Трещалин Михаил Дмитреевич : другие произведения.

Удивительные приключения с горланами и оралами

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

Михаил Трещалин

  
  

Удивительные приключения

с горланами и оралами

трилогия

  
   Краткое содержание
   Книга первая "Алавер"
   Четверо русских школьников при помощи древнего кубка из волшебного материала "алавера" попадают на Планету Двух Солнц, где повстречались с детьми существ, населяющих эту планету. Пред самой встречей девочки ссорятся, отчего кубок теряет свои волшебные свойства и возвращение на Землю становится невозможным.. Новые знакомые предлагают ребятам отправиться в столицу планеты, где живет очень известный ученый метафизик доктор Курхан. Возможно, он поможет земным детям вернуться домой.
   Во время пути в столицу с ребятами происходят различные приключения и происшествия, но путешественники в конце концов благополучно прибывают к ученому, но попасть домой им удается не сразу. Сперва они попадают в древнюю Ассирию, где чуть не погибают, как опасные преступники. К счастью все оканчивается благополучно
   Следующее путешествие было на умирающую планету Кард, где им последний житель планеты поведал ужасную историю своего народа . Потом было путешествие в царство безмятежного дня, где дети чуть было не подверглись чарам оттого места, и, наконец, они благополучно вернулись домой.
  
   Книга вторая "Планетоид света"
   Знакомые нам по Книге "Алавер" горланские и оральские дети, немного повзрослев с поры приключений с земными ребятами, попадают при помощи кубка изготовленного из "алавера" в институте доктора Курхана , Попадают на странное небесное тело, когда-то бывшим планетой, а теперь потерявшим свою звезду и ставшим планетоидом, летящим неизвестно куда в бескрайних просторах космоса, оставшись в полной темноте . Наши герои спасают от неминуемой гибели все живое на планетоиде. Они освобождают, спрятанные древними жителями, запасы света, преодолевая всевозможные препятствия и, с чувством выполненного долга, благополучно возвращаются к себе домой.
  
   Книга третья "К нам гости.
   Горланские и оральские ребята попадают на нашу родную планету в Россию. Здесь они встречаются со своими давними друзьями и вместе с ними путешествуют по нашей стране и благополучно возвращаются домой.
  
  
  
  
  
  
  

Книга первая

АЛАВЕР

ГЛАВА 1

1

Алавер

   Среди непроходимых девственных лесов северной Европы в обрывистом берегу безымянного озера, уютно укрытого снегом, зиял вход в черную таинственную пещеру. Даже при очень тщательном осмотре местности можно было не усомниться, что здесь еще не ступала нога человека - так дико выглядел обрыв, столетние ели, заснеженный лед озера и узкий, напоминающий своей формой очертания каменного наконечника стрелы лаз, уводящий в непроглядную тьму пещеры. В действительности внизу, в самой глубине, в довольно просторной круглой зале со сталактитами под потолком, вот уже более полвека жил страшный колдун и ученый-алхимик Гнум.
   Убранство его жилища было просто и таинственно: кроме ложа из кучи вереска, покрытого грубой тканью из крапивы, огромного пня, играющего роль стула, плоского камня, служащего столом, были еще ниши в стенах, заставленные непонятными приборами, медной посудой, черепами животных и мешочками с разными снадобьями. Здесь же стояли книги, в черных кожаных переплетах, с пергаментными рукописными страницами. Книг было много - более сотни. Небольшой очаг и смолистые факелы освещали красноватым трепетным светом все жилище, придавая сказочный вид и без того таинственному помещению.
   Сам Гнум был черен лицом, худ и сед. Его волос и бороды едва ли когда-нибудь касались ножницы и гребень. Волосы покрывали всю спину и волочились по грязным камням пола. Борода, подобно бушующему морю, обрушивалась на колени. Поразительными были его глаза. Светло-голубые, как северное небо, они глубоко ввалились в глазные впадины и оттуда излучали живой блеск, говорящий об огромном уме и коварстве их хозяина.
   "Теперь добавим немного льда", - шепотом произнес Гнум и бросил в котелок, стоящий на угольях очага, несколько прозрачных кристаллов.
   Варево из серебра и горного хрусталя, до этого момента бурлившее, успокоилось и стало прозрачным. Колдун схватил котелок железными щипцами и вылил его содержимое в форму, вылепленную из специально приготовленной земли и клея из рыбьих пузырей. Через несколько минут он вынул светящийся голубым светом кубок, взял молоток и ковал кубок до тех пор, пока тот не стал издавать чистый звук "соль". Постепенно кубок остыл и перестал светиться. Вначале кубок был невелик - поменьше обычного граненого стакана, но, по мере того, как остывал, рос, пока не стал с большую стеклянную банку из-под огурцов.
   "Похоже, получилось", - ясно произнес Гнум и вынес кубок на мороз. Через некоторое время кубок достиг размеров большущей бочки, и через его прозрачное дно стало видно звездное небо, хотя был день, и светило солнце.
   Колдун решил лучше рассмотреть звезды и, нагнувшись, влез в кубок. Тут он понял, что у сосуда нет дна. Он высунул через отверстие голову и оказался в черной пустоте космического пространства. Он даже вскрикнул от неожиданности. Гнум выполз назад и хотел утащить кубок в пещеру, но тот, оказался, слишком велик и тяжел для старика. Кубок так и остался лежать перед входом.
   Старец вернулся в свое жилище и стал перелистывать древние книги. "Вот, наконец, нашел: "Волшебный материал, увеличивающийся в размерах и массе с понижением температуры, обладающий рядом других волшебных свойств в зависимости от того, какой предмет из него изготовить - Алавер", - прочитал древнюю клинопись Гнум и записал перевод на полях.
   "Подожду до весны, тогда кубок станет меньше и легче, и уберу его в пещеру", - подумал он, но до весны не дожил. Гнум был стар, и время его бытия окончилось еще до прихода тепла.
  

2

Находка

   Стояла та самая августовская пора, когда девочки примеряют свои прошлогодние школьные формы, отпускают их подолы или капризно напоминают об этом своим мамам, гладят белые фартуки и ленты, обертывают новые учебники и чистые тетради - словом, готовятся к школе.
   Мальчишки же, вспомнив, что догуливают последние денечки, ватагами носятся по дворам, с утра до ночи просиживают на рыбалке или жгут костры на полянах у озер, бегают по стройкам, ковыряются в помойках и на городских свалках.
   Вот о городских свалках нужно поговорить особо.
   Двенадцатилетний мальчишка Ваня, по школьной кличке Джон и десятилетний Слава - Славен, уже успев испачкать до черного цвета беленькие кроссовки, с неуемным увлечением разбирали дымящуюся кучу мусора на ГэСе (городская свалка), которая, зацепившись за обгоревший ивовый куст, не свалилась в овраг, когда ее выгрузил самосвал. Там среди прочего бесценного хлама, мальчики нашли чудесную рюмочку из непонятного материала. Снаружи она выглядела металлической, похожей на серебро, изнутри же - была прозрачной, Только донышко скрывалось под слоем грязи и не пропускало свет.
   - Ценная вещь, - сказал Ваня.
   - Да, очень ценная, возьмем с собой и отнесем ее в штаб, - согласился Слава.
   Мальчики завернули еще горячую рюмочку, в кусок старой оберточной бумаги, которой была полна свалка, и Ваня запихнул находку в карман брюк. Она была такой горячей, что ее тепло чувствовалось даже через бумагу и одежду.
   Мальчики, не раздумывая долго, пешком отправились на дачу, где в зарослях ольховника у болотца был построен ими шалаш, именуемый штабом. Смысл названия "штаб" вряд ли был ясен самим мальчикам, а уж что говорить о взрослых. "Ну, понимаете, нам нужен штаб и все", - говорил Ваня, когда спрашивали, почему шалаш называется штабом.
   По дороге произошло очень странное событие: рюмочка постепенно остыла, и Ваня стал замечать, что штаны с каждой минутой становятся тяжелее, Вдруг карман, в который Ваня положил рюмочку, разорвался, и на дорогу что-то упало со звоном. Обернувшись, дети увидели большой кубок, подобный тем, какими награждают футболистов. Он лежал на дороге и звенел чистым звуком "соль". Дети учились в музыкальной школе и ошибиться не могли.
   - Словно камертон звучит, - сказал Слава,
   - Да это наша рюмочка, только она стала большой, поэтому и карман лопнул. Кажется, начинаются чудеса! - восторженно воскликнул Ваня. Мальчики подняли кубок и бегом помчались в штаб. Там они старательно вымыли его в болотце и вытерли кусочками сухого мха. Сосуд заиграл в солнечных лучах радужными бликами. Слава осторожно стукнул веточкой по его краешку, и по ольховнику разлился нежный звон.
  

3

Волшебные картины

   Удивительно, но звук не затихал, а, напротив, становился сильнее и сильнее. Мальчики некоторое время стояли неподвижно, оцепенев от изумления. Наконец, Ваня наклонился над кубком и заглянул внутрь. Дно кубка отражало небо. Оно было зеленовато-синего цвета. Два солнца светило с разных сторон: одно рыжее, как борода у Ваниного дяди, а другое лиловое. Ваня посмотрел вверх. Над ним были густые ветви, сквозь которые едва пробивался солнечный свет. Неба почти не было видно.
   - Славен, смотри, это не отражение, это видно в самом кубке! - восторженно закричал Ваня. Слава посмотрел внутрь кубка и тоже увидел два солнца. Он нечаянно дотронулся рукой до края кубка. Звук прекратился. Удивительная картина исчезла. Слава вновь ударил по кубку, и опять пространство наполнилось звуком, в кубке вновь возникло видение.
   Теперь мальчики видели пещеру, освещенную дрожащим красноватым огнем факелов, огромный плоский камень, на камне книгу, ее раскрытая страница исписана незнакомыми знаками.
   - Это какой-то очень древний язык, - сообразил Ваня. На полях страницы сохранилась надпись мелким почерком на славянском языке, которую мальчикам удалось прочитать и понять значение записи: "Алавер - волшебный материал, состоящий из хрусталя, серебра и льда, обладает свойством увеличиваться в размерах и массе с понижением температуры. Из алавера можно изготовить методом литья и ковки удивительные предметы, способные звучать бесконечно долго, и, если звук чистый, музыкальный, то через предмет открывается связь с потусторонним миром, или с прошлым, или с будущим. Думаю, что, изготовив предметы достаточного размера, можно путешествовать в пространстве и времени, Сам я не проверял этого, но думаю, что мое предположение верно". Под записью стояло имя автора этих строк: "Гнум".
   Мальчики глядели в сосуд, как зачарованные. Они рассмотрели убранство пещеры, той самой, в которой очень-очень давно жил древний колдун, и не могли оторваться от увиденной картины. Вдруг на край кубка села муха. Мелодичный звук затих. Пещера исчезла.
   Потом была красная пустыня с крупными животными, похожими на улиток, но с удивительно подвижными обезьяньими мордочками. Над ними порхали существа с огромными пестрыми крыльями, подобные огромным бабочкам. Все обозримое пространство дышало зноем и ленью. Даже розовые облака казались нарисованными, и, сколько ни смотри на них, не изменяли своих причудливых форм. Словно башенные краны после работы, стояли неподвижно высоченные жирафоподобные чудища. Иногда они лениво помахивали своими хвостиками с расширениями на манер вееров на концах, изнемогая от зноя.
   - Славен, ну ты совсем загородил мне все своей дурацкой башкой, - закричал Ваня.
   - Сам ты дурацкая башка. Ничего я тебе не загородил, - огрызнулся Слава.
   Звук прекратился. Картина исчезла. Мальчики посмотрели друг на друга.
   - Это ты дотронулся до кубка? - спросил Ваня.
   - Нет, я не трогал. Наверное, это ты!
   - Я не трогал, честное слово, не трогал.
   - Значит, все исчезло из-за того, что мы повздорили, - рассудил Слава.
   - Да не может быть, - засомневался Ваня.
   - Давай попробуем еще, - предложил Слава и легонько стукнул по кубку. Опять появилось какое-то изображение, но звук прекратился, и мальчики ничего не успели рассмотреть.
   - Точно, это все из-за ссоры. Кубок показывает свои чудеса только добрым друзьям, - вздохнув, произнес Ваня. - Ты меня прости за "дурацкую башку", я больше не буду так обзываться.
   - Ладно, уж, что было, то было. Давай еще попробуем, - с улыбкой успокоил друга Слава.
   - Давай.
   Слава снова стукнул по кубку. Кубок запел. Запел звонко и чисто. Звук разрастался и разрастался. На дне сосуда появилась холодная, покрытая льдом местность. Нагромождения глыб льда складывались в фантастические скульптуры. Здесь можно было увидеть то жуткого динозавра, то вздыбленного коня с гривой, сливающейся с темным небом, то ледяной дворец с островерхими крышами и башнями. Все эти чудеса окружал дремучий ледяной лес. Все увиденное сияло таинственным голубым светом в лучах коричневого светила. Все дышало сказкой и волшебством.
   - Точно, все дело в ссоре, - согласился Слава.
   - Хорошо еще, что мы не долго ссорились, а то эта штука могла и вовсе сломаться, - рассудил Ваня.
   - Ой, Джон, в лесу-то темнеет. Бежим скорее домой.
   Мальчики прикрыли кубок мхом и ветками и выбежали из леса. На их счастье, подъехал автобус, и они скоро были дома.
   На следующий день нужно было идти в школу. Начался новый учебный год, и мальчикам, как ни хотелось, никак не удавалось отправиться в штаб.
  

4

О том, как опасно влезать туда, куда лазить не следует

   Слава бежал бегом от школы до самого дома. Его пальтишко было застегнуто только на одну пуговицу, шарф развевался по ветру, выскочив из-под полы пальто, шапка сбилась на самый затылок, Пробегая мимо Ваниного дома, он увидел младшую сестру своего приятеля, Соню.
   - Привет, Джон дома?
   - Это ты про Ваню, что ли? - спросила Соня.
   - Про кого же еще?
   - Дома, дома. Дурака валяет.
   - Сонь, он тебе про кубок рассказывал?
   - Про какой еще кубок?
   - Да про волшебный.
   - А это что еще за глупости такие? - с ехидством в голосе спросила Соня.
   - Значит, не рассказывал.
   - Какая это история? - поняв, что может не узнать о каком-то секрете мальчиков, изменив тон, ласково спросила она.
   - Нет, раз Ваня не рассказывал, так значит, это тайна.
   - Нет уж, раз начал, так рассказывай, так не честно. Я от любопытства умру.
   - Нет, Сонь, если Ваня согласен, тогда, пожалуй, можно и рассказать, - ответил Слава. Они зашли к Соне и Ване домой.
   - Славен, привет. Здорово! Завтра каникулы, - выскочил им навстречу Ваня.
   - Ванечка, что это за волшебный кувшин? Почему ты мне ничего не рассказываешь? - налетела на брата Соня.
   - Во-первых, не кувшин, а кубок, - ответил брат, - а во-вторых, боюсь, что как только ты узнаешь об этом, он перестанет быть волшебным.
   - Ванечка, но почему? Ну, пожалуйста, - упрашивала Соня.
   - Да потому, что его волшебство исчезает, когда рядом ссорятся. Правда, Славен?
   - Похоже, что правда, - подтвердил Слава.
   - А мы с тобой ссоримся почти все время. Да и с девчонками со своими, ты, больше пяти минут, без скандала не можешь прожить, - объяснил брат.
   - Ванька, я правда больше не буду, никогда не буду. Расскажи, - чуть не плача, упрашивала Соня.
   - Джон, давай расскажем ей, мы же очень далеко от кубка, - поддержал Соню Слава.
   Мальчики рассказали, перебивая друг друга, уже известную вам, дорогие читатели, историю.
   - Ребята, завтра не нужно в школу. Давайте сходим в ваш штаб. Уж очень хочется посмотреть, и Машу с собой возьмем, - попросила Соня и, помолчав немного, добавила. - Если не возьмете - это все враки, и вы - лгуны и обманщики.
   Мальчикам не хотелось выглядеть врунами, и они согласились завтра с утра идти смотреть кубок.
   На следующий день погода стояла просто замечательная. Ноябрьское утро выдалось солнечным и морозным. Еще вчера желтая трава и голые деревья, теперь сияли и искрились, покрытые инеем. Воздух, наполненный прохладой, был так свеж, что им невозможно было надышаться.
   - С первым морозцем вас, - улыбаясь во все свое смешное личико, объявил Слава, зайдя за Ваней и Соней. Маша была уже здесь, и подружки болтали без умолка о предстоящем путешествии.
   - Хватит болтать, от вашей трескотни у меня голова разболелась, - рассердилась на детей Ванина и Сонина мама. - Отправляйтесь-ка гулять. Глядите, какое утро сегодня хорошее.
   - Мама, можно мы пойдем в штаб, - спросил Ваня.
   - Да идите, куда хотите. С глаз моих долой. Вы уже до смерти мне надоели своим шумом.
   - Ура-а-а! - еще громче закричали ребята, и в ту же минуту вся веселая кампания уже шумела на улице.
   По дороге из дома до штаба ровным счетом ничего не произошло. Так что и останавливаться на этом путешествии мы не будем. Но, как только дети пришли к штабу, стало ясно, что их ожидают неожиданности.
   Вместо кубка под деревьями лежал сосуд величиной с большую бочку.
   - Вот это да! - от удивления воскликнул Слава.
   - Вот здорово, кубок-то вырос! - закричал Ваня.
   - Волшебство, волшебство, - наперебой затараторили девчонки.
   - Попробуем, возможно, получится, - сказал Слава и легонько стукнул по краю сосуда.
   Ольховник наполнился нежным звуком. Взорам детей явилось зеленовато-синее небо. Два солнца светило с разных сторон: одно рыжее, а другое лиловое. Огромное и очень ровное пространство было усеяно маленькими и удивительно красивыми домиками с яркими разноцветными крышами. Между домами были видны садики с чудесными пестрыми клумбами и аккуратно остриженными кустарниками. Кое-где были лужайки с мягкой зелененькой травкой и площадки для каких-то неизвестных игр. На площадках суетились шустрые маленькие существа, но они были довольно далеко от дна кубка, и разглядеть их получше детям не удавалось.
   Соня, широко раскрыв глаза, опрометью бросилась в лежащий на боку сосуд и, спустя мгновение, уже стояла на шелковистой травке лужайки.
   - Ребята, лезьте скорее сюда, здесь так здорово, здесь лето, - закричала девочка.
   Вначале Маша, а затем Слава и Ваня, пролезли сквозь сосуд и оказались на лужайке. Теперь они не слышали звона, а наслаждались чудесным щебетом незнакомой птицы, а, возможно, и не птицы.
   - Давайте отойдем немного, чтобы можно было рассмотреть, кто играет на ближайшей лужайке, - предложил Слава, расстегивая пальтишко. Он снял шапку и шарф.
   - Ну и жара, - вздохнул Ваня и сбросил зимнюю одежду на траву. Дети последовали его примеру и тоже разделись.
   Они шли не долго, поминутно оглядываясь на донышко сосуда, сквозь которое были видны заиндевевшие ольховые ветки и над ними такое привычное, синее, зимнее небо.
   - Сонька, ты, зачем ударила меня по лбу? - вдруг закричала Маша.
  
   - Я не трогала тебя. Ты что ду..., - Соня не успела договорить, и ольховник в инее, и голубое небо, и донышко сосуда исчезли, словно и не были. Во все стороны до самого горизонта простиралась все та же картина: домики, садики, лужайки с играющими существами. Неподалеку от ребят кружился маленький плетеный мячик. Это он случайно попал Маше в лоб.
   Дети остановились в полной растерянности. Всем стало ясно, что случилось непоправимое. Путь назад закрылся. Что теперь делать, они не знали.
  
  
  

ГЛАВА II

1

Оралы и Горланы

  
   Планета Двух Солнц - рыжего Цитра и фиолетового Ира - была интересна уже тем, что оба солнца сразу сияли на небосводе только несколько недель в году, в самой середине лета. Весной днем светил рыжий Цитр, а вечером всходил Ир. Осенью все было наоборот - днем планету освещал Ир, а ночью Цитр. Несколько дней в самой середине зимы лучи этих солнц не освещали поверхности планеты.
   Населяли планету существа, напоминавшие земных птиц, и различные твари, похожие на насекомых: жуков, кузнечиков, муравьев и пчел. Отвратительных существ, таких, как пауки и мухи, не было вовсе.
   Здесь росли различные съедобные растения. Весной и осенью под сенью кустов можно было найти превосходные грибы. В отличие от земных грибов, здешние никогда не бывали червивыми. Черви на Планете Двух Солнц не встречались. Все съедобное созревало в различное время года, поэтому проблем с пищей на этой планете не было. Большое количество родников отлично обеспечивало все живое водой. Летом всегда было тепло, да и зимой не холодно. Родники никогда не замерзали, и здесь не знали снега.
   Жили на Планете Двух Солнц и разумные существа - оралы и горланы. Те и другие напоминали людей Земли, но и имели существенные различия. Племя оралов походило на маленьких человечков, очень толстеньких, с большими головами, огромными, от уха до уха, вечно улыбающимися ртами, крупными, совершенно круглыми, карими глазами и крошечными, похожими на пуговки, носиками. Их оттопыренные ушки не удавалось скрыть даже кудрявой рыжей шевелюре. Уши все время высовывались из-под волос, как бы напоминая о том, что они все слышат. Ножки и ручки оралов были коротенькими, да и ростом взрослый мужчина был невелик - чуть больше метра. Женщины были еще меньше.
   Горланы, напротив, были худы, а большие крючковатые носы на маленькой голове делали выражения их лиц птичьими. Горланы носили прически в виде петушиного гребня, были темнокожи и черноволосы. Ростом они были чуть выше оралов. Оралы и горланы говорили на одном языке. Нет, не так. Дети оралов и горланов кричали на одном языке. Причем, любая беседа сводилась к тому, кто кого перекричит. Кричали же они так громко, что ко времени, когда дети становились взрослыми, их уши теряли свойство слышать. Поэтому взрослые обращались друг к другу с помощью записок и писем. У каждого жителя планеты на груди к курточке был пришит карман, в котором лежал блокнот и карандаш. Беседа происходила следующим образом: орал или горлан, желавший спросить о чем-то другого, доставал блокнот, писал вопрос и показывал написанное собеседнику. Собеседник писал ответ рядом с вопросом и так далее. Дети, зная, что со временем они тоже не будут слышать, старательно учились читать и писать. Они писали очень красиво, Сами понимаете, как усложнит разговор неразборчивый почерк собеседника.
   Жили оралы и горланы вместе в городах и маленьких поселках с садиками и лужайками между домов. Оба народа были очень аккуратны и любили, чтобы возле домов все было красиво, Они знали в цветах толк и умели за ними ухаживать. Мужчины строили удобные дома, женщины шили и готовили вкусные блюда из собранных плодов. Все: и дети, и взрослые ухаживали за своими лужайками: стригли траву, поливали цветы, повсюду убирали малейший мусор. Везде, куда ни глянь, царили чистота и порядок. Дети очень любили играть в кросс. Кросс - игра с мячом, немного похожая на русскую лапту, а чем-то на столь любимый англичанами гольф. И взрослые, и дети с большим удовольствием собирали урожай плодов и злаков. Собранные плоды они складывали в большие, искусно сплетенные корзины.
   Горланы и оралы отличались дружелюбным характером, никогда не ругались и не ссорились. Но так было не всегда.
   Давным-давно, в незапамятные времена, их любимым занятием было затевать скандалы между горланами и оралами. Скандалы эти нередко доходили до рукоприкладства, и, однажды, один очень злобный горлан покалечил орала.
   В те времена на Планете Двух Солнц правил очень умный президент (его имя, за давностью дет, не сохранилось), Так вот, этот президент издал указ, в котором говорилось, что каждый житель планеты обязан сдавать свой исписанный блокнот в библиотеку, чтобы всякий мог взять его и прочитать любую беседу. Сами понимаете: не очень приятно, когда посторонний узнает про ваш скандал или ссору. Так от поколения к поколению, оралы и горланы совсем перестали ругаться. Постепенно это вошло в привычку, а затем превратилось в черту характера. Указ президента, сдавать исписанные блокноты в библиотеку, стал традицией. Самые древние и интересные блокноты на Планете Двух Солнц издаются, как на Земле - книги. Взрослые и дети с удовольствием их читают, когда на это есть время.
   Оралы и горланы любят устраивать праздники. Особенно весело отмечаются детские дни рождения. На праздник собираются все жители поселка. На лужайках ставят складные столики и стулья. На столы стелят нарядные скатерти, и из каждого дома приносят самые различные угощения: всевозможные сладости и чудесные напитки. Все рассаживаются за столиками, поздравляют именинника или именинницу, дарят подарки и, не спеша, принимаются за еду. Насытившись, дети бегут на лужайку, садятся в кружок и поют песни. Вернее сказать, оралы орут, а горланы горланят. Это ничуть не мешает взрослым вести интересные беседы, перекидываясь записочками в своих блокнотах. Они все равно ничего не слышат. Поскольку в поселках много детей, то праздники устраиваются почти каждый вечер.
   В заключение можно сказать, что жители Планеты Двух Солнц живут счастливо и весело. Они умеют усердно трудиться и интересно проводить свободное время.
  
  
  

2

Встреча

   Шумная компания, состоящая из детей оралов и горланов, крича изо всех сил, ловила мячик, играя в кросс на просторной лужайке.
   Вдруг на востоке, достаточно близко от играющих, возник сияющий прозрачный диск. Сквозь него были видны белые ветви очень странных растений, таких высоких, что они закрывали голубое небо замысловатой сетью. Под растениями находилась группа существ, во многом похожих на оралов, но стройнее их. Существа были очень странно одеты. На их головах были пушистые наряды непонятного назначения.
   Одно существо вдруг выскочило на лужайку, что-то прокричало в диск, и оттуда вылезли еще трое. Постояв немного, пришельцы сбросили часть своей одежды на лужайку. Это показалось очень странным всем, наблюдавшим за пришельцами, Жители Планеты. Двух Солнц никогда ничего не бросают, где попало. Наоборот, они поднимут всякую случайно оказавшуюся не на месте вещь и отнесут ее туда, где ей следует быть. Вот почему здесь так красиво и чисто.
   Избавившись таким странным образом от лишних вещей, пришельцы направились в сторону наблюдавших за ними детей. Один, или, вернее, одна из пришельцев что-то крикнула другой. Та коротко ответила, и сияющий диск пропал.
   - Смотрите, смотрите: звездолет исчез, - закричал маленький и толстый орал по имени Пуз.
   - Наверное, улетел, - предположила не менее пухленькая девочка Шара.
   - Это он нашего мячика испугался, - прогорланил худощавый и длинноногий Хан. - Здорово я метнул мяч. Это, пожалуй рекорд сезона.
   - Звездолет улетел, а пришельцы-то остались. Вон они остановились, и смотрят, - прогорланила горланка Кура.
   - У них какие-то неприятности, - заметил Пуз.
   - Нужно пойти и выяснить, что случилось? - крикнула громче всех Шара.
   - И мячик нужно найти. Он в их сторону полетел, - гаркнул Хан. Все четверо побежали навстречу пришельцам.
   Первым из состояния нерешительности вышел Ваня. Он увидел бегущих навстречу им четверых существ, похожих на маленьких человечков.
   - Безвыходных положений не бывает, - промолвил он. - Смотрите, к нам бегут какие-то существа.
   - Выглядят они дружелюбно, - подметила Маша.
   - Посмотрите, как смешно они одеты, - засмеялся Слава.
   Дети, забыв на некоторое время о несчастье, постигшем их, стали рассматривать бегущих.
   Впереди всех бежал очень толстенький коротенький человечек с большой, пылающей рыжей кудрявой шевелюрой, головой. Его личико украшали огромные, круглые, словно сковородки, карие глаза, большой улыбающийся рот и курносенький, с двумя крошечными дырочками носик. На человечке были одеты коротенькие, чуть ниже колен шаровары синего цвета, пышная голубая рубашка с вышивкой по воротнику и большим карманом на груди да высокие красные башмаки с большими пряжками. Этот смешной костюм очень подходил к его веселому лицу.
   Следом бежал человечек повыше, очень похожий на петуха, только гребешок у него был цвета вороньего крыла. Его глубоко посаженные, черные глаза горели угольками на светло-коричневом лице с большим острым носом. В отличие от своего товарища, выглядевшего франтом, он был одет в скромный коричневый комбинезон с множеством карманов и беленькую рубашку безо всяких украшений.
   Бежавшие чуть сзади девочки казались сестрами ребят, так походили одна их них на первого, а другая - на второго.
   Одежда медноволосой толстушки была еще ярче, чем у рыжего франта, а ее прическа пестрела массой заколок, напоминающих бельевые прищепки. Черноволосая девочка, напротив, гладко причесана, и на затылке волосы были перехвачены коричневой лентой в тугой короткий хвостик, очень похожий на кисточку для окраски пола. Белая блузка, широкая коротенькая юбочка из легкой коричневой ткани и изящные коричневые туфельки ясно показывали, что у их хозяйки отличный вкус.
   Соня, Маша, Слава, и Ваня побежали навстречу смешным человечкам. Через минуту бегущие встретились.
   - Пришельцы, вы не видели нашего мячика? - чрезвычайно громко спросила черноволосая девочка.
   - Он там, недалеко, позади нас, - очень тихо сказала Маша.
   - Из-за этого мячика с нами приключилась беда. Он попал Маше в лоб и я с ней стала ссориться... - попыталась объяснить Соня.
   Рыжеволосый человечек перебил ее: "Мы видели, как исчез ваш звездолет".
   - Это не звездолет, а кубок. Он волшебный. Через него можно из нашего мира попасть в ваш. Только вот девчонки стали ссориться, а он от этого ломается, и теперь нам не вернуться назад, - объяснил Ваня. Он только теперь сообразил, что то ли маленькие человечки говорят по-русски, то ли он объясняется на их языке, но друг друга они отлично понимают.
   - Это я виноват в вашем несчастье. Это я так далеко метнул мяч и попал Маше в лоб. Простите, пожалуйста, я нечаянно, - прогорланил Хан.
   - Зачем же ты так громко кричишь? - спросил Слава. - Мы не глухие и все хорошо слышим.
   - Мы всегда так громко орем, - чуть тише объяснил толстячок.
   - Раз уж мы встретились, давайте знакомиться. Меня зовут Маша, а это Соня, Слава, можно Славен, Ваня или Джон.
   - Я и моя сестра - оралы, Меня зовут Пуз, а сестричку - Шара, - прогремел рыжеволосый человечек. Он и его сестра очень смешно поклонились.
   - Меня зовут Хан, а ее Кура. Она моя сестра. Мы дети племени горланов, - грациозно откинув голову, как только мог тихо, сказал черноглазый мальчик.
   - Ребята, я, кажется, знаю, как помочь вашей беде, - воскликнула Кура. - Я недавно читала блокнот нашего известного ученого, философа и математика - доктора Курхана. Он специалист в области метафизики и уфологии.* Он пишет, что нашел способ перемещения из одного мира в другой.
   - Тогда нам нужно скорее попасть к нему, - с нетерпением закричал Ваня. Скверная привычка орать, как заразная болезнь, охватила его.
   - Курхан живет в Цитире, в нижнем полушарии, а мы находимся в верхнем, так что это очень далеко отсюда. Сейчас там зима, и скоро наступит ночь, туда быстро не доберешься. Это долгое и трудное путешествие. - объяснил Хан. Он был самый старший в компании.
   - Не беда, через два дня в Цитир отправляется караван с зерном и фруктами, мы попросим, чтобы вас взяли вместе с ним, - добавил Пуз.
   - Я бы с удовольствием отправилась вместе с вами, - вздохнула Шара, - только боюсь: взрослые не пустят.
   Дети подобрали мячик и брошенные вещи, затем не спеша, отправились к поселку, лежащему прямо за лужайкой. По пути они рассказывали друг другу о своих мирах и очень сдружились.
   _________
   * Метафизика - наука (вернее сказать, всякие шарлатанские выдумки, которыми пользуются колдуны), уфология - наука о неопознанных летающих объектах (НЛО).

3

Поселок цветущих клумб

   Когда компания подошла к центральной лужайке поселка, то все жители выбежали из своих домов и садиков. Первые хотели посмотреть на пришельцев, а когда ряды жителей загородили ребят, остальные прибежали узнать, что случилось, почему на лужайке так много народа.
   Конечно же, впереди оказались вездесущие ребятишки. Они так громко орали, что дети Земли чуть не оглохли. Спасли их только зимние шапки-ушанки, которые они благоразумно прихватили с собой. Пришлось их надеть и завязать шнурочки под подбородками.
   Наконец, через толпу протиснулся очень старый седовласый орал. Это был глава совета поселка. Он достал свой блокнот, написал что-то в нем и передал стоящему рядом с Ваней Хану. Хан писал несколько минут ответ на вопрос и вернул блокнот старику.
   - Я написал обо всем, что с вами случилось, - сказал он ребятам.
   - А разве нельзя было просто сказать? - удивилась Соня.
   - Он ничего не слышит. Он взрослый, - объяснил Пуз.
   - Вы не знаете, что взрослые оралы и горланы глухие, и мы тоже оглохнем годам к шестнадцати, - добавила Шара.
   Глава совета отдал блокнот в толпу, и он быстро пошел из рук в руки. Через полчаса написанное Ханом прочли все взрослые, и толпа стала расходиться. Еще минут через десять на лужайке остались только знакомые нам дети, да члены совета поселка. Снова пошел в ход блокнот. Наконец, Хан объявил пришельцам решение совета: "Пока готовится караван, вы будете жить в нашей школе. Там вам устроят все, что полагается для гостей. Караван в Цитир отправится через три дня. Решено с вами отправить и нас четверых. Каждому из вас по одному сопровождающему. Вы не умеете писать на нашем языке, а этому очень быстро не обучишь. Наши взрослые глухи. Так что без писаря вам никак не обойтись". Эти слова всей компанией были приняты с восторгом.
   Пойдем скорее в школу и поможем пришельцам устроиться, - предложила Шара. Вся повеселевшая восьмерка отправилась в путь.

4

По дороге в школу

   Вот теперь-то, наконец, нашим героям представилась возможность лучше рассмотреть поселок. Пожалуй, самым удивительным в поселке были домики. Их архитектура поражала воображение своим разнообразием. Двух, хотя бы немного похожих зданий, не было. Вот перед взором ребят домик в форме матрешки, над ним красуется вместо крыши чудесный яркий зонтик, а вот сложнейшее переплетение кубов, пирамид и конусов. Причем все элементы разного цвета. За этим сооружением видна толстая, не очень высокая колонна, вокруг которой вьется винтовая лестница. Сама колонна прозрачная, сквозь нее видно множество маленьких и уютных комнаток с разнообразной мебелью и всяческой утварью. Рядом - дом, напоминающий огромную розовую лягушку, у которой вместо глаз большие выпуклые окна из необычайно прозрачного материала. Сквозь них также видно убранство комнат. Это явно детские помещения. В них много всевозможных игрушек и спортивных снарядов.
   Очень наблюдательная Соня обратила свое внимание на то, что над крышами домов развеваются небольшие флаги: то голубой, то розовый. Над многими домами флаги были двух цветов и по несколько штук.
   - Отчего вывешены флаги, - обратилась она к Пузу, - это какой-нибудь праздник?
   - Нет, это флаги детей, живущих в домиках: голубые - мальчиков, розовые - девочек. Флаг снимают, когда ребенок перестает слышать, это значит: он стал взрослым, - объяснил Пуз.
   - Хороший обычай, - заметил Слава.
   - А какие еще у вас есть обычаи? - спросил Ваня.
   - Например, у нас принято всем вместе, хорошей компанией почитать что-нибудь интересное. Для этого в каждом доме есть специальный прибор. Если туда положить написанное, то на стене возникает увеличенное изображение, - рассказала Кура.
   - Потом все обсуждают прочитанное, делятся мыслями о том, что больше всего понравилось. Дети, конечно, кричат, а взрослые переписываются, - добавил Хан.
   - У нас тоже собираются и обсуждают книги. Это называется диспут. Только теперь все реже и реже, - сказал Ваня.
   - А у нас есть кино и телевизор - это такие двигающиеся и говорящие картинки. Часто, таким образом, оживляют книги. Это очень интересно, - торопливо выпалила Маша.
   - А мы, когда собираем плоды или грибы, то всегда соревнуемся, кто больше соберет. Победителя ждет подарок, - закричала Шара.
   - Летом, у нас - рыбалка, - со вздохом вспомнил Ваня. В эту минуту ему захотелось оказаться на Земле, где-нибудь рядом с озером и тихонько сидеть, глядя на поплавок.
   - Знаете, у нас все: и взрослые, и дети, - играют в кросс. На игры приходит посмотреть много народа. - рявкнул, словно большой барабан, Пуз.
   Так за беседой, дети дошли до школы. На школьном дворе для них был накрыт стол. Веселый толстенький орал - учитель истории жестами пригласил всю компанию к столу. Обед оказался очень вкусным и сытным, хотя на Планете Двух Солнц не знают мяса. Мясо с успехом заменяют грибы
   Мы не станем останавливаться подробно на кулинарном искусстве оралов и горланов. Заметим только, что незабываемое впечатление оставило у детей блюдо, сравнимое с мороженным, но еще вкуснее. Также, очень понравился пришельцам игристый напиток из ярко-желтых ягод, поднимающий настроение, но ничуть не дурманящий разума.
   После обеда вся восьмерка и учитель отправились устраиваться на отдых в школу. Внутри школа оказалась просто удивительной. Потолки в классах пропускали мягкий дневной свет, не дававший тени. Нажав кнопку на стене, можно было "выключить" этот свет и читать всем классом на белом экране то, что положил учитель в проекционный прибор.
   - Где же у вас классная доска? - спросил Слава.
   - Да вот же она, - указал на экран Пуз.
   - Но она же белая, на ней не будет видно мела, - удивилась Маша.
   - Мы пишем черной корой растения гли, - ответил Пуз.
   Дети заинтересовались маленькими столиками, которые можно было очень просто отрегулировать под рост ученика.
   - Замечательное изобретение. Когда попаду домой, обязательно попрошу папу сделать такую парту. Тогда и мне, и Соне будет удобно учить уроки, - размечтался Ваня. Дети перешли в соседнюю с классом комнату.
   - Здесь мы будем спать, - объявил Хан. На полу лежали кусочки какой-то ворсистой ткани. Хан взял один кусочек, который без труда можно было положить в карман, нашел в его уголке тоненький шланг и стал дуть в него. На глазах у детей кусочек превратился в большой, мягкий и пушистый матрац.
   - Вот здорово! - закричала, хлопая в ладоши, Маша. Учитель истории что-то написал в блокноте и показал Хану. Хан прочел: "Жители Поселка Цветущих Клумб дарят постели пришельцам и надеются, что их подарки придутся гостям по вкусу".
   - Вещь полезная. Нам такие постели очень пригодятся в пути, - обрадовался Слава.
   Кура попыталась объяснить детям, как устроен матрац, но, видимо, наши ребята еще недостаточно изучили физику, так что ничего не поняли. Каждый принялся надувать свой матрасик, а надув, бросился испытывать его на мягкость. Удивительнее всего то, что через минуту наши путешественники все, как один, спали. Возможно, их сморил сон после сытного обеда, а, возможно, чудодейственным свойством обладают матрацы.
  

5

О том, про что еще не было сказано

   На Планете Двух Солнц учебный год в школе начинается так же, как и на Земле, с первыми днями осени, а заканчивается с наступлением лета. Дети начинают учиться тогда, когда их рост достигает 45 см. Обучение продолжается до взрослого возраста - до наступления глухоты. Как в любой школе здесь учатся читать и писать, познают арифметику и другие математические науки. Еще здесь преподают метафизику, историю планеты, правила хорошего поведения и многое другое. В старшие годы обучения введен предмет "трудолюбие".
   Вместо оценок школьникам выдаются разноцветные значки, которые необходимо носить на одежде во время учебного года. Отличники получают красные значки, неуспевающие - черные. Есть еще синие и зеленые - соответствующие нашим тройке и четверке. По значкам сразу можно определить, как учится ученик. Конечно, никто не желает выглядеть плохим, и дети стараются не получать черных значков.
   Еще нужно сказать, что под поселками горланов и оралов есть подземелья, в которых работают различные фабрики. На фабриках изготавливают всевозможные полезные вещи. Детей на фабрики не пускают, чтобы они не мешали работать, и не сунули бы из любопытства свой нос в какую-нибудь машину. Часть мужчин работает на фабриках, остальные мужчины, женщины и, в свободное от школьных занятий время, дети собирают всевозможные плоды.
   Так что, пусть вам не кажется, что здесь никто ничего не делает. Конечно, летом у детей свободного времени побольше и есть возможность, побегать и поиграть.
  

6

С утра до вечера

   Утомленные путешествием и переполненные впечатлениями, пришельцы очень долго спали. Первой проснулась Маша. Она не сразу поняла, где находится. Мягкий свет, струившийся с потолка, белые стены и светлые полы создавали ощущение простора, тишины и покоя. Маша села на своем пушистом ложе и огляделась. Широко раскинув руки, по-мужски спал Ваня. Свернувшись калачиком, тихонечко спала Соня. Слава лежал на животе, и его носишко зарылся в мохнатый матрац. Новых знакомых в комнате не было, только остался примятым ворс на их постельках. По видимому, они ушли недавно. Все окружающее было очень удивительно. До сегодняшнего дня Маша всегда спала в своей кроватке в маленькой комнате вместе со своим братом Стасиком. Правда, она летом ездила в лагерь и там спала в отрядной палате, где ровными рядами стояли одинаковые кровати с железными блестящими спинками. Но там она никогда не просыпалась первой, а вставала вместе с другими детьми по команде: "подъем". А тут все странно, все незнакомо. Маше стало чуточку не по себе. Да еще этот удивительный сон, такой яркий, словно все происходит на самом деле. В ее ушах еще и сейчас звучит музыка, услышанная во сне.
   - А, может, я еще сплю? - подумала она, - нет, вон и Соня, похоже, проснулась.
   - Сонь, ты спишь?
   - Кажется не-ет, - потягиваясь и зевая, лениво ответила Соня.
   - Знаешь, мне снились удивительные цветы и чудесная музыка, а я такая маленькая-маленькая и летаю над клумбами. Музыка нежная и негромкая. Я никогда не слышала ничего подобного.
   - А над клумбами порхают удивительные бабочки, и солнце такое ласковое-ласковое, - прошептала Соня.
   - Откуда ты знаешь про это?
   - Мне это тоже снилось: и цветы, и музыка, - ответила Соня.
   - Тут творятся настоящие чудеса. Общие сны. Правда, здорово? - обрадовалась Маша. Проснулся Ваня и стал рассказывать про каких-то гномов, которых видел во сне.
   - И мне тоже снились гномы и еще маленькие человечки со стрекозиными крыльями, - добавил, проснувшийся Слава.
   - Вань, нам с Машей приснился общий сон, а тебе со Славеном тоже общий, только другой. Здесь какое-то волшебство, - решила Соня.
   Тут в комнату вошли Хан, Кура, Пуз и Шара.
   - Это свойство ваших матрасиков усыплять мгновенно и показывать замечательные сны. Если матрацы лежат очень близко друг к другу, то сны могут быть одинаковыми. Просто один матрасик работает за двоих, а другой лентяйничает. Понятно? - объяснила Шара.
   - У нас таких вещей не умеют делать. Не додумались, - вздохнул Слава.
   - Ребята, вставайте. Пора завтракать. Мы уже узнали, чем нам заниматься сегодня. После завтрака идем собирать плоды тутупузы. Это из них готовят самое вкусное блюдо, - заорал Пуз.
   - Это то, что похоже на мороженное? - спросила Соня.
   - Да, - ответила Кура, жестом показывая свое нетерпение, - вставайте скорее, завтрак стынет.
   После завтрака вся компания отправилась на сбор плодов. Путь был достаточно длинным, но не утомительным. Дети шли около часа, и за разговорами они не заметили, как оказались у зарослей растений с довольно толстыми стеблями высотой около двух метров. Зеленые листья тутупузы по краям были, словно обведены фиолетовой краской. Поэтому издалека заросли выглядели лиловыми. На макушках растений цвела оранжевая метелка маленьких цветочков, а плоды свисали на тоненьких стебельках, как раз из тех мест, где листья прикреплялись к стволу. Плоды были похожи на большие синие огурцы, только каждый плод состоял из множества сочных, прилегающих друг к другу ягод.
   - Похоже на пирог "дружная семейка", который печет наша мама, - с веселой улыбкой заметил Ваня.
   Сквозь заросли тутупузы то здесь, то там были видны горланы и оралы: мужчины и женщины, взрослые и дети. Они осторожно сгибали растения, срывали плоды и укладывали их в красивые круглые корзины, сплетенные, похоже, из соломы.
   - Вот видите, все уже работают, а мы прокопались с завтраком. Берите скорее корзины и давайте убирать урожай, - заторопила ребят Шара.
   - Не вздумайте есть. Тутупузу сырую не едят, - предупредил Хан, когда Ваня потянулся к самому красивому плоду.
   Дети разобрались парами, взяли корзины, стоявшие у края зарослей, и стали работать. Во время сбора плодов они шутили друг с другом. Слава и Ваня корчили ужасные рожи, и все весело смеялись.
   - Ребята, не забудьте: кто больше всех наберет - получит приз, - напомнила Кура. Подбодренные этим известием, ребята стали работать проворнее.
   Если вы не забыли, то должны помнить, что оралы и горланы ростом невелики, так что Ваня был выше многих взрослых и, может быть, сильнее их. Он очень старался. Работая вместе с Курой, ко времени обеда они собрали 47 корзин. Оказалось, что больше всех.
   - Нужно еще постараться после обеда, - на все заросли шепнула Ване Кура, - тогда приз может достаться нам. Однако после обеда старались больше всех Слава и Маша, и получилось так, что они собрали рекордное количество плодов. Их-то и ожидал приз.
   Возвращаясь в поселок, Соня спросила Шару: "Я видела на краю зарослей много корзин с плодами, как и когда их будут увозить?".
   - Их завтра погрузят на повозки и караваном отправят в нижнее полушарие. Мы будем участвовать в погрузке.
   Усталые и довольные своей работой, жители Поселка Цветущих Клумб собрались на центральной лужайке. Глава совета поселка объявил о победителях сегодняшнего дня уборки плодов (он написал это в блокноте и пустил запись по рукам). Хан громко объявил для пришельцев и детей, что приз достался Славе и Маше. Глава совета вручил Маше очень красивый гребень и заколки для волос в виде блестящих колокольчиков. Колокольчики тоненько позванивали, когда девочка покачивала головой. Славе достался горланский блокнот с незнакомой надписью и чудесный карандаш, который невозможно было сломать. Хан прочитал надпись в блокноте: "Пришельцу из неизвестного мира Славе, победившему на уборке тутупузы. Совет Поселка Цветущих Клумб". Дети остались очень довольны своими подарками. Маша тут же украсила заколками свои волосы и расчесала гребешком хвостик. Слава решил, что в блокноте он будет вести дневник путешествия и, забегая вперед, скажу, что он не изменил своего решения. Какой-то оральский мальчик пригласил пришельцев на свой день рождения, который будут отмечать сразу после вручения призов. Ребята обрадовались и обещали быть. Они благоразумно сбегали в школу, где остались их шапки и, надев их, явились на лужайку к праздничному столу. Началось обычное для поселка веселье. Не спеша ели, перекидывались записочками. Дети играли в кросс и горланили песни. Пришельцам очень пригодились их шапки. Вечер пролетел незаметно, и утомленные, но счастливые ребята едва добрались до своих матрасиков.
  

7

Перед отъездом

   Утром следующего дня ребята отправились на погрузку корзин с урожаем. По пути их стали обгонять удивительные экипажи. В длинные и узкие платформы на множественных лапках, а не на колесах, были запряжены шестерки очень крупных, похожих на розовых страусов, существ. Существа бежали широкими шагами, а платформы семенили лапками, изгибаясь при каждом шаге так, что по ним прокатывались легкие волны. Существа были запряжены цугом, попарно. На первой правой птице каждой упряжки сидел наездник. Упряжек было три. Они добежали до края зарослей тутупузы и остановились.
   - Вот и караван прибыл, - объяснил пришельцам Хан.
   - Не проще ли сделать для телег колеса? - спросил Ваня.
   - На нашей планете колеса запрещены. Они сильно мнут траву, - сказала Кура.
   - А почему нельзя мять траву? - удивилась Соня.
   - Помятая трава засыхает и портит вид. Есть и еще какая-то причина, но об этом нам еще не говорили в школе, - ответил Хан.
   - Как называются эти животные? - поинтересовался Слава.
   - Это нелетающая порода птиц. Они приручены очень давно. Их называют строминго, - ответил Пуз.
   - Знаете, у нас на Земле есть такая народная игрушка - очень смешная птичка-уточка, вырезанная из дерева. Ее ставят на наклонную дощечку, и она, переваливаясь с боку на бок, бежит по доске, как с горки. Ваш экипаж во многом похож на нее, только лапок больше, - рассказал Ваня.
   Тем временем началась погрузка. Корзины устанавливали на платформы и прочно пристегивали их ремнями. Потом поклажу накрыли прозрачной, очень прочной пленкой и тоже закрепили по краям платформы. Дети, как могли, помогали в погрузке. Эта работа продолжалась недолго, и вскоре ребятам представилась возможность прокатиться на вздрагивающей при каждом шаге повозке. Сначала это было довольно сложно, но понемногу дети приспособились, и езда показалась приятной.
   Караван остановился на краю поселка, там к нему присоединились еще четыре экипажа, загруженные прозрачными сосудами с какими-то зернами.
   - Теперь нам нужно не больше, чем за час собраться в дорогу, и мы отправляемся. Так что поторопитесь. Нужно еще перекусить и собрать вещи, - скомандовал Хан.
   Ребята, наспех поев, вернулись к каравану. Кура подарила всем пришельцам по ярко-оранжевому заплечному мешку, куда уложили зимнюю одежду, замечательные матрасики и немного еды.
   Проститься с пришельцами пришли все свободные от работы жители поселка. Глава совета выдал Ване бумажку из своего блокнота, в которой было сказано, что они гости Поселка Цветущих Клумб и что им, возможно, потребуется помощь.
   Горланы и оралы с грустью прощались с полюбившимися им детьми, и даже горластые мальчишки и девчонки стояли тихо и махали им в след руками. Караван, легко подпрыгивая, тронулся в путь.
   - До свидания, Поселок Цветущих Клумб, - хором кричали дети. Им тоже было грустно расставаться с веселыми и гостеприимными человечками.

8

Караван

   Первый день пути почти не принес новых впечатлений. Дети большую часть времени приспосабливались к езде на поминутно вздрагивающих платформах и лишь иногда посматривали по сторонам. Ландшафт почти не изменялся. Медленно проплывали мимо очень похожие друг на друга лужайки, их сменяли заросли плодовых растений, чередуясь с полянами злаков. Их колосья казались золотыми. По- прежнему в небе сияло два солнца да воздух звенел гомоном птиц. Иногда, подпевая им, кричали строминго, тащившие платформы: "Тьфьюуу - тьфьюуу". Им наперекор стрекотали кузнечики, которых здесь было бесчисленное множество, нарядные бабочки иногда садились на хвосты запряженных птиц. Бабочки были самых разных расцветок и форм, и все сказочно красивы
   Ради разнообразия Ваня стал подсвистывать строминго: "Тифью - тифью". В это время его о чем-то спросил Слава. Отвечая, Ваня продолжал насвистывать, и свист соединился с речью. Получилось очень смешно. Тогда Ваня в разговоре стал нарочно свистеть в тех местах, где встречались шипящие звуки.
   "Шинки, вы куда шобрались", - высвистывал он. Ребята дружно смеялись.
   Между тем, караван пробежал довольно большое расстояние. По сторонам промелькнул добрый десяток поселков, похожих на Поселок Цветущих Клумб, но все-таки других. Строминго стали уставать и сбавили свой бег. Прямо на пути каравана показался большой поселок, напоминающий новые районы земных городов. Дома стояли, словно сложенные из спичечных коробков.
   - Смотрите, прямо наши крупнопанельные пятиэтажки, - воскликнула Соня.
   - Точно, совсем как наши дома, и все одинаковые, - добавила Маша.
   - Это прошто наш родной городок, - проговоросвистел Ваня.
   - Джон, перестань кривляться, вдруг здесь из-за волшебства разучишься нормально говорить, - попросил Слава.
   - Брошь ты, не разучушь.
   - Ты слышал, что сказал? - спросила Соня.
   - Шлышал, Нормально шкажал, - ответил брат.
   - Какой ужас! Он уже не может говорить иначе, - закричала Маша.
   - Да успокойтесь же, я просто пошутил, - засмеялся Ваня.
   Тем временем караван остановился у самого поселка.
   Идем, поможем распрягать строминго, - позвал детей Хан. Все соскочили с платформы и принялись расстегивать пряжки и развязывать узелки на упряжах. Усталые птицы усаживались в двух-трех шагах от платформ. Им принесли корм - крупные круглые зерна, похожие на горох.
   - Это фоя, - объяснила Шара.
   - Из нее делают всяческие сладости и пекут лепешки, - добавила Кура.
   Накормив строминго, все отправились в поселок. Только двое взрослых остались охранять караван. Воров на Планете Двух Солнц нет, но существует традиция: никогда не оставлять караван без присмотра. Вдруг что-нибудь случится.
   - Почему здесь такие одинаковые дома? - спросил Слава у Шары.
   - Это не жилые дома, это - пуховая ферма. На ферме живут пуховые птицы гаро. Из их тончайшего пуха делают всевозможные ткани для одежды, - ответила Шара.
   - А нам удастся там побывать? - загорелись любопытством глаза Сони.
   - Конечно, на ферме есть постоялый двор, где мы будем ночевать. Здесь всегда останавливаются путешественники. У нас будет время посмотреть птиц, - сказал Хан.
   Вдруг дети услышали нежную трель, похожую на пение соловья. К ней добавилась вторая, третья, и вот уже огромный птичий хор наполнил воздух величественной музыкой. Мощный звук волнами накатывался на слушателей, подобно бушующему морю. Пение звучало торжественно, как победный марш Пение прекратилось также неожиданно, как и началось.
   - Что это? - спросил Ваня.
   - Вечерняя песня гаро, - объяснил Хан. - Они поют два раза в сутки: утром и вечером в одно и тоже время.
   - А на нашей планете в одно и тоже время поют петухи. Они кричат "ку-ка-ре-ку", - вспомнила Маша.
   - Это русские петухи кричат "ку-ка-ре-ку", а вот немецкие - "ки-ри-ки-ки", а испанские - "ки-ки-ри-ки", - с улыбкой дополнил Ваня.
   - А что значит: русские, немецкие, испанские? Это такие породы птиц? - спросил Пуз.
   - Да нет, на нашей планете живут различные народы. Они говорят на разных языках. А петухи везде одинаковые. Вернее сказать, не в породах дело, а в том, как слышат петушиный крик в разных странах, - объяснил, как смог, Ваня.
   - Это понять трудно, но я подумаю, - окончательно запутался Пуз.
   Устроившись на постоялом дворе и перекусив, ребята отправились посмотреть ферму. Во множестве комнат, расположенных в несколько этажей, жили белоснежные птицы, размером чуть больше голубя. У них были крючковатые клювы и красные глаза. Птицы сидели на жердочках под потолком и постоянно охорашивались. Они перебирали свои перышки клювами, и при этом из них сыпались мелкие пушинки. Пух покрывал толстым слоем полы и летал в воздухе, словно в помещении шел тихий и густой снег.
   - Сейчас у них самое время линьки. Поэтому так много пуха. Когда линька закончится, пух соберут и отправят на ткацкую фабрику, - объяснила Шара.
   - А как же им доставляют корм? - спросила Маша.
   - Корм они добывают себе сами. Они свободно вылетают с фермы через верхние незакрытые части окон и летают, где вздумается, а спать возвращаются обратно. Вылинявшие пушинки они обирают только здесь. Так их приучили с давних пор, - рассказал Хан.
   - В древности, когда гаро были дикими, они искали для линьки тихие пещеры. Горланы обратили на это внимание и построили такие фермы с комнатами, напоминающими пещеры. Птицам понравились эти помещения. Теперь гаро стало гораздо больше, чем прежде, и на всех хватает пуховых тканей, - дополнил рассказ Хана Пуз.
   Тут Соне в нос попала крошечная пушинка. "Ап-чхии", - чихнула она. Перепуганные птицы разом влетели со своих жердочек. Поток воздуха, возмущенный птичьими крыльями достиг пола, покрытого пухом. Поднялся настоящий пуховой буран.
   - Ап-чхии, - вновь чихнула Соня.
   - Ап-чхии, ап-чхии, - зачихали все остальные. От этого птицы шарахнулись еще раз, и, не успевший еще сесть, пух взметнулся с новой силой. Дети едва дышали забитыми пухом носами и ртами. Они с трудом выскочили из помещения фермы, сопровождаемые клубами пуха. Ребята бежали, а пух еще некоторое время следовал за ними, словно рой разъяренных пчел.
   - Никогда не знаешь, где тебя подстерегает опасность, - отплевываясь от набившегося в нос и рот пуха, проворчал Ваня.
   - Мы не ожидали такой неприятности. Мы не знали, что вы можете так громко чихать, - сказал Хан.
   - Теперь гаро долго не успокоятся, - добавил Пуз.
   Наконец дети избавились от многочисленных пушинок, набившихся в рукава, за воротники - всюду, куда только возможно, и вернулись на постоялый двор. Там они надули свои матрасики и вскоре заснули.
   - Пришельцы, вставайте, иначе не доберемся до Тромринга, - будил детей Хан.
   Открывая глаза, ребята сообразили, что еще рано, так как оба солнца висели очень низко над горизонтом и походили на две огромные сковородки разного цвета. Сборы длились не долго. Дети выпили по бокальчику напитка из ярко-желтых ягод и закусили лепешкой из фои.
   Первые часы путешествия проходили очень однообразно, не считая того, что кое-где попадались небольшие стада строминго, да, проезжая мимо поля синих цветов, дети были удивлены очень красивой музыкой, которую, как объяснила Шара, исполняли кузнечики.
   Тут Ваня обратил внимание на то, что сидевшей позади всех на платформе Маши нет. Ваня и Хан попросили ездового повернуть назад, но тот объяснил запиской в блокноте, что тогда строминго может не хватить сил на переход и, что их можно подождать здесь, пока ребята не отыщут Машу.
   - Хорошо, мы постараемся быстро вернуться. Маша не должна быть очень далеко, - написал Хан и отдал блокнот ездовому. Ваня и Хан соскочили с платформы и побежали назад. Действительно, через пятнадцать минут бега они увидели Машу, лежащую среди синих цветов и крепко спящую. Они едва разбудили ее.
   - Я наверное, задремала и свалилась с платформы, - оправдывалась Маша.
   - Это из-за синих цветов, - объяснил Хан. - По утрам цветы испускают сонный запах, и многие не могут удержаться, чтобы не заснуть.
   - Пошли скорее, нас ждет весь караван, - поторопил Ваня. Дети поспешили вдогонку.
   - А что это там впереди? - спросила Маша, указывая на розовое огромное пятно, лежащее на их пути.
   - Это табун диких строминго, нужно его обойти стороной. Дикие строминго довольно опасны, они могут ударить своей твердой лапой, - с явным неудовольствием объяснил Хан. Путешественникам пришлось повернуть налево и огибать табун, не подходя к нему близко.
   На пути им попался широкий ручей, который нужно перейти вброд. Хан без труда преодолел водную преграду.
   - Ха-ха-ха, ха-ха-ха, - разом засмеялись Маша и Ваня, войдя в воду. Они хохотали, не переставая, хватаясь за животики. Хохот становился все сильнее и сильнее. На глазах детей выступили слезы, но они продолжали хохотать. В первую минуту Хан растерялся, но, сообразив, быстро шагнул в воду и, схватив Машу за руку, вытащил ее на берег. Ваню тащить оказалось труднее, он был тяжелее Маши и бился в припадке хохота.
   - Что с вами? - испуганно спросил Хан, когда дети немного успокоились.
   - Очень было щекотно, - ответила Маша.
   - Кто-то ужасно щекотал мои ноги, да так, что невозможно было удержаться от смеха, - рассказал Ваня.
   - Понятно. Это крошечные рачки-лангоусы, они мне тоже щекочут ноги, но мне от этого не смешно, - сообразил Хан.
   Придя в себя, ребята бросились догонять караван и прибежали вовремя. Пора было отправляться в путь.

9

Тромринг

   Оставшуюся часть пути караван очень торопился, чтобы успеть в Тромринг до наступления вечера. Наконец, на горизонте показались блестящие купола и шпили большого города. По мере приближения они казались все выше и больше. Теперь их стало возможно хорошо разглядеть. Блестящие купола на близком расстоянии оказались прозрачными, и сквозь них были видны внутренние помещения.
   - Тромринг - это главный город верхнего полушария, - сказал детям Хан.
   - Здесь много мест, где можно весело провести время. Здесь есть всякие аттракционы, соревнования, театр и еще много интересного, - добавила Шара.
   - Я в последний приезд в Тромринг ходил со своими родителями в театр на "Горланскую песню". Это очень веселая постановка, - поделился своими впечатлениями Пуз.
   За разговорами время прошло незаметно, и караван остановился под навесом караванной станции. Как всегда, распрягли строминго, накормили их и, перекусив, решили побродить по городу.
   То, что первым бросилось в глаза, были парки с многочисленными качелями, каруселями, головокружительными горками и колесами обозрения. Все качалось, крутилось, кувыркалось, светилось разноцветными огнями, сверкало разными красками. Повсюду было много маленьких смешных человечков в нарядных одеждах. Все веселились, и улыбки не сходили с лиц.
   Наши путешественники прокатились на самом высоком колесе обозрения, чтобы с высоты полюбоваться вечерним Тромрингом. Зрелище было незабываемое. Сквозь прозрачные крыши были видны просторные залы: то огромной библиотеки, то стадиона для игры в кросс, то уютные и маленькие комнатки манили своим комфортом приехавших повеселиться со всей планеты горланов и оралов. Слева от колеса обозрения был виден зоологический сад, где собраны все виды птиц, насекомых и прочих существ, обитающих на Планете Двух Солнц. Впереди самым нарядным зданием выглядел театр.
   - Смотрите вон туда, - это и есть знаменитый театр пантомима.
   - Какой он красивый! - восторженно кричала Маша.
   - Только крыша у него не прозрачная, не увидишь, как там внутри, - пожалел Слава.
   - Мы постараемся попасть в него. Кажется, до спектакля есть еще время, - заверил Пуз.
   Покатавшись немного, ребята отправились к театру. Их путь шел прямо через зоологический сад, где за прозрачными стенками, словно в аквариумах, пестрели самые разнообразные птицы. Их можно было рассматривать часами, но у ребят не было времени: они боялись опоздать на представление.
   В театре сегодня давали пантомима-балет "Путешествие Синдбада". Свободных мест не было, но, когда Хан объяснил администратору, кто такие пришельцы, а Ваня показал записку, выданную ему главой совета Поселка Цветущих Клумб, их пустили и усадили в ложу для почетных гостей. Зрительный зал был так велик, что ребята, сидевшие довольно далеко от сцены, боялись, что не разглядят актеров. На этот случай им дали бинокли. Стены зала были затянуты тонкой голубой материей, на потолке красовались фантастические цветы и птицы. Огромная, сверкающая голубыми искрами люстра, наполняла зал очень приятным светом. Обитые бордовой пушистой тканью кресла были так удобны, что из них не хотелось вставать.
   До начала представления дети не придали значения названию пьесы. Но, не прошло и десяти минут, как они поняли, что сказку они прекрасно знают. Балет-пантомима был настолько выразителен, костюмы так походили на древневосточные, что сомнений быть не могло. Это именно знакомый им Синдбад-мореход. Пришельцы, словно завороженные, смотрели спектакль и не нашли ни малейшего отличия от сказки, известной им. После спектакля ребята поделились своими впечатлениями с оральскими и горланскими детьми.
   - Откуда у вас взялась эта сказка? - спросил Ваня у Пуза.
   - Я не знаю, - ответил тот.
   - Я думаю, это древняя оральская легенда. Ее автор неизвестен, - выразил свою догадку Хан.
   - Дело в том, что у нас на Земле эта сказка известна очень давно. Но как ее узнали на вашей планете? - удивился Ваня.
   - Об этом мы не знаем, - хором ответили Пуз и Шара. Хан и Кура только плечами пожали.
   На обратном пути ребята задержались в зоосаде возле "аквариума" с яркими птицами, похожими на попугаев, но гораздо крупнее самого большого земного какаду. Похоже, попугаи затеяли между собой ссору, и один забияка все наскакивал и толкал грудкой другого.
   - Прямо как петухи дерутся, - рассмеялась Маша.
   От попугаев наши путешественники отправились к аквариумам с насекомыми. Здесь стенки были выпуклыми и сильно увеличивали все, что находилось внутри. Дети остановились возле аквариума с кузнечиком, ростом, как им казалось сквозь увеличивающую стенку, с зайца.
   - Эй, кузнец-молодец, крикнул Ваня.
   - Что Вам угодно? - послышался скрипучий голос изнутри.
   - Вот это да! Он, кажется, умеет говорить, - удивился Ваня.
   - Это он подражает звукам. Он может запеть, как какая-нибудь птица, или, как сейчас, воспроизвести целую фразу, - объяснила Кура. Возле аквариума была табличка: "Цикадо натуралис говорящий".
   - Слушайте вы ее, она не знает, что болтает, - послышалось из аквариума. - Я самый настоящий говорящий цикадо, а не звукоподражатель. Запомните это!
   Дети растерялись. В особенное замешательство пришли Хан и Кура. Они не знали, что и сказать. Из школьных знаний они помнили, что на их планете нет больше говорящих существ. Кроме горланов и оралов.
   - Пойдем, посмотрим, что дальше, - вывела из замешательства ребят Соня. Дальше были бабочки самых разнообразных размеров и расцветок. На их крыльях были такие узоры, что не передать самому маститому художнику. Одна бабочка умела моргать нарисованными на крыльях ложными глазами, и это придавало ей угрожающий вид. Еще были пчелы и муравьи. Здесь же, возле аквариумов с ними, было подробно написано о жизни пчелиного роя и муравейника. Ребята еще долго бродили среди аквариумов со всевозможными существами, но зоосад закрывался, и пришлось отправиться на постоялый двор.
   Из дневника Славы:
   "... день пятый. Мне сегодня приснился удивительный сон (и Ване тоже). Будто бы молодая чета прошла через наш кубок и оказалась на Планете Двух Солнц. Потом у них появились дети. Они стали подрастать, и вот их мама рассказывает им сказку про Синдбада-морехода. К чему бы этот сон? Может быть под впечатлением спектакля, а, возможно виноват волшебный матрац?"
   Утром, как ни жаль было покидать замечательный город, но караван отправлялся дальше, и наши герои последовали вместе с ним. До свидания, Тромринг.
  

10

Экваториальные горы

   Целую неделю караван бежал от поселка к поселку. Целую неделю над головами путешественников светили два солнца, и с каждым днем в полдень они были все ближе к зениту.
   - Скоро экватор, - все чаще говорили Хан, Пуз, Кура и Шара.
   Однажды, не успел караван с утра и двух часов пробежать, на горизонте, прямо впереди путешественников возникла желтая зубчатая полоса.
   - Наконец-то, это Экваториальные Желтые Горы, - указывая вперед, сказал Хан.
   - Они очень высокие? - спросила никогда не видевшая гор Соня.
   - Я не знаю, они очень или не очень высокие. Эти горы единственные на нашей планете, - ответил Хан.
   Караван бежал к горам целый день, но они будто отодвигались по мере того, как к ним приближались путешественники. Чтобы добраться до подножья гор, им понадобилось два дня. Последний привал перед горами им пришлось устраивать в необитаемом месте, расстелив матрасики прямо на траве. Устроились путешественники в тени растений, похожих на огромную морковь, у корней которых журчал ручей.
   - Ау нас на Земле гор много, - вдруг вспомнил Ваня. - Я раз получил двойку по географии за то, что самыми высокими назвал Уральские.
   - Скажи, а на самом деле, какие горы на вашей планете самые высокие? - спросил Хан.
   - Теперь я знаю, выучил. Самые высокие горы - это Гималаи, а самая высокая вершина этих гор - Эверест, или, как ее называют местные жители, Джомолунгма, - рассказал Ваня.
   - На этих горах никогда не тает снег, - вспомнила Маша.
   - Ребята, а что такое снег? - спросила Шара.
   - Снег - это замерзшая вода, чтобы вода замерзла, нужен сильный холод. У нас, его называют мороз, - объяснил Слава.
   - Значит, у вас никогда не бывает снега? - с некоторой грустью в голосе сказал Ваня.
   - И на лыжах не покатаешься, и на санках, - добавила Соня.
   - А какой он, снег? - спросил Пуз.
   - Снег белый-белый, пушистый-пушистый, скользкий и очень холодный. Иногда он рассыпчатый, иногда - липкий, такой, что можно катать большие комки и лепить снеговиков. Вот он какой, наш снег! - с восторгом в глазах выпалила Соня.
   - Очень хотелось бы хоть на минуточку попасть на вашу планету, чтобы посмотреть на снег, - мечтательно сказала Кура.
   - Нам бы тоже очень хотелось туда попасть, - не сговариваясь, дружно ответили пришельцы.
   Так беседуя, ребята съели свой холодный ужин, состоявший из коричневых фоевых лепешек, плодов почвенного яблока и родниковой воды.
   Хотя оба солнца были еще высоко, ребятам хотелось спать, и они растянулись на своих матрасиках.
   Проснувшись утром, Хан страшно переполошился. Ни пришельцев, ни их матрасиков нигде не было. Хан знал, что ребята любят поспать и не должны были проснуться раньше него. Хан разбудил Пуза и от возбуждения стал так громко кричать, что Шара и Кура сразу проснулись. Без всякой надежды на успех все четверо отправились искать пришельцев.
   - Уйти совсем они не могли, остались их заплечные мешки с земной одеждой и смешными шапками, - рассуждал Пуз.
   - Пропали только матрацы, - добавила Кура.
   - Значит, с пришельцами что-то случилось, пока они спали, - заключил Хан.
   Дети походили вокруг каравана и, не найдя никого, вернулись ни с чем. Они не могли даже предположить, что случилось.
   А случилось вот что: огромное насекомое, значительно крупнее строминго, спустилось с неба и подхватило спящего Славу вместе с матрасиком. Оно отнесло мальчика высоко в горы, где на зеленой пушистой лужайке сидели его маленькие детеныши и плакали горючими слезами. Как всякие дети, они из-за чего-то поссорились, а потом разревелись, и сердобольная мать, решив, что их нужно успокоить, полетела вниз, в луга, надеясь найти что-нибудь интересное. Ей попались очень странные человечки, каких она прежде не видела. Детенышам спящий Слава показался любопытным. Мамаша, решив, что дети могут не поделить игрушку, перетаскала на лужайку всех остальных ребят.
   Проснувшись первой, Соня заорала нечеловеческим голосом. Над ней, скрестив верхнюю пару лап, сидел и пялил на нее глаза то ли кузнечик, то ли паук ростом с доброго теленка. Глаз было много, они располагались в несколько ярусов. Некоторые сидели глубоко в глазных впадинах, некоторые висели на тоненьких ножках, словно черные вишни. Мощные челюсти были покрыты острыми пластинками, заменяющими зубы. Еще бы, было чему испугаться.
   Возможно, вы когда-либо рассматривали голову мухи или паука через сильное увеличительное стекло. Тогда вам легче будет представить себе, что увидела Соня.
   От ее крика проснулись остальные ребята. Над каждым из них склонилось по насекомому. Хоть в чем-то им повезло: огромная мамаша в это время улетела в поисках корма, и наши несчастные путешественники не видели ее. Правда они не представляли всей опасности, которая подстерегала их.
   Осторожно сев на матрасике, Ваня увидел, что находится высоко в горах на лужайке. Караван виднелся далеко-далеко внизу и казался отсюда совсем крошечным. Их платформы лежали словно рассыпанные спички, а строминго выглядели розовыми горошинами на зеленом сукне стола.
   - Нужно что-то делать, - шепотом заговорил он, стараясь не шевелиться. - Эти пауки мне совсем не нравятся.
   - Нужно попробовать набросить на них наши волшебные матрацы, может быть, они уснут, - тихонько сказал Слава.
   - Внимание, постарайтесь одновременно сесть и слезть с матрацев, - скомандовал Ваня. Ребятам это удалось.
   - Раз, два, три... Бросаем, - ребята дружно швырнули в детенышей матрасики. Поднялся неописуемый рев. Малыши завыли на разные голоса. Слезы текли ручьями.
   - Бежим, - крикнул Ваня. Ребята опрометью побежали вниз, оставив ревущих пауков и чудесные матрасики. Они перепрыгивали через камни и не чуяли под собой ног. Вдруг ужасные твари опомнятся. Так они бежали минут пятнадцать, спускаясь, все ниже и ниже.
   - Давайте передохнем, - взмолилась Маша.
   - Давайте, - задыхаясь от быстрого бега, согласился Ваня. Ребята присели на большой плоский камень и поглядели вверх. Остался позади очень крутой и неприступный подъем
   - Как мы только не сломали себе шеи, - воскликнул Слава.
   В это время над ними появилась огромная крылатая тварь и со всей яростью швырнула в них что-то. Соня не удержалась на ногах и упала, накрытая матрасиком. Пушистый матрац только испугал ее и не причинил никакого вреда. Рядом упали еще три матраца. Огромное насекомое, описав в воздухе крутую дугу, скрылось за выступом скалы.
   - Ох, кажется, пронесло, - прошептал Слава.
   - Нам нельзя быть такими беспечными. Если приведется еще ночевать на открытом воздухе, будем оставлять дежурных, - решил Ваня. Дети свернули свои матрасики и продолжили путь вниз. Это путешествие заняло у них целый день. Голодные и усталые, только к вечеру они добрались до каравана, к неописуемой радости своих друзей. Еще утром Хан уговорил ездовых сделать дневной привал. Он не терял надежды, что ребята вернутся. Его ожидания оправдались.
   По случаю счастливого возвращения пришельцев, был устроен праздничный ужин. Ездовые решили достать из неприкосновенного запаса всяческие сладости и напитки. Во время ужина пожилой горлан, который руководил караваном, рассказал (конечно же, написав в блокноте), что во времена его детства. Огромные насекомые-пуаго водились на равнине. Их детеныши отличались очень капризным характером. Взрослые же пуаго никому не причиняли вреда, но из-за ночных истерик детенышей, мешавших спать ребятишкам, насекомых пришлось отогнать в малонаселенные районы к Экваториальным Горам. С тех пор пуаго встречаются очень редко.
   - Хорошо то, что хорошо кончается, - написал старый горлан. - Давайте укладываться спать. Завтра трудный день. Караван идет на перевал.
   С самого утра дорога пошла в гору Теперь строминго не бежали, а,
   тяжело переставляя ноги, упрямо цеплялись когтями за каменистую почву, Им было трудно тянуть тяжелую поклажу. Дети шли рядом и помогали птицам в самых трудных местах, толкая вперед платформы. Местность по сторонам изменилась. Кругом высились неприступные скалы из желтого камня, которые теснились все ближе к дороге. Теперь путь следования каравана превратился в узкий проход, змеей извивающийся между устремленными ввысь громадами. Все круче и круче, все вверх и вверх двигался караван.
   Вдруг, за очередным поворотом открылось интересное место. Вершины двух скал, стоящих напротив друг друга на противоположных сторонах пути, выглядели точь-в-точь, как два огромных человеческих уха. Внизу скалы соединялись между собой, и прямо в том месте, где у головы должен быть рот, зиял чернотой вход в естественный тоннель.
   Воображение легко дорисовывало недостающие глаза, нос и лоб. Всякий, кто видел эти скалы, представлял себе совершенно свою, не виденную никем другим, физиономию.
   - Ой, смотрите, домовой! - воскликнула Соня.
   - Что ты, что ты, друг ты мой? - отозвалось могучим голосом эхо.
   - Джон, ты это слышал? - спросил Слава Ваню.
   - Здесь я был, да вышел, - передразнило эхо.
   - Шинок, а ешли зашмеяться, - крикнул Ваня, присвистывая на шипящих звуках
   - Рассержусь, перестань кривляться, - грозно ответило эхо.
   - Простите, мы больше не будем, - пристыжено попросил Ваня.
   - Раскаявшихся не судим, - послышалось с гор.
   - А все-таки, кто разговаривает с нами? - шепотом, чтобы не потревожить эхо, спросила Соня.
   - Я в точности не знаю, но в школе нам объясняли, что статуя ушей в очень далекие времена была слеплена доисторическими птицами. Они строили свои гнезда из почвы и собственной слюны. Со временем гнезда окаменели. В каждом ухе десятки тысяч таких гнезд, - начал рассказывать Хан.
   - У нас на Земле из глины и слюны строят гнезда ласточки, - перебила Соня рассказ Хана.
   - Спросили, так умейте слушать, не перебивайте, - рассердился Хан. - Так вот, эти гнезда устроены наподобие кувшинов с узким горлом. Внутри они очень разной формы. От этого звук, попав туда, запутывается и искажается. Вот сказанное вами и видоизменяется до неузнаваемости, Это называется реверберация звука.
   - А я слышала, что там, глубоко в недрах планеты живет горный дух, он-то и разговаривает с путешественниками, - с загадочной улыбкой, которая была ее очень к лицу, поведала Шара.
   - Да нет, Шара, это все старые сказки. Просто ты это не изучала еще по метафизике, - дружелюбно поправил девочку Хан.
   - Может быть, и реверберация, а все-таки приятнее думать, что это горный дух, - задумчиво подметил Слава.
   - Да и не верится, чтобы какая-то реверберация могла так строго запретить мне кривляться, - заявил Ваня. - Я тоже думаю, что это горный дух.
   - Думайте что хотите, но я рассказал вам о том, чему меня учили в школе.
   Тем временем караван вошел в тоннель. После яркого дневного света всем показалось, что здесь непроглядная тьма, но понемногу глаза привыкли к темноте, и удалось разглядеть на стенах бледные фонари. Они мягко пульсировали зеленоватым светом, не очень хорошо, но все-таки освещая путь.
   - Это банки со светящимися насекомыми, - объяснил Пуз.
   - А на Земле есть такие маленькие червячки-светляки, которые светятся в темноте, - вспомнила Маша.
   - А еще в темноте светятся глаза у котов, - добавила Соня.
   - Еще встречаются светящиеся породы рыб и водорослей, живущих в море. Есть такая глубоководная рыба - удильщик. Ее спинной плавник, изгибается вперед, заканчиваясь у самого рта, кончик плавника светится в темноте. Мелкие рыбешки принимают его за маленького червячка и хотят его съесть. Тут-то они сами становятся обедом. Удильщик только и ждет этого момента, чтобы броситься на добычу, - дополнил девочек Ваня.
   Тут впереди, в конце тоннеля, забрезжил дневной свет. Через пару минут караван уже бежал, освещенный лучами сразу двух солнц. Теперь дорога пошла на спуск, и за одним из многочисленных поворотов наши герои увидели бескрайнее пространство, уходящее за горизонт, покрытое оранжевым песком и кое-где поросшее разноцветными растениями, своей формой напоминающими кактусы. Экваториальные Горы остались за спиной путешественников.
   На ночлег караван остановился довольно рано, так как переход через перевал унес у строминго много сил. Внизу, прямо под неприступными скалами, примостился маленький поселок Загорье. Здесь и устроили привал путешественники.
   Было очень жарко, и все расположились на открытом воздухе, под высокими растениями с мелкими бурыми листочками на фантастически кривых ветвях. Листья были повернуты ребром к свету и почти не давали тени. Все же под растениями было прохладнее, чем на открытом месте. В знойном неподвижном воздухе растения издавали приятный тонкий запах, похожий на запах жасмина, но еще более нежный.
   К растянувшимся в тени ребятам подошла местная девочка-оралка. Ее розовый курносенький носик был так мал, что очень походил на конфету-драже "сладкий горошек".
   - Здравствуйте, все, - с изящным поклоном сказала она, - меня зовут Миха. Сегодня вечером я даю концерт на гармонеане. Приходите послушать, я надеюсь, что вам понравится.
   - Большое спасибо за приглашение, обязательно придем, - вскочив на ноги, поклонился Ваня. Оралка засмущалась и убежала.
   Спустя два часа, наши путешественники сидели в школьном зале, где собралось много народа. Вместе с детьми послушать игру Михи пришли и ездовые. Ваня обратил внимание на то, что в зале присутствует много взрослых горланов и оралов, а не только дети.
   - Разве взрослые могут услышать музыку? - спросил он.
   - Конечно, нет, - ответил Пуз, - но они могут увидеть движение рук музыканта и по движению понять игру.
   - Это трудно представить тому, кто слышит, - заметил Ваня.
   - И все-таки это так, - подтвердил Пуз
   На небольшой эстраде в углу зала стоял очень странный музыкальный инструмент: у него были клавиши, подобные клавишам рояля, и множество всяких линз, прозрачных призм и отражателей. Над инструментом на стене висело большущее зеркало, в котором отражались клавиши.
   Наконец, к инструменту подошла Миха, поклонилась публике и объявила: "Ноктюрн ре-бемоль. Собственное сочинение". Она положила открытый блокнот на клавиши инструмента, и в зеркале отразились слова, написанные в блокноте.
   - Там написано то, что объявила Миха, - пояснил Пуз.
   Девочка присела к инструменту, и зал наполнился звуками: то ли струнными, то ли духовыми. Вначале музыка была плавной, и руки касались клавиш мягко и грациозно. Это было отлично видно в большом зеркале. Потом музыка взорвалась бешеным танцем, да таким, что невозможно было разглядеть быстрого бега пальцев... Вновь руки поплыли над клавишами мягко, словно укачивая дитя, и музыка задышала покоем - стала воздушной и прозрачной. В финале разразилась настоящая буря. Пальцы летали от басов к сопрано и обратно, их полет был неистов. Вдруг сразу все кончилось. Миха встала, опустила маленькие ручки и поклонилась. Только ее глаза выдавали волнение от недавней игры.
   - Замечательно, - как можно громче кричала Соня. Но где уж ей было тягаться с горланами. Зычный, словно гудок парохода, крик: "браво" поглотил ее тоненький голосок. Концерт окончился. Путешественники отправились к каравану, а их сердца все еще переполняла музыка.

11

Ночь

   Утро следующего дня выдалось не слишком жарким. Пришельцев поразило то обстоятельство, что с неба исчез рыжий Цитр, и округа в свете Ира совершенно преобразилась. На бурой поверхности планеты легли резкие фиолетовые тени, подчеркивая каждый мельчайший бугорок, каждый камень, каждый кустик. Совсем другими стали выглядеть и колючие растения, их цвета потемнели. Преобладали синие и лиловые краски. Колючки отбрасывали резкие тени, от чего растения казались фантастическими животными.
   - Упал Цитр, значит, зима и мы в нижнем полушарии, - объяснил Хан.
   Караван тронулся в путь. Изящно изгибая длинные шеи, побежали строминго, покатились волны по семенящим платформам. Все дальше и дальше отодвигался назад поселок Загорье, пока не слился совсем с фиолетовыми тенями Экваториальных Гор. Теперь путешественников окружала только бескрайняя сухая равнина, усеянная "кактусами". Движение каравана стало однообразным и монотонным. Через три часа Ир резко упал за горизонт. Стало темно. На почерневшем небе появились чужие для земных обитателей звезды.
   - Мы будем ждать рассвета? - спросил Слава у Пуза.
   - Нет, теперь долго не рассветет. Ездовые будут ориентироваться по звездам, - ответил Пуз.
   Караван остановился на несколько минут, ездовые зажгли фонари. Их укрепили на длинных рейках, притороченных к упряжи строминго так, чтобы свет падал немного впереди птиц.
   Ребята обвыклись с темнотой, стали всматриваться в даль и молчали. Им было жутковато путешествовать в ночи. Они постарались сесть поближе друг к другу и слышали дыхание соседа. Всех стали одолевать грустные мысли.
   Пуз задумчиво смотрел куда-то на невидимый горизонт. Вдруг на небольшом освещенном месте он увидел толстого и смешного гуся, совсем белого, очень похожую на него гусыню и дюжину маленьких желтеньких гусят. Компания в полной тишине щипала траву.
   - Странно, откуда же посреди пустыни взялась трава? - подумал Пуз. В ту же секунду и гусь, и гусыня, и гусята исчезли. Осталась только непроглядная темень. - Надо же, почудилось.
   Сидевший рядом Ваня неподвижными немигающими глазами смотрел туда же, куда и Пуз.
   На широком зеленом лугу, освещенным ярким весенним солнцем, стояла Ванина мама в длинном, почти до пят, зеленом, с ярким хохломским рисунком платье. Мама улыбалась и звала его: "Ваня, Ваня", - можно было догадаться по движению ее губ. Голоса слышно не было.
   - Я здесь, я сейчас, - шепотом, словно зачарованный, проговорил Ваня. Он чуть было не соскочил с платформы. Ни мамы, ни платья, ни луга - только темнота осталась перед его взором.
   - Что с тобой? - спросила Шара.
   - А так, почудилось, - прошептал Ваня.
   Тут Слава стремительным движением достал из кармана блокнот и карандаш и, не обращая внимания на то, что платформа вздрагивает, а это мешает писать, старательно рисовал что-то в блокноте. Этим он занимался долго. Света от фонаря, висевшего на упряжи, едва хватало, чтобы разглядеть рисунок, но Слава рисовал и рисовал. Наконец он испустил протяжное: "у-ф-ф-ф", - и положил блокнот и карандаш в карман.
   - Ребята, я сейчас видел ту самую пещеру с книгой на каменном столе, что мы видели с Джоном, когда еще кубок был как кубок. Я нарисовал ту страницу, где приписка про алавер. Вдруг это поможет нам вернуться домой, - закричал он.
   - Тише ты, не дал досмотреть сказку, - недовольно закричала Соня.
   - Да какую там сказку, ты что, видик смотришь, может, с головой не в порядке, - возмутился Слава.
   - У нас с головами у всех все в порядке, - спокойно сказал Хан. - Галюцины - растения, что окружают нас, издают запах, не ощутимый нашими носами. Запах этот действует на мозги и вызывает всякие видения, у всех разные. Так что мы все сейчас что-нибудь да видели. Понятно?
   - Понятно-то понятно, только я сейчас маму видел. Понимаешь Сонь, нашу маму. Она звала меня, - проговорил Ваня.
   - Ой, как я соскучилась по маме. Я даже по школе соскучилась, - плаксиво сказала Соня.
   - И мне тоже показалось, что там Стасик сидит с удочкой и ловит рыбу, - вздохнула Маша. - Как хорошо было бы оказаться сейчас дома, вот только как?
   - Не грустите ребята, мы уже скоро доберемся до Цитира, и я очень надеюсь, что доктор Курхан вам поможет, - подбодрила ребят Кура.
   - Поможет, конечно, поможет, - зашумели наперебой Пуз и Шара. Только самый старший, Хан, глубоко вздохнул и не сказал ничего. Он понимал всю сложность предстоящей задачи. Курхан ведь только теоретически обосновал возможность перехода в другие миры, а на практике этого никто не делал. Как знать, что из этого выйдет?
   - Это очень хорошо, что ты срисовал древнюю запись. Раз там есть понятная вам приписка про кубок, то там должно быть что-то очень важное, - поделился своими мыслями Хан.
   Путешествие продолжалось. Ребята еще несколько раз любовались разными видениями, рассказывали об увиденном друг другу и так коротали время, которое в темноте тянется гораздо медленнее, чем днем.
   Солнце не вставало еще шесть суток. Наконец, алая полоса зари возвестила о скором восходе Цитра. И Цитр взошел! Он был прекрасен. Его рыжая огненная грива, казалось, только что побывала у парикмахера. Сам он словно умылся и помолодел.
   - Ах, как приятно видеть солнце после такой долгой ночи, - воскликнула Маша.
   - Здравствуй, Цитр, - хором заорали Хан, Пуз, Кура и Шара.
   В свете рыжего Цитра на горизонте показались крыши большого города. Это был Цитир.
  

12

Столица

   Город навалился на путешественников сразу, с самого первого здания, состоящего из переплетения сложных геометрических тел, уносящего взгляд путешественника в бесконечно высокое небо. За первым зданием громоздились и громоздились фантастические сооружения, из которых складывались массивы домов, разделенные улицами и площадями. Самое удивительное было в том. Что эти улицы и площади, также как в поселках, были покрыты мягкой и пушистой травкой. По улицам и площадям пробегали экипажи с запряженными в них строминго, теснились к домам редкие пешеходы. Караван втянулся в такую улицу и остановился.
   - Караван пойдет на разгрузку на овощную базу, и нам с ним не по пути, - сообщил Хан.
   Дети соскочили с платформы, взяли свои мешочки, помахали на прощание ездовым, и караван тронулся дальше. Ребята прошли несколько шагов и оказались подле лестницы, которая, извиваясь, спешила куда-то вверх по стене здания.
   - Пойдем на качель-поезд, - объяснил Хан. Ребята стали подниматься по лестнице. Время от времени они останавливались на площадках и переводили дух. Куда ни посмотри - везде были громады домов самой разнообразной архитектуры, но все дома уходили высоко в небо. Пока они добрались до верхнего балкона, им пришлось семь раз останавливаться и отдыхать. Было очень-очень высоко - этажей тридцать. Вскоре с противоположной стороны улицы, несколько наискось, к балкону подлетел и остановился небольшой вагончик. Несколько пассажиров вышли из него.
   - 17 маршрут, - прочитал Хан. - Нам не годится. Нам нужна тройка. Ребята с любопытством разглядывали вагон снаружи, Первое, что увидели дети, был трос, натянутый туго и уходящий под углом вверх, к середине улицы. Вагон "причалил" к краю балкона и зацепился за него очень сложным захватом. Рядом с захватом располагались черные, похожие на резиновые, клавиши. Что-то стукнуло, вагон качнулся, клавиши упруго толкнулись о край балкона, и без всякого шума вагон полетел куда-то вниз и в сторону ярким фонариком на фоне зеленой улицы.
   - Как устроена эта штука? - спросил Ваня. Он вообще был любознателен, а к технике особенно. Игрушки, подаренные ему, он тотчас, разбирал чтобы узнать, что внутри.
   - Это просто. Это качели, висящие на тросе, который натянут посреди улицы. От остановки к остановке вагон летит, словно маятник, - пояснил Хан.
   - Здорово! Нет ни шума, ни дыма. Вот это транспорт! - воскликнул Ваня. Подошла "тройка". Вся компания села в вагон, покрутила педали, Хан нажал на рычаг пуска и поехали...
  
  
  
   Из дневника Славы:
   " ... День 14. Сегодня вечером состоялся интересный разговор. Ваня спросил Пуза: "Как ты думаешь, этот ваш профессор Курхан, он добрый или злой?"
   - Я не понимаю, что значит добрый или злой. В нашем языке таких слов нет, - удивленно ответил Пуз.
   - Добрый, это когда никого не обижает и жалеет, ему ничего для другого не жалко. Скажем, ты что-нибудь попросишь, и добрый тут же сделает, или, если это вещь, тут же и подарит.
   - Да у нас все так делают, - заметил Пуз. - Это же нормально. Так бывает всегда и со всеми.
   - И не бывает, чтобы было жалко? Например, у тебя есть любимая игрушка, а другой ребенок попросит ее насовсем, а не поиграть, ты отдашь?
   - Конечно, отдам!
   - И жалко не будет?
   - Отчего же жалко? Я ведь уже играл, а он нет.
   - Так ничуточки не будет жалко?
   - Ничуточки не будет.
   - А ты не врешь?
   - У нас никто никогда не врет, - ответил Пуз.
   Мы все четверо задумались над этими словами. Правда, здорово, когда ничего не жалко. А вот мне Симыч (брат) пожалел дать уже прочитанную книгу. А я ему за это не дал своих солдатиков поиграть. А если бы он у меня солдатиков насовсем попросил, и как у них тут, нужно было бы непременно отдать? Ох, и жалко бы было! Трудно понять это: как так ни для кого ничего не жалко?"
   ... Вначале вагон летел мимо сплошных оком верхних этажей, за которыми бесконечными рядами мелькали маленькие столики с тарелками, стаканами, улыбающимися жующими лицами, огромными кадками с комнатными растениями. Это были всякие кафе, столовые, закусочные, где обедали, завтракали и ужинали жители столицы и приехавшие по делам в Цитир горланы и оралы. Все это было залито ярким, но в тоже время мягким светом. Потом вагон заскользил, набирая скорость, ниже, за окнами появились стеллажи с блокнотами, книгами, связками листов бумаги, похожими на пачки газет. Это были библиотеки. Еще ниже нескончаемой вереницей тянулись классы, вернее сказать, аудитории для студентов, где юные жители Планеты Двух Солнц терпеливо постигали премудрости высшей науки. Ниже шли лаборатории и кабинеты ученых. Еще ниже, до самого первого этажа располагались жилые помещения, пестревшие необычайным разнообразием своего внутреннего убранства. Потом вагон пошел вверх, и чем выше он поднимался, тем меньше становилась его скорость. Легкий толчок, остановка, в вагон вошли новые пассажиры и несколько старых вышли, вновь толчок, опять движение. На седьмой остановке наши путешественники оставили качель-поезд. Они зашли в кафе, перекусили, съев горячее блюдо, на вкус похожее на тушеную баранину, запив его напитком из ярко-желтых ягод.
   - Теперь в институт метафизики, - скомандовал Хан. Ребята спустились на десяток этажей по внутренней лестнице прямо из кафе и долго шли по длинному коридору. Навстречу им попадалось много оралов и горланов, одетых в студенческую форму: синие широкие штаны и рубашки с высокими воротниками из тонкой голубой ткани. В руках у всех были прозрачные сумки с книгами, блокнотами и всевозможными студенческими принадлежностями. Все были очень серьезны, хотя у многих в глазах светилось веселье.
   Вдруг, один студент стукнул Пуза по плечу: "Привет, Пуз, как ты сюда попал?"
   - Привет, братишка! - заорал прямо в его ухо что, было, мочи Пуз. - Ты меня слышишь?
   - Да, чуточку слышу, - ответил тот
   - Ребята, это мой старший брат Шир. Он студент института метафизики.
   - Шир, очень приятно с вами познакомиться, - как могли громко закричали пришельцы, но студент не расслышал их. Он уже почти совсем оглох. Пришлось пускать в ход блокнот. Пуз довольно быстро объяснил, как и зачем ребята тут оказались. Шир ответил, что сам он Курхана не знает, но думает, что в ректорате института метафизики подскажут, где его разыскать. Шир с радостью согласился проводить ребят, так как занятия на сегодня у него уже закончились.
   В ректорате миленькая черноглазая смуглянка-горланка объяснила, где находится кабинет и лаборатория профессора Курхана, и дети отправились туда.
  

13

Доктор метафизики

   Доктор Курхан сидел в своем кабинете за огромным письменным столом, заваленным книгами, рукописями, чертежами и схемами звездного неба.
   Он был смуглолиц. Кончик его тонкого, длинного и крючковатого носа почти касался нижней губы. Глаза черные, очень глубоко запавшие в глазницы, светились проницательностью. Его вздыбленные на макушке волосы уже здорово посеребрила седина. Одет он был очень скромно, как подобает ученому.
   Возле двери кабинета на стене была кнопка. Хан нажал на нее. В кабинете над дверью загорелась зеленая лампочка. Доктор Курхан нажал кнопку на краю стола. Дверь открылась.
   - Можно войти? - спросил Ваня. Курхан жестом пригласил ребят в кабинет. Дети вошли и остановились в нерешительности.
   - Ну, что же вы? - говорили глаза ученого, приглашая путешественников к столу. Все лицо его засияло добротой. Дети сели на мягкий диван и почувствовали себя спокойнее. Конечно же, волнение совсем не улеглось: "Вот он, тот самый ученый, который поможет им вернуться. А вдруг не поможет, Вдруг это вообще не возможно?" - думали ребята.
   Хан подробно написал в блокноте все, что случилось с пришельцами, и передал блокнот профессору. Тот, прочитав запись, достаточно долго писал ответ. Наконец Хан огласил его мысли: "Задача далеко не проста. Я еще не пробовал свою теорию на практике. Кроме того, мне неясно, из какого отдела пространства-времени вы сюда явились. Поэтому вам нужно очень подробно описать небесное тело, откуда вы попали сюда, и его окружение. Как выглядит с вашей планеты (или это не планета) небо? Как выглядят звезды вашей звездной системы? Пожалуй, это самый трудный вопрос, который под силу не каждому взрослому, а вы, кажется, еще дети. Хорошо, попробуем разобраться с этим. Позже видно будет, что еще понадобится".
   - Наша планета голубая, - начал диктовать Хану Ваня. - Во всяком случае, такой она видится космонавтам, летающим вокруг нее. Мы называем ее Земля. Два огромных материка - Евразия и Америка и два поменьше - Африка и Австралия - в основном составляют ее сушу. Есть еще множество больших и малых островов. Здесь и живут разумные существа - люди. Сушу омывают моря и океаны. Они занимают почти половину поверхности планеты. Есть еще необитаемый материк - Антарктида, покрытый толстым слоем вечного льда. Он расположен на самом юге планеты и в его центре находится южный полюс. На полюсах очень холодно, так что лед не тает никогда. На экваторе планеты, напротив, очень жарко и всегда лето. На суше находятся леса, поля, реки и озера, горы и долины. Здесь живут разнообразные животные, птицы, насекомые и пресмыкающиеся. В водах рек, озер, морей и океанов обитают очень разные существа и рыбы. Растительный мир Земли очень разнообразен: от одноклеточных организмов до огромных тысячелетних деревьев. О растениях и животных написаны сотни толстых книг, так что я не могу очень подробно об этом рассказать. На земле живет много людей разных национальностей, они разговаривают на разных языках. У различных народов разные обычаи и религии. Часто различие религий приводит к кровавым ссорам целые народы. Тогда люди убивают друг друга. Это война. В древние времена в войнах использовались мечи, луки, стрелы и копья. Теперь люди создали всякие машины, умеющие стрелять, ездить, летать, сбрасывать бомбы огромной разрушительной силы. Теперь в войнах гибнет гораздо больше людей, чем в древние времена. Современные люди умеют создавать различные машины и для мирных целей, выращивать полезные растения, лечить больных, передавать на огромные расстояния звук и изображение. У нас есть такие машины, которые умеют считать, запоминать информацию и даже думать. Звезда, вокруг которой вращается наша планета, одна. Она называется Солнце. Есть еще небольшая планета Луна, которая летает вокруг Земли.
   Дальше, Ваня рассказал все, что знал о Солнце, Солнечной системе, космосе.
   Рассказать о звездах, которые видны с Земли, Ваня почти ничего не смог, Его познания дальше созвездия Большой Медведицы не шли. Он еще добавил о множестве заводов и фабрик, о дорогах, поездах и автомобилях, о множестве огромных городов и о том, чему учат в школе
   - Ваня, расскажи еще про снег, - посоветовал Хан. Ваня добавил про снег.
   Профессор Курхан долго и внимательно читал написанное, а затем написал вопрос в блокноте Хана и передал ему блокнот: "Каким образом вы попали сюда?". Хан подробно расписал уже известный вам, дорогой читатель, рассказ о кубке. Слава показал блокнот с картинкой заветной страницы древней книги и рассказал, как ему удалось ее зарисовать.
   Познакомившись с записями детей, Курхан написал в блокноте: "Информации много, но еще больше неясного. Ваша цивилизация относится к достаточно высокой стадии развития тупиковых, разрушающихся цивилизаций. Жаль! Где это находится, мне определить трудно. Можно посоветоваться с языковедами. Возможно они, что-нибудь знают о таком виде письма. Вам придется подождать. Да, как вы устроились? Если еще никак, то я вас приглашаю к себе. Буду очень рад".
   Ребята охотно приняли приглашение ученого, и он попросил молодую горланку, сотрудницу его лаборатории, проводить детей к нему домой. Туда тотчас и отправились ребята.
   Переполненных впечатлениями детей встретила очень миловидная, с тихой застенчивой улыбкой, пожилая, худощавая горланка - жена профессора Курхана.
   - Здравствуйте, дети. Меня зовут Нимфа. Я очень рада вас принять в нашем доме, - сказала она, хотя уже очень давно не слышала своего голоса. От этого у нее все получалось очень медленно и немного смешно. Ребята вежливо поклонились ей.
   Нимфа пригласила детей к столу, показав прежде, где можно помыть руки. Наши путешественники с удовольствием вымыли не только руки, но и лица. Во время путешествия им ни разу не представилась возможность поплескаться под краном с горячей водой.
   За ужином тетя Нимфа, как к ней первой обратилась Соня, расспрашивала детей обо всем на свете, совсем не о таких сложных вещах, о каких спрашивал ее муж.
   - Что вы едите за обедом? - писала она в блокноте. Дети охотно расписывали ей украинский борщ и черный хлеб. Или вдруг она спрашивала: "Во что у вас играют девчонки на улице?".
   - Мы прыгаем через резинку, - наперебой отвечали Соня и Маша. Хан едва поспевал записывать девчоночью трескотню.
   Мальчиков тетя нимфа спросила: "Любите вы читать, и какие книги вам нравятся?" Слава ответил, что любит всевозможные приключения, а Ваня - фантастику и детектив, чтобы было страшно.
   Незаметно скоротали время и, насытившись, дети почувствовали, что очень устали. На ночлег дети устроились в просторной профессорской библиотеке на огромном голубом ковре. Они надули свои матрасики и уснули, кажется прежде, чем сработала волшебная сила постелей.
   На следующее утро Курхан предложил детям посетить планетарий. "Может, это окажется полезным для нашей затеи. - Хитро улыбнулся он, передавая эти строчки Хану. - А ты, Хан, останься со мной. Мы побеседуем". Тетя Нимфа любезно согласилась пойти с ребятами. "Я там давно не была", - нараспев сказала она.
   Так же, как в Московском планетарии, здесь в зале под высоким куполом очень быстро стемнело, и над зрителями засияли мириады звезд. Пришельцы не нашли ни одного знакомого созвездия. Вот только низко над горизонтом мерцала узкая полоса из множества звезд, напоминая Млечный путь именно своей светлой окраской. Когда сеанс окончился, все вышли в вестибюль, где располагался Музей Небес.
   Вдоль стен, словно карты полушарий, висели круглые черные схемы звездных систем, которые были получены расчетами астрономов и показывали, как должно выглядеть звездное небо из разных точек Вселенной.
   - А вот и Полярная звезда - Альфа Центавра, - обрадовался Слава.
   - Смотрите, да это Большая Медведица, - указывая на схему, возле которой остановился Слава, воскликнул Ваня. Детей обуяло неодолимое желание попасть домой, туда, на заснеженную планету Земля, туда, под ковш Большой Медведицы, Они заторопились. Заканчивался очередной сеанс, и новая группа зрителей вот-вот должна была войти в вестибюль.
   В доме профессора детей встретил взволнованный Хан.
   - Ребята, рисунок, что сделал Слава в блокноте во время ночного видения в пути через пустыню, прочитать не смогли, но ученые-языковеды знают, на какой планете писали такими значками. Только нет уверенности, что планета, на которой писали такими значками, и ваша Земля - одно и то же. Курхан объяснил мне, что видения, которые вызывают "кактусы-галюцины", могут быть какими угодно фантазиями и передаются в космосе на огромные расстояния. Еще он предполагает, что у кубка такие же свойства, как у галюцинов.
   - Да что ты, книга, пещера, в пещере факелы - это, конечно, наша Земля в древности, - возразил Слава.
   - А Курхан сомневается. Такими клиньями могли писать на любой планете древние существа, выдавливая значки на утоптанной гладкой поверхности почвы.
   - Значит, он не сможет помочь нам? - роняя слезинку, воскликнула Маша.
   - Курхан предлагает вам побывать на этой планете. Он только опасается, что древние жители часто бывают жестокими и как бы с вами не случилось чего-нибудь плохого.
   - А как мы узнаем Земля это или не Земля? - спросил Ваня.
   - Вы ведь изучаете историю, Возможно с той поры до ваших дней дошли какие-либо исторические памятники. Да и жители планеты, если это Земля, не должны заметно отличаться от вас. Понятно?
   - Как же мы потом попадем в наше время? - забеспокоилась Соня.
   - Курхан вернет вас обратно на Планету Двух Солнц и дальше решит, что делать. Этого он мне пока не объяснил.
   - Значит, отправляемся в древность, - со вздохом подвел итог сказанному Ваня.
   - Детки, пора обедать, - все так же нараспев пригласила их тетя Нимфа. К обеду вернулся доктор Курхан.
   - Понравился вам планетарий? - написал он.
   - Да, да, понравился, - закричали наперебой дети. Хан записал ответ.
   - Мы видели схему неба, точь-в-точь как у нас на Земле, - поспешил сообщить самое важное Слава.
   - Это схема неба с планет звезды Сапфир, - добавила к записке тетя Нимфа.
   - Меня это обнадеживает, клинопись относится именно к планете, которая вращается вокруг Сапфира, - написал Курхан.
   - Верно, мы отправимся туда? - еще раз, сомневаясь, что Хан правильно все рассказал, спросила Соня.
   - Стоит отправиться, - черкнул профессор.
   - Будьте добры, объясните, почему у вас нет никаких машин, ведь на строминго ездить медленно и неудобно? - спросил Ваня.
   - Машины с тепловыми двигателями засоряют воздух, портят почву, тем самым разрушают планету - самое ценное, что у нас есть. Мы очень бережем свой общий дом - Планету Двух Солнц и хотим сохранить ее такой же прекрасной для будущих поколений. Понятно? - написал Курхан. - Именно поэтому мы не обрабатываем почву и ничего не выращиваем, а собираем только то, что растет само по себе.
   - А как же вы отправите нас туда, на древнюю Землю? - спросил Слава.
   - Основной закон метафизики гласит: "Энергия перехода зависит от состояния души". Это значит, что вам нужно очень-очень хотеть попасть туда и очень-очень верить, что это возможно. Остальное я сделаю сам. Понятно?
   - Понятно, понятно, - ответили дети.
   Весь остаток дня ребята провели в профессорской библиотеке. Они рассказывали своим нынешним друзьям все, что приходило в голову о Земле Чем больше рассказывали, тем сильнее становилось их желание попасть, пусть на древнюю, но все же Землю. Спали дети крепко, и каждому снился родной дом. Им очень хотелось домой, очень хотелось на Землю.
   Утром Ваня, Слава, Соня, Маша стояли посредине лаборатории Курхана - большой комнаты с белыми стенами, пропускающими свет. Они стояли кружком, крепко держась за руки.
   - Мы очень-очень хотим попасть на ту планету, мы очень-очень верим, что переход осуществится, - говорили они.
   Но этого уже никто не мог услышать. В белой комнате их уже не было. Хан, Пуз, Кура и Шара смотрели на пустой пол, на то место, где только что находились полюбившиеся им пришельцы. Им было грустно...
  
  
  
  

ГЛАВА Ш

1

Плен

   В тот год на горы Армении обрушился большой снег. Он валил более месяца, жесткими, колючими иглами, обжигая несчастных путников, по разным причинам, оказавшимся в его власти. Жизнь в горах замерла Перевалы, еще недавно звеневшие колокольчиками караванов и оглашаемые криками погонщиков, теперь были забиты многометровой толщей снега.
   Но ничто на земле не вечно. Не вечны и снега на Армянском нагорье. Наступил март. Яркое весеннее солнце, обласкав снеговые вершины, подточило ледники, превратив осторожные, тоненькие ручейки, пробирающиеся среди камней, в бурные потоки. Потоки сливались вместе, набирали силу, скатывались со склонов, бежали с неистовым шумом по ущельям и, наконец, соединившись, обратились в могучую, полноводную реку Тигр, несущую свои мутные воды далеко на юг, чтобы влиться в Персидский залив и смешаться с солеными водами Индийского океана.
   Весна. Ласковое солнце только еще позолотило прибрежный песок на правом берегу волнующегося под порывами ветра Тигра. В лучах солнца заиграли шелестящие на ветру листья смоковниц, уютно укрывших своими ветвями надгробные холмы древнего ристалища - скопления вечных жилищ мертвых ассирийских царей. Там, укрывшись среди листвы, допевал свою песню соловей. Его взволнованный голос часто срывался, не закончив высокой нотки, не досказав чего-то важного, и вот совсем затих.
   На узкой полосе прибрежного песка, там, где еще два дня назад ревели волны, теперь шедшего на убыль, паводка, стояли дети. Они стояли кружком, взявшись за руки, лицом друг к другу. Их яркие заплечные мешочки выглядели совсем неуместными рядом с ревущей древней рекой и столь же древним кладбищем.
   Дети стояли так, будто мгновение назад их здесь вовсе и не было. Так и было в действительности. Не прошло и секунды с той поры, как они исчезли из лаборатории Курхана.
   Короткое оцепенение прошло. Ребята стали оглядываться. Позади ревет, набрасываясь сердитыми волнами на берег, река. Впереди - скопление невысоких холмов, заросших деревцами с густой листвой. Дальше на возвышенности красуется большой древний город.
   - Ребята, пойдем скорее туда, - указывая на город, позвал Слава.
   - Может, удастся разузнать, где мы находимся, - поддержал друга Ваня.
   Дети зашагали по пустынной тропинке, вдоль которой, словно маленькие факелы, горели тюльпаны. Нет, не те садовые цветы, что растут у Вани на даче - огромные, разноцветные, от бело-розового до пурпурного, а маленькие, яркие, словно алое пламя - настоящие дикие тюльпаны. Такие встречаются только в Сахаре да здесь, на берегах Тигра и Евфрата.
   Тропинка привела ребят к разлому в высокой глинобитной стене, отделяющей кладбище, принятое детьми за сад, от остального мира. Ребята проскользнули в пролом и стали пробираться сквозь заросли смоковниц. Они шли довольно долго, пока их взорам не открылся большой холм.
   - Смотрите, вон там нора. Интересно, куда она ведет? - шепнул ребятам Слава.
   - Надо бы взглянуть, что там внутри? - полюбопытствовал Ваня. Он заглянул в подкоп. Под полуметровым слоем плотной, слежавшейся за века земли зиял пролом в кладке из необожженных кирпичей. Внутри было темно. .Ваня спустил ноги в пролом, осторожно сполз вниз, придерживаясь за края руками, и почувствовал под ногами что-то твердое. Он подумал, что это пол, но то была верхняя ступень лестницы, уводящей вниз в подземелье.
   - Славен, иди ко мне, - позвал он друга и, отпустив руки, присел на корточки. Слабый свет, падавший через отверстие над головой, освещал путь вниз. Ваня спустился на несколько ступеней и подождал Славу. Тот скоро догнал его. Не прошло и минуты, как в пролом посыпалась земля и следом спустились Соня и Маша.
   - Ну, это уж вы зря сюда явились, - заворчал Ваня.
   - Да, нам тоже интересно, - прошептала Маша. Ребята стали спускаться ниже. Они прошли ступеней двадцать. Впереди через стрельчатый проход пробивался красноватый дрожащий свет.
   Вдруг Ваню схватили сильные, очень смуглые, как ему показалось, совсем черные руки и втащили мальчика внутрь. Это произошло столь стремительно, что он не успел даже пикнуть. Та же участь постигла и всех остальных детей.
   Немного опомнившись от случившегося, дети разглядели маленькую прямоугольную залу из красивого зеленого с белыми прожилками камня со сводчатым потолком и белым прямоугольником из мрамора посередине. Это был гроб. Расколотая пополам крышка с длинной надгробной надписью, очень напоминающая страницу из книги, что зарисовал в блокноте Слава, валялась рядом на полу. У самой стены, под факелом, освещавшим залу, сидели четыре смуглых человека с короткими черными кудрями на головах. Кроме белых юбочек и широких кожаных поясов, на их телах ничего не было.
   - Придется их тащить с собой, - проговорил один из них.
   - Не лучше ли с ними здесь и покончить? Ведь они видели все, и нас тоже, - проворчал другой.
   - Нет, у меня есть хороший план. Сам бог Син* посылает их нам, - ответил первый.
   - Ладно, дождемся темноты и тогда ... - начал говорить третий, но почему-то передумал.
   - Ты надежно связал их? - послышался голос первого.
   - Хорошо, да они совсем дети. Не убегут, - ответил третий.
   - Не вздумайте обращаться друг к другу по имени, раз уж решили не убивать их, - наконец подал голос четвертый.
   Удивительно, но дети понимали их речь, словно с рождения говорили на древне ассирийском языке.
   Веревки сильно стягивали заломленные руки, и было больно
   - Развяжите хоть девочек. - Попросил Ваня. - Мы не убежим. Вы большие и сильные, что вам от нас нужно?
   - Пожалуй, развяжите их. Действительно, они еще совсем дети. - сказал первый. А вы помолчите, вам ничего знать и не следует, - грубо оборвал он Ваню. Веревки развязали и позволили детям сесть поудобнее.
   Ребята сидели, съежившись, и молчали. Было страшно. Потом захотелось пить, позже - есть. Сколько прошло времени дети не знали. Они поняли только, что попали в руки разбойников и ждать хорошего не приходилось. Наконец, им дали по куску черствой лепешки и по несколько глотков воды. Один из разбойников ушел наверх, но скоро вернулся.
   - Скоро стемнеет, пора собираться, - сказал он.
   Ребятам вновь связали руки, Двое разбойников постоянно караулили их, а двое других таскали наверх какие-то мешки.
   - Пора! Пойдем! - скомандовал первый, по-видимому, главарь шайки, и жестом приказал детям встать и идти.
   Ребята с трудом встали на онемевшие ноги и, подгоняемые сзади двумя разбойниками, поднялись на свежий воздух. Все было погружено во мрак.
   - Идите тихо, - шепотом предупредил главарь, - иначе худо будет. Разбойники, ловко маневрируя в темноте среди могил, шли вперед. С ними шли и наши несчастные герои. Куда их ведут, они не знали. Что их ждет - тоже.
  

* * *

   События, описанные выше, произошли в 13 день марта 731 года до новой эры. В тот день была ограблена гробница древнего ассирийского царя Саргона 1 - основателя Ассирийского государства, предка царствовавшего в это время Тиглатпаласара Ш.
   Разбойники, совершившие смелое ограбление, принадлежали к касте грабителей гробниц. На их счету было много подобный преступлений не только здесь, возле Дур-Шаррукина, но и во многих других поселениях Ассирии. Грабителей искали всюду, чтобы вернуть награбленное и наказать по заслугам, но им, опытным и ловким, всякий раз удавалось скрыться.
   Утром следующего дня после ограбления гробницы Саргона 1 Тиглатпаласар проснулся в опочивальне своего дворца не слишком рано и в обычном расположении духа. Он выглянул в окно: "величественный ансамбль его дворцов и храмов, состоящий более чем из двухсот помещений и тридцати дворов, расположенных на искусственно созданной террасе, красовался в лучах утреннего солнца. Сама терраса была намного выше города, подступившего к самому дворцу. В самом центре ансамбля возвышалась четырехугольная башня, поднимавшаяся семью ступенями вверх. Ее стены украшали кирпичи, покрытые эмалью семи различных расцветок. Магическое число семь повсюду встречалось в древней Ассирии и считалось священным. Семь ступеней башни были окрашены соответственно в белый, черный, красный, белый, оранжевый, серебряный и золотисто-красный цвета".* В основании башня была огромна: вдоль ее стороны могли свободно улечься 30 ассирийских воинов, каждая ступень - столь высока, что не всякий ловкий наездник мог на скаку дотянуться до ее верха. Двойная парадная лестница и подъезды для экипажей вели к царским покоям, входом в которые служили большие ворота. Ворота охраняли башни и огромные изваяния быков с человеческими головами. В зависимости от настроения их властелина - ассирийского царя - лица изваяний меняли свое выражение от приветливого до невероятно свирепого. На входящих они наводили неодолимый ужас. У сторожевых башен стояли статуи людей, обхвативших руками львов. Да, снаружи царский дворец в Дур-Шаррукине был грозен и величественен! Внутри же он выглядел совсем по-иному. На окнах небольших залов, сквозь которые свободно гулял ветер, висели тончайшей резьбы самшитовые жалюзи-решетки. На полах лежали яркие, с замысловатым геометрическим орнаментом ковры, а потолки были расписаны так, словно это отражение ковров. Стены украшали фрески с сюжетами славных побед ассирийских царей над врагами, которых было у Ассирии великое множество. Во многих залах били фонтаны. Из зала в зал вели узкие, с низкими притолоками и высокими порогами двери, украшенные резьбой и бронзой. Повсюду, в тихих затененных местах были расставлены скамьи и на них были разложены подушки. Здесь можно было уютно расположиться для отдыха. В золоченых клетках сидели поющие канарейки и говорящие попугаи. В залах царил полумрак и прохлада, пахло душистым палисандровым деревом.
   Итак, утром в 14 день марта, ассирийский царь Тиглатпаласар проснулся не слишком рано и в обычном своем расположении духа. Он велел слуге, облачившему его в царский наряд, позвать писцов. Царское повеление было немедленно выполнено. Писцы явились, держа в руках таблицы из сырой глины, и маленькие, заточенные клинышком палочки. Писцов было много - около тридцати.
   - Пишите, - провозгласил царь. - "Подобно весеннему налету многочисленной саранчи, (враги) они совместно устремились на меня, чтобы сразиться. Пыль (поднятая) их ногами, застлала передо мной широкий лик небес, точно неистовый ураган...
   ... они выстроились в боевом порядке, преградили мне дорогу (и) точили свое оружие.
   Я взмолился Ашшуру**, Сину, Шамашу***,... Иштар**** Ниневийской, ... - богам - моим покровителям - о победе над сильным
   врагом. Они быстро вняли моей мольбе и пришли мне на помощь.
   Точно лев, я разъярился, облекся в панцирь и возложил на свою главу боевой шлем. В гневе сердца своего я быстро помчался в высокой боевой колеснице, поражающей врагов".*
   Чтобы успеть за ним, каждый писец по порядку записывал по одному слову: первый - первое, второй - второе и так далее, пока круг не начинался сначала. Потом, когда царь продиктует все, писцы соединят слова и составят отдельную таблицу.
   - Мой царь, падая ниц, произнес вбежавший в залу верховный жрец храма богини Нигаль, - разреши говорить мне. Тиглатпаласар взором показал, что жрец может говорить.
   - Горе мне, тебе и всем жителям Ассирии. Ограблена гробница праотца всех ассирийских царей Саргона Древнего. Унесли все. Исчез голубой амулет, все эти века охранявший нашу страну и умножавший ее могущество.
   - Я негодую и повелеваю: поймать и доставить живыми негодяев. Я хочу видеть, как жители Ассирии будут потрясены моим гневом и могуществом.
   Верховный жрец, не переставая кланяться, пятясь, покинул залу.
   - Продолжим, - спокойно сказал царь, обращаясь к писцам. - "Я схватил могучий лук, данный мне Ашшуром, и взял в свои руки смертоносные стрелы. Яростно гремя, я поднял боевой клич против всех вражеских войск".? Далее царь подробно рассказал о жестокой битве с врагами, о сокрушительном натиске ассирийских войск и о блистательной победе ассирийского оружия.

* * *

   В полной темноте разбойники отыскали тот самый пролом в стене, через который утром дети проникли на кладбище, и по той же тропинке спустились к ночной реке. Они пошли вдоль берега и оказались в зарослях тростника. Там разбойники остановились. В темноте Слава заметил, что двое разбойников, которые шли позади детей, прихватили их заплечные мешки. Мешки были такие яркие, что их можно было разглядеть даже ночью. Двое разбойников скрылись в зарослях, и очень скоро раздался плеск воды.
   - Грузите все, - послышался из темноты голос главаря шайки. Не создавая никакого шума, но в то же время очень проворно разбойники перенесли награбленное на заранее приготовленный плот, связанный из толстых тростниковых пачек. Сюда же посадили несчастных пленников. Вставший на корму, огромный, совершенно черный во мраке ночи, будто демон, грабитель оттолкнул от берега плот длинным шестом.
   Над плотом, словно исполняя фантастический танец, заметалась огромная летучая мышь. Неприятный, едва уловимый ультразвуковой свист больно врезался в уши. В прибрежных кустах заухала какая-то ночная птица. У Вани от страха застучали зубы.
   - Не бойтесь, это просто кричит выпь, - прошептал один из грабителей. По-видимому, в нем еще не совсем пропали все человеческие чувства и ему вдруг стало жаль детей.
   Плот подхватило бурное течение и понесло вниз по реке. Рулевой с трудом справлялся с суденышком, на которое обрушивались яростные волны. Нередко волна перекатывалась через плот, и дети очень скоро промокли насквозь. Хорошо, что ночь была теплой и дети не замерзли.
   К полуночи из-за горизонта показалась луна и окрасила в металлический цвет прибрежные рощи, по волнам побежала алмазная дорожка.
   - Великий Син, помоги нам благополучно завершить начатое, - подняв руки к небу, заунывно запел один из разбойников.
   - Син расскажет об увиденном своей возлюбленной жене - Нигаль, а та всему свету, нужно причалить и укрыться в зарослях, - сказал главарь шайки. Рулевой направил плот к берегу. Здесь под сенью финиковых деревьев разбойники и пленники провели остаток ночи и весь следующий день. Укладываясь на ночлег, грабители гробниц положили вокруг себя кольцом толстую веревку из овечьей шерсти. Такая веревка - надежная защита от полчищ скорпионов и ядовитых пауков, обитающих здесь.
   Из-за переживаний ужасной ночи, Ваня проснулся рано. Сквозь заросли и прибрежный тростник можно было разглядеть реку. Теперь, в свете солнца, она не казалась такой страшной. Ее могучие воды были столь широки, что противоположный берег едва угадывался в узкой желтой полосе на самом горизонте. Десятки крошечных плотиков замерли на необозримом пространстве реки. Это рыбаки начали свой каждодневный нелегкий труд. Откуда-то издали ветер донес до Ваниного слуха обрывки утренней крестьянской молитвы. Ее гортанные звуки висели в воздухе, так и не дойдя до могущественного бога Шамаша: "Да пошли мне тепла и влаги, ясноокий владыка небес, остальное я сделаю сам, сам посею и уберу урожай". По реке проплыла, гонимая ветром, наполнившим тугой прямоугольный парус, огромная, низкобортная баржа. Ее нос украшало изваяние сказочного рогатого быка или дракона. Это богатый купец возвращался из далекой Индии в родной Дур-Шаррукин. Финиковые рощи, пшеничные и рисовые поля, вдоль которых серебряной нитью тянулись оросительные каналы и арыки, наполнились множеством голосов. Ассирийские крестьяне принялись за свой каждодневный труд. Только разбойники безмятежно спали: трое - развалившись на траве, положив руки под головы, четвертый - скрючился в неудобной позе, уронив голову между колен, и продолжал сидеть, прислонившись к дереву. Это спал часовой.
   Ваня заметил, что веревки на его руках не так туги, как вчера. Он попробовал развязать узел. Некоторое время спустя, ему это удалось. Он освободил затекшие руки. Развязать ноги оказалось гораздо легче. Он хотел развязать остальных ребят, но в этот момент на нос спящему стражу села огромная зеленая муха с полосатым черно-желтым брюшком. Ее хоботок впился в потную кожу спящего. Разбойник чихнул и проснулся. Ване пришлось притвориться спящим. Тем временем солнце поднялось высоко и стало невыносимо жарко. Даже легкие дуновения ветерка не несли желаемой прохлады, а дышали зноем, словно вырвались из жерла вулкана.
   Все люди: и на реке, и на полях - прекратили свою работу и укрылись в тени. Наступил час полуденного сна, и вся страна погрузилась в дрему.
  

2

Гаюн-Бек и Саид

   Командир небольшого конного отряда, Гаюн-Бек вот уже три недели подряд почти не покидал седла. Его могучее, широкоплечее тело, мощная короткая шея, на которой крепко держалась маленькая голова, уже выдавали безмерную усталость: спина прогнулась, плечи опустились, а руки - те самые, что не раз сжимали победоносный меч, висели плетьми, едва придерживая поводья. Только глаза, светящиеся проницательным живым огнем, говорили о том, что он не отказался выполнить начатое. Шестерка сопровождавших его воинов выглядела совсем изможденной, но никто не просил об отдыхе. Кавалькада продолжала скакать рысью по раскаленной дороге, поднимая за собой желтое облако пыли. Казалось, что бронза их доспехов вот-вот должна расплавится под беспощадными лучами солнца. Но ассирийский воин умел выдержать все, и конный отряд продолжал скакать вперед.
   Три недели назад верховный жрец храма богини Нигаль - главного божества ассирийцев. Рахмор пригласил Гаюн-Бека в один из недоступных для простых людей покоев храма и провозгласил следующее: "Каста грабителей гробниц совсем потеряла всякую совесть. Им стало мало сокровищ в могилах шумерских князей, и они подняли руку на самое священное - на усыпальницы великих царей Ассирии. Разграблены гробницы в Ашшуре, Калахе и Ниневии. Всякий раз негодяем удается уйти от кары. Богиня Нигаль гневается. Иди и без грабителей не возвращайся".
   - Я исполню твою волю, Рахмон, - сложив ладони вместе и поклонившись небольшой статуе богини, стоявшей в углу комнаты, сказал Гаюн-Бек С того часа он почти не покидал седла.
   То, что Рахмон поручил поимку грабителей гробниц Гаюн-Беку, не было случайностью. В нескончаемых военных походах этот человек выказал не только необыкновенную храбрость, но, как хитрый и дальновидный стратег, довольно часто проявлял свой острый ум.
   Побывав в Калахе, Гаюн-Беку удалось выяснить, что один гончар, отправившись рано утром на базар в Ашшур, на дороге заметил четырех мужчин, ведущих под уздцы ослов, навьюченных тяжелой поклажей. Заметив гончара, все четверо скрылись в придорожных кустах. Гончару это показалось странным, и он, спрятавшись в зарослях, дождался, когда таинственные путники выйдут на дорогу вновь. Его ожидания оправдались. Все четверо вернулись на дорогу и продолжили свой путь. Гончару даже удалось услышать их разговор. Один из незнакомцев что-то тихо говорил о Вавилоне.
   Гаюн-Бек разыскал гончара, но тот к уже известному вам рассказу ничего добавить не смог. Отважный воин принял решение потолкаться по базарам Вавилона. Возможно, что там обнаружатся какие-либо предметы из гробниц. И вот отряд без отдыха скакал по пыльным дорогам, держа путь к Вечному городу. Он наводил страх на местных крестьян.
   Опасения крестьян были не напрасны. По существующим тогда обычаям воины имели право просить ночлега и еды в любом крестьянском доме, и нередко, разгулявшиеся воины съедали все, что только имелось в хозяйстве, требовали резать и жарить крестьянский скот и вообще бесчинствовали, как хотели.
   То засухи, то наводнения, то полчища саранчи, то тяжелые болезни без счета разоряли крестьян, а тут еще корми даром воинов, когда и так семья только что не умирает от голода. Бывало что и умирали, умирали целыми деревнями. Вообще, жизнь простых людей в те времена была трудна и опасна. Многое, очень многое могло уничтожить простого человека.
   Достигнув Самарры, Гаюн-Бек получил известие об ограблении гробницы Саргона 1 в Дур-Шаррукине и остановился в нерешительности. То ли продолжить свой путь на юг, в Вавилон, а, возможно, лучше вернуться вверх по Тигру и поискать разбойников где-нибудь у Ашшура или Колаха. Наконец, он принял совсем иное решение. Его план заключался в том, чтобы устроить засаду на берегу Тигра чуть выше Самарры. Он был почти уверен, что рано или поздно грабители вместе с награбленным отправятся в Вавилон. Только там драгоценности можно выгодно продать чужеземным купцам. Его решение устроить засаду на берегу вызвало одобрение среди воинов. И люди, и лошади нуждались в отдыхе.
   Замысел главаря шайки грабителей гробниц - Саида - был довольно прост: он решил поводить с собой несколько дней попавшихся ему чужеземных детей, а затем, оставив их спящими, подбросить им голубой амулет и незаметно уйти. Жалеть голубой амулет - искуснейше вырезанную из лазурита головку бога Син - не имело смысла. Слишком уж известная это была вещица. О ней слагались гимны и пелись песни, его изображения украшали почти все храмы на территории между Тигром и Евфратом. Владеть этим амулетом - означало жить в постоянном страхе быть казненным. Вряд ли на него можно было найти покупателя. Еще не родился на свет купец, способный рискнуть вывезти талисман из страны.
   Саид был уверен, что детей с амулетом схватят при первой же встрече с людьми. Их начнут допрашивать, возможно, подвергнут пыткам, но они ничего не скажут, поскольку ничего и не знают. Возможно, их даже и отпустят, но до этого пройдет достаточно много времени, чтобы молва о поимке грабителей докатилась до ушей воинов, разыскивающих их. Поиски прекратятся, и Саид со своими дружками благополучно доберутся до Вавилона. Там они продадут награбленное индийским или египетским купцам.
   Целую неделю грабители плыли вниз по Тигру в те недолгие часы, когда не взошла луна, целую неделю они тащили с собой несчастных, измученных ребят. Они плохо кормили их, не от жадности, а потому, что и у разбойников запасы пищи были довольно скудны. Собираясь совершить ограбление, они не предполагали встретить детей, а таскать с собой лишнюю еду было бессмысленно и тяжело.
  

3

Встреча с Рахмоном

   Однажды, когда полуденный зной уже немного спал, Соня проснулась и сообразила, что на ней нет спутывающих руки и ноги веревок. На месте, где раньше сидел стороживший их разбойник, лежали заплечные мешки, большая лепешка, на лепешке голубая головка, похожая на человеческую, только с рогами. Рядом стоял кувшин с водой. Разбойников нигде не было. Спавшие на траве дети лежали, широко раскинув руки и ноги. Они были свободны от пут. Соня закричала от неожиданности: "Ребята, ребята, мы свободны". Она стала трясти брата: "Вставай, вставай". От ее шума проснулся не только Ваня, но и вся компания. Дети долго радовались своему освобождению, съели лепешку, разделив ее поровну, и выпили почти весь кувшин воды. Соня надела на шею голубой амулет.
   - Здесь что-то не так, - сказал сестре Ваня. - Ты не надевай это. Мне эта вещица предвещает беду.
   - Глупости, - огрызнулась Соня
   - В самом деле, Джон, как пустая безделушка может принести неприятности? - поддержал подружку Слава. Маша с огнем в глазах поглядела на амулет и отвернулась. Ей было завидно.
   Вдруг сквозь заросли, среди которых сидели дети, просунулась очень страшная морда, поросшая шерстью. Она была с длинными остроконечными ушами, кривыми, словно турецкие сабли, рогами и клиновидной седой бородой.
   - Ой, кажется, черт! - вздрогнув, воскликнула Маша
   - Бе-е-е, - высунув язык и показав желтые зубы, проблеяла морда.
   - Да это коза, - засмеялся Слава. Вслед за мордой на полянку выскочило и само животное.
   - Ах ты, негодная скотина, - послышалось из-за кустов, и смуглый мальчик, в коротенькой юбочке, с хворостиной в руке, оказался рядом с козой. Увидев детей он оторопел. Его поразил их светлый цвет кожи и особенно русые волосы. Кроме того, мальчик никогда не видел более странной одежды. Дети-то, уходя из дому оделись по-зимнему. И, хотя их пальтишки и шапки лежали в заплечных мешках, на них оставались длинные штаны, рубашки и теплые сапоги, совершенно не уместные в жарком ассирийском климате.
   - Дети богини Нигаль и бога Син! - закричал мальчик и пустился наутек, - там дети богини Нигаль и бога Син, там дети ..., - продолжал повторять он, убегая.
   Минут через пятнадцать в зарослях вокруг полянки с нашими путешественниками уже гудела толпа крестьян, прибежавших с окрестных полей. Крестьяне застыли в недоумении и долго разглядывали детей. Наконец, самый старый и седой крестьянин сделал шаг вперед и сказал с поклоном: "О, светлейшие отпрыски Нигаль и Сина, не будет ли Вам угодно освятить Вашим присутствием наше несчастное селение и разделить с нами скромную трапезу?".
   Ребята ровным счетом ничего не могли понять, но, голодные, они отлично поняли про трапезу.
   - Да, да, мы охотно пойдем с вами, - почти хором закричали они. Ждать их долго не пришлось. Прихватив свои мешочки, ребята отправились вместе с крестьянами.
   Молва о божественных детях Нигаль катилась впереди идущих, и, когда процессия вошла в деревню, все было готово для встречи гостей. Ребят усадили в тени огромного платана и угощали их самыми изысканными яствами, какие только нашлись здесь. Наконец-то голодные дети наелись досыта.
   Крестьяне образовали плотное кольцо вокруг детей и стали просить их не насылать на поля ливневые дожди и саранчу, просили не разрушать дамб по берегам Тигра, не губить их страшными болезнями и засыпали множеством всяческих просьб.
   Ребята только глупо улыбались и не знали, как себя вести. Они оглядывались по сторонам, рассматривая плетеные из тростника бедные хижины оказавшихся столь гостеприимными крестьян.
   - Мы плохо принимаем их. Дети богов ждут от нас жертвы, - воскликнул седовласый старец, сидевший справа от детей.
   - Нет, нет, никаких жертвоприношений нам не нужно, - поняв, наконец, что их принимают за богов, воскликнул Ваня.
   - Верховный жрец Рахмон, верховный жрец Рахмон, - послышались крики, и на площадку, где сидели дети, въехал жрец на белом коне. С ним прискакал небольшой отряд всадников.
   - Неразумные люди не знают, как нужно обращаться к богам, - закричал Рахмон и соскочил с коня. - Я приглашаю вас в храм вашей божественной матери и прошу немедля последовать туда, о, великие дети великих богов. Жрец низко поклонился, даже не посмотрев при этом на испуганных крестьян, словно их здесь и не было. Четверо всадников спешились, осторожно взяли на руки по ребенку, перенесли их и посадили на коней перед собой.
   - Возьмите наши вещи, - закричала Соня. Кавалькада круто развернулась и понеслась по ухабистой дороге, поднимая пыль.
   Верховный жрец Рахмон, возвращаясь из Самарры в Дур-Шаррукин, услышал молву, катящуюся и обрастающую всяческими небылицами, о детях богини Нигаль, сошедших на берег Тигра, и теперь делящих трапезу с местными крестьянами. Рахмон был умен и не поверил ни одному слову, докатившемуся до его ушей, но решил выяснить, что же случилось на самом деле. Увидев странно одетых светловолосых детей, он признал в них отпрысков какого-то очень далекого северного племени и вовсе не разделил с местными крестьянами версию об их божественном происхождении. Рахмон не стал разочаровывать простых людей в их заблуждении, а приказал разыграть уже известный вам спектакль. Однако ему очень хотелось узнать правду, откуда явились сюда дети.
   По пути в Дур-Шаррукин Рахмон сумел расспросить ребят обо всем, что вы уже знаете. Он также узнал массу важных сведений о грабителях гробниц и сумел разгадать их замысел, увидев голубой амулет на шее Сони.
   - Тебе не стоит хранить это у себя, девочка, - сказал спокойно он и осторожно снял амулет с шеи Сони.
   - Но почему? - спросила удивленная Соня.
   - За эту вещицу уже не одно столетие воюют целые народы и государства. Если собрать всю кровь, пролитую из-за амулета царя Саргона и вылить ее в Тигр, то несколько лет воды будут красны, как солнце на закате, - ответил жрец.
   В конце следующего дня отряд Рахмона въехал в Дур-Шаррукин.
  

4

Дур-Шаррукин

   Узкие кривые улочки, заключенные в глинобитные заборы, соединенные со стенами низких с плоскими крышами одноэтажных домов, не имеющих выходящих на улицу окон, в эти часы были безлюдны. От стены до стены мостовые были покрыты камнем. Ни травинки, ни кустика здесь невозможно было увидеть. Только иногда из-за высокого забора выглядывали верхушки смоковниц или финиковых деревьев. Лишь несколько платанов, растущих во дворах богатых купцов, разнообразили желто-коричневый цвет построек. За каждым забором, словно в отдельном государстве, царил свой, не ведомый постороннему взору мирок. По мере приближения к центру города улицы становились шире и многолюднее, дома - выше и красивее. Появились здания в несколько этажей, окрашенные в разные цвета, но все, по-прежнему, хранило печать таинственности и секретности, было недоступно для чужих глаз и ушей. Ни один звук не проникал наружу ни из дворов, ни из зданий.
   Неожиданно улица вывела на базарную площадь. Звонкий гортанный звук восточного базара разом оглушил детей. Пестрота красок зарябила в закатных лучах солнца. Глиняная посуда работы вавилонских мастеров звенела гулким и прочным звуком под щелчками покупателей, бронзовые кувшины, вазы, кубки изумляли великолепной чеканкой, яркие, с изящным орнаментом ковры рекой струились вдоль стен и торговых рядов. Здесь же, прямо среди толпы покупателей и зевак, вращали свои круги гончары, горели горны кузнецов и чеканщиков бронзы, пекли и тут же продавали горячие пшеничные и рисовые лепешки. Горы фиников, урюка миндаля, абрикосов, персиков, дынь чернели, синели, сияли, блестели, сверкали и великолепно пахли. Самые разнообразные украшения: браслеты, кольца, бусы, амулеты, серебряные пряжки и гребни - привлекали к лавочкам богатых людей. Все это звенело, стучало, орало и пело на разные голоса. Проворные мальчишки вертелись под ногами покупателей и торговцев, стараясь ловко стянуть то горсть урюка, то колечко или браслет, то вообще что-либо покрупнее у зазевавшегося торговца. Да, базар был в самом разгаре своей яркой и шумной жизни.
   Ловко обогнув базарную площадь, отряд проехал по широкой, обсаженной пирамидальными тополями улице, и взорам детей открылся величественный ансамбль дворца и храмов Дур-Шаррукина. В правой части парадного двора располагался комплекс храмов с тремя святилищами. Одно из них было посвящено богу луны - Сину. Его лунный серп напоминал рог быка, Отсюда и образы огромных быков с большими крыльями. Второе святилище было посвящено супруге бога луны - богине Нигаль. Третий храм предназначался для бога солнца Шамаша. Здесь же находились святилища более мелких размеров, посвященные другим божествам. Обширная площадь перед храмами была усажена вечнозелеными деревьями. Помимо стройных, высоких пальм, здесь встречались пихты и кедры. Подземные каналы прекрасно снабжали водой растения. Три аллеи веером расходились от центральной дороги к главным храмам. Храм богини Нигаль, куда теперь держали свой путь всадники, был огромным зданием в 120 шагов в длину и 45 шагов в ширину. Его полукруглая крыша, увенчанная восьмиконечной звездой, бывшей символом планеты Венера и олицетворяющей божество Нигаль, сверкала золотом. Обширная площадь перед высокими воротами храма, изготовленными из священного дерева кедра и украшенными пластинами чеканного золота, служила для моления и жертвоприношений. Во внутренние помещения храма простым смертным путь был запрещен, но через открытые ворота можно было видеть самый первый и самый большой зал святилища. В его стенах были устроены ниши, в которых стояли статуи богов. В самом конце зала перед алтарем торжественно восседала золотая богиня. Кедровые потолки зала, покрытые листами золота, поддерживались деревянными резными колоннами, также богато украшенными золотой чеканкой. Огромное количество алебастровых плиток, испещренных клинописью и рассказывающих о подвигах богини, заполняли промежутки между ними. Двери в алтарь - святая святых храма - были плотно закрыты. Туда входить могли только жрецы, да и то лишь облаченные в соответствующие ритуальные одежды. По левую руку от парадных ворот находились различные храмовые службы и бытовые постройки, по правую - жилые помещения жрецов. Именно здесь и остановился конный отряд Рахмона. Всадники спешились, сняли детей, и Рахмон, со сдержанной улыбкой, подобающей его сану, пригласил ребят в свои покои.
   - Я долго раздумывал над вашей историей. В ней так много невероятного, что она показалась мне правдой. Ни один ребенок не смог бы выдумать столько, - проговорил Рахмон. - Но почему вы оказались именно здесь, а не в каком-то другом месте?
   - Это все из-за записи, которую мы видели в черной книге в пещере. Слава даже сумел зарисовать ее, - объяснил Ваня. Слава достал из кармана блокнот и показал рисунок. Рахмон стал внимательно читать запись: "Алавер - материал, увеличивающий свои размеры и массу с понижением температуры. Он обладает целым рядом волшебных свойств. Может служить посредником при переходе в другие миры и времена. Чтобы сварить алавер, нужно взять три части серебра, пять частей горного хрусталя, перемешать и греть на огне до тех пор, пока смесь не расплавится и не начнет светиться, Теперь необходимо произнести заклятие: "Сун-хи-руд-ап" и добавить одну часть льда. Материал перестанет светиться, и его можно разлить по формам. Алавер поддается ковке. Для получения волшебного предмета необходимо, чтобы он звенел чистой музыкальной нотой".
   - Как это могло попасть к вам? Я вот уже несколько лет пытаюсь отыскать недостающее звено в своих исследованиях, но мне никак не удается добиться нужного результата. Действительно, нужен лед. Да, да, серебро, горный хрусталь и лед - вещество, которого нет во всем Междуречье. Да и заклинание не то. Сун-хи-ру-дап - вот что нужно. Тогда алавер будет обладать всей чудодейственной силой. Но как мысли, о которых не знала ни одна живая душа, да и я узнал только теперь, могли стать известны вам?
   - Да очень просто. Эта запись попала в книгу позже, когда вы до нее уже додумались и записали, мы же увидели ее еще позже. Мы ведь явились сюда из очень далекого будущего, - спокойно объяснил Ваня.
   - Нас и отправили сюда, чтобы убедиться в том, что запись сделана на этой планете и что она Земля, только в древние времена, - добавил Слава. Он попросил у Рахмона свой блокнот и записал в нем заклинание и весовой состав алавера.
   - Такого еще никогда не случалось, - с явной растерянностью сказал Рахмон. - Возможно, вы знаете больше любого мудреца нашей страны?
   - Не думаю, мы еще только учимся в школе и очень мало знаем. Ну, скажем, немного алгебры и геометрию, арифметику, - ответил Ваня.
   - Арифметика - это наука о числах и действиях над ними. Мне многое известно из нее. Я умею выполнять сложные действия с числами: складывать их, вычитать одно из другого, перемножать и делить. Правда, не всякое число делится на всякое поровну, - сообразил Рахмон.
   - Остаток также можно разделить, только получатся дробные числа, - объяснил Ваня.
   - Это очень интересно, но не совсем понятно, - воскликнул жрец.
   - Я попробую объяснить вам, если хотите, - предложил Ваня.
   - Нет, такие серьезные вещи просто так не делаются. Я хочу знать все, что знаете вы, и готов стать усердным учеником, - немного подумав, сказал жрец. - Теперь же отдохните после дороги, а меня ждут дела, не терпящие отлагательства. Действительно, ему нужно было послать гонца к Гаюн-Беку с известием о грабителях гробниц.
   - Да, ведь вам понадобится алавер, чтобы вернуться домой. Я дам вам немного серебра и горного хрусталя. Сожалею, но лед вам придется поискать в другом месте, - уходя добавил он.
   Чуть позже в комнату, где находились дети, вошел смуглый худощавый мужчина и передал обещанное Рахмоном. Соня спрятала драгоценный материал в свой заплечный мешок.
   - Меня прислал верховный жрец, чтобы я мог выполнить любое ваше желание, - сказал мужчина. - Может быть, вам принести ужин?
   - Пожалуй, нам не помешает подкрепиться, - заметил Ваня. Слуга исчез, и через мгновение появились всяческие яства: дымящийся шашлык, кувшин с узким горлом с восхитительным напитком, золотистые кольца лука, великолепный рис и множество фруктов. Будто скатерть-самобранка развернулась перед ними. Ребята с аппетитом принялись за еду.
  

5

Трудно быть учителем

   Утром, пока зной не затуманил ясного ума, в комнату, где на чудесных горланских матрасиках нежились дети после вкусного завтрака, пришел Рахмон.
   - Как спалось моим юным друзьям, пришедшим к нам из далекого будущего? - радушно улыбаясь, безо всякой маски величия на лице обратился к ребятам верховный жрец.
   - Мы чудесно спали, - ответили дети. Ребята любовались красивыми сандалиями, которые прислал Рахмон, поняв, что их обувь слишком тепла для ассирийского климата. Он прислал еще белые, с рисунком по подолу платья и изящные пояса, которые Маша и Соня надели немедленно, а мальчики надевать не стали.
   - Это девчоночья одежда, - заключил Слава, и Ваня согласился с другом.
   - Мальчикам наша одежда не пришлась по вкусу? Немного старомодна? - посмеиваясь, пошутил Рахмон. - Ну, да ваша воля, можете жариться в своих нарядах. Я готов начать занятия по арифметике. Прошу всех вас пойти со мной в школу.
   Школа находилась рядом, среди построек, расположенных справа от храма богини Нигаль. Она была устроена в маленьком здании с низкими потолками и узкими окнами. Здесь лежали горы глиняных табличек, поверхность которых была смочена водой. Вместо парт стояли низенькие и узкие столики. За столами ребят ожидали семеро мальчиков лет десяти-двенадцати. Это были дети самых богатых и важных особ государства.
   - Кроме меня, арифметику будут осваивать и мои лучшие ученики, - объяснил Рахмон. Он сел за низенький столик рядом со своими учениками на узкую и очень низкую скамью.
   - Можете начинать, - сказал он.
   Ваня сделал серьезное лицо и начал рассказывать о дробях, разделяя на куски тонким ножом спелый плод айвы. Ученики оказались способными, и в этот день они освоили все четыре действия с простыми дробями, хотя Ваня долго бился над понятием общего знаменателя и вычислением дополнительных множителей. Рахмон и его ученики были очень внимательны и старались, как могли. Они усердно писали на глиняных таблицах деревянными клинышками и остались довольны уроком. Ваня задал на дом своим ученикам огромное задание и на этом закончил занятие.
   На следующий день, убедившись, что прилежные ученики хорошо усвоили урок, Ваня решил объяснить десятичные дроби, но у него это никак не получалось. Возможно, разум древнего ассирийца еще не был готов к столь сложному материалу, возможно, из-за сложности в записи чисел, применявшейся в Ассирии, а, вероятнее всего, у учителя были слабые знания самого предмета. Учился Ваня посредственно. Его дневник пестрел тройками.
   - Оставим это, - прервал Рахмон бесплодную попытку, вот уже в который раз, объяснить смысл десятичных дробей. - Может ваши математики сумели решить главную задачу геометрии - задачу о квадратуре круга?
   Ваня что-то проходил в школе о не решаемой задаче и о том, что древний математик Евклид сумел найти соотношение между длиной окружности и ее радиусом, которое выражается иррациональным числом "Пи", но и это ему объяснить не удалось.
   Для ассирийцев восьмого века до новой эры эти разделы математики так и остались неведомы, возможно, ко всеобщему счастью. Представьте себе: вдруг развитие математики произошло бы на пятьсот лет раньше, чем родился Евклид. Могла бы возникнуть страшная путаница, и неизвестно, что бы творилось в наши дни на Земле.
   Так что, к счастью, Ваня был "троечником" и его попытки объяснить очень простые вещи окончились неудачей.
   - Не огорчайся, мой юный друг. Ты достаточно много сумел втолковать нам и заслужил вознаграждение. Я предлагаю вам всем, мои дорогие гости, совершить путешествие по Ассирии и посетить вечный город Вавилон, - в завершение неудавшегося урока предложил Рахмон.
   - Ой, здорово, ой, здорово! - захлопав в ладоши и подпрыгивая от нетерпения, наперебой закричали девочки.
   - А может лучше домой? - спросил Слава.
   - Ты что, Славен, это же там, где Вавилонская башня. У нас этого города вообще нет, он пал за триста лет до новой эры. Мы это уже изучали по истории. Там правил царь Навуходоносор. Соображаешь? - обрушился на Славу Ваня.
   - Да успеете вы попасть домой, - рассыпаясь в улыбке, добавил Рахмон.
  

6

Калах, Ниневия, Ашшур

   Дипломатическое посольство, направленное Тиглатпаласаром Ш в Вавилон, имело цель подготовить предстоящие переговоры царей двух великих держав для заключения военного союза против шумеров, причинявших много беспокойства своими набегами на окраины Ассирии.
   В те времена встречам царей предшествовали переговоры жрецов, на которых и обсуждались во всех подробностях детали будущего военного или торгового соглашения.
   Как этого требовал существующий порядок, возглавлять посольство должен был Рахмон. Он лично решал, кто из жрецов и советников царя последует вместе с ним. Он также намечал вопросы, требующие обсуждения. Вот почему для Рахмона не составило особых трудностей пригласить детей с собой. Кроме того, ученость ребят, их необычный вид и особенно умение писать на никому не известном языке, возможно, помогут подействовать с наибольшей выгодой для Ассирии на ход переговоров.
   Утренняя прохлада уже начала сменяться дневным зноем, когда посольство, в которое входили наши путешественники, поднялось на борт большой и богато украшенной барки. Тридцать гребцов (по пятнадцать с каждого борта) готовы были немедленно взмахнуть веслами. Стоящий на корме рядом с рулевым барабанщик, держал палочки наготове.
   Рахмон кивком головы показал, что можно отправляться. Он возвел руки к небу, и все, словно по команде, запели молитву, обращенную к богине Нигаль, которую в Вавилоне называют Иштар.
   "Чист и светел тот князь,
   Который боится тебя ...
   Взгляни, владычица, на преданное тебе око.
   Чтобы сердце твое возликовало и возрадовалось!"*
   Ровно отбивая ритм, ударил барабан: тум-тум-тум, тум-тум-тум. Мерно опустились и взмыли вверх весла. Барка вздрогнула и стала медленно набирать ход, удаляясь от берега. Вскоре над рекой потянул попутный ветер. Подняли парус. На нем было искусно вышито изображение женской головы, вокруг которой обвивалась серебряная змея. Так в Ассирии изображали богиню Нигаль. Гребцы запели медленную и ритмичную, в такт барабану, песню.
   - Я хочу вам рассказать, мои прелестные гости, о Вавилоне - вратах Божьих, - обратился Рахмон к ребятам. - Вавилон - вечный город, он существует более полутора тысяч лет. Это самый большой город на земле. Расположен он там, где великие реки Тигр и Евфрат текут ближе всего друг к другу. Город так велик, что один его край лежит на берегу Тигра, а другой - Евфрата. Его храмы не поддаются счету. Недалеко от Вавилона построена самая высокая и величественная башня на всей земле. Туда поднимается единственная девушка-жрица, которую выбрал себе бог Син. Да, нет на земле города красивее, могущественнее и больше, чем Вавилон! Никогда, со дня основания, он не покорялся врагам. Вот что я хотел вам рассказать о Вечном городе.
   - Там правил царь Навуходоносер? - спросил Ваня.
   - Я не слышал имени такого царя, - ответил Рахмон.
   - Значит, он будет царствовать позже, - смутившись, объяснил Ваня. - Конечно, это был последний царь могучего Вавилонского государства, после него оно стало приходить в упадок. Это должно произойти лет через четыреста.
   - Вот как, а откуда тебе это известно? - спросил верховный жрец.
   - Мы проходили это по истории. И Ассирия в конце концов, будет уничтожена, - добавил он.
   - А когда? - с волнением в голосе спросил, стоящий рядом с Рахмоном довольно молодой жрец.
   - Я точно не помню, но, кажется в одно столетие с Вавилоном. Халдеи и хетты восстанут, и Ассирия падет. Уж очень жестоко с ними обращались. Простите, будут обращаться.
   Среди жрецов пошло волнение. Они стали переговариваться между собой. Решали: рассказать ли об этом царю?
   - Нет, Тиглатпаласар воспримет это как пророчество. Чего доброго прикажет казнить детей, - заключил Рахмон.
   Тем временем барка приблизилась к Калаху. Заиграли золотом крыши его храмов и шпили башен.
   - Это Калах. Здесь тоже есть дворец ассирийских царей, - указывая на сияющие под солнцем крыши, пояснил молодой жрец. Его звали Хорс.
   - Мы будем останавливаться здесь? - спросила Маша.
   - Нет, мы еще совсем недалеко от Дур-Шаррукина, и гребцам еще рано отдыхать. Разве тебе уже надоело путешествие? - ласково потрепав девочку по голове, спросил Рахмон. Он уже успел привязаться к этим невесть откуда взявшимся детям.
   - Что вы, мне просто интересно посмотреть, как выглядит этот город.
   - Отведайте лучше сладкого миндаля, он отлично скрасит наше путешествие, - предложил пожилой, полный, невысокого роста жрец Карван. Он состоял при храме бога Син и был известен при дворе царя как искуснейший собеседник.
   - Смотрите, слева от нас тоже виден город, - закричала Соня.
   - Это Ниневия, очень древний город, - объяснил Карван.
   - Я смотрела американский мультфильм, который знакомит детей с Библией. В нем говорилось о Ниневии, - вспомнила Соня.
   - Интересно, что знают об этом городе в вашем будущем времени? - спросил жрец Хорс.
   Тут в разговор вступил Ваня: "Сонь, давай я расскажу. Я сам читал кое-что в Библии".
   - Хорошо, расскажи, а я, если что, добавлю, - согласилась сестра.
   - В Библии сказано приблизительно так: "И было слово Господне ... Встань, иди в Ниневию - город великий - и проповедуй там, ибо злодеяния его дошли до меня". Но проповедник Иона, которого Бог послал в Ниневию, не захотел тогда выполнить волю Божью. Он бежал на корабле. Была буря, и корабль вот-вот должен был затонуть. Тогда Иона рассказал морякам о своем бегстве. Корабельщики бросили его в море, и корабль был спасен. Как не удивительно, спасся и Иона. Его проглотила большая рыба, которую послал Господь, а спустя три дня, выбросила его на сушу. Тогда Иона выполнил Божье приказание и пошел в Ниневию. "Ниневия же была город великий у Бога, на три дня ходьбы". Достигнув города, Иона стал проповедовать. Он говорил: "Пройдет еще сорок дней и погибнет Ниневия". И увидел: все жители Ниневии, услышав такое предсказание, вместе со своим царем оделись в рубище - старые, рваные и грязные одежды, посыпали головы пеплом и каялись - просили простить им их грехи. Таким образом, они отвратили от города гнев Господний.
   - Я могу добавить про всемирный потоп и о ковчеге, - сказала Соня.
   - О потопе и ковчеге в Ассирии известно. В Ниневии есть большая бронзовая таблица в храме бога Шамаша, в которой рассказывается об очень древнем городе Шуруппаке, - начал рассказ жрец Карван. - Однажды боги решили покарать людей и уничтожить все живое на земле, послав на землю великий потоп. Лишь добрый бог Эа, присутствовавший на божественном совете, предупредил благочестивого Ут-напештима. Эа приблизился к его домику, построенному из камышей и глины в Шуруппаке и, словно ветер, прошептал: "Слушай, стена, слушай! Ты, человек из Шуруппака, построй себе корабль, брось свое имущество и спасай свою жизнь! Возьми на корабль немного семян всех живых существ!". Эа рассказал, каким должен быть корабль. Хлынул дождь. Ут-напиштим сел в ковчег и закрыл дверь. Началась буря. Она продолжалась шесть ночей и шесть дней. Когда буря утихла, Ут-напиштим увидел остров. Это была вершина горы Ниестр, восточнее Тигра. Ут-напиштим стал выпускать птиц, но они возвращались. Тогда он выпустил ворона, и тот не вернулся. Ут-напиштим решил ступить на землю, взяв с собой домочадцев и выпустив животных. Ступив на землю он принес благодарственную жертву. Так от Ут-напиштима пошло продолжение рода человеческого, - окончил свой рассказ жрец Карван.
   - Наверное, это самая высокая гора - Эверест. Эта вершина в Гималаях, - предположил Слава.
   - Возможно, - согласился жрец.
   - Я хочу еще дополнить ваш рассказ, - предложил Рахмон. - Ниневия - это бывшая столица Ассирии. Она существует уже около тысячи лет. Во времена царя Синокириба она достигла вершины своей славы и могущества. Теперь же - это просто большой город со множеством храмов и жителей.
   Так за разговорами и миндалем, созерцанием берегов, вдоль которых проплывало судно, путешественники коротали время. Всюду, куда бы ни посмотрели наши герои, на правом берегу реки были хорошо возделанные поля, сады, правильными квадратами в лучах солнца блестели узкие линии каналов оросительной системы. На левом берегу жизнь постепенно исчезала, и взорам ребят открылась бесконечная пустыня.
   Солнце клонилось к западу, когда барка с дипломатическим посольством подошла к причалу Ашшура.
   Ашшур - город множества храмов. Здесь собраны святилища всем божествам, которым поклонялись ассирийцы в разные времена. Интересно уже то, что между людьми, поклонявшимся разным богам, не возникало ссор и конфликтов по причине веры. Само государство Ассирия получило свое название от города Ашшура. Вероятно, это самая древняя резиденция царей.
   Дипломатическое посольство остановилось на ночлег на самом богатом постоялом дворе города. Дети, уставшие от дневной жары, с огромным удовольствием выкупались в просторном бассейне и теперь отдыхали на траве.
   Вдруг в ленивой жизни постоялого двора произошло оживление. То здесь, то там слышались осторожные голоса: "Схватили грабителей гробниц. Их ведут сюда. Достойнейший Гаюн-Бек выследил разбойников".
   Действительно, вскоре на постоялый двор явился знатный военный начальник, судя по его великолепным доспехам и изящному оружию. Он попросил доложить о себе верховному жрецу.
   - Доложите, что прибыл Гаюн-Бек и просит принять его, - строго приказал он хозяину постоялого двора. Скоро возле бассейна появился Рахмон.
   - Привет тебе! - поклонился воин жрецу. - Я выполнил твою просьбу. Грабители пойманы и в колодках направляются в Дур-Шаррукин.
   - Их нужно доставить живыми, такова воля царя, - потребовал жрец. - Не гони их пешком с ярмом на шее, а отвези в телеге.
   - И волос не упадет с их голов до приказа царя, - пообещал Гаюн-Бек.
   - Ступай же, Царь Тиглатпаласар ждет тебя с нетерпением, - добавил Рахмон. Воин поклонился и ушел.
   Проведя ночь в Ашшуре, послы отправились дальше, вниз по Тигру. Барке потребовалось еще три дня, чтобы достичь вечного города Вавилона. Одну ночь путешественники провели на корабле, а другую в маленьком и бедном городке Самарре. Путешествие было однообразным и малоинтересным.
  

7

Праздник новолуния

   Солнце достигло зенита, когда барка с нашими путешественниками пришвартовалась в восточном порту Вавилона. Наняв несколько повозок, ассирийское посольство отправилось в центр города.
   - Боюсь, что будет трудно добраться до площади триумфальных ворот, - объяснил возница, когда соглашался ехать. - Ночью начнется праздник рождения бога Син.
   - Постарайся добраться и ты будешь щедро вознагражден, - пообещал хозяину повозки Рахмон.
   Четыре повозки, на которых разместились наши герои, тронулись в путь. Город был так велик, что до центра нужно было ехать не меньше 15 километров.
   В отличие от Дур-шаррукина, в Вавилоне не было глинобитных заборов и узких улочек, а от самого порта шла просторная, обсаженная с двух сторон стройными пальмами дорога, вдоль которой чередовались храмы, посвященные множеству божеств, и великолепные дома, похожие на дворцы. Часто дорога проходила по широким мостам над прямыми, одетыми в камень каналами, по обеим сторонам которых тянулись набережные. В промежутках между домами и храмами радовали глаз сады и скверы с диковинными деревьями и цветами. Повсюду, куда ни обращали свой взор наши путешественники, благоухало множество цветов. От воды каналов, несмотря на полуденное солнце, веяло прохладой. Нарядные девушки в длинных, почти до пят платьях и со множеством ниток разноцветных бус, группами по двадцать-тридцать человек теснились на ступенях храмов и пели под мелодичные звуки арф. Их высокие юные голоса воспевали величие и могущество вечного города. От каждого храма был слышен свой гимн, и музыка сливалась в многоголосье, похожее на звучание большого симфонического оркестра.
   Вдруг целая ватага девчонок лет 8-10 окружила повозки с дипломатическим посольством.
   - Не скупитесь на жертву богу Син, не скупитесь на жертву, не скупитесь ..., - щебетали они.
   - Придется не скупиться, - громко, чтобы слышали на других повозках, прокричал Рахмон и бросил горсть серебряных монет вверх. То же сделали жрецы на других повозках. Девчонки бросились собирать серебро, а посольство продолжило свой путь.
   - Разве в городе нет мужчин? - спросила Маша жреца Хорса, который ехал на одной повозке вместе с детьми.
   - Мужчины выйдут на улицу, когда зайдет солнце, а сейчас они молят богов, чтобы те послали благополучие их родам и семьям в своих жилищах, - ответил Хорс.
   Посольство продвигалось вперед и вперед по все более многолюдным улицам, и чем ближе к центру они подъезжали, тем выше и торжественнее становились храмы, и тем богаче и красивее выглядели фасады домов. Наконец, повозка подкатила к огромным воротам, выстроенным прямо посреди улицы, скорее похожей на площадь. Повозки посторонились и объехали ворота слева. Теперь глазам путешественников открылась площадь размерами с огромный стадион, в конце которой возвышался самый большой и богатый храм - храм богини Иштар.
   Повозки пересекли площадь наискось и остановились возле богатого дома, который служил постоялым двором для очень важных и именитых особ. Щедро вознаградив ездовых, ассирийцы отправились именно в этот дом. Здесь их встретила роскошь и вежливое обращение слуг. Всех разместили в богатых покоях, и слуги, оставленные при гостях, готовы были выполнить любую просьбу.
   - Я советую вам подняться на крышу, там устроена площадка для отдыха. Когда сядет солнце, на площади начнется праздник. Оттуда будет все хорошо видно и слышно, - предложил один из слуг.
  

* * *

   В это самое время Саид и его сообщники, закованные в цепи, спускались в подземную камеру царской тюрьмы в Дур-Шаррукине.
   Замысел Гаюн-Бека удался, и все, что было похищено, оказалось в мешках грабителей. Не хватало только голубого амулета. Под пытками, которые я не буду описывать, грабители признались во всем. Они рассказали о том, что оставили амулет детям.
   Гаюн-Бек, присутствовавший при допросе, сообразил, что видел детей на постоялом дворе в Ашшуре среди жрецов дипломатического посольства.
   - Я знаю, где найти детей, - сказал он судье, ведущему дознание. - Они сопровождают верховного жреца Рахмона. Это смутило судью.
   - Я должен доложить о детях царю, - сказал судья Гаюн-Беку.
  

* * *

   Над Вавилоном стремительно опускался южный вечер. Стало темнеть. На стенах домов вокруг площади у храма богини Иштар зажглись факелы. По каналам поплыли, направляясь к храму, сотни лодочек и лодок, расцвеченных огнями, на тихой воде загорелось множество крошечных огоньков - это с набережных и лодок пускали небольшие корзиночки из тростника с лампадами, заправленными маслом. Наконец, из-за горизонта показалась тоненькая, словно серебряная лодочка, луна. Она сияла драгоценным камнем на иссиня-черном южном небе и была божественно хороша. Огромный хор, стоявший на ступенях храма в белых длинных одеждах закутав головы в серебристые платки, запел гимн всемогущему Богу:
   Каждый месяц непрерывно
   Ты гиару* поднимай,
   Месяц новый отмечая,
   Рогом над землей сияй.
   Огромные ворота храма Иштар открылись, и торжественное шествие жрецов в украшенных драгоценностями одеждах началось. Жрецы несли в руках статуи бога и на высоких древках всевозможные флажки с изображениями подвигов бога Син и его возлюбленной Иштар. Вдоль процессии потянулась бесконечная гирлянда из белых цветов, ее перебирали тысячи рук девушек, стоящих вдоль пути жрецов. Огромная масса людей вознесла руки к небу и устремила свои взоры на серп только что народившейся луны. Люди многократно повторяли слова гимна:
   Каждый месяц непрерывно
   Ты гиару поднимай ...
   С храмовой площади через триумфальные ворота шествий, жрецы торжественно и неспешно направились в город. За ними последовали нескончаемые толпы людей. Это чем-то напоминало демонстрацию, какие бывают в Москве в наши дни.
   Праздничное шествие продолжалось до полуночи. Жрецы вернулись в храм, и на площади была принесена большая жертва. Десятки быков, овец, коз пали в эту ночь под ударами ножей на каменные плиты площади, испещренные клинописью. Ручьи крови потекли по мостовой. Заглушая крики умирающих животных, звучали арфы и гиары. Слова жертвенной молитвы уносились в ночное небо.
   Дети, словно завороженные, наблюдали зрелище с крыши постоялого двора. Девочки, застыв от ужаса, глядели на бьющихся в предсмертной агонии животных.
   - Пойдем спать, уже поздно, - предложил Слава. Его чувствительное сердечко уже не могло вместить в себя торжественного ужаса праздника.
   - Да, ребята, пойдем, - поддержал Славу Ваня. Он взял за руки остолбеневших девочек, и все спустились в свои покои.
   Еще три дня на улицах Вавилона шумел праздник. Дети в сопровождении жреца Хорса осматривали город и узнали много интересного. Остальная часть дипломатического посольства встречалась с вавилонскими жрецами и успешно готовила военный договор, чтобы вскоре показать его своим царям.
   На четвертый день Рахмон с сумрачным лицом заглянул к ребятам и сказал: "Ох, не нужно было вам брать голубой амулет: он накликал на вас беду. Я получил письмо от самого царя Тиглатпаласара, он пишет: "Рахмон, немедля пошли ко мне под охраной светлолицых детей. Мне известно, что у них амулет Саргона 1. В пути и волос не должен упасть с их голов. Почему ты их не представил мне прежде? Гневаюсь! Твой царь". Письмо было написано на глиняной таблице и лежало в уже вскрытом кожаном конверте.
   - Я вынужден отправить вас в Дур-Шаррукин, выполнив волю царя. С вами поедут несколько воинов и Хорс. Ему я передам все инструкции по поводу амулета. Прощайте, - добавил Рахмон.
  

8

Под охраной

   Утром следующего дня ребята, жрец Хорс и четверо воинов отправились в путь. Рахмон приказал для этой цели нанять две повозки.
   Дети с самой встречи с разбойниками не расставались со своими заплечными мешками. Они не забыли их и теперь.
   Да самой Самарры дорога шла среди нескончаемых полей, финиковых рощ, каналов и арыков. Часто на пути встречались небольшие селения и деревушки. Путешествие можно было бы назвать приятным, если бы не жара и полчища насекомых, одолевавших людей и лошадей.
   В Самарре наши путешественники повстречали большой отряд воинов, сопровождавший огромную группу рабов из покоренного далекого Дамаска.
   Рабы были прикованы к единой цепи по шесть человек в ряд и построены в колонну. Крайние в рядах рабы держались за длинную цепь, которая тянулась от первого до последнего ряда, и должны были все время нести ее на уровне своего пояса. Вся одежда раба в лучшем случае составляла маленький кусочек ткани на бедрах. На многих не было и этого едва прикрывающего срам наряда. Среди рабов были мужчины, женщины и подростки лет 10-12. За многодневный поход по пустыне они очень устали и ослабели, многие страдали от болезней, но это вовсе не беспокоило воинов, сопровождавших рабов. Пленников скудно кормили два раза в день - утром и вечером - так, чтобы они не умерли от голода.
   Жрец Хорс договорился с начальником отряда, чтобы детей отправить дальше под его охраной, а сопровождавших ребят воинов вернули назад в Вавилон. Это была личная охрана Рахмона.
   В Самарре был устроен привал и ночлег. Рабы как шли, так и ложились прямо на голую землю и от изнеможения, едва поев, засыпали.
   Оставив несколько человек охранять рабов, воины устроились на постоялом дворе. Сюда же привезли и детей. Во время ужина начальник отряда рассказал Хорсу и детям об осаде Дамаска: "Горожане держались мужественно, и нам пришлось целых три месяца штурмовать город. Но кто может устоять против ассирийского оружия? Нет, не найдется такого народа! Вот и Дамаск пал. Мы разрушили его до основания, сожгли поля, перебили всех воинов и взяли крупную добычу. Много, очень много золота, драгоценностей и рабов досталось нам. Да благословит нас Шамаш!
   Теперь мы ведем их в Дур-Шаррукин. Там наш великий царь Тиглатпаласар решит их судьбу. Самых сильных пошлет на строительные работы, а остальных велит продать на невольничьем рынке знатным и богатым горожанам, жрецам и храмам".
   - Мне кажется, что среди этих несчастных много больных, они могут умереть, - вступила в разговор Соня.
   - Не беспокойся, девочка, рабов много, и жалеть их нечего. Одним больше, одним меньше - не важно, - ответил воин.
   - Но ведь они люди! - воскликнул Ваня.
   - Что ты, мальчик, ты ошибаешься. Они не люди - они рабы, - удивился воин.
   - Они не признают наших богов, не знают нашего языка, так что за настоящих людей их принимать нельзя, - объяснил Хорс.
   Утром, когда колонна поднялась на ноги, на дороге остались лежать несколько мертвых тел. Их пришлось освободить от цепи. Просто им отрубили кисти рук, чтобы можно было снять наручники. Трупы оттащили на край дороги и едва присыпали землей. Ни камешка, ни столбика, ни таблички с именем: мертвые рабы такой чести не достойны.
   Колонна тронулась, и повозка с детьми оказалась между последней шеренгой рабов и воинами охраны.
   Тут Ваня почувствовал, что он пленник. Он поделился своей мыслью со Славой, и тот, понуря голову, кивнул ему, что и он, кажется, понял это. Только девочки еще что-то щебетали между собой
   Целую неделю тащилась колонна рабов по знойной и пыльной дороге, пока наконец дети не увидели Дур-Шаррукина.
   Здесь их встретил царский судья и сразу посадил под арест. Хорс передал судье слова Рахмона: "Амулет Саргона Древнего находится в храме богини Нигаль, в надежном месте. Если нужно, его могут принести царю. К детям амулет попал случайно. Они ни в чем не виноваты".
   - Я обязан посадить их в темницу. Такова воля царя. Они чужеземцы и, взяв в руки амулет, осквернили его. Боюсь, что царь прикажет их казнить, - ответил судья.
   Ночь и весь следующий день ребята провели в сырой и темной тюремной камере. Хорошо, что с ними были их мешочки, и они надули горланские матрацы. Иначе бы спать им пришлось прямо на мокром полу. Поздно вечером в камеру явился кузнец и снял мерки с запястий и щиколоток ребят.
   - Утром вы предстанете на суд царя, - сказал им кузнец.
   Ночь дети провели в тюремной камере, но никто из них не сомкнул глаз. Чтобы хоть как-то занять себя, девочки при свете крошечного светильника упаковали свои мешочки.
   - Давайте наденем их, вдруг нам удастся как-нибудь спастись, - безнадежным голосом предложила Соня. Ребята надели мешочки на спины. Слава перед этим сделал последнюю запись в своем дневнике: "Завтра над нами свершится царский суд. Наверное, это конец". Он полистал дневник и наткнулся на запись, сделанную им еще на Планете Двух Солнц: "День 16... Я кажется, начинаю понимать: если мне ничего ни для кого не жалко, то и для меня всякий сделает то, что я попрошу. Мое добро добром вернется ко мне. И еще: когда даришь, тот, кому даришь, радуется, тем и мне дарит радость. Можно дарить и самому радоваться..."
   - Эх, подарил бы нам ассирийский царь жизнь! - со вздохом подумал Слава.
   Сквозь маленькое окошко под самым потолком в тюремную камеру проник первый луч солнца. Наступал последний день.
   Через некоторое время детей вывели из тюрьмы в сопровождении вооруженной охраны и повели в кузнецу. Там детей заковали в цепь, соединив всех четверых по рукам и ногам. Затем их вывели на площадь перед дворцом.
   Площадь была полна народа. Люди молчали. При виде детей по толпе прокатился ропот. Чуть левее, по другой дороге, на площадь ввели грабителей гробниц. Они тоже были закованы в цепи.
   Впереди, на парадной лестнице дворца, на изящном столике, на расшитой парчовой подушечке лежал голубой амулет. По обеим сторонам от стола стояли стражники.
   Детей и грабителей гробниц подвели к нижней ступени входа во дворец и приказали опуститься на колени.
   Тут Ваня увидел справа от входа восемь свжевкопанных столбов.
   - Зачем эти столбы? - с ужасом спросил он стоящего рядом стражника.
   - Скоро узнаешь, - не глядя на мальчика, ответил тот.
   Из ворот дворца, окруженный пышной свитой из придворных, слуг и жрецов, вышел царь Тиглатпаласар Ш. Он остановился возле столика с амулетом и изрек: "За осквернение могилы праотца всех царей Ассирии Саргона Древнего грабители гробниц и чужеземцы, попавшие к нам невесть откуда, приговариваются к смерти посредством сдирания кожи и отсечения головы. Головы повесить на всеобщее обозрение на столбах. Такова моя воля".
   В полной тишине гулко ударил барабан. Дети взялись за руки, будто по команде, и зашептали: "Мы очень, очень хотим, мы очень, очень верим..."
   Со звоном на каменную мостовую упали цепи. Четверо светловолосых детей, только что стоявших посреди площади на коленях, исчезли.
   По толпе прокатилось, повторяясь многократно: "Чудо, чудо, чудо..."
  
  
  

ГЛАВА IV

1

Встреча с Курханом и тетей Нимфой

   Посреди светлой и просторной лаборатории стояли на коленях дети. В их глазах был запечатлен ужас. Маша всхлипывала, и по ее щекам текли слезы. Вторя ей, подвывала Соня. Мальчики держались мужественнее. Их страх выдавала лишь необыкновенная бледность лиц.
   - Я, видимо, поспел вовремя, - улыбаясь, писал в блокноте доктор Курхан. - Очень рад вашему возвращению. Ваня посмотрел на запись, улыбнулся, но ничего прочитать не смог. Дети не умели читать по-горлански.
   В лабораторию вбежала запыхавшаяся тетя Нимфа.
   - Целые, да какие загорелые, ну совсем как горланские дети, - расплываясь в улыбке, растягивая слова, не слыша себя, воскликнула она. - Что же вы плачете?
   - Нас только что приговорили к смерти, - захлебываясь слезами, ответила Маша. Тетя Нимфа, похоже, поняла ее по движению губ.
   - Да успокойтесь же, теперь вам ничто не угрожает. Я так соскучилась без вас, дорогие мои, - тетя Нимфа вытирала слезы то у одной, то у другой девочки.
   Наконец чрезмерное напряжение нервов, под которым находились ребята, стало понемногу проходить и они почувствовали страшную усталость. У них не хватило сил даже пойти к Курхану и тете Нимфе домой. Так и пришлось их уложить спать прямо в лаборатории.
   Дети спали долго, а когда проснулись, все, что случилось с ними в древней Ассирии, показалось страшным сном.
   Тетя Нимфа устроила такой завтрак, словно у кого-то из детей был день рождения. Когда ребята наелись, тетя Нимфа попросила их пойти к художнику, чтобы тот нарисовал портреты ребят на память.
   - Я без вас очень скучала, и мне очень хочется всегда видеть ваши веселые личики, - говорила она. Все отправились к художнику.
   Художник Ор - толстый и улыбающийся орал, приветливо встретил детей. Он посадил позировать Машу, а остальным ребятам предложил посмотреть толстую папку с его рисунками.
   - Если что будет непонятно, спрашивайте, - написал он.
   - Я объясню, что смогу, сама, - черкнула тетя Нимфа.
   Ребята стали рассматривать большие, толстые листы шероховатой бумаги с яркими картинками.
   На первом листе изображались очень интересные жучки. Они были все разные, и отличались друг от друга не только размером и выражением мордочек, но и количеством лапок. Были такие уродцы, у которых имелась всего одна лапка, оканчивающаяся крючочком, были однолапые жучки с петелькой на лапке. Еще были двулапые, трехлапые и так до семилапых жучков.
   - Очень симпатичные, - заметил Слава.
   - Так художник изобразил химические элементы - самые маленькие частички, из которых состоят все вещества. Вот, смотрите, - и тетя Нимфа положила перед детьми другую картинку. Здесь жучки разобрались парами и более крупными группами. Каждый жучок держался за петельку соседа своим крючочком или даже ухватывал его несколькими лапками. - Смотрите, вот это вода, - показала тетя Нимфа на группу из трех жучков. Здесь один толстый жук с двумя лапками держал сразу двух маленьких, совсем прозрачных однолапых близнецов. Это значит, что вода состоит из одной частички кислорода и двух - водорода.
   - А это кто? - спросил Ваня, указывая на большого и веселого жука с четырьмя лапками. Он прицепился к целой гирлянде других жучков.
   - Это углерод, он четырехвалентный. Видите: у него четыре лапы. Многие вещества, в состав которых входит углерод, называются органическими. Из них состоит все живое в природе, - объяснила тетя Нимфа.
   В самом низу картинки был нарисован огромный и очень свирепый паук с четырьмя лапами, готовый, казалось, растерзать любого другого.
   - А это что за страшилище? - спросила Соня.
   - Это кремний, он тоже четырехвалентный.
   - Так он может соединяться с другими элементами так же, как углерод, и получится живое вещество? - с удивлением и сомнением спросил Ваня.
   - Нет, в условиях Планеты Двух Солнц такое не происходит. Возможно, где-нибудь на очень большой, тяжелой и очень холодной планете такое и получится, а здесь - нет, - поняв мальчика по движению губ, ответила Тетя Нимфа
   К этому времени художник сделал набросок рисунка с Маши и усадил позировать Соню. Ребята еще долго рассматривали рисунки. Ор за это бремя успел набросать личики всех четверых.
   - Через недельку портреты будут готовы и я пришлю их вам, - написал он тете Нимфе. Ребята поблагодарили художника за гостеприимство и отправились назад. Нужно было рассказать Курхану об Ассирии и выяснить, что с ними будет дальше.
   Дома тетю Нимфу ждал сюрприз: приехал ее племянник Пит. Мальчик быстро нашел общий язык с нашими героями. Наконец вернулся из института доктор Курхан.
   - Как сеанс живописи, удался? - черкнул он.
   - Мы узнали много интересного, - написал Пит под диктовку Вани.
   - Теперь попрошу дать подробный отчет о вашем путешествии, и будем решать, что делать с вами дальше, - написал профессор. Ребята устроились в библиотеке и подробно, дополняя друг друга, рассказали об Ассирии. Пит исписал много страниц в своем блокноте, прежде чем ребята закончили свое повествование. Они не забыли и про рецепт алавера, а Соня достала маленький сверточек с серебром и горным хрусталем из своего мешочка. Доктор Курхан внимательно прочитал запись, подумав написал: "Давайте изготовим кубок из алавера и отправим вас домой с его помощью".
   - Но где же взять недостающий лед? - заволновался Слава.
   - Очень просто - в холодильнике, - написал Курхан. Соня нарисовала по памяти, как выглядел кубок. Получился неплохой рисунок.
   Курхан забрал серебро, горный хрусталь и отправился к себе в институт, записав предварительно рецепт алавера, не забыл он и про заклинание. Спустя два часа доктор вернулся. В руках был кубок.
   Ребята попробовали испытать его, ударив по краешку. Раздался звук соль-диез, на донышке засияло ночное небо, мерцающее мириадами звезд.
   - Получилось, получилось, - хлопая в ладоши, зашумели дети.
   - Только вот кубок мал, в него не пролезть, - огорчился Ваня.
   - Мы положим его в холодильник, у тети Нимфы есть именно такой, какой нам нужен, - написал Курхан.
   Минут через тридцать у холодильника, стоящего на кухне тети Нимфы, самопроизвольно открылась дверца. Кубок величиной с большую бочку, покрытый инеем, упал на пол. Звон наполнил все помещение. На звук сбежались дети, следом взрослые. Они не слышали звона.
   Сквозь донышко кубка было видно черное звездное небо Соня заглянула внутрь и, вернувшись сообщила: "Это, наверное, наша Земля. Зима. Снег. Впереди заиндевевший лес. Только очень темно. Ночь".
   - Ну что же, попробуем, - сказал Ваня. Дети надели зимние вещи, отчего их мешочки сразу полегчали, и, попрощавшись, шагнули сквозь кубок.
   - Не трогайте его, пусть позвенит. Возможно, это не то место, куда нам нужно. Мы оглядимся и вернемся, - попросил Слава.
  

2

В тусклом свете Нага

   Дети ступили на покрытую снегом поверхность и стали оглядываться. Позади диска, сквозь который была видна кухня тети Нимфы были нагромождения глыб льда, они складывались в фантастические скульптуры: то в жуткого ледяного динозавра, то во вздыбленного коня с гривой, уходящей в темное небо. То ледяной дворец с островерхой крышей и башнями возвышался перед детьми. Впереди взорам детей открылся ледяной лес. Все это сияло холодным светом в бледных лучах ночного светила - огромного коричневого диска, едва различимого на черном небе.
   - Нет, ребята, это не Земля, - сообразил Слава.
   - Уж очень здесь холодно, - заметила Соня.
   - Пойдем скорее назад, - позвал Ваня.
   - Не уходите, прошу вас, выслушайте меня, - раздался среди ледяных скал громкий старческий голос.
   - Кто это говорит с нами? - спросила Маша.
   - Я стар, и не могу громко кричать. Подойдите к ледяному дворцу и я удовлетворю ваше любопытство, - ответил голос.
   - Ну уж нет, мы достаточно научены, чтобы просто так идти, куда вздумается. Нас недавно чуть было не казнили, - прокричал Ваня.
   - Я не сделаю вам ничего плохого. Просто я обязан рассказать вам, что случилось на этой планете. Я ждал этого дня более трех миллионов лет. Не бойтесь, подойдите.
   - Возможно, это очень важно для него. Сходим, - предложил Ваня.
   - Это совсем рядом, - добавила Соня.
   - Пойдем, интересно, что он нам расскажет? - позвала ребят Маша.
   Дети пошли к ледяному дворцу. Тут они поняли, что голубоватое излучающее тихий бледный свет вещество под их ногами вовсе не снег. Обувь не оставляла на пушистом с виду сугробе никаких следов.
   У распахнутых ворот дворца дети увидели высокого, не меньше двадцати метров ростом старика. Он сидел на ступени лестницы совершенно неподвижно. Все его тело и одежда также были голубоватыми, как и все окружающее старика. Только голова темнела старой, покрытой патиной бронзой. Нескончаемыми валами струилась на поверхность планеты его седая борода. В нижней части она тоже светилась, как все вокруг.
   - Спасибо, что не ушли, но я прошу набраться терпения и выслушать меня, - обратился старик к детям. Говорил он медленно и вкрадчиво.
   - Меня зовут Динорта, - в глазах старика блеснула бесконечно долгая мука. - Да, меня зовут Динорта. Я не слышал своего имени свыше трех миллионов лет.
   Когда-то, очень давно, над моей планетой светило теплое и ласковое Солнце, которое мы, жители Карда, называли Наг. У нас было все: сады и луга, леса и реки. Золотые песчаные пляжи ласкали волны теплого океана. На Карде было много всяческой живности, в лесах водились звери, в водах - рыбы, а в небесах пели чудесные птицы. Племя разумных существ - галатов, к которому принадлежу и я, жило счастливо. Оно кормилось тем, что могло собрать и поймать на суше и в водах планеты, строило себе уютные и крепкие жилища из стволов деревьев. Сильные, загорелые мужчины охотились на крупных зверей, вооружившись копьем и дубиной. Женщины ткали холсты из волокнистых растений, шили одежду, готовили пищу и нянчились с детьми. Детишки собирали травы, коренья, грибы и злаки. Они играли со своими сверстниками и не знали никаких забот. Так продолжалось долго, возможно, было бы и всегда, но вот однажды в семье охотника Таре родился мальчик. Ребенок рос и не был похож на своих беззаботных сверстников. Он был задумчив и молчалив. Родители дали ему имя Ум.
   Ум любил часами сидеть и смотреть в ночное небо, рассматривал сложный узор созвездий и все время думал. Когда Ум подрос, он изобрел счет, затем письменность. Он организовал школу и учил в ней детей читать, писать и считать. Жители Карда избрали его своим предводителем. Тогда Ум велел повсюду строить школы и учить детей грамоте. Ум прожил долго, а когда пришло время проститься с жизнью, он завещал галатам учиться и развивать науки. Умирая, Ум сказал: "Учитесь, ибо, развиваясь, наука сделает вас счастливыми". Галаты свято помнили слова Ума. Они учились, изучали различные явления природы и со временем добились больших успехов в науках.
   Вначале они, благодаря знаниям, изобрели массу всякого оружия и с его помощью истребили почти всех животных, изловили рыб и птиц. На планете стало голодно. Тогда галаты научились выращивать животных в своих хозяйствах для убоя на мясо, стали сажать различные съедобные растения и вывели высокоурожайные их сорта. Они сразу не заметили, что почва в местах, где они выращивают урожаи, год от года становилась все менее плодородной. Со временем они разобрались в этом.
   Бурно развивающаяся наука показала, что нужно восполнять унесенные растениями из почвы питательные вещества. Они нашлись глубоко в недрах Карда. На планете появилось множество шахт, в которых добывали удобрения. Одновременно с удобрениями на поверхность планеты выносилось много вещества, содержащего кремний, но на это обстоятельство никто не обратил серьезного внимания. Для строительства шахт потребовалось много дерева, и начались массовые вырубки лесов. Возникла проблема поднимать удобрения из шахт и вывозить их на поля.
   Наука изобрела машины, которые потребляли много энергии. Вначале ее получали, сжигая не пригодные для строительства шахт ветви деревьев, но их стало не хватать.
   Наука нашла способ отбирать энергию непосредственно у Нага. К этому времени ученые планеты додумались построить корабли, которые могли летать во Вселенной и изучать ее просторы. Кораблям требовалось много энергии. Ее также брали у Нага. Развитие цивилизации галатов достигло небывалых высот. Мы создали машины, которые умеют считать и думать, запоминать и никогда не забывать запомненное. Энергия для этих машин также бралась у Нага. Сотни космических кораблей каждый год уходили во Вселенную на поиски новых миров и цивилизаций. На все это галаты брали энергию у Нага.
   Тогда я работал управителем автоматической шахтной системы на самой глубокой и наиболее современной шахте. Мое рабочее место было устроено глубоко под поверхностью планеты. Здесь было все необходимое для жизни, и я годами, а со временем и десятками лет не поднимался на поверхность. В мои обязанности входило контролировать работу центральной думающей машины, а она управляла всеми работами на шахте. Кроме меня, живых существ в хозяйстве шахты не было. Все работы выполняли машины-автоматы.
   Однажды я заметил, что думающая машина обеспокоена снижением количества энергии, поступающей на шахту. Она, конечно, приняла правильное решение, и все механизмы и машины продолжали работать, несколько уменьшив свою производительность. Я все же решил выяснить, в чем дело. Я попробовал соединиться по радио с управлением шахт планеты. Мне это не удалось. Там, далеко наверху, никто не подходил к радио. Такое было впервые. Тогда я поднялся на поверхность.
   Время было полуденное, но над Кардом висели сумерки. Ласковый Наг, как и положено, в этот час стоял высоко в зените. Но что с ним стряслось!
   Вместо ярко-оранжевого светила, на которое больно было смотреть невооруженным глазом, он превратился в темно-коричневый блин, свет которого не мог даже затмить бледного мерцания звезд.
   Я понял, что на Кард обрушилась беда. Через сети вычислительных машин я связался с главным центром памяти планеты и узнал, что на Карде наступил энергетический голод. Запасы энергии Нага истощились настолько, что он постепенно померк. Жители планеты не сразу заметили это. Когда же сообразили, было слишком поздно. Наг стал гаснуть. На кард опустилась вечная зима. Холод сковал все, что прежде согревал щедрый Наг.
   Под действием холода и из-за отсутствия ультрафиолетового излучения, которое поддерживало жизнь, на планете стали происходить необратимые химические процессы. Постепенно кремний, которого теперь оказалось очень много в почве из-за внесения огромного количества удобрений, стал вытеснять из органических соединений живых существ углерод.
   Все живое на Карде стало преобразовываться из органического в кремнийорганическое. Биологические процессы замедлились.
   Я хотел хотя бы приостановить крах планеты и попытался выключить систему забора энергии у Нага. Но мне не был известен шифр, каким это возможно сделать при помощи вычислительных машин. Даже теперь энергия Нага продолжает поступать на Кард и питает бессмысленно работающие машины.
   Теперь жизнь планеты стала кремнийорганической. Все, что вы видите, это не памятники и скульптуры. Это живые существа.
   Например, этот конь начал вставать на дыбы восемьсот лет назад и все еще продолжает это делать. Так и все остальное. Чтобы пошевелить пальцем на руке, мне потребуется лет шестьсот. Вот только голова моя еще не переродилась, поэтому я сумел вам рассказать о нашей катастрофе. Скоро и голове придет конец. Расчеты, выполненные вычислительными машинами по моей команде, показали, что Наг погаснет через полтора миллиона лет. Тогда Кард погибнет.
   Ступайте и расскажите об этом на своей планете. Это поможет вам избежать нашей участи.
   - Но мы еще дети. Кто послушает нас и поверит нам? - спросил Ваня.
   - Сейчас вы дети, но вы непременно подрастете и будете взрослыми. Боритесь, доказывайте свою правоту. Постарайтесь уберечь свою планету. Мы этого сделать не смогли, - медленно проговорил Динорта, - а теперь ступайте, скоро наступит ночь и мороз достигнет 180 градусов.
   Ребята быстро вернулись к кубку. Сквозь его донышко по-прежнему была видна кухня тети Нимфы. Правда, кубок уменьшился в размерах, и ребята с трудом пролезли через него обратно. В кухне было тепло, кубок за время отсутствия ребят согрелся и немного уменьшился.
   Возвращаясь к кубку, Ваня подобрал упавшую с огромной сосны, ветку и принес ее с собой.
   - Вернулись, - всплеснув руками, вскрикнула тетя Нимфа.
   - Это совсем не наша Земля, - ответил Ваня. Нимфа поняла его ответ по движению губ. Прибежал Пит и очень обрадовался тому, что дети вернулись.
   - Мы еле-еле пролезли обратно. Кубок быстро нагревается и уменьшается в размерах, - затараторила Соня. Действительно, теперь он стал чуть больше ведра.
   - Если бы немного замешкались, то вообще не смогли бы пролезть через него, - заметил Слава.
   - Нужно обязательно рассказать об этом дяде Курхану, - посоветовал Пит.
   - Жаль, вам не удалось попасть домой, - понял доктор Курхан, увидев детей на кухне.
   - Да, но мы узнали ужасную историю, которая произошла на планете Кард, - сказал Ваня. Пит записал его слова и показал Курхану.
   - Дядя Курхан, кубок быстро нагревается и от этого уменьшается. Нужно что-то придумать, - добавил он в записке.
   - Нужен очень большой холодильник. Такой найдется у нас в институте, в его кафе, - написал профессор.
   .
   - Только вот нам никак не удается попасть на Землю, - с грустью заметил Ваня. Пит записал это.
   - Не следует унывать, будем пробовать дальше. Картины в кубке меняются, и когда-нибудь вам обязательно повезет, - успокоил ребят Курхан. Он отправился в институт и быстро вернулся.
   - Все в порядке: витрина-холодильник профессорского кафе института метафизики в нашем распоряжении. Берем кубок и скорее туда, - прямо с порога подав уже заготовленную записку Питу, улыбнулся профессор.
   Ребята помчались в институт вместе с Курханом и Питом.
  

3

В царстве безмятежного дня

   Пролежав в витрине-холодильнике профессорского кафе около часа, кубок опять увеличился и был готов к очередному эксперименту.
   Слава ударил по краешку, раздался мелодичный звон, и внутри сосуда возникла картина.
   Красная пустыня с крупными существами, похожими на улиток, но с удивительно подвижными обезьяньими мордочками. Вокруг улиткообезьян порхали существа поменьше с пестрыми крыльями, словно у больших бабочек. Все обозримое пространство дышало зноем и ленью. Даже розовые облака казались нарисованными, и, сколько ни смотри, не изменяли причудливых форм. Словно застывшие башенные краны, стояли неподвижно высоченные жирафоподобные животные. Они иногда помахивали хвостиками с расширением вроде веера на конце, как бы обмахиваясь от нестерпимого зноя. На красном песке пустыни то там, то тут, вспыхивали яркими кострами огромные цветы. Они росли поодиночке или на больших нарядных клумбах.
   Соня, стоявшая ближе всех к кубку, раскрыла глаза так, что, казалось, они сейчас выпадут из глазниц и покатятся по полу. Позабыв все на свете, она рванулась вперед и оказалась по ту сторону донышка сосуда.
   - Это же не Земля, - заорал Ваня, но сестра, вероятно, не слышала его. - Что делать с сумасшедшей девчонкой! - воскликнул он и полез в кубок, чтобы вернуть сестру, но как только оказался на красном песке, то совершенно забыл, зачем явился сюда. Сколько ни кричали Слава и Маша, дети не отзывались. Пришлось им лезть на выручку, но, попав в неведомый мир, они также забыли, зачем пришли. Растерянный Пит не знал, что делать. Он кричал во все свое горланское горло, но ребята не отзывались. Совсем некстати Курхана позвал незнакомый ученый, и он куда-то вышел из кафе. Питу ничего не осталось, как сесть и наблюдать за ребятами. Он так и поступил.
   Тем временем дети неспешно, словно во сне, шли вперед к ближайшей улиткообезьяне.
   - Какой чудесный запах! - медленно выговаривая слова, сказала Соня
   - Он такой густой, что похож на клюквенный кисель, который дают на завтрак в школе, - добавил Слава.
   - У меня от этого слегка кружится голова, - заметила Маша,
   - Не нюхайте так жадно, - повернув смешную обезьянью мордочку, обратилась к ребятам улиткообезьяна, - иначе обнюхаетесь.
   - Смотрите, как это нужно делать, - послышался приятный, словно звук кларнета, голос, и высоченная "жирафа" склонила голову к нежному белому цветку, вытянула свой нос в виде воронки и махнула легонько веером своего хвоста, - вот так, перенюхивайте слегка.
   - Для чего же перенюхивать? - спросил Ваня.
   - Да чтобы утолить легкий голод. Еще не обед, - ответила "жирафа".
   - А что нужно делать, когда будет обед? - спросил Слава.
   - Тогда отправимся нюхать клумбы.
   - Но мы уже насытились запахом, - заявил Ваня.
   - Тогда любуйтесь облаками, как это делают мои подруги, - ответила "жирафа" и кивком головы указала на стоящих поодаль высоченных животных, задравших головы вверх.
   Ребята уставились на облака. Довольно скоро им надоело однообразие, но запах уже не беспокоил их.
   Огромная бабочка села на голову Маше.
   - Я, кажется, вам очень к лицу, - заметила она.
   - Правда, будто огромный яркий бант, - сказала Соня, обращаясь к подруге. "Бабочка" плавно покачивала крыльями, отчего локоны на висках Маши то поднимались, то опускались.
   - Действительно, очень красиво, - сделал комплимент девочке Слава.
   - Может, красиво, но тяжеловато. Этот бант не такой уж легкий, - ответила Маша.
   - Тут все какое-то ненастоящее, или мне так кажется? - вслух подумал Ваня.
   - Может настоящее, а может быть, нет. Мы не знаем, - заметила улиткообезьяна.
   - А как называется ваша планета? - спросил Слава.
   - Что значит "планета", не понимаю? - ответило существо с обезьяньей мордочкой.
   - Ну, место это как называется? - занервничал Слава.
   - Никак не называется. Мы здесь просто нюхаем и любуемся, нюхаем и любуемся и еще мечтаем.
   - Но ведь вы когда-то едите, когда-то спите? - спросил Ваня.
   - Нет, мы только нюхаем и любуемся, нюхаем и любуемся. Ах, какой чудесный запах, это вон та тубероза, - кивком головы указала улиткообезьяна. Она закрыла глаза и перестала шевелиться.
   - Она мечтает, не тревожьте ее более, - попросила ребят "жирафа".
   Маша подняла голову кверху, посмотрела на облака и задумалась. Ей живо представилась ее комната. Настолько живо, что, казалось, можно было потрогать стол, кровать, стул, на котором в самом уголке, опершись о край спинки, сидела ее еще совсем новая кукла Барби. Она смотрела на Машу и глупо улыбалась. Маша хотела взять куклу на руки и шагнула вперед. Барби, как это бывает в кино, когда показывают крупный план, вдруг стала очень быстро расти и выросла размером с Машу.
   - Прогуляемся, подружка? - продолжая глупо по кукольному улыбаться, предложила Барби. Маша и кукла вышли на улицу. Она была широкой и многолюдной. Взад и вперед нескончаемым потоком по ней неслись шикарные иностранные автомобили. Точно иностранные, ни одного "запорожца" или "Жигулей". Машины сияли великолепными красками. В их стеклах отражались витрины магазинов, переполненные всяческими товарами.
   - Зайдем в супермаркет, - предложила Барби. Они зашли. Товаров было так много, что у Маши перехватило дух. Всюду, куда ни посмотришь, красивые наряды, и все для девочек, и все впору. Барби перебрала несколько коробок с платьями, выбрала одно розовое и одно синее.
   - Отправьте ко мне эти покупки, - сказала кукла и подошла к отделу обуви. Там она тоже задержалась ненадолго и выбрала только одну пару прехорошеньких туфелек.
   - Что же ты ничего себе не выбираешь? - спросила она Машу. - Бедняжка, у тебя нет денег? Пустяки. Выбери себе что-нибудь, я заплачу. Маше понравился тоненький поясок с перламутровой пряжкой.
   - Нравится? Бери, не стесняйся, - подбодрила Машу Барби.
   - Пожалуйста, отправьте все эти покупки ко мне, - обратилась кукла к хорошенькой продавщице.
   - Пойдем, погуляем еще по магазину, здесь есть на что посмотреть, - предложила Барби. Маша совсем растерялась и не могла ничего говорить. Она только кивала в знак согласия головой и шла следом за куклой. Девочки еще долго ходили по магазину. Барби почти в каждом отделе делала покупки и просила отправить их домой, а Маше больше не предлагала выбрать себе еще что-нибудь. Наконец они отправились назад.
   Когда девочки вошли в комнату, здесь не возможно было повернуться от невообразимого количества коробок, коробочек и свертков. На самом верху этой кучи лежал прозрачный пакет с узеньким пояском, который выбрала Маша.
   - Ох, какой миленький пояс, он очень подойдет к моему новому голубому платью, - весело проговорила Барби.
   - Но я выбрала его для себя? - возмутилась Маша.
   - Он мне нравится, и я за него заплатила.
   - Но ты же сама предложила мне выбрать! - удивилась Маша.
   - Считай, что я просто пошутила, - нахально улыбаясь, ответила Барби. На глазах у Маши выступили слезы.
   Под воздействием зноя и окружающей лености Славу охватило оцепенение. Он, потупившись, смотрел на красный песок возле самых своих ног, где совсем не было цветов, и стоял, как вкопанный.
   Ему представились стройные колонны оловянных солдатиков в ярких голубых и красных мундирах. Грудь офицеров, шагавших впереди, украшали аксельбанты из золотого галуна. Сверкали на солнце острые штыки и великолепные сабли. Впереди колонн, громко стуча палочками, шли барабанщики. Сам Слава уже не стоял, уставившись в одну точку, а сидел на великолепном горячем коне. На нем был красивый, расшитый золотом мундир, белоснежные лосины и высокие лакированные ботфорты со шпорами. Дорогая каракулевая треуголка с малиновым верхом украшала его удалую голову. Генеральские эполеты и сабля с богатым эфесом, отделанным черненым серебром, на роскошной голубой портупее довершали его наряд.
   - Здорово, молодцы! - кричал он.
   - Здрав-желам-ваш-высокобродье, - дружно отвечали войска.
   - Готовьтесь к бою, - кричал генерал.
   - Ура-ура-ура-а! - катилось над армией. К Славе подскакал щеголеватый адъютант.
   - Разрешите доложить, ваше высокоблагородие, - обратился он к генералу. - Вражеская армия не менее 50 тысяч штыков, 40 орудий и 20 тысяч кавалерии стоит у излучины реки.
   - Передайте войскам: развернуть полки к бою. Чувствую: жаркий выдастся денек, - скомандовал Слава. Адъютант с места в карьер ринулся исполнять приказ генерала.
   В колоннах началось планомерное движение. Полки разворачивались в цепи. Кавалерия взяла сабли наголо ...
   А в Сониной голове звучала песня:
   И только лошади летают вдохновенно,
   Иначе лошади разбились бы мгновенно
   И только стаи лебединых лошадей
   Летят, как стаи лошадиных лебедей.*
   Мелодия захватила девочку, ее шея тянулась вверх, руки покрылись белоснежными перьями. Она взмахнула руками раз, взмахнула два и оторвалась от песка, на котором стояла. Все выше и выше. Вот цветочные клумбы стали не больше горшков с геранью, что стоят на кухне Сониной квартиры, и жирафоподобные существа, словно маленькие дети, пристально наблюдают за полетом. Только бабочки, которые вовсе и не бабочки, а неизвестно кто, кружатся хороводом в такт музыке
   Ведь только лошади летать умеют чудно,
   И только лошади прожить без неба трудно.*
   Полет так легок, так приятен, что это невозможно передать словами. Полетом и музыкой переполнена не только душа, но и гибкое девичье тело. Соня кружится вместе с "бабочками", поднимаясь все выше и выше ...
   Мысли Вани обращены в прошлое: он вспоминает раннее детство, далекий южный город, где он родился. Он одет в коротенькие штанишки на бретельках и желтенькую панаму. Знакомый двор между белыми пятиэтажками, впереди - строительная площадка, подкрановый путь, рядом лежат детали еще не собранного башенного крана и огромный котлован, заполненный теплой дождевой водой. Рядом папа. Он принес красивую модель парусной яхты и вместе с Ваней пускает ее на воду. Легкий ветерок наполняет паруса, и лодочка скользит по глади котлована. Ребятишки глядят на яхту, как на чудо. Ваня горд: "Это сделал мой папа".
   Ваня ясно вспоминает папу. Папа в больших резиновых сапогах, куртке с капюшоном и с корзиной в руках медленно бредет среди ельника, заглядывает под мохнатые лапы елок и нет-нет, да и "выудит" оттуда гриб. Ване не везет. Ему гриб никак не попадается. Соня нашла уже два белых, а он ни одного. Обидно!
   Но вот под молоденькой елочкой, такую только на Новый год наряжать, стоит его белый. Он так велик, что шляпка не входит в корзинку. А как хорош: крепкая толстая нога лохматится завитушками, голова, словно румяный, только что купленный горячий хлеб. Ребячьему восторгу нет конца.
   - Соня, папа! Смотрите, я нашел, я сам его нашел! - кричит Ваня.
   "Ой, да мы просто теряем время. Нам нужно скорее попасть домой. Мама уже, наверное, сбилась с ног, разыскивая нас", - соображает, очнувшись, он.
   - Ребята, бежим скорее, домой пора, - кричит Ваня, но дети, стоящие рядом, не слышат его. Их мечты очень далеко отсюда.
   Ваня хватает за руку Машу, у которой по щекам текут слезы и несмотря на сопротивление девочки, тащит ее к кубку.
   - Принимай, - кричит он Питу и пропихивает Машу в его руки. Затем, он так же расправляется с сестрой. Со Славой справиться труднее. Друг машет кулаками, но все же Ваня запихивает его в кубок и следом пролезает сам. Уже в кафе Ваня получает крепкую оплеуху.
   - Дурак, я же проиграю баталию из-за тебя, - кричит Слава.
   Мелодичный звон исчезает, и на дне витрины-холодильника лежит рюмочка, чуть меньше обычного стакана.
   - Славка. Славен, что ты наделал, мы пропали, - ухватив друга за воротник, в отчаянии кричит Ваня. - Из-за твоей оплеухи испортился кубок.
   - Вспомнил, мы же забыли спросить: откуда на Планете Двух Солнц знают про Синдбада-морехода? - взволнованно закричал Слава. Пит записал его слова и передал входящему Курхану.
   - Эту легенду скорее всего принесли предки оралов, когда явились к нам, подобно вам, с небес, - написал Курхан.
   - Значит, предками оралов являются люди Земли! - воскликнул Слава.
   - Если бы выяснилось это раньше, не было бы нужды отправлять вас в Ассирию, я бы точно знал, где ваша Земля, - написал ответ профессор.
   Вместе с Курханом в кафе вошел еще один ученый, много моложе доктора Курхана. Он был одет в белый халат нараспашку и улыбался во весь свой оральский рот.
   - Ребята, не унывать! Есть способ отправить вас домой, - написал молодой ученый. - Я построил машину переноса во времени. Сколько вы пробыли здесь с момента, как вылезли из кубка?
   Слава достал из кармана карандаш и блокнот, посмотрел записи и с ужасом сообразил: "42 дня".
   - Это неверно, - заметил Курхан. Ты складываешь дни на Планете Двух Солнц плюс дни, проведенные в Ассирии. В Ассирии вы пробыли всего 12 наших дней и 20 дней на нашей планете. 18 - до Ассирии и 2 - после. Всего вы отсутствовали на Земле по нашему горланскому времени 32 дня.
   - Понятно, - написал молодой ученый, - пойдемте ко мне в лабораторию.
   - С вещами? - спросила Соня.
   - Если хотите их забрать, то возьмите, - написал ученый. Ребята взяли мешки.
   Не прошло десяти минут, как все четверо стояли возле пестрящей множеством кнопок и рычагов машины на обозначенном желтым цветом квадрате пола. Ученый набрал нужное число на номеронабирателе, точно таком, как у обычного земного телефона.
   - Готовы? - произнес ученый, не слыша себя. Дети поняли его. Ваня кивнул головой в знак согласия. Ученый нажал кнопку "пуск".
   ...Дети стояли на огромном, очень ровном пространстве, усеянном маленькими домиками с яркими разноцветными крышами, пестрыми клумбами и аккуратно подстриженными кустиками. Кое-где были лужайки со стриженой травкой и площадками для игры в кросс. На площадках суетились горланские и оральские дети.
   - Смотрите: вон Шара, Пуз, Хан, Кура, - закричала Соня.
   - Некогда нам их разглядывать. Сейчас Маше попадет мяч в лоб, вы поссоритесь, и донышко кубка исчезнет. Марш, скорее в кубок!
   За спиной детей сиял прозрачный диск, сквозь который было видно голубое небо и кружево из заиндевевших ольховых веток. Ребята гуськом вбежали в отверстие и оказались на жесткой, покрытой инеем траве.
   - Ура-а-а, мы на Земле! - дружно закричали они, и лесное эхо подхватило их крик. Дети прыгали от радости. Слава даже кувыркался через голову. Так продолжалось минут пять.
   Вдруг звон кубка прекратился. Ребята посмотрели на чудесный сосуд и увидели на траве рюмочку таких размеров, какой ее нашли мальчики на свалке.
   - Это ты, Сонь, уже поругалась с Машей там, на Планете Двух Солнц, - объяснил Ваня.
   Слава поднял рюмочку и засунул в свой заплечный мешок: "Все, ребята, сказка кончилась, пора домой".
  
  
  
  

Пролог

   - Что, нагулялись? - спросила Ванина мама разрумянившихся детей. Брат и сестра стояли в прихожей, Слава и Маша переминались с ноги на ногу на лестничной площадке. - Заходите все, не напускайте холода.
   Ваня сбросил пальто и шапку, развязал мешок и принялся доставать трофеи. Он бережно положил на пол перед мамой: горланский матрасик, размером с носовой платок, ассирийские платья и сандалии, хрустальную сосновую веточку.
   - Смотри, - сказал он, обращаясь к маме.
   - Удивляюсь я, что только теперь не выбрасывают на свалку. Надо же - совсем хорошие вещи.
   Соня стала рассказывать о путешествии.
   - Потом расскажешь, когда папа вернется с работы, а сейчас мойте руки и марш обедать. А ветка, действительно хороша! Сынок, поставь ее в воду.
   Вернувшись домой, Слава бережно достал голубую рюмочку, и она заняла почетное место среди коллекции оловянных солдатиков.
  
  
  
  

Книга вторая

Планетоид света

ГЛАВА I

1

Эффект уравнения Нера-Шира

   Лето было в самом разгаре. Цитр золотил бескрайнюю равнину, пестреющую нескончаемыми рощами из удивительных растений. Высокие стебли, похожие на бамбук, отбрасывали двойные тени: короткие, светло-коричневые от рыжего Цитра, направляли свои стрелы на север, длинные фиолетовые от лилового Ира убегали далеко к западу. Воздух в рощах дрожал от восходящих с поверхности планеты теплых струй и переливался то красными, то синими волнами. Природа застыла в неподвижности полуденной жары.
   Шестерка строминго, запряженная в небольшую, семенящую лапками платформу, едва переставляла ноги по неприметной, поросшей мягкой коротенькой травкой дороге. По платформе пробегали медленные волны. Экипаж явно никуда не торопился. Путешественники - двое мальчиков и две девочки горланили плавную, подходящую к медленному движению, песню.
   Конечно же, вы узнали их. Это наши старые знакомые: Пуз, Шара, Хан и Кура. Они заметно подросли, но еще остались в том чудесном возрасте, когда горланы и оралы не утратили еще способности слышать. Они направляются в Цитир. Хан, чтобы поступать в институт метафизики, он весной окончил школу. Остальные ребята по приглашению тети Нимфы погостить и побродить по музеям и библиотекам. Кроме того, Пуз хочет непременно повидаться со своим братом Широм. Шир в будущем году окончит учебу и станет настоящим метафизиком. Он писал, что уже сейчас занят какой-то важной и интересной работой.
   Наши герои уже давно миновали экваториальные горы и к вечеру на горизонте показались крыши Цитира. Еще несколько часов и их путешествие закончится.
  

* * *

   - Доктор Курхан, представляете, мне удалось применить уравнение Нера для расчета перемещений в пространстве и во времени к рюмочке из алавера, преобразовав его давно известным образом, - написал студент выпускного курса Шир. - Получился удивительный результат: подставив в уравнение различные значения переменных, можно точно определить к какому месту пространства и к какому времени относится изображение. Я вот только не знаю еще, что значат метафизически эти переменные.
   - Это можно попробовать опытным путем. Возможно, важно, как кубок расположен в пространстве, вероятно, есть какая-то связь с его температурой и состоянием души наблюдателей. Последнее предположение, мне представляется наиболее важным, - написал в ответ Курхан, - давайте завтра попробуем поставить такой опыт. Рюмочка из алавера, что я изготовил из материалов, принесенных пришельцами, хранится у меня. Вообще, это все очень любопытно. Вы молодец, Шир.
   Шир поклонился и покинул лабораторию. Доктор Курхан погрузился в чтение толстой научной книги. Он иногда отрывался от страницы, делал короткие записи в своем блокноте и вновь продолжал читать.
   Вдруг на стене профессорского кабинета загорелась красная лампочка. Курхан нажал кнопку на уголке стола. В коридоре над входом в кабинет засветилось табло: "войдите". В лабораторию вошел высокий горлан с острыми проницательными глазами. Это был доктор астрономии профессор Перро. Курхан приветливо кивнул ему головой, приглашая сесть. От кивка волосы на затылке доктора стоящие ежиком еще больше вздыбились.
   Перро подал Курхану записку: "Вот уже несколько дней я наблюдаю в большой телескоп очень странное явление. В квадрате неба 36 х 12, где обычно не наблюдается ни единой звезды, появилось небесное тело. Допустим, что это планетоид. Я измерил расстояние до него. Получается, что он находится от нас на расстоянии 12 световых лет. В этом нет ничего необычного. Необычно то, что планетоид периодически тускнеет, исчезает совсем, а через 30 часов появляется вновь, также медленно увеличивая свою яркость. При максимальном увеличении фотографий, сделанных в момент половинной яркости оказалось, что он выглядит точным полукругом. Так обычно выглядят спутники планет вращающихся вокруг одной звезды. Но это планетоид! К тому же в квадрате 36 х 12 на сотни световых лет нет никаких звезд, способных так ярко осветить небесное тело! Все это просто невероятно! Здесь кроется какая-то загадка. Что вы об этом думаете, доктор Курхан?"
   - Энергия перехода зависит от состояния души. Может быть, вам это показалось доктор Перро?
   _ Нет, нет, я наблюдал это явление не один. Со мною были два ассистента. Кроме того, есть фотографии, - написал астроном.
   - Хорошо, оставьте мне снимки, я подумаю и зайду к вам, - вывел аккуратным почерком Курхан.
   - Спасибо заранее, - уходя, коротко написал Перро.
   Курхан вынул из черного пакета небольшую пачку фотографий и стал их внимательно рассматривать. Он разложил их в одному ему понятном порядке и стал записывать в блокнот какие-то формулы, что-то подсчитывать, снова писать формулы и считать, считать... Наконец, он откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и замер в неподвижности. Курхан думал. Думал долго. День начал клониться к вечеру, когда доктор Курхан поехал в обсерваторию, где его с нетерпением ждал профессор Перро. Курхан положил на стол астронома раскрытый блокнот, а сам с большим интересом направился к большому телескопу. Оптический прибор был вмонтирован в огромную трубу, уходящую высоко в небо. Сама труба при помощи сложного механизма могла направляться на любую точку небесной сферы, и через нее, словно из глубокого колодца даже днем были видны звезды.
   Курхан прильнул к окуляру прибора. Его глазу открылся кружочек черного ночного неба и крошечный, серебристый серп спокойно парил в нем.
   - Действительно серп! - подумал Курхан.
   - Убедились? Серп! - ясно сказали глаза доктора Перро, когда он на мгновение оторвал взгляд от чтения и продолжил смотреть в блокнот.
   "Я предлагаю два варианта: Первая - планетоид вращается вокруг своей оси. Это даже не предположение, а так оно и есть. На некотором неопределенном, но достаточно большом расстоянии от планетоида находится источник света, вращающийся вокруг него. По неизвестной нам причине сам источник света нам не виден. Возможно, он все время заслонен от нас каким-то не излучающим свет телом. Второй вариант: одно из полушарий (западное или восточное) само излучает свет, а другое нет. В том и другом случае мы будем наблюдать то, что и наблюдаем в телескоп".
   - Первая версия очень сложна, но все-таки вероятна. Вторая же невозможна вовсе. Не может излучать свет половина звезды. Да и не звезда это. Планетоид, скорее всего, состоит из огромного количества замерзшей воды. Так что вторая версия не принимается. Давайте разрабатывать первую версию, - написал доктор Перро и передал блокнот Курхану.
   - А я скорее за вторую. Она уж очень проста и потому более заманчива. Давайте поступим так: вы разрабатывайте первую версию, а я - вторую. В конце исследований увидим, кто из нас прав. Согласны?
   - Согласен, согласен, - говорили искорки в глазах Перро. Ученые пожали друг другу руки и разошлись. Уже давно было пора отправляться по домам.
  
   - Наконец-то прибыл, - нараспев произнесла тетя Нимфа, идя навстречу Курхану, - а у нас гости.
   -Доктор Курхан, доктор Курхан, - кричали Пуз, Шара, Хан и Кура, спеша навстречу улыбке профессора.
   - Как вы выросли! - чиркнул он в блокноте, - Хан, да ты совсем взрослый!
   - Давайте скорее за стол. Мы тебя заждались. Давно пора ужинать, - пропела тетя Нимфа и все уселись вокруг стола. На некоторое время в комнате воцарилась тишина. Слышался только звон вилок и ножей о тарелки. Потом по кругу пошел блокнот, и началась неторопливая беседа, подобная всем беседам, происходящим во время ужина. Наконец Курхан предложил всем спать.
   - У меня появилась новая очень интересная работа. Нужно как следует отдохнуть, - написал он.
  
   Если вы читали книгу "Алавер", то должны помнить, как два мальчика нашли на свалке кубок из волшебного материала, как вместе с двумя девочками через этот кубок попали на Планету двух солнц, как там познакомились с горланскими и оральскими детьми: Пузом, Шарой, Ханом и Курой. Как они совершили увлекательное путешествие с караваном строминго в столицу планеты - город Цитир. Как там познакомились с Широм, доктором Курханом и тетей Нимфой. Как потом побывали в древней Ассирии и на других планетах и как, наконец, вернулись домой, к великой радости их и их родителей.
   Итак, продолжим наше повествование. Целую неделю ребята в компании тети Нимфы бродили по различным музеям Цитира. Они побывали в историческом музее, где познакомились с историей планеты. Им очень понравился музей животного мира, собравший чучела всех животных и птиц, обитающих на Планете двух солнц. Более всего, конечно же, ребятам понравился музей метафизики и астрономии, где собраны все сведения об этих науках и об истории их развития. После посещения музея ребячьих вопросов было столько, что бедная тетя Нимфа устала на них отвечать.
   - Вот придет домой доктор Курхан, тогда и задавайте ему свои вопросы, - наконец взмолилась тетя Нимфа.
   Вечером ребята осадили вопросами доктора.
   - В чем разница между планетой и планетоидом? - спросил Пуз.
   - Планета - твердое тело, вращающееся вокруг звезды или вокруг нескольких звезд, как например наша планета, а планетоид - это твердое тело довольно больших размеров свободно летящее в пространстве. Чаще всего планетоид состоит из замерзшей воды или твердого азота. Правда, реже встречаются планетоиды по своему составу близкие к составу планет. Бывают планетоиды, у которых есть атмосфера. Это - достаточно молодые планетоиды, несущие в своих недрах первородное тепло. Они возникли из угасших звезд малой величины. Со временем поверхность такого планетоида остынет, и атмосфера покроет его коркой отвердевших газов, - подробно объяснил в блокноте Курхан.
   - А жизнь на таких планетоидах возможна? - спросила Кура.
   - Вам бы только жизнь! Такие планетоиды вообще встречаются крайне редко, а чтобы там еще и жизнь была, представить трудно. Конечно, ничтожная вероятность возможности жизни есть, если принять во внимание всю разнообразность форм жизни. Знаете, поедем завтра в обсерваторию, и вы увидите очень любопытный планетоид.
   - Вот здорово! Конечно, поедем, - хором закричали ребята. Хорошо, что ни Курхан, ни тетя Нимфа не слышали их крика, иначе бы они, возможно, сошли бы с ума.
   На следующее утро доктор Курхан и дети отправились в обсерваторию.
   В большом зале возле телескопа ребята увидели высокого пожилого незнакомца и молодого орала, который, к всеобщей радости, оказался старшим братом Пуза - Широм.
   - Познакомьтесь, дети. Это профессор астрономии доктор Перро и мой студент-выпускник Шир, - написал Курхан. Ребята поклонились астроному и бросились обниматься с Широм. Он их всех отлично помнил с детства, хлопал их по плечам и кричал: "Как вы выросли, дорогие мои!" Тем временем Курхан достал из кармана не безызвестную рюмочку и положил ее в витрину-холодильник, которую доставили в обсерваторию из института метафизики еще вчера вечером.
   - Ребята, посмотрите на планетоид, - предложил запиской доктор Перро. Прочитав записку, Хан, Кура, Шара и Пуз по очереди прильнули к окуляру телескопа.
   Сегодня планетоид сиял тоненьким серпом. Если к серпу приставить палец, то получалась буква "Р".
   Кстати, если к серпу земного месяца приставить палец и получается буква "Р", это означает, что месяц растущий, а если серп луны выглядит, как буква "С" - значит, луна старая, убывающая.
   В это время ученые занимались какими-то подсчетами. Они очень точно определили положение планетоида в пространстве, а Шир внимательно следил за температурой внутри рюмочки.
   - Готово: температура 18,3? мороза, Диаметр кубка 820 миллиметров, - написал Шир и отдал записку Курхану.
   Курхан осторожно развернул платформу, на которой стоял холодильник.
   - Достаточно, - махнул рукой Шир, посмотрев на магнитный компас, закрепленный на краю платформы, - угол к северу 18?30?, - записал он и позвал ребят.
   - Пуз, стукни по краешку кубка, - крикнул он брату.
   Пуз осторожно ударил. Раздался чистый звук "соль бемоль". На дне кубка возникла картина. Взорам присутствующих явился ярко освещенный радужный лес.
  

2

Удивительный мир света

   - В кубке виден планетоид! - заорал Шир.
   - Уравнение Нера - Шира работает! - написал доктор Курхан.
   Дети только что видевшие планетоид издали, конечно же, мечтали попасть туда.
   - Вот вам и основной закон метафизики: "Энергия перехода зависит от состояния души" в действии.
   - Можно нам туда? - спросила Кура и, прочитав в глазах Курхана явное одобрение, стремглав проскочила сквозь кубок. За ней бросились остальные ребята.
   - Хотелось бы и мне туда, да нельзя. Состояние души не соответствует желанию. Я уже совсем взрослый, - громко крикнул Шир и остался смотреть за ребятами. У кубка собрались все трое ученых. Хан, обернувшись, увидел их сквозь диск донышка кубка и помахал им рукой. В ответ ему кивнул Курхан.
   То, на чем стояли наши путешественники, походило на мягкую травку, но излучало нежный зеленовато-голубой свет. Вокруг нескончаемыми стрелами уходили ввысь красновато-коричневые стволы деревьев. Их кроны, казалось, состояли из тысяч крошечных лучиков самым разнообразным образом пересекавшихся между собой и переливались всеми цветами радуги. И стволы и кроны были прозрачными и не загораживали стоящих позади них деревьев. Весь лес был наполнен светом, нет, скорее, он состоял из света, таким светлым и радостным он казался.
   Под деревьями звенел и переливался, словно поток бриллиантов, ручей. Он тоже состоял из света. Все, и воздух, и лес, и пение птиц, которое слышалось повсюду - все состояло из света. Это было так неожиданно, так здорово, так торжественно, что наши путешественники на некоторое время застыли в изумлении.
   - Сказка, - шептала Кура.
   - Чудо, - еле выговаривала Шара.
   - Невероятно, невероятно, - вторя друг другу, шептали мальчики.
   А лес играл бликами, ручей искрился огнями и переливался, птицы пели. Диво дивное, да и только!
   А над этим удивительным миром властвовало непроницаемое, словно разлитая черная тушь, небо. Ни одной звездочки не было видно на этом, наводящем ужас небосводе.
   - Такой черноты я никогда не видел, - воскликнул Хан.
   - Действительно, сказочная, пугающая вечностью чернота, - согласился Пуз.
   - На это небо жутко смотреть, словно оттуда вот-вот спустится злой дух, - сказала Шара.
   - Не смотрите на него, лучше любуйтесь удивительным лесом, - успокоила ребят Кура.
   - Давайте пойдем вдоль ручья, посмотрим, что там дальше, - предложил Хан. Дети пошли вперед. На пути им попадались кусты, нависающие над самой струей, такие же светящиеся, как кроны деревьев. Пуз хотел отодвинуть ветку рукой, но рука свободно врезалась в куст, не ощущая никакого сопротивления.
   - Выходит, весь этот удивительный лес нам только кажется, а на самом деле его вовсе и нет, - воскликнул он.
   - Похоже, что это так, - согласились девочки
   - Не забывайте, что мы не дома на Планете двух солнц, а, даже трудно представить где. Это все существует, хотя выглядит совсем необычно, - рассудил самый старший Хан. Он наклонился и зачерпнул ладонью воды из ручья. То, что казалось водой, рассыпалось тысячами драгоценных камней переливающихся разными цветами. Ладонь осталась совершенно сухой.
   - Это похоже на отражение в большом вогнутом зеркале, которое висит в комнате смеха в Тромринге, и, сквозь которое, можно свободно пройти. Только где же то, что в нем отражается? Это совсем не понятно, - сказал Пуз. Ребята молча кивнули в знак согласия. Совершенно невероятно было все, что они видели, чтобы строить какие-то догадки. Они двинулись дальше.
   Ручей вывел ребят на небольшую полянку, поросшую множеством удивительных цветов. Здесь были розы, гвоздики, лилии, георгины, бархатистые анютины глазки, и множество других цветов, которых дети никогда не видели. Все эти цветы, словно хрусталь переливались и светились. Ребятам даже показалось, что над поляной слышится нежный, чистый, едва уловимый звон. Над цветами порхали не знакомые детям насекомые. Иные из них походили на бабочек, другие на жуков и кузнечиков.
   Все они тоже светились и были похожи на солнечные зайчики, перелетающие с цветка на цветок. Чудесная сказка продолжалась. Из прелестного хрустального колокольчика выглянула голубая мушка. Она отряхнула серебристую пыльцу со своих лапок обутых в золотые башмачки, передними лапками обтерла свои усики, похожие на светящиеся пружинки и легко взлетела, блистая прозрачными крылышками.
   "Чудный день, чудесный день", - послышалось ребятам. Нет, не послышалось, а скорее, возникло в мыслях. Наши путешественники молчали и, словно завороженные, медленно шли по полянке.
   На изогнутой и плавно покачивающейся тростинке сидел огромный розовый кузнечик. "Правда, я похож на говорящего цикадо", - подумалось ребятам. Вокруг кузнечика замельтешили блики-бабочки. "Уймитесь, шалунишки, не мешайте мне созерцать наш чудный светлый мир", - пронеслось над поляной. Кузнечик потер коленками о зарубинки на своих боках, и поляна наполнилась ярким малиновым звоном. "Я пою оттого, что мне радостно, я радуюсь оттого, что пою", - послышалось ребятам.
   Наши путешественники вновь вошли в лес. Между стволами двух могучих деревьев они увидели огромную паутину. Ее фантастически сложный узор кружева кругами расходился от центра, где торжественно восседало существо, похожее на паука. На его спине красовался тонкий красный крест. "Каков мой узор? Неправда ли, хорош?", - показалось, что слышат, детям.
   - Действительно, хорош, - воскликнула Кура.
   - Ты тоже слышала, как он хвастался? - обратилась к ней Шара.
   - И я слышал. И я, - наперебой подтвердили мальчики.
   - Кружево, в самом деле, очень красиво, - сказала Кура, - правда, мальчики?
   - Конечно, это очень тонкая и изящная работа, - согласился Хан.
   Ребята отправились дальше. Теперь ручей струился среди могучих деревьев с толстыми корявыми ветвями, поросшими большими желто-синими листьями своей формой напоминающими листья дуба. Под этими деревьями яркими тарелками красовались шляпки разноцветных грибов. Ребят удивило то обстоятельство, что грибы убегали из-под ног длинными прыжками, издавая при этом сочный звук: "бум- бум", словно кто-то бил в большой барабан. Они прыгали так и сами по себе, даже когда им не грозила опасность попасть под ноги. Видимо, они развлекались таким образом. Ребята, не сговариваясь, тоже стали прыгать, подражая грибам, и очень развеселились.
   Под одним деревом они увидели колонию рыжих грибов на тонких ножках. Их было очень много - несколько сотен. Грибы танцевали в такт, лившейся невесть откуда, веселой ритмичной музыки, то высоко подпрыгивая, то плавно кружась в замысловатом танце. Дети даже сразу и не заметили, что тоже танцуют. Музыка становилась быстрее и быстрее, пока не превратилась в бешенную неистовую пляску. Наши герои, словно одержимые душевной болезнью, подпрыгивали и кружились, кружились и подпрыгивали до тех пор, пока не свалились с бешеным сердцебиением, и очень долго переводили дух. Так они не танцевали никогда! Обессиленные они лежали на траве, а музыка продолжала играть, и грибы танцевали с неубывающим неистовством.
   Трудно сказать сколько времени они пролежали, восстанавливая силы, пока, наконец, Хан не предложил ребятам, говоря стихами в такт музыке:
   "Нам бы силами собраться
   И идти вперед.
   Любопытно очень, братцы,
   Что нас дальше ждет?"
   С трудом, превозмогая усталость, дети тронулись дальше. Они шли вдоль ручья еще около полутора часов и, наконец, вышли на бескрайнюю равнину, уходящую за горизонт. Прямо впереди ребят в двух-трех километрах от них виднелись развалины, похожие на древнегреческий некрополь.
   - Пойдем, посмотрим,- предложил Хан.
   - Это, похоже, какой-то древний город. Стоит посмотреть, - согласился Пуз.
   - Там должно быть много интересного, - возбужденно закричала Шара.
   Издали были видны десятки стройных утончающихся кверху колонн, на вершинах некоторых из них сохранились остатки портиков в виде равнобедренных треугольников. И колонны и портики казались вырезанными из сахара и светились голубизной. Многие колонны рухнули, и их куски беспорядочно валялись среди реденькой травы.
   Стало совсем тихо. Позади, среди чудесного леса остались голоса птиц и восторженные звуки насекомых. Нашим мальчикам и девочкам стало не по себе от этой тишины. Но они продолжали идти вперед, не произнося ни единого слова. Они шли больше двух часов и, наконец, достигнув белоснежных развалин, присели отдохнуть.
   Оглядываясь по сторонам, ребята увидели, что между грудами развалин пролегают широкие улицы, покрытые голубыми светящимися плитками, между которыми, то тут то там, пробивалась тощая трава. К подножью ближайших развалин вела красивая лестница с высокими ступенями из белого "сахарного" материала. Ее изящные резные перила замысловатыми обломками валялись на ступенях. Только небольшой участок этих перил высотой с обычный забор, какими огораживают палисадники в горланских поселках, еще стоял, ясно давая понять, что жители, когда-то обитавшие здесь, были очень высокого роста. Посреди улицы часто встречались углубления всегда правильной формы: то круга, то квадрата, то шестиугольника, обложенные по краям белыми плитками, выступающими над поверхностью улиц. Зачем эти углубления, дети понять не могли. Было довольно сумрачно, совсем не так, как в радостном и светлом лесу. Разглядеть можно было только очень крупные предметы.
   - Пойдем, побродим по этим развалинам. Возможно, найдем, что-то интересное, - предложила Шара.
   - Пожалуй, можно побродить, - поникшим голосом согласился Хан.
   Настроение у ребят порядком испортилось. Они встали и нехотя побрели по дороге из голубых плит. Шли они долго, но кроме новых развалин, когда-то бывших величественными дворцами, им не встретилось ничего. Город был мертв. Над ним по-прежнему висела зловещая тишина. Кругом царило уныние и запустение. Всюду лежала белая, светящаяся голубым светом, пыль.
   - Ой, там кто-то есть, - закричал Пуз и указал рукой на отдаленные развалины.
   Действительно, среди стоявших ровными рядами колонн нет-нет, да и вспыхивали неяркие всполохи радужного света, словно кто-то сбрасывал сверху светящуюся пыль.
   Ребята, не говоря друг другу ни слова, отправились в этом направлении. Вскоре они увидели вверху на выступе колонны высокое стройное существо с короткими вьющимися золотыми волосами, огромными светящимися зеленью глазами и блестящей, словно старая бронза, кожей. Существо было одето в почти прозрачную белую тунику и в такие же белые, облегающие кожу, коротенькие штанишки. На ногах красовались сандалии, сплетенные из тонких шнуров. Существо непринужденно орудовало метелочкой на короткой ручке, состоящей из пучка золотистых лучиков света, ловко обметая светящуюся пыль с выступа на колонне и собирая ее в прозрачный мешок, привязанный к поясу.
   - Оно не замечает нас, - огорченно сказала Шара.
   - Я сейчас спущусь к вам, - возникло в головах ребят.
  
  
  

ГЛАВА П

1

Первое знакомство

   - Меня зовут Лучан. Я один из сыновей, прежде очень многочисленного народа светянов, вот уже более шестисот поколений населяющего Планетоид света. Кто вы такие, откуда вы и зачем явились сюда? - услышали ребята. Существо легко отделилось от колонны и, описав плавную дугу, опустилось перед путешественниками.
   Теперь ребята могли очень хорошо рассмотреть его. Перед ними стоял очень высокий и стройный юноша с правильными чертами лица и открытой добродушной улыбкой. Его прямая осанка, гордо сидящая на длинной шее голова, развернутые вперед ладони рук - все говорило, что он не желает причинить пришельцам зла.
   - Мы дети племени горланов и оралов населяющих Планету двух солнц, находящуюся на расстоянии 12 световых лет от твоего планетоида. Мы просто хотим посмотреть на ваш мир и понять его, - ответил Хан.
   - Жаль, вы явились сюда не в лучшие времена. Сорок поколений назад Планетоид света свободно летел меж звезд девятой галактики, - начал свой рассказ Лучан.
   "В те времена светяне были многочисленным и счастливым народом. В это время наш разум достиг уже такого высокого развития, что проник во многие тайны природы далеко за пределами нашей галактики. Мы научились собирать свет звезд, накапливать и хранить его. Мы создавали из света все живое и не живое на планетоиде, да и сами мы - творения света. Для нас свет это жизнь. Да и планетоид в те далекие времена выглядел совсем не так".
   - Лучан, Лучан, куда ты пропал? - услышали дети далекий крик.
   - Я здесь, у развалин центрального театра, - мысленно отозвался Лучан. Дети отчетливо слышали ответ.
   Скоро возле наших путешественников появилась девушка. Она явилась, словно с неба и была восхитительно хороша собой.
   На стройном гибком и высоком бронзовом теле красовалась маленькая голова с нежным ласковым лицом украшенная пышными светлыми волосами, свободно спадающими на плечи и рассыпающимися волнами по спине. Одета она была в свободное почти прозрачное платье с очень широкими рукавами совсем не скрывающее изящных форм, а, напротив, придающее ей какую-то очаровательную таинственность.
   Одного взгляда ей оказалось достаточно, чтобы по глазам Лучана понять все, что ему известно о пришельцах.
   - Что же ты их не приглашаешь? Пойдемте к нам в поселок. Там вам будет намного удобнее слушать, - мысленно проговорила она, - Меня зовут Цветана. Я подруга Лучана. А как зовут вас, я уже знаю. Цветана жестом пригласила детей следовать за ней. Она взяла за руку Лучана, и они медленно пошли, точнее сказать, поплыли почти, не касаясь голубых плит улицы, словно волшебник и волшебница из какой-то очень старой сказки. Послышался голос, поющий прекрасную неторопливую песню. Ей подпевал бархатный бас. Это пели Цветана и Лучан. В песне говорилось о свете, о его чудодейственной силе, о его чистом и высоком назначении. Да и сама песня была лучезарна и прозрачна, как свет.
   Ребята пошли следом, влекомые музыкой, и дорога показалась им приятной и не продолжительной. Вскоре их взорам открылся поселок.
   Серые одноэтажные здания с плоскими низкими крышами очень походили на вагончики строителей. Сквозь небольшие окошки слабо струился бледный свет. Здания располагались строго по окружностям одна в другой вокруг площади находящейся в центре. Над площадью светил большой, но тусклый фонарь. Его света едва хватало, чтобы нашим путешественникам удалось разглядеть близлежащие постройки.
   - Это напоминает пуховую ферму, - заметил Пуз.
   - Действительно, похоже, только здания фермы намного больше и выше, - согласилась Кура.
   - И тесновато здесь для жилого места, - рассудил Хан
   - Нам приходится очень сильно экономить свет, - услышали дети мягкий голос Цветаны.
   - Не торопитесь, вы скоро все узнаете, - подумалось ребятам. Это им передал свои мысли Лучан. Он прошел прямо сквозь стену в ближайшее здание, а ребята остались с Цветаной.
   - Это жилище старейшины совета планетоида. Он решит, как вас поудобнее принять, - сообщила девушка.
   Ребята остановились посреди площади прямо под фонарем и стали рассматривать поселок.
   Ни травинки, ни цветочка - только серая твердь планетоида освещалась лучами фонаря.
   Вдруг, прямо сквозь стены ближайших жилищ вышли на площадь жители поселка. Они были очень похожи на Лучана и Цветану. Правда, многие выглядели старше новых знакомых, а иные походили на детей. Все не спеша, пошли навстречу нашим героям.
   - Приветствуем вас добрые пришельцы, если вы действительно добрые и явились сюда с добрыми намерениями, - услышали ребята старческий голос, и седовласый старец шагнул им навстречу.
   - Здравствуйте. Наши намерения действительно добрые. Мы только хотим, как можно больше узнать о планетоиде и о вас, - с поклоном ответил Хан.
   - Меня зовут Ярко. Я старейшина совета Планетоида света. Вся жизнь на планетоиде, вся природа, живая и не живая состоит из света и полностью зависит от его количества. Давно, много поколений светян сменилось с тех пор, наш планетоид летел среди мириадов звезд огромной галактики. Наши праотцы собирали свет этих звезд, создавали из него все необходимое для жизни и запасали его в прок. Тогда наша жизнь была прекрасна, - начал свой рассказ старец.
  

2

Рассказ Ярко

   "Прекрасные леса, подобные тому, что вы видели, покрывали сушу. В лугах, засеянных тучными травами, цвели изумительные цветы, селились тысячи видов различных насекомых, паслись разнообразные дикие животные. В небе распевали чудесные песни прекрасные птицы. Полноводные реки несли свои светлые воды, извиваясь широкими лентами по лесам и лугам материков, к искрящимся водам океана. В них плескались и сияли золотой чешуей стаи удивительных резвых рыб. Моллюски растили свои жемчуга в перламутровых раковинах. Неуклюжие и смешные раки мерились силами, широко расставляя клешни, борясь друг с другом на чистейшем песчаном дне, играющем бликами света.
   Могучие воды океана, разделяющие материки планетоида, мерно накатывались на золотистые пески пляжей. Океан был полон жизни и безмолвной радости. Тысячи видов рыб и растений прекрасно уживались в нем, не причиняя друг другу никакого вреда. В природе царил мир и равновесие.
   Высокая в своем развитии цивилизация светян населяла леса, луга и побережья материков. Светяне были сильны, красивы и долго молоды. Они построили великолепные города и поселки, занимались науками, изучали физику и химию, в математике они достигли небывалых высот и могли объяснить самые невероятные явления, встречающиеся во вселенной. Знаменитый математик Светмир на сотни световых лет вперед вычислил путь планетоида в пространстве.
   Он точно определил время, когда планетоид уйдет из галактики и светяне не смогут больше пользоваться светом ее звезд. Он также вычислил время, когда мы вновь приблизимся к очередной галактике, и рассчитал запас световых лучей, необходимый для нормального существования цивилизации во время полета вдали от галактик.
   Наши предки хорошо подготовились к трудному перелету. Они построили огромное хранилище света в западном полушарии и накопили более чем достаточный запас лучей. Света с лихвой хватит на весь период жизни планетоида в межгалактическом полете.
   У светян было еще достаточно времени, и они продолжали запасать свет. Были построены для потомков новые прекрасные города, гигантские станции для сверхдальнего приема света. К этому времени выросли огромные леса вдоль берегов рек и на побережье океана. И еще многое, и многое было создано, чтобы жизнь на планетоиде была прекрасной.
   Никто тогда даже представить себе не мог, что планетоид может постигнуть страшная беда".
   Ярко сделал паузу, обвел взором, окружавших его соплеменников, и продолжил свой рассказ: "Однажды, на западное полушарие планетоида обрушилась тьма. Она плотной непроницаемой массой обволокла огромный, густонаселенный материк. В жуткой тьме погибли миллионы наших праотцев, утонули леса и луга, реки и города. Все погибло в одночасье. Но самым страшным оказалось то, что пропало хранилище света. На десятки световых лет полета планетоид остался без запаса животворных лучей.
   Правда, ученые математики сумели вселить в нас надежду, что можно выжить, но для этого необходимо очень бережно расходовать свет, и значительно сократить численность населения планетоида. Мы почти перестали заводить детей. И вот сейчас вы видите всех, кто остался от огромного народа. За эти годы мы вынуждены были, чтобы не погибнуть совсем, использовать свет, из которого было создано все на планетоиде.
   Вначале мы использовали воды океанов, тем самым, погубив все живое в морской пучине, затем нам пришлось уничтожить леса и луга. Тот лес, что вы видели, оставлен нами, как заповедник .
   Мы еще окончательно не потеряли надежды, что успеем дожить до времени, когда планетоид приблизится к новой галактике, и тогда световой голод окончится. Мы вновь сможем собирать свет звезд.
   Чтобы сохранить заповедный лес, нам пришлось оставить города и жить в крошечных времянках со скверным освещением.
   Мы должны продержаться, если только тьма не предпримет новую атаку. Она уже влилась небольшим язычком в восточное полушарие, и, то здесь, то там, появляется в виде черных луж на поверхности материка. Нам с большим трудом и расходуя много света, удается уничтожить эти лужи, а он так дорог для нас.
   Для борьбы с лужами тьмы и для удовлетворения самых жизненно необходимых потребностей нам приходится собирать ничтожные остатки света с развалин бывшей столицы. Это все, что у нас осталось.
   Если бы мы могли проникнуть в захваченное тьмой хранилище!... Но стоит хотя бы одному из нас войти во тьму - он мгновенно погибнет!
   Выходит, нам остается только надеяться и ждать!", - Ярко грустно посмотрел на пришельцев и добавил: "Теперь вы знаете все, что случилось с Планетоидом света".
  

5

Царство тьмы

   Шли те далекие времена, когда Планетоид света, сияющий всем своим великолепием, оставил позади блеск последней звезды девятой галактики.
   Королева межгалактической темноты, Ее величество Тьма единственная, распространившая свое могущество на безграничные просторы межгалактического пространства, почивала на лаврах. Ничто не нарушало покоя огромного государства. Редкие метеориты и скопления межзвездного газа неслись в разных направлениях с невообразимыми скоростями никому не видимые среди кромешной темноты. Королевство прибывало в вечном покое, в вечной тишине, не желая ощущать ни бега времени, ни необъятности пространства.
   Вдруг, где-то там, в запредельной дали, у самых границ королевства, возник яркий, пожалуй, очень яркий, источник света. Он несся сквозь королевство межгалактической темноты с огромной скоростью нарушив вечный покой спящего государства. и уничтожая на своем пути великую, нерушимую тьму, не спросив разрешения у Ее величества Тьмы единственной.
   - Ваше чернейшее Величество, - обратился к королеве ее главнокомандующий - генерал Чернота, - невероятная наглость: в пределы вашего королевства вторгся светящийся объект.
   - Ты можешь объяснить мне, что это? - спросила королева.
   - Это даже не звезда, а ничтожный планетоид, но я никак не могу понять, почему он излучает свет? - ответил генерал.
   - Как ты смеешь беспокоить меня по пустякам? - рассердилась королева, - немедленно уничтожь его.
   Генерал бросился прочь и приказал полчищам тьмы обрушиться на планетоид. Чернота был очень глуп. Он никак не мог представить себе объемной вселенной и рисовал ее в своем воображении плоской. Поэтому он с яростью обрушил свои полки только на ту часть планетоида, которая была видна из королевского дворца.
   Густая, словно черная тушь темнота с яростью залила западное полушарие, мгновенно погасив свет на его поверхности и погубив все, что создано многовековой мыслью и кропотливым трудом светян. Тьмы оказалось слишком много, и она перелилась узким языком в восточное полушарие. Покрывшая планетоид тьма, вскипала яростью и плевалась мелкими брызгами. Брызги улетали в пространство, а некоторые из них падали на поверхность восточного полушария и растекались бесформенными кляксами.
   В межгалактическом королевстве все спокойно, моя королева, - доложил генерал Чернота Ее величеству Тьме единственной, - свет планетоида никогда не возмутит блаженной темноты твоих владений.
   - Напрасно ты меня тревожишь, - тяжело вздохнула королева Тьма и потянулась всем застывшим в вечности мертвенно-ледяным телом.
   От этого никем не замеченного движения в беспредельные просторы вселенной устремились вихри магнитных бурь. Они понеслись со скоростью света к галактикам, звездам, планетам, нарушая радиосвязь, вызывая сердечные приступы у больных и головную боль у здоровых людей, заставляя надолго задуматься над причинами возникновения этих бурь ученых астрономов.
   Генерал Чернота, очень довольный содеянным, вернулся в сои владения и завалился спать.
   А Планетоид света, погашенный только наполовину, продолжал лететь, лететь с неизменной скоростью через годы и невообразимые пространства вселенной.
  

6

В поселке светян

   - Все, что с вами произошло очень печально, - глубоко вздохнув, сказала Шара.
   - Неужели вам никак нельзя помочь? - в раздумье задал вопрос Пуз.
   - Пожалуй, что нет. Нам осталось только терпеливо ждать, - возникло в разуме детей. Это им ответил Ярко.
   - Ох, простите, вы же наши гости! - воскликнула Цветана, - а мы даже не поинтересовались: голодны вы или нет?
   - Да нет, мы не голодны, не очень..., - засмущался Хан.
   - Я все вижу. Пойдемте, я угощу вас цветным салатом. Уж как бы трудно нам не жилось, но не на столько, чтобы мы не могли, как подобает принять гостей, - с очаровательной улыбкой заявила Светана и жестом пригласила ребят в свое жилище.
   Домик внутри оказался не так уж мал, как выглядел снаружи. Здесь было уютно. Под невысоким потолком светился какой-то предмет, постоянно изменяющий свою форму и цвет, отчего комната окрашивалась то голубым, то розовым, то фиолетовым тонами. Этот светильник располагался прямо над высоким столом, на который ребята могли заглянуть, только встав на цыпочки. Высокие винтовые табуреты теснились вокруг стола. Лучан и Цветана помогли ребятам усесться на них.
   Цветана поставила на стол большую прозрачную вазу, немного напоминающую хрусталь, полную маленьких искрящихся палочек, поставила перед каждым из ребят прозрачные тарелки и серебристыми щипчиками положила на них неведомое лакомство.
   - Это можно кушать руками, - сказала она и поставила на стол большой кувшин с узким горлом и четыре высоких стакана. И кувшин, и стаканы казались пустыми. Цветана налила из пустого кувшина невидимую жидкость и в стаканах заиграли световые зайчики.
   - Кушайте, пожалуйста, - приветливо улыбнулась она, - это цветной салат и игристый напиток. Вам понравится.
   Ребята попробовали искрящиеся палочки. У них был вкус свежести, и они хрустели на зубах, словно жареный картофель фри. Напиток оказался слегка сладким и сильно газированным. Он был просто великолепен.
   - Невероятно вкусно! - восхищенно воскликнула Шара
   - Это просто пища богов, - набив полный рот цветным салатом, - проговорил Пуз. Его можно было понять с большим трудом.
   - Кстати, ребята, вы знаете, как действительно называется пища богов? - спросил Хан.
   - Нет, нет, - промолвили Кура и Шара.
   _ на Земле, откуда к нам являлись дети, благодаря которым мы стали обладателями чудесного кубка, есть страна Греция. В очень далекие времена жители этой страны считали, что пища богов это сок цветов - нектар, перемешанный с цветочной пыльцой. Сказочная пища называется амброзия, - рассказал Хан.
   - Очень интересно. Я уж никак не думала, что пища богов может иметь название, - удивилась Кура.
   Цветана смотрела на жующих детей и улыбалась. Ей было очень приятно, что еда пришлась по вкусу ее гостям.
   - Ребята, а ведь мы можем помочь жителям планетоида освободить кладовую света, - вдруг громко заорал Хан.
   - Как, как? - наперебой зашумели дети.
   - Нам-то тьма ничего сделать не может. Это же просто темнота. Разве мы боимся темноты? Кто из вас боится темноты?
   - Я не боюсь, - уверенно заявил Пуз.
   - И я не боюсь, - сказала Шара.
   - А я не знаю. Когда я была маленькая, то в темной комнате мне было одной находиться страшновато. Я чего-то боялась, а чего - сама не знаю, - тихо ответила Кура.
   - Выходит, ты трусиха, - засмеялся Пуз.
   - Зря ты смеешься, - заступился за Куру Хан, - у маленьких в темноте разыгрывается фантазия и чудятся всякие небылицы, а с возрастом это проходит. Да и темень здесь не такая, как у нас дома на Планете двух солнц. Там все-таки ночью есть звезды. Это не полная темнота. А здесь все по-другому. Тут вообще ничего разглядеть не возможно. Тут темно, как в фотолаборатории, когда проявляют снимки.
   - Я, все же, думаю, что попробовать можно, - с хитринкой в глазах заявил Пуз. Он залез в карман своих необъятно широких штанов и извлек оттуда компас и маленький электрический фонарик-жучек. Нажимая на рычаг фонарика Пуз деловито посмотрел на ребят. Фонарик зажужжал и засветился маленькой яркой точечкой, освещая темный угол комнаты. Там засветились и заиграли мельчайшие пылинки.
   Это нам может здорово помочь, - обрадовался Хан, - Только нам нужна точная карта с указанием на ней места, где находится хранилище света.
   - Такая карта есть у Ярко, - объяснила Цветана, - но это очень-очень далеко от места, где мы сейчас находимся. Чтобы добраться туда пешком нужно добрую сотню дней идти.
   - Ради спасения целого народа можно затратить и годы! - воскликнула Шара.
   - Пойдем скорее за картой к Ярко, - предложил Хан.
   - Пойдем, - согласилась Цветана.
   - Правильно, - вставил свое слово Лучан.
   Дети оставили угощения и вместе с Цветаной и Лучаном заторопились в домик старейшины совета планетоида.
   - Ой! Что это, - испугалась Кура.
   Сверху, из непроглядной дали неба, раздался воющий нарастающий и нарастающий звук, словно с высот поднебесья падает бомба. Черная бесформенная масса обрушилась прямо на центральную площадь поселка. Фонарь погас. Поселок погрузился во тьму. Окна ближайших домов едва светились.
   - Тьма обрушилась на площадь, - с ужасом закричала Цветана.
   Пуз зажужжал своим фонариком. То, что удалось разглядеть, было ужасно: огромная черная лужа покрывала почти всю площадь и часть домика Ярко.
   Пучок света от фонарика врезался в ее край. Лужа поддалась. Она стала съеживаться. Она боялась света. Пуз энергичнее задвигал рычажком фонарика. Свет стал ярче. В теле лужи тьмы образовалась брешь.
   Пуз, а за ним и остальные ребята пошли вперед, разрушая отвратительную черную лужу. Пара десятков шагов и они оказались на середине площади. Вдруг, сквозь тьму проглянул слабый свет.
   - Это фонарь, который освещал площадь. Он не погиб, он еще светится. Тьма просто похоронила его под собой, - закричал Хан.
   - В нем был большой запас света, и тьма не успела еще погубить его, - радостно закричал Лучан, стоящий далеко позади.
   Пуз светом своего фонарика очистил от тьмы небольшую площадку вокруг фонаря. Тот продолжал светиться по-прежнему ярко. Подоспел Лучан. Он поднял фонарь над головой и плавно взлетел вверх. Закрепив фонарь на невидимой подвеске, Лучан опустился рядом с ребятами.
   - Хорошо, что фонарь удалось спасти, - с волнением проговорил он.
   Площадь опять стала хорошо видна ребятам. Свободное от тьмы пространство под фонарем медленно разрасталась.
   - Смотрите, смотрите, тьма отступает, - закричал Пуз и, что есть силы, зажужжал своим фонариком, продвигаясь вперед к домику Ярко.
   - О, ужас, - вскрикнул Лучан, разглядев что-то возле домика.
   Под самой стеной, головой к центру площади лежал несчастный старейшина совета Планетоида света. Его голову поглотила тьма. Большая часть его домика также исчезла в черной массе. Добравшись до домика, ребята увидели, что Ярко мертв. Когда все вокруг удалось очистить от тьмы, то оказалось, что у старца головы нет совсем, а от его домика осталась только одна стена. Остальное уничтожила тьма!
   - Карта планетоида пропала, - тихо проговорила, едва сдерживая слезы, Цветана, - Ярко, Ярко, бедный наш Ярко, мы все так тебя любим. Цветана не сдержалась и заплакала.
   - Что же теперь делать? Как спасти планетоид. Без карты нам никогда не найти хранилище, - всхлипывала она.
   - Ну, что ты, Цветана, милая моя Цветана, возможно карты есть в институте океанографии, в его хранилищах в недрах планетоида. Это в Приморске на бывшем побережье океана. Туда же не добралась тьма, - стал успокаивать ее Лучан.
   - Конечно же, мы все отправимся туда, - заверили Цветану ребята.
   Понемногу на площади возле тела погибшего собрались все жители поселка. Они долго стояли в скорбном молчании, потом взяли погибшего и подняв высоко над головами медленно понесли его к развалинам древней столицы. Там, подняв голубую плиту мостовой, положили тело и под звуки траурного гимна водрузили плиту на прежнее место.
   - Больше нет с нами нашего дорогого мудрого Ярко, - пролетел над толпой тихий голос Цветаны.
   - Мы все любили его, - пронеслось ропотом над провожавшими Ярко в последний путь.
   Ребята посмотрели в черное безграничное небо. Оно казалось грозным и вызывало в их светлых детских душах необъяснимый страх.
  

7

Сумерки

   На первый взгляд может показаться, что это к нашей истории не относится. но, наберитесь терпения и выслушайте.
   Однажды, когда я был еще совсем ребенком, мне случилось остаться в доме, где я тогда жил, одному.
   Стоял ясный зимний день. В окно моей комнаты заглядывали темно-красные, корявые ветви старой вишни. С ветки на ветку, словно розовые фонарики перепархивали пушистые комочки-снегери. По широким, чисто вымытым сосновым доскам пола плясали веселые солнечные зайчики. Я играл в кубики. Это были замечательные кубики! Совсем не те шестнадцать одинаковых кубов с кусочками картинок на боках. Такие, наверное, были у всех мальчишек - моих сверстников. Мои кубики были просто гладенькие деревянные кирпичики, но их было много-примного. Их хватало на строительство огромного и великолепного дворца с башнями, бастионами, высокими воротами и множеством залов и комнат. Эти кубики сделал сам и привез их на огромном ревущем мотоцикле мой дядя Миша из далекого Тамбова.
   Я заигрался и не заметил, как в мою комнату заглянули сумерки. Вначале пропали солнечные блики на полу и улетели снегири, порхающие за окном, потом засинело по углам, под кроватью проснулась темень. Цвета окружающих меня предметов стали темными, и вскоре, остались только два цвета: черный и серый. Еще недавно белые, стали выглядеть совсем черными переплеты оконных рам. Беззубой черной пастью разверзся выдвинутым ящиком мамин комод. Из-за шкафа на меня глядели злющие, словно два погасших угля, глаза великана-людоеда Верлиоки.
   Мне стало жутко. Я весь съежился возле своей постройки. Послышались какие-то шорохи. Стало слышно, как бьется мое маленькое сердечко: тук-тук-тук, тук-тук-тук. Кровь захолодела в моих венах. Меня охватил ужас. Я боялся пошевелиться. Где уж мне было встать с пола, сделать несколько шагов и включить свет.
   Хорошо, что в это время вернулась домой мама. Она включила лампу, взяла меня на руки и поцеловала. Мои страхи прошли, но я до сих пор помню эти черно-синие сумерки. Они и теперь чуть-чуть пугают меня, хотя я уже давно вырос.
   Я отвлекся немного, ну, так вернемся на Планетоид света.
   После печальных событий, приведших к гибели Ярко, Лучан, Цветана, Пуз, Шара, Хан и Кура стали собираться в путь. Цветана собрала в дорогу два больших прозрачных мешка, уложив туда свертки из очень тонкого прозрачного материала с маленькими цветными пластинками.
   - Это сухое цветное печенье. Мы всегда берем его в дорогу. Оно легкое и сытное, - объяснила она ребятам.
   Лучан добавил в мешки две большие фляги с игристым напитком и спрятал там же шесть маленьких прозрачных стаканчиков.
   - Цветана, давай возьмем с собой немного цветного салата, - предложил он. Цветана принесла еще один сверток, и он прекрасно поместился в одном из мешков.
   - Мы готовы, - сообщил Лучан. Все шестеро отправились в путь.
   - Мы идем на запад, - посмотрев на компас, сообщил Пуз.
   - Все правильно, только это ни к чему. На Приморск есть хорошая дорога. Правда, ей не пользовались уже с десяток поколений, но я надеюсь, что она сохранилась, - обнадежил ребят Лучан.
   Выйдя из поселка, ребята действительно оказались на дороге, вернее сказать на едва приметную тропинку, покрытую многовековой пылью. Голубые плитки только иногда проглядывались под ногами. Но все же, этого было достаточно, чтобы не сбиться с пути. Сразу за околицей поселка путешественников окружили сумерки. Краски поблекли, и остались только серый и черный цвета. Детям стало не по себе. Всякая неровность дороги зияла черной зубастой пастью. Каждый бугорок или камень казался чудовищем.
   - Боязно, - тихонечко пожаловалась Кура Шаре.
   - Да и мне страшновато, - согласилась подруга.
   - Не трусьте, девочки. Здесь нет ничего страшного, - успокоил их Пуз. Он осветил ближайший, казавшийся жутким драконом, камень, - Вот видите, это просто валун, каких полным полно на Планете двух солнц.
   - Мне тоже кажется, что здесь нечего бояться, но соблюдать осторожность все же следует, - сказал Лучан., - Пуз, посвети кА вон туда. Он указал на темное пятно прямо на их пути. Это была лужа тьмы.
   - Ее придется обойти, - рассудила Цветана.
   На радость наших путешественников лужа оказалась не слишком большая, и скоро все шестеро вновь стояли на голубоватых плитках дороги. Некоторое время ребята шли молча, всматриваясь в окружающие их сумерки. Ландшафт был очень однообразным. На сколько хватало глаз, была видна пустынная равнина. Не на чем было остановиться взгляду.
   - Давайте будем рассказывать друг другу интересные истории. Это поможет нам скоротать путь, - предложил Хан.
   - Хотите, я расскажу легенду о Радуге и Лучане. Нет, конечно, не обо мне. Просто его звали так же, как меня, - предложил Лучан.
   - Конечно, конечно, - согласились ребята.
   - Это очень поучительная легенда, - добавила Цветана.
   - Тогда слушайте:
   Это случилось очень-очень давно. В те времена наш планетоид был в самом центре девятой галактики. С тех пор сменилось двести, а возможно даже траста поколений светян.
   Так вот, однажды, наш древний астронавт Радуг опустил свой звездоплан на планете, где еще не бывали светяне. Его встретили местные жители.
   - Как называете вы вашу планету? - спросил Радуг.
   Вначале жители недоумевали от такого вопроса, а потом каждый стал предлагать свое название. Они ссорились между собой, кричали и ругались, но так ничего и не решили. Радуг покинул планету и вернулся на Планетоид.
   Спустя сорок поколений другой астронавт Лучан вновь посетил эту планету. Не успел он спуститься по трапу звездоплана, как его окружили злобные местные жители. На вопрос: "Отчего вы такие злые?" Лучан услышал только злобное рычание. ссорясь, ругаясь и злясь друг на друга, жители позабыли все слова, кроме этого звериного рыка.
   С той поры ни один звездоплан не посещал несчастной планеты. А на Планетоиде света ее стали называть планетой зла.
   - Это все было на самом деле? - спросил Пуз
   - Я не знаю точно. Это легенда. А если и было что-то, то очень давно, - ответил Лучан.
   - А у нас на Планете двух солнц существует легенда о том, что племя оралов произошло от пришельцев из космоса. Но наши два народа горланы и оралы прекрасно живут вместе. Мы пользуемся одним языком. У нас общие обычаи. Очень часто оралы и горланы бывают друзьями, хотя нас многое рознит. Оралы и горланы не создают смешенных семей. В этом случае не будет детей. Но мы очень давно не ссоримся и живем в мире и согласии, - рассказал Хан.
   - Ребята, а вы помните легенду, которую нам рассказали пришельцы с планеты Земля - Ваня и Соня? - обратилась к друзьям Кура.
   - Разве вы были свидетелями посещения вашей планеты инопланетными существами? - удивилась Цветана.
   - Да, да, мы не только были свидетелями, но и помогли им вернуться назад, - ответил Пуз.
   - Вам здорово повезло. Такие встречи бывают очень-очень редко, - заметил Лучан., - А что это за легенда? Если можно расскажите.
   - Ваня и Соня рассказывали, что на Земле давным-давно, когда люди - так они называют себя, были еще совсем дикими, в семье охотника Таира родилась дочь, ее звали Зима. Девочка была умна, прилежна и трудолюбива, но за какой-то серьезный проступок отца, боги лишили ее чувств. У людей это называется: "наложить чары". Когда Зима достигла своей юности, ее повстречал молодой и очень красивый охотник. Юноша влюбился в девушку и предложил ей стать его женой. Но она не могла его полюбить, так как в ней не было никаких чувств. Она была холодна, как лед. Зима предложила юноше страшное испытание: сразиться с самым свирепым и сильным зверем, какой только встречался на Земле. Охотник убил зверя, но в схватке с ним получил смертельную рану. Ему, хватило сил добраться до девушки. Прямо на глазах Зимы охотник умер. В сердце девушки пробудились чувства, она полюбила умирающего охотника, но ее тело охватила невыносимая боль. Зима не смогла вынести этой боли. Она умерла. Но злые чары разрушились. Она умерла любя своего героя, - рассказала Кура.
   - Это, конечно, легенда, но красивая, - заметила Цветана, - я бы тоже хотела так любить.
   Ребята умолкли, раздумывая над рассказанной историей.
   - Ой, что это? - закричала Шара, указывая налево от дороги.
   Там в сумерках, сколько хватало взгляда, высились огромные неподвижные существа с длинными шеями, множеством узловатых лап и огромными, похожими на тарелки головами. Головы эти были устремлены внутренней частью тарелок в небо. Зрелище было жуткое. Казалось, чудовища вот-вот неистово завоют в темноту непроглядного беззвездного неба, задвигают огромными лапами и ринутся прямо на несчастных путешественников. Ребята испугались так, что крик ужаса застыл на их губах.
   - Это антенны станции сверхдальнего приема света. Сейчас они бездействуют, - успокоил ребят Лучан.
   - А я думал, что это какие-то фантастические звери, - переводя дыхание, скороговоркой выпалил Пуз.
   - Я тоже испугался, - признался Хан.
   - И я, и я, - затараторили девочки.
   - Да разве это страшно? - удивился Лучан.
   _ На многих планетах на ранней стадии их развития жили огромные существа с очень низкой организацией нервной системы. Они могли жить, как на суше, так и в воде. Многие из них были свирепыми хищниками. У нас, на Планете двух солнц их называют ящерами. Ваши антенны здорово похожи на этих тварей, - объяснил Хан.
   - Нет, на Планетоиде света ничего подобного никогда не было, но у нас существует самое страшное, что только можно вообразить - тьма, - вступила в разговор Цветана.
   - Станции приема света построены очень давно нашими предками, и благодаря их работе светянам удалось накопить много световых лучей. Если бы удалось попасть в хранилище, как бы радостно мы жили сейчас! - воскликнул Лучан.
   - Мы постараемся добраться туда, - обнадежил его Хан.
   - Но это и для вас будет не легко, - сказала Цветана.
   Наши путники к этому времени здорово проголодались и устали.
   - Давайте устроим привал. Нужно немного передохнуть и поесть, - предложил Лучан.
   Все устроились прямо на плитах дороги. После долгой ходьбы было приятно вытянуть утомленные ноги.
   Привал был не продолжительным и, перекусив, путники пошли дальше.
  
  
  
  
  

8

Наследство Светлана

   Они шли по голубым плитам еще около трех часов и, вдруг, увидели слева, совсем не далеко от дороги, едва светящиеся двери, ведущие в какое-то помещение в недрах планетоида.
   - Что это там? - спросила Кура.
   - Это жилище и лаборатория светофизика Светлана, погибшего около трех поколений назад, - ответил Лучан.
   - Там очень давно никто не был. Я была еще совсем ребенком, но помню, как кто-то рассказывал, что Светлан погиб страшной смертью. Он пытался проникнуть во тьму западнее Приморска. С тех пор его никто не видел. Он был чудаковат и не делился своими открытиями ни с кем, - добавила Цветана.
   - Возможно, остались рукописи с материалами его исследований? - предположил Хан.
   - Мы можем побывать в его лаборатории, и устроится там поспать, - согласился Лучан.
   Вскоре, все шестеро вошли в лабораторию. Лучан нащупал на стене возле дверей выключатель, и в помещении стало светло.
   После стольких часов путешествия в сумерках, ребята даже зажмурились, и потребовалось некоторое время, чтобы они смогли рассмотреть лабораторию.
   Это было большое помещение, вдоль стен которого, стояли столы-тумбы с многочисленными приборами совершенно непонятного назначения. Их темные подставки и штативы казались обтянутыми мягкой замшей. Всевозможные линзы и зеркала блестели полированными поверхностями. Различные шары и трубки, закрепленные на шарнирах, выглядели фантастическими существами. На одной из стен висел белый экран, словно здесь показывали кино. Посередине помещения красовался огромный письменный стол, заваленный толстыми книгами, стопками исписанных листков бумаги, чертежами и непонятными рисунками.
   В самом центре стола, на единственно свободном месте лежала толстая тетрадь, открытая на странице, где заканчивались записи.
   Лучан взял тетрадь и стал проглядывать ее страница за страницей.
   Бесконечные формулы и вычисления иногда чередовались короткими фразами:
   "Какова же природа тьмы? Если попробовать оттолкнуться от уравнения Де Бройля, то"
   Далее опять шли формулы и расчеты, заканчивающиеся математической записью "= 0".
   "А если попробовать иначе?" - прочитал Лучан. Дальше опять шли математические символы, в которых Лучан не разбирался. И, вновь, длинный, на несколько страниц, расчет оканчивался: "=0". Так продолжалось больше половины тетради. Наконец, огромный жирный ноль завершал математическую часть записей.
   "Выводы!", - прочитал Лучан, - "В результате разносторонних подходов к выявлению природы и состава тьмы, можно определенно заключить: тьма есть полное отсутствие чего-либо вообще и поэтому не может быть опасной. Смертельную опасность представляет собой страх вызванный тьмой.
   Если найти в себе силы преодолеть страх, то тьма не сможет причинить ничего, равно как плохого, так и хорошего. Главное суметь полностью преодолеть свой страх перед тьмой. Это очень трудно, так же как страх перед неизвестностью. Но я уже знаю о тьме все, что нужно знать (если быть точным, я знаю многое) и это уже не неизвестность.
   Пришло время выступить против тьмы!!!"
   Далее записи обрывались.
   - Но ученый погиб, - воскликнул Хан, - если тьма, это просто ничто, и он понял это и не боялся ее, но все же погиб, это значит, что он в чем-то ошибся?
   - Наверное, это так, - согласился Лучан.
   - Дайте мне еще раз посмотреть записи, - попросила Цветана. Она склонилась над тетрадью, читала математические выкладки, возвращалась назад и перечитывала их вновь и вновь. Так продолжалось довольно долго. Наши герои молча терпеливо ждали пока она не разберется со всем этим. Наконец, Цветана отвела взгляд от тетради, уставилась в самый темный угол лаборатории и задумалась.
   - Я думаю, что Светлан объясняет сущность тьмы правильно. Все дело в страхе. Ему казалось, что он сумел побороть страх, а когда ему пришлось непосредственно столкнуться со тьмой, он испугался и потому погиб, - в задумчивости произнесла она.
   - Пожалуй, верно, - согласился Хан, - преодолеть страх, порой, бывает невероятно трудно. Меня, например, охватывает некоторая робость, когда я неожиданно оказываюсь в темноте, хотя я прекрасно знаю, что нет никакой причины бояться.
   - А вы не испугаетесь, когда вам придется очутиться в темноте. Вдруг тьма погубит вас? - с испугом спросил Лучан.
   - Действительно, мы не имеем никакого права рисковать жизнями пришельцев, - встревожилась Цветана, - А вдруг вы погибните?
   - Ну что вы, - успокоил Цветану и Лучана Пуз, - мы все много раз оказывались в темноте. Однажды, мы вместе с пришельцами с Земли целую неделю путешествовали ночью по пустыне, где растут галюцины насылающие на нас всякие видения, но с нами ровным счетом ничего не произошло.
   - Тогда давайте в путь, - предложила Шара.
   - Нет, мы здесь лучше устроим большой привал. Нужно поспать и набраться сил. До Приморска еще довольно далеко, - решительно ответила Цветана.
   Ребята перекусили и улеглись спать.
  

9

  

Добронрав

   Добронрав лежал на пороге у открытой двери, положив на лапы могучую ярко-рыжую голову, и выл, глядя в непроглядную тьму. Он вспомнил своего давно погибшего друга Светлана. Теперь он точно не мог определить, как давно это было. Кажется тогда он считался еще резвым щенком и бегал по сумеречной поляне, а Светлан бросал мяч так далеко, насколько хватало его сил и кричал: "Апорт". Добронрав стремглав летел за мячом, хватал его в свою огромную пасть и нес его к ногам друга. Светлан трепал его по крепкой шее и подзадоривал его: "Молодец, молодец". От этих слов Добронравна охватывал неописуемый восторг. Он вертелся на месте, нещадно размахивая хвостом, и радовался
   Потом было страшное путешествие. Долго, очень долго он шел со Светланом сквозь беспросветную тьму. Они валились с ног от усталости, и Светлан спал, обнимая его, Добронрава, как самого дорогого друга. Это было очень трудное время, но Добронрав считал его хорошим. Тогда он был вместе с другом. Потом он увидел эту дверь. "Добронрав, дружище, подожди меня здесь, я скоро вернусь", - сказал Светлан и вошел в тоннель. Вдруг что-то загрохотало. Добронрав побежал посмотреть, что там случилось, но, огромные серые ящики, валявшиеся, как попало, загораживали дорогу. Он долго копал подкоп своими мощными лапами, но наткнулся на очень твердую породу и сделать больше ничего не смог. Света в тоннеле вполне хватало для жизни, и Добронрав так и не уходил отсюда.
   Порой, когда ему было особенно грустно, он ложился возле самой двери, глядя в темноту, и выл. Бросить друга он не мог.
  

10

Еще один день

   Кура проснулась раньше всех. Она тихонечко, чтобы не разбудить остальных детей встала и, от нечего делать, стала внимательно рассматривать жилище Светлана. Она взяла со стола конверт из плотного материала и заглянула в него. Там оказались фотографии. Среди фотографий каких-то световых явлений, по-видимому, сделанных с экрана висевшего на стене, попалось несколько цветных снимков огромного ярко-рыжего зверя с большущей головой и пушистым длинным хвостом. Был снимок, где зверь, стоя на задних лапах, пытался достать лакомство с верхушки высокого столбика. На другой фотографии он держит в зубах резиновый мяч. А вот - он гоняется за собственным хвостом. Но, как велик этот зверь, по фотографиям определить было невозможно, так как все снимки сделаны на открытом пространстве.
   "У Светлана было домашнее животное, которое он, по-видимому, любил", - подумала Кура.
   Она стала смотреть по сторонам и в одном из углов комнаты увидела очень большую миску, стоявшую на полу. Рядом с ней лежал мяч, размерами с голову Пуза.
   "Какой же должна быть пасть у зверя, чтобы держать такой мяч в зубах? - ужаснулась девочка, - Зверь должен быть ростом много больше наших строминго и, наверное, быть очень сильным".
   Она еще раз посмотрела фотографии и увидела на обороте какие-то надписи, но прочесть их не могла. Кура не умела читать на языке светян.
   Проснулась Цветана. Кура показала ей фотографии.
   - Его звали Добронрав. Это животное породы светлый лев. В те времена, когда света было достаточно, светлых львов держали в домах для развлечения, иногда на них катались верхом. Это очень преданные животные, но, как всякая крупная тварь, они нуждались в большом количестве света. Теперь их ни у кого нет. Светлые львы живут очень долго - до тридцати светянских поколений. Возможно даже, что Добронрав жив и теперь, если только не погиб вместе со Светланом, - сказала Куре Цветана.
   - Даже если он жив, где теперь найдешь его, - грустно рассудила Кура.
   - Я могу попробовать позвать его.
   - Но как?
   - Так же, как я общаюсь с тобой, - объяснила Цветана, - Добронрав, Добронрав, иди ко мне.
   Немного погодя, Цветана позвала Добронрава еще раз.
   - Он слышит меня, если жив, но он где-то очень далеко. Я не слышу его реакции. Возможно, позже он отзовется, когда будет ближе к нам.
   Проснулись остальные дети и стали собираться в путь. Они перекусили тем, что собрала в дорогу Цветана. За завтраком девочки рассказали остальным про фотографии. Лучан долго изучал их, но, к уже известному нам, ничего добавить не смог. После завтрака наши герои отправились дальше. Они шли целый день. Иногда Цветана мысленно звала Добронрава, но никакого ответа не было. Ребята уже свыклись с сумерками и не пугались причудливых предметов, встречавшихся им на пути. Голодные и уставшие они, наконец, добрались до Приморска.
   Город сохранился гораздо лучше, чем столица. Вдоль прямых широких улиц стояли двух и трехэтажные дома с большими окнами, красивыми подъездами и яркими крышами. Кое-где между домами были скверы. Жаль, но деревья, кусты и трава из-за недостатка света стали чахлыми. Многие деревья стояли голыми, словно зимой на Земле. Ни пения птиц, ни жужжания насекомых слышно не было. Над Приморском нависла зловещая тишина.
   - Не слишком уютно здесь, - заметил Пуз.
   - Когда-то здесь жизнь кипела ключом, а с тех пор, как океан высох, жителям здесь стало нечего делать и они покинули город, - объяснил Лучан.
   - Там впереди очень большое здание, - воскликнула Шара.
   - Это и есть цель нашего путешествия - институт океанологии, - сказала Цветана.
   - А чем занимался институт? - спросил Хан.
   - Он изучал жизнь океана, разрабатывал новые виды морских животных и рыб, следил за уровнем воды в океане и составлял карты океанского дна и прибрежных районов материков, - ответил Лучан.
   - Зачем нужны карты океанского дна? - спросила Шара.
   - По океанам плавали суда и, чтобы не сесть на мель, их капитанам нужно было знать глубину. На дне есть горы, ущелья, разломы поверхности планетоида. Иногда случаются подвижки океанского дна, и местность изменяется. В этих случаях приходится вносить изменения и в карты, Объяснила Цветана.
   - Вот и нам с вами понадобилась карта, - добавил Лучан.
   Ребята не заметили, как за разговором они дошли до института и вошли внутрь.
   - Нам нужно попасть в архив отдела картографии, - сообщил Лучан.
   - Архивы обычно находятся в подвалах зданий, так что нам нужно вниз, - сказала Цветана.
   Из просторного холла, находящегося прямо за входными дверями вверх и вниз вели две широкие лестницы с высокими для пришельцев ступенями. Им пришлось прыгать с одной ступеньки на другую. Лучан предложил ребятам перенести их в подвальный этаж, но они гордо отказались.
   - Мы уже не маленькие, чтобы нас таскали на ручках, - заявил Пуз.
   По подвалу шел широкий коридор, уходящий в темноту и поворачивающий налево. По сторонам коридора было множество дверей, на которых прикреплены таблички с надписями.
   - Архив ихтиологии, - прочитал Лучан.
   -Здесь хранятся документы и отчеты по разведению новых пород рыб, - объяснила Цветана.
   - Архив геодезии и картографии прибрежных районов востока,- прочитал Лучан.
   - Дальше, - сказала Цветана.
   - Архив карт морского дна.
   - Это то, что нам нужно, - указала Цветана.
   За дверью стояли огромные стеллажи со множеством папок. Они образовывали узкие проходы, в конце которых, стояли ящики картотек. Лучан сразу направился к одному из них.
   - Нам нужен предметный указатель, - объяснил он. Покопавшись в ящиках картотеки, Лучан нашел карточку, где было написано: "Карта океанского дна на участке Приморск - Светогорск западный. Стеллаж N4, полка N4, ячейка N8 папка КД 326, страницы 145-153".
   - Теперь мы легко найдем нужные нам карты, - с облегчением сказала Цветана. А Лучан уже вытащил с полки стеллажа огромную папку.
   - Вот и нужный нам комплект карт океанского дна. Но здесь нет карт побережья от океана до хранилища света. Они находятся в другом архиве.
   Вскоре они нашли комнату с надписью: "Архив карт западного полушария. Прибрежные районы". Там они без особых трудностей нашли комплект карт на весь путь от Светогорска до хранилища света.
   - Теперь можно и отдохнуть, - с чувством полного удовлетворения сказал Лучан.
   - А что, если устроиться на отдых прямо здесь, в институте, - предложил Хан.
   - Конечно можно, - согласилась Цветана.
   - Ну и болван же я, мы валялись на голом полу, а у меня в кармане лежат шесть горланских матрасиков, - стукнул себя по голове Пуз. Он достал матрасики из кармана, а ребята быстро надули их.
   На этот раз дети устроились спать с комфортом и вскоре заснули. Только Цветана все думала о Добронраве: "Вполне может быть, что он еще жив. Светлые львы были очень преданными животными. Вдруг он и сейчас лежит или сидит и воет там, где погиб Светлан".
   Она вдруг сообразила, что совсем необязательно Светлан погиб, испугавшись тьмы. Вполне могло случиться что-то другое. Он мог споткнуться в темноте о любой невидимый предмет, сломать ногу или разбить голову. Его же никто не видел мертвым. А несчастный Добронрав сидит возле погибшего хозяина все эти многие поколения светян и оберегает его покой. Ей так жалко стало бедное животное. "Добронрав, Добронрав, что же ты не откликнешься, я хочу тебе помочь", - подумала она.
   Цветана так лежала и непроизвольно повторяла в мыслях эту фразу: "Добронрав, Добронрав, я хочу тебе помочь".
  

11

Добронрав услышал

   Добронрав лежал возле двери, смотрел в темноту и размышлял: "С той поры, как Светлан вошел в тоннель, и упали ящики, прошло очень много времени. Светяне так долго не живут и даже если Светлан не погиб под завалом, то он уже давно умер. Что же тогда я здесь сижу? Чтобы найти новых друзей нужно идти через тьму. Это трудно. Это было трудно вдвоем со Светланом, а одному еще труднее. А чем плохо здесь. Достаточно светло. Мне вполне этого достаточно"
   Но он почувствовал неодолимую тоску по стройным высоким существам, которые всегда любили подобных ему светлых львов. "Вдруг он вновь обретет друга? Но для этого нужно идти в эту жуткую тьму. Нет, я не в силах этого сделать. Уж лучше лежать здесь в одиночестве и вспоминать о Светлане".
   От этой мысли он затосковал еще больше и завыл, уставившись в непроглядную тьму. В этом вое было столько тоски, столько отчаяния, что даже совсем бесчувственная тьма сжалась, успокоилась и перестала плеваться черными брызгами.
   Ему показалось, что он задремал и сквозь сон услышал, как кто-то зовет его: "Добронрав, Добронрав, отзовись, я хочу тебе помочь".
   Он резко стряхнул с себя остатки сна, встрепенулся и вновь ясно услышал эту фразу. По голосу он понял, что его зовет девочка или девушка, но она там за бескрайними просторами тьмы, очень далеко.
   Добронрав, словно потеряв рассудок, бросился во тьму и побежал. В его голове звучала только одна фраза: "Я тебя слышу, я иду". Он повторял ее и повторял бесконечно. А в ответ звучало: "Добронрав, Добронрав, я хочу тебе помочь". И Добронрав бежал, не разбирая дороги, бежал на голос...
  
  

ГЛАВА II

1

В Институте океанологии

   Ребята проснулись прекрасно отдохнувшие и в отличном настроении. Они поделились впечатлениями от снов, показанным им горланскими матрасиками. Своим сном был очень удивлен Лучан. Да это и не мудрено. Ему приснилось, что он на Планете двух солнц работает на уборке урожая овощей, а кругом такие смешные маленькие и толстенькие человечки тоже собирают овощи. Они кричат ему: "Ты собрал больше всех. Тебе полагается приз".
   - Ребята, а что такое приз?
   - Это что-то вроде подарка, только приз нужно заслужить, тогда его непременно получишь. Например, собрать больше всех овощей, - объяснил Лучану Пуз.
   - Или на спортивных состязаниях прыгнуть выше всех, или метнуть мяч дальше всех, за это тоже полагается приз, - добавил Хан.
   - Жаль, у нас не бывает призов. А эта идея не глупа. Тогда бы все старались, как могли, и дело шло бы много лучше. Каждый хотел бы получить приз.
   - Кроме того, приз - это еще и почетно! - добавила Кура.
   Только Цветана проснулась грустная и молчаливая. Она тихонечко сидела в дальнем углу за столом и слушала оживленный разговор.
   Наконец, когда в разговоре возникла пауза, она сказала: "Мне приснилось, что меня услышал Добронрав. Он отозвался мне".
   - Такое горланский матрасик показать не может. Такого сна в его репертуаре не может быть. Он ничего не знает про ваш Планетоид, - сказал Хан.
   - Может, это тебе не приснилось? - спросила Кура.
   - Может, и не приснилось, а было на самом деле. Он мне ответил несколько раз: "Я тебя слышу, я иду". Только я ни в чем не уверенна, - ответила Цветана.
   - Возможно, это как-то выяснится. У меня есть предчувствие, - сказал Лучан.
   - Давайте завтракать и собираться, - предложила Цветана.
   - Хорошо бы посмотреть институт, возможно, мы найдем здесь что-нибудь интересное, - сказал Пуз.
   - Это правильно. В институте обязательно должно быть снаряжение для океанологических экспедиций. Среди него могут оказаться очень полезные вещи для наших нужд, - сообразил Лучан.
   После завтрака ребята пошли бродить по институту. Они заглядывали в лаборатории с неизвестными никому из них приборами и в кабинеты, где стояли письменные столы и шкафы с папками и книгами, но ничего полезного для запланированного путешествия там они не нашли.
   - Смотрите, вот кладовая экспедиционного снаряжения, - воскликнула Цветана, указывая на надпись на двери.
   Дети вошли в комнату. На вешалке висели огромные плащи из грубой ткани с капюшонами. Такие же большие комбинезоны соединенные с непромокаемой обувью. Из их карманов торчали рабочие рукавицы, которые Пузу доходили почти до плеч.
   - Нам все это слишком велико, - вздохнул Хан.
   - Это штормовая одежда для моряков. Она нам просто не нужна. В океане нет воды, так что и шторма быть не может, - сказал Лучан.
   У одной стены на стеллаже лежали небольшие цилиндры.
   - А вот это нам очень пригодится, если работает. Это Фонари для подводников. Они должны работать и без воды. Одного фонаря должно хватать на 60 часов, - обрадовалась Цветана, взяла с полки один фонарь, нажала кнопку на его боку, и из него ударил яркий пучок света.
   Ребята взяли каждый по три фонаря. Они были достаточно легкими. Нашлись и удобные сумки, которые можно было повесить через плечо. Их ремни регулировались по длине, и их удалось легко подогнать под рост всем ребятам. Туда и положили фонари. Нашлись здесь и прочные, но тонкие веревки и другое горное снаряжение, облегчающее подъем на крутых склонах гор. Были и пакеты с сухими пайками очень удобными для питания в дороге. Лучан пополнил ими свой мешок и мешок Цветаны. Нашлись здесь и другие полезные вещи, например: очень удобный и более надежный, чем у Пуза, компас, маленькие фляжки с питьем и прочные дорожные посохи с топор-молотками вместо ручек. Посохи регулировались по длине.
   - Теперь мы экипированы просто превосходно, нам любые препятствия теперь нипочем, - рассудил с восторгом Пуз.
   - Зато груза, который придется нести, заметно прибавилось, - заметила Шара.
   - Не огорчайся, Шара, мы справимся, - успокоил девочку Хан.
   Они съели по сухому пайку и выпили по фляжке напитка прямо в кладовой, чтобы наесться впрок. Еда и питье оказались очень вкусными.
   - Теперь нам пора в путь. Вперед друзья, к океану, - позвал детей Лучан, и они тронулись.
  

2

Океан

   Никакого океана не было. Просто ребята спустились по широкой лестнице на песок, некогда служивший пляжем и постепенно спускаясь под уклон, переходивший в океанское дно. Песок был плотный и волнистый, но вполне пригодный для ходьбы. Ребят по-прежнему окружали сумерки.
   - Кто знает, почему здесь песок такой волнистый? - спросила Шара.
   - Тут же было море. В море плескались волны. Это из-за них песок так спрессовался. Верно? - предположил Пуз.
   - В общих чертах верно. Хотя процессы, происходившие на океанском дне, много сложнее. Это могут объяснить только океанологи, но среди нас, их нет, - ответил Лучан.
   - У нас на Планете двух солнц в ручьях песок также лежит волнами, только меньших размеров, - вспомнила Кура.
   - В таких ручьях всегда водятся мелкие рачки - ланчоусы. Я помню, как смеялись земные дети, когда они босяком переходили ручей, и их щекотали рачки, - с улыбкой заметил Хан.
   - Ребята, вы, конечно, можете разговаривать, но не забывайте, что мы идем сейчас по таким местам, где прежде никто не ходил. Нужно быть очень внимательными и осторожными, - предупредила детей Цветана. Пришельцы стали серьезнее и при каждом шаге посматривали под ноги.
   Позади в сумерках скрылся Приморск. Теперь пришлось ориентироваться только по компасу. Через час ходьбы закончилась прибрежная зона, и на пути ребят встретился очень крутой спуск, который состоял из голых скальных пород.
   - Вот вам и первое препятствие, - со вздохом сказал Хан.
   - Нам нужно устроить страховку. Давайте забьем в дно колышек и привяжем к нему один конец веревки, а другой, сбросим вниз. По веревке спускаться будет легче и безопаснее, - предложил Лучан.
   - Вот и пригодился посох с ручкой-молотком, - сказал Пуз, забивая колышек. Он привязал к нему конец веревки, которую нес на плече и сбросил ее вниз. Ребята по очереди спустились с обрыва.
   - А как теперь снять веревку с колышка? - спросила Шара.
   - Мы отрежем лишнюю часть веревки и возьмем с собой, а кусок, что остался на обрыве, понадобится нам на обратном пути, - предложил Хан.
   - Это очень правильное решение. Мы взяли с собой очень много веревок, - согласился Лучан. Еще довольно большой моток веревки Пуз повесил обратно себе на плечо.
   Характер дна изменился. Теперь под ногами был довольно рыхлый песок, и часто встречались большие камни с острыми ломаными краями. На такой глубине волны не могли уплотнить грунт. Идти стало много тяжелее, чем в прибрежной зоне. Передвижение осложнилось еще и тем, что стали попадаться большие и глубокие ямы. В целом, дно с каждым шагом уходило все ниже и ниже.
   Попался участок дна, где песок словно потрескался от жары. Не думая об опасности Шара ступила на этот участок. И, о, ужас! Она стала медленно проваливаться в песок. Несколько секунд и она провалилась по щиколотку. Она попробовала вытянуть одну ногу, но другая нога сразу провалилась по колено. Шара стала звать на помощь, проваливаясь все глубже и глубже.
   - Не подходите к ней близко. Пуз, брось ей конец веревки. Это зыбучий песок, - закричал, что было мочи Лучан.
   Пуз быстро сообразил. Он отмотал большой кусок веревки, завязал на конце петлю и ловко бросил. Петля точно попала на Шару. Девочка схватилась за петлю руками. "Тащите", - закричала она испуганным голосом. Ребята принялись тянуть за веревку. Потребовалось немало усилий, чтобы вытащить Шару из песчаного плена. Потом, ребята долго сидели прямо на песке, переводя дух, и Пуз успокаивал перепуганную сестру: "Сестренка, успокойся, уже все в порядке, не бойся, я тебя не дам в обиду ни какому песку".
   - Я слышал прежде о зыбучих песках на побережье, но никогда их не видел, - сказал Лучан.
   - Хорошо, что ты быстро сообразил, что туда нельзя идти на выручку. Мы могли бы погибнуть все, - похвалила Лучана Кура.
   - Может быть так погиб Светлан? - грустно произнесла Цветана.
   - Скорее всего, а не из-за страха перед тьмой, - добавил Хан.
   Они еще немного посидели, собираясь силами, попили из фляжек и осторожно двинулись дальше. Теперь они обходили сомнительные участки дна на приличном расстоянии. Так прошел этот трудный день пути.
   Очень усталые они сделали привал возле скопления огромных камней, словно собранных неизвестным великаном в кучу. Поужинав, они надули волшебные матрасы и уснули, похоже, раньше, чем те успели применить свою усыпляющую силу.
  

3

Идем дальше

   За вчерашний день наши путешественники набрались некоторого опыта в движении по океанскому дну и ко времени первого привала прошли очень приличное расстояние. Лучан сверил пройденный путь с картой и поделился своими соображениями с ребятами: "Смотрите, место, где мы спали на карте обозначено как Желтый Атолл. Это от побережья около 48 километров. Думаю, что сегодня мы прошли уже километра 22 - 23. Всего, немного больше шестидесяти километров. Граница тьмы в этом районе отмечена на карте на расстоянии 68 километров от берега. Так что мужайтесь, скоро мы войдем во тьму".
   - Нужно еще раз проверить, как работают наши фонари, - предложил Хан.
   - Правильно, нужно проверить, - поддержал друга Пуз и полез в свою сумку. Его три фонаря работали. Он достал из кармана свой "жучок" и немного пожужжал им. Он тоже был в порядке. То же сделали остальные ребята. Только в сумке Шары оказался песок, который набился в переключатели фонариков, и их пришлось вначале вычистить, а только потом включать. Ребята скоро с этим справились.
   - Порядок, можно атаковать тьму, - сказал довольный Пуз.
   Ребята прошли еще совсем немного и на горизонте увидели тьму. Она клубилась, словно грозовая туча, и была так черна, что сливалась с беспросветной темнотой неба.
   - Только не смейте бояться, это просто отсутствие чего-либо, помните это, - строго сказал Хан.
   - Я не боюсь, - ответила Шара.
   - Не боюсь, не боюсь, - дружно закричали остальные дети.
   Они включили фонарики, и смело пошли на тьму.
  
   Ее величество Тьма единственная - королева межгалактической тьмы спала безмятежным сном. Ей снились странные маленькие существа бегущие с крошечными лучиками света навстречу огромному фронту темноты. На его фоне они выглядели столь ничтожными, что королева даже не шевельнула ни одной клеточкой своего тела, чтобы воспрепятствовать их нападению. "Глупый сон", - подумала она и выбросила увиденное из головы.
  
   Атака прошла успешно. Ребята врезались в темноту, даже сразу не поняв этого. Фонарики освещали небольшой участок пути впереди них, и вполне можно было двигаться дальше. Хан посмотрел на Лучана и Цветану. С ними тоже ровным счетом ничего не произошло. Они уверенно шагали вперед, взявшись за руки. Но, все-таки, дети чувствовали себя не уютно. Они старались держаться ближе друг к другу. Свет их фонариков прорезал только очень узкий коридор в черном теле тьмы.
   Но прошло некоторое время и ребята освоились. Они стали перебрасываться друг с другом фразами.
   - Мне кажется, что я опять услышала: "Я иду", - вдруг сказала Цветана.
   - А вдруг Добронрав и впрямь жив и слышит тебя? - ответил ей Лучан.
   - У меня появилась уверенность, что мы дойдем до конца, - заметил Хан.
   - Нужно быть особенно внимательными, вдруг опять попадутся зыбучие пески, - напомнила Шара.
   Действительно им опять попалось сомнительное место, и ребята с большой осторожностью обошли его.
   В темноте стало много сложнее ориентироваться по компасу, так как не возможно было найти ориентир дальше, чем добивали фонарики. Их продвижение вперед заметно замедлилось.
   - Если мы идем правильно, то на нашем пути должен встретиться остров Зев, - сказал Лучан, посветив фонариком на карту.
   - Какое смешное название, - Удивилась Кура.
   - В математике есть такая задача про улыбающегося кота. При ее решении кот исчезает, а улыбка остается. В давние времена улыбку называли зев. На карте остров действительно похож на чертеж улыбки кота. Отсюда и такое название, - Объяснил Лучан.
   - На Планете двух солнц никогда не было такой задачи, а она, наверное, интересная, - отметил Пуз.
   Вскоре океанское дно стало постепенно подниматься вверх и идти стало заметно труднее. Ребята делали короткие остановки и переводили дух.
   - Думаю, мы идем правильно. Океан стал мелеть, значит, может быть, остров, - подметил Хан.
   - Это может быть и просто банка - мелкое место посреди океана, - объяснил Лучан, - банки представляли большую опасность для мореплавателей. Здесь можно было сесть на мель.
   Ко всеобщему удовольствию, спустя немного времени, ребята просто уперлись в крутой и непреступный берег острова. Они потратили много времени, чтобы найти такое место, где можно было выбраться на берег. Они очень устали и решили здесь сделать привал.
   Когда они укладывались спать, то, на всякий случай, решили не выключать один фонарик. Кто знает, что с ними будет в полной темноте?
   Но пока дети спали, ничего не случилось.
  

4

О некоторых особенностях альпинизма в полной темноте

   Так наши герои шли день за днем. По окончании каждого перехода Пуз записывал свои впечатления в блокноте, объясняя ребятам, что делает это, так, для порядка. Горланы и оралы во всем любят порядок, поэтому ни Хан, ни Кура, ни Шара не усмотрели в этом ничего предосудительного. Лучану и Цветане идея вести записи даже очень понравилась. Вполне возможно, что они пригодятся в будущем. Перед тем, как ложиться спать, Лучан изучал карты на ближайший переход и намечал места привалов.
   В один из таких моментов он сказал ребятам: "На следующем переходе нам встретится Море раков, а сразу за ним будет горный хребет Айлан. Это высокие горы и хребет тянется на многие сотни километров. Нам придется его штурмовать".
   -На Планете двух солнц есть Желтые экваториальные горы. Мы уже четырежды переходили их. Там есть перевал, по которому проходит дорога и тоннель, - сообщил Лучану Пуз.
   - Ни перевала, ни тоннеля здесь не будет, не будет даже горной тропы. Нам придется первыми прокладывать путь через эти горы. Скорее всего, это будет очень трудный переход.
   - Можно я тоже посмотрю карту, - попросил Лучана Хан, - Вот, смотри, это место похоже на ущелье. Здесь возможно, будет легче пройти. Только вот здесь высота резко меняется и придется преодолевать крутой подъем.
   - Похоже, ты прав, Хан. Нам следует попробовать переходить горы именно здесь. Нужно будет идти немного левее, - согласился Лучан.
   Спали в этот раз дети очень крепко, только Цветане опять приснился Добронрав. Он сидел на краю обрыва, положив голову на передние лапы, и грустно смотрел вниз.
   Море раков дети увидели сразу. Повсюду лежали панцири этих существ. Здесь встречались огромные особи, ростом много больше наших путешественников, но были и маленькие - не больше земной лягушки. Все они лежали неподвижно и в свете фонарей отливали красноватым цветом. Ребятам пришлось соблюдать особую осторожность, чтобы не наступать на них.
   - Вдруг они еще живые и просто уснули, - поделилась своей мыслью с ребятами Шара.
   - Скорее всего, нет, - ответил Лучан. Океан пуст уже больше десятка поколений.
   Из-за скопления панцирей экспедиция продвигалась вперед медленнее обычного, и ко времени привала детям не удалось пройти намеченный участок пути. Им пришлось поискать маленькую площадку, где не было так много панцирей, несколько штук оттащить в сторону и, только тогда, устраиваться на отдых.
   От тяжелой ходьбы у Куры стали побаливать ноги, но девочка не жаловалась и стоически переносила боль. Ей тоже приснился Добронрав. Ее матрасик лодырничал и показывал сон, лежавшей рядом Цветаны.
   "Так вот он какой на самом деле. Он красивый и очень грустный. Лежит и смотрит вниз в темноту. Может быть, он не знает, как ему дальше идти. Или он заблудился в темноте. "Добронрав, Добронрав, иди к нам", - подумала девочка. Добронрав поднял голову и тоскливо завыл во тьму", - снилось Куре.
   Не прошло и трех часов с момента, как наши путешественники выступили дальше, им встретились горы. Ребята вначале пошли влево вдоль хребта, надеясь отыскать ущелье. Они шли больше часа, но прохода не было. Только неприступные скалы уходили вверх, сколько хватало света у фонарей.
   - Пойдем обратно, - решил Лучан.
   Ребята пошли назад, и через два часа нашли вход в ущелье.
   - На этот раз нам не повезло, - с огорчением проворчал Пуз.
   - Будем надеяться, повезет в другой раз. Не унывай Дружище, - подбодрил приятеля Хан.
   Перед входом в ущелье ребята устроили короткий привал. Они слегка перекусили и напились.
   - Вперед в неизвестность, - весело воскликнул Хан, и путешествие продолжилось.
   Ущелье местами было так узко, что можно было достать руками до противоположных стенок, да еще кое-где торчали острые камни.
   - Ну и дороженька, - в сердцах воскликнула Шара.
   - Это еще цветочки, ягодки будут впереди, - шутя, крикнул Пуз и тут же набил себе шишку о выступающий камень, - Ой, больно!
   - Так тебе и надо, не дразнись, - пристыдила брата Шара.
   - Ребята, нашли время ссориться, - укорила их Кура, - Пуз, приложи к шишке фляжку, она холодная, и синяка не будет.
   В этот момент дорога, хоть и очень трудная, окончилась. Дети уперлись в сплошную стену.
   - Когда-то очень давно, когда на планетоиде формировался океан, с нашей стороны гор его еще не было, и вода пробила себе дорогу сквозь горы. В этом месте был водопад. Нам придется стать альпинистами, другого способа нет, - Объяснил ребятам Лучан.
   - У этого обрыва даже верха не видно, - сказал Хан, посветив фонарем вверх.
   - Я читала в блокноте в библиотеке, как осваивали Желтые экваториальные горы. Тогда тоже нужно было подняться по отвесным стенам. Тогда альпинисты рубили ступени, а где это было невозможно, забивали страховочные костыли и так поднимались выше и выше, - рассказала Кура.
   - Альпинистам дорогу освещали сразу два солнца, а здесь и одного нет, - удрученно заметила Шара.
   - А у нас есть фонари. Ребята, пусть Кура, Шара и Цветана освещают нам стену, а мы будем рубить ступени. Не случайно же у наших посохов вместо ручек топор-молотки, - предложил Хан.
   Ребята принялись за дело. В ущелье поднялся страшный грохот, усиливаемый эхом, но мальчики упорно рубили довольно твердую породу. Конечно, им было темновато. Но предприимчивый Пуз предложил привязать фонарь на голову. Работать стало светлее.
   Медленно, но упорно мальчики поднимались выше и выше.
   - Ребята, не забудьте страховку. Нужно забивать костыли, которых у нас много и привязывать к ним веревку, наподобие перил, - передала свою мысль ребятам Цветана.
   - Мы это делаем с самого начала. Нам же нужно за что-то держаться самим, когда мы рубим, - ответил Лучан.
   Ребята рубили ступени часа три и очень устали, а конца стены так и не увидели. Им пришлось спуститься для отдыха. Так продолжалось пять раз, но добраться до верха ребятам не удалось. С каждым разом время, когда ребята работали на стене, уменьшалось, а перерывы увеличивались.
   - Все, на сегодня хватит, - сказал Лучан, спускаясь со стены в пятый раз.
   Все устроились на отдых, и почти не разговаривая, улеглись спать. Даже Пуз не стал делать записей в блокноте.
   Три дня продолжалась эта изнуряющая работа. Наконец, Хан, а за ним Лучан оказались на верхней площадке. Следом, отдуваясь, туда поднялся Пуз. Потребовалось еще три часа, чтобы при помощи веревок поднять наверх снаряжение и помочь подняться девочкам.
   - Ура! Мы одолели этот подъем, - кричали дети, прорезая своими фонариками тьму в разных направлениях.
   Здесь наверху стены ущелья расступились, и перед путешественниками открылся довольно ровный и широкий проход. Чем дальше продвигались ребята, тем проход становился шире. Они даже сразу не поняли, что горный хребет остался позади. Выйдя на ровное пространство, ребятам даже показалось, что тьма стала не такой черной.
   В этот раз они устроили большой привал и решили сделать день отдыха.
  

5

Море мертвых трав

   Сегодня ребята проснулись очень хорошо отдохнувшими. День отдыха помог им отлично восстановить силы. У куры перестали болеть ноги, и ей особенно не терпелось двинуться в дорогу.
   - Мы прошли уже больше двух третей пути, - рассматривая карту, сообщил Лучан, - Впереди нас ждет Большая банка. Это обширный участок океана с мелководьем, его хорошо знали капитаны всех судов, ходивших прежде в этих водах, и старались обойти стороной.
   - А нам мели не грозят, мы пойдем напрямую, - со смехом заявил Пуз.
   Но ребята не сделали и трех шагов по мелководью. Толстый вал из сухих водорослей опутал их ноги. С трудом им удалось выдраться из этого плена.
   - Придется и нам идти в обход, как это делали капитаны судов, - с сожалением в голосе заметил Лучан.
   Постепенно участок дна, по которому шли ребята, стал понижаться, а поверхность банки оставалась на прежнем уровне и они оказались под обрывом. Посветив фонариком на стену обрыва, Пуз заметил, что она состоит из множества каменных веточек, переплетенных друг с другом. Самые маленькие кусочки были не более трех миллиметров длиной.
   - Очень странная порода грунта, - вслух удивился Пуз.
   - Это колония кораллов - мелких морских животных. У них внешний скелет наподобие панциря у раков. Они размножаются почкованием. Молодой коралл, не отделяется от материнского скилета, а продолжает так жить всю свою жизнь. Так образовывается огромная колония этих животных. Ранние поколения кораллов давно умерли, а новые, самые верхние, продолжают жить. Колонии кораллов бывают такими большими, что из них вырастают целые острова, - Объяснил детям Лучан.
   Так и продвигались наши путешественники вперед вдоль коралловой стены, которая становилась все выше и выше. Вдруг, дорогу перегородил огромный предмет похожий на колокол, стоящий на трех ногах. Из-под него едва пробивался слабый свет.
   - Что это такое? - спросила Кура.
   - Я никогда не видела такого предмета в натуре, но читала о нем. Это глубинный водолазный колокол. Он используется для изучения океанского дна и его обитателей. Давайте заглянем в него, вдруг, там найдется что-либо интересное, - сказала Цветана, - Чтобы попасть внутрь придется проползти под ним.
   То, что увидели ребята, было грустно. На узких скамеечках вдоль стен колокола лежали четверо мертвых светян. Под потолком едва светился фонарик. На маленьком столике в прозрачном пакете лежала толстая тетрадь. Это рабочий журнал экспедиции, удалось прочитать Лучану.
   Он достал журнал из пакета осторожно открыл первую страницу и прочитал: " Цель экспедиции: Изучение жизни колонии белых кораллов барьерного рифа Большой банки." Дальше шел подробный отчет о работе водолазной группы за несколько месяцев. Лучан бегло просмотрел его, мало что понимая в написанном. Но вот появилась запись: "Наверху что-то произошло, поскольку под водой стало совершенно темно и прекратилась какая-либо связь с экипажем исследовательского судна. Возможно, его срочно вызвали на помощь терпящие бедствие суда и оно вскоре вернется?
   Уже прошло семь дней, но с судном по-прежнему нет связи. Пища заканчивается, правда есть еще приблизительно сорок литров напитка. Снаружи колокола настолько темно, что нет никакой возможности вести дальнейшую работу. Мы ничего не делаем, просто сидим и недоумеваем: "Где же экспедиционное судно?". Нас стало одолевать беспокойство. Начальник группы вчера попытался всплыть наверх и не вернулся. Он, наверное, погиб. Кажется, и нас ожидает эта участь".
   - Они на целую неделю пережили всех жителей западного полушария, но все равно погибли, - сказал Лучан, закрыв тетрадь.
   - Пойдем отсюда, здесь нам больше делать нечего, - предложила Цветана.
   Дети выползли из-под колокола и отправились дальше. Они довольно долго молчали под впечатлением увиденной катастрофы.
   - Теперь нам пора поворачивать на запад. Банку мы обошли, - Сказал Пуз, посмотрев на компас.
  

6

Тектонический разлом

   Наши путешественники сделали еще три перехода. Как всегда перед сном Лучан изучал карту и заметил: "Ребята, завтра на нашем пути встретится тектонический разлом. Я не знаю, как он широк, но, думаю, что это очень серьезное препятствие. Нужно будет быть особенно внимательными".
   - Что значит тектонический разлом? - Спросил Хан.
   - Поверхность планетоида состоит из нескольких тектонических плит, которые очень медленно перемещаются относительно друг друга. Между ними возникают тектонические разломы. Это очень глубокие трещины в коре планетоида. Бывали случаи, когда одна тектоническая плита наползала на другую, вызывая планетоидотресения. Это очень опасные явления природы. Из-за них погибли некоторые города. В нашем случае, тектонические плиты расходятся, и образуется разлом. Периодически в разлом обваливается порода океанского дна. В таких местах разлом не очень глубок и менее опасен. На картах отмечены именно наиболее опасные участки разлома. Так что нам придется встретиться именно с таким участком, - доходчиво объяснила Цветана.
   - Мы сумели перейти горный хребет, постараемся преодолеть и разлом, - обнадежил ребят Лучан.
   - Знать бы заранее, как широк разлом, тогда можно было дорогой подумать, как его одолеть, - вздохнул Пуз.
   - Я читала, что разлом имеет ширину около ста метров, если он становится шире, то его постепенно заполняют осаждающиеся частички продуктов жизнедеятельности океана и он становится мелким, а его склоны отлогими, - рассказала Цветана.
   - Раз на карте разлом обозначен, он не должен быть широким с отлогими краями. Тогда он не представлял бы интереса для океанологов, - подумав немного, сказал Лучан.
   - На сто метров крепкую и довольно тяжелую веревку не забросить! - крикнул огорченно Пуз.
   - Вот, если на противоположном берегу разлома оказался бы камень, который крепко держится, то можно было бы к небольшому камню привязать тоненькую веревочку и тогда можно, пожалуй, добросить. Может быть, этот груз как-нибудь зацепится за камень на той стороне разлома, - предложила Шара.
   - Нет, как-нибудь не годится. Да и тонкая веревка нас не выдержит, - возразил Пуз.
   - Похоже, придется спускаться в разлом, а потом подниматься по противоположной стороне, - Высказался Хан.
   - Мы затратили уйму времени, чтобы подняться наверх водопада, а он ни в какое сравнение не идет с глубиной разлома. Это тоже не годится, - сказал Лучан.
   - Вспомнил, пришелец с земли Слава рассказывал о бумеранге. Это такая изогнутая палка, которую бросают, и она, описав круг, возвращается обратно. При помощи бумеранга вполне можно обнести вокруг камня тоненькую веревочку. Когда бумеранг вернется, его отвязать и к концу тоненькой веревочки привязать толстую и прочную. Потом тонкую веревку вытянуть назад, а ее место займет толстая веревка, - сказал Хан.
   - Это дельное предложение. Только бы нашелся подходящий камень на той стороне, - заявил Пуз.
   - Такой камень мы, скорее всего, найдем, - решил Лучан, - но у нас нет бумеранга.
   - Сделаем сами из подручных средств, - предложил Пуз. Он порылся в карманах своих широченных штанов и достал большой складной нож. Он открыл его не полностью, так, что получилось вполне сносное подобие бумеранга. Привязав к его середине тонкий шнур Пуз бросил снаряд вперед. На несколько секунд бумеранг скрылся в темноте и, вернувшись, упал возле его ног.
   Проследив, как лежит шнур, дети увидели, что бумеранг описал полный круг.
   - Получилось, получилось, - хлопая в ладоши, закричали Кура и Шара.
   Воодушевленные, найденным решением, дети пошли дальше.
   Разлом появился неожиданно. Пуз чуть было не свалился в него. Посветив фонарями, ребята выяснили, что разлом не очень широк. Через него вполне можно было перекинуть бумеранг. Но противоположный берег был совершенно ровным, ни бугорка, ни камушка. Зацепить веревку не за что.
   - Пойдем направо, - предложил Пуз.
   - Нет, лучше налево, у меня предчувствие, - сказала Шара.
   - Лучше направо, у меня тоже предчувствие,- стал спорить с сестрой Пуз.
   - Чем спорить, давайте лучше посчитаемся. Если выпадет на девочку, значит, налево, на мальчика - направо, - рассудила Кура.
   Дети встали в кружок поочередно: девочка, мальчик, девочка, мальчик. Пуз начал считать: "Шел горлан через долину,
   Не заметил середину.
   Пусть горлан совсем не плох,
   Не увидел он подвох.
   Последнее слово выпало Шаре.
   - Видишь, Пуз, вышло, по-моему, - очень довольная победой, сказала Шара.
   Дети двинулись налево. Они шли осторожно почти по краю разлома, пытаясь разглядеть в лучах фонарей подходящий камень. Но его все не было.
   Они шли около часа. Вдруг что-то огромное и темное перегородило разлом. Подойдя поближе, ребята увидели, что это большое океанское судно.
   Судно лежало на днище, кормой на их, а носом, на противоположном берегу.
   - Чем же это не мост? - воскликнула Кура.
   - На него еще нужно забраться, - заметил Хан.
   - Давай, обойдем кормовую часть судна, возможно, найдем, что-нибудь подходящее для подъема, - предложил Пуз.
   - Смотрите, там что-то висит! - заметила Кура,
   - Это же штормтрап! Это именно то, что нам нужно! - радостно закричал Лучан.
   Соблюдая предельную осторожность, по одному, дети поднялись на борт судна. На палубе они нашли нескольких мертвых Лучан. Это очень огорчило их. Ребята стали осматривать каюты. Им везде попадались погибшие.
   - Как это могло произойти? - спросил Хан.
   - Похоже, все погибли, когда полушарие накрыла тьма. Судном никто не управлял. Оно было предоставлено воле волн. Постепенно океан мелел, поскольку жители восточного полушария стали использовать океанскую воду для получения света. Волею случая это судно опустилось на дно именно здесь, - предположил Лучан.
   - Значит, таких судов в океане должно быть много, а мы встретили только первое, - вслух подумал Пуз.
   - Океан огромен и, пожалуй, нам повезло, что нам попалось это судно, могло не попасться ни одного. Вот в портах, наверняка, были суда, которые стояли у причала. Их будет найти не трудно, скажем в Светогорске, - сообразил Лучан.
   - На первый взгляд само судно совсем не пострадало. Если океан наполнять водой постепенно, многие суда можно было бы использовать в дальнейшем, - предположил Хан.
   - Давайте перетащим штормтрап в носовую часть судна и будем спускаться, - предложил Лучан.
   Дети подняли на палубу довольно тяжелый трап и потащили его на нос судна. Во время этой работы Цветана споткнулась о какой-то тяжелый предмет, упала и вывихнула ногу. Она даже заплакала, так ей было больно. Лучан сумел вправить вывих, но девочка все равно не могла наступить на ногу.
   - Нам придется тебя нести, - сказал ей Лучан.
   Общими усилиями дети сумели спустить трап и с большим трудом сняли с судна Цветану. Тащить ее дальше через океан было просто не возможно.
   Вдруг из непроглядной тьмы, словно по мановению волшебной палочки возник огромный рыжий светлый лев.
   "Я пришел вам помочь, я знаю, что случилось", - возникло в головах сразу у всех детей.
   - Добронрав, милый, я знала, что ты не погиб, что ты найдешь нас, - вытирая рукавом, слезы говорила Цветана. Добронрав вертелся волчком, лизал ей лицо и руки. Он лег подле ее ног и долго зализывал ушибленное место. Это оказало свое действие: боль стала утихать.
   "Постарайся взобраться на меня, я тебя понесу", - возникло в голове Цветаны. Добронрав лег так, чтобы ей было проще всего взобраться, повилял хвостом, приглашая ее. Дети помогли ей, и Добронрав осторожно понес Цветану вперед. Остальные последовали следом.
   Еще четыре перехода, которые прошли благополучно, и путешественники достигли Светогорска. Нога у Цветаны стала поправляться, и она начала понемногу ходить.
   Океан остался позади.
  
  
  

ГЛАВА Ш

1

Светогорск

   Этот город не был похож на Приморск. Это был большой портовый город. Действительно, предположение детей подтвердилось. Они нашли много судов, лежащих на дне у причалов. Большинство из них совсем не пострадали. Не пострадало и портовое хозяйство. Были целы и краны, и подъездные пути, и огромные склады. В складах сохранилось множество товаров. Но и порт, и весь город был мертв. Наши путешественники не встретили здесь ни единой живой души. Это обстоятельство действовало на ребят удручающе
   - Ужасно, все погибли, - грустно сказала Кура.
   - Нужно набраться мужества. Теперь мы встретим много мертвых поселков, пока доберешься до хранилища света, - Сказал Лучан.
   - С этим трудно смириться, - вздохнула Шара.
   - Конечно, трудно, но придется, - не очень уверенно заметил Пуз.
   Только Добронрав, истосковавшийся за долгие годы одиночества, был резвым и веселым, он постоянно прыгал впереди ребят, забегал вперед и возвращался. При возвращении он, всякий раз радовался встречи, словно не видел детей очень давно. Он лизал им руки и пытался лизать лица, что ребят даже раздражало.
   - Уймись же ты, наконец, - совсем не сердясь на него, говорила Цветана.
   Тем временем путешественники оставили город и шагали по дороге выложенной голубыми плитами. После трудной ходьбы по песчаному дну, поход казался просто прогулкой. За переход они одолели очень большое расстояние, оставив позади добрый десяток поселков. С чувством полного удовлетворения они остановились на отдых и ночлег.
   - Завтра мы дойдем до хранилища света, - просматривая карты, объявил Лучан.
   Пуз особенно долго писал в свой блокнот впечатления о прошедшем дне.

2

  

Дошли

  
   В середине следующего дня наши путешественники добрались до хранилища света. Двери в тоннель были открыты. Добронрав, завиляв хвостом, как бы приглашая в свое жилище, бегом бросился в тоннель.
   - Да здесь светло! - воскликнул Пуз.
   - Это от тех фонарей, - указала рукой Шара.
   Действительно, на равном расстоянии друг от друга на стенах тоннеля располагались небольшие фонарики, которые давали достаточно света, чтобы разглядеть дорогу. Но разглядывать было особенно не чего. Сводчатый потолок, да вогнутые стены. На полу - голубые плиты.
   Дети не прошли и десятка шагов, как их путь преградил завал из больших ящиков. Один ящик, по-видимому, открылся при падении со штабеля и из него высыпались предметы, похожие на консервные банки.
   - Это контейнеры для хранения света, - объяснил Лучан.
   - Похоже, что здесь произошло несчастье. Кто-то, входя сюда, зацепился за штабель, ящики упали и перегородили вход, - сообразила Цветана.
   - А вдруг это Светлан? - Предположила Кура.
   - Даже если это был он, то давно умер, - грустно заметил Лучан.
   Добронрав подошел к завалу и стал скрести пол передними лапами. Цветана услышала его мысль: "Помогите же ему, он мой друг".
   - Нужно разобрать завал, - Предложил Хан.
   Ящики оказались такими тяжелыми, что дети не могли сдвинуть их с места. Пришлось открывать каждый ящик и вынимать из него контейнеры. Пустые ящики ребята выносили наружу, а затем складывали обратно контейнеры. Работа продвигалась медленно, и к концу дня им удалось продвинуться только на несколько метров.
   Очень уставшие дети устроились на ночлег прямо в тоннеле.
   На разборку завала ушел весь следующий день, и только к вечеру путь в хранилище стал свободен.
   В огромном зале, которому не было видно конца, были сложены в штабели ящики с контейнерами света. Их невозможно было сосчитать, так их было много. Между штабелями были узкие проходы, но вполне достаточные, чтобы можно было вынести ящик. Возле первого штабеля стоял небольшой стол. На столе лежала толстая тетрадь.
   Лучан открыл ее и стал читать. "Это инструкция по использованию контейнеров со светом", - сказал он ребятам. Инструкция занимала около двадцати страниц. Дальше, две страницы были чистыми, а следом совсем другим почерком было написано:
   "Я Светлан. Я попал в ловушку. Как только я вошел сюда, развалился штабель из ящиков и перекрыл выход из хранилища. Ящики такие тяжелые, что один я не могу сдвинуть с места даже пустой ящик. Мой друг светлый лев Добронрав остался по ту сторону завала, но и он один не сможет мне помочь. Жаль, вышла такая нелепость. Пройдя множество испытаний, и добравшись до цели, теперь я не в силах что-либо сделать. Все сделанное мной ради спасения планетоида оказалось напрасным. Остается слабая надежда, что кто-то пройдет этот путь и завершит начатое мной.
   Предупреждение! Свет из контейнеров можно выпускать только небольшими порциями через маленькую пробку, повернув ее на пол оборота. Не выпускайте свет в хранилище. Отнесите контейнер наружу и только там выпускайте свет. Не открывайте одновременно более двадцати контейнеров, иначе световая волна будет столь велика, что разрушит все на своем пути.
   Что касается меня, то я вполне смогу жить и здесь. К жизни затворника я давно привык и мне так или иначе необходимо было привести в порядок мысли относительно проделанных мной исследований за многие годы. Теперь я этим займусь. Писать здесь есть на чем. Я нашел целую упаковку тетрадей. Это сто тысяч страниц! Надеюсь, что прочитавший это, доберется до тетрадей с моим научным отчетом. Они в ящиках этого письменного стола".
  

3

Борьба с тьмой

   Добронрав вдруг заволновался, заскулил и побежал по проходу между штабелями ящиков.
   - Друг! Я нашел его, он здесь, - возникло в голове у Цветаны.
   - Я иду к тебе, - прошептала она и пошла по проходу.
   На небольшой площадке свободной от ящиков образовалось некоторое подобие комнаты. Стол и кровать из подручных средств - это и все, что было здесь. На кровати лежало мертвое тело. Это был Светлан. Он был очень стар и умер естественной смертью. Тело сохранилось так, что казалось: смерть настигла старика совсем недавно.
   - Ребята, идите скорее сюда, я нашла Светлана, - позвала девушка.
   - Идем, идем, - отозвались дети.
   Они стали полукругом возле покойного и, понурив головы, молча, постояли некоторое время, думая о том, как Светлан провел долгие годы в этом не слишком уютном месте без друзей и надежды на спасение. Но он все равно работал. Он написал целую пачку тетрадей научных трудов, надеясь, что они когда-нибудь будут прочитаны и знание, заключенное в них, пойдет на пользу светянам.
   Ребята вынесли тело из хранилища и похоронили его под голубой плитой дороги.
   "Я выполнил все, что мог сделать для друга", - очень ясно подумал Добронрав, и его услышали все. Цветана лаково потрепала его за загривок: "Ты молодец, Добронрав".
   - Давайте пробовать выпускать свет, - предложил Лучан.
   - Давай попробуем, - согласилась Цветана.
   Лучан открыл первый контейнер. Тонкий, словно игла, луч света врезался во тьму. Он был так ярок, что на него не возможно было смотреть.
   - Берегите глаза! - крикнул Лучан.
   Под действием луча тьма расступилась, и образовался, уходящий в неведомую даль светлый тоннель, он становился все шире.
   Дети стали открывать контейнеры, и от них стали разбегаться все новые и новые тоннели. Они все ширились, пока не соединились в одно светлое пространство. Так светло было только в сказочном лесу, когда дети только ступили на Планетоид света.
   - Смотрите, трава зеленеет прямо на глазах! - удивленно закричала Шара.
   Возле входа в тоннель стояла группа засохших деревьев. На их ветвях стали набухать почки.
   - Не может быть! Природа оживает, - с восторгом в голосе закричала Цветана.
   Неподалеку от входа в хранилище находился маленький овражек. На его дне, вначале робко, а затем сильнее и сильнее зажурчал по камушкам ручей.
   - Смотрите, вода! - закричал Пуз. Добронрав немедленно побежал вниз к ручью и бросился в поток. Он кувыркался, фыркал, отряхивался. Капли воды сверкали изумрудами, а Добронрав радовался, как самый глупый щенок. Его радости не было конца.
   Тем временем наши герои продолжали выпускать свет из контейнеров, и в мире становилось все светлее. Тьма отступила далеко за горизонт.
   - Ой! Да это же кузнечик, - удивилась Кура.
   - Где, где? - почти хором спросили Пуз и Шара.
   - Да вон же на камушке. Он сидит и чистит мордочку, - указала Кура.
   - Правда, кузнечик, - заметил Хан.
   Лучана охватил настоящий восторг: "Жизнь просыпается. Раз проснулся кузнечик, должны ожить и другие насекомые".
   Цветана посмотрела на небо. Появились белые облака. Час от часа они становились темнее, образовались тучи, и пошел дождь.
   - Нам следует на время прекратить выпускать свет. Нужно дать ему разойтись, как можно дальше. Это из него получилось слишком много влаги, и пошел дождь. Возможно, это и не плохо, лучше будет расти трава. Но вдруг мы вызовем бурю? - обеспокоился Хан.
   - Думаю, дождь нам не навредит. Пусть наполняется океан, - рассудил Лучан.
   - А тогда как же мы вернемся обратно? - заволновалась Шара.
   - Здесь полно судов, мы поплывем на корабле, - решил Пуз.
   - Это хорошая идея, - согласился Лучан.
   Все же дети не стали открывать новые контейнеры, а укрылись от дождя в тоннеле. Они любовались светящимися и переливающимися разными цветами струями и молчали потрясенные изумительным зрелищем.
   Лишь Добронрав носился под дождем и от этого радовался, радовался так, как могут радоваться только светлые львы.
   Постепенно дождь стал тише и прекратился совсем. Ребята открыли еще несколько контейнеров.
   - Лучан, давай посмотрим по карте, где ближе всего от хранилища океан? - попросил Хан.
   - Я и так тебе отвечу. Это на восток всего километра два-три.
   - Не лишнее было бы сходить и посмотреть, - предложил Хан.
   - Давай сходим, - предложила Цветана. Хан, Пуз и Цветана отправились посмотреть. С ними увязался Добронрав. Идти было легко и приятно. Это совсем не походило на путешествие в полной темноте. Повсюду зеленела трава. На деревьях и кустах начали раскрываться листочки. Недавно прошедший дождь смыл многовековую пыль с тропинки, по которой шагали ребята. Меньше часа понадобилось детям, чтобы дойти до океана.
   Спустившись по извилистой тропе с обрыва, дети попали на огромный, уходящий к горизонту пляж.
   - Воды в океане еще мало, - сказала Цветана, - здесь не должно быть пляжа. Видите, вон там вдалеке пирс. К нему прежде приставали суда. От него должна быть дорога к хранилищу.
   - Нам стоит сходить туда и посмотреть, - предложил Хан.
   - Только нужно подняться на обрыв и идти по верху. Иначе мы не сможем подняться на пирс, - решил Пуз.
   Дети прошли по тропинке назад и отправились к пирсу. Вскоре им повстречалась железная дорога, которая явно вела от пирса к хранилищу света. Они пошли вдоль рельсов и в скором времени вышли на пирс. У пирса, накренившись на бок, лежало судно. Его палуба закрывалась от взоров ребят высоким бортом, и только верхушки мачт были видны.
   - В океане еще слишком мало воды. Нужно продолжать выпускать свет тогда воды станет достаточно, и судно всплывет, - сообразил Хан.
   - Давай посмотрим, куда ведут рельсы, - предложил Пуз.
   - Я вижу на пирсе какую-то телегу. Возможно, на ней можно возить грузы, - указывая рукой на предмет на пирсе, сказала Цветана. Добронрав тут же побежал туда. Он уперся грудью в борт телеги, и та покатилась по рельсам в сторону ребят. Когда телега проезжала мимо них, ребята ловко впрыгнули на телегу. Добронрав продолжал толкать, и телега набирала скорость. Все быстрее и быстрее. Наконец и Добронрав запрыгнул на телегу.
   - Вот и хранилище, - закричал Пуз. Дети потянули за рычаг тормоза, как раз вовремя. Телега остановилась возле самого входа в тоннель.
   - И как это мы не заметили рельсы раньше, - удивился Хан.
   - Прежде здесь было темно, - сказал Пуз.
   - Ребята, мы нашли транспорт, чтобы можно было перевозить контейнеры со светом на судно, - закричала Цветана.
   - Это очень хорошо! - Воскликнул Лучан.
   - Вот только воды в океане еще очень мало, - заметил Хан.
   - Это не страшно. Мы будем выпускать свет из контейнеров до тех пор, пока океан не наполнится и тьма не уйдет отовсюду. - Сказал Лучан.
   - Я предлагаю разбиться на две группы. Одна группа будет выпускать свет из контейнеров. С этим справятся девочки. Другая группа, мальчики, организует доставку контейнеров со светом на пирс. Мне кажется, в восточном полушарии тоже нужен свет, - сказал Хан.
   - Правильно, - согласился Лучан.
   Дети вновь принялись за работу. Потребовалось еще шесть дней, чтобы наполнить океан, погрузить, перевезти на телеге и выгрузить шестьдесят ящиков с контейнерами. Но ребята с этим справились.
  
  

4

Перед плаваньем

   Судно, предназначенное для перевозки упакованных грузов, постепенно всплыло и оказалось точно у пирса. Швартовые канаты надежно удерживали его на месте. Погрузочные лебедки оказались в полном порядке, и ребята справились с погрузкой ящиков всего за несколько часов.
   Весь следующий день ушел на исследование корабля и изучение устройств его управления. Судно приводилось в движение с помощью светового двигателя, который оказался очень прост в управлении, хотя понять его устройство ребятам так и не удалось. Огромное рулевое колесо, установленное в рулевой рубке, легко вращалось и поворачивало рулевой плавник в кормовой части корабля.
   - Мне кажется, мы должны справиться с управлением, - вслух подумал Пуз.
   - Нужно вначале двигаться с маленькой скоростью, пока не освоимся, - сказал Хан. Я пробовал управлять экипажем строминго. Вначале это было трудно, а потом у меня все получилось.
   - Это тебе не тележка на лапках, и под тобой не дорога, а вода. Управлять судном много сложнее, - пресекла хвастовство Хана Кура.
   - У нас нет выбора. Придется учиться в пути, - разрядила создавшееся напряжение Цветана.
   Добронраву же, все было нипочем. Он лазил во все доступные и не очень доступные места на судне и радовался будто ребенок.
   Ребята обследовали все жилые помещения и выбрали себе каюты по вкусу. Они перенесли туда свои вещички и снаряжение, которое осталось от похода сюда. Не забыли они и толстые тетради с трудами Светлана.
   Было решено последнюю ночь перед отплытием провести на судне. За ужином Пуз спросил Лучана: "А как называется наше судно?".
   - ТК- 342, - ответил Лучан.
   - Никакой романтики. Я предлагаю судно переименовать. Пусть, например, оно будет называться "Свет".
   - Очень нужное название, - поддержал Пуза Хан.
   - Правильно, правильно, - наперебой согласились Кура и Цветана.
   - А мне рассказывал пришелец с Земли Ваня. Там у них есть такой народ - англичане. Они называют свои корабли именами своих королев: Куин Мери, Куин Элизабет, Куин Анна, - рассказала Шара.
   - Нет, нам это не подойдет, да и никаких королев на Планетоиде света нет, - возмутился Пуз.
   -Хорошо, пусть будет "Свет". Только красок у нас нет, чтобы сделать надпись на борту, - сказал Лучан.
   - Это не так важно. Мы-то знаем, что судно называется "Свет", и этого достаточно, - рассудила Цветана.
   - Давайте спать, завтра выступаем в океан, - на правах старшего, скомандовал Лучан.
   Итак, после завтрака, отдав швартовы "Свет" медленно отвалил от пирса и направил свой нос на восток. Плаванье началось.

5

В океане

   Вода светилась и играла всевозможными красками. На угольно-черном небе кое-где кудрявились белые барашки облаков, тоже излучающих свет. Небольшие волны несли на своих вершинах обрывки пены. "Свет" весело бежал вперед и вперед, оставив за кормой западный материк.
   - В океане осталось много судов, которые теперь никем не управляются и предоставлены воле волн. С таким судном можно столкнуться. Я предлагаю устроить на мачте площадку для дежурного, который будет следить за океаном. Дежурить нужно постоянно, меняя друг друга, - обратился к ребятам Хан.
   - Это правильно придумано, - согласился Пуз.
   - Да и мастерить ничего не нужно, можно использовать для этой цели кабинку для управления лебедкой. Она достаточно высоко, и туда легко подниматься. Там сидеть очень даже удобно, - сообразила Шара.
   - Осталось только составить график дежурств, - добавил Лучан.
   Цветана переписала в столбик всех детей и предложила: "Дежурить можно по два часа, это будет не утомительно".
   - Тогда во время сна придется бодрствовать почти каждому. Лучше дежурить по четыре часа. Кому-то еще в это же время придется стоять у руля. Нас шестеро. Трое будут дежурить наверху, а трое нести вахту у руля. Тогда каждому удастся поспать четыре часа подряд, а если повезет и все восемь, - предложил Хан.
   - Твое предложение мне кажется разумнее первого, - сказал Лучан.
   Так и решили, что Лучан, Цветана и Хан будут нести вахту у руля, а Кура, Шара и Пуз будут смотреть за океаном. Через некоторое время они поменяются, чтобы никому не было обидно.
   Первыми заступили на свои дежурства Лучан и Кура, остальные должны были спать, но спать никому не хотелось. Свободные от вахты ребята стали смотреть за борт, где сквозь прозрачную воду на десятки метров было видно дно.
   В некоторых местах на дне были видны совсем еще маленькие водоросли, и над ними резвились стайки мелких рыбок.
   - Смотрите, я вижу малюсенького рачка, который несет на спине раковину. Правда, удивительно, - воскликнула Шара.
   - Это, наверное, рак-отшельник. Он не выращивает своей раковины сам, а использует, покинутые другими существами, ракушки. Такие рачки живут в ручьях на нашей планете, - вспомнил Хан.
   - Эти рачки, вероятно, разведутся в огромных количествах. Когда мы шли через океан пешком, раковины попадались сотнями на каждом шагу, - вспомнил Пуз.
   Четыре часа пролетели не заметно, и пришло время заступать на вахту Цветане и Шаре. Хан и Пуз отправились спать перед дежурством.
   Плаванье проходило спокойно, и Цветана, приспособившись управлять судном, немного прибавила скорости. Сменившиеся с вахты Лучан и Кура устроились в носовой части корабля и смотрели на разбегающиеся от носа волны. Они стали выше и долго не затухали за кормой.
   - Хорошо бы знать какова наша скорость, тогда было бы можно следить по картам, где мы находимся, - вслух подумал Лучан.
   - Мне рассказывал Ваня, что на Земле в древние времена мореплаватели пользовались для этой цели лагом и склянками. Склянки - это очень простой прибор для измерения времени, а лаг - просто тонкая и длинная веревка с поплавком на конце и узелками, завязанными на равных расстояниях. Веревка легче воды и поэтому плавает. Сосчитав, сколько узлов на веревке успело отправиться за борт за определенное время, определяли скорость судна. Чтобы было проще, скорость определяли в узлах, - вспомнила Кура.
   - Лаг мы вполне сможем сделать, а в рулевой рубке есть хронометр. Им можно засекать время, - предложил Лучан.
   В кладовой канатов и тросов дети подыскали подходящую веревку, завязали на ней на равном расстоянии узлы и в конце приладили поплавок из небольшой дощечки. Лаг был готов.
   Дети измерили скорость. Получилось двенадцать узлов. Потом Лучан считал и сообщил, что они плывут со скоростью 25 километров в час. Он поставил точку на карте приблизительно в том месте, где они находились.
   - Когда нам попадется приметный островок, мы проверим наши расчеты, - объяснил Лучан.
   - Пойдем спать, следующая наша вахта будет ночью, и нам нужно хорошо отдохнуть, - предложила Кура. Ребята отправились спать, а плаванье продолжалось.
   Время подходило к ночи, и Шара, чтобы не хотелось спать стала орать морскую песню, которую когда-то пел пришелец с Земли Слава.
  
   Хорошо идти фрегату
   По проливу Кате-Гате,
   Ветер никогда не заполощет паруса.
  
   Не смотря на пение, Шара внимательно вглядывалась в даль. Вдруг она заметила, что прямо по курсу судна большой участок моря изменил окраску с голубого на желтый цвет.
   - Цветана, там впереди, что-то неладное, там вода стала желтого цвета, - что было мочи закричала она. Хорошо, что Лучан и Кура ушли с палубы, иначе они оглохли бы в одно мгновение. Стены судна немного приглушили крик, и это спасло Цветану от глухоты.
   - Говори спокойно, я тебя услышу. Возможно это мелководье. Лучше его обойдем стороной и не будем рисковать, - мысленно сказала Цветана Шаре, - А за то, что вовремя заметила, спасибо тебе Шара.
   Цветана немного повернула штурвал, и судно, изменив направление, стало обходить мелкое место. Затем, оно опять вернулось на прежний курс. Их вахта прошла благополучно.
   Так прошло несколько дней плаванья.
   Однажды, Пуз заметил остров. Вначале из-за горизонта появилась вершина горы. По мере приближения гора становилась выше и выше и, наконец, дети увидели остров целиком. Его берега обрывались в океан неприступными скалами.
   - Это остров Буян, - посмотрев карту, сообщил Лучан, - На Буяне есть удобная бухта и хороший ручей с пресной водой. Хорошо бы сделать остановку и пополнить запасы пресной воды.
   На совет собрались все свободные от вахты. Посовещавшись, ребята решили сделать остановку и обследовать остров.
   - Нам теперь не куда торопиться, - заметила Цветана, - Планетоид уже освобожден от темноты и Светяне прекрасно обойдутся некоторое время без нас.
   - Да и мы тоже не торопимся, к началу учебного года мы еще успеем вернуться на Планету двух солнц, - рассудил Хан.
  
  
  

6

На острове

   "Свет" плыл вдоль острова. Ребята внимательно следили за берегом, боясь пропустить вход в бухту. На неприступных скалах, везде, где только можно было удержаться, росли деревья, одетые в густую зелень листвы. В их кронах пели птицы. Прибрежные воды были полны удивительной жизни. Ребята видели сотни разновидностей рыб в толще прозрачной воды. На дне росли фантастические водоросли самых невероятных цветов. Несколько раз мимо борта судна проплывали розовые и голубые медузы, похожие на прозрачные зонтики, украшенные по краям серебристой бахромой. Дети не переставали восхищаться разнообразием жизни прибрежных вод острова.
   Наконец, они увидели вход в бухту. Он был достаточно широк, чтобы в него могло войти судно. Бухта стала видна, как на ладони. Посередине стоял на якоре корабль.
   - Здесь мы тоже не найдем живых, - грустно заметил Лучан.
   - По крайней мере, это судно не представляет опасности, так как оно на якоре, а не предоставлено волнам в океане, - решил хоть как-то обрадовать друга Пуз.
   - И на этом спасибо, - согласился Лучан, - Мы уже видели так много мертвых, что лишний раз на них смотреть не хочется. Им уже не поможешь.
   "Свет" стал на якорь неподалеку от неизвестного судна. Ребята спустили шлюпку и отправились на берег. С ними увязался и Добронрав. Уж очень он засиделся в тесноте каюты на корабле за время путешествия. Вскоре шлюпка уткнулась в галечный пляж, от которого вверх вела узкая дорожка из голубых плит. Она, извиваясь, поднималась все выше и выше по уступам крутого скалистого берега густо поросшего кустарником, какого ребята прежде не видели. Его довольно высокие ветви почти не давали тени, так как листья были повернуты ребром к свету, отраженному от воды бухты. В этот кустарник, словно сорвавшись с цепи, бросился Добронрав, распугав мирно сидящих неподалеку птиц. С веселым рыком и визгом зверь помчался дальше. Только его и видели!
   - Добронрав, Добронрав, немедленно вернись на дорогу. Уже более двадцати поколений прошли с тех пор, как принят закон, запрещающий выгул крупных животных в лесопарковой зоне, - закричала Цветана.
   - Он раздавил мой домик, И мой! И мой! - послышались голоса в головах ребят.
   Добронрав с виноватым видом вернулся на дорожку. "Так хочется побегать", - подумал он.
   Среди листвы жужжала, стрекотала, переливалась разными цветами беспокойная жизнь насекомых. Их было великое множество, и каждый был занят своим делом. Смешной маленький жучок собирал крошечные капельки смолы с веточки и скатывал из них шар. Шар был много больше самого жучка, и он с большим трудом перекатывал его по ветке. Казалось, он кряхтит от натуги, толкая ношу вперед.
   - Правда смешной малыш, - заметила Шара, указывая на жучка.
   - Действительно, очень милый, - согласилась Кура.
   Два существа, похожих немного на кузнечиков соединили свои передние лапки так, что получилась пила и пилили ей малюсенький сухой сучок, смешно покачивая свои туловища в такт движения пилы.
   - Смотрите, жуки заготавливают дрова, - показал их ребятам Пуз.
   - Это садовники, они ухаживают за растениями, - объяснила Цветана.
   - На нашей планете за растениями приходится ухаживать оралам и горланам. Такие умные насекомые у нас не водятся. Жаль! - отметил Хан.
   Тем временем дорожка привела ребят к небольшому зданию, приросшему одной стеной к горе. Большие двухстворчатые двери были приоткрыты, и над ними красовалась надпись. Лучан прочитал: "Архив".
   - Об этом архиве нам ничего неизвестно, - подумала Цветана.
   - Нам стоит войти и посмотреть, что здесь хранится, - ответил ей Лучан. Эти мысли прекрасно поняли пришельцы, и все вошли в двери. Пуз открыл маленький контейнер со светом, который благоразумно взял с собой с корабля. В огромном помещении уходящем глубоко в недра горы стало светло. Просторный зал, уставленный стеллажами с папками и книгами, уходил далеко в глубину. Дети отправились по проходу между стеллажами. Лучан стал читать надписи, на небольших пластинах прикрепленных к полкам стеллажей: "материалы 28 поколения: история, юристпрюденция, наука, последние достижения техники, образование ..."
   - Скорее всего, мы хорошо знаем, что было тогда, - заметила Цветана.
   - Я думаю, нам не следует здесь задерживаться, пойдем к более древним документам, - предложил Лучан. Все пошли дальше, а Лучан скороговоркой продолжил читать: "материалы 27 поколения , 26 поколения ... 10 поколения". Дети продолжали идти вперед: "материалы 1 поколения, доисторические материалы".
   Эта полка была совсем маленькая, и на ней лежало всего несколько папок и одна толстая книга в черном переплете с золотыми буквами на обложке "Легенда о Сафире. перевод с градянского Свет-Ярилло"
   - Это очень интересно! - воскликнул Лучан.
   - Давай, почитаем, - предложила Цветана.
   - Мы готовы послушать, - согласились пришельцы.
  

ГЛАВА Ш

  

1

Предыстория

   "Предисловие переводчика", - прочитал Лучан.
   "Это повествование написано стихами, но из-за невероятной сложности градянского языка, сохранить рифму и стихотворный размер при переводе мне не удалось. К моему большому сожалению, книга от этого много потеряла, хотя я старался сохранить первоначальный колорит, которым проникнута книга.
   Первоисточник книги я получил от ее автора, с которым мы в дальнейшем подружились. С его помощью я изучил градянский язык, а он с моей помощью светянский. Мы много времени проводили вместе, и я узнал от него очень много о предыстории астероида света.
   "Город белый и полный жизни нежился в лучах ласковой звезды Ая клонившейся к горизонту. Снеговые вершины гор на востоке порозовели, а на западе по расселинам засинели ранние сумерки. Небо рассек надвое прямой инверсионный след недавно стартовавшего космического корабля. Было очень тихо для этого часа, что Расселу Борну казалось странным, хотя он отлично знал причины этой тишины.
   - Деда Расс, правда, мы тоже скоро полетим на Ривару, как мои подруги?
   - Да, Рикки. Только ты, мама и папа, а я еще побуду здесь. Нужно еще многое увидеть и записать, - Ответил внучке Борн.
   - Мне будет тебя там не хватать, - с грустью добавила внучка.
   - Я тоже буду скучать без тебя, но, задуманное мною важно и мы перенесем разлуку. Правда, милая?
   - Правда, правда, - на глазах девочки заблестели слезинки.
   - Перестань, ты же у меня герой, - погладив девочку по голове, успокоил ее дед.
   - Сегодня ушел двадцать седьмой корабль, и в городе почти не осталось наших знакомых. На визоре работает только одна программа, да и то передает одни только новости да прогнозы состояния звезды Ая. Поиграть не с кем, посмотреть нечего, разве что книгу почитать, да и они почти все упакованы. Скучно, - пожаловалась деду Рикки.
   - Возьми какую-нибудь мою, из последних, недавно написанных книг. Ведь не читала еще?
   - Твои книги трудные их нужно читать усидчиво, а не для развлечения, - ответила внучка.
   - Жаль, у меня книги всегда серьезные, я, милая, из возраста глупостей давно вырос. Читать их очень полезно, а время для чтения всегда подходящее. Так что бери и займись чтением. От всей души советую. Рикки вздернула носик, на переносице собралась смешная гармошка, ушки сдвинулись к макушке, и девочка убежала. - Вот смешная! Нос на нитку собрала, - подумал дед. Он посмотрел на небо на белый инверсионный след от корабля, на снеговые вершины, на синеющие сумерками ущелья и задумался: "Почему все так грустно заканчивается. Разве мы это заслужили? Не одно тысячелетие мы жили правильно. Мы не ссорились с соседями, рачительно использовали богатства Сафира, не мешали ни кому, не обижали ни кого и достигли очень значительных результатов в науке, технике, культуре и взаимоотношениях между собой и цивилизациями других миров. Два тысячелетия назад мы выстояли против агрессоров напавших на нас из космоса и прослыли в галактике непобедимыми. Непобедимыми, но миролюбивыми жителями. О начале агрессии страшно вспоминать даже теперь, спустя тысячелетия.
   Армада Оргов обрушилась на Сафир совершенно неожиданно. Враги разрушали наши города, сжигали наши посевы, убивали сотнями тысяч ни в чем не повинных градян, не щадили ни стариков, ни женщин, ни детей. Но нашелся ученый - Лонг Лу который придумал, как переделать передающую станцию дальней космической связи в генератор защитного экрана. Экран отрезал авангардные части врагов от основной армии, и градянам удалось разбить врага, оказавшегося без поддержки тыла. Тогда в обход вражеской армии тщетно пытавшейся пробить защиту, полетел один едва приметный космический кораблик и установил заградительный экран позади врага. Корабли Оргов лишились возможности не только атаковать, но и потеряли связь со своими тылами, а теперь они не могли вернуться назад. Враги погибли от недостатка энергии и голода. Экран не снимали больше сотни лет, а затем завладели исправными кораблями, похоронив всех находившихся там погибших врагов. Больше попыток поработить градян никто не предпринимал. Довольно скоро цивилизация на планете Сафир совершенно оправилась от войны. Продолжили свое развитие науки и культура
   Рассел Борн очнулся от воспоминаний. Его звала Тина - его милейшая старушка-жена.
   - Расс, вечереет, шел бы ты в дом, вечерняя прохлада может повредить твоему здоровью. А где теперь врач? Сегодня улетел, кажется, последний медик. Так что побереги себя.
   - Что ты, Тина, еще совсем не холодно, и тишина-то какая, поди посиди со мной, послушай, - Расс обнял жену за плечи и слегка применив силу усадил ее рядом с собой, - правда, как хорошо?
   - Так хорошо, что никак не верится, что совсем скоро всему этому конец.
   - Во вселенной царит очень сложный порядок, который до сих пор не удалось разгадать ученым. Поэтому пока его называют хаосом. Хаос не выбирает, что разрушить, а что оставить. Дорого это кому-то или нет, хаос все сметает на своем пути. Здесь мы не властны, что-нибудь изменить.
   - Завтра улетят наши дети.
   - Ты не волнуйся, мне предоставили маленькую двухместную яхту, но она оборудовано точно так, как огромные корабли и ее скорость ничуть не меньше их. Мы прекрасно улетим с тобой вдвоем после того, как я допишу обо всем, что увижу своими глазами.
   - Расс, а ты помнишь легенду о хищнике? Я думаю, это важный этап в судьбе планеты.
  

2

О хищнике

   Это было в те далекие времена, когда цивилизация градян на Сафире была еще совсем юной. Тогда разум был еще настолько прост, что в нем не укладывались понятия: убить, украсть, солгать, обмануть, обидеть, причинить боль. Первобытный градянин был миролюбив, добр, честен.
   А планета была молода. Юные горы сверкали высочайшими, неприступными снежными вершинами. Реки были полноводны и глубоки, океаны чисты и могучи, древние леса огромны и девственны. Всюду жили злобные хищные звери. Они поедали друг друга и нередко нападали на градян. Первобытным жителям приходилось огораживать свои стойбища и поля частоколами, защищающими их от диких зверей. Но градянам нередко приходилось бывать и в незащищенных местах, где им грозила опасность погибнуть в зубах и когтях зверя. Многие гибли. Но миролюбие градян не позволяло им придумать какое-нибудь оружье. Они не могли убить хищника. Им это не приходило в голову.
   В одном из племен обитающих в лесной зоне планеты жила маленькая девочка Риммамоя. Она обладала чудесным даром, она понимала мысли своих соплеменников и зверей. Она могла внушать им свои мысли.
   Риммамоя совершила подвиг. Она потратила свою жизнь на то, чтобы внушить каждому хищному зверю, что он питается растительной пищей и очень миролюбив. Риммамоя жила долго около 200 лет, и к ее старости все хищники планеты стали травоядными.
   Девочка, позднее девушка, а затем взрослая женщина бесстрашно уходила в девственный лес искала встречи с дикими зверями и, рискуя жизнью, внушала им, не есть мяса. Добившись успеха, она возвращалась домой.
   Труднее всего, оказалось, одолеть рыжего пещерного льва - самого крупного, сильного и свирепого хищника на планете. Риммамоя прожила в пещере со львом около месяца, угощая его грибами, ягодами и съедобными кореньями. Ежесекундно зверь готов был сожрать девушку, и только благодаря внушению Риммамоя осталась живой. В ответ на злобное рычание зверя, она говорила: " Ты мой добрый, ты мой ласковый, ты мой хороший лев". Сила воли разумного существа сломила злобу хищника, и он покорился.
   С тех далеких времен и по ныне на Сафире царствует любовь и гармония. Нет злобы, нет убийств. Возможно, Сафир самая счастливая планета во вселенной!
   Теперь рыжих пещерных львов приручили. Многие градяне используют их в качестве няни для своих детей. Только книги и фильмы о древних временах напоминают, каким жестоким был первобытный мир.
   Задумайтесь, почти двести лет кропотливого каждодневного труда, сопряженного с ежеминутным риском быть съеденной, разве это не подвиг?
   Рассел Борн оторвал взгляд от рукописи, поднял глаза и посмотрел в окно. За окном была ночь. Ни одного огня не было видно в городе. "Я остался один,- мелькнуло в голове, - да нет, завтра стартует последний корабль и на нем летит Тина. Так решили перед своим отлетом дети. Незачем напрасно рисковать ее жизнью".
   В комнату заглянул общий любимец семейства Рыжик - домашний горный лев. Он потерся головой о ноги Рассела, будто бы извиняясь за то, что он завтра улетает с Тиной, оставляя его одного. "Не грусти, приятель", - сказал ему Рассел и вновь окунулся в рукопись.
  

3

Самые последние дни

   Тина улетела. Прощание было коротким. "Я скоро догоню тебя, и мы опять будем вместе", - сказал Рассел и, не дожидаясь ответа и старта корабля, покинул космопорт. Он не успел добраться до своего мобиля, как страшный рев возвестил о старте и корабль покинул планету. Теперь Рассел Борн остался на Сафире действительно один.
   По расчетам астрофизиков до катастрофы оставалось немногим меньше месяца, но ничто не предвещало беду. Рассвет был великолепен. Подкрашенные багрянцем облака, словно фантастические парусники медленно плыли по небу. Легкий утренний бриз слегка шевелил листву деревьев в парке за окном дома, в котором много лет прожил Борн. Настораживала только тишина в городе, да и на всей планете не было ни одного звука вызванного жизнью цивилизации.
   Борн проснулся рано. По-видимому, специально ради него, работала автоматическая энергостанция и в доме была энергия. Он оделся, наскоро приготовил завтрак, поел и принялся за книгу. Ему хотелось, пока есть время, вспомнить и описать как можно больше разных бытовых сцен характеризующих жизнь расы только что покинувшей планету. Но мысли шли больше мелочные незначительные. Он сидел, грыз тыльный конец карандаша и смотрел на пустой лист бумаги, не находя целесообразным записывать житейские глупости. "Может, это возмездие за многовековое благополучие, царившее среди нас?", - подумал и записал он. Вспомнилась курьезная история, случившаяся очень-очень давно, и ее он тоже описал,
   В засушливые годы на горных склонах часто погибали плодовые деревья из-за недостатка воды. Один крестьянин-садовод изобрел насос, способный используя силу текущей в реке воды, поднимать жидкость намного выше ее уровня в реке. Научный мир, не разобравшись в истине, заявил, что насос работать не может, поскольку это вечный двигатель, а насос качал воду и поливал деревья вопреки всем доводам ученых. Пол века понадобилось, чтобы наука нашла свою ошибку и признала ее.
   Днем ничто не предвещало опасности, а ночью последние месяцы было видно огромное небесное тело, которое с каждой ночью становилось все больше и ярче. Ночи раз от раза становились светлее и светлее, а в последнее время от приближающейся звезды стало также светло, как днем. Только свет ее был голубоватым, отчего все казалось незнакомым и опасным.
   Как астрофизикам удалось узнать, что новая звезда столкнется с Ая, да что она еще к тому же состоит из антивещества, Борн не знал. Но он ясно представлял себе неизбежность столкновения звезд. Как будет выглядеть катастрофа, не мог предугадать никто. Именно поэтому Борн решил остаться до последней возможности, своими глазами увидеть и описать катастрофу и только потом улететь вслед за женой и детьми.
   Ночь, светлая как день, только голубая и оттого чужая, угнетала его, день же возвращал хорошее расположение духа и склонял к воспоминаниям. Вспоминались годы раннего детства: школа первой ступени, друзья, прогулки в луга к реке, купания, острое ощущение погружения в холодную воду горной реки, теплые, словно пальцы матери, прикосновения лучей Ая, вызывавшие красивый шоколадный загар, шумные игры на берегу вместе с одноклассниками и что-то еще нежное, мимолетное, светлое. Помнилась Тина - совсем юная, с ямочками на щеках и веснушками на носу. Она смеялась радостно и задорно. Вот еще что: белый планер, пронзительный свист воздуха в расчалках между крыльями, неописуемый восторг ощущения свободного полета аппарата послушного воле твоих рук. Блаженство!
   А это все вот-вот рухнет, безвозвратно исчезнет и больше никогда не будет. Хорошо, что шесть миров в галактике согласились принять беженцев с Сафира, и эвакуация прошла спокойно и в точности в соответствии с планом. Никто не пострадал.
   Борн вдруг вспомнил, что он признанный писатель, что его книги читают на тысячах языках миллиарды разумных существ в самых разных уголках галактики. Теперь он напишет книгу, какой еще никогда не читала вселенная. Описание планетной катастрофы самим очевидцем - это ли не лучшее, что ему довелось написать!
   Время шло, дни менялись один за другим, а ночи стали настолько яркими, что их уже невозможно было отличить ото дня. Борн перебрался в космический корабль, который стоял в ангаре-бункере. Бункер был построен специально по его просьбе в склоне горы на краю города. Стены были изготовлены из жаростойкого материала, а ворота, отделяющие корабль от внешнего мира несгораемыми и прозрачными.
   Рассел ждал катастрофу, готовился к ней, и, все же, она пришла неожиданно. Это произошло в самом конце ночи перед рассветом, хотя темноты уже почти месяц по ночам не было. На мгновение стало темно. Это новая звезда, столкнулась с Ая. Произошло взаимное уничтожение, обе звезды исчезли. И вдруг, ослепительная вспышка света, такой силы и яркости, какой никогда не видел мир, заполнила пространство вокруг Сафира. Поток света был так селен, что в одно мгновение все загорелось, поднялся нестерпимый жар. Расплавилась и потекла с гор порода. Созданный светом ветер со страшной силой бросил планету в пространство. Разразился ужасный ураган, все сметающий на своем пути. Звездной системы звезды Ая не стало. Планета Сафир превратилась в планетоид.
   Стало совершенно темно. Движение небесного тела установилось. Ураган стих. Постепенно догорели пожары и то, что недавно было планетой, стало остывать.
   Рассел Борн, сидевший в кресле корабля пришел в себя от страшной перегрузки и написал все, что успел увидеть в момент катастрофы.
   С каждым часом становилось все холоднее, Наконец, планетоид сковал космический холод. Атмосфера на нем частично сгорела в пожаре, а частично растерялась во время броска. Без скафандра и дыхательного прибора выходить из бункера было нельзя.
   При первой же попытки открыть ворота бункера Борн обнаружил, что они заблокированы застывшей снаружи породой, и ему не выбраться отсюда. Он попытался подрубить ворота снизу, но материал, из которого они были сделаны, оказался слишком прочным. Ему стало понятно, что без посторонней помощи выбраться ему не удастся. Но Борн не впал в отчаяние. Он рассудил, что о нем вспомнят и пришлют спасательную экспедицию. Он никак не мог предположить, что планетоид отбросило со своего места на добрую сотню световых лет.
   Рассел Борн стал ждать помощи и писать книгу. Энергия и пища на корабле имелась в достаточном количестве, чтобы можно было прожить годы, поэтому Борн не ощущал безнадежности своего положения. Он работал и ждал...
  

4

Рождение планетоида света

   Древний вселенский разум, сокрытый в холодном газово-пылевом скоплении на далекой окраине галактики безучастно наблюдал катастрофу, случившуюся со звездой Ая.
   "Возникло небесное тело не заселенное ничем. Сюда можно поселить новую цивилизацию. Скоро планетоид войдет в зону тяготения звезды Акбар и пополнит запасы энергии. Возможно, планетоид станет частью звездной системы этой звезды, или пролетит мимо, это не важно, Светяне сделают его обитаемым", - родилась сокровенная мысль.
   Вскоре, на безжизненной поверхности планетоида появилась первая капсула с светянами. Затем еще и еще прибывали все новые колонисты. Закипела работа. Первое, что было создано это станция дальнего приема света. На планетоид пошел свет, а Светяне из него создали в полном смысле слова все: атмосферу, океаны, растительность, насекомых, птиц и животных. Из света стали строиться города и поселки. Расцвели сады. Зашумели леса. Потекли реки. За очень короткий срок планетоид стал чудесным, пригодным для жизни местом.
   Однажды, группа геологов нашла бункер, в котором жил Рассел Борн. С помощью лазерного резца удалось вырезать заклинившие ворота, и писателя счастливо спасли из его заточения. Отправиться на поиски семьи Борну не удалось, так как ему объяснили, что во время светового удара планетоид забросило неведомо куда, и где искать теперь мир, в котором его родные, просто безнадежно. Так Борн и остался жить среди светян. Он познакомился со мной, филологом Свет-Ярилло. Я выучил язык градян и перевел на светянский не только эту книгу, но и многие другие, что оказались в космическом корабле Борна. Рассел Борн прожил на планетоиде света до глубокой старости. Он приобрел много друзей и был, кажется, счастлив. Конечно, он сожалел о невозможности встретиться со своими близкими родственниками. Но что с этим поделаешь?".

ГЛАВА IV

1

Детский остров

  
   Наши путешественники покинули остров с архивом и продолжили плаванье. Они еще довольно долго находились в океане. Довольно долго вокруг судна блестела вода, куда ни погляди только вода и ничего больше. Такое однообразие стало угнетать наших путешественников. Они стали раздражаться по пустякам при разговорах друг с другом. Скорее всего все бы перессорились, если бы не было Добронрава. Этот милейший зверь всегда появлялся в нужное время и в нужном месте и какой-нибудь своей выходкой смешил едва не поссорившихся из-за любого пустяка ребят.
   - Вы бы слазили бы на клотик чайку попить, чем здесь друг на дружку дуться, - скороговоркой говорил Добронрав готовыми вот-вот подраться из-за какого-то пустяка Пузу и Хану. При этом он смешно надувал щеки. Ребята смеялись, и мир восстанавливался. Кстати, для тех, кто не знает: клотик - это на самом верху мачты. Очень "удобное" место, чтобы чай пить.
   Или когда Кура и Шара уже почти были готовы вцепиться друг другу в волосы, Добронрав кубарем прокатывался между ними с криком: "поберегись" и конфликт исчезал, не успев возникнуть.
   А еще Добронрав пел. Он пел о чудесной планете Сафир освещенной теплыми лучами звезды Ая, о большом белом городе, широко раскинувшемся в долине между высокими горами, о трудолюбивых и добрых градянах, об их поступках и об их мечтах.
   - Откуда ты знаешь эту песню, Добронрав? - спрашивала Цветана.
   - Знаю, просто знаю, потому что знал всегда, по-видимому, это память предков.
   Однажды после завтрака Лучан сказал ребятам: " Если я не ошибся, определяя наше место последний раз, то вскоре должен показаться детский остров".
   - Что за остров? Почему детский? - наперебой стали спрашивать ребята.
   - Прежде, когда света было достаточно, туда съезжались дети со всего планетоида проводить школьные каникулы. Мне и Цветане такая возможность не представилась, жаль, - ответил Лучан.
   - А я даже ничего не знаю про этот остров, - заметила Цветана.
   - Мне как-то в детстве рассказал о нем Ярко, иначе я бы тоже не знал.
   - Ребята, мы его обязательно увидим и посетим, - предложил Хан.
   - Правильно, правильно, - наперебой затараторили Кура и Шара.
   - Впереди земля! - закричал во все горло, стоявший на вахте Пуз.
   Остров был очень большой и преградил путь судну почти на половине горизонта. Берега были не высоки, и вдоль них почти везде тянулся нескончаемый пляж. Сразу за пляжем раскинулся светлый лес. Среди деревьев то тут, то там были видны белые одноэтажные дома очень похожие друг на друга. "Это палаты, в них поселяются на время каникул дети одного возраста человек по двадцать", - объяснил Лучан.
   Тем временем суденышко с нашими героями приблизилось к острову, и Пуз стал смотреть во все глаза, где находится порт. Бухта, пригодная для приема судов на Детском острове оказалась достаточно открытой и совсем без барьерного рифа. В глубине бухты широко расположился порт со своими причалами, волнорезами, кранами, складами и площадками для разгрузки судов.
   Пуз, как заправский рулевой, сделал крутой поворот оверштаг и вошел в гавань.
   - Свистать всех наверх, машину глушить, якорь ставить, по местам стоять, - что было мочи, закричал он с мостика. От такого крика Цветана упала на палубу, Добронрав со страха забился в канатный ящик, а Лучан прислонился спиной к мачте, благо она оказалась рядом, и стоял ошеломленный несколько минут.
   Из-за этого постановку на якорь пришлось делать Хану, Куре и Шаре, а бедные светяне чуть не погибли от необдуманного поступка Пуза.
   - Начитался ты, Пуз приключений в книжках, что прихватил из архива и делаешь глупости, - пожурил его Хан.
   - Я согласен, виноват, не подумал, - смущаясь, повинился Пуз.
   Понемногу светяне пришли в себя, а корабль уже стоял на якоре. Спустили шлюпку и отправились на остров. Ребятам пришлось проплыть вдоль высоких причалов, на которые им невозможно было выбраться до их конца и только там высадиться из лодки в самом начале пляжа.
   По дороге из голубых плит наши герои выбрались на центральную аллею. Она привела ребят к парку развлечений. Здесь среди деревьев и кустарников повсюду встречались всевозможные аттракционы и площадки для игр. Было здесь и колесо обозрения, подобное тому, что пришельцы уже видели у себя на Родине в Тромринге.
   Отсюда, из самого центра парка, словно лучи солнца, разбегались во все стороны аллейки. Вдоль них удобно приютились домики для ночлега ребятишек, домики побольше, предназначенные для игр и большие здания с верандами-столовыми, где дети завтракали, обедали и ужинали в период своего отдыха на острове.
   Было очень тихо. И эта тишина наводила на грустные мысли ребят. Только Добронрав носился по дорожкам, что было духу, и радовался жизни.
   - Давным-давно, когда здесь было полно детей, я тоже отдыхал здесь с одним мальчиком. Совсем не весело было тогда! - услышала мысли Добронрава Цветана, - Если хотите, я расскажу?
   - Расскажи, а я передам всем остальным, - ответила Цветана.
  
   "Прежде чем познакомиться со Светланом, у меня был другой хозяин - Розасвет. Я взял его в хозяева, когда он был еще совсем маленьким, он еще не умел ходить, и я катал его в коляске, вытирал ему нос языком и так далее. Я его очень любил, и он ко мне был очень привязан, можно сказать: я был ему другом. Шло время, и мальчик подрос и пошел в школу. В период больших каникул его отправили отдыхать на Детский остров. Розасвет взял меня с собой. Он никого из старших не спросил: можно меня взять или нет?
   Когда мы попали на остров, то оказалось, что животных брать с собой в отряд запрещено и мне пришлось остаться на пристани. Целый месяц я спал, где придется, ел - чем угостят грузчики в порту. В общем, досталось мне тогда. Розасвет меня за месяц ни разу не навестил, не поинтересовался: хорошо ли мне, плохо ли? Он прекрасно и весело проводил время с новыми друзьями, а я ему был не нужен.
   Вот так я провел время на этом острове. Вернувшись домой, я улучил подходящий момент и ушел от Розасвета навсегда. Больше я его не видел".
   - Разве можно так поступать с друзьями? - возмутился Пуз.
   - Получается, что и так бывает, - с огорчением сказал Лучан.
   - Уж лучше бы я не слышала про это, совсем настроение испортилось, - вздохнула Шара.
   - Не грустите, это было очень-очень давно, и я переварил эту обиду и почти забыл о ней.
   Побродив еще некоторое время по аллеям острова, наши путешественники вернулись на судно и отправились в дальнейший путь.
  

2

Последнее плавание

   - Еще два-три дня, и мы должны попасть в Светогорск,- объявил Лучан после работы с секстантом, линейкой и картой.
   - Это хорошо! признаться честно, это бесконечное плаванье уже порядком надоело, - признался Хан.
   - И домой уже хочется, - добавила Кура.
   - Ой, Кура, не нужно о доме, не дразни, - взгрустнула Шара. Только Пуз стоически перенося разлуку с домом, не сказал ничего, продолжая смотреть далеко на горизонт.
   Разговор не склеился, и ребята замолчали и уставились на воду невидящими взглядами. Каждый грустил о своем.
   - Справа по борту на горизонте сразу два судна. Они движутся в нашу сторону, - закричал Пуз. Лучан, стоящий у штурвала положил руль на правый борт и пошел навстречу судам. - Вижу флаги. Их то поднимают, то опускают.
   - Нам подают сигнал, предлагают рандеву, - объяснил Лучан., - Пуз, подними и опусти несколько раз флаг. Нас поймут, что мы приняли приглашение.
   Вскоре суда уже стояли рядом друг с другом, и один из капитанов перешел на борт к нашим героям.
   - Нас отправили посмотреть, как далеко отступила тьма. Мы никак не ожидали встретить здесь кого-либо живого, - объяснил ребятам капитан Рассвет.
   - Тьмы больше нет на планетоиде, - объяснил Пуз. Ребята долго рассказывали собравшимся экипажам о своих приключениях, которые теперь даже им самим казались сказкой. Но вокруг было светло, а о борта кораблей плескались волны океана, что вернее всего подтверждало правдивость рассказанной истории.
   - Просто невероятно! - то и дело восклицал кто-нибудь из слушавших.
   -Вам теперь нет смысла искать конца света, а вот отбуксировать повстречавшиеся корабли в ближайший порт имеет смысл. Их теперь много в океане преданных воле волн, - посоветовал капитану Рассвету Лучан.
   - Правильно этим мы теперь и займемся. Я видел одно такое судно. Оно никак не откликнулось на наши позывные.
   - Мы тоже видели такие суда, но нам нужно спешить. Мы несем радостную весть, - вмешалась в разговор Шара.
   - Еще какая радостная! - загудели голоса моряков.
   - Удачи вам! - прощаясь, сказал Лучан капитану.
   - Быстрейшего прибытия в Светогорск,- ответил капитан Рассвет.
   Суда разошлись и продолжили свой бег каждое в своем направлении. На следующий день первая заметила берег Кура. Ребят встречал Светогорск.
   Совершенно неизвестно откуда жители Светогорска узнали о прибытии наших героев, но ребята просто не ожидали такого приема и просто растерялись. Их встречали как героев. Цветы, поздравления, овации, неисчислимое количество подарков привели наших путешественников в такое смущение, что Шара и Кура расплакались. Цветана не знала куда девать свои глаза. Мальчики держались мужественнее. Они только потеряли дар речи. Зато Добронрав выглядел настоящим героем. Он ходил среди встречающих с гордо поднятой головой, кланялся и давал лапу всем желающим. Кто-то повязал ему на шею огромный розовый бант, который был ему очень к лицу. От этого светлый лев сиял, как именинник.
   Праздник продолжался два дня, а когда выяснилось, что пришельцам пора домой, их вызвалась проводить добрая половина светян, находившихся в Светогорске.
  
   - Смотрите, планетоид перестал мигать, он светит постоянно. Там что-то произошло, - закричал профессор Курхан.
   - А вот и наши путешественники. С благополучным возвращением, - закричал Шир и бросился обнимать Шару.
   Вечером за чаем Хан, как самый старший сделал подробный отчет о результатах экспедиции и получил всяческие одобрения от консилиума ученых, приглашенных на чай специально по этому поводу.
   - Хан, мы возьмем тебя без вступительных экзаменов в институт метафизики, - написал ему в записке доктор Курхан.
   - Спасибо, я принимаю ваше предложение.
  
  
  
  
  
  
  
  

Книга третья

К нам гости

   Это случилось в музее маленького провинциального городка на презентации моей книжки "Алавер". Меня спросила десятилетняя девочка с огромными голубыми глазами: "Михаил Дмитриевич, как вы думаете, горланы и оралы когда-нибудь на Землю прилетят?"
   - Очень надеюсь, - ответил я.
  
  

ГЛАВА I

1

Театр кукол

   Известный русский скульптор Дмитрий Михайлович Шаховской, уже очень-очень не молодой человек, никуда не торопясь, ехал по Садовому кольцу на троллейбусе NБ.
   День был декабрьский, троллейбус - синий, пассажиры вокруг Дмитрия Михайловича молчаливые, да и в завершение этой неприветливой картины, в Москве до сих пор не было снега.
   "Садово-Каретная, театр кукол, - объявил женским голосом водитель троллейбуса и грубым мужским голосом добавил, - без двух двенадцать. Подождем две минутки, посмотрим, как часы на театре заиграют".
   "Сколько же лет прошло с тех пор, как я сделал кукол для этих часов, - подумал скульптор, - больше сорока. Время-то как быстро летит!"
   На противоположной театру стороне Садового кольца, как раз на троллейбусной остановке собралась порядочная толпа зевак, желающих посмотреть на великолепные металлические часы, украшающие фасад, которые стали "визитной карточкой" театра.
   Каждый час открываются поочередно дверцы в домиках-ящичках вокруг циферблата часов, и двенадцать животных - сказочных персонажей - приветствуют под музыку "Во саду ли, в огороде" в аранжировке Н.Богословского собравшихся перед театром. Все вместе животные появляются лишь дважды - в полдень и в полночь. Именно этого момента и ждали люди. Наконец свершилось! Закрутился на своей спице и закричал петух. Несколько секунд ожидания и открылись сразу все двенадцать окошек на часах. Зазвучала музыка, и куклы затанцевали. Минута-две-три, все стихло. Дверцы закрылись. Люди понемногу стали расходиться. Тронулся и зашуршал шинами по мерзлому асфальту троллейбус. Дмитрий Михайлович вновь погрузился в свои думы: "Время, время, ты неумолимо..."
   Троллейбус уехал, а мы с вами, дорогие мои читатели, остались. Нам сейчас самое время последовать за маленькой группой зрителей, направляющейся в театр. Похоже это семья: мама, папа, дочка и сынок маленький.
   Обычно говорят: "Театр начинается с вешалки", но этот театр начинается с музея кукол. Здесь собраны куклы со всех уголков земли, но только такие куклы, которые играли в театре. Куклы здесь поставлены или посажены, а иногда даже повешены за шиворот на крючки в стеклянных витринах. Их очень много, они самые разные. Очень большая экспозиция выделена для кукол, занятых в спектаклях театра со дней его основания до настоящего времени. Вот стоит важный, как премьер-министр, конферансье из спектакля "Необыкновенный концерт" Аполлон Аполлонович. Так и кажется, что он сейчас заговорит голосом народного артиста Зиновия Герда. Стоп! Так можно бродить по музею часами, а спектакль, скоро уже начинается. Спектакль старый - он ставится на сцене театра не один десяток лет. Это "Волшебная лампа Аладдина.
   У детских книг, у детских пьес, детских фильмов есть замечательное свойство: проходит несколько лет- читатель, зритель вырастает, а на смену ему рождаются и подрастают новые читатели и зрители. У детских художественных произведений всегда есть свой круг читателей, зрителей. Хорошее детское художественное произведение не стареет, оставаясь не виденным, не слышанным, не прочитанным. Разве это не чудо?
   Мы входим в зрительный зал. Ряды глубоких, мягких и очень удобных кресел. Проходы меж креслами устланы коврами. Дети рассаживаются по своим местам в зрительном зале. Обстановка настолько торжественна, что дети даже не шумят, ведут себя благопристойно и тихо. Взрослые устраиваются на балконе. Отсюда они не только смогут посмотреть спектакль, но и увидеть на экранах телевизоров своих милых деток, за которыми неусыпно наблюдают телевизионные камеры.
   Давайте посмотрим в зрительный зал с высоты балкона. Видны сотни детских головок, устремивших взгляд в сторону сцены. В зале тишина. Все проникнуто ожиданием. Вот-вот свершится: занавес откроется и начнется спектакль!
   Но что-то не так! В левом кресле в самой середине второго ряда сидит очень толстенький коротенький человечек с большой, пылающей рыжей кудрявой шевелюрой, головой. Его личико украшают огромные, круглые, словно сковородки, карие глаза, большой улыбающийся рот и курносенький, с двумя крошечными дырочками носик. На человечке одеты коротенькие, чуть ниже колен, шаровары синего цвета, пышная голубая рубашка с вышивкой по воротнику и большим карманом на груди, да высокие красные башмаки с большими пряжками. Этот смешной костюм очень подходит к его веселому лицу.
   Рядом устроился человечек повыше, очень похожий на петуха, только гребешок у него цвета вороньего крыла. Его глубоко посаженные, черные глаза горят угольками на светло-коричневом лице с большим острым носом. В отличие от своего товарища, выглядящего франтом, он одет в скромный коричневый комбинезон с множеством карманов и беленькую рубашку безо всяких украшений.
   Сидящие пососедству девочки кажутся сестрами ребят, так похожи одна их них на первого, а другая - на второго.
   Одежда медноволосой толстушки еще ярче, чем у рыжего франта, а ее прическа пестреет массой заколок, напоминающих бельевые прищепки. Черноволосая девочка, напротив, гладко причесана, и на затылке волосы перехвачены коричневой лентой в тугой короткий хвостик, очень похожий на кисточку для окраски пола. Белая блузка, широкая коротенькая юбочка из легкой коричневой ткани и изящные коричневые туфельки ясно показывают, что у их хозяйки отличный вкус.
   Через служебный вход в зрительный зал заглянул заведующий театральным музеем кукол Юрий Владимирович - довольно немолодой уже человек посвятивший музею много лет своей жизни.
   "Что за чудеса? Кто и зачем взял из музея кукол, занятых в спектакле "Алавер", и посадил их в зрительный зал?", - подумал он и машинально пошел посмотреть витрину, где должны были находиться эти куклы. Удивительно, но куклы оказались на месте.
   Юрий Владимирович растерялся и стал вспоминать все, что было известно ему о появлении в театре спектакля "Алавер". Он вспомнил, что автора одноименной книги в театр привел скульптор, сделавший кукол для часов Дмитрий Шаховской. Юрий Владимирович его хорошо знал, можно сказать: дружил с ним. "Да ведь Дима делал кукол и для "Алавера", - вспомнил он, - нужно позвонить ему. На его звонок по сотовому телефону Шаховской ответил сразу, но по поводу сидящих в зале кукол ничего вразумительного придумать не мог.
   - Я знаю телефон дочки автора книги. Она живет в Москве. Возможно, она заинтересуется случившимися событиями, - ответил Шаховской и позвонил ей.
  

2

О том, что было прежде

   Если вы читали книги "Алавер" и "Планетоид Света", то должны помнить, что Пуз, Шара, Хан и Кура- жители планеты Двух Солнц. В первой книге земные дети Ваня, Слава, Соня, и Маша побывали на планете Двух Солнц и там познакомились с оральскими и горланскими детьми. Во второй книге, благодаря кубку из алавера, Пуз, Шара, Хан и Кура побывали на погибающем планетоиде Света и помогли спасти живущую там цивилизацию.
   С той поры на Земле минуло достаточно времени. Дети выросли, возмужали и похорошели.
   Ваня теперь - ветеринарный врач. Он работает в иностранной фармацевтической фирме консультантом. Соня работает инженером-строителем, она создает сотовую телефонную связь нашей страны. Слава - музыкант. Он играет на трубе в духовом оркестре Московского военного округа. Эта троица теперь живет в Москве. Маша ездит бригадиром проводников на скоростном поезде Москва - Санкт-Петербург и по-прежнему живет в Бологое вместе со своими родителями.
   Ребята и девушки не утратили детской дружбы и, хотя редко, но находят время для встреч друг с другом. Ваня и Слава часто перезваниваются, а Соня, конечно, не забывает брата. С Машей ребята теперь встречаются редко, чаще случайно.

3

Встреча старых друзей

   - Дядя Димочка, я все поняла. Это не игрушки! Они настоящие! Я еду в театр, а дорогой свяжусь с братом Ваней, - ответила скульптору Соня.
   Десятью минутами позже, Ваня уже звонил Славе, а через тридцать минут все трое встретились с Юрием Владимировичем.
   - Ребята, дождемся антракта, а тогда и подойдем к пришельцам. Пока еще никакого шума нет и можно подождать.
   Войдя в зал через служебный вход, Ваня, Слава и Соня сразу узнали своих знакомцев. Пуз, Шара, Хан и Кура почти не изменились. А вот ребят, пришельцы узнали с большим трудом. Ребята-то за это время очень изменились.
   - Как же вы здесь оказались? - спросила Соня.
   - Мы сидели вместе за столом на лужайке возле дома, где живут Пуз и Шара, вспоминали, как с вами путешествовали в Цитир, очень хотели вас повидать и очень верили, что это случится. Вдруг раз, и мы здесь. А как, почему? - не понятно, - попытался объяснить Хан.
   - Ясно, что ничего не ясно, - заметил Ваня.
   - А где мы сейчас находимся? - спросил Хан.
   - На планете Земля в стране, которая зовется Россия, в ее столице городе Москве, в кукольном театре, - пояснил Слава.
   - Нам бы хотелось досмотреть спектакль, - сказала Шара.
   - Это можно, - успокоил пришельцев Юрий Владимирович.
   - Да и у нас будет возможность посовещаться и подумать: Куда вас девать после представления? - сказал Ваня.
   Открылся занавес, пьеса продолжилась, на сцене ожила сказка, полная волшебства и чудес. Ребята оставили пришельцев и тихонечко вышли из зала.
   - Пойдемте в мой кабинет, - предложил Юрий Владимирович.
   - Большое спасибо за приглашение. Нам действительно нужно посоветоваться и что-то предпринять, - сказала Соня. Ребята и Юрий Владимирович вошли в кабинет.
   - Я живу в аспирантском общежитии, и мне некуда пригласить пришельцев, - сказал Ваня.
   - Про меня вы знаете. Я снимаю комнату у чужой бабушки. Конечно, как самый крайний случай я могу ей позвонить и попросить разрешения принять гостей, но это не очень удобно, - включилась в разговор Соня.
   - Я тоже живу в общежитии, - стал оправдываться Слава.
   - Подождите, попробуем позвонить Дмитрию Михайловичу Шаховскому. Он живет в своем большом доме. У него много места, - предложил Юрий Владимирович и позвонил скульптору.
   - О чем говорить Юрочка, пусть ребята приезжают. Я уже подъезжаю к шоссе Энтузиастов и через полчаса буду дома, - обрадовал ребят Шаховской.
   - Димочка, пусть молодежь досмотрит пьесу. Они ее не видели. Приедут немного позже.
   - Хорошо. Я их буду ждать, - окончил разговор Дмитрий Михайлович.
   - Юрий Владимирович, большое вам спасибо за участие. Вы нам здорово помогли, - за всех отблагодарила заведующего музеем Соня.
   Парни и Соня покинули кабинет и поднялись на балкон. Они нашли свободное местечко и присели. Здесь на балконе были только взрослые, но и они также как дети в зале сидели, затаив дыхание, и смотрели на сцену. А на сцене вершилось чудо: тряпичные куклы двигались, говорили, пели - словом жили своей волшебной жизнью. Никто в тот момент не думал о том, что ловкие руки актеров-кукловодов вершат все это удивительное действо, что актеры переживают вместе со зрителями события, происходящие на сцене, и очень волнуются, чтобы все удалось, как задумано.
   Но пришло время, и удивительная сказка окончилась, как оканчивается когда-то все в этом мире.
   Ребята спустились вниз и вместе с пришельцами вышли из театра. Пришлось нанять маршрутное такси, так как компания собралась большая, и поехали.
  

4

Поездка по Москве

   - Какие у вас великолепные кибернетические игрушки! - удивился водитель такси - парень лет двадцати - двадцати двух.
   - Это не игрушки. Это живые существа с другой планеты, - объяснила Соня.
   - Девушка, да будет меня разыгрывать. В Японии теперь что хочешь сделают, а не то чтобы игрушку удивительную.
   - Парень, а ты в детстве книжки читал? - спросила Соня.
   - Если честно, то я все больше в компьютерные игры "рубился", а еще хоккей - моя страсть, а книги нет, не люблю, - ответил водитель.
   - Если бы ты книги читал, то возможно бы и узнал жителей планеты Двух Солнц, приятель, - вмешался в разговор Слава.
   - Бросьте "гнать пургу", ребята. Это хорошие игрушки. Я что, на дурака похож? Повеселились и довольно, а то не повезу вас.
   - Ладно, розыгрыш не вышел, прости, - улыбнулась Соня.
   А в это время пришельцы смотрели во все глаза, потеряв дар речи от восторга. Их просто ошеломило огромное количество машин, двигающихся по Садовому кольцу.
   - Куда они все едут? - спросил Пуз.
   - Кто куда. Каждый по своим делам, - ответила Соня.
   - Сколько же людей живет в Москве? - поинтересовался Хан.
   - Немногим больше одиннадцати миллионов человек, - сказал Ваня.
   - Это в пять раз больше, чем на всей планете Двух Солнц, - поразился Хан.
   На подъезде к Сухаревской площади машина попала в пробку. Гостям столицы удалось хорошенько рассмотреть кинотеатр "Форум" и большущий дом напротив него со светлым магазином "Обувь" на первом этаже.
   - Помните, я вам еще на планете Двух Солнц рассказывал про кино, Это такие движущиеся и говорящие картинки. Так вот в этом доме их как раз и показывают. Там есть большой зал, как в театре. Только на сцене висит белый экран. Возможно, мы еще побываем в каком-нибудь кинотеатре. В Москве их много, - рассказал Ваня.
   - А что такое магазин? - спросила Шара.
   - В магазине продают всякие полезные вещи. Например, вон в том магазине продают всевозможные ботинки - разные, чтобы можно было выбрать на любой вкус и необходимый размер, - объяснила Соня. Машина тем временем, преодолевая пробку, проехала через площадь.
   - Видите вон то старинное здание за красивой чугунной оградой? Это институт скорой помощи имени Склифосовского. Был такой врач Склифосовский. Он создал этот институт. Здесь оказывают медицинскую помощь всем, с кем случился несчастный случай. Например: кто ногу сломал, в автокатастрофу попал, с высоты свалился, при разных других случаях всех везут сюда. Для этого специальные машины есть. Они называются скорая помощь. Смотрите - вон одна во двор института въехала, она больного привезла. Приемный покой института работает круглые сутки без выходных дней, - рассказал Слава.
   - Обратите внимание. Мы как поехали, так никуда не сворачивали. Однако улица вначале называлась Садово-Каретная, потом Сухаревская площадь, теперь Садово-Спасская, а дальше будут Красные ворота, потом улица Чкалова. На самом деле все вместе это Садовое кольцо. Мы доедим по нему до Земляного вала и повернем налево, - объяснил Ваня. Он дольше всех прожил в Москве и считал себя почти старожилом.
   - Ребята, смотрите какой большой книжный магазин, - показала Соня.
   - Это дом военной книги. Я здесь покупаю ноты для трубы, - пояснил Слава, - но здесь вообще много интересных книг продается.
   - Что значит продается? Это как в библиотеке: взял книгу, прочитал, а потом вернул? - спросил Пуз.
   - Нет, Пуз, Здесь чтобы получить книгу, нужно заплатить деньги. А книгу ты возьмешь навсегда. Прочтешь и оставишь себе, - объяснил Ваня.
   - Не понимаю, что такое деньги? У нас на планете Двух Солнц нет никаких денег.
   - Это такие бумажки с картинками и еще металлические кружочки. Их получают люди за свою работу. Хорошо и много работаешь, много получаешь. Работаешь кое-как, так и получай мало. Кто работает хорошо, тот все может купить. Кто лодырничает - покупает только самое необходимое. Понятно? - объяснил Ваня.
   - Теперь понятно.
   - Да вы и, правда, инопланетяне, если про деньги не знаете. Выходит, меня никто не разыгрывал, - вдруг сообразил водитель.
   - Действительно, тебя никто не разыгрывал, но разве в такое сразу поверишь? - засмеялась Соня, - Они самые настоящие инопланетяне, и еще самые лучшие, лучше просто не бывает.
   - А мне так и не понятно, зачем покупать книгу насовсем, если ее можно взять в библиотеке, прочитать и вернуть? - спросила Кура.
   - Иногда удобно, чтобы книга была всегда под рукой. Например: справочник или словарь или, скажем, ноты, объяснил Слава.
   - Это понятно, но и другие книги продаются? - спросил Хан.
   - Да, продаются. Многие люди любят, чтобы в доме было много книг. Просто, чтобы были, - объяснил Ваня.
   - Странное, однако, желание. Я подумаю и постараюсь разобраться в этом, - ответил Хан.
   - Проезжаем Орликов переулок. Здесь находится библиотека Всероссийской академии сельскохозяйственных наук. Я туда однажды одного профессора возил, - сообщил водитель.
   - Выходит, книги не только покупают, но и берут почитать в библиотеках, - обрадовался Хан.
   - Конечно, все же книги дома иметь не возможно, вот необходимую книгу и берут в библиотеке, - объяснил водитель, живо включившись в беседу.
   Так за разговором проехали площадь у Красных ворот, где пришельцы увидели одну из высоток Сталинской Москвы. Теперь, когда появилось много очень больших, красивых и современных домов из стекла, бетона, металла и пластмасс, эти старые здания уже не выглядят столь величественно, хотя они выше новостроек. Жители планеты Двух Солнц никогда не видели ничего подобного и смотрели по сторонам совершенно потрясенными взглядами.
   Проехали кинотеатр "Новороссийск" на Земляном валу и повернули в небольшую улочку, чтобы выехать на шоссе Энтузиастов. Здесь поток машин стал меньше, и такси помчалось с большой скоростью. Еще десять минут, и вся компания высадилась возле дома скульптора Дмитрия Михайловича Шаховского.

5

В доме скульптора Шаховского

   Посреди довольно большого сада, окруженного высокой металлической оградой с красивыми художественными воротами, стоял двухэтажный дом, выстроенный из красного кирпича. О нем проще всего сказать: "Этот дом построен без затей". Здесь, у Дяди Димы, как художника назвала Соня, пришельцы устроились на постой. На первом этаже было две мастерских: одна скульптора, другая художника по фарфору и керамике. Таким художником была жена Шаховского Мария Владимировна. Пришельцы только заглянули в мастерскую художницы, увидели печь для обжига фарфора и полки с разными тарелками, блюдцами и чашками очень красивыми и совершенно разными. Устроились же дети в мастерской скульптора, где на полу лежали большие куски гранита и мрамора и несколько огромных кусков толстенных бревен. Очень понравилась гостям деревянная скульптура "Памятник одежде". На стоячей вешалке висит зимняя шапка-ушанка, полушубок, под вешалкой валенки. Но когда смотришь на эти вещи, то ясно представляешь одетого в них человека. Такая вот интересная работа есть у скульптора Шаховского.
   Пока не стемнело, пришельцы решили погулять по двору за домом. Здесь было много каменных фигур. Среди них были законченные скульптуры, а были только начатые работы.
   "Там нет ничего достойного внимания, так отдельные неудачи", - объяснил пришельцам скульптор.
   Потом ужинали и пили чай с яблочным пирогом-шарлоткой, который на скорую руку смастерил сам дядя Дима. После ужина рассматривали детские книжки с иллюстрациями дяди Диминого сына Вани - тоже талантливого художника полиграфиста. Ребятам книжки очень понравились. В довершение замечательного вечера пришельцы посмотрели по телевизору передачу "Спокойной ночи малыши". Им очень понравились живые куклы Мишутка и Хрюша. Полные ярких и радостных впечатлений наши герои улеглись спать и мгновенно уснули, хотя у них не было волшебных горланских матрасиков.
   Проснувшись утром, они умылись, почистили зубы и поднялись на второй этаж в столовую пить какао.
   - Вкуснее мы никогда ничего не ели, - кричал от восторга Пуз.
   - Тише, тише, - одернула брата Шара, - все из-за тебя оглохнут.
   - Я все понял, я буду тихим, - прошептал брат.
   Приехал Слава и пригласил пришельцев посмотреть панораму Бородинской битвы. Он привез с собой зимнюю одежду для ребят. Одежда была сшита на детей лет пяти-семи, но зато пришлась нашим гостям впору. Конечно, в таком наряде пришельцы выглядели немного смешно, но русский мороз теперь им был не страшен.
  
  
  

6

Приключения в метро

  
   От дома Шаховского Слава повез гостей на автобусе до станции метро Семеновская. Поздними утренними часами в районе Новогереево не особенно людно, и автобус шел почти пустым. Путь до метро обошелся без каких-либо происшествий, и спустились к поездам ребята благополучно, задержавшись немного у турникетов, чтобы разобраться, куда вставлять карточки. Здесь, на окраине Москвы, в метро было не очень много людей. Пришельцы и Слава без особого труда сели в поезд и поехали.
   - Почему за окном вагона так темно? - спросил Пуз.
   - Мы едем под землей по специально построенному тоннелю, а над нами город: дома, улицы, скверы, парки, реки, - объяснил Слава.
   - Как так реки? - с удивлением спросил Хан.
   - Да очень просто. По Москве текут реки Москва, Яуза и Неглинка. Правда, Неглинку спрятали в трубы в центральной части города. Вот метро и едет под реками.
   - Как же вода из рек не просачивается в метро и не затапливает его? - спросил Пуз.
   - Тоннели изнутри выложены кессонами - металлическими плитами, соединенными между собой болтами. Между плитами положены прокладки. Они герметично зажаты с помощью болтов. Поэтому вода не протекает.
   - Понятно, - сказал Пуз.
   Тем временем поезд домчал наших героев до станции Площадь Революции, и нужно было сделать пересадку. Здесь ребят встретила огромная толпа людей, оттолкнула пришельцев от Славы и они потеряли его из виду. Толпа бурным водоворотом понесла ребят куда-то в сторону. Слава, что было сил, работал локтями, пытаясь догнать друзей, но ему это не удавалось. Он попросил помочь ему милиционера, но только потерял время на объяснение, и дети совсем пропали из вида. Милиционер связался по радио со своим диспетчером, и вскоре по всему метро зазвучало объявление о пропавших пришельцах с просьбой проводить их в ближайшее отделение милиции. Но этого не случилось, а вышло все совсем не так.
   Два мальчика: Леша и Петя опоздали к первому уроку в школу и решили скоротать время до второго урока на станции метро, что рядом со школой. Они стояли в конце платформы и то и дело поглядывали на часы, висевшие над входом в тоннель.
   - Еще тридцать минут до начала второго урока. Можно еще побыть здесь, - успокоил друга Петя, хотя Леша не особенно и нервничал по случаю прогулянного урока. Он уже не в первый раз уроки прогуливает.
   - Конечно, лучше здесь постоять, чем на морозе мерзнуть. Ой, Петь, смотри, да это же живые, настоящие оралы и горланы. Помнишь, мы ходили в кукольный театр?
   - Отлично помню. Точно, это же Пуз, Шара, Хан и Кура! Бежим скорее навстречу, - закричал Петя и побежал.
   - Здравствуйте, я вас знаю. Вы пришельцы с планеты Двух Солнц. Правда? - спросил Леша.
   - Правда. А как вы догадались? - сказала Кура.
   - Мы видели вас в кукольном театре, в спектакле "Алавер", - объяснил Петя.
   - А мы потерялись, наверное, - сказала Шара.
   - Нам нужно было сделать пересадку и ехать куда-то дальше, но куда, Слава не сказал, а нас разъединила толпа. Где Слава мы не знаем. Куда ехать тоже, - объяснил Хан.
   - Лучше всего подождать здесь и слушать радио. Возможно, объявят, что вас ищут, - решил Леша.
   - Можно поискать милиционера и его попросить связаться с тетей, которая делает объявления, - предложил Петя.
   - Товарищ милиционер, товарищ милиционер, - закричал он и бросился за милиционером, стоящим неподалеку у эскалатора. Леша и наши путешественники побежали за ним.
   Милиционер выслушал совершенно невероятную историю, но, решив, что это какая-то игра, разыскал по телефону диктора-информатора и объяснил, что ему нужно.
   Диктор ответила, что только что получила объявление о том, что гостей с планеты Двух Солнц ожидает у отделения милиции Слава.
   - Отведите потерявшихся детей туда. Это в противоположном от эскалатора конце зала. Да вы, товарищ милиционер, знаете, - добавила диктор-информатор.
   Милиционер повел пришельцев в милицию, Леша и Петя пошли с ним. Они хотели убедиться, что с ребятами все в порядке. Действительно, у отделения они встретили Славу.
   - Ох, я так испугался, что потерял вас, - признался Слава.
   - А вы разве не знаете правил поведения в метро для лиц сопровождающих малолетних детей и людей, попавших в столицу впервые? - спросил милиционер.
   Слава пытался что-то не внятно объяснить, но милиционер остановил его: "Понятно, вы этих правил не знаете. Так послушайте. Это довольно просто.
   Ребенку или гостю обязательно нужно знать, куда вы с ним едите. Тогда в экстренном случае можно спросить, как туда добраться.
   Если сопровождающий вас человек вышел из вагона метро, а вы не успели и двери закрылись, то вернитесь до следующей остановки, выйдите из вагона, перейдите на противоположную сторону платформы, сядьте в подошедший поезд и вернитесь на одну остановку. Выйдя из вагона, перейдите на противоположную сторону платформы. Там вас будет ждать потерявший вас товарищ.
   Как вести себя в случае, если вас разъединила толпа, вы теперь знаете".
   Слава поблагодарил милиционера за помощь и разъяснения, и милиционер пошел заниматься своими милиционерскими делами дальше, а ребятам представилась возможность оглядеться по сторонам.
   Станция Площадь Революции одна из самых старых и очень глубоких станций метро. Первые станции строили очень богатыми. Не жалели ни мрамора, ни хрусталя, ни бронзы на их украшение. На этой станции у колонн были расставлены статуи рабочих и крестьян разных профессий, а потолки украшены лепкой. Темно-красный мрамор стен очень хорошо сочетался с бронзой статуй. Вся станция в целом выглядела очень торжественно.
   Пройдя через череду подземных залов, украшенных мрамором и поднявшись на эскалаторе, Слава, Леша, Петя и пришельцы попали на станцию Боровицкая. Эта станция не выглядела так помпезно, как предыдущая. Ее строили сразу после второй мировой войны, когда страна переживала послевоенную разруху. Она была просто отделана кафельной плиткой.
   Слава спросил Лешу и Петю, почему они не в школе. На это Леша ответил: "Мы что, похожи на ненормальных, торчать в школе, когда к нам явились инопланетяне. Ясное дело, школа подождет, пока они не улетят"
   - Но мы не умеем летать. Мы вовсе и не прилетали сюда, а оказались здесь по воле мысли, по воле мечты. А как нам вернуться назад мы еще и не думали, - сказал Хан.
   - Есть способ, но для этого нужно поехать в Бологое вместе с Ваней и Соней и Машу разыскать. Это получится только в выходной. Сегодня среда, а поедем в субботу утром. А пока покажем пришельцам Москву. Можете поехать с нами, но я вашим мамам объяснять, где вы пропадали, не собираюсь. Звоните и договаривайтесь сами,- объяснил Слава,
   - Телефон у меня есть. Выйдем из метро, я позвоню маме. Она разрешит. А Петю до вечера никто не хватится. У него все на работе, - сказал Леша.
   - Тогда вперед, - сказал Слава, и все дружно сели в вагон.
   Эта линия метро не везде идет под землей. После станции Смоленской поезд выскочил на поверхность и переехал Москвареку по мосту. Потом он ненадолго ушел под землю, и после станции Киевская вагоны вновь оказались наверху. Так при солнечном свете наши герои добрались до станции Кутузовская и пешком отправились смотреть панораму Бородинского сражения.
   - Хотите, я расскажу вам про Наполеона? - спросил Леша.
   - Конечно, хотим. Нам вообще мало известно о вашей планете, - заволновался Хан.
   Леша достал из кармана незнакомую пришельцам вещь, похожую на две сшитые вместе пуговицы: одна - большая, красная, а другая - поменьше, черная.
   - Это вралка, такую - в "Детском мире" можно купить, - объяснил Петя, - она помогает складно рассказывать о чем угодно. Вралку нужно пристегнуть за петельку на одежде и держаться за нее во время рассказа.
   Леша пристегнул вралку к своей курточке, - Тогда слушайте, - добавил Леша и начал рассказывать, держась за пуговку.
  

7

О войне с Наполеоном

   Эти события происходили почти двести лет назад. Молодой корсиканец из небогатой, но многодетной семьи приехал в Париж на поиски счастья. Он решил испытать себя в воинской службе и поступил на службу в королевскую гвардию. Наполеон от природы был храбр и обладал незаурядными способностями к военной службе. За время Итальянского похода он дослужился от капрала до полковника. Он стал всеобщим любимцем парижан.
   Король, опасаясь его популярности, отправил Наполеона воевать в Алжир, где велась затянувшаяся и безуспешная война.
   Появление Наполеона на Алжирском театре военных действий коренным образом изменили ход войны. Вскоре Наполеон с победой Франции вернулся в Париж генералом.
   Еще несколько блистательных побед в Италии принесли ему такую популярность, что Наполеон без особых усилий захватил власть и стал императором Франции.
   Его заветной мечтой стало покорение всего мира. Вслед за Алжиром была покорена Италия, позже - Германия, Греция и другие государства западной Европы. Наполеоновская армия с каждой победой росла и на границе с Россией насчитывала уже сто тысяч солдат.
   В июле 1812 года французские войска перешли реку Неман и развязали войну с нашей страной. Русская армия в это время не была такой многочисленной, как армия французов и ей пришлось отступать на восток, оставляя врагу, родные города и села. Положение складывалось очень опасное. Существовала реальная угроза победы французов и порабощения России. Тогда царь Александр I направил командовать русской армией фельдмаршала Михаила Илларионовича Кутузова.
   Фельдмаршал был далеко не молод. В прежние годы он служил под командованием великого полководца Суворова. Во время боевых действий Кутузов был ранен в голову и потерял глаз. Среди солдат он слыл отважным командиром. Солдаты любили его.
   В те далекие времена солдат призывали в армию на двадцать пять лет, и многие бойцы лично знали Михаила Илларионовича. Они говорили: "Вот приедет наш Кутузов бить французов".
   Кутузов был осторожный стратег и старательно продолжал уклоняться от большой битвы, продолжая отступать. Так отступали до самой Москвы. Но дать генеральное сражение было необходимо. Местом для него Кутузов выбрал огромное поле в предместьях Москвы близ деревни Бородино.
   История войн прежде не помнила такого кровопролитного сражения. Бой длился двое суток. Утром третьего дня французы отступили.
   Кто выиграл это сражение сказать нельзя. Потери с обеих сторон были столь велики, что армии больше не могли вести военных действий. Кутузов решил оставить врагу Москву, но сохранить армию, тем самым не проиграть войну.
   Французы вошли в Москву. Город горел. Тогда еще великий завоеватель не понимал, что он в ловушке, что война им уже проиграна, но это было именно так.
   Ласковую и грустную русскую осень сменили холода. Наполеоновской армии в Москве стало нечего есть, и враг оставил город, надеясь пойти на юг, на Украину. В ста двадцати километрах от Москвы в маленьком городке Малоярославце русская армия наголову разбила Наполеоновское войско, и вынудила его отступить на смоленскую дорогу, разграбленную французами во время наступления. Так бесславно окончился поход Наполеона на Россию, а к 1814 году русские солдаты, освободив всю Европу, вошли в Париж. Империя Наполеона пала. На французский престол сел король.
   Я не рассказал подробно о битвах этой войны, о них очень много написано. Например, читайте "Бородино" М.Ю. Лермонтова - замечательная поэма.
   "Был еще партизанский командир гусар Денис Васильевич Давыдов - замечательно смелый офицер и прекрасный поэт к тому же", - добавил Петя.
  
   Кивер, ментик, ташка, шашка,
   Два закрученных уса,
   Пуншем залита рубашка,
   Да рубахою душа.
  
   Был Давыдов ростом малый
   И не вышел он лицом,
   Но, притом, был славный малый.
   Был, поверьте, молодцом!
  
   Петя рассказывал без вралки. Поэтому вышло не так складно, как у Леши.
   Тем временем вся кампания подошла к зданию, в котором размещалась панорама Бородинской битвы. Слава купил билеты, и всех поглотила война!
   Такого ужаса пришельцы еще никогда не видели. Их мирный разум не смог вместить в себя всю бессмысленность массового убийства, представшего перед ними. Они не смогли ничего понять, хотя панорама выполнена так мастерски, что все кажется настоящим, а воюющие солдаты и лошади - живыми. Зрелище это не для слабонервных.
   - Это ужасно, как разумные существа могут допустить такое, - возмущался Хан.
   - Надеюсь, в наше время войн не бывает? - Спросила Кура.
   -Нет, к нашему стыду сейчас на Земле несколько стран, где воюют: в Ираке, Палестине, Чечне.
   - Но это же ужасно. Как же это допускают ваши правители? - возмутилась Шара.
   - Чаще всего именно правители затевают войны. Народам войны не нужны. Война - для одних беды и горе, а для других нажива и огромные деньги. На нашей планете еще совсем не все в порядке, не то что на планете Двух Солнц, - с грустью попытался объяснить Слава.
   - А здесь, сейчас, не может начаться война? - спросил Пуз.
   - Нет, думаю, что нет, - ответил Слава. Его слова прозвучали не слишком уверенно.
   - Получается, что вы живете в вечном страхе перед войной, - решил Хан.
   - Нет, не совсем так, а отчасти ты прав, - ответил Слава.
   - Это все очень плохо и наводит тоску, - вздохнула Шара.
   - Давайте не думать об этом, и все будет нормально, - предложил Леша.
   - Попробуем, - ответил Хан.
   - Петя, ты так складно рассказываешь о войне, про Давыдова. Расскажи что-нибудь еще, - попросила Кура.
   - Хорошо, я постараюсь рассказать о войнах все, что знаю.
  

8

  

Рассказ Пети

   С самых древних времен, когда человек был диким и мало что умел делать, были люди, которые рвались к власти, используя всю свою злобу, хитрость и силу. Они затевали войну среди своего племени, а, став лидером, нападали на соседние племена, чтобы поработить их и завладеть всем, что было у завоеванного племени, а главное - захватить землю, на которой прежде жило племя. Племена были воинственные и менее воинственные. Их вожди жестокие и не очень жестокие. Все они воевали между собой. Войны бывали большие и продолжительные, короткие и маленькие, но на всех войнах гибли люди.
   В давние времена жил великий завоеватель Чингиз-хан - правитель татаро-монголов. Он захватил почти всю Азию и Европу. На Руси Татаро-монгольское иго продлилось почти тысячу лет. У Чингиз-хана была прекрасно организованная армия. Каждые десять воинов подчинялись своему десятнику, сто воинов или десять десятков - сотнику, тысяча - по-татарски - тьма, была отдана под командование темнику. Пеших воинов в армии Чингиз-хана не было. Вся армия была посажена на коней. Поэтому войска татар были очень быстры в передвижении. Каждый воин превосходно стрелял из лука, хорошо владел мечем и копьем. На мирные славянские племена татары наводили ужас, а жестокость орды не знала границ. Вот поэтому татаро-мангольское иго и просуществовало так долго. Петя умолк, и в кампании наступила тишина.
   . "Наверное, милиционер родился", - пошутил Слава.
   - Я вспомнил о Ганнибале. Был в древности такой полководец, Он воевал там, где теперь Италия и Греция. Его воины ездили на боевых слонах, хоботами держали огромные мечи и умели ими драться. Ганнибал выиграл много сражений и сумел осуществить зимой переход своего войска через Альпы со слонами и осадными машинами, чем привел в полное замешательство врагов, - рассказал Леша.
   - Был в древнем Риме царь - Александр Македонский. Он родился в Македонии, и его назвали Македонским по месту рождения, - начал свой рассказ Петя. Во времена его правления Римская империя стала самой большой на земле страной. Македонский завоевал все народы западной Европы. Он поработил даже Британские острова. Затем он организовал поход на восток и добрался до Вавилона. Там его поджидала болезнь и смерть. После смерти Александра его империя очень быстро развалилась, и Рим занял земли, которыми владел прежде, чем к власти пришел Македонский. Но его поход оставил заметный след в культуре стран Европы. Их языки сильно пополнились латинскими словами. Латынь - язык римлян теперь превратился в итальянский язык.
   Да и среди русских военных встречаются многие славные имена. Вот Дмитрий Донской. Прозвище Донской, князь Дмитрий получил за победу над татарами под предводительством Мамая - внука Чингиз-хана. Битва произошла на землях ныне принадлежащих Воронежской области, на Куликовом поле. После победы русского оружия армия Мамая вынуждена была отступить в столицу "Золотой орды" - Сарай (в настоящее время город Казань) и долго не тревожить своими набегами Московское княжество.
   Еще Казачий атаман Ермак совершил поход за Урал и присоединил к России почти половину Сибири. Отважный он был человек. Там в Сибири на берегу реки Иртыш его убили местные жители, хитростью заманив к себе.
   Позже Ерофей Павлович Хабаров прошел с отрядом всю Сибирь до самого Тихого океана и присоединил пройденные земли к России. Его имя носит город Хабаровск.
   Был еще князь Александр Невский (за победу на реке Неве). Он побил шведов на Чудском озере. Одетые в тяжелые железные доспехи рыцари были слишком тяжелыми и провалились под лед озера вместе с лошадьми.
   Мещанин Минин и Нижегородский князь Пожарский собрали ополчение и освободили Москву от поляков. В те времена Костромской мужик Иван Сусанин завел отряд поляков в глухой зимний лес. Сам Сусанин погиб, но и врагов погубил.
   Много побед досталось русскому оружию при царе Петре 1. В ранние годы своего правления Петр освободил от турок Крым, а позднее стал теснить шведов. Из сухопутных битв самая значительная - это битва под Полтавой. Здесь Швеция потеряла свою армию. Позже в морской битве в Финском заливе русские моряки потопили военный флот шведов, прекратив тем самым их безраздельное господство на балтийском море. Петр 1 прославился как очень деятельный царь. Он начал строительство нового города на Неве названным в его честь Петербургом. Во время царствования императрицы Екатерины II город приобрел ту красоту, какая сохранилась и ныне.
   Постепенно человек из первобытного превращался во все более цивилизованного. Осваивались все новые и новые науки, развивалась техника. Вместе с техникой совершенствовалось и оружье. В Китае изобрели порох, появились ружья и пушки. Войны стали кровопролитнее и ужасней прежних сражений. Во время первой мировой войны немцы впервые применили отравляющие вещества. Впервые использовалось оружие массового поражения, а в конце второй мировой - американцы сбросили на японский город Хиросима атомную бомбу - самое страшное оружие.
   Сейчас на планете хранится столько оружия, что каждого человека можно убить десятки, а возможно и сотни раз.
   - Это все оттого, что вы не глохнете взрослыми. Глухие - пользовались бы блокнотами, реже писали бы грубости друг другу. Всегда можно было бы прочесть о любой злобе. Вряд ли в таких условиях дело могло бы дойти до войны, - раскипятилась Шара.
   - Это совершенно новая мысль для движения "В борьбе за мир", - улыбнулся Слава.
   - Холодновато! - воскликнул Петя, - Нужно куда-нибудь двигаться. Мы стоим на морозе.
   - Может, в Лужники рванем? Там каток залит и на Воробьевых горах на трамплине лыжники могут тренироваться. Можно посмотреть, - предложил Слава.
   - Правильно, поехали! - согласился Леша.
   Снова метро, две пересадки, и вся компания на Воробьевых горах.
  

9

  

Царство спорта, льда и снега

   - Так вот он какой, ваш снег: белый, весь испещренный следами лыж, ног и саней, мягкий и очень холодный, - закричала Шара.
   - И очень скользкий, - растянувшись посередине тропинки, добавил Пуз.
   Максимально соблюдая осторожность, чтобы не упасть наши герои пробирались по берегу Москвареки к большому трамплину. Там, похоже, вот-вот начнутся какие-то соревнования.
   - Пончики, горячие пончики, подходи, налетай, не зевай, покупай. С пылу, с жару пять рублей за пару, - кричит румянощекая полноватая продавщица возле ларя с кофе и сладостями.
   - Хотите перекусить? - спросил Слава.
   - Да, неплохо бы, - стесняясь, признался Петя.
   - А что, здесь можно, вот так, запросто, взять и поесть? - удивился Хан
   - Да, можно, вот так, запросто, - улыбнулся Слава. Он купил всем по пластмассовому стаканчику кофе и по паре пончиков посыпанных сахарной пудрой. В придачу к пончикам полагались салфетки из бумаги с нарисованными нарядными красными цветами. Веселая компания с удовольствием съела и выпила все без остатка.
   - Пойдем поближе к трамплину, - предложил Петя. Пошли поближе к трамплину.
   Вдруг, неведомо откуда появились телевизионщики.
   - Служба новостей первого канала. Скажите, пожалуйста, кто вы такие и откуда вы?
   - Мы пришельцы из другого мира. Мы прибыли с планеты Двух Солнц, - ответил Хан.
   - А где же ваш космический корабль? - спросил тележурналист.
   - Никакого корабля нет. Мы сидели у себя дома на лужайке за столом и вспоминали о днях проведенных вместе с пришельцами с Земли и мечтали. И вдруг мы оказались в зрительном зале театра кукол, - объяснил Пуз.
   - Так вот и оказались?
   -Да, были на лужайке, раз, и мы здесь. Что тут непонятного? - добавила Шара.
   - Я их узнал, я вспомнил, я читал книгу "Алавер". Это герои книги. Нас разыгрывают. Это кибернетические куклы, - вмешался в разговор оператор.
   - Нет, мы самые настоящие, мы не куклы, - с обидой в голосе заявила Шара.
   - А чем вы докажите, что вы не куклы?- спросил журналист.
   - Мы вовсе не собираемся вам ничего доказывать. Просто верьте нам, а не хотите, так не верьте. Воля ваша. Это ничего не меняет. Счастливо оставаться. Ребята пойдемте к трамплину, - с явной обидой в голосе закончил этот глупый разговор Хан.
   - Розыгрыш, самый настоящий розыгрыш, - ворчал себе под нос оператор. Телевизионщики оставили ребят в покое.
   Тем временем начались соревнования по прыжкам с трамплина. Летающие лыжники просто потрясли пришельцев.
   - Это должно быть очень страшно на такой огромной скорости отрываться от земли и парить в воздухе. Очень даже можно упасть и сильно разбиться, - волновалась Кура.
   - Прыжками с трамплина занимаются очень опытные спортсмены. Так что все будет в порядке, - успокоил пришельцев Слава.
   После трамплина ребята пошли на каток. С большим трудом, но все же удалось подобрать подходящие по размеру коньки пришельцам. Хан поехал сразу и понемногу научился держать равновесие. У остальных инопланетян катание на коньках шло хуже. Они падали, едва успев стать на лед, но не сдавались, и, в конце концов, стали вполне прилично кататься. Коньки очень увлекли ребят. Накатались они только когда наступили сумерки.
   Очень довольные, но усталые возвратились они домой. Их встретил широкой улыбкой Дмитрий Михайлович: "Я завтра еду в Малоярославец и, если хотите, могу вас взять с собой, - предложил он, - Там можно покататься на лыжах".
   - Можно и нам поехать? - попросились Леша и Петя.
   - Если вас родители отпустят, но мы одну ночь переночуем там.
   - Спасибо, мы отпросимся и позвоним, - поблагодарил Шаховского Петя.
   - Друзья мои, заходите, будем ужинать, - позвал Дмитрий Михайлович.
  

ГЛАВА II

1

В провинции

   Путешествие в Малоярославец началось с Киевского вокзала.
   - Дмитрий Михайлович, у вас в Малоярославце какие-нибудь дела? - спросил Петя.
   - Напротив, я еду отдохнуть от дел. Малоярославец - моя Родина. Прежде покататься на лыжах я приезжал в Малоярославец со своими детьми. Теперь все они выросли и заняты каждый своими делами. Вот я и подумал: "Хорошо бы покататься на лыжах с вами. Вспомнить молодость" Правда, городок с тех пор здорово изменился. Теперь здесь много нового, но остались еще места, где все по-старому. Вот туда мы непременно сходим.
   - Как велика ваша планета! Мы уже столько время едим, да так быстро, а за окном все поля, леса, поселки, и нет им конца! - удивилась Кура.
   - Нужно ехать целую неделю на поезде, а доедешь только до края нашей страны. Это около четверти земного шара, - объяснил Петя, - Там океан. В океане есть остров Сахалин. Там работает мой папа. Я к нему летал. Там растут лопухи такие огромные, что вся наша компания может спрятаться от дождя под одним листом и бамбук. Говорят, что бамбук это трава, только очень высокая. А еще я видел в океане китов. Кит - самое большое животное на земле, а питается крошечными рачками - планктоном. Охота на китов запрещена во всем мире, а раньше, были времена, когда на китов охотились и почти всех их уничтожили.
   - Иногда в желудках у китов находят небольшой сгусток душистого вещества весом несколько килограммов - это амбра. Амбру используют для изготовления очень дорогих духов, а сама она стоит дороже золота. Прежде, когда китобои находили у кита амбру, то сразу становились богачами, - рассказал Леша.
   - Бывают случаи, когда киты безо всякой видимой причины выбрасываются на мелководье и гибнут. Никто не знает, почему они идут на самоубийство, - добавил Дмитрий Михайлович.
   - Еще много в природе не объясненных явлений встречается. Вот перелетные птицы, например, пролетают огромные расстояния и всегда возвращаются к родному гнезду. Разве это не удивительно? Или кошки к морозу всегда оборачиваются хвостом. Заранее мороз чувствуют. Как это у них, получается? - вспомнил Петя.
   - Или вот, красная рыба вылупится из икринки в самом верховье горной речки. Ее течение вынесет в океан, а она потом через четыре года, уже взрослой рыбой, в это же место приплывет метать икру. Ни за что она не спутает свой поток с другим. А их на ее пути множество! - заметил Леша.
   - У нас на планете Двух Солнц живут пуховые птицы гаро. Они никогда не прилетают для линьки на чужую ферму. Всегда летят только к себе домой, - рассказала Шара.
   Так незаметно, с разговорами и глядя в окно вагона на меняющийся ландшафт, наши герои приехали в Малоярославец.
   - Ой! Как много птиц!? - воскликнула Кура.
   На ветвях привокзальных тополей, на проводах и опорах контактной сети железной дороги, на карнизах здания вокзала, да и вообще, где только можно было приютиться, сидели довольно большие черные птицы.
   - Это галки, - объяснил Дмитрий Михайлович, - они никуда не улетают, живут в нашей полосе. Летом они селятся в полях, а зимой прилетают поближе к людям. Из-под снега им не добыть себе корм, а люди выбрасывают пищевые отходы и галки ими кормятся.
   - На лето к нам прилетают грачи. Это самые первые перелетные птицы. Раз грачи прилетели, значит, наступила весна, - добавил Леша.
   В Малоярославце оказалось гораздо больше снега, чем в Москве. Маленькие одноэтажные домики утопали в нем почти по самые крыши. Все ветви деревьев были покрыты инеем.
   - Как красиво здесь! - заметила Шара.
   - Просто сказочная красота, - добавил Пуз.
   - Мы очень правильно сделали, что приехали сюда, - заключил Хан.
   - Я рад, что вам здесь нравится, - улыбнулся Дмитрий Михайлович.
   В родительский дом Дмитрия Михайловича пошли пешком. По дороге от вокзала до центра, вдоль улицы высились современные многоэтажные дома, в которых не было ничего примечательного. А от центральной площади украшенной Успенским Собором пошли по улице Свердлова, где дома сплошь маленькие, деревянные, с резными наличниками на окнах. Возле каждого дома сад с фруктовыми деревьями и непременно вишняк, утопающий в снегу. Узенький тротуар от проезжей части улицы отделен канавой. Только ее не видно из-под снежного сугроба. Возле многих домов высокие тесовые ворота, которые редко открывают. Разве что дрова привезут, тогда и откроют, а так, пользуются маленькой калиткой возле ворот. Довольно полная старушка в валенках, овчинном полушубке и сером шерстяном платке чистит снег у калитки деревянной лопатою.
   - Здравствуйте, Димитрий Михайлович. Надолго ли к нам пожаловали?
   - Здравствуйте, Марья Васильевна. Пару дней проживу. Здоровы ли вы?
   - Здорова. Что со мной сделается, - отвечает старушка.
   - Это моя соседка. Мы уже почти пришли. Вон наш дом сразу за колодцем, - показывает на дом рукой Дмитрий Михайлович.
   Дом большой, старинный из толстых, ровных, совершенно одинаковых почерневших от времени бревен. На окнах тонкой работы резные наличники. Чувствуется рука скульптора. Фундамент из темного красного кирпича не виден. Он заметен снегом. На железной крыше тоже снег лежит толстым слоем. Да и двор весь в снегу, ни следочка на нем нет. Поднатужившись, открыли калитку, попали во двор. Проваливаясь в сугроб чуть ли не по пояс, пробрались к входной двери.
   "Вот мы и дома!", - говорит Дмитрий Михайлович. Холодно! На кухне в русской печи аккуратно сложены дрова, под ними растопка. Только поднеси огоньку - загорится.
   - Это моя сестра Маша была здесь последняя и все так хорошо устроила, - говорит Шаховской, зажигая печь. Огонек, сначала робко, потом все больше охватывает дрова, и вот затрещали они, загудело пламя и потекло из топки желанное тепло. Запахло тонким запахом берестяной смолы, дымком и чем-то очень знакомым и вкусным. Только никак не вспомнить чем. "Русским духом пахнет", - подметил Петя.
   Печь протопилась с полчаса, и в доме стало тепло. Дмитрий Михайлович поставил на огонь медный чайник и чугунный котелок. "Сварим сейчас кулеш и чайку деревенского с мятой организуем", - словно сам себе, сказал он.
   Ни московские дети, ни пришельцы прежде не видели русской печи. Они увлеченно разглядывали ее устройство. "Смотрите, дым то из топки идет вперед, а потом вверх. Того и гляди пойдет в комнату", - заметил Леша. Тем временем печь нагрелась настолько, что стало приятно приложить к ней руки и щеки, что ребята тут же и сделали.
   - Хорошо-то как! - прошептала Кура, но вышло достаточно громко.
   - Правда, хорошо! - восторженно согласилась Шара.
   Дмитрий Михайлович достал из рюкзака пшенную крупу, большую луковицу и кусочек свиного сала. Крупу он помыл в ковше, сливая несколько раз мутноватую воду тоненькой струйкой, и пересыпал в котелок с кипящей водой. "Пусть варится", - заметил он. Очистив лук, он порезал, его и сало мелкими кусочками и слегка обжарив на чугунной сковородке, добавил в котел. По кухне распространился непередаваемый запах. Так пахнет только кулеш! Разложив дымящуюся кашу по деревянным мискам большой старинной ложкой, Дмитрий Михайлович пригласил ребят к столу. Все, и московские дети, и пришельцы ели кулеш с большим удовольствием.
   - Очень вкусно, - промолвил Пуз.
   - Это все русская печка виновата. На газовой плите такой кулеш не получится, - объяснил Дмитрий Михайлович.
   Ароматный чай тоже пришелся всем по вкусу. Леша выпил три чашки, так он ему понравился.
   - Смотри, лопнешь, - смеялся над другом Петя.
   - Покушали? Теперь пошли кататься на лыжах, - позвал всех Дмитрий Михайлович.
   Целая охапка лыж ожидала ребят в холодном чулане. Каждый нашел себе лыжи не только под рост, но и под вкус. Проехав на лыжах прямо от крыльца несколько кварталов, наши герои оказались на Миллионной горе. Ее склон, несколькими крутыми террасами, разделенными обрывами, на которых не держался снег, так они круты, раскатился по лугу, образованному долиной речки. Вот здесь и были положены несколько трасс для катания на лыжах. Ребята выбрали самую отлогую и простую лыжню. Но, все равно, ехать первый раз было страшновато.
   Спустившись раз, наши герои осмелели и стали кататься с удовольствием. Хан даже освоил лыжню сложнее первой. Ребята разгорячились от быстрых движений.
   - Уф, жарко, - отдувался Пуз
   - Вот вам и холодный снег, - вскарабкавшись на самый верх склона, заметил Хан.
   - Да, наш снег не всегда холодный, - рассмеялся Петя.
   - Топор лучше шубы греет, - прибавил Леша.
   - Как это, лучше шубы, - не понял Пуз.
   - Это, когда дрова в лесу рубят, то и в мороз жарко. Вот, говорят, что топор греет, - объяснил Леша.
   - Теперь понятно.
   Усталые, с румяными щеками и очень довольные вернулись наши друзья домой. На ужин была жареная картошка и квашеная капуста. Картошку чистили все вместе. Каждому достался ножик. После ужина сидели в теплой гостиной и рассказывали разные интересные истории и так скоротали время до сна.
   Утром Дмитрий Михайлович предложил съездить ребятам в Калугу, в музей Циолковского.
  
  

2

  

Дорога в космос

   Немногим больше часа на электричке, и мы в Калуге. До музея космонавтики быстро доехали на автобусе.
   Когда-то большой, двухэтажный дом, в котором жил Константин Эдуардович Циолковский, теперь рядом с громадой музея космонавтики, кажется крошечным. Но именно в этом доме калужский учитель физики разработал теорию реактивного движения и предложил многоступенчатые космические корабли, здесь он рассчитал значения первой, второй и третьей космических скоростей. Здесь в маленькой мастерской строил он свои слуховые аппараты, так как плохо слышал, и первые ракеты, на которых он проверял достоверность своих расчетов.
   Он был удивительным человеком. Он верил, что на любом астероиде есть разумная жизнь. Он мечтал встретиться с этим разумом и верил, что любой разум в космосе гуманен и не принесет вреда человеку. Циолковский родился слишком рано. Его мысли были чужды современникам. Он слыл мечтателем и чудаком среди калужских обывателей.
   Почти полвека спустя под руководством Сергея Павловича Королева началось серьезное освоение космоса. В 1957 году был запущен первый искусственный спутник земли, открыв человечеству новую эру в его деятельности. Это был серебристый металлический шар немногим меньше полуметра диаметром, из которого торчали четыре "уса" антенны. Его копию наши герои увидели сразу, как вошли в огромный зал музея. Потом было много удачных полетов, случалось, были и неудачи, гибли люди, но космическая техника развивалась и продолжает развиваться сегодня. Уже человек побывал на Луне, уже космические станции посетили Венеру и Марс и вскоре отправится новая экспедиция на Марс с людьми. Обо всем этом ребята узнали из экспозиции музея. Они увидели дублеров всех отечественных кораблей, когда-либо стартовавших с космодрома Байконур.
   - А разве не проще попадать на другие планеты через кубок? - спросила Шара.
   - К сожалению, на Земле основной закон метафизики: "Энергия перехода зависит от состояния души" действует далеко не везде и совсем не для всех, - подумав, объяснил Дмитрий Михайлович, - поэтому космические корабли надежнее, чем кубок. Может быть, наши ученые еще не знают многого. Возможно, со временем их взгляды на метафизику изменятся и тогда ..., да мало ли что может случиться тогда? Я всю жизнь посвятил искусству, я мало, что понимаю, в современной физике, но я верю в человеческий разум, который победит все барьеры, возникшие на пути его мысли.
   После музея космонавтики наши герои некоторое время побродили по набережной замерзшей Оки и благополучно вернулись в Малоярославец, а вечером вернулись в Москву полные впечатлений от интересной поездки.
  

3

  

Сенсация

   В поезде метро к нашим героям подошла молоденькая девушка в коротенькой дубленке и без головного убора. Ее густые и длинные каштановые волосы вполне могли защитить их хозяйку от мороза.
   - Ребята, меня зовут Ира. Я работаю на радиостанции "Маяк". А вы, правда, пришельцы с Планеты двух солнц? - спросила она, вертя в руке сотовый телефон.
   - Нам никто не верит, - ответил ей Пуз.
   - А я верю. Расскажите, как вы попали сюда? Через кубок?
   - Да нет. Сидели мы все вместе за столом у себя в поселке Цветущих Клумб, вспоминали времена, когда у нас гостили пришельцы с Земли и вдруг раз, и мы здесь. Сидим в зрительном зале центрального театра кукол, - вступил в разговор Хан.
   - И что же вы планируете делать?
   - Ничего мы не планируем. Все как-то само собой получается. И Москву немного посмотрели, и в провинции побывали. А что дальше, увидим, - объяснила Кура.
   - Они мои гости, - добавил Дмитрий Михайлович, - не волнуйтесь, не пропадут.
   - Скажите, а какие у вас сложились впечатления о Земле?
   - Очень противоречивые впечатления. То, что на Земле бывают войны - это ужасно. В остальном, впечатления приятные. Люди живут каждый сам по себе. Никто никого не трогает. Все вокруг чужие друг другу. У нас на Планете двух солнц иначе. Все рады видеть друг друга, каждый рад помочь тебе, а ты рад помочь другому, - высказалась Шара.
   - А что бы вы хотели еще увидеть?
   - Не знаем, например океан и остров Сахалин. Нам о нем немного рассказали, - рассудил Пуз.
   - Я попробую организовать что-нибудь в этом роде, - пообещала Ира.
   - Мы приехали. До свидания, - дружно хором, но не слишком громко попрощались с ней наши герои и вышли из вагона.
   В девятнадцать часов по московскому времени на волне радиостанции "Юность" грянул гром: "В это самое время Москву посещает группа инопланетян гуманоидного типа, прибывшая к нам из дальнего космоса из системы какой-то двойной звезды, именуемой ими планетой Двух Солнц. Интервью с пришельцами провела Ирина Богородская - наш собственный корреспондент. Вот, что ей удалось выяснить". Далее передали магнитофонную запись беседы Ирины с нашими гостями, ничего не прибавив и не утаив. Богородская заострила внимание на том, что пришельцы рвутся попасть на Сахалин, хотя этого из интервью никак не следовало. Дальше передачу сообщения повторяли каждые пол- часа, а затем с пометкой: "по сообщению ИтарТАСС" стали передавать по каналам центрального телевидения.
   Утром Шаховскому позвонила Богородская, извинилась за ранний звонок и за то, что воспользовалась этим телефоном без его разрешения.
   - Дмитрий Михайлович, вашим гостям лучше всего посидеть дома. Иначе их одолеют журналисты. С Сахалином у меня ничего не выходит, а вот посмотреть извержение Ключевской сопки, пожалуй, удастся. Вулканологическая экспедиция на Камчатку отправляется завтра вечером. Инопланетян возьмут с собой.
   Вы уж простите меня, Я вовсе не хотела поднимать шума в эфире. Это все мой начальник. Это он поднял шумиху вокруг инопланетян. Зато, благодаря шумихе, наши гости побывают на Камчатке.
   - Я все понял. Спасибо и до свидания Ира, - не слишком довольный этими новостями ответил Шаховской и повесил трубку телефона.
   Весь этот и следующий день наши ребята провели дома. Они с большим интересом смотрели телевизор и листали книги по искусству, которых здесь было очень много.
   Вечером следующего дня за ними приехала Ира Богородская и на редакционном микроавтобусе повезла наших героев в аэропорт Домодедово, где их ждал рейс на Петропавловск Камчатский.
   На Суворовском бульваре у микроавтобуса спустило колесо. "Придется немного погулять, пока я поставлю запаску", - попросил ребят шофер. Пришельцы и Ира вышли на тротуар, прошли немного вперед в сторону Арбатской площади. Было пасмурно и холодно. Того гляди пойдет снег. Пешеходы кутались в меховые воротники и глубже натягивали шапки. Да и наши герои, чтобы не замерзнуть, двигались вприпрыжку, не особенно глядя по сторонам.
   В очень старом одноэтажном доме, каких, пожалуй, теперь и не встретишь в Москве, открылась парадная дверь и из нее вышла на тротуар и быстро пошла прямо по трамвайным путям, через маленькую калитку на бульвар старушка и затерялась среди заснеженных кустов и деревьев. Вслед за старушкой из двери хлынул поток яркого солнечного света и рассыпался брызгами по тротуару, ограде бульвара, укрытым снегом ветвям кустов и деревьев. Снег заиграл разноцветными искрами, превращая небольшой участок бульвара в сказочное чудо.

4

  

Это могло произойти, или произошло давным-давно

   - Ой, что это? - воскликнула Шара.
   - Похоже, там прячется солнце! - закричал Пуз и заглянул в дверь.
   За дверью была облезлая прихожая, из которой можно было попасть в четыре квартиры и через черный ход во двор. Сквозь настежь открытую дверь черного хода светило яркое летнее солнце. Пуз бегом промчался через прихожую и оказался во дворе. За ним подоспели и остальные ребята, а следом, неторопясь, пришла Ира.
   Двор встретил наших героев летним зноем, зеленой травой и пыльной тропинкой. На тропинке в пыли купались куры. Гордый красно-коричневый петух увлеченно разбирался со свежей лошадиной кучей и не редко находил в ней зернышки овса. Сам он их не ел, а подзывал поочередно то одну, то другую курочку. Те клевали угощение и, томно кудахча, возвращались купаться в пыли. Петушок же очень довольный собой вытягивал что было мочи шею, хлопал крыльями и кричал: "Кукареку!" В углу двора стояла, высоко подняв оглобли, грузовая телега с небрежно брошенной охапкой сена, а сразу за телегой был вход в хлев. Его дверь была открыта настежь, и из-за нее пахло коровой и слышалось хрюканье свиньи.
   В противоположном конце двора в большой черной от старости бревенчатой избе была пекарня, из которой распространялся густой и сытный запах только что испеченного хлеба. Открылась дверь, и на покосившееся крылечко выскочил мальчик лет двенадцати. Его светлые, словно пшеничная солома волосы, остриженные под горшок, сегодня явно не встречались с гребнем. На мальчике была одета голубая косоворотка, подпоясанная синим шнурком, серые с белыми полосками штаны и лапти. На шее у мальчика висел лоток с пирогами.
   Пироги вкусные,
   Пироги капустные,
   С репой, с маком,
   С ревенем, с таком,
   С грибами и курятиной,
   С кашей и зайчатиной,
  
   С пылу, с жару,
   Копеечка за пару.
   Чем пирог не хорош?
   Так и быть отдам за грош.
  
   Подходи, налетай,
   Не зевай, покупай.
   - Ты чего разорался с крыльца-то, кто тебя здесь слышит? - рассердилась на мальчика полная женщина, одетая в белый платочек и белый фартук поверх домотканого льняного сарафана.
   - Я так, матушка голос разминаю, пробую.
   - Ступай милый, ступай с Богом, - напутствовала мальчика мать, перекрестила его и скрылась за дверью.
   Мальчишка осмотрел знакомый ему двор и был поражен увиденным: в дальнем конце двора стояла девица в немыслимом наряде и рядом с ней маленькие очень смешные существа в шутовских костюмах.
   - Эй, скоморохи, здесь вам веселить некого. Вам на Тишинский рынок или в Нескучный сад идти нужно. Там для вас потеха найдется. Лучше же всего в Преображенское. Юного царя нашего, Петра Алексеевича потешать. Хотите, могу вас с собой взять, только пироги дорогой продам? Это не долго, сейчас торговля бойко идет.
   - До Преображенского очень далеко, на чем туда поедем? - спросила Ира.
   - Совсем не далеко. Часа за два свободно дойдем. Я уж не раз ходил.
   - А что, правда, там можно царя Петра Алексеевича увидеть?
   - Обязательно увидим. Он свои потешные полки там муштрует, - ответил мальчик.
   - А что, ребята, познакомимся с русским царем, который жил давным-давно, кстати, очень популярным у русского народа, - предложила пришельцам Ира. У нее, конечно, был как у журналиста свой собственный интерес. Вдруг удастся взять интервью у Петра I!
   - Конечно, интересно. Нам Ваня рассказывал о древней Ассирии. Нам понравилось, - согласился Хан. Остальные ребята тоже были согласны.
   - Пойдем, познакомимся с этим древним мальчиком, - Позвала Ира.
   - Меня зовут Сашка, сын Меньшиков, - поклонился подошедшим путешественникам мальчик.
   - Я Ира, а это Хан, Кура, Пуз и Шара. Они мои гости. Они сюда прибыли издалека.
   - То-то, они такие дивные. У нас таких не встретишь, - ответил Сашка.
   - А я про тебя все наперед знаю. Ты у царя Петра важным человеком станешь, - объявила Ира.
   - Да будет вам такие шутки шутить. Я кто есть - голь лапотная, а он Царь!
   - А выйдет все равно, по-моему. Быть тебе важным человеком в государстве нашем!
   - Не стоит вам, только познакомившись, ссорится, - вступил в разговор Хан.
   - Правда, мне некогда, пироги стынут, так что пошли, раз собрались, - заторопил наших героев Саша.
   Вся компания вышла из двора и пошла узкими зелеными улочками в сторону кремля. Часто попадающиеся навстречу прохожие или проезжающие в колясках и телегах люди с огромным любопытством разглядывали пришельцев. Многие, посмотрев на них, крестились, произнося себе под нос: "Свят, свят, свят, спаси и помилуй мя, грешного".
   А Саша кричал во все горло: "Пироги вкусные, пироги капустные...", и на удивление наших путешественников довольно бойко торговал пирогами.
   Незаметно улочки пошли вниз, и ребята спустились к берегу речки Неглинки. Здесь торговля пошла еще бодрее. Вдоль берега тянулся длинный ряд лавок и мастерских ремесленников, толкался торговый люд, и было много покупателей и покупательниц. Сашина торговля пошла полным ходом, и вскоре его лоток опустел. Мальчуган попросил схоронить лоток знакомого шорника Фому Ниловича, и тот согласился прибрать его до вечера.
   - Теперь я свободен. Можно и к царю, - весело посмотрев на ребят, бросил Саша. И тут раздался первый удар колокола. Зазвонили колокола Успенского Собора. Вслед за ними малиновый перезвон поплыл над Москвой. Звонили сотни звонниц в сотнях московских церквей, да так слажено, словно ими руководил невидимый дерижер.
   - Что это? - спросила Шара.
   - К обедне звонят, - ответил Саша.
   Тем временем наши герои по Неглинной улице вышли в Охотный ряд, затем через Лубянскую площадь и несколько переулков вышли к Кремлю. Его неприступные белокаменные стены совершенно потрясли Иру. Стены нынешнего краснокирпичного кремля оказались значительно ниже прежних, белокаменных. Красная площадь, вымощенная белым булыжником, в нижней своей части была украшена собором Василия Блаженного, но он казался много выше, чем в наши дни, Да и выглядел он совсем еще новым, словно только что построенным. По площади прогуливались богатые барыни со своими семействами, раскланивались при встрече со знакомыми и судачили с ними обо всем на свете. А колокола все звенели, наполняя душу необъяснимым покоем, тихой радостью и желанием творить добро.
   Саша провел нашу компанию через Немецкую слободу на берег Яузы. Немного потолкавшись у причалов, он радостно возвестил: "Не придется топать пешком. В Преображенское отправляется вот эта барка. Кормчий согласился нас подвести. Больно охота ему рассмотреть вас поближе. Так, что пошли, ребята".
   - Вы, чьи будете? - спросил кормчий.
   - Иноземцы они, - понимая, что правду рассказать нельзя, не поймут, ответила за всех Ира.
   - Мадагаскарцы, видать, я таких, только ростом поболе, в Копенгагене видел, те Мадагаскарцы были, тоже чернявы да худющие как энти, - разболтался старый совсем седой матрос, - Они на индийском языке изъяснялись, а вы по-каковски понимаете?
   - Они все по русски понимают, и говорить могут, - ответил Саша.
   - Чудно! Мадагаскарцы, а по русски знают.
   - Будет тебе, дядька Кривобой, скоморохи они, едут царя нашего тешить. Не смущай ребяток. Они и так страшатся, - вступил в разговор молодой матросик Ваня.
   Наши герои и впрямь от избытка впечатлений приутихли и сидели среди тюков, словно чего испугавшись.
   - Не бойтесь Мадагаскарцы. Раз вы скоморохи царевы, чего вам бояться, - успокоил ребят дядька Кривобой.
   А барка тем временем отплыла от берега и вскоре Немецкая слобода осталась позади. На высоком правом берегу потянулись яблоневые и вишневые сады, а слева на заливных землях раскинулись бескрайние огороды. Все больше здесь росла капуста, но встречались репа, свекла, морковь и огурцы. Везде: и в садах и в огородах работали крестьяне. Там, где работали группами, особенно девушки, пели. Пели то весело и звонко, то грустно и протяжно, но всегда красиво.
   По реке и вверх и вниз плыли лодки, груженные разнообразными товарами. Много в чем нуждалась Москва, и многое сюда доставлялось по реке.
   - Вот вам и Преображенское, - указывая рукой на высокий старый деревянный терем на крутом берегу сказал дядька Кривобой. Барка плавно подошла к причалу и легко закачалась на мелкой волне. Началась разгрузка. Наши герои по крутой деревянной лестнице поднялись наверх. Саша, не смотря на свой простой наряд, держась с достоинством, обратился к женщине, стоявшей возле крыльца со скучающим видом: "Милостивая сударыня, я привел очень смешных скоморохов развлечь батюшку Петра Алексеевича. Извольте доложить, я Сашка Меньшиков"- Знаю, знаю, сейчас доложу, - качая головой, явно не одобряя дружбу царя с простолюдином, - ответила она.
   - Так ты с царем знаком? - удивилась Ира.
   - Уж год слишком как, - ответил Саша.
   Женщина ушла и у наших путешественников появилась возможность рассмотреть терем. Он был высок, в три этажа. В средней части был устроен парадный вход с широким крыльцом, украшенным резными колоннами. Влево и вправо от средней части располагались крылья по два этажа, завершавшиеся трехэтажными башенками. Когда-то давно терем был выкрашен белым, но краска от времени осыпалась, и теперь всюду чернели потемневшие от времени бревна. В народе терем называли старым дворцом, так что и мы будем его так называть.
   Тут на крыльцо выбежал мальчик лет девяти одетый в голубой атласный кафтан, синие штаны и высокие сапоги.
   - Саша, друг любезный, здоров ли ты?
   - Вот смотри, скоморохов тебе привел, правда, смешные?
   - Я таких не видал прежде. Давай возьмем их с собой в потеху.
   Маленький царь с оживлением стал распоряжаться, чтобы позвали нужных ему людей: "Князя-Кесаря позовите и Ваню Бутурина тоже. Как найдете тот час и выступаем".
   Не прошло и десяти минут, как все были на месте. Собрался отряд человек около пятидесяти. Потешное войско построилось в колонну и выступило в направлении деревни Кожухово. За ним пестрой гурьбой пошли карлики и юродивые. К ним царь велел присоединиться и нашим героям.
   Потешные солдатики маршировали ничуть не хуже настоящих войск на параде. Они были обучены и вымуштрованы на славу.
   Недалеко от деревни были построены укрепления - высокая стена на земляном валу, а перед ней ров, наполненный водой.
   Часть войска под командованием Вани Бутурина, важно называемого "Генералиссимусом", поднялась на укрепление, а остальные под командованием Князя- Кесаря (Феди Ромадановского) тоже генералиссимуса, были готовы к штурму крепости. Царю отвели должность бомбардира в войске штурмующих. Несколько карликов и наши герои стали немного поодаль в качестве судейской коллегии. Очень толстый карлик махнул носовым платком и "битва" началась. Войска рубились, как настоящие с той лишь разницей, что мечи были деревянными, а пушки стреляли холостыми зарядами. Понадобилось меньше часа и крепость пала. И победители и побежденные ликовали, кричали: "Ура! Виктория. Ура! Виктория". Нашумевшись, войска построились в колонну и маршем отправились в Преображенское, где всех ждал обед.
   - Нам пора возвращаться, - сказала Ира подошедшему Саше.
   - Я с вами не поеду, а вас постараюсь отправить, - ответил он.
   Вскоре они вместе с Сашей были на берегу Яузы. Саша нашел ялик и двух гребцов, он от имени государя повелел отвести гостей в Москву. А еще через два часа наши герои вышли из подъезда на Суворовский бульвар и тут же встретились с водителем микроавтобуса. "Поехали, колесо готово", - улыбаясь, сказал он.
  

5

Через всю страну

   Приехали наши герои в аэропорт вовремя. Только что началась регистрация пассажиров. Этим же рейсом в Петропавловск Камчатский летел главный вулканолог страны доктор физических наук профессор Николай Иванович Платов. Ира подвела к нему наших путешественников: "Знакомьтесь, это Пуз, Шара, Хан и Кура, а это ваш покровитель - Николай Иванович. Это в его власти было решить брать или не брать вас на вулкан. Как видите, Николай Иванович разрешил".
   - Сейчас начнутся хлопоты с регистрацией. У меня очень много научного багажа, а потом в самолете мы обязательно побеседуем.
   - Заранее спасибо, - вежливо сказал Хан.
   Они встали в очередь на регистрацию, вскоре их проверили на металлоискателе и все прошли в галерею на посадку. Николай Иванович где-то замешкался. Ему пришлось оплатить за излишний вес багажа. Он появился самый последний, когда уже открыли выход на винтовую лестницу ведущую на аэродром. Там всех пассажиров посадили в автобус и отвезли к самолету.
   Огромный ИЛ-62 поразил воображение пришельцев
   "Неужели эта громадина может подняться в воздух?", - поразился Пуз.
   - Полетит, не сомневайся, еще как полетит, - убедительно сказала Ира.
   Вся компания, включая и Николая Ивановича, поднялась по трапу и вошла в самолет.
   - Как здесь красиво, - с восторгом воскликнула Кура. Ей очень понравились мягкие пастельные светло-серые и темно-серые тона отделки салона самолета, мягкий, но в то же время достаточно яркий свет, легкий, не навязчивый свист вентиляции и удобные кресла, стоящие ровными рядами от самого начала до конца салона. Сквозь продолговатые иллюминаторы видны огни аэропорта. Все пассажиры неспешно расселись по своим местам, пристегнули ремни и приготовились к полету. Окончилась посадка. Стюардесса закрыла входную дверь, от самолета отъехал трап. Загудели двигатели. Самолет плавно тронулся и покатил к взлетно-посадочной полосе. У полосы он остановился. Пилоты получили по радио разрешение диспетчера на взлет, и самолет рванул с места в карьер, вдавливая пассажиров в кресла. Неистовый рев моторов, и самолет оторвался от земли. Минут десять шел набор высоты, а потом лайнер лег на курс, и создалось впечатление, что он просто висит в воздухе и никуда не двигается.
   Шара сидела рядом с иллюминатором и не отрывая восторженного взгляда смотрела в окно. Горизонт отодвинулся бесконечно далеко и растворился в дымке. Кое-где под ними проплывали небольшие облака, а большая часть поверхности земли была видна. Поля, поселки дороги перемежались участками леса. Серебряной лентой вилась большая река. В нее впадали десятки речек поменьше и сеть ручейков замысловатым узором покрывала пространство внизу. А с запада все это освещало уходящее солнце. Оно необычно быстро стремилось к горизонту и довольно скоро за окном стало темно.
   Николай Иванович объяснил ребятам, что когда летишь на восток, то скорость самолета складывается со скоростью движения солнца по небосклону. Поэтому так быстро стемнело. Зато совсем скоро мы влетим в новый день и встретим восход солнца.
   - Я никогда раньше не летала на Дальний восток и не знала об этом феномене, - призналась Ира.
   - Зато, когда летишь обратно то, если вылетел утром - весь полет утро, а вылетел ночью - ночью и прилетишь.
   - Николай Иванович, пожалуйста, расскажите нам о вулканах, - попросил Хан.
   - Пожалуй, теперь самое подходящее время для рассказа. Лететь нам еще очень долго, и обед не скоро, - согласился Николай Иванович, - Но начинать придется с самого начала, с рождения планеты.
   Это было сто тридцать миллионов лет тому назад. Огромная очень старая звезда умирала. Она была так тяжела, что давление в ее середине составляло сотни тысяч атмосфер. И вот, настал момент и нейтроны, не выдержав такого давления, развалились на протоны и электроны. Освободилась колоссальная энергия и звезда взорвалась, расшвыряв на миллиарды километров сгустки материи из которой прежде состояла звезда. Вначале это была высокотемпературная плазма, но время шло, плазма остывала и превращалась в раскаленные газы, потом в жидкости. Под действием силы тяжести жидкость приобретала шарообразную форму и продолжала остывать дальше. Из самой большой массы получилось новое солнце, и в нем начался синтез водорода в более тяжелый химический элемент гелий. Под действием этой реакции солнце вновь стало нагреваться и нагрелось до состояния нынешнего солнца. Капли поменьше образовали планеты. Многие из них остыли настолько, что покрылись твердой коркой. Такой стала наша планета. Внутри она до сих пор кипит и бурлит, выделяя большое количество газов. Эти газы вырываются наружу, образуя вулканы и гейзеры. Это вкратце все, что вам следует знать из теории. С практикой встречи с вулканом вы скоро познакомитесь.
   - Так когда-нибудь планета остынет на столько, что жидкой части не будет, тогда и вулканов не будет? - спросила Кура.
   - Нет, этого не случится. То тепло, которое планета получает от Солнца, полностью компенсирует тепло, отдаваемое Землей в космос. Так что процесс давно уравновесился.
   Стюардесса стала разносить ужин. Еда в самолете это предмет для самостоятельного рассказа. Обязательный атрибут обеда или ужина это курица, приготовленная по специальному авиационному рецепту. Да и курица особой авиационной породы. Меньше ее вы нигде не встретите. Вы попробуете возразить: де мол, это еще совсем маленький цыпленок. Нет, нет и еще раз нет! Цыпленок не может быть таким жестким. Столь жестким может быть только очень старая курица. Еще будет крошечная чашечка горячей воды в которой удастся растворить крошечный пакетик кофе и не менее крошечный пакетик сахара. Все остальное это маленькие коробочки и пакетики с малюсенькими частичками всего на свете. Даже ложка, вилка и нож здесь крошечные и в пакетике. Пока откроешь все коробочки и кулечки, создается миф о том, что пассажир сыт.
   Много раз летавший в дальние края Николай Иванович достал из своей спортивной сумки огромный термос складные стаканчики и всех оделил горячим кофе и бутербродами с колбасой. "Это чтобы не развивался склероз, - пошутил он, - это чтобы не забыть, что был ужин".
   После ужина большинство пассажиров задремали, откинувшись на спинки кресел. На час-другой уснули и наши путешественники. Первым проснулся Пуз. Его разбудило ослепительно яркое восходящее солнце. Он приник к иллюминатору, и не мог наглядеться увиденным зрелищем. На сколько хватало глаз, под крылом самолета простиралась тайга. Нигде не было никакого жилья, ни дороги, ни тропинки. По-видимому, здесь никогда не ступала нога человека. Проснулся Николай Иванович. Пуз спросил его: "Вы это видели?".
   - Здесь очень безлюдные глухие места. От Магочи до Магдогочи простирается непроходимая заболоченная тайга почти не изведанная человеком. Одно слово Сибирь.
   - Нам долго еще лететь? - спросил Пуз.
   - Мы еще только на пол пути, - ответил Николай Иванович.
   Проснулись и остальные ребята. Они по очереди садились у иллюминатора и любовались необъятными просторами, проплывающими под крылом самолета.
   - Какая огромная ваша земля, - восторгалась Шара.
   - Что ты, Шара, это только крошечная ее часть видна в иллюминатор, - объяснила Ира.
   - Расстояние от Москвы до Петропавловска не составляет и трети длины параллели, вдоль которой мы пролетаем - добавил Николай Иванович.
   Широкой лентой с юга на север протянулась огромная река. В нее впадали справа и слева десятки рек и речек поменьше.
   - Это Енисей, одна из трех великих сибирских рек, - сказал Николай Иванович.
   - А какие еще великие сибирские реки есть на земле? - спросила Кура.
   - Когда вы спали, мы пролетели Обь, а через пару часов будем пролетать над Леной - самой длинной рекой Сибири, - ответил Николай Иванович.
   - Еще есть Амур - самая полноводная река Сибири, но Она течет на восток и впадает в Тихий океан. Мы ее пролетать не будем. Она останется много южнее нашего маршрута, - добавила Ира.
   Пока шел неспешный разговор, солнце успело подняться высоко над горизонтом, будто сейчас не раннее утро, а давно уже наступил день.
   - По местному времени сейчас около одиннадцати часов и скоро наступит полдень, - объяснил Николай Иванович, - между Москвой и Петропавловском Камчатским разница во времени девять часов. Когда в Москве три часа дня, в Петропавловске Камчатском полночь.
   - Действительно, когда летишь на восток, то из жизни пропадают эти часы, - сказала Ира.
   - Они возвращаются, когда летишь обратно, - заметил Николай Иванович.
   Подали завтрак. В салоне почувствовалось оживление. Зазвенели ложки, зашуршали пакеты. Самолет заложил очередной небольшой вираж.
   - Хотите, объясню, почему самолет периодически поворачивает, - спросил Николай Иванович.
   - А разве самолет поворачивает. Я думала он все время летит на восток, - удивилась Ира.
   - Если все время лететь одним и тем же курсом то попадешь когда-нибудь на северный полюс, а не в Петропавловск Камчатский. Чтобы это не произошло приходится периодически корректировать курс на несколько угловых градусов к югу. Это не сразу понятно, но поверьте на слово: это так.
   - Николай Иванович, а где же ваш огромный научный багаж. Его что-то не видно, - вдруг вспомнил Пуз.
   - Не волнуйся. Багаж цел. Он летит вместе с нами под полом. Там находится грузовой отсек, - объяснил ученый.
   Тем временем ландшафт под самолетом изменился. Редколесную заболоченную тайгу сменили высокие сопки поросшие могучими елями. соснами и кедрами. Сквозь кроны деревьев почти нигде не было видно земли. Словно серебряные нити сверкали среди сопок горные ручьи и речки. Но, как и прежде нигде не было видно даже намека на человеческое присутствие.
   - Удивительно, сколько у вас необжитой земли! У нас на планете Двух Солнц подобное увидеть просто не возможно. Кроме пустыни у нас везде живут горланы и оралы, - воскликнул Хан.
   - Что правда, то правда, много у нас еще не обжитых мест в стране, - согласилась Ира.
   - Мы пролетаем сейчас над такими местами, где жить очень трудно, если не практически не возможно. Здесь очень суровые и продолжительные зимы, а лето короткое, с неисчислимыми полчищами комаров, москитов и гнуса от которых нет спасения. Кроме того, здесь пока еще нет дорог. Сюда практически невозможно добраться. Но геологоразведовательные экспедиции постепенно добираются и до этих мест очень богатых различными полезными ископаемыми. Придет время и здесь появятся шахты, скважины и прииски, - рассказал Николай Иванович.
   - Смотрите, это, наверное, Лена, - указала вниз на широкую ленту реки Шара.
   - Да, Лена, - подтвердил ученый.
   Полет продлился еще несколько часов. Наши путешественники заметно устали от однообразного положения тела, и были очень рады услышать, что самолет идет на посадку. Все пристегнули ремни и были готовы завершить рейс.
   - Ребята, смотрите, я вижу вулкан, он дымится, - закричала Шара и уступила место у иллюминатора Куре. Действительно вправо и немного вперед по курсу самолета была видна Ключевская сопка, а еще дальше простирался до самого горизонта Тихий океан.
   Через несколько минут самолет, выполнивший рейс 112 Москва - Петропавловск Камчатский совершил посадку в аэропорту Петропавловска. Стюардесса сообщила, что температура воздуха в Петропавловске 32 градуса мороза. Одевайтесь теплее.

6

Извержение вулкана

   Московских гостей встречала начальник лаборатории исследования лавы и других вулканических пород доктор геологии Ольга Петровна Знаменская. За гостями пришел большой автобус института вулканологии. Это оказалось кстати, поскольку, когда получили багаж, то его собралась огромная куча, занявшая всю заднюю часть автобуса. Долго и внимательно считали и сверяли с квитанциями полученные тюки и ящики, чтобы ничего не забыть и не потерять.
   Наконец, погрузка окончилась, и автобус покатил в Петропавловск. По европейским представлениям Петропавловск маленький городок, а для Дальнего востока это неверно.
   Петропавловск областной центр и центр культуры и науки этого района. Кроме того, он еще и морской порт. Это очень важное обстоятельство. На Камчатку можно добраться только самолетом или по морю. Шоссейных и железных дорог, связывающих полуостров с остальным миром нет. Собираясь отправиться во Владивосток или Хабаровск - почти такие же далекие города нашей страны, камчадалы говорят: "Еду на материк". Хотя Камчатка совсем не остров, а неотъемлемая часть азиатского материка.
   Камчатка место со своенравным и очень суровым климатом. Не редки здесь 40-50 градусные морозы и ураганы, скорость ветра в которых более 30 метров в секунду. Чтобы можно было устоять на таком ветру, в городе вдоль тротуаров натянут стальной трос, любовно названый местными жителями "канатиком". Жители здесь сильные, мужественные люди. О них не скажешь: "держит камень за пазухой". Они отличаются радушием и гостеприимством. Только в гости к ним не очень часто ездят. Больно далеко!
   Дорога из аэропорта шла вдоль высокого и крутого берега моря. Сколько хватало глаза, океан был покрыт льдом. Несмотря на тридцатиградусный мороз, на льду было много рыбаков. Декабрь - время лова великолепной тихоокеанской сельди.
   Почти у самого горизонта в море были видны два судна. Они казались вмерзшими в лед.
   - Ой, эти суда терпят бедствие, - испугалась Ира.
   - Да нет, они заняты промыслом - ловят знаменитого камчатского краба, - объяснила Ольга Петровна.
   Автобус проехал вдоль порта. Нашим героям открылось довольно унылое зрелище. Зимой порт не работает. Словно фантастические животные из мира безмятежного дня стояли застывшие башенные краны, низко опустив свои головы. У причалов ни одного судна. Ничто не скрипнет, не стукнет. Над портом царит полная тишина.
   Сразу за портом, на берегу моря расположил свои корпуса и общежитие институт вулканологии. "Приехали", - сообщил шофер. Автобус остановился у двери с надписью "Служба наблюдения за извержениями Ключевской сопки". Пока шла разгрузка оборудования, наши гости посидели в небольшой лекционной аудитории, где обычно ученые, работающие здесь, собирались для обсуждения результатов своей работы. После разгрузки всех прилетевших из Москвы поселили в институтском общежитии.
   - Выспитесь, как следует, и постарайтесь перестроиться на Петропавловское время, иначе вам будет очень трудно в экспедиции на вулкан, - сказала ребятам Ольга Петровна и оставила их одних. Но, не смотря на то, что здесь уже было поздно, спать совсем не хотелось. Ребята долго молча лежали в кроватях, глядя в потолок. Незаметно сон все же сморил их.
   Утро выдалось солнечное и холодное, но в комнате, где спали наши гости, было очень тепло. Солнечные лучи, дробясь в заиндевевших стеклах, рассыпались яркими пятнами по стенам и предметам мебели, наполняя тихой радостью уютное помещение. Пришел Николай Иванович и разбудил ребят. Его щеки играли румянцем от умывания снегом, да и весь он выглядел бодрым и радостным, весь в предвкушении встречи с вулканом. "Вставайте, лежебоки! - бодрым басом поприветствовал он ребят, - На вертолет опоздаете и завтрак проспите!"
   За завтраком дети узнали, что Ключевская сопка это один из трех действующих вулканов, составляющих Ключевскую группу. Ключевская - самый высокий вулкан в Азии и Европе. От Петропавловска до вулкана расстояние 380 километров. На вертолете около двух часов полета.
   Вертолет, который Ира видела прежде в небе и казавшийся ей стрекозой, на самом деле оказался огромным. Он стоял на вертолетной площадке института вулканологии, опустив почти до земли концы лопастей несущего винта. Вокруг него суетились рабочие, грузившие всевозможную аппаратуру и приборы, необходимые для изучения извержения, там на вулкане.
   Было холодно и ветрено. Наши путешественники, выскочив из теплого дома, бегом добрались до вертолета и сразу же забрались в него. В кабине стоял присущий только авиации запах алюминия, керосина и прохладительного напитка "Байкал". Было довольно прохладно, но все же не мороз. Вскоре погрузка закончилась. Пилот запустил двигатели, отчего вертолет затрясло мелкой дрожью. Закрыли входную дверь. Полный газ, и вертолет, оторвавшись от земли, страшно задрожал и полетел.
   В первые несколько минут полета инопланетяне и Ира сосредоточили свое внимание только на том, чтобы были целы зубы. Уж очень сильно трясло. Постепенно наши герои попривыкли, стали смотреть в окно и разговаривать, хотя шум двигателей сильно мешал разговору.
   - Вулканология - наука молодая. Она возникла в 1883 году после извержения в Индийском океане вулкана Крокотау. Это была ужасная катастрофа. Погибло несколько сот тысяч людей. С лица земли исчезли около 30 поселков и городов. Нам, можно сказать, повезло. В районе извержения находился голландский ученый-геолог Роджер Вербик. Он собрал все рассказы оставшихся в живых очевидцев, систематизировал их и сумел сделать анализ произошедших событий. Документы Роджера Вербик легли в основу вулканологии, - рассказала Ольга Петровна.
   - Я недавно читал материалы по извержения Крокотау и, если хотите, могу вам рассказать о нем., - предложил Николай Иванович.
   - Конечно расскажите, это очень интересно, - попросила Ира.
   - Крокотау прежде извергался со средней периодичностью 20 лет. Его извержениям всегда предшествовали небольшие землетрясения.
   Жители соседних с Крокотау островов привыкли к этим землетрясениям и не боялись их. Так же отнеслись к началу извержения вулкана и в 1883 году.
   А вулкан сначала вел себя, как обычно. Он выбрасывал не очень высокий столб дыма и вулканического пепла и не предвещал ничего страшного.. На третий день извержения столб дыма поднялся на высоту 20 километров, и на островах за 30-40 километров от Крокотау стал сыпаться пепел и был слышен гул вулкана.
   Подводное землетрясение силой 5-6 балов по шкале Рихтера породило огромную волну-цунами, обрушившуюся на острова, лежащие к востоку от вулкана.
   Волна смыла практически все, что попалось ей на пути, не захватив лишь вершины гор на некоторых островах. Страшным бедствием стал вулканический пепел и кусочки вулканической пемзы, разогретые почти до 200 градусов. Очень многие спасшиеся от цунами погибли от ожогов.
   Но природе этого бедствия было недостаточно. Из-за выброса в воздух огромной массы вещества, в недрах вулкана образовались большие раскаленные пустоты. Они соединились с океаном, и в них хлынула вода. Образовался в немыслимом количестве пар. Давление внутри вулкана многократно возросло, и вулкан взорвался. Мощность этого взрыва сопоставима только со взрывом ядерной бомбы. Взрыв породил цунами такой силы, что волна дважды прокатилась вокруг земного шара и принесла еще более чудовищные жертвы, чем первая. От острова Крокотау не осталось и следа.
   - Нужно сказать, что за прошедшие сто лет на месте Крокотау вырос новый вулканически остров и сейчас продолжает расти, готовя новое извержение, - добавила Ольга Петровна.
   - А Ключевская сопка тоже такой коварный вулкан? - спросил Хан.
   - В районе Ключевской почти нет населения. Только поселок Ключ, где живут одни вулканологи. При малейшей опасности их эвакуируют, - объяснил Николай Иванович.
   - Вот города Сан-Франциско и Лос-Анжелос в Америке, Токио в Японии, города возле Везувия в Италии очень рискуют пострадать от извержения вулкана, - заметила Ольга Петровна.
   - Так почему же там живут люди, если это известно? - удивился Хан.
   - Просто надеются, что при их жизни извержения не будет, - ответил Николай Иванович.
   - Ой, смотрите, вон там над горой дым. Это и есть вулкан? - закричала Кура.
   - Тише, люди оглохнут, - одернул ее брат.
   - Да мы почти прилетели. Смотрите, левее на горизонте виден поселок. Это Ключ - сообщила всем приезжим Ольга Петровна.
   Вертолет совершил посадку. Выгрузились. Таскали ящики с оборудованием в грузовик.
   С нетерпением ждали на пронизывающем ветру автобус, и здорово замерзли.
   А в это время вулкан рокотал, швырял ввысь камни и пепел. Земля под ногами вздрагивала и толкалась.
   - В самое время прибыли. Вот-вот начнется извержение, - заметил Николай Иванович.
   Уже из окна автобуса наши путешественники увидели, как вулкан выбросил мощный столб дыма, вулканического пепла и камней. Это действо сопроводилось мощным ревом. Вершина кратера вулкана стала вишнево-красной. Потек поток раскаленной лавы. Издали казалось, что гора разделилась на две части потоком огня. Извержение началось.
   Поток раскаленной лавы медленно спускался вниз, сжигая кусты, чахлые деревья, прошлогоднюю траву - все что попалось на его пути. На границе лавы со снегом снег мгновенно таял и вскипал белым ключом, образуя плотные клубы пара, которые устремлялись ввысь к облакам. Зрелище было, прямо скажем, не для слабонервных. И все это сопровождалось могучим рокотом вулкана, словно огромный оркестр из одних контрабасов играет на самых низких нотах.
   Пришельцы любовались извержением, словно завороженные. Ира, потрясенная зрелищем извержения воскликнула: " Это нужно видеть собственными глазами, слышать собственными ушами, а не читать об этом, не слышать про это от других людей!"
   - Нам крупно повезло. Совсем не многим удается увидеть извержение вулкана, а такое правильное и мощное вообще единицам, - высказался Николай Иванович.
   Извержение продолжалось еще восемь с половиной часов. Его отлично можно было видеть из общежития-убежища вулканологов в поселке Ключ, где расположились наши герои. Они здорово устали, намерзлись, но были полны впечатлений от красоты и ужаса действующего вулкана. Они пили горячий чай с брусничным вареньем, предложенным радушной хозяйкой - заведующей вулканологическим постом дамой почтенного возраста полноватой блондинкой Натальей Павловной.
   - Я здесь больше сорока лет живу. Два извержения видела. Это третье будет, - рассказывала она.
   - И не скучно вам здесь, в такой глуши? - спросила Ира.
   - Да что Вы! Здесь всегда есть интересная работа. Вулкан ведь никогда по настоящему не спит - только дремлет. За ним всегда глаз да глаз нужен. Здесь всегда наблюдатели живут. Нам скучать не приходится. А уж извержение... Здесь, конечно народу поналетит, как сегодня, только успевай оборачиваться. Всех устроить и накормить нужно. А на это я здесь одна! Одно слово - хозяйка! - разговорилась Наталья Павловна.
   Через два дня наши герои, без каких либо происшествий вернулись в Москву.
  

7

Прощай Земля

   Поезд Москва - Санкт Петербург шел по расписанию. Слава со своей очаровательной открытой улыбкой смотрел на сидящих напротив давних друзей Хана, Куру, Пуза и Шару. С ним рядом уютно устроились в креслах Соня и Ваня.
   Поезд проехал Тверь и Торжок. Это больше чем пол пути до Бологое. Старые друзья уже наговорились, навспоминались о днях, проведенных на планете Двух Солнц, и теперь молча смотрели друг на друга.
   По проходу шла молодая женщина в железнодорожной форме.
   - Ой! Это же Маша! Привет! - закричала Соня.
   - Привет ребята! А это как...? - растерялась Маша, увидев пришельцев.
   - Маша, разве ты нас не узнала? - с улыбкой спросил Пуз.
   - Это же вы, поверить не возможно. Прилетели?
   - Да нет, сидели за столом на лужайке, вспоминали , очень хотели... И вдруг оказались в театре кукол в Москве, - объяснил Хан.
   - Маша, я так рада тебя видеть, что, наверное, сейчас расплачусь, - всхлипывая, вступила в разговор Кура.
   - Ой! Маша, дай я тебя обниму, - поднялась навстречу Шара.
   Девочки затараторили так, будто и не расставались вовсе.
   - Потише, пожалуйста, кругом пассажиры, многие отдыхают, - попытался успокоить девочек Слава. Подруги стали вести себя тише, но разговор продолжался со скоростью сто слов в минуту. Мальчики, напротив, вели себя с достоинством. Ваня понятно и спокойно рассказал о своей работе, а Слава о предстоящих гастролях его духового оркестра и о том, где он уже успел побывать и что повидал. Хан и Пуз рассказали о том, что произошло на планете Двух Солнц за время отсутствия там земных детей. Правда, там все шло по старому. Разве что в области метафизики появились довольно большие успехи, да ребята подросли. Хан стал уже почти совсем взрослый. Он уже стал хуже слышать.
   Проехали Вышний Волочок и стали собираться выходить. Маша в это время рассказала, что она работает на этом маршруте проводником в поезде. Сейчас она после смены едет погостить к маме и папе.
   За разговорами ребята не заметили, как поезд прибыл на станцию Бологое - цель их поездки. Выйдя на вокзальную площадь, наши герои увидели, что идет посадка на 106 автобус и сели в него. Пятнадцать минут - и они вышли из автобуса за озером. Слава сбегал домой за рюмочкой из алавера и предложил: "Пойдемте на Красную горку. Там нам никто не помешает".
   Вечерело. Подмораживало. Наши герои собрались в кружок и внимательно смотрели на рюмочку, которую Слава, вынув из внутреннего нагрудного кармана, положил на снег.
   Рюмочка быстро остывала и увеличивалась в размерах. Вот она уже стала с кубок, какими награждают футболистов. Еще немного и она - размером с бочку.
   Слава осторожно ударил веточкой по краешку сосуда. Раздался приятный звон
   Сосновый лес на Красной горке наполнился нежным звуком. Взорам детей явилось зеленовато-синее небо. Два солнца светило с разных сторон: одно рыжее, а другое лиловое. Огромное и очень ровное пространство было усеяно маленькими и удивительно красивыми домиками с яркими разноцветными крышами. Между домами были видны садики с чудесными пестрыми клумбами и аккуратно остриженными кустарниками. Кое-где были лужайки с мягкой зелененькой травкой и площадки для каких-то неизвестных игр. На площадках суетились шустрые маленькие существа, но они были довольно далеко от дна кубка, и разглядеть их получше детям не удавалось.
   - Это же наша родная планета, вон наш поселок Цветущих Клумб! - восторженно закричала Шара и, широко раскрыв глаза, опрометью бросилась в лежащий на боку сосуд и, спустя мгновение, уже стояла на шелковистой травке лужайки.
   - Ребята, лезьте скорее сюда, здесь так здорово, здесь лето, - закричала девочка.
   Вначале Кура, а затем Хан и Пуз, пролезли сквозь сосуд и оказались на лужайке. Теперь они не слышали звона, а наслаждались чудесным щебетом птицы.
   - Ура!!! Мы дома, - хором, что было мочи закричали они, но земные дети не слышали их голосов. Они, словно в немом кино, видели только их радостные прыжки и прощальные взмахи рук. "До свидания друзья!" - хором кричали дети, но жители планеты Двух Солнц их уже не слышали. Они дружной стайкой бежали к поселку, и вот уже и не разглядишь, кто Хан, а кто Пуз, кто Шара, а кто Кура.
   - Пойдемте, сказка кончилась, - сказал Ваня и опустил руку в перчатке на край сосуда. Звук прекратился. Картина исчезла.
   - А вдруг мы когда-нибудь еще встретимся. Кто знает? - подумав, сказал Слава, и положил рюмочку в карман...
  
   * * бог Син - Луна
   * Этот текст из книги Э. Церена Библейские холмы.
   ** Ашшур - бог, покровитель Ассирии.
   *** Шамаш - бог, олицетворяющий Солнце.
   **** Иштар - богиня Венера, жена бога Син, иначе ее называют Нигаль.
  
   ? * Эти слова принадлежат в действительности не Тиглатпаласару, а Санхирибу. Он говорит о битве при Халуле.
  
   * Этот текст из книги Э. Церена Библейские холмы.
   * гиара - музыкальный инструмент
   * Стихи Сергея Никитина.
   Стихи Ю. Кима
   Инверсионный след это след в верхних слоях атмосферы от горячих газов турбин самолета, состоящий из мелких капель сконденсировавшейся воды.
   Оверштаг, поворот корабля или лодки при котором он (она) проходит линию ветра носом.
   рандеву - заранее намеченная встреча судов в море.
   После окончания второй мировой войны и победы русского народа над немецким фашизмом И.В.Сталин приказал украсить Москву высотными (многоэтажными) зданиями, в простонародии - высотками.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   137
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"