С самого утра Дженни сидела и скучала, дожидаясь своего мужа.
Шёл первый день отпуска. И вот... звонок в дверь.
Дженни, не торопясь поднялась со своего удобного места, и переваливаясь с ноги на ногу, с необыкновенной ленцой поковыляла к двери.
За дверью стоял Джонни Джексон, и (по виду) ждёт-недождётся, когда же всё-таки откроется перед ним дверь, и он сможет сказать всё, что не терпится.
Вот, наконец-то дверь и открылась, и он прямо-таки влетел в комнату. Конечно, он мог начать и не заходя за порог, но через порог - как-то не привык разговаривать.
-- Всё! -- заорал он от радости.
-- Что всё?
-- Ты знаешь, где я был?
-- Конечно знаю. Где тебе ещё быть, кроме как...
-- Нет, нет, погоди! Когда ты последний раз ела самую вкусную ягоду?
-- А-а, -- кажется, она уже всё поняла. -- Ты, смотрю, никак договорился со своим старым приятелем?!
-- Наконец-то, -- обрадовался он её сообразительности. -- Именно о той местности, которую каждый из жителей нашего города посещал всего один раз, и то в детстве. А мы там будем жить целый месяц.
-- А как та ягода называлась?, я что-то позабыла.
Он на мгновение тоже задумался... -- Что-то про чертей, вроде.
-- Кажется, вспомнила. "Ягода Дьявола". Так?
-- Точно! "Ягода Дьявола"!
-- Такое впечатление, будто сам Дьявол угощал нас этой ягодой.
-- Говорят, не угощал, а наоборот, охранял её - чтоб когда-нибудь самому обожраться ею.
На следующий день Джон и Дженни Джексон были уже в сборе.
Джон только уложил вещи в свой новенький "мерседесс" и... как говорится, - спасибо этому дому, пойду к другому.
Первая глава.
-- Слушай, -- обратилась Дженни к своему мужу. -- А мы туда заехали?
Она ещё раз взглянула в ту сторону, где возвышалось старое здание готической архитектуры.
-- Да вроде туда, -- не вполне уверенно пожал он плечами и тоже взглянул на здание уже прилично запущенное и заросшее диким кустарником. В то же время он старался ещё и вспоминать своё детство и воплощение своей мечты небесного цвета, побывать хоть раз здесь. А когда он повнимательнее вглядывался в каждую чёрточку дома, то просто не узнавал ничего. Дом словно - или постарел, или превратился в какого-то оборотня, и теперь каждую ночь полнолуния будет видоизменяться, или (ещё лучше) выть на луну.
Когда они вошли в дом, то сразу заметили одну довольно странную вещь, дом был не убран, ведь дворника (купленного убирать в доме) не было.
-- Наверняка ему не понравился этот дом, -- решил Джонни немного сострить. -- И решил другой себе найти.
-- А вот и его метла, -- крикнула Дженни, заходя в одну из комнат.
Джон, с каким-то пренебрежением взглянул на метлу и сказал, -- Я думаю, до вечера управимся?
Они хорошо прибрали одну из комнат и затащили в неё все свои вещи.
Помимо пыли и разного мусора (оставленного одним из последних жильцов дома), в комнате находилась ещё и некоторая мебель.
-- Странно, -- удивилась вдруг Дженни. -- Куда мог деться этот дворник?, метла-то осталась.
-- Да здесь он где-то. Пить любит, правда. Всё-таки, надо было мне позаботиться о ком-нибудь другом.
-- А может быть, он в подвале? -- решила она. -- Я так осмотрела весь дом, его нигде нет.
-- А правда, почему бы ему и не быть в подвале?
И они спустились в подвал. Перед ними раскинулся длинный коридор, по бокам которого находились отдельные кабинки. И Джонни включив свет, заметил как в каждой из кабинок загорелись лампочки. Заметил он и торцевую кабинку, в которой почему-то было темно.
-- Он там, -- решил Джон и направился прямо по коридору, бормоча под нос, -- разбил с-кин сын наверное лампочку и решил, что останется незамеченным!
Наконец он вошёл в торцевую кабинку и зажёг фонарь.
-- Лампа вроде цела, но не загорается, -- он обшаривал кабинку и не находил в ней дворника. -- Чертовщина какая-то!
Вскоре он вышел ни с чем и с до крайности удивлённой физиономией подходил к своей молодой жене, объясняя ей... это слишком странное явление с лампочкой.
