Тумбочкина Агрипина Федоровна : другие произведения.

Охота на неудачницу (Месть)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Счетчик посещений Counter.CO.KZ - бесплатный счетчик на любой вкус! Вот теперь точно часть дописана, прошу любить и жаловать, ну или критиковать и не жаловать! Обновлено 13.03.!!!!!!
  Охота на неудачницу (Месть).
  
  Вика лежала на постели и медленно, но верно закипала от злости.
  'Как он посмел променять меня на эту...маленькую дурочку?!' - подумала Вика и скрипнула зубами. Она с силой сжала кулаки и бессильно обрушила их на ни в чем не повинный матрас. Лежащий рядом мужчина что-то неразборчиво пробормотал, но не проснулся.
  Вика тяжело вздохнула, с отвращением посмотрев на Шорохова.
  Мерзкий тип, только мне он пока нужен. Пока, - мысленно отметила девушка. Часы на мобильном показывали глубокую ночь, но ей не спалось от обилия негативных эмоций. Вике казалось жизненно необходимо придумать, как выжить эту дрянь, и она неторопливо перебирала в голове варианты предстоящего устранения.
  За последний месяц она собирала информацию о жене Никольского, но то, что она узнала, никак не могло помочь в осуществлении задуманного, и отчаянье тонкой, сильной ладошкой сжало сердце. Лишь одна немаловажная деталь не давала покою, Александра носила ребенка Никольского, а он в свою очередь приложил все свои усилия, для обеспечения ее безопасности. Александра редко покидала особняк Никольского. В редкие же выезды ее сопровождали двое телохранителей. Места, которые посещала эта троица не давали возможности подступиться к ним незамеченными.
  От безвыходности Вика впадала в бессильное бешенство, срываясь на всех подряд. Но ее успокаивала лишь одна мысль, так долго не может продолжаться и рано или поздно, она нащупает брешь в защите и уж она не упустит этот шанс.
  
  ***
  Вот уже второй час я сидела и тупо пялилась на простенький серебристый ободок кольца на безымянном пальце правой руки. И из-за чего весь сыр-бор? Подумаешь, поставила ультиматум, но я же дико соскучилась по родителям и племянникам! В ответ Никольский тоже решил поставить свое условие - я должна рассказать о нем и ребенке.
  Отчаянный стон сорвался с моих губ и утонул в мягкой тишине спальни. Как объяснить матери, что дочь во время 'командировки' вышла замуж, да еще носит под сердцем ребенка.
  Только вот терзаниями делу не поможешь, а жаль...
  В комнату постучали.
  - Войдите, - тихо сказала я.
  Дверь открылась, явив мне Семена, он явно чувствовал себя не в своей тарелке. Хотя я уже давно отметила, что мое не слишком навязчивое общество тяготит его.
  Я склонила голову на бок и внимательно посмотрела на него. Высокий, широкоплечий, лицо несколько простовато, глаза нервно бегают, руки чуть подрагивают.
  - Можем ехать Александра Анатольевна, - я усмехнулась его нерешительным словам.
  - Я сейчас спущусь, - он кивнул, поспешив покинуть мою комнату.
  Ну, как маленький ей богу! Вроде бы старше меня на полтора десятка лет, а поведение, как у подростка. На лице невольно засветилась улыбка, и тут же угасла, как только я вспомнила цель поездки.
  Я нехотя сползла с широкого подоконника, обула лежащие на полу туфли, не забыв мельком отметить свое растерянное лицо в отражении зеркала. Руки сжались в кулаки, от воспоминания довольного лица Никольского, только он дурак, если еще не понял с кем имеет дело.
  Подхватив сумку с кровати, я вышла из комнаты. Внизу меня уже ждал Никольский. Отросшая пепельная челка падала на глаза, скрывая от меня состояние этого непредсказуемого человека. Несмотря на то, что я живу в этом доме уже почти месяц, ни на шаг не продвинулась в сложной головоломке под названием Никольский. Лишь одно стало со временем проясняться он двуликий, а это, поверьте мне, не так уж способствовало в установлении доверительных отношений. Все мои попытки договориться с ним неизменно теряли крах. Мне нужна была свобода, но я получила всего лишь редкие прогулки в компании двух телохранителей. А эта не та свобода, о которой я просила. С другой стороны он очень старался завоевать кусочек места в моем сердце, но не учел одного...нечего там завоевывать, нужно сначала провести восстановительные работы, и только потом...ну да ладно.
  - Я готова, - сообщила я сидящему на диване Никольскому. Он молча кивнул, поднимая на меня испытующий взгляд синего льда глаз(?), - не доверяешь?
  По его губам скользнула улыбка, а молчаливое недоумение и чуть выгнутая бровь стали ответом. Я пожала плечами и сделала шаг к выходу, как Никольский взял меня за руку, усадил к себе на колени.
  От удивления я даже открыла рот. Ведь с того памятного разговора он так и не притронулся ко мне, за что я была безмерно благодарна.
  Он не делал попыток обнять, только рука все так же сжимала мое запястье, а пальцы нежно ласкали кожу, под которой нервно трепыхалась пульсирующая венка.
  Вдох.
  Я подняла на него глаза, всем своим видом выражая вопрос. Молчит. Мы не гордые тоже помолчим.
  Выдох.
  М-да, дышится-то как тяжело, а сердце выписывает в груди неровные восьмерки, в горле ком встал, пить захотелось. Черт!
  - Что? - выдохнула я, злясь за свою несдержанность.
  - Тебе плохо со мной? - 'И что? Что я должна ответить?'
  - Ты мне не мешаешь, - 'чистая правда!', - только не доверяешь, печально это, мне сложно жить в клетке, хоть она уютная и теплая.
  - Это просто меры предосторожности, - киваю ему, опустив голову вниз, молчу, - Аля...я...
  - Что?
  - Не делай глупостей, ладно? - я скептически фыркнула, и кивнула.
  Встать бы...
  Аккуратно сползаю с колен и иду к двери. Уф! Почти бегом несусь к машине, запрыгиваю в распахнутую дверь.
  - Чего стоим? Поехали уже! - нетерпеливо говорю я. В груди полыхает странное чувство, словно кто-то открыл дверь с маленькой жаровней.
  **********************************************************
  Мама тихо сидела напротив меня, весь ее вид выражал огромную радость от встречи со мной. Теплые ореховые глаза светились такой искренней любовью, что мне хотелось разрыдаться и все-все рассказать. Но не ту лживую баечку поведанную на посиделках за чаем, а правду, горькую, болезненную до ломоты. Я столько порывалась это сделать, но каждый раз останавливалась, ощущая глубину всего позора, понимая какой тяжестью, ляжет она на плечи хрупкой женщины, моей мамы. Когда же я рассказала о своем интересном положении в качестве супруги и будущей матери, она лишь грустно улыбнулась.
  -Будь счастлива дочь! - от теплоты ее слов захотелось повеситься. Нет, не потому что это не приятно, просто я со стороны своего положения чувствовала в их злую усмешку судьбы.
  Время за разговором текло незаметно, мы говорили обо всем и ни о чем. Вскоре к нам присоединилась племянница, вернувшаяся с занятий, и разговор пошел по второму кругу. Я дышала этими разговорами, будто впервые начала делать глубокие ароматные вдохи и выдохи, но, не смотря на радость от встречи, становилось больно...сердце в груди щемило каждый раз, когда мама смотрела на меня.
  Нашу неторопливую беседу прервал звонок моего мобильного телефона. Я нервно распахнула сумку, и трясущимися от напряжения руками вытащила его.
  - Да, - ответила я.
  - Али, как ты? - Никольский как никогда оказался тактичным со своим вопросом.
  - Нормально, - собственный голос показался мне чужим, из-за сильной хрипоты.
  - Я соскучился, возвращайся, пожалуйста, быстрей! - нежный нотки в звуке его голоса отозвались болезненным звоном в голове.
  - Хорошо, до встречи, - я нажала отбой.
  - Муж, - полувопросительно спросила мама.
  - Да, беспокоится, - неуверенно ответила я, а к глазам подступили близкие слезы.
  Просидев на кухне еще примерно час, мама сама почти выпроводила меня из дома, сказав напоследок:
  - Заглядывай к нам почаще дочь.
  Стоя на лестничной площадке, я нервно теребила ручки сумки, но заставить спуститься себя так и не уговорила. Вместо этого я поднялась по ступенькам вверх и оказалась около выхода на крышу. Тряхнув головой, я уверенно толкнула тяжелый люк.
  Здесь на крыше ничего не изменилось, в отличие от моей жизни, которая до встречи с одним непредсказуемым мужчиной, казалось мне штилем.
   К парапету крыши я осмотрительно подходить не стала, уверенно прошествовав к соседнему выходу в крайний подъезд. Заржавевший люк с трудом поддался, а душераздирающий скрип заставил нервно поморщиться. Поднимая тяжеленный люк, я ощутила, как на языке появляется неповторимый вкус свободы, а за спиной впервые за последнее время разворачиваются легкие крылья, отчего тело становится невесомым как перышко.
  Когда моя туфелька нащупала последнюю ступеньку лестницы, сердце бешено заколотилось.
  - Сбежала! - радостно крикнула я, тут же испуганно накрыла рот ладонями.
  Спускалась вниз я пешком, нарочито медленно, перебирая в голове варианты будущих действий. Как назло в голове творился полнейший хаос и неразбериха, поэтому я решила просто прогуляться по улицам родного города.
  Осторожно выглянув из-за железной подъездной двери, убедилась, что отсюда меня не видно, и быстро, но, не привлекая чужого внимания, вышла из дома. За углом дома я оказалась через несколько секунд, после чего уверенно зашагала по направлению к центру города. Сначала старалась передвигаться вдали от движения транспорта, когда же это стало невозможно, плюнула на все предосторожности. Убегать от Никольского я все равно не собиралась, а вот несанкционированно прогуляться, в этом отказать себе не смогла. В ответ на мои мстительные мысли зазвонил телефон, сомневаться в звонившем так же не приходилось.
  - Да-а, - намеренно беззаботно пропела я и поспешно отстранила ухо подальше от трубки, поскольку оттуда незамедлительно донеслись гневные крики Никольского. С такого расстояния, они казались нежным бальзамом маленькой мести, на мою потрепанную душу. Длилось это недолго, а, закончившись, я таки сумела вставить свое веское, на данный момент, слово.
  - Милый, - почти ласково сказала я, - тебе не зачем переживать, это всего лишь небольшая прогулка, не более. Как только закончу со своими делами я обязательно тебе сообщу, - и, отрезая дальнейшие возражения на эту тему, отсоединилась. Телефон пришлось выключить, дабы не лишиться покоя на все оставшееся время.
  Я неторопливо шла по знакомым улицам, впитывая атмосферу пока еще теплого августовского вечера, дышала дымным воздухом города, наблюдала за вечно спешащими прохожими, и ловила на себе заинтересованные взгляды мужчин. Все это в купе поднимало в душе забытые когда-то чувства. В такой редкий момент, было приятно ощутить себя одинокой, без нервирующего присмотра Никольского. От желания встряхнуться и развеяться меня распирало совершить какую-нибудь безрассудную глупость, но я гнала эту заманчивые мысли подальше. Оптимальным для этой цели стало решение сходить в кино.
  Кинотеатр встретил меня полупустым помещением касс и наличием романтической голливудской комедии, на которую я приобрела билет. До фильма еще оставалось свободных полчаса времени, поэтому, пройдя в зал ожидания, я приобрела себе ведерко попкорна и присела на один из многочисленных диванчиков.
  В голове ненавязчиво крутилась мысль, о том, что меня ждет по прибытии в дом Никольского, но кроме легкой улыбки она ничего больше не смогла вызвать.
   Да, он, несомненно, будет в ярости. Да, я поступаю опрометчиво, самовольно покидая стены дома без охраны, только всей тяжести вины почему-то не ощущаю.
  На лицо упало несколько длинных прядей, рука, машинально поглаживающая живот, отвлеклась от приятного действа, аккуратно заправила их за ухо. В зале народ потихоньку прибывал, неравномерными кучками распределяясь по залу, отчего я то и дело чувствовала на себе чужие взгляды, впрочем, не слишком долго задерживающиеся на моей скромной персоне, хотя стойкое ощущение, что за мной наблюдают, прочно поселилось где-то в районе затылка. Сначала это во мне вызвало недоумение, потом раздражение и злость, все же неприятно когда ты становишься объектом для пристального изучения. Есть у меня уже один такой экспериментатор блин. Так его за глаза хватает! На такое наглое поведение я отреагировала так же нахально. Встав с диванчика, развернулась, отыскивая глазами этого нарушителя моего морального спокойствия, что оказалось до неприличия просто, поскольку мужчина все так же сводил с меня заинтересованного взгляда. Меня даже передернуло от нескрываемого любопытства, коим горели его серые глаза. Сказать к слову он казался намного старше Никольского. А слегка небрежный вид придавал ему неповторимое очарование, которое я сморгнула, как набежавшую на глаза слезинку.
  Мужчина почему-то напомнил мне гранитовую (гранитную) скалу, настолько мощным было его телосложение. Темные почти черные волосы, резко контрастировали с бледной кожей и прозрачными серыми глазами.
  Красивый, что тут скажешь.
  Нашему возмутимому переглядыванию помешала подошедшая к нему девушка, заговорившая с ним о какой-то ерунде, из чего я сделала вывод, что это его спутница. Я улыбнулась ему, мысленно поблагодарила девушку, и прошла в зал, куда уже пропускали истомившийся народ. Заняв свое место, я приготовилась к просмотру фильма.
