Уважаемая редакция! С сожалением приходится констатировать, что даже Ваша высоко интеллектуальная газета находится под гнётом тысячелетнего пресса, выдавливавшего и продолжающего выдавливать из сознания русо-славянских народов представление о своей исконной, дохристианской, культуре. Об этом, в частности, свидетельствуют надписи под иллюстрациями, данными к статье "Россия в представлении французских энциклопедистов XVIII века..." Ну, прежде всего, они противоречат тексту статьи в части, касающейся употребления термина "православная" по отношению к византийской ветви христианства, внедрение которой было начато в X веке братоубийцей и разрушителем русо-славянского ПРАВОСЛАВИЯ (от "Прави" - мир богов и наших [а не иудейских] предков, - и "славить") князем Владимиром. В самой статье, относящейся к XVIII веку, название - "греческая" - предстаёт ещё в своём незамутнённом позднейшими религиозно-политическим наслоениями виде. Как следствие из этой подмены понятий вытекает, что сами надписи под иллюстрациями настраивают читателей на искажённое восприятие русо-славянской культуры как культуры иудео-христианской. Попытаюсь подтвердить сказанное, используя общедоступные отечественные литературные источники.
Как известно, введение христианства на Руси было начато князем Владимиром (внебрачным сыном князя Святослава) в 988 году, т.е. ещё до разделения (1054 г.) иудео-христианства на западную (римскую) и восточную (византийскую) ветви и, тем более до полного их разрыва после взятия Константинополя крестоносцами в 1204 году. Иными словами, никакого христианского "православия" в то время и в помине не было.
Действия князя Владимира по внедрению новой веры не были обусловлены какими-то высшими политическими соображениями, а имели чисто матримоньяльный характер. Дело в том, что в поведении князя Владимира поражало "необузданное женолюбие": у него, помимо пяти "водимых" (т.е. законных) жён, было до 800 наложниц. Среди его наложниц была и вдова убитого им законнорожденного сына Святослава - Ярополка. Кроме того, Владимиру часто "приводили для растления замужних женщин и девочек" (Кулюгин А.И. Правители России. - Чебоксары, 1994, с. 37). Поэтому когда в 987 году византийский император Василий обратился к князю за военной помощью в борьбе против внутренних мятежников, Владимир, ничтоже сумняшеся, поставил встречным условием выдачу за него замуж сестры императора, Анны. Помощь в составе 6-тысячного корпуса Византии была предоставлена и с успехом использована императором Василием. Однако выдавать царевну за князя он не спешил, рассчитывая, видимо, в улучшившихся для себя обстоятельствах уклониться от обязательств, данных "варвару". Тогда в 988 году князь Владимир в качестве средства давления подверг осаде и взял византийский город Корсунь (Херсонес). И когда император, исправляя положение, стал объяснять отсрочку тем, что христианам нельзя отдавать своих родственниц за "язычников", Владимир, не долго думая, тут же в Корсуни "окрестился" у местных попов, после чего и получил вожделённую невесту. А далее он в эйфории от удачи, захватив константинопольское духовенство и корсуньских попов, возвратился в Киев и приступил к "крещению" киевлян, предварив свои действия открытой угрозой: "Если не придёт кто завтра на реку - будь то богатый, или бедный, или нищий, или раб, - будет мне врагом" (Изборник: Повести Древней Руси. - М., 1986, с. 43). Таким образом, так называемое "крещение Руси" было своеобразным выкупом низкородного князя за высокородную невесту, что существенно повышало его реноме в глазах окружающих.
Кстати сказать, не выдерживает критики "объединительная" версия для оправдания введения христианства в Киевской Руси, поскольку уже примерно через 100 лет (1097 г.) на Любечском съезде князей, состоявшемся по инициативе Владимира Мономаха, был провозглашён принцип "Каждо да держит отчину свою", а после смерти Мстислава I Великого (1132 г.) - сына Владимира Мономаха - Киевская Русь окончательно распалась на полтора десятка княжеств-государств (Орлов А.С. и др. "История России с древнейших времён до наших дней". Учебник. - М., 1999, с. 36).
Следует отметить, что для Византии христианизация Киевской Руси была безусловным подарком судьбы. "Византия стремилась привязать к себе религиозными узами своего сильного и беспокойного северного соседа, обретя в нём если не вассала, то, во всяком случае, союзника в борьбе с другими, не менее беспокойными соседями" (Крывелёв И.А. "История религий". - М., 1988, т. 1, с.191). Киевский князь получил определённое место в византийской придворной иерархии, став стольником императора. Русские дружины затем использовались в составе византийских войск не только в 11-м, но и 12 веках. В общежитейском плане христианизация означала мучительную перестройку веками складывавшегося образа жизни, мировоззрения и всей самобытной культуры Киевской Руси. Поэтому процесс внедрения новой веры под руководством княгини Анны и византийских попов не был триумфальным шествием. В течение 11-го века христианство смогло распространиться только в городах и в пригородных княжеских усадьбах Приднепровья. Что касается сельского населения, то переход его в христианство затянулся до 12 - 13 веков, о чём свидетельствуют данные археологических раскопок - по языческим традициям продолжали заключать свадьбы и хоронить умерших в курганах. В отдалённых же восточных областях, особенно в Заволжье, на Урале, в Сибири процесс приобщения к христианству завершился лишь в 18-м и даже в 19-м веке (Поспеловский Д.В. "Православная церковь в истории Руси, России и СССР". - М., 1996, с. 27).
Нередко в качестве средства убеждения при внедрении новой веры использовались силовые методы воздействия.
"Крещение людей происходило далеко не везде и не всегда так безболезненно, как это было в Киеве. Со времён крещения бабки Владимира, княгини Ольги, на Русь проникли греки [!], строившие свои храмы. Особенно много христиан появилось на берегах Днепра во время правления старшего брата Владимира, князя Олега Святославича. Да и многие скандинавы [опять диаспора!] из дружины Владимира, поселившись в Киеве, успели окреститься и даже стать мучениками за веру. Очевидно, повлияло на решение киевлян и введение пришлым князем [Владимир захватил Киевский престол после убийства Ярополка в 980 году - Ф.Т.] нового "пантеона", когда в Детинце были собраны и выстроены, как ратники в строю, все славянские и русские боги, во главе которых был поставлен громовержец и покровитель воинов Перун. Известно, чем закончился этот эксперимент по созданию "пантеона": изваяния богов были низвергнуты, их с позором проволокли по Андреевскому спуску и утопили в Днепре. В прибрежном районе Киева, на Подоле, на месте разрушенных древних храмов [!] были возведены новые [в частности, христианский Софийский собор в Киеве - Ф.Т.]. В Новгороде дядя Владимира, воевода Добрыня, действовал куда жёстче: силой загнал словен в Волхов, а древнее капище Перуна разрушил. И в остальных краях Киевской державы все древние святыни и священные писания были уничтожены. Жрецы-волхвы скрывались в лесах, становились странниками. Народные обычаи осуждались церковью, праздники и гуляния запрещались. Вместе с тем полностью сломить дух народа не удалось. Изображения древних богов сохранили в малодоступных местах. Например, Збручскому идолу [статуя бога Святовита, найденная в 1848 году на реке Збруч, притоке Днестра] жертвы приносили вплоть до 17 века.
Однако сами исконное вероучение и культ забылись. Они сохранились лишь в карикатурных, искажённых описаниях, даваемых главными противниками "язычества" - христианами. На западе славянского мира это были германские священники и хронисты, принимавшие непосредственное участие в уничтожении Арконы, Ретры [города отправления культа древних русов и славян в Западной Славии] и других величественных построек в святых местах. На востоке - православные [христианские] монахи-летописцы" (Калашников В.И. "Атлас тайн и загадок. Русь легендарная", М., 2002, c. 78).
На внедрение новой чужеземной веры население нередко отвечало восстаниями (например, в 1068-1073 годах в Киеве, Суздали, Ростове, Новгороде и др.), поскольку усматривало в этом покушение на выстраданные веками национальные ценности, которые подвергались жестокому третированию со стороны пришлых "учителей".
Словесно-речевой и песенный фольклор, в котором, конечно, не могли не отразиться древнеязыческие верования, подвергся сильным преследованиям и оказался по существу в запрете. Церковь преследовала не только исполнение былин и сказок, но и в особенности практику древних народных зрелищ, народную музыку, пение, пляски и хороводы. Гусли, флейты, свирели, разные "сопелки" и "дуделки" рассматривались церковными моралистами как снаряжение дьявола, которым он завлекает и губит души людские. К скоморохам и бродячим актёрам церковь относилась примерно так же, как и к волхвам, при малейшей возможности она подвергала их преследованиям вплоть до физического уничтожения. Если большинство жанров народного творчества не исчезло и в той или иной форме дошло до нас, то это могло произойти лишь вопреки тому террору, который на протяжении столетий практиковался церковью в отношении этого направления духовной культуры" (Крывелёв И.А. "История религий", т.1, с.212-213).
Кроме духовного воздействия, церковные учреждения наряду с князьями занимались хищническим захватом общинных земель и превращением их в крупную феодальную собственность, концентрируя в своих руках обширные церковные владения. К тому же князь Владимир по примеру западных правителей ввел в государстве церковную десятину, то есть взимание в пользу церкви в виде налога десятой части урожая (или других доходов). Поэтому между крестьянским населением и церковными учреждениями России вплоть до принятия в 1918 году Декрета о земле на Втором Всероссийском съезде Советов постоянно существовали враждебные отношения.
Как можно видеть, внедрение новой религии на Руси, так же как и в IV веке в Римской империи по приходу к власти праправнучатого племянника Иисуса - Константина, осуществлялось под руководством и в интересах проникших на Русь диаспор, которым таким путём открывалась возможность преодолеть естественное сопротивление коренных жителей посягательству иноземцев на свои права, свободы и природные ресурсы. Логика действий этих диаспор была предельно простой - она с успехом была продемонстрирована иудео-христианами на народах, входивших в состав Римской империи, и заключалась в том, чтобы лишить коренные народы духовной опоры, перемешать, а где и заменить, их идеалы и традиции на идеалы и традиции пришельцев. И сделать это надо было так, чтобы у коренных народов не было возможности возврата к своим духовным ценностям. Именно так трактует этот процесс социальная психология: чтобы вытравить душу народа, лишить его национального самосознания, надо засорить его язык чужеземной мало понятной лексикой, опорочить и стереть из памяти его мифы, искоренить его обряды и обычаи, уничтожить памятники на могилах его предков, творения его зодчих, ваятелей и живописцев. Словом, по Н. Я. Данилевскому, - надо сначала привить черенок чужеродной культуры к стволу национальной культуры, а затем обрезать сыновне-дочерние побеги. При этом пришельцы сопровождают свои действия подкупом местной элиты и насилием с её помощью над сопротивляющимся населением.
В результате христианизации новой церковью на Руси были узурпированы такие народные праздники, как "Ярилин день", на который установили христианский "Троицын день", как праздник Солнца и Перуна, на который установили праздник христианской Пасхи, а праздник Нового года (носившего название "Коляда") совместили с христианским Рождеством Христовым. Славянский бог Велес был заменён христианским святым Власием, Купала - Иоанном Крестителем, Ярила - Георгием Победоносцем и т.п.
Вот почему не обращаются сегодняшние духовники, пытающиеся сформулировать "русскую идею" или определить "русскую миссию", к исконной русо-славянской культуре наших предков. Доброхоты - иудео-христианские миссионеры - постарались затоптать, сжечь, уничтожить все её следы.
А теперь, после многих веков мракобесия, русские учёные-исследователи пытаются воссоздать древнюю русо-славянскую культуру буквально по крохам - в частности, этим занимается организованный в 1994 году всемирно известным профессиональным путешественником В. Сундаковым "Фонд русских экспедиций и путешествий", который возводит сейчас около Подольска на трёх гектарах земли Славянский Кремль. "И четыре из двадцати объектов уже стоят под крышей - княжий терем, крытое гульбище, северное подворье и единственный действующий оригинал шатровой ветряной мельницы" ("Гражданин мира" - интервью с В. Сундаковым в журнале "Саквояж - СВ", февраль 2006, с.58).
К чести наших предков следует отметить, что исконно русская (славянская) церковь, имевшая свою многовековую историю, развивавшуюся во взаимодействии с религиозными течениями не только народов Ближнего Востока, но и Великой Азии, по-видимому, дольше всех сопротивлялась иудео-христианству.
"Вера язычников на территории России называлась православием до принятия христианства. И лишь на Втором соборе [вероятно, имеется в виду собор 1654 года] Никон издал указ заменить слово "правоверный" христианин на "православный", чтобы примирить воинствующие религии. Древние славяне ("славяне", кстати, потому что славили своих богов, а не поклонялись им, поскольку у наших богов нет ни слуг, ни рабов [само обращение "Господи" в иудео-христианстве отражает отношение господина и раба - Ф.Т.]) проецировали себя на богов в том смысле, что они были Сварожьи дети и Даждьбожьи внуки, но никак не рабы. В космогонии древних славян три мира - мир Прави (светлых богов и предков), мир Яви (явственный зримый мир) и мир Нави (потусторонний загробный мир). Славяне славили мир Прави и поэтому назывались "православными" (В. Сундаков. "Почему я до сих пор в России?", журнал "Знание-сила", N 7, 2003, с.77).
Вот и прояснилась родословная так называемого "православного" христианства: она начинается с прививки черенка иудео-христианрства в 10-11 веках и завершается полным заимствованием названия исходной (стволовой) русо-славянской религии в 17 веке. Кроме последнего - названия - всё, как в Римской империи. Те же "интересанты" - диаспоры, и те же пострадавшие - коренные народы. А в результате - была насильственно выхолощена духовная связь населявших Россию народов не только с национальными богами мира Прави, но и со своими предками из этого мира, обобщёнными образами которых и являлись эти боги. Одновременно произошло превращение коренного населения в духовных рабов неведомого чужеродного бога Яхве с тремя иудео-христианскими лицами-ипостасями, а, следовательно, в духовных рабов народа-богоносца, сотворившего себе этого кумира. Но хорошо известно, что люди, не помнящие своего родства, да ещё с вдалбливаемой иудео-христианским духовенством психологией рабов, и являются главной питательной средой для любого эксплуататорского общества, будь то рабовладельческий строй, или крепостничество, или капитализм. Иными словами, от духовного рабства недалеко и до реального (симптоматично в этом смысле выглядели лозунги манифестантов-евреев, с которыми они шли во время революционных волнений в 1905 году в Киеве, типа: "Мы вам дали Бога, мы вам дадим и Царя" [Алмазов П. "Наша революция (1902-1907): Ист. очерк. - Киев, 1908, с.574]).
Судя по национальному составу людей, захвативших экономическую и политическую власть в теперешней России, второе пришествие в ней иудео-христианства их и их зарубежных партнёров очень даже устраивает. А российские СМИ сознательно или бессознательно этому содействует. Очень жаль, что в этой роли иногда оказывается и "ЭФГ". Феликс Федорович Тягунов, Москва