Уткин Андрей Андреевич : другие произведения.

Человек с каменным лицом

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Сказочный триллер детективного плана.

Анонс-1

  
   Он знал, как это делается в семьях, которыми руководят исключительно одни только дочери. В эгоистичных семьях, где дочки настолько избалованы, что от переизбытка всевозможных сладостей и удовольствия, впадают в депрессию. Он понимал ситуацию так... Эта ситуация совершенно одинакова и не меняется, какие бы разные формы не принимало дерьмо, творящееся в "депрессивных" семьях. Итак, мамаша спрашивает свою неизвестно чем опечаленную принцессу: "Тебя кто-то обидел? Ты встречаешься с тем парнем, и что? Тебя обидели его поганые дружки? Не молчи, я всё равно найду виноватого". И, как правило, виноватый тут же находится. Некто крайний. Потому что именно в этот момент в дверь звонит какой-нибудь невинный одноклассник, и злорадная мамаша делает ему от ворот поворот. Всё - теперь этот мальчонка занесён в её чёрный список. На него падает главное подозрение. И каково ему себя чувствовать? Он так долго решался, так долго был влюблён в свою одноклассницу, так долго не мог перед ней объясниться в своих чувствах, и вот, как только он решился (под видом невинного предложения: приходить к ней домой на дополнительные занятия, чтобы она помогала ему делать заданные школой домашние уроки, т.к. она обещала взять над этим лентяем шефство), то столкнулся в дверях с её нервной мамашей. Она, как собака, которая не пропустит во двор посторонних. А что, если "посторонний" - немой романтик? Он двух слов связать не может, и обречён на пожизненное одиночество из-за тупой, но злобной собаки.
   Именно в этом он всегда находил причины презрения окружающих к одинокому-несчастному романтику, не могущему найти подход к девочке своей мечты. В том, что за проделки местного бабника, отвечать приходится ему и только ему. Конечно, бабник - он как серийный убийца, у которого на счету не единичная жертва. Но виноват-то кто? Как правило, сосед. То есть, если мать знает фамилию бабника, обманувшего её дочь, то она имеет полное право сорвать зло на ком-то жалком и несчастном, кто уже ни один год навязывается на знакомство с её доченькой.
   Значит, проблема во взаимоотношениях с его девушкой, тоже в этом же заключается. В том, что девушкина мать заговорила свою дочь. Заговорила, на тему "он плохой, он самый плохой, бойся его".
  

Анонс-2

   "Всё время, сколько я себя помню, меня мучили дикие страдания, - размышлял человек с каменным лицом, который лежал в сухой осенней траве и был, словно запутан в шуршащем ворохе древесных листьев, - меня тревожили чудовищные угрызения совести. И всё это оттого, что я дистрофик. Моя немощь - найти собственное предназначение в жизни. Начать совершать социально полезные поступки... Нет, не так. Совершить хоть какой-нибудь подвиг! И что сейчас? Стоило только улыбнуться моей удаче, и... Что же мне в этом помешало? Гигантские птицы, которые выклевали мне всё лицо? Нет-нет, птицы с перепончатыми крыльями - это из мифов. В крайнем случае, из фентези. Скорее всего, мне помешала собственная трусость. Сейчас я лежу в сорняках дремучего леса, закопанный в пыльных кустах, как в могиле. Моя могила - это моя трусость. Но чего я побоялся? Того, что на меня будут показывать пальцем, если я расскажу своей девушке о том... О чём? О том, что она свидетель, которая слышала голос предполагаемой убийцы? Ведь сейчас-то я понял, что она действительно не стояла под моей дверью и не подслушивала! Всё было не так наивно, как я себе нарисовал в своих легкомысленных фантазиях... Да, это я и раньше понимал, но мне хотелось верить в те мысли, которые не похожи на галлюцинацию. Хотелось верить в то, что больше всего похоже на реальность. И реальность мне представлялась такой, что моя девушка не поверит в то, о чём я ей говорю. Реальность мне представлялась такой, что все на меня будут показывать пальцем, как на извращенца! И никто не захочет ничего слушать из моего детского лепета (оправдывающегося сопляка). Но ведь это всё неправда! Ведь я раскопал этот секретик... Эти чёртовы "детские секретики"! И я победитель... Это мой жизненный подвиг. Это единственное моё предназначение - раскапывать "секретики". А птицы с перепончатыми крыльями - это из комиксов. Они - фигня. Вот, сейчас я немножко полежу... Потом встану... В общем, я потом проснусь и увижу, что всей этой мистической реальности больше не будет. Потому, что все эти мифические видения - они из Библии. Также, как камень, сочащийся кровью. И чего это он кровью сочится? Он - окаменелый вампир? Нет, глупости всё это, - насмехался лежащий в пыльной листве паренёк. - Если существуют такие камни, то любой перепончатокрылый мифический монстр в любой момент может к нему подлететь и склевать этот камень? Такая версия существующей реальности - не более, чем бред. Также, как все эти люди с одинаковыми лицами: чистый маразм. Лично я верю в то, что не бывает одинаковых деревьев, если посмотреть на них зимой. Равно, как и одинаковых человеческих лиц, или одинаковых картинок на окнах. Ну, тоже зимой: тех, что рисуют морозы. Ведь на окнах изображены какие-то растения? И вот, это прямое доказательство! Ведь кто конкретно нарисовал эти узоры, как не человек? Его душа рисует; вернее, рисует его лицо, ведь он лицом смотрит на все эти узорчатые оконные стёкла... Нет, каменное лицо у человека может быть только в виде иллюзии. Например, ледяное лицо. Если его присыпать пылью, то оно будет идеально похожим на каменное.
   Узоры на зимних стёклах рисует на самом деле не мороз, а человеческая душа, потому что у чёрствых или у бездушных людей красивых узоров на окнах не получается.
   Но речь не об этом. Речь о том, что каждый в отдельности узор, напоминающий растения, хоть немного, но отличается друг от друга. Также, как друг от друга отличаются человеческие лица или отпечатки пальцев, которые милиция снимает со своих арестантов... Да вообще, что угодно разное! Линии судьбы на ладошках... Хотя, лично я считаю их морщинами. Такие же точно "линии мыслей" выступают у многих интеллектуально напряжённых людей на лбу! Ну, так, словно извилины вылезли наизнанку. - Мда, хреновый из меня мыслитель - больше похож на клоуна. Но зато хороший раскапывальщик детских секретиков..."
   "Все эти монстры, все эти мутанты... Откуда они взялись? Оттуда же, откуда камни, сочащиеся кровью? Из морских глубин? Какие-то там метеоры, упавшие из звёздного неба и засоряющие, изгаживающие наши моря инопланетной кровью, сочащейся из этих "космических камней"? Нет, всё это чушь. Оно слишком непохоже на реальность. Для чего они кровоточат? Чтобы эти перепончатокрылые существа спускались из облаков и склёвывали эти камни? Ну, разве это не маразм? Разве это не похоже на бред? Ой ли!"
  
  
  

ЧЕЛОВЕК С КАМЕННЫМ ЛИЦОМ

  

Пролог.

  

Окровавленное бревно - "Имею я право на личную жизнь?"

  
   - Эй, сосед, - обратился к Сергеичу в коридоре какой-то забулдыга, - ты чё бревно волочёшь? Совсем охренел?
   - А тебе какое дело? - застенчиво ответил Сергеич.
   - Ты что, пилить его собрался? - сделался тон Сергеева соседа более дружелюбным. - Топором рубить будешь?
   - Тебе чего надо? Что привязался, не понимаю!
   - Да вот... - зачесал затылок пьянчуга. - Шуметь будешь, небось. Топором колотить... Этого... Спать не дашь!
   - Иди, да спи себе! Вот надоел.
   Сергеич так неловко себя чувствовал, словно тянул по коридору двойную ношу. Вместо одного бревна - целых две штуки. Это получается, вроде бы крест. Если их прибить друг к другу, то пронести можно. - Так сильно Сергеич устал от докучливого народа. Каждому - дай. Каждому - расскажи: что, да почему... Сергеич, конечно, знает! Знает ответы на все вопросы. Но... Так это иногда вымораживает!..
   - Нет, - не отставал сосед. - А серьёзно? Ну, куда оно тебе? Ну, скажи. Падлой буду!
   - Спрашиваешь, зачем? - приостановился на какое-то время "хозяин бревна". Не для того, чтобы объясняться перед этим идиотом, у которого изо рта постоянно несёт перегаром. Сергеич остановился, чтобы вытереть со лба пот.
   - Ну, а то! Всё-таки, заинтриговал!
   - Буратино буду из него делать, - впервые в жизни произнёс Сергей глупость.
   - А зачем тебе оно? - промычал насупившийся сосед. - Я имею в виду, Чиполино. Зачем?
   - Имею я право на личную жизнь?
   - Так бы сразу и сказал!
   - А чего выскочил-то? Вот замучил... - пыхтел всё Сергеич над неподдающимся бревном.
   - Кровь почувствовал, то и выскочил, - брякнул тот, закрываючи дверь. - Оно же у тебя кровью испачкано...
   - Да пошёл ты? Иди, проспись.
  

***

  
   - Ну, давай, родимое, - открывал Сергей входную дверь квартиры. - Ох-х, тяжёлое... - затаскивал с силой бревно...
   Бревно задевало палас, волокло его по линолеуму, оставляло полосы. То есть, на стене, когда Серёга неосторожно задевал краску. Царапал стену.
   Вообще, складывалось такое ощущение, что он действительно сошёл с ума. Не даром ведь сосед прицепился к этому бедолаге? Обычно, этот алкаш игнорирует Серёгу, считает его за чмо. Не удивительно жить по соседству с народным мудрецом. Соседи всегда ужиться друг с другом не могут, не только мудрецы. И где ж тут не сопьёшься? Где ж тут не выгонишь жену из дома и не превратишься в пьяного горлопана?
   - Давай-давай! - подбадривал себя Серёга. - Эх, дубинушка, ухнем...
   Но бревно не поддавалось ни в какую. Кряхтело, сыпало перхотью на подушку... То есть, не перхоть, а опилки... Бревно оставляло после себя лесную грязь, но всячески не шло в Сергееву кровать. Ничего не оставалось, пришлось отпиливать ненужное. Лишь бы только оно уместилось в пустой кровати! Ну, по крайней мере, Сергею не так одиноко будет спать. Накроет его одеялом... Может быть, сказку какую перед сном почитает, или песенку споёт... Всё лучше, чем валяться одному.
   - Что ж ты кровью, действительно, изляпано! - включил Серёга на секунду свет, когда ему показалось, что пила не идёт как по маслу и нужно перевернуть брёвно на другой бок - пилить по встречке. - Вот незадача! Где в том лесу кровь? Откуда она там?
   Нет, не подумайте ничего странного! Просто, у Сергея подозрения кой-какие были: Сосед это, падла, зарезал вчера его жену! Скорее всего, его рук дело. Уж сколько Серёга себя помнит, интуиция его никогда не подводила. Завтра, даже поутру, пойдёт в милицию. Заявление накатает.
   Он хотел протащить бревно незаметно. Там, потом, начнёт пилить его, или рубить топором, урод этот обязательно притащится... Тут-то он к стенке его и прижмёт! Топором негодяю начнёт угрожать... Тут-то он и припухнет: всё выложит - на тарелочку, с голубой каёмочкой.
   Ну, откуда же Серый знал, что этот недоумок высунет нос из своей норы? Ведь, сколько с ним живут, душа об душу, никогда... Даже слова лишнего не обронит! А тут вдруг выполз. Да ещё разговорился! Пусть с дружками (с собутыльниками) своими разговаривает! Только Сергей очень сильно сомневался, что они у него есть.
   - Ну, ничего, - горестно вздохнул Серёга, поглаживая бревно в изголовье, - утро вечера мудренее. Просто вымотался за сегодня... Ничего-ничего! Завтра... Вот сейчас выспимся, а завтра уже с утречка... Там пойдём уже в милицию! Будем разбираться... Я ему покажу! Личную жизнь! Ну, я и сморозил галиматью... "Имею ли я право на личную жизнь?" Тьфу! Козёл...
   Сергей покосился на бревно.
   - Ну, ты-то хоть бы меня утешило! Лежит тут! В молчанку играет.
   Так он, под ворчание, под бормотание и засыпал.
   Засыпал и не почувствовал, как глаза "бревна" жены, лежащего где-то там, на полу, взяли и открылись.
  

***

  
   Когда Сергеич заснул, ему снилось, что он идёт по лесу и видит тело своей жены, лежащее в траве, как бревно. Но вдруг он внезапно понимает, что без очков очень плохо видит, поэтому наклоняется всё ниже и ниже... "Нет, - понимает он, - это не моя жена". Вернее, это вообще не человеческое тело, а самое что ни на есть обыкновенное бревно. Поэтому Сергеич надрывается, кряхтит (по виду пожилого, обвислого человека, не скажешь, что он находится в полном рассудке: может, в каком-то другом, выглядящем как-то иначе, но не в полном; не в объективном), пытается взвалить его на свои дряблые плечи... Но из-под бревна... Обычно, под лесными брёвнами или под валунами скапливается своеобразная сырость в виде червячков и всякого рода ползучей насекомой гадости (Сергеев сосед назвал бы их тараканами мочёными), но только не под этим. Как раз под ним были - трупные черви. Заиндевелая, либо оттаивающая кровь, и рёбра. Человеческие рёбра. Они казались вросшими в сырую землю. - Хорошо, если Сергеич действительно не видел ничего без очков, и не обратил на кошмарное видение внимание, которое перед ним предстало.
   Может быть, бревно, которое наш герой приволок в свою квартиру, именно поэтому было, как сказал ему сосед, "в крови"? Потому что напоминало собой редкого вида камень? Обычно про него говорят: камень, сочащийся кровью. А не то, что Сергеич по какой-то странной причине обезумел. Может быть, просто, на месте того бревна лежал этот необычный камень... Может быть, кто-то их заменил местами: унёс камень и прикрыл бревном свои следы... Всякое может...
  
