Обитатели средней группы детского сада сидят на горшках.
Яна, курносая девочка с бантиком и белокурыми кудряшками, сидя на зеленом горшке, держит в ладошке Ежа. Свободной рукой Яна пытается посчитать его колючки.
- Пять, шесть, семь... А хвостик у тебя есть?
Еж кусает Яну за палец.
Яна сбрасывает Ежа на пол и громко плачет, размазывая слезы по щекам.
Еж, деловито фыркая, с топотом убегает под одну из десятка детских кроватей.
***
Таня, девочка с аккуратными темными косичками, и Вова, вихрастый веснушчатый мальчуган, едут на двух красных горшках наперегонки, отталкиваясь от пола ногами. Таня задевает ногой ковровую дорожку и падает, опрокидывая горшок. Вова громко над ней смеется, потом встает с горшка и грубо дергает Таню за косичку.
Яна неожиданно прекращает реветь, поднимается со своего зеленого горшка, твердым шагом подходит к Вове, который смеется над Таней, и объявляет громко, на всю группу:
-А мне мама сказала, что мальчик, который обижает девочку, не мужчина.
Показывая пальцем на Вову, Яна провозглашает:
- А Вовка не мужчина. Вовка - бяка!
Дети на горшках весело смеются.
***
В комнату вбегает воспитательница, растрепанная женщина лет тридцати в криво застегнутом белом халате.
-Ну, что за дети! Ни на минуту их оставить нельзя!
Воспитательница берет за руки Яну и Таню и, отбросив в сторону два разноцветных горшка, ведет девочек к закрытой двери, расположенной в дальней части комнаты.
Яна и Таня упираются.
Воспитательница открывает дверь в темную кладовку и вталкивает девочек туда.
- Будете знать, как реветь, обзываться и ездить на горшке! Я вашим мамам позвоню, чтоб вас нашлепали, как следует!
Воспитательница закрывает дверь, оставив двух девочек в темной кладовке, проходит по комнате мимо все еще сидящих на горшках детей и томной походкой выплывает в коридор.
В коридоре ее ждет молодой человек приятной наружности.
Воспитательница поправляет прическу и халат.
- Извини меня, тут две безобразницы...
Молодой человек обнимает воспитательницу, кладя руку ей ниже талии.
- Да ладно, ну их. Ты скоро освободишься?
- Не скоро. Вечером. Надоело! Видеть их не могу!
- А что, для тебя другой работы нет? Иди в магазин, продавцом, или диспетчером в гараж. Я договорюсь.
- Да, уж лучше в гараж. Давай, договаривайся.
***
В кладовке темно. Яна с Таней жмутся друг к другу, преодолевая страх.
- А нам не страшно. Правда?
- Правда. Мы ведь вдвоем.
- А за что нас воспитательница не любит?
- Потому что она злючка. Она никого не любит. А Вовка опять тебя за косичку дернул?
Таня трогает себя за косички, проверяя, на месте ли они.
- Ага. Я маме скажу, чтобы косички мне отрезала. Посмотрим, за что тогда дергать будет!
Девочки весело смеются, забывая о темноте.
Глава 2. Укус Ежа смертелен для любви
Как же быстро пролетели двадцать лет!
В уютной кухне Таниной квартиры Еж из блюдца лакает молоко.
Таня, двадцатипятилетняя пышногрудая брюнетка с модной короткой стрижкой и серьгой в носу, плачет навзрыд.
Яна, двадцатипятилетняя элегантная блондинка с локонами, в недоумении смотрит то на Таню, то на обедающего Ежа.
Недоумение Яны сменяется иронией:
- Это кто ж тебя обидел, рева-корова? Может, тебя Ежик укусил?
Яна философски наклоняет голову:
- Да, укус Ежа смертелен...
- Для Ежа.- Таня улыбается сквозь слезы, потом обреченно вздыхает. - Здесь еще один "ежик" есть. Тот еще "ежик"!