Когда уже достаточно стемнело, то супруги решили, что на сегодня уже хватит и давно пора собираться спать.
Дженни всё никак не могла уснуть, ей постоянно слышались какие-то шорохи в доме или на улице, она не могла никак разобрать, то ли это дворник, то ли что-то ещё.
-- Джонни, ты не спишь? -- спросила она тихонько, и в ответ услышала какое-то недовольное мычание. Но всё же решила кое-что заметить. -- Ты слышишь, шорохи какие-то!
-- Нет, не слышу, -- отрезал он, и попросил её заснуть. А через некоторое время - от него послышалось протяжное дыхание.
-- Ну и правильно, -- как бы похвалила она его. -- А я наверное тоже - плюну на все эти шорохи, да постараюсь всё-таки уснуть.
Она лежала, закрыв глаза и откидывая из головы все посторонние мысли. Ей казалось, что она уже засыпает, но почему-то не чувствовала это. Скорее всего, она замечала, как шагает по какому-то огромному и заброшенному кладбищу. Вот наконец достигла его пределов и, пройдя немного по густому лесу, заметила что зашла в тот дом, где в последнее время пробовала заснуть. Она вдруг круто повернула мимом спальни и стала спускаться в подвал. Там её пробрало страшное любопытство, ведь она так и не знала, что находится в самой торцевой кабинке подвального коридора, которая в этот раз уже светилась. И она прошла вдоль по коридору и зашла в последнюю кабинку, в которой топилась топка. А в это время створка отварилась и из топки показалась обугленная голова, голова эта была вся красная от пламени. Дженни эта голова показалась очень знакомой, и она вспомнила, что так может выглядеть только голова дворника... А в это время - дворник уже вылазил из пламени топки.
Она обомлела, когда могла видеть, как выглядит этот дворник только что вышедший из пламени. Словно кусок раскалённого железа, - он полез в топку, чтобы ещё что-то достать, но не нашёл. По-видимому, не нашёл он одного, своей метлы, которую Джонни ещё, после того как подмёл комнату, оставил в прихожей.
Всё выглядело настолько правдоподобно, что о каких-то галлюцинациях или о сновидении не могло быть и речи. И Дженни видела, как этот дворник кипит от злости, из-за того, что не нашёл метлу. А Дженни показалось, что зол он на неё, ведь она первая заметила его метлу. А когда он прорычал ей каким-то приглушённым хрипом "Где моя метла?!", она сразу поняла, что винить ему больше некого, кроме неё стоящей в запертой топке (кабинке), наедине с этим кошмарным существом. И она заметила, как тот направился прямо на неё, и (по-видимому) готов разорвать её на мелкие части своими вытянутыми раскалёнными докрасна руками. И она тут же закричала от ужаса. А тот пошёл к ней и, взяв за шею, начал трясти её со всей силы. А ей показалось, что тряс её совсем не дворник, и не за шею, а за плечи, тряс крича "Проснись же!, проснись!"
Подскочила она вся в слезах. А Джонни посоветовал ей накрыться одеялом с головой, чтобы не снилось такое. И она так и сделала, но ей так и продолжала сниться топка, а у этой топки дворник, он уже где-то раздобыл метлу и подметал кучу человеческих черепов и разные обгорелые кости, и с какой-то злодовольной усмешкой поглядывал на Дженни.
Вторая глава.
Утро: Джон вспомнил про то, как Дженни ночью говорила ему про какие-то шорохи, и решил кое-что уточнить.
-- А тебе вчера ночью ничего не показалось насчёт шорохов?
-- Да нет же, я их точно слышала, только не разобрала, с улицы они или с дома.
-- Я вот подумал, может это всё-таки этот дворник?, чёрт бы его побрал.
Та в ответ только плечами пожала.
-- Нет, -- решил он. -- Всё-таки, я его сейчас разыщу, да задницу ему надеру!, а то ишь, устроился, -- и он с этими словами пустился по дому. А Дженни спустилась в переднюю, и... не заметила того, что там должно было остаться. А точнее, метлы, которую Джонни там бросил.
-- Нету!, чёрт подери, нигде! -- он спускался наверное уже с третьего этажа.
-- Слушай, -- спросила она его, поглядывая на то место, где раньше лежала метла. -- А ты эту метлу не трогал.
-- Чего? -- удивился он и чуть не рассмеялся. -- Чего бы это я вдруг её трогал, и вообще, зачем тебе...
