Давным-давно, когда мир был еще молодым, ярким и несносным, как капризничающий ребенок, а люди еще не боялись понимать язык зверей, жил-да-был Лиловый Тигр с берилловыми глазами.
Лиловый тигр родился и вырос в ярких, спутанных, пятнисто-полосатых солнечных джунглях. И родители у него были яркими и полосатыми, их шкуры искрились, как обработанный янтарь, когти были остры, а слова загадочны. Князьями джунглей величали его семью те, кто попадался на пути клану тигров, и слагали песни про то, что разумны тигры, как страшные человеки, а то и мудрее, и что могут тигры менять обличье. Такие истории рассказывали встретившие тигриные следы-если, конечно, тигры не брали жизнь в обмен на память о встрече. И часто белоснежные когти тигров пахли кровью добычи. Мир в те времена был очень молод, и раны, выцарапанные когтями, затягивались с быстротой, с какой на ребенке заживает царапина. На место одного убитого оленя вставал другой, а может, это тот ж самый воскресал после встречи с великим полосатым огненным зверем-тигры не знали, да и знать не хотели. Юные боги охоты и ярости, они наслаждались сменой оленей, травы и цвета, а когда кто-то из тигров дряхлел, уходил он в ту дымку предгорий вечных и дряхлых Гималаев, и больше его никто не видел.
И вот в таком племени родился лиловый детеныш. Удивленные родители притащили за загривок котенка к старейшине клана, который еще не отошел в большие туманы, и показали на шкурку. Старейшина открыл вечно прищуренные очи и пробормотал сквозь зубы:
-Видел я многое, но такого еще не видел. Бывают тигры рыжие с черным, дети огня. И тигры черные с рыжим-короли ночи. И тигры белые, совсем белые-тени прошлого. Но лилового тигра я не встречал. Впрочем, иногда тигрята меняют цвет, подождем, может, изменит оттенки его шкурка. Пусть растет...
И облизнул пересохший язык. По кустам, по лианам пронеслось шепотом: "Лиловый тигр, лиловый... пусть растет... изменит цвет..." и судачили джунгли об этом день, или неделю, а может, месяц, и толковали обезьяны, перекрикивались птицы на дальних болотах, и даже Слон задумчиво наклонил голову и продудел: "Пусть растет..." А потом джунгли забыли, появилась новая трава, и молодые олени бегали так же быстро, как те, старые, чьи кости давно уже белели на ржавых отмелях реки.
А Лиловый тигр рос, и шкура его не изменила цвет, не покрылась ни пятнами, ни полосками, не выгорела на сжирающем солнце. И он оставался Лиловым, и характер у него был Лиловый- не стремился он ни вонзать свои клыки в мясо оленей, ни нападать из засады, ни, прищурившись, наблюдать рост травы. Не радовала его охота, и питался он какими-то странно пахнущими корнями, которые росли на излучине великой реки. Молодые тигры танцевали и играли на светлых ярких полянах, а Лиловый тигр слушал мелодии реки, которая рассказывала про то, как где-то далеко тают снега вечных седых гор.
И вот пришло время инициации, когда каждый тигр должен был показать свою охотничью доблесть, завалив молодого оленя... И олень был совсем рядом, и кровь его пахла и щекотала ноздри всему тигриному клану, а молодой Лиловый Тигр почему-то не стал прыгать, громко зашуршал он, вспугнул зверя, и тот вихрем умчался в спутанные дороги джунглей.
И открыл пасть старый глава клана, и прорычал:
-Он отказался УБИВАТЬ. Не место ему в юных джунглях, где кровь убитого и убийцы мешается, где все меняется с такой быстротой. Отныне он здесь ЧУЖОЙ.
"Чужак, чужак,"-прошептали юные джунгли, лишившиеся своей любимой забавы-смерти. И толковали мартышки, и рисовали на воде знаки хищные рыбы, и олени удивленно мотали рогами, и даже Слон приподнял свой хобот и медленно протрубил: "Чужак! Тигр не может не охотиться."
И Лиловый ушел. Он потерся о теплую блестящую шкурку матери, ласково куснул сильного холеного отца, и улыбнулся Главе клана, как будто знал что-то, известное только ему одному. А потом он ушел, совсем. И яркие джунгли всматривались в его следы, а потом следы заросли травой, и осталась только память о том, что ушел в вечные горы МОЛОДОЙ тигр, и шепотом повторяли его цвет: "Лиловый, слишком бледный"...
А Лиловый тигр все шел вверх по той реке, которая говорила на понятном ему языке про снега... И вот уже закончилась зелень, и понял Тигр, что даже у вечных гор есть вены-реки, спешащие вниз талым снегом юности. И встретил он белых, похожих на тигра существ, которые называли себя барсами. Но Лиловый тигр посмотрел в их глаза и увидел там смерть, и посмотрел на их когти и увидел там кровь, и посмотрел на их души и увидел там тигров. И ушел дальше, и цепочка следов Лилового тянулась по снегу верх, а потом и следы занесло снегом... А барсы шептались ему вслед, что слишком ярок этот странный зверь для их ледяного мира, а потом ушли в снега искать добычу, растворившись в буране и седой мгле.
А Лиловый все шел, с трудом пробираясь сквозь буран, царапая когтями льды, поднимался он все выше и выше, где еще не родилась большая река, и был он единственным ярким пятном во мгле и единственным звуком в безмолвии. И когти его из белых стали алыми от его крови, а подушечки пальцев оставляли на льду пурпурные следы. Это потом, после река унесет эту тигриную кровь вниз, и люди назовут смерзшуюся боль тигра бирманскими рубинами. А пока Лиловый Тигр поднялся на вершину седой горы, где тоже не было ему места, а была лищь пустота и смерть, и сел на узкую скалистую полощадку. Над ним широко раскинулось темное небо, метель и облака плыли внизу, а здесь была тишина. И Тигр прикрыл глаза. А потом открыл их удивленно и увидел краешек огромного солнца, рыжего, янтарного солнца, выползающего в мир, и небо посветлело, и края его стали лиловыми, такими же, как шкура Тигра. И это было прекрасно, рыжее Солнце юности, белые горы вечности и лиловое небо, и тигр понял, откуда он и куда ему путь. Лиловый прыгнул вверх и зашагал по упругому воздуху.
И стал он первым в молодом мире Воздушным Тигром.
И доныне приходит он к юным тигрятам и старым барсам, и рассказывает на закате истории о красоте, которая всюду... и вслушиваются тигры, и просыпаются барсы, а тигр улыбается и уходит дальше по своей воздушной дороге туда, где небо становится хоть на миг, но лиловым... А барсы и тигры переглядываются между собой, и шепчутся джунгли и снега о том, что давным-давно жил-да-был Лиловый Тигр...