Из замка выехали затемно. Впереди, на вороном, герцог Лео Глыба, рядом - младший брат Григ. Братья сразу же пришпорили вороных коней и оторвались от основного обоза на четверть мили. Так и ехали дальше, Лео и Григ неспешно переговариваясь впереди, три телеги с провизией, доспехами и прочим скарбом, в окружении дюжины охранников, следом за ними. Путь до Королевского замка занимал три дня.
Ежегодный турнир Большого Копья традиционно собирал самых сильных воинов королевства. Лео Глыба бился на ристалище не в первый раз. Тысячи раз мелькали в голове былые поединки, тысячи раз явственно представали поверженные соперники, но одно лицо всегда затмевало воспоминания - лицо барона Криса. Мысль о бароне, холодным алчным червем грызла и грызла, отдавала зубной болью, и жгла каждый день, каждый час, каждую минуту. Последний год был особенно тяжелым: ни что не радовало Лео, кроме подсчёта дней до поединка и того, что их оставалось всё меньше и меньше. Вечно второй, вечно второй, - неведомо когда приставшая липкая фраза не давала ни минуты покоя. Когда, в первый раз, девятнадцати лет от роду, Лео Глыба дошёл до финального боя и проиграл Крису, он чувствовал себя по настоящему счастливым. Когда в следующем году стал опять вторым, лукавая улыбка блуждала по лицу, мол, ничего, ещё себя покажем. Когда в третий ... Да, что уж там говорить. Этот турнир будет по счёту седьмым ...
До замка оставалось полдня пути, сделали последнюю остановку. Достали богатую снедь, расположились на изумрудной поляне под тенью величественных вековых дубов. Лео взяв баранью ногу, прислонился к дереву, жадно вгрызаясь крепкими зубами, рвал и кромсал сочное мясо. Бараний жир тёк по подбородку, рукам и стекал на дорогое платье. На поляну медленно, озираясь по сторонам, зашли четыре гнома. Четыре жалких, затравленным существа. Одетые в грязную рвань, со спутанными в комья волосами и покрытыми коростой лицами. Лео кивнул им и взмахом уже доеденной бараньей ноги предложил присоединиться к трапезе. Старшего гнома Ивара, он знал с малых лет.
-- Ивар, не иначе на старости лет в нищенство подался? Чудачить надумал, как разбогател?
Гномы подошли ближе, сели на траву, но к еде не притронулись. Ивар по старчески всхлипнул и вытер грязным рукавом выступившие слёзы. Перекрикивающие друг друга охранники герцога разом умолкли, наступила какая-то неприятная гнетущая тишина. Гном огляделся по сторонам и горестно закачал головой, забормотав непонятное под нос.
-- Что? Камни ваши орки отобрали? Что стряслось то? Говори!, - Лео откинул баранину и сам стал наливать вино гномам, -- выпейте, рудокопы, поделитесь печалью, - ровным голосом с уважением сказал герцог.
Гномы, кроме Ивара, залпом выпили и протянули кружки обратно Лео. Налили ещё по одной. Ивар же крепко сжав кружку двумя руками, раскачивался из стороны в сторону и голосил подобно базарной нищенке.
-- Ууу ... нет нам жизни, зачем нам теперь то камни те, ууу, что ж то творится. Внезапно остановившись и разом успокоившись, Ивар выпил вино и спокойным голосом, полным отчужденности и безразличия, смотря прямо в глаза Глыбе сказал:
-- Сэр Лео, достопочтимый сэр Лео, которого я знаю с рождения, скажи нам, что мы не так сделали? За что нам эти горести? Гном встал отряхнулся и не переставая смотреть прямо в глаза выпалил на одном дыхании:
-- Три дня назад в селении началась гномья лихорадка. Селение брошено, мы обречены на годы странствий. Зачем теперь нам эти камни?
Ивар помолчал, махнул рукой и пошёл через поляну к лесу. Три сгорбленные фигурки засеменили за ним следом. Сквозь деревья мелькнула и тут же исчезла чья-то фигура в тёмном плаще. Лео лишь понимающе покачал головой.
