Аннотация: Что-то вроде фэнтези. Старая соавторская повесть, которой здорово не повезло с публикацией
Обманка
Глава первая
Ререна
Глава пермской психологической школы, Вольф Соломонович
Мерлин, указывал, что важнейшую роль в формировании
индивидуального стиля человеческой деятельности играют
межличностные отношения
Под грузом тяжелого тела густой полог теней сдвинулся, пропуская солнечный свет, и несколько горячих лучей упали на лицо спящего.
- Опять разбудили! - Ленивый рыцарь Хорхе раздраженно чихнул, протер глаза и уставился на хищную мордочку зверька, с любопытством разглядывавшего проснувшегося человека. Крупный, покрытый густой блестящей шерстью, похож на куницу или на лисицу. И что лисице делать на дереве? - Ты кто?
- Я! - зверек громко пискнул, а слова прозвучали прямо в голове. Еще и волшебный!
-Это речная куница. Ее зовут Илька. - звонкий голос раздался совсем рядом.
-Если она речная, то что она делает на дереве? - Резонно.
-Тренируется, - ну ничего ж себе! Повернувшись ко второму пришельцу, Хорхе оказался лицом к лицу с худощавым высоким подростком лет шестнадцати, одетым в просторную белую рубаху и короткие серые полотняные штаны до колен. Очень короткие темные волосы, тонкие черты лица, глубокие черные глаза, в правом ухе золотая сережка. Свободная одежда скрывает фигуру.
-Ты мальчик или девочка? Как тебя зовут? - разбуженный рыцарь злился на пришельцев, нарушивших его покой, как будто они могли помешать ему гулять по лесу, рассматривать цветы и травы, слушать птиц, спать под деревьями, делать то, что ему нравилось: -Ну!
Подросток надолго задумался над простым вопросом, потом решился:
- Меня зовут Ререна, Ререн. А кого бы ты хотел видеть?
-Так Ререна или Ререн? Это в каком смысле видеть? - странные увертки вызвали еще большее раздражение. - Говори прямо.
-Хорошо, я объясню. - Ререна-Ререн смущенно улыбнулся. - Вообще-то я бесполый андрогин, но волшебник сказал, что, когда мы тебя встретим, я стану тем, кем ты захочешь. Парнем или девушкой?
-Конечно, девушкой, на фига мне тут еще один мужик! - не задумываясь, ответил Хорхе.
-Ну, значит, Ререна!
Рыцарь вновь уставился на странного пришельца. Пришелицу - в этом не оставалось никаких сомнений. Во внешности ее как будто ничего не изменилось, но сейчас было ясно, что это именно девушка. Может быть потому, что губы стали полнее и ярче, а черные глаза - беспомощнее и глубже. Красивыми и бархатными.
Такие глаза ему встречались только один раз, в молодости, когда-то на форуме. Тогда толпа собиралась сжечь пойманную ведьму, и несчастная умоляюще взглянула на рыцаря огромными черными глазами. Хорхе отбил колдунью у разъяренных крестьян и доставил в безопасное место. На деле ведьма оказалась старой и безобразной, и рыцарь потом с трудом от нее избавился. Почему-то в его жизни все получалось наперекосяк. Ну да, неважно. Впрочем, мысль, поддразнив, все - таки ускользнула, потому что ее вытеснила следующая:
-Погоди! А причем здесь я? Почему я это должен что-то решать? Кто вы, откуда взялись?
-Мы обманки, пришли из твоих сказок, - терпеливо объяснила Ререна. - Ты должен нас узнать!
-Как это?
Там, - девчонка махнула узкой ладошкой в глубину леса, - жил добрый волшебник Марк, который часто видел чужие сны, так получалось. А твои сны он смотрел чаще всего, потому что ты слишком много спишь! - она посмотрела с упреком, и Хорхе немного смутился. - Ну вот. Марк устал от твоих снов, решил сделать нас живыми и вызвал из мира грез, где живут обманки, чтобы видеть во сне что-то другое. А может потому, что мы ему самому очень понравились? Так появились мы с Илькой.
Волшебник предупредил, что, только встретив тебя, мы станем настоящими, такими, какими ты захочешь. И правда - сейчас я себя чувствую очень живой, - она весело подпрыгнула на месте от избытка энергии.
-И я, - пискнула короткой мыслью Илька, медленно и осторожно спускаясь с дерева. - Здорово! Пойдем к тебе домой!
Пришлось согласиться. Пока незваные гостьи осматривались в его жилище, Ленивый рыцарь раздумывал о произошедшем. Волшебника он знал. Чудак с коротким и незапоминающимся именем часто приходил на помощь жителям лесного городка, исцеляя от опасный хворей и изгоняя мелкую, но вредную нечисть. Правда, о нем что-то давно ничего слышно.
-А где ваш создатель сейчас?- осторожно поинтересовался рыцарь.