  Атмосфера романтической комедии быстро захватила меня, пряча все посторонние мысли за налетом непринужденности и легкого веселья дарившего мне улыбчивыми актерами. Время за просмотром пролетело незаметно, и вот уже по полотну экрана побежали титры. Неохотно поднявшись с насиженного места, побрела вместе с остальными на выход.
  Оказавшись на улице, я, не задумываясь, вышла на остановку.
  Время, которое я отпустила сама себе на относительную свободу закончилось непозволительно быстро, отчего появилась подленькая мыслишка сбежать несмотря ни на что. Но такие глупости я решительно отмела, направляя себя в сторону, где кучковались машины такси. Подойдя к ближайшей я заглянула в открытое окно.
  - В Лиственное поедете? - негромко спросила я у молодого паренька сидевшего за рулем.
  - Конечно, садись, - его панибратское ты, немного неприятно царапнуло нервы.
  Я широко распахнула заднюю дверь, аккуратно села на сиденье.
  - Поехали, - только смогла произнести я, как машина сорвалась с места и лихо помчалась, нагло обгоняя и подрезая встречные машины. Не люблю таких безкультурных водителей, о чем собственно и заявила разогнавшемуся парню.
  - Нельзя ли ехать чуть потише, - моему возмущению не было предела.
  - Не переживай, довезу в ценности и сохранности, - 'так разве в этом дело?'
  Прикрыв глаза, я откинулась на неудобную спинку сиденья, стараясь не думать о несущейся машине, абстрагируясь от происходящего. Как назло воображение сразу же подкинуло образ недавнего незнакомца с цепким взглядом.
  Я усмехнулась своим мыслям, кажется, настал тот момент, когда я подсознательно решила отомстить Никольскому, за все что со мной произошло, причем выбрала для этого древний как мир способ.
  - Черт! - выругался таксист, заставив меня обратить внимание на происходящее на дороге безобразие.
  Впереди нас змеей вилась дорогая иномарка, она как ненормальная моргала поворотниками, чередуя их с аварийкой, то резко притормаживала прямо перед нами, заставляя нашу машину нервно дергаться. Все эти сумасшедшие виражи вызвали во мне неконтролируемый приступ истеричного смеха.
  - Остановись, пожалуйста, - сквозь смех попросила я ничего не понимающего парнишку, он недовольно что-то промычал, и машина замерла на обочине. Хулиганившая впереди машина также остановилась чуть вдалеке от нас, но через секунду включила задний ход, остановившись в паре сантиметров от такси.
  - Я сейчас, - бросила я водителю и вышла из машины.
  Ждать пришлось не долго, из машины неторопливой ходкой зверя на охоте, вышел давешний человек-скала. Я сложила руки на груди, выжидательно смотря прямо ему в глаза.
  - Добрый вечер, - с ленцой в голосе поприветствовал он.
  - Возможно, - напряженно ответила я, ожидая продолжения.
  - Расслабьтесь, я не собираюсь вас есть! - смеясь, ответил он.
  - А не собираюсь стать добычей, - в тон ответила я, а губы сами собой расплылись в улыбке.
  - Виктор, - представился он.
  - Саша.
  - Тебе подходит это имя, - он тепло улыбнулся, при этом поведя широкими плечами.
  - Это все, безусловно, приятно, но к чему нужно было устраивать весь этот цирк? - я нахмурилась.
  - Чтобы привлечь твое внимание.
   - А как же ваша спутница? - теперь уже он хмурился, недовольно глядя куда-то сквозь меня, - знаете что? Может, я все же поеду, и вы не будете преследовать меня? - я всплеснула руками.
  - Саша вы замужем? - этот вопрос сбил меня с толку, а по спине промаршировали мурашки, ледяным шариком скатилась капелька пота.
  - Да и мне пора, - я с отсутствующим взглядом побрела к ждущему такси. Меня никто не окликнул, не остановил. Забравшись в машину, я тихо прошептала:
  - Поехали, - и машина, повинуясь твердой руке водителя, скользнула в поток спешащих машин.
  Через двадцать минут мы уже подъехали к дому Никольского, расплатившись с таксистом, я вышла из машины и, подойдя к железным воротам, нажала на звонок.
  - Кто? - раздался голос из динамика.
  - Это Александра, - в динамике послышались какие-то подозрительные звуки, потом все стихло. Я пожала плечами и принялась ждать, откинувшись на прохладный кирпич забора. Не прошло и пары минут как за забором раздались чьи-то торопливые шаги, железная дверь распахнулась, и оттуда вышел Никольский. От повеявшей от него угрозой, мне захотелось сжаться в маленький незаметный комочек, но я не успела даже пискнуть, как он подхватил меня на руки и понес в дом. Чтобы не видеть его пылающий взгляд, я спрятала лицо на груди, тот час, услышав тихий вздох Никольского.
  - Жива, - прошептал он мне на ухо.
  - А что со мной могло случиться? - вопрос был вполне законен.
  - Когда ты сбежала, охрана проторчала около подъезда еще довольно долго, а после моего звонка, она выехали со двора..., - он замолчал, я подняла на него глаза, - машину обстреляли, Семена ранили в руки, а Роман погиб.
  - Значит...я...боже, - тонкая игла страха уколола в самое сердце.
  - Она думали, что ты там, - Никольский зашел в дом и, не отпуская меня с рук, понес наверх.
  - А если бы я как послушная овца отправилась домой, то... - почему-то мысль о том, что я кому-то помешала, казалась дикой, никому я дорогу не перебегала, - может, это было покушение на тебя, все же бизнес дело такое.
  - Не думаю, что покушение планировали не такие уж идиоты, к тому же я весь день был на виду! Им нужна именно ты, и, похоже, я знаю, кто это сделал! - а вот мне никак не горело желание узнать кто и почему. Меньше знаешь, дольше живешь!
  Наконец, дверь моей комнаты распахнулась, Никольский осторожно опустил меня на кровать, и я с видимым облегчением стянула туфли, принялась растирать ступни.
  Никольский озадаченно посмотрел на меня.
  - Что? Ножками я сегодня гуляла, ножками! Вот теперь и расплачиваюсь, - он взял в руки мои ногу, и начал массировать. Я округлила глаза, но возмущаться не стала, поскольку делал он это чертовски приятно. Откинувшись на подушки, я придушенно застонала.
  - Больно?
  - Нет, хорошо, ты не останавливайся, - неразборчиво прошептала я, с трудом сдерживая рвущиеся стоны наслаждения, у купе с которыми неожиданно пришло желание.
  - Аля, - позвал меня Никольский.
  - Мммм?
  - Как прошел разговор с родителями?
  - Нормально, мама не поверила, но ничего спрашивать не стала, - чтобы посмотреть на выражения лица Никольского я приоткрыла один глаз.
  - Мудрая женщина.
  - Да, и не только, хотела бы я быть на нее хоть капельку похожа, - грустно сказала я.
  - Чем?
  - Мне всегда не хватало ее терпимости.
  - В этом тоже есть свое очарование, ты непостоянна, непоседлива, порой резка и упряма...
  - Ага, и за это ты меня...- я замялась, понимая, что чуть не сказала, а мою промашку моментально раскусили.
  - Да, и за это я тебя люблю Али! - я замолчала не зная, как на это ответить.
  Его руки уже не просто массировали разомлевшие ступни, они нежно ласкали кожу, с каждым разом поднимаясь все выше от тонких лодыжек к коленям. Сопротивляться я не хотела, да и не могла. Видимо все же настал тот момент, когда стоит опустить копья, но не в знак поражения. Мир все же лучше партизанской войны.
  - Андрей, - тихо позвала я.
  - Да? - голос выдал его с головой, а глаза засветились дурманящим счастьем.
  - Ты не сделаешь мне больно, правда?
  - Если только ты сама этого попросишь, - я даже с подушки поднялась и села, удостовериться, что он говорит серьезно.
  - Считаешь меня мазохисткой? - он усмехнулся, словно что-то вспомнив.
  - Определенно.
  - Вот уж не замечала... - но воспоминания нахлынули огненной рекой, вновь выжигая, чуть поджившие раны.
  - Али, почему ты стесняешься себя?
  - Разве?
  - Тогда признай, ты этого хотела, - вкрадчивый голос проник внутрь, просочился в кровь, взрываясь убойной дозой адреналина.
  Когда и каким образом я оказалась в объятьях Никольского, осталось загадкой.
  ****************************************************
  Запах его тела дурманил голову не хуже сильного наркотика, пуская в кровь новые порции удовольствия. Его руки ерошили мои волосы, путаясь в тугих завитках, ласкали затылок и шею.
  Где-то на задворках сознания еще мелькали отголоски разума, но с каждым новым касанием приходило осознание полной капитуляции, чем он бессовестно пользовался.
  Одежда уже давно покоилась неровными кучками разбросанная по всей комнате.
  Сумасшедшее наслаждение плескалось по обнаженной коже, сладким ядом оседая на губах, обжигая горло и связки, отчего голос рвался на бессвязные стоны и хриплые слова. Ласковые и такие настойчивые руки Андрея связывали тело нежной пыткой, которой не было конца.
  - Хватит, - выдохнула я.
  - Уже? - мои глаза скрестились с его взглядом, было такое ощущение, что мы не в постели, а на поле боя, словно два воина сошлись в смертельной схватке. Захотелось выйти победителем из этого поединка, чего бы не стоила эта победа.
  От вырвавшегося из моего горла хриплого рыка, Андрей выглядел ошеломленным. И не давая ему времени опомниться, обхватила его талию ногами, без особых усилий оказалась сверху.
  - Удивлен? - тихо засмеялась я, медленно нагибаясь к лицу Никольского. Распущенные волосы мазнули по его лицу, и клубками свились на плечах.
  Мои губы сами собой растянулись в голодную улыбку, а глаза Никольского полыхнули яростным пламенем, которое, опалив кончики ресниц, потекло вниз живота, вызвав болезненную судорогу. Разум после этого просто сбежал, оставляя тело на животные инстинкты, и они не заставила себя ждать.
  Ногти прочертили по обнаженному торсу Никольского, на коже выступили алые царапины, а кое-где проступили кровавые бисеринки. Я поднесла губы к груди и провела языком по царапине, мужчина подо мной напрягся и застонал, вводя меня в сумасшедший транс.
  Ждать уже не было никаких сил. Я отстранилась от его груди и чуть приподнялась. Тело изогнулось танцующей коброй, дразня дикой пляской хищного зверя.
  А зверь наблюдал, наслаждаясь хаотичными, а оттого еще более соблазнительными движениями. Его руки потянулись ко мне, но я предупредила их движение, прижимая к постели.
  Сладкое, до боли желанное состояние экстаза, то бросало тело в сильные объятия пленившего меня мужчины, то отстранялось, разжигая страстное желание соединиться вновь.
  Безумная ночь!
  Странная ночь!
  
  Разве это я всю ночь вытворяла в постели такое, чего никогда в жизни не делала?! Словно цепи что держали внутри меня это пламя, рассыпались на мелкую ржавь.
  В комнате царила предрассветная хмарь, проникшая в нее через неплотно задернутые шторы. Я лежала на кровати в кольце рук, которые тесно, но нежно прижимали к груди спящего Андрея. В голове теснились два абсолютно разных желания: провалиться сквозь землю от совершенного мной или полностью окунуться в опаляющую страсть, оставаясь рядом с этим мужчиной.
  Кусая губы от досады на саму себя, не заметила, как по подбородку потекла горячая струйка, а, собравшись в каплю, упала на грудь Никольскому.
  - Черт! - выдохнула я, пытаясь вырваться из крепких объятий.
  - Куда? - сонно пробормотал Никольский.
  - Надо, - зашептала я, отбиваясь от горячих рук блуждающих по телу, - пусти!
  - Не пущу!
  - Не зли меня Никольский! - и я подняла на него раздраженный взгляд.
  - У тебя кровь.
  - Да знаю я! - нетерпеливо сказала я, выпутываясь из скомканной простыни.
  Босые ступни утонули в мягком ворсе ковра, а тело резко запротестовало от возможности быть потревоженным лишними движениями. Ныл каждый мускул, каждая клеточка тела. Я хмыкнула, отмечая что ночь не прошла для меня даром. Поднявшись с кровати, я прошла в ванную, включив холодную воду, принялась оттирать кровь с подбородка. Посмотрев на себя в зеркало, поняла, лучше б я этого не делала. Растрепанные волосы, лихорадочно блестящие глаза, нездоровый румянец на щеках, на губе осталась запекшаяся кровь.
  - Чудесно! А главное от любви к себе, - фыркнула я собственному отражению.
  Взяв в руки расческу, принялась распутывать последствия бурной ночи, получалось плохо. Дрожащие руки остервенело, дергали запутавшиеся пряди, отчего я постоянно кривилась от боли.
  Посмотрев в зеркало, увидела стоящего у входа Никольского, поймав мой взгляд, он приблизился.
  - Не жалко? - невинный вопрос сбил меня с толку, я глупо захлопала глазами.
  - Что?
  - Волосы, - снисходительно ответил он, отбирая у меня расческу.
  - Помочь хочешь? - в шутку сказала я, тут же почувствовав, как локоны под его уверенными движениями, становятся послушными. От удивления я замерла, даже дышать перестала.
  - Вот и все, кстати, не забудь тебе сегодня к врачу, - с абсолютно невозмутимым лицом сказал он, выходя из ванной.
  Через пару минут хлопнула дверь.
  - Ушел, - может после этого ему хватит мужества не выставить меня сразу. Он получил желанное...а как бывает с надоевшей игрушкой знают все.