Дальше ехали в гнетущем молчании, пока за пару миль до замка путников не догнал барон Крис. Если Лео в плечах имел косую сажень, то Крис таких саженей в плечах имел целых две. Красный кожаный панцирь, грубой кожи, трещал и поскрипывал на могучем торсе.
-- Ну что Лео, в финале то опять встретимся. Не родилось ещё равных нам по силе, да удали богатырей.
-- Слышал, младший Рандорнов, будет, - робко заметил брат Лео Григ.
-- Чушь!, - крикнул и махнул рукой Крис, - не серьёзно всё это. Сам то когда меч обнажать думаешь?
-- Да я, что ... я хоть, - начал было Григ.
-- Рано ему, шестнадцати нет, - перебил Лео. Рано. Увидев Криса, Лео стал ещё мрачней. Яркий вечерний закат померк кромешной тьмой перед ним, как только взору предстал злосчастный барон.
-- Да, что ж рано. Здоров как Чорный Дракон, скоро брата обгонит. Вот уж я тогда забеспокоюсь, - варварским хохотом разразился Крис. Ты то опять второй! Я спокоен. Приятная прогулка, как говорят в наших местах.
Лео поморщился и что бы уйти от неприятных ему шуток перевёл разговор:
-- Слышал, Дану в жёны берёшь?
-- Дану. Беру. В словах твоих правда заключена. Пять лет добивался этого. Решено уже всё. Сильней жизни люблю её, никогда и ничего сильней не желал. Свадьба на третью неделю после турнира. Лично приглашаю, почётным гостем звать буду. Промолчал, нагло скалясь и не вытерпев всё таки добавил, - ты ж мой вечно второй как никак, Лео Глыба. Гы.
Лео стиснул крепче зубы и пришпорил коня. До самого замка он не сказал больше ни слова. Крис и Григ ехали сзади и обсуждали королевскую охоту, которая была месяц назад, где они не были, потому что их не пригласили. Перед замком их обогнал всадник в черном плаще, на спине которого изображены три тюльпана. Все притихли.
-- По твою душу, не иначе, Крис, - криво усмехнулся Лео.
-- По мою то, что? Мне победа в турнире безразлична. Меня это мало и раньше волновало, а теперь и вовсе интерес малый. Это ж твои мечты и желания. Но можешь быть спокоен, тебе победы не видать, - Крис расхохотался во весь голос.
-- Смотри сам, Крис, о Дане то с младых лет мечтал. Исполнилось твоё желание.
Крис заметно сник, как-то безнадёжно и неопределённо махнул рукой и больше ничего не говорил. Видно было, что и самому эта мысль покоя не давала, а лишнее напоминание лишь сковырнуло больную рану. Лео проводил Криса взглядом и задумался о доме.
Дома, в замке, у Лео осталась любимая жена и сын Дорн. Дорну шёл шестой год. Крепкий в отца и белокурый в мать он носился среди крестьянской детворы, размахивая укороченным, но вполне грозным стальным мечом. Миниатюрные доспехи, смотрелись на нём даже ещё более ладно, чем настоящие, боевые на отце, герцоге Лео. Прорвавшись к воображаемому дракону - старой винной бочке, порубив её в щепки, маленький Дорн залез на огромный валун, лежавший рядом.
-- Я ваш герцог! Я только, что победил Чорного Дракона! Я ваш самый лучший и любимый герцог! Ура, герцогу Дорну!
-- Ураааа!!! - подхватили мальчишки, - Дорн! Ты наш герцог и только ты!
-- Я буду судить по законам разума и справедливости, я буду заботиться о каждом из вас и во всём королевстве не будет никого, кто не любил бы меня! И никого никогда, слышите никогда, не дам в обиду!!!
-- Дааа!!!
Вечером, лёжа в кровати, Дорн шёпотом, засыпая шептал: "Я буду герцогом, самым-самым ... буду ... мне так этого хочется ... мне так этого хочется ... побыстрей ...только побыстрей ..."