  

I

ДЕТСКИЕ СЕКРЕТИКИ

  

1

  
   Вспоминая своё детство, Ивану Карпову запомнилось только одно - секретики. То есть, собирающиеся подвое по трое девочки закапывают в грунт, изредка проглядывающийся между пырейной травой, зелёные либо коричневые осколки от пивных бутылок. В принципе, Иван понимал цель подобных "секретиков" - это у маленьких девочек такие домики. Пивные стекляшки - это видимо игрушечные окна. Но данных познаний в области человеческого бытия маленькому Ванечке было недостаточно. Сейчас он намного старше, следовательно умнее, поэтому понимает, что "секретики" - это значит, что-то зарыто, что-то спрятано. Одними "домиками" дело наверняка не ограничивается.
   Карпову неспроста вспомнилось его детство. Точнее, не само детство, а сад для ребят дошкольного возраста. Дело в том, что в квартире по соседству появилась собака. Та самая собака, от которой Карпов чуть ли не каждую ночь просыпался весь в слезах. Собаки у соседей пока ещё не было, но Иван словно предчувствовал её появление. Ему снились кошмары... И вот сейчас, когда она появилась, Иван жалуется своим опекунам, что собака воет ночью - мешает ему спать. Большее, что во всём этом злит Карпова - то, что опекуны лая или воя совсем не слышат. Поэтому он сам должен был раскопать этот загадочный "секретик". Девчонка. Во всём виновата соседская девчонка. Их друзья поехали в отпуск, на курорт, но не знали кому оставить свою собаку. Дочка тут же начала клянчить: "да оставьте собачу мне, да я буду стараться за ней ухаживать, да я уже взрослая, да что же вы меня никогда не слушаете". И судьба так странно распорядилась, что кошмарные сны Карпова Вани стали явью. Назойливая соседская девчонка всё-таки уговорила своих родителей, чтобы собаку доставили не кому попало, а ей и именно ей.
   Воспоминание нашло на него чисто случайно. Он ходил получать пенсию по инвалидности и, возвращаясь домой, сильно споткнулся... После того, как Карпов раскладывал в памяти всё по мелким кусочкам, то благодарил Господа, что одна из таких пивных стекляшек не продырявила ему глаз, когда он носом пропахал один из дурацких детских домиков. Кучечку грунта, тщательно обставленного пивными стекляшками, словно мозаику. Настолько глупо и по-детски спрессованную маленькими ладошечками кучку, словно (тут можно даже вообразить какую-нибудь гадость) детки прятали в своём "секретике" собачью какашку, столь мило ими облюбованную. Однако, Карпов очень сильно сомневался в том, что под землёй спрятан именно собачий помёт. Когда он ночью в бессонном бешенстве изнывал от вытья соседской псины, то всё больше и больше свыкался с уверенностью, что если в нелепых "секретиках" что-то и зарыто, то никак не опорожнения собачьего кишечника. Может быть, что-то совсем-совсем другое...
   Понимая, что жаловаться на полуночный скулёж своим "нянечкам" бесполезно (они, либо глухие, либо тупые и никогда не согласятся, что противная собака им тоже мешает выспаться ночью, как следует), Карпов решил прогуляться. Чего лежать и мять подушкой голову (пытаться затолкать всю её полностью себе в уши), когда можно выйти и подышать свежим воздухом? Просто, походить, поделать что-нибудь. Может, нагуляешься и сон сам придёт тебе в руки. Эгоцентричный пёс эгоистичной девчонки мешать больше не будет. Однако, Карпов был не настолько глупым существом, чтобы гулять просто так. Также, как большинство лунатиков - бесцельно и бессмысленно. Всё, чего Иван хотел в эту ночь - отыскать тот несчастный "секретик", который поранил его (очень морально досадил) прошлым вечером. Можно сказать, нанёс ему серьёзную душевную рану. Тут ему вспомнился детский сад, тут и собачонка опять завыла, и всё - в одну беспорядочную кучу, словно желает запутать ему мозги. Но всё не так удачно. Ведь на какой-то миг Ивану пришло в голову, что "секретик" - наверняка дело рук соседской девчонки. Хотя, настраиваться на такое предположение всерьёз - совсем уж глупо.
   Главное, что Карпов "секретик" нашёл и даже покопался в нём... Да, там действительно что-то было зарыто, но сейчас не до этого. Пока Карпов откапывал этот зловещий детский домик, на него напала такая злость, что он чуть было не отшвырнул вырытое. "Ну, детки! Ну, конфетки! Взяли, какой-то чокнутый носовой платочек зарыли в домики!" Слава богу, успел кое-как успокоиться и присмотреться к этому "платочку" повнимательнее...
   Если бы не была тёмная, беспросветная ночь... Если бы он производил свои раскопки тем же вечером... Иван бы очень быстренько во всём разобрался. В том, какую важную улику он чуть не выкинул и не пошёл домой сердитый, как туча. Правда, сам Иван не знал определение этого слова "улика". Оно пришло ему в голову также случайно, как вспомнились девочки, когда он воспитывался в детском садике (чуть позже с Иваном случилась очень серьёзная черепно-мозговая травма и он, как ни пытался, не мог вспомнить ничего такого, что могло заставить Карпова полезть в уличную драку; что с ним в детстве такого особенного творилось, из-за чего Иван так сильно пострадал; из-за чего врачи спасли его жизнь, но до глубокой старости он останется "овощем") и эти девочки закапывали в землю свои "секретики". Хотя, с другой стороны Карпов прекрасно знал, что такое "улика", в его понимании. Он был уверен, что всё, закапываемое в "секретиках", было совершенно одинаковым и выглядело именно в виде такой "тряпочки", которую он только что выкопал.
   (Нет, Карпов был не до конца слабоумным "овощем". Наоборот, то, что с ним начало происходить после перенесённой травмы, делало его скорее гением, чем превращало в рядового остолопа. Он мог делать такие удивительные открытия, до которых не додумались бы даже самые космические гении. Например, когда он лежал в больнице, то однажды понял, зачем форточка находится вверху, а не внизу оконной рамы. Всё очень просто: если приоткрыть окно полностью, то в нижней части тонкого оконного проёма сигаретный дым не будет выветриваться на улицу. А если выдыхать табачный дым в верхнюю часть окна, то соседи по палате не будут брюзжать и вымораживать курильщика, чтобы он "выветрился" на улицу сам, а не чадил в помещении. Не вытравливал больных и несчастных людей.
   Когда Карпов курил в палате таким хитрым способом, то однажды он поймал себя на мысли: "Блин, я им наверно не чудака напоминаю, а какого-то лунатика, который стоит на потолке и курит через толстое-высокое окно!" - Вот это и есть та мудрая мысль, до которой не додумается ни один гений во всём космосе. Не сумеет понять её простоты.)
   То, что выкопал из земли Иван, он решил отнести домой и выстирать эту "тряпочку"... Но, вот, только, для чего? Он, конечно, понимал, что игрушечную детскую землянку из пивных стёклышек соорудила необязательно соседская малявка, но, если подсунуть эту "тряпочку" именно ей, то начало для войны будет положено очень и очень неплохое. Главное, чем-то ответить этой девчонке. Суметь ответить ей на то, что своими капризами она добилась какой-то, известной только жестоким современным детям, гнусной, но бессознательной цели: завела воющее по ночам животное, - раз. Начала превращать своего соседа в лунатика, - два. Ведь, если те "нянечки", что опекают Ивана Карпова, хоть раз согласятся с его "мямляньем" и подтвердят, что они тоже часто просыпаются от вытья, он сможет на них повлиять и они сделают этой сопливке замечание. И Карпов не будет себя чувствовать кретином, у которого слуховые галлюцинации.
   Так вот, что ему сделать с этой "тряпочкой"? Детскими трусиками, которые он выкопал из покрытого пивными, разноцветными стекляшками бугорка, размером с помёт крупного животного (воющей овчарки, которую приютила соседская девка). Может быть, сидеть возле окна и ждать, пока её мамочка не вылезет во двор, развешивать постиранное бельё? А потом тихо подкрасться (желательно, тоже, среди ночи) и подвесить эту "тряпочку" до кучи? Иначе он никак не начнёт свою войну? Не нанесёт хоть какой-нибудь ответный удар современной, переполненной жестокостью детворе? Со всеми этими мобильничками, воткнутой в уши музыкой, никогда не умолкающими и постоянно щебечущими детьми. Щебечущими с кем угодно, только не с ним, Карповым Иваном. Его дисковый (проводной) телефон находится в постоянной тишине. Примерно в такой же глуши, как и остальная-угрюмая жизнь, наполненная бесполезным существованием.
   Но хорошо. Если ему удастся выбрать такой ловкий момент, чтобы выследить девчонкину мамочку, то он всё доделает... Но это полдела. Карпов понимал, что это ещё не конец. Нужно будет контролировать дальше: следить, как соседская мамаша снимает высушенное бельё. Вдруг она заметит что-то "чужое", выругается (так, как она всегда дома скандалит) и отшвырнёт его в сторону? Тогда нужно постараться выскочить, найти выкинутую "тряпочку" и попробовать другой способ.
   Это последнее дополнение его "коварных планов", очень понравилось Карпову Ивану. Чтобы контролировать дважды соседскую мамашу. Он решил именно так и поступить. Потому, что сначала Иван почувствовал себя каким-то остолопом, одержимым манией преследования: Сидит "овощ" возле окна, но не скучает, как себе подобные, а имеет какую-то хитрую думку: зачем-то караулит мать соседского ребёнка. А что, если выйдет отец и врежет ему подзатыльник? Ну, так, чисто случайно, как всегда и бывает в подлой действительности: столкнутся с Иваном лоб в лоб... "О, сосед? А чё ты трусы нам подвесил? А, да ты совсем ополоумел! На-ка получи, почто заработал". - Ивану от этих мыслей стало очень стыдно. Он решил придумать что-нибудь новенькое (подкрасться к соседской девчонке в троллейбусе, подсунуть свою находку ей в школьный ранец), но, чем больше выдумывал, тем гнуснее становилось ему на душе. И вот, сам не заметил как, он вернулся к своему первоначальному плану, но его неожиданно осенило: "вдруг соседская родительница заметит подвох и выкинет Ивановы трусики". Ведь это представить себе более естественно, чем случайное (чисто случайное) столкновение лоб в лоб с агрессивным девчонкиным отцом.
   Иван сумел дождаться, когда мать соседской девчонки начнёт вывешивать бельё и собрался уже двинуться к выходу на улицу, тем более что время было слишком удачным - вечерняя темень, но... что-то его задержало. Дело в том, что мать ещё не зашла в подъезд, остановилась поболтать с какой-то подружкой, но к вывешенному белью (тому, которое именно она вывесила) уже подкрадывалась чёрная непонятная фигура. На фоне ярко-белой простыни, отсвечеваемой оконными люстрами, фигура казалась наиболее чёрной и наиболее непонятной. В данном случае, Иван не мог разглядеть, кто она такая - мужчина или женщина. Даже не мог ни увидеть, ни понять, что она делает. Зачем так странно подкралась к белью соседской женщины.
   Когда Иван наконец-таки вышел на улицу, то ли пытаясь осуществить задуманное, то ли вызнать намерения этой "фигуры"... Конечно, "чёрной тени" уже не было и в помине, но... Как заметил Иван, среди вывешенного белья, странно выделялись детские... Да, та самая "тряпочка". Кто-то выпачкал "её" в земле и, казалось, Иван заметил даже на "ней" зелёный и коричневый осколок пивных (или лимонадных) бутылок. Темно было, поэтому, наверно, показалось. Но то, что они (стекляшки) не приклеены и не собраны детскими ручонками на пляже среди обтёсанных камней морской водой, это точно. Как заметил Иван, осколки очень острые и матерчатая ткань ими прорезана или проткнута.
  

2

  
   "Что же со мной происходит?" - глубоко задумался Карпов. Нет, его не беспокоило - ни то, что ему не удалось осуществить свой задуманный замысел, ни то, кто ему в этом помешал. Его не беспокоила даже сама бессмысленность поступка, который он запланировал (то, как это может выглядеть со стороны). Его размышления были несколько иными.
   "Ведь сейчас уже давно не выпускают все эти зелёные или коричневые лимонадные "евро" бутылки, которыми в бытность моего детства детки выкладывали свои песочные домики... Брали осколочки и присыпали земельным грунтом их края... Как так получилось? Я вернулся в прошлое, что ли? Или как это понять; то, что со мной произошло? Как это всё объяснить?" Пока он не знал, как придумать объяснение. Вернее, не мог дать этому какой-то логический довод. Всё, что он мог, лишь в очередной раз выстирать новые трусики. Те, которые Иван пять минут назад снял с бельевой верёвки. Но более загадочной и непонятной ему казалась причина, зачем он должен их стирать. Он что, совсем уже больной? Или нужно вообразить то, что за этим последует? Иван попытается обратиться ко владелице собаки? "Скажите, девочка, это случайно не ваши трусики?" Одним словом, всё, что творится с Карповым после того, как ему в драке разбили голову, кажется ему диким и безумным. Даже если он обратится к своему врачу, который время от времени его осматривает, чтобы рассказать об одном из таких случаев, Иван рискует остаться непонятым своим врачом. Потому, что рассказывать про выкопанную им "тряпочку", равносильно тому, чтобы предложить врачу помастурбировать (ну, мало ли какая бредовая, навязчивая идея придёт в воспалённое сознание одного из подобных Карпову "овощей").
   "Может быть, просто взять, выкинуть две этих "тряпочки" в мусоропровод и забыть про них? Раз и навсегда. Или - нет. Не надо ими куда-либо кидаться... Даже в унитазе их не топить. Самое лучшее - сжечь". Но опять в воображении Ивана нарисовался лунатик, который сначала бродит по кладбищам (раскапывает могилы, чтобы использовать доски гробов для лесного костра; для воображаемых, выехавших на природу друзей), а потом продирается в детские садики: находит маечки да футболочки детишек, несёт их домой и тоже сжигает. Иван как раз недавно закончил читать Стивена Кинга (повесть "Игра Джеральда"), поэтому ему пришёл именно такой образ.
   Пока Карпов сидел в глубокой растерянности, ему в голову успело бы прийти всякое, вплоть до мыслей о самоубийстве (единственном выходе из всех безвыходных ситуаций). Но Иван очень вовремя остановился. Он вспомнил про фигуру человека, казавшегося угольно-чёрным на фоне ярко-выбеленной простыни всеми этими порошками из телевизора. Иван даже не понимал, что именно его остановило, но чувствовал - он встал как вкопанный. Больше не забивал себе голову всей этой "червивой белибердой", как называл его доктор кучки тревожных мыслей. Иван мысленно с ним соглашался: действительно, они как черви. Как глисты, заводящиеся в одном месте.
   - Спасибо тебе, добрый человек, - пробормотал Карпов в пустоту. - Если бы не ты, то я бы совсем свихнулся... Ополоумел бы от накативших на меня тревог.
   И, когда Карпов произнёс эти странные слова благодарности, то в него, словно бес какой-то вселился. Но не злой демон, как обычно принято, а наоборот - какой-то добрый... Ну, то же, что дух наркотиков, который влетит в мозг и чувствуешь, как по телу разливается доселе неведомое блаженство. Одним словом, Карпов уже и забыл про ту чёрную фигуру таинственного человека, которую он увидел на фоне ярко-белой простыни. Такой огромной, как облако. Всё, о чём он помнил, это о своей нерешительности. О том, как он подошёл к белью соседской мамаши, хотел подвесить чьи-то детские трусики, но, видимо, побоялся, что его заметят; ведь он раньше никогда такого не делал; первая попытка совершить в своей жизни что-то странное и необычное, вызвала в нём чувство сильной неловкости.
   "Во! - вспомнил Карпов ещё кое-что. - Более неловко я себя буду чувствовать, если кто-то из моих "нянечек" найдёт в моей комнате вот эту тряпочку, - повертел он в руках нижнее бельё маленькой девочки, всё ещё сжимаемое в трясущемся кулаке. - Ну так, чисто случайно на неё наткнётся! Как я тогда смогу всё это объяснить? Сказать, что меня не поймут - это не сказать ничего. Если сравнить с тем, как часто меня не понимают, то по сравнению с этим, оно глупые пустяки". Равнодушное непонимание окружающих меня людей в сравнении с недоумением по поводу найденных в моей спальне трусиков маленькой девочки. Ещё хуже окажется, если соседская девчонка их узнает! Если у неё повернётся язык сказать, что это её личные... её личная "тряпочка". Тогда все на меня будут показывать пальцем..."
   - О, господи! - простонал Карпов. - Опять завыла эта псина...
   Он на секунду перепугался. Это уже второй раз, когда он разговаривает сам с собой. Но - Иван тут же успокоился: "Пусть думают, что я звоню кому-нибудь по телефону". Сотовый телефон у Карпова постоянно крали (похищали из кармана), поэтому у Ваньки не было мобильника. Только проводной аппарат. И, поскольку он всё время молчит (не трезвонит сиюминутно), то логика сама напрашивается: Карпов пробует позвонить кому-то сам. Зачем сидеть и дожидаться звонка, если намного проще снять трубку и позвонить самому?
   "Нет, я не то хотел сказать, - продолжил Иван свои размышления (разговор с самим собой, но не вслух, а шёпотом). - Проблема не в том, что завыла соседская собака, а в том, что... В том, что это соседская девчонка, а не её собака. Соседская девчонка лезет ко мне в мозг. Как будто для неё он погремушка, которой можно поиграться. Ну, или соска. Чем они там интересуются, все эти малявки? Либо погремушками, либо сосками. Тьфу!"
   Всё-таки, он решил попытать удачу. Выйти ещё раз на улицу и повесить эти трусики. Подвесить их к общему белью. Может быть, этот поступок заблокирует его мозг и Иван больше не будет так болезненно реагировать на собачий лай? Ему хотелось мыслить и чувствовать, как ребёнок. Чтобы чужая собака казалась ему другом, а не внешним раздражителем; чтобы соседи не казались ему самовлюблёнными эгоистами, которых интересует только секс и деньги, а не какой-то там жалкий инвалид по соседству; чтобы вытьё гнусной самки, как по волшебству превратилось для него в радостный лай; в то, что собака (друг) радуется приютившей её соседской девочке, а не пытается свести с ума гражданина Карпова (несчастного калеку из соседней квартиры).
   Со всеми этими мыслями Карпов ложился спать. Он хотел проснуться и стряхнуть с себя накопившуюся усталость. Может быть, в глаз ему попал кусочек земли, когда он споткнулся? Как в каком-то фильме Данелия, где снимался замечательный весёлый толстячок Евгений Леонов. Ему в глаз попал осколок магического зеркала, на манер сказки о снежной королеве...
   Но, если бывают заколдованные зеркала, то земля тоже может быть заговорённой. Из такой земли поднимаются зомбированные людоеды и идут, ищут свои дома, где плачут семьи, которые их похоронили. Ведь именно такой "мистической земли" попала Карпову в глаз крупинка. Иначе бы он не вырыл трусики. Вернее, не увидел бы их, а не просто вырыл.
   Когда он спал, то его опять мучили кошмары. Может быть, Карпов и забыл по рассеянности о той чёрной фигуре, но всё это ему снилось. И Карпов опять с мокрой подушкой проснулся. Зарёванной во сне.
  