  Тьфу, что за мысли!
  Еще к врачу идти! Что за напасть этот врач, покрутит, повертит, кровушки накачает и отправит в невменяемом состоянии домой.
  Бррр...
  Умывшись и почистив зубы, я вошла в комнату, обозревая растерзанную кровать.
  А ничего так, нарядно!
  Какая экспрессия, какой полет мысли!
  Я нервно рассмеялась, глядя на все это безобразие.
  Все как не у людей. Если жизнь то, как на минном поле, если секс то до первой крови, и никакой тебе нежности и прочих розовый соплей.
  Ей-ей, как звери.
  Вытащив из шкафа любимое черное вязаное платье, с тихим шипением натянула на свое потрепанное тело, обула туфли. Сумку пришлось поискать, паршивка оказалась под кроватью.
  Слегка покачиваясь от усталости, я вышла из комнаты и спустилась вниз. Из кухни, неприлично вкусно пахло свежей сдобой и кофе, но мне нельзя.
  Пришлось собрать всю силу воли и выйти из дома. На подъездной дорожке меня уже ждал новенький черный джип джимси (GMC).
  Привычно распахнув заднюю дверь, влезла в нутро машины, за рулем сидел не привычный мне Семен, а Игорь начальник охраны.
  - Доброе утро Игорь.
  - Доброе утро Александра Анатольевна, - поприветствовал меня мужчина.
  - Поехали что ли, - раздражение все еще плескалось в крови, но поддаваться на провокации дурного настроения совсем не хотелось, - и давай поспешим, хочу поскорее вернуться.
  - Конечно, - отозвался Игорь и уверенно вырулил с территории внутреннего двора.
  
  Больница как всегда действовала на меня угнетающе. Что же поделать, если после психушки так и не смогла спокойно относиться к заведениям лечебного характера, а уж о запахе вообще молчу.
  Войдя в кабинет врача, привычно отключилась от всех ощущений и эмоций.
   Не нужны мне такие впечатления. К тому же после болезни я иногда могла надолго выпадать из реальности, если происходящее вокруг меня, начинало раздражать.
  Осмотр, анализы, УЗИ, дежурные вопросы - все это проходило как на автопилоте, не задерживаясь в сознании, когда же все заканчивалось, я вылезала из своей скорлупы. Выходя из кабинета я постоянно чувствовала себя хуже выжатого лимона, поэтому неизменно в коридоре меня ждал кто-нибудь из охраны, чем я без зазрения совести пользовалась. До машины я доходила почти полностью повиснув, на любезно предоставленном локте телохранителя. Сегодняшний день так же не стал исключением.
   В машине можно было расслабиться, растечься по сидению, погружаясь в мысли. Сейчас как никогда мне нужно обдумать случившееся сегодня ночью. От этих воспоминаний сладко заныло внизу живота, а губы моментально пересохли.
  Никольский...что же ты сделал со мной, а что еще сделаешь, если я уступлю? Понравилась ли ему моя другая сторона натуры? А нравится ли она мне самой?
  ...нравится, не стоит обманывать себя.
  - Александра Анатольевна, уже приехали, - негромко сказал Игорь, я вздрогнула.
  - Да хорошо, - я распахнула дверь, но, зацепившись носком туфли за порог, вывалилась из машины прямо на дорогу, - черт!
  Больно.
  Руки ободрала, колени тоже.
  Поднялась с асфальта, отряхнула ладони от мелкого крошева и пыли. Хотела уже направиться к крыльцу, как увидела рядом с джипом еще одну машину.
  - Игорь, - позвала я.
  - Да?
  - А чья это машина? - спросила я, махнув рукой в сторону маленького спортивного авто.
  Мужчина смутился, отведя взгляд в сторону, что мне совершенно не понравилось, но ответил.
  - Наверное, кто-то из знакомых Андрея Станиславовича приехал, - я покачала головой.
  Не умеем мы врать! Да я негордая сама узнаю.
  Войдя в дом я с трудом проигнорировала умопомрачительные запахи доносящиеся с кухни и чуть ли не бегом миновала гостиную, взлетела по лестнице. Сердце забилось, как бешеное когда я услышала тонкий женский голосок из кабинета Никольского. Руки предательски задрожали, ноги отказывались сделать даже пару шагов. В голову полезли самые гадские мысли, а воображение услужливо подкинуло красочные картинки.
   Хватит, - резко оборвала я сама себя, сбрасывая оцепенение, - жена я или кто? Имею право!
  Я отцепила руку от судорожно стиснутого перила, на негнущихся ногах подошла к двери кабинета и приоткрыла дверь.
  То, что я увидела, заставило меня отшатнуться, с усилием подавив слезы обиды.
  Никольский сидел в своем кресле, а на его коленях удобно расположилась девушка, ее руки по хозяйски обнимали шею моего мужа. Она смеялась, он рассеянно улыбался перебирая пряди ее волос. На появившуюся меня они не обратили никакого внимания.
  А я так и стояла пораженная, обманутая и растоптанная его предательством.
  - Наигрался..., - прошептала я, прикрывая дверь, и не оглядываясь, побрела вниз.
   Здесь меня больше ничто не держало, он ясно дал понять, что я для него ничего не значу. Так вот она какая, для меня свобода?
  Только не нужна она мне больше.
  Я не заметила, как очутилась во дворе, лишь растерянное лицо Игоря подтвердило мое желание не оставаться здесь даже на секунду. Беспрепятственно вышла за ворота, направляясь в сторону дороги.
  Чуть впереди на обочине дороги стоял темно-синий фургон, шли какие-то люди, а мне на все было плевать.
  Побыстрее добраться до мамы, а уж там можно нареветься в свое удовольствие, позволяя горю выйти из сердца.
   Вот дура! Почти поверила, что все может быть хорошо, расслабилась...как тут же получила подлый удар под дых.
  Когда до поворота оставалось всего пару метров, меня схватили чьи-то руки, зажав ладонью рот, потащили в сторону фургона. Я не кричала, не сопротивлялась, да и не могла, а может, не хотела.
  Странно, - лениво думала я, когда мне связывали руки, - то от чего меня так тщательно оберегал Никольский, случилось именно тогда, когда он решил...да откуда я знаю, что он решил!
  От накатившей злости я дернулась, и впихивающий меня мужик решил помочь мне успокоиться, от души саданув мне чем-то тяжелым по затылку.
  Очнулась я внутри фургона, лежа на железном полу, руки связанные за спиной затекли, запястья стянутые веревкой болели, а в голове поселилась упрямая птица дятел. Приподняв голову, я хотела осмотреться, но кто-то очень добрый пнул меня по ногам. Застонав от боли, я уткнулась в пол.
  - Лежи сучка и не шевелись, - приказал чей-то грубый голос.
  - Дались мне ваши советы, - хрипло проговорила я, тут же схлопотав ощутимый тычок в спину, - куда везете хоть?
  - Молчать я сказал, - заорал тот мужик, что обозвал меня сучкой, а в шею уперлось холодное дуло пистолета.
  - Даааа это серьезный аргумент, перед связанной, беспомощной женщиной, - 'и почему я не могу заткнуться, как велено?'
  Пистолет после моих слов был убран, в фургоне воцарилась тишина. Машину плавно покачивало, изредка подбрасывая на колдобинах, сколько мы уже едем, я не знала.
   Кажется, я даже смогла задремать, но меня грубо вздернули на ноги, а на голову надели пыльный мешок. Меня схватили за плечи и вытолкали из фургона. Передвигаться вслепую оказалось неимоверно трудно, пару раз я спотыкалась об невидимые пороги, но руки держащие меня не давали упасть.
  Скрипнула дверь, послышался женский голос.
  Меня ведут в дом, а что потом?
  Расстрел? Повешение? Четвертование? Глупости, сейчас меня кинут в темный подвал и забудут на пару неделек, а там уж дело техники, ямку вырыть не мудрено. Да и судя по долгой поездке, до города довольно далеко, найти мой хладный трупик нереально...м-да.
  Скрипнула еще одна дверь, руки держащие меня исчезли, мешок с головы тоже. Сильный толчок в спину заставил меня сделать несколько шагов вперед, но, не удержавшись, я все же упала на холодный бетонный пол. Дверь за мной захлопнулась, защелкнулся замок, темнота комнаты поглотила едва увиденное помещение.
  Каморка два на три метра, на стенах прикручены железные полки, но полу грязный матрас. Ни тебе окошечка, ни света, лишь тонкая полоска яркого солнечного дня тянется из-под двери.
  - Вот теперь можно подумать о смерти, как о лучшей альтернативе, - мрачно заметила я, обращаясь к солнечному лучу.
  
  *****************************************************************
  Связанные руки начинали терять чувствительность, а колени горели огнем от падения на бетонный пол. Сил хватило только на то, чтобы доползти до матраса. Свернувшись калачиком, я тихо поскуливала от боли и обиды, давясь собственными всхлипами.
  Зачем он так поступил со мной? Зачем заставил видеть его с другой? Это оказалось намного больнее, чем осознавать в каком положении я сейчас нахожусь.
  Надо же еще кому-то интересно моя никчемная душонка.
  Слезы покатились по лицу, оставляя на щеках соленые бороздки, а в горле клокотал истеричный смех.
  Дожила, называется! Осталось только что головой побиться об стенку, для полноты ощущений.
  Я уткнулась носом в матрас, глубоко вдохнув запах сырости машинного масла, а еще чуточку пороха. Что же это за место? Всхлипнув последний раз, я села на жестком лежаке и прислушалась. За дверью стояла абсолютная тишина, ни скрипа половицы, ни шуршания мышей, ни разговоров, даже улицу не слышно. Что это глухая деревня, или дом с отменной шумоизоляцией?
  Оглядев комнатку еще раз, внимательно рассмотрела полки. Встав, пошатываясь, добрела до них, но к моему разочарованию металл на краях оказался гладким, а я так рассчитывала перетереть об них веревки на руках. Бросив последний взгляд на полки, отметила их почти зеркальную чистоту, похоже за этой кладовой хорошо смотрели, раз нет ни пыли, ни паутины. Да и на потолке имелись длинные лампы дневного света. Для чего? Вряд ли здесь хранят банки с вареньем и огурцами.
  Но с руками надо что-то делать мало того, что больно, так еще и жутко неудобно. Можно попробовать, как в детстве пропустить тело через кольцо связанных рук. Лишь бы только собственное тело не подвело, а уж с растянутыми мышцами можно смириться.
  Первый раз за всю свою жизнь я порадовалась отсутствию округлостей на своем теле. Руки с некоторым трудом прошли по бедрам, а продеть ноги было уже плевым делом, мышцы в плечевых суставах напряглись. Вязкая тянущая боль охватила левое плечо, но главное уже было сделано. В сумраке комнаты я пыталась рассмотреть запястья, но это оказалось лишним, и так хорошо чувствовалось насколько натерли веревки.
  Сделав пару шагов, я опустилась на матрас, прислушиваясь к ощущениям своего тела, но кроме легкой усталости и нескольких саднящих синяков ничего не обнаружила, что ж не так все плохо.
   Бежать отсюда просто нереально. Вот если бы у меня не забрали сумку...а так и думать нечего. Замки шпильками я открывать не умею, да и шпилек у меня нет. Остается только ждать, пока хоть кто-то из похитителей заявит о себе, а это вопрос времени.
  Свернувшись калачиком на матрасе, я натянула платье на колени и закрыла глаза в надежде провалиться в спасительный сон. Это был первый раз, когда мне удалось заснуть, несмотря на обилие эмоций, в купе с шаткостью моего положения.
  Мне снилось искрящееся в лунном свете зимнее поле, темнеющий вдалеке лес, и вой деревенской шавки, раздающийся со стороны тихого поселения. Снежинки кружились над белым покрывалом земли, опускались на голые руки, покрывали темные волосы тонким кружевом, пушистыми комочками замирали на ресницах. Мне хотелось оглядеться, но взгляд прочно застрял на мерцающем вдалеке одиноком огоньке. Хотелось бежать туда, но ноги замерзли, отказываясь повиноваться, хотелось кричать, что я скоро буду, но голос пропал. Сердце начинало щемить от знания - меня там уже давно ждут, а я не смогу даже на полшага приблизиться к своей цели.
  
  Проснулась я с тяжелой головой, еще было холодно, будто не последний месяц лета, а промозглая осень.
  Голова еще туго соображала после сна, хотелось пить...да и вообще много какие желания наполняли меня. Я вздохнула, пытаясь отогнать назойливое желание посетить туалет, но это оказалось не так то просто. Пришлось сдаться, определив место моей маленькой мести хозяевам сего дома, справа от полок в самом углу.
  Из-под двери пробивался тусклый серый свет, сколько же я проспала? Сейчас раннее утро или нет?
  Глупые вопросы, делающие меня похожей на детей в возрасте от трех до шести лет, у которых в это время проходит стадия почемучки. От этой яркой мысли, захотелось рассмеяться, но окружающая обстановка подавила во мне это желание. Радостная улыбка сменилась на горькую усмешку, а из горла вырвался горестный вздох. Что-то я совсем расклеилась.
  Подтянув колени к подбородку, я обхватила их руками, чтобы хоть как-то удержать тепло.
  Шурх.
  Послышалось где-то далеко. Я подняла голову и напрягла слух, невольно подавшись вперед.
  Шурх.
  Вот снова!
  Почему-то стало жутко, кто же такие звуки может издавать?
  Шурх.
  Снова, будто в насмешку моему страху, раздалось уже ближе, чем в прошлый раз. Захотелось завопить от страха, но я закрыла рот руками. По спине скатилась ледяная капля пота.
  Шурх.
  Звук показался еще ближе, а на сумрачный свет набежала тень.
  Господи, да что же здесь творится!!!
   Инстинкты вопили об опасности, волосы на голове зашевелились, захотелось забиться в самый угол, скуля от ужаса.
  Теперь мне совсем не хотелось увидеть, что скрывает закрытая дверь, эта каморка уже не казалась такой уж мрачной, я в душе радовалась, что на двери висел защелкнутый амбарный замок, а не простая щеколда. Есть шанс, что у того, кто сейчас так ужасает мое воображение, нет ключа. Есть шанс...
  Шурх.
  И тень полностью загородила сумрачный просвет под дверью. У меня внутри все сжалось, заледенев от напряжения. Дверь сотряс сильный удар, от которого сердце неприятно кольнуло, а тело наплевав на связанные руки подбросило вверх. Я стояла, часто дыша, стиснув руки в кулаки. Все мое внимание было приковано к двери, а за ней скрывалось нечто пугающее.
  За дверью снова воцарилась тишина. Ни звука, ни шороха, даже чужого дыхания не слышно, но я уверена, оно никуда не ушло, все так же заслоняя блеклую полоску света. Теперь я точно знала, сейчас либо глубокая ночь, либо очень раннее утро, самое страшное время. У человека в эти часы самый глубокий и спокойный сон.
  Напряжение не отпускало меня, тело мелко дрожало, я прислонилась к стене, медленно опустилась на матрас.
  Кррррххх.
   Было впечатление, что кто-то когтями скребет железную поверхность двери. Из горла вырвался сдавленный крик, я испуганно зажала рот руками. Что бы снова не закричать зубами вцепилась в веревки на запястьях.
  За дверью видимо услышали меня и с удвоенным энтузиазмом заскребли в дверь, только уже где-то снизу.
  Липкий ужас сжал меня в своих тисках, когда я увидела мелькающие снизу толстые пальцы с обломанными когтями. Оно, чтобы это ни было, рвалось сюда.
  Черт! Да что же это? И как оно здесь оказалось? Это просто человек, просто человек!
  В этот момент страстно захотелось помолиться, только я не знала ни одной молитвы.
  Но вдруг все стихло, густая тишина опустилась мне на плечи непосильным грузом, заставив ссутулиться и сжаться в комок.
  Шурх.
  И под дверью снова возникла полоска света, но он уже не был тусклым как раньше.
  Шурх.
  Звук явно удалялся, а меня постепенно отпускало болезненное напряжение.
  Шурх.
  Я обессилено повалилась на матрас, зажмурила глаза и провалилась в вязкий как кисель сон.
  Утром меня бесцеремонно разбудили громким стуком в дверь.
  - Эй ты, просыпайся! - послышался громкий грудной голос из-за двери, который, несомненно, принадлежал женщине в возрасте.
  - Чего так орать! Я не глухая! Какого черта вам надо? - ворчала я, раздраженная и не выспавшаяся.
  - Открывай! - послышался еще чей-то тонкий девичий голос.
  Дверь распахнулась, впуская с собой сноп яркого солнечного света. Пришлось зажмуриться и отвернуться, поэтому момент появления этой девушки я пропустила, а когда глаза перестали слезиться и противная зелень, застилающая зрение ушла, я смогла детально рассмотреть гостью...
  - Ты! - растерянно выдохнула я, смотря на ту самую девушку, которая обнималась с Никольским.
  - Я! - нагло ответила она, - тебе нравится, твой новый дом? - и рукой обвела тесную каморку.
  - Безумно! - отмахнулась я.
  - Плохо выглядишь подруга, - она сморщила аккуратный носик, брезгливо поджав губы.
  - Не сомневаюсь, - медленно ответила я, продолжая, щурясь рассматривать визитершу.
  Что ж стоит признаться, дорогая одежда и ухоженная внешность делала ее красивой, но это красота казалась настолько холодной, чуждой, словно эту куклу только что вытащили из блестящей обертки. Я усмехнулась своим мыслям, чем невольно озадачила гостью.
  - Как тебя зовут? - тихо, но вполне уверенно спросила я, смотря прямо ей в глаза.
  Она хотела сломить меня, напугать, но это лишь напускная бравада, меня таким не удивишь, я могу быть сколь угодно беспомощной, но когда меня начинают откровенно унижать, готова растоптать, сбить спесь...
  - Что? Да как ты смеешь так со мной говорить?! - взвилась она.
  - Я только спросила, как зовут ту, у которой хватило наглости и дурости, сунуть свои маленькие ручонки в горячие угли? Надеюсь, ты хорошо продумала свой план по моему устроению?! Может Никольскому я уже не нужна, но он никогда не простит жизнь своего ребенка, ни тебе, ни мне! - 'дура, самовлюбленная дура!' - устало подумала я.
  Кажется, она сейчас заплачет, черт!
  - Ты чего, реветь собралась? - она зло посмотрела на меня и отвернулась. Сделав шаг к двери, обернулась, в ее глазах плескалось откровенное злорадство.
  - Ты сгниешь здесь или умрешь...от страха.
  Дверь за ней захлопнулась, а я почувствовала, как силы не пойми откуда взявшиеся во время разговора, стремительно покидают меня. Рухнув на матрас, мне захотелось плакать, но меня переполняла такая сильная злость, не дающая слезам найти выход.
  А ведь она все верно продумала, Никольский решит, что я сбежала, будет искать, но моих следов не найдет, он и не подумает искать виновную в очаровательной куколке, которая только и умеет что улыбаться, да хлопать ресницами. Неужели она все это сама придумала?
  Я покачала головой.
  Нет, на это у нее вряд ли мозгов хватило, значит, кто-то добрый и люто ненавидящий Никольского подсказал, а кто у нас из таких? Правильно, Шорохов, но это из тех о ком я знаю...м-да не густо.
  Я привалилась спиной к стене и отключилась от всего.
  Не знаю, сколько я провела времени в таком состоянии, но длинный до этого прямоугольник солнца под дверью, теперь стал тонкой оранжевой полоской.
   Вытянувшись на матрасе я потянулась.
  Надо же, заперта, забыта всеми, и все равно чувствую себя, как на прогулке. Иммунитет черт его дери, после психушки все кажется мне простым и нереальным. Может, я не вылечилась, а еще больше тронулась умом?
   Забавно. Что сможет выбить меня из этой непробиваемой скорлупы? Хотя, если задуматься, сегодняшняя ночь стала редким исключением, может еще пара таких жарких ночей и вуаля - человек во мне умрет навсегда? Все же надеюсь, что до этого не дойдет...
  От размышлений меня оторвал странный звук. Кто-то ковырял в замке, но никак не мог попасть ключом в скважину.
  Поднявшись с матраса, я тихо прокралась к двери, встав так, чтобы когда ее распахнут, оказалась за ней, и тогда у меня будет шанс улизнуть отсюда. Наконец, незадачливый визитер попал в замочную скважину. Щелкнул открытый замок, дверь начала медленно открываться. Я замерла в своем укрытии, даже перестала дышать.
  Шурх.
  О нет!
  Ноги подкосились, слабость разлилась по всему телу, пришлось привалиться к стене.
  От двери на пол легла большая черная тень, а потом появился и сам гость. Невысокий, но очень широкий в плечах, он был одет в засаленное тряпье. Здоровенные ручищи, по-звериному поджаты к груди, пальцы на руках расслаблены. Он поводил своей вихрастой башкой из стороны в сторону. Лицо сморщенное как высохшее яблоко, лоб, сильно выпирающий в перед, отчего кустистые брови нависали над глубоко посаженными глазами. Высоко вздернутый нос напоминал недозрелую сливу, крылья носа и верхняя губа хищно подрагивали, когда он втягивал воздух, совсем как собака, почуявшая зверя. Нижняя губа все время оттопыривалась, обнажая кривые зубы. Если бы не принесенная им аура страха, то я не поверила, что такое может быть. Закрываешь глаза, и не чувствуешь присутствие чужого человека, только лишь раздражающее нервы напряжение разлитое в воздухе.
  И самое ужасное, он все также топтался около входа, загораживая весь проем своим мощным телом. Странно то, что он до сих пор не поднял шум, ведь на матрасе меня не было. Получается, он слеп или...
  Закончить мысль я не успела, гость сделал шаг вперед.
  Шурх.
  Этот странный звук издавал плетеный кожаный шнурок, свисавший у него из-за пояса, волочившийся по полу вслед за хозяином. Странный человек сделал еще шаг в сторону моей лежанки и замер.
  Сделав глубокий вдох, я выскользнула из-за двери...но не успела я и шага за порог ступить, как чьи-то сильный руки дернули меня назад, сжав в железные тиски. Я закричала, стараясь вырваться, но не смогла даже пошевелиться. Затылок опалило горячее дыхание, а чуткое обоняние сразу же распознало острый запах давно не мытого тела.
  Крик, из испуганного перешел в защитный визг, уши заложило от давления. Мужчине мои вопли видимо тоже не пришлись по душе, и он просто закрыл рот рукой.
  Оуууу, меня сейчас банально стошнит.
  Не знаю, сколько бы я трепыхалась, но он потащил меня обратно в каморку. Его ладонь, после того как я замолчала, переместилась на грудь и поползла вниз.
  - Нет! - закричала я, рванувшись вперед. Рукав платья не выдержал и остался у него в руке, а я от сделанного рывка не смогла устоять на ногах, рухнула прямо на матрас.
  Черт!
  Перевернувшись на спину, неуклюже поднялась и села. Внимательно смотря за нависшим надо мной мужчиной, а он, тем временем сжимал в руках оторванный рукав, жадно вдыхая запах ткани.
  Бежать бесполезно, его реакция намного быстрее моей.
  Но что тогда делать? Я замерла.
  Мужчина оторвал лицо от скомканного рукава платья и прыгнул на меня.
  Что-то в голове щелкнуло, а я с удивлением наблюдала, как медленно приближается его тело, вот ноги плавно оттолкнулись от пола, а руки неторопливо вытянулись вперед.
  Испуганный взмах ресниц, удар сердца и время ускоряется.
  Тяжелое тело падает на меня, из горла рвется вопль ужаса переходящий в придушенный тяжестью хрип. Руки мужчины начинают шарить по телу, а его холодный нос скользит по голой коже руки и плеча, вдыхая запах тела.
  Ни шевельнуться, ни ударить, я ничего не смогу сделать!
  Отчаянье горячей волной нахлынуло, оставляя после себя чувство отвращения.
  Отключиться, надо отключиться от всего этого! Но как после всего произошедшего жить?
  Быть изнасилованной полудурком, животным, которое не то что говорить, даже думать не умеет, довольствуясь лишь одними инстинктами.
  Жгучая ненависть вскипела в крови, крик полный боли и ненависти вырвался из горла, заполняя собой все пространство каморки. Мужчина недовольно зарычал, затыкая руками уши. Я подскочила на месте, рванувшись в сторону открытой двери, но в мою ногу вцепилась грязная ручища. Упала на обитый железом порог, сильно ударившись ребрами, застонала от резкой боли. Дернувшись вперед, зашипела.
  - Пусти! - мужик недовольно заурчал, потянул на себя. Где-то в доме раздался звук шагов. Я метнула полный надежды взгляд на пустой коридор, но новый рывок за ногу вернул меня к реальности, - эй, кто-нибудь, помогите!
  Шум усилился, а вместе с ним и хватка, он тащил меня назад. Оглянувшись на мужчину, я извернулась и пнула второй ногой по лицу. Он обиженно взвизгнул, сжавшись на полу грязным комком.
  Медленно поднявшись с пола, я пошатываясь побрела по коридору. Перед глазами все плыло, а голова походила на раскаленный шар.
  Только бы не упасть в обморок...
  Меня резко повело в сторону, как чьи-то руки бережно подхватили, предотвратив падение. Я из последних сил разлепила тяжелые веки. Серые глаза смотрели на меня растерянно и удивленно.
  - Саша? - спросил мужчина.
  - Вот и увиделись, гонщик... - устало прошептала я, проваливаясь в черное забытье.
  ********************************************************
  Прозрачные летние сумерки смешивались с редкими огнями придорожных кафе, бросая внутрь салона быстро пропадающие блики. Мне казалось, что машина стояла на месте, если бы не мелькающие за окном темные силуэты деревьев.
  Я уже минут пятнадцать как пришла в себя, и теперь тихо, словно мышка лежала на заднем сидение машины, за рулем которой сидел Виктор - нечаянный знакомец, ставший моим спасением. Только вот в голове крутились мысли отнюдь не благодарности. Злость и растерянность властвовали над моими чувствами, копясь и множась от минуты к минуте. Но благо то, что я никак не решалась заговорить с ним, а точнее, вылить переполняющее меня негодование. А еще мне стало безумно жалко себя, такую несчастную и невезучую, видимо, судьбой предрешено жить полной неудачницей.
  Гнать, гнать подальше эти стенания по загубленной жизни, я ведь сильная, правда? Но сколько же можно проверять меня на прочность? Так и до смерти недолго, а она уж не побрезгует поломанной душой, приберет в свои костлявые ручонки, да так что не будет пути обратно. Так может не стоит оттягивать неизбежный момент? Плюнуть на все предосторожности?
  Врешь! Самой себе и не стыдишься слов своих! Окстись, ты давно не одна, в тебе уже бьется новое маленькое, хрупкое сердечко, нуждающееся в заботе и любви!
  Верно...каюсь, забыла.
  Внутренние разногласия перешли в стадию глубокой задумчивости, но стоп! Есть же куча неразрешенных вопросов, требующих немедленных ответов.