Дорн стал герцогом три месяца спустя. И он стал действительно самым лучшим герцогом. Поэтому, спустя пятнадцать лет, когда к воротам замка герцога Дорна подскакал всадник в чёрной накидке с тремя ярко красными тюльпанами на спине, никто не выказал ни малейшего удивления.
-- Орден Трёх Тюльпанов! К герцогу Дорну!
Стража в немом страхе, отводя взгляды, расступилась. И пока нежданный гость шёл по коридорам, не было человека, который хоть на дюйм пошевелился. Все застыли, боясь вздохнуть и посмотреть на незнакомца в чёрном плаще с тремя тюльпанами. Дорн вышел на встречу в лучших доспехах, собранный и решительный, как если бы ждал незваного гостя. Рукопожатий не последовало, каждый выполнял движения, казалось отрепетированные тысячу раз. Передан конверт, сорвана печать, несколько минут на внимательное изучение трёх строк письма и герцог уже выходит из родового замка, что бы покинуть его навсегда. Пройдя дюжину ярдов, Дорн оглянулся и поднятой рукой попрощался со всеми теми, с кем прожил свою жизнь бок о бок. И ясное дело, что ни один мускул не дрогнул на его мужественном лице. Лишь старый мельник, ещё долго стоял у ворот, провожая взглядом, как когда-то он провожал Лео Глыбу на тот последний турнир...
Разное говорили в королевстве про Орден Трёх Тюльпанов. Очень и очень разное. Люди говорили одно, гномы другое, эльфы, что-то ещё своё. Орки сдержанно молчали, потому что вообще трепаться не любили. Одним словом - все, ну или почти все, и если совсем точно - все, кроме Чорных Драконов. Потому как с появлением Ордена, последних, в пределах королевства, не стало. Не было ни одной живой души, которая не смогла бы представить собственные счёты к Ордену. В то же время, каждый с рождения воспитывался в благоверной признательности к Ордену и к его великим заслугам. Собрав же все во едино, можно сказать следующее. Во первых, Орден Трёх Тюльпанов существует чуть более четырёхсот лет. Во вторых, Орден зачистил королевство от Драконов и его рыцари стоят на страже Перевала оберегая королевство от новых нашествий и каждый день отражают атаки из Внешних Миров. В третьих, во главе Ордена стоят одиннадцать магистров и Верховный Маг. В четвёртых, Орден плетёт нити судьбы каждого живого создания королевства. И наконец, в пятых, Дорну дано предписание незамедлительно явится в Орден, что бы занять место одного из скончавшихся магистров. И всё это перечисленное знает уже даже самая глупая мышь в королевстве.
Замок Перевала, обитель Ордена, врос в скалы и слился с ними в единое целое. Острые, словно иглы, шпили насквозь пронизывали грозовые тучи. Не было разницы, какая погода в королевстве, не было разницы, какое в королевстве время года - на Перевале всегда была сырая, промозглая осень, туман, мелкий дождь и слышались далёкие глухие звуки - то ли раскаты грома, то ли дыхания Чорных Драконов за Перевалом. Крики воронов, шелест дождя и далёкое эхо сливалось в единую мелодию, которая как нескончаемая песня шарманщика вот уже четыреста лет без устали звучала в этих местах.
К замку не вели ни тропы, ни дороги. Никто по своей воле никогда не ездил в эти места. Каждый прекрасно знал: если потребуется Орден к тебе сам незримо придёт и свершит Справедливость. И хотя Дорн всю дорогу хранил полное спокойствие, подъезжая к воротам, по мимо воли изнутри охватила невиданная мелкая дрожь и кипящей огненной лавой обрушились воспоминания.
Дорн вновь увидел себя белокурым крепким мальчишкой, больше всего на свете мечтавший стать герцогом. Разве мог он тогда, будучи малым ребёнком, осознать, что стать герцогом - это не просто есть продолжение детских игр, а занятие вполне конкретного места. Места, которое предназначено только для одного. Места герцога. Места своего отца. Немым укором тянутся дни с той поры, когда он впервые осознал, что если чего-то очень сильно хотеть, то оно обязательно сбудется. И, что в королевстве все сильные желание обязательно исполняются. Почему он хотел сразу? Почему именно тогда?
Его отец, Лео Глыба, всё таки выиграл тогда свой седьмой турнир Большого Копья. В решающей схватке с бароном Крисом, когда уже почти не оставалось шансов, в самый последний момент, копьё Криса сломалось об щит, и барон рухнул с лошади, свернул шею. Такова жизнь. Лео Глыбе безумно хотелось стать победителем, и когда в толпе он различил три красных тюльпана, он уже точно знал, что победа в турнире будет его. Победа и неизбежная, как смена времён года, расплата. Его желание исполнилось. Его желание исполнили и расплата была незамедлительна: на пиру победителя он сломал зуб об осколок стрелы в мясе кабана. Ха! Сломал зуб, пустяк, по сравнению со званием победителя. Мелочь, о которой забыть и выплюнуть.
-- Нальём ещё по одной, друзья, - кричал в победном угаре Лео Глыба, выплёвывая осколки зуба.
-- Нальём до краёв и выпьем, - вторили рыцари.
-- Всё! С турнирами бросаю, возвращаюсь в замок и ни шагу оттуда, - весело кричал Лео.
Но судьба только мерзко смеялась и хихикала над ним: сломанный зуб задел десну, и кость начала гнить. Долгое лечение спасло жизнь, но навсегда сломило Лео Глыбу. Оставив герцогство и семью на младшего брата Грига, Лео ушёл из королевства во Внешние миры, ибо постоянная непрекращающаяся зубная боль сломила его, и не был он уже никогда тем прежним Лео Глыбой. Брат его Григ, тоже участвовал в том турнире. Никто уже сейчас и не вспомнит как ему удалось попасть в число бойцов, учитывая малый возраст. Дорн плохо помнил эту историю, да и точно сказать уже нельзя, но очевидно, что Григу очень сильно хотелось просто принять участие в турнире. И его желание тоже сбылось, он участвовал в поединках. Выступал плохо, но гордился страшно: в его возрасте обычно и близко никого не допускали. Григ утонул, купаясь в озере, две недели спустя. Лишь всадник в черном плаще с тремя тюльпанами, проскакал в тот день у озера. И вот тогда то Дорн и стал герцогом. Так что к Ордену у герцога Дорна, что сказать было. Но спешить не следовало, посмотреть бы в начале, что да как ...
Где-то менее, чем за час до того как Дорн впервые вступил в замок Перевала, в зале магистров шло совещание. Убелённый сединами Верховный Маг, лично сменив зелье в вазе из зубов Чорного Дракона, поставил в неё три свежих красных тюльпана.
-- Магистры! Мы все единым голосом выбрали герцога Дорна. Но также мы все вчера видели и то, что указал нам кристалл Спокойствия, Равновесия и Справедливости. Двух толкований этому быть не может, - Маг развёл руками, обвёл взглядом всех десятерых магистров и продолжил, - пусть каждый скажет мысль, которую имеет в себе, не тая.
-- Нам нечего сказать, Великий Маг, кроме того о чём каждый думает в сию минуту. И ты знаешь это слово не хуже нас.
Тишина повисла в зале на долгие минуты. Маг ещё раз обвел всех взором, долго задерживая взгляд на каждом магистре. Никто не отвел глаз от пристального взгляда. Вздохнув, Великий Маг встал и сказал:
-- Ну так тому и быть. Я иду в Башню.
Прошло не менее полу часа, пока Маг не вернулся. Ни один из магистров не покинул своего места, да, что говорить, ни один не шелохнулся. Пройдя к своему креслу и кинув на стол связку ржавых ключей от Башни, Великий Маг не садясь, сказал:
-- Магистр Дорн. И будет так!
Яркая вспышка молнии осветила овальный зал замка, через несколько секунд раскаты грома оглушили всех и небывалый ливень обрушился с небес на землю. В тот же момент, Дорн впервые переступил порог замка Перевала...
Два десятилетия пребывания в замке изменили Дорна. Ему только недавно минуло сорок лет, но он, как и все магистры Ордена, стал неподвластен времени. Крепкая худая, жилистая фигура, облачённая в мантию. Длинные, рано поседевшие волосы, аккуратно постриженная борода и внимательный, колючий взгляд из под бровей. Таким он стал в замке, таким он уже и останется до самой смерти. Распределив утром гончих по заданиям, Дорн вышел в сад. Осенней ярко-красной листвой усыпаны не расчищенные дорожки, над деревьями кружили вороны. Прохладный воздух пьянил свежестью. Сегодня двое из гончих отправлены в земли гномов. На рудниках неделю назад была найдена необычайно богатая трубка с драгоценными камнями. Лет тридцать не было столь богатых трубок, даже больше, - подумал Дорн. Воспоминания всецело захватили его и магистр присел на увитую вечнозеленым плющом лавочку. Последний раз гномы находили трубку именно тогда, когда его отец, герцог Лео Глыба, выиграл турнир. Желание всех гномов исполнилось, многие годы они корпели в шахтах, выискивая месторождение. Нашли. Неделя радости и ликования. На восьмой день на шахтах мелькнули плащи гончих Ордена и страшная эпидемия гномьей лихорадки согнала маленьких злобных тварей с насиженных мест. Такова расплата за полученное богатство, такова цена за общее желание всего поселения гномов. Таков закон мира, мира спокойствия, равновесия и справедливости. И вот история повторяется, и гончие уже в пути, гонят коней к новому поселению рудокопов. Гномья лихорадка имеет одно приятное свойство, - думал Дорн, сидя на лавочке, погружённый в мысли и лёгкая улыбка не сходила с лица, - одно очень приятное свойство. Ей могут болеть только гномы и никто другой более. Поэтому деревню рудокопов, после того как она опустеет, займут орки. Эти деятели, как всегда, не подготовились к зиме и больше всего мечтают о тёплых хижинах. Маловаты, конечно, гномьи домики, да и ладно, всё лучше, чем совсем никаких. А потом и к оркам придёт неизбежная расплата. Три тюльпана: спокойствие, равновесие и справедливость. Дорн встал, отряхнулся и неспешно пошагал к замку.
Прошло ещё десять лет, но казалось, ничто не меняется под сводами замка Перевала. Дорн также утром раздаёт, если они есть, поручения гончим, неспешно прогуливается по саду, сидит на лавочке и идёт потом в библиотеку, где работает до первых лучей солнца.
Сегодня же у входа в замок Дорна ждал Великий Маг.
-- Дорн, прогуляемся магистр, какой солнечный то день выдался.
Солнечные дни в окрестностях замка очень редки, а этот просто как воплощение света.
-- Дорн, - начал Маг, после того как они минут пять прошли в молчании, - Дни мои близятся, и я хочу, что бы ты занял моё место. Я много думал, хотя и думать то особенно было нечего, - улыбка промелькнула на усыпанном морщинами лице старика, - кроме тебя некому.
-- Я готов, Великий Маг. Но у меня нет ни малейшего желания занять твоё место.
-- Я это знаю.
-- Перед законом все равны, будь ты нищий гоблин или магистр Ордена.
-- Нет закона. Его создали мы.
-- Его создали задолго до нас. Мы всего лишь хранители спокойствия, равновесия и справедливости. Мы только вершители судеб, - Дорн остановился, залюбовавшись лучами солнца, на засыпанной листвой поляне.
-- Всего лишь, - прошептав, повторили губы Мага.
-- Если я займу место Мага, которого я никогда не желал и не желаю, Чорн кинет ещё несколько монет в свою копилку Хаоса. Его драконы будут неслыханно рады, - усмехнулся Дорн.
-- Драконы Чорна, Чорные Драконы, - сказал Маг, - они и так скоро узнают, что мы обманываем их.
-- И тогда Хаос разрушит всё королевство. Пылающие города, брошенные поля и луга, голод и разруха придут в наши земли. Это конец. Конец всему, что мы столько времени оберегали и ради чего принесли столько жертв.
-- Никаких жертв нет, - Маг широко улыбнулся и развёл руками, - все чего-то очень сильно желают, их желания исполняются за счёт кого-то, а потом они за это платят. Три тюльпана. Не мне тебе говорить.
Подойдя к скамейки, и Маг, и Дорн сели. Долго молчали.
-- Дорн, а ты вот возьми и захоти стать Магом. Поверь, это здорово. Разберёшься заодно с этим клятым Чорном. Получишь ответы на все вопросы.
-- Я не смогу получить ответы, я знаю, что в Башне ничего нет. Комната Башни пустая.
-- Ты же никогда не был в Башне, - сказал Маг, - ты не можешь знать этого наверняка. А так узнаешь.
-- Пустое. Не хочу.
-- Значит, я ошибся, когда настоял на принятии тебя в магистры. Все были против тебя, все магистры сказали, что у тебя нет желания и никогда уже не будет. А эти, как ты выразился, несколько монет в копилке Хаоса, могут оказаться решающими и копилка лопнет ...
-- Значит ошибся.
Маг встал, не сказав больше ни слова, ушёл к замку. Дорн ещё долго сидел в раздумьях на скамейки. От мыслей его оторвали лишь глухие удары Барабана Смерти, извещавшие о кончине Великого Мага. Дорн встал, теперь он абсолютно точно хотел занять место Великого Мага и не менее определённо знал, что он будет делать на этом посту.
Утром следующего дня он утопил ржавые ключи от Башни в заболоченном пруду Воздушных Лилий у замка. Один поднялся на Перевал и в лучах восходящего солнце, чеканя по словам, обратился к Чорным Драконам:
-- Ваше желание исполнено! Перевал открыт! Можете войти в королевство! Это говорю я, Великий Маг Ордена!
Тишина.
Лёгкие шорохи.
Шорохи становятся всё сильней и сильней.
Звук взмаха одного крыла, второго, третьего ... Нарастающий рёв, усиливающийся всё больше и больше. Рёв усиливался с каждой секундой и перерастал в страшную симфонию. Кровь стыла в жилах обитателей перевала. Падали замертво вороны. Выскакивали из нор мыши и звук убивал их тут же, в одно мгновение. Безумный гоблин суетливо метался в лощине, пытаясь спастись, прикрыв остренькие ушки кривыми лапками.
Взлетевшие к небу Драконы застилали солнце и вызванная из глубин Перевала ночь, во всём своём величии, спускалась на королевство. Мелкий дождь усиливался и превращался в ливень, в раз разверзлись и хляби небесные. И вот уже первый всполох молнии, за ним второй, третий... Ночь опять резко сменилась страшным днём: черное небо, закрытое тушами драконов и яркий свет молний. Горы Перевала затрепетали мелкой дрожью от невиданного до селе действа. Захрустели острые шпили гор, полетели с вершин камни, трещинами пошли тысячелетние скалы. И в сто крат усилились молнии, слились в единое и неразличимое. Вдруг на сплошном пожарище света, вспыхнула первая молния, выделявшаяся белым цветом пустоты на белом фоне огня. И первый опалённый дракон, сражённый молнией, спикировал на острые скалы, за ним ещё один, через секунду - уже добрая дюжина драконов, проредила чёрное покрывало ... Последнего Чорного Дракона добила самая маленькая молния, при уже прекратившемся дожде. Сквозь осеннюю листву пробивались первые зеленые ростки травы, ярко светило солнце. На перевале впервые наступала весна...
Дорн, Великий Маг, утром, как обычно, отправлял гончих на маршрут. И как сотни лет раньше, они уходили пустыми, без яда и острых стрел, без болезнетворных спор бактерий и огненных факелов. Уходили лишь затем, что бы мелькнуть в толпе или на опушке леса, проскакать через деревни, наводя страх и трепет. Присутствием только своим сея мысль о неизбежности наказания, за исполненные желания. А драконы больше никогда не грозили королевству.