Тульская Анжелика Анатольевна. Хроника

Ничто не вечно в этом мире

Проходит время, пройден путь.

Судьба ж всего в одно мгновенье

Решила, что закончен он.

Пускай ты в этом мире словно Бог:

Бродил по свету, видел время,

Но знал что у каждого свой рок

И час всему отмерян.

Летели искры от клинков,

Блестели лезвия в лучах закатных

Один удар, второй, и снова блок.

И отступать нельзя - опасно.

Финал заранее известен:

И дата смерти названа,

Причина ему была известна -

Умереть от дьявольского клинка.

Он слишком долго жил,

А ведь когда-то был обычным человеком,

Пока его не выбрал Мир

И стал он Богом - Хранителем земным.

И снова удар, подсечка, блок, откат.

Противник жаждет смерти,

Клинки Инферно - крови,

До финала осталось еще немного.

Хранитель жаждал смерти,

Но врагу не уступал.

Дарить победу не желал,

И уходить не собирался.

Разрубит воздух кристальная коса,

Прольется демоническая кровь,

На землю упадет лишь капель пара

И плавно опустится на землю прядь волос.

Тяжкое дыханье перекрыто громом

Сверкнула молния, как знак небес

Бесшумный шаг и резко холод

Стук сердца и металлический вкус крови...

Польется дождь из темных небес:

Так мир оплакивает Бога.

Он умер гордо, не боясь

Смерть улыбкой встретив.

Ушел Хранитель с легким сердцем

Мир позаботится о новом,

Растворился с последними лучами

Оставив новичку наследие - Землю да косу.

Его век пройден, настал черед других.

Он дал дорогу молодым,

А сам ушел навеки с ветром

Свободным и счастливым.

День с утра выдался пасмурным. Тяжелые тучи бродили по небу, пугая людей при каждом дуновении ветра и забавляясь над тем, как они в страхе перед дождем спешат достать зонтики и хоть как-то защититься от воды с неба. Но недолго длилось веселье, уже к обеду солнце сумело пробиться сквозь плотный полог облаков и просиять над городом своим едва теплым светом.

Была весна на улице, но пока она не радовала ни зеленью, ни теплом. Всю неделю моросил дождь, а мокрые птицы попросту не желали петь по утрам. Зато трели некоторых раздавались ночью, за что их некоторые полуночники прозвали темными.

Полуодетые в зеленую листву деревья не радовали глаз, хотелось побольше солнечных дней и, наконец, ощутимого тепла. Календарная зима осталась за окном вот уже как полтора месяца назад, но почему-то до сих пор не давала в полную силу проявиться своей сестре Весне. Впрочем, то уже их проблемы, людям они ни к чему. Последние тихо, глубоко в душе, радовались долгожданному солнышку, надеясь, что больше не будет надоевшего всем дождя. Природа стала в последнее время странной и слишком часто впадала в крайности: то холодная зима, а через год адски жаркое лето, что же будет дальше? Люди гадали, и лишь один из их числа знал точно, что произойдет.

Простой с виду человек ничем не выделяющийся из толпы, он, такой как все - могли сказать многие, но это ошибка. Внешность не является признаком отличия, главное то, что внутри. Увидеть душу - дано не многим, равно как и почувствовать исходящую силу. Этот человек мог показаться странным для тех, кто его сейчас окружал - он хотел умереть, но не искал смерти. Причина тому слишком проста и банальна, за что сам себя карает и называет малодушным трусом - усталость. Слишком многое было открыто его взору, глаза как у старика, а выглядел как молодой парень, недавно окончивший университет. Типичная одежда для городского: кроссовки, джинсы, темная рубашка и не застегнутая куртка. Он уверенно шел куда-то, хотя цели уже давно нет. Такие как он неизвестны миру, хотя слово, которым они себя прозвали, есть в лексиконе каждого жителя планеты - Старейшина. Нет, это не секта и даже не группировка, эти люди стоят выше всех, выше каждого, их порой путают с богами, кто-то называет хранителями, а бывают и такие, которые отрицают существование подобных этому парню. Люди странные создания и они не перестают удивлять.

Для многих покажется странным, что кто-то не знает очевидных вещей или же отрицает их существование, но Старейшина привык. Он видел, как строились города, рождались и умирали великие люди, как войны расстилались по бренной земле и сколько крови при этом проливалось. Жнецу нравились подобные мероприятия, он уходил после них довольный, и лишь у Хранителя продолжало болеть сердце из-за погибших. Теперь в семьях не досчитаются мужа или сына; матери, сестры, жены, дети не увидят своих самых родных и близких мужчин и придется очень туго. Все кто говорил, будто сочувствует их потерям - врал, никто не может понять всей полноты горя и печали, кроме овдовевшей семьи. Исключение мог составить только Старейшина, для которого не существовало даже таких препятствий. Его душа болела за каждого убитого, сердце страдало, будто эти потери в его семье. А, хотя, так оно и было. Старейшина не просто хранитель, он как отец, а все люди на Земле - его дети. Больно смотреть, как одни ссорятся и вступают на путь братоубийства. Больно смотреть, когда видишь, насколько гнилым стал человек, а ведь в детстве казался еще тем ангелочком. Больно смотреть, куда катится этот мир, а ведь порой казалось, что единственным шансом спасти все будет смерть старого и приход нового. Хранитель думал, что новая кровь поможет людям стать иными. А может просто надеялся, ведь знал, что его бессмертие оборвется в один из дней нового тысячелетия. Предсказания Старейшины планеты Галлея всегда точны, отчего его сторонятся многие, никто не желает умирать, даже если жизнь столь долга и успевает надоесть.