3

  
   Когда он вышел из душа, долго смывая с себя перемешанные с мокротой слёзы, то скинул с пояса полотенце и машинально взял в руки трусы...
   Хорошо, что он не начал их натягивать. Иван Карпов был страшным чистюлей, а трусы, кроме того, что они детские, все измазаны землёй и какой-то... грязью серо-зелёного цвета. Карпов тут же отшвырнул от себя эту гадость. Детские трусики упали на пол не мягко, а так, словно к ним был приклеен щебёночный камешек. И правда, - когда Карпов вывернул их наизнанку, внутри заметил зелёную стекляшку. Видимо, это был кусочек отколотой пивной бутылки... В стеклоприёмном пункте её называют "евро".
   Только теперь до Карпова начало доходить, что означало слово, пришедшее ему в голову, когда он чуть не выкинул эти трусики. Те, о которые он споткнулся, возвращаясь из почтового отделения, где он получал пенсию. Что такое "улика".
   Просто, Карпов проснулся и впервые начал трезво мыслить. Он подумал о том, что посоветовали бы ему лечащие врачи, расскажи он о всём, что с ним приключилось. Верно, они посоветовали бы ему идти в милицию. И рассказывать не им, не своим "нянькам", которые его опекают, а районному участковому. Подробно рассказывать о той чёрной фигуре, которую он увидел подкравшейся следом за соседкой, развешавшей всё своё бельё.
   И если он не сходит в милицию и не отнесёт туда эти грязные... эту "тряпочку", он никогда не снимет с души камень. Надо поторапливаться, иначе эта мерзость будет торчать у него, как кость в горле. Грязная тряпочка с вонзившимся пивным осколком. Что-то гнусное и ужасное. Во всяком случае, Иван почти всегда воспринимал грязь с такой агрессией, стоило только ему помыться. Он очень высокомерно, свысока смотрел на эту тряпочку с засохшей за ночь грязью. Сейчас её даже не узнать: на что она похожа? Но Иван очень хорошо помнил о вчерашнем вечернем происшествии. Он-то уж знал, на что!
   Он помнил, как вышел из дома. Помнил, как осмотрелся вокруг и увидел, что нет никого постороннего, кто мог бы ему помешать. Помнил, как он подвешивал на бельевые верёвки выстиранные детские трусики (выстиранные своими трудовыми мозолями). И отдавал себе отчёт, по какой причине они оказались сызнова грязными и обезображенными, по-прежнему лежать в его квартире. Они лежат у него на полу по той дурацкой причине, что это подмена. И лишь единственное, о чём он совершенно не помнил, это о том, продолжал ли он дальше сидеть у окна и выслеживать соседскую женщину; неторопливо дожидаться, пока не высохнет её бельё и убедиться, что она не отшвырнёт "чужую тряпочку" и её не подберёт какая бы то ни было милицейская собака-ищейка. Он не помнил, сел ли подле окна или свалился без сил, упав на постель прямо в ботинках и вырубившись до ближайшего утра.
  

4

  
   Перед тем, как отправиться в ближайшее отделение милиции, Иван решил хорошенько позавтракать. Ему нужны были силы. Он хотел чувствовать себя более мужественным, а не мямлей с голоском дистрофика.
   Раньше он в милиции никогда не был, поэтому, выйдя из подъезда, часто оглядывался. Наверно, он хотел случайно глянуть и увидеть табличку, висящую над подъездной дверью. "Отделение милиции".
   Но, сколько ни озирался Иван, а видел он только одно - какую-то незнакомую девочку с крупной собакой. Она постоянно шла за ним следом. Незнакомую в том плане, что собака ни была овчаркой (не жила в квартире по соседству) и девочка - тоже. Она не дочка его соседской матери, и ни какая-либо из дочкиных подружек. Она просто - случайная прохожая. Причём, настолько "незнакомая", что Ивану поначалу даже показалось странное: девочка полностью слепа. А эта собака, спина которой достигала хорошего роста - аж по грудь этой незнакомой малышки, на самом деле не собака, а её поводырь. Но, когда висевший на ремешке мобильник у неё зазвенел (этот мобильник Ивану чем-то напомнил, как должно звенеть распятие, ведь телефон надет на шею как распятие), все подозрения о слепоте рассеялись вмиг. Потому, что девочка оторвала от уха свой мобильник и двинулась к Ивану. Это говорит о том, что она его видела. Нет, конечно, эта собака не поводырь!
   - Дяденька, - обратилась к нему девочка. - Мне кажется, это вас.
   - Что-что, маленькая? - попытался сделать Иван более вежливое лицо, чем его угрюмые думы.
   - Я не знаю, - разводила она руками. - Мне кто-то позвонил и сказал, чтобы я дала трубку мужчине со шрамом на лбу.
   - Со шрамом на лбу? - опять Иван страшно растерялся.
   - Вы извините, что я за вами следила. Ведь у вас же ненастоящий шрам? Вы ведь в каком-нибудь ужастике снимаетесь?
   - Что?
   - Простите. А вы не могли бы пригласить нас на съёмки?
   Но Иван не успел ответить - он уже был втянут в разговор.
   - Послушай, ты, - звучал из сотового телефона чей-то детский голос. Хотя, Ивану больше казалось, что говорит женщина. - Это ты меня видел. Это моя работа - подвешивать им всякие "тряпочки", а не твоя. Понял, ты?
   - Что? - ещё раз промямлил Иван.
   - Не ходи в милицию, - донеслась из телефона менее многословная фраза.
   - Почему?
   - Потому, что, если ты расскажешь про меня, как я ворую трусы, то я тебя тоже буду судить. Потому, что ты мои трусы украл.
   Позже Иван перекручивал эту тираду у себя в голове. Он пытался понять - что говорил этот странный голос из сотового телефона, принадлежавшего той "слепой" девочке. Что он имел в виду? То, что Карпов "украл" их с бельевой верёвки или то, что он выкопал их из земли? Конечно, если учитывать, что в "секретики" их закапывает это существо неопределённого пола, с которым Карпов только что разговаривал по телефону.
   Конечно, Иван не пошёл в милицию. Теперь он ясно понял, что за ним следят. И не просто наблюдают, а шпионят. У него душа ушла в пятки и сам он не хотел куда-либо после этого идти.
   - Я так мечтала побывать на киносъёмках! - восклицала ему девочка голосом фанатки. - Посмотреть на этих всех монстров!
   Когда она это говорила, то смотрела не на него, а куда-то в небо. Витала в облаках.
   - Увидеть собственными глазами.
   Иван не должен был ей отказать. Если бы девочка не была такой наивной глупышкой, а знала бы про него всю правду, немедленно захлопнула бы телефон. Так, как бросает трубку каждый, если понимает, что на том конце провода банально ошиблись номером.
   Да, современные дети эгоистичны. Но Иван не считал себя настолько жестоким, чтобы разрушать облачные мечты этого ребёнка словами "извини, дитё, но у меня на лбу не грим, это просто черепно-мозговая травма". И с чего бы он так говорил? Он что, гордится своим безобразным шрамом? Может быть, он считает себя кем-то вроде монстра? Пресловутого мутанта из "любимых" третьесортных фильмов этой малышки.
   - Ты знаешь, - честно признался Карпов, - у меня сейчас много работы. Если хочешь, я оставлю тебе свой телефон. Вечерком позвонишь, поговорим.
   Девочка просто светилась от счастья.
  

5

  
   Когда он возвращался домой и поднимался по лестнице, то, словно прихрамывал. Карпов, как будто чувствовал какое-то жжение в кармане. С одной стороны, он радовался, что не дошёл до милиции, но с другой... Ему казалось, что эта серо-зелёная грязь, которой он так испугался, вышедше из душа, может быть ещё хуже, чем он предполагал. Если он поднимался и пропотел в паху, то эта кислота его жжёт как просроченный и вызывающий наутро изжогу кетчуп, и хочется выкинуть эту "тряпку", не доходя до квартиры. Но, разве так поступают с уликами?
   Карпов себя успокаивал тем, что поход в милицию - это его первая попытка. Точно также он себя чувствовал, когда второй раз подходил к бельевой верёвке и реализовывал всё то, что задумал. Раз на раз не приходится. В тот момент ему не мешала чёрная фигура странного неизвестного (не трезвонила по телефону, не пыталась отманить его от бельевой верёвки). Значит, нужно повторить попытку ещё раз. Может, всё получится точно так же?
   Иван попробовал отвлечься. Он сел за своё пианино, наиграть какой-нибудь мотив. Но, как всегда, ничего не получалось: либо не настроено пианино, либо пианист.
   Ближе к вечеру раздался звонок. Карпов чуть не свалился со стула. Но он успел вспомнить, что утром оставлял свой номер какой-то девочке, прогуливающей собаку. Сам по себе бы его телефон не затрезвонил. Но... ведь могло звонить и то существо? То, из-за которого он не дошёл до милицейского отделения.
   - Алло? - послышалось на том конце провода. Так, словно трубку снял не Карпов, а та капризненькая мечтательница с улицы. Судя по интонациям, Иван был уверен, что это она звонит. Она и никто больше. Во всяком случае, Таня бы ему точно не позвонила!..
   - Ты что, действительно хочешь посмотреть на все эти костюмы монстров? - перешёл Иван с места в карьер. Чего тянуть?
   - Что? - на какую-то секунду растерялась девочка.
   - Ну, помнишь, ты прогуливала сегодня свою собаку и подошла ко мне?
   - А, да, да, помню. А это вы?
   - Ты не ответила на мой вопрос.
   - Конечно, монстры меня интересуют очень мало, - откуда ни возьмись, появился у девочки деловой тон. - В основном, я занимаюсь писательством. Ну... так. Пишу ужасы, описываю какие-то сцены...
   - И ты хотела бы, чтобы их экранизировали, - тоже решил Карпов перейти на диалект какого-нибудь бюрократа. - Я тебя правильно понял?
   - Да и дело даже не в этом, - продолжала легкомысленно лепетать девчушка. - Я совсем другое подумала.
   - Что же ты подумала, хорошая? - ожидал Иван какого-нибудь выстрела в ухо в виде оскорбления и коротких гудков. В конце концов, ничего серьёзного: девочка приняла его за какого-то актёра, занимающегося киносъёмками, но не смогла понять, что ошиблась. - Это очень простительно для её нежного возраста.
   - То, что многие взрослые сторонятся детей. Например, боятся разговаривать с ними по телефону.
   - Что? Прости, не понял. Ну, и что, что сторонятся? - Иван закудахтал, потому что почувствовал какой-то намёк. Мол, если взрослые такие, как он, то они больше похожи на извращенцев, нежели чем на самих "взрослых". Или ещё какую-нибудь гадость боялся услышать: "Моя собака почувствовала, что в вашем кармане лежат чьи-то детские трусики". И как ему выкручиваться, чтобы на него не начали показывать пальцем?
   - А то, что это какая-то война. Война между взрослыми и детьми.
   Девочка говорила спокойным голосом. Видимо, она чувствовала себя каким-то философом.
   - Меня сторонится мой отец, - говорила она также спокойно. - Мама ничего не знает, но он иногда, когда моет меня в ванной, то сам тоже раздевается.
   - Как это... раздевается? - У Ивана чуть не остановилось в груди сердце оттого, что он услышал.
   - Ну, я не знаю... Вы, может, не любите выражений, но... его член поднимается аж к самому пупку.
   - Это что, родной отец?! Не отчим?!
   - Да, родной, родненький...
   - И ты сама видела, как...
   - Не знаю, если вы поверите, что через серо-зелёную воду можно увидеть, то...
   - Нет, не надо... Не продолжай дальше... Потому, что...
   - Ну, что ж вы так кипятитесь? Считайте, что я говорю глупости. Я же маленькая девочка!
   - Но подожди! Ты...
   - И я иногда отношу свои трусы и закапываю их в землю.
   - Как? - совсем уже опешил Иван. - Как-как?
   - Бог наказал Онана, - перешла уже та на цитирование Библии. - За то, что Онан сбрасывал семя на земную почву. Интересно, накажет ли он моего отца? За то, что он мыл меня в ванне, сам садился туда и... прятал в мыльной пене одну руку.
   - Постой! То, о чём мы говорим... Это нельзя по телефону! Э-э... По телефону не положено материться...
   - Я не материлась. Я просто пыталась вам объяснить на примерах, как так бывает, что взрослые игнорируют детей. Моему отцу становится очень стыдно и он... И он не обращает на меня внимание.
   Вот и поговорили. Но Карпов не расстраивался из-за этой беседы. Она ведь сама ему во всём созналась: это были глупости. Обычный детский лепет. Всё, что хотела эта девочка, узнать, работает он на киностудии или не работает. Так, что оскорбления бывают двух порядков: мгновенные и постепенные-неторопливые. Такие, как он сейчас услышал от этой избалованной малышки. Сидит дома и не знает, чем заняться. Дай, думает, наговорю каких-нибудь глупостей про своего отца, авось поверят. Поэтому Карпов всё то, что услышал по телефону, не воспринимал всерьёз. В конце концов, все девочки мечтают быть кинозвёздами.
   И вообще, если его что-то как-либо удручало, то только то, что он не успел вовремя подобрать правильное слово при разговоре с данной девочкой. Такое с ним часто бывало. Он не должен был обвинять её в том, что она матерится. Куда лучше прозвучало бы слово "богохульствует"? Ведь он именно это пытался выразить?
  