-Наш создатель ты, - уверенно заявила Ререна. - А волшебник улетел на магическую войну и не вернулся. Мы остались одни. Там в лесу есть цветочная поляна. И ягодная. И добрый медведь, который делится медом. А мы сейчас живем в избушке волшебника. Жили до встречи с тобой.
Оговорка заставила насторожиться. Фантазии там или не фантазии, но Ленивый рыцарь совсем не обрадовался при мысли, что кто-то явится в его уютный теплый дом и начнет хватать его книги - он с возмущением увидел, как, зажав подмышкой его любимую книжку, Ререна выскакивает из дома, - и воровать его пирожки: Илька, с похищенным пирожком в острых зубах, уже пыталась устроиться на ветке стоявшего рядом с домом огромного кедра, чтобы спокойно пообедать!
-А поделиться? - возмущенно спросила девушка, глядя снизу вверх на хитрую подружку, уплетавшую добычу, не обращая на людей никакого внимания.
- А я тебе еще дам, с собой! - обрадованный тем, что гостьи, похоже, не собираются задерживаться, Хорхе готов был пожертвовать самым ценным.
- Спасибо. Мы к тебе еще заглянем. И книжку тогда вернем.
Прижав к себе корзинку с пирожками, Ререна весело побежала по тропинке в глубь леса. Ленивый рыцарь насупился. Его дары не оценили по достоинству.
Больше всего на свете Хорхе любил готовить и есть пирожки с картошкой и грибами и читать книжки.
Картошку и грибы рыцарю приносили селяне, а книжки у него было целых три. Первая, с блестящей красно-белой обложкой, самая дорогая, волшебная. "Жан-Поль Сартр. О литературе" - гласили крупные строгие буквы на обложке. Эту книжку рыцарь никогда не читал. Иногда Хорхе брал ее в руки, внимательно вглядывался в название и мечтал о том, как когда-нибудь, внимательно изучив эту волшебную вещь, превращающую обычного человека в писателя, тоже станет сочинять интересные книжки в блестящих обложках. Но пока ему было лень.
Вторая книжка, любимая - толстая, с яркими картинками, унесенная девчонкой, - называлась "Волшебник Земноморья". Даже буквы заглавия, необычные, с изящными завитушками, обещали рассказы о чудесных мирах и таинственных превращениях.
Эту книгу рыцарь считал "Книгой решений". Хорхе ненавидел судить и решать. Когда в городке случалось что-то, выходившее за пределы обычных рыцарских обязанностей - например, горожане просили его стать судьей в важном споре или совершить подвиг в честь благородной дамы, - Ленивый рыцарь хватал любимую книгу и отправлялся в лес. Когда он возвращался, проблема уже решалась сама собой. Или не решалась, но это уже не имело значения.
Подвиги в честь прекрасных дам остались в прошлом. Таких глупостей Хорхе не позволял себе со времен юности, когда, вернувшись из похода, обнаружил, что клявшаяся в вечной верности невеста вышла замуж за другого, не такого молодого и благородного, но намного более богатого рыцаря.
С тех пор Хорхе жил в маленьком городке, добросовестно обходил его дозором по утрам и вечерам, а в свободное время бродил по лесным полянам, заросшим цветами, и сидел у реки.
Реку, широкую, могучую, с зеленоватой быстрой водой, кто-то, наверное, в шутку, назвал Мойвой. Сердитые крикливые птицы - крачки целыми днями с воплями носились над волнами, пытаясь поймать хищных зубастых рыб.
У реки Хорхе обычно читал третью книгу. Она не имела названия - только имя автора: "Станислав Лем". Рыцарь знал почему - содержание ее все время менялось, появлялись новые рассказы, повести, даже романы, изменялось и исчезало оглавление. Книга судьбы - вот что она из себя представляла! Перед тем, как предпринять что важное, Хорхе раскрывал "Станислава Лема" и наугад тыкал пальцем в строчку. Предсказания книги всегда сбывались.
После необычной встречи читать все равно не хотелось. Два дня Ленивый рыцарь проскучал на берегу реки. От созерцания багрово-красного заката, по приметам предвещавшего большие перемены, отвлек громкий всплеск воды выше по течению. Обернувшись, он увидел мокрую куницу, с трудов вытягивающую из воды огромную, отчаянно сопротивляющуюся усатую рыбину. На берегу суетилась Ререна, размахивая корзинкой от пирожков и пытаясь подхватить добычу за хвост. Корзинкой! Ну что с них возьмешь, девчонки!
-Не так надо, я сейчас! - азартно крикнул Хорхе, бросаясь на выручку. Через пять минут здоровенная рыба лежала на берегу.
-А приготовить сумеешь? - с интересом спросила Ререна. Вид у нее был взъерошенный и голодный. "Пирожков не надолго хватило, их же двое", - пристыженно подумал рыцарь.
-Ясное дело. Уху можно сварить. Или запечь, - он поколебался и умолк.
Подсознание не покидала обвиняющая мысль о том, что, пожелай он два дня назад превратить сказочное существо в мальчишку, голодных в лесу не было бы, а на берегу давно горел бы костер, в котором аппетитно пеклась бы вкусная рыба. Что ж, его греза, ему и решать.
