- С точки зрения науки, - сказал Оболенский, - душа - это квантовые частицы, несущие в себе генетические данные и информацию о психической сущности индивида. Находится она в сосудах головного мозга и после смерти человека, благодаря квантовой гравитации, отправляется во вселенское хранилище данных. Понимаешь?
Лепехин неуверенно кивнул. На самом деле, в существование души он не верил, и психической сущностью человека не интересовался, поскольку был атеистом и бизнесменом. Сергей о таких материях не думал вообще. Но Оболенский был другом со школьной скамьи, и еще с тех пор доискивался до сути всякой зауми, потому и занялся биоэнергетикой. И уговорил-таки Сергея согласиться на эксперимент, обещая практическое бессмертие. Но сейчас в лаборатории, среди всех этих колбочек и баночек, Сергей почувствовал себя неуверенно.
- Ну да, это типа психика, - промямлил он.
- Э нет, брат, - возразил Оболенский. - Психика определяется через слово "душа". Это "совокупность душевных переживаний, душевный склад, свойственный человеку". Душевный! Неизвестное определяется через недоказанное. Душа, по сути, нематериальная сущность. А вот наука ее взвесила. Знаешь, сколько весит душа?
Сергей отрицательно помотал головой.
- Двадцать один грамм! - торжествующе сказал Оболенский. - Вот, к примеру, пять грамм весит совесть, три грамма - доброта, и, скажем, два грамма - честность. И есть у души материальный носитель - биоэнергия. Вот ее мой душеуловитель у тебя найдет и извлечет.
Усевшись в кресло и натянув на голову что-то вроде каски, Лепехин опасливо спросил:
- А не помру я от этого извлечения?
- Да ты что! - возмутился Оболенский. - Ты теперь как Кощей Бессмертный. Смерть его в яйце, яйцо в сундуке, ну и так далее. Душа привязывает тело к жизни. Спрячь ее, и телу ничто повредить не сможет. А твоя будет спрятана в бункере номер пять, в лаборатории четырнадцать, на третьей полке справа, в этой синей бутылочке. Главное - не выпустить ее во вселенское хранилище данных.
Лепехин, незаметно для себя похудевший на двадцать один грамм, проводил бутылку тоскливым взглядом.
Но зажил он теперь спокойнее. Дела пошли в гору, жена родила долгожданного сына. И совести у него меньше не стало. В делах Лепехин старался не зарываться, знал меру, пару раз в него стреляли киллеры, но пули не причиняли ему вреда.
За годы хорошей жизни Сергей растолстел, у него начало пошаливать сердце, но он ничего не боялся: душа его пряталась в четырнадцатой лаборатории на третьей полке справа.
Оболенский сначала часто забегал проверить результаты, потом - реже. И, наконец, разочарованный, заявил, что душа - это ненаучный вымысел, и вовсе исчез, увлекшись чем-то другим.
И все бы закончилось благополучно, если бы не пришла в лабораторию биоэнергетики новая уборщица тетя Дуся, решившая навести порядок на заброшенных стеллажах, и случайно не смахнула с третьей полки синюю склянку.
- Ой, Александр Павлович, - сказала она Оболенскому, растерянно разглядывавшему осколки стекла. - Тут баночка какая-то легкая была, как будто пустая!
Отпущенная на свободу душа вернулась в несовершенное материальное тело. Двадцать один грамм лишнего веса оказался для изношенного сердца Лепехина непосильной ношей. И освободившаяся нематериальная сущность отправилась в надежное небесное хранилище.
На похоронах Оболенский ненадолго замер у гроба, и тихо пробормотал: