Тихтнер Шерон. Великие

Шерон Тихтнер (Sheron Tihtner).

Великие - 1. Обреченная.

Пролог.

11 век нашей эры.

Век, когда только началось восхождение вампиров (каменных людей). Когда к власти пришли трое могущественных и жестоких вампиров. Они желали единовластно править миром. Началось повальное уничтожение целых племен оборотней (человеко-зверей) и инакомыслящих вампиров.

В это время старая провидица сделала великое предсказание:

"Ровно 10 веков продлиться правление жестокой троицы в полном спокойствии. Но придут две великие девы. Одна - могучая смесь кровей двух враждующих племен. Другая - одаренная мать.

Только они и только вместе смогут изменить этот мир. Если хотя бы одна из великих выберет сторону тьмы, весь мир будет залит кровью.

Если же они пойдут против природы своей, начнется медленное наступление света. Великие девы свергнут жестоких правителей каменных людей. И истребят большую часть их последователей. И начнется новая эра. Ибо объединят эти девы враждующие племена каменных людей и человеко-зверей."

Правители испугались, но кровожадно ждали. А их противники ждали этого явления с надеждой в лучшее светлое будущее.

Прошли века.

Глава 1.

Новые знакомые.

-- Да, папа, я вылетаю завтра утром. К вечеру уже буду у тебя! Не волнуйся! - сообщала я отцу время своего возвращения.

-- Буду ждать! Выспись хорошенько, а то в самолетах не очень комфортно спать! - напутствовал отец.

-- Обязательно! Спокойной ночи! Завтра увидимся! - попрощалась я и положила трубку.

-- Дорогая! Может быть, ты не поедешь? Останься с нами! Отец тебе перешлет все твои вещи, -- умоляющим голосом вопрошала мама, которая стояла у меня за спиной все это время.

-- Нет. Все уже давно решено. Я живу у отца, и это не обсуждается! - твердо заявила я, -- Я уже прожила у него почти год и еще год переживу. Мама, поверь, там не так плохо! Солнца почти нет, но это не страшно.

-- Но тебе же там плохо! - не унималась мама.

-- Мне там нормально! Ты посмотри на меня! Я вполне нормальный здравомыслящий человек. Неужели, я не смогу прожить там еще год? С отцом у меня хорошие отношения. И не чего так переживать!

Мама хотела сказать еще что-то, но я ее крепко обняла, поглаживая по спине. Она зарылась в мое плечо и разрыдалась.

-- Ну, чего так расстраиваться? Я же не умираю! Я всего лишь возвращаюсь к отцу.

-- Как же я без тебя?

-- Так же как и год до этого. Нормально! У тебя вон Отто есть, а у папы только я. Все по-честному! - я отстранила ее и весело подмигнула. Я пыталась приободрить ее как могла. Мама всегда слишком эмоционально переживала всевозможные переезды и перелеты!

-- Успокойся, дорогая! Она уже большая девочка и сама знает, чего хочет. А если она и дальше будет тебя успокаивать, то не выспится и будет плохо себя чувствовать! А ей это категорически запрещено! - пришел мне на помощь ее муж Отто. Он взял ее за плечи и повел в комнату. Как только они ушли, я отправилась в ванную.

Я приняла душ, встала напротив зеркала и стала расчесывать свои непослушные волосы. А из зеркала на меня смотрят мои синие и непонятные глаза. Цвет моих глаз, точнее оттенок, меняется постоянно в зависимости от моего самочувствия, настроения и погоды. В принципе у меня очень редко бывает хорошее настроение и самочувствие, когда на улице слякоть. Так что в такую погоду глаза у меня мутно-синие. Когда же у меня хорошее настроение, а на улице солнце, мои глаза почти небесного оттенка. Это явление родители заметили давно, но думали, что с возрастом пройдет! Как видите, не прошло! Вообще у меня внешность среднестатистической европейской девушки. Обычный курносый нос и губы среднего размера, не пухлые и не тонкие, как раз, такие как надо. Ровный овал лица без всяких ямочек и прыщей (это счастье меня, слава богу, миновало). Волосами, вот только, гордиться не приходится, концы секутся, но это можно исправить при очень большом желании, которое почему-то до сих пор не возникло. Да, конечно, они длинные, но мне когда-то хватило ума сделать лесенку по голове, и теперь они разной длинны, а если пытаться выровнять отрежут сантиметров 15, а этого ну очень не хочется.

Мама у меня самая замечательная. Мы с ней лучшие подруги. Редкая мама способна адекватно реагировать на подростковые выходки ребенка. Моя же мама может и выслушать, и понять, и поддержать, когда это необходимо, и дать совет. Она умеет совмещать в себе и детскую непосредственность и рассудительность.

Она у меня не особенно красивая, но симпатичная и очень обаятельная. Она худее и стройней меня, постоянно экспериментирует со своей внешностью. То она брюнетка, то блондинка, а как-то раз была огненно рыжей. У нас дома всегда храниться целый сундук с различной бижутерией. Она всегда яркая, но не вульгарная и вызывающая, а светящееся. Особенно после замужества. Она просто расцвела. Я даже не знаю, как это описать. Она стала излучать столько энергии и добра, что, стоя рядом с ней, просто невозможно злиться или даже возмущаться. Она улыбается и здоровается со всеми, даже совсем незнакомыми людьми. Всегда подает милостыню, желая здоровья.

Моя мама вторично замужем уже почти два года. Отто ее спас из-под колес какого-то пьяного водителя. Их роман развивался так бурно и стремительно, что я не успела уследить. Но я была не против. Такой маму я еще никогда не видела и искренне была рада ее счастью.

А вот с ее мужем Отто, мы почему-то не ужились. Он всегда сторонился меня, почти боялся, хотя свою агрессию по отношению к мужскому полу я уже преодолела. Странный он какой-то. Всегда смотрел на меня с подозрением, а когда я спрашивала, в чем дело, отвечал, что со временем пойму. Но я это списала на банальную ревность. Слышала, что бывают такие мужчины. Кстати, мама тоже стала замечать его странное отношение ко мне.

-- Просто у меня никогда не было детей, и я абсолютно не знаю, как сними общаться. Тем более она не моя и достаточно проблемная! - ответил он как-то маме. Я же стояла за дверью и все это слышала. Маму это убедило, а вот меня не очень, но решила на этом не зацикливаться. Может так оно и есть на самом деле.

Зато маме с ним хорошо. Они до сих пор ходят в кино, театр, рестораны. Ведут очень активный образ жизни. Он даже цветы ей дарит в обычные ничем ни примечательные дни. А мама на седьмом небе от счастья.

Внешне он вполне себе ничего. Высокий, мускулистый, бледноватый немного, но мама у меня еще бледнее, так что это не недостаток.

Год назад я приняла решение о переезде к отцу, а на лето прилетела к маме. Уж очень сильно мы скучали друг по другу. Немного задержалась здесь пока проходила обследование в больнице. Но я всегда хорошо училась, поэтому думаю, что у меня не будет проблем в школе.

Я глубоко вдохнула, вышла из ванной и направилась спать. В эту ночь мне приснился очень странный сон: среди кромешной тьмы меня звал приятный мужской голос, которого я еще никогда не слышала. Голос божественный. Мне он очень понравился и если существует его обладатель, то я хотела бы на него взглянуть, хоть одним глазком.

Утро я встретила под звуки маминого голоса.

-- Вира, ты решила опоздать на самолет? Решила не лететь? - издевалась мама, открывая шторы.

-- Конечно, нет. Просто проспала! А сколько время? - проговорила я раздирая глаза.

-- Много! Самолет уже через два часа, а нам еще столько надо успеть! Чего лежишь? Вставай быстро. Завтрак на столе!

Утро прошло в беговом темпе. Мама носилась по всему дому, боясь, что-нибудь забыть, и нас с Отто гоняла. В общем, веселое утро!

В машине вечерний разговор повторился. Мама снова завелась. Как у нее сил на это хватает?

-- Вира, а может быть у тебя там мальчик? Там нормальных парней-то по пальцам пересчитать можно! Смотри с ними осторожнее!

-- Мама, успокойся! Нет у меня никакого парня!

-- А как же парни из группы, в которой ты играешь? Там нет нормальных?

-- Они всего лишь мои друзья! Ты же прекрасно знаешь, как я отношусь к парням. И я больше не хочу это обсуждать!!!

-- Да, знаю! Но уверена, однажды ты встретишь свою любовь!.. И вообще разговор был не об этом!

-- Ой, мам, ну хватит! Мы это уже давно все обсудили и утвердили. Я еду и все тут! -- твердо сказала я.

Тут, объявили мою посадку. Как же я была рада окончанию этого бессмысленного разговора.

В Сомте я прожила всего девять месяцев. Я ходила в школу, играла в школьной группе, но общалась только с ограниченным количеством людей. В лицо я знала всех, но вот дальше не пошло. Мне не хотелось иметь полно знакомых и подлиз. Я всегда считала, что лучше иметь двоих-троих, но уверенных друзей.

Итак, впереди перелет до Осло (столицы Норвегии), затем пересадка до Бергена и, наконец, почти час езды на машине до Сомта с отцом. Летать мне нравилось: высота, и скорость всегда меня завораживали.

Сомт встретил меня проливным дождем. Ведь именно этот город считается самым дождливым в Европе. Я даже холод воспринимаю намного лучше сырости и слякоти. Впрочем, я восприняла ливень нормально, такое здесь бывает не просто часто, а 4-5 раз в неделю. Я уже даже немного привыкла. Хотя я люблю ливень, но только теплый летний, когда можно выйти на улицу раскинуть руки, поднять лицо к небу и наслаждаться. Вообще дикая природа всегда меня успокаивала и придавала надежды.

Папа приехал за мной на служебной машине, к чему я в принципе была готовая. Отец работает водителем какого-то начальника, в подробности я не вдавалась и не собираюсь. Вот почему, несмотря, а стесненность в средствах и наличие мотоцикла, я решила купить собственный автомобиль -- не хотела вечно зависеть от его графика работы. Да и вообще очень хотелось свободы. Папа это почувствовал и купил его сам к моему прошлому приезду. Так у меня появился старенький форд.

Багажа у меня было достаточно, включая мое сокровище -- электрогитару. Ее я возила туда и обратно, не расставаясь с ней весь перелет, хотя стюардессы неоднократно уговаривали ее сдать. Мой гардероб разделился на легкий и теплый. Более легкий, конечно же, остался в Берлине, а теплый вариант переехал в Сомт, причем еще и вырос. Мы с мамой еще год назад постарались купить побольше теплых вещей и потратили кучу денег. В большинстве, конечно, это были джинсы, брюки и т.д. Холод есть и в Берлине, поэтому пуловеры и безрукавки у меня были всегда. В Берлине я, несмотря на претензии к парням, носила в большинстве своем юбки и платья. Мама привила любовь к такого рода одежде, и вообще вкус к внешнему виду тоже ее рук дело.

Мой внешний вид отца явно впечатлил. На мне были зауженные джинсы, высокие сапоги, свитер и кожаная куртка.

-- Здравствуй, Виргиния! Ты выглядишь ... отлично!!! - сразу выдал отец.

-- Спасибо, пап! Я же знала, какая погода меня здесь поджидает, -- посмеялась я.

Папа осторожно проводил меня до машины. Он, как и многие знавшие меня, никогда не дотрагивались. Прикосновения ко мне со стороны мужского пола меня бесят!

Часть дороги папа расспрашивал о летних каникулах. После, до самого дома мы ехали молча. Я постоянно смотрела в окно.

Справедливости ради стоит заметить, что за окном было очень красиво. Везде деревья, кустарники, возле домов газоны и клумбы. Совсем недалеко был лес. Его я хорошо помню. Мы еще когда-то в него на пикники ходили все вместе, пока родители были еще женаты. Потом, после переезда в Россию, мы с мамой продолжили эту традицию. Мы регулярно выезжали на природу: на пляжи, поляны. Иногда с бабушкой за грибами ходили, правда мою корзину всегда почти выбрасывали, потому как, я собирала все подряд красивые грибочки, а они зачастую были ядовитыми.

В Германии, я очень скучала по лесу и нашим походам. Мы жили в столице Берлине, и леса там нет. Здесь же я часто ходила, и буду продолжать ходить в лес одна! Он здесь действительно очень красивый, хотя в нем и нет моих любимых берез, но есть другие деревья, названия которых я даже не знаю.

Наконец мы приехали к отцу. Он по-прежнему жил в небольшом двухэтажном коттедже, построенный еще его родителями. У дома стоял форд, обшарпано-синий, зато с просторной машиной. Я остановилась, чтобы в очередной раз восхититься своим фордом. Мотор работал с оглушительным ревом. Что же, у такого старого форда должны быть недостатки. Радио тоже не было, даже древнего. Все это время я ходила с плеером, именно он помогал мне избегать ненужных разговоров и внимания. Таким образом, я могла уединяться в толпе. Я вообще не могу жить без музыки. Слушаю ее почти всю, по настроению.

Все мои вещи папа перенес наверх сразу. Год назад отец отдал мне небольшую спальню с окнами во двор. Деревянный пол, бледно-голубые стены, высокий потолок, пожелтевшие кружевные занавески на окнах -- хорошо хоть мультгероев нет. Отец к моему приезду купил большую кровать и письменный стол -- можно сказать почти разорился. На столе стоял старенький компьютер, а от модема тянулся провод к телефону. И как только я умудрялась на нем работать? Ведь я этим деньги зарабатываю - делаю разные переводы, поскольку знаю несколько языков.

Просто мама моя русская вышла замуж за норвежца и жила здесь до развода, а потом уехала обратно в Россию (лучше бы сидела на месте, но в этом вся мама). Почти два года назад она вышла замуж повторно за немца. Так что я владею 4 языками: русским, норвежским, немецким и конечно английским. Как вы понимаете, это дает большое поле для деятельности.

Ладно, дела с компьютером мы пока оставим. Я разобрала свои вещи и отправилась знакомиться с оставшейся частью дома. Честно говоря, ничем не удивил. Все остальные помещения как клонированные. Хорошо хоть в оттенках голубого -- моего любимого.

Единственное помещение, которое сравнительно недавно ремонтировалось - прихожая. Стены в ней отделаны панелями с рисунком под ольху. Потолок бледно голубой давно не перекрашивался. На полу латаный линолеум под паркет. Самодельная полка под обувь перекосилась, а на стене прибито всего три крючка.

В гостиной мебели было не много: старый сервант, замызганный диван, кресло болотного цвета, а также тумбочка с телевизором. Телевизор в этом доме наиболее охраняемый предмет! Белый потолок и насыщенно синие обои создавали более приятное впечатление. На серванте стояли фотографии в рамках: папин выпускной школы, выпускной колледжа, свадьба родителей, мое рождение, мой первый класс и я год назад. Вся папина жизнь. От вида этих фотографий стало не по себе. Просто если верить им, папа был счастлив только несколько лет назад. Вся остальная его жизнь превратилась в сплошную работу и телевизор.

Вообще-то отношения родителей развивались очень медленно, романтично и на огромном расстоянии. Будучи еще студентом последнего курса, папа приехал в Россию для обмена опытом. Там была и мама, студентка второго курса института культуры. Там они познакомились, потом папа уехал назад в Норвегию, но они еще долго переписывались, пока бабушка не разрешила моему папе снова приехать в Россию. Тут уже завязался настоящий бурный роман. Прямо там папа сделал маме предложение, и уже в Норвегию они вернулись вместе. Поженились они здесь, хотя мама отца была против их свадьбы, но папа решил и его не свернуть. А через десять месяцев народилась я.

Бабушка по отцу никогда не любила ни маму, ни меня и она своего добилась. Дело в том, что папа всегда был очень популярен у девушек, даже когда появилась мама. Но вроде бы он ей не изменял. Но бабушка подстроила все так, чтоб мама застала отца с другой женщиной, а на самом деле, как стало известно уже после ее смерти, бабуля подсыпала отцу снотворное и наняла проститутку. Папа просто спал. Но правду мама узнала слишком поздно, когда уже появился Отто, хотя всегда подозревала, что это был спектакль. Но время было упущено.

Отец после развода с мамой поругался с бабушкой и уехал в другой город, там он снимал жилье. Больше он никогда не видел свою мать. Через какое-то время она умерла, и отец вернулся в Сомт, где и по сей день. Конечно, у него были женщины, и парочку я даже видела, когда приезжала к нему в гости летом на пару недель. Но видимо не сложилось.

Оставив все воспоминания, я пошла из гостиной в кухню.

Кухня была не лучше. На трех стена старые обои уже давно не понятного цвета, можно только догадываться какими они были. Другая стена обложена кафелем с кастрюльками и всем подобным. Вдоль нее стоит мебель. Хотя надо признать она выглядела вполне прилично. Наверное, отец не утруждает себя приготовлением еды. Как же он жил здесь?

Ванную я посмотрела, даже не входя, просто открыв дверь. Слава богу, хоть ванная полностью обложена кафелем на морской мотив. Будто в этом городе воды мало!

Тут из своей спальни вышел отец. Ее я еще не смотрела, но думаю, что увижу, когда буду убираться, а при нем не хочется туда входить.

-- Я заказал пиццу! Через минут семь-десять доставят! - объявил отец, похваляясь.

-- Хорошо! - только и ответила я.

Мы договорились с отцом, что я буду готовить, а он не будет пытаться меня контролировать. Продуктов в доме не было почти никаких, поэтому я написала ему список, а папа пообещал все купить. Дальше за продуктами я буду ездить сама. Меня не было каких-то три месяца, а дом снова пришел в ужасное состояние. Везде пыль и разнос. После ужина я помыла посуду и поднялась к себе. Папиным развлечением же был телевизор.

Я немного прибралась в комнате: пыль вытерла, поместила гитару в чехол и повесила на место. Включила компьютер, колонки, проверила почту. Ответила маме, что доехала хорошо.

К собственному удивлению я быстро заснула. Даже не мешали постоянный шум дождя и шелест ветра.

Выглянув утром в окно, я увидела лишь густой туман. Еще только начало октября, а уже такое. Сквозь грязно-серые тучи не проникало ни одного солнечного луча, и я почувствовала себя паршиво. Просто я - ходячий барометр, при изменении атмосферного давления начинает болеть голова, хотя и к этому я уже привыкла. Ведь в любой точке планеты бывает пасмурно, и тучи висят.

Завтрак прошел спокойно, и отец пожелал мне удачи в школе. Я старалась отвечать как можно вежливее, прекрасно понимая, что он надеется зря -- мы не особенно дружны с удачей. Тем более я появлюсь в школе уже 3 октября.

Появляться в школе первой не хотелось, но и сидеть одной дома я не желала. Надев куртку, я вышла на улицу и закрыла дверь. Высокие сапоги отвратительно хлюпали по грязи. Как же мне не хватало моих каблучков, но при такой пагоде это издевательство.

Я уселась в свою машину, воткнула в уши музыку и повернула ключ. Мотор завелся настолько громко, что заглушал музыку. Я немного прогрела форд, на котором никто не ездил три месяца.

-- Соскучился по мне "мой монстр"? - проговорила я, поглаживая приборную панель.

Вообще-то школа была не плохая для такого маленького городка. Предприимчивые люди даже нашли выгоду в отсутствии столовой в школе. Буквально рядом со стоянкой несколько лет назад построили большое красивое кафе. Теперь в этом кафе делают все: дни рожденья, свадьбы, праздники, просто люди приходят посидеть и отдохнуть. Но главным заработком являются, конечно же, ученики. Каждый ленч проходит в нем. Все там, в большей степени и знакомятся.

На стоянке возле школы не было ни одной машины. Тем не менее, мне нужно было узнать расписание занятий, ведь я опоздала к началу учебного года. Нехотя выбравшись из теплой машины, я зашагала по каменной дорожке.

Администратор рассказала о предметах, которые мне предстояло изучать. Затем вручила формуляр, его, с подписями преподавателей, я должна была вернуть в конце дня.

Когда я вышла на стоянку, там уже почти не было свободных мест. До начала первого урока времени оставалось немного, и я решила объехать территорию школы. Хорошо, что у большинства студентов машины подержанные, как и у меня. Здесь самой лучшей машиной был темно-зеленый сияющий "Мерседес", сильно выделяющийся на общем фоне. Почему раньше я его не замечала? Рассеянным вниманием я никогда не страдала! Неужели, в школе новенькие? Хотя я и сама не особо "старенькая"! Что такое год для маленького городишки, где все знают друг друга с рождения?

Я припарковалась на своем обычном месте. Я выбрала его еще год назад, когда папа подарил мне форд, чтобы рев двигателя не привлекал лишнего внимания. Я сложила сумку, повесила ее на плечо, выключила плеер и засунула его в бардачок. Шумно выдохнув, я вышла из форда.

Я быстро нашла нужный мне класс и, войдя, сняла и повесила куртку на вешалку. Я подала формуляр на подпись преподавателю. Прочитав мое имя, он окинул меня оценивающим взглядом. Это был новый предмет в этом году, поэтому с этим преподавателем мы еще не знакомы. Но, несмотря на это, книги эти я уже прочла, а значит, заняться будет не чем.

Вы не подумайте, я не зубрило и не зазнайка, просто обладаю, как говорит мама феноменальной памятью и наблюдательностью. Все что я когда-либо видела, слышала или прочла, помню достаточно долго и достоверно. Иногда это очень и очень полезно, но иногда как сейчас это плохо, потому как придется искать себе занятие.

После звонка ко мне подошел барабанщик нашей школьной группы. Это был смуглый парень с пухлыми губами и серыми глазами, он метис! Но волосы гладкие черные и блестящие. Он выше меня на полголовы, но если я надену каблуки, разницы видно не будет! Он был одет в явно старые выцветшие джинсы, рубашку в огромную серо-коричневую клетку, светло-коричневый пуловер и кроссовки. Вид у парня был обычный и ни чем не примечательный, хотя сам он был очень оригинальной внешности.

-- Привет, Вира!

-- Привет, Йорк! Рада тебя видеть! - искренне обрадовалась я.

-- Ты вернулась? Мы уж подумали, что тебе у нас не понравилось, и ты уехала!

-- Да, вернулась. Я уезжала только на летние каникулы!

-- Я рад! Нам очень не хватало нашей "электрички"! -- посмеивался парень. Я играла на электрогитаре, в связи с чем, мне дали такое ласковое прозвище. Правда я еще являюсь и женским вокалом.

-- Правда? Мне тоже вас не хватало. Кому же еще кроме вас мне портить слух?!!

Йорк веселый парень и всегда понимал мои шутки!

-- Ну, так ты прейдешь на репетицию? Она завтра после занятий!

-- Обязательно! - договорились мы.

На тригонометрии и норвежском я сидела с Синди. С ней мы познакомились сразу, как только я пришла в эту школу. Она была миниатюрной, сантиметров на десять ниже меня, но шапка темных кудрей скрадывала разницу в росте. Она красилась, хотя и довольно скромно. Она была единственной из тех, кто осмеливался здесь в такую погоду ходить в юбке.

Синди была еще той болтушкой. Остановить ее или спросить то, что тебе действительно нужно было практически невозможно. Она даже на уроках замолкала, только после замечания учителя. Вот и сейчас она трещала без умолку. Я заскучала и стала рассматривать учеников. Надо же было знать с кем вместе ходишь на норвежский!

Я обвела взглядом почти весь класс, натолкнувшись на очень интересного и не знакомого мне парня. Он был крупный, мускулистый, как штангист, с темными вьющимися волосами. Вид у него был более чем просто скучающий. Он неотрывно смотрел на стол, так ни разу за все занятие и, не подняв глаз. Наверное, его плохо приняли. Хотя здесь народ очень даже гостеприимный и дружелюбный. Было в нем что-то странное - смертельная бледность! Нет, здесь, конечно, нет солнца и почти все жители Сомта альбиносы, но он еще бледнее. Тем более он не местный. Откуда же он такой приехал?

Так весь урок и прошел. Синди продолжала говорить о чем-то не столь для меня важном, а я смотрела на бледного парня, сидевшего за второй партой на соседнем ряду. Мы же сидели на третьей парте. Никогда не любила быть впереди всех, но и последнее место меня не устраивало!

Как только прозвенел звонок, парень быстро умчался. Я даже в лицо ему заглянуть не смогла. Мы с Синди тоже собрались и вышли с территории школы. Мы направлялись на ленч в кафе, как и большая часть студентов. Я рассеянно улыбалась и кивала, в то время как она без остановки болтала об учителях и уроках, рассказывала все пропущенные мной события. Только одна тема заинтересовала меня. Синди начала рассказывать о новеньких.

Мы выбрали столик и сели. Как всегда мне досталось место напротив окна. При этом ветер дул не из открытой форточки, а в нее, потому как на другом конце зала находилось точно такое же открытое окно, в которое и дул ветер. Вот так и получилось, что ветер дул мне прямо в лицо, будто так мне мало холода!

В ленч никогда не хватало официантов, поэтому большинство делало заказы прямо у барной стойки. Что хорошо, так это приносили все очень быстро. При этом многие официанты и сами были учениками. Так вместо ленча, они зарабатывали деньги. Я не считала это хорошей идеей, хотя обжорством никогда не отличалась. Клер пошла делать заказ.

Именно тогда я натолкнулась на него взглядом. Это был невероятно красивый, высокий, неопрятный, со светло русыми волосами, торчащими во все стороны, стройный, мускулистый молодой официант. Видимо о расческах ему не известно. Я не могла оторвать от него глаз. Он так красиво и быстро разносил подносы с едой, что это зрелище просто завораживало. Какая грация, пластика и идеальное равновесие. Ну, просто идеал, сошедший с картинки. Принц на белом коне отдыхает!

Я даже не заметила, как вернулась Клер.

-- Вира, я заказала тебе как обычно! Сейчас принесут! - говорила где-то далеко для меня Клер.

-- Это он новенький? - задала я глупый вопрос. Голос дрогнул, а отвести взгляд было почти невозможно. Синди проследила за моим взглядом. Хорошо, что народу много и парень не услышал моего вопроса. Девушки глупо захихикали.

-- Да, это он! Это Габриель Турнен! Он учиться на класс ниже, круглый отличник. Впрочем, как и его брат с сестрой. Ты же не могла не заметить его брата Роберта на норвежском!?

-- Нет, конечно. Я его видела. А у них есть еще и сестра? - любопытствовала я.

-- Да. И она ну просто супер красавица. Я еще таких не видела, даже на обложках. Хорошо, что они братья и сестры.

-- Они родные? Они совсем не похожи, -- проговорила я, восстанавливая в памяти образ парня с норвежского и сравнивая с официантом. Плохо, что я еще не видела их сестру, но это дело времени!

-- Конечно! Все трое приемные! Доктору Турнену всего тридцать два, а его жене тридцать. Габриеля они взяли на воспитание. Роберт, по-моему, младший брат доктора, а Эшли племянница от старшей, погибшей сестры миссис Турнен.

-- И что все остальные родственники умерли? Они слишком взрослые... - промямлила я.

-- На счет других родственников не знаем. Они можно сказать отшельники. Всегда вместе и сами по себе. Ни с кем не общаются, поэтому и не знаем. Они живут у мистера Турнена уже не первый год.

Слушая девушку, я продолжала смотреть на странного официанта. С его красотой и грацией надо было не в официанты идти, а в танцоры, лучше балетные.

-- Ты сильно на него не заглядывайся. Его охаживает Линдси! Но даже у нее ничего не выходит. Он, конечно, красавчик и секси, но.., -- с явной обидой проговорила Синди. Еще бы! Эту Линдси мы обе терпеть не можем.

Линдси считает себя супер красавицей и строит из себя невесть что. Несколько девушек не подражает ей, поэтому регулярно подвергаются издевательствам. Остальные с нее готовы пылинки сдувать.

В этот момент меня дернули за волосы. Я повернулась. Передо мной стояла идеальная фигурка Линдси с ее надменной физиономией. Нет, она действительно красивая девушка, но не до такой же степени, чтобы так по хамски себя вести! У нее стройная фигура, длинные светлые волосы с золотым отливом, большие карие глаза и благородная бледность кожи. Красота - это еще не повод ставить себя выше всех! Тем более, что красота проходит с возрастом, а что потом останется?

Надеюсь, что Синди не ошиблась и теперь она не самая красивая. Я вообще-то не злая. Просто терпеть не могу таких как наша разлюбезная Линдси. Очень хочется, чтобы рядом с этой новой девушкой наша Линси выглядела гадким утенком.

-- Зря ты вернулась! Ничего тебе не светит! И можешь даже не обольщаться, Габриель Турнен МОЙ!

Мне так захотелось треснуть ее, чтоб неповадно было, но воспитание не позволило. Мама всегда говорила, что опускаться до такого поведения нельзя!

-- Ты его купила? - а вот от хамства я не удержалась.

-- Нет! Такого парня достойна только лучшая! И это я! А ты можешь только помечтать! - проговорила она мне в лицо. Договорив, она выпрямилась и медленно, размахивая бедрами, пошла прочь.

-- Этот парень как приз за первое место! И он достанется ей! - прокаркала одна из ее "служанок"

-- А подарочная упаковка к нему тоже прилагается? - посмеялась я им вслед. Самое ужасное, что весь это разговор, если это можно так назвать, слышал Турнен, как и все находящиеся в кафе.

За нашим столиком временно воцарилось молчание. Мы просто пересматривались, и постепенно у нас начался истерический хохот. Не нормальная реакция на подобную ситуацию, я знаю, но удержаться было просто невозможно!

-- Ваш заказ! - проговорил бархатный голос. Я подняла глаза. Прямо напротив меня стоял "Аполлон" - Габриель Турнен. Я глупо улыбнулась наравне со своими подругами. Я видела все в замедленном действии, будто весь мир перевернулся в один миг и сконцентрировался только на нем одном. Он очень аккуратно стал ставить поднос с нашим заказом на столик. Его лицо оказалось достаточно близко, чтобы разглядеть. В этот самый момент его приветливое лицо вдруг изменилось. Абсолютно черные как уголь глаза обдали меня с ног до головы лавиной ненависти и злобы. Красивый ровный нос слегка сплющился, будто парень задерживал дыхание, а бледные губы вытянулись в одну линию, сливаясь с остальной кожей лица. Кстати, он стал еще бледнее, хотя бледнее уже не куда!

Это происходило всего мгновенье, но я успела не только все четко разглядеть, но и испугаться до смерти. Я вжалась в стул насколько могла. Парень очень быстро встал в полный рост и, ничего не сказав, вылетел из кафе.

С какой это радости он так возненавидел меня? Мы даже не знакомы! Я сглотнула ком в горле и попробовала улыбнуться подругам. У меня это плохо вышло.

-- Что случилось? Габриель буквально вылетел как ошпаренный! - удивлялась Синди. Значит, ни одна из подруг ничего не заметила. Уже хорошо, можно будет скосить под дурочку.

-- Не знаю! Вы же видели, что я ему ничего не делала и не говорила! - решила уточнить я.

-- Конечно, нет. Что ты могла успеть? - говорила Синди.

-- Он ставил поднос всего пару секунд, -- дополнила Клер. Из-за ее плеча я случайно попала взглядом на Линдси. Странно, но ее лицо отражало и радость и разочарование одновременно. Но мне было не до нее.

Девушки стали поедать ленч, я тоже постаралась не выделяться. Я машинально взяла чашку с горячим чаем с лимоном и залпом выпила. Синди выпучила на меня глаза.

-- Ты сума сошла? Могла же обвариться?

-- Нормально. Просто немного замерзла! - сказала я первое оправдание, которое пришло в голову.

Дальше все было как обычно, только я не могла отойти от увиденного. Я не могла понять, почему он так агрессивно на меня среагировал! Что во мне ему так не понравилось? В полном смятении чувств я отправилась на занятие.

Одна из моих двух подруг здесь, которую звали Клер, тоже шла на географию. Она была очень скромной, носила простые джинсы, бежевую вязаную кофту и балетки. Но при этом у нее была длинная и толстая коса до самых бедер. Меня съедала белая зависть к ее густым, блестящим волосам.

Мы вошли в класс, и Клер села за заднюю парту. В классе было только одно свободное место. К моей радости, оно оказалось рядом с Клер.

Я подала формуляр учителю, быстро пробежав взглядом по классу. Мое внимание привлекла парта на другом ряду, которая была прямо по левую руку от свободного места. За ней сидела небесной красоты и снежной бледности девушка. За парту до нее сидела наша Линдси, которая и впрямь смотрелась рядом с ней не просто гадким утенком, а толстой курицей! Меня немного порадовала эта мысль. Но видимо, саму Линдси это ничуть не смущало! Интересно почему? У нее появилась такая соперница, а она и глазом не ведет! Ну, да ладно! Она не стоит столько моего внимания. А вот эта девушка...

Я спокойно прошла на свое место, практически не отрывая с нее глаз. Она была одновременно и красивая и пугающая. Такой сильный контраст цвета волос и кожи был просто не естественен. Может быть она краситься? Рассмотреть ее лицо толком я не могла потому, как она сидела, опустив глаза на парту. Странно, почти точно в такой же позе просидел тот парень на новежском.

Точно! Как такое у меня могло вылететь из головы? Синди же сказала, что у Габриеля есть брат и сестра, Роберт и Эшли. Значит, это и есть Эшли! Теперь понятно, почему Линдси не нервничает. Просто Эшли ей не соперница, она его сестра! А все оказалось проще, чем я думала!

-- Клер, а эти Турнены все это время такие странные? Или это мне просто кажется? - решилась спросить я.

-- Нет, тебе не кажется! Ни один из Турненов не общается с местными ребятами. Обычное проявление вежливости не в счет! - шептала Клер.

-- Какие?

-- Ну, слова типа: здравствуйте, спасибо, пожалуйста, приятного аппетита! Это почти весь набор слов, которые мы сумели услышать от них. Нелюдимые они какие-то.

-- И Габриель тоже? - я ели смогла заставить себя произнести его имя!

-- Врать не буду, не знаю точно. Но говорят, что ничуть не лучше. Он же классом младше. Поэтому мы с ним пересекаемся только в кафе. Но и там он бегает как ужаленный с подносами и ни с кем не общаться. Но самое интересно, ты помнишь сколько ленчей обычно оказывалось на полу у новичков?

-- Ой, даже не говори! Я прекрасно помню, как Бред дважды разбил только наш ленч, а уж сколько их было всего, страшно подумать! Ну, и?

-- Так вот! Габриель Турнен еще ни одного подноса не разбил, даже не споткнулся ни разу! - восхищалась Клер.

-- Может быть, ты просто не видела? Или это было без вас!

-- Вира, очнись! Мы там обедаем каждый день. Да и вряд ли, от нашей Синди такое могло ускользнуть! - Подмигивала мне Клер. В этом она была права. Вряд ли!

-- Значит он и раньше работал официантом. Есть опыт! - нашла я объяснение такой ловкости, хотя саму терзали сомнения.

-- Возможно! - согласилась Клер как раз в тот момент, когда учитель повернулся к нам, видимо, услышав нашу болтовню! Больше на этом уроке мы не разговаривали. Зато я могла спокойно наблюдать за новой красавицей. Девушка, так же как и парень с норвежского, весь урок просидела, молча уставившись в парту. Она постоянно теребила край листка тетради. Почему такая красивая девушка может быть нелюдима? Она что, совсем глупа или голос у нее отвратительный? Что могло ее заставить стать отшельником? Как и остальных Турненов? Дикие они какие-то!

Прозвенел звонок. Эшли плавно и спокойно поднялась со своего стула, сложила книги в очень изящную сумочку и прошествовала к выходу. Все парни класса, словно заколдованные следили за каждым ее движением, а девушки наравне с ней собирали книги. Выглядело это смешно! Конечно, я была в числе девушек, но и поглядывать успевала.

-- Вира! Виргиния Миррен! -- раздался мужской голос. Оглянувшись, я увидела симпатичного светловолосого парня, это был Крис.

Крис был со мной одного роста. Одет он был простенько, но со вкусом: черные явно недавно купленные джинсы, насыщенно красная рубашка, бардовая безрукавка и классические черные туфли. Эти серо-зеленые глаза, обрамленные светлыми ресницами, так и смотрели на меня выжидающе.

-- Мне и делать ничего не пришлось! Он тебя на дух не переносит! -- довольно проговорила Линдси.

-- Иди отсюда! - не ласково высказался Крис в ее сторону.

-- А что ж так грубо, КРИСеныш? Променял меня на нее? У тебя плохой вкус! Но ты мне и не нужен! - мурлыкала она.

-- Ты плохо слышишь? Иди куда шла! - проговорил сквозь зубы Крис.

До моего приезда, говорят, у них был роман, но быстро закончился. Не из-за меня!!! Я здесь не причем. Просто наша разлюбезная Линдси вертела хвостом на право и на лево, а какому нормальному парню такое понравиться? Вот он и разочаровался в ней! А я приехала уже через несколько месяцев.

-- Ты не обращай на нее внимание! Дура она!

-- Да, какое мне до нее дело? Попусту яд только тратит! - посмеялась я. Крис рассмеялся в полный голос, несколько раз процитировав меня! Пара ребят, еще оставшихся в классе, тоже немного посмеялись. И как она при такой репутации еще может строить из себя что-то?

-- У тебя что дальше?

-- Вообще-то у меня физкультура.

-- Я тоже иду в спортзал! -- радостно воскликнул он. Всю дорогу к спортзалу он рассказывал новости группы.

-- Ну, увидимся на занятии! - переминался с ноги на ногу Крис. Я знала чего он хочет, но не отвечала ему взаимностью. Мы еще полгода назад объяснились друг с другом, но он, видимо, все равно не теряет надежды. Зря он так! Только время теряет!

Я спокойно переоделась, мечтая чтобы никого из Турненов не было на этом занятии. Не скажу, что они мне не приятно, нет! Просто все как-то странно. Мне нужно время, чтобы понять это! Особенно дикую и неадекватную реакцию Габриеля на меня.

Возле выхода из раздевалки меня, конечно же, ждал Крис.

-- С кем это мы? - удивилась я, увидев ребят из другого класса.

-- Это класс годом младше, -- спокойно ответил он, а у меня мурашки по коже побежали. Безжалостная память мгновенно воспроизвела слова подруг: "Это Габриель Турнен! Он учиться на класс ниже, круглый отличник". Я не была готова провести с этим ненормальным целый урок! Я быстро обвела взглядом присутствующих, но никого из Турненов не заметила.

-- А Турненов нет? - решила я узнать наверняка.

-- Нет. У них какое-то заболевание, поэтому они не ходят на физкультуру.

-- Понятно, -- у меня как от сердца отлегло. Мне ужасно не хотелось почувствовать "всю прелесть" его испепеляющего взгляда второй раз за день!

-- Хотя, если подумать... у них отец врач. Мог спокойно написать им липовые справки и гуляй!

Я не стала на это ничего отвечать. Просто взяла на заметку.

Сама физкультура прошла средненько. Похоже, не только у меня день прошел хреново. Я до сих пор не могла отойти от того количества негатива исходившего от этого красавца, который немного ранее произвел на меня такое впечатление...

Даже после физкультуры Крис намеревался меня проводить, но я вспомнила, что мне нужно занести формуляр. Он немного расстроился, но поплелся к своей машине. Я же не спеша, пошла к администратору.

Когда я вышла на улицу, на стоянке уже почти не было машин. Я залезла в машину, наслаждаясь ее комфортностью. Думая о том, что случилось сегодня, я просто смотрела на лобовое стекло некоторое время. Я поехала к отцу, прямо на ходу пытаясь расслабиться и выбросить это все из головы. И зачем мне приспичило вновь это все вспоминать?

Я приехала домой, так и не сумев отделаться от ненужных мыслей. Я остановилась перед домом. У отца в принципе не имелось гаража. Тут мой взгляд упал на навес у торцевой стены дома, который я собственноручно соорудила еще в прошлом году для своего мотоцикла. Он всегда был моей единственной отдушиной. Решение пришло мгновенно. Закинув домой сумку и переодевшись, я завела мотоцикл. Хотя погода была паршивая, дорога осталась сухой.

Я поехала прочь от города. Обожаю это ощущение свободы, легкости. Ветер развивает волосы, все звуки пролетают почти не замеченными. Мысли вылетают вместе с ветром, оставляя после себя только необычайную легкость. Неописуемое ощущение. Дикий адреналин!

Прямо на мотоцикле я заехала в магазин за продуктами на ужин. Вернулась домой, я только через пару часов полностью насладившись свободой!

За ужином папа, конечно же, спрашивал, как у меня прошел первый день в новом учебном году. Я ответила, что все нормально, опустив некоторые детали.

Ночью мне приснился очередной кошмар, из-за которого я проснулась с криками, чем сильно напугала отца. Такое бывает часто, поэтому папа уже привык, но все-таки поднялся ко мне и спросил, все ли со мной в порядке.

Следующим утром я проснулась достаточно рано, как это всегда бывает. Небо снова затянули густые облака, но дождя не было. Решив не терять времени даром, я пошла в ближайший лес. Кстати, он начинался сразу за нашим задним двором.

Я стала ходить в него с самого своего прошлого приезда. Лес был очень красив, и делать утреннюю зарядку и пробежку по нему оказалось невероятно приятно. Свежий чистый лесной воздух давал силы, листва пружинила под ногами. Природа всегда меня умиротворяла. Здесь даже думается легче.

В честь отсутствия дождя, я решила побаловать себя нормальной одеждой. Вроде бы ничего особенного: высокие сапоги на среднем каблуке, классические черные бриджи с низкой талией, тонкая нежно голубая блуза и вязаная безрукавка темно синего почти черного цвета. Но это одеяние привлекло еще большее внимание к моей фигуре. И куда мне от этих мальчишек деться?

В школу я приехала на мотоцикле, чем в очередной раз поразила всех окружающих. Они до сих пор не привыкли к нему. Я здесь единственная "сумасшедшая", которая на это осмеливается, остальные только мечтают. Пришлось долго отбиваться от любопытных. Кстати, ничего удивительного - он у меня красавец! Просто сказка: огненно-красный, небольшой, аккуратный, а главное очень мощный, быстрый и тихий.

На тригонометрии учитель задал мне вопрос, и я, дабы спастись от назойливого внимания противоположного пола, рассказала чуть не целую лекцию (с точными науками у меня никогда проблем не было).

Крис сидел со мной на английском и вновь вызвался провожать до следующего кабинета. Мне было не по себе, ведь он явно со мной заигрывал, а мне это было неприятно.

-- Крис, ты снова решил за мной ухаживать? - решила я пресечь его попытки.

-- Я тебе надоел? - мгновенно погрустнел он.

-- Ты не ответил. Не обижайся! Но, по-моему, мы уже все выяснили еще в апреле месяце.

-- Я знаю. Просто...

-- Просто предупреждаю сразу: ни на что не рассчитывай! Ты только мой друг и никем больше не будешь! - может быть грубовато получилось, но зато четко и без лишних сантиментов. По мне, так лучше один раз сказать все в лоб, чем полгода мурыжить человека просто так. Ну, не хотела я давать ему надежду, ни год назад, ни сейчас.

-- Я понял. Ну, а как друг же я могу тебя проводить? - с наивным взглядом спрашивал Крис.

-- Конечно, можешь! - улыбнулась я. Крис, парень умный, все сразу понял.

Теперь на ленч я пришла с большой компанией, в которой были все мои поклонники, Синди, и Клер. Заходила я в кафе с тяжелым сердцем. Я набрала полные легкие воздуха и сделала шаг за порог. Конечно, никто из моих спутников не понимал такой нерешительности, но это меня в тот момент и не сильно волновало. Я с замиранием сердца осмотрела всех присутствующих. Сначала я его не заметила, но минутой позже заметила. Габриель находился за барной стойкой. Один мимолетный взгляд в мою сторону и он исчез. Чем же я ему так не понравилась? Я как стояла в дверях, так и осталась стоять как каменное изваяние.

-- Вира, ты уснула? - посмеивалась Синди. ей палец в рот не клади. Она обсмеет всех и вся!

-- Уже иду! - отмерла я. Сердце очень хотело выскочить и убежать в испуге с криками. В горле встал ком от обиды. Я опустила взгляд и молча прошла за всеми к столику. Оказалось, что Крис уже побежал делать заказ.

-- С тобой все в порядке? - спросил Квин.

-- Ты как-то странно выглядишь! - говорила Клер. Что могла ответить? Я сама не знала, почему меня так задевает такое странное поведение этого парня. Меня же никогда не интересовали парни! Что со мной происходит?

-- Живот резко разболелся, -- соврала я. Никого правда не удивил такой ответ. Я же осторожно подняла глаза. Любопытство пересилило страх встречи с этим страшным черным взглядом. Но мои ожидания не оправдались. Его вообще не было в кафе. Неужели, я ему настолько не понравилась, что он даже сбежал с работы? Я даже не могла решить обижаться мне или злиться. Что я ему такого сделала? Мы даже не знакомы! Ну, да, мне его показали и сказали как его звать, но это не считается. Мы ни разу ни сказали друг другу ни слова. За что же тогда ко мне такое отношение?

Так ленч и прошел в полном ожидании. Но он не вернулся и не появился. За весь ленч я смогла впихнуть в себя только несколько глотков колы. С каким-то очень странным смешением чувств я поплелась на географию. Все бы хорошо, но его сестра одарила меня не очень хорошим взглядом, когда я проходила мимо. Взгляд, правда, был не такой злой и жестокий как у ее брата, но не из приятных. Холодные черные глаза осмотрели меня с головы до ног. Девушка была явно негативно ко мне настроена, поскольку даже хмыкнула, достигнув моих сапог. Я чисто инстинктивно посмотрела на свою обувь.

Что могло вызвать у нее такие чувства? Чем я не угодила этому семейству?

Девушка спокойно повернулась к парте и вновь все занятие просидела не подняв головы. Меня же прямо преследовало это неприятное ощущение.

Облегчение я испытала только, попав на физкультуру, где точно не могло быть ни одного из Турненов. Я максимально, насколько смогла, расслабилась и разыгралась. Подвижные игры я всегда любила, а сегодня мы играли в волейбол.

После занятий ко мне подлетел Йорк. Мы направились в актовый зал, где репетировала группа. Там я встретилась с еще двумя парнями, которых не видела сегодня, Квином и Эшем. Квин - высокий плотного телосложения парень с привлекательным добрым лицом. У него карие глаза, но вот ресницы черные и короткие, зато красивая форма губ и носа, широкие скулы закрывает копна длинных темных волос. Эш был его почти полной противоположностью: среднего роста, худощавый, светлые почти пепельные слегка отросшие волосы, зеленые глаза обрамляют длинные светлые ресницы, на остром подбородке ямочка. Зато одет он был в желтую футболку, черный пиджак, синие джинсы и кроссовки.

Йорк играл вполне прилично, а вот басист Квин играл плохо. Клавишник Эш играл хорошо. Но в целом получалось очень даже ничего! Если бы собирались чаще, могли бы все отрепетировать еще лучше. Мы играли уже известные песни. Самим сочинять было некогда, да и не зачем. Последний год в школе, потом все разъедутся и группа, естественно, распадется. Все планировали создать или влиться в группы университетов, но это пока планы.

Вернувшись домой, я приготовила ужин, и, встретив отца с работы, села с ним ужинать. Отец вновь стал расспрашивать о школе, друзьях, группу и тут меня расперло любопытство.

-- А Турненов ты знаешь? -- нерешительно спросила я.

-- Семью Турненов? Слышал. Начальник говорил, что этот доктор гений! А я ему верю. Жена у него, кстати, замечательный педиатр.

-- А это тоже тебе сказал начальник? - что-то ехидство из меня сегодня прет.

-- Да, а что ты смеешься? У мистера Шталендра двое маленьких детей. Они их регулярно водят к врачу на осмотр. Вот и познакомились с миссис Турнен.

-- Боюсь, что их дети таких отзывов не получат! - пробормотала я.

-- Эта простая зависть! Они обеспеченны, талантливы и, чего скрывать, все безумно красивые. Тем более они приезжие, а народу надо кого-то обсуждать! - возмущенно говорил отец. Надо эту тему закрыть, а то он разнервничался.

-- Пап, все хотела спросить, а зачем простому водителю пистолет?

-- Ну, я не только водитель, но и охранник. Поэтому ношу оружие. Я везде с боссом, а это не всегда безопасно! Но ты не волнуйся, у тебя отец крепкий и в обиду себя не даст!

-- Понятно все с вами! - усмехнулась я. Он, наверное, и не стрелял из него ни разу. Хорошо, если на полигоне каком-нибудь показали как им пользоваться!

-- Кстати, Виргиния, ты сегодня переночуешь одна. Я так сказать... уеду!

-- Куда? - удивилась я.

-- Ну... у меня в городе дела! - промямлил отец.

-- Ты что к женщине поедешь? - я была в шоке.

-- Ну, дорогая! У всех есть личная жизнь, - как-то не уверенно проговорил отец.

Слов больше не было. Что я могла ему сказать? Он холостой мужчина и вообще пора бы обзавестись женой. Но я промолчала. Остаток ужина прошел в тишине, а потом отец помог мне убрать со стола и засобирался, а мне пришлось мыть посуду.

Я нехотя поднялась в свою комнату, где меня ждала домашняя работа, которую я как всегда делала без особого труда и быстро. Я долго еще играла на гитаре, снимая напряжение. Когда я играю, мысли разбегаются, и существует только музыка.

Отец ушел не заметно. И сон как назло не шел. После чего решила, что лишних денег не бывает, особенно когда твоя машина почти разваливается, и принялась за свои переводы. Мне повезло. По почте прислали сразу два заказа. Три часа я возилась с переводами, пока организм все-таки не стал требовать сна.

Следующее утро подарило мне ливень, правда, не теплый как я люблю, а холодный. Для полного счастья поднялся ветер, пробирающий до костей. В связи с чем мне пришлось одеться потеплее и в плащ-дождевик. Выглядела я не просто непривлекательно, а ужасно. День не обещал ничего хорошего. Так оно и вышло.

Всю оставшуюся неделю лил дождь, поэтому мне больше не довелось покататься на мотоцикле. Теперь я одевалась в теплые и бесформенные вещи, дабы больше не привлекать столько внимания. Йорку исправляли ритм. Квину ставили правильно руки. Эшу ни пришлось ничего править, он все схватывал прямо на лету. Что-то лето плохо на них повлияло! Не репетировали они в мое отсутствие что ли?

Ни Эшли Паеро ни Роберт Турнен больше на меня не кидали злобных и оценивающих взглядов, но спокойно сидеть в одном помещении с ними я все равно не могла. Не комфортно мне было с ними рядом, как ни крути! С Габриелем Турненом же мы никогда не сталкивались в школе, поскольку учились в разных классах. Но я все равно его видела в кафе, только при малейшем моем появлении он мгновенно исчезал из помещения. Сама не знаю, почему это меня так сильно задевает! В пятницу его побег я вообще восприняла как что-то само собой разумеющееся! В дополнение всю пятницу мне омрачила головная боль. И хотя я уже немного к ней привыкла, ощущение было не из приятных.

Всю субботу я драила дом. Было ощущение, что папа в нем не убирался ни разу за эти месяцы. Ну, почему при каждой уборке, а точнее при каждом мытье полов, у меня кружится голова. Резко поднявшись с пола, постоянно создается впечатление, что я повернулась или сдвинулась в правую сторону. Мне уже изрядно надоели такие вещи. При этом никто кроме тебя самой не понимает, что с тобой происходит в эти пару минут, пока ты пытаешься сориентироваться в окружающем тебя пространстве. Вообще-то врач сказал, что мне категорически запрещено ездить на мотоцикле и даже водить машину на очень низкой скорости. Даже просто при быстрой езде у меня может закружиться голова. Но мне все равно!

Воскресенье я посвятила своей машине. Хотела все, как говориться, пощупать своими руками. Нашла детали, которые в скором времени надо менять. Правда, денег пока на них не было, но это не проблема. Вечер вновь заняла переводами. Предыдущие два заказа я уже выполнила, поскольку больше вечером заняться мне было не чем! Мне пришло целых три новых заказа. Я договорилась с заказчиками об очередности, при этом ни одного не упустила. Зато график у меня был, дай боже!

Утро понедельника, как и предыдущее, было пасмурным, но дождь явно будет. Каждое утро теперь я бегала по лесу и набиралась позитива.

На школьной стоянке я встретила много знакомых. Все приветливо улыбались и желали удачной недели. И как я только вписалась в эту компанию?

День был как любой другой: Крис донимал своей болтовней и слащавыми улыбочками, Йорк тоже не отставал. Интересно насколько меня хватит? Нет, друзья и общение это хорошо, даже приятно, но такого количества внимания я долго не переживу!

После норвежского мы с Синди пошли в кафе. У самого входа нас нагнал Крис. В присутствии Криса Синди тут же замолчала. Такое часто бывает! Только Крис не замечает ее чувств. Слепой он что ли? Наблюдая за этой парочкой, я даже забыла про странного официанта. Крис как всегда галантно проводил нас до столика, а сам побежал делать заказ. Каково же было мое удивление, когда в зале среди посетителей я увидела свободно передвигающегося Турнена. Я даже не поверила своим глазам, но быстро убедила себя, что он просто пока меня не заметил!

-- Вира! Вира! - звала меня Синди. Как раз в этот момент Габриель повернулся ко мне лицом, и наши взгляды пересеклись. И хотя это длилось всего секунду, я заметила, что в этот раз не было той всепоглощающей злобы и ненависти, которые были вылиты на меня в первую нашу встречу. Это меня откровенно удивило.

-- Что? Что-то случилось? - очнулась я.

-- Поздно! Позже поговорим! - стрельнула она глазами в приближающегося Криса. Понятно о ком будет разговор! Крис же спокойно сел рядом со мной. Синди сгримасничала. Мне стало как-то не по себе. И хотя я нисколечко не пытаюсь отбить Криса у Синди, сидеть с ними было не комфортно.

Пока возникла небольшая пауза, я машинально пробежала глазами по залу, но в этот раз столкнулась с совсем другим взглядом. На меня таращилась улыбающаяся Линдси, от столика которой только что отходил Габриель. Ее довольная физиономия меня добила, так же и несварение можно заработать!

-- Вы меня простите! Мне срочно нужно отлучиться ненадолго! - проговорила я, вставая. Мне захотелось дать Синди и Крису шанс нормально поговорить, без лишних ушей. А еще сбежать от пристального ликующего взгляда Линдси. Поэтому я направилась в дамскую комнату. Куда еще можно сбежать в кафе?

К моему удивлению дамская комната была полна народу. Я вымыла руки и, освободив раковину, вышла. Я не успела сделать и пары шагов.

-- Привет! -- раздался за спиной приятный баритон. Я аж подпрыгнула от неожиданности. Кто может поджидать меня у выхода из туалета? Что за извращенец? Я медленно повернулась. Мой глаза сами собой полезли на лоб, потому как там стоял ни кто иной, как Габриель Турнен. Все те же черные глаза смотрели на меня с любопытством и улыбкой.

"Спокойно - это просто парень!" -- все, что я успела сама себе сказать.

-- Прости, что напугал! - продолжил парень.

Неужели со мной заговорил Турнен?! Ему что одной Линдси мало? Я как дура стояла перед этим красавцем, вытаращив глаза. Я еще раз восхитилась его красотой. На бледном лице была натянута белозубая улыбка, откровенно скрывающая напряжение. Что-то здесь не чисто!

-- Меня зовут Габриель Турнен, -- невозмутимо продолжал парень. -- А ты?

У меня не находилось слов, и все эмоции перемешались. "Расслабься, все нормально, он просто хочет познакомиться". И почему же я не нахожу себе места? "Сконцентрируйся, ты же умница".

-- Вира! - промямлила я.

-- Ты из старшего класса? - на его лице читалось напряжение, будто ему нечем дышать, а в глазах любопытство. Это сочетание показалось мне очень странным. Обычно бывает что-то одно, а тут...

-- Да! А что с тобой было на прошлой неделе? -- запинаясь, произнесла я. Свое любопытство я и не собиралась скрывать! Боже, даже голос пропал, да что же он со мной делает?!

Улыбка с лица пропала. Парень напрягся. И что я такого спросила?

-- Заболел, - каким-то сдавленным тоном ответил он. Как раз в этот момент в коридор, ведущий к дамской комнате, вошла Линдси. Ее веселое настроение мгновенно пропало. Она одарила меня гневным и презренным взглядом. Мне и так было не по себе, а тут еще и эта мигера!

-- Ясно, -- выдавила я из себя, крайне раздраженная собственным букетом эмоций. Через минуту я уже спокойно сидела за столиком. Крис и Синди как-то странно переглядывались, но меня это не особо волновало. Я стала поедать пиццу.

-- Что с тобой? У тебя прямо убийственный взгляд! - поинтересовалась Синди.

-- Да? Все нормально! Успокойся. Никого убивать не собираюсь! - решила перевести это все в шутку. Но в этот момент в зал вернулась Линси, глазами метая в меня молнии.

-- А Линдси точно хочет убить!!! - сквозь прорывающийся смех добавала я. Синди оглянулась на Линдси, не скрывающую своего отношения ко мне. И все-таки я не смогла удержаться от смеха. Синди последовала моему примеру, а Крис бросал на нас обиженные взгляды. В пылу я случайно посмотрела на барную стойку, возле которой стоял Турнен. Его губы растянулись в едва заметной улыбке. По всей видимости, он тоже рассмеялся. Но от чего? Не мог же он услышать, что мы говорили на другом конце зала?

-- Ну, что? Пошли? - вытащила меня из моих же мыслей Синди.

-- Да. Сейчас, -- я быстро глотнула еще колы. В этот момент на стол лег поднос и резвые руки стали методично убирать посуду. Я подняла глаза и застыла как статуя. Прямо в нескольких сантиметрах от меня стоял Габриель. Я поставила бутылку на стол, но не успев отпустить ее меня коснулась холодная как лед рука. Парень тут же отдернул руку.

-- Прости, -- пробормотал Габриель.

Я просто кивнула. Больше ни на что я не была способна.

-- Ты идешь? - восклицал Крис. Ему явно не нравилась сложившаяся ситуация. Габриель за это время забрал мою бутылку и ушел. Мы тоже пошли к выходу, но я не удержалась от желания обернуться. Но его уже не было в зале.

-- Ты плохо поняла меня в прошлый раз? - прыснула Линдси, когда мы достигли двери, -- Он мой! Даже и не думай подходить к нему! Все глаза выцарапаю!

-- Коготки сломаешь! - посмеялась я и прошла дальше.

-- Ты об этом пожалеешь! - бросила она мне вслед. Эта была далеко не первая угроза от нее, поэтому их я уже не воспринимала всерьез. Ну, бесится девчонка! Ну, и что?

Хорошо, что следующее занятие у меня с Клер. Весь путь к классу географии мы болтали с ней о своих родных. Жаль, что у меня нет ни братьев, ни сестер, как у нее. Она прекрасная девушка, никогда не жалуется. Ее постоянно оставляют нянькой своим младшим сестре и брату, которые похлещи урагана!

Повесив мокрую куртку на крючок, я села на место, достав учебник и тетрадь. До начала урока оставалось еще несколько минут, и студенты оживленно болтали. Огромным усилием воли я заставила себя не смотреть на дверь. Я взяла в руку карандаш, крутя его между пальцев, а сама стала наблюдать, как Клер записывала что-то в тетрадь. Я даже немного ей позавидовала: у нее ровный красивый подчерк, нечета моим каракулям! Перед самым звонком в класс вошла Эшли Паеро. Она бросила на меня мимолетный взгляд, я даже не успела понять что в нем было. Но больше за весь урок она как и всегда не подняла глаз. Весь урок я сидела в непонятном напряжении.

Почему эти двое меня так напрягают? На одном занятии с Робертом я сижу абсолютно спокойно, как и с любым другим учеником.

На физкультуре мне стало легче. Физические нагрузки всегда мне шли на пользу, особенно если надо забыться и ни о чем не думать. Мозги выключаются, а работают только мышцы.

Погодка снова преподнесла сюрприз. Еще час назад на небе просто висели тучи и дул легкий ветерок. Сейчас же гремел гром и начинался дождь. Я натянула повыше воротник куртки и побежала к своему форду. Прямо возле двери у меня закружилась голова и все мои старания не промокнуть оказались напрасными. Я впрыгнула в салон, но уже было поздно. Злая и мокрая я стала осторожно выезжать со стоянки. Хоть в чем-то мне повезло и на стоянке почти не осталось машин. К собственному удивлению я заметила Мерседес, выезжающий прямо за мной следом. Хорошо, что лил дождь и я не видела с какими выражениями Турнены смотрят на меня. Я повернула направо, а они налево. Только сейчас я успокоилась и тихо поехала домой.

Глава 2.

Трудности.

Следующее утро в принципе ничем не отличалось от остальных. На небе не единого просвета из-за серых туч. Но дождя, я думаю не предвидеться, он уже был вчера. Ветра не было, что удивительно. Но дорога мокрая и о мотоцикле мне теперь остается только мечтать. Тем более с моими постоянными головокружениями больше лучше не садиться. Делать не чего, пришлось сесть в форд.

Отец уехал на работу раньше, чем я спустилась к завтраку. Мы с отцом были в хороших доверительных отношениях и не докучали друг другу.

Странно, я с нетерпением ждала начала занятий. Причем вовсе не потому, что жаждала получить знания или завести новых друзей. Если быть до конца честной, я понимала, что рвусь в школу только ради встречи с Габриелем Турненом. Глупо, очень глупо!

После вчерашнего разговора мне с ним лучше не встречаться. Ужасно пугала враждебность, которую он излучал холодными волнами, и ступор, охватывавший меня, когда я видела его прекрасное лицо. Я отлично понимала, что у нас нет ничего общего. Значит, нечего о нем и думать! Мне хватит и троих поклонников, от которых придется избавляться.

Одевшись, как обычно (черные джинсы, толстый серый свитер и куртку), я села в машину и поехала в школу. Я приехала с основным потоком учеников, поэтому пришлось некоторое время ждать места. Глаза сами по себе шарили по стоянке. Тут взгляд остановился на зеленом Мерседесе, который спокойно стоял на своем месте, будто и не уезжал никуда. Возле него никого не было. Я припарковалась, тяжело вздохнула и вышла под мерзкую изморось.

Первое занятие прошло нормально. На тригонометрии Синди трещала без умолку.

-- Ну, рассказывай! Как вы вчера пообщались с Крисом? Продвижения есть? - поинтересовалась я. Ведь все равно расскажет, только еще и обижаться будет, что я не поинтересовалась. Знаю я ее!

-- Да, почти не о чем! - грустно вздохнула Синди.

-- Что ж так? Вы были одни за столиком. Было и время, и возможность! Неужели, наша пробивная Синди сдрейфила? - посмеивалась я. Хотя я и допускала такую возможность, меня это удивило.

-- Просто ты ушла так неожиданно. Я даже не смогла найти нужных слов.

-- И что, вы так и сидели молча? - воскликнула я, забыв, что мы на уроке. Несколько учеников и преподаватель обернулись. Под строгим взглядом учителя, я подняла руки.

-- Вы мисс Мирен, хотите и нам что-то рассказать? Или желаете к доске? - сурово проговорил учитель. Вряд ли от такого "лестного" предложения можно было отказаться. Конечно, я вышла к доске. И даже после того как я села на свое место, мы больше не разговаривали. Все и так было понятно.

Последующие два урока тоже прошли вполне средненько. На ленч мы отправились вдвоем с Синди. Куда вдруг делась остальная часть нашей веселой компании, мы не знали, но очень надеялись, что они успеют к нам присоединиться.

-- Синди, зачем ты в такую погоду носишь туфли на высоком каблуке? Не боишься поскользнутся? - интересовалась я, выходя под изморось, которая, видимо, и не собиралась прекращаться или выливаться нормальным дождем!

-- Да, ладно тебе! Не боюсь! Я профессионал! - гордо заявила она, -- Я даже бегать умею на шпильках!

Мы направлялись в кафе. Кстати, говоря, в который вело два пути. Длинный путь, которым никто не пользовался, занимал большую часть времени перемены, поэтому все ученики ходят напрямую, через две смежные стоянки и в боковой вход. Раньше, говорят, ругались по этому поводу, но поняли, что это бесполезно! Кстати, забыла сказать, у кафе есть своя собственная стоянка для автомобилей, которая граничит со школьной. Таким образом, фасадные окна административного корпуса школы выходят прямо на кафе, просматриваемое сквозь две стоянки, полные автомобилей.

Мы с Синди ничем особенно не отличались от остальной массы школьников, поэтому и ходили напрямую.

-- Ой! - воскликнула Синди, дергая ногой. Мы в этот момент находились прямо на проезжей части стоянки.

-- Кажется я застряла! - жалобным голоском проговорила она. Я же несмотря на ее заминку по инерции сделала еще несколько шагов вперед. Когда я обернулась, сразу поняла причину воплей. Благодаря своей безумной любви к высоким каблукам, Синди попала в сливную решетку. Но расстояние между прутьями должно было позволить спокойно вытащить ногу вместе с туфлей. Но у Синди ничего не выходило. Она дергала ногой во все стороны, но туфля не вынималась. У нее началась истерика.

Вдруг раздался визг шин и крик людей. Я повернула голову и похолодела от страха.

Две машины, за рулем которых находились двое наших сумасшедших одноклассников, неслись на бешенной скорости неслись прямо на Синди, застрявшую посреди дороги. Парни передразнивали друг друга, абсолютно не смотря на дорогу. Они, скорее всего, вообще еще не заметили нас.

-- Вира! Помоги мне! Завизжала Синди. теперь была не просто истерика, а настоящая паника. Машины продолжали свое движение.

-- Снимай туфли и беги! - кричала я ей.

-- Это мои любимые туфли! - Нет, вот и как в такой ситуации можно думать об обуви? Ее жизнь в опасности, а она... Времени на уговоры не было. Я бросилась к ней, точнее к ее ноге. Я не нашла ничего лучше, как просто насильно вытащить ногу из туфли и утащить Синди с дороги.

Я подлетела к ней и стала дергать ногу. А Синди наоборот еще сильнее стала на нее опираться. Она замерла, чем немного облегчила мне задачу. Пока я смогла вынуть ее из обуви, машины оказались уже слишком близко. Она тупо смотрела на приближающиеся машины. Я тоже повернула голову.

Наконец, один из парней заметил нас, но было уже поздно. Он полностью вывернул руль, и теперь машина летела боком. Легче от этого не становилось. В голове пронеслась одна лишь мысль: "Какой глупый конец"!

Один из фургонов, который ехал боком, зацепил стоящую машину. Возникла надежда. Я резко поднялась, но не тут-то было. Голова выдала новую порцию головокружения. Как же это все не вовремя. Меня, похоже, качнуло. Я на автопилоте выставила руки вперед.

Я решила, что сейчас не время думать о конспирации и применила силу. Поздно. Фургон уже был слишком близко. Он, конечно, притормозил, раза так в два, но нас это не спасет.

Вдруг меня резко тряхнуло и потянуло вперед. Меня, как куклу, тащили чьи-то очень сильные и ловкие руки. Я зажмурилась, не совсем понимая, что происходит. Мгновенье спустя, я поняла, что эти спасительные холодные руки крепко прижимают меня к телу их владельца.

Вокруг было столько шума: треск, визг, грохот, крики, всхлипывания! Несколько человек звали меня и Синди по имени, но среди всеобщей паники я расслышала тихий испуганный голос, державшего меня человека.

-- Вира, ты как?

Я медленно подняла голову и утонула в кромешной тьме его глаз. Увидев прекрасное лицо Габриеля настолько близко, я испытала шок, благоговенье, безумное счастье, я даже успела подумать, что все-таки умерла и попала в рай. Мне вдруг захотелось расцеловать его. Но тело было в ступоре или слишком сильно прижато, я точно не знаю.

-- Нормально, -- пролепетала я и постаралась повернуться, но он меня удержал.

-- Осторожно! -- предупредил парень, когда я начала вырываться. Я испытала двоякие чувства. С одной стороны мне совершенно не хотелось покидать эти одновременно и крепкие и нежные объятья. С другой стороны, я ненавидела заботу обо мне, тем более парня!!!

-- Где Синди? - перепугалась я.

-- Я здесь, -- охала Синди, которая по каким-то причинам спокойно сидела на скамейке, рядом с которой мы оказались. Я оглянулась. Мы стояли возле забора за рядом машин. Прямо возле нас был полный КОШМАР.

Фургон и одна из стоящих машин в ряду, а точнее Первого фургона а, врезались лоб в лоб. В боковине этого фургона торчал его друг. Судя по всему, второй фургон еще несколько метров протащил их, прежде чем остановиться. Вся передняя часть Первого фургона ы вмята внутрь. Даже мои старания не помогли.

Еще бы, для максимального использования моей силы нужно соблюсти несколько условий: 20-30 секунд, расстояние 30-50 метров и относительно небольшой вес (максимум в 4 раза тяжелее меня самой). Ни одно из них не было выполнено в этой катастрофе!

Оба парня были в крови, ссадины и кровоточащие раны по всему телу. Водитель первого фургона был сильно зажат тем, что еще недавно было его машиной. Отовсюду сбежались люди и вытаскивали парня из фургона. Где-то вдалеке уже звучали сирены скорой помощи. Кто-то сказал, что вынимать водителя первого фургона будут спасатели и скорая. Кто-то подбежал и ко мне и Синди, но я сказала, что в порядке, даже не взглянув на себя.

-- Я сломала каблук, -- заныла Синди. Вот это меня уже добило. Это ж надо!

-- Хорошо, что шею не сломала! Вот досада была бы! - прорычала я. У меня не хватит слов, чтоб описать все негодование, которое я испытала в тот момент. Только здесь подруга подняла на меня глаза, в которых читался шок. Она явно не ожидала от меня такой грубости. Ну, извините! Я тоже не ожидала от нее такой тупости!

-- Тебе лучше тоже сесть! - предложил Габриель. Я продолжала испытывать противоречивые чувства. Мне одновременно хотелось и не хотелось, чтобы он ко мне прикасался. Пока я стояла в его объятьях.

-- Да, пожалуй! - не стала я спорить.

Я попыталась сделать шаг и наконец-то почувствовала свое тело. Бедро левой ноги и рука от локтя до плеча были разодраны и немного болели. Хорошо хоть основной удар приняла одежда! Но это были лишь ссадины. Я же даже не заметила как и в какой именно момент успела удариться.

Габриель одной рукой взял меня за плечо, а другой за локоть и очень аккуратно помог дойти, хотя пройти надо было пару шагов. Правда, лицо у него было перекошено, будто он только что съел 30 лимонов целиком. И еще он явно задержал дыхание. А руки у него все-таки холодные. Теперь я стала немного приходить в себя, поэтому четко ощущала холодность его прикосновений даже через кофту.

Когда я села и расслабилась немного, все случившееся пронеслось у меня в голове. Мысли собрались, а вот левая сторона тела немного ныло. Я осмотрела себя. Всей одежде пришел конец - она была разодрана по левому боку полностью, хорошо, что не свалилась! Но меня почему-то больше смущало сидеть рядом с этим красавчиком в таком подранном виде.

Эти ссадины - ерунда! Я знаю, как от них избавиться, только вот как это сделать, чтоб он ничего не заметил?

-- Черт возьми... -- начала я, -- Каким образом ты оказался здесь?

-- Я был рядом, Вира. Просто я быстро сообразил, что надо делать, -- Отодвигаясь подальше, настороженно сказал Габриель, будто хотел в чем-то убедить.

-- Быстро сообразил? А я значит, тормоз? - возмутилась я.

-- Нет, что ты! Тебе не стоит сейчас волноваться! - растерялся он.

Ага, спорит. Хорошо. Спор - лучший отвлекающий маневр. И еще, похоже, он в отличие от меня ничего странного не заметил! Это тоже хорошо.

Заглянув в его лицо, такое испуганное и невинное, я снова поразилась его красоте. Даже его черные глаза не портили его красоты, сейчас они выглядели совершенно по-другому. Сейчас в них не было злобы, они были наполнены страхом! И чего я стала придираться к словам? Вот дура!

"Не отвлекаться!" Я постаралась максимально не заметно смочить палец своей слюной и провести по раненому бедру. Рана тут же прямо на глазах стала затягиваться. Я проделала это еще несколько раз, продолжая отстаивать свою точку зрения.

-- Нет! Прямо перед нами никого не было! Я видела! - стояла я на своем. Уверенная в своей правоте, я хотела заставить его признаться.

-- Вира, ты просто меня не заметила возле входа в кафе! Все было слишком быстро, -- медленно и серьезно проговорил Габриель. Странные глаза так и буравили меня. Я глянула на кафе, которое сейчас не было видно из-за количества людей, но и так было понятно, что до входа в него далеко. Даже если б это было так, с такой скоростью не бегает ни один человек. Ну, если только он не спринтер!

-- Нет! Я пока в своем уме! И четко помню, что тебя там не было! - возмущалась я, вскочив на ноги. Уж пади все заросло - маневр сработал. Пора отстать от парня. Все это, конечно, странно, но пока подождет!

-- Вира, пожалуйста! - процедил Габриель.

-- Ну, хорошо! Пусть будет так! - с вызовом сказала я, пытаясь закончить этот разговор. Он явно тоже что-то скрывает. Как говорит мама: "каждый имеет право на личную тайну".

Только сейчас я поняла, что Синди пропала. Я честно испугалась.

-- Где Синди? - завопила я.

-- Она на соседней лавочке. Ей оказывают помощь, -- спокойно ответил Габриель.

-- А как я оказалась здесь? Почему она там? - только сейчас я испугалась, что весь наш разговор, если это можно так назвать, слышал кто-то еще.

-- Я сразу тебя сюда подвел, -- его спокойствие меня убивало, -- Вот видишь, ты не заметила такой элементарной вещи. Точно так же ты и меня не заметила!

Я нахмурилась. Ведь в принципе он сказал реальную вещь. Но мне все равно не верилось. Одно дело не заметить на какую лавочку ты сел после такого кошмара, и совсем другое дело в здравом уме не увидеть перед собой такого красавчика. Это надо быть совсем слепой! Я еще не совсем из ума выжила!

Тут ко мне подлетели санитары. Габриель заявил, что вообще не участвовал в аварии, а соответственно и не пострадал. Врачам он заявил, что просто проводил меня до скамьи.

Я тоже попыталась сказать, что со мной все хорошо, но они глянули на одежду и даже не стали слушать. Меня осмотрели и констатировали, что особых повреждений не обнаружено.

-- Вам, мисс, несказанно повезло, что вы сбежали оттуда! - мужчина качнул головой в сторону металлолома, который еще недавно был двумя фургонами и Хондой, -- Я ничего страшного не вижу, но если хотите, проедем в больницу и осмотрим вас там! - предложил врач.

-- Нет, спасибо. Я как-нибудь сама. Сами видите, пострадала только моя одежда! - стала быстро отказываться я. Еще больницы мне не хватало! И добавила, смотря на водителей фургонов, -- А больных вам хватит!

Хорошо, что Хонда к тому моменту была уже пуста. Хотя ее хозяин уже прибежал и дико визжал, бегая вокруг ее останков.

-- Ну, смотрите. Но если что, приезжайте незамедлительно! - сказал фельдшер, удаляясь.

Я вздохнула с облегчением. И только сейчас я заметила, что Габриель ушел сразу, как только меня стали осматривать. А возле меня оказались Синди, Клер и, конечно же, Крис с Йорком. Они тут же загалдели наперебой. Через несколько минут они стихли, и я попросила Клер отвезти меня домой, если она может. Девушка сразу согласилась.

Синди тоже захотела поехать домой, хотя на ней даже одежда осталась целой. Но у нее же трагедия - каблук сломался! Как же она без него. Конечно, себе в извозчики она выбрала Криса. Парень был воспитанный и не посмел ей отказать. Теперь то она возьмет его в оборот!

Машина Клер еще не успела отъехать, и тут, зазвонил телефон. Я подняла трубку и услышала взволнованный папин голос.

-- Вира! -- испуганно закричал отец.

-- Все в порядке, папа, -- вздохнула я. -- ты же должен знать. И, пожалуйста, не звони маме!

-- Я уже выехал из Бергена. Скоро буду. Ты в больнице?

-- Нет, пап. Я еду домой. Травм у меня нет, только пара ссадин, да одежда порвана. Только вот меня на своей машине не отпустили. Придется завтра идти пешком, - тихо жаловалась я.

-- Что нет травм - это хорошо. А с твоей машине мы решим! Я скоро буду дома! - Сказал папа и повесил трубку.

Машина тронулась с места. Всю дорогу мы с Клер молчали. За что я ей была безумно благодарна. Я, пожалуй, сейчас вообще не способна что-либо объяснить.

Буквально через 30 минут в дом влетел взволнованный отец. Он долго меня ощупывал, осматривал и, наконец, успокоился.

-- Скажи мне, наконец, что случилось! - мягко, но требовательно сказал отец. Пришлось все же срочно собирать мысли в кучу.

-- Пап, я точно не знаю. У Синди застрял каблук. Мы пытались его вытащить, а фургоны вылетели не известно откуда!

-- Ну, хорошо. Иди, отдыхай. Придешь в себя и все расскажешь. Да и маме надо будет все же сказать! Она же мама и имеет право знать, что случилось!

Я поднялась к себе и как ни странно уснула. Когда я проснулась, отец рассказал, что звонили из полиции и все ему объяснили. Оказывается, там у всех брали показания, даже у Габриеля. И он сказал, что стоял на обочине, рядом с нами, поняв, что происходит, он просто выволок нас на другую сторону проезда. Я ему покивала, соглашаясь, что так оно и было. Маме пришлось позвонить и рассказать, конечно, опуская некоторые моменты. Но в конечном итоге, я ее успокоила.

Естественно на следующий день нас с Синди встречали всей школой и непрерывно расспрашивали о вчерашнем. Я как-то смогла вырваться из этой толпы и подошла к Габриелю еще до начала занятий.

-- Привет! Огромное спасибо за спасение! - Вполне искренне сказала я, и добавила со сделанным равнодушием и жгучим любопытством. -- Хотя как это произошло, я не совсем понимаю. Я пока не страдаю галлюцинациями и четко все помню. Может быть, объяснишь?

Парень отступил, упрямо стиснув зубы.

-- Я не собираюсь тебе ничего объяснять, а в твою историю никто не поверит, -- процедил он.

-- Но заметь, никто тебя не видел на улице, также как и я, - твердо сказала я.

-- Тебе никто не поверит! - прорычал парень. Я отпрянула. Нервный он какой!

-- Хорошо, твои секреты меня не касаются! Просто было любопытно. Прости!

Я повернулась и быстрым шагом ушла. То, что у Габриеля секрет очевидно и неоспоримо, но вот какую версию буду рассказывать всем я? Ответ был однозначен: его версию!

А спрашивается, как я бы поступила, если б он заметил, что я проявила свои способности? Конечно, я точно также все бы отрицала! Если такие вещи становятся известны, тебя начинают сторониться, избегать и, конечно, бояться. А кому это понравиться?!

Все! Решение принято: я больше не трогаю парня и аккуратно рассказываю, что он стоял рядом и вообще герой! Ну, прямо сказка! Будем надеяться, что прокатит!

Не успела я войти в здание, как меня поймала Синди.

-- Что же ты без меня? - возмутилась подруга.

-- И тебе привет! У нас же разные занятия? Нам не вместе! - удивилась я.

-- Привет, привет! Я не про занятия. Ты одна пошла Турнена благодарить, а ведь он нас спас обоих!

Понятно. Значит, я одна не особо поверила в его версию. Что ж, я и так уже все для себя решила.

-- Извини, так получилось! Просто не хотела выслушивать сожаления толпы. А ты можешь, сама его отблагодарить и по-своему! - намекнула я, искоса посмотрев на Габриеля, который по каким-то неизвестным мне причинам застыл неподалеку.

Может быть я и сумасшедшая, но пока верю своим глазам. Как только я произнесла последние слова, лицо Габриеля исказилось, будто он услышал что-то неприятное для себя. Но он ни с кем не разговаривал. Это настораживало!

-- Я подумаю, как это сделать лучше, и подойду попозже! - воскликнула Синди, целуя меня в правую щеку и убегая в соседнее здание. За это время Турнен уже исчез. Я повертела головой, но его точно нигде не было. Тогда я спокойно направилась в свой класс.

Каждый учитель нам с Синди выражал свои сожаления. Весь день меня пытали расспросами, на которые я отвечала принятую историю как заведенная, при этом Синди рассказывала ее сама.

За ленчем все повторилось по новой. Интересно, когда им надоест слушать одно и тоже? Или надеются, что мы выболтаем новые более интересные подробности?

-- Я уже все это рассказывала. Зачем вы вновь хотите это слышать? - не выдержала я.

-- А вдруг ты вспомнишь что-то? - проговорил Квин.

-- А что вообще можно вспомнить? Учитывая с какой скоростью развивались события, хорошо, что мы хоть что-то помним! - возмутилась я. Что они хотят от нас услышать?

-- Да, ладно! Чего ты так нервничаешь? - переполошился Квин, -- мы просто спросили!

-- Вы просто спросили в десятый раз! Вы сами-то что-нибудь помните? - мда! Моему терпению явно пришел конец!

-- Нет! - нахмурившись, ответил Крис.

-- Вот именно! При этом вы просто наблюдали, а мы были на пути машин! У нас вообще шок! Мы и не должны ничего помнить!

-- Да! Вот у меня точно шок! - вставила свое веское слово Синди.

-- Ладно, успокойтесь девчонки! Мы больше не будем! - поднял руки вверх Квин.

-- Очень надеюсь! - я сделала глубокий вдох и добавила, -- А что с ребятами, которые были за рулем? Что-то я их сегодня не видела?

-- Так их же еще вчера увезли в больницу!

-- Что такие серьезные травмы? - интересовалась я.

-- Сами виноваты! Представляешь, Джойс рассказала, что вчера на перемене перед ленчем эти двое поспорили, кто быстрее доедет до кафе! Доехали!!! - возмущалась Синди. И я понимаю ее возмущение. Из-за какого-то там спора мы чуть не погибли!!! Правда, судя по всему, им досталось больше нашего!

-- У Бреда была разбита голова и сотрясение, у Родена тоже что-то серьезное. Сказали, что их выпустят не раньше, чем через неделю! - проговорила Клер. Она всегда добрая, даже к тем, кто не всегда этого заслуживает!

На некоторое время за столиком воцарилась тишина. Но через пару минут Синди завела новую беседу. В чем лично я и не сомневалась! Мне это было не интересно, поэтому я спокойно принялась за еду, при этом мой взгляд сам по себе гулял по залу. Я даже знала, кого именно я хочу найти. Поиски были успешными. В самом конце зала я нашла Габриеля, мы столкнулись взглядами, но он быстро отвел глаза.

Да, некрасиво получилось! Как ни крути, он спас мне и Синди жизнь, а я от него объяснений вздумала требовать! По сути, какая мне разница с помощью каких там своих способностей он это сделал? Главное не побоялся и спас!

Только сейчас я поняла, что действительно и искренне ему благодарна. Только все испортила! Мне вдруг стало стыдно, что я так поступила! И, конечно же, возник закономерный вопрос: как извиниться?

-- Вира! Ты решила опоздать? - докричалась до меня Синди. Я кивнула и поплелась вслед за всеми на занятия.

Когда мы с Клер вошли в класс, меня накрыло волной злобы и ненависти, исходившей от Эшли Паеро. Что я ей-то сделала? Я с ней никогда не разговаривала даже!!! И так паршивое настроение стало еще хуже! Оставшиеся два занятия прошли где-то далеко от моего сознания. Вроде бы я ни о чем толком не думала, но точно была где-то далеко!

После занятий на стоянке у меня сильно заболела голова, и я, заскочив в машину, максимально быстро уехала домой. А когда вернулась, очень удивилась, что так долго ехала. Обычно до дома я еду всего 15-20 минут, а тут никого не встретив и поехав сразу домой, путь занял 35 минут. Но я это списала на внезапно возникшую головную боль. Возможно, из-за нее я ехала медленнее. На этом и порешила.

Хорошо хоть отец оставил меня в покое. Зато ночью меня ожидал сюрприз. Вместо моих уже привычных кошмаров мне приснился Габриель. Ничего особенного, но ощущение осталось не приятное.

Странный сон. Посреди пустого пространства (я так и не смогла определить, где мы находились) стояли я и Габриель напротив друг друга. Я старалась к нему подойти и заговорить, но не двигалась и рта открыть не могла. Зато он, то делал шаг ко мне, то его лицо искажала странная гримаса, и он делал шаг назад. И так весь сон.

Прошел целый месяц с того происшествия. К моему отчаянию и ужасу, на мою голову свалился еще один непрошенный поклонник. Тем более, что у меня, их было предостаточно. Роден Шутер (водитель одного из фургонов) ходил за мной по пятам, вымаливая прощение. Я пыталась убедить его, что ничего страшного со мной не случилось. Но от Шутера так просто не отделаешься! Он преследовал меня на переменах, а во время ленча сидел за нашим столом. Можно не объяснять, что Крис с Йорком приняли его в штыки. И что они во мне нашли? Просто не понимаю! Ничего особенного с их точки зрения во мне нет: ни красавица, ни говорушка. А может быть им именно это и нравиться? То, что я не выпячиваюсь на показ, как это делает Линдси? Но это же бред!!!

Кстати, именно Линдси была счастливее всех в сложившейся ситуации. Теперь Габриель не замечал меня, а всегда болтал с ней. А она постоянно так и вилась возле него. Единственное, что меня успокаивало это то, что он по-прежнему не позволял ей к нему прикасаться, но ее похоже это сильно не расстраивало! Я же искала способ избежать похода в кафе.

Я сама не могла понять, что со мной происходит. При каждом появлении Габриеля и Линдси вместе, в том числе ее бесконечные заигрывания с ним, у меня возникает желание порвать ее!

За это время я стала замечать, что плохо стала видеть. Иногда случались моменты, что буквы перед глазами просто плыли. Конечно, это было не постоянно. За весь месяц такое произошло всего дважды, но и это не особо приятно. Я созвонилась с врачом в Германии, который любезно согласился представить мне справку для школы, не указывая настоящий диагноз.

Я получила ее по почте, и пару дней назад предоставила ее (справку о плохом зрении) преподавателю географии и попросила меня пересадить поближе. Так что теперь я сидела с Эшем на первой парте, в то время как Эшли стреляла в меня гневными взглядами с третьей. Зато Клер очень обрадовалась этому переселению. Она целый день благодарила меня и вся светилась. Оказалось, что парень, чье место за первой партой я заняла, очень нравиться Клер. Она была счастлива, у нее появился шанс! А я в свою очередь искреннее была рада, что не намеренно доставила ей радость! Она заслужила это!

На ленче Габриель совершенно меня не замечал. Иногда поглядывал мимолетно, но это не в счет. В основном он прямо на моих глазах флиртовал с Линдси.

Наверное, он жалеет, что вытащил меня из-под колес фургона. Хотя с чего ему злиться: я никому не сказала правды, да мне никто и не поверил бы. Значит, его секрет так и остался секретом, даже для меня. В чем заключалась проблема, я так и не понимала. А может он боится раскрыться еще сильнее? Боится, что я сама обо всем догадаюсь? Но как это возможно?

Группа стала собираться немного чаще. Я предложила ребятам несколько русских песен группы "Ария", которые предварительно перевела, а Квин сложил в стихи. Все предложенные мной песни очень понравились ребятам, и мы единогласно стали их разучивать.

А сегодня наступил мой день рождения (проклятый 13 ноября). И нет бы, ему выпасть на воскресенье, я бы дома отсиделась, так нет понедельник!

Слава богу, родственники не стали поздравлять потому, как знают, что я ненавижу этот день. Я, наверное, единственный человек, который не принимает поздравления и подарки в этот "праздник". Сначала, конечно, родители пытались изменить мое отношение к этому дню, но после пары попыток, видя, как я бросаю подарки об стену, и у меня начинается истерика, прекратили свои пытки и разрешили мне справлять его, так как хочу этого я.

Теперь мои дни рождения проходят незамеченными: обычный день, но абсолютно без музыки и я хожу в черном.

Я заранее договорилась с отцом, чтоб он никому не рассказывал об этом дне, ведь объяснять, я ничего не собираюсь, а без этого мое поведение со стороны смотрится дико. Так что этот день должен пройти также как предыдущий.

Следуя своей традиции, я с утра одела: черные сапоги на плоской подошве, черные джинсы, черную теплую тунику и черную куртку.

Я и сама понимала, что поступаю совершенно не правильно, но мне действительно не хотелось веселиться в этот день. Давние события моей жизни, которые произошли в этот день и изменили меня, были ужасно трагичны. Забыть это невозможно, но и вспоминать не хочется! Мама говорит, что прошлое должно оставаться в прошлом, а человек должен идти дальше, если ему дали на это шанс! Она права, и я это знаю, но перебороть себя пока не могу.

Я как обычно припарковалась на своем месте и вышла под снегопад. Только здесь в середине ноября мог идти снег! Но с этим я уже смирилась. Закрывая машину, я заметила зеленый Мерседес в противоположном ряду, а рядом с ним парень. Сквозь снег еще надо было умудриться его разглядеть, но мне это и не надо было. Габриель и Роберт слишком сильно отличались в силуэтах, а никто другой не осмеливался подходить к их машине. Конечно, это был Габриель! Он точно смотрел на меня. Я же испытала странный букет эмоций. Мне одновременно и понравилось, что он на меня смотрит, и насторожило! Месяц до этого момента он полностью игнорировал меня. У меня ни разу даже не было шанса извиниться за свое поведение. Пару раз были моменты, когда я могла к нему подойти, но он тут же куда-то девался. Я не успевала глазом моргнуть, как он исчезал. Что же теперь на него нашло, что он так пристально на меня смотрит?

С одной стороны была прекрасная возможность осуществить задуманное, а с другой что-то внутри не давало мне это сделать. Будто какой-то не объяснимый страх!

Так! Приехали! Это что ж получается? Теперь я трусиха? Ну, уж нет!

Я успела сделать буквально пару шагов, как ко мне подлетел Крис.

-- Вира! Привет! Ты чего здесь делаешь? Пошли в класс! - кричал он, подхватывая меня под руки. Я отвела взгляд от Габриеля всего на секунду, но он уже успел исчезнуть! Крис технично увел меня в здание.

-- Вира! Что с тобой? - воскликнул он.

-- А что со мной? - не поняла я.

-- Ты вся в черном! - показал он одной рукой на меня с головы до ног. И что ему сказать?

-- Просто сегодня с самого утра плохое настроение, к тому же снегопад этот!

-- А-а, -- промычал он что-то невнятное. Занятия у нас были в разных концах здания, поэтому мы спокойно разошлись по своим делам. Что-то мне подсказывает, что это не последний подобный вопрос!

Я оказалась права. На уроках еще несколько ребят, включая Йорка, Эша, Синди и Клер. Всем я дала те же объяснения. Вряд ли они их убедили, но большего друзья не добились.

На ленче уже никто меня не расспрашивал, чему я была безумно рада. Зато один официант, каждый раз проходя мимо нашего столика, так и посматривал на меня. Но сегодня был не тот день, чтобы обращать на него внимание! Мне не хотелось ничего. Будто тело само выполняет привычные функции, а мысли и сознание витает где-то далеко!

Погода за это время немного улучшилась. По крайней мере снег больше не шел, хотя тучи продолжали висеть. Теперь вся стоянка была завалена снегом. С одной стороны красиво, с другой опасно. Ехать надо будет очень осторожно. Хотя чего мне бояться? Я и так не в том настроении, чтобы лихачить!

После занятий я не спеша, шла к стоянке мимо рядов машин вся в своих мыслях, никого не замечая. Машины к этому времени уже стали выезжать, как вдруг я услышала за спиной вопль женщины и увидела бегущего мимо меня мальчугана лет двух. Он несся прямо под колеса выезжающей машины, водитель которой при всем его желании не успел бы ничего сделать.

Это все пролетело за секунду, и времени на раздумья не было. Я бросилась на дорогу, схватила ребенка и вылетела с другой стороны между еще стоящих машин. Бедром я снесла с одной из машин боковое зеркало, но это было не важно в тот момент. Да и хозяин я думаю, меня простит!

Проклятый день!!!

Я повернула мальчишку к себе лицом, дабы проверить цел ли он. Мальчуган же улыбался как ни в чем ни бывало, будто только что его жизнь не была в опасности. Его милые голубые глазки так наивно смотрели на меня, что даже мое сердце екнуло. Я тоже улыбнулась ему и подмигнула. Мальчик был полностью цел и невредим.

Тут подбежала его мама вся в слезах и выхватила его у меня. Я понимала такую реакцию. Ей самой хотелось побыстрее убедится в его здоровье. Я отдала мальчика и как во сне пошла к машине. Странно, но меня никто и не собирался задерживать! Этим я и воспользовалась.

Когда же я дошла до машины, поняла, что плачу. Слезы сами нежданно негаданно потекли по щекам. Я оглянулась на мгновенье и столкнулась взглядом не с кем-нибудь, а с Габриелем Турненом. От его нахмуренного взгляда мне стало еще тяжелее на душе. Возникло безумное желание бежать. Бежать как можно дальше от всех этих любопытных глаз и осуждающих взглядов.

Я буквально запрыгнула в машину. Меня всю трясло и колотило, руки тряслись неимоверно. Я никак не могла попасть в замок зажигания. Когда машина, наконец, завелась, я рванула с места с душераздирающими звуками, исходившими от мотора, но и это меня не остановило.

Я ехала, а в голове была пустота, полное отсутствие мыслей. Я даже не помню, как доехала до дома, но, остановившись, я не вышла из машины, а продолжала плакать до глубокой ночи. Отец, кстати меня не трогал, потому что в этот день я всегда реву в три ручья.

Наплакавшись вдоволь, я поднялась в свою спальню и, упав на кровать, уснула прямо в одежде.

Проснувшись утром, я приняла решение больше об этом не вспоминать. Конечно, этому не суждено было сбыться, и большая часть моих знакомых стали меня допытывать. Только первый урок прошел нормально. На всех остальных находился хотя бы один любопытный!

Так прямо за ленчем прямо во всей нашей компании состоялся такой разговор.

-- Что вчера такое случилось? Почему ты убежала, ничего никому ни сказав? - полился поток расспросов из Синди.

-- Синди, я просто очень сильно испугалась, вот и все! - ответила я с напущенным спокойствием.

-- Да, конечно было страшно, но ты сама бросилась под машину! - как всегда неверно истолковала мои слова Синди.

-- Я испугалась не за себя, а за мальчика. С ним все в порядке?

-- Да. На нем даже царапин не было.

-- Вот и прекрасно, и давай мы закроем эту тему. Я перенервничала!!!

Хорошо, хоть с ребенком все хорошо. Мне сразу стало легче. Я вздохнула с облегчением.

-- Вира! Ты же Вира? - подбежала ко мне молодая женщина. Я вспомнила ее. Она мама того мальчугана.

-- Да! - немного ошарашено ответила я.

-- Вира, огромное тебе спасибо! Ты спасла моего мальчика! Я так тебе благодарна! Я даже не знаю, как тебя отблагодарить! - завелась она. Женщина схватила меня за руку, крепко ее сжимая. Мне стало жаль ее. Я вспомнила, как когда-то из-за моей глупости моя мама благодарила моих спасителей. Это очень грустно!

-- Не за что! Главное мальчик жив и здоров! - успокаивала я ее. Я накрыла ее руки своей второй, останавливая ее подергивания.

-- Ты не представляешь как я тебе благодарна, -- всхлипнула она. Как же ее успокоить?

-- Все хорошо! Все в порядке! Успокойтесь! Мне ничего от вас не нужно! - убеждала ее я. В поиске нужных слов я глянула в сторону, каково было мое удивление, когда я вновь столкнулась с взглядом Габриеля, только в этот раз он не был настороженным. Сейчас он улыбался, замерев с подносом в руках. У меня даже малейшего сомнения не возникло, что он слушает наш разговор.

-- Ты подходи, если тебе что-то вдруг понадобиться! Всегда буду рада помочь! - успокоилась она, и наконец-то отпустила меня. Женщина медленно пошла к выходу, а я повернулась к друзьям.

-- Точно! Ты же у нас герой! - вскрикнул Крис. Только не это!

-- Ну, уж нет! не надо из меня делать героя! Ничего особенного я не сделала. Просто в тот момент это было единственное правильное решение! - Йорк захотел что-то сказать, но я не дала, -- И я больше не собираюсь об этом говорить!!!

Я встала из-за стола и твердо прошествовала на улицу. сразу, даже не оглядываясь, я направилась на занятия.

Оставшиеся занятия прошли достаточно спокойно, даже Эшли не подняла на меня своих глаз. Физкультура, правда, вновь преподнесла сюрприз. Когда мы интенсивно играли в волейбол, я бросилась отбивать подачу, по у меня от резкого движения вновь закружилась голова, которая на секунду выбила меня из игры. В итоге по мячу-то я попала, да вот силы оказалось не достаточно. Мы проиграли. Впервые за все время мы проиграли!!!

После занятий я спокойно прошла к своему форду. Как только я воткнула ключ в дверь, за спиной раздался голос. Я аж подпрыгнула от неожиданности. Он точно издевается! Не раздавили фургоны, так инфаркт получу!

-- Вира? -- Ну почему этот голос так много для меня значит?

Медленно, успокаивая, свое бешено колотившееся сердце, я повернулась. Стыдно признаться, но прекрасное лицо притягивало меня, как магнит. Думаю, вид у меня был настороженный, а вот что чувствовал он, сказать было трудно.

-- Что? -- нервно спросила я, хотя решила держать себя в руках. Он пытался сдержать улыбку.

-- Хотел сказать спасибо!

-- За что? - удивленно спросила я. Мне то казалось, что это он меня спас, и мне полагается благодарить!

-- Что не стала рассказывать свою теорию, -- сокрушенно проговорил он. Его лицо было очень серьезным.

Мои глаза презрительно сузились. То есть он признает мою правоту и благодарит за сохранение тайны? Бред какой-то! Эта фраза подняла во мне бурю эмоций.

-- У каждого есть право на личную тайну, -- процитировала я маму, -- это тебе спасибо! - добавила я. Теперь он выглядел удивленным.

-- А мне за что? - прищурившись спросил Габриель.

-- За мое спасение, конечно! Если бы не ты...лежать бы нам с Синди сейчас в могилах!

М-да! Ну, и благодарность получилась. Аж самой тошно стало. Его же лицо и вовсе искривилось, но осталось не менее красивым.

-- Не за что! Но больше так не делай! - усмехнулся он. К нему вернулось хорошее расположение духа? Может быть, рискнуть?

-- Но может быть, все-таки расскажешь, что произошло на самом деле?

-- Нет! -- разозлился Турнен, -- Тебе вообще не следует со мной даже разговаривать!

Я резко отвернулась, чтобы сдержаться и не высказать ему все, что накипело. Я со злостью повернула ключ и резко открыла дверь. И с максимальной для себя силой закрыла ее перед его носом. Я рванула с места. Хорошо, что на дороге уже никого не было.

Голова шла кругом оттого, что он сказал мне. Даже не разговаривать?

Внутри все сжалось -- я поняла, что имел в виду Турнен. Он наверняка знал, как сильно я им увлечена, и предпочитал держаться подальше. Решил не давать мне надежду! Очень благородно с его стороны сразу дать понять свое отношение! Габриель даже разговаривать со мной не хотел, потому что я совершенно его не интересую.

Я совершенно его не интересую... На глаза навернулись слезы -- вот те раз!

Я ведь серость, посредственность и неудачница, а он... Такой красивый, умный, проницательный и может так быстро приходить на помощь ненавистным ему девушкам!

Ну и ладно! Оставлю его в покое! Перетерплю год в этой глуши, а потом...уеду!

Последующая неделя прошла средненько. Ничего особенного, слава богу, не произошло. Габриель больше ко мне не подходил и не обращал внимания. За ленчем пару раз наши взгляды снова пересеклись, но он каждый раз его отводил.

Через неделю наша теплая компания собралась в город на фильм, и пригласили меня. Своего кинотеатра здесь не было, точнее был, но в нерабочем состоянии, а ремонтировать его себе дороже! Вот все и ездят в Берген. Разговор, конечно, происходил в кафе.

-- Вира, ты идешь с нами? - спросил Крис, глядя мне в глаза, будто приглашал на свидание.

-- Смотря, какой фильм! - ответила я, краем глаза наблюдая за Турненом. Он так грациозно скользил межу столиков, что оторваться было просто невозможно.

-- "Ванхельсинг"! Это про вампиров. Уж не знаю, чем этим мальчишкам они нравятся, но я иду за компанию. Не сидеть же в выходные дома! - недовольно ответила Синди. Знаю я, зачем она идет.

-- Не знаю. Я не фанатка такой гадости! Вот на "Люди Х" я бы сходила!

-- Но это та же фантастика? - удивился Крис.

-- Не совсем. Это ближе к реальности. А фильмы про вампиров - это ужасы!

-- То есть ты веришь в существование людей со сверхъестественными способностями? - подсмеиваясь, проговорил Йорк.

-- Да! Верю! Кстати, вампиры, скорее всего тоже существуют - это вполне логично, -- на мгновенье мне показалось, что Габриель сейчас был готов выронить поднос из рук. Он несколько секунд простоял в ступоре, но вскоре его позвали и он оттаял.

-- И в чем же логика? - продолжая смеяться, спросил Йорк.

-- В природе все так устроено, что одно и тоже живое существо может быть и охотником и жертвой. Пищевая цепочка. Почему мы можем питаться животными, а нами никто не может? Другое дело, что ни одно животное против нас не может ничего предпринять - нет оружия. А вот если бы люди точно знали и верили в таких существ как вампиры, они бы придумали против них оружие и развернули войну. Но проблема в том, что у каждого охотника есть преимущества перед своей жертвой. И им так удобнее, -- в этот момент я снова взглянула на Турнена, который в этот раз стоял, опершись на барную стойку. Он напрягся, застыл как статуя, искоса глядя на меня, лицо настороженное, только жевалки ходят, каждая мышца на руках стала отчетливо видима. Меня прямо обдало волной неприязни, исходившей от него. Я тут же отвернулась. Сделала глубокий вдох и продолжила разговор. Хорошо, что никто из моих собеседников не заметил моего испуга.

-- Да у тебя целая теория! - восхитился Крис, - а если они такие сильные, почему люди все еще существуют?

-- Наверное, потому что кушать надо регулярно, -- посмеялась я и продолжила рассуждать, -- Вот представь, не станет всех животных и растений, которыми мы питаемся. Что произойдет? Правильно, мы погибнем!

-- Логично! - задумчиво проговорил Крис.

-- Допустим, вампиры существуют! И где-то прячутся! - сдерживая смех, начал Квин, -- но ты и в существование "людей Х" веришь?

-- А это еще проще! Неужели, никто из вас никогда не слышал об оракулах, экстрасенсах и так далее? - это я могла объяснять на собственном опыте.

-- Да это все шарлатаны, обманщики! - хмурясь, сказал Крис.

-- Большинство да! Но они же появились не из воздуха? Кто-то же им подал идею? Думаю, они действительно есть. Правда их в сотни или даже в тысячи раз меньше, чем шарлатанов, -- я не удержалась и вновь глянула на Турнена. Прямо на моих глазах он немного расслабился, схватил какой-то поднос и продолжил свою работу. И могу поспорить, что он слушал наш разговор.

-- Ой, да ладно! Все это вымысел и результат больного воображения! - прервала беседу Синди, -- Значит, ты не пойдешь? -- воодушевилась она.

-- Нет, ребята. Хорошо повеселиться!

Все разошлись на занятия кто, посмеиваясь, а кто, радуясь состоявшемуся разговору. Я хотела найти Турнена, но он исчез из зала. Я глубоко вздохнула, развернулась и вышла вслед за всеми.

Потом Синди еще пару дней жаловалась, что Крис не обратил на нее внимания ни в поездке, ни в кино! Меня же напрягало, что после состоявшегося разговора Турнен как-то странно на меня смотрел. Теперь было не просто безразличие, а откровенная неприязнь и настороженность. Зато из нашей компании никто не воспринял этот разговор всерьез.

Линдси же всем объявила, что они встречаются! Меня от этой новости пронзила такая боль! Захотелось ударить ее или лучше его, но вместо этого я просто до хруста пальцев сжала руки!

Боже, да что ж это со мной твориться?

Глава 3.

Открытие.

Прошло еще три недели. Все шло нормально, как и до этого проклятого дня рождения.

С Габриелем мы больше не разговаривали. Его отношение ко мне, мне было совершенно не понятно. Я уделяла ему не больше внимания, чем он мне, хотя от этого чувствовала себя совсем несчастной и одинокой. Не в силах бороться со своими чувствами, я продолжала смотреть на него, пусть издалека. В единственных местах нашего с ним пересечения в кафе и на автостоянке мне никто помешать не мог. А тут еще сны...

Никак не могу понять, почему он мне сниться. Сидеть с ним в одном помещении было для меня сущим адом: сердце выскакивало из груди, дыхание сбивалось, а когда все же поглядывала на него, творилось вообще что-то невообразимое. Меня тянуло к нему как магнитом. Ужас какой-то!

Зато армия поклонников, особенно Крис, радовались. Мой интерес к Габриелю Турнену был виден всем, конечно же, это не ускользнуло и от Криса. Но парень не терял надежды, хотя мы обо всем уже давно поговорили. Теперь провожал меня почти на все занятия, и мы подолгу болтали. Зато у него появился другой, по его мнению, соперник - Эш. Мы почти все занятия географии ухитрялись разговаривать, сидя на первой парте. Эш оказался очень интересным парнем. Ему тоже нравилось все, о чем я рассказывала, но некоторые из этих достопримечательностей он видел лично. Так, например, он был в Париже, Венеции и Риме, но не был в Москве и Берлине.

Я как могла, держала их на расстоянии, не давая лишних поводов. Но они настойчиво за мной ухаживали, что просто сводило меня сума.

В первые выходные декабря я решила полазить в интернете для удовольствия, но опять подумала о Габриеле. И очень захотела разобраться в своих чувствах к нему, заодно выяснить кто он такой.

Уже не раз думая над этим, я пришла к некоторым выводам: он не мог также как и я принести свои способности с того света, потому что такие люди не бледнеют, не леденеют и продолжают есть и пить. Значит это что-то другое.

Я уже приготовилась минут двадцать ждать загрузки компьютера, но похоже мне впервые улыбнулась удача. Надеюсь, что она не слишком быстро снова решит меня покинуть! Я залезла в интернет. Набрав в строке поиска "бледный, холодный", так как посчитала, что это то, что нас отличает, я стала ждать. Но это не дало ожидаемых результатов. На экране появились множество ссылок по дизайну, медицине, косметике. Тогда решила немного уточнить и ввела все, что знала о нем: бледный, холодный, скорость, сила. После этого остались только сайты по медицине и литературе. Это тоже меня не устроило. Я немного отчаялась, но вдруг мне пришла в голову идея. А что если поискать эти характеристики на сайтах сверхъестественного? Ведь это очевидно!

На экране появились ссылки нескольких тысяч сайтов, причем на первой странице оказались наименее нужные. Любая информация о фильмах, ролевых играх, литературе, картинах. Но на нескольких я нашла энциклопедии по сверхъестественным существам. Именно их я и стала просматривать. В итоге мне пришлось просмотреть сотни предложенных существ. Это заняло пару часов, потому как мой компьютер работал очень медленно, а некоторые сайты были форумами.

Сначала я просмотрела описание людей с необыкновенными способностями, но там оказались люди, обладающие только одним даром: либо скоростью, либо физической силой, но не вместе. И уж тем более не было ни единого описания про холодную кожу или бледный вид.

Тогда я просмотрела мифических существ. Их оказалось очень много, но под описание подходили только пара персонажей, а из них в виде человека только один -- ВАМПИР! Я еще долго тупо смотрела на экран.

Я даже не могу описать свои ощущения в тот момент. Пустота. Вот что значит шок! Через какое-то время пустота сменилась паникой. Я, конечно, рассуждала на эту тему, но никогда не думала, что могу столкнуться с чем-то подобным. Это не может быть правдой, иначе бы их уже давно раскрыли.

Я очень захотела, чтоб это оказалось не правдой. Я стала внимательно читать статьи, ища опровержение моей догадке, ведь он мог оказаться и таким как я.

Теперь в поиске я просто набрала слово: вампир! Тут мне стало не по себе. Я некоторое время закрыла глаза, сглотнула ком в горле и вновь стала просматривать открывшуюся информацию.

Я вообще-то никогда не увлекалась подобными темами и теперь очень жалею. Так бы, может быть, смогла сразу понять, с кем имею дело!

Так, СТОП! Почему это я так быстро сделала вывод, что он вампир? Я еще ничего не знаю! И лишние знания не помешают. А вот потом и можно делать выводы!!!

Интересный сайт "Вампиры от А до Я". Я нажала ссылку страшно интересное. Ниже в алфавитном порядке приводились истории о вампирах, собранные по всему миру.

Я внимательно читала истории, выискивая информацию, которая напоминала бы правдоподобную.

Я прочитала пару ссылок, в которых нашла главные качества, замеченные мной: бледный, холодный, быстрый, сильный, не употребляет человеческую пищу, обладает увеличенным слухом, зрением и обонянием, не появляется на солнце.

Вот почему мне не однократно казалось, будто он слышит, что мы говорим, находясь на другом конце зала. Но почему он не может меня терпеть?

И тут до меня дошло, что нормальный человек бы уже визжал от страха, а я тут сижу и рассуждаю! Когда я думаю о нем, его голосе, гипнотизирующих глазах, грациозной походке, я не желала ничего, кроме как быть с ним. Даже если... нет, не буду об этом думать.

Черт, я в него влюбилась по самые уши!!!

Мне стало и легче и тяжелее одновременно. Легче, потому что я поняла, что к нему испытываю. И как такое могло со мной случиться? Ведь я всегда сторонилась парней. Я никогда не воспринимала их ухаживания серьезно. Тяжелее, потому что я не знала кто он, но предчувствие было не из приятных.

Осознание этого обрушило мой мир! Я вообще не собиралась ни в кого влюбляться, тем более в...в... Я не могла даже произнести это слово!

Что мне с этим делать?

У меня началась истерика! Она продлилась несколько минут, после чего я жестоко выключила компьютер из розетки!

Чтобы немного успокоиться я спустилась вниз. На кухне я выпила неимоверное количество воды, вытащила пакет с огурцами и почти все их съела!

Отец как всегда где-то мотался, что сейчас мне было только на руку. Еще не хватало, чтоб он видел меня в таком состоянии.

Через какое-то время я успокоилась и постаралась посмотреть на все трезво! Если он вам...вампир, то почему он учиться в школе? И вообще есть ли для меня разница, кто он на самом деле? Меня охватили сомнения. Естественный животный страх не покидал меня. Видимо, для того чтобы окончательно определиться, мне понадобиться время. Но сколько? И как мне сейчас на него реагировать?

Я в забвении поднялась в свою комнату. Я рухнула на кровать. Какое-то время я тупо смотрела на компьютер. Сомнения одолевали меня. Я не могла решиться. Я же нормальный здравомыслящий человек, и просто так рисковать жизнью... Хотя какой там риск?

Я поднялась с кровати и вновь включила свой компьютер. На этот раз мне не так повезло. Он загружался кучу времени, а я ерзала на стуле. Еще столько же времени он подключался к Интернету. Я уже начала злиться. Вот так всегда! Когда очень надо он тормозит!!!

Но вот наконец-то он загрузил страничку Google, и я в полной панике стала искать, чем они питаются, хотя и так прекрасно знала...кровью.

На одной из страничек я нашла очень интересную статью:

"Вампиры -- существа, продлевающие свою жизнь за счет того, что пьют человеческую/животную кровь. Но нужна она вампиру и для того, чтобы просто выжить. Старинная распря с оборотнями до сих пор не забыта. Стремясь победить в вечной войне, вампиры превращают в себе подобных все больше и больше людей. Они сами придумали сказки о том, что их можно отпугнуть чесноком. На самом же деле, это не работает. Единственные существа на земле, которым они подчиняются -- Бессмертные. Старший вампир -- Князь, глава Камариллы -- первый постиг истину о том, что пить кровь -- продлевать жизнь. Это он вступил в противоборство с первым оборотнем и не смог тогда одержать победу. Он начал создавать вампиров, стремясь стереть врагов с лица земли. Первые три обращенных вампира дали жизнь трем кланам: Носферату, Вентру и Инконну. Каждая из линий крови стремится захватить власть среди вампиров. К тому же в каждой из линий идет борьба за главенство внутри нее. Вампиры все более разобщены, несмотря на внешнюю угрозу -- Оборотней".

Значит, они могу питаться и животной кровью? Ведь не зря написано: человеческую/животную!!!

Во мне сразу вспыхнуло надежда, радость и счастье. Я перестала читать и просто вскочила. Закрыв глаза, я набрала полную грудь воздуха и шумно выдохнула. Было ощущение, что я узнала достаточно. Главное, что я узнала о разных вариантах пищи! У меня появилась надежда.

А как я поступлю, если мои надежды не оправдаются и он питается не животными???

А вот это можно узнать только у него. Но как это можно спросить? Не могу же я подойти на стоянке и вот так в лоб... Дико! Думаю, придется ждать подходящего момента.

Боже, о чем я только думаю! К нему вообще не стоит подходить, если он ... если он такой!

Я не знала, как мне поступить. Я выключила компьютер и упала на кровать. Странные чувства охватили меня: неуверенность, смятение.

Так я быстро сделала вывод о его природе. И почему у меня больше не было сомнений, сама не знаю!

Странно, но я быстро уснула. Сном мне было бесконечное множество постоянно меняющихся картинок, уследить за которыми я не успевала, потому и не поняла смысла.

Глава 4.

Приглашения.

Утро понедельника выдалось дождливым. Я оделась соответственно и поехала в школу. Не знаю почему, но была абсолютно уверенна, что разгадала загадку. Я была полностью уверенна в том, что знаю, кто он. Но мое душевное спокойствие удивляло.

Тем не менее, когда я увидела на стоянке Габриеля, смотрящего на меня, мгновенно остановилась. Теперь было немного другое восприятие его. Теперь передо мной стоял не просто красивый и заносчивый парень, а вампир! Это немного меняло ситуацию, хотя моих чувств к нему это не коснулось. Я быстро очнулась. Смятение не оставляло меня. Как мне поступить: постараться выяснить, или все-таки избегать его? Может быть, именно поэтому он сказал, что мне не стоит с ним даже разговаривать? Может быть это было предупреждение? Просто в таком виде его невозможно понять!

Я снова подняла на него глаза, а возле него уже вертелась довольная Линдси. Сердце болезненно сжалось, по телу прошла волна злости. Теперь я поняла, почему такое случалось! Просто я ревную, поэтому и хочется глаза ее выцарапать. Ужас и только! Я максимально быстрым шагом бросилась в класс. "Интересно, а она знает кто он? Или она у него в качестве..." -- сопротивлялась я собственным рассуждениям. Меня даже стало тошнить.

Первый урок прошел отвратительно. Моя тошнота не проходила. На тригонометрии болтливость Синди была кстати!

-- Представляешь, Линдси то всем раструбила, что встречается с Габриелем Турненом. Мы уж все ей поверили, а она все наврала! - довольная Синди с упоением рассказывала новую сплетню.

-- С чего это ты взяла? - удивилась я, и тошнота отступила. Господи, я зря себя мучила. Он не такой. Он хороший!!!

-- Да, они сегодня на стоянке прямо ругались! Он при всех заявил, что у нее кроме красоты больше ничего нет! И в первую очередь мозгов! Получила наша задавака по полной! - злобно хихикала Синди. Я была безумно рада такому исходу. Они даже не встречались! Как же приятно мне стало от этой мысли!!!

На ленч вся наша дружная компания собралась в довольно приподнятом настроении. Опять говорили о каком-то фильме. Оказывается, Квин достал где-то "другой мир" и они с мальчишками вчера смотрели его у Квина дома. А теперь обсуждали. Ну, почему мне должно было так повезти? Мало мне одних раздумий? Я не ожидала, что они решат спросить у меня мнения.

-- Вира, а ты смотрела этот фильм? - снова с намеком спросил Квин.

-- Я уже говорила, что такие фильмы не смотрю. Там что-нибудь новенькое? - иронично поинтересовалась я.

-- Да нет! Война вампиров и оборотней. Все как всегда, -- ответил он. Я мельком глянула на Турнена. Он остановился на мгновенье, но позже продолжил свое прекрасное продвижение между столиков. Теперь-то я понимаю, почему его так напряг наш прошлый разговор. Кому же хочется, чтоб его раскрыли из-за фантазии режиссера?

-- Не совсем. Там была и любовная тема, -- сказал Крис, глядя на меня. Синди передернуло. Ревнует.

-- Какая? И чем она закончилась? - искренне поинтересовалась я.

-- Там их было две. Первая между вампиршей и оборотнем развязала войну, закончилась смертью вампирши. Вторая между вампиршей и человеком закончила войну.

-- То есть вторая более счастливая? - прищурив глаза, решила уточнить я, мгновенно прикинув эту историю на себя и Габриеля. Тем временем Габриель свободно порхал по залу с подносом в руках.

-- Да! Правда приключений они нашли тьму! - посмеиваясь, ответил Йорк.

-- Ну, хоть что-то хорошее! - задумчиво сказала я, взглянув на Габриеля. Он расслабился, но, заметив меня, слегка улыбнулся и отвернулся.

После занятий на стоянке меня догнала Синди. А за ее спиной я заметила смотрящего на нас Габриеля. От этого взгляда мне стало не по себе. Хорошо, что Синди увела меня в сторонку.

-- Что случилось? Ты нервничаешь! - удивилась я. Подруга мяла руки и заговорила очень тихо.

-- Дело в том... В общем ты помнишь, что у нас скоро рождество?

-- Конечно! Как о нем можно забыть?

-- Ну, в школе будет бал, - подруга выжидающе на меня смотрела, а я совершенно не понимала к чему она клонит.

-- И?

-- Ну, как же! На бал девушки приглашают парней! - эта новость прошла сквозь меня и вызвала восторг! А у меня был восторг - это мой шанс выяснить отношение Габриеля ко мне и его...диету!

-- Но что ты хочешь от меня? - уже более довольным тоном спросила я.

-- Ты решила, кого пригласишь на бал?

-- Да! - твердо ответила я, улыбаясь.

-- Кого? - заикаясь, спросила Синди. только сейчас до меня дошло, что ей от меня надо.

-- Успокойся, это не Крис! Он твой целиком и полностью! - посмеялась я.

-- Точно? Я могу пригласить Криса? Ты не против? -- недоумевала она.

-- Нет, Синди, у меня есть другая кандидатура, -- успокаивала я.

-- Серьезно? Кто он? -- сразу воодушевившись, стала выяснять подруга. Похоже, мой ответ ее успокоил.

-- Конечно, серьезно! А остальное пока секрет! Желаю удачи, с Крисом! -- бодро сказала я и направилась к своей машине.

На стоянке никого не было. Габриель тоже уже уехал. Я немного грустно вздохнула и поехала домой. Я была безумно рада такой новости и возможности. Только дома до меня дошло, что это будет не так-то просто сделать.

Мы пересекаемся всего в двух местах, и оба из них безумно людные. Мне при всем желании не хватит решимости подойти к нему в кафе. Там его еще поймать надо! А на стоянке... Надо будет подумать!

Осталось всего лишь малость - набраться смелости. Так все мои сомнения рассеялись сами собой. Я решила идти до конца! Выяснить кто он!

На следующий день я твердо решила осуществить свою затею, но никак не могла придумать как. Но потом успокоила себя: это не обязательно делать сегодня, сначала надо все хорошо обдумать и приготовиться! Ох, как сильно я пожалею об этом позже!

Утро началось хорошо: мы поговорили с Синди и она, нервничая, удалилась. Но на тригонометрии и норвежском Синди вела себя подозрительно тихо. Похоже, Крис ее отверг, и она все равно не признается. Но причем здесь я?

Мои страхи подтвердились прямо с самого раннего утра. На первом же уроке ко мне подошел Йорк. Сначала я наивно не почувствовала подвоха, но парень уж очень сильно мялся и даже начал немного краснеть.

-- Я ...это...как его? Ты на репетицию собираешься? Нам велено приготовить несколько песен к танцам!

-- Конечно, собираюсь! У тебя уже есть предложения на счет песен? Или их должен одобрить директор?

-- Нет. Выбор песен полностью за нами. Единственное условие - мы должны завести публику. Мы будем его открывать! - уверенно говорил Йорк.

-- Ну, хорошо! Тогда на репетиции и решим! Она разве сегодня?

-- Нет, как обычно! - вот здесь он начал мямлить!

-- Что-то случилось? - не понимала я.

-- Я это... У тебя уже есть пара?

-- Какая пара? - вот здесь я ступила по полной!

-- Ну, с кем ты пойдешь на бал?

-- Ну, пока нет! Но я собираюсь, -- чего-то так откровенно призналась я.

-- Может быть, ты пойдешь со мной? - воодушевился парень. Только теперь я поняла, к чему он вел весь этот разговор.

-- О! - я даже не знала, как сказать, -- Йорк, ты меня извини, пожалуйста, но я собиралась пригласить на бал другого парня!

Я даже сморщилась от своей тугодумности. В то время как я планировала, как пригласить Габриеля, другие парни придумывали, как пригласить меня.

Пару занятий я обошлась без приглашений. Зато находилась в постоянном напряжении, что кому-то еще взбредет в голову такая остроумная идея!

Мои самые страшные ожидания подтвердились, когда Крис провожал меня на физику. Заговорил он, только когда мы были в дверях. Он остановился в коридоре и окликнул меня. Мне было совершенно не по себе. Не то, чтобы меня впервые приглашали на вечеринку, конечно, было дело. Но это никогда не выглядело как свидание. Приглашали всю компанию, а тут по парам. Он явно не хотел разговаривать в классе при всех. Хорошо хоть Эша еще нет. Я бы вообще провалилась сквозь землю.

-- Вира! - произнес он.

-- Да! Я тебя слушаю! Ты что-то хотел? - притворилась я идиоткой. Мне безумно не хотелось повторять уже давно состоявшийся разговор. Ну, сколько можно ему объяснять, что для меня он просто друг? Я так устала!

-- Ты не о чем не хочешь меня спросить?

-- Нет, Крис! Я думаю, что другая девушка тебя будет спрашивать... -- намекнула я. Вид у него был откровенно разочарованный. Мне даже не секундочку стало его жаль. Но я взяла себя в руки!

-- Мы же договаривались? Мы только друзья! - напомнила я.

-- А разве мы не можем пойти на бал как друзья? - встрепенулся Крис. Вот засада! Какой же он упрямый!

-- Нет, Крис! Прости! - я решила, что просто отказать на прямую будет пусть и жестоко, но твердо и окончательно!

Я. чуть ли не спотыкаясь, прошла за свою парту. Сам урок прошел нормально. Его окончания я ждала с нетерпением. В последнее время это вошло у меня в привычку. Правда сейчас ощущения немного отличались. Если раньше я мечтала увидеть красивого парня, который мне нравился, то теперь я рвалась к любимому "человеку", а точнее вампиру!!! Я это знала. Но, тем не менее, меня все еще мучили сомнения.

Дождавшись звонка, я сорвалась с места. Я буквально летела в кафе. Но, войдя внутрь, я увидела до безумия довольную Синди. Она сидела за нашим столиком и весело махала мне. Все мои надежды прийти раньше всей остальной компании и, возможно, пригласить Габриеля, не оправдались.

-- Представляешь, Крис принял мое приглашение! Я так рада! Сначала, правда, он не ответил, обещал подумать, но потом...А кого ты пригласила? - визжала Синди. Я лишь могла позавидовать ее радости и успеху.

-- Пока никого! Мне похвастать не чем, -- только и успела проговорить я. Вошли ребята, и все потекло в обычном русле.

Так я и пронаблюдала за Габриелем издалека, где-то отдаленно слушая беседу за столиком. Конечно же, при всех прямо здесь никто и никого не приглашал. Поэтому я была спокойна.

После ленча мы немного задержались с Клер. Она хотела спросить у меня совета. А какой я ей могла дать совет? Я сама впервые решилась кого-то пригласить! Я просто ее немного приободрила, а сама пошла на урок. Ей было намного легче, благодаря моей справке теперь она сидела со своим избранником за одной партой. А что делать мне? К слову, я тоже сижу за одной партой с парнем!!! Надеюсь, хоть он не будет проводить мне экзекуцию?

Со звонком я вошла в класс. Эш уже сидел за партой. Как и подсказывало мне что-то внутри, мои надежды были напрасными. Улучив момент, во время урока, тот же разговор повторился с Эшем. Парень был очень расстроен, тем более он не мог ни куда сбежать до конца урока. Если они все будут проводить со мной эту экзекуцию, я сойду сума.

Как только прозвенел звонок, я поспешно вышла из класса. Я помчалась на следующий урок сломя голову, чтоб больше никто не смог меня поймать. Мне категорически не хотелось огорчать еще кого-то.

Физкультура прошла прекрасно. Мы начали играть в баскетбол, и я немного расслабилась. Уж на этом уроке точно никаких приглашений не будет! Уверенна! Сама же я все обдумывала свои действия. Я так и не смогла прийти к четкому решению.

На улице пошла какая-то странная изморось. Снова мерзкая погода.

По стоянке я бежала -- разговаривать ни с кем не хотелось, особенно с мужской частью моих знакомых. Я чуть в землю не вросла, увидев парня возле моей машины. Не стоять же мне теперь здесь посреди дороги? Я пересилила себя и все-таки сделала пару шагов вперед. Только подойдя ближе, я разглядела, что это всего лишь Квин. Еще один!

-- Привет, Квин!

-- Привет, Вира!

-- Что-то случилось? -- прикинулась я идиоткой.

-- Я тут подумал... Может, пойдешь со мной на танцы? -- робко спросил он.

-- Разве не девушки приглашают парней? -- Я изо всех сил старалась быть вежливой.

-- Да, кажется, -- чуть слышно пролепетал он. К счастью, я смогла взять себя в руки.

-- Спасибо за приглашение, -- поблагодарила я, улыбаясь, -- но нет.

-- Ладно, -- вздохнул он, -- как-нибудь в другой раз?

-- Возможно! -- согласилась я. Продолжать этот разговор совершенно не хотелось. Надеюсь, он не воспримет мое обещание буквально. Ну, почему я не решилась сегодня, тогда бы все вопросы отпали.

Он побрел к школе, а я услышала сдавленный смешок. Мимо прошел Габриель Турнен. Он смотрел прямо перед собой, делая вид, что никого вокруг не замечает. Я села в машину, захлопнула за собой дверцу, повернула ключ зажигания и стала осторожно выезжать со своего места, поскольку меня колотило. Немыслимо, так переволноваться из-за каких-то парней!

Дома я стала все обдумывать. "Габриель, не согласился бы ты пойти со мной на рождественский бал?" Произнести это я не смогу однозначно. Но что же делать? А если написать это на бумаге и потихоньку передать на географии? Нет, идея хорошая, но я точно буду волноваться. А когда я волнуюсь у меня все валиться из рук в буквальном смысле. Да и передавать через парту как-то не очень.

Я тут же представила эту веселую сцену: трясущиеся руки, вываливающиеся ручка, корявый подчерк и невнятное лепетание. Да он лопнет со смеха!

На следующее утро я решила одеться более элегантно, чем обычно. Вроде бы ничего особенного: высокие сапоги на среднем каблуке, классические черные бриджи с низкой талией, тонкая нежно голубая блуза и вязаная безрукавка темно синего почти черного цвета. Но я даже в этом выглядела более эффектно! Господи, докатилась! Наряжаюсь для парня!!!

Я припарковалась как можно дальше от темно-зеленого "мерседеса". Уже начинала волноваться! Повесив сумку на плечо, я отважно шагнула под снегопад. Как назло ключи упали, и я нагнулась, чтобы их поднять, но меня опередил кто-то более проворный. Я выпрямилась и увидела Турнена, небрежно облокотившегося о крышу моего форда. Находиться настолько близко с ним было глупо и очень опасно, но меня завораживали его глаза. Меня тянуло к нему с неимоверной силой.

-- Матерь Божья, ты решил меня укокошить? -- раздраженно спросила я.

-- Прости! -- насмешливо сказал он, протягивая мне ключи.

-- Не смей больше так делать! Я инфаркт заработаю!

-- Прости! Не хотел тебя напугать! - в голосе чувствовалась искренность, но мгновенье спустя, он добавил с огромным любопытством в глазах, -- Ты меня боишься?

-- Нет, конечно. Просто ты вырастаешь из не откуда! - с вызовом проговорила я, хотя у самой поджилки тряслись.

-- Извини! - грустновато как-то прозвучало.

Я хмуро смотрела в безупречно красивое лицо. "Спокойно. Возьми себя в руки! Ты его не боишься! Тебе нечего его бояться!" -- убеждала я себя. Если я сейчас на него наору, он никогда не согласиться пойти со мной, да и выглядеть это будет не нормально. Демонстративно развернувшись, я пошла прочь. Он явно плохо на меня влияет - в его присутствии я веду себя не адекватно!

-- Подожди! -- негромко позвал Габриель, но я упрямо шагала к школе. Он нагнал меня без особого труда.

-- Прости, я был очень груб, -- на ходу извинялся он. -- Но, пожалуйста, не обижайся!

-- Ладно, давай! Что в обмен на прощение? -- сказала я, совершенно не подумав.

-- Э... -- он был в ступоре.

-- Ты пойдешь со мной на рождественский бал? Или я тебя не достойна?-- решила я воспользоваться моментом и своей природной наглостью, которая обычно рядом с ним пропадает! В глазах заплясали бесенята.

-- Я... я подумаю над...этим! - круглыми глазами смотрел на меня он.

-- Да ладно, Габриель! -- Во мне все встрепенулось, когда я назвала его по имени! -- Я тебе неинтересна, и общаться со мной ты не желаешь. Так и ответь простое четкое "нет"!

Тем временем мы оказались под навесом кафе, и теперь я могла смотреть ему прямо в глаза, что никак не способствовало четкой работе мысли.

-- Я же сказал! Я подумаю. Увидимся еще! - тихо сказал он и удалился.

А я стаяла пнем и смотрела ему вслед. Я сама от себя такого не ожидала.

На английский я пришла в полубессознательном состоянии, не понимая, что урок уже начался. Быстро пройдя на свое место, я еще большую часть урока не могла поверить в произошедшее.

Он обещал подумать!!! Это ведь не однозначное "нет" -- возможно, я все-таки ему нравлюсь. Но вот как девушка или как еда? Меня передернуло от собственного вопроса и осознания того, что ответить на него может только он. Искать ответ, что играть в русскую рулетку!

А если он ответит твердое "нет", что я буду делать? Не пойти на бал вовсе? Много о себе возомнит. Но и приглашать кого-то другого я не хочу. Да и некого уже - сама всех отвергла.

Спокойно! Он еще ничего не ответил. Об остальном подумаю позже!

Занятия тянулись долго, мучительно. С одной стороны я не могла поверить, что этот разговор состоялся. С другой, мне не терпелось узнать его ответ. Теперь я знаю, что испытывала Синди, когда Крис сказал ей, что подумает. Мне даже на стуле спокойно не сиделось.

В коридоре меня нагнал Шутер. Боже, только не это! Я уж понадеялась, что вчера прошла все это!

-- Я хотел кое о чем тебя спросить, -- не стал ходить он вокруг да около, как другие.

-Если ты на счет рождественского бала, то я уже пригласила парня! -- почти выплюнула я. Надо срочно смываться, иначе обязательно найдется еще кто-нибудь.

-- Ничего страшного, это же не последние танцы.

Прежде чем я успела ответить, Шутер развернулся и пошел в противоположном направлении. От него избавиться оказалось намного легче, чем от других вчера. Но я быстро вспомнила, что мое приглашение находиться на рассмотрении. Волнение и трепет вернулись.

На ленч я пришла, чуть ли не первой. От волнения есть совсем не хотелось, но все же я заказала содовую и сэндвич. Я подошла к нашему обычному столику. Тут подтянулись остальные. Но вдруг ко мне подошли три парня, которых я толком не знала и старалась, как и все, сторониться. Это были местные хулиганы. Один из них приблизился ко мне и схватил за локоть.

-- Ты пойдешь со мной на бал!!! - сказал он в приказном тоне.

Сначала от такой наглости я потеряла дар речи, но потом мне стало так мерзко и противно, что он прикасается ко мне, да еще так. Да кто он такой и что о себе возомнил? Меня охватил, еле контролируемый, гнев. Все это нахлынуло на меня в одно мгновение.

Все стояли как вкопанные с округлившимися глазами. В этот момент в зал вошел Габриель Турнен. Это все я воспринимала боковым зрением. Все мое внимание было сосредоточено на этом...

Я одним рывком вырвала руку из его мерзкой лапы.

-- Я с такими как ты даже не общаюсь! А уж тем более, никогда не собираюсь никуда ходить!!!

-- Ты... Дура! Я оказываю тебе честь! - орал парень. Он снова схватил меня за руку.

Я явно вывела его из себя. Наверное, никто до меня не смел ему отказывать! Ну что ж все бывает впервые!

-- Если ты сейчас же не уберешь от меня свои руки, я тебе их сломаю! - я просто кипела от злости, а парень нагло засмеялся. Конечно, я не была на это способна, хотя... если вспомнить все, чему меня когда-то учили на боевых искусствах, можно и сломать! По крайней мере, с кирпичами у меня получалось! Но сейчас я не в той физической форме и долго не тренировалась. Правда, я где-то слышала, что состояние аффекта творит чудеса! Вот и проверим!

-- Или это сделаю я! - прорычал любимый баритон за моей спиной.

Я сразу же его узнала - Габриель! Но и это меня не успокоило, а наоборот разозлило. Еще не хватало втягивать в свои неприятности его.

-- Главное чтобы не откусил! - тихо проговорила я. Вряд ли парень мог услышать эту фразу. Зато вот Габриель гарантированно! Ну, почему мне не всегда удается держать язык за зубами? Зачем я это сказала? Габриель же может обидеться!

Парень даже не обратил внимания на Габриеля, продолжая держать меня за руку и гневно таращиться.

Я быстро вывернула свою руку, освободившись от захвата, и, приложив свою физическую силу, которая у меня имелась, легко сломала предплечье. Мои руки действовали сами по себе. Я даже точно не могу сказать, как именно я поставила свои руки.

Кость звонко хрустнула. Парень взвыл. Все окружающие подпрыгнули от неожиданности, а трое хулиганов кинулись бежать со всех ног.

Я резко развернулась и столкнулась Габриелем. Он был твердый как скала. Это было больно! В его взгляде читался откровенный шок и удивление. Я закрыла глаза, в попытке успокоиться, глубоко вздохнула и быстрым шагом вышла на воздух, так больше и, не взглянув на него.

Я просидела в машине весь ленч. Идти на следующее занятие совершенно не хотелось. Что он мог мне ответить, увидев такое? Конечно, только нет! Да еще, наверняка, попросит объяснить случившееся. А что я могу ему сказать? Может уехать домой? Но бегство не лучший выход! Я не виновата, что этот парень практически напал на меня!

Я насколько смогла, натянула отстраненное выражение лица и уверенным шагом пошла в класс. Ничего странного не было в реакции учеников. Парочка от меня шарахнулась, остальные просто одарили боязливым взглядом. Только Клер мило мне улыбнулась, но до нее я не дошла. Не было надобности! Но страннее всех на меня смотрела Эшли Паеро. В нем не было испуга, возможно неприязнь, но точно не испуг. И что-то еще! Удивление? Да, возможно! Но она меня волновала меньше всего!

Весь урок прошел в таком тяжелом напряжении, что иногда я думала, что начнут лопаться перепонки. Даже Эш со мной не разговаривал. Хотя, что я хотела после отказа?

Прозвенел долгожданный звонок. Я быстренько собралась и вылетела в коридор. Хорошо, что следующий урок не нужно будет сидеть на одном месте!

-- Вы, мисс Миррен, играйте осторожнее! Мне переломы здесь не нужны! - смеясь, сказал преподаватель физкультуры. Да, новости разлетаются молниеносно!

И что интересно, меня даже к директору не вызвали за это происшествие. Может, он не стал жаловаться? Ну и что? Все равно все всем известно! В общем, никаких проблем по этому поводу у меня не было!

Дабы больше не столкнуться с недовольными, я решила немного переждать в раздевалке. Я медленно и не торопясь переоделась, и также медленно побрела на улицу. Прямо в дверях меня ожидал сюрприз. Под козырьком стоял безумно красивый и спокойный Габриель Турнен. У меня чуть сумка из рук не выпала от удивления. Или страха? Мы одни на пороге полупустого здания школы, перед пустой стоянкой. Если приглядеться, то спокойно можно разглядеть всего один автомобиль, и это был мой форд. Стоп! Как один? А он на чем поедет?

Ах, ну да! Он же очень быстро передвигается и без машины! Даже не заметишь! Интересно, а убивает он тоже не заметно?

Я проглотила ком, возникший в горле от таких мыслей, и сделала несколько шагов вперед. Конечно же, он повернулся. Мое сердце остановилось. Я смотрела в его черные глаза и тонула. Эти глаза были как моя персональная черная дыра.

-- Привет! - сказал он. Этот голос был прекраснее любой музыки. Габриель слегка улыбался, только уголками губ. Боже, а его губы просто находка для художников. Как жаль, что я не умею рисовать.

-- Привет! - выдавила я. Рядом с ним мне никогда не хватало воздуха. Хорошо хоть не стала заикаться!

-- И что это было во время ленча? - спросил он, пару секунд спустя.

-- Думаю, это было приглашение пойти на бал, и отказ от такого лестного предложения с моей стороны. Разве было не заметно? - для снятия напряжения я сделала еще несколько шагов, после чего оказалась на самом крае порога. Теперь на мои сапоги даже попадал снег. К слову на улице было безумно красиво. Крупные снежинки очень медленно падали на землю, кружась в каком-то неизвестном, но очень красивом танце. Я засмотрелась на них.

Я чуть повернула голову влево и увидела точеный профиль Габриеля. Он стоял рядом и тоже смотрел на падающий снег. Это очень радовало, но молчание убивало.

-- Заметно, - только и сказал он, наверное, поняв, что больших объяснений не получит.

Молчание затянулось. Уж не знаю причин его молчания, но меня оно перестало тяготить. Я расслабилась, наслаждаясь этим мгновеньем. Когда мне еще выдастся такая возможность?

-- Ну и каков твой ответ? - не выдержала я, при этом специально смотрела под ноги, готовясь к отказу.

-- Думаю, из нас выйдет интересная пара! Если, конечно, ты не будешь пытаться сломать и мне что-нибудь! - он явно боролся с улыбкой.

-- Конечно, не буду! - в изумлении воскликнула я. Автоматически я повернулась к нему. Я пристально уставилась в его смеющиеся черные глаза. Впервые я видела их такими. В них не было ни грамма злобы и ненависти.

-- У тебя это и не получиться! - вновь засмеялся он.

-- Не сомневаюсь! -- Я последовала его примеру, представив эту сцену. Хотя результат неизвестен, учитывая, кто мы. Смех тут же исчез. Вновь появился ком в горле. Что же мне делать?

В этот момент на стоянку въехал темно-зеленый Мерседес.

-- Тебе пора! - проговорила я, показывая на машину. И хотя Мерседес не сигналил, было понятно, что они приехали за ним.

-- Да! А ты домой не собираешься? - любопытствовал он.

-- Собираюсь! - вздохнула я, но не сдвинулась с места. Мне как-то не хотелось выходить первой.

-- Можно тебя проводить? - такого вопроса я не ожидала. Я повернулась и пару секунд смотрела в его улыбающиеся глаза. Меня снова посетили сомнения. А стоит ли выходить на стоянку, где еще и в машины сидит парочка вампиров?

Почему-то мне эта мысли показалась смешной. Я улыбнулась и кивнула. Он красивым пригласительным жестом показал на выход, и я сделала шаг под снегопад. Он вышел вслед за мной. До моей машины было всего ничего. Мы молча дошли до нее. Прямо у двери я остановилась, не зная что сказать. Я просто смотрела в темноту его прекрасных глаз и таяла. Сейчас я поняла, что больше не боюсь его. И это точно!

-- Пока! - проговорил он, улыбаясь.

-- Пока! - грустно проговорила я.

-- Завтра еще увидимся! - он помахал мне рукой, постепенно удаляясь. Я как самая настоящая влюбленная дурочка еще некоторое время смотрела, когда он сядет в машину. Только после этого я развернулась к своему форду и открыла дверь. Как только я села внутрь, Мерседес рванул с места.

Я вернулась домой счастливая до безумия! На радостях заморочилась с ужином, чего обычно не делаю. Запекла мясо с картошкой в сливочном соусе с пряностями.

В свою комнату я почти влетела, уж на крыльях чего не знаю. Обычно я не играю на гитаре в отличном настроении (оно бывает уж лишком редко), но сегодня мне казалось, что энергия пышет из меня во все стороны. Я играла и пела весь вечер самые веселые и зажигательные песни.

Вернувшись домой, отец опешил от моего поведения и, конечно, он хотел знать причину такой перемены. Я с улыбкой до ушей и вприпрыжку подала ужин.

-- Просто я сошла сума! Вот и все! Я ненормальная! - пропела я - Нет, честное слово!

-- То, что ты ненормальная, я не отрицаю! Ты всегда была уникум! Но сейчас ты выглядишь счастливой! Да у тебя истерика! Неужели произошло чудо?.. боже, да ты влюбилась!!! - от произнесенного у папы глаза чуть не вывалились - настолько он был удивлен.

-- Возможно! Первый раз в жизни влюбилась! И заметь, я признаю это! Но что с этим делать я не знаю! - серьезно, но все же улыбаясь, сказала я.

У отца начался истерический хохот.

За время этого небольшого разговора я успела съесть весь свой ужин, а отец хохотал над нетронутой тарелкой.

-- И зачем я тебе это все рассказала? - задала я сама себе риторический вопрос, когда подошла к мойке. Я глубоко вздохнула, чтобы немного успокоиться и не выложить на радостях чего лишнего.

-- Могу я узнать кто он? Тот, кто сумел растопить ледник в сердце моей дочери! - немного успокоившись, поинтересовался отец.

-- Нет! - твердо сказала я. Ведь еще ничего не известно. То, что он согласился пойти со мной на бал, еще ничего не значит. Хотя теперь я точно знаю, что нравлюсь ему!

-- Это ты с ним идешь на бал? - вывел меня из раздумий отец. Какая осведомленность!

-- Да с ним! Но пап, мы же договаривались! Ты не будешь лезть в мою личную жизнь и тем более в мои отношения с парнем! - строго уставилась я на отца, развернувшись к нему лицом.

-- Хорошо, договорились! Я просто хотел узнать, в чем ты пойдешь...на бал? Может тебе надо купить платье? Вряд ли они у тебя есть!

-- Есть!.. Я пороюсь в своем гардеробе и скажу тебе, если мне что-нибудь понадобиться.

Я поднялась в свою комнату и залезла в шкаф. Нашла! И зачем я его брала? Неужели чувствовала, что понадобиться? Хотя, скорее всего, его подсунула мама.

В этом платье я раньше ходила в студию, где обучалась танцам. Так мама хотела убрать тот негатив, который я еще недавно испытывала к парням. Так моим любимым танцем стал "танго". Не спрашивайте почему - я и сама не знаю! Есть в моей жизни вещи, которые я просто люблю, без всяких там причин.

Надеюсь, Габриель тоже умеет танцевать "танго". Это было бы просто супер! Это такой страстный танец!!!

Боже, о чем я только думаю!!! Я точно сошла сума! Еще три месяца назад, я бы посмеялась над тем, кто сказал бы, что я так могу себя вести! А уж о чем думать...

На фоне всех моих мечтаний мне приснился соответствующий сон.

В пустом танцзале стоим только мы с Габриелем. Я в красном обтягивающем платье с разрезом спереди вдоль правой ноги чуть ниже бедра. В моих распущенных волосах алая роза. А на шее и в ушах невероятно красивое ювелирное украшение с черными камнями.

Он в идеально сидящем смокинге, черных лаковых туфлях, но волосы по-прежнему взъерошены. Он великолепен! Этот аристократический стан, черты лица и влюбленные черные глаза! Он красив как Бог, нет, еще лучше!

Мы стоим близко-близко. Моя левая и его правая руки вытянуты в сторону, а пальцы переплетены. Моя правая рука согнута, кисть у него на плече, а кончиками пальцев я слегка касаюсь его изумительно гладкой и холодной шеи. Его левая рука тоже согнута в локте и кисть плотно, но очень-очень нежно прижата к моей лопатке.

Заиграла музыка. Мы одновременно глубоко вздохнули и закружились в потрясающем и нежном и страстном вальсе. Воздух между нами потрескивал и искрился.

Я проснулась в потрясающем настроении и решила оставить свой вчерашний стиль на неопределенный срок. Одев нежно оранжевую водолазку, черный кардиган и черную гофрированную юбку до колена, я двинулась в школу.

Машину я поставила на своем обычном месте. Проходя по стоянке, я увидела Габриеля возле его авто. Мне ужасно хотелось подойти к нему, поговорить, но я удержалась. Вместо этого я лишь кивнула ему, слегка улыбнувшись, в качестве приветствия.

В коридоре я заметила парня в гипсе. Увидев меня, он тут же куда-то делся - сбежал! Я на это только улыбнулась!

На занятиях сначала Синди негодовала по поводу вчерашнего, но, заметив, что я на это никак не реагирую, завелась на счет бала. Она на него возлагала большие надежды.

-- Кстати, ты так и не сказала, кого пригласила на бал? С кем ты придешь? Мы с девчонками в субботу едем в Берген за платьями и всем прилагающимся! Ты поедешь с нами? - выдавала бесконечный поток вопросов Синди.

-- Нет, я останусь дома! У меня есть вполне достойное платье. - Ответила я, проигнорировав предыдущие вопросы, в надежде, что она не заметит.

-- И что ты будешь делать в выходные? Может лучше с нами по магазинам? Наверняка же нет подходящей бижутерии или туфлей! - не унималась подруга.

-- Нет, спасибо. У меня все есть. А в выходные я буду ремонтировать машину.

Я давно это запланировала и даже хотела сама ехать за запчастями, но узнала, что наш сосед собирается в пятницу в город по делам и у него будет немного свободного времени. Вот я и попросила его заехать в автомагазин и купить для меня детали. Конечно, я написала список, дала деньги на них и немного соседу за неудобства. Это легче и все равно дешевле, чем ехать за ними самой.

-- Ты что сама будешь ее ремонтировать? Это же не ... не для девушек! - обескуражено уставилась на меня Синди.

-- Да, сама! И не вижу в этом ничего такого. Хорошо, когда умеешь делать что-то своими руками. Иногда это даже полезно! - немного ехидно заметила я. Просто Синди еще в начале нашего знакомства призналась, что совершенно не умеет готовить и убирается только в своей комнате и то не часто.

-- Ну, ничего себе! - пробубнила она и наконец-то замолчала. Уж не знаю, высказала ли она все что хотела, или я дала ей пищу для размышлений, но я лично была очень рада возникшей тишине.

В кафе я шла в полном смятении чувств. Не терпелось увидеть Габриеля. Но он был на работе. В тот момент, когда наша веселая компания вошла, он обслуживал столик. Странно, но он тут же заулыбался, хотя не повернул головы. Я не могла пропустить такое зрелище! Конечно же, я встала как вкопанная прямо в дверях. Видеть, как Габриель улыбается - высшее счастье!

-- Эй! Ты проходить собираешься? - кричал какой-то парень у меня за спиной. Я даже не стала на него смотреть, просто сделала пару шагов вперед. Габриель выровнялся и прямо в момент поворота кивнул головой в сторону коридора. О, этот коридор я на долго запомню. Именно в нем мы впервые разговаривали. Я слегка кивнула в ответ, но прошла к ребятам.

-- Я не надолго! - шепнула я Синди на ухо.

-- С тобой сходить? - спросила подруга. Я знала, что у девушек так зачастую принято, но мне этого мне не нужно было.

-- Нет, спасибо. Я сама справлюсь, -- отказалась я.

-- Ты куда? - воскликнул Крис. Я лишь снисходительно на него посмотрела, и он тут же замялся.

-- Тебе заказать? - решил как-то вывернуться он.

-- Да, спасибо! - улыбнувшись, ответила я и быстро ретировалась. Я шла к коридору в надежде, что ему не надоело меня ждать. Хотелось бежать, я ели сдерживалась. Но вот заветный коридор. Его нет. Сердце рухнуло, захотелось разрыдаться. А может быть, я все не правильно поняла? Может быть, он вовсе не меня звал? Или действительно устал ждать?

Я уже собралась развернуться, как вдруг где-то покашляли. Я повернула голову вправо и увидела его. Габриель стоял, облокотившись на стену. Он был прекрасен в этом притемненном свете. Сегодня на нем была черная атласная рубашка, которая так и переливалась под светом ламп. Он был восхитителен до безобразия. Но он был настолько же красив, насколько опасен. И именно сейчас в этом коридоре, где только мы в таком освещении, его натура чувствовалась как никогда явственно. Его красота и опасность завораживали меня. Не то чтобы я была самоубийцей, просто особо не чем рисковать, а умереть в его руках было бы счастьем! У меня снова сперло дыхание.

-- Уже уходишь? - лукаво проговорил он.

-- Я пока думаю! А есть ради чего задерживаться? - господи, куда меня понесло? Я же с ним заигрываю. Я была сама от себя в шоке. И почему так всегда? Когда он рядом, я никогда не веду себя адекватно! По крайней мере, не так как обычно!

-- Ну... -- прищурился он, потом одно резкое движение и он уже возле меня буквально в одном шаге. Не буду врать, я испугалась. Здесь и сейчас он выглядел более чем устрашающе. Я сглотнула.

-- Ты боишься меня, -- вдруг сказал он и отступил еще на пару шагов. Его взгляд еще мгновенье назад такой озорной и...страстный, сейчас потух, как тлеющий огонек костра. Мне не понравилась такая его реакция.

-- Нет. Я не боюсь тебя! - постаралась я разубедить его, но голос предательски дрогнул. Он прикрыл глаза и немного мотнул головой. Ну. И как мне теперь убедить его в обратном?

-- Я не боюсь тебя, просто ... -- я не знала, как это объяснить и стоит ли объяснять вообще? -- ты очень неожиданно стал со мной общаться. Еще неделю назад ты и знать меня не хотел и не замечал, а сейчас...

-- Да, я избегал встреч с тобой, но это не значит, что я этого не хотел! - оживился он, сделав шаг ко мне.

-- И что это значит? - я, конечно, и сама могла придумать объяснение, но вот будет ли оно правильным? Хотелось услышать это от него самого, и желательно правдивое.

-- Это значит, что мне надоело избегать тебя. Я не хочу прикидываться каменным, -- его слова показались мне достаточно откровенными.

-- Но почему ты раньше так поступал? - удивилась я его откровению.

-- Ммм, -- послышалось странное мычание. И я понимала, почему он не может мне этого сказать.

-- Ладно! Так что теперь? - решила я подвести небольшой итог этого разговора.

-- Впредь я буду делать все, что мне захочется! - такой интонации я от него еще никогда не слышала. В голосе странным образом сочетались грусть и радость, страх и желание. Его глаза вдруг заблестели на одно мгновенье и снова изменились. В них появилось что-то странное... что-то опасное.

-- Прости! - проговорил он, убегая. В одно мгновенье что-то случилось чего я не успела понять. Вот только что он стоял здесь со мной, и уже его нет! Вдруг мне показалось, что это случилось из-за меня. Что это я сделала что-то не так. Слезы захотели навернуться, но не успели.

-- Вира, ты решила остаться без ленча? - Раздался за спиной голос Синди, -- Мы уже все поели. Ты одна осталась.

-- Ничего! Идите! Я поем и приду! - успокаивала я ее, а сама сдерживала всхлипывания.

-- Тебе плохо?

-- Нет, со мной все нормально! Идите! - спроваживала я друзей. У меня было такое странное состояние, что не хотелось больше ни с кем общаться.

-- Ну, как знаешь! Смотри не опоздай! - напутствовала она. Затем я услышала звук ее удаляющихся шагов. Слеза все-таки выпала на щеку. Я ее резко смахнула тыльной стороной руки, уверенно развернулась и прошла в зал. Кафе уже почти опустело. Большая часть столиков уже пустовала. Я спокойно прошла за столик в надежде собраться с мыслями и успокоить свои разбушевавшиеся эмоции. Я аккуратно отодвинула стул и села. Есть совсем не хотелось. Я протянула руку за бутылкой, как вдруг за моим столиком отодвинулся еще один стул.

-- Можно?-- произнес нежный баритон. Я медленно подняла глаза. Конечно, кто еще это мог быть как ни Габриель! Я совершенно не понимала его поведения. Я взяла бутылку содовой и кивнула. Габриель сел с виноватым видом.

-- Прости! - очень тихо произнес он.

-- И долго ты еще будешь извиняться?

-- Всегда! - он поднял на меня свои черные полные грусти глаза. О чем он мог грустить?

-- Ты всегда намерен так себя вести? То ты игнорируешь меня, хотя как сам говоришь не хочешь этого. То ты решил общаться, но вновь убегаешь. Что теперь? Что это за резкие смены настроения? Я не готова к такому! - высказалась я.

-- Ты не хочешь со мной общаться? - очень тихо и грустно спросил он.

-- Я этого не говорила. Просто не могу понять такого твоего поведения.

-- Прости, но боюсь, что так будет всегда.

-- Что именно? Убегать или игнорировать периодически?

-- Убегать, -- сгримасничал Габриель.

-- Хорошо. Теперь понятно! Так мы друзья?

-- Да! - коротко ответил он. Я же вздохнула, сделала глоток содовой и вновь посмотрела на него, -- О чем задумалась? Решила передумать? -- с любопытством и даже какой-то странной надеждой спросил Габриель.

Заглянув в волшебные глаза, я, словно на исповеди, выложила правду.

-- Пытаюсь понять, кто ты такой. И что мне делать дальше.

Прекрасное лицо напряглось, но через секунду его осветила улыбка.

-- И что у тебя вышло?

-- Ну... -- я даже не знала, как это выразить и можно ли это делать здесь.

-- Есть же какие-то догадки? Теперь напряглась я.

-- Может, поделишься? -- предложил Габриель, подбадривая меня обворожительной улыбкой.

-- Нет! Думаю, нет! - не решилась я.

-- Такая страшная догадка?

-- А ты считаешь себя таким страшным? -- подначила я парня. - Ты постоянно спрашиваешь, боюсь ли я тебя!

Габриель криво улыбнулся.

-- А ты очень внимательна!

По лицу Турена было ясно, что он испытывает противоречивые чувства.

-- Могу тебя уверить, что не боюсь! Ты мне не кажешься страшным, -- твердо говорила я, хотя еще недавно ему действительно удалось меня испугать, особенно учитывая, что я знаю кто он! - Ты не можешь быть плохим!

-- Зря ты так! -- чуть слышно произнес он, опустив глаза, но вскоре снова поднял.

Не в силах выдержать его испытующий взгляд, я открыла бутылку и сделала большой глоток.

-- Ох, я балбес! Ты же кушать хочешь, а я тебе не даю, да и идти тебе уже пора, -- спохватился он.

-- Нет! -- Не рассказывать же ему, что меня мутит от страха и неопределенности. -- А ты? Я не разу не видела, чтобы ты ел! -- С вызовом спросила я.

-- Я не голоден, -- ответил он и усмехнулся. Да уж, я сморозила глупость! Но проверить же надо было? Как же меня распирало от любопытства! Но я молчала. Я совершенно не знала, как его спросить.

-- Может быть, все-таки расскажешь свою догадку! Упс! Я молчала. Сказать такое было очень сложно. Я даже мысленно не всегда могу произнести это слово, а он хочет его услышать.

Габриель потупился и умоляюще взглянул на меня из-под опущенных ресниц.

-- Ну, пожалуйста...

Я молчала, почти поддавшись его напору. Боже, что он со мной творит?!

-- Хорошо, но для начала у меня есть уточняющий вопрос, -- собравшись с духом, проговорила я. Может он все же такой же, как я человек, но с другими способностями?

-- Давай! - почему-то легко согласился он.

-- Ты когда-нибудь переживал комму или клиническую смерть? - Я затаила дыхание. Это был решающий вопрос.

-- Ну, было что-то похожее, но это точно не то, о чем ты спросила! - Вот и рухнула моя последняя надежда! Я шумно выдохнула. Он, скорее всего, имел в виду перерождение.

-- Но это странный вопрос! - с сомнением проговорил он, пристально наблюдая за моей реакцией.

-- Нормальный... -- сказала я на одном дыхании и подняла на него глаза. -- Ну, тогда я... О боже! - воскликнула я.

Резкая боль пронзила голову, стерев все мысли. По его лицу пробежала волна страха. Я мгновенно вскочила из-за стола и побежала со всех ног в дамскую комнату. Я знала, что при приступах пойдет кровь носом, а это чревато, особенно в его присутствии.

Я только успела влететь в комнату, как тут же пошла кровь. Я слышала его шаги сзади, но как только я влетела в туалет, шаги с еще большей скоростью стали удаляться. Мне стало плохо. Боль была, как и обещал врач, страшная. Я была готова умывальник сломать. Нос перестал кровить быстро, но испачкал водолазку.

Я уселась на пол и обхватила голову руками. Будто тысячи ножей врезались в голову, а поверх них били молотом. Резкая режущая боль пронзала голову, а удары молота отражали ее по всему телу. Меня била ни то дрожь ни то конвульсии. Все тело покрылось мурашками. Очень хотелось закричать, но нельзя. Через пять минут боль стала утихать. И еще через какое-то время прошла.

Я продолжала сидеть на полу, обдумывая произошедшее. К боли я была морально готова и предупреждена. Но Габриель...

Я полностью подтвердила свою версию! Ни каких трагедий он не переживал. Запах крови не переносит! Точнее слишком любит, но, скорее всего, держит себя в руках.

Я осторожно вышла на стоянку, заметила, что Габриель сидит в своей машине, сильно вжавшись в сидение. Конечно, я не стала к нему подходить, а, ускорив шаг, подошла к своему форду и быстро уехала.

В пятницу мне страшно не хотелось идти в школу, и мои наихудшие ожидания оправдались.

Я приехала одной из последних. Конечно, на стоянке почти никого не было. Припарковавшись, я видела "мерседес", но и возле него никого не было.

-- Привет! Как ты себя чувствуешь? - вдруг раздалось за спиной. Я аж подпрыгнула.

-- Ты издеваешься? Меня ж так инфаркт хватит! - гневно сказала я, но, немного успокоившись, добавила, - Привет!

-- Прости, не хотел тебя напугать! И за вчерашнее тоже прости. Не красиво с моей стороны получилось, но так лучше! Поверь! - умоляющим тоном проговорил он, заглядывая в глаза. В его глазах читалось искреннее беспокойство за меня. Он действительно чувствовал себя виноватым.

-- Хорошо. Я понимаю. - Меня действительно растрогали его извинения. Я сделала несколько шагов в сторону школы, он следовал рядом. Боже, как же приятно вот так идти с ним.

-- В обмен приглашаю на ленч! Кстати, ты прекрасно выглядишь! - оживился он, и на лице появилась лукавая улыбка. Тут прозвенел звонок.

-- Спасибо, - улыбнулась я, -- Как на ленч? Ты же работаешь? - удивилась я.

-- Я взял выходной! Знаешь сколько у меня их накопилось! - посмеивался он, -- Но наш столик я обслужу сам, -- в глазах блестел озорной огонек, а лицо озаряла улыбка. Под его таким испытующим взглядом я не могла устоять.

-- Договорились! Увидимся за ленчем! - согласилась я. В этот момент мы уже стояли на пороге. Я еще раз ему улыбнулась и, развернувшись, отправилась на урок.

Все друзья только и говорили о моем вчерашнем прогуле. Хорошо хоть правду не знают. Особое удовольствие в этой истории находила Синди.

-- Что с тобой случилось? Ты вчера так странно выглядела! -- спросила она на тригонометрии.

-- Голова разболелась, -- почти не врала я.

-- Но почему ты осталась одна в кафе? Мы бы тебя отвели в медпункт! - удивлялась Синди.

-- Подумала, что смогу немного переждать. Мне стало легче на воздухе. А к тому времени я уже опоздала.

-- Все равно надо было зайти в медпункт. Теперь у тебя будут самовольные прогулы! - сетовала она.

-- Все нормально. Я за них отчитаюсь, махнула я рукой.

-- Ну, смотри! Хотя с твоей головой и не такое можно отчитать.

-- А что с моей головой? - перепугалась я.

-- Ну, ты же у нас отличница! - съязвила подруга.

-- А что тебе мешает стать отличницей? - посмеялась я.

-- Да, оно мне надо? Мне и так хорошо! - мы вместе посмеялись. Если после простого прогула она устроила мне допрос, то я даже не хочу представлять, что она сделает, когда заметит меня с Габриелем!

На ленч я отправилась одна. Вдруг не дойдя всего несколько метров, меня резко хватают за плечо и разворачивают. Сначала я не поняла, что собственно происходит, растерялась. Меня окружили три девушки, одна из которых Линдси. Это очень сильно смахивало на нападение и затевающуюся драку. Какой ужас! Что мне делать? Я никогда раньше не дралась с девушкой. Одно дело сломать руку сильному парню, отморозку, и совсем другое вот это...

-- Я тебя предупреждала, что ты мне ответишь за это! - презрительным тоном проговорила Линдси. Одна из ее подруг толкнула меня, я качнулась, но устояла.

-- За что? Габриель и не собирался с тобой встречаться! Ты сама все сочинила! Что я тебе сделала? - пыталась образумить ее я.

-- Вранье! Ты увела его у меня! Он бросил меня и ушел к тебе! Я тебе стерве все волосы повыдергиваю! - выплюнула она. Тут ее подруги толкнули меня в спину. Чисто машинально я выставила руки вперед, в результате чего задела Линдси. Тут началось что-то странное. Линдси постаралась ударить меня в лицо, но я увернулась, а вот удар между лопаток я получила, третья девушка схватила меня за волосы. Это было больно! Я оказалась в согнутом состоянии. Оставшиеся двое приближались ко мне, ухмыляясь.

-- Сейчас мы тебе причесочку то исправим! - ухмылялась Линдси. Она полезла в сумку. А девочка-то с фантазией! Она решила меня обстричь!

Это было перебором! Одним легким движением руки я оттолкнула Линдси. Она немного неудачно упала на тротуарный бордюр. Я тем временем немного нагнулась, схватила вцепившуюся в меня руку и вонзила в нее ногти. Девушка завизжала, но категорически не желала меня отпускать. Подлетела другая. Ее я сбила с ног, немного наклонив вцепившуюся. Наконец-то мои волосы были свободны, и я встала в полный рост. Все трое валялись на тротуаре. Я стала поправлять волосы, но обнаружила, что вокруг нас столпился народ. Вот это уже было лишним.

"Ну, почему я всегда должна влипать в истории? Почему я не могу жить спокойно? Что же это за наказание такое?" -- задавала я себе риторические вопросы. Я ненавидела находиться в центре внимания, но по-другому у меня не получается!

Нежные холодные руки легли мне на плечи. Я развернулась и встретилась взглядом с Габриелем.

-- Ты в порядке? - обеспокоено спросил он. Странно, но мне понравилась такая забота.

-- Да, -- твердо сказала я и шепотом добавила, -- Давай уйдем отсюда!

Его лицо озарила улыбка. Мы вместе прошли мимо удивленных окружающих.

-- Хочешь есть?

-- Конечно! Они отняли у меня много энергии! - посмеялась я. Он подвел меня к столику.

-- Ты куда? - спросил он, когда я попыталась пойти за ним.

-- А заказать не надо? - спокойно ответила я.

-- Наш столик я все-таки обслужу! Садись! - улыбнулся он. Его рука потянулась ко мне, но в нескольких сантиметрах остановилась. Создалось впечатление, что он сам себе запрещает ко мне прикасаться.

Что он со мной делает? Я покорно села и стала дожидаться его. Тем временем он набирал кучу еды, а я была готова провалиться сквозь землю. Было ощущение, что все смотрят только на меня!

-- Твои поклонники точно скоро попытаются свернуть мне шею! - сквозь смех сказал он, когда подошел. Я обернулась. Крис откровенно метал в него молнии.

-- Я думаю, что им это не удастся! - посмеялась я, понимая, кем он является. Габриель же только немного грустновато улыбнулся, но ничего не сказал. Я открыла бутылку колы и сделала глоток. Под его пристальным взглядом я чуть не захлебнулась.

-- Что это было? - спросил Габриель, как только я вернула бутылку на стол.

-- А это твои фанатки пытались свернуть мне шею! - подначила я.

-- Ну, вот! Я уже подверг тебя опасности! - закрыв глаза, очень тихо произнес он.

-- Это ерунда! Я уверенна, что больше они ко мне не сунуться! - успокаивала я.

-- Ты в этом абсолютно уверенна?

-- Да! - кивнула я и принялась за пиццу. Он молча наблюдал, как я ем. Это было не то, чтобы не приятно (его интерес ко мне приятен), но подавиться можно было в легкую!

-- А что вчера с тобой случилось? - интересовался он. Упс!

-- Повышенное внутричерепное давление! Такое бывает. Я уже привыкла, но вот кофту отстирывать неприятно, - выдала я готовую историю. Ту же историю я когда-то рассказала родителям. Мне показалось, что он сомневался, но потом снова взглянул мне в глаза.

-- Ты говоришь с каким-то акцентом. Где жила раньше? -- с интересом спросил Габриель, ловко переводя тему.

-- Родилась я здесь, но потом родители развелись, и мы с мамой уехали в Россию к бабушке. Наверное, отсюда и акцент. Чтобы от него избавиться, надо здесь долго жить, я не приезжала сюда несколько лет. - Честно ответила я.

-- Я видел твоего отца. Он местный. Стало быть, у тебя мама русская?

-- Да. Во мне такая смесь кровей, что и не скажешь какой я национальности.

-- Расскажи о своей маме! -- попросил Габриель.

Он смотрел на меня с явным интересом.

-- Внешне мы очень похожи, только она краситься. Во мне слишком много намешено. Я своего рода гибрид между мамой и папой. Она гораздо общительнее и безрассуднее, но при этом при необходимости может взять себя и всех окружающих в ежовые рукавицы. Я считаю ее своей лучшей подругой. - Как-то грустно сказала я, -- Она смешная! - добавила с усмешкой я.

-- Сколько тебе лет, Вира? -- Почему-то голос Габриеля звучал расстроено.

-- Восемнадцать, -- удивленно ответила я.

-- Тебе не дашь восемнадцати!

-- Правда? А сколько дашь? -- рассмеялась я.

-- Когда у тебя день рождения?

-- Уже прошел! Знаешь, ты и сам не слишком похож на школьника!

Он скорчил недовольную физиономию и поспешил сменить тему.

-- Так почему твоя мать вторично вышла замуж?

-- В душе мама слишком молода для своего возраста. Ей много не везло в жизни. Так почему она не может позволить себе просто быть счастливой? Так или иначе, она от него без ума. -- Я пожала плечами.

-- Ты одобряешь их брак?

-- Одобряю или нет, какая разница? Мама заслуживает счастья, а ее счастье -- это Отто.

-- Надо же, какое благородство...

-- Что? Знаешь, я в детстве была очень несправедлива к маме. Я всеми способами мешала ей наладить свою личную жизнь. Я ужасная эгоистка. Я боялась, что, выйдя вторично замуж, мама забудет про меня, нарожает кучу других детей, а я буду вроде золушки. Только повзрослев, я перестала вставлять маме палки в колеса и дала спокойно жить. Тогда она и повстречала Отто. Она очень осторожно нас знакомила, но я уже переросла свою глупую ревность.

-- Как ты думаешь, повела бы она себя так же по отношению к тебе? Смогла бы принять твой выбор, каким бы он ни был? -- Габриель буквально впился в меня глазами.

-- Думаю, да. У нас с ней самые доверительные отношения. Мы с ней лучшие подруги! - гордо сказала я. Я действительно гордилась своими отношениями с мамой.

-- Значит, она готова к любым кандидатам, даже самым жутким?

-- Смотря кого считать жутким! -- ухмыльнулась я. -- Поверь, ее уже сложно чем-либо удивить. И слабонервной ее не назовешь! Хотя, конечно, отморозка или гоблина какого-нибудь она не одобрит, но принуждать, ни к чему не будет!

-- Ты действительно так думаешь?

-- Да!

-- А меня ты считаешь жутким? -- Он игриво изогнул бровь.

Я замолчала, не зная, что расстроит его больше, правда или ложь. Лучше сказать правду!

-- Хмм... Ты бываешь жутким, когда хочешь!

-- Боишься меня? -- Улыбка исчезла, прекрасное лицо стало серьезным.

-- Нет, -- поспешно ответила я, и он снова улыбнулся, но как-то натянуто.

-- Думаю, нам пора на занятие, если ты, конечно, не хочешь снова прогулять! - с улыбкой проговорил он, вставая. Создавалось впечатление, что ему становилось плохо.

Мы вместе вышли на улицу. зато сейчас его лицо немного стало спокойнее. Мы вместе дошли до здания школы. По дороге мы не разговаривали, хотя мне очень хотелось узнать причину его такого поведения, но я не решилась снова затрагивать эту тему. У входа нам пришлось попрощаться.

-- Мне в другую сторону. Ты не обидишься, если я не провожу тебя? - вдруг спросил он. Его лицо как-то странно перекосило. А что мне было ответить?

-- Нет, конечно! Иди, -- улыбнулась я. Вышла ли улыбка искренней даже не знаю.

-- Прости. Но мне пора, -- он резко развернулся и ушел. Буквально в пару мгновений он исчез из виду. Я тоже развернулась и пошла на занятие. И хотя ленч в целом был отличный, от его странных перемен лица остался неприятный осадок, да еще и побег. Интересно, он теперь всегда так будет от меня убегать?

Когда я вошла в класс, на меня устремились не меньше двадцати пар округленных глаз. Я восприняла это как должное после такого и молча села за свою парту.

Представляю, что они все себе напридумывали. А уж какой допрос с пристрастием меня ждет от Синди и думать не хочу. Надо будет заранее продумать, что ей сказать. И лучше чтоб этот разговор состоялся в понедельник.

Урок тянулся мучительно долго. Эш хмуро на меня посматривал, но так и не заговорил. Физкультура тоже прошла вполне нормально и тихо. Все на меня поглядывали искоса, но ни один не стал расспрашивать.

-- Чем собираешься заняться в выходные? - улыбаясь, спросил Габриель, сразу как только я ступила на порог.

-- Делами по дому! А ты? - решила не уточнять я.

-- Ну,.. мы с семьей собираемся на природу! Завтра обещали хорошую погоду. Это можно сказать традиция. Чем именно ты собираешься заниматься?

-- Хорошая традиция. У нас с мамой тоже такая была! - с грустью произнесла я. Я вспомнила наши пикники на природе: зеленую травку, песок пляжей, теплую воду реки. Я тогда была абсолютно счастлива. Теперь остались только приятные воспоминания. Но у его семьи я думаю, эти походы происходят немного по-другому.

-- Ты сильно скучаешь по ней? По маме! - вырвал меня из воспоминаний Габриель.

-- Конечно. Я с ней всю жизнь прожила, и никого ближе у меня нет. А к отцу приезжала на лето и то редко. Но у нас с ним хорошие отношения.

-- Но ты с ним не настолько близка как с мамой, даже сейчас? - и чего ему так интересны мои отношения с родителями?

-- Нет. Мы с ним живем больше как соседи. Я не лезу к нему, а он ко мне. Только вот я выполняю всю домашнюю работу.

-- Чистишь, моешь и готовишь? - подсмеиваясь, спросил Габриель.

-- Да. Хотя в этом вопросе я больше в него: мне пыль не мешает, а вот беспорядок ужасно раздражает. - Призналась я.

-- И завтра ты будешь этим заниматься? Это же утомительно и не интересно!

-- Да, и этим тоже. Вообще я распланировала все выходные! Завтра отец работает, и я решила заняться домашними делами. Знаешь, не люблю, когда кто-то крутится рядом, а если этот кто-то еще и указывает, как и что мне делать - у меня начинается истерика. - Вдруг разоткровенничалась я. Он точно плохо на меня влияет!

-- А в воскресение? - не унимался Габриель.

-- На свидание хочешь пригласить? - подначила я, прикрывая смех рукой.

-- Э... -- смутился он.

-- Да, ладно! Не нервничай ты так. Я пошутила! Я в воскресение буду ремонтировать машину, а то она скоро окончательно сведет меня сума своим ревом! - поспешила успокоить я парня.

-- Сама? Это не... -- с сомнением спросил он. И этот туда же!

-- Вообще-то я в машинах плохо разбираюсь. Мотоциклы - вот это ко мне! Но мотоциклу меня в прекрасном состоянии и не скоро еще понадобиться, а вот машина меня пугает!

-- Пугает? Машина? - усмехнулся он, сдвинув свои брови.

-- Да! Мне постоянно кажется, что именно сейчас она возьмет и развалится, причем как в мультиках, в пыль, -- посмеялась я.

-- Понятно! Может быть, помощь нужна? Добровольцы принимаются?

-- А тебе это зачем? - удивилась я. Неужели он все же хотел меня на свидание пригласить?

-- Ну,.. я понимаю в машинах. И пообщаться еще хотел. - Как-то настороженно произнес он. - Если можно, конечно?

Я изумленно уставилась на него. Тут прозвучал сигнал. Сигналил не кто иной как Мерседес.

-- Тебя заждались! - проговорила я.

-- Подождут. Так можно? - Габриель чуть наклонился надо мной, внимательно всматриваясь мне в глаза, чем сводил сума. У меня снова остановилось дыханье, а сердце заколотилось о ребра.

-- Можно! - пролепетала я.

-- Хорошо! До воскресенья! - сказал он, удаляясь в глубь стоянки. Я же была в ступоре. Когда же я отошла, они уже уехали. Я грустно вздохнула и поплелась к своей машине.

Всю субботу я занималась домом, как и планировала. Все перемыла и перестирала. Я впала в странное состояние ничего не думанья. Делала я все на автопилоте. Даже кухню чуть вторично мыть не начала.

Вечером, переделав все свои намеченные дела, я снова включила интернет. Уж не знаю, что я там хотела найти на этот раз. Теперь в поле поиска я ввела одно лишь слово: вампир!

Ничего нового я не нашла. Целый хаос информации иногда даже противоречащей самой себе или логике. Но я нашла упоминание таких существ как дампиры. Как оказалось это дети вампиров и людей. Они обладают качествами обоих родителей, но вот в каком соотношении тоже ничего внятного. Я разозлилась и выключила все. В голове мыслям было тесно. Я подошла к окну и засмотрелась на лес. Сколько еще всего может он скрывать под покровом ночи?

Я с нетерпением и благоговейным страхом ждала встречи с Габриелем. Как же мне ему сказать, что я знаю правду? А может и не надо ему это знать? Я стала сомневаться, что мы отремонтируем машину!

Глава 5.

Вопросы.

Я ждала воскресенья с огромным нетерпением. Погода мне благоволила. Было сухо и почти безветренно. Тем не менее, я оделась потеплее и сразу после завтрака вышла во двор.

Отец со своим другом отправился с утра пораньше на рыбалку. Не понимаю, какая может быть рыбалка в начале декабря? Может, это они так прикрываются, а сами к любовницам поскакали? Ну и ладно, не мое это дело! Глаза не мозолит и то хорошо.

Я принесла из дома все необходимые мне детали и инструменты. И уже начала копаться под капотом.

-- Привет! - раздалось над моим ухом.

Я аж подпрыгнула от неожиданности. По правую руку от меня стоял он. Конечно, Габриель был прекрасен. Он никогда не изменяет рубашкам и классическим брюкам, но могу поспорить, что он в любой одежде смориться сногсшибательно. Как он ухитрился подъехать так тихо?

-- Ты снова меня пугаешь! Ты хочешь, чтоб у меня случился разрыв сердца? - с укором сказала я. - я думала, ты придешь позже.

-- Мне уйти? - улыбаясь, спросил он, -- Я просто хотел тебе помочь! Я уж точно лучше тебя разбираюсь в таких машинах. - я глупо на него смотрела, -- Будешь подавать мне инструменты! - добавил он, уже снимая куртку.

Мне тут же захотелось остановить его, ведь так можно и простыть, но не стала этого делать. Под курткой оказалась простая обтягивающая футболка. У меня перехватило дыхание от этого зрелища. Каждая мышца была обтянута тканью так, что только усиливала впечатление. У меня челюсть отвисла в прямом смысле. Он слегка улыбнулся и подмигнул. Он решил меня соблазнить? Такими темпами ему это удастся и достаточно быстро! Я сама себе удивлялась насколько поменялось мое отношение к парням. Я немного встряхнулась и мгновенно смутилась.

Он без тени колебания полностью наклонился над мотором. Я как завороженная смотрела, как он ремонтирует мою машину, в то время как сама я только подавала нужные ему инструменты, болты и детали. Даже за таким не самым чистоплотным занятием он был неотразим. Я, наверное, всю свою жизнь могу вот так наблюдать за ним. Время летело незаметно.

-- Ну, все! Заводи своего зверя! - поднимаясь, с улыбкой сказал он, через полтора часа непрерывного копания в моей машине.

За это время мы с ним совсем не разговаривали, но мне было очень хорошо быть просто рядом с ним.

Я приподняла брови от удивления, что все закончилось так быстро. Я-то думала, придется возиться весь день. Но все же твердо прошла за руль. Машина завелась вполоборота и в разы тише обычного. Теперь и не скажешь, что шестидесятых годов сборки.

-- Позже можно будет отремонтировать и твой мотоцикл! Если, конечно, ты решишься на него сесть! - сказал он, вытирая руки.

-- Я подумаю над этим. А ты отличный механик! Где научился? С твоей машиной вряд ли приходиться в нее заглядывать! - с нескрываемым любопытством спросила я.

Он даже не успел ответить, как вдруг раздалось голодное урчание моего желудка. Я хотела заглушить его руками, но это бесполезно.

-- По-моему кому-то пора обедать! - заботливо проговорил Габриель.

-- А ты совсем не голоден! - подначила я. Я не знала, как определить, голоден он или нет. А может быть он всегда голоден?

Уверенность никогда не повредит. Не боюсь-то, не боюсь! Но здоровое опасение присутствует! Ведь вчера он, скорее всего, был именно на охоте.

-- Нет, спасибо! Я же уже говорил, у меня особая диета! - как-то грустно сказал он и глубоко вздохнул.

Вдруг он остановился на пороге и произнес довольно странную фразу на мой взгляд.

-- Ты меня приглашаешь в дом?

-- Конечно, приглашаю! Входи! - удивленно ответила я.

Мы прошли на кухню, и я стала разогревать вчерашний суп. Габриель сел за стол. Он так внимательно за мной наблюдал, что я засмущалась.

-- Ты чего так на меня смотришь?

-- Ты совсем не боишься меня. Да? В дом пустила, - этим взглядом можно было прожечь дыру.

-- Нет. И я это уже тебе говорила. Ты же не причинишь мне вреда? Я в этом уверена.

-- Почему? Ты не знаешь, кто я! Я очень опасен! - грубовато проговорил он, будто выплюнул.

-- Боюсь, что теперь ТЫ ошибаешься! У меня, конечно, к тебе уйма вопросов, но я знаю, кто ты! - абсолютно уверенно сказала я, ставя тарелку с супом на стол и садясь напротив него.

-- Ах, ну да! У тебя была теория! Но знай, ты правду, ты бы никогда не впустила меня в свой дом! - он почти кричал, но не злобно, а скорее от отчаяния. Он даже встал из-за стола. Мне вдруг показалось, что он готов расплакаться.

-- Успокойся! Почему ты так убиваешься? - с явной жалостью проговорила я.

Он молчал, закрыв глаза. Я тоже встала и подошла к нему, положив руку на его плечо. Я очень хотела его успокоить, приободрить.

-- Я знаю, что ты... ты... -- я набрала полные легкие воздуха, чтоб произнести это вслух.

Он повернулся ко мне. На лице были написаны страх и отчаянье. Он задержал дыхание, смотря мне прямо в глаза, что не способствовало полноценной и членораздельной речи. Он ждал так, будто от этого зависит вся его жизнь.

-- ...вампир! - наконец выдавила я и сразу постаралась успокоить его, -- но если я правильно поняла, ты питаешься только животными! - я с надеждой всматривалась в его меняющееся лицо.

-- И тебя это абсолютно не пугает? - закричал он, взмахнув руками.

-- Успокойся, прошу тебя! Я могу в тысячный раз сказать, что не боюсь тебя. Да, я многого о тебе не знаю, но я уверена...сама не знаю, почему...но я уверена, что ты хороший! Мне все равно кто ты! - у меня на глазах появились слезы.

Я смотрела на него в ожидании. Он остановился и тоже смотрел мне в глаза. А уже в следующий миг исчез. Я одна стояла посреди кухни, а по щекам текли слезы.

Я не сказала ему самого главного: как сильно он мне дорог, как сильно я его люблю!!! Я так испугалась, что он больше не вернется. Этот страх прошел через меня огромным разрядом. Я выбежала на улицу и стала выкрикивать его имя в пустоту. Меня прямо разрывало от эмоций. Я упала на замерзшую землю и рыдала.

Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем я вошла в дом. Я поднялась в свою комнату, упала на кровать и снова разрыдалась. Я кляла и корила себя за то, что все ему рассказала! Но мне было тяжело скрывать это от него. Мне впервые в жизни захотелось, чтобы обо мне знали все. Я не хотела от него больше ничего скрывать. И на какое-то мгновение мне стало легче, но в тоже время слишком тяжело.

Спустя какое-то время я заметила, что чьи-то нежные руки осторожно гладят мои волосы. Я сразу догадалась, что это он. Я моментально развернулась и бросилась ему на шею. Я буквально обвилась вокруг него, чтобы больше никогда никуда не отпускать. Я все еще продолжала рыдать, но уже от переполнявшего меня счастья. Он нежно, но крепко меня обнял и ласково гладил по волосам, при этом абсолютно не говорил, просто успокаивал. Но вдруг эти нежные руки аккуратно стали меня отстранять. Я поддалась и заглянула в его лицо. Оно было перекошено от какой-то неизвестной мне боли. Это мгновенно осушило все мои слезы. Я покорно отодвинулась, пристально глядя ему в глаза.

-- Прости. Мне пока тяжело быть с тобой настолько близко, - он зажмурился, качая головой, будто выбрасывая из нее что-то неприятное. Он сидел на самом краю кровати.

-- Прости. Я вкусно пахну для тебя? Да? - он лишь слегка кивнул, -- Не хочу, чтоб ты страдал из-за меня! - я протянула к нему руку, чтобы как-то утешить, но почти сразу опустила.

-- Ты можешь уйти в любой момент, если тебе так будет легче, - пробубнила я, опустив голову.

-- Ты слишком добрая! - произнес он и вновь исчез.

Я долго смотрела туда, где еще недавно сидел мой любимый Габриель. Слезы сами текли по щекам.

Невезение - мое второе имя! Ну, почему я не могла влюбиться в обычного парня, а лучше, как и всегда считала, не влюбляться вовсе? Почему я теперь заставляю страдать любимого? На эти вопросы не могло существовать ответа. Я так и уснула, уткнувшись в мокрые подушки.

На этой почве мне приснился мерзкий сон.

Я стою посреди леса. Вокруг очень красиво: ровным слоем травы покрыта земля, местами растут цветы, и все это вокруг просто неземной красоты берез. Где-то вдалеке я замечаю фигуру Габриеля. Он идет ко мне с раскинутыми в стороны руками. Нет, он бежит и улыбается. Но вдруг останавливается в полуметре от меня и зажимает нос. Я стараюсь подойти к нему, протянув руки, но он отступает. Я спрашиваю его "почему", а он лишь еще сильнее зажимает нос и мотает головой. И тут я замечаю, что вокруг меня собрался целый рой огромных отвратительных мух, жужжащих с оглушительным шумом. А сама я при этом в старой, рваной и гнилой одежде вся перепачкана какой-то мерзкой липкой слизью. Я прикасаюсь к руке, а плоть отслаивается этой самой слизью. Ничего не понимая, я поднимаю глаза на любимого и вижу, что лицо Габриеля перекошено от отвращения. Он начинает очень стремительно удаляться. Я пытаюсь его остановить, схватить и удержать, но хватаю только воздух.

Я проснулась посреди ночи в холодном поту. Я еще какое-то время ощупывала себя и наконец, удостоверившись, что со мной все в порядке, начала убеждать себя, что это лишь мое разыгравшиеся воображение (оно всегда у меня было богатым). На какой-то момент мне почудилось, что Габриель здесь со мной, в моей комнате. Приглядевшись, я поняла, что у меня галлюцинации. Больная фантазия уже стала выдавать желаемое за действительное.

Я еще долго не могла окончательно успокоиться, как вдруг возле окна появился Габриель, причем, вполне реальный.

-- Ты здесь? Ты мне не мерещиться? - не веря своим глазам, спросила я.

-- Да. Это я. А ты ждала кого-то другого? - с удивлением произнес Габриель.

-- Нет. Никого я не ждала. Как ты здесь оказался?

-- Я думал, что ты уже это заметила. Я достаточно быстро передвигаюсь.

-- Да. А также ты очень сильный, у тебя холодная, абсолютно гладкая и твердая кожа. А еще у тебя прекрасный слух, зрение и обоняние! Я права?

-- Ты очень наблюдательна! - восхитился он, и это мне польстило, -- можно тебя спросить?

-- Спрашивай!

-- Как ты узнала кто я? И давно ли?

-- Ну, как сказать. У меня еще с аварии сложилось твердое мнение, что ты не простой человек. Но я долго не могла прийти к окончательному выводу. Знаешь, мысли никак в кучу не собирались, - проговорила я, опустив голову и уставившись на одеяло.

-- И что ты сделала потом?

-- Я залезла в Интернет, - просто ответила я. Я совершенно не хотела, чтоб он знал про мои способности и здоровье. Остальное я решила от него не скрывать.

-- И твои подозрения подтвердились? -- Особого интереса в голосе не слышалось, но руки сжались в кулаки.

-- Да, хотя... Большая часть информации оказалась абсурдной. Но все-таки я нашла многое из того, что заметила лично. А потом...

-- Что потом?

-- Я решила, что мне все равно!

-- Все равно? -- Вопрос прозвучал так, что я невольно подняла голову.

-- Да, -- слабым голосом ответила я, -- мне все равно.

-- Тебя не волнует, что я монстр? Что я не человек?

-- Ты не монстр, -- твердо ответила я.

Габриель не ответил. Бледное лицо снова стало непроницаемым, насколько я смогла его разглядеть в темной комнате. И тут в окно засветила луна, и теперь я полностью его видела.

-- Ты злишься... Зря я все тебе рассказала.

-- Нет, предпочитаю знать, что ты думаешь, даже если твои догадки неверны.

-- Так я ошиблась? Ты не ... -- выжидающе проговорила я. Где-то глубоко внутри что-то дрогнуло.

-- Я вовсе не об этом, -- процедил Габриель. -- Ей все равно! -- потрясенно повторял он.

-- Так я права? -- уже испуганно спросила я.

-- А тебе не все равно? -- съязвил он.

-- Просто любопытно. По большому счету, я все для себя решила.

-- Что именно ты хочешь знать? -- покорно осведомился Габриель.

-- Ну, наверное, в первую очередь мне нужно знать, как ты питаешься! Просто в том же интернете я нашла пару легенд о ... таких как ты ... питающихся только животными. Но сколько таких как ты? Это же твой личный выбор? - не уверенно, проговорила я, снова опустив голову.

-- Вполне законный вопрос! Да, я и вся моя семья питаемся только животными. Однако не стоит обольщаться, -- предупредил он. -- Мы по-прежнему опасны. Мы сами выбрали свой путь, поэтому нам приходиться постоянно преодолевать свою жажду. Но иногда это очень и очень сложно. Например, как сейчас. Я не знаю почему, но ты для меня пахнешь намного лучше других. Правда, чем больше я с тобой рядом, тем мне легче бороться с собой, но я не устойчив и сам себе не доверяю. Я сейчас совершаю огромную ошибку!

-- Ты считаешь это ошибкой? -- Надеюсь, мой голос прозвучал не слишком печально.

-- Да, и очень опасной, -- мягко подтвердил он. Воцарилась тишина. Я смотрела на него, не сводя глаз. На глаза наворачивались слезы. "Он считает это ошибкой" -- эта мысль несколько раз пронеслась у меня в голове. А вдруг у меня не будет второго такого шанса? Я не стану терять времени!

-- Расскажи мне еще что-нибудь! -- отчаянно попросила я. Неважно, что он скажет, пусть только говорит! Я просто нуждалась в звуке его голоса.

-- Что ты хочешь знать? -- Он произнес это как-то растерянно: мольба в моем голосе застала его врасплох.

-- Когда я просматривала информацию в интернете, там была целая легенда о мире и происхождении вампиров. Это все правда?

-- В интернете очень много информации о нас, в том числе и легенд, но большая часть фантазия, хотя попадаются реальные истории, обросшие фантазиями.

-- Расскажи мне все, что заешь сам! - попросила я.

-- Я не знаю всего, я сравнительно молод...-- Габриель только усмехнулся, -- Считается, что изначально землю населяли бессмертные люди. Они не болели, не старели, а погибали только на войнах. Представляешь, что произошло через полторы тысячи лет? Они перенаселили планету! Развернулись войны. В результате, все взрослое население истребило само себя. А оставшиеся младенцы и подростки стали постепенно терять свое бессмертие. На данный момент на планете живут всего трое бессмертных, которые были подростками в ту войну. Один живет в Канаде, второй на границе Швеции и России, третий на границе России и Китая. Только им подчиняются и вампиры и оборотни. Но и они не могут навести порядок.

-- Почему? - вырвался глупый вопрос. Как можно управлять таким количеством существ втроем?

-- Потому, что упустили момент, когда можно было еще что-то изменить. Люди обезумели. Они стали искать способы вернуть бессмертие: приносили жертвоприношения, пили кровь, считая, что она продлевает молодость. Никто толком не помнит этого времени, но, в конце концов, появились первые вампиры и оборотни. Они вступили в бой, но поскольку и тех и других было по четверо и силы были равными, никто не одержал победы.

-- Как это по четверо? - перебила я. Под его укоризненным взглядом я демонстративно зажала свой рот руками. Оказалось, что терпение не является моим достоинством.

-- Говорят, что в войну люди разделились на восемь племен, которые и дали первых оборотней и вампиров от каждого племени. Три вида оборотней: волки, кошки и птицы. И два вида вервольфов: волки и медведи.

-- И что произошло дальше? Вампиры и оборотни что равны по силе? - удивилась я. Везде говориться, что оборотни убивают вампиров.

-- Не совсем. У оборотней есть очень сильное оружие против нас: когти, зубы и клюв. Только они способны пробить нашу твердую кожу, но при этом их собственная кожа чуть прочнее человеческой, и для нас не является препятствием. Но они быстрее и сильнее нас, быстро заживляются. Они также как люди стареют, спят и не бояться света.

-- Стоп! Света? Ты хочешь сказать, что сгоришь под солнцем? В этом легенды не врут? - вскочила я на кровати.

-- Ну, это тоже не совсем так, хотя суть правильная. Это зависит от многих факторов. Вампир гибнет под прямыми солнечными лучами, но для этого ему надо простоять под ним не менее нескольких часов. А это практически невозможно.

-- От чего это зависит?

-- От возраста и диеты! Чем вампир старше, тем быстрее он сгорает. Молодой, только что обращенный вампир сгорит за пять часов. Сама понимаешь, это очень много. При нашей силе и скорости, такое количество времени пробыть на солнце нереально! Такие как я, питающиеся животными, вообще не сгорают. Солнце нас парализует, а с наступлением сумерек или тени мы снова отживаем. Но наша кожа на солнце приобретает синий цвет, из-за чего мы никогда не выходим на солнце, нас легко узнать.

-- И много других? Ну, которые питаются по-другому? - ком встал в горле. Я не была уверена, что хочу это знать, хотя...нет, однозначно хочу!

-- Много. Очень много. Давай я тебе расскажу это позже. Я нехорошо себя чувствую! - мученически проговорил Габриель.

-- Конечно! Но не надейся, что я забуду! - предупредила я.

-- Не надеюсь! Спи, -- сказал он и исчез.

Я уснула только под утро, обдумывая услышанное.

Естественно, что после такой ночки я чувствовала себя совершенно разбитой. Ели передвигая ноги, я прошла на кухню. В борьбе со слезами я бросилась в свою комнату одеваться, так и не позавтракав. Я даже не заметила, что проспала и опаздываю. И в этом расположении духа я вышла из дома.

Я подошла к своей машине и открыла дверь. Сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Прямо на приборной панели лежала белоснежная роза. У меня дыхание перехватило. Я очень осторожно и нежно взяла ее в руки. На ее лепестках даже были капельки росы. Во мне проснулась вся моя нежность и любовь. Я не удержалась и поцеловала ее лепестки. Где-то за спиной зашуршала листва, я оглянулась. Но там никого не было. По крайней мере, я никого не увидела.

-- Габриель? - осторожно спросила я лес. Он мне ответил лишь тихим шептанием опавших листьев. Тогда я снова взглянула на розу и залезла в машину.

Этот прекрасный цветок был достоин большего, чем просто валяться у меня в машине. Я глянула на часы. Решение пришло мгновенно. Я не закрывая машину, забежала в дом, набрала воды в ближайшую вазу и оставила ее прямо на кухонном столе. Думаю, что моего отца она не сильно удивит после моего признания, тем более, что времени уже не было. Так же быстро я закрыла дом снова и забралась в машину. Мой форд завелся с полуоборота. Это сильно обрадовало, особенно учитывая, кто к этому приложил руки. Я вдохнула остатки его аромата полной грудью и надавила на газ!

Я еще никогда не ездила на своем стареньком форде с такой скоростью. Видимо, Габриель дал крылья не только мне.

Въехав на стоянку, я поставила его на свое обычное место. Возле меня никого не было, но не успела я закрыть дверь, как слева от меня раздался любимый голос.

-- Привет! Как настроение?

-- Прекрасно! Огромное спасибо за розу. Она великолепна! - благодарила я.

Конечно, мне безумно хотелось броситься ему на шею и сказать, что все у нас будет хорошо, но не стала испытывать свою небольшую удачу. Вдруг, как только я снова дам волю своим чувствам, ему вновь станет плохо и он сбежит. Я этого не переживу. Впредь мне надо держать себя в руках.

-- Не прекраснее тебя! Рад, что тебе понравилось! - шептал он, чуть наклонившись.

-- Безумно рада тебя видеть! - также тихо проговорила я. В моем случае это было подобно признанию в любви.

-- Ты обещал рассказать мне продолжение! - напомнила я, когда он, наконец-то, встал ровно, и мы двинулись к школе.

-- Помню! Давай после занятий! Я обещаю рассказать, -- лукаво улыбнулся он.

-- Договорились!

Первые два шага по направлению к школе я сделала машинально, даже не смотря на нее. Все мое внимание было направленно на Габриеля, именно поэтому я не сразу заметила, что все только и делают, что смотрят на нас. И конечно, я заметила ошарашенный взгляд Синди. Ее отвисшая челюсть лежала чуть ли не на тротуаре. А неподалеку от нее метал молнии Крис.

-- Мда. Боюсь, что сегодня тебе расспросов не избежать! - посмеивался Габриель.

-- Тебе-то смешно! А мне что говорить? - взвыла я. Я ненавидела все эти обсуждения парней и всего подобного. Я долго радовалась, что в отношении меня им не чего обсуждать, а теперь такая вот засада!!! Да, я уже представляю, что меня ждет на занятиях. Экзекуция! Не иначе!

Несколько минут он задумчиво молчал. Первым уроком у меня был английский, и мы шли ко второму корпусу. Мимо шли студенты, некоторые с удивлением смотрели на нас, но меня это уже не волновало. Они меня пытать не собираются.

-- Хмм, -- задумчиво протянул Габриель. - Правду!

-- В смысле? - решила уточнить я.

-- В смысле наших отношений, -- улыбался он.

-- И что мне им отвечать? - мне просто было необходимо услышать как он ко мне относится. Не дружбой же это называется!!!

-- Что ты моя девушка, - он немного помедлил, всматриваясь мне в глаза, -- если ты конечно не передумала!

-- Не передумала. Так просто ты от меня не отделаешься! - улыбнувшись, пригрозила я.

-- Увидимся за ленчем, -- бросил Габриель и ушел на свой урок.

Английский и политология прошли без приключений. Меня волновало предстоящее объяснение с Синди. Не успев зайти на тригонометрию, я увидела Синди. Она так и подпрыгивала на стуле. Решив не откладывать разговор в долгий ящик, я села рядом.

-- Расскажи мне все! -- тут же потребовала она.

-- Что именно?

-- Зачем вы с ним вместе сидели во время ленча в пятницу?

-- Мы просто общались.

-- Ну, конечно! Сегодня на стоянке вы мимо беседовали. Скажешь, что это вышло случайно?

-- Не случайность!

-- Вы встречаетесь?

-- Да, -- призналась я. Все равно этого мне не избежать.

-- Ничего себе! -- восторженно воскликнула она. -- Ты и Габриель Турнен!

-- Да, -- спокойно согласилась я.

-- Это его ты пригласила на бал? Вы вместе идете? - продолжала голосить она.

-- Да, -- снова согласилась я.

-- Мистер Кнутц, передайте эти книги мистеру Турнену, который стоит за дверью, -- попросил учитель одного из студентов. Меня окатило как ледяной водой из ведра. Ужас! Он еще и подслушивает! Ну, я ему устрою...

Парень встал, взял книги и открыл дверь. Сразу за проемом показался Габриель. Он мне подмигнул и пожал плечами.

Он еще будет делать вид, что это совпадение!!!

-- Подожди! -- замахала руками Синди. -- Вы уже целовались? - похоже, что подруга была так сильно занята нашим разговором, что не заметила Габриеля.

-- Нет, -- пробормотала я. -- Ничего подобного! -- На лице Синди отразилось разочарование.

На моем -- тоже. И самое ужасное в этом было то, что Габриель все это слышит. Интересно, а смогу ли я действовать силой за стеной? Надо попробовать! С удовольствием треснула его одной из тех книг.

-- Думаешь, в субботу он?.. -- многозначительно подняла бровь подруга.

-- Очень сомневаюсь. -- Я и не пыталась скрыть досаду.

-- О чем вы говорили? -- продолжала расспрашивать Синди.

-- Не знаю, Синди, о многом, -- зашептала я

-- Вира, пожалуйста, -- взмолилась Синди, -- расскажи поподробнее!

-- Я не знаю, что тебе рассказать. В основном он расспрашивал меня о моей жизни, родителях. Так что ничего особенного, но слушал он очень внимательно.

-- Отлично! Значит, ты ему нравишься! Он такой ... такой... Он чересчур обаятельный! Лично я рядом с ним чувствую себя дурой. -- Синди скорчила гримасу, очевидно, что когда-то и она стала жертвой бездонных глаз.

-- Ну, со мной такое тоже бывает, -- призналась я.

-- Он тебе нравится? - Мда...

-- Да, -- только и ответила я.

Я ей не ответила, а максимально сконцентрировалась на коридоре, если он действительно подслушивает. Усилием вытащила предполагаемо ручку из переднего кармана его брюк, мысленно представила его стоящим, жаль, что мне не известно наверняка, где находятся его руки. В руку было бы чувствительнее. Прикольно получиться, если он стоит чуть в другом месте или там будет проходить кто-то другой!. Еще чуть напряглась и воткнула эту ручку ему в ухо. Он все равно бронированный, но это будет для него сюрприз, а заодно немного отвлечет от нашего с Синди разговора, если конечно он вообще заметит ручку.

-- Ты, что уснула? - возмущалась рядом сидящая Синди, -- Он тебе очень нравится?

-- Очень, -- прошептала я, сдерживая улыбку. Будем надеяться, что у меня получилось.

К счастью, тут вмешался учитель, задав Синди какой-то вопрос. Учитель все же заметил нашу болтовню. На тригонометрии нам больше не удалось поговорить. Чему я была несказанно рада. Хорошо, что больше общих с ней уроков у нас не было. Иначе я бы не выдержала.

Наконец настал обеденный перерыв. Вскочив с места, я как попало покидала учебники в рюкзак. Он ждал прямо за кабинетом тригонометрии. И почему я не сомневалась, что он буде именно там? С виноватой улыбкой я вышла из кабинета, смотря на него исподлобья. Он был как всегда прекрасен и спокоен.

-- Привет, -- невесело проговорил Турнен. Наш разговор он слышал, можно не сомневаться! Но вот как узнать получилась ли моя проделка?

-- Привет!

О чем говорить, я не знала, и Габриель тоже молчал, очевидно, ожидая благоприятного момента. Так мы и пришли в столовую. Пристальные удивленные взгляды нас сопровождали постоянно, что сильно напрягало!

Он набрал кучу еды. Интересно зачем? Не собирается же он ее есть! Но я продолжала ждать. Мы прошли за столик, уже ставший нашим.

-- Ты снова выходной? - удивленно спросила я.

-- Скажем так. Я взял отпуск, -- проговорил он, -- Но наш столик я буду обслуживать по-прежнему.

-- Тебя уволили? - воскликнула я.

-- Тихо. Ты чего кричишь? Нет. Я сам ушел.

-- Почему? - удивилась я. Не мог же он ради меня уйти с работы!

-- Это единственное время, когда я могу побыть с тобой, -- как-то нерешительно признался он.

-- Оно ты приходил ко мне в комнату?

-- Вечером. А до вечера так долго. Ты против? Может быть, я поступил эгоистично, ты наверное, хочешь обедать со своими друзьями? - грустно говорил он.

-- Нет. Друзей мне и на уроках хватает. Я рада быть здесь с тобой. Но правильно ли было ради этого увольняться?

-- А что? - удивился он.

-- Ну, как. Теперь ты лишился денег.

Он рассмеялся. Я не поняла, чего он нашел смешного. Видимо, мое удивление было написано на моем лице.

-- Я работал здесь не ради денег, -- начал он объяснять, -- а просто ради развлечения. Знаешь скучно стало последнее время. Но ты все изменила. После его таких слов, мое сердце не просто захотело выпрыгнуть из груди, оно заметалось по телу в поисках выхода.

-- Я даже не знаю, что на это ответить, -- призналась я.

-- А ничего и не нужно. Кушай! - улыбался он. Я покорно взяла кусок пиццы и быстро съела его. И откуда это у меня такой аппетит?

Дожевав пиццу, я запила ее колой и взяла яблоко.

-- Интересно, -- вертела я его в руках, -- а что случится, если заставить тебя съесть обычную пищу?

-- Ну и любопытная же ты у меня! -- подначил Габриель, качая головой. Бросив на меня злой взгляд, он взял пончик и с аппетитом съел. Я сидела с круглыми глазами. -- Интересно, что случится, если заставить тебя есть живых червей?

-- Ну, если они вымыты, то вполне себе ничего, а вот жуки ... у них конечности шевелятся даже уже откусанные, а это не очень приятно и панцири у них жесткие, -- невольно рассмеявшись, призналась я. -- Когда есть нечего и не такое съешь.

-- Знаешь, ты меня не перестаешь удивлять, -- улыбнулся.

-- Зачем ты подслушивал? Ты же не будешь утверждать, что это случайно получилось? - обиженно проговорила я.

-- Я тоже любопытен! Как еще узнать, что ты говоришь обо мне своей подруге?

-- Можно было просто спросить! Тебя никто не учил, что подслушивать не прилично? - возмущалась я.

-- Самого интересного я все равно не услышал. Меня отвлекли, -- грустно проговорил Габриель. Я усмехнулась.

-- Как это? К тебе подкрались? У тебя же отменный слух! - со сделанным удивлением спросила я.

-- Кто-то ткнул мне в ухо ручкой, да с такой силой! - возмущаясь, произнес он. Я постаралась замаскировать смех под кашель, но видимо безуспешно.

-- Что смешного?

-- Ничего. Просто осмелели, увидев, что ты можешь вполне нормально общаться.

-- Нет. В этом то и странность. В коридоре никого не было. Это точно! - непонимающе, произнес он.

-- Все ошибаются! И вообще у меня к тебе еще уйма вопросов! - решила быстренько я перевести тему.

-- Ты у нас смотрю во всем любопытная! Задавай! - усмехнулся он.

-- Сколько тебе лет?

-- Почти восемнадцать, -- тут же ответил он.

-- И давно?

-- Давно, -- он усмехнулся.

-- Когда у тебя день рождения?

Габриель внимательно меня разглядывал.

-- 13 марта, - немного помедлив, ответил он.

Скрывает возраст. Понятно.

-- Не смейся... но разве ты не должен днем спать в гробу?

-- Чушь! Я вообще не сплю.

-- Вообще не спишь? -- ошеломленно переспросила я.

-- Никогда! -- прошептал Габриель, задумчиво глядя на меня. Попав в плен его бездонных черных глаз, я начисто забыла, о чем думала.

-- И в дом без приглашения его владельца ты тоже войти не можешь?

-- Без приглашения не могу, но какой будет человек совершенно не важно. Пригласить может любой.

-- Как вы охотитесь? Не производите же вы ритуалы!

-- Никаких ритуалов - это все очередная выдумка!

-- Я так понимаю, чеснок, колья, серебро и святая вода тоже вам не вредят?

-- Правильно понимаешь! Сказу про чеснок распустили сами вампиры. Серебро вредит вервольфам, оно нарушает их способность к восстановлению, но не убивает. Колья полная выдумка, а вот святая вода наоборот залечивает очень сложные раны оборотням.

-- И вы действительно бессмертны? Не меняетесь на протяжении времени?

-- Не меняемся. Но убить нас все же возможно. Но человеку это не под силу.

-- Как?

-- Зачем тебе это? Ты собираешься меня убить? Хотя я заслуживаю это, раз подвергаю тебя такой опасности! - горько, опустив голову, проговорил он.

Мне стало невыносимо больно смотреть, как он снова корит себя, а его смерть означала бы конец света.

-- Не болтай ерунды! Разве ты не заслуживаешь быть любимым! Тебе не в чем себя винить! - возмущалась я.

-- Быть любимым? - как-то странно повторил он мои слова, одновременно удивленно и обрадовано, но при этом мотая головой.

Мы молчали. Как вдруг я заметила, что никого кроме нас в кафе больше нет.

-- Мы опаздываем! - Воскликнула я, поднимаясь.

-- Да-да! - удрученно сказал он, тоже поднимаясь.

Даже опаздывая, он решил проводить меня до кабинета. География тянулась невыносимо долго, особенно если учесть скучнейший пересказ учебника в виде лекции. На следующий урок он тоже меня провожал, и тоже молча. Не сказав ни слова, Габриель быстро удалился.

Я поплелась в раздевалку. К суровой реальности пришлось вернуться, когда мне дали бадминтонную ракетку. Не то, чтобы я плохо играла в бадминтон, просто очень не хотелось с ним расставаться даже на час.

Мы с Крисом играли в одной команде и, конечно, в не зависимости от моего настроения выиграли.

-- Итак? -- многозначительно начал он, когда мы шли с корта.

-- Что итак?

-- Ты встречаешься с Турненом? -- с вызовом спросил Крис.

Настроение тут же испортилось. -- Не твое дело! -- предупредила я, тихо проклиная нескромность Синди.

-- Мне это не нравится.

-- А я у тебя и не спрашивала разрешения! -- раздраженно рявкнула я.

-- Он смотрит на тебя так... будто хочет съесть.

Взрыв истерического хохота мне кое-как подавить удалось, но негромкий смешок все же сорвался с губ. Крис недовольно на меня посмотрел.

-- Ты встречаешься с ним, потому что он богатый? Да?

А вот это уже верх наглости. Я резко развернулась к нему лицом. Уж не знаю, что он увидел на моем лице, но это явно ему не понравилось.

-- Меня абсолютно не интересуют его деньги! И если хочешь знать, я никогда и не от кого не принимаю дорогих подарков. Я признаю только сделанное своими руками! - почти наорала я на парня.

Я решительно развернулась и скрылась в раздевалке.

Быстро переодевшись, я почувствовала, что у меня дрожат колени, и дело было вовсе не в ссоре с другом. Интересно, Габриель придет за мной к спортзалу, или его терпение кончилось?

Выходя из спортзала, я уже решила прогуляться до дома пешком. Однако мои опасения оказались напрасными: Габриель ждал у самого входа. Я подошла к нему -- все мои сомнения и тревоги куда-то улетучились.

-- Привет, -- глупо улыбаясь, выдохнула я.

-- Привет, -- просиял Габриель. -- Как физкультура? -- невинно поинтересовался он.

-- Отлично, -- равнодушно, отозвалась я.

-- Значит, не принимаешь дорогих подарков? Только сделанные своими руками?

Хорошего настроения, как ни бывало.

-- Ты опять подслушивал! -- расстроено воскликнула я.

-- Ну, прости! Мне интересно все, что ты говоришь! Я ведь совсем ничего о тебе не знаю! - его извинения показались мне искренними. И как можно было на него обижаться? Я смотрела в его страшные глаза и таяла! Выглядели они страшно: черные настолько, что зрачков не разобрать!!!

-- Хорошо, прощаю! Но не делай так больше! Лучше спроси. Я всегда тебе отвечу.

-- Договорились, - по слогам произнес он, -- Ты домой?

-- А куда я могу еще идти после школы? - удивилась я.

-- Ты торопишься? - намек в его глазах и лукавой улыбке был четко понятен.

-- Мы куда-то собрались?

-- Просто предлагаю посидеть в нашем кафе. Сейчас все уже разошлись и в нем мало кто будет. Можно спокойно поговорить!

-- Согласна! - улыбнулась я. Мы пошли в кафе. Он оказался прав. В зале почти никого не было, только один столик был занят. Мы прошли за свой.

-- Ты что-нибудь будешь? - интересовался Габриель?

-- Ты опять решил меня накормить? Хочешь, чтоб я растолстела? - возмутилась я.

-- Нет. Просто в кафе нельзя сидеть с пустым столом.

-- Ну, да. Тогда я буду чай с пирожным! - решила я дать себе волю. Просто я жуткая сладкоежка, но за ленчем себе такого не позволяю. Габриель широко улыбнулся и тут же ушел. Вернулся он с тремя разными пирожными на тарелочке и двумя чашками чая.

-- А кому вторая? - спросила я, -- Да и куда столько пирожных?

-- Мне. Должен же я создавать вид? А на счет этого, -- он показал на тарелку, -- я просто не знал какое тебе нравится больше. Вот и взял сразу все! Выбирай!

-- Хорошо, -- я взяла "Прагу" и с удовольствием откусила, запив чаем, -- Кстати, а почему бы нам не видеться здесь после уроков? Тогда ты спокойно смог бы продолжать работать!

-- Тебе так не дает покоя мое увольнение?

-- Просто это как-то... -- я не знала, как объяснить.

-- Ладно, понял. Но только ради твоего спокойствия! Надеюсь, меня возьмут обратно.

Повисла небольшая пауза. Он выжидающе на меня смотрел, а мне пирожное в рот не лезло.

-- Ну, давай! Я жду продолжения! Надеюсь, ты не забыл? - усмехнулась я, проглотив лакомство.

-- Память у тебя тоже отличная, -- посмеялся он и продолжил, -- я тебе уже говорил, что изначально появилось сразу четыре вампира. Так вот они были родоначальниками кланов Вентру, Носферату, Инконну и Номенту. Вентру были отменными политиками и как следствие прохиндеями. Именно они творили заговоры и интриги. Носферату - войны, своего рода армия при правительстве. Они защищают старейшин. Именно среди них наибольшее количество одаренных. Они самые сильные и опасные. Инконну предпочитали не иметь дело ни с одним из кланов. Они сами по себе, всегда в странствиях. Они постоянно наводят беспорядки, любят запудривать мозги. Номенту - отшельники. Наш старейшина с самого начала питался животными и очень любил людей. Он и все его последователи проповедовали мир.

-- То есть ты принадлежишь к клану Номенту? - решила уточнить я.

-- Вообще-то да, но слушай дальше!.. Естественно, что такой подход не нравился старейшинам других кланов, но они считали, что это все не серьезно и мы сами не выдержим. Они ошиблись! В девятом веке началась война за власть между Носферату и Вентру. В итоге профессионал интриг Тутен (старейшина Вентру) выиграл трон, но потерял почти всех своих приспешников. Так закончил свое существование клан Вентру. Но на этом Тутен не остановился. Инконну были против правления одним старейшиной и прислали своего, а затем стали открыто дебоширить. Они убивали у всех на виду, не скрывая своей сущности. Люди тоже объявили войну, пришла святая инквизиция! Но вампиров они просто физически не могли поймать, зато оборотней и вервольфов много сожгли на кострах. Тогда то и было решено уйти в подполье. С тех пор ни вампиры, ни оборотни не выставляются. А тех вервольфов, которых не сожгли люди добили вампиры. Но война не прекратилась, просто стала осторожнее. Тутен тихо насылал своих бойцов на кланы оборотней, а заодно на не угодных ему Инконну и Номенту.

-- Но если он такой жестокий, почему бы кланам не объединиться против него?

-- Мы это и делаем, но это сложно и мы слабее. Клан Носферату тихо истребляет Инконну. Но и нам договориться с ними тяжело. Они питаются не так как мы и не желают этого менять. Ради своей шкуры оставшиеся Инконну перешли на нашу сторону, но боюсь, что это временно. В решающий момент они спокойно перейдут на сторону более сильного и наиболее выгодного для них.

-- Почему вы тогда их приняли? - удивилась я, -- Вы же им явно не доверяете?

-- Нам никогда не помешают лишние силы. А они сильные! Тем более они никуда не будут рыпаться пока не начнется главный бой!

-- Почему вы слабее? - удивилась я.

-- Мы питаемся не так как они. Кровь дает нам силы, -- грустно проговорил он.

-- И что? - не совсем поняла я.

-- Кровь человека дает больше сил и лучше усиливает способности, -- дал он вполне исчерпывающий ответ. Я не знала, что можно на это ответить. Я стала спокойно доедать свое пирожное и запивать остывшим чаем.

-- А теперь можно мне вопрос? - немного помедлив, спросил Габриель.

-- Конечно! Что ты хочешь знать на этот раз?

-- Почему ты всегда считала, что вампиры существуют?

-- О! Ты и тот разговор слушал?.. Ну, по-моему, я вполне доходчиво все еще тогда объяснила!

-- Да. Но с чего ты стала об этом задумываться? Насмотрелась фильмов?

-- Возможно. Но жизнь дает иногда много почвы для раздумий, - неопределенно ответила я.

-- Но что могло произойти в твоей жизни такого, что ты стала о таком думать. Ну, кроме моего появления.

-- Для того чтобы ответить на этот вопрос, мне надо рассказать тебе всю свою жизнь. А сейчас не самое подходящее время для этого.

-- Хорошо. Можно мне сегодня вечером к тебе прийти?

-- А что я скажу отцу?

-- Ну, я думаю, есть два варианта: ты представляешь меня отцу как своего бой-френда, либо я захожу как вчера в окно, если ты не против! Могу вообще не приходить!

-- Второй вариант подходит. Жду тебя в шесть, - улыбнулась я.

-- Думаю, что нам пора, -- проговорил он.

-- Тебе не хорошо? - испугалась я.

-- Нормально. Но лучше...

-- Хорошо-хорошо. Идем, -- не стала я тянуть. Мне не хотелось мучить его лишний раз. Я сразу встала из-за стола.

-- Ты не обижаешься? - интересовался он.

-- Нет, конечно. Мне действительно пора. Еще ужин готовить, -- решила я прикинуться, что это мне нужно домой. Видимо, его такой ответ не очень устроил, но он возражать не стал. Мне ужасно хотелось к нему прикоснуться, но искушать свою судьбу я не стала.

Мы прошли к моей машине. Мы оба молчали. В абсолютной тишине и сопровождающей меня улыбке я села за руль. Он мне помахал, и я надавила на газ. Как же не хотелось уезжать первой, но....

Остаток дня прошел в будоражащем ожидании. С ужином я немного опоздала, поэтому поднялась к себе в комнату чуть позже. Открыв дверь, я увидела лежащего на моей постели Габриеля. Я застыла на пороге, не зная, что мне делать. Но то, что я буду потом обнюхивать покрывало, я была уверена на все 200 процентов.

-- Извини за наглость, - сказал Габриель, нисколько не раскаиваясь.

Я закрыла за собой дверь, а он поднялся. Я села на кровать.

-- Теперь ты мне расскажешь? - поинтересовался он.

-- Прости, но я пока не готова к таким откровениям. Но ты можешь задавать мне вопросы. Так уж сложилось в моей жизни, что отвечать на вопросы мне всегда легче, чем просто рассказывать о себе.

-- Хорошо.

-- И вообще ты еще не ответил мне на один вопрос, - прервала я его, уж очень я любопытна.

-- Какой?

-- Как происходит ваша охота? Клыков же у тебя нет! Так чем же ...

-- Клыки у меня есть, но не такие как в фильмах гротескные, а совсем небольшие и они выдвигаются при ощущении жажды. Именно с их помощью кровь попадает в рот. Но и все остальные зубы очень острые. Прокусываешь кожу всеми.

-- А как ты находишь свою ...

-- Когда мы охотимся, -- медленно проговорил Габриель, -- то, забывая о разуме, отдаемся инстинктам, особенно обонянию. По звукам и запахам легко идти по следу. Но если где-то по близости окажется человек устоять очень и очень сложно, почти невозможно.

-- А как ты стал таким? Когда ты родился?

-- Я был рожден в 1853 году в семье прислуги. Вырос и всегда думал, что тоже буду прислуживать при дворе герцога, в котором всю жизнь служили мои родители. В 1870 году я стал личным пажом герцога. Тогда это было колоссальное повышение и многие мне завидовали. Я тоже был этому безмерно рад. А в 1872 году герцога позвали в Италию для каких-то переговоров. Но в море поднялась ужасная буря. Экипаж не смог спасти корабль от шторма. Судно развалилось. Я долго держался на плаву, но силы не бесконечны, я стал тонуть.

Следующее, что я помню невыносимую боль. Это было превращение. Очнулся я уже спустя три дня в сторожке. Рядом со мной сидел отец, Питер Турнен. Он и сделал меня таким.

-- То есть ты считаешь своим отцом Питера Турнена? А как же твои настоящие родители?

-- Да. Он давно уже стал мне отцом. А своих настоящих родителей я больше не видел. Выживших после кораблекрушения не было, поэтому мое исчезновение объяснять ни требовалось.

-- А почему он тебя сделал таким?

-- он давно относился к Номенту, с их старейшина предложил превращать в вампиров безнадежных. Он считал, что стать таким лучше чем умереть. Так мы пополняем наши ряды. Увидев меня умирающего, он понял, что ему нужно делать. Он вытащил меня из воды. Я уже не дышал, но сердце еще слабо, но билось. Как он меня вытаскивал из воды, никто не видел.

-- То есть он практически тебя спас от смерти. Но ты я смотрю не очень рад?

-- А ты бы была рада?

Я не знала, что ему на это ответить. Сказать правду, что была бы рада, не осмелилась. Лично я полностью согласна с их старейшиной.

-- А зачем вы пополняете ряды?

-- Дело в том, что несколько веков назад было сделано великое предсказание. "Ровно 10 веков продлиться правление жестокой троицы в полном спокойствии. Но придут две великие девы. Одна - могучая смесь кровей двух враждующих племен. Другая - одаренная мать.

Если же они пойдут против природы своей, начнется медленное наступление света. Великие девы свергнут жестоких правителей вампиров. И истребят большую часть их последователей. И начнется новая эра. Ибо объединят эти девы враждующие племена вампиров и оборотней".

-- Классно! - прошептала я, -- А как вы их найдете?

-- Несколько наших ищут их. Но это как играть вслепую. Мы даже точно не знаем, кого ищем. А ведь и ищем не только мы!!!

-- Хочешь сказать, что и Носферату их ищут?

-- Да. И неизвестно у кого это выйдет лучше. Ведь в легенде сказано, что "ЕСЛИ". Значит, есть шанс проиграть! А это не желательно.

-- А почему вслепую? В легенде же есть небольшое описание великих?

-- От этого описания легче не становится. Мы не знаем как такое возможно.

-- Почему? - я явно чего-то не понимаю или мозги мои решили отдохнуть!!!

-- С дарами никаких проблем нет. но вот каким образом "мать"? И смесь каких враждующих племен? Если иметь ввиду кланы вампиров, то это невозможно! Вампиры не могут иметь детей, только создавать других вампиров. Но как должна произойти смесь, мы не знаем.

-- Почему не могут? Я в Интернете читала о дампирах, детях вампира и человека, -- удивилась я.

-- Сказки это все. Я еще за все время моего существования ни одного не встречал.

-- Значит, появится. Откуда еще может взяться великая девушка смесь кровей!!!

-- Ну, допустим. А мать откуда?

-- А это еще проще. Девушка, которая стала вампиром уже будучи матерью, -- предлагала я свои варианты интерпретации.

-- Логично. Но ты представляешь, сколько таких вампирш?

-- Ну, это уже не моя забота! - усмехнулась я, -- Так когда они должны появиться?

-- Никто не знает точно. По нашим подсчетам наступил именно тот век, в котором должны появиться эти великие, но век только начат. Да и чтоб вступить в бой, нужна армия. Вот мы ее и собираем. Чтобы победить Носферату, мало иметь численное преимущество, надо еще и таланты найти. Но отец надеться, что эти две великие будут обладать достаточными дарами.

-- Таланты? Дары? - немного не поняла я.

-- Да. Некоторые вампиры обладают совершенно уникальными дарами. Понимаешь, в этой ипостаси у нас увеличиваются наши человеческие способности. Такие как сила, скорость, слух, зрение, обоняние...осязание, -- он протянул ко мне руку и слегка тыльной стороной дотронулся моей щеки. Я невольно закатила глаза от удовольствия, но все хорошее быстро кончается, и он убрал руку. А мне пришлось открыть глаза.

-- Так вот если ты обладаешь каким-нибудь талантом еще при человеческой жизни, он обязательно умножиться в этой.

-- А какой талант у тебя?

-- Я хорошо рисую, -- он лукаво улыбнулся и огляделся, -- Подожди минуточку. Я сейчас вернусь, -- донеслось из-за окна.

Вот такой реакции я хотела меньше всего! И как он только не побоялся кричать! Отец ведь мог услышать!

-- Вот так всегда! - обиженно пробубнила я.

-- Что как всегда? - спросил Габриель, только что появившийся у окна. Я вскочила и хотела обнять его, но заметила в его руках что-то странное.

-- Что это?

-- Это мольберт! Садись! Я хочу тебя нарисовать! - говорил он, усаживая меня на кровать.

-- Ой, не надо! Я лохматая! И вообще! - начала я сопротивляться.

-- Ты прекрасна! Сопротивление бесполезно!

-- Ну, хорошо! А разговаривать мне можно?

-- Лучше не стоит, но я же не обычный художник. Я вампир! Так что можешь спрашивать!

-- Это твой единственный талант?

-- Единственный??? - его рассмешил мой вопрос, а я захотела обидеться, -- Да таланты сами по себе редкость, а ты хочешь, чтоб их было несколько у одного!!!

-- То есть, больше одного ни у кого нет?

-- Нет, конечно! - отвечал он, а сам быстро на меня поглядывал и молниеносно водил рукой. Если б он рисовал не меня, я бы сказала, что это обязательно будет шедевр!

-- А кто еще в твоей семье одаренный? - не унималась я.

-- Джанет может стереть небольшой кусочек памяти у человека! А Питер может исправлять настроение!

-- Джанет, это мама? - решила уточнить я, ведь я ее никогда не видела.

-- Да. Но с тобой этот номер не прошел. Мы это уже проверяли.

-- Что? Когда? - моему возмущению не было предела.

-- Не волнуйся ты так! После аварии она пыталась стереть то, что ты видела. Ты ничего не помнишь?

-- Нет. А когда именно это было?

-- На следующий день после аварии. Мы подошли к тебе прямо у выхода на стоянку.

-- Вас я точно не помню, но тогда у меня ужасно разболелась голова, воспоминания как в тумане, и ехала домой я немного дольше обычного.

-- Наверное, это ее влияние. Она приложила все свои силы.

-- А как она это делает? И почему не подействовало?

-- Джанет необходимо смотреть при этом прямо в глаза, и воздействовать она может только на одного. А вот почему не подействовало, мы не знаем, но у нас есть теория.

-- Какая?

-- Однажды она пришла к отцу на работу, когда он оперировал, а в холле разгорелся скандал. Одному буйному мужчине кто-то что-то не так сказал. И никто не мог его успокоить. Обычно этим занимается отец, но его не было. Тогда Джанет решила стереть его негативное воспоминание и повод скандалить. Но у нее ничего не вышло. Она рассказала об этом отцу, а он уже позже выяснил, что у того мужика гвоздь в голове. Так мы и предположили, что именно из-за этого обычного гвоздя она и не смогла на него подействовать.

-- И что ты хочешь сказать? - возмутилась я, -- Что у меня в голове гвоздь?

-- Нет, что ты! Возможно, твое заболевание не пропускает Джанет в твою голову!

-- Какое заболевание? - холод прошел по телу. Я испугалась, что где-то незаметно проболталась и не помню.

-- Ну, как же! Нарушение кровообращения! Ты же сама говорила! - подозрительно сузив глаза, проговорил Габриель. Какое облегчение!!!

-- То есть у меня мозги набекрень? Ну, это не новость! Я вообще какая-то неправильная, - глубоко вздохнув, призналась я.

-- Конечно, не правильная. Тебе давно пора спать! Мы же еще увидимся?

Он подошел ко мне и очень нежно и осторожно погладил по щеке. Щека под его рукой вновь вспыхнула. Я смотрела в его глаза и тонула в их темноте.

-- Ты уже нарисовал? - спросила я, когда он отстранился.

-- Да, хочешь посмотреть? - улыбаясь, спросил он.

-- Конечно! Еще спрашиваешь!

Он подвел меня к окну, в которое светила луна и повернул мольберт. Такого я еще никогда не видела. Обстановка в комнате была немного в синеватых тонах, а девушка, сидящая на кровати...как живая. Создалось впечатление, что она сейчас встанет и пойдет по своим делам. Даже ее немного растрепанные волосы смотрелись не как не понять что, а как творческий беспорядок, красивая легкая небрежность. А халат приобрел новые краски и силуэт, его даже домашним халатом назвать было трудно. Это точно была не я.

Я онемела от такой картины, а Габриель наблюдал за моей реакцией.

-- Ну, как? Нравиться? - тревожным голосом спросил Габриель. Будто такое может не понравиться!

-- Еще бы! Но это точно не я! Ты нарисовал совершенную девушку. Она будто живая, -- я не знала, как выразить словами весь букет нахлынувших на меня эмоций.

-- Это ты! Ты себя недооцениваешь. Я вижу тебя такой! - с такой нежностью говорил он.

-- Значит, ты меня идеализируешь!

-- Рад, что тебе понравилось. Она будет венцом моей коллекции! А сейчас тебе пора спать!

Я не могла оторвать глаз от девушки на картине, все ждала, что она оживет. Я просто кивнула в ответ.

-- Спокойной ночи, - сказал он и исчез вместе с картиной.

-- Спокойной ночи, -- прошептала я в пустоту.

Ночь прошла как всегда. Опять сны всю ночь снились. Завтрак прошел спокойно: Том поджарил яичницу, а я ограничилась кукурузными хлопьями с молоком. Интересно, папа забыл про субботу?

Словно прочитав мои мысли, Том поднялся и поставил тарелку в раковину.

-- Насчет субботы... -- начал он, включая воду.

-- Да, папа? -- с опаской спросила я.

-- Так с кем ты идешь на рождественский бал?

-- Я встречаюсь с Габриелем Турненом, с ним и иду, -- внутренне поморщилась я. Ну зачем он спросил и заставил меня это сказать? Хотя все равно когда-нибудь надо было сказать!

Том замер, а потом медленно повернулся ко мне.

-- Младший сын доктора Турнена?

-- Да. Ты что-то имеешь против?

-- Нет. Просто рад. Я видел его как-то. Он красавчик, -- улыбаясь, констатировал отец.

-- У меня всегда был хороший вкус, -- усмехнулась я.

Бедный отец, лучше ему не знать, кто этот красавчик.

Махнув рукой на прощание, отец ушел, а я пошла наверх, чистить зубы и собирать учебники. Я быстренько собралась и вышла. Я с нетерпением ждала встречи с Габриелем.

Вспоминая, как вчера в моем форде оказалась роза, я шла к нему с улыбкой на лице. Я и не предполагала, что сегодня не буде исключением. Прямо через стекло я увидела необычайно красивый цветок. В этот раз это была белоснежная лилия. Я тяжело вздохнула, открыла все двери машины, опустила все стекла, и с зажатым носом вынесла его на улицу. мне было очень приятно такое ко мне внимание, но на лилии у меня была страшная аллергия. Поэтому я и в дом ее не стала заносить. Я наоборот вынесла из дому банку с водой и поставила ее прямо у входа. Я делала это все, максимально стараясь не вдыхать ее запах, поскольку реагирую именно на него! Через несколько минут, убедившись, что основной запах выветрился, я все-таки села в машину и направилась в школу.

Приехала я почти последней. Мест на стоянке уже не было. Темно-зеленый "мерседес", конечно же, уже был на своем обычном месте. Правда, Габриеля возле него не было. Что-то мне подсказывало, что он решил в очередной раз меня испугать. Я резко развернулась. Мои подозрения были не беспочвенными. Прямо за моей спиной стоял как всегда великолепный Габриель Турнен. Он улыбался, а я прищурилась.

-- И когда же ты перестанешь меня пугать? - сразу предъявила я претензию, хотя сама улыбалась. Я была безумно рада его видеть.

-- Когда ты перестанешь выбрасывать мои цветы, -- обиженно произнес он.

-- Откуда ты..? Ты подглядывал! Почему не вышел? - возмутилась я.

-- Мне хотелось посмотреть издалека. Почему ты так жестоко поступила сегодня?

-- Во-первых, я его не выбросила. А во-вторых, у меня аллергия на лилии. Прости, -- проговорила я. Интересно, как интонация моего голоса изменилась в течении одной фразы со строгого до извиняющегося.

-- Это ты меня прости. Какие цветы ты любишь?

-- Полевые, - выпалила я, не задумываясь. И конечно, последовал вопрос "почему?"

-- Любые другие - розы, георгины - красивы, но это классика и за частую банальность (к тебе это не относится, роза была прекрасна), -- спохватилась я, -- а вот из разнообразных полевых цветов можно собрать множество самых различных букетов. И выглядят они не как из вежливости, а по-настоящему открыто, от души. А еще на такой букет смотришь и сразу веселее становиться! Они разных форм и расцветок, обычно очень ярких и жизнерадостных, - с улыбкой проговорила я.

-- Понятно, -- проговорил он, будто записал где-то у себя во внутренний блокнотик, -- А какую музыку ты любишь?

-- Это допрос? - удивилась я, -- Тебе зачем?

-- Хочу знать о тебе все! Тем более, что сегодня моя очередь. Помни, ты вчера сама мне разрешила задавать вопросы! - усмехнулся Габриель. Я же тяжело вздохнула, вспоминая, свое обещание.

-- Какую музыку ты любишь? - повторил он вопрос с видом следователя по особо опасным делам.

-- Within Temptation. Я вообще люблю такую музыку. Ты мог это уже понять. Я ведь играю в школьной группе. Кстати, завтра будет предпоследняя репетиция перед балом.

-- Какой твой любимый драгоценный камень?

-- Вообще-то я очень плохо разбираюсь в драгоценностях. Мама мне все уши прожужжала, что девушка обязана знать камни, -- вздохнула я, теребя свой локон, -- зато, я знаю, какой камень не люблю точно - янтарь и рубин. -- Я рассказала больше, чем хотела.

-- Почему? Это очень красивые камни! - удивился Габриель.

-- Янтарь, потому что мой собственный оттенок кожи желтоватый, а в сочетании с янтарем вообще...на мумию похожа. А рубин, даже не знаю. Он слишком яркий, броский. -- Зарделась я.

Целый день он выспрашивал мелкие подробности моей жизни, причем вид у него был вполне серьезный. Будто учитель, принимающий экзамен. От собственной мысли мне стало смешно.

-- Что смешного? - спросил он тут же, пока мы шли к спортзалу.

-- Все хорошо. Просто у тебя такой серьезный вид. - продолжала я смеяться. А когда я успокоилась он снова продолжил допрос. Так много я еще никогда о себе не рассказывала.

Кстати, его все-таки приняли обратно в кафе. Так что ленч стал для меня заслуженным отдыхом. Зато у него было достаточно неограниченное время после занятий, что немного меня пугало. Что еще можно выспрашивать?

Физкультура пролетела на удивление быстро. Сегодня Крис со мной не разговаривал: то ли видел, что мои мысли витают слишком далеко, то ли злился из-за вчерашней ссоры. Мне было жаль нашей дружбы, но сейчас меня занимали заботы поважнее.

Как только прозвенел звонок, я со всех ног бросилась в раздевалку. Увидев Габриеля, я забыла обо всем и радостно улыбнулась. Черные глаза просияли мне в ответ. Это занятие было последним и мы отправились в кафе. Чувствую, что в этот раз поесть мне вовсе не удастся.

Теперь вопросы были другого плана. Его интересовало как я жила до момента нашей встречи. Он просил описать Россию, в которой он никогда не был. Так же его интересовало почему мои родители развелись, мама вышла вторично замуж, а папа нет, почему я переехала сюда к отцу, а не осталась с мамой.

Мы несколько часов просидели в кафе с одной единственной чашкой чая и пиццей. Под его пристальным взглядом я даже не решалась есть. Мы даже не заметили, как небо потемнело и начался ливень. Только здесь могли чередоваться ливень со снегопадом.

Я подробно описала ему Россию, где жила достаточно долго, но преднамеренно умолчала нелицеприятные события моей жизни. Я рассказывала, как мама отдала меня в возрасте 6 лет учиться играть на скрипке, но я через какое-то время бросила ее и стала учиться гитаре и ударным. На гитаре и ударных я вымещала всю горечь и обиду, злость и ненависть, но об этом я умолчала. Я рассказала, как попала к байкерам и как долго мама со мной не разговаривала. Я знала, что она очень волнуется, но бросить так и не смогла. Рассказала, как уже в Берлине мама отдала меня на танцы, чему я не сопротивлялась. Наверное, уже была большая девочка и хотела сделать маме приятное. Естественно, он спросил, какой танец мой любимый, и я ответила без промедления "танго". Выпалив, это я снова зарделась, но он не стал спрашивать почему, наверное, и сам понял, что это очень страстный танец.

Иногда Габриель меня перебивал и задавал вопросы. Наконец, когда я подробно описала свою маленькую заваленную книгами комнату в Берлине, Габриель благодарно кивнул и очередного вопроса не задал.

-- Ты закончил? -- с облегчением спросила я.

-- Вообще-то нет, просто на нас так злобно посматривают. Явно хотят выгнать, но не решаются, да и домой тебе уже пора. Твой отец скоро вернется домой голодный. Или ты решила его сегодня не кормить?

-- Ой! Точно пора, -- я посмотрела на часы. Как быстро пролетело время! Том действительно скоро вернется, а у меня не только нет ужина, но и самой еще нет!

Мы быстренько собрались, и Габриель молча проводил меня до машины.

-- Значит, завтра моя очередь?-- я забросила в машину. Вот засада, несколько часов подряд сидеть, отвечая на вопросы, и снова сидеть в машине. Хорошо, что ужин готовить стоя! Спина вся затекла!

-- Конечно, нет! -- поддел меня Габриель. -- Я же предупредил, что еще не закончил! И почему завтра? Мне нельзя заглянуть вечером?

-- О чем же еще спрашивать? -- испугалась я, вспомнив, что мне еще есть что рассказать и даже очень много. Просто он задавал не те вопросы.

-- Завтра узнаешь. Так что?

-- У нас сегодня в гостях папин друг с сыном. Мне придется его развлекать, а перед этим еще ужин приготовить. Да и вообще выспаться бы было неплохо.

-- Ох, прости. Тогда до завтра!

Я бросилась быстренько что-нибудь готовить. Не успела. Отец вернулся, а буквально через несколько минут подъехал Фред.

-- Молодцы, что приехали! -- радовался Том.

Я вернулась на кухню и приготовила горячие бутерброды. Меня оставили на весь вечер с Дилосом, сыном папиного друга. Нам не о чем было разговаривать. Если я правильно помню ему всего 15. Потом мы прошли в гостиную. Так и прошел вечер. Я была вынуждена из приличия смотреть вместе с ними баскетбол.

После ухода гостей, отец спросил как у меня дела и после моего "отлично" больше ничего не спрашивал.

Той ночью сны меня не тревожили.

Следующее утро было пасмурным, жемчужно-серым, но проснулась я в чудесном настроении. Весело насвистывая, я спустилась на кухню, перепрыгивая через две ступеньки.

-- Хорошее настроение? -- улыбаясь, поинтересовался Том.

-- Да, -- пожала я плечами. Папа ушел, а через пару минут раздался звонок в дверь.

-- Пап, ты что-то забыл? Включая ключи, -- спросила я, подходя к двери. Обычно папа ничего и никогда не забывает, и уж тем более не звонит в дверь!

Я распахнула дверь. Прямо на пороге стоял мой красавчик с огромным букетом полевых цветов и улыбался. Я аж взвизгнула от радости, бросившись к нему на шею. Не видеть его весь вечер и ночь, даже во сне, было для меня пыткой. Я с таким нетерпением ждала занятий, чтобы его увидеть наконец-то, а он сам ко мне пожаловал.

-- Это тебе так понравился букет? - посмеялся он, расцепляя мои руки. Я покорно его отпустила. Ведь, обещала держать себя в руках!!!

-- Я безумно рада тебя видеть! Я так соскучилась! - призналась я. Чего скрывать очевидное?

-- Я тоже очень скучал. Это тебе, -- он вручил мне букет.

-- Спасибо! - проговорила я, вдыхая их дивный аромат. Я вприпрыжку побежала на кухню ставить их в вазу. Через две долгих минуты я снова была на пороге.

-- Ты готова? - лукаво спросил он.

-- Всегда готова! - зря я была так уверенна. Он сделал шаг в сторону, пропуская меня на улицу. конечно же, мой взгляд не мог не попасть на то чудо, которое до этого я не заметила за его спиной. Моя челюсть отвисла до пола, а глаза приобрели абсолютно круглую форму. Моим глазам предстал блистающий бардовый "БМВ" М-7. Я такую тачку только в кино рекламе. А тут такое... на моей подъездной дороге. От такого зрелища я не то, что шаг сделать, я выдохнуть не могла.

-- Нравится? - осторожно интересующимся тоном спрашивал Габриель.

-- Ущипните меня!

-- Зачем? - не понял он.

-- Неужели, у меня не галлюцинации и у меня на дороге стоит новенький БМВ М-7? - наконец, обрела я дар речи.

-- Нет. это действительно он. И прямо сейчас на нем мы поедем в школу. Если ты конечно отойдешь, -- посмеивался Габриель.

-- Где ты его взял?

-- Купил.

-- Офигеть! Он же кучу денег стоит! Зачем ты так тратился? - говорила я, делая несколько шагов к этому красавцу.

-- Ну, на чем-то же мне надо было за тобой заехать?

Слов у меня не было. Габриель очень галантно открыл передо мною дверь переднего пассажирского сидения. Я очень осторожно уселась, продолжая не верить своим глазам. Я молча осматривала салон, глупо хихикая и посматривая на Габриеля. Он же лишь улыбался моей реакции. Так до самой школы мы и ехали молча. Кстати, я была не единственной, кто подобным образом отреагировал на его машину. Габриель же спокойно ее закрыл, как само собой разумеющееся и проводил меня ошарашенную до самого класса.

За первое занятие я все-таки смогла отойти. Зато он продолжал расспросы, будто ничего и не случилось. На этот раз он расспрашивал о моих близких, в основном, о маме, ее характере, хобби, наших отношениях. Потом о бабушке, друзьях и, к моему неудовольствию, о мальчиках, с которыми я встречалась.

-- Ну, как бы сказать. Я никогда ни с кем не встречалась. Но друзей мужского пола у меня было намного больше чем женского.

-- И никто из них тебя не заинтересовал?

-- Нет. - Откровенно и быстро ответила я.

Габриель мне не поверил, совсем как Синди и Клер.

-- Значит, ты еще не встретила парня своей мечты?

-- В Берлине не встретила! -- неохотно призналась я.

Губы Габриеля сжались в узкую полоску. Этот разговор состоялся по дороге к спортзалу. Как быстро летит время, когда он рядом!

-- Вопросов еще много? -- спросила я, воспользовавшись паузой.

-- Достаточно, -- усмехнулся Габриель, -- но перерыв ты вполне заслужила! У тебя же сегодня после занятий репетиция?

-- Да!

-- Можно я по присутствую?

-- Зачем? - удивилась я. Не то чтобы я стеснялась, просто вряд ли его присутствие будет способствовать нормальному течению репетиции. Да и остальных ребят это может напрягать.

-- Хорошо, я подожду в машине. Ты же не забыла, что сегодня со мной? - забыла. Пришлось согласиться!

Конечно, ребятам эта идея не очень понравилась, но они ничего не сказали, хотя по выражениям их лиц было все и так понятно. Мы прекрасно отрепетировали все песни, заготовленные для бала.

Все песни мы подобрали так, чтобы солистов не было. Каждый хоть в одной песне, но пел. Впрочем, песен всего было четыре. Одну песню (Ария "беспечный ангел") исполнял Квин своим низким голосом. Песню Within Temptation -- Sее who I am исполняла я одна, а вот песню Within Temptation -- What have you done мы исполняли вместе с Эшем. Еще было решено взять старую песню из 80-х Alice in chains - would. Ей мы сделали немного новую аранжировку, и Йорк с Квином пели ее дуэтом.

Глава 6.

Истории.

Габриель привез меня домой.

-- У тебя прекрасный голос и играешь ты великолепно! - восхищался он по дороге к дому. Чем сильно вогнал меня в краску. Я всегда считала свой голос на любителя, да и в игре на гитаре мне было что усовершенствовать!

Остаток дня прошел в ожидании встречи с Габриелем и опасении его вопросов.

А что собственно мне бояться? Я же решила быть с ним максимально откровенна, а сама по привычке пытаюсь скрыть некоторые факты своей биографии. Хотя...хотя про болезнь я все же ему не скажу, а остальное можно. На этом я и решила, немного успокоившись.

Вечером как по расписанию он вошел через окно. Габриель был прекрасен!

-- Привет! Как прошел день? - с улыбкой спросил Габриель.

-- Скучала, - грустно призналась я. Быть максимально допустимо честной - теперь мой девиз рядом с ним.

Он прищурился и глубоко вздохнул.

-- Так почему же ты ни с кем раньше не встречалась? Сейчас это не нормально.

-- Потому что не встретила тебя. Да и вообще всю жизнь относилась к парням очень настороженно и держала их на расстоянии. За мной даже никто и ухаживать не пытался, хотя я знала парней, которым нравилась. Это длинная история.

-- Я ни куда не спешу, - ответил Габриель, стоя у окна.

-- Последний раз я счастливо отмечала день рождения 4 года назад. Тот день сломал всю мою жизнь, - я подняла глаза и увидела его напряженное лицо, решив, что мне будет намного легче его не видеть, я снова стала смотреть на свои руки, -- Тогда мама впервые разрешила пригласить друзей, и мы веселились до упаду. Вечером, после праздника, последней уходила моя лучшая подруга, и я вызвалась ее провожать, а так как пройти надо было всего 300 метров, взрослые с нами не пошли.

Мы шли, веселились. Мы с Ольгой понимали друг друга с полуслова. Я очень ее любила.

По пути нам встретились четверо абсолютно пьяных молодых мужчин. Они были абсолютно невменяемыми. Естественно, мы отбивались. Мы били всюду, куда только могли попасть, но этого оказалось слишком мало. Что мы две четырнадцатилетних девчонки могли против них сделать? Они уволокли нас в подворотню, конечно, зажимая нам рты. Все наши попытки вырваться только еще больше разозлили их и раззадорили. Они играли с нами как с загнанными животными. Конечно, они сделали все что захотели.

Я всегда была сильной девочкой и отбивалась, конечно, дольше и сильнее. Одному из них, который меня удерживал, я прокусила руку и частично вырвала кусок мяса. Понятное дело, ему это не понравилось, и он ударил меня чем-то очень тупым и тяжелым по голове. Я потеряла сознание. Впоследствии врачи сказали, что возможно именно этот удар и спас мне жизнь.

Утром я очнулась на свалке бытовых отходов, приваленная изрядным количеством мусора, а рядом лежала моя подруга. Ее стеклянные безжизненные глаза смотрели на меня. Как я это поняла и как выбиралась оттуда, я помню как во сне. Помню только, что ноги мои вообще не двигались, и я ползла на локтях.

Ольга скончалась от болевого шока. Если бы я тогда не потеряла сознание, мог бы последовать за ней.

Через две недели комы я проснулась в больнице. Оказалось, что у меня огромное количество травм (даже и не перечислить). И как с ними я выжила, никто из врачей не знает. Все говорили, что это чудо.

Меня пичкали лекарствами и различными лечебными процедурами. Параллельно со мной работал психолог. Сразу, как только мое тело пришло в более или менее потребный вид меня отправили в психиатрическую лечебницу, где я провела неделю.

Этих уродов так и не нашли. Я ведь толком никого из них не запомнила, мне не до их лиц было.

Поэтому со мной психологи и работали так тщательно, чтоб я не боялась выходить на улицу. Но еще какое-то время я закатывала истерику при каждом появлении мужчины и не важно, какого он возраста был. Со временем это, конечно, прошло, но появилось другое - я начала изучать боевые искусства, чтоб больше ни один поддонок не мог ко мне и пальцем прикоснуться.

Когда мой ажиотаж поубавился, мама отправила меня на танцы, чтоб я снова училась находить общий язык с противоположным полом. Там у меня впервые появился друг парень, точнее целых два. Мой партнер по танцам мог прямо во время танца рассказывать истории о разных странах, их традициях, -- впервые за весь мой рассказ я подняла глаза на Габриеля.

Оказалось, что он уже не стоит возле окна, а сидит рядом со мной и внимательно за мной наблюдает. Глаза его были полны боли, будто он только что все это пережил вместе со мной, а не просто слушал. Габриель протянул ко мне руки, и я буквально бросилась в его объятья. Вот здесь я уже расплакалась.

Он молчал и нежно гладил меня по голове. Я достаточно быстро взяла себя в руки. Я просто не могла в его объятьях думать о тех событиях. Я осторожно поднялась с его плеча и заглянула в глаза. В них было столько сожаления, сочувствия и понимания, что я нахмурилась.

-- Ты как себя чувствуешь? Тебе плохо? - забеспокоилась я, ведь он уже долго здесь со мной, -- Тебя, наверное, мучает нестерпимая жажда?

-- Нет. Со мной все нормально. Просто я не ожидал такой страшной истории. Бедная ты моя! - он готов был расплакаться, но, похоже, что не мог.

-- Ты не умеешь плакать? - вдруг спросила я.

-- Нет. Вампирское тело не способно плакать, потеть, болеть, спать, изменяться, - равнодушно ответил он.

Я, молча, продолжала на него смотреть. А он ушел в себя. Потом он резко взглянул мне в глаза.

-- Знаешь, с Эшли произошла похожая история, но ей тогда было уже восемнадцать, а тебе ... -- он закрыл глаза.

Электрический разряд прошел по всей комнате. Я каждой клеточкой тела ощущала его боль. Он переживал мою историю как свою, тогда я задумалась, а стоит ли его травмировать дальше и рассказывать, что со мной случилось позже? Он глубоко вздохнул и посмотрел на меня.

-- Теперь я понимаю, за что ты не любишь мужчин, и почему у тебя никого не было. Но почему МНЕ ты сделала исключение? - удивленно спросил он.

-- Не знаю! Может быть, уже пережила все это. А скорее всего...я влюбилась в тебя с первого взгляда, но не поняла этого сразу, - робко призналась я, опустив голову.

Он взял меня за подбородок, заглянул в глаза и сказал: "я тебя люблю". Потом слегка коснулся моих губ своими, отстранился и добавил: "больше жизни". Молния прошла через мои губы до самых кончиков пальцев, волос, и достигла всех уголочков моего тела. Бабочки поднялись в животе, запорхали и вырвались наружу с первым следующим дыханием. Я зачарованно смотрела на него, а он улыбался.

-- Я думаю, ты переутомилась и тебе пора спать! - прошептал он.

У меня на глаза снова навернулись слезы. Мне так не хотелось, чтоб он уходил. Но я знала, что это невозможно - ему тяжело.

-- Да, конечно, иди! - со вздохом проговорила я.

-- Не огорчайся! Утром я за тобой заеду! - он вновь мило, но тоже грустно улыбнулся и исчез.

Как ни странно я сразу уснула. Проснулась в хорошем настроении. Мне стало немного легче, когда я ему рассказала свою историю. Надеюсь, ему хватило ночи ее осмыслить и пережить?

-- Тебя снова повезет в школу твой парень? Может, все же представишь нас, дочка? - спросил отец за завтраком.

-- С чего ты взял, что меня возит мой парень? - удивилась я.

-- Ну, как-то же на нашей кухне появляются цветы каждое утро! - посмеялся отец. Да, в отсутствии логики его не упрекнешь.

-- Хорошо. Прямо сейчас и представлю. Но папа давай без наставлений! Договорились? Только знакомство. Послезавтра у нас бал и в связи с этим куча дел.

-- Хорошо-хорошо! - согласился отец, поднимая руки. По-моему он на все готов, чтоб подружиться со мной. Я усмехнулась, но твердо прошла к выходу.

Когда я вышла из дома "БМВ" уже стоял на подъездной дороге. Габриель ждал меня внутри, но сразу вышел, увидев рядом со мной отца. Я нервничала: прикусывала губы, смотрела в пол, теребила в руках сумку. Габриель твердо прошел по дорожке к нам, поняв, что происходит.

-- Здравствуйте мистер Миррен! - вежливо поздоровался Габриель, слегка кивнув отцу.

-- Здравствуйте молодой человек! - также вежливо поприветствовал его отец.

-- Папа, это мой парень Габриель Турнен! Габриель, это мой папа Том Миррен! - представила их друг другу я.

-- Рад нашему знакомству! - отец оценивающе посмотрел на Габриеля и тот чуть кашлянул.

-- Взаимно, мистер Миррен! - проговорил Габриель и взял у меня сумку.

-- Боюсь, что нам пора! Пока, пап! - сказала я и быстро ретировалась. Габриель же зажимал рот от смеха.

-- Да-да! Бегите! - ответил отец, усмехнувшись. О чем он только подумал?

И хотя сегодня машина выглядела не менее впечатляюще, я так на нее не отреагировала. Я залезла в машину, не понимая такой реакции. Он же сам предлагал их познакомить! Что в этом смешного?

-- Что случилось? - в недоумении спросила я Габриеля.

-- Ничего особенного. Просто такого спонтанного знакомства я не ожидал! -- немного нервно ответил он.

-- Ой, ну я не знаю, как это делается. Папа предложил вас представить. Ну, вот я и...

-- Да все нормально. Просто неожиданно!

Мы немного посмеялись. До самой школы мы ехали молча. Это уже у нас входит в привычку.Он тихо проводил меня на первый урок, а потом опять ждал меня у двери.

-- Привет! - улыбнулась я.

-- Привет!

-- Можно вопрос?

-- Конечно!

Я колебалась! Но любопытство пересилило.

-- А у тебя девушки были?

-- Мда... Ну и вопросы у тебя.

-- Ты же меня спрашивал! - возмутилась я.

-- Но ты человек, а я...

-- Но ты же был человеком! Тебе уже было почти восемнадцать. А если я не ошибаюсь, тогда в этом возрасте уже женились!

-- А ты осведомленная! Да, тогда действительно уже женились. Но происходило это по договору родителей. И зачастую будущие молодожены даже знакомы друг с другом не были. А до свадьбы ни-ни!!! Не то, что сейчас! Другое время - другие нравы! - посмеивался Габриель.

До следующего кабинета мы шли в абсолютной тишине. Остановившись, Габриель нежно поцеловал меня в лоб и ушел.

-- Боже, вот ты везучая! - восклицала Синди.

-- С чего это ты взяла? - не поняла я к чему это она.

-- Такой парень тебе достался. Красивый, умный, богатый!!! Линдси просто вся ядом изошла.

-- Да! - согласилась я. Зачем отрицать очевидное? - А что с Линдси? Мы вроде бы уже все выяснили? - спрашивала я, вспоминая нашу небольшую перепалку.

-- Да вы-то все выяснили, но если что у вас не получится, она своего не упустит. Уверенна, что она готова сделать тебе подлянку в любой момент!

-- С чего ты взяла? Ну, злиться она и злиться. Мне-то до нее какое дело?

-- Тебе до нее может быть и нет, а вот она затаила злобу. Знаешь, когда Крис ее бросил, она долго еще пыталась его унизить, -- рассказывала подруга.

-- Неужели, она что-то сделала? - удивилась я. Мало ли, сколько завистливых людей существует, но что гадости делать!

-- Да. Она раздолбала его предыдущую машину.

-- Что она сделала? - не верила я своим ушам, -- ей хватило совести на такое?

-- Ей даже хватило ума, чтоб полить его машину сладким сиропом и рассыпать пшено. Ты просто не представляешь, что там было. Он несколько часов отгонял птиц, поливая машину водой. В итоге машина превратилась в металлолом. Ужас просто!

-- И она еще жива после такого? - воскликнула я. Для парня же машина почти главная драгоценность в жизни, а она так. Я бы убила!

-- Жива как видишь. Она в школу не ходила неделю, скрывалась от него. Парни его ели удержали. Он действительно был готов ее разорвать. Так что смотри! Она может!!!

-- Ладно, учту!

Ленч был для меня мучением. Все друзья трещали за столиком, обсуждая учителей и задания, а я ждала окончания занятий. Весь ленч я наблюдала как грациозно Габриель обслуживает столики, тоже поглядывая на меня и немного грустно улыбаясь. В этот момент я чувствовала себя не только садисткой, но мазахисткой. Это ж надо было догадаться настоять, чтоб он вернулся на работу. Теперь мы оба мучаемся!!!

В итоге, я ничего не смогла съесть. Оставшиеся два урока прошли долго и очень утомительно. Единственным хорошим моментов в данной ситуации было то, что последней была физкультура, которая традиционно проходила у меня легко. Но время ожидания встречи продлевало даже ее.

Наконец, прозвенел звонок и я бросилась в раздевалку. Конечно же, Габриель уже ждал меня у двери. Он улыбнулся и поцеловал меня снова в лоб. И хотя это был скромный поцелуй, мне было невероятно приятно. По всему телу разлилось нежное блаженство. И даже злобные взгляды Криса и Линдси не смогли этого испортить.

Мы молча, просто наслаждаясь близостью друг друга, прошли в кафе за наш столик. Габриель набрал кучу еды.

-- Я заметил, что ты сегодня почти не поела за ленчем, -- проговорил Габриель, ставя на столик целый поднос с едой. Я не стала возражать и принялась за еду. Он же опять тихо наблюдал.

-- Ты сегодня такая голодная! - усмехнувшись, прокомментировал Габриель.

-- Бывает! - ответила я, жуя пиццу.

-- Ты так и не сказала мне, когда у тебя день рождения.

-- 13 ноября было восемнадцать! А что? - удивилась я такому вопросу.

-- Ничего. Просто хочу точно представить, когда это было. Ведь твоя история началась в твое четырнадцатилетие?

-- Да.

-- Стоп! - закричал Габриель, -- 13 ноября этого года ты спасла мальчика!

-- Да.

-- Но ты в тот день выглядела как-то странно. Вся в черном, будто в трауре, и никто не поздравил тебя. И ты никому ничего не сказала. Почему?

-- А ты еще не догадался? Этот день испортил мне всю жизнь! Я больше никогда его не отмечала, а скорее устраивала траур. В свой день рождения я обычно поминаю подругу. Поэтому так и выгляжу. А спасла мальчика чисто случайно!

Еще какое-то время Габриель молчал. Я наконец разделалась с едой и стала просто медленно, ни куда не торопясь, пить чай.

-- Знаешь, тут есть такая идея. Раз уж ты меня познакомила с отцом, то и я хочу тебя познакомить с семьей!

-- Что? - я аж поперхнулась, выпучив на него глаза.

-- Я приглашаю тебя в гости к нам! - по слогам произнес он, как для слабоумных, -- неужели боишься?

-- Еще как! А вдруг я им не понравлюсь? Ты-то моему отцу уже заочно нравился! А я?

-- Как это заочно? Ты с ним обо мне разговаривала?

-- Ну, да. Он спрашивал, с кем я встречаюсь. Я и сказала. Он видел тебя раньше, поэтому уже знал, кого ждать! - объяснила я.

-- Ну, и мои тебя видели! Что ты так испугалась? Или один вампир не страшно, а вот сразу пять уже не очень? - с явным сомнением спросил он.

-- Я не про это. Из предыдущих разговоров я поняла, что они не одобряют твой выбор!

-- Все будет нормально! Они сами это предложили!

-- Шутишь?

-- Почему? Я вполне серьезно!

-- Когда?

-- Выбирай!

-- Воскресенье.

-- Почему не сегодня вечером?

-- Потому что я себе тоже хочу портрет, но только твой. Сразу предупреждаю, отвертеться не получится!

-- Зачем тебе это? - насупился Габриель.

-- Хочу! Это не честно. У тебя есть мой портрет, а у меня твоего нет.

-- Ну, тогда я с огромным удовольствием буду тебе позировать! - смеялся он. Габриель даже не стал скрывать, что издевается.

-- Издеваешься! - обиженно проговорила я.

-- Да! Я не хочу рисовать себя! Мне нравиться рисовать тебя! Ты согласишься мне позировать? - прищурившись, спрашивал Габриель. Он явно что-то затеял. Я же хорошенько обдумывала его предложение.

-- Согласна, но с условием! - придумала я.

-- Каким?

-- Во-первых, ты все-таки приносишь мне свой портрет. Во-вторых, ты рисуешь меня в платье твоего времени! Хочу увидеть, как должна была выглядеть твоя настоящая избранница!

-- Ты моя настоящая избранница! И никакой больше нет, не было и не будет!

-- Сказала же, хочу! - настаивала я, -- А первое значит, тебя не смущает?

-- Нет. у меня есть автопортрет. Найти надо.

-- Значит, договорились? Сегодня ты меня рисуешь в наряде твоего времени? - мне просто нужно было услышать его согласие.

-- Хорошо. Тебе когда надо быть дома?

-- Не знаю. А ты торопишься? - удивилась я.

-- Ну, ты мне задала задачку! Время понадобиться, -- посмеивался он, вставая.

На стоянку мы шли, взявшись за руки, и слова нам были не нужны. Теперь я знаю, что такое любовь и счастье! До дома мы ехали молча. Я никак не могла понять, что же у него может занять много времени?

-- Чего вы так быстро сбежали? - спросил меня отец за ужином.

-- Во-первых, он был не готов к знакомству, во-вторых, мы с тобой заговорились за завтраком. Мы с Габриелем действительно опаздывали, а ОН у меня пунктуальный! - а вот это уже было правдой. Пунктуальности ему не занимать.

Больше вопросов отец не задавал. Наверное, я слишком резко ответила. Переживет!

Габриель был в моей комнате как часы. Я потупилась, смотря на пакет в его руках и уже знакомый мне мольберт. От его зоркого взгляда это не укрылось.

-- Ты передумала? - усмехнулся он.

-- Нет, конечно. А что у тебя в пакете? - осторожно поинтересовалась я. Даже не знаю, что я ожидала увидеть в нем.

-- Ну, ты же хотела платье моего времени, -- спокойно говорил он, устанавливая возле окна мольберт, -- Одевай! - добавил Габриель, протягивая мне пакет.

Я дрожащими руками взяла пакет и начала вынимать то чудо, которое он содержал. Целлофан упал на пол, а в моих руках осталось невообразимой красоты платье. Несколько слоев хлопка и шелка, обшитые воздушными белоснежными кружевами. Хлопок был только внутри, прилегал к телу. Сверху же было чудесное сочетание небесно-голубого и золотисто-жемчужного шелка.

Такой красоты я еще никогда не видела! У меня даже слов описать мое состояние в тот момент не хватало. Дыхание перехватило, а руки тряслись.

Вдруг я поняла, что не могу одеть ТАКОЕ! Я замотала головой.

-- Что? Что-то не так? Тебе не нравиться? - удивился Габриель. Я пересилила себя и подняла на него глаза. Как он вообще мог подумать, что такая красота может мне не понравится?

-- Я не могу испортить такую красоту! - пролепетала я.

-- Ты прекрасна! И не одежда украшает человека, а человек одежду! Так что ты будешь неотразима! Я уверен, что этот портрет будет даже лучше прежнего!

-- Я не могу! - мотала я головой.

-- Я помогу! Разворачивайся! В мое время ни одна дама не могла надеть платье без помощи, -- посмеивался он.

Он очень нежно забрал его из моих рук. Другой рукой он приподнял мой подбородок и слегка коснулся моих губ своими. Я закрыла глаза, пропуская сквозь себя все ощущения, даже двигаться не стала, просто наслаждаясь этим мгновеньем. Пару секунд спустя он отстранился, а еще через мгновенье обнял за плечи. Я открыла глаза, но его передо мною не было.

-- Тебе нужно снять кофту, как минимум. Я отвернусь, -- говорил он, аккуратно складывая у меня под ногами платье. В итоге оно превратилось в солнышко с небесными прожилками. Я сразу поняла, что мне предстоит встать в центр этого солнышка, чтобы потом просто поднять его на себя.

Я верила ему безгранично, поэтому даже поворачиваться не стала. Я осторожно сняла свою домашнюю кофту бежевого цвета, встала в центр платья и закрыла глаза. Шорты я трогать не стала, поскольку из-под этого платья видно их не будет!

-- Я готова, -- проговорила я, уверенная, что он действительно отвернулся или хотя бы закрыл глаза. И тут у меня возник вопрос: а если бы он не стал отворачиваться, неужели, я бы не разделась? Боже, я почувствовала себя совратительницей невинного создания. Я поняла, что была бы вполне не против его открытых глаз!

Нежные холодные руки, почти не прикасаясь к моей коже, очень аккуратно надели платье.

-- Ваши ручки мисс, -- проговорил Габриель, мурлыкая. Я продела руки в воздушные рукавчики.

-- Держи.

Его божественные руки держали платье на моей талии. Мне так захотелось к нему прикоснуться. Я положила свои руки прямо поверх его. На какое-то короткое мгновение я держала его в руках. Я повернула голову вполоборота. Наши лица были так близко, что я чувствовала как он задержал дыхание. Я сглотнула.

-- Я завяжу корсет, -- очень тихо проговорил он, вытаскивая руки. Я снова отвернулась. В моей жизни это был самый эротический момент! Мне было безумно хорошо. Я парила, не замечая ничего вокруг, включая время.

Зачем думать о времени, когда с тобой рядом любящий и любимый мужчина? Глупо!

В полностью надетом по всем правилам платье я очень аккуратно и медленно легла на кровать. Габриель отошел к окну и принялся за работу. Я не двигалась. Даже дышать не хотелось, чтобы не испортить такой момент. Внутри было чувство, что это всего лишь мой сон, я вот-вот проснусь, и все это растает как дым.

Наблюдать за тем как Габриель работает было одним удовольствием. Его лицо было абсолютно сосредоточенно, а руки двигались с огромной скоростью. Я же видела только смутные размытые очертания рук. Все мое тело было наполнено нежностью и любовью к нему.

-- Готово! - проговорил Габриель, вставая из-за мольберта, -- Да, ты у меня спишь! - воскликнул он.

-- Нет-нет. Я в порядке! - сопротивлялась я, стряхивая с себя дрему. Я тоже стала вставать, но чуть покачнулась.

-- Я вижу! - посмеялся Габриель, -- Давай, я помогу!

Он снова обошел меня и стал развязывать шнуровку корсета. Только сейчас я поняла, что мое тело онемело. И как раньше женщины носили это ужас постоянно?

-- Держи, -- снова сказал он, когда все развязал, -- Я отвернусь. Одевайся.

Я снова пытаюсь взять его за руки, но он отпускает платье раньше. Прямо из моих рук оно падает. Нежнейший шелк этого платья скользит по моим рукам, а я бессовестная даже не пытаюсь его поймать. За меня это успевает сделать Габриель, но уже на полпути к полу. Почти до самой талии платье успело упасть, и Габриель чуть наклонился. Я же вполоборота стояла к нему лицом.

Чуть подрагивая, платье возвращается в положенное положение на теле. Трясущиеся холодные пальцы слегка касаются моих ребер. Габриель чуть наклоняется. Наши лица в паре миллиметрах. Сердце бешено забилось, дыхание практически остановилось, чуть приоткрытые губы пересохли от волнения. Я закрыла глаза.

В одно мгновенье платье падает на пол, ни кем и ни чем не поддерживаемое. Я открываю глаза, понимая, что стою посреди своей комнаты абсолютно одна.

Я даже не знаю как описать ту бурю эмоций, которая охватила меня в тот момент. Именно он войдет в мою жизнь как самый огромный облом!!!

Я некоторое время еще вот так стояла столбом. Потом переступила эту красоту на полу, натянула свою кофту и упала на кровать. В тот момент я даже забыла о мольберте с моим портретом.

Я проснулась с криком посреди ночи. На меня смотрят полные скорби черные глаза.

-- Прости. Я не хотел тебя разбудить! - прошептал Габриель, гладя меня по голове. Я даже не знала, что ему сказать.

-- Почему ты сбежал? - проговорила я.

-- А что ты от меня ждала? Прости, я разочаровал тебя, но это опасно! - говорил он голосом полным боли. Мне даже стало его жаль. Он боится ко мне прикоснуться. Боится сделать мне больно, но без нее никак не выходит.

-- Все нормально! Это ты меня прости. Я так сильно осложняю твою жизнь!

-- Вира, ты хоть понимаешь, что говоришь? Ты самое лучшее и прекрасное, что есть только в моей никчемной жизни! До тебя я не жил. И без тебя не смогу!!! - он был готов разрыдаться, если бы только мог.

-- Но я причиняю тебе боль.

-- Это ерунда, по сравнению с тем, что ты рискуешь всей своей жизнью и сутью каждую секунду, находясь со мной рядом.

-- Но... -- попыталась возразить я. Холодный палец коснулся моих губ.

-- Я не хочу больше говорить об этом. Ты смысл в моей жизни! Ты и есть моя жизнь! Я не знаю, как еще можно объяснить тебе мои чувства!

-- Я люблю тебя! - все, что я могла сказать в тот миг.

-- Я люблю тебя! - прошептал он и, поцеловав меня в лоб, добавил, -- Спи! Тебе нужно поспать!

Он улыбнулся своей грустной улыбкой, а я легла на подушку. Почти сразу я уснула.

Вот и наступил последний учебный день в этом году и семестре. Завтра будет бал. Я проснулась в ужасном состоянии, голова трещала невыносимо, но тут же улыбнулась, увидев на стуле у компьютера, Габриеля.

-- Доброе утро! - улыбнулся мне Габриель.

-- Доброе! - прохрипела я.

-- Ты неважно выглядишь! - нежно и очень заботливо проговорил он, садясь со мной рядом и заправляя мои растрепанные волосы за ухо.

-- Ты здесь! Ты не ушел? - радостно осознала я.

-- Как я мог уйти, когда ты в таком состоянии! Моя дорогая девочка, - с горечью проговорил Габриель.

-- Как ты себя чувствуешь? Ты же страдаешь от жажды рядом со мной! - насторожено и обеспокоено сказала я, заглядывая ему в глаза.

-- Чем дольше я рядом с тобой, тем легче мне переносить свою жажду. И кстати, я уже не первую ночь провожу у тебя в комнате, -- с улыбкой проговорил он.

-- Но ты же уходил каждый вечер?

-- Сразу, как только ты засыпала, я возвращался. Надеюсь, ты не обижаешься на меня?

-- Конечно, нет. Если тебе это не причиняет боли то, я только рада. Хотя я сплю очень не спокойно.

-- Да уж! Собирайся, давай! Или ты решила пропустить последний день?

-- Конечно, нет. Сейчас буду готова! - проговорила я, уже вставая с кровати.

Но как только мои ноги коснулись пола, я вспомнила вчерашний вечер.

-- А где платье? - я подняла глаза на окно. Мольберта тоже не было, -- И где мой портрет? - возмутилась я. Как я могла про него забыть?

-- Мой портрет здесь, -- показал он на большой прямоугольный пакет, обернутый бумагой, -- А платье я унес домой. А ты хотела показать платье отцу?

-- При чем здесь папа? - удивилась я, -- Он, что ко мне заглядывал?

-- Да! Он каждое утро заглядывает к тебе в комнату. Между прочим, у тебя отличный отец!

-- Спасибо! Я знаю! - улыбалась я, -- Так, когда я увижу его? - поглядывала я на сверток.

-- В любое удобное время. А сейчас собирайся!!!-- напомнил он мне о времени.

Я бегом спустилась в ванную, почистила зубы, умылась. Также бегом позавтракала.

-- Ты куда бежишь? Где пожар? В последний день захотелось учиться? - усмехнувшись, сказал отец.

-- Сегодня много дел. Завтра бал. Последняя генеральная репетиция! - на бегу ответила я.

-- Ну-ну! Удачи дочка!

Я вылетела на улицу и сильно удивилась, увидев "БМВ" на подъездной дороге.

-- Когда ты успел приехать? - спросила я, залезая в машину.

-- Это одна из моих особенностей! - усмехнулся Габриель, -- Кстати, моя сестра хочет познакомиться с тобой до бала! Например, сегодня после занятий! Как ты на это смотришь?

-- Отлично! Надеюсь, ты дашь нам поболтать без лишних ушей? - почему-то с воодушевлением приняла я эту новость!

-- Кости мне перемывать будите?

-- Ну, не без этого! Я думаю, мы найдем общий язык!

И откуда это у меня появилась такая уверенность. Эшли никогда не проявляла ко мне интерес, тем более благосклонность. После норвежского возле двери стояли Габриель и Эшли.

-- Терпения ей всегда не хватало! - немного виновато произнес Габриель, -- Знакомьтесь! Эшли это Вира! Вира это моя нетерпеливая сестрица Эшли!

-- Очень рада знакомству, а то братец все скрывает тебя и скрывает! - улыбчиво возмущалась Эшли, -- Может, ты нас оставишь? Не бойся, верну в целости и сохранности!

-- Пошути мне еще! - пригрозил Габриель, поцеловал меня в лоб и удалился.

-- У тебя какое сейчас занятие? - дружелюбно спросила Эшли. Дружелюбность была явно наигранная.

-- Тригонометрия. Ты что-то хотела мне сказать? - настороженно спросила я. Мое здравомыслие, временно утерянное, наконец, вернулось!

-- Просто хотела с тобой подружиться! Тебе что-нибудь нужно для бала? Я слышала, что ты спрашивала у подруг корсет. Могу одолжить! Даже подарить могу!

-- Нет, подарить не надо, а вот одолжить можно, - немного смутившись, сказала я.

-- Ну, и хорошо. Я принесу тебе сегодня же! - сказала она, уже уходя.

Видно она так и не решилась сказать мне что-то очень важное. На следующую перемену пришла снова, но уже одна. Здесь я уже задалась вопросом почему!

-- А где Габриель?

-- Дает нам время познакомиться! - не раздумывая, ответила Эшли.

-- Что ты мне хочешь сказать? Говори! Я вижу, что ты сомневаешься! - потребовала я.

-- Я хотела спросить, что вы собираетесь делать дальше?

-- В каком смысле? - откровенно не поняла я.

-- В прямом. Ты же знаешь кто мы.

-- Да, -- спокойно подтвердила я.

-- Ну, и что вас ждет в будущем? Ты хочешь стать одной из нас или остаться человеком? - заглядывая мне в глаза, спросила Эшли.

-- Она останется человеком! - прозвучал злобный голос Габриеля, -- и я это уже вам говорил! Ты обещала не поднимать эту тему!

-- Она сама должна принять решение, а она по твоей милости еще даже не задумывалась! Нам не помешают лишние бойцы!- они почти кричали друг на друга. И некоторые студенты стали на нас оборачиваться!

-- Какие бойцы? Она просто человек, причем здоровый!

-- А ты собираешься ждать, пока она заболеет? Я не думаю, что тебе хватит духа бросить ее! - с вызовом говорила Эшли.

-- Прекратите! Вы забыли, где мы? - принялась разнимать их я.

Они переглянулись, замолчали и стремительно пошли в противоположном от меня направлении. При этом они продолжали ругаться, но теперь на более низких тонах.

Я, опять ничего не понимая, отправилась на урок. Судя по разговору Эшли, я должна выбрать между человеком и вампиром? Меня охватило непонятное сомнение. Почему Габриель не желает делать меня вампиром?

Я вспомнила, как впервые мы встретились с Габриелем. Он привлек мое внимание сразу, еще в кафе, хотя до этого я совершенно не интересовалась парнями как противоположным полом. Потом я вспомнила наши прикосновения - как будто ток пустили под кожей.

Так почему, если мы любим друг друга взаимно, я не могу присоединиться к нему?

Прямо к спортзалу после занятий подошел один только Габриель.

-- Это просила тебе передать Эшли. - сказал Габриель, протягивая мне пакет.

В нем лежал черный корсет.

-- А почему она не сама мне его отдала? Что ты ей наговорил? Зачем ты ее обидел? - возмутилась я.

-- Она сама виновата, и я не хочу говорить об этом! - отрезал Габриель. -- Кстати, сегодня я к тебе вечером не приду.

-- Почему? -- Такое известие меня ошеломило.

-- После репетиции мы с Джанет уезжаем.

-- Ясно, -- разочарованно проговорила я. -- Куда вы уезжаете? -- как можно равнодушнее спросила я.

-- На охоту, -- последовал естественный и прямой ответ. -- Если завтра я собираюсь пойти с тобой на бал, следует принять повышенные меры безопасности. -- Его лицо помрачнело.

-- Почему ты едешь именно с Джанет?

-- Она самая... убедительная.

Я просто кивнула, вспомнив рассказ о способностях Джанет. Видимо, ему так будет легче. Габриель проводил меня до актового зала и ушел, слегка коснувшись моих губ своими. Такого он еще никогда себе не позволял в школе. Во мне затеплилась надежда, что он перетерпел свою жажду по отношению ко мне и теперь становиться смелее!

Габриель сразу же уехал. Я не знала, как прожить эти сутки без него.

Наша группа собралась в полном составе. Мы окончательно отрепетировали те четыре песни, которые решили играть на балу.

Ребята предложили перевезти инструменты в клуб и настроить. Мы так и поступили. Но вот отвертеться от украшения хотя бы сцены нам не удалось. В общем, привез домой меня Квин уже под вечер, чему был очень рад. Я не перестаю удивляться, как после того, как я начала встречаться с Габриелем, он еще на что-то надеется.

Единственной моей отдушиной стал разговор по телефону с мамой. Она все расспрашивала, как у меня дела в школе, но в основном восторгалась тем, что я завела парня.

-- Дорогая, а насколько откровенные у вас отношения? Ты ему рассказала о своем прошлом или предпочла умолчать? Не каждый парень примет такую информацию! - напутствовала мама.

-- Да. Я рассказала ему почти все, кроме своих обретенных способностей, но и о них я собираюсь рассказать. Просто информацию надо давать порциями, так она усваивается лучше, ты сама мне так говорила, -- спокойно ответила я.

-- И как он воспринял это?

-- Плохо мам. Он плакал, когда я рассказывала. Он принял мою историю как свою. Но он уже отошел от моего рассказа. Мы с Габриелем завтра идем на рождественский бал! Кстати, то мое голубое платье ты положила в мой чемодан?

-- Да! - весело ответила мама, -- я же была права, оно тебе пригодилось! Я так рада за тебя дочка! Может быть, вы приедете на новогодние каникулы к нам? Мы и познакомимся! - лукаво спросила мама.

Представляю, какие фантазии сейчас появились у мамы: свадьба, внуки. Жаль, что этому не бывать!

-- Я не знаю мам. Я подумаю. Кстати, в воскресенье он поведет меня знакомиться со своими родителями. Я так волнуюсь!

-- Ой, ну это вполне нормально! Значит, он очень серьезно к тебе относится. Значит все выходные, ты занята? - мама ликовала!

-- Да. Я поговорю на счет твоего предложения с Габриелем и папой, а в понедельник тебе дам ответ. Хорошо?

-- Хорошо. Буду ждать твоего согласия!

Всю ночь мне снился Габриель, но какой-то странный: мутный, не четкий. То мы стоим на какой-то очень красивой поляне, обнимаясь, то вдруг он растворяется как дым, и я остаюсь одна на тротуаре. Но встала я вполне выспавшейся.

Глава 7.

Рождественский бал.

Утро я встретила полная оптимизма и надежд. В буквальном смысле, сползая с кровати, я заметила стоящий у стены бумажный пакет. Я не могла не посмотреть его.

С огромным нетерпением я разорвала бумагу. Моему взору предстала волшебная картина. В огромной светлой комнате, на стенах которой висит множество различных картин, сидит за мольбертом на большом резном дубовом стуле ни кто иной, как Габриель. Но он не настолько бледен как сейчас. На его щеках небольшой румянец. Глаза не черные, а небесно голубые. Те же светлые растрепанные волосы. Его лицо сконцентрировано на работе. Каждая черта его лица, каждый изгиб были настолько реалистичны, что казалось его небесные глаза сейчас вдруг повернуться ко мне, рука опустит кисть, а лицо озарит улыбка. Казалось, что вот-вот он встанет и начнет расхаживать по комнате. Настолько он казался живым и реальным. Он прекрасен!

Я сразу поняла, что он рисовал себя человеком. Ему очень хотелось помнить себя таким, а скорее всего быть таким!

Я еще некоторое время держала в руках этот шедевр, наслаждаясь. Но вот меня позвал отец, и я была вынуждена оставить картину.

-- Папа, а ты мне не забьешь гвоздь в стену над компьютером? - спросила я отца за завтраком.

-- Тебе зачем? - удивился папа.

-- Я хочу повесить туда кое-что! - намекнула я.

-- Тебе прямо сейчас?

-- Желательно! - не стала я скрывать своего нетерпения.

Папа, конечно же, удивился такому рвению, но уже через минут двадцать гвоздь торчал в стене моей комнаты. Когда отец вышел, я подняла портрет и повесила его на выбранное место. Я была собой довольна!!!

Сразу после обеда, я стала собираться. Самое сложное как всегда прическа. Сама ее придумала, сама и сделаю. У меня все должно получиться!

Я около часа промучилась, заплетая косой колосок. По моей задумке он должен был проходить ото лба вдоль правой стороны лица до основания шеи. Остальную часть волос я накрутила в пружинки и закрепила прическу лаком. Легкий макияж и абсолютно никакой бижутерии. У меня было два костюма: один для выступления, другой для танцев.

Половина пятого я оделась в костюм для выступления и куртку, которая полностью закрывала мой наряд. Я вышла из дома. На пороге уже стоял Габриель, как всегда великолепен. Группа собиралась в клубе к пяти, чтоб успеть все приготовления.

Бал проводился в местном клубе, который использовался только учебными заведениями для проведения таких мероприятий. Он был построен еще до рождения моего отца, поэтому его берегут, другого-то нет. Клуб находился на окраине города. Хотя надо сказать выглядел он хорошо.

Мы прошли по широким каменным ступеням на высокий порог. Через тяжелые деревянные резные двери мы попали в достаточно просторный холл. Стены холла были раскрашены так, что тебе кажется будто ты находишься в середине какого-то водоема, а вокруг лес. На каждой из стен изображены одни и те же деревья, но в разное время года. Впереди нас было лето: зеленые деревья, густая трава и море цветов. По правую руку от нас весна: те же деревья, но еще пока только с почками, трава только начинает прорастать, кое-где еще даже есть еще снег и уже появляются подснежники. По левую руку от нас осень: льет дождь, листья на деревьях какие остались уже желтые и красные, остальные листья ровным ковром покрывают землю. Ну, а сзади нас зима: ветви деревьев клонятся к земле от огромных снежных шапок, всю землю укрыл толстый слой белоснежного снега, а берег пруда покрыт льдом. Пол в холле выложен голубой плиткой с легкой рябью, чтоб создавалось впечатление, будто стоишь на воде. Это помещение явно не ремонтировали со дня основания, но видно, что реставрировали, хотя и не очень умело. При всем этом великолепии на стенах висело восемь зеркал и возле каждого по два крючка, наверное, для дамских сумочек.

Из холла вели две двери в гардеробную и танцзал. Мы вошли в гардеробную. Ничего особенного: стеновые панели, кафель на полу, гипсокартонная перегородка с окошком для приема одежды. Мы сдали верхнюю одежду, а вот со своей сумкой расставаться я отказалась, в ней лежало мое платье для танцев. Габриель смотрел на меня с восхищением, и я отвечала ему тем же взглядом. На нем были классические черные брюки со стрелками и атласная нежно-голубая рубашка. Он был прекрасен, хотя он прекрасен в любой одежде!

На мне были высокие сапоги, полностью закрывающие колена, черная кожаная мини юбка, оставшаяся еще с давних времен, когда я водилась с байкерами, простая классическая приталенная белая рубашка, а сверху черный лаковый корсет, который мне одолжила Эшли.

-- Потрясающе выглядишь! - наконец проговорил Габриель, не сводя с меня глаз.

-- А ты как всегда - великолепен! Мне с тобой не соревноваться! - усмехнулась я.

-- Ты бы предупредила, в чем собралась, а то мы как--то не смотримся!

-- Хочешь сказать, ты бы оделся в таком стиле? - с сомнением и улыбкой спросила я.

-- Ну, я бы попробовал найти что--то подобное.

-- Не переживай ты так! Это только для выступления. А для танцев я переоденусь! - поспешила успокоить я его.

-- Серьезно? Так вот что ты так тщательно оберегаешь в сумке от меня!

-- Да! Пошли?

Прямо из гардероба мы вошли за кулисы, а из них на сцену. Тут даже была своего рода гримерная, но только одна. В ней я и оставила свое платье. Хорошо хоть не придется переодеваться в туалете.

Вся сцена была облеплена снежинками различных форм и размеров. Инструменты мы привезли и настроили еще вчера, но уже без Габриеля.

Здесь уже мы встретились с Квином и Йорком. Они, кстати, тоже выглядели очень импозантно, ну, в сравнении с их обычным видом. Мы еще раз проиграли все песни. Йорк посмеялся, что от нашей музыки шарики будут лопаться.

Потолок и стены украшали тысячи шариков разнообразных форм, размеров и цветов. А в центре зала стояла огромная украшенная елка, переливающаяся всеми цветами. А со всех сторон к ней сходились гирлянды. Считай, светомузыка обеспечена. Смотрелось все это очень романтично.

К шести часам собралась вся школа, и на сцену вышел директор, произнес свою поздравительную речь и объявил наш выход. Мы завели публику на полную катушку. Некоторые в зале даже поднимали руки и визжали. Мы были счастливы, что нам удалось все задуманное. После нашего выступления танцы должны продолжаться до утра, народ уходить не захочет. Сразу после нас на сцену вышел приглашенный из Бергена ди-джей.

На сцену выскочило несколько ребят. Нас стали поздравлять с отличным выступлением. Больше всего меня удивило присутствие Линдси.

-- Привет! - мурлыкала она, а меня воротило от ее голоса. Мне не понравилось такое внимание. Не к добру это!

-- Мне так понравилось ваше выступление, -- она как специально говорила очень медленно. При этом я стояла спиной к кулисам. Здесь явно что-то не так! Но что?

-- Слушай, Линдси! Мы с тобой не подруги, и не надо мне зубы заговаривать! Что тебе от меня надо? - прервала я ее.

-- Ой, какие мы агрессивные. Просто вышла поздравить! И как это тебя Габриель терпит? Такую хамку!!! - высказалась она и, развернувшись, ушла. Я стояла, не понимая, что это было. Тут ко мне подлетели Йорк и Квин, все восторженные выступлением. Я мгновенно переключилась на них. Пять минут, и я совершенно забыла о Линдси.

-- А тебя тоже ждут, -- вдруг намекнул Квин. Я глянула на Габриеля, ждущего меня в зале. Он мне улыбался, и я отвечала ему тем же.

Я побежала в гримерную переодеваться, Габриель продолжал терпеливо ждать меня у сцены. Я вытащила из пакета свое платье, проверила не помялось ли оно и быстро надела.

Переодевшись, я оценила свой внешний вид в зеркале. "Да, выгляжу я хорошо" -- сделала я вывод. Нежно--голубое атласное платье по фигуре свободно струилось до пола. Держалось оно на одном левом плече, на котором располагалась небольшая голубая, более насыщенная роза. На юбке впереди с правой стороны имелся разрез, доходящий почти до бедра. От самой розы по диагонали до разреза и вдоль него с уширением к подолу располагались мелкие серебристо--голубые блестки.

Остался последний штрих - туфли. С обувью я не стала заморачиваться и решила надеть классические лодочки. Туфли стояли прямо под ногами возле пакета. В тот момент я даже не задумалась над тем, что не вытаскивала их заранее. Не подумав ни о какой осторожности, я спокойно сунула ноги в туфли. Резкая сильная острая боль пронзила ступню. Хорошо, что я успела обуть только правую ногу, но и от этого легче не становилось. Я прямо в вечернем платье рухнула на стул. Благо он оказался в нескольких сантиметрах. Очень осторожно, чтобы не сделать еще хуже, чуть подвывая, я стала снимать ее.

Моим глазам предстала ужасная картина. Вся ступня была в мелких осколках стекла.

-- А-а-а! - взвыла я, понимая, как легко меня обвели вокруг пальца эти "милые" девочки! Пока Линдси заговаривала мне зубы, кто-то из ее приспешниц насыпал мне стекла. И я тоже хороша! Ведь заподозрила не ладное!!!

Я злилась сама на себя! Как я могла так лохонуться???

Очень медленно и равномерно я стала вынимать осколки из ноги. Как же полезны сейчас оказались мои способности. Я сконцентрировалась, и большая часть осколков осыпалась на пол. Еще раз, и еще. Все осколки убраны. Я вытащила из сумки влажную салфетку и протерла ступню. Осталось малость - заживить раны. Но и в этом у меня не было проблем.

Спустя три минуты мои ноги были в полном порядке, но вот туфли спасти не удастся. Что же делать? Решение пришло само по себе.

Собравшись с духом, я спустилась на танцпол, где меня дожидался Габриель. Я скромно ему улыбнулась, чем похоже добила. У него в прямом смысле отвисла челюсть. Я крутанулась на месте. Клешеная юбка тут же образовала колокольчик и открыла мой разрез во всей красе.

-- Ну как? - лукаво спросила я. У него все было написано на лице.

-- Слов нет! Ты ... восхитительна!!! Ты богиня! - наконец обрел дар речи мой Габриель. Но вдруг он сузил глаза и усмехнулся.

-- Что-то не так? -- Я нервно оглядывала себя, боясь, что он заметил отсутствие на ногах обуви. Но видимо, он просто был в шоке.

-- Мы два сапога пара, -- снова засмеялся Габриель, и я поняла, про что он. На нем такого же материала и оттенка голубого рубашка. Почувствовав укол зависти, я невесело усмехнулась: ну как можно быть таким красивым?

Не далеко от сцены я заметила очень удивленную Линдси. Странно, но в присутствии Габриеля мне даже не захотелось на нее злиться. Я решила просто съязвить. Я слегка приподняла платье, показывая здоровые голые ноги. На ее лице читалось откровенное бешенство. Я же просто мило улыбнулась ей. Больше обращать на нее внимание мне не хотелось.

Мы прошли в зал, там я заметила Эшли с Робертом. Музыка надо сказать была хорошая. И тут заиграл вальс. Габриель меня буквально подхватил и закружил в невероятно нежном танце. Все расступились. Я заметила краем глаза, что с нами рядом танцует еще одна пара. Конечно, это были Эшли и Роберт. Больше никто не решался пойти танцевать. Если б я была не с Габриелем, я бы тоже не пошла. Не хотелось казаться замарашкой на фоне Эшли с Робертом. Но мы с Габриелем танцевали ничуть не хуже.

-- Может быть, я покажусь тебе совсем не скромной, но неужели это недостаточно подходящий момент для первого поцелуя? - спросила я во время танца, добавив, -- И народу много!

Нет, я не стремилась выставить это на показ, просто на людях он никогда не поддаться своей жажде! Голова еще пока на плечах!

Я надеялась, что он тоже оценит преимущества этого момента. Сначала его лицо скисло, но потом будто глядя куда--то вдаль, он расплылся в улыбке.

-- Может быть, позже? - заигрывающее прошептал он мне на ухо. Я не совсем поняла, чем вальс ему не подходит, но спорить не стала. Вальс сменила обычная танцевальная музыка, и вот здесь уже все высыпали на танцпол. Мы тоже отрывались по полной. Примерно через час, а может и больше, с ним рядом я полностью теряю чувство времени, но ненадолго отлучился. Я только собралась уйти к стене, как он уже появился.

Он лукаво улыбнулся, протянул мне руку, и тут же заиграло танго. Мечты сбываются - подумала я. На танцполе снова остались только две пары.

Теперь я точно знала, что такое счастье! Я была не просто на седьмом небе, на двадцатом небе от счастья.

В тот момент во мне была жгучая смесь чувств: любви, нежности, страсти и озорства. Я решила показать ему все, чему меня научили когда--то. Под конец танца я закинула свою правую ногу, которая идеально прошла через разрез и теперь была обнажена, ему на бедро. Его глаза округлились, в них зажегся какой--то огонек, но лицо озарила улыбка. Он схватил меня за обнаженное колено, слегка приподнял, крепко прижимая к себе, и мы прокрутились в таком положении вокруг своей оси. В следующее мгновение он отклонил меня и очень нежно и страстно провел рукой по ноге от колена вверх по бедру до самого окончания разреза платья. Я и так уже горела в его руках, а от таких прикосновений разгораюсь еще сильнее. Вот что такое желание! Я поняла, что хочу его прямо сейчас, но это невозможно. Хотя осознание этого ничуть не убавляло во мне пылкости. От нахлынувшего удовольствия я закрыла глаза и прикусила нижнюю губу.

Одним легким движением он поднял меня обратно, и к моему огромному удивлению и счастью, очень нежно поцеловал. Не просто слегка коснулся губ, как в прошлый раз, а действительно целовал, по--настоящему. Я вспыхнула ярче тысячи факелов. Я ответила на поцелуй, страстно впиваясь в него своими губами. Одна моя рука обхватила его шею, а пальцы другой переплелись с его волосами. Это был мой первый в жизни поцелуй.

В ту же секунду тело Габриеля превратилось в холодную каменную статую, а руки осторожно, но настойчиво меня оттолкнули. Открыв глаза, я увидела его настороженное лицо.

-- Упс! -- выдохнула я.

-- Давай, выйдем на воздух! - сказал он, уже уводя меня из зала.

"Я перегнула палку. Я сделала ему больно", - непрерывно звучало у меня в голове.

Мне вдруг стало самой от себя противно. Как я могла так с ним поступить? Ему и так очень тяжело рядом со мной находиться, а уж поцелуй... Боже, какая же я эгоистка! Но и это самобичевание было ничем в сравнении с той эйфорией, оставшейся от поцелуя. Я просто летела за ним на крыльях любви. И хватит ли мне сил однажды уйти?..

-- Прости! Прости! Прости! - затараторила я, сразу как только мы вышли из клуба. Ветер дул мне в лицо, а значит, мой запах до него не долетал. Габриель глубоко вдохнул, все еще держа меня за руку.

-- Да, уж! Ты, конечно, переборщила, но со мной уже все в норме! Я сильнее, чем думал. - он повернулся и одарил меня своей безупречной улыбкой, без малейшего намека на муку. Мне стало намного легче. Я тоже ему улыбнулась.

-- А насколько ты в норме? Танцевать снова готов? - лукаво спросила я.

Габриель прижал меня к себе и нежно поглаживал по волосам.

-- Давай, мы еще хотя бы одну песню постоим здесь, неугомонная ты моя? - проговорил он мне в волосы, вдыхая их аромат, а затем осторожно добавил, -- Но повторять недавний поступок не будем!

Мы так и протанцевали весь вечер, пока не объявили об окончании. Это был самый счастливый день в моей жизни. Габриель привез меня домой, где прямо на пороге передал отцу, который специально нас ждал. Я внутренне усмехнулась такой заботе со стороны отца, но промолчала. Габриель нежно поцеловал меня в лоб, который вновь вспыхнул под его губами, и тихо пожелал спокойной ночи. Отец ни о чем не спрашивал. Да и о чем можно спрашивать, когда все на лице написано? Улыбка не спадала с моего лица в присутствии Габриеля никогда.

Поднявшись в свою комнату, я просто плюхнулась на кровать прямо в одежде и еще долго прикусывала и облизывала губы, вспоминая наш восхитительный поцелуй. Через какое--то время я все же стала зевать и осознала, что еще не переоделась и не сходила в душ. Волосы портить совсем не хотелось из--за лени и во время не смытого лака. Я и так рядом с Габриелем смотрюсь замарашкой.

Я решительно встала с кровати и направилась в ванную. Там я просидела, наверное, часа два, а когда вышла, уже начинало светать. Я поднялась к себе и завела будильник на 10 утра. Думаю, мне пяти часов вполне хватит, чтоб выспаться.

Воскресенье началось необычно. Папа пожарил яичницу с беконом для нас обоих. Завтрак предстоял необычный.

-- Доброе утро, дочка! Как спалось? - спросил отец, пока я еще спускалась.

-- Доброе утро, папочка! Хорошо спалось, даже ничего не снилось. Можно сказать просто замечательно! - улыбалась я.

-- Смотрю у тебя отличное настроение. Чем собираешься сегодня заняться?

-- Кстати, об этом нам с тобой надо поговорить.

Отец подал завтрак и сел напротив меня за стол.

-- Выкладывай. Что ты там задумала?

-- Ничего особенного. Во-первых, сегодня я иду знакомиться с семьей Турненов. Это не обсуждается. А во-вторых, мама предложила приехать к ней на новогодние каникулы. Как ты на это смотришь?

-- Во сколько ты уедешь и приедешь от Турненов?

-- Габриель заедет за мной в час, а во сколько вернусь, я не знаю. Такие вещи не проводятся по расписанию. Но могу уверить, что до десяти буду дома.

-- Мама по тебе скучает, я понимаю. Против поездки ничего не имею. Но как же ты без своего Габриеля проживешь целые каникулы? - с сомнением спросил отец.

-- Мама пригласила нас обоих. Она очень хочет с ним познакомиться! И сегодня я поговорю с ним на эту тему, - радостно воскликнула я.

-- О!

Остаток завтрака прошел в тишине. Я помыла посуду, кухню, после папиного приготовления завтрака, вытерла везде пыль и пошла одеваться.

Я выглянула в окно и замерла. На улице светило солнце и его свет отражался от снега, слепя глаза. В таком виде даже Сомт становиться красивым.

Без пяти час я спустилась, но в дверь уже постучали. Я бросилась открывать. Конечно, это был Габриель. Тут подошел отец.

-- Здравствуйте молодой человек! Она должна быть дома до девяти часов. - Строго проговорил отец.

-- Конечно, мистер Миррен, - вежливо согласился Габриель.

-- Габриель, я хотела тебя кое о чем спросить, - взволновано начала я, усаживаясь в "БМВ". Если я и дальше буду тянуть, просто не скоро решусь.

-- Давай!

-- Мама пригласила нас на новогодние каникулы.

-- Нас? Ты поедешь с отцом? - с сомнением уточнил он.

-- Нет, конечно! Нас с тобой. Мама хочет с тобой познакомиться! А ты против?

-- Не против! Когда едем? - бодро ответил он, но более грустно добавил - Ты действительно хочешь меня познакомить с мамой? Ты не забыла кто я?

-- Конечно, не забыла! Даже если захочу, ты мне этого не позволишь!

Больше он ничего не ответил. Через несколько минут мы съехали с асфальтированной дороги на лесную. Вокруг лес и чистый не тронутый снег, только следы от машины. К собственному ужасу я осознала, что не знаю, где Турнены живут.

-- Ты живешь в дремучем лесу? - глядя по сторонам, чуть слышно проговорила я.

-- Нам здесь нравиться. Никаких соседей, любопытных и завистливых глаз. Здесь можно передвигаться нормально, не скрываясь, -- спокойно объяснял Габриель.

Глава 8.

Знакомства.

Проселочная дорога постоянно виляла, и скоро мы выехали на огромную поляну, на которой стоял большой двухэтажный дом, окруженный открытой террасой. При чем эта терраса была как на первом так и на втором этаже. Ее кованые перила, окрашенные под серебро, с резным деревянным бордюром создавали впечатление кружев. Сам дом был каменным, отделан диким камнем. Красная черепица завершала образ замка. Множество окон по периметру дома лишь дополняли образ замка. Единственным современным, что бросалось в глаза, была тонирующая пленка на окнах. Мне не нужно было спрашивать зачем она, точнее от чего. Солнце!

Пока мы ехали, на улице выглянуло солнце. Дом и поляна были залиты солнцем. Потрясающе красиво!

-- Прямо замок, только крепостной стены не хватает и рва с мостом! - с восхищением и сарказмом сказала я, выходя из машины.

-- Тебе нравиться? - спросил Габриель, смотря мне в глаза.

-- Еще бы!

-- Ты готова?

-- К чему? - я перевела восхищенный взгляд с дома на Габриеля.

-- Посмотреть, что происходит со мной на солнце? Просто позже оно может скрыться за тучи, и такой момент настанет еще не скоро, - с улыбкой проговорил Габриель.

-- Всегда готова! А тебе точно не будет больно? - решила все же уточнить я.

-- Точно! - он шагнул на залитую солнцем поляну, а я осталась стоять в тени деревьев.

Такого зрелища я не ожидала, хотя я вообще не знала чего ждать, но такое! Ужас просто! Все открытые участки тела почти мгновенно посинели. Вся кожа приобрела сине-зеленоватый оттенок вен. Да уж зрелище не для слабонервных, но меня начало тошнить. Я быстро отвернулась, Габриель уже был возле меня.

-- Тебе плохо? - заботливо спрашивал он меня.

-- Ты бы хоть предупредил, что цвет менять будешь! - проворчала я, делая глубокие вдохи.

-- Может быть, водички?

-- Нет. Сейчас все пройдет! - постаралась я его успокоить.

-- Не надо было тебе это показывать, - корил себя Габриель.

-- Надо! Но больше не желательно! - сказала я.

Я выпрямилась, еще раз глубоко вдохнула, убедившись, что приступ тошноты уже прошел.

-- Ну, пошли! - скомандовала я.

Я попыталась улыбнуться, однако губы не слушались. Кое-как пригладив волосы, я судорожно вздохнула.

-- Прекрасно выглядишь, -- похвалил Габриель. Мы прошли на террасу. Он наверняка почувствовал мое волнение и ободряюще сжал руку.

Мы поднялись на террасу и вошли в дом. Гостиная была просто огромной: бежевые стены, белый потолок с бордюрами, светло серый ковралин на полу и современная мебель. На стенах были развешаны на разных уровнях горшки с домашними растениями, в углах стояли большие напольные горшки с разными деревьями. Посередине комнаты стоял изящный диван и кресло, явно дизайнерская работа. Перед ними небольшой стеклянный и тоже оригинальный столик. На противоположной стене висел огромный плазменный телевизор. Главным украшением западной части дома была широкая лестница, ведущая на верхние этажи. Но главное - все стены были увешаны картинами. Мне не нужно было спрашивать, чьи это работы. Я сразу узнала руку любимого.

Возле дивана нас ждали родители Габриеля.

Я восхитилась молодостью и красотой доктора Турнена. Он был даже красивее Габриеля: каштановые волосы, идеальные тонкие черты лица, черные глаза. Рядом с ним стояла, по всей видимости, его жена Джанет, которую я видела, но по неопределенным причинам не помню. Очень бледная и красивая, как и все Турнены: тонкое лицо с высокими скулами и волны светлых кудрей -- как похожа на актрис немого кино! Она пополнее, чем остальные, и держится попроще. Одеты Джанет и Питер довольно изысканно, в светло--бежевой гамме. Оба приветливо улыбнулись, но не приблизились к нам ни на шаг. Наверное, боятся меня испугать!

-- Питер, Джанет, -- прервал неловкое молчание Габриель, -- это Вира.

-- Добро пожаловать, Вира. -- Питер шагнул ко мне и неуверенно протянул руку, и я тотчас ее пожала.

-- Здравствуйте, доктор Турнен.

-- Пожалуйста, зови меня просто Питер.

-- Питер, -- улыбнулась я. Стоящий рядом Габриель вздохнул с облегчением.

Добродушно улыбаясь, ко мне подошла Джанет. Маленькая изящная рука оказалась сильной.

-- Очень рада, наконец, с тобой познакомиться, -- искренне проговорила она.

-- Спасибо, я тоже рада встрече. -- И это действительно было так. Похоже, я попала в сказку и пожимаю руку Белоснежке.