  Я осторожно приподнялась с сидения и тихо заговорила:
  - Что ты там делал? - он на меня даже не обернулся, но лицо, видимое мной в зеркале заднего вида стало чуточку сосредоточенней.
  - Это мой охотничий домик, точнее сторожка лесника, - на лице не дрогнул ни один мускул.
  - Вот значит как? А тот полудурок, наверное, пес, охраняющий ее? - мне сейчас знаете ли не до любезностей.
  - Что-то вроде, - туманно ответил он.
  - Ммм...а кем тебе приходится невысокая зеленоглазая блондинка с замашками юного террориста? - зрачки в его глазах дрогнули и расширились, отчего глаза стали почти черными, - вижу вы довольно тесно знакомы...
  - Она моя сестра, - его руки сильнее сжали руль.
  - А сестру как зовут? - почти промурлыкала я.
  - Виктория.
  - Занятно...Виктор и Виктория, - улыбка помимо воли расплылась на моем лице.
  - Да, у моего отца было своеобразное чувство юмора.
  - Ну да не важно, - я тряхнула головой отгоняя, прочь неуместные мысли, - она меня собственно и посадила под замок, мило правда?
  - Она не могла, - 'упрямец'.
  - Ты слишком хорошего о ней мнения, - я не должна перед ним оправдываться, да и почему собственно? Если ей так уж нужен Никольский забирала бы без этих совершенно идиотских планов мести. Я не просила, чтобы на мне женились, заботились и прочее, так в чем моя вина...хотя это меня вряд ли оправдывает. В ее глазах я всего лишь разлучница, соперница, помеха, так почему не устранить это досадное недоразумение. А что до методов...разве это важно?
  - Что же вы не поделили? - о, а вот мы подошли к самому интересному.
  - Мелочь, по сути... - попыталась уйти от ответа.
  - И все-таки?
  - Никольского, - а большее ему знать не нужно.
  - Андрея значит...
  - Знакомы? - я удивлена, хотя много ли я знаю о собственном муже?
  - Бизнес.
  - Ах, бизнес? Интересно... - мой взгляд упал на дорогу впереди, которую освещали фары, - а куда мы едем?
  - Ко мне, - хитрец, а глаза то, как заискрились.
  - Мне домой надо.
  - Мы почти приехали.
  - Ты не понял, я хочу к себе домой, - упрямо заявила я.
  - Завтра.
  - Что завтра?
  - Я завтра отвезу тебя...если захочешь, - как-то слишком расплывчато прозвучали для меня, его слова, опять же это если.
  - А что у тебя там лавка чудес? - кажется, мои слова прозвучали глупо, отчего Виктор рассмеялся, а я надулась.
  - Что смешного? - недовольно поинтересовалась я, разглядывая свои запястья.
  - Какой же ты еще ребенок! - смешно ему.
  - Мне так удобнее, еще успею повзрослеть.
  - Как твои руки? - уже серьезно спросил Виктор.
  - Побаливают, да раны обработать не помешало, - отстраненно сказала я. На самом деле запястья оказались в ужасном состоянии: под кожей расплывались черные синяки, а в некоторых местах она была содрана, и ранки кровоточили. Болел и бок, которым я приложилась об железный порог, но это все мелочи по сравнению с тем, что могло произойти.
  - Потерпишь еще немного? Мы уже скоро приедем, - в его голосе звучала некоторая напряженность, интересно он думает, что я начну истерить по такому незначительному поводу?
  - Да в чем вопрос? Конечно, потерплю, только вот меня несколько напрягает так с тобой общаться, - призналась я, глядя на его отражение.
  - В смысле?
  - Ну, мне сложно разговаривать с человеком, который сидит на водительском сидении, и наблюдать за ним только через отражение в зеркале, - улыбаясь, ответила я.
  - Так в чем проблема перелезай сюда.
  - Шутишь? На мне платье-то держится на одном честном слове, - я с сожалением осмотрела свой весьма потрепанный наряд, подтянув так и норовивший сползти с груди кусок.
  - Тогда подожди, сейчас остановлюсь, - машина перестроилась в крайний ряд и плавно затормозила на обочине дороги, вокруг которой высилась густая лесопосадка.
  Я распахнула дверцу и неуверенно вылезла из машины, от слабости меня слегка покачивало. Касаясь одной рукой нагретого бока машины, я дошла до передней пассажирской двери, как прямо над ухом послышатся голос Виктора.
  - Тебе помочь? - я обернулась, состроив независимую рожицу.
  - Нет, но если у тебя есть что-нибудь попить, я была бы очень благодарна, - сказала я, опускаясь на сиденье.
  - Конечно, - он исчез в темноте летнего вечера, а через минуту сел рядом со мной, протянув мне бутылку с водой.
  - Спасибо, - я взяла протянутую мне бутылку и жадно прильнула к горлышку. До этого момента я даже не подозревала насколько хочу пить. Утолив жажду, я почувствовала на себе внимательный взгляд.
  - Что? - несколько раздраженно ответила я.
  - Сколько тебя там продержала моя сумасшедшая сестренка? - горько усмехнулся Виктор, тут же отведя взгляд.
  - Сутки, может чуть больше, - я пожала плечами, а платье только того и ждало, вновь сползло, - черт!
  - Воюешь с одеждой, - Виктор улыбался, и в этом проявлении эмоций ощущалась искренность.
  - Ага, эта тряпка отказывается прикрывать положенные места, - ворчливо заметила я.
  - Поехали? - я кивнула.
  Машина сначала плавно тронулась, а затем резко рванула вперед. Скорость, с которой гнал машину Виктор, не поддавалась моему восприятию, мне стало страшно. Вжавшись в кресло, я зажмурилась.
  - Боишься скорости? - спросил Виктор, не отрывая взгляд от дороги.
  - М-можно и так сказать, - неохотно согласилась я.
  - А сама погонять любишь?
  - Верно, но звучит странно, не так ли?
  - Почему же, ты просто не можешь до конца довериться, от этого и боязнь, - осталось только поаплодировать ему за проницательность.
  - Угу, что еще интересного заметил? - он сделал вид что задумался, если бы не дрогнувший уголок губ, - да ладно тебе не напрягайся, можешь смеяться.
  - Даже не собирался, - дипломатично ответил он, уже не пытаясь удержать улыбку.
  - Аха, и все же?
  - Еще тогда, когда увидел тебя сидящую одну в кинотеатре, заметил насколько ты одинокий человек, и просто потерянная девушка. Даже поза, в которой ты сидела, прямо-таки кричала о замкнутости.
  - Ты прав...но не стоит копаться в моем поведении, это не слишком приятно, - я передернула плечами.
  - Мне не нужно этого делать, я уже все что хотел, увидел.
  - Не слишком ли ты самонадеян? Хотя это скорее риторический вопрос, - отвернувшись от него, я начала вглядываться в темноту, ища там для себя ответ. Но мне не нужно искать, ведь все давно решено: это никогда не закончится, слишком далеко зашла я, пути назад нет. А был ли выбор? Возможно, но тогда мне никто не мог сказать, запретить или помешать. Я сама камень за камнем выкладывала, строя стену, которая в итоге и замуровала меня. Все сделала сама, и винить никого не нужно...не стоит.
  - Не стоит заниматься самобичеванием, - тихий голос Виктора застал меня врасплох.
  - Почему? - мой голос показался безжизненным.
  - Ты молодая, красивая, неглупая девушка, - я хмыкнула на 'неглупую', - у тебя все впереди.
  - Да, спасибо за своевременное предупреждение, уже начала бояться, - мрачно пошутила я.
  - Не придирайся к словам, - раздраженно отмахнулся мужчина.
  - Вот видишь тебе уже трудно со мной общаться, а ты тащишь меня к себе, да еще и заявляешь, что я передумаю оттуда уезжать. Нет, я не исключаю такую возможность, только ты сам меня выставишь, а в причине 'развода' укажешь: не сошлись характерами, - продолжала гнуть свое.
  - Хм...
  - Что?
  - Да вот все никак не решу сейчас тебе всыпать, или подождать пока приедем? - задумчиво пробормотала он, продемонстрировав мне совершенно людоедский оскал.
  - Что?!!!! Да я тебе второй раз в жизни вижу, а ты мне о таких вещах говоришь! - взорвалась я, и тут же остыла, понимая, что он лишь сделал ответную провокацию, - черт с тобой!
  - Вот и хорошо, мы уже приехали, - действительно машина въехала на ярко освещенную площадку и остановилась около крыльца.
  Я нехотя выбралась из машины и удивленно огляделась, тут явно чего-то не хватало...
  - Так, а где забор?
  - А он тебе очень нужен? - 'как он это делает?'
  - Не надо ко мне так больше подкрадываться! - возмутилась я, а на меня смотрела пара честных-пречестных серых глаз, - а насчет забора...нет, не нужен, он только лишь создает иллюзию безопасности, но никогда не спасает от...дурных намерений.
  - Хочешь сказать, что ты не считаешь себя материалисткой, как большинство? - заинтересованно спросил Виктор, открывая передо мной дверь.
  - Не всегда, хотя в наше время сложно ею не быть, жить эмоциями, мечтами весьма опасно.
  - Ты так говоришь, будто точно это знаешь.
  - Знаю, - отрезала я, - скажи, как тебя называют друзья? А то Виктор и на 'ты', не очень сочетаются.
  - Вик.
  - Вик, я очень устала, и раз гостеприимство мне навязали, то я бы хотела поесть и лечь спать, - утомленно сказала я, когда мы оказались в просторной комнате с камином.
  - Конечно, пойдем.
  - Но сначала в душ.
  Оставшись одна в выделенной мне спальне, я скинула с себя грязное платье и белье, зашла в ванную.
  Стоя под теплой водой в душе, я, наконец, стала осознавать, что со мной происходит в последнее время. Эмоции прорвали плотину спасительного отчуждения. Слезы потекли вперемешку со струйками воды, а из горла вырвался первый истеричный всхлип.
  Только не сейчас...
  Рука сама собой потянулась к вентилю с холодной водой. Но даже на принятую меру, успокоиться удалось не сразу, поэтому из душа я вылезла дрожащей от холода. Закутавшись в белых махровый халат, вышла из ванной.
  В комнате на кровати сидел Виктор, и его вид отнюдь не был идеалом спокойствия. Это стало последней каплей. Истерика, казалось бы, надежно подавленная, вырвалась вновь. Слезы хлынули из меня непрерывным потоком, а дрожащие ноги подогнулись. Упасть мне не дал подхвативший на руки Вик. Вцепившись в его рубашку, как в спасительный круг я позволила себе выпустить всю ту боль и обиду, что во мне накопилась.
  - Все будет хорошо, - услышала я голос Виктора сквозь собственные рыдания, и мне захотелось ему поверить.
  ********************************
  Почему-то сам факт того, что я рыдаю на плече у практически не знакомого человека, меня ни капельки не смущал. Иногда люди совершенно не знающие твоего характера, твоих слабостей и настроений, могли сделать для тебя гораздо больше чем близкие.
  Слезы закончились, рыдания постепенно утихли - это в сердце пробрался неугомонный солнечный зайчик. Тепло, уютно, я почувствовала себя защищенной.
  Так хорошо. Зачем он только возится со мной?
  - Спасибо, - тихо прошептала я, не поднимая на него глаз, все же капелька неудобства осталась.
  - Может, теперь ты мне все-таки расскажешь, что у вас с Викой произошло?
  - Может, как-нибудь...
  - Не хочешь говорить об этом сейчас? - я уверенно кивнула головой и попыталась отстраниться от Виктора, но он все так же крепко прижимал меня к себе.
  - Я успокоилась, можешь отпустить, - спокойно попросила я.
  - Ну, хорошо, тогда пойдем вниз, буду тебя кормить, - а его лицо озарила по-мальчишески бесшабашная улыбка.
  - Ты прямо как заботливая мамочка, - расхохоталась я, вытирая мокрые глаза.
  - Конечно, как никак двое детей на моей несчастной шее сидит, - притворно огорченно заметил он.
  - Как это двое? - поинтересовалась я, следуя за ним. Он шел широкими шагами, поэтому мне приходилось, чуть ли не бежать за ним, а если прибавить вспыхнувшее любопытство, то еще и подпрыгивала от нетерпения.
  - После смерти мамы отец долго не мог смириться, а когда мне исполнилось двадцать, снова женился, так появилась Вика, - я даже споткнулась от таких новостей, отчего влетела Виктору в спину.
  - Извини, - смутилась я.
  - Ничего, только под ноги смотри, мне тут трупы не нужны...хотя, - он изучающим взглядом прошелся по моей фигуре.
  - Что?
  - Можно подарить тебя Артему в качестве анатомического пособия, они как раз в институте проходят подробную анатомию, - хохотнул он.
  - Ладно, будет считать, что я этого не слышала. А кто такой Артем? - мы уже зашли в огромную кухню, и теперь Виктор с упоением возился в холодильнике, из которого вынимались разных размеров контейнеры.
  - Артем и является вторым спиногрызом, атак же студентом медуниверситета, ну и сыном до кучи.
  - Ага, - только и смогла сказать я, плюхаясь на круглую табуретку. На меня недоуменно уставилась пара серых глаз, - в смысле я хотела сказать: у тебя есть взрослый сын?
  - Ну да, а что? - я задумчиво пожевала нижнюю губу.
   - А лет, сколько твоему спиногрызу?
  - А тебе?
  - Двадцать три, - автоматически ответила я, - ой! Нахал!
  - Вот и ему столько же, - хмыкнул он, запихивая в микроволновку очередной контенейнер. По кухне поползли такие соблазнительные ароматы, что я невольно сглотнула.
  - Сам готовишь? - полюбопытствовала я.
  - Некогда, хотя я люблю готовить, а такие щедрые угощения оставила моя домработница Мария Ивановна, так что нам с тобой несказанно повезло, - я согласно затрясла головой.
  - Послушай, а твоя жена она не будет.....ммм против моего нахождения здесь? - 'не хватало мне еще одной ревнивой женщины'.
  - Женя умерла при родах, - после такого ответа мне захотелось вырвать свой болтливый не к месту язык.
  - Прости, - я растерянно смотрела на Вика, но его лицо не выражало абсолютно ничего.
  - Не извиняйся, это было уже очень давно.
  - И все же, я прошу прощения, - настойчиво с немой мольбой в глазах попросила я, он серьезно посмотрел на меня...и оттаял, подарив мне робкую, чуть отдающую горечью былого улыбку.
  - Ладно, хватит грустить, на чем мы остановились, - он посмотрел на горку посуды, - ах да, ты рыбу любишь?
  - Рыбу? Рыбу не люблю, но сейчас согласна на все что угодно, - ответила я, чувствуя, что еще немного и голодный обморок мне обеспечен.
  Через пару минут все, что нужно было разогрето, порезано и выставлено передо мной, от такого разнообразия я блаженно закатила глаза, и накинулась на еду. Жаль только, влезло в меня совсем чуть-чуть, все же желудок уже привык к отсутствию еды в оном.
  - Наелась? - с сомнением посмотрел на меня Вик.
  - Ага, - я погладила себя по животу.
  - А по глазам и не скажешь, - улыбнулся он.
  - За раз столько не съешь, тем более после почти двух суточного голодания.
  - Кофе будешь? - спросил Вик, поднимаясь из-за стола.
  - Мне кофе нельзя, врач запретил, - 'черт!'
  - Почему? Сердце шалит? - он поставил чайник на плиту.
  - А...да, да бывает, - неуверенно пролепетала я, благодаря Вика за своевременную подсказку. Почему-то мне не хотелось рассказывать про свое интересное положение, и все прочее касающееся его.
  - Тогда что будешь?
  - Чай зеленый, - я зевнула, после еды спать захотелось просто зверски. Сложив руки на столе, я опустила на них голову, краем глаза наблюдая, как Вик ищет что-то в шкафчиках.
  - Саша, - позвал меня Вик.
  - Да?
  - Расскажи мне что-нибудь о себе, - попросил он.
  - Кхм, не люблю я вот такие наводящие вопросы, - недовольно пробурчала я, - росла обычным ребенком в многодетной семье, я самая младшая. Училась в школе, потом поступила в художественный институт...
  - Ты рисуешь?
  - Нет.
  - То есть?
  - Как закончила, больше не рисую, - грустно ответила я.
  - Почему?
  - Понимаешь я всю свою сознательную и несознательную жизнь что-то рисовала, а там...в общем мой преподаватель меня невзлюбил. Четыре года показались для меня сущим адом, с одной стороны хотелось бросить все, с другой мама, которая так хотела, чтобы я получила это образование. И я боролась, только вот мои жалкие потуги привели абсолютно к нулевому результату. Но самое интересное выяснилось, когда пришло время защиты дипломной работы, комиссия меня похвалила, а моему преподавателю осталось только злобно сверкать глазами.
  - А хорошее было?
  - Конечно, и пьянки студенческие, и дружба, и мальчики, все было, но это все давно и не правда, - я прикрыла слипающиеся глаза, улыбнулась воспоминаниям и уснула.
  Утро для меня наступило уже в полдень. Но вставать я не торопилась, продолжая нежиться в постели, хотя сбившийся за ночь махровый халат не способствовал приятным ощущениям. Кажется, я все-таки уснула прямо за столом.
  Покрутившись еще пару минут, я села. На прикроватной тумбочке лежал сложенный вчетверо лист бумаги. Взяв его в руки, развернула.
  'Доброе утро Саша! Ты так сладко спала, что я решил тебя не будить. В связи с некоторыми проблемами на работе пришлось уехать, меня не будет до позднего вечера. Дом в твоем распоряжении, делай что хочешь. Марию Ивановну я о тебе предупредил, так что обращайся к ней по любому вопросу. Вик'.
  За-ме-ча-тель-но! Просто замечательно, целый день меня никто не будет тормошить, расспрашивать, сверлить взглядом.
  Вставая с постели я скривилась от боли в ушибленном боку. Развязав халат тупо уставилась на огромный бордовый синяк, который местами уже почернел. От увиденного нервно захихикала, но, подумав все же решила, что отделалась малой кровью. С этими мыслями и заползла под теплый душ, где проторчала добрый час, наслаждаясь тугими струйками воды. Когда мне надоело изображать из себя русалку, я выползла в комнату, и очень расстроилась отсутствием какой-либо одежды. Ладно, этот вопрос мы поднимем позже.
  Я села на кровать, принявшись гипнотизировать телефон, стоящий на тумбочке.
  Нет, звонить Никольскому я отнюдь не собиралась, а вот прояснить ситуацию хотелось как можно скорее. Поэтому, не задумываясь, набрала Ксюхин номер, трубка ответила задумчивыми гудками.
  - Да, - севшим голосом ответила Оксана.
  - Ксю, это я.
  - Боже, Аля, где тебя черти носят! - завопила она.
  - Успокойся все со мной в порядке, чего ты так взвилась?
  - Как тут не волноваться? - возмутилась она, - когда ко мне вчера врывается Никольский, мечет громы и молнии на мою голову, весь из себя потерянный и несчастный, а я ни слухом, ни духом о твоей пропаже!!!
  - Потерянный говоришь? - недоверчиво переспросила я.
  - А то! Я думала валерьянкой придется мужика отпаивать, но он себя в руки взял, говорит, если объявится ему сообщить, - я тяжко вздохнула, понимая, что весь тот спектакль в кабинете у Никольского предназначался именно для меня.
  - Ксю, ты сама ему не звони, не рассказывай, если сам объявится, то скажи: 'Да звонила, сказала все хорошо, где находится, не знаю', ладно?
  - Так оно и есть, расскажешь, что у тебя приключилось? - я задумчиво прикрыла глаза.
  - Не сейчас, ладно? Это слишком долго и утомительно, скажи, а мама не в курсе? - беспокойство накрыло меня ледяной волной.
  - Нет, - сухо ответила Оксана, - у него хватило чувства такта не врываться к твоим родителям.
  - Хорошо, - камень с души свалился.
  - Скажи... - я помедлила, взвешивая целесообразность своей просьбы, - я могу пожить у тебя после возвращения?
  - Дура ты, Алька, - беззлобно ответила она, - могла бы и не спрашивать!
  - Прости Ксю, просто столько всего случилось, мне нужно быть уверенной хоть в ком-то, - грустно заметила я, - ладно я тебе еще позвоню.
  - Давай, удачи тебе.
  - Спасибо, - и отключилась.
  Живот заурчал, решив за меня дилемму, спускаться или нет.
  Заглянув на кухню, я увидела суетящуюся невысокую женщину в веселом фартуке с котятами. Видимо это и есть Мария Ивановна.
  - Добрый день, - негромко поздоровалась я, женщина оторвалась от замешивания теста и посмотрела на меня изучающим взглядом теплых карих глаз, чем невольно напомнила мне мою маму.
  - Здравствуй Саша, присаживайся, сейчас сделаю тебе чаю, а через пару минут будут готовы пирожки, подождешь?
  - Конечно, а с чем пирожки? - запах по кухне витал такой, что желудок сжимался внутри.
  - С капустой, с вишней, с мясом, - от перечисленного я чуть не захлебнулась голодной слюной.
  - Здорово, - тут засвистел чайник, и через мгновение передо мной дымилась огромная кружка чая, - спасибо.
  - На здоровье, - 'а жизнь налаживается!' - подумала я, отхлебывая обжигающий напиток.
  От этого почти священнодействия меня отвлекло ощущение чьего-то пристального взгляда. Посмотрела на Марию Ивановну, но она, как и прежде возилась с тестом, я оглянулась на дверь, растерялась.
  В дверном проеме, прислонившись плечом к косяку стоял парень. Высокий, широкоплечий, с копной отливающих медью, вьющихся волос, которые казались неприлично длинными, для парня. Серые глаза смотрели на меня внимательно, и в них светился неподдельный интерес. А я так надеялась, обойтись сегодня без изнуряющих вопросов. Это мысль взвинтила нервы, и я отвернулась от созерцающего меня парня.
  Но тут уж он сам заявил о своем появлении.
  - Теть Маш, я вернулся, - низким чуть раскатистым голосом произнес он, а я вздрогнула.
  - Что-то ты рано вернулся Артем, - ворчливо отозвалась женщина, - так пирожки не трогай, руки мой и садись сейчас буду вас кормить.
  Судя по тишине, которая воцарилась на кухне, он ушел, отчего дышать стало легче, а сердце перестало заходиться бешеным ритмом.
  - Это сын Виктора? - неожиданно сама для себя спросила я.
  - Да, - сухо ответила она.
  Черт, надо же мне так попасть! И было бы из-за чего переживать. Но он то себе уже нафантазировал, что мало не покажется. Как же не вовремя уехал Вик! Так раньше времени не паниковать, будем решать проблемы по мере их поступления.
  Мария Ивановна поставила передо мной плетеную корзинку с пирожками, и проблемы сами собой отошли на второй план, а мой аппетит не испортил даже вернувшийся откуда-то из недр дома Артем. И все бы замечательно (прямо-таки судьбоносное сегодня слово!) если бы не настигший меня вопрос.
  - А вы собственно кто? - я отложила надкушенный пирожок и подняла на него глаза.
  - Я? Саша, - глоток чая.
  - И? - 'знаю, знаю, очень информативно'.
  - И гостья вашего отца, - еще глоток.
  - Гостья значит?! - 'злится, с чего бы вдруг?'
  Артем замолчал, пристально глядя на меня.
  Нереально, милый друг, до Никольского тебе еще расти, и расти, так что извини, твой уничтожающий взгляд на меня не действует.
  Достал из кармана мобильный, правильное решение, прежде чем дров наломать, выясни почем нынче эти самые дрова.
  - Пап привет. Да, вернулся. Нет, еще не познакомился, - взгляд на меня, - да, я понял. Хорошо. Пока.
  Молчание и тишина. Я оглянулась, Мария Ивановна уже куда-то испарилась в предчувствии важного и явно не рассчитанного для ее слуха, разговора. Первым нарушил наше затянувшееся молчание Артем.
  - Кажется, я погорячился, извините, - и ни капли раскаяния.
  - На 'ты', и не прощаю, - его глаза округлились от изумления, а длинные ресницы затрепетали.
  - Почему?
  - А не за что, - я пожала плечами, - собственно твоя реакция не удивила, и уж тем более не обидела. Ну а теперь по поводу обстоятельств моего нахождения в этом доме, - я сделала глубокий вдох, - мое присутствие здесь никак не связано с твоим отцом - это раз, я не его любовница - это два, и твоя тетка мне крупно задолжала - это три.
   Мне показалось или он вздохнул с облегчением? Нет, не показалось, и даже взгляд заинтересованно загорелся. Ну, начинается!
  - А...
  - Надеюсь, я ответила на все твои претензии? - пресекая следующий поток вопросов, спросила я.
  - Ага, а где тебе Вика дорожку перебежала? - заинтересованно спросил он, откусывая пирожок.
  - Не твое дело, - беззлобно ответила я, откидываясь на спинку стула.
  Он больше ничего не спрашивал, лишь изредка бросал на меня неоднозначные взгляды, на что я отвечала не сходящей с губ усмешкой. Вот и познакомились. Что же все мужики такие подозрительные, хотя Вик стал счастливым исключением. Только вот его отношение ко мне несколько туманно, также как и мое к нему. А вот его сына я явно нервирую, хотя это довольно странно. Что же во мне не так?
  Когда мне окончательно надоело ловить на себе испытующие взгляды, я поднялась из-за стола, намереваясь до вечера запереться в отведенной мне комнате, но моим мечтам не суждено было сбыться. Проходя мимо Артема, я оказалась остановлена, он взял меня за руку.
  - Что? - раздраженно спросила я.
  - Почему ты здесь? - 'хм...странный вопрос, я вроде все объяснила'.
  - Мне нужна была помощь, твой отец помог мне, если ты переживаешь или мое присутствие нервирует тебя, то не стоит, я очень скоро покину этот дом, - я вырвала свою руку и вышла из кухни.
  Достали блин! Все уезжаю, как только вернется Вик. Мне определенно нужны
  положительные эмоции, причем в больших количествах. Охо-хо, где бы их еще получить.
  
  ********************************************************************
  Дойдя до двери в комнату, я остановилась.
  Эх, жаль, никакой одежды нет, иначе бы не сидела сейчас в четырех стенах, сходя с ума от тоски.
  Откуда только взялось это щемящее чувство в груди? Словно что-то важное упущено и безвозвратно потеряно. Да и что я успела потерять? Никольского? Ха! Можно подумать у нас могло хоть что-то получиться. А если и могло, то не случилось...хм, вывод напрашивается интересный, сейчас я вольна жить, так как хочу.
  Логика блин, дальше эту цепочку не стоит продолжать, а то дойду еще до крайнего феминизма, тут уж не далеко скатиться до полного матриархата и прочих. Кажется, меня заклинило, неееет, все, хочу дышать полной грудью, хочу жить без вечной угрозы быть битой по рукам, хочу домой к маме. И что б никаких мужиков рядом, со своим мнением на все и вся. Что я марионетка? Дерни так веревочку, я руку подниму, потяни сюда - голову опущу. Хватит! Баста! Никому я ничего не обязана!
  - Ты заходить собираешься? - послышался из-за спины насмешливый голос Артема.
  Надо же мне так задуматься, уйдя в себя. Мысленно обозвав себя дурой, я упрямо тряхнула головой и зашла в комнату, начисто игнорирую насмешливое фырканье парня. Вот еще нашел объект для подколок, перебьется, лучше лишний раз промолчу. Не готова я еще к словесным баталиям.
  Плотно прикрыв за спиной дверь, я подошла к окну и распахнула тяжелые деревянные створки. В комнату сразу же ворвался поток чистого лесного воздуха, принеся с собой пряный аромат еловой смолы и прелой листвы. Вид за окном радовал глаз зеленой стеной мачтовых елей, с редкими прожилками корявых осинок, которые почти вплотную подступали к дорожке вокруг дома.
  - Красотища-а, - протянула я, устраиваясь на подоконнике, по привычке спустила ноги вниз, так, что голые пятки касались нагретой солнышком стены. Вот так бы и просидела всю жизнь, смотря, как ветер качает тяжелые еловые ветви, скрипят старые остовы деревьев, и где-то вдали поет соловей свою песню: о любви, верности и небе.
  Но видимо день сегодня не задался с самого начала.
  Все началось с легкого едва ощутимого головокружения, которое я списала на пьянящий своей чистотой лесной воздух. Тем не менее, через пару минут я тяжело привалилась к створке окна, с трудом сдерживая тело от падения вниз.
  Пора закругляться с этой неудачной прогулкой.
   Подтягивая ноги вверх, я то и дело заваливалась назад, судорожно цепляясь пальцами за подоконник. Наконец мне удалось выбраться из окна, а после этого буквально рухнуть на кровать. Руки дрожали от слабости, лоб пылал, словно в лихорадке, а перед глазами комната водила хороводы. Чтобы не видеть этой дикой пляски, я закрыла глаза, попытавшись расслабиться, но так оказалось еще хуже. Меня замутило.
  - Че-оорт, - простонала я, медленно поднимаясь с кровати.
  Желудок в этот момент казалось, подскочил к самому горлу. Пришлось собрать остатки сил, чтобы добежать да заветного места в ванной комнате.
  Прошел час и бесчисленное количество раз моих упорядоченных метаний от кровати к унитазу, от унитаза к раковине, и далее по кругу. Устав от этих действий я просто примостилась в ванной прямо на полу, откинувшись спиной на стену. В ванной сидя на холодной плитке пола, я пыталась унять колотившую меня дрожь, заставить перестать меняться местами пол и потолок, а про тошноту уже думать просто не хотелось.
  После очередного подхода к сияющему фаянсовому другу, я подползла к раковине и открыла холодную воду. Умывшись, сделала пару глотков невкусной сырой воды. На отражение я вообще старалась не обращать внимания, потому что это нечто лохматое, бледное, отдающее нежной зеленью существо, меня откровенно пугало.
  Уползать от раковины в свой укромный уголок, уже не было сил, поэтому я просто легла на пол. В таком положении меня и застал влетевший в ванную Вик. Когда он увидел меня свернувшуюся калачиком на полу, его лицо растеряло все живые краски, лишь глаза жили своей жизнью, выдавая такое количество эмоций, что я не выдержала и разревелась. Кажется я все-таки начала себя жалеть.
  Я как маленький ребенок потянула к нему руки. Он подошел, опустился на колени, легко, словно пушинку поднял на руки. От этого, казалось бы, легкого движения меня снова замутило.
  - Нет-нет, положи меня обратно, - я отчаянно замотала головой.
  - Что с тобой случилось? - беспокойство, море беспокойства вылилось вместе с его словами. Но тут у желудка наметились свои планы.
  - Отпусти, - простонала я, а он аккуратно вернул меня на место, чем я тут же воспользовалась. Поднялась с пола села на колени, таким образом, оказавшись около желанного предмета сантехники.
  - Выйди, я не хочу, чтобы ты видел меня такой, - слова давались очень тяжело, мне оставалось только надеяться на понимание Вика.
  - Тебя что-нибудь нужно? - и снова море эмоций.
  - Да, воды, а то от водопроводной меня мутит еще сильнее, - он кивнул и вышел, прикрыв за собой дверь, как раз вовремя...
  Сидя на полу, я задумчиво рассматривала разноцветные прожилки в плитке...и думала.
  Что это? Сильный приступ токсикоза или просто реакция организма на стресс, хотя может все сразу.
  Вернулся Вик и, не смотря на мои слабые попытки остаться лежать на ставшем почти родным полу, отнес в спальню. Где мой мозг, наконец, решил, хорошего понемножку, окунув в черноту глубокого обморока.
  
  
  Очнулась я, когда за окном светило яркое утреннее солнышко. От вчерашнего недуга осталась лишь легкая слабость во всем теле, и пересохшее горло. Приподнявшись на локтях, я обвела комнату шалым взглядом, мимолетно отметив появление кучи пакетов.
  Ага, дежа вю...надо блин завязывать с мужским шоппингом по дамским угодьям.
  Но все мое внимание оказалось приковано к графину с водой, что стоял прямо на полу. Мысленно поблагодарив Вика за это, я жадными глотками принялась пить воду прямо из него. Утолив жажду, я поднялась с кровати, попутно сдирая с себя осточертевший халат.
  В пакетах, как и ожидалось, была одежда...
  - Хм...так я нечего не понимаю! - возмутилась я, вытаскивая одно за другим вечерние платья, - что же мне теперь по дому в этом щеголять? Ммм? А где же, ага...
  Наконец откопала недлинное коктельное платье глубокого синего цвета, бросила его на кровать, пошла умываться.
  Душ привел меня в более человеческий вид, а зубная паста довершила дело, избавив от последствия вчерашнего вечера. Завернувшись в полотенце, я вошла в спальню.
  М-да...
  - Доброе утро Саша, - тихо поздоровался Вик, пряча от меня глаза.
  - Доброе, - я зашла ему за спину и подтянула к себе брошенное платье, убедившись, что все ярлыки и бирки заботливо срезаны, скинула полотенце. Вик, услышав звук упавшей детали моего гардероба, вздрогнул, но не обернулся.
  - Как ты себя чувствуешь? - осторожно спросил он.
  - Есть хочу, - прямо ответила я, влезая в узкое платье. Натянув его на себя, я попыталась застегнуть молнию на спине. Но дрожащие от легкой слабости руки не слушались, поэтому, поправив глубокий вырез на груди, я подошла к Вику, повернувшись к нему спиной.
  - Поможешь? - он не ответил, а молния поползла вверх, я инстинктивно подняла влажные волосы, - спасибо.
  Развернувшись к Вику лицом, поняла, что мужчина немного растерян моим, мягко говоря, раскованным поведением. От этого факта я нахмурилась, сделала глубокий вдох.
  - Вик, послушай, я хоть и попала в твои, безусловно, надежные руки в несколько невменяемом состоянии, но также не смогла не отметить свой 'слегка' расхристанный вид, да и вчера ты видел более чем достаточно. Все это конечно стечение обстоятельств, но пойми, я тебе доверяю, ты не тот человек, который воспользуется положением, так что тебя смущает? - выдох.
  - Ты неподражаема, - только и ответил он, а его лицо осветила мягкая улыбка.
  - Боже, да это ты у нас просто....само терпение, - я с трудом выразила эту мысль.
  - Ну что пойдем завтракать? - я согласно закивала головой.
  - Так стоп. У меня вопрос.
  - Какой? - я подошла к кучке платьев.
  - ЭТО зачем?
  - А что не так? - улыбается блин. И тут меня осенило.
  - Сам выбирал или подсказал кто?
  - Конечно, в магазине подсказали, откуда ж мне знать, что нужно девушке? - я закатила глаза.
  - Ну а белье? Белье-то они тебе не подсказали приобрести? - Вик смутился, - ты всегда такой или только со мной?
  - Было там где-то, - сказал он и сам полез в пакеты.
  В общем, пришлось перетрясти кучу пакетом, прежде чем, нашлись заветные коробочки. Распаковав их, я вытащила бюстик.
  - Эээ, а это точно мне? - я посмотрела на Вика, уууууу как все запущено, - ладно формы у меня детские обойдусь без него.
  Все остальное оказалось вполне подходящих размеров. Когда Вик увидел, как я у него на глазах начинаю одевать трусики, закатил глаза, мухой вылетев из комнаты, а я неприлично расхохоталась.
  - Вик, я же пошутила! - вдогонку ему крикнула я.
  
  На кухню я вошла все еще похрюкивая, попутно вытирая выступившие слезы, а Вик, как ни в чем не бывало, хозяйничал, расставляя на столе вазочки с печеньем и прочими вкусностями.
  Я подошла к нему и как нашкодивший ребенок подергала за край рубахи.
  - Ты не сердишься на меня? - невинное хлопанье ресницами, ноль эмоций, - ну Вик, я так больше не буду-ууу...
  В этот момент я никак не ожидала от него такой подлой подлости. Он обернулся ко мне, подхватил на руки и закружил. А я только и успела увидеть, как искрились от смеха его глаза.
  Я смеялась и визжала, цепляясь за рубаху пальцами.
  - Вик, перестань, ааааааа! - зажмурилась, - Вик, меня опять мутит...
  - Правда? - вкрадчиво спросил он, заглядывая в мои разбегающиеся глаза.
  - Чесслова.
  Вот в этот момент нас и застукали.
  - Какая занимательная картинка, - Артем так же, как накануне днем стоял, прислонившись плечом к косяку, рассматривая нашу веселящуюся компанию.
  - Доброе утро сын, - ууууу вот это голос, ни капли смущения.
  - А это ты, - выдала я, пихая локтем, замершего со мной на руках, Вика.
  - Пап, кто это? - первая стрела пущена.
  - Это, - влезла я под перекрестный огонь, - это фактор который невозможно предсказать. Вик, положь где стояло.
  - Сын, веди себя прилично Саша моя гостья, к тому же я перед ней очень виноват, - я что-то пропустила в этой жизни?
  - Вик! - еще один тычок под ребра, он, наконец, обратил на меня внимание, аккуратно поставив на пол, - спасибо. Артем, если ты не против, давайте не будем убивать друг друга взглядами, а спокойно позавтракаем. И вот потом, твой папа, да Вик? Будет так любезен, доставив меня в родные объятия моей мамы, да Вик?
  - Да.
  - Вот и хорошо.
  - Что? Куда ты собралась? - во, очнулся, а я уж и не надеялась.
  - Домой, - спокойно отвечала я, присаживаясь за стол.
  - Почему? - хм...приплыли.
  - Вик, давай потом и не при детях, - Артем послал мне та-акой пламенный взгляд, заставивший меня проверить свою одежду на наличие подпалин.
  - Пожалуй, я перекушу в городе, всего вам хорошего, надеюсь, не увидимся, - мерзко ухмыльнувшись, Артем покинул нас, а я вздохнула свободнее.
  - Саш, я...
  - А не переживай, мне то все это знакомо, только одного понять не могу, чем я ему не приглянулась. Он что, так ко всем твоим дамам относится?
  - Да не в этом дело, - Вик нахмурился, отвернувшись к окну.
  - Я поняла, это не мое дело, прости, - я подошла к нему и обняла сзади за талию, прижавшись щекой к спине, - давай завтракать.
  ***
  Завтрак прошел в гнетущей тишине, отчего кусок в горло не лез. Спросить в чем дело я так и не решилась, слишком задумчиво выглядело лицо Вика, слишком рассеянные движения. Тормошить его я не стала, сделав здравый вывод, захочет, расскажет.
  - Саша...я хочу тебе кое-что показать, - он встал из-за стола, жестом показав мне следовать за ним. Я молча последовала за ним, теряясь в догадках, что мне может такого необычного и важного поведать, в общем-то, незнакомый, но, не смотря на это, очень близкий человек.
  Мы прошли в гостиную, расположившись в креслах у незажженного камина. Вик не говоря ни слова сил напротив меня, его взгляд рассеянно перемешался по обстановке комнаты не задерживаясь надолго ни на одной вещи. Мне показалось, что он внутренне готовится к серьезному шагу в отношении меня, но вот что конкретно...я разводила руками. Скинув с ног туфли, я подтянула под себя ноги, и откинулась на мягкую спинку кресла.
  - Саша...помнишь, я тебе рассказывал про свою жену? - Вик все свое внимание сосредоточил на моих руках, которые лежали на подлокотнике.
  - Да, помню, - теперь я точно ничего не понимаю.
  Я пропустила тот момент, когда Вик поднялся и вышел, поскольку никак не могла совместить кусочки информации и привязать их к себе. Вернувшись, он тяжело опустился в кресло, принявшись нервно крутить в руках небольшую фотографию в деревянной рамке.
  - Что это? - не выдержав напряжения, спросила я.
  - Это фото моей жены, сделанное двадцать четыре года назад, - и с этими слова он протянул ее мне.
  Я взяла протянутую мне рамку, развернув к себе. На черно-белом снимке была запечатлена молодая девушка, обнимающая тонкую березку. Девушка смотрела куда-то вдаль, а на лице светилась счастливая улыбка. Темные, но скорее всего рыжие, как у Артема волосы аккуратно заплетены в косу, темные глаза, ямочки на щеках, она...она!