6

  
   В спальне Карпова постоянно торчал молчаливый телефон. Но только хозяин спальни знал разгадку этого "секретика": Телефон не сломан, но постоянно молчит (даже ночью не "воет", как соседская овчарка) - почему? А вот потому, что Карпов всё время пытается кому-то дозвониться по этому телефону. Вернее, не "кому-то одному", а " какой-то одной", - так будет правильнее сказать. После того, как он полез защищать какую-то девушку и ему разбили голову, у Ивана открылся необычный дар: интуитивно угадывать время, когда звонок получится удачным и защищённая им девушка не бросит трубку, а, ну хоть немного с ним поговорит. И сейчас ему сердце подсказывало, что настал именно тот момент... То есть, в Иване просыпалась некая телепатия, он мог выискивать те моменты, когда девушка, которую он безнадёжно любит, о нём думает. И таким образом он может прочитать её мысли. Или, даже, угадать её желания. Во всяком случае, сейчас он точно знал, что она хочет с ним поговорить. Просто изнемогает от нетерпения! И Карпов тут же кинулся к телефону, суетливо набирая желанный номер.
   Раньше бывало, что Иван звонил своей пассии слишком часто. Так часто, как его наталкивала на телефон интуиция. И, судя по тому, что любимая Иваном девушка не своим мобильником реагировала на его звонки, Карпову не приходили гигантские счета за телефонные переговоры.
   - Алло? Алло, Танечка? - заквохтал бедняга Карпов. - Ты что-то хотела мне сказать? Танечка! Ты же помнишь, я тебя спас от хулиганов...
   Карпов мог так долго и так крикливо тараторить, что не осознавать даже, какие конкретно звуки отвечают ему на противоположном конце провода. Ведь гудки телефона, они так похожи на девичий голосок, что, если отчаянный крик Карпова будет заглушать ему все барабанные перепонки, то Иван перепутает их местами (голосок и гудки).
   - Послушай-ка, может, ты заткнёшься! - доносились из трубки попытки перекричать нашего Ванечку.
   - Да-да, - смиренно утихал Ванька. - Мочу-молчу.
   - Молчи и не петюкай.
   Но Карпов молчал не оттого, что его барыня-сударыня горделива и заносчива. Просто он был перепуган. Откуда в ней столько злости? Раньше она была спокойная, пусть равнодушная, но не такая сердитая. И это очень хорошо взволновало бедолагу Карпова, заставило его дрожать, как тогда, при нападении террористов, из-за чего ему ударили по голове... Но Карпов не мог вспомнить причины. Либо виновата слишком самоуверенная и заносчивая Танечка, либо - слишком озабоченные её персоной бандюки, грабившие сберкассу.
   - Я тебе вот что хотела сказать... - продолжала Татьяна. - С каких это пор ты запал на малолеток?!
   - Я?..
   - Не включай тупого! Я всё слышала. Ты только что звонил по телефону какой-то девке...
   - Но как?? КАК ты могла это услышать?
   - Да я сама не знаю, как, - сделался её голос поспокойнее. - Наверно, на телефонной линии что-то произошло и я попала на твой телефон... Блин, но если бы ты знал! Как мне это мерзко и противно было слушать: ты о чём-то там объясняешься с какой-то там кисочкой... Фу! Гадость. Не звони мне больше, - и Таня бросила трубку.
   После этого Иван был в шоке. Он понимал, что не сможет объяснить своей Танечке суть беседы. Он понимал, что она "слышит звон, но не знает, где он". Но не понимал, почему до такой степени. Не понимал, как такое возможно: услышать через чужой телефон чьи-то разговоры. Нет, он, конечно, слышал про хакеров. Это примерно тоже самое, что террористы в сберкассе: взламывают компьютерные "сейфы", чтобы получить как можно больше наличных денег. Но Карпов никогда не думал, что его Танечка может взломать какой-то телефон и, таким способом, подслушивать.
   Карпов мог предположить, что она стояла под дверью, но это тоже неправдоподобная версия. Если она подслушивала под дверью, как она поняла, что Иван разговаривает с девочкой? "Но это легко понять, - подумал он. - Если я произносил такие слова "ты моя", "ты хотела", "ты видела", то это напрямую доказывает, что Танька подслушивала меня под дверью, а потом позвонила через мобильный, чтобы устроить мне выволочку. Тем более, если голос у меня был слишком ласковый... Такой, каким разговаривают с ребёнком. Если так, то тут совсем догадаться нетрудно".
   Карпов решил не заморачивать себе голову этой Танечкой. Тем, "что" она подслушала и тем, "как" ей удалось это проделать. Хоть до травмы, хоть после травмы, Иван прекрасно знал, что подслушивать некрасиво. Вернее говоря, подслушивать, как Иван разговаривает с кем-то по телефону и пытаться поставить ему это в упрёк, также некрасиво, как подглядывать. Например, сделать так, чтобы Иван неизвестным образом пролез в квартиру к своей Танечке и где-то под кроватью бы сидел, ждал, пока она пойдёт в ванную или в туалет, чтобы через дверную щёлочку за ней понаблюдать.
   - Фу, даже запахло как-то, - пробормотал Иван. Так сильно ему не понравилось, что девушка, из-за которой он вступил с бандитами в неравную схватку, пыталась обвинить его в том, что он козёл, который рога наставляет.
   Но, принюхавшись, Карпов понял, что запах никак не связан с девушкой, которой он отчаянно пытается признаться в любви. Скорее всего, это пахнет из мусорного ведра. Так, что у Ивана появилась одна блестящая возможность... Он двинулся на кухню, взял за ручку ведро (и правда, оно было переполнено) и поднёс его к двери.
   Когда Иван вышел в коридор, он точно убедился, что Татьяна не наложила ему под дверью заранее заготовленных для мести экскрементов и не измазала дверную ручку. Это действительно из ведра запах. Даже испугался какой-то котёнок. Видимо, он сидел под дверью Карпова, потому что за окном начался очень сильный дождь. Котёнок, решивший обогреться. И тут Карпов со своим смердящим ведром. Ну, котёнок и дал стрекача.
   Цель у Ивана была такая, что ему срочно хотелось проверить, откуда идёт такой сильный запах. Высыпав в мусоропровод всё своё ведро, Карпов неожиданно понял: это старые протухшие котлеты. Они испортились в его холодильнике и он собирался высыпать их из кастрюли в мусоропровод. Но замешкался, о чём-то забыл и машинально сбросил в ведро всё содержимое кастрюли. - Вот такая банальная разгадка. Но в квартире скопилась такая вонь, словно издохла собака, а не какие-то вшивые котлеты.
   Теперь Иван был спокоен. Он вымыл мусорное ведро с тряпкой, поставил его на место и даже решил почитать какую-нибудь книгу. Когда Карпов впадал в негодование, если кому-то безнаказанно удавалось его разозлить, он не мог сосредоточиться на чтении и всё время ёрзал. А сейчас - он понял, что Таня подло стояла под дверью, подслушивая его телефонный разговор и высказывая ему потом через мобильник, так что он не просто мог читать, а читать даже с удовольствием. Иван подумал: "Если у меня травма головного мозга и поэтому я иногда бываю туповат, то насколько же дебильны нормальные и здоровые люди, у которых никогда в жизни не было никаких болячек? Смешно, да и только".
   Но, как позже Иван понял, читать он всё равно не может. На этот раз ему будут не козни Татьянины мешать, а мяуканье того самого котёнка, который заскочил с улицы в их подъезд и спрятался от дождя. Бывает, что именно к его двери липнут бездомные животные. В основном, трусливые котята, которые боятся лезть в подвал и выяснять там отношение с постоянными его хозяевами - старыми, крупными котами. Он помнил, как однажды пытался такого отогнать от двери, но ничего не помогало - Иван его и веником и пинками отгонял, да всё ни в какую.
   Наконец он не выдержал, подошёл к двери и впустил это липкое (со слипшейся шерстью) существо. Наверное, котёнок учуял запах котлет, поэтому так повёлся. Но поздно - котлеты давно уже в мусоропроводе. И жаль, что они ещё изначально были протухшие. Эх, чем же ему накормить этого крошечного горлопана (судя по весу, со взрослую рукавицу, не скажешь, что такой шкет способен так громко орать), чтобы заткнулся, начал облизывать себя языком, да лёг - поспал немного? А Карпов пока почитает. Но, не успел он вспомнить про то, что надо проверить холодильник (не начало ли ещё что-нибудь портиться от долгого лежания), как остервенело залаяла соседская овчарка. Очевидно, она взбесилась от громких-требовательных воплей голодного котёнка. Ну, кошки ведь постоянно для собак, как внешние раздражители. Однако, Иван точно понял, что читать он не сможет до тех пор, пока кто-то из этой "парочки" не успокоится - котёнок, либо соседская псина.
   "Наверное, надо опять пойти, погулять, - подумал про себя Карпов. - Неважно куда, куда-нибудь. Ах да, чуть не забыл. Зонтик захватить необходимо с собой. Дождь-то, - глянул он в окно, - так и не прекращается..."
   Но остервенелый лай соседской овчарки странным образом перешёл на человеческую ругань: "Ты презерватив с собой лучше захвати, ублюдок! Натяни его на всего себя, с головы до ног, и не понадобится глупый-безмозглый зонтик".
   Карпов на секунду остановился. Ему показалось, что этот голос он уже где-то слышал. Только ему казалось странным, что собака разговаривает детским голосом.
   - Конечно детским, осёл! А каким же ещё? - не переставала горлопанить через стены соседская овчарка. - Мы-то, псины, сколько лет живём? Десять-пятнадцать? Вот и детский... У-у-у, до чего же он деревянный, этот сазан!..
   Теперь Иван совершенно точно понимал, что из квартиры нужно удирать. В конце-концов, бывают же квартиры, где заводится нечистая сила? Так вот, если у Ивана всё в порядке с головой и этот человеческий крик ему не мерещится, то настал тот самый случай: нечистая сила.
   - Да конечно в порядке, - орала псина, провожая выходящего и захватившего с собой зонтик Ивана. - Ты же у меня идею украл, поэтому с головой у тебя, ну просто супер-пупер, чрезмерно всё в порядке.
   - Идею с трусами, - продолжала объяснять крикливая собака, когда Иван вернулся ещё разок. Он вспомнил, что забыл в квартире котёнка. Если нагадит, то будет вонять также, как от тех "котлет". Хотя, сейчас Иван уже сильно сомневался, что это котлеты. Либо он забыл ту эмоцию, которая пришла ему в голову при виде переполненного ведра.
  

7

  
   Видимо, Карпову очень понравились уличные прогулки. Не то, чтобы он имел возможность отдыхать от оглушительного шума, когда работает чей-то перфоратор и в квартире стоит такой бешеный грохот, что вибрируют зубы, а - возвращаясь домой, он как-то лучше себя чувствовал. В принципе, доктора постоянно советуют своим больным больше гулять, но лично Карпов обманывал: говорил, что и без этого всё время совершает пешие прогулки. И только сейчас он почувствовал, какая в этом кроется изумительная радость. Не в том, чтобы как мальчик на побегушках выполнять рекомендации своего доктора (доктор сказал - Карпов немедленно исполнил), а в том, когда в этом вырастет действительная необходимость.
   Так, что утром он безоговорочно собирался в путь. Обычно, по утрам студёная и прохладная погода, поэтому Иван настраивался на пробежку, но, вспомнив вчерашние дожди, глянул на всякий случай в окно, стоит или не стоит брать с собой зонтик.
   Машинально взгляд Ивана опустился вниз. На столбы, к которым прикреплены бельевые верёвки... Видимо, он уже здорово помешался на этих верёвках, потому что, кроме белья, увидел также, как свисают привязанные за шнурки детские ботиночки. Это Ивану показалось не менее странным, чем испачканные грязью трусики какой-то маленькой девочки. "Странным" - потому что он вспомнил вчерашние слова непонятного существа типа "ты украл мою идею с трусами, ты, подлый Сазан". Сазан - это детсадовская кличка Карпова. Как он дополнительно ещё вспомнил: в детском саду его прозывали то ли "фазаном", то ли известной рыбой из семейства карповых. И, значит, если у этого неизвестного создания из-за стены идею с подвешиванием трусов "нагло" похитили, оно решило придумать новую: вывешивать не трусы, а ботиночки.
   Так, что Карпов мог не беспокоиться по поводу увиденного. Он нашёл объяснение этому странному явлению и мог спокойно отправляться в путь. Тем более, что дождя нету, поэтому пробежка удастся на славу.
   Когда Карпов выходил из квартиры, то сильно удивился тем, что навстречу ему шёл милиционер. Вернее, двое: сержант и какой-то парень в штатском. Так что Карпов чуть не совершил глупость, кинувшись со своими просьбами к "товарищу участковому". Мол, о, а вот Вы как раз-то мне и нужны. Ведь, до сей поры, Карпов с участковым никогда не встречался, поэтому, чуть увидел человека в форме, тут же метнулся ему в ноги (словно он не "мент" какой, а целый родной отец; священный). Но тот ханыга, из чьей квартиры эти двое вышли, мгновенно осадил "милицеского":
   - Не обращайте внимания, это из дурки.
   - Что-что? - обернулся на его слова тот, что в штатском.
   - Видите, какой у него шрам на лбу? - дополнил местный пьянчуга своё обращение. - Я просто хочу, чтобы вы к его болтовне не особо всерьёз относились.
   Те поняли, о чём он говорит и молча прошли мимо.
   Карпов же не мог продолжать свой путь. Прежде ему хотелось разобраться с этим хамом, поэтому он стоял и сверлил его взглядом.
   - А что ты так смотришь? - отреагировал пьянчуга. - Тот, хоть, ладно, по жизни недоношенный, поэтому стучит на кого ни попадя. Но ты-то чё к ним полез? У тебя тоже свербит в одном месте?
   - Извините, - приблизился к нему Карпов. - Это вы про кого?
   - Да про тебя! - бахвалился хамоватый тип.
   - Значит, по-вашему, я "по жизни недоношенный и поэтому на всех стучу"?
   - Не, ну ты не передёргивай-то! Стучит - это Сергей Сергеич, мой сосед. Слышал про такого?
   - Да, знаете ли, я знаком с очень многими соседями. И что?
   - Да ты не парься так! Ты расслабься. Просто, у Сергеича кто-то замочил жену. Тут к нему ещё и дети приехали, ну, вот они всей гурьбой и накапали на меня донос. Я дескать убийца! Поэтому... Как говориться... Не трогай говно, пока горячее оно. Дай ему хоть остынуть. Понял? А ты зачем-то полез к ентим мусоркам.
   - А кто жену-то его убил?!
   - Не знаю, - пожал тот плечами, - говорят, маньяк какой-то. Ну, короче, кто-то из лесу.
   Опять Карпова вогнали в неловкое положение. То он хотел надавать этому задиристому пьянице по хлебалу, как вдруг такое услышал.
   - А не врёшь ли ты?!
   - Ха! Нашёл д...ба! Зайди к Сергеичу сам - узнай! Он как раз ополоумел, бревно какое-то приволок с улицы... Так вы теперь два сапога пара... - И пьяница похабно загоготал.
   Нет, не было больше сил держаться у Карпова. Отвернулся он от рогочущего перегаром весельчака и направился в ту сторону, куда ушли оперативники.
   - Во, правильно, - ещё пуще веселился пьянчуга, - или у них спроси! У ментов! Га-га-га!
   - Хватит шуметь под дверью, - вышел интеллигентный сын Сергея Сергеевича, сделать замечание пьяному горлопану. - У нас траур! Имейте хоть какую-то совесть...
   - Так если он кретин! Если он меня за идиота принимает, мол я несу чушь про то, что у вас траур! Как тут не похохотать? Если он потащился следом за этими малохольными мусорами, чтобы они ему подтвердили!
   Пьянчуга горлопанил и дальше, но Карпову было не до него. Иван хотел выйти на улицу, чтобы посмотреть на детские ботиночки. Не показались ли они ему? Поэтому Иван Карпов очень спешил...
   Нет, не показались. Когда он выскочил на улицу, ботиночки всё также свисали со шнурков. Но глаза на лоб полезли у Ивана не от этого. Просто поначалу ему показалось странным, что вместо воды со стиранного белья натекло столько крови. Целая лужа. И почему эти двое блюстителей порядка прошли мимо и ничего не заметили? Но Иван подошёл ближе и быстро понял, в чём дело. Из ботиночков торчали культи и кровь капала именно оттуда. Иван даже успел разглядеть маленькие белые костяшки...
   Он хотел кинуться за милиционерами, но ему в лицо пахнуло выхлопными газами и он только закашлялся. "Газик" отъезжал от подъезда, а Иван падал без сознания. То ли от увиденного, то ли оттого, что надышался выхлопными газами милицейской машины.
  