Илька, отряхиваясь, как дворовая собачонка, и самозабвенно внюхиваясь в речную сырость, заявила:
-Если нужно, я могу еще поймать. Здесь таких много!
Хорхе кивнул, соглашаясь, и зверек бросился в воду.
- Сиди! Без тебя справлюсь,- отозвался рыцарь на вопросительный взгляд девушки, умело, потроша и вычищая рыбу, - За специями лучше ко мне в дом сгоняй. На полке справа пакет серый. И котелок прихвати!
Ререна, счастливая, что может оказаться полезной, беззвучно растворилась в лесной чащобе. Рыцарь немного встревожился, но ведь она давно жила в этом лесу и даже дружила с медведем! И в самом деле, девушка вернулась через несколько минут. Как раз вовремя.
Еще дважды рыцарю пришлось помочь кунице вытаскивать из реки добычу, но дело того стоило. Уха получилась необыкновенно вкусной, а, глядя, как девчонка, уплетая белое мясо запеченного сома, жмурится от удовольствия и облизывает тонкие пальцы, Хорхе испытал настоящую мужскую гордость.
Илька, объевшись вкуснятины во всех видах, свернувшись в толстый пушистый клубок, крепко уснула, а рыцарь и девушка, устроившись в вечерних сумерках на берегу, долго смотрели в темную воду.
-Как моя книжка? Уже прочитала? - вспомнил Хорхе. Ровное дыхание на мгновение прервалось. Девушка задумалась, потом честно призналась:
-Я не умею читать. Только картинки посмотрела. Очень красивые, но непонятные. Расскажешь?
Хорхе с удовольствием начал рассказывать. Ререна слушала внимательно. Время от времени пушистые ресницы взметались вверх, и черные глаза встречались с его ищущим взглядом. Тяжелая мужская рука, как будто сама по себе, легла на хрупкие плечи, а яркие губы полуоткрылись навстречу его лицу. Сказка? Мечта?
В следующий раз девчонки появились через три дня, испуганные и шумные.
- О ком это вы? Ну что там опять случилось? - лениво поинтересовался рыцарь.
Несколько дней промелькнули в счастливой сладкой истоме, и ему совсем не хотелось вскакивать и бросаться в схватку с жестоким зверем.
-Там, - тронула его за руку Ререна. - Дракон. На нашей поляне. Ты должен помочь. Мы ждем.
Хорхе пытался остановить девушку, но она, увернувшись, выскочила из дома и метнулась вслед за Илькой, теперь уже ловко скользившей по ветвям деревьев.
Ленивый рыцарь недовольно поморщился. Вот так, стоит чуть уступить, расслабиться, и сразу начинается: - Дракон! Ты должен! Нет, чтобы вежливо попросить.
Рыцарь немного повалялся, ожидая, что, может, девчонки еще вернутся и попросят, и скажут, что делать. Не дождавшись, потянулся к Книге Судьбы. Палец уткнулся в незнакомую строчку:
"Есть что-то наводящее глубокую печаль в молчании, которым звезды отвечают на этот вопрос".
Предсказание было очень плохим. Ленивый рыцарь вскочил. Несколько минут ушло на то, чтобы облачиться в доспехи, схватить меч, копье и подозвать верного коня. Издалека, из глубины леса донесся отчаянный женский крик.
Разинутая зубастая пасть, крупная чешуя, длинная складчатая шея. Гад был зеленым, некрупным - размером с небольшой дом, очень мерзким, но не слишком опасным - для опытного бойца.
Умело брошенное волшебное копье, воткнувшись между разошедшимися пластинами, глубоко пронзило огромную тушу, заставив монстра угрожающе взреветь, а единственный взмах зачарованного меча лишил отвратительное чудовище головы. Забившись в предсмертных судорогах, обезглавленное тулово залило поляну ядовитой зеленой дымящейся кровью. Поляну, до тех пор покрытую только небольшими лужицами темно-красной жидкости. Увидев их, Хорхе по-настоящему испугался. Подняв голову, он заметил прячущуюся на верхушке дерева Ильку.
- Что случилось? Где Ререна? - он не мог заставить себя поверить.
- Глупая. Хотела спасти медведя, - объяснила куница.- Дракон ударил ее, и она исчезла. Ничего не осталось. Когда обманки погибают, то возвращаются в страну грез. Не горюй. Она ведь была ненастоящая. Просто сказка.
-Как же так....- тупо уставившись на вонючую тушу дохлого дракона, сказал рыцарь, - Как же так? За что? Для чего? - он никак не мог сосредоточиться, но, наконец, уцепился за спасительную мысль:
-Не может быть! Она обещала! Сказала, что станет такой, какой я хочу. А я хочу ее видеть живой. Здесь! Сейчас! - Хорхе огляделся по сторонам, надеясь, что на окровавленной поляне вдруг появится темноволосый подросток с золотой серьгой в правом ухе и несмело улыбнется, не зная, как ответить на простые вопросы.
