Мужчинам всем, бегом на плац!
Там, будет вздёрнут нехристь, Кац.
Шпион немецкий, падаль, спрут!
К таким как он, закон наш крут.
Он агитировал дворы
На милость сдаться, немчуры.
Вот Господа и наш ковбой -
Казак и парень с головой.
Не подведёт, за то ручаюсь,
Не в первый раз я с ним встречаюсь.
Он без особого труда
Повесит гадкого жида.

Поднялся  Кац на табуретку,
Спектакль ужасный, случай редкий.
Ковбой надел ему петлю.
Кац про себя подумал: сплю...
Ковбой верёвки круг расправил
И Каца в мир иной отправил.
Лишь пёс безродный выл по Кацу
Не разводил бы агитацию.
От христиан до шириата
С мандатом пролетариата
Он всех сбивал с дороги Бога
И вот наказан, очень строго.
Врал, что молочная река
Родит кисельны берега.
Штыки отправят в переплавку,
Царя в нужник, попов под лавку.
Кого к концу, кого в начале...
Ковбоя пьяницы качали,
И деньги сыпались окрест,
Кто медный грош, кто медный крест.
Корчмарь и тот лохматил пейсы
Желая быть белогвардейцем.
Да стар, да болен, да богат,
Какой с богатого солдат?
И вот ушли Христовы рати,
Но лишь казаки на полати...
Тут взрывы, звон и топот ног...
Чу, комиссары на порог.
Согнали всех,  кто стар и млад,
А ну, кто смерти Каца рад?
Ковбоя нет,  и след простыл.
Где фронт сегодня - завтра тыл.

Вставала новая заря,
Играя роль поводыря.
Большого медного котла,
Что оплела листвой ветла.
Как величавый мостодонт
Рассвет окрасил горизонт.
Коня с дороги повело,
Горит Отечество - село.
Куда бежать? Податься в лес?
Навстречу вынырнул разъезд.
За жизнь рассказывать морока.
Буза пришла ещё до срока.
Сначала били погреба,
Потом хозяйского раба.
Потом старух за литр браги,
Потом иных соцветий флаги.
Потом полицию и власть,
Гулять ребята, надо всласть!

Великий вождь и самоучка
Семёну знатную дал вздрючку, 
И вразумил, иди, вещай!
Советы телом защищай!
Словам пророческим внемли:
Течёт в евреях кровь земли.

Свобода - призрак для приматов.
Вот беляками взят Саратов.
От речки Нёман до Оби
Стреляй, насилуй, жги, руби!
От Волги с Камой, до Камчатки
Решалось всё за счёт свинчатки.
Жизнь начинается с пупа.
Россия с палок и попа.

Семёну вверили пехоту.
Война давно вошла в охоту.
Прекрасный миг атаки краткой,
Когда играешь с пулей в прятки.
Семён везуч, как мылом тёрт.
Не зря бойцы прозвали: чёрт!
Он то пешком, то на тачанке
В протёртой пулями кожанке.
В атаку шёл. Ему везло.
В него бессмертие вросло.
Хоть безгранична смерти власть,
Но в ноги ей ему не пасть.
Когда случалось Ася рядом,
Что шла вдоль фронта  с санотрядом.
Он её молча обожал,
Но дисциплины не снижал.
Она глазами вопрошала,
Боясь, что мыслям помешала
И силы чувствуя прилив
Он был несказанно счастлив.


Но вот, в бою под Карташовкой
Казак случайно из винтовки
В него прицелившись,  попал...
Семён простреленный упал.
Души обрушилось сознанье.
Как тяжкий остов Мирозданья.
И опрокинувшись, навзничь,
Он смерть свою не мог постичь.

Страна в кольце фронтов гудела.
Страна работала и бдела.
Ковала, строила, пекла,
Чтоб жизнь по- новому текла.
Страна солдат фронтам давала,
Стальных людей в огне ковала
И наполняла мир душой -
Идеей равенства, большой.
В рассветах новых и былинных
Ковбой носился по долинам.
То бил жидов, тяжка рука.
То, охломона,  мужика.
То был судьёй, а то убийцей.
Он видел страх в угрюмых лицах.
Мужик землёй одет, обут,
Ему не нужен барский кнут.
Земля искон имела таксу.
Теперь всё по боку, по Марксу.
Теперь работать дурней нет.
Любовь и та, сплошной минет.
Теперь и плюнуть можно в очи.
Теперь командует рабочий.
Теперь все важны и равны
Хотя одни на всех штаны.


Ковбой мечтал прожить ковбоем,
Ну. Что же. Дело молодое.
Там где опасность, там и риск.
Любовь девиц, девичий визг.
Чуть, подарил какой булавку,
Тот час вали её на лавку.
Из панталонов опростав,
Читай ей воинский устав.


Когда полковник, гаркнув властно,
Строй разворачивал на красных
Рубить тех, шашками, веля...
Вгонял в коня он шенкеля.
И с многоглавой конной лавой
Шёл добывать России славу.
Сорвав уже одежд мильон.
Но нету Славы под бельём.

В один июньский жаркий вечер
Отряды встретились; быть сече.
Всклубилась пыль из-под копыт,
Упавший, в сутолоке добит.
Смешались кони разной масти,
Вскипели низменные страсти.
Ковбой, привстав на стременах
Рубил на совесть, не за страх.


Змеёй юлила его шашка.
За редким случаем промашка.
Как бритва головы стрижёт
Вас Фридрих Энгельс сбережёт!
Ковбой вне всех программ и партий.
Ковбой как волк в бою азартен.
Лицо и руки - весь в крови.
Метнёт копьё, а ты, лови.
Полёт прицельный. Сабли взмах...
И что Христос? И где Аллах?
Прими, товарищ, мой аркан.
Сучи ногами как тарпан.
Уже растёт убитых груда.
Где комиссар? Где он, иуда?
Для комиссара смерть - почёт.
Мне комиссар пойдёт в зачёт.

Тут конь на конь. Вздыбились оба.
Как кузня, конская утроба.
Чернявый грешник из котла
Привстал с казацкого седла
И пуля - дура, с перепоя
В плечо ужалила ковбоя.
Опять наган загрохотал,
Уж в этот раз ковбой пропал.
Но он убитым притворился
Он к конской гриве привалился,
И черноглазый большевик
Скосив глаза на мёртвый лик,
Других врагов искал для встречи.
Но был судьбой-злодейкой,  мечен
И свет померк средь бела дня.
Ковбой стрельнул из под коня.

Он с беспощадностью жигана
За пулей пулю из нагана
Слал в плечи, в голову, в живот...
Уж решето не оживёт.
Сдох, комиссар, сестрица шашка.
Конём растоптана фуражка.
Спасай, Рассею!  Бей,  жидов!
За реки слёз казацких вдов.
Кто за идею, кто по пьяне,
Друг с другом бились россияне.
И русский русского в упор
Стрелял, России всей в укор.
Деля на всех паёк свой куцый
Всходили звёзды революций.
Для контрибуций и наград
Терзал родного брата брат.
Земля кругла, но жизнь круглее.
Сегодня Я, ты завтра, злее.
Сегодня я тебя, а ты
Передо мной сожжёшь мосты.
На небе спит Господь наш в бозе.
Земля нуждается в навозе.
И скачут толпы тут и там
Низвергнув мир к его ногам.
Нас жизнь жалеет не напрасно.
То белый прав, то правый, красный.
Не избежать войны сетей.
Война есть зло. Солдат - злодей.
Злодейство краской не замажешь.
И добрых слов о нём не скажешь.
Не от добра,  людишки мрут,
Штыком Свободы не берут.
Штыком берут лишь плоть чужую,
Пускай помещика, буржуя,
Пускай рабочего, пусть хама...
Пускай попа, кюре, имама...
Оленя, кролика, чижа..,
Чтоб кровь ручьём текла с ножа.
Ножом свободы не берут,
Лишь кожу с наших тел дерут