8

  
   Мало кого удивило то, что Карпов лежит без сознания. Люди знали Ивана и то, что падения в обморок для него привычное дело. Полежит-поспит, думали они, да и сам оклемается. Чего вызывать скорую, да тратить носилки на этого чудика?
   Когда он пришёл в себя, то полуоткрытыми глазами видел, как из подъезда выходит соседская девчонка. Та самая, чья собака ему устроила такую "сладкую" жизнь. Она перешагивала лежащее на газоне туловище (очевидно, спутала с тем пьянчугой, которого сосед Сергеич подозревал в зверском убийстве собственной жены и шла в сторону бельевых верёвок. Карпов не наблюдал за тем, как девчонка снимает с верёвки кровоточащую обувь, подвешенную за шнурки. Его глаза не то, чтобы полностью раскрылись, а чуть ли не выкатывались из орбит, потому что в это время из подъезда выходила её овчарка. И его удивила не одежда, в которую многие собачницы одевают своих питомцев. Его удивило то, что морда этой овчарки была не совсем собачьей. Вернее, собачьей, но только наполовину. Больше всего она смахивала на человеческое лицо. И, как показалось ополоумевшему от изумления Карпову, её лицо было точь-в-точь похожим на лицо её отца. Вернее, не овчаркиного отца, а папаши этой замысловатой девочки.
   Карпов мог бы опять потерять сознание, но быстро подскочил на ноги, поскольку собачонка к нему подбежала и подняла заднюю лапку. Однако, как он глянул в сторону бельевых верёвок, то ни ботиночек, ни соседской девки, ничего не было. Словно та провалилась сквозь землю. Одна лишь кровавая лужа угрюмо глазеет на отряхивающегося (сбивающего с одежды брызги мочи) Ивана. Сможет ли он теперь доказать причину образования этой лужи? Не скажут ли ему, что он сам свалился в обморок, ударился об асфальт своей "стекольной" башкой и то, что натекло у него из уха, является результатом лужи, якобы налившейся ровно под сушащимися простыночками.
   Соседская овчарка какое-то время постояла, потыкалась в лужу носом, лениво её нюхала, да продолжала свой путь дальше. А Карпов стоял и тупо смотрел ей вслед. Когда он обернулся, чтобы пойти в сторону подъезда, то, чуть не шлёпнулся на задницу. Прямо за его спиной притаилась овчаркина хозяйка. Она, словно стояла и ждала, пока Иван обернётся.
   - Здравствуйте, - обратилась девочка так, словно он ей был незнаком. - У вас не найдётся сигаретки?
   - Вообще-то, я не курю, - принялся отвечать Карпов, - но, что за дети такие нынче пошли? А?
   - А вы представьте себе, что перед вами лилипут.
   - Ты имеешь в виду, что ты сильно взрослая? Интересно, а как твой папа на это посмотрит, когда узнает, что ты куришь?
   - А у меня папа ни единственный.
   - Что, у тебя много пап? Но неважно. Ты ведь маленькая девочка! Поставь себя на моё место?
   - Я же уже сказала, что я немаленькая! - грозно зыркнула на него девчушка. - Как вы думаете, сколько мне лет в душе?
   - А я тебе тоже сказал, что я не курю, и это значит, что сигарет с собой у меня никаких нет.
   - А вы хотели бы быть моим папой?
   - И ещё хочу вот что сказать: с глупыми девочками я не разговариваю. Неважно, как конкретно они оценивают свой возраст.
   - Хорошо. Я запомнила.
   "Ишь ты, злопамятная!" - смотрел ей вслед Иван. Она шла в ту сторону, куда убежала собака. Позже он вспоминал, что мог бы вести себя повежливее (личность этой девочки наводила на него странную тревогу), но, столько много на него сегодня навалилось: и убийство чьей-то жены, и ботиночки, с которых капала кровь... Ну, слишком много! И ещё эта собака с получеловеческим лицом! А вообще, Ивану последнее время казалось, что многие вещи, с которыми он сталкивается, следует воспринимать, как сновидения. В особенности, овчарку, которая постоянно не даёт ему выспаться (доходит даже до того, что он в обморок падает) и, как оказалось, её лицо очень похоже на лицо девочкиного отца. Почему это?
   - Да ни почему! - пробормотал Иван. - Просто так. Всё на свете просто так.
   И, как он это сказал, у него, словно камень с души упал. Сразу стало так легко... Так радостно и свободно, что захотелось прыгать. Летать, как стрекоза, кататься с ледяной горочки и швырять во все стороны снежки...
   Во всяком случае, Иван вспомнил, что он собирался делать этим утром. И тут же, не теряя ни секунды, он побежал. Именно так Иван Карпов хотел начать сегодняшний день: с утренней пробежки.
  

9

  
   Позади остались гаражи, выстроенные в ряд как рота Солдатов. Дальше начинался лес. Ванюха нырнул в него, как в прибрежные морские волны, шпаря голыми ступнями по раскалённому песку. Он пока не чувствовал под ногами твёрдой почвы, летел как на крыльях. Иван разбивал коленями заросли кустов, напоминая собой ледокол "Карпов", на его шерстяные спортивные брюки цеплялись колючки... Видимо, Ванька даже представления не имел, что серийный убийца, который погубил жену Сергеича (соседа по этажу, где жил Карпов), совершил своё злодеяние как раз лесу. Может быть, на том самом месте, где сейчас несётся легкоатлет Ванюша. Только одно он знал точно: очень скоро он выскочит на тропинку и колючки к его брюкам цепляться уже больше не будут.
   Девочка вышла совершенно неожиданно. Как только Карпов нащупал крупную тропинку и собрался носиться по лесу с её помощью, из-за крупного ствола столетнего дуба вышла хозяйка овчарки... Иван так и замер весь! Хотя собаки рядом с девочкой не было. Чего же он так сильно испугался? А ничего. Как он сам же сказал: просто так. Хотя, испуг имел причину. Карпов не ожидал, что эта девочка ходит здесь, в лесу.
   - Не пытайтесь меня преследовать, дяденька, - объяснила ему девочка. - Потому, что вчера шёл дождь и принёс нам информацию с неба. Мы теперь ещё больше знаем, в два раза больше прежнего.
   - Да я и не преследую никого, - пожал тот плечами. - Я просто... Как тебе сказать? Бегаю, занимаюсь джогингом.
   - Вы не бегали раньше...
   - А ты чего бродишь одна по лесу?
   - Я не одна. Вы мешаете прогуливать мне свою собаку.
   Карпов пожал плечами. "Всё-таки, она скандалистка, - подумал он, обходя стороной эту девочку. - Такая же, как её мать или как её отец. Может, эта девочка и правда немаленькая? Потому, что люди в её возрасте не умеют так оригинально привлекать к скандалу своего собеседника".
   - Послушайте! - ещё раз обратилась к нему девочка. Постаралась успеть позвать его, пока он не перешёл с ходьбы на бег (какой-то робкой, пугливой ходьбы). Поэтому Карпов остановился и оглянулся. - А почему вы всё-таки не хотите стать моим отцом?
   - Что? - как-то испуганно произнёс он. - Извини, я тебя не понимаю. Ты же живёшь со мной по соседству. Знаешь, что у меня травма головы. Так зачем задаёшь такие вопросы? Ты же знаешь, что я немного могу понять...
   - Но ведь вы моего отца считаете агрессивным. Я правильно поняла? Так вот, если бы им ВЫ стали, вы были бы добрый. Такой, как вы, а не такой, каким ужасным вы видите моего папу. Ладно, если не хотите, то не обращайте внимание.
   - Да причём здесь "не обращайте внимание"! - решил Карпов вернуться к этой девочке и объяснить. - Ты что, думаешь я совсем тупой? Нет, не совсем. Я нормальный человек. Такой, как все. Но не понимаю, зачем ты говоришь мне сейчас такие вещи. Ты мозги мне запудрить пытаешься?
   Карпов не мог с ней заговорить о том, что буквально недавно видел её овчарку, у которой лицо было человечье. Потому, что он знал всех этих современных детишек. Раньше показывали детский сериал "Гостья из будущего", как школьники ходят по улицам и читают мысли у прохожих через маленькую чёрную коробочку, в которой, как будто лежат крупные алмазы. Так вот, современные дети сейчас могут то же самое, но без "коробочки" из того фантастического сериала. Они угадывают чужие эмоции (или какие-то мыслишки, которые лежат на поверхности и их очень легко схватить) просто так. Например, сейчас эта девочка "прочитала" то, что Карпов подумал про её отца. Это значит, что, когда она заглянула в его мозг и увидела ту галлюцинацию, называемую "собака с человеческим лицом", то она тут же намотала её себе на ус. А сейчас она пытается провоцировать его на скандал. Потому, что, если она последила за его мыслями, за его беговым направлением, а потом вышла впереди и попыталась сделать замечание: "не пытайтесь меня преследовать!", то это говорит о том, что она втравливает его в свои дурацкие игры. Точно так, как та Юленька из одноимённого фильма, который Карпов недавно смотрел в кинотеатре. Фильм, кажется, Стриженова.
   - Нет, господин Карпов, я не пытаюсь запудрить вам мозги. Проблема совсем не в этом. Проблема кое в чём другом.
   - Может, объяснишь мне, что ты хочешь? Но только, я тебя прошу, не растягивай разговор слишком долго.
   - Проблема в том, уважаемый Карпов, - продолжала та про своё, - что у вас каменное лицо.
   - Что значит, у меня каменное лицо?! Я тебе ещё раз повторяю: разговаривай со мной, как с человеком, а не как с дебилом. Хорошо?
   - Каменно лицо это значит, что оно у вас не меняется. Я смотрю, смотрю на него... Хочу, чтобы оно изменилось, хочу. Но оно не меняется всё и не меняется...
   - А, я всё понял. Так вот, я тебе уже говорил один раз, теперь повторяю заново: с глупыми девочками я не разговариваю.
   - Я вам тоже говорила, что я запомнила. Но, дело в том, что это не глупости.
   - Почему же не глупости? Как это понять - лицо каменное?
   - Я не знаю, как понять. - Казалось, что чем дольше она с ним разговаривала, тем голосок у неё становился всё отчаяннее и отчаяннее. Это Карпову казалось странным: он представлял себе эту девочку жестокой и надменной, как все дети. Но выяснилось, что она, как будто обращается к богу со своими молитвами, а Карпов (бог) её не слышит. - Я знаю только то, что даже моя собака не смогла ничего поделать. Вы её просто не увидели!
   - Почему не увидел? Я видел твою собаку. Всё в порядке, можешь успокоиться.
   - Нет, не видели. Она вчера входила в Вашу квартиру, но вы смотрели сквозь неё.
   - В мою квартиру?.. - странно задумался Карпов. Он вспомнил, как выносил протухшие котлеты, но не мог понять, откуда берётся этот ужасный запах - словно собака издохла. А это, оказывается, к нему заходило мистическое существо - овчарка этой девочки? Мда.
   - Да! Ну, можете считать, что она прошла по карнизу как кошка, залезла через форточку... Неважно. главное, что вы не увидели её! И это напрямую подтверждает, что у Вас каменное лицо.
   - Ну, извини. Однако, ничем не могу помочь твоему горю.
   - Но это же не горе! Причём здесь "горе"?
   - Да не причём. Это просто слово такое. Мне кажется, ты так со мной говоришь, словно вот-вот заплачешь. Однако, в народе есть поговорка: слезами горю не поможешь. Я предлагаю прекратить обсуждение этой темы.
   Так они и разошлись.
   "Господи, что за бредовый разговор! - возмущался про себя Карпов. - А с чего он начался? "Вчера дождь шёл и спустил к нам с неба информацию, - с трудом вспоминал Иван её слова. - Спустил откуда-то далеко из космоса". Так что ли?" Похоже, что это всё, запомненное Карповым о данном странном ребёнке. Вся его информация.
   И теперь Карпов Иван был окончательно запутан.

10

  
   Он всё время шёл и о чём-то недовольно бурчал. Карпов мог бы бурчать ещё очень долго, если бы ему не показалось, что он чуть не споткнулся о какую-то корягу. Когда он обернулся и глянул под ноги, то заметил, что это ничейная лопата. Хоть клинок её был весь в сырой земле, Иван не мог даже и предположить себе, кто может быть её хозяин. Кроме девочки и её собаки, он в этом лесу никого больше себе не представлял.
   Иван решил продолжить свой "джогинг", ему нерезонно было остановиться и кричать "ау", звать хозяина лопаты. Он не хотел сбивать своё беговое дыхание, поэтому продолжил. Да и зачем вообще звать? Может, он эту лопату вовсе не потерял. Может, ему нет до неё никакого дела... В конце-концов, всякое может быть. "Лопата лежит просто так. Как я уже себе объяснил, всё в этом мире происходит просто так. Без какой-либо видимой на то причины".
   Но, похоже, побегать сегодня Ивану так и не позволят. Когда он бежал дальше, то увидел трёх людей. Вернее, двух, поскольку "третьим" была собака. Та самая овчарка. Но, когда все трое оторвались от своего занятия и посмотрели на прибежавшего, Иван начал считать эту овчарку тем же членом человеческого общества. Хотя, странные они, "человеки". Но об этом позже.
   Все трое склонялись над бездыханным телом маленькой девочки. Собака, когда обернулась и посмотрела на Карпова, то лицо её было уже намного больше человеческим, чем в предыдущий раз. Несмотря на губы, измазанные кровью, и несмотря на спущенные до щиколоток трусики на полностью обнажённом теле бездыханного ребёнка и всю красную промежность.
   Карпов чего-то испугался и собака зарычала, оскалившись и показав свои клыки. Только клыки не были такими, как у овчарки, а, как правильно заметил легкоатлет Карпов, такими как у человека. Как у вампира из американских ужастиков. Но напугал этого парня не сам вид собаки (либо ужасный вид бездыханного детского тела), а всех этих - троих. Проблема была в том, что у троицы совершенно одинаковые лица - вот что пугало по-настоящему. И не просто пугало, а хотелось поскорее проснуться и ощутить, что подушка под тобой вся в слезах. В безумных слезах полу-зелёного цвета.
   - Ты ещё не видел всех моих отцов, - опять повстречалась эта девочка на пути бегущего по лесу Ивана. Убегающего от пугающе одинаковых лиц той жуткой троицы. - Эх, как жаль, что ты не можешь ничего этого понять! - прикрикивала она ему вслед. - Не хочешь тоже стать моим папой! Ну, убегай. Утекай, трусливый Сазан. - Дальше она о чём-то запела. - Утекай, в подворотне вас ждет маньяк, хочет Вас запереть на крючок...
   "Почему они все такие гады? - думал бегущий Карпов. - Одни поливают лес бензином, чтобы сжечь, а другие оставляют непотушенные костры. Идёт тенденция... Все эти гады обезображивают, уродуют леса... Почему?!"
   Он пытался хоть как-то отвлечь свои мысли от той троицы, все лица которой были похожими на отца... На того агрессивного типа, которого Иван Карпов ежедневно слышал скандалящим со своей женой; ещё задолго до того, как их дочка уговорила своих "предков", чтобы они оставили ей собаку. Но отвлечься от безумных мыслей Карпову помешала лопата - он забылся и опять споткнулся о её рукоятку. С тех он больше уже не в состоянии был забываться. Теперь Иван точно знал, чья это лопата и, главное, чему собственно она служит.
  