-Это ты здорово придумал, - обрадовано пискнула куница, спрыгивая с дерева на мужское плечо, - Но чудеса не случаются так быстро. Особенно если ты не волшебник. Нужно подождать. Может быть, несколько дней. И говорят, что волшебство предпочитает полумрак.
-Кто говорит? - растерянно спросил рыцарь.
-Волшебник все время твердил. Даже ему пришлось с нами три дня мучиться. Три вечера. Не так это просто, - успокоила Илька.
Рыцарь думал. Чувство вины, ответственности вызвало поток вопросов, которые взмывали в стратосферу, замерзали в холодном воздухе и осыпались градом, больно ранившим душу острыми гранями, заставляя строить нелепые предположения: - Мальчишка не бросился бы спасать медведя ценой собственной жизни. Или бросился бы? А может быть, сумел бы сразиться с драконом и победить?
А если Ререна вернется, то какой - все вспомнит или ему опять придется делать выбор? И что он должен выбрать - то, что лучше для нее - стать парнем, свободным и независимым, или то, что лучше для него, Хорхе, желавшего обрести любимую?
-Как ты думаешь, Илька, Ререна останется с нами, если превратится в мальчишку?
-Нет, - не задумываясь, ответила куница. - Она часто говорила, что, став настоящей, отправится на войну спасать волшебника, ведь он дал нам жизнь и заботился о нас.
-А я не заботился...
-Заботился, но плохо, - честно ответила Илька.
Хотелось уйти от неприятных ответов, но они преследовали пчелиным роем, больно жаля колючими "если".
Если Ререн станет мальчишкой, то отправится на чужую войну совершать собственные подвиги и ошибки, спасая волшебника. Если Ререна согласится стать его невестой, он сам поедет на поиски, спасет мерзкого старикашку, притащит в лес и швырнет к ее ногам в качестве свадебного подарка. А если она его не простит? Если она его не любит? Это "если" ужалило особенно сильно.
-Значит, на войну... - задумчиво протянул рыцарь. - А как же я?
-Но ведь у тебя останусь я! - разговор прервался, потому что из зарослей наконец-то выбрался лохматый медведь и, виновато поглядев на куницу, громко засопел.
Хорхе пригвоздил негодяя взглядом к ближайшему дереву и вернулся к прерванному разговору: - Понимаешь, ты хорошая, но ведь ты не человек, а куница, красивый зверек.... А она девушка, я ее люблю.
-Конечно, любишь. И меня тоже. Ведь мы обе - твои сказки о любви. Разные, но твои. Ты просто не помнишь. А я не только зверек, но и оборотень. Такой ты меня придумал.
-В кого же ты оборачиваешься? - спросил Хорхе.
-Разумеется, в девушку. Смотри!
Куница спрыгнула на траву, и, найдя чистое местечко под ветвями, завертелась волчком, словно пытаясь поймать собственный хвост. Мгновение - и перед рыцарем появилась девушка. Даже обнаженная, она казалась не беззащитной, а наоборот, хищной и опасной. Изящное, яркое существо напоминало одалиску из восточного гарема и одновременно лесного зверя, ловкого и сильного.
-Я лучше! Я настоящая женщина, - самоуверенно заявила преображенная Илька, чем-то неуловимым похожая на Ререну. Но другая. Прекрасная, но слишком предсказуемая. Слишком властная и решительная. Что ж, когда-то его посещали и такие грезы.
-Что же теперь делать? - не ожидая никакого ответа, вновь вслух спросил Хорхе.
- Ну хотя бы гадость эту отсюда убрать, запачкали всю поляну! - Илька сразу почувствовала себя главной и начала командовать, махнув рукой в сторону убитого чудовища. - И медведь тебе поможет. Он трусливый, но добрый и послушный. Его еще старик заколдовал. А я пока что-нибудь приготовлю.
Девушка - оборотень загремела кастрюлями в домике волшебника, а рыцарь взялся за дело, тщетно отбиваясь от ненужных сравнений. Битва, проигранная изначально.
Илька - прекрасна, но Ререна, прямодушная, как мальчишка, и беспомощная, как изнеженная аристократка, никогда не стала бы командовать, промолчала бы, дожидаясь, пока Хорхе сам примет решение - такой он ее выдумал. А потом неловко суетилась бы вокруг, искренне стараясь помочь. А когда рыцарь, сильный и могучий, гордо отказался бы от помощи, она ни за что не стала бы возиться на кухне. Скорее, устроилась бы под деревьями, листая книжку, рассматривая картинки и время от времени поглядывая в его сторону, чтобы сразу откликнуться, если вдруг что-то понадобится. Совсем другая. Ререна и Илька - какие разные мечты!
Сейчас Ленивый рыцарь точно знал, о чем спросит, если получит возможность еще раз сделать выбор: - Какой ты хочешь стать? Свободной и сильной или беспомощной и любимой?
И нужно будет обязательно сразу же сказать о своей любви. Но выбор останется за ней.
Хорхе с медведем долго рубили тело дракона найденным в избушке топором и относили части к реке, пока поляна полностью не очистилась. Потом долго отмывались от грязи, глядя, как сердитые крачки и хищные плотоядные рыбы, не боясь отравиться, отхватывают от драконьей туши и жадно пожирают куски мяса.
Потом втроем с аппетитом ели приготовленное Илькой варево - вкусную овощную похлебку с грибами. Девушка-оборотень выжидающе молчала, время от времени ожигая хозяина быстрым взглядом темных глаз. Хорхе не спешил.
Он вспомнил эту сказку. Оборотень. Дикий неласковый зверек и страстная красавица, преданная и практичная. Та, что сможет вдохновить на воплощение честолюбивых планов, сумеет управлять его жизнью. Она рядом - только протяни руку.
Искушение. Что ему стоит уступить, позволить себе маленькую слабость? Обеспечить замену на случай - а вдруг?
Но только Хорхе уже понимал законы волшебства. Стоит на секунду допустить сомнение - и ему никогда больше не увидеть Ререну. Мечта должна быть одна. Рыцарь отрицательно помотал головой.
- Только куница! - хрипло пробормотал он. Илька поняла, кивнула и ушла в ночь.
Потом печальный медведь, чувствуя себя виноватым, не прощаясь, тоже куда-то ушел - наверное, доедать мед - и Хорхе спустился к реке.
А когда совсем стемнело, к Ленивому рыцарю подкрался пушистый гибкий зверек и удобно устроился рядом. И они вместе, тревожно вглядываясь в почерневшую воду и вздрагивая от каждого шороха ветвей за спиной, остались сидеть в наступающих сумерках, терпеливо дожидаясь обещанного чуда.
Они ждали два дня, но Ререна не вернулась. Зато на третий день появился волшебник Марк, злой, похудевший, потемневший, но, одновременно, очень помолодевший.
-Попал под магический удар, - не слишком понятно объяснил он, заметив вопросительный взгляд рыцаря.
Услышав об исчезновении обманки, Марк, как будто сразу утратив поддерживавшую его энергию, устало опустился на траву. Некоторое время волшебник просидел, о чем-то размышляя, потом поднял голову и обратился к Хорхе:
-Ты очень хочешь ее вернуть? - дождавшись кивка, объяснил. - За Ререной надо идти в мир обманок. Ее могли похитить, а значит, сама она вернуться не сможет. Не струсишь? Пойдешь? - в голосе мага прозвучало сомнение.
-Да, - не задумываясь, откликнулся Ленивый Рыцарь, поднялся, громыхая доспехами, и потянулся к копью. - Скажи только, куда идти.
-Для этого путешествия доспехи тебе не понадобятся, - усмехнулся маг. - Ты отправляешься в страну грез. Чтобы оказаться там, нужно только уснуть. В этом я тебе помогу. Попасть туда очень легко. А вот вернуться... - волшебник ненадолго замолчал, потом решился:
-Скажу тебе правду. Вернуться из мира обманок очень-очень трудно! Почти невозможно. И там можно погибнуть. Или остаться навсегда. Ты не передумал? - Марк вопросительно посмотрел на рыцаря. Тот отрицательно покачал головой. Волшебник, немного помолчав, продолжил:
-Самое главное, что тебе понадобится в краю снов - память. Как тебя зовут, кто ты, кого ищешь, как зовут девушку, которая тебе нужна - все это очень не просто будет вспомнить. Вспомнить вот ее, - волшебник указал на Ильку. - Ререну, или хотя бы припомнить, как зовут меня - Марк. Понял?
-"Марк", - зачем-то мысленно повторил рыцарь.
-Не думаю, чтобы я такое забыл, - уверенно сказал Хорхе. Предупреждения мага казались запугиваниями, пустыми попытками отговорить его от опасного путешествия. - Лучше скажи мне, где там искать Ререну?
- Забудешь. Ты отправляешься в мир снов. Он питается памятью. А где искать во сне одну-единственную обманку, никто тебе не подскажет, ты должен постараться понять сам. Там встретятся подсказки, образы, обрывки слов, которые тебя подтолкнут. И главное - ничему не удивляйся. Ты попадешь в чужой перевернутый мир, совсем не похожий на наш. Но именно там живут обманки. Может быть, тебе встретится Ререна. Может быть, кто-то другой. И, если ты сумеешь вспомнить хоть одно из имен своего мира, то вернешься обратно. Спи!
Глава вторая
Замок Лентяев
(четырёхсерийный сон)
1. Теннис в лесу
В лесу, неподалёку от нашей улицы, имеется теннисный стол. Вообще-то его там уж давно нет, но ведь нетрудно представить себе, что он есть.
И вот иду я по тропинке и вижу: Ёж с Барсуком играют в теннис. А стол
расположен на склоне холмика, так что с северной стороны земля оказывается ближе к плоскости стола, чем с южной. С северной стороны играл Ёж. Увидев меня, Ёж сказал:
- Айда играть с нами.