***
Вова, Танин муж, двадцатипятилетний мужчина жалкой наружности, маленький, неопрятный, с круглым животом и злыми глазами, развалившись в комнате на диване, жует сигарету.
- Танька, черт, жрать давай!
В комнату входит Яна.
- Это из какого же угла донеслось? Это ты, что ли, сказал? Ты, пупс розовопузый? А мне мама говорила, что мужчина, который обижает женщину, - не мужчина.- Яна рассматривает свой наманикюренный пальчик, потом
направляет пальчик в сторону Вовы. - Ты, Вовка, не мужчина. Ты бяка!
Вова пытается что-то сказать в ответ, но у него не получается. Он невнятно мычит и остается лежать с выпученными глазами и разинутым ртом, из которого наполовину вывалилась жеваная сигарета.
-Бяка! - твердо произнеся обвинительный приговор, Яна выходит из комнаты.
Таня с Яной покидают квартиру. В руках у Тани корзинка с Ежом.
***
Яна и Таня стоят на палубе прогулочного теплохода у ограждения, смотрят на серо-голубую воду.
-Да брось ты его, брось сморчка гнусного! Зачем он такой нужен, недоумок? Тратить на него свою жизнь -преступление!- Яна в возмущении ковыряет лакированный ноготь и, в конце концов, сделав неосторожное движение, ломает его.
-Он всегда дергал меня за косички. Я думала, любит.
А он... - Задумавшись, Таня вертит в руке, а потом роняет в воду обручальное кольцо.- Помнишь темную кладовку?
Мы никогда ничего не боялись! Потому что мы были вместе.
-Мы и сейчас никого не боимся. Мы и сейчас вместе.
А Вовку твоего за борт выбросим! Пусть у больших рыбок будет вкусный обед!
-Это же не человек! Это гнилое недоразумение! Его надо из рогатки пристрелить!- с гневом выдает Яна.- Он хоть работает где-нибудь?
-Работает. Каким-то монтером. Что-то связанное с детскими аттракционами. Качели-карусели всякие. Ну там "лодочки", например, которые раскачиваются на цепях, или карусель "ромашка". "Чертово колесо". Все эти "лодочки" и карусельные кабины как-то крепятся к основанию. А монтеры за этим следят. А если плохо закрепят, то я не знаю...
-Боже, какой кошмар! Идиот - и на экстремальной работе! Карусели ему подавай! Ему даже дворницкую метлу доверять нельзя. Это он что-нибудь не так прицепит, и погибнут люди? Оторвется эта самая "лодочка", за которую отвечает твой любимый Вова, и будут человеческие жертвы?!- Яна в ужасе хватается за голову.
-Получается, что так. Монтеров не хватает. Его сколько раз уже собирались выгнать с работы за прогулы и пьяные выходки, но все никак не выгонят.- Таня снова вздыхает и поворачивается к воде спиной.- Куда ж мне деваться? Он в моей квартире живет. У меня нет другой квартиры, отдельной. А к родителям - я не могу. Стыдно. Унизительно. Лучше на улицу.
Яна возмущенно вскидывает брови:
-И не надо к родителям. Еще чего! Взрослая баба, а ноешь и жалуешься. Ты посмотри, - заговорщицки продолжает Яна,- все мужики в нашу сторону оглядываются. И, заметь, на тебя смотрят, не на меня!
Яна кокетливо поправляет локон и, подмигнув симпатичному мужчине, добавляет:
-Ну, на меня разве что совсем немножко.
-Да уж, немножко!- в голосе Тани звучит легкая зависть.
-Конечно, ты реви больше из-за своего поганого Вовы.
Тогда и нос покраснеет, и морщины появятся. Тогда точно никто на тебя не посмотрит!
Прогулочный теплоход причаливает к пристани.
-Ишь ты, "жрать" ему подавай, - кипятится Яна. - Жену захотел в прислуги! А сам рожу полгода не мыл. От него ж воняет! Никакая жена не выдержит. Пошли. Мы ему еще устроим воспитательно-показательный процесс. А ты сегодня переночуешь у меня.
***
Вова в Таниной квартире пьет из трехлитровой банки томатный сок, проливая часть сока на свою одежду и на светлый ковер. Вова слышит звонок в дверь.
-Ага, Танька пришла. - В голосе Вовы звучит угроза.- Сейчас я тебе покажу, как где-то шляться, мужа не спросясь. Стер-рвь!
Вова ставит банку с оставшимся соком на пол и выходит из комнаты, вытирая рукавом томатные "усы".
Перед дверью квартиры стоит столик, накрытый салфеткой. Сверху записка: "Жрать подано, любезный друг".
Вова опускает кулак.
-Таньки нет. Зато полно еды, - удовлетворенно выдыхает Вова, беря столик и втаскивая его в квартиру.
Вова, кряхтя, подтаскивает столик к дивану. Сдергивает с него салфетку. Видит на столике детский горшок, из которого торчат две темные детские косички. Рядом лежит еще одна записка: "У меня больше нет косичек, чтобы за них дергать."
Вова ногой опрокидывает столик на пол. Разбивается банка с остатками томатного сока, и "кровавые" брызги разлетаются по комнате.
-Танька! Я так не согласен! - злобно и в то же время плаксиво взвизгивает Вова.- А я как же? - Вова топает ногой. - А меня кормить будет кто?
***
Спальня Яны освещена уютно, по-вечернему.
В углу комнаты корзинка. В ней удобно устроился Еж.
Он пофыркивает и время от времени поводит носом, прикрывая блестящие бусинки-глаза. Потом сворачивается в колючий клубок.
Яна с Таней укладываются спать на огромной кровати, занимающей почти всю комнату.
-А ежики по ночам топают. Как солдаты,- таинственным голосом рассказывает Таня.- Когда мы погасим свет...
-...то услышим громкий топот, - без всякой таинственности заканчивает Яна.
Таня, как Еж, сворачивается калачиком.
-Страшный Еж выйдет на охоту,- продолжает Яна утробным голосом,- и будет нас кусать. Откусит у нас парочку пальцев, потом притащит добычу в свою нору и будет грызть наши пальцы, похрумкивая и причмокивая. А потом снова залезет к нам в постель, чтобы воткнуться кому-нибудь в мягкое брюхо... А кое-кто уже получил наш подарочек, - злорадно добавляет Яна. - Вовка твой незабвенный.
Таня смахивает слезу:
-Ага. Он голо-одный...
-Ну, всё, всё, успокойся. Лучше сразу оторвать от себя эту гадость. Лучше сейчас потерпеть. Потом ведь еще больнее будет,- уговаривает Яна.
-Человек все же, какой-никакой. Я к нему привыкла. И все детские воспоминания связаны с ним. Они, эти воспоминания, такие теплые, такие родные и пахнут молоком... И детскими какашками. Помнишь?
Яна становится задумчивой, погружаясь вместе с Таней в детские воспоминания:
-Да... Но ведь люди меняются. Мы уже не те. И он тоже. Он вырос и стал большим... ничтожеством. Никто в этом не виноват - только он сам. Не плачь, - мягко добавляет Яна.- Мы же вместе. Нам ничего не страшно.
-Помнишь Ежа - давно, в детском саду? Того, который укусил тебя за палец.
-Еще бы. Было так обидно. Я его погладить хотела. Колючки посчитать. За хвостик потрогать. А он укусил, предатель.
-Ежик - он такой милый, с хитрой мордочкой. Он родом из нашего детства. Он, Ежик, и есть наше детство. Он фыркает в кустах, несет на спине веточку смородины, и кажется, что детство не кончится никогда. А когда Еж кусает за палец, становится обидно. Как будто детская сказка обрывается - и тебе сразу грустно, больно и темно. Как в той кладовке.
-Да. Ежик-это детство, - соглашается Яна.- И Вовка твой - это детство. Ты взяла своего мужа с собой из детства. И ошиблась. Детство показало тебе свои зубы. Ты зациклилась на своем детском чувстве, не ждешь другой любви.
Тот Еж из детства теперь укусил тебя! И, судя по твоим слезам, укусил смертельно. Получается, - размышляет Яна,- что укус Ежа смертелен ... для любви. Нет, так нельзя! Детство-это еще не вся жизнь! Будет другая любовь... Слушай, а давай жить вместе? Нам ведь хорошо вдвоем.
-А разве так бывает? - Таня теряется.- Странно как-то.
-Почему странно? Мы ведь обе свободны. В любой момент каждая может уйти.
-И только смерть разлучит нас, - торжественно объявляет Таня.
-Нашла, чем шутить! Вот как сейчас дам! - Яна делает строгое лицо и замахивается на Таню тапком.
Таня прячет голову под подушку и, выглянув оттуда, обещает виновато:
-Не буду, не буду больше.
Таня вылезает из-под подушки:
-Мы с Ежом ранимые существа! Нам нужны терпение и ласка. Между прочим, если ежик скучает по хозяину, у него даже может быть сердечный приступ!
-Ладно, ладно! Посмотрим на ваше поведение. А теперь спать,- заключает Яна.
Ночь. Таня с Яной спят на большой кровати.
В комнате темно, но очень шумно. Слышны шорох, пыхтенье, топот, шум от перемещения предметов, как будто кто-то двигает стулья.
В темноте виден силуэт Ежа, который, уверенно топая, тащит конфетную бумажку под кровать.
Яна просыпается и с испугом вскакивает на кровати:
-Воры!
Таня в полусне поворачивается на другой бок:
-Да нет. Это мой Еж на охоту вышел.
-Еж? На охоту? Да тут был такой грохот, будто целая банда грабителей вышла на охоту! - возмущается Яна и включает торшер около кровати.
Застигнутый врасплох Еж бросает бумажку и сворачивается в клубок.
-Ну, ты смотри, а! Спрятался он!- Яна встает с кровати и берет колючий клубок в руки.- Ты невоспитанный Еж! Ночью нужно спать!
Еж доверчиво высовывает нос и глазами-бусинками смотрит на Яну.
-Не будешь больше хулиганить? - спрашивает Яна у Ежа.
-Будет,- не открывая глаз, отвечает за Ежа Таня.- А еще под кровать унесет все наши тапки.
Яна заглядывает под кровать.
-Уже унес! Ах ты, бандит. Безобразник.
Яна кладет на пол Ежа, лезет под кровать и достает оттуда два тапка разного цвета, три бумажки и одну заколку для волос. Складывает всё это в кучку.
-Ну? И что с тобой будем делать?
Еж с грозным фырканьем обегает вокруг Яны.
Потом Еж деловито подбегает к кучке, берет в зубы бумажку и бежит с ней под кровать.
-Ага! Когда спит зубами к стенке! - Яна садится на кровать. - Ну вот. Весь сон перебил. Топотун неуклюжий. Надо сдать его в зоопарк. А вместо него купить большого говорящего попугая. Чтобы тебе скучно не было.
Таня открывает глаза:
-И будет по квартире такая огромная индюшка летать!
Я не могу отдать Ежа в зоопарк. Этот Еж - мой друг. Часть моей души.
-И как зовут этого зверя? - устало интересуется Яна.
-Никак. Просто Еж.
-Нет. Так не годится. Ему нужно имя дать. Какое-нибудь воинственное. Пусть будет Александр.
-Слышишь, охотник за тапками? Ты теперь Александр,- сонно объявляет Таня.- Так что соответствуй.
Яна выключает свет.
Еж в темноте снова начинает сопеть, фыркать и с топотом бегать по квартире.
Глава 3. в поисках новой любви
Нудистский пляж на морском европейском побережье.
Обнаженные люди на побережье и в воде ведут себя естественно.
Обнаженные Таня и Яна загорают на золотистом песке.
Обе в солнечных очках лежат на спине.
-Так здорово! И даже не стыдно совсем, - разомлевшим голосом говорит Яна.