Аннотация: Про человека, который слишком сильно хотел бросить курить.
Он шестнадцать или семнадцать лет не курил, а потом однажды взял у кого-то сигаретку, поддавшись навязчивым уговорам, и всё. С тех пор его больше было не оторвать от этой сигареты. Теперь он курит уже шестой год и кусает от досады локти: зачем перед этим было бросать? Ведь с такой большой неохотой бросил шестнадцать лет назад... Эх, я...
Ему говорили: "Было бы из-за чего расстраиваться. Берёшь и не куришь - делов-то". Но он не согласен был с такой трактовкой. Считал её легкомысленной. Посоветовать не курить курящему, - считал он, - это, как масло масляное. Если человек перед этим несколько лет не курил, то он может подчиниться такому совету. Ещё лучше, если он не курил с рождения. "Пусть советуют таким людям", - так он понимал. Если некурящему пригрозить "смотри у меня, чтоб больше не курил", то некурящий пожмёт плечами и месяц или год запросто воздержится от курения. Поэтому, считал он, подобные советы давать бессмысленно: некурящий и так знает, что более он не закурит.
Ещё он сравнивал подобные рекомендации с постоянно нетрезвым отцом, который русским матерным поучает своего малолетнего сынишку не материться. Конечно, сынишка не будет материться, ведь он видит перед собой дурной пример: в какого морального урода превратится человек, не умеющий отучиться от привычки к матерщине.
Так что он просто с ума сходил от курения. Многие курящие сходят с ума, если пробудут час или два в "одиночестве" (за всё это время ни разу не закурят), а он наоборот - сходил с ума из-за невозможности расстаться с пагубной привычкой. Особенно его пугал этот страшный опыт шестнадцатилетнего воздержания от табака. Шестнадцать лет выстраивал что-то, выстраивал, но, как оказалось, за одну минуту перекура так просто всё это дело разрушить. Но он не унывал. Он думал, что прилетят инопланетяне и ему помогут. Причём, он серьёзно в это верил: в то, что какие-то сверхъестественные силы помогут ему изменить свою жизнь. То есть, на себя он не надеялся, а надеялся на что-то потустороннее, не живущее на Земле. Надеяться на себя в его положении так же глупо, как папаше, ругающимся отборным матом, уговаривать своего сынишку не материться.
И вот этот день настал. Вернее, не день, а год. То, о чём он так долго мечтал и умоляюще скулил на луну, взывая о помощи, случилось в шестой год с тех пор, как он убивает свои лёгкие табачным дымом. К нему на телефон позвонил некто неизвестный.
"Жизнь и так тосклива, - думал он за секунду перед тем, как тот позвонил, - но надо ещё травить её этим скверным, поганым дымом. То есть, жизнь не тосклива, а бессмысленна. Если ты перед этим чего-то достиг (к примеру, шестнадцать лет летел на самолёте, где запрещено курить, потому что некуда выветриться дыму и любая бортпроводница тебя немедленно оштрафует, быстро заметив, что ты вышел из туалета и залепил там детекторы дыма), то как же легко всё взять и уничтожить. Главное, что ты этого больше уже никогда не восстановишь, так как мосты сожжены... Тьфу, кто-то звонит! Видимо, номером ошиблись. Сейчас я им объясню и продолжу с досады кусать свои локти..."
- Я ведь не ошибся, правильно? - раздался из мобильника чей-то бодренький голосок. - Я даже могу это доказать: тебя зовут Витёк!
- Ну да, - промямлил Витёк, - но я...
- Это потому, что я тоже Витёк, - не дал тот доскулить ему до конца. Витёк, который взял трубку, хотел сказать, что среди тех, кого он знает, нет людей с именем "Витёк", то есть, он считал, что продолжать о чём-либо говорить есть глупость. То есть, он хотел сказать, что это по-гейски, но ещё проще было вообще ничего не объяснять, а молча отключиться от связи и телефон выключить. Может так выясниться, что это не "голубец", а человек, у которого мания преследования. Тот, кто навёл о преследуемом все справки. Но этот абонент не дал ему даже начать:
- Да почему навёл все справки! - хохотнул тот из трубки. - Ведь ты же никому не говорил, что сходишь с ума от неудержимого желания перестать курить? Как видишь, я и об этом знаю...
- Кто ты? - перебил его Витёк.
- Так вот прямо и выложить? Но, хорошо, я попаданец. Другими словами, я - это ты, но в будущем.
- Ну, наконец-то, - расслабился Витёк, поняв, что разговаривает с умалишённым. У некоторых умалишённых есть такие странные способности - во время разговора угадывать мысли своего собеседника (исключительно во время разговора), поэтому нет ничего удивительного, если тот знает, о чём Витёк сейчас думал.
- Старичок, у меня нету времени лясы тут с тобой точить. Ты же курить бросить хочешь? Нет ничего проще: меняешься со мной ролями: я остаюсь здесь, а ты переносишься в будущее. Там зафиксируешься, как человек, который несколько лет не курил, а потом вернёшься в настоящее или останешься там, мне без разницы. Главное, что у тебя жильё есть - ключ я не менял. Ну, ты понял, что от тебя требуется? Только говори быстрее - у меня дел выше крыши.
- Да я вообще не собираюсь... - начал было Витёк, ещё сильнее уверившийся в том, что беседует с сумасшедшим, но тот ему опять не дал досказать:
- Ну, тогда досвидос. Нравится тебе курить - кури.
- Ты понимаешь же, что для меня... - начал было тот с вопросительными интонациями.