- Хорошо, - сказал я.
Ёж перешёл на противоположную сторону стола, и они вдвоём с Барсуком стали играть против меня. Шарика не было, и мы играли еловыми шишками. Сосновые уже почти кончились. Мы играли, а я думал, что все неправильно - здесь со мной должен быть кто-то другой. Не Барсук и не Еж, а совсем другой зверек. Красивый и пушистый. Девочка. Девушка. Точно вспомнить я не успел. Барсук вдруг отошёл от стола и сказал:
- Вы тут пока играйте без меня, а я пойду очки поищу, я их где-то выронил.
- Какие очки?
- Обычные, надо будет в кустах посмотреть.
И он ушёл в кусты. А мы с Ежом продолжали играть, пока все шишки не пришли в абсолютно негодное для игры состояние.
- Всё, больше играть нечем, - сказал я.
- Да, и Барсук куда-то запропастился. Ну ничего, давай лучше шишки искать. Может, сосновые найдём, они лучше прыгают, - ответил Ёж. И мы стали ползать по траве в поисках шишек. Шишек нашли немного, зато я неожиданно обнаружил в траве белый пластмассовый шарик, размером чуть меньше теннисного. Прыгал же он даже несколько лучше. И мы стали играть им.
Наконец, вернулся Барсук. В левой передней лапе он держал очки, но всё равно был какой-то грустный. Увидев нас, он с ужасом воскликнул:
- Что вы делаете?! Вы с последней хавинкой обращаетесь как с шариком для пинг-понга!
- А что это такое? - спросил я.
- О, хава! Хава - это такая вещь, которая всё может!
- Но что это такое?
- Тот же пенопласт, только заколдованный. И с её помощью мы можем
вернуть свой облик, вернуться в свой мир!
- С помощью этой хавинки?
- Нет, одной хавинки мало. Даже двух не всегда хватает. А с тремя - пожалуйста.
- А где берут хаву?
- На шестьдесят третьем болоте. Там лаборатория по её производству.
- На шестьдесят третьем?! - обрадовался Ёж, - так у меня ж там змей знакомый работает!
- А как попасть туда? - спросил я у Барсука.
- Только через Замок Лентяев.
Замок Лентяев? Понятно, что это очень важно - попасть туда. Мое место там. Ведь меня, кажется, когда-то где-то тоже так звали - Лентяй. И из-за этого я и оказался здесь. С чужой памятью.
- И Ёж туда тоже попадает?
- Нет, ему не попасть. Он на велосипеде не умеет ездить.
- При чём тут велосипед?
- Потому что попасть в Замок можно только на велосипеде, и то не везде. Есть такие
зоны, где этот Замок находится в контакте с землёй, они пятнами располагаются. Самое большое известное мне пятно находится на эспланаде, перекрёсток улиц Попова и Коммунистической.
- Но я ж там не раз на велике ездил!
- Надо, чтоб и скорость, и направление совпали. И ехать надо в одних трусах, причём не спортивных. Можно в майке ещё. Кроме того, надо знать о существовании Замка, и не стремиться попасть в него. Собственно, потому мы тебя и в теннис позвали сыграть, чтобы ты нам помог. Ты ведь новичок. А новичкам везет!
Ёж взобрался на пригорок и стал оттуда наблюдать за происходящим. А Барсук
внимательно посмотрел на меня сквозь очки, затем, также сквозь очки, на хавинку, что-то повычислял в уме, после чего сказал:
- Подходишь. Недокурят. И помни: выход из Замка не там, где вход. Выхода не будет, пока не завершишь программу.
- Что значит "недокурят"?
- А, это у них обычай такой. Всякого пришельца обкуривают ленью, или ещё чем-то
похожим. И он становится одним из них. Или не успевает. Ведь они же лентяи и никогда не доводят начатое до конца. Найди там Наташу. Без неё ничего не выйдет. А теперь беги, нет, лучше я тебя переброшу.
Барсук встал в такое место, чтобы я оказался точно посередине между ним и Ежом. Подув на хавинку, он ловким движением метнул ее, та перелетела у меня между ног, и, не долетев чуть-чуть до Ежа, повернула вверх и вернулась к Барсуку, пройдя над моей головой. Налету она оставляла еле видимый дымный след. Барсук взялся за концы этого следа и скрутил их. Получилась петля с толщиной шнура шесть сантиметров. Прозрачного, как воздух, с лёгкой дымкой. Барсук потянул петлю, и меня подбросило вверх.
Я пролетел над лесом, над речкой, потом опять над лесом, над какими-то строениями в лесу, пересёк длинное прямое шоссе, параллельно которому шла железная дорога, потом снова лес, потом мелкие дома с огородами на берегу широкой реки, потом я пересёк саму реку и летел над многоэтажными домами. Высота полёта снижалась. Когда я оказался над крышей главного корпуса политеха, это был последний миг полёта.
