Пусть рассудит жизнь
(опубликовано в 'Экономической и философской газете' N 35-36, сентябрь 2008 год. Сайт: www.eifg.narod.ru)
Трудно не согласиться с утверждением профессора А.М. Курносова в его последней статье "От кризиса духовности к смерти нации?" ("Экономическая и философская газета", N 28, июль, 2008) о том, что применение аргументов, опирающихся на мифологические библейские тексты, при чисто научном подходе является весьма сомнительным приёмом. Но, критикуя антинаучный характер подобной аргументации, применённой вице-президентом Академии геополитических проблем К.Н. Соколовым, он тут же для доказательства своего тезиса о нормах морали приводит ссылки на евангельские тексты. Более того, этим ссылкам он придаёт характер прямой речи. А ведь хорошо известно, что канонические (библейские) Евангелия - это не произведения самого Иисуса. И более того, тексты этих Евангелий, как свидетельствуют современные исследования, прошли серьёзное редактирование после объявления христианства государственной религией в Римской империи.
Вот, например, что говорится по этому поводу в книге Байджента М. и др. "Священная загадка" (Спб., 1993, с. 261-262):
"...В следующем после собора в Никее году [на соборе в Никее, состоявшемся в 325 году, была провозглашена христианская Божественная Троица] Константин решает уничтожить и конфисковать все произведения, языческие либо "еретические", опасные для новой религии, затем он назначил Церкви и твёрдый доход и поселил епископа Римского в Латеранском дворце. Наконец, в 331 г. организуя и финансируя изготовление новых экземпляров Библии, он оказывал этим христианской религии неоценимую услугу за всю её историю.
Действительно, в 303 г., за четверть века до вышеописанных событий, языческий император Диоклетиан приказал уничтожить как можно больше христианских сочинений. Доверив своим редакторам исправить это зло, Константин предоставлял стражам догмы удобный случай пересмотреть и исправить тексты, согласно их убеждениям или требованиям текущего момента, чем они благополучно воспользовались. На самом деле, очень возможно, что в это время и были произведены самые значительные изменения в Новом Завете; в это же время были уточнены и окончательно установились определения, касающиеся Иисуса, к которым в дальнейшем уже невозможно будет вернуться.
Нельзя недооценить бесспорно важную роль Константина. Из пяти тысяч экземпляров ещё существующих первых версий Нового Завета ни одна не датируется эпохой до IV в. Такой, каким мы знаем его сегодня, Новый Завет, таким образом, по большей части появился в течение этого века или же позже".
Получается, что А.М. Курносов цитирует не Иисуса, а "стражей догмы" и "адептов миссии, преисполненных прежде всего сознанием высшего долга - охраны интересов" (там же, с. 262) группировки императора Константина, захватившей власть в Риме в IV веке н.э.
Кстати, само содержание приводимых А.М. Курносовым цитат мало что конкретного даёт читателю. Фактически оно сводится к евангельскому указанию: "Если любите Меня, соблюдите заповеди Мои". По поводу "негативного" (от латинского слова nego - отрицаю) характера христианских заповедей-запретов писал ещё д.ф.н. Гумницкий Г.Н. в статье "Покорность неразумна" (ЭФГ N 28, июль, 2006). В связи с этим не могу не привести ещё раз (смотри ЭФГ N 32, август, 2006) "позитивные", жизнеутверждающие этические нормы философа-материалиста Эпикура (342-270 гг. до н.э.), изложенные задолго до написания Евангелий.
Вот их содержание в редакции, представленной в книге А.Яковлева "Ступени":
--
Всегда работай.
--
Всегда люби.
--
Люби жену и детей больше самого себя.
--
Не жди от людей благодарности и не огорчайся, если тебя не благодарят.
--
Наставление вместо ненависти, улыбка вместо презрения.
--
Из крапивы извлекай нитку, из полыни лекарство.
--
Нагибайся лишь затем, чтобы поднять павших.
--
Имей всегда больше ума, чем самолюбия.
--
Спрашивай себя каждый вечер: что ты сделал хорошего.
--
Имей всегда в своей библиотеке новую книгу, в погребе - полную бутылку, в саду - свежий цветок.
Эти этические нормы, как можно видеть, настраивают человека на выработку собственной активной жизненной позиции и, несомненно, содержат гораздо большую пользу для него самого и для общества в целом, нежели церковные "заповеди", имеющих целью добиться послушания правящему классу со стороны явных и духовных "рабов" и новообращённых "язычников".
Вряд ли удачна ссылка профессора А.М. Курносова для подтверждения своей позиции в вопросах христианской морали на статью тульского профессора О.В. Мартынова, который сам запутался в понимании терминологии и истории религии (смотри статью "Это у нас времени нет!" - ЭФГ N 17-18, май, 2008). Тем более, что из приведенного выше текста видно, что в вопросах любви к ближнему и ко всему сущему Эпикур имеет перед авторами Евангелий и явный приоритет, и содержательное преимущество.
Что касается определения "духовности", то и здесь уважаемый Анатолий Михайлович, мягко говоря, не попал в цель. Да, в энциклопедии (в том числе и в "Библейскую энциклопедию" [М., Российское Библейское общество, 2002]) не включены это и многие другие слова русского языка. Но ведь в задачу энциклопедий и не входит описывать значения всех известных слов того или иного языка - для этого есть соответствующие толковые словари. И действительно понятие "духовность" включено, например, в "Словарь русского языка" в следующей редакции (Том 1, М., 1985, с. 455):
"Духовность - духовная, интеллектуальная природа, сущность человека, противополагаемая его физической, телесной сущности". Хорошо или плохо это определение - можно спорить. Но для утверждения о полном отсутствии внимания к этому понятию в советское время оснований, как можно видеть, нет.
Ну, и в заключение хотелось бы обратить внимание на деструктивный характер рассуждений А.М. Курносова в последней части его статьи, названной "О русской "всемирности" и "всечеловечности". В ней отрицается право наших соотечественников выдвигать предложения о русском видении будущего человеческого общества до наведения порядка в собственной стране.
Но, во-первых, способность видения будущего, по-видимому, не имеет строгой привязки к определённой национальности человека и политико-экономическому состоянию страны его проживания. И, во-вторых, если отрицается возможность другой позиции по какому-либо вопросу при наличии известной, то эта известная позиция становится безальтернативной. По этому поводу хочется заметить, что такая известная позиция - это американская доктрина глобализации, - против которой сам же А.М. Курносов ранее возражал (ЭФГ, N 52, 2006). Налицо, очевидное противоречие, которое уважаемому Анатолию Михайловичу необходимо разрешить. Или он отрицает глобализацию по-американски и предлагает (или допускает) другой путь прогрессивного развития человечества, или же он фактически занимает позицию непротивления злу? Как свидетельствует наука логика, из двух противоречащих суждений одно истинно, другое ложно, а третьего не дано! Во всяком случае, как мне кажется, нельзя устанавливать искусственные барьеры для выражения мыслей людей, которые дерзнули посмотреть дальше нас и увидеть то, что нам мешают увидеть стереотипы нашего мышления, иной раз зашоренного догмами ложных умозаключений, специально навязываемых нам прозападными буржуазными СМИ. И, будем надеяться, жизнь ещё раз покажет, что "может собственных Платонов и быстрых разумом Невтонов Российская земля рождать".