Вессеннее утро пантеры

Царица джунглей, черная пантера,
С охоты возвратясь, ложится в тень.
Уж очень длинным был весенний этот день.
С утра тревожилу пантеру пенье птиц,
Потом, не раскрывая сомкнутых ресниц, 
Красавица смотрела сквозь плющи
На танец свадебный газелей у воды.
Не выдержав, вскочила на скалу царица.
И зарычав, заставила зверей остановиться.
"Как смели вы тревожить царский сон!
Пока живы скорей подите вон."
Побыв царицей гордой пять минут,
Пантера прыгнула в прохладный синий пруд.
Вода живая остудила злость и боль,
И стала вновь она сама собой.
Устав от игр и забав в воде,
Пантера снова очутилась на тропе.
Притихло все вокруг дрожа от страха.
Пантера собирается позавтракать.
Кого сегодня ей угодно для начала?
Макаку, зайца или глупого шакала.
Царица выбрала последнего шутя.
Наевшись досыта, пошла искать слона.
Семью слонов с их мудрым вожаком
Павлин видал у водопада днем.
Туда, где крик скрывает шумная вода,
Царица устремилась, чтобы расспросить слона.
Что видел он пока он к дому шел,
Что птицы натрещали, и что таит ближайший бурелом.
Лишь старому и мудрому слону 
Поверит величавая царица.
Он ей расскажет правду не тая, 
Не опасаясь взляда желтого и яростного рыка.
Покрытый пылью далей и времен
Вожак пантеру помнит маленьким комком.
Он рядом был, когда она скулила, оставшись без родителей одна.
Он рядом был, когда она любила, и той любовью ночь была пьяна.
Он ей советник и ближайший друг
Он знает, как спасти ее от мук.
Как рассказать, чтоб заискрились желтые глаза,
Чтоб не таилась в них осколком горькая слеза.
К нему за воздухом и силой дальше жить
Пантера мчится через джунгли во всю прыть.
- Мой друг, зачем клокочет в горле крик,
И отчего на стон похож мой крик.
Откуда ненависти столько к джунглям всем?
И почему я днем не сплю, а по ночам не ем?
- Дитя мое, весна царит кругом:
И в запахах, и в звуках, и во всем,
Что так тебе знакомо и подвластно.
И оттого ты так сейчас несчастна,
Что силы нет весну тебе впустить.
Ведь ты ее стараешься забыть.
Ты сердце лечишь вечной стужей гор 
И прячешься от жизни за зимы забор.
Но ты не можешь время изменить
И не дано тебе весну остановить.
Любовь, какой твоя была не забывают,
Но сердце распахнув, жить дальше продолжают.
Иди, мой друг, и горе не зовию
Пусть боль и крик уснут в твоей груди.
Ты молода, так пей же жизнь до днаю
И пусть горят огнем раскосые глаза.
И джунгли примут вновь свою царицу.
И все живое снова покорится.
Иди и будь любима, дочь моя.
Люби и жизнь свою живи сполна.
Ко мне лишь за вестями приходи,
Да и детей похвастать приводию
Жизнь продолжается, красавица моя.
Мы не потерях учимся, но оставаться в прошлом нам нельзя.

Март 1999



Осеннее утро пантеры

Осенним утром, в час когда роса ложится,
Сбивая пыль вчерашних битв,
И умывает джунгли пред рассветом,
Пронзил окресности чужой победный рык
Царица джунглей, черная пантера,
Одним прыжком поднявшись с ложа сна
И зубы обнажив в оскале дерзком,
В недоуменьи сузила глаза.
"Моя царица - слышит писк пантера - 
К нам гость пожаловал, и он красив как царь"
Мартышка бедная замолкла, испугавшись
Два желтых глаза близко увидав.
"Как смеешь ты - мой завтрак длиннохвостый,
С царями сравнивать залетных молодцов.
Веди меня, где этот кот пятнистый
Надумал потревожить так мой сон"
По веткам гибким вслед за той мартышкой
Царица отправляется туда,
Где молодой красивый леопард
Лениво нежится на теплом камне. "Это слишком", -
Лишь процедила гордая она.
"Но как посмел ты нагло так ворваться
В мои владения. Какой же ты нахал".
"О, утро доброе, красавица моя, - 
Поднявшись с ложа, прошептал наглец, - 
Как рад, что ты сама сюда пришла,
И я тебя увидел наконец".
Глаза ее, как два горящих солнца
Открылись резко, внемля тем словам.
И губы опустились, спрятав злой оскал:
"Постой, так ты меня искал, невежа".
"Конечно да. Полны молвою джунгли,
Что гордая царица правит тут.
Но одиноко ложе и напрасно
Красавцы гордые сердца о камень бьют".
Царица было собралась рычать,
Но смех в глазах самца увидев,
Ресницами густыми повела.
И рассмеялась звонко. "Право слово.
Сердца о камень. Бьется же оно.
И в нем живет надежда на везенье"
"Я верю, - молвил он, красив как бог, - 
Поэтому я здесь в твой день осенний"
И улыбнувшись ей, взлетел он на скалу
"Пойдешь за мной, куда не позову?"
"Пойти, пойду, но я сама решаю
И помни, ведь сердца я разбиваю"
И рассмеявшись звонко пара эта
Резвилась в джунглях от рассвета до рассвета.
Устав от пляски бешенной, царица улеглась
Закрыв глаза, поспать уж собралась.
Но тут услышала протяжный зычный рев
Медведь пришел проведать. "Сердца зов, - 
Лукаво молвила пантера другу детства.
"Да нет, пришел по зову джунглей, по соседству"
"Тогда быстрее говори зачем пришел
Поспать мне надо". "Я тебя нашел
Чтобы сказать, не вовремя ты любишь.
И в танце огненном опять себя погубишь".
"Ао чем, ты, друг любезный, поясни"
"Царица, брось. Глаза твои - враги.
Они туманятся прозрачной сеткой ласки.
В них нежности полно. Такая блажь опасна.
Ведь осень в джунглях, милое дитя
Природе вопреки любить нельзя.
Весны дождавшись, открывай глаза".
"Молчи, друг мой, не то в твои глаза 
Вцеплюсь когтями и забуду о любви
И всех годах, что в дружбе жили мы.
Царица я, и мне решать судьбу
Свою да и его. Я все сейчас могу.
И если так случилось, полюблю
Хоть в осень, в зиму сердце отворю.
И будет та любовь сильней и ярче солнца.
И буду я гореть. Сгорю если придется.
Ох, не учи и не читай морали,
А раздели и счастлив будь, как ранее.
Как друг мой верный, все со мной дели.
Пока его люблю, и ты его люби.
"Как скажешь, гордая моя царица.
Тебя люблю и должен покориться.
С тобой пройду я всю твою любовь
Мое плечо для слез и для кусанья в кровь".
"Спасибо, мой любезный великан. 
Уж если мне готовится капкан,
В него иду открыв глаза и душу.
Но долга своего я не нарушу,
Корону не отдам я никому.
Ведь я - царица. Быть же по сему.
Внимайте джунгли, слыша грозный рык,
Царица любит и любима, пусть на миг.
Но счастье я свое допью до дна,
И счастьем этим будет ночь пьяна.

3 Июня 2004 


Зимнее утро пантеры

Сезон дождей спускается на джунгли серой тучей.
Все спряталось, уснуло до весны.
Царица джунглей, черная пантера
Владенья озирает молча со скалы.
Полны тоски и боли желтые глаза.
Не в радость жирный заяц, и жжет огнем слеза.
По вольчи б выть, да волки не научат
Они со стаей на охоте все.
И не поймут, зачем себя так мучит
Та, у которой в власти все и все.
Глаза закрыв и сердце сжав до крика,
Пантера со скалы прыжком упала вниз.
К пещере, где когда-то пелось лихо
Помчалась гордая исполнить свой каприз.
Не видя дождь, не чувствуя озноба, 
Пантера джунгли рассекает силой боли.
О мысли спотыкаясь, но не слыша сердца зова,
Царица мчится к воле, но без воли.
И рваной раной вход в пещеру манит,
И кровь стучит в висках и жжет глаза обида.
Ее, царицу больше не обманет
Ни громкий рык, ни нежных слов лавина.
"Медведь был прав", - стучит в мозгу пантеры, -
"Не вовремя любить, себя одну погубишь.
Но время не вернуть, ошибок не исправить.
Кто знал, гордячка, что ты так его полюбишь".
Переведя дыханье у обрыва и оглядевшись трезво наконец,
Царица медленно пошла к той проклятой пещере.
На полпути остановившись, она услышала биенье двух сердец.
И вспомнила, как в той любви горела
И как печален был ее конец.
В объятьях гордого того красавца
Она забыла все невзгоды дня.
И счастьем не могла она напиться
И ночь сама покорна ей была.
Глаза горели, а сердца любили
И джунгли плыли в розовом тумане
Но ночь прошла, и те сердца остыли
И явь сменила сказку без обмана.
Красавец тот вернулся в свою волю,
И уходя, лишь рыкнул на прощанье
Глаза закрыв и чуть оскалив зубы:
"Люблю", - швырнул царице в наказанье.
Пантера лишь глаза открыв как солнца.
Не в силах молвить ничего, молчала.
"Ведь врешь", - глаза ее метнули, - 
"Уйдешь и все начнешь сначала".
Зажмурившись от боли, как от страха,
Царица сбросила ненужных мыслей хлам.
Она лишь лапой провела по тем камням,
Что помнили еще жару той страсти,
Что в ней горела с ночи до зари.
Теперь лишь пепел, там где сердце пело
И пустота оглохшая внутри.
"Не жди его. Он больше не вернется", - 
Услышала пантера в темноте, - 
"Глаза его горят, как два большие солнца.
И все слова, но только не тебе".
"О, выйди, покажись, кто ты что так уж смело,
По боли острой сыпешь соль моей".
"Я друг твой, завтрак длиннохвостый", - 
Мартышка вышла из тиши теней.
"Мы подданы тебе и мы тебя лишь любим.
Ты нам - царица на всю жизнь твою.
И больно нам смотреть как боль тебя сжирает.
Уж лучше умереть. Проснись, тебя молю.
Живи и царствуй гордая на славу.
Придет еще любовь, поверь уж мне.
Но заклинаю, больше никогда ты
Так не гори на сказочном огне".
Пантера слушала, упав на лапы,
И медленно вбирала силы жить.
Глаза открыв, царица поднялась на камень.
И выгнув гордо спину, улыбнулась.
"О, джунгли, слушайте свою царицу.
Беда прошла. И я теперь вернулась.
Отныне в сердце холод и покой.
Зима теперь царит повсюду в джунглях.
Следы я смою дождевой водой
И вам приказываю больше не тревожить
Ни памятью, ни шелестом листвы.
Не вспоминать ни бабочкой воздушной,
Ни радугой и ни звездой упавшей,
О той любви. Забыть ее хочу.
Царица я. Так быть же по сему".
И гордо зарычав, пантера улыбнулась
И джунгли вторили на сотни голосов:
"Пусть так и будет, гордая царица.
Он мертв. А с ним и сердце на засов.
Живи, цари и нами будь любима.
Свободна будь и песню джунглей пой.
Нам боль твоя и грусть невыносима
Царицей будь и будь сама собой".