2. Велопрогулка
Я не проломил крышу. Я даже не долетел до неё. Вместо этого я совершил
мгновенный переход на первый этаж. Вдоль коридора стояла скамейка, и я сразу
оказался сидящим на ней, и тут же забыл о перелёте.
Река. Кама - река. Я прекрасно знал эту реку, только называлась она по-другому, очень смешно. "Как?" И мостов таких огромных над ней никогда не было. "А какие были?" Нет, не вспомнить.
Скамейка гудела. Точнее, гудела не сама скамейка, а множество сидящих на ней существ. Прислушавшись, я понял, из-за чего шум.
Оказывается, несколько минут назад резко сузился Камский мост, и даже теперь его ширина покачивалась. Он становился то уже, то шире, но его ширины постоянно не хватало для проезда автобуса. ГАИ не знает, что делать. Пока направляет все машины через Камскую ГЭС. А на комплексе сегодня Свободный Компьютерный День!
Я спросил у соседа, что это за день такой. Он мне ответил из-под хоккейной маски (они все были в масках):
- Да понавезли компьютеров и говорят: "Приезжайте и делайте что хотите". Хочешь - работай, хочешь - играй до одурения, они там кучу новых игр тоже привезли. Пёс его знает, кому и зачем это надо. А завтра всё увезут. А тут мост. И вызвали нас, команду велокеистов, чтобы обследовать мост и дать заключение.
- Кто такие велокеисты?
- Игроки в велокей. Хоккей на велосипедах. У нас устойчивость большая, в реку не
свалимся.
- А здесь вы чего ждёте?
- Ждём, когда рупорный вернётся.
Из вестибюля пришёл человек с мегафоном.
- Можно выезжать, я проверил, - сказал он.
А я стал думать. Компьютерный день - это заманчиво. Что-что, а играть на компьютере я люблю. Автобус через мост не пройдёт. Ждать, когда там всё восстановят, долго и неохота. Вот если бы ехать на чём-то узком, как велосипед! Ёлки-палки, а почему бы и нет?
Я обернулся к своему знакомому велокеисту. Он как раз вставал со скамейки. Остальные доставали из-под скамейки свои клюшки. Я спросил:
- Слушай, а мне можно велосипед получить, чтобы на комплекс проехать?
- Велосипед-то найдётся, да тебе там не проехать: мост-то скручен и качается.
- Игрок в Дейва везде проедет!
- Какого Дейва?
- Игра такая. Компьютерная.
- Ах, компьютерная... Между прочим, велосипед - не компьютер.
Мимо прошли два человека в белых майках с тёмно-синими надписями. У одного на майке было написано "Юникс - система будущего", а у другого - "Ну и что?".
- Ну и что? - сказал я.
- Ну и что? - хором повторили белые майки.
Посовещавшись, велокеисты высказали своё мнение:
- Пусть решит рупорный.
Рупорный подошёл ко мне, показал тёмно-вишнёвый велосипед и сказал:
- Возьми, лишний член команды не повредит, всё равно дело безнадёжное. Никогда
такого с мостом не было. Правда, ты без клюшки, да много ли от неё тут толку? Разденься только, на улице жара, пыль, а ты в двух свитерах. Вон комната для одежды.
Я вошёл в комнату. Снял свитеры. Посмотрел на свою рубаху. Она была рваной и
грязной. И какой-то несовременной. Под свитером незаметно, а так неудобно как-то. Я снял и её. Сейчас бы что-нибудь надеть такое вместо неё - майку там, футболку ли. Я поискал по комнате. На стуле, в дальнем углу, лежала майка. На ней было написано: "Юникс - система будущего". Я взял её. На обратной стороне тоже была надпись. Несколько раз я выворачивал майку наизнанку, пытаясь определить, где тут левая сторона, а где правая, где перед, а где зад.
Наконец такое положение майки было найдено. При этом впереди читалось "Юникс - система будущего", а сзади - "Система Юникс безнадёжно устарела".
- Брюки лучше тоже сними, чтоб цепью не затянуло.
Я снял. А всё, что было в карманах, сунул в карманы велосипеда. Он был спортивный, но с багажником, и имел несколько карманов на раме и на сиденьи.
- А вдруг меня девчонки увидят в таком виде? "И без доспехов", - мысленно добавил я.
- Им не до тебя. Сейчас только о мосте и разговоры. А ещё говорят, над Верхней Курьёй кто-то живого Карлсона видел. Только высоко было, не разглядели как следует.
Мы выехали. У всех, кроме меня, велосипеды были ярко-оранжевые. Стояла солнечная погода, на небе ни облачка, не считая дымки смога, свойственной большим городам.
Ехать решили через ЦУМ, через улицу Попова, прямо по эспланаде. Вопреки ожиданиям, столпотворения машин там не было. Видимо, водители чётко знали уже, что происходит, и откладывали поездки, либо объезжали по Лядовскому тракту.
Когда мы доехали до перекрёстка улиц Попова и Коммунистической, большинство велокеистов попросились на привал. Рупорный слез с велосипеда и объявил:
- Привал две минуты!
