Малиновый, густой. Закрыв глаза, я медленно опускаю в него лицо и глубоко, до боли в трахеях, вдыхаю. Вдыхаю, будто пью. Он просачивается в меня нежностью первой ночи, обволакивает меня изнутри и снаружи, впитывается в каждую пору, в каждую клеточку. Он наполняет меня тревожной, щекочущей силой, разворачивается во мне, пульсируя в натянутой тетиве мембран и, наконец, заполняет меня всю ровным янтарным светом. Предвкушение.
Глянцевый взвар ласкает, щекочет губы, раздвигает их неритмичными толчками, и я не могу сдержать улыбку. На вдохе - счастливую. На выдохе - обречённую. Кожу покалывают бегучие пузырьки, раз за разом соскальзывающие со скулы к морщинкам вокруг глаз, чтобы окончательно и бесповоротно запутаться в ресницах, ослепить. Я вбираю, вбираю в себя весь этот свет, стремящийся ко мне, весь это звук, цвет, боль, всю эту бесконечность, красоту, отчаяние.
Наугад ловлю и зажимаю зубами внезапный подарок, неожиданное сокровище - прохладную жемчужину. Вопрос. Провожу кончиком языка по её гладкой и терпкой поверхности. Пытаюсь запомнить ощущение и крепче сжимаю зубы. Радужным, искристым импульсом жемчужина лопается: волна полынного дурмана прокатывается по нёбу, на мгновение задерживается, нетерпеливо требуя глотка, и, на последок, дарит мне солнечный всполох медвяного запаха. Я понимаю, что это - пароль и расправляю крылья.
Сильный, восходящий поток подхватывает меня, возносит всё выше и выше, туда, где воздух расплавляет звуки, туда, где звуки переходят в чёрное, туда, где чёрное переходит в прошлое, туда, где прошлому спасенья нет. Я достигаю верхней точки, ловлю её за хвост, выдергиваю перо на память и ставлю свой хлёсткий росчерк на плюшевой синеве экрана. Космоса.
Распознав вторжение, он прогибается, натягивается, тянет за собой и рывком сдергивает меня с устойчивой траектории, засасывает меня в жерло вывернутой наизнанку воронки. Рваный хлопок звучит как приговор. Меня спелёнывает, стискивает холодный ужас: он втягивает меня в голубоватый склеп из оргстекла, туда, где молчание раздирает лёгкие, туда, где сердце примерзает ко лжи, туда, где в глазах пустота и кристаллики льда скрипят под ногтями. Ты. Балансируя на грани невозможного, я нахожу свой последний аргумент, свой единственный козырь, свой патент на спасение SOS и срываюсь в спасительное пике - по эту сторону несостоявшейся разлуки.
Я погружаюсь всё глубже и глубже: в моих венах сель, в моем теле - лава. Я заполняю собой пространство, и пространство тактично впускает меня. Мы находим наше общее настоящее и заключаем договор на крови. Мы сливаемся в пучок яростного света, сцепляемся в жестоком захвате, переплетаем наши ритмы в единую звенящую струну. Мы пикируем на зов, зелёный зов манящего, огуречного, весеннего запаха и соскальзываем в ласковую пену заливных лугов: туда, где дождь пахнет музыкой, туда, где музыку приносит ветер, туда, где ветер раскрашен красками, одет в сюртук. Радуга. Я пересчитываю свои сокровища и разрешаю себе неслыханное: я называю имя.
Ключик проворачивается в замкЕ, дужка падает и мы соскальзываем на новую страницу вчерашней встречи.