-- Дворник, -- перебила она его. -- Мне кажется, её дворник взял.
-- Ну да, действительно! Этот бездельник получил от меня аванс, а ночью решил вернуться за своей метлой, чтобы ещё кого-нибудь провести,.. прохвост!
-- Да нет, я о другом. Помнишь, я тебе сон свой рассказывала?, так вот, после того как ты посоветовал мне свой способ, он мне снова снился, но на этот раз он был уже с метлой. Я подумала, может...
-- О-о! -- беспомощно простонал он. -- Сколько раз я тебе говорил, не обращай внимания на свои сны! Мало ли что тебе снится, плюй ты на них и всё!
-- Слушай, а давай осмотрим местность вокруг дома?, может, и вправду там кладбище есть.
-- Да ты что?, какое кладбище?! Каждый ребёнок побывавший здесь знает, что никакого тут кладбища нет. Это ведь просто сон!
-- Ну тогда давай просто прогуляемся вокруг дома.
-- Ну хорошо, уговорила. Но учти, если никакого кладбища там не будет, то я этими глупостями с тобой больше заниматься не буду. Идёт?
-- Идёт.
И они вышли из дома, каждый в своей надежде. Но вот Дженни почему-то была вполне уверена, что кладбище всё-таки есть.
Они прошли всего несколько метров, как... Дженни остановила какая-то табличка. Да так остановила, что та и двигаться просто не могла от такого (леденящего кровь) состояния. Но Джон, видимо, и не заметил ничего.
-- Пошли-пошли дальше!, нету ведь здесь никакого кладбища.
-- Смотри... -- еле выговорила она.
А тот, как ни в чём не бывало, подошёл к этой табличке и прочитал надпись, выведенную чем-то вроде крови: ЧТОБЫ ТЫ ПРОВАЛИЛОСЬ В АД! ПРОКЛЯТОЕ КЛАДБИЩЕ. ЛЮДИ НЕ ХОДИТЕ ДАЛЬШЕ, ЭТО МЕСТО ПОГУБИТ ВАС!
После прочитанного, уверенная физианомия Джона резко переменилась, но Дженни не заметила этого, она ещё вглядывалась в надпись ужаса. А вот тот заметил это и громко-прегромко рассмеялся.
-- Ну как, стра-а-ашно?!
-- Глупо, -- ответила она. -- Ты такое не мог написать.
-- Да нет ведь, честно! -- распинался он. -- Помнишь, ты тогда ещё...
-- Пошли отсюда, -- перебила она его. И Джону ничего не оставалось делать, как следовать за своей женой.
Может быть, Джонни даже и устрашила эта надпись на табличке, но он ещё не считал себя настолько помешанным, чтобы верить во всё это. И он старался объяснять своей жене, что это просто идиотский розыгрыш, подготовленный одним из посетителей этих местностей. Он приводил ей кучу примеров и доводов, опровергающих эти (как он утверждал) глупости. Но один её вопрос заставил его на время заткнуться.
-- А старое кладбище, это тоже розыгрыш?
И он заткнулся, но на время, а между тем подыскал лаконичный ответ.
-- А что кладбище?, оно-то тут причём?
-- Но ведь каждый ребёнок знает, что там никакого кладбища нет, - как ты сказал.
-- А может, его там действительно нет. Но, а если и есть, то это ещё ничего не значит.
Короче, утихли они где-то к вечеру, да завалились спать. Но у Дженни из головы никак не вылетала эта надпись на табличке, она прямо перед её глазами маячила. А к ней ещё добавилась и торцевая кабинка подвала, да так добавилась, что Дженни уже казалось, как она спускается в подвал и снова идёт по направлению к той кошмарной торцевой кабинке. Она заходит туда, а топка, полыхающая вовсю, так прямо и ждёт её.
"Сейчас он вылезет, - говорит она себе. - И начнётся что-нибудь страшное!"
И точно, из пламени высунулся череп дворника...
Она хотела бежать прочь из этого подвала, да и вообще из дома. Но ужас её охватил так, что она просто не могла двигаться.
А дворник в это время выбрался из топки и подходил к ней всё ближе и ближе... Правда, подходило к ней обезображенное и раскалённое докрасна тело, фигуру которого ни с чьей не спутаешь, - до крайности худощавую и с короткими ножками, - так мог выглядеть только дворник по имени Джейк Морган, и никто больше.