Мужчина остановился на одном из перекрестков - задумался куда идти, но человеческий поток, хлынувший переходить дорогу на светофор, сделал выбор за него. Он не сопротивлялся, наоборот лишь довольствовался, что все оказалось так просто, и грустно улыбался самому себе. Последний день жизни, да? А по нему и не скажешь, что он со всем прощается.

Ноги и толпа привели его на главную улицу прямо к дверям одной хорошей кафешки, где он так часто любил посидеть, созерцая все происходящее за окном с чашечкой хорошего кофе. Люди мельтешили за стеклами, каждый был занят своими делами, в то время как их несменный хранитель наблюдал за ними, словно отец, следящий за своими детьми. Старейшина улыбнулся сам себе и толкнул дверь заведения - хоть и последний день жизни, но кофе выпить хочется. Любимый столик у окна был свободен, и мужчина проследовал к нему. Он думал, что ничто не выдавало его: обычное поведение, заказ чашки кофе с молоком, бессмысленное шатание по улицам - все как всегда, вот только кого он всем этим обманывал?

-Что-то вы сегодня необычайно грустны, - заметил официант, принеся заказ, - Такое чувство, будто вы прощаетесь с чем-то. Уезжаете?

Грустная улыбка на лице и едва тихий смешок - он выдал себя, хотя не хотел. Против людской природы не пойдешь, пускай ты давно уже не из их числа.

-Вы как всегда проницательны, Алонсо. Вы точно не хотите поступать на психолога? Поверьте моему опыту, Вы не будете хороши в режиссуре, вас загнобят из-за одной работы, да и этот мир кино коварен до крайности. Подумайте хорошенько, пока еще есть время.

Официант задумался.

-Мне многие говорят похожие вещи, не могут ведь ошибаться все, - парень стал смотреть в потолок, - Я не против стать психологом, но ведь туда слишком большой конкурс, я могу и не пробиться.

-Поверьте моему слову, - Старейшина улыбнулся, - Вам повезет.

-Тогда будем в это верить! - на такой оптимистичной ноте Алонсо удалился работать дальше, оставив клиента наедине с его заказом.

Чашка приятно обжигала теплом - ему хотелось запомнить его как можно дольше, ведь там, за гранью, этого больше не будет. Старейшина знает все планы миров, бывал в каждом из них, но ничто не сумеет сравниться с истинным теплом из мира людей, или как его любят называть, оказавшись по ту сторону - мир живых.

После смерти, жизнь не кончается, она просто начинается на другом плане бытия, где уже нет разницы, кем ты был при жизни: человеком, демоном, ангелом. Главное - душа, ведь она заслуживает вечной жизни и перерождается каждые несколько сотен лет. Убив или украв её, невозможно больше будет вернуться, и это считается высшей мерой наказания в Доме. Редко на такое идут хранители других миров.

Мужчина задумался, глядя на чашку, он был не слишком общительным в последнее время, полностью поглощенный своими мыслями, стоило лишь вспомнить о приближении судного дня. Время можно переписать - он это знал, фиксированные точки истории - никогда.

Кофе быстро остывал, и пока он не стал холодным, старейшина его допил, расплатился с Алонсо, оставив сумму чаевых в два раза больше, чем стоимость заказа, и ушел. Вновь его подхватил людской поток, и не было надобности думать, куда держать путь дальше. Сам того не понимая, мужчина сел в автобус и поехал до конечной остановки. Сев у окна, он провожал взглядом родные пейзажи, стараясь не принимать все близко к сердцу. Но как? Как тут можно разом очерстветь, когда вокруг ты видишь свое родное детище? Как можно отречься от него за миг? Час? День? Но уходить с тяжким грузом на сердце не хотелось.

Как только он начинал задумываться о своем будущем, начинали скрестись кошки на душе, и одними мыслями и надеждами, что стоит ему умереть, у мира появится новый хранитель, не могли успокоить разрывающееся на куски сердца.

-Наверное, я никогда не обрету покой, и это мой дар и наказание, - тихо-тихо пробормотал он себе под нос и усмехнулся горьким мыслям.

Мотор принялся шуметь громче и с какими-то хрипами, словно из солидарности желая разделить судьбу светловолосого мужчины, и спустя несколько минут добросовестно умер. Ни пинки, ни попытки воскресить его водителем не принесли успехов и старейшина, вместе с остальными немногочисленными пассажирами, вышел из автобуса. Пейзаж вокруг удивил, он и не думал, что уедет настолько далеко от города, где вокруг будет лишь тишина, изредка прерываемая руганью водителя, звериными криками из леса справа и ветром, дующим с равнины. Дорога уводила вперед и пассажиры со своими сумками бодренько принялись идти дальше - видимо автобусы сюда ходят редко, они и не стали ждать.

Старейшине не хотелось идти вместе с ними, лес тоже не манил, в отличие от равнины, окутанной песнями ветров. Идти пришлось долго, к тому времени тучи еще больше сгустились, стал накапывать дождик, который, все же, вскоре прекратился. Погода вполне соответствовала состоянию души хранителя, но он старался сохранить хоть чуточку оптимизма и не обращал внимания на все эти знаки судьбы. Все-таки он её вершитель, а не наоборот.

Ветер гулял на кладбище, и его песни складывались от гуляния между старыми надгробиями и статуями на могилах. Многие из них были обвиты мертвым плющом, какие-то разрушенные временем, а надписи и мемориальные доски стерлись. Кое-где ограды были помяты, но нет ни одной украденной - вандалы отчего-то не решались покуситься на халявный металл и мрамор. Здесь не чувствовалось смерти, казалось, будто и она умерла вместе со всеми, кто ныне покоится в одном из этих склепов и могил. Место, выдернутое из реальности, с остановленным временем, дарящее покой...

Старейшина стоял на холме и смотрел на кладбище, тяжесть исчезла из его сердца, и появился покой - каким бы ни был новый хранитель, все отныне будет лежать на его плечах, поэтому нужно уходить со спокойной душой и сердцем.

Бесшумно мужчина двигался между могил, и если никто из людей не мог прочитать эпитафий, то он внимательно вчитывался во все слова памяти, написанные родными для покойных. Время стерло их для людей, а он не человек и находится вне времени.

Где-то вдалеке закричал ворон - единственный сторож на этом кладбище, и мужчина впервые за несколько часов почувствовал еще чье-то присутствие. Здесь рядом появилось еще одно существо, без души, но охотящееся за ними, прозванное людским племенем как демон. Фон его ауры пока был не опасен - наблюдал, или же словно охотник, выжидал время, когда можно напасть на добычу.

"Увы, мой мальчик, добыча порой умнее охотника, и он часто может остаться голодным" - думал мужчина, не спеша призывать свое оружие.

Проходило время, никто не предпринимал никаких действий: старейшина все продолжал бродить среди могил, демон обходил кладбище по периметру, и один только ворон уселся на высокое дерево где-то у входа и наблюдал за этими двумя чудаками. Снова начал моросить дождь и земля превратилась в болото, то и дело, прилипая не только к обуви, но и к джинсам. Старейшина продолжал вести себя, как ни в чем небывало, в то время как аура "охотника" менялась на более агрессивную - ему стало надоедать. Мужчина про себя улыбался, только и делая, что удивляясь молодому нраву демона, а ведь порой люди проявляют большую выдержку. Например, на войне.

Спустя, примерно час, дистанция между "охотником" и "жертвой" сократилась - видимо у первого закончилось терпение. К тому времени "жертва" перестала ходить и села на одну из скамеек возле склепа и счищала с обуви грязь салфеткой из утреннего кафе. И тут терпению демона пришел конец.

-Несчастный клоун! Как же ты мне надоел: все ходишь и ходишь, ходишь и ходишь... Маячишь перед глазами, бесишь самим своим существованием! - демон резко оказался возле мужчины и приставив к горлу парные печи ножницами, - Может хоть умрешь нормально, без своих этих понятий о чести и прочей лабуды свойственной Старейшинам?

Хранитель никак не отреагировал на высказывания и продолжил свое занятие.

- Да ты.... - у демона закончились слова, и он сдавил клинками горло мужчины, но так и не поранив нежной кожи, - Встань и достань свою оружие!

-Не хочу, - кинул он своему "охотнику", ставя на задворках сознания метку о том, что злить мальчика оказывается достаточно забавно, - И не смейте перечить старшим, молодой человек!

Демон аж подавился своими почти сорвавшимися с языка словами и стал ловить ртом воздух.

-Да мне три тысячи лет! Я Великий Мефистофель Асмодеус! Владыка Ада! И ты смеешь мне...

Старейшина поднял вверх указательный палец, и демон заткнулся, словно по волшебству.

-Малыш, я смею и очень многое. К тому же, - старейшина наконец-то выкинул салфетку и встал, - тебе всего три тысячи, когда я был рожден вместе с сотворением мира, мне несметное количество лет, для меня все дети. И после этого ты смеешь еще мне "тыкать", указывать, что делать? - он улыбнулся и стал рыться в карманах, - Хм... конфеты закончились... Мармеладку?