- Да, понимаю, что для тебя это непривычно, но больше у тебя просто не будет такого шанса. Ты же шестнадцать лет "страдать" не собираешься? А тут ты можешь на шестнадцать лет вперёд переброситься. Ты понял, чувак?! Сутки там продержишься, чтобы убедиться, что тебя не тянет к сигаретке. Если убедишься, то вернёшься сюда, а я - назад.
- Но можно у тебя хотя бы спросить? На это у тебя время, я надеюсь, есть?
- Да без проблем. Просто не надо обо мне думать, как о крейзи, который тебе названивает, а сам показаться не может, поскольку его из дурки не выпускают, так как на окнах решётки.
- Собственно, вопрос такой. Ты сейчас находишься в настоящем или в будущем?
- Наверно, ты глухой. Из разговора не понял, что в настоящем?
- Вот и вопрос: на чём же ты тогда вернулся в прошлое?
- Ты опять глухой? Я же тебе сказал чёрным по белому: я попаданец.
- Но я ведь не попаданец! Как я вернусь, если не знаю, как! Там у вас в будущем наверняка инфляция...
- У меня есть машина времени.
- Серьёзно, что ли? - округлились глаза у Витька.
- Я что, похож на идиота? Глянь в окно, там стоит машина, которую нигде не производят. Ты её не спутаешь, она очень сильно выделяется на фоне остальных джипов. И, не поверишь, она из будущего.
В это время Витёк скучно подчапал к оконной раме, распахнутой настеж.
- В машине торчат ключи. Усёк? - продолжал тараторить тот. - Я тебя тороплю, чтобы никакой идиот не залез в мою тачку, которую я сам собрал, у себя в гараже... Просто я не хочу, чтобы ты меня видел. Теперь усёк?.. Да, я знаю, что ты безлошадный, но ехать на ней совсем никуда не надо. Всё, что от тебя требуется: залезть и покрутить в ней ключиком. Как только та заведётся, глушишь мотор и выходишь. После этого ты не в настоящем, а в будущем. К примеру, если тебя пугает инфляция и ты позарез хочешь жрать, то задерживаться там вовсе необязательно. Главное то, что ты попал в будущее и у тебя уже сформировалась память о шестнадцатилетнем воздержании от курева. Поверь, чувак, память формируется мгновенно. Ещё есть какие-либо вопросы? Или я сажусь и назад поехал? Но в таком случае ты тоже от окна не отходи: понаблюдаешь за тем, как машина исчезнет прямо у тебя на глазах. Понял, не понял? Или ты хотел ещё спросить, почему я не хочу показываться тебе на глаза? Потому что очень уж ты недоверчивый.
- Хорошо, я выхожу...
- Давай, только пошевеливайся.
А что ещё Витьку оставалось? Может, этот странный тип правду говорит. И Витёк теперь не будет ждать долгие шестнадцать лет, чтобы убедиться в правдивости поговорки "раз на раз не приходится". То есть, если через шестнадцать лет какой-то урод предложит ему сигарету, то после этой сигареты он не почешет в ларёк покупать себе всю пачку. Тем более, что случай чудесный. Может, именно сейчас и свершилось всё то, о чём все эти нелёгкие шесть лет мечтал Витюха. То есть, вмешательство сверхъестественных сил раз и навсегда изменит его жизнь. По крайней мере, до старости доживёт он не в унынии от угнетающей безысходности, а с чувством выполненного долга.
Мешкать было незачем, так что Витёк лихо выскакивал из подъезда, подлетал к той самой "тачилле", которую он разглядел из окна, и радостно в неё прыгал...
- Так-так-так... - удовлетворённо проскрипело существо в чёрном балохоне и с косой, выйдя из подъезда, в темноте которого пряталось от Виктора; оно предварительно долбануло своей косой по лампочке; то есть, чтоб Виктор не увидел, что за кретин выманил из норы этого домоседа; кретин наверняка празднует хэллоуин, - машина не исчезла внутри будущего. Это похвальненько-похвальненько. А исчез человечек, который в неё сел... Но всё равно, не помешало бы проверить...
И существо это забралось в ту машину, в которую буквально секунду назад заполз Витёк, и... Сразу, как существо захлопнуло за собой дверцу своего шикарного авто и пошевелило ключиком зажигания, салон автомобиля немедленно погрузился в какой-то жуткий мрак. Может быть, право было это существо, когда разговаривало с Витьком по телефону. Потому что за лобовым стеклом было видно, как ярко светит полная луна. Да и в том месте, где сейчас стояла машина, не было никаких домов, буквально секунду назад освещённых жарким июньским пеклом. Перед машиной торчала могильная плита. К плите привинчена фотография Витька, такая - девять на двенадцать, напечатаны его имя и фамилия... Всё это существо могло разглядеть только после того, как заглушило мотор и включило фары.
- Похвальненько-похвальненько, - продолжало ехидно хихикать существо, выбравшееся из машины. Фары перед этим оно выключило. - Курить, значит, решил бросить... Очень, кхе-кхе, очень похвальненько.
В левой руке оно сжимало свою косу, а правой полезло в свой чёрный дождевик, извлекло оттуда сигарету и чиркнуло костяшками пальцев, отчего загорелся небольшой огнёк и осветил неприятную образину оскаленного черепа.
- Но он всё равно дурачок, - продолжало это существо бормотать, прикуривая и выпуская клубы дыма. - Перенёсся на шестнадцать лет вперёд и не подумал о том, что за все эти годы ничего не ел и не пил. Как же ты выживешь в таком состоянии?! Ты же ведь не кощей бессмертный, а? Вот другое дело я...