-- А где Эшли и Роберт? -- поинтересовался Габриель. Родители не успели ответить, потому что парочка появилась на лестнице.

-- Привет, Габриель! -- сухо произнесла Эшли, пристально смотря на меня, и тут я вспомнила наш разговор, в котором ничего не поняла.

-- Привет, Вира! - добавила она.

Возникла неловкая пауза, но тут к нам спустился Роберт.

-- Здравствуй, Вира, -- весело кивнул Роберт, а потом подмигнул. А он относиться ко мне лучше, чем его спутница. С этим здоровяком можно и подружиться, хотя очень осторожно.

-- Здравствуй, Роберт, -- отозвалась я, застенчиво улыбнувшись. -- Очень приятно познакомиться со всеми вами. У вас обалденно красиво и уютно, -- вежливо добавила я.

-- Спасибо, -- улыбнулась Джанет, очевидно приняв это на свой счет. -- Мы рады видеть тебя в гостях.

-- Кстати, мама Виры пригласила нас, вдвоем, на рождественские каникулы! - почти торжественно проговорил Габриель.

-- Замечательно! Когда едете? - обрадовалась Джанет.

-- Мы пока не знаем. Сначала надо сообщить о нашем согласии маме! - постаралась спокойно ответить я.

-- Вы можете позвонить прямо отсюда!

-- Ты уверен, что сможешь провести столько времени рядом со мной? - обратилась я к Габриелю.

-- Я же уже согласился! Что какие-то проблемы?

-- Ну ... тебе будет очень тяжело! Круглосуточно несколько дней рядом и без еды.

-- На охоту можно сходить заранее, и круглосуточно мы вряд ли будем вместе.

-- С чего это ты взял?

-- О чем ты? Что-то не так? - удивилась Джанет.

-- Ну, моя мама очень современная женщина, -- проговорила я, почти прошептала.

-- Что ты имеешь в виду? - спросила Джанет.

-- О! - осенило Габриеля, -- ты хочешь сказать, что твоя мама поселит нас вместе?

-- Дошло! - еле слышно вздохнула я.

-- Ну, я всегда смогу уйти в окно, если станет туго! - а Габриель у меня оказывается оптимист.

Я долго смотрела Габриелю в глаза, сомневаясь. Все же решила пока не говорить, подождать подходящего момента.

-- Может быть, мы присядем? - сказала Джанет.

Мы прошли на диван. Все сели, даже Эшли, пристально глядя на меня.

-- Габриель нам рассказал немного из твоей истории. Нам так жаль, что тебе пришлось пережить такое! - сказала Джанет. Эта фраза была искренней, потому и противной. Меня снова жалеют!!!

-- Это уже в прошлом. Последствия только остались! - уверяла я.

-- Какие последствия?

-- Ну, я даже не знаю с чего начать. Сколько ты рассказал?

-- Немного. Без подробностей и не все. Но как это связано? - спросил Габриель.

-- В моей жизни все связано и довольно тесно.

-- Тогда расскажи сама вкратце, -- предложила Эшли.

-- Тебе бы было приятно все это рассказывать? Сама расскажи, как ты стала такой! - закричал Габриель. Такой реакции от него я совсем не ожидала.

-- Успокойся. Ничего страшного она не предложила... Сядь! - я немного помедлила и стала рассказывать свою историю, -- Я за свою жизнь пережила две клинические смерти. Первую в свое четырнадцатилетие, когда меня изнасиловали. Вторую через несколько месяцев, когда выпрыгнула из окна больницы. Мне не хотелось жить, тем более, что я всегда считала себя виноватой в смерти подруги!

-- Я стала такой после того, как меня изнасиловали. Меня всегда считали очень красивой, это и погубило меня. Но ты все еще человек и можешь иметь детей, а вот я никогда не смогу, - смотря в пол, проговорила Эшли. Роберт крепко ее обнял за плечи. Я поняла, что главная ее мечта - иметь ребенка. Именно поэтому она мне завидует.

-- Соболезную! Но у тебя нет причин мне завидовать! Я тоже никогда не смогу иметь детей. И уже смирилась с этим.

-- Как это? - удивилась Эшли.

-- А вот так! Люди тоже бывают бесплодными, -- спокойно соврала я. Я действительно уже смирилась с тем, что мне не хватит времени, создать настоящую семью.

-- Прости! - сказала она и зарылась в объятия Роберта.

-- Питер, вы как врач должны знать теорию о клинической смерти, -- продолжила я свой рассказ, набрав полные легкие воздуха.

-- Ну, их много, но не одна не доказана, -- с сомнением отозвался Питер.

-- Есть теория, что человек, переживший клиническую смерть, приносит в этот мир особый дар. И я прямое доказательство этой теории.

-- Что ты имеешь в виду? - с нескрываемым любопытством спросил Питер.

-- Все очень просто. Человек, переживший это, приносит с того света особую способность. Сила этой способности зависит от длительности пребывания в таком состоянии, а от чего зависит качество или тип силы никто не знает. Говорят, что это зависит от человека. Каждый вернувшийся обладает даром, но во многих случаях он не проявляется. Чаще всего это либо очень слаба способность, либо человек сам не понял, что сделал или вообще в жизни не было ситуации, когда ее можно было бы применить.

-- Ты хочешь сказать, что обладаешь какими-то способностями? - усомнился Габриель.

-- Да, обладаю! И я удивляюсь, что ты еще ни одну не заметил! Дело в том, что большинство способностей проявляются сами собой. Но каждой из них надо научиться управлять или хотя бы выявить закономерность ее действия. В основном они проявляются в стрессовых ситуациях, когда ты волнуешься, ругаешься, ранен или тебе только угрожает опасность.

-- И чем же ты обладаешь? - пренебрежительно спросила Эшли. Теперь я точно не поняла такого агрессивного настроя. Теперь то, что не так?

-- Да, что с тобой? - возмутилась я, -- Я совершенно не понимаю, почему ты меня так ненавидишь? Что я тебе такого сделала?

-- Ты простой человек! Я бы все отдала, чтоб быть человеком. И у меня нет никаких способностей, хотя наши человеческие способности увеличиваются в разы! А ты говоришь, что у тебя уже что-то есть! Как такое может быть? Это не справедливо! Почему все должно достаться тебе? - кричала Эшли, вскочив с дивана. Я опешила от такого заявления. Ей только дай повод!

-- Замолчи!!! - проревел Габриель, поднимаясь. Он был очень напряжен, будто готов ударить сестру. Сердце мое ушло в пятки.

-- Ты хоть представляешь, сколько пришлось ей пережить за свои восемнадцать лет? - ревел Габриель. Лицо его перекошено злобой, глаза горят, губы раздвинуты так, что видно идеально ровные белые зубы. От низкого горлового рыка мурашки шли по коже. Эшли тоже в оборонительной позе: ноги пригнуты, готовые к прыжку, руки выдвинуты вперед и согнуты в локтях, глаза застыли на Габриеле, и сверкают неподдельной злобой, с губ срывается оглушающее рычание с шипением.

Остальные тоже встали. Питер подошел к Габриелю и что-то очень быстро и тихо сказал. Роберт крепко держал Эшли за плечи. Джанет подошла ко мне и настойчиво вывела на кухню. На всех лицах читалось беспокойство.

-- Прости дорогая! Такое случается иногда! Им надо успокоиться. Хочешь чего-нибудь перекусить?

-- Нет! Спасибо! - прошептала я. Зрелище страшное. Я даже не заметила, что плачу. И когда я успела стать такой плаксивой и чувствительной. Но мне действительно стало страшно... за Габриеля.

-- Они, что будут драться? Из-за меня? - всхлипнула я, -- Мне надо их разнять иначе кто-нибудь из них пострадает! - повернулась я в направлении двери, но Джанет меня остановила.

-- Не беспокойся! Они не дрались. Просто повздорили! Думаю, Габриель отвезет тебя домой. Ты нас извини за этот инцидент! - успокаивала меня Джанет. Она действительно очень милая женщина. Понимаю, почему Габриель так ее любит. Тут за ее спиной появился Габриель. Он был хмурый, но уже не злой. Но как только наши взгляды встретились, он заулыбался. Я улыбнулась в ответ, но не весело как хотела, а как-то грустно. Джанет куда-то уже исчезла.

-- Ты в порядке? - спросила я его. Он усмехнулся.

-- А что со мной могло случиться? Ей никогда меня не победить! - заговорщески, проговорил он.

Я бросилась в его объятья, параллельно ощупывая, цел ли он. Я так за него волновалась, что сама удивилась.

-- Думаю на сегодня достаточно! Домой? - спросил он. Я просто кивнула, но не отлепилась от него. Он тихонько рассмеялся, взял меня на руки и пулей вылетел из дома. Следующий вдох я сделала уже возле машины. Он аккуратно поставил меня на землю и открыл дверь. Слов у меня не было. Я просто машинально делала то, что предполагалось.

У меня было шокированное состояние. Мы так, молча, и приехали домой. Габриель повернулся ко мне, когда остановился. При этом одна его рука лежала на подголовнике моего сидения, а другой он водил по моей щеке, слегка ее касалась.

-- Ты прости меня за это представление! Я не хотел, чтоб так получилось, -- извинялся он.

-- Мне не за что тебя прощать!

-- Я напугал тебя!

-- Да я испугалась, но за тебя, а не самого тебя! - я утонула в его глазах. В них было столько нежности.

-- Ты самая необыкновенная девушка в мире! - он наклонился и нежно поцеловал меня. Все мои переживания как рукой смыло. Я растаяла в его руках. Вскоре он отстранился, а мне как всегда не хватило его прикосновений. Какая я оказывается ненасытная!!!

-- Домой? Тебя проводить? - улыбнулся он.

-- А ты куда-то торопишься? Не хочешь остаться? - расстроилась я.

-- Приглашаешь? - криво улыбнулся он.

-- Я думала, что тебе больше не нужно мое приглашение!

-- Не нужно, но не вламываться же в дом, посреди белого дня, да еще в присутствии отца?

-- Пошли! - в этот раз я сама открыла дверь машины, чем вновь вызвала его недовольство, -- Может быть когда-нибудь я и привыкну! Но все сразу! - постаралась успокоить его я. Мы оба усмехнулись и двинулись к дому.

-- Что-то вы быстро. Вы хоть познакомиться успели или просто туда обратно съездили? - пошутил отец, когда мы вошли в дом и стали разуваться.

-- Да, все нормально. Они очень гостеприимные, но болтать не любят! - соврала я.

-- Да, конечно! - поддержал меня Габриель, посмеиваясь как-то грустно.

-- Ну, хорошо! - сказал отец и удалился обратно к телевизору.

-- Он решил нам не мешать! - улыбнулся Габриель и нежно, но крепко обнял, -- У тебя классный отец!

-- Да! А мама еще лучше. Можно ей позвонить прямо сейчас! Если мы еще, конечно, собираемся? - решила уточнить я. Вдруг он передумал?

--Звони! - сказал Габриель, заглядывая мне в глаза.

Я просто таяла в его взгляде. Он обхватил мое лицо руками и поцеловал, очень нежно и осторожно. Я закрыла глаза от удовольствия и не открывала, даже когда он уже отстранился. Я сделала глубокий вдох, открыла глаза, улыбнулась и пошла к телефону.

-- Ой, а может быть, надо было сначала заказать билеты, и сразу сказать ей, когда мы прилетим? Лететь то нам с пересадками, -- спохватилась я, но в трубке уже пошли гудки. Почти сразу ответили.

-- Алло? - проговорил мамин голос.

-- Привет, мам! Мы решились ехать, но билеты пока не заказывали. Когда можно прилететь и на сколько? - сразу все сказала я.

-- Привет, дорогая! Я так рада! Папа не против? Ты с ним вообще разговаривала?

-- Да, разговаривала. Он не против! Так что? Когда можно?

-- Можно хоть завтра! Но боюсь, у вас будут проблемы с билетами, на каникулы много народу летают.

-- Мы как-нибудь справимся. Значит, решено! Мы заказываем билеты, и я тебе позвоню, сообщу!

-- Буду ждать! - радостно сказала мама, и я повесила трубку.

Тут вышел отец.

-- Значит, уезжаете! Ну-ну! Удачи! - грустно сказал отец.

-- Папа все будет хорошо! Тебе не о чем беспокоиться! - убеждала я отца.

-- Кстати, про билеты. Деньги то у тебя есть?

-- С этим проблем не будет! - заверил Габриель.

-- Ну, уж нет! Ты оплачивать билеты не будешь! Никогда! - твердо заявила я.

-- Очень благородно с твоей стороны! - закивал отец, полностью проигнорировав мой протест.

-- Нет, я сказала! У меня есть деньги! - продолжала возмущаться я.

-- Вира!

-- Нет. Если очень хочешь, можешь оплатить свой билет, а про мой можешь даже не заикаться!

-- Хорошо хоть так! - обиженно произнес Габриель.

Мы поднялись в мою комнату, и я включила компьютер. Габриель сел на край моей кровати. Все это время он молчал. Мы просто смотрели друг на друга, пока загружался интернет.

-- Может, все-таки расскажешь, какими способностями обладаешь? - прищурившись, спросил он.

-- А ты не догадываешься? - усмехнулась я.

-- Нет!

Я решила ему продемонстрировать свою способность. Я немного напряглась и быстро укрыла его своим одеялом и стукнула подушкой. Он мгновенно выбрался и отлетел к окну. Вид у него был непонятный, даже можно сказать испуганный.

-- Что это было? Это ты сделала? - изумленно спрашивал он, смотря, как я обратно убираю кровать. Беспорядок мне не к чему. При этом я даже со стула не встала, зато улыбалась до ушей. Меня повеселила его реакция.

-- Конечно. Или ты видишь здесь кого-то еще? - сострила я, но, не удержавшись, расхохоталась. Жаль он не мог видеть себя со стороны.

-- Это твоя сила! - шокировано произнес Габриель.

-- Да. Я обладаю телекинезом! Передвигаю предметы, силой мысли, -- уже немного успокаиваясь, ответила я.

-- Значит, это ты меня тукнула ручкой в ухо, тогда в коридоре! Зачем? - обиженно спросил Габриель.

У него было такое лицо, что я не удержалась и рассмеялась вновь. К моему удивлению смех оказался заразительным, и уже через мгновенье Габриель смеялся вместе со мной! Когда мы прекратили, я ответила.

-- Не люблю, когда подслушивают! И вообще это было в первый раз, когда применяла силу на таком большом расстоянии и в другом помещении, которое я не могу видеть.

-- Ты действительно молодец! Но как действует твоя сила? Я вообще до сих пор не верил в существование таких людей.

-- Ну, существование вампиров, оборотней и дампиров для меня тоже было открытием, хотя я и рассуждала на эту тему.

--То есть? Ты видела оборотней?

-- Нет. Слава богу, не видела. Но полагаю, что и они существуют! - настаивала я на своем. Многие мои рассуждения оказались правдой, так почему и этому не быть реальностью?

-- Оборотни действительно существуют. А вот на счет дампиров я очень сомневаюсь. Это все фантазии людей! Насколько мне известно, это только легенды. Я лично не встречал дампиров!

-- Почему ты так уверен?

-- Ну, возможно и есть, но я не встречал. Расскажи лучше о своей силе, -- решил он закрыть тему. Но и я настаивать не стала. Любопытство, конечно, не порок, но доводить до ссоры не хотелось бы!

-- Моя тоже сила мысли, но я могу действовать и через руки. Правда моя сила ограничена. Я могу управлять предметами, даже несколькими одновременно, но они должны быть легкими и это требует большой концентрации.

-- То есть, ты не можешь двигать тяжелые предметы?

-- Могу. Главными критериями моей силы являются вес предмета, расстояние и скорость с силой воздействия. Чем больше один параметр, тем меньше должны быть остальные. А если, как в случае с аварией все они огромные, моя сила практически нулевая.

-- Ты много тренируешься?

-- Не совсем! Раньше, когда сила впервые проявилась после клинической смерти, много, чтоб обуздать. У нас было время, когда почти все предметы летали по дому. Потом я научилась ей управлять, но все равно много ей пользовалась, -- я опустила глаза, -- Но люди не любят странных. Я и так была отшельником, а тут еще и странные способности. Тогда я решила ими не пользоваться. Но память у людей очень хорошая. А здесь вообще не применяла ее и не рассказывала ни кому.

--Ты очень сильная. Причем могу поспорить, что тебе есть куда еще развиваться!

-- Возможно! - я все это время залазила в интернет. На моем старом компьютере это происходит очень долго.

Мне не хотелось говорить о потенциальных возможностях. Это затрагивало будущее, которого у меня может и не быть. Впрочем...

Я тем временем зашла на сайт авиаперевозчиков. Я стала заказывать билеты, места были на завтра на два часа дня. Хорошо, что оплачивать билеты можно было уже в аэропорту. Все сделав, я повернулась к Габриелю. Он спокойно сидел на моей кровати и пристально меня разглядывал.

-- Что-то не так? - спросила я.

-- Нет. Все нормально. Ты абсолютно уверенна, что хочешь меня познакомить с мамой? - прищурив глаза, спросил Габриель.

-- На сто процентов! Кстати, у нас завтра рейс в два! Как будем добираться до Бергена? - я ни секунды не сомневалась, что он заедет за мной, но уточнить стоило.

-- Я заеду за тобой в половине первого.

Мы еще какое-то время просто смотрели друг на друга. Но тут я вспомнила кое-что, и меня расперло любопытство - правильные ли выводы я сделала!!!

-- Почему я не могу стать такой как ты? Насколько я поняла, ты не желаешь делать меня вампиром! Почему? -- Я никак не могла понять смысла в его выборе.

-- Я не хочу тебе такой судьбы! Ты не будешь монстром как я! Вампиром ты не будешь и точка!!! Я не хочу это больше обсуждать! - твердо произнес Габриель, почти по слогам как для тугодумов.

У меня не было слов! Он готов пожертвовать нашим счастьем, чтоб оставить меня человеком. Я стояла в ступоре, тупо глядя на него через пелену слез.

-- Но ведь вы пополняете свои ряды. А значит, вы обращаете. Так почему мне нельзя? Чем я хуже других?

-- Ты лучше всех! Мы обращаем только безнадежных, только если у человека нет шанса выжить, -- он немного помедлил, но через минуту продолжил, -- Прости, что накричал! Прости меня, прошу! Большинство считает, что наши души прокляты. И я не хочу тебе такой участи! - он подошел ко мне и взял за плечи, продолжая смотреть в глаза.

-- Уходи! Мне надо побыть одной.

Он тут же исчез, не задавая никаких вопросов и не сопротивляясь. Я рухнула на кровать и расплакалась.

Он выбрал мою смерть вместо вечного счастья в обличии вампира! Мою смерть!!! Моя мельком возникшая надежда растаяла как дым. Для него это дело принципа. Вряд ли что-то изменит его решение.

Было ощущение, что меня долго пинали, били. Мне так было плохо, что хотелось выть! Но я дала себе слово больше никогда об этом с ним не говорить. Он принял свое решение и мне придется с этим смириться. Но тогда мне придется его покинуть. Хоть он и сделал такой выбор, вряд ли ему доставит удовольствие видеть, как я умираю. Но что мне делать сейчас?

Я безумно хотела остаться с ним, но это невозможно. Хотя время у меня все же есть. И будь что будет, а я хочу быть счастливой хотя бы полгода.

Уснула я еще не скоро. И конечно мне приснился соответствующий сон.

Габриель сидит на светлом диване. Он как всегда прекрасен. Я лежу, моя голова покоиться на его коленях. Меня бьет в конвульсиях, а он просто гладит мои волосы, очень грустно глядя на меня. Я обхватываю голову руками, пытаюсь закричать от боли, но изо рта вырывается кровь. Так еще минута. Габриель просто держит меня в руках и плачет. Вот я закатываю глаза, перестаю дышать. Я умерла! Габриель наклоняется, целует меня в лоб и, закрывая мои веки, говорит: "Ну, вот и все! Прощая любимая! Ты самый лучший человечек, ты попадешь в рай. И я здесь долго не останусь, но мне путь совсем в другое место!" Он улыбается!

Я проснулась в холодном поту. Долго еще я приходила в себя, просто вперив взгляд в никуда. Я прекрасно слышала, как отец ходит внизу, а потом поднимался ко мне. Я просто была в ступоре. Я не сдвинулась с места.

-- Доброе утро! Что-то ты долго не встаешь. Тебе еще позавтракать, надо успеть перед отъездом, а ты все еще валяешься! - говорил отец, входя в комнату, но заметив, мой ничего не видящий взгляд, спросил, -- Что с тобой?

-- Ничего особенного. Просто сон плохой приснился, -- пробормотала я.

-- Ну, тогда вставай и спускайся к завтраку. Я все приготовил! Тебе еще собраться надо успеть. Через два часа заедет Габриель, а ты в таком виде! - не одобряюще произнес отец.

-- Да-да. Я сейчас! - ответила я, уже выходящему отцу.

Я медленно как во сне поднялась с кровати, накинула одежду, даже не удостоив ее взглядом, и поплелась в ванную. Я еще полчаса отходила ото сна под душем. Обычно вода очень хорошо снимает мое напряжение, но здесь это не очень помогло! Наверное, одно дело смириться, что ты смертельно больна, и ждать этого, и совсем другое это увидеть, почти почувствовать. Но самым страшным для меня оказалось то, как это воспринял мой любимый. Хотя это было и во сне, ощущение было не из приятных.

Я понадеялась, что в течение дня это ощущение пройдет. Я вышла к завтраку. Отец уже ждал меня за столом.

-- Ты какая-то странная сегодня. И Габриель вчера уходил какой-то странный, - настороженно спросил отец, -- Вы, что вчера поссорились?

-- Нет. Что ты! - рассеянно сказала я, а потом встрепенулась, -- Он вчера выходил? Какой?

-- Ну, да выходил. А как он еще мог уйти? Я ждал пока он уйдет. И я слышал, что вы повздорили, но о чем не слышал. Он тебя обидел?

Обидел. Еще как обидел! Но вот отцу этого знать не надо, а то еще не пустит нас никуда. А я не собираюсь терять времени, у меня его и так немного осталось.

-- Нет. Просто поспорили. Он опять предлагал оплатить билеты, а я отказалась. И я не хочу портить день и снова это обсуждать!!! - соврала я, сразу закрывая тему.

-- Ну, хорошо. Давай быстрее завтракать и собирайся! А то он уже скоро приедет.

Я, молча, начала есть приготовленную отцом яичницу с беконом. Припасов папа не пожалел и я наелась до отвала. Папа поздравил меня с наступающим рождеством (ночь 24--25 декабря) и пошла собираться. Много вещей я брать не стала. Тем более, что в Берлине достаточно тепло, точнее безветренно. А значит теплых вещей много не надо. Полностью собравшись, я спустилась в гостиную. К моему удивлению там меня уже ждал жизнерадостный Габриель. Не осталось и намека от вчерашнего нелицеприятного разговора. Он улыбался и мило беседовал с отцом. Я так и стояла в дверях, разинув рот от удивления. Нет, и когда они успели так подружиться? Надо будет позже спросить.

-- Привет! - улыбаясь, поприветствовал меня Габриель.

-- Привет, - проговорила я.

-- Ты уже собралась? Готова? Все взяла? - допытывался отец.

-- Да, пап, все!

Папа еще раз пожелал счастливого рождества и велел позвонить по прилету. Мы это торжественно пообещали и, помахав на пути к машине, уехали.

Мы долго еще ехали в тишине, напрягающей, звенящей тишине.

-- Как дела дома? Как Эшли? Больше не ругались, надеюсь? - решила я нарушить молчание. Я жутко волновалась. А он молчал. Значит, не зря волнуюсь. У меня уже слезы стали на глаза наворачиваться.

-- Нормально.

-- Ты не хочешь разговаривать?

-- С чего ты взяла?

-- Мне приходиться из тебя все клещами вытаскивать. Говори все! Я должна знать! - настаивала я. Мне показалось, что он что-то скрывает или сомневается.

-- Честно говоря, Эшли была просто в бешенстве. Пойми, она хуже всех смиряется со своей нынешней ипостасью. Она всегда хотела иметь детей, быть человеком, не скрываться. Ты это можешь, и она тебе завидует. После твоего рассказа Эшли задалась вопросом, могла ли она выжить, если б не Питер. Ты ведь смогла! Это еще один повод для зависти. А вчера я рассказал, что ты, пережив клиническую смерть, получила особый дар, телекинез. Это вообще добило ее. У нее ведь даже в этом обличии нет никакого дара, хотя при перерождении все наши прижизненные способности увеличиваются.

Все это она сама говорила, но спокойным тоном Габриеля это воспринимается совсем по-другому.

-- А она не подумала, что у меня в жизни было намного больше шансов погибнуть, чем у нее за все время? Что у меня гораздо больше от этих способностей неприятностей, чем пользы? А что у меня здоровье теперь не к черту? Она не подумала? - возмущалась я. Это же надо быть какой дурой, чтоб завидовать моей судьбе!!!

-- Похоже, что нет. Она нас даже слушать не стала. Все ее теперь успокаивают.

-- Дура она, если мне завидует! И я не буду говорить почему.

До самого аэропорта мы ехали молча. И в самолетах тоже молчали. И к шести часам мы уже были в аэропорту Берлина. Нас встречала мама вместе с Отто. Мама, конечно, была безумно рада нас видеть и познакомиться с моим избранником. Отто же добродушно встретил меня и оценивающе Габриеля.

Вдруг его реакция резко сменилась. Отто стал выглядеть опасным. Он напрягся, ноздри стали расширяться его взгляд застыл на Габриеле. Я взглянула на Габриеля. Он выглядел почти также. Тело напружинилось. Губы приподнялись, показывая идеально ровные зубы. Мне даже показалось, что я увидела клыки.

Это, похоже, заметила не я одна. Мама тоже безумно оглядывала наших мужчин. Даже случайные прохожие стали оглядываться.

-- Спокойно! Вы чего? - взволновалась я. Я, конечно, знала, на что способен Габриель, но видеть этого совсем не хотелось. Боже, неужели Отто для него тоже вкусен? Как мне его отвлечь? У меня была паника. Я абсолютна не была готова к такой реакции.

-- Отто, что случилось? - паника была не у меня одной, хотя мама не понимала, какая опасность сейчас угрожает ее мужу. Я с тяжелым сердцем сделала, то единственное, что умела. Я тряхнула Габриеля и задержала на одном месте. Конечно, мы привлекли всеобщее внимание, но так, по крайней мере, Габриель отвлекся от Отто, а это уже хорошо.

-- Давайте, мы выйдем на улицу! - предложила я. И, не дожидаясь ответа, повела заторможенного Габриеля к выходу. Почти всеми его телодвижениями управляла я, но это требовало от меня такой концентрации, что в один момент я подумала, лопнут перепонки. Мама сделала тоже самое с Отто. Мы вышли. Я внимательно заглянула в глаза Габриеля, удостовериться, что они не черные. Они были темно медовые, и я его отпустила. Мои силы тоже не безграничны, тем более, что он очень силен. Я вообще сомневалась, что смогу его удержать так долго. Мама в это время трясла Отто, который не сводил глаз с Габриеля. Я никак не могла понять, что с ним.

-- Что случилось? - кричала мама.

-- Ты знаешь, КТО твой парень? - прорычал Отто, обращаясь ко мне.

-- Да, -- твердо ответила я, не понимая откуда он, может знать правду о нем.

-- ТЫ... -- задохнулся Отто, вытаращив на меня глаза. Он был в недоумении.

-- Да что с вами такое? - в панике закричала мама.

-- Я думаю нам надо поговорить в более уединенном месте, например, дома! - сказала я, предварительно набрав полную грудь воздуха.

-- Я не позволю ЭТОМУ войти в мой дом! - заорал Отто. Мы с мамой переглянулись, выпучив глаза. Ни одна из нас не понимала, что происходит. Габриель просто шокировано на него смотрел. Он явно читал все, что всплывало в памяти Отто, и, конечно же, объясняло его странное поведение. Но нам то, это было не известно.

Некоторое время мы так и стояли посреди площади, таращась, друг на друга в полном недоумении, пока нам не засигналил таксист.

-- Вы едите или нет? - спросил водитель такси.

-- Да. Бюрген штрассе 47, -- сказала я, заталкивая Габриеля в машину. Тоже самое делала мама со своим неадекватным мужем. Я затолкала Габриеля на переднее сидение, а все остальные уселись на заднем. Мы так и ехали, молча всю дорогу. К концу поездки мама немного взяла себя в руки, и расплатилась с таксистом, слегка ему улыбнувшись.

Мы очень осторожно затолкали мужчин в комнату. Я никак не могла протолкнуть Габриеля, пока не вспомнила, что он без приглашения в дом войти не может.

-- Не приглашай его! - заорал Отто так, что мама подпрыгнула от неожиданности.

-- Входи! - только сказала я, и он сразу же переступил через порог.

Мы вошли в квартиру. Конечно, она не чета Турненовскому замку. Хотя квартира была достаточно просторной. Вся гостиная была солнечно желтая. Стены отделаны фактурной штукатуркой и окрашены бледно желтым. Натяжной потолок был, правда нежно голубого, но и, то это после моих протестов, мама не стала заказывать ярко лимонный потолок! Я все смеялась, что не кисло вам будет жить внутри лимона? Но вся мебель лимонная. Хорошо хоть ковралин сменили на светло серый.

Отто сразу прошел к противоположной стене, Габриель остался стоять у двери. Насильно передвигать его у меня больше не было сил. Мы с мамой уселись на диван, призывая к мирной беседе, но они так и остались стоять на своих местах.

-- Может быть, вы объясните нам повод такого поведения??? Мы с Виргинией совершенно не понимаем всего этого! - воскликнула мама.

-- Думаю, что твоя дочь понимает! - нервно сказал Отто.

-- Нет, не понимаю, -- я постоянно смотрела то на одного то на другого, в надежде найти объяснение, но тщетно.

-- Ты сказала, что знаешь, кто ОН! - проорал Отто.

-- Я знаю! - с вызовом проговорила я, -- А вот откуда тебе это известно?

-- Я сын одного из них! - коротко ответил Отто.

Я вспомнила еще совсем недавний разговор с Габриелем. Я пришла в ужас. Отто -- дампир. Боже, что я натворила. Отто явно ненавидит вампиров. Что мне делать? У меня пошли мурашки по коже. Паника - это мягко сказано. Меня охватил всепоглощающий страх.

-- Он не опасен людям! - это все что я смогла сказать.

-- Да он тебе просто мозги запудрил! Он хочет такого же, как я! Только для этого ты ему нужна! - кричал Отто, не отрывая глаз от Габриеля.

-- Это не правда! Мы любим друг друга. Посмотри в его глаза! Ты видишь, какого они цвета? Или ты ослеп? - от возмущения я поднялась и сделала пару шагов в сторону Отто, рукой показывая на Габриеля. Мама тоже вскочила, но никуда не двинулась. Она просто стояла столбом, метая между нами взгляды.

-- Ты хоть знаешь, что есть два различных клана? Я принадлежу клану Номенту! Мы питаемся только животными! - впервые подал голос сам Габриель.

-- Любой из вас убийца! И ты такой же, -- рычал Отто.

По моим щекам текли слезы, которых я почти не замечала. По всему моему телу прошла волна страха и ужаса. Что может хотеть Отто, стоящий перед своим врагом? Ответ пришел мгновенно, и я бросилась к Габриелю. Я встала впереди него, максимально закрывая собой. Я приняла оборонительную позицию и расставила руки. Я почти забыла, что в комнате вместе с нами находиться мама, которая действительно ничего не понимает.

-- Ты не тронешь его, -- прорычала я сквозь зубы.

-- Да, что здесь происходит??? - закричала мама, -- Я требую объяснений! Почему моя дочь защищает своего молодого человека от ТЕБЯ Отто?

-- Он не человек! Он убийца, монстр! - проговорил сквозь зубы Отто.

-- С чего ты это взял? Ты его совсем не знаешь! И я доверяю своей дочери!

-- Ты, между прочим, тоже не человек! - выплюнула я.

-- Вира, хоть ты мне объясни, что случилось! - просила мама. У нее был такой вид, будто она прямо сейчас готова упасть в обморок. Я не знала, что мне делать. Если я начну все объяснять, обморока нам не избежать, а этим моментом может воспользоваться Отто. Пока я стою у него на пути, он не нападет, ему этого просто не простит мама. А вот если я буду возле мамы... Я решила остаться на месте.

-- Мама, ты сначала сядь! Я тебе все объясню, если твой муж пообещает не нападать на нас!

-- Ты уже не отделяешь его от себя? Может он все уже осуществил? Может, ты уже носишь его ублюдка? - орал Отто.

-- Я буду рада, если он этого захочет, но защищаю я его от тебя! Мы любим друг друга, чтобы ты там не задумал... -- я не стала продолжать фразу. Мама вопросительно охнула и все же села на диван.

-- Вряд ли его что-то переубедит. Может быть, мы лучше выйдем, и не будем втягивать в это женщин? - проговорил Габриель. По моему телу пробежал холодок. Он хочет с ним драться, а если он сильнее? А мама? Что с ней будет? Нет, не бывать этому! Бери себя в руки девочка!

-- Ни куда вы не пойдете! Вы вообще понимаете, что хотите сделать? А как же мама Отто? Или ты ее разлюбил? Тебе что наплевать на ее чувства? Выслушай меня! Прошу!

Габриель положил мне на плечо руку. Я жестом пригласила их сесть. Отто перекосило, но он не сдвинулся с места. Мы с Габриелем сели. Он крепко держал меня за плечи обеими руками, но глаз не сводил с Отто. Отто отвечал ему тем же настороженным взглядом. Я набрала полную грудь воздуха и начала свое объяснение сначала маме.

-- Мам, дело в том, что большинство легенд не выдумка и многие существа из них действительно живут среди нас. Так получилось, что в этой комнате только ты просто человек, а остальные таковыми не являются.

-- Что значит только она? Кем он тебя сделал? - ошарашено воззрился на меня Отто.

-- Вы прекрасно знаете о моих способностях. Я человек, но не такой как другие. Он ничего со мной не делал. Слушай! - во мне проснулся дипломат. Все это я сказала с абсолютным внешним спокойствием, даже голос не дрогнул. Я снова повернулась к маме, у которой пока были только насторожено заинтересованные глаза.

-- Так вот мой Габриель является вампиром, но он питается только кровью животных, -- поспешила я успокоить маму, -- он не причиняет людям вред. Он также учится со мной в школе.

Мама уставилась на Габриеля. Уж не знаю, что ее побудило, но она протянула к нему руку и прикоснулась к его руке. Выглядело это так, будто она посчитала его галлюцинацией. Отто стоял как вкопанный.

-- Не может быть! Холодный, - еле слышно произнесла мама.

-- Да, мама. Его кожа намного холоднее нашей, а также тверже и гладкая как мрамор. Он реален! - убеждала я маму. Тут она подняла на меня глаза. В них за мгновение пробежало столько эмоций, что я даже не успела понять. Потом она заглянула в глаза Габриелю.

-- Да! - протянула мама, -- влюбиться в нормального, обычного парня ты не могла! - шокировано-возмущающимся тоном сказала мама. У меня вырвался короткий смешок. У меня мама крепче, чем я думала, и чувство юмора никогда не теряет!

-- Что? Ты одобряешь вот это? Он тебе не противен? - взревел Отто, указывая на нас с Габриелем.

-- А сам-то ты КТО? Дампир? - с вызовом проговорила я.

-- Ты тоже не человек? - вскочила мама, -- но ты теплый и мягкий!

-- Я дампир! Сын вампира и человека! Но я никогда не пробовал кровь. Я питаюсь как человек и выгляжу тоже. Моя мать умерла, рожая меня!

-- Ты взял все самое лучшее от своих родителей! Внешний вид от человека, а силу и мощь от вампира! И чем ты не доволен? - достаточно грубо спросил Габриель.

-- Я родился таким. Вира вот знает, сколько сил требуется, чтоб скрыть от всех свои способности и постараться жить нормальной жизнью.

-- Он тоже не выбирал себе такую участь, и он тоже не особо доволен своей ипостасью! - возмутилась я.

-- Ты не человек! - очень тихо проговорила мама, закрывая лицо руками. Она плакала. Я обняла ее, чтоб немного утешить.

-- Ты спокойно приняла вампира, а из-за меня плачешь? - возмутился Отто.

-- Ты обманул меня!!! Ты все эти годы обманывал меня!!! Вира вот сразу узнала, с кем встречается! А я? Почему ты мне все не объяснил? - мама захлебывалась слезами. Она встала с дивана и схватила Отто за ворот рубашки, начала трясти. Выглядело это смешно, если б не было так грустно. Отто округлившимися глазами смотрел на нее и не мог ни чего сказать.

Вдруг я поняла одновременно, почему маме стало так больно от этой лжи, и почему он ей ничего не говорил. Он просто боялся ее потерять.

Я подошла к маме и стала мягко убирать ее руки.

-- Мамочка, успокойся! - я слегка гладила ее по спине, -- он просто очень тебя любит и боялся, что ты не поймешь, не примешь его таким, какой он есть! - я взглянула в шокированное лицо Отто и чуть заметно кивнула, слегка улыбнувшись. Мама продолжала всхлипывать, но подняла на него глаза.

-- Это правда? Ты боялся, что я тебя выгоню?

Отто просто кивнул. Мама бросилась ему на шею и разрыдалась с еще большей силой. Они стали обниматься целоваться, будто не виделись миллион лет.

У меня на душе вдруг стало так хорошо, спокойно. Я развернулась и тоже бросилась в объятья своего любимого. Судя по выражению лица Габриеля, его охватили те же чувства.

Через некоторое время мама стала успокаиваться. Отто улыбнулся мне, но на Габриеля посмотрел настороженно.

-- Дочка, ты голодная? Пошлите поедим. Мы вообще-то предполагали сходить в ресторан, рождество все-таки, но...

-- А что это еще за но? Собирайтесь и пошли! - воскликнул Отто, сощурив глаза. Он, конечно, немного подобрел, но все равно нужно будет быть на стороже!

-- Мы сейчас! Только переоденемся! - сказала я, подсмеиваясь и поглядывая на Отто с Габриелем. Мы встали с дивана, забрали свой багаж и пошли в комнату для гостей.

Комната для гостей была простой. Ничего особенного, кроме лимонного пола. Зеленые фактурные обои, белая потолочная плитка, типовая кровать, шкаф и комод. Правда, вид из окна был красивый. И почему мама эту комнату не выбрала своей, не знаю.

Квартира находилась на третьем этаже. Гостиная и эта комната выходили окнами на площадь с фонтаном. Летом в нем чуть ли не купаются, но полиция его стережет и выгоняет, желающих искупаться. Зимой на нем, конечно, лежит снег, но и этот вид очень красив. Сам фонтан выполнен в виде красивой статуи девушки, тянущейся к небу, взывающей к нему. А из его рук и рта льются большие потоки воды. Сейчас правда, там стоит огромная украшенная елка, которая закрывает полностью статую. Сама не знаю, как это работники умудряются ее так поставить?

Сама площадь отделана диким камнем до самых домов. На первых этажах этих домов расположились все возможные лавки.

Как только мы вошли в комнату, я набросилась на Габриеля.

-- Ты действительно собирался с ним драться? Ты что хотел моей смерти? - возмущалась я. У Габриеля глаза на лоб полезли от такой резкой перемены настроения.

-- Причем здесь твоя смерть. И это перемирие только временная мера! Он пока сомневается, верить ли твоей вере в меня!

-- Потому что если б что случилось, я бы умерла на месте, от разрыва сердца! Я там чуть от страха в обморок не грохнулась, а он...

-- Чего ты боялась? Тебе абсолютно ни чего не угрожало.

-- Я боялась того, что могло бы случиться, если б вы пошли драться. Ведь он не просто морду набить хотел, а уничтожить!

-- Глупышка моя! Она за меня боялась! - он подошел ко мне и крепко обнял, -- Ты мое сокровище! Одевайся. Может мне выйти? - лукаво спросил он, поцеловав меня в лоб. По всему телу разлилась такая нежность, я закрыла глаза и чуть не расплакалась.

-- Ты плачешь? - удивленно спросил Габриель.

-- Нет, -- соврала я, -- мне так хорошо, когда ты рядом! - я прижалась к нему всем телом настолько крепко насколько могла.

-- А ты у меня сильная! - посмеиваясь, сказал Габриель.

-- А ты как думал! Отвернись, я переоденусь! Но никуда не уходи.

-- Я здесь! Я всегда буду с тобой! - проговорил он мне в волосы и отвернулся.

Я открыла шкаф, в котором все еще весели некоторые мои вещи и одно новое платье. Мама явно готовилась к нашему приезду. Платье было прекрасным и сидело на мне идеально. Большой глубокий вырез открывал все мои девичьи прелести. Часть выреза была закрыта прозрачной тканью. Маленькие воздушные прозрачные рукавчики нежно розового цвета слегка касались кожи. Сзади свисал небольшой прозрачный розоватый шлейф от одного рукава к другому. Юбка от бедра была клешеной. Белое платье без излишеств, но смотрелось по-царски. Волосы я собрала в небольшую "мальвину" и закрепила красивой белоснежной заколкой. Я попала в сказку.

-- Я готова! - сказала я, поворачиваясь.

-- Ты великолепна! Тебе чаще надо носить платья, - промолвил Габриель, открыв рот.

-- Спасибо. Но тогда будет не так интересно! - прикусывая губу, сказала я, -- Ты как всегда прекрасен. Когда ты успел?

-- Ну, я переодеваюсь намного быстрее!

Он успел поменять насыщенно синюю рубашку на белоснежную с перламутровыми пуговицами, а черные брюки на белые льняные.

Габриель галантно открыл передо мною дверь, и мы вышли в гостиную. Отто уже был там. Его светло сиреневая рубашка и черные классические брюки пугали своим блеском. Мое хорошее настроение быстро улетучилось от его взгляда на Габриеля.

-- Не надейся, что это так просто кончиться! Я буду за тобой наблюдать!

-- Я это уже понял, -- спокойно сказал Габриель.

-- Что ты собираешься с ней делать? Честно! Использовать для рождения дампира или сделать вампиром?

-- Нет! Ни то, ни другое! - вполне спокойно сказал Габриель. Я уже знала, что тема моего перерождения закрыта.

-- Ты никогда не убивал? Я не верю, что такие есть!

-- Да, было время, когда я питался не так как сейчас, но я преодолел себя! Мой отец и мать никогда не убивали человека, -- он немного помедлил, -- Я не наврежу ей! Обещаю!

В этот момент вышла мама. Видимо мама подбирала наши платья вместе. На ней было такое же по фасону светло сиреневое платье, но вырез полностью открыт и шлейф с блестками. Она улыбалась так, что не улыбнуться ей в ответ было просто невозможно.

Мы с мамой всю дорогу до ресторана разговаривали о моей учебе, новых друзьях, моем участии в группе. Отто и Габриель молчали. Чтобы не портить вечер мы не стали разговаривать о легендах и всем подобном. Наши мужчины видимо поняли наше намерение хорошо провести вечер и счастливо встретить рождество. Все кроме Габриеля кушали, но никто, ни чего не сказал. Я летала в объятьях Габриеля, когда мы пошли танцевать. Мы пол вечера просто кружились в вихре бесконечