищами.
- Трофеи, но не наши. Флотские. В море перехватили конвой, часть потопили, часть захватили. Вот там и оказались эти "Генерал Ли" и один "Генерал Шерман". Средние танки. Серьёзный противник. Весят 28 тонн, броня 50-мм. Пушек две: одна 37, другая 75-мм. В бою с ними ещё не сталкивались. Пленные говорят, что на Оаху таких много. Повоюем.
- Значит получается, что это наши трофеи?
- Почему ваши?
- Так наш экипаж участвовал в той атаке. Мы уже зашли на самый большой транспорт, тут команда по радио:- "Больших не трогать. Крейсера на подходе". Пришлось атаковать мелких. Получается - наш трофей.
- Правда? Ну молодцы, что не тронули. Теперь мы этими американцами других американцев побьем. На Оаху. Слушай лётчик, а давай я тебя покатаю. На каком танке хочешь?
"Стюарт" действительно нёсся как хороший автомобиль. Полковник водил виртуозно, немногочисленные встречные машины едва успевали уступать дорогу. Танк, почти не сбавляя скорости выскочил на высокий холм, с которого открывался великолепный вид на бухту и город Хило. Остановились. Достали сигареты. Город почти не пострадал во время штурма, гавань была переполнена разгружающимися судами. Только приткнувшийся к берегу, избитый вхлам линейный крейсер "Харуна" портил пейзаж. Первым молчание нарушил танкист.
- Ты в этом бою участвовал? "Муцу" видел?
- Участвовал. Видел.
К пятому ноября налёты береговой авиации американцев полностью выдохлись. С захваченных на Гавайях аэродромов начали летать истребители из "Канойя" и "Такао", вот-вот должны были появиться "Рикко", а авианосцы отошли на заправку. Экипажи палубных самолетов, делавшие в эти дни по три - пять вылетов в день повалились спать как подкошенные. Однако выспаться не дали, в пять утра 6 ноября всех с коек сорвал ревун боевой тревоги. На брифинге сообщили: ночью начался бой линейных сил, наши побеждают, один линкор врага потоплен, остальные отступают. Вроде замечательная новость. Именно, что "вроде". Поднятый час назад вертолёт радиолокационной разведки "посланцев богов" обнаружил соединение из трёх скоростных линкоров и нескольких крейсеров. Эти корабли по большой дуге обошли бой и теперь на 30 узлах несутся к зоне высадки. Встретить их там может один старый "Фусо", который, ясное дело, американцам на пару залпов. Первая и Вторая дивизии линкоров, даже если и смогут выйти из боя, все равно не успеют. Приказ: Третьей дивизии линейных крейсеров перехватить противника и любой ценой не допустить атаки на транспорты. Только и они не успевают, до Хило 200 миль - семь часов хода. Американцы будут там через пять. Необходимо снизить им скорость, а ещё лучше потопить. Это приказ палубной авиации. И никого не волнует, что авиатопливо принять не успели, и торпед с бронебойными бомбами на две атаки, и экипажи с ног валятся. "По самолётам!"