  Я положила фотографию себе на колени и закрыла глаза. Теперь мне стало ясно поведение Артема, его странные взгляды, и злые слова в мой адрес.
  - Мы с ней так похожи...как сестры, - тихо-тихо, так чтобы он едва расслышал, сказала я.
  - Да, - горечь в единственном слове.
  - А там, в кинотеатре, ты сразу заметил наше сходство. Так? - мне не нужно смотреть на него, прекрасно понимая, так оно и есть.
  - Я даже сначала испугался, решил посмотреть на тебя еще раз, а поговорить с тобой мне стало просто жизненно необходимо, - он, что? Передо мной оправдывается? Нет, так дело не пойдет.
  Я распахнула глаза и уставилась на Вика.
  - Вик! Я ни в чем тебя не обвиняю. У каждого человека есть своя тайна, к которой мы стремимся не смотря ни на что. И как бы нам больно не было, мы идем, падаем, поднимаемся и снова идем. А Артем, я его не виню, он ревнует тебя, потому что ему видится стремление найти замену его матери. Не старайся убедить его в обратном, он поймет, но позже.
  - Верно. Спасибо тебе Саша, ты просто камень мне с души сняла, - я удивленно приподняла бровь. К чему это он? - я боялся, что ты поймешь сложившуюся ситуацию превратно.
  - Ну-ууу, может, окажись на моем месте другая, так бы оно и случилось. Я то девушка гибкая, к тому же умею быть благодарной за поддержку и гостеприимство, - ох, как тяжело дались мне эти слова, как страшно стало от понимания того, что возможно испытывает этот человек в отношении меня. Сложно...сложно встретиться с живым призраком прошлого, пусть это всего лишь бледная тень.
  А тем временем Вик пытливо вглядывался в мое лицо, ища там то, что я так упорно прятала глубоко-глубоко, за беззаботной улыбкой и ясным взглядом. Везде человек ищет свою выгоду, даже неосознанно, а потом осторожно пробирается к намеченной цели. Меня это задело, но пришлось признать, Вик совсем не хотел втягивать ни в ссору с сыном, ни посвящать в историю с женой...стечение обстоятельств, если хотите. Даже знаю, кому за это сказать спасибо, сказать, а потом положить на колени задом к верху и всыпать, как следует. Но это уже не в моей компетенции, пусть старший брат разбирается. Кстати...
  - Там о Вике ничего не слышно? - вот тема, которая меня волнует.
  - Нет, - его глаза загорелись злостью, - судя по всему, она уже в курсе того, кто забрал тебя из сторожки.
  - Н-да, - новость та еще. Интересно другое, как Вика распорядится полученной информацией? Судя по степени агрессивности ее поступков, она вполне может выложить Никольскому мое место пребывания, естественно в извращенной форме. Но с другой стороны Никольский умеет задавать правильные вопросы, что непременно приведет к причинам моего нахождения в доме у ее брата.
  Хм...правда остается еще один вариант, самый скверный. Ну да не будет о грустном, пока ничего не случилось, будем надеяться на лучшее. Как там интересно Никольский? Скучает, может бесится, он ведь совсем не изменился со дня нашей первой встречи. Или все же изменился? Нет. Я стала другой, ничто не осталось от той мечтательной девочки, которая страдала из-за того, что ее бросил очередной мальчик. Выросла, обтесалась, сломалась...сломали.
  Только недавно я почувствовала, во мне есть новый стержень, который не даст больше никому ломать. Жизнь для меня обрела смысл, появился стимул жить. Да, мой малыш.
  Не осознавая, что делаю, я принялась гладить живот рукой, а когда опомнилась, получила недоуменный взгляд серых глаз. Мне ничего не оставалось, как смущенно улыбнуться и промолчать.
  - Вик, отвезешь меня домой?
  - Ты серьезно?
  - Более чем.
  - Тебе плохо здесь?
  - Вик! - вспылила я и подскочила с кресла, споткнулась об собственные туфли и упала прямо в объятия Вика. Тяжко вздохнув, я подняла на него глаза полные вины, - Вик, я не могу остаться с тобой, не могу остаться здесь.
  - Хорошо, - устало согласился Вик, легко поднялся вместе со мной и поставил на ноги, - пойдем. Я быстро обула туфли, и чуть ли не подпрыгивая от нетерпения, пошла следом за Виком.
  Но нашим планам не суждено было сбыться.
  Выйдя из дома на залитую солнцем подъездную дорожку, как к дому подъехала машина. Из которой яркой птичкой выпорхнула Вика. Увидев ее, я улыбнулась так, что Вик смотревший на меня споткнулся.
  Не сказать, чтобы я пребывала в состоянии яростной решимости повыдирать ей шикарные локоны, но вот сказать пару ласковых матерных, это запросто.
  Она в отличие от меня подготовилась к встрече, отчего ее кукольное личико озаряла самоуверенная улыбка. Так мы и стояли бы втроем, сверля друг друга 'дружелюбными' взглядами, но тут из машины вышел...
  - Никольский! - кажется, мои нервы сдали, - неужели?! Ты ли это? Какими судьбами?
  Сжатая пружина во мне резко распрямилась, выпуская дремавших демонов, фурий, бесов, весь негатив.
  - Побеспокоиться решил? Нет? Молчишь. Правильно делаешь, лучше молчи, иначе я за себя не отвечаю. Кстати, вы не вовремя, МЫ, - я выразительно посмотрела на Вика, - уезжаем!
  И направилась к машине Вика. Шаги давались с огромным трудом, ноги стали непослушными от выплеснутой в кровь дозы адреналина. Было такое ощущение, словно меня окунули в воду, где звуки и краски потеряли четкость, хотя сильнее всего прочего стал ужас.
  Я знала совершенно точно, через несколько метров мой мир снова сделает залихватское сальто вперед и лишь одним небесам известно, как я этого не хочу. Вот только меня никто не спросил о моих желаниях.
  - Али, - от этого голоса меня дернуло, будто телу прошел электрический заряд. Я остановилась, чтобы медленно обернуться назад.
  Вик смотрел на меня, он выглядел уставшим, а в серых глазах стоял страх - рвущийся наружу, удерживаемый одним нечеловеческим упрямством. Никольский выглядел, как никогда холодно, лицо застыло непроницаемой маской, злые голубые глаза тянули и рвали мою душу, но голос... он выдал бурю эмоций странных для этого жесткого человека.
  - Что Али? Что? Где ты был, когда хлопцы этой безмозглой суки паковали меня лицом вниз? Где ты был, когда меня чуть..., - я зарычала в бессильной злобе, понимая, что все сказанное лишь попытка ударить его побольнее.
  Но...
  Не стоит, не стоит.
  Упрямо мотнув головой, я пошла к машине, но вместо того чтобы сесть на место пассажира, быстро обогнула шикарное авто, искренне надеясь на удачу.
  
  Все произошло неожиданно, для всех.
   Виктор не стал останавливать Сашу, потому что не желал отдавать ее Никольскому. Андрей же просто шокировано смотрел на истерично рванувшую с места машину, которая с каждой минутой удалялась в неизвестном, даже для самой девушки, направлении.
  
  Прыгнув в темное нутро машины, я чуть не завопила от накатившего облегчения - ключи торчали в замке зажигания. Нервно дернув брелоком, я завела машину. Врубив драйв, я резко рванула с места, не оглядываясь на застывших мужчин и глупую озлобленную девчонку.
  Не знаю, вышло ли что-нибудь, попытайся Никольский меня остановить, я старалась об этом не думать и гнала, гнала, гнала...
  Трасса казалась опустевшей, будто все водители нарочно попрятались от полуденного зноя. Мне сейчас сей факт играл на руку, поскольку нервное напряжение в компании с подкрадывающейся истерикой не способствовали безопасной езде. Когда пришло осознание, что я не имею понятия куда направляюсь, решила съехать в сторону одной из многочисленных деревень.
  Остановилась я вблизи березовой рощицы, но вдалеке от неряшливых деревенских домишек. Заглушила мотор. И только замолкли последние звуки работавшего двигателя, во мне закончились силы. Голова безвольно упала на руль, руки опустились на колени. Не осталось сил даже на слезы.
  - Как все глупо вышло, - я улыбнулась, но улыбка вышла странной, сумасшедшей.
  Там на дороге перед домом Вика, я решилась бежать. Я чувствовала, часы, которые во мне тикают, поддерживая нормальную жизнь, вот-вот встанут, просто застынут. Если Андрей заберет меня с собой, оградит от чужих грязных взглядов: я отдам ему все, но не получу в ответ ничего. А может, я не стану делиться, выстроив вокруг себя стену.
  Слишком много сомнений боролось во мне, подогревая решение позорно сбежать. Возможно, настало то время, нужное для копания в себе, в причинах и следствиях поступков. Возможно...
  Подняв пылающий лоб от руля, я посмотрела на серо-золотую стену домиков, кивнула своим мыслям и завела машину. Дорога петляла и пузырилась ухабами, осыпала черный капот тонкой сухой пылью, словно принимала и ласково привечала (отмечала): 'Теперь ты путник!'.
  
  
  (Вместо последней главы)
  
  
  - Какого черта Аля делает в твоем доме? - выпалил очнувшийся Никольский.
  - Андрей, - Виктор устало потер лоб, - тебе не кажется, что твои претензии слишком неоправданны. К тому же не забывай, с кем ты приехал ко мне!
  - Это не имеет никакого значения! Твоя сестра не имеет представления о таком простом слове 'нет'. Для этого я привез ее к тебе, мне надоело, что она вешается на меня, - раздраженно, но уже неагрессивно сказал Никольский.
  - Андрей, давай пройдем в дом и все обсудим, - Виктор иногда мог быть очень убедительным. Никольский бросил последний взгляд на дорогу, по которой минуту назад умчалась Саша, и последовал приглашению Лужина.
  Одна Вика никак не могла понять, что сейчас произошло, а брат не спешил с объяснениями, он вообще казалось, не замечал злой растерянности собственной сестры. Виктор решил разобраться с младшей сестрой после того, как обсудит с Никольским причины нахождения Саши у него дома.
  Войдя в дом, мужчины расположились в тех самых креслах, в которых до этого сидел Виктор с Сашей. К ним подошла Вика, перед этим напустив на себя самый разнесчастный и обиженный вид.
  Руки сложены на груди, нижняя гуда по-детски оттопырена, а в глазах уже плавают готовые пролиться слезы. Виктор посмотрел на непутевую сестру из-под нахмуренных бровей.
  - Вика, иди в свою комнату, с тобой я поговорю потом, - с нажимом сказал он тоном, не терпящим пререканий.
  - Ну, Вик! - завизжала девушка, хорошенькое личико исказилось злобой.
  - Вика, по-моему, я ясно дал понять. Иди в свою комнату, - девушка насупилась, но с места не сдвинулась, - или тебе напомнить, кто виноват во всей этой ситуации? - вкрадчиво поинтересовался Вик. Никольский непонимающе переводил взгляд с девушки на Виктора.
  - Что все это значит? - Никольский задал вполне закономерный вопрос, а еще ему дико хотелось встряхнуть Виктора.
  - Вика! - рявкнул Вик, а девушка бросилась прочь, застучали по лестнице каблуки, где-то наверху хлопнула дверь и все стихло.
  - Андрей, - Виктор посмотрел на него в упор, - скажи, кто тебе Саша?
  - Жена, - коротко ответил Андрей, внимательно следя за реакцией компаньона, - она тебе не сказала, так?
  - Не сказала, видимо у нее на то была масса причин, - парировал выпад Никольского Виктор.
  - Несомненно. Так как Аля оказалась у тебя? - Андрей на провокацию не поддался, решив перейти от обмена колкостями, к причинам.
  - Вика...она устроила похищение Саши, после чего ее привезли в мой охотничий домик, где заперли в комнате, в которой я хранил оружие. Там я ее и нашел, остальное, - он тяжело вздохнул, - Саша, если захочет, расскажет сама.
  - Вот значит, как, - раздраженно произнес Никольский, его руки до этого покоившиеся на подлокотниках нервно дернулись, пальцы сжались в кулаки, - что у тебя с ней?
  - Что ты имеешь в виду? - язвительно ответил Виктор, растягивая губы в насмешливой улыбке.
  - Ты знаешь, о чем я! - Никольский начал заводится.
  - Я не спал с ней, если ты об этом. Плохо ты думаешь о своей жене, она очень переживает твои выкрутасы. Иногда мне казалось, что еще немного и из ее глаз уйдет рассудок. Ты представляешь, в каком состоянии она укатила?
  - Это я во всем виноват! Твоя сестра свалилась мне как снег на голову, я не знал, как от нее отделаться! Черт! Дура, какая же она дура! - Никольский вскочил с кресла, принявшись мерить комнату шагами, - и какой же я идиот! Ее надо найти и вернуть, я поеду прямо сейчас!
  Виктор покачал головой, и отвернулся от разнервничавшегося Никольского.
  - Сейчас это бесполезно, даже если ты ее найдешь, боюсь, она не станет с тобой разговаривать. Дай ей время, пусть девочка успокоится, - Никольский замер, непонимающе глядя на Виктора.
  - Ты не понимаешь!
  - Чего?! - вспылил Виктор.
  - Она ждет ребенка, моего ребенка! Ей нужен уход, забота!
  - Андрей, ты полный кретин!
  - Я знаю.
  После этих слов в комнате повисла тишина, они больше не спорили, каждый думал о своем. А наверху в своей спальне Вика билась в бессильной истерике, кляня старшего брата за непонимание, Андрея за бесчувственность и холодность, Сашу за то, что она просто дышит тем же воздухом и ходит по той же земле.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"