Не имея возможности говорить, Мефистофель подавился от такой наглости и принялся кашлять. Мужчина поспешил ему на помощь, но он только оттолкнул его и через пару мгновений вновь обрел способность нормально дышать.

-Не стоило тебе так реагировать на простой мармелад, сказал бы сразу, что не любишь, - с этими словами сладость отправилась прямиком в рот Старейшины, провожаемая ненавистным взглядом демона, - Я знал всех Асмодеусов, многие пытались меня выследить или убить, но все они ныне мертвы, и не я причина их гибели. Неужели вашему роду до сих пор не хватает мозгов, дабы понять, что все попытки бессмысленны? Со мной нельзя так просто покончить, для этого требуется нечто большее,- воспоминания былых времен упорно представали перед глазами, как бы он их не отгонял от себя, - Малыш, поверь, и уж твои три миллениума для меня сущий пустяк. Ты для меня не больше, чем трехмесячный ребенок, который научился улыбаться своим родителям и тем самым радовать их.

Демону снова не было чем ответить, и это стало его постепенно раздражать. Мефистофель не привык ни к такому обращению, ни к тому, что последнее слово оставалось не за ним. Трудно поспорить со своим внутренним я, равно как и смириться с тем, что ты здесь не главный, есть кто-то выше и сильнее. Но жажда прийти и заполучить свою цель все же преобладала. Пускай их сила ничто по сравнению с этим старым хрыщом в молодом теле, но ведь можно победить и хитростью? Отец, дед и остальные старики полагались на свои силы, что в конечном итоге и привело их к могиле, а Мефистофель решил пойти по другому пути, и пока что богиня удачи улыбалась ему.

-Быть может ты прав, - демон опустил мечи, а спустя еще немного времени и дематериализовал, - Я лишь скромный Владыка Ада и до убийцы богов мне далеко, - он повернулся и стал уходить. Хранитель провожал его взглядом и улыбался.

Может пророчица с Галлея ошиблась? Тешась такой мыслью, Старейшина упустил из внимания тревожный колокольчик, зазвонивший где-то на границе сознания и бессознательности. Мысли о том, что он будет жить, завладели всем. Но рано радоваться, когда день еще не окончен, и от заветного и желаемого его отделяют часы.

Боль помогла протрезветь и вернуться в реальность, пускай и немного приглушила остроту чувств.

-Старейшина Даниэль, Хранитель этого мира или, так будет вернее, цепи миров под названием "Земля" взял и попался на такой простой трюк, - яд чувствовался в голосе Мефистофеля, - А я-то думал, что мне придется попотеть, прежде чем убить тебя, - он изменился, сильно изменился. Это чувствовалось в его голосе, читалось в глазах и на лице, кинжал глубже вошел в тело, грубо и медленно, заставив вовсю насладиться болью. Больше не было того трехтысячелетнего мальчика-подростка, над которым так забавно было издеваться. Нет, ныне был лишь охотник, искусный убийца и немного палач, жаждущий принести как можно больше боли своей жертве. Истинный демон. Да...

-А я-то считал, что ты безнадежный сухарь, - Старейшина не отказал себе в удовольствии поддеть демона, через слово харкая кровью и тяжело дыша. Кажется, малыш метил в сердце, но не знал уникальности мужчины и сильно повредил левое легкое.

Резкий рывок вперед и Мефистофель остался стоять, сжимая окровавленный кинжал, еще несколько секунд назад, который, был воткнут в спину Хранителя, ныне стоящего перед ним. В его руках поблескивала серебряная палка, от вида которой хотелось смеяться.

-Со спины нападают либо трусы, либо те, кто не знаком с понятием "честь", - сухо произнес Даниэль, удобнее перехватывая свою серебристую палку, - Не доверяй своим глазам - они бесстыдно лгут.

Мефистофель не понял, к чему была сказана последняя фраза, моргнул и удивился. Там, где раньше стояла его жертва, ныне гулял лишь ветер, зато стало труднее дышать.

-Что ты сделал? - прорычал он, пытаясь призвать свои мечи обратно, но все было безрезультатно.

Горячее дыхание обожгло правое ухо и демон, наконец, почувствовал, чрезмерную близость противника к себе, а так же и холод лезвия прислоненного к его горлу.

-Ничего, - все тот же беззаботный тон, - Просто устроил небольшое представление под названием "Не будь так самоуверен, малыш".

Демон пожалел, что не мог повернуться и не ударить этого старика по лицу, наверняка он еще и улыбался - это бесило еще больше. Но нельзя терять голову и руководствоваться чувствами, иначе финал будет печален.

-Не верь ни глазам, ни чувствам, ни себе самому, - все, абсолютно все лгут. Здесь нет правды, нет лжи, нет победы, нет поражений, нет ни жизни, ни смерти. Только пустота, так что же ты выберешь, малыш? - голос Даниэля очаровывал Мефа, такой серьезный с холодными нотками, сквозь которые проскакивает мудрость времен, одаривая их теплом, но, не растапливая, а делая лишь суровей. Сам того не осознавая, Амодеус подумал, что был бы только рад такому учителю, но не врагу.

-Хаос, - голос звучал где-то отдельно от тела, что немного напугало, но помогло и протрезветь, - Я выбираю ХАОС, Даниэль! - демон сорвался на крик, но все равно звучание казалось далеким.

-Вот только не надо кричать, я все прекрасно слышу, - уже более привычно проворчал Даниэль и лишь сильнее прислонил к горлу лезвие, поранив нежную кожу. Тут же выступила кровь, окрасив прислоненное лезвие в алый цвет.

Интерес брал свое, простой посох не может резать, это знает и ребенок. Но возможности посмотреть на оружие не было, пока заложником был он. Такая ситуация не нравилась Мефистофелю, он бы с удовольствием поменялся местами, но окажись он вместо Даниэля то не стал бы тратить время зря и попросту взял и перерезал глотку. Но противник сильнее, а значит, может позволить поиграть с более слабым. Хотя в данном случае это не игра, а возможность одуматься, понять свои ошибки и уйти на перевоспитание обратно домой, отделавшись только этой царапиной.

-Хорошо, не буду, - пошел на попятных Меф, - Я осознал свои ошибки и больше не буду, - снова тот первый образ подростка, с надеждой в очередной раз одурачить Хранителя. Хоть и ведома была истина, про то, что дважды одним и тем же не одурачишь, демон надеялся...

-Ты не из тех, кто так просто отказывается от своих целей, - Даниэль помотал головой в стороны, осуждая Мефа, - Но я дам тебе шанс. И пускай при этом буду выглядеть последним глупцом и идиотом, я верю в лучшее.

Давящий предмет убрали с горла, а сам Старейшина вновь оказался впереди, только без оружия. Горький вздох разочарования был подавлен демоном, а ведь этот посох сумел его заинтересовать.

-А ты и правда... - Меф дотронулся до горла: рана уже затянулась, но кровь еще не успела засохнуть, - Глупец! - в руках парня снова оказались парные мечи, а на устах появилась хищная улыбка. Мгновение и он уже рядом с мужчиной и наносит ему удар. Тот лишь качает головой и выставляет вперед руку.

Почему Старейшины тяжелые и страшные противники? Почему их трудно убить, если находятся такие глупцы? Почему время не властно над ними, но и они не могут им управлять? Почему? Почему?! ПОЧЕМУ?!

Все просто, ведь они воплощение мира: его силы, его бытие. Они - его физическое и духовное воплощение, в их распоряжении все возможности мира: магия, наука, физика... Только не время. Оно не подвластно никому.

Время растянулось для Мефистофеля, и он проклял себя, ту гениальную мысль убить хранителя мира, мысль атаковать его, когда он безоружен, ту книгу, найденную случайно в отцовской библиотеке, весь мир...

Мир вокруг изменился, земля поднялась в воздух, да там и застыла, боль проходила по всему телу по нескольку раз, будто кто-то раз за разом перематывал этот момент в мироздании. Вытянув руку вперед, Даниэль поставил себе щит, после удара по которому и началось все это. Ближайшие надгробия обратились в пыль и развеялись по ветру, все, что было в радиусе 10 метров - взлетело в воздух, да так и замерло. Время и пространство остановились и образовали некое подобие пузыря, в центре которого было двое: демон и Хранитель.

-Я предупреждал, но видимо тебе требуется нечто, что посильнее слов будет. Думал, надеялся, что демоны поумнеют и не станут все выяснять с помощью грубой силы и научаться сражаться словами. Видимо, мои мечты несбыточны, или же для этого требуется гораздо больше времени, - Старейшина опустил руку, но время и пространство в пузыре не спешило возобновлять свой ход, - Отвечу на твой немой вопрос: я не управляю временем, и здесь оно не замерло, ты прав. Просто в данном месте его нет. Этот пузырь временна?я ловушка, ведь все, что внутри него выведено за пределы временно?го потока. Иными словами, мы нигде.

Даниэль подошел к своему демону, который застыл в прыжке на расстоянии вытянутой руки. Он мог моргать, двигать глазами, даже дышать, но только не говорить и двигаться, в отличие от Хранителя, в руках которого снова появилась та серебристая палка с кровавым следом. Аккуратно, словно оружие было его ребенком, мужчина вытер кровь и повернулся так, что бы демон, наконец, сумел увидеть оружие полностью, а не лишь одну его часть.

Серебристая палка совсем не боевой посох со странным острым концом, это косье, на вершине которого крепится хрустальное лезвие косы, а посередине такой же хрустальной и практически невидимый лучок - ручка, на которую до сего момента демон не обратил внимания. Обычное и довольно не нужное оружие, если его можно назвать таковым: громоздкое и не всегда удобное, особенно в ближнем бою, и уж абсолютно бесполезное против двуручных мечей и пистолетов. Косу легко перерубить на две части или же сломать, так, что её больше нельзя будет использовано. Видимо поэтому, никто уже столько лет не использует её как оружие, поставив на веки на полку с инструментами для сада. Но Старейшины - странные личности, наверняка у кого-то в качестве оружия есть отвертка или там ложка, конечно же, излучающая звуковые волны или стреляющие лазером.

От своих печальных мыслей Мефистофеля вывело прикосновение к лицу, захотелось отпрянуть, но тело до сих пор не было в его распоряжении.

-Неприятно? - искренне удивился Хранитель. Его голос настораживал, больше не было ни той знакомой холодности, ни смешных ноток, не было больше ничего, что делало его смешным или серьезным, что могло довести до бешенства или увидеть в роли заботливого отца или мудреца. Не было больше ничего знакомого, ведь сейчас он вселял животный страх, при этом даже ничего не сделав.

-Страшно? - впервые без эмоциональность пугала Владыку Ада, - Бывает. Окажись я на твоем месте, то тоже испытывал бы страх. Хотя нет, я б сбежал еще в первый раз, когда мне предоставили такую возможность, - мужчина провел пальцами по лезвию косы, на которых незамедлительно выступили капельки крови, - Теряешь остроту, старушка, ну да ладно, потом наточу тебя.

Мефистофеля передернуло, и он снова попытался отпрянуть от Старейшины.

Говорят, что Мир возник сразу с Богом, символизирующим Добро, но для равновесия требовалась сила, противоположная первой, иначе Мир мог выйти из-под контроля. Тогда и было создано Первородное Зло, равновесие восстановилось. Но сохранить баланс трудно, когда есть две противоборствующих силы, и тогда появились Старейшины, или же Хранители, на плечи которых легла не только забота о мире, но и о его Добре и Зле, вылившаяся со временем в их прямое воплощение.

Еще никогда не было так страшно, ведь существу тьмы неведом животный страх перед своим началом, только жажда поглотить его и стать сильнее, но только не сейчас. Мефистофель дрожал, он чувствовал это каждой клеточкой своего тела, продолжая отрицать такой факт разумом. Вот он, простак и даже немного деревенщина, простодушный и чрезмерно добрый Даниэль. Вот! Ничего не изменилось в его лице и взгляде, только голос стал каким-то пустым, но страху, заложенному где-то в глубинах подсознания все равно, ведь он нашел свою щель, дабы суметь выбраться и завладеть телом.

От бессилия что-либо изменить, хотелось кричать, а ведь Меф уже давно не маленький ребенок, а голос не желал слушаться хозяина. Мысли пчелиным роем вертелись в голове демона, трудно сосредоточиться, очень трудно, особенно в таком положении, но он пытался. Кинжал не хотел являться, ведь ему требовалось пространство, но отчаиваться не хотелось, еще рано умирать. Надежда, что причинив себе боль, можно будет снова двигаться телом, не оставляла разум в покое.

-Я же не палач, так что казнить именно так не буду, - Даниэль сделал быстрый жест левой рукой и временной пузырь исчез, Мефистофель упал на колени. Ему повезло неудачно упасть - в левой ноге что-то хрустнуло, и по телу разлилась адская боль. Затекшие руки не могли держать парные клинки, казалось, будто они налиты свинцом. Голова опустилась.

-Я не твой приговоренный, отпусти, - потребовал Мефистофель, не поднимая головы, - Согласно принципу равновесию мира, ты не смеешь убить того, кто держит на своих плечах все воплощение зла!

-Могу, - не задумываясь, ответил Старейшина, - Ведь я не только Хранитель баланса, я и судья, и палач, я тот, кто вершит судьбы, зная, что история никак не пострадает при этом.

Мефистофель заскрипел зубами. Так значит, он не самая главная фигура в истории, тогда ему и подавно рано умирать. Раз не войдет в неё, так влезет!

Злость придала сил, боль отступила на задний план. Руки двигались плохо, словно и они были налиты свинцом, что уж говорить о ногах, учитывая, что одна из них недееспособна. Но все это для молодого Владыки было мелочью, по сравнению с желанием убить. Все, чем раньше задевал Старейшина, не имело особого смысла, они не могли нанести ему глубоких ран в самолюбии и тщеславии. И вот струна терпения лопнула, защитная оболочка тех качеств не выдержала и дала трещину. Теперь есть нечто, гораздо большее, чем желание заполучить силу мира, и это...желание отомстить. Чистое и искреннее, пропитанное насквозь злобой и ненавистью, способное подарить такие возможности, что даже Боги будут дрожать.

Аккуратно лезвием косы, Даниэль приподнял голову демона, странно, что при всей остроте, она не поранила его. Глаза смотрели в сторону, беловолосый мужчина усмехнулся уголками губ и резко убрал свою оружие, оставив глубокую розовую полоску, и поудобнее перехватил древко для завершающего секущегося удара. Не было в его глазах сожаления, в них не было ровным счетом ничего...

-Прощай, мой неудавшийся палач, - сказал он так же пусто, заставив поежится, - Время коварно, а история непредсказуема...

С едва слышным свистом опустилась коса, но тут же встретила препятствие в виде кинжала. Мефистофель продолжал стоять на коленях, но теперь смотрел исподлобья взглядом полным ненависти. Удар Даниэля был слишком силен, отчего пришлось использовать и вторую руку, если бы не она, то никакое бы оружие не смогло остановить удар Даниэля, коса замерла в паре сантиметров от демона. Кровь стекала по левому рукаву куртки, обнажая сильно искалеченную плоть: поврежденные мягкие ткани и разрубленную кость со множеством мелких осколков. В данном случае хваленная регенерация поможет разве что не умереть, но уж никак не исцелить.

Даниэль искренне удивился. Ему казалось, что демон полностью разбит и уничтожен на моральном уровне, а там уж и тело легко добить.

-Что ж, я был о тебе худшего мнения, сейчас ты сумел подняться в моих глазах, - заметил Старейшина, но продолжил давить на косу, заставляя Мефа скрипеть зубами от боли.

-Да ты еще немного времени погоди, и я вообще взлечу!

Ответом послужила улыбка.

Мефистофель не хотел рисковать, а принимать свой истинный облик не было резона - тогда он станет еще большей мишенью для врага, уж лучше оставаться таким. Пускай и в облике зверя больше шансов нанести больший урон, но сила одинакова, размер впервые не важен.

Почувствовав слабину, демон подставил под удар левую руку, решив, что ей терять нечего, лишь бы не отрезали - все остальное заживет, а сам ушел назад, уходя полностью из-под удара. Встать оказалось тяжело, на левую ногу невозможно становиться, по телу сразу же распространялась адская боль, но надо терпеть. Взяв кинжал в зубы, Меф призвал клинок. Даже поодиночке, его Инферно опасная вещь, и он надеялся, что равная по силе косе Даниэля. Тот лишь стоял и выжидающе смотрел, закинув свое оружие на плечо: полностью расслаблен и уверенный в своих силах. Вокруг не было силовых защитных полей, не было и магических ловушек, которые он легко мог установить, не было ничего, искажающего пространство, кроме самого Хранителя.

Раз нет возможности ходить и бегать, Владыка решил использовать более затратный энергетически, но единственный возможный метод ведения боя - пространственные прыжки, именуемые телепортацией. Быстротой такого противника не удивишь, остается все та же славно известная хитрость...

Удар сзади ничем не удивил Даниэля, он легко блокировал его лезвием. Атаки сверху и справа были проигнорированы простым шагом в сторону. Так продолжалось несколько минут, пока у Мефистофеля еще хватало сил для скорости, затем пришлось менять стратегию и переходить на одиночные и точные удары.

Вскоре Даниэлю это стало надоедать, ведь он практически не двигался с места. Одиночный танец демона вдохновлял, раз он с такими ранами может двигаться, и в то же время побуждал к экспериментам: а что если ему подрезать еще одну руку, как он тогда будет сражаться? Или нанести серьезное ранение, а то даже с такими повреждениями слишком бодро двигается. А может уловчиться и все же подрезать глотку? Столько вариантов, а выбрать можно лишь один.

Большой неожиданностью для демона стала атака Хранителя, ему повезло вовремя уклониться, отчего на землю упала лишь прядь срезанных волос.

Они стали двигаться по кругу, и каждый искал брешь в обороне другого, но не мог найти. Мефистофель хромал и тяжело дышал, двигался медленно, иначе не позволяли раны. Даниэль нарочито медленно двигался, подражал скорости демона и ждал, когда тот сорвется, не выдержит и нападет.

Время тянулось медленно, чертовски медленно... Ни один из противников не желал открываться и отступать, хотел довести свое дело до конца.

-А ты неплохо держишься, как для Владыки Ада, - бросил Даниэль Мефистофелю с улыбкой.

Хотелось ответить так же, но демон не мог... Он боялся отзывать кинжал, ведь в таком состоянии, каждая деталь могла привести к непоправимым последствиям.

-Даже и представить не мог, что когда-нибудь еще так хорошо развлекусь с одним из Асмодеусов, - Хранитель наслаждался действом, раз позволял себе говорить.

Битва, или же дуэль, совсем не располагает к разговорам, один противник об этом забыл, а второй воспользовался моментом.

Неудачный перехват косы из руки в руку сыграл злую шутку с Даниэлем, ведь именно в этот момент он открылся, что позволило демону нанести удар. Хранитель сделал шаг назад от такой неожиданности, на груди остался след от удара, который тут же принялся кровоточить - хорошо задел, сильно. Боль уже давно не чувствовалось, азарт от дуэли забрал все мешающие удовольствию чувства. Тем самым одурманив и частично лишив способности трезво мыслить. Запах крови сводил с ума, словно опиум и придавал сил обоим противникам. Мефистофель не стал медлить и снова нанес удар равный предыдущему по силе, за ним последовал еще один, но уже в живот. Меч легко распорол ткань одежды и прошелся по нежной коже, хотел насквозь пронзить врага, рассечь уже не хватит сил. Демон не смотрел на лицо врага и не мог видеть той довольной улыбки на его устах, которая пугала даже её владельца.

Умирать не хотелось никому, но Смерть уже пришла за своим клиентом, выжидая время для начала жатвы. У обоих равные шансы на победу.

Следующий удар Мефистофеля уже был блокирован косье, Даниэль тяжко дышал - каким бы всесильным он не был, Хранители смертны, хотя в легендах и прозваны обладателями долголетия и даром обманывать Жнеца. Все это лишь детские сказки, но в них отчего-то хочется верить.

Довольный блеск в глазах демона веселил, хотя уже и не такой как раньше. Даниэль понимал, что близок к провалу, предсказания Старейшины Галлеи всегда сбываются и, увы, он не избран для того, чтобы переломить свою судьбу. Или все нет?

-Мой мальчик, - Даниэль снова не выдержал долгого испытания молчанием, - Мы оба понимаем, что этот удар будет последним. Ты при смерти телом, а я душой, но это не важно, - он слегка улыбнулся и покачал головой, - Слишком молодой, но уже хочет попасть в историю. Ты в неё попадешь, но не так как ты думаешь. Либо будешь тем, кто сумел убить Хранителя, либо очередным глупцом, убитым им. Этот мир тебя не запомнит в любом случае. Ты Владыка Ада - таких было множество; ты пришел за силой - не удивил; найдешь нового Хранителя и будешь его обрабатывать - поверь, люди не настолько наивны. В истории будет мелькать твое имя, но только в хрониках, как одного из Повелителей преисподней на манер президентов стран в мире людей. Ты многого добьешься, но не сумеешь написать историю.

Коса в руках дрожала, она не хотела прощаться со своим дорогим Старейшиной. Она выбрала его, и пусть Даниэль думает что хочет, но все было именно так. Не он, а она. Столько тысячелетий вместе, а конец подкрался незаметно, и как всегда неожиданно.

Мефистофель тяжко дышал, раны изматывали, но сейчас требовались абсолютно все силы для последнего удара. А потом и помереть не жалко, хотя и неохота. Не для этого все было затеяно, ох не для этого. Ему требуется вся жизнь для воплощения планов и не какому-то старику лишать его жизни!

Меч и коса снова сошлись, но на сей раз один из них оказался быстрее.

Хрустальное лезвие поранило горло демона и намертво застряло в плече, пронзив кость. Кровь текла струйками по одежде и капала на землю. Мефистофель больше не мог держаться на ногах и упал на колени. Больно было даже дышать, но ничего, он выживет и залечит все раны, у него будет будущее. С блаженной улыбкой, демон упал на живот. Этот бой окончен.

Но не одному Мефистофелю было суждено улыбаться, Даниэль тоже был доволен. Он сидел у дерева с кинжалом в сердце - на этот раз демон угадал с его месторасположением, а его голова лежала недалеко. Старейшина Галлея никогда не ошибается в пророчествах, и никому не суждено изменить свою судьбу, если она смогла её увидеть. Хоть Асмодеус уже и не увидит никогда, но улыбка на устах Даниэля пугала, как и сияние его пустых, но довольных глаз. Он стал свободен и навсегда остался преданным этому миру, но уже на другом плане бытия суждено продолжить нести свою ношу.

Спустя несколько минут тело Старейшины стало превращаться в пепел, и резко поднявшийся ветер развеял его по ветру. Когда Мефистофель очнется, ничего уже не будет напоминать о Даниэле, кроме многочисленно оставшихся ран, если, конечно, демон выживет. И тут ему сильно придется постараться. Да благоволит ему Фортуна.

Оставить комментарий © Copyright Тульская Анжелика Анатольевна (engel-diablo@yandex.ru) Размещен: 27/12/2012, изменен: 27/12/2012. 39k. Статистика. Рассказ: Фэнтези		Ваша оценка:
Аннотация: Каждый мир владеет определенной силой, которую чаще всего делят на добро и зло. Она своеобразна и имеет свое воплощение, которое получило имя Старейшина или Хранитель.Его можно убить, но силу заполучить никому не подвластно. Многие не верят в эту истину и пытаются поспорить с этим постулатом. Сотни лет, оружие Хранителя окрашивается кровью глупцов, ему надоедает, ведь словам никто не хочет верить, каждый самоуверен до безумия. И вот очередной глупец, явившийся ровно в срок, предсказанный Старейшиной одного мира. Кто победит судьбу и переломит ход истории? Жнец уйдет довольным с этого поля битвы, но унесет с собой одного или же двух? Кому улыбнется удача в этой встрече - тот и победитель.

Тульская Анжелика Анатольевна : другие произведения.

Хроника