А когда тот уже подошёл к ней, она едва не вскрикнула от такого внезапного испуга. Но дворник (видимо) пугать её вовсе не хотел, а изобразив на своём раскалённом и гниющем лице улыбку, заговорил:
-- Знаешь, кто написал на табличке предостережение? -- и вытащил из топки чей-то череп. -- Вот эта свинья! Он-то уж сразу загорелся здесь. А насчёт кладбища ты не беспокойся, оно действительно существует, и погребёт вас обоих, как только подвернётся удобный случай. А это будет очень скоро! -- и закатился самым злораднейшим смехом.
Утром она не сочла нужным рассказывать мужу свой очередной кошмар, а решила спуститься в подвал и узнать, существует ли на самом деле эта кошмарная топка её сновидений.
И вот, тайком от Джонни, она тише тихого спускается по лестнице в самый подвал.
Свет она не стала включать, а пошла вдоль по коридору, держа в руке не зажжённый факел наготове.
То, что с ней происходило, в двух словах не опишешь, просто это не было никаким любопытством и не интересом. Если сказать правильно, то это была какая-то сила, влекущая её в ту торцевую кабинку длинного подвального коридора, с которой она не могла справиться.
И вот она входит в самую заключительную "частицу" подвала, и зажигает свой факел...
Там было пусто. Пусто, как и в остальных отдельных помещениях всего подвала. И никакой топки.
И тут ей в голову пришла одна блестящая догадка. Она решила, что топка появляется только ночью, и существует на самом деле. И она решила дождаться ночи, чтоб опять сюда спуститься и убедиться, что сны её основаны на реальности, и никакой чуши собачьей в них нет.
День шёл, как обычно. Дженни даже старалась как-то улыбаться, но ночи ждала, как вурдалак в гробу. А когда наступил вечер и стемнело, то она как обычно легла спать, и заметила, что Джонни сразу же заснул. Она бы тоже сделала это с превеликим удовольствием, но вспомнив, - зачем весь день придуривалась?, решила всё-таки полежать некоторое время не засыпая.
А если честно, то спать ей этим вечером почему-то хотелось, даже очень хотелось. Но она держалась. Она чувствовала, что вот-вот у неё начнутся эти "предсонные головокружения" - так называемые дремотой, или что ещё, и она заснёт и не посмотрит на своего дворника, подметающего черепа и кости, каждый день появляющиеся у топки. Этого она боялась больше всего. Но ей показалось, что всё, что она видит, это уже сон, ведь в спальню влетел тот самый, обезображенный дворник, он размахивал метлой во все стороны, и от этого появлялись разные черепа и кости, а он их (как бы) подметал. И от него доносились слова "вставай, иди". Тогда она встала, и из глаз её моментально исчезли все галлюцинации. Но она не улеглась опять, а пошла, затем по другой, ведущей в подвал.
Опять началось, - испугалась она. Из подвала стали доноситься непонятные звуки, что-то похожее на бульканье густой жидкости, или ещё что-то. А она хотела повернуть назад, ей даже расхотелось посмотреть на дворника, но спускалась и спускалась, её что-то тянуло вниз. Из подвала она слышала звуки, похожие на слова "ниже, ниже", и на "иди к нам".
Она чувствовала запах серы, и зловоние разлагающегося тела, всё это доносилось из подвала, в котором кажется кипело что-то неприятное.
Когда она наконец зашла в самый коридор... Если бы она находилась в здравом уме, её разорвало бы оттого, что она видела. Но она уже ничего не чувствовала, когда шла босиком по кипящей жидкости, напоминающей собой какую-то кровавую смесь с чем-то отвратительным, шла по направлению к дворнику сияющему от радости.
Спал Джон очень слабо, ему даже сны не снились, и казалось, что он не спит, а просто дремлет. Но он подскочил, как будто его пятку только что старался кто-то поджечь. Что могло его пробудить?, наверное крик Дженни. И он посмотрел рядом с собой, даже пощёпал то место, где должна лежать Дженни. Её там даже близко не было.
Сначала он ничего не понял, но потом до него что-то стало доходить. Он накинул халат и отправился вниз. Он боялся идти к старому кладбищу, но ему больше ничего не оставалось. Но вдруг он остановился.
-- О!, какой я дурак! -- заорал он сам на себя. -- Зачем ей ночью идти на кладбище?, скорее всего, онна решила сходить в подвал "к дворнику в гости".