Избиения, как в душе надеялись пилоты, не получилось. Мало того, что новые линкоры обладали совершенно феноменальной ПВО, так ещё появились "Уайлдкеты" морской пехоты. Их было немного, не более эскадрильи, но первую волну они отбили, хотя и сами были почти все сбиты. Дальше пошло легче. Вторая волна смогла провести скоординированную атаку и добилась торпедных попаданий по "Вашингтону", "Норт-Кэролайн", "Массачусетсу". Скорость эскадры снизилась до 20 узлов, но и торпед на авианосцах почти не осталось, а 250 кг бомбы на огромные линкоры особого впечатления не производили. В погребах "Хийё" оставалось ровно три торпеды, их разделили между самыми опытными экипажами, остальные "Канко" будут нести 800-кг фугасные бомбы, бронебойных не было вообще. В этой третьей атаке, когда американцам осталось пройти не более 40 миль, все и произошло. Их "Морской бомбардировщик Тип-97" прорвался сквозь завесу трасс, водяных всплесков и клубков разрывов. Фюзеляж напоминал дуршлаг, по счастью осколками никого не задело. "Вашингтон", идущий последним в колонне получил своё - торпеду в корму и лёг в неуправляемую циркуляцию. Дело сделано! Похоже у них образовался свой стиль - выбивать винто-рулевую группу капитальным кораблям. Только их верный "Канко" тоже не выдержал - повреждены тяги элеронов. Почти неуправляемая по крену машина , медленно набирая высоту, летела на юго-запад. Когда альтиметр показал 3000 футов, Акира решился. Осторожно, блинчиком, самолёт разворачивался на курс к родному авианосцу. Тут, почти строго по носу, взметнулся столб пламени, окаймленный чёрным - за горизонтом что-то взорвалось. Первым отреагировал Хатори:
- Там сражение линкоров. Американец взорвался!
Они без энтузиазма прокричали "Банзай!" и под причитания пилота:- "Ох, не долетим, не долетим", почапали к своим. Через два часа, после того как израненная машина филигранно села на палубу "Хийё", экипаж узнал новости. Грандиозная битва линкоров - семи японских против шести американских, окончилось победой. Правда "полной" назвать её язык не поворачивался, уже под самый конец, кто-то из недобитых американцев отомстил. "Муцу", шедший замыкающим в колонне 1 ДЛК, взорвался, выбросив в небо гигантский огненный протуберанец. Спасти почти никого не удалось. Третьей дивизии линейных крейсеров тоже досталось. "Норт-Кэролайн" и "Массачусетс" не стали больше испытывать судьбу под массированными ударами авиации. С "Вашингтона" сняли экипаж и добив линкор торпедами, эскадра пошла на восток, к западному побережью Америки. Прямо в объятья линейных крейсеров. Только эта добыча им оказалась не по зубам. В вечерних сумерках произошёл короткий, но ожесточённый бой. Флагманский "Харуна" поймал пять 406-мм снарядов и вывалился из строя, адмирал Абэ погиб вместе со всем штабом. Остальные, тоже получив повреждения, продолжать бой не решились. Американцы ушли.
Вот теперь, выплывая из воспоминаний, Акира сказал ещё раз:
- Участвовал. Видел. Случайное несчастное попадание. Как говорят американцы - "лаки шот". Главное что они не добрались до десанта. Остальное превратности войны. Так думают на флоте.
Тяжёлый боевой вылет, вынужденная посадка, встреча с другом и катание на танке. К вечеру Акира чувствовал себя полностью выжатым. Несколько чашечек чистого виски и он, блаженно улыбаясь, начал клевать носом. За столом громко смеялись, хвастались друг перед другом, кто-то даже порывался петь. Вдруг шум утих. Ясуо ткнул его локтем:
- Смотри.
Рядом с тентом два солдата держали раздетого по пояс крепыша-американца. Его глаза были завязаны чёрной тканью, а руки скручены за спиной. Со своего места поднялся полковник Кита.
- У нас практикуется древний обряд - кимотори. Все офицеры прошли через него. Но мы подумали о наших дорогих гостях, которые доблестно бьются и при этом не имеют возможности захватить в плен живого врага. Мы приготовили вам подарок. Этот офицер-танкист настоящий самурай, он сжёг три наших танка, взяли его, когда он был без сознания. Это достойный враг. Господа лётчики, кто хочет испробовать остроту своего меча?
За столом повисла тишина. Желающих не было.
- М-да? Странно. - Кита действительно был удивлён. - Ну ладно. Капитан...
В этот момент встал ... Сато. Выпил он немного, но таблеток наглотался всласть и сейчас наверное макушкой задевал небо.
- У меня нет с собой моего меча. Могу одолжить ваш?