11

  
   Трое идиотов с одинаковыми лицами, и детскими-одинаковыми голосами, всё также и сидели, склонившись над трупиком, как группка зомби, пока к ним не подошёл Иван. Во всяком случае, они узнали этого человека в лицо. Во всяком случае, не так много времени прошло, когда этот тип со шрамом на лбу их выследил. С чего бы они забыли, как выглядит его лицо?
   Через плечо Ивана был перекинут ремешок, но только за спиной, там, не лопата, которая валялась в лесу, а кое-что другое. Ствол этого "кое-чего" мечтательно смотрел куда-то вдаль, в сторону пушистых, красочных кронов деревьев. Видимо, любовался удивительной красотой нашей чудесной планеты.
   - Больше вам не изгаживать этот лес, господа оборотни, - произнёс Иван и вскинул ружьё.
   - Э-э, - тут же подскочили двое мужчин и завопили своими детскими голосочками на этого сумасшедшего охотника. - Ты что собрался делать, полоумный?!
   - Убивать оборотней, - объяснил им Иван. - В моей винтовке серебряные пули. Но вы не беспокойтесь - заряду хватит на всех.
   - Нет, ну зачем так? - не переставали те возмущаться, глядя в дуло прицелившегося Ивана, словно из амбразуры на них смотрел его третий глаз. - Ведь можно же договориться!
   - А о чём мне разговаривать с вампирами, которые сосут детскую кровь через... Тьфу! Вы же какие-то ненормальные. Неужели мы сумеем договориться? Ой ли!
   - Но ведь ты же знаешь всех нас в лицо! - всё оправдывались и оправдывались эти "детишки". - Ты же понимаешь, что мы папаши этого ребёнка... Ну, в смысле, той девочки, которая живёт с тобой по соседству. И как ты можешь убить родных её отцов?.. Ведь она же останется сиротой.
   - Не надо заговаривать мне зубы, - произнёс Иван. - Да и что за белиберду вы несёте? Как так может быть - несколько отцов?
   - А ты знаешь поговорку? - пытались те объяснить. - "Если в доме не поселяется весёлый детский смех, то там поселяется тихий ужас".
   - И к чему вы это сморозили?
   - К тому, что поговорка несправедлива. Почему только одни родители хотят иметь много-много детей?! Дети разве не хотят того же самого? Много-много родителей!
   - Я же вас предупредил - не заговаривайте мне зубы, - выстрелил Иван в кого-то из них, но промахнулся. Да, стрелок из него тот ещё: даже в упор не в состоянии метко выстрелить. Что же он, потратит все свои серебряные пули и ни разу не попадёт хоть в одного из оборотней?
   - Мы зубы не заговариваем, - объясняли те. - Просто, это особенная девочка. Она очень любит своего отца, но, поскольку она очень взрослая не по годам, то ей хочется любить его любовью зрелой женщины. И кто ей в этом поможет, как не мы, оборотни? Существа, способные менять свои лица, подстраивая их под нужную окружающую среду.
   - Но хорошо, но допустим. Но как вы объясните вот это? - кивнул он на бездыханное детское тело.
   - А это тоже взрослая девочка, - раздался за спиной Карпова четвёртый "детский" голос. - Взрослая не по годам.
   Перед ним стояла соседская девчонка. Видимо, она услышала выстрелы и подумала, что дело тут неладное, прибежала на шум.
   - Они потому пьют её кровь именно из этого места, - объясняла та, - что у неё слишком рано началась менструация...
   - Нет, я не могу больше слушать эти гадости! - не сдержался Карпов и выстрелил в собаку с человеческим лицом. На этот раз Иван попал, потому что стрелял его гневный дух, а не тот неумёха, никогда не державший в руках какое-либо оружие.
   - Вместо того, чтобы убивать собаку, - ни с того ни с сего детские голосочки сделались весёлыми и радостными, - лучше бы ты захотел быть её папой. Эта девочка бы увидела твоё лицо похожим на наше!
   Все трое "детей" в голос захохотали. Конечно, не считая убиенной овчарки, из скважины в рёбрах которой вытекала кровь и орошала зелёную траву.
   - Ума много не надо - стрелять в собаку только из-за того, что она своим воем мешает тебе спать по ночам!
   - А зачем ты закапывала всё время в землю свои трусики?!
   - А чтобы мой отец не заподозрил ничего странного, - хихикала скверная соседская девчонка Карпову в лицо. - Пусть он не знает, сколько много у меня отцов! Ну что, всех перестреляешь? Ну, дак начни с меня. Давай-давай, не тормози!
   Карпов не в силах был больше смотреть этот сон. Он проснулся... Проснулся опять в слезах, как и в старые-добрые времена.

***

  
   (После этого пробуждения, из головы у Ивана ещё очень долго не могли вылететь все эти разговоры с безумцами. Вернее, продолжение диалога, который он не досмотрел весь до конца.
   "Послушай, девочка, но почему же тебе так дико нравится именно эта кучка мерзавцев, а не единственный человек - твой настоящий отец!"
   "А потому, что мой отец прагматик - вот почему! А они, в отличие от него, знают, что на Луне возможна жизнь. В отличие от него, они не верят во всю эту политическую ложь про полёт на Луну американцев".
   "Но ведь американцы действительно летали на Луну! И на Луне действительно не найдено никаких признаков жизни! Почему же у тебя такая осатанелая уверенность в утопии?!"
   "Потому, что мы с моими отцами очень любим природу на той планете. И этот факт подтверждает наша осатанелая ненависть к Земной природе!"
   "Это безумная ярость, а не глупая ненависть", - возразил Карпов.
   "Мы ненавидим эту ГОЛУБУЮ планету!!!" - завизжала девочка.
   "Это ненависть - как знак протеста, - попытался заверить кто-то из "отцов", что девочка говорит правду о их чувствах. - И на Селене действительно существует жизнь. Ведь планета Селена светится? А, если подняться в космос и посмотреть на Землю, то мы увидим, что Земля точно так же светится, как и все остальные звёзды. То есть, глядя из космоса, Земля выглядит как обычное "небесное светило". А за счёт чего? За счёт солнечных лучей, рассеивающихся внутри воздушного пространства".
   "Но я не верю во всю эту чушь".
   "Ты не веришь в то, что воздух - это высохшая вода? Ну, тогда вовсе не о чем беседовать! Для вас, тупых прагматиков, гравитация - это какой-то мистический организм, поселившийся под корой земной поверхности! И вы никогда не поверите, что гравитация - это не причина, а всего лишь следствие. Вы не поверите в то, что вода делится на мягкую и твёрдую. И "мягкая" вода - это воздух".)
  

12

  
   Карпов теперь просыпался так очень часто. На него снизошло временное "облегчение". Когда ночью ему никто больше не мешал, он мог спокойно смотреть свои кошмары и не подскакивать из-за каждого гавка. Дошло даже до того, что Карпова пригласил отец соседской девчонки на праздничный ужин. Они отмечали покупку какой-то новой мебели, а Карпов был удостоен чести, как "настоящий человек", который прогнал из их квартиры воющего по ночам пса. И часто Ивану казалось, после каждого второго бокала вина, что лица собравшихся за столом гостей слишком похожи на лицо пригласившего его соседа отпраздновать эту пьянку. Только одной дочки почему-то не было среди собравшихся. И, как объяснил глава семейства, детям нечего сидеть за столом, слушать всякие там застольные песни. Он сказал, что дочку отвёз к родителям, мол пусть переживёт потерю своего избалованного (слишком уж эгоистичного) питомца.
   Когда Карпов вернулся в свою квартиру и лёг в койку, то... Как он позже выяснил, ему забилось что-то в ухо, какая-то противная бумажка. Оказывается, под подушкой у Ивана лежала записка. "Я когда-нибудь сожгу твою квартиру, ты, ведьма, убившая мою собаку серебряными пулями!" - Карпов даже не понял, от кого это и что оно значит, но примерно догадывался, так как сопоставил в уме недавно увиденный сон (как будто он в лесу стреляет в соседскую овчарку) и то, по какому поводу сосед пригласил его на гулянку этим вечером. Так что Карпову не было никакого дела до написанного, ему желалось выспаться получше. Выспаться с той целью, чтобы утром не болела голова и не было так плохо, словно овчарка всё ещё оставалась за стеной в виде какого-нибудь странного полтергейста.
   Утром Карпов собирался покидать некоторые свои вещи в стиральную машинку, так как число на календаре было обведено красным фломастером, - это означало время стирки. И он уже ходил по комнатам, перебирая нестиранные вещи: какие-то носочки, либо галстук... Тут-то его пальцы и ткнулись в один из острых осколков бутылки из-под пива, запутавшегося в... детском нижнем белье, серо-зелёная пакость с которого уже отваливалась грубыми кусками грязи. Тут-то и нахлынули на Карпова воспоминания. "Что же я, забыл или побоялся снести в милицию эту гадкую штуку?.. Э-э, не помню".
   Иван действительно не помнил свои тогдашние эмоции. Что именно ему помешало? И не поздно ли сделать это сейчас? Отнести свою находку местным милиционерам. "Да, я именно так им и скажу, - уговаривал себя Карпов. - Как в прошлый раз отнёс эту "улику" в милицию, но она сызнова оказалась в моей квартире. Бывает же такое: вернулась, как голубь почтовый! Или ещё более поэтическое сравнение - как бумеранг". - Все эти мысли развеселили Карпова и он нашёл где-то старенький целлофановый пакет, в котором нёс колбасу из магазинчика, обернул эту странную "улику" и... отправился в прихожую, чтобы начать обуваться.
   На улице ещё недостаточно рассвело, поэтому Карпов даже не заметил, что свет в доме запамятовал выключить. Очевидно, спутал свои окна с несколькими другими горящими люстрами. Окон ведь в его доме - ох как много!
   Возможно, Карпов так сильно торопился, что даже не закрыл входную дверь. Так бывает с людьми, которые слишком чем-то озабочены. Либо утюг забывают выключить, либо закрыть на кухне кран.
   Карпов в это время шёл по знакомой тропинке и вспоминал, относил он всё-таки в прошлый раз участковому свою улику или действительно забыл. Такому беспамятству Ивана, возможно, способствовало некоторое похмелье; после вчерашнего съестного. Дошло даже до того, что Иван по забывчивости шёл лесом. Так, словно вернулся в предыдущее утро и пытается начать свой будний день заново: с более внимательной и изнурительной пробежки. Он знал, что если не привлечёт к себе максимум утреннего внимания, его никогда не примут на работу (Иван всё время мечтал быть грузчиком) и он постоянно будет ходить как рассеянный: сядет в какой-нибудь отцепленный вагон и начнёт спрашивать у голубей (видимо, почтовых), семенящих по перрону, когда поезд приедет в Ленинград.
   Карпов так сильно погрузился в свои мечты и фантазии, что не замечал, как над головой у него кружат какие-то птицы. Нет, это были не почтовые голуби, но они были похожи на людей, и у них можно было спросить, скоро ли Ленинград будет.
   За спиной постоянно слышался зловещий шёпот: "На тебя лаяла моя собака потому, что ты людоед. Собаки всегда облаивают и унижают склонных к людоедству личностей. Ты себя должен был убить, а не мою собаку, несчастный людоед". - Этот шёпот не утихал и накладывал на Карпова проклятия всё сильнее и сильнее. И какая-то из птиц, с одинаковыми лицами, изредка спускалась и ударяла в затылок Ивана Карпова. Но тот не останавливался. Он знал, куда идёт: в милицию - несёт свою улику.
  

***

  
   "А что, если это не он? - всё время спрашивала другая птица у изрыгающей проклятия маленькой гневной карлицы. - Если он не виноват в стрельбе по твоей собаке?"
   Маленькая гневная девочка всё время оборачивалась и объясняла: "Это не моя, не моя собака! Скоро настоящие её хозяева вернутся из отпуска... Как я буду в глаза им смотреть? Так дай хоть душу облегчить".
   - А можно взять какую-нибудь другую овчарку и изменить ей лицо? Ведь ты же это умеешь!
   - Лицо изменить можно, но сердце не изменишь.
   - Сердце? Ты имеешь в виду, внутренние органы?
   И колдовская "птица" попыталась сделать так, чтобы патологоанатомы не узнали тело Ивана Карпова по его сердцу.
  

13

  
   - Как, ты говоришь, тебя зовут? - выспрашивал следователь у полоумного парня со шрамом на лбу, явившегося с повинной. - Карлов?
   - Карпов. Иван.
   - А отчество у тебя есть, Иван?
   - Отца своего я не помню. Иванович...
   - Сам же - собственный отец, - хмыкнул следователь.
   - Не потешайся, - сказал ему сидящий за столом напарник. - Он и опекунов своих не знает. Всё время думает, что они живут в его квартире.
   - Хороша же квартира, - посмотрел следователь на человека, назвавшегося Иваном Карповым. - Сам устроил в ней пожар?
   - Да нет, - отвечал тот. - Просто дверь забыл закрыть, когда уходил. Нёс к вам эти... эту улику.
   - Ну-ну. Улику. А зачем убил одного из бродяг, живущих в лесу? Он пытался тебе помешать обратиться к сотрудникам?
   - Наверно, я с камнем его спутал.
   - Как понять, спутал с камнем?
   - Ну, не знаю, как объяснить. Мне бомжи всегда казались каменными людьми.
   - Понятно. А более серьёзнее Вы не можете объяснить свой поступок?
   - Просто, они костры там разводят. Разжигают костёр и забывают его потушить. Знаете, сколько из-за таких лицемеров случается лесных пожаров. Но, да я в рассказе своём всё описал. Почитайте. Рассказ не первосортного качества, но...
   - Ознакомимся, - гарантировал этому человеку напарник следователя.
   - Но, ведь ты же понимаешь, Иван Иваныч, что непотушенный костёр - недостаточный мотив для убийства, - заметил следователь.
   - А как же улика?
   - Да улика здесь не причём, - отвечал напарник. - Потому что Вы пытаетесь ввести в заблуждение следствие. Сначала рассказываете про непотушенные по забывчивости костры, а потом тыкаете нас носом в свою улику. Я боюсь, что Вам с психиатром нужно объясняться, а не с милицией.
   - Нет-нет, - терпеливо растолковывал тот. - Улика, которую я вам вчера принёс, мотивирует самую причину творящихся в лесу беспорядков. Если бы эти нелюди не занимались развратом, наверняка, они бы не впадали в беспробудный сон.
   - Про какой ещё разврат ты там толкуешь, паренёк? - не переставал недоумевать пожилой следователь.
   - Они пили кровь девственниц...
   - Так-так-так, - заострил внимание шутливый напарник следователя. - С этого места и поподробнее.
   - С некоторыми детьми женского пола родители мужского пола устраивают кровосмешение. Это вы наверно и сами знаете. Вы называете их инцестами. Но, однако, нелюди, про которых я вам рассказываю, пользовались выработанной системой во многих неблагополучных семьях.
   - Родители мужского пола... - тупо повторяли те, - дети женского пола... Ты что, пытаешься нас зомбировать? Кто и какой системой пользовался? Ты не мог бы говорить больше по существу? Кто такие "люди"? Сектанты?..
   - Нелюди, - ответил пожилой следователь веселящемуся напарнику.
   - Я сам видел, - рассказывал псевдо-Карпов, - как они высасывали кровь через влагалищное отверстие.
   - А зачем, на твой взгляд, они это делали? - перешёл напарник на "ты" с этим человеком, явившимся написать чистосердечное признание.
   - Они считали, что эти девочки - дети-индиго. То есть, маленькие дети, которые очень рано взрослеют. Они пользовались тем, что у них месячные начинаются раньше времени...
   - Какие-какие? Может быть, недельные, а не "месячные"? Или суточные?
   - Вы что, совсем остолопы? - вышел этот тип из себя. - Никогда не слышали такого слова - "менструация"?
   - Это медицинский термин? - спросил следователь с важным видом у своего напарника.
   - Так точно, - ответил тот. - И молодой человек спутал нас со специалистами по врачебной части.
   - Я уже понял, что ты советуешь этому парню объясняться с психиатром. Ты сегодня битый час сидишь и повторяешь одно и то же.
   - Ну хорошо, - почувствовал напарник себя виноватым перед старшим по возрасту. - Можно обсудить эту тему и с милицией, не только с психиатром. Скажите, Иван, это случайно не Вы убили женщину в лесу? Раз уж Вы считаете себя убийцей "каменных людей", то... Может, она тоже показалась Вам каменной и Вы из-за этого её убили?
   - Женщину? Может быть, эти нелюди её и убили! Я имею в виду, оборотни. Вы же говорите про жену Сергеича, моего соседа?
   - Вот именно. Но, если Вы считаете, что его жена тоже была сделана из камня, то никто с Вами не согласится. Ведь, насколько я понял, Вам только одни бомжи кажутся "каменными". А она не являлась "бомжом".
   - Так зачем же тебя в лес постоянно так тянет? - интересовался всё следователь.
   - Природу я очень люблю.
   - Только одну природу? А не врёшь?
   - Всякий человек так: если ему трудно ладить с окружающими людьми, он пытается жить в ладу с природой. Хотя, с природой ладить в миллиарды раз труднее, чем со всем человечеством. Это только поверхностно кажется, что, если тебя заклевали, как того гадкого утёнка и ты отошёл в сторону леса, чтобы там погреться, то окружающая зелень (благостный воздух, идущий от цветения листвы) тебя успокаивает. На самом деле всё не так. На самом деле, ты превращаешься в созидателя. Чувствуете разницу между словами? Созидатель и разрушитель! Разрушитель - это террорист-недоделок (он никогда не смог отомстить всем людям за то, что они сделали его козлом отпущения), а созидатель - это антикозёл. Поняли? Он не жрёт траву, как тот газонокосильщик, а совершенствует её. Улучшает окружающую природу. Делает её не сорняками и дикорастущим дерьмом, какой она была раньше, а, как-то человечнее. Очеловечивает беспорядочно растущие деревья.
   - Ну, хорошо. То, что ты нам не врёшь, ты доказал: "человек-изгой обращает больше внимания на окружающую природу, чем на людей". Но объясни в таком случае, чем тебе насолили все эти нелюди? Может быть, они тоже любили окружающую природу...
   - Ага! Как же! Держи карман шире! Они оскорбляли нашу Землю, дразнили её "голубой". Всё, что они по-настоящему любят, это природу на планете Луна.
   - Природу на Луне?
   - Да-да, я не оговорился. - И он рассказал им всё то, что услышал в лесу и, как понял их речи.
  

14

  
   Чтобы разгадать этот запутанный случай, нужно всего лишь себе представить людей, которые могут изменять лица, как хамелеоны. Вообразить себе маленькую девочку, которая подходит к бездыханному телу своего соседа и долго смотрит в его лицо. Постепенно оно меняется с лицом того человека, который идёт в милицию, чтобы написать чистосердечное признание. Со лба жившего с ней по соседству человека куда-то пропадает шрам. Видимо, перемещается на голову того парня, что несёт в своём кармане грязные детские трусы. Те самые, которые не донёс Иван Карпов.
   Когда его подобрали в лесу, то вскрытие делать не стали. Вскрытие делают затем, чтобы тело подольше сохранилось и в нём не завелись трупные черви. Но, как глянули на экс-Карпова, то пришли к выводу, что парень долгое время жил без еды. Может быть, его внутренние органы ещё при жизни протухли и пришли в негодность. Одним словом, человека с неизвестным лицом (с физиономией какого-то бомжа) похоронили просто так. По той же самой причине, как он (Карпов) объяснял себе многое, происходящее в его жизни: "просто так".
   И может "просто так" лицо измениться? Может ли оно сделать так, чтобы на него долго смотрела маленькая девочка и рисовала в своём воображении лицо того человека, которого она очень хочет увидеть? Судя по мировоззрению Карпова, всё может.
  
  
  

Интермедия:

Объяснительная в форме подросткового рассказа.

Автор сего труда - человек, который назвался Карповым.

  
   Раньше мне казалось, что у меня самые лучшие друзья. Мы играли в футбол, ходили на море, подглядывали там в женскую переодевалку. Но сейчас что-то начинает сильно меняться. Только я не знаю, в какую сторону, в хорошую или в плохую. Однажды был случай.
   Все мои друзья ехали в микроавтобусе, его вела моя подруга. Они остановились, чтобы сделать перевал, а я решил устроить джогинг. Это пробежка. То есть, я буду бежать трусцой, а они потом, когда у них привал закончится, меня подберут.
   Так я и сделал, как мы договорились: бегу-бегу... До тех пор, пока мне не надоело. И до тех пор, пока я не побежал обратно. Я рассчитывал, что "микрик" останется на прежнем месте. Но его нигде не было. Может, когда я решил возвращаться назад, мои друзья тоже так решили? И они уезжали от меня?
   Я возвращался домой один, очень долго шёл пешком, потому что дорога какая-то "старая" - на ней никогда никто не появился. А друзья у меня находчивые: как только я у них спрашиваю что-то, что может загнать их впросак, они сразу находят, о чём поговорить! Проблема в том, что мои друзья как-то странно изменились. Например, они не хотят признать своей вины.
   Вот так и в этот раз: мы пошли все вместе в лес. Просто так, погулять по лесу! Получилось так, что половина нашей компании отстала, а другая половина продолжала блуждать. И вот, они уже развели там костёр! Мы приходим, а они сидят, балдеют!
   Вместе с нами была Ленка, она ужасно обрадовалась костру, подбежала, зачем-то набросилась на Павлика и, как давай его целовать! Так мы были вынуждены остановиться и не идти дальше.
   Я думаю, если бы Ленка не начала целоваться, то мы бы прошли мимо, потому что наше дело - идти, а их - жечь костёр. Сначала мы их догоняли, потом - они нас.
   Вы наверно можете подумать, что Ленка - девица лёгкого поведения? Нет, у нас всё совсем другое. Поверите? У нас настоящая дружба! Люди занимаются любовью, чтобы растить детей. Мы - с Ленкой не занимаемся. Между нами очень сильная дружба. Такая сильная, что мы не можем опуститься до разврата, как обычные люди. Зачем нам дети, если у нас будут потом новые жизни?
   У моих друзей заканчивались дрова и кто-то из них предложил мне пойти, наломать хворосту для костра. Так я и сделал. Я не мог не подчиниться, потому что все они - самые лучшие.
   Я пошёл за дровами, но именно в это время мне начали приходить в голову те случаи, один из которых я привёл в самом начале. То есть, мы договорились, что они догонят меня на машине, но они развернулись и поехали назад. В смысле, мне так показалось!
   Поэтому сейчас я за дровами не шёл. Наоборот, я спрятался за кусты и наблюдал за ними. Долго-долго сидел и наблюдал.
   Костёр моих друзей горел на удивление крайне долго. Ленка что-то упоительно рассказывала... Потом она говорила всё тише и тише. Я заметил, что костёр постепенно затухает. И, либо это совпадение, либо на самом деле, но все до единого мои друзья засыпали, сидя у костра. Костёр тух и постепенно засыпали друзья.
   Хотя, скажу честно, они заснули задолго до того, как горение костра уже невозможно было восстановить. Но я толком ещё ничего не понимал. Я не знал, что дело совсем в другом. Мне почему-то верилось, что связь с костром и заснувшими друзьями - напрямую. Поэтому я сильно опешил, подбежал, начал набирать ворох листьев, швырять в костёр всю эту сухоту...
   Конечно же, ничего не помогает! Тогда я содрал рубашку с Ленки... Под рубашкой у неё ничего не было! Но мне сейчас было не до этого. Просто, я кинул её в костёр и огонь хорошенько разгорелся!
   Я не знаю, как вам это объяснить, но такое странное ощущение, словно это "чужой" огонь. Не с этой планеты. Поэтому его не берут сухие листья... Сколько бы я их ни кидал!
   Потом, когда огонь опять начал тухнуть, я попытался стянуть с Ленки юбку... Да, под юбкой у неё тоже ничего не было! Ноги развратно раздвинуты, бритый лобок, длинное-волнующее влагалище... Но, я говорю, мне сейчас было не до этого! Потому что с юбки пламя опять занялось!
   Я не хотел кидать в костёр всю Ленку. Это будет безумие. Зачем кидать всего человека, когда можно поступить более умнее? Я взял нож, которым мы резали хлеб, странно посмотрел на него (полная луна отражалась от лезвия и пускала "зайчики") и поднёс к Ленке.
   Я вспорол ей живот, как сумку у той тётки на вокзале, пока она спала. Я имею в виду, пока спала Ленка! Хотя, и тётка спала тоже.
   Но дело вот в чём: Из разрезанной раны я вытягивал Ленкины кишки. Отрезал их ножиком и бросал в костёр. Огонь поднимался такой яркий, словно кровь Ленки состояла из масла!
   В тот день я сделал для себя открытие: Человеческая кровь - это масло, покрашенное красной краской. Потому что, после того, как я отрезал ей груди, ноги Ленкины стали какие-то податливые! Они не только очень легко гнулись в коленях, в любую сторону, но и отрывались - запросто. Поэтому первое, что я делал, когда держал в руках оторванную "культю", швырял её в огонь.
   Я отрывал не только Ленкины ноги, но и руки своих друзей. Просто, глядя на этот огонь, я совсем ополоумел. Так сильно, что уже не соображал, что делаю!
   Да, в принципе, я и не должен был соображать. Мне кажется, несколько бесов поднялись из аду и... вселились в моё тело. А иначе, как можно объяснить то, что я выбрал именно огонь?
   Чуть позже я пришёл, вернулся сюда. Костёр всё ещё горел, поэтому я начал выкапывать чью-то голову, чтобы кинуть её в костёр. Не дай бог, по лесу будут шариться следопыты со своими собаками и учуют мои делишки! Нет, не так: мои странные делишки.
   Пока я отходил отлить, мне в голову пришла такая (чисто случайная) мысль.
  
  
  

II

ТАТЬЯНА: "ОБЪЯСНЯЮ, КАК ДЛЯ ТУГОДУМОВ"

  

1

  
   Иван Карпов начал сниться своей девушке Тане после того, как она ударилась головой об угол тумбочки, когда падала с кровати. Она спала и, пока не ударилась, ей не снились все эти кошмарные сны, которые почти что всю жизнь преследовали Ивана.
   Про то, что Карповы снятся кошмары, она знала почти всё то время, в течении которого он регулярно названивал ей по телефону. Единственное лишь, чего она не знала точно - это способ, при помощи которого она должна обратиться к какой-то маленькой девочке. Да-да, к той самой. Карпов неугомонно объяснял ей в своих снах: "Ты же ещё помнишь, когда подслушала наш с ней разговор... Так вот, эта девочка, этот современный вундеркинд, как их сейчас называют, она на самом деле никакая не девочка. Это настоящая карлица... Она родилась ведьмой... Она думала, что я хочу сдать её инквизиторам... Ну, вот как объяснишь маленькому-глупому ребёнку, что инквизиторов давно не существует? Она же не верит в это!"
   Одним словом, Иван объяснял своей Тане, что эта девочка - ведьма и она может вернуть его к жизни. А Таня, чем дольше ей снился этот ужасный тип, тем сильнее понимала суть чудовищности кошмарных снов. Ведь ей, кроме этого говорливого-неумолкающего сумасброда, ничего другого больше не снилось. "Если я и правда не встречусь с этой девочкой, про которую он мне лопочет, - думала про себя Таня, - то я отправлюсь за ним на тот свет. Ну это же невозможно! Болтать и болтать. Слушать всю эту его галиматью".
   Ох, если бы она могла сделать всё так, как советует ей Иван... Встретиться с соседским ребёнком, потом уговорить его - оживить некоего Карпова... Да Таня бы с удовольствием оживила такого чудика, только чтоб ей больше не снилась эта бесконечная болтовня! Однако, сколько она жила в таком состоянии, ей требовалось ещё большее время, чтобы решить на этот шаг. То есть, взять в руки ружьё (Иван советовал винтовку - в собаку именно из винтовки стреляли), вынести замочную скважину в двери соседа Карпова, живущего через стену обугленной квартиры, чем-то напоминающей отдельно взятый клочок космического пространства (очень жуткий был вид за дверью, поставленной ЖЭКом, чтобы была возможность опечатать данную жилплощадь, - в квартире выгорело всё, что только можно, даже радиаторы батарей и те - расплавились и потекли по полу ярко-жёлтыми ручейками, хотя, как утверждают свидетели происшествия, абсолютно не пострадала ни одна из соседних квартир), войти в его дом и засунуть в рот два ствола хозяину квартиры. Она знала, как из себя выглядит сосед Карпова и была уверена, что не наткнётся на какого-нибудь его родственника или вообще "домохозяина"; кого-то одинокого и не прописанного по данному адресу.
  

2

  
   - Эй, крошка, - усмехнулся сосед Карпова, глядя в глаза несчастной Танечки, когда она всё-таки решилась на такой шаг, - не поздно ли ты спохватилась?
   - Что?.. - неуклюже захлопала та ресницами. - Что вы имеете в виду?
   Она находилась в ужасе. Не столько в бешенстве, сколько в ужасе. До неё, словно только-только дошло, что она проснулась и смотрит в глаза реальности... Вернее, смотрит тот мужчина - в глаза двуствольной винтовки. Смотрит с такой ехидной улыбкой, словно ему не терпится узнать, что за хрень оттуда вылетит... Ведь пальчик этой возбуждённой девицы так и подрагивает возле курка - так и норовит наивно его задеть, оглушить выстрелом не только стены дома, но и, в принципе, соседних окон. Тех, что напротив.
   - Что же ты витала всё это время в облаках, кисочка? - ехидно смотрел на неё (на винтовку, а не на Танечку) этот человек, между тем отвечая на заданный девушкой вопрос. - Пока твой дружочек был жив, ты отвечала ему только желчью и ненавистью... Но, как только он отдал Богу душу, ты ПРОСНУЛАСЬ. Как же это понимать?
   Вот - "проснулась" - как он верно подобрал это слово! Именно так она себя ощущала: как проснувшийся человек, который зачем-то держит ружьё, наставленное на красивого мужчину. И самое страшное - в том, что он пока ещё не успел выстрелить. И сейчас проснулся (в самый неподходящий момент) и вынужден о чём-то с ним разговаривать; со своей жертвой.
   - Понимай, как галлюцинацию, - ответила она первое, что пришло ей в голову.
   - Как - что?
   - Объясняю для тормозов и тугодумов, - повысила она тон. Но, на самом деле, это не пришло ей в голову, а - она пыталась вслух объяснить себе то состояние, в котором находилась. - Галлюцинация - это "сон в руку". То есть, тебе вчера что-то привиделось, а сегодня у тебя помрачение сознания и тебе кажется, что ты видишь это на самом деле.
   - Да ты не заговаривай мне зубы... Небось, книжек по психологии начиталась!
   Но он был не прав. Книжки (всякий там психоанализ) впору было читать её "дружку". Потому, что Карпов реагировал на всё увиденное с какой-то апатией. Ему некогда было разбираться и находить логическое объяснение тому, что он видит. Ему лень было "включать мозги", проще было пустить на самотёк то или иное увиденное явление. А Татьяне казалось - наоборот: она очень ловко работает умом. В отличие от бедняги Карпова, который ей снится и снится...
   - Я тоже могу объяснить, как "для тугодумов", - проговорил её собеседник, поскольку она промолчала. - Проблема не в том, что у кого-то галлюцинации и он хватается за "ствол". Проблема в том, что я давно сказал этому придурку: у тебя бабы не будет - я тебя лишу... этого самого.
   - Чего, этого самого?
   - Ну, кастрация наоборот, - промямлил тот, когда понял, что он уже начал заговариваться, но поезд не остановить. - Что, не понимаешь, что такое "кастрация наоборот"? Как ты говоришь, "объясняю, как для тугодумов"... Когда-то давно я положил в рот твоему дружку одну свою штуку. Назовём её "карамелька". Так вот, а он перепутал её с сосательной конфетой.
   - Кого, её?! - начала Таня уже психовать.
   - Жевательную резинку, - объяснял тот со своим не утихающим "оптимизмом" (вернее, цинизмом). - Её хотя бы раз нужно было перекусить... Попытаться перекусить, а не лизать, как то мороженое...
   Таня не выдержала и врезала этому пошляку прикладом.
   - За что же, милая? - сделал тот вид, что ему не больно (другой бы на его месте воспользовался шансом и прикинулся "убиенным"). - Ведь мы с ним ещё в школе учились... А он моей сестре под юбку заглядывал...
   - Ага-ага! - тоже решила Таня сплясать на его косточках, - знаем мы твою сестру! У тебя с ней был секс!
   - Чего-чего?
   - И ты ревновал к ней Ив...
   Но у Тани язык не поворачивался - договорить до конца имя своего "бойфренда". Уж так он надоел ей во снах! Уж до чего липкий и навязчивый...
   - Ничего я не ревновал! Что ты несёшь?
   - Я просто "объясняю, как для тормозов". А сам бы ты как объяснил, из-за чего твой сосед так сильно озлобился на твою дочку? Стало быть, отомстить хотел. Ведь ты же в детстве его изнасиловал... В школе.
   - Ты думаешь, что я тебе вру?..
   Нет, как раз она так не думала. Она верила в проклятия. В то, что человека можно "заколдовать".
   - Вот ты гад! - возмущалась она тому, что услышала от этого подонка. - А я-то голову себе ломала: почему, как только у меня с моим парнем всё наладилось, с ним случилась такая беда!
   - Какая беда?
   - На нас в сберкассе напали грабители. Вернее, не на нас, а на него: проломили ему череп, и он с тех пор находится в полукоматозном состоянии.
   - Ну, то, что ему проломили череп, это я знаю. Но я-то тут причём? Травма черепа - это его личные проблемы.
   - А ты притом, что "заколдовал" его в детстве. Наложил на него проклятье.
   - Я, заколдовал?..
   - Ты же сам только что сказал: ты хотел, чтобы у него в жизни никогда не было женщины.
   - Да у тебя проблемы с чувством юмора, крошка. Я же над тобой пошутил. Но, если ты не поняла шутки, то давай - проломи череп и мне. А ещё лучше - выстрели.
   - А ты что, думаешь, я не выстрелю?
   - Кишка тонка. Ты не сделаешь так, чтобы не было свидетелей той глупости, которую ты сейчас сморозила: я заколдовал твоего суженого-ряженого... Это надо же?..
   - Да потому, что ты в детстве был колдун... Такой же, как сейчас - твоя дочка!
   И она нажала на курок, но ружьё не выстрелило. Таня не успела обратить внимание, что её палец находится не на курке, а на дужке, окаймляющей спусковой крючок её ружья.
   Кстати, про его дочку она не бредила. Она видела всё это во сне.
   Поскольку ружьё не выстрелило и Таня перепугалась, что курок замер, словно окаменелый, она опять взмахнула приклад и, со злости, врезала по голове этому негодяю. Опять.
  

3

  
   Татьяна не была удовлетворена ответом. Тем, что ей сказал этот тип, живущий по соседству. Ей казалось, что Иван поставил перед ней какую-то "невыполнимую" задачу, и она её должна была сейчас решить. Всё, чего хотелось знать Карпову - что же с ним в детстве было такого особенного? Может быть, его просто банально избаловали, как всех обычных детей, и ничего "неординарного" с ним не произошло? Поэтому Таня задавала свой вопрос ровно в лоб:
   - По-моему, ты говоришь какие-то банальные вещи. Ты, изнасиловал, его?.. Да упаси бог, это же глупо! Если человека в детском возрасте изнасиловать, то насильнику это ничего не даст.
   - Что значит, не даст?
   - Мне же оно сейчас не помогло - уложить одного выродка ударом приклада по его пустой башке? Башка, хоть и тупая, но с очень крупным сучком внутри - так просто её не расколешь. Тут топор тужен.
   - Хоть у меня голова и тупая, но ты попробуй, объясни. Почему ты так уверена, что это именно глупо? Почему оно ничего не даёт насильнику? По себе судишь? По своей пресловутой женской логике?
   - Просто, это очень банальное явление, - попыталась ответить ему Таня, - подростковый гомосексуализм. Однополая любовь... Раньше их называли "хиппи", сейчас называют "эмо", но... Как бы тебе сказать? Тавтология - это второе слово, которое не меняет смысл "сожранного коровой". Понял? Другими словами, одними насилиями детскую психику не изуродуешь. Поэтому глупо то, что ты мне сейчас промямлил по поводу однополого подросткового секса.
   И вот тут он сказал такое, что повергло Таню в шок...
   - Если честно, то над ним издевался не я один. Дело в том, что мы пытались заставить его есть кал. Понимаешь? Фекалии. Мы - это банда малолетних придурков. Теперь до тебя дошло?
   - Нет, не совсем.
   - Ну, как тебе объяснить? То, что он ел в детстве, его сильно травмировало. Говоря иначе, вкус экскрементов сохранился... Засел в нём надолго. И теперь ему от каждой фигни становится очень плохо.
   Вот эта концовка того, что он ей сказал, подействовала на Таню, как удар молнии. Позже она переосмыслит услышанное и поймёт: "И. Карпов сделался фанатичным чистюлей. Не из-за этого ли?" Но сейчас, когда она с ним разговаривала, то была излишне недоверчива к этому типу. В особенности, к его словам.
   - Говно заставляли его есть? - расхохоталась она.
   - А что тут смешного?
   - Да то, что ты тут сидишь и тупо меня раздражаешь, козёл. Чего ты добиваешься? Ждёшь - не дождёшься, чтобы я выстрелила в тебя как можно быстрее?
   - Хм, - пожал он плечами. - Как-то странно ты рассуждаешь. Мне казалось, что я говорил тебе чистую правду...
   - А чем ты это докажешь? Болтать мне о том, как ты в детстве заставлял со своими дружками человека есть дерьмо, со стороны слышится более глупым, чем твои слова про минет. Ну, что ты заставлял его, чтобы он тебе минет делал.
   - Но я пытаюсь объяснить тебе, почему он таким стал. Ведь ты же именно этого хочешь от меня услышать?
   Этот тип так странно говорил, будто, пока он тут сидит, успел прочитать все Танины мысли. Успел угадать её желания.
   - Просто, - продолжал он "философствовать", - мне всегда казалось, что если ребёнка против его воли заставлять есть испражнения, то это засядет в нём, как потребность к курению.
   - Потребность к курению? - показалось Тане, что она прослушала его философский монолог, пропустила мимо ушей.
   - Ну, ты же знаешь, почему детей нужно ограждать от табачного дыма? Потому, что это засядет в них, как зараза, и, когда они вырастут и начнут курить, то не смогут отвязаться от никотиновой зависимости. Детские комплексы. Детские страхи.
   - Это ты к чему мне сейчас рассказываешь?
   - Я объясняю, почему твой друг сделался таким одержимым чистюлей и на фоне этого сошёл с ума.
   - И всё это оттого, что вы однажды накормили его в детстве "испражнениями" и оно осело в его подсознании, как табачный дым, и довело чувака до психушки?
   Таня не хотела переубеждать этого балабола, рассказывая ему, что её друг не из-за этого сошёл с ума, а из-за травмы головного мозга. Чувствовала, что зря тратит драгоценное время.
   Пока она с ним разглагольствовала, то краем глаза успевала посмотреть на то место, где находится её палец. Чтобы он опять странным образом не очутился с обратной стороны курка. И чтобы этот упырь не успел заметить, как она отвела взгляд в сторону и выхватить ружьё. Но сейчас всё было у неё в руках: палец находится ровно на курке... Остаётся только нажать! И она нажала...
   - Ну, вот, - обрадовался этот тип, выхватывая у неё из рук винтовку, - "осечка".
   Винтовка была не заряжена. А ещё говорят, что незаряженное ружьё раз в год стреляет! Но, похоже, все пули находились в уме у Тани. Она оставила их в уме и, тем самым, забыла зарядить свою винтовку. Она хотела выбить замок с одного выстрела, но очевидно побоялась, что рикошетом может достаться ей самой, поэтому позвонила. И хорошо, что в квартире оказался этот человек - он открыл на её звонок (и теперь есть, кому звонить по телефону). А то было бы совсем нелепо: Татьяна вышибает дверь выстрелом через замочную скважину, а внутри совершенно никого нет; в квартире также пусто, как за стенкой - в обугленной и покрытой толстым слоем сажи.
   В этот момент Таня думала только одно; вспоминала, как она училась в школе делить столбиком: "три пишем, а пять в уме".
   Подлый сосед Ивана Карпова уже орал в телефонную трубку "во всё своё воронье горло": "Алло! Алло, милиция? Я нашёл маньячку. Ту, которая орудует в наших лесах. Я нашёл убийцу! Приезжайте поскорей! Она на меня пыталась напасть, но я ей помешал! Я её обезоружил".
   "Почему я забыла пули вытащить из своего ума? - размышляла Таня, пока ехала милиция. - Потому, что в школе училась считать столбиком? Так правильно? Значит, я сама себя прокляла?" Она понимала, что размышления её нелепы, но чем-то надо было занять свой мозг. Переждать то время, пока приедет милицейская машина и, пока не выяснят, что произошло какое-то досадное недоразумение. Ведь причём здесь "маньячка-убийца"? Милицейские, считала Татьяна, наверняка найдут настоящего убийцу, а не её. Она - случайная жертва, эдакий "козёл отпущения" женского пола.
  

Конец октября - начало ноября, 2009 г.

  
  
  
  
  
  
   Одна кость (В качестве послесловия, жизнеописание автора о своей истории здоровья).
  
   Когда я проходил медкомиссию перед службой в рядах ВС (Вооружённых Сил), у меня произошёл один несколько странный разговор. В одном из многочисленных медкабинетов, сестра задаёт призывнику рядовые вопросы: "Чем болели?" Парень отвечает - тоже, обыденную чепуху: "У меня иногда голова болит". Только я не запомнил точно, что он ответил. Сейчас мне больше кажется, он ответил "у меня иногда живот болит". Короче, сестра ему отвечает: "Сейчас у всех голова болит". Дескать, эка удивил. Но помню, что я встрял в разговор. Говорю призывнику: "Как здорово, что Вы общаетесь с медицинским работником! Будь вы в армии... Знаете, что вам ответил бы простой офицер? Он бы удивился. Мол, как может болеть голова - это же одна кость, она не может болеть!" Сестра мне на мою тираду возражает: "Кости болеть могут... Ну... Например, при переломах". Я говорю: "Очень хорошо. значит, чтобы помочь этому парню, нужно сделать рентген и посмотреть, было ли у него ЧМТ. И, если было, то как давно". Сестра не перестаёт удивляться моей словоохотливости: "Что такое чемете?" - "То же, что НЛО, - отвечаю. - Черепно-мозговая травма". Сестра говорит: "А у тебя болела когда-нибудь голова?" Я отвечаю: "Никогда не болела. Нет, конечно, было. Не без этого. Но было всего один раз. Только она болела так сильно, что я потерял сознание. Но это ничего страшного. Потому что врачи поставили такой диагноз: спонтанное кровоизлияние". Сестра прямо вся засияла: "Ну, что же ты раньше-то молчал!" Я говорю: "Так спонтанное же... Сосуды-то тонкие... В любой момент могут лопнуть..." Короче, мне не поверили. Кем я себя выставляю? Кем-то уникальным? Ни у кого не бывает "спонтанных кровотечений в запрещённые части человеческого организма", а у меня - раз и случилось. Но я тогда не понимал ничего. В принципе, каждый человек считает себя уникальным... Конечно, если не разберётся. К примеру, я разобрался. Понял, что уникального очень мало. Понял, что в природе не существует уникального идиотизма. Идиотизм - это умственное лентяйничество. ЧМТ - это уже совсем другая категория. Скажем, если над идиотизмом можно потешаться, то нельзя потешаться над эпилепсией. То же самое, как нельзя насмехаться над одинокими зомби: Если бы их было очень много, то таких людей трудно было бы назвать "покалеченные, с пробитыми дырками в голове от выстрелов и т.д.". Однако, существует ещё третья более сложная категория "идиотов", которых запрещено высмеивать, словно людей с церебральным параличом. Это носители черепно-мозговой травмы, которые об этом ничего не знают. К примеру, мне поставили диагноз "спонтанное кровоизлияние в головной мозг". На медкомиссии мне сказали, что спонтанного ничего не бывает. Так же, как не бывает незаслуженных медалей и орденов. Интересно, что они имели в виду? У меня было сотрясение головного мозга, но слишком давно - в детском саду. Оно никак не относится к "спонтанному кровоизлиянию" в школе. Где-то в четвёртом классе. Почему же мне запретили проходить службу в армии? Ведь это же какой-то военный произвол! Такая же белиберда, как известная офицерская фраза: "Голова не может болеть - это одна кость". Врач, конечно, пояснит офицеру, что кости иногда ломаются. Но даже врач знает, что они не ломаются сами по себе. Нет, - никак нет. если они и ломаются, то когда-то давно неправильно срослись. И вот так, по-бюрократски, военные медики объяснили себе причину моего так называемого "спонтанного кровоизлияния": при сотрясении в детском саду, у меня неправильно срослась "одна кость". И что меня из всего этого удивляет - эгоизм. То, что они ничего не объяснили МНЕ. Только самим себе. А на меня им наплевать. В смысле, им не нужны бойцы, у которых в любой момент может "спонтанно лопнуть" сосуд головного мозга, причём неважно какой - любой. Эх, лучше бы освободили от призыва того парня, а не меня! Того, который пожаловался, что у него живот болит. Но я понимаю: это умственное лентяйничество (спонтанный идиотизм). Всё, чем можно ему помочь, это только - над ним посмеяться. А вот что со МНОЙ можно сделать? А - обмануть меня, перехитрить. Я ведь юный тогда был. Ничего не знал про какие-либо возможности. Например, про суд. Мол, хорошо бы вернуться в те годы (от 18 до 25 лет) и потаскать по судам этих безалаберных... Этих "умственных лентяев"! т.д.енные, с пробитыми дырками в голове от выстрелов"ли бы их было очень много, то таких людей трудно было бы назвать "
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"