Велокеисты моментально легли спать. Не спали лишь двое или трое из них, да ещё
рупорный, который то и дело поглядывал на часы. А я сидел на траве и любовался
проходящими мимо трамваями. На них чехарда с мостом никак не отразилась. Было немного странно. Я чувствовал себя необыкновенно бодрым, и все равно мне порой казалось, что я крепко сплю. Вдруг рупорный объявил:
- Две минуты прошли.
И мы стали будить спящих. Кое-кого так и не добудились. Оставили досыпать.
Когда мы доехали до набережной, нашим взорам открылась такая панорама: обычный город, обычный лес, обычная река Кама, и только мост странным образом скручен посередине. У берегов же мост нисколько не изменился. При этом середина скручивалась то сильнее, то слабее, а другие части моста не были скручены, но меняли свою ширину, которая казалась меньше нормальной всё время.
Я решил: поеду, докуда смогу доехать. Велокеисты остались на берегу - вырабатывать стратегию поиска.
Мост, вместо того чтобы чинить мне препятствия, послушно расширялся и раскручивался перед моим велосипедом. Фактически я ехал по широкому шоссе, покрытому сухим ровным асфальтом. Полоска такого шоссе бежала впереди меня на пятнадцать метров, а сзади до самого берега не оставалось и следов скрутки.
Я доехал до улицы Борцов Революции и вспомнил, что позабыл взять портфель с
дискетами. С противоположной стороны стояла вереница машин, и в том числе два сорок первых автобуса. Они пока не начинали движения, но было ясно, что скоро начнут. На том же велосипеде я поехал обратно по мосту. Мост был пуст и широк. Он как будто специально ждал меня, чтобы я проехал. Я переехал мост. Мост не изменился. А велокеисты решили:
- Похоже, мы здесь более не нужны.
Мы весело покатились на велосипедах с горы. Когда я пересёк трамвайную линию, вдруг почувствовал, что мой велосипед неподвижен, одни колёса вращаются. И, вращаясь, они царапают шинами пол. Пол был деревянный, красный, из досок. Меня скинуло с велосипеда жёлто-голубое облачко, налетевшее слева.
3. Замок Лентяев
Когда я пришёл в себя, то внимательно огляделся. Прежде всего, я оказался в своих брюках и в той самой майке с двумя надписями. Я находился в зале без окон, но с большой золотой колонной посередине и высокими - до потолка - зеркалами на каждой стороне колонны.
Зал освещался 60-ваттными электрическими лампочками. Их было очень много.
Возле колонны стояли, прислонившись к ней спинками, удобные кресла. В каждом из них спало по лентяю. Я увидел среди них нескольких не проснувшихся велокеистов. Шестеро из них были коренными, остальные - окуренные пришельцы. "Этим уже не выбраться, - мелькнула непонятная мысль, - Ведь что-то нужно вспомнить. Они не смогут". Взгляд пробежал по залу. Нет, не то. Ещё несколько кресел стояли в беспорядке по всему залу. Большинство из них были пустыми.
Сам я стоял около голубой скамейки. Велосипеда нигде не было, он куда-то исчез, растворился. Но всё сунутое в его карманы вернулось в карман брюк.
У зала не было также дверей, но от него в стороны вели четыре коридора - три тёмных и один светлый. Я пошёл по светлому. Он был коротким и выводил на лестничную площадку с окном. Окно выходило на Камскую Долину. Не зная, куда идти, вверх или вниз, я вернулся в зал.
На голубой скамейке сидел новенький велосипедист. Шестеро лентяев держали один зеленоватый баллончик и окуривали им велосипедиста. Рядом лежал велосипед. Его цвет пульсировал от оранжевого до малинового и обратно. Потом цвет резко поблек, и бесцветный велосипед исчез. Велосипедиста лентяи перетащили в ближайшее свободное кресло, и сами расселись по соседним креслам - спать.
Я вспомнил, что мне надо найти Наташу. Посмотрев вокруг, я увидел, что у окна,
которого нет, стоит девочка с чёрными волосами, торчащими во все стороны, и
поливает цветы, которых тоже нет. Надеясь, что это Наташа, я подошёл к ней и спросил, как ее зовут.
- Алиса, - ответила она.
- А как мне найти Наташу?
- Я Наташа. По совместительству.
- А которое настоящее имя?
- Не знаю. В детстве меня звали Чарли.
- Но это мужское имя.
- Я вижу, ты совсем не знаком с жизнью Замка. Здесь всё на хаве держится. Двух
хавинок достаточно, чтобы изменить пол. Это потому что полов два. А вот
биологический вид легко изменяется тремя хавинками. И тот Барсук, что тебя забросил сюда, вовсе и не барсук, и Ёж не ёж.
Она говорила не слишком понятно, но все это я почему-то знал. Не помнил, но знал. Знал, что девушка - обе девушки - не те, что нужны мне. И они мне сейчас ничем не помогут. Но все равно из вежливости спросил:
