После неудавшейся попытки усыновиться Отцу Небесному мы усыновились Его Противнику, Отцу Лжи. В итоге приобрели структуру вируса - снаружи похожи на жизнь, а внутри - смерть!
Часто о Нем говорят как о "втором Адаме". Это было бы справедливо, но лишь в том случае, если бы Он был вновь сотворен Богом из праха, а не рожден в лоне Марии. Однако Иисус был рожден, и по отношению к нему Бог выступает не как Творец, а как Отец.
По мысли Канта, для того чтобы быть исключительно нравственным человеком, сиречь безупречным в моральном плане, довольно во всех случаях сверять максимы своих поступков с категорическим императивом. Так ли это на самом деле?
После поражения русской армии при Нарве, Лейбниц сочинил в честь шведского короля стихотворение, в котором выразил надежду, что Карл XII победит Петра I и раздвинет шведскую границу "от Москвы до Амура".
Зимой 1941 по указу Сталина самолёт с иконой Богородицы на борту облетел Москву по периметру, создавая над столицей Покров Пресвятой Богородицы. Божья Матерь хранила Москву и наших солдат на протяжении всей Войны.
Тотальный либерализм, полностью устраняющий патерналистское государство из общественной жизни в интересах рынка, необходимо рождает бытовое и гражданское насилие.
Какую книгу хотите дочитать сейчас?В связи с новой работой вынуждена отказаться от одной из книг, представленных ниже. Минимум на год. Другую, которую выберете, буду выкладывать два-три раза в месяц. Насколько позволит время. Хранитель Зеркал Ангел Особого Назначения-3 Обе не читаю ...
В этом эссе полемизирую заочно с одним из ярчайших писателей советского периода нашей истории, с Андреем Платоновичем Платоновым, по поводу некоторых важных штрихов из его талантливой повести "Сокровенный человек".
То, что я пытался выразить в последующих фразах, в словах невыразимо. Поэтому здесь я пытался передать лишь моё ощущение, а к логике, справедливости и правильности нижеследующее не имеет никакого отношения.
Жизненные этапы... Они неразлучны, ведут по временным дорожкам, словно давая возможность остановиться, запомнить и идти дальше по следам когда-то пережитого.
Доброжелательный юмор, с которым Женя Павловская воспринимает и рисует тех, о ком пишет, кажужаяся легкость, с которой она это делает, отнюдь не заслоняет ощущение трагичности самих этих судеб и эпохи, с которой они связаны. Наум Коржавин