Он подошёл к дому и, не заходя за дверь, вдруг задумался. Всё это ему показалось настолько странным, что сейчас (стоя и думая) он мог бы запросто сойти с ума, но не сошёл. Он понимал: ничто не может сильнее действовать на психику человека, чем его богатое воображение. И он решил кончать со всем этим, и утром уезжать прочь из этого странного дома, уезжать вместе со своей женой.
А пока - он вошёл в дом и стал спускаться по каменной лестнице в подвал.
Лестница ему чем-то напоминала его детство, когда он также спускался именно по такой же лестнице в склеп, но спускался не один, а вместе с родителями. В склепе стояло несколько гробов, это был семейный склеп, там было несколько поколений. Родители подходили к самому первому гробу, открывали крышку и плакали. В гробу лежала бабушка Джона.
Спускаясь в подвал, Джон молил бога, чтобы в этом "склепе" вместо бабушки не оказалась его жена.
В подвале было темно, но он сразу не зажёг фонарь, но он сразу не зажёг фонарь, потому что рассчитывал на свет. И, нащупав выключатель, нажал на левую кнопку, после чего свет загорелся.
-- Боже праведный! -- воскликнул он, увидев у самой торцевой кабинки тело Дженни, растянутое в неподвижном положении.
Он подбежал к ней, и сразу же прощупал пульс. Пульса не было.
Он взял её на руки и поплёлся вдоль по коридору, в надежде на то, что она ещё жива. Но если взглянуть на бледное лицо девушки... Никаких признаков жизни. Но он так и не оставлял своих надежд.
-- Топка, -- донеслось от... Дженни.
Джон на мгновение остановился и взглянул на её неподвижные губы, слегка приоткрытые из-за отвисшей нижней челюсти.
-- Я не хочу, -- опять донёсся стон из мёртвой полости рта, -- ...гореть вечным огнём.
Нет, Джону не казалось, что он слышит это от умершего человека. А, не нащупав пульс, он решил, что это просто глубокий сон, при котором пульс иногда бывает настолько слабым, что его трудно нащупать.
Всё-таки, он поднялся в спальню и уложил её на диван.
Сидел он перед ней очень долго. У него уже слипались глаза, но он не хотел, чтобы, пока он спит, она опять выкинула этот фортель с подвалом.
Долго держаться он не мог, и в полусне, не понимая что делает, он накрыл Дженни одеялом и сам накрылся, и уснул. А в это же время на улице уже начинало светать, и Дженни, как ни в чём не бывало, проснулась и начала будить спящего Джона. А тот перестал сопеть, открыл глаза и с трудом поднялся.
Он вроде бы уже и забыл о том, как он ночью нашёл Дженни в подвале. А сейчас она сидела перед ним живая и здоровая.
-- Ну, как спалось? -- поинтересовалась она. А Джон сразу же начал вспоминать, как же ему спалось, ведь ни одного сна он так и не увидел.
"Подвал, - смутно вспоминал он. - Я спускаюсь туда. - Он словно видел какие-то образы гнетущего прошлого. - Включаю свет и вижу... О, боже мой! Она мертва!"
Он тут же взглянул на Дженни, и обнял её, повторяя, -- Слава богу, всё обошлось!
-- Что обошлось? -- удивилась она.
-- Слушай, ты где ночью была?
-- Спала.
-- Ты знаешь, где я тебя "нашёл"?!
-- ?
-- В общем, вот что, сегодня же собираемся и уезжаем отсюда!
-- А что случилось?
-- Мне не нравится эта местность, вот что. -- Объяснял он как можно спокойно. А та, по-видимому, и не собиралась даже никуда уезжать.
-- Дорогой, месяц-то ещё не кончился.
-- Да мне плевать на этот месяц, -- ещё сдержанней сказал он. -- Уезжаем и всё!
-- Я никуда не поеду, -- упорно произнесла она.
-- Чего?!
-- Я ясно выразилась. А ты, если хочешь, -- с каким-то равнодушием. -- То езжай один, а я здесь останусь.
-- Ты поняла, что ты сейчас сказала?
Но она даже отвернулась от него. А Джон стоял перед ней и не мог понять, что с ней происходит.
А если бы он хорошо подумал, то понял бы, что это просто дьявольская одержимость.
Третья глава.
Всё-таки, Джон решил позвонить своему шефу.
Он вспомнил, что на последнем этаже находится телефон. И, одновременно взглянув на часы, заметил, что шеф сейчас должен быть у себя.
Он поднялся на третий этаж и вошёл в ту комнату, где должен быть аппарат. И, проверив его на годность, набрал номер.
-- Алло, это Гросс? -- спросил он, когда услышал, что трубку кто-то поднял.
-- Нет, это кладбище, -- ответил ему какой-то замогильный голос. А из трубки в это время покатил какой-то зловонный газ. Джонни тут же бросил трубку и собрался уходить, он не любил шуток в такие минуты. Но телефон зазвонил.
Всё-таки, ему стало интересно, а заодно захотелось кое-что высказать этому парню. И он подошёл к не умолкающему аппарату и поднял трубку. Газ уже не шёл, но говорил всё тот же, говорил медленно, чтобы всё было понятно и не пришлось повторять.
-- Со своим шефом ты никогда не свяжешься. Говори, что надо, мы твою прихоть исполним.
-- Да кто вы? -- заорал он и выругался, -- чёрт вас возьми!
-- Он не возьмёт нас, потому что мы трупы!
Джон едва сдержался от смеха. Ему почему-то захотелось вдруг поговорить с "живым трупом".
-- Так ты говоришь, что прихоть мою исполнишь.
-- Раскопай нас, -- засмеялся тот, -- и мы сразу исполним.
-- Ну, допустим, -- он почесал в затылке. -- Сделаешь так, чтобы из подвала нашего дома топка исчезла?
Вот тут-то "живой труп" и перестал смеяться.
-- Нет, -- мрачно ответил он. -- Я не могу уничтожить самого себя. В той проклятой топке... моя душа горит. Её охраняет... что-то страшное...
-- Дворник? -- перебил его Джон.
-- Дворник, это последний живой, которого "оно" ждало очень долго. И "оно" вселилось в тело этого дворника. А наши души горят в этой вонючей топке, горят вечным огнём. В аду, наверное, и то лучше... Я не знаю, что это за "оно", но тебе я бы не советовал оставаться в этом доме.
Джонни не знал, верить или не верить всему этому.
-- Да я рад бы уехать, -- отвечал он, -- да жена вот не хочет.
-- Дьяволом становится твоя жена, -- сказали ему из трубки. А Джон от ярости едва в трубку не залез, чтобы двинуть этому разговорчивому, куда следует.
-- Отнесись разумно к нашим словам, -- говорили ему в ответ на его ярость. -- Если ты повезёшь её в город, она будет питаться только людьми.
Но Джонни, со злости на этих обнаглевших "мертвецов", бросил трубку так, что та как следует ударила стол и повисла на проводе.
Следующим утром, ещё совсем темно было, Джон взял на руки совсем сонную Дженни, отнёс в машину. И очень тихо, чтобы не разбудить спящую, завёл мотор и тронулся.
До города несколько миль ехать.
Всё было позади. Джонни даже не хотел ничего вспоминать. Самое главное, он уже уезжал с этого странного места. Он даже не размышлял, остался ли он центром шуток каких-то идиотов, или...
Дженни лёжа спала на заднем сиденье. Дорога была совершенно пустая, и потому он изредка поглядывал на спящую. Собственно, что интересного (даже любопытного) в ней было? Сначала он и сам не мог себе ответить на этот вопрос. Но всё-таки, что-то в ней было.
Уши, - заметил он. - Кажется, они у неё чуть-чуть увеличились. А не показалось ли?
Он остановился и внимательно пригляделся.
Действительно, увеличились! И не только уши... Голова! Боже, что это?! - Он заметил у ней на лбу морщины. - Очень мелкие, у неё их раньше не было, да и не должно быть; слава богу, она ещё не разучилась ухаживать за своей кожей.
Смотрел он на неё так долго, что мог думать, что смотрит на какого-то гермафродита, вроде "женственномужского существа". Именно. Он заметил, что бёдра у неё сузились, а объём талии и грудной клетки увеличился.
Он вспомнил, что где-то по этой дороге находится "медицинский осмотр", и поехал дальше.
-- Хочу... -- донеслось сзади.
Джон оглянулся и резко тормознул, а Дженни едва не слетела с сиденья.
-- ...домой... -- простонала она.
-- Сейчас мы будем дома, -- пообещал Джон.
Дженни резко открыла глаза и проскрипела не своим голосом, -- к себе домой, а не к тебе, человек!
В этот момент она скривила такую гримасу, что её уже нельзя было спутать с каким-нибудь бесом, а уши, верхушки которых заострены, только подчёркивали самого натурального чёрта, к которому Джон посылал всё, что ему не нравилось. Но больше он вглядывался в глаза, отливающие лисий лукав.
После этих слов, Дженни бухнулась в исходную позицию, и продолжала спать дальше, как будто и не вставала. А Джонни очень долго сидел, глядя в одно место. Казалось, что он онемел, но онемел на время, потому как резко встрепенулся и поехал дальше.
Страшно подумать, что было у него в мыслях. А в мыслях его... ничего не было. Даже и мыслей никаких не было, как будто он давно уже сошёл с ума. А, если честно, то по породе своей, он в подобных ситуациях не хотел ни о чём думать.
О! - обрадовался он. - "Медицинский осмотр". - И подрулил к одноэтажному зданию.
Взглянув на Дженни, он вспомнил, что сейчас её надо взять на руки и нести в здание. А он, даже, почему-то побоялся к нему подойти. Ему не хотелось узнавать, какой фортель она способна выкинуть ещё. Но всё-таки подошёл и попробовал поднять.
С виду не скажешь, но на самом деле она была намного тяжелее, чем прежде. И он едва не надорвался, поднимая это "тело". Но, слава богу, когда-то он позаботился о том, чтобы накачать себе приличные мускулы.
Медики, взглянув на того, кого принёс им Джон, сразу что-то заподозрили. По их взглядам, нечто кошмарное и невиданное.
После осмотра, один из них подошёл к Джону и почти что шептал в ухо:
-- Пульс у неё нормальный, а вот головной мозг... Её срочно нужно вести в больницу!
-- Так что с мозгом?!, вы мне так и не сказали!
А тот снял очки и вытер с лица пот.
-- ...Мне вам трудно это ответить... Но если вы настаиваете, я постараюсь объяснить популярно.
Он принёс какой-то листок с графикой. -- Вот. Это работа обоих полушарий её мозга.
Джонни ничего не понимал, но всё же вглядывался очень внимательно.
Тот показывал ему на верхнюю кривую линию, и объяснял. -- Видите, это работа её правого полушария. Нормальная работа, как и у каждого человека.
Затем перевёл палец на нижнюю кривую, намного отличающуюся от верхней.
-- А это... -- он аж похолодел, -- ...работа мозга какого-то животного.
-- Чего?!
-- Вы меня просили объяснить, я объяснил. Объяснил, как смог.
-- Связывайтесь с больницей, -- выдохнул Джонни, и уселся ждать.
Больница находилась на самой окраине города, потому ехать было недалеко.
Вообще, Джону всё это казалось каким-то абсурдом. Лично себя он чувствовал так, будто находится в каком-то страшном кинофильме, и потому ждал конца картины. Но та (по-видимому) даже и не собиралась кончаться, а дальше становилось всё страшнее и страшнее.
По дороге в больницу он заметил ещё две особенности на лице "Дженни". Первая - ноздри. Они у неё были настолько растопырены, что казалось, будто она сама этого хотела, потому перенесла пластическую операцию. А нос осунулся настолько, что выглядел как-то жёстко и страшновато, если судить по всему лицу и телу.
Вторая особенность, это челюсти. Они со временем увеличились. Клыки почти что выглядывали из-за губ.
Это вампир, - равнодушно ко всему естественному, решил Джон. - Она становится каким-то чудовищным вампиром!
Затем он заметил указатель и свернул направо. Дальше было старинное трёхэтажное здание. Он припарковал машину у самого главного входа, вынес до ужаса уродливое тело своей жены и вошёл в здание, где тело положили на повозку и повезли куда надо. А Джон уже собрался отойти, как его окликнул один человек. Пока он ему что-то говорил, Джона посещали совсем иные мысли, и он не улавливал ни единого звука. А тот объяснял ему - это не покойницкая, а больница, а он привёз сюда давно умершего человека. И после последних слов, Джон словно ожил.
-- Как, умерла?!
-- Несколько суток назад. Тело скоро начнёт разлагаться. Мы положили его в холодильную камеру.
-- Ничего не понимаю. Ведь совсем недавно она ещё жила, тридцать минут назад.
-- Но она уже достаточно окаменела (зачерствела). Все признаки покойника.
-- Ну-ка покажите её мне, -- потребовал он. И тот завёл его в одну из палат.
-- Вот здесь она, -- указал он на широкую крышку и, подойдя, начал выдвигать её.
Джон стоял за ним и не мог видеть, что происходит за крышкой в холодильной камере. Но чувствовал, что сейчас что-то неописуемое произойдёт.
А когда тот открыл камеру, то почему-то не стал показывать "то", что находилось в ней, а стоял возле, стоял не двигаясь, стоял до тех пор, пока Джон не отодвинул его в сторону, и сам посмотрел туда. Там было пусто.
-- А где... она, -- обратился Джон к своему визави, оцепеневшему от ужаса и ответившему на его вопрос молчанием.
Четвёртая глава.
"ИЗ БОЛЬНИЦЫ, НЕИЗВЕСТНЫМ ОБРАЗОМ, ИСЧЕЗ ТРУП ЧЕЛОВЕКОПОДОБНОГО МУТАНТА. НА УЛИЦУ НИКОМУ НЕ ВЫХОДИТЬ! НО ЕСЛИ КТО-НИБУДЬ УВИДИТ ТО, ЧТО ПОЛНОСТЬЮ ПЕРЕХОДИТ РАМКИ ВАШЕГО ВООБРАЖЕНИЯ, ПРОСИМ НЕМЕДЛЕННО СООБЩИТЬ В ПОЛИЦИЮ".
Такое объявление было помещено в одной газете, именно в той, которая меньше всех пользуется спросом у читателей всего города. Потому почти никто не был предупреждён об опасности.
Джон сидел дома умирая от горя. И он закричал:
-- Да будь ты проклят дьявольский дом!, навечно проклят!
Может быть, он назвал этот дом по имени? Но на дом пало ещё одно проклятие, и он стал ещё ужасней. Сейчас там никого нет, но кажется, что скоро он от проклятий превратится в чудовище и отправится мстить каждому, как в одном скверном фильме. А может быть, не дом виноват?
Я знаю, из-за чего всё это! - заорал он в душе. - Это всё этот ублюдок - дьявол! - и поразился. - Неужели... он мстит за свою вонючую ягоду?!
Пятая глава.
Когда Джон возвращался домой, было совсем темно. Туман ещё больше ухудшал видимость. И ему пришлось сбавить скорость, чтобы не поцеловаться, случайно, с первым встречным автомобилем. Хорошо, что по той дороге, по которой он вёл свой "мерседесс", не было встречных.
А ему и в голову не приходило, как его могли обвинить в "таком" деле, как (можно сказать) сообщничество с мутантом. Ведь он ехал только-только из участка, в который его так любезно пригласили и так кошмарно встретили и ещё собрались "пристегнуть" ему такое дельце. Ведь его жена начинала мутировать, а тут ещё неизвестное исчезновение тела, и в городе подобраны несколько до костей обглоданных трупов. Но как только Джон вручил этим идиотам (блюстителям порядка) свидетельство о смерти своей жены, у них глаза чуть не повылазили из орбит, ведь все до единой экспертизы утверждают, что действовал мутант человека, которого Джон Джексон привёз из загорода. А сейчас он уже подъезжал к дому.
Он подъехал к гаражу и поставил туда машину.
Из-за густой пелены тумана, он даже не видел стен собственного дома, но шёл по узкой дорожке, потому как мог полностью рассчитывать на неё, она единственная вела к его дому.
Стояла полнейшая тишина, если не считать шаркающих (и притом тяжёлых) шагов, двигающихся прямо на Джона.
Он остановился и даже не прислушиваясь попятился назад. А из тумана выходил какой-то мутант. И Джонни узнал его. Он чем-то напоминал ему вид Дженни, так она выглядела, когда он вёз её из того кошмарного дома (он уже мог тот дом назвать кошмарным). Такое же белое лицо, но уже побольше размером. Те же уши с заострёнными верхушками, но и уши, как и всё остальное, увеличены до нечеловеческих размеров. Словно они (мутанты) "подрастают". Рост достигал "сверхгигантских" размеров. Такого роста не достиг даже Першинг Уодлоу (274 см.). А глаза мутанта свирепо сверкали яростью.
Джонни ещё быстрее попятился.
-- Я пришла домой, -- донеслось от чудовища.
Боже! - прокричал себе Джон. - Это ведь голос... Дженни!
Дальше он уже бежал. А монстр медленно тяжело двигался за ним и кричал "Хочу домой!"
Джон рассчитал скорость мутанта и решил успеть открыть гараж и прыгнуть в машину.
Он молниеносно всадил ключ в замок и повернул его так, чтобы потом его можно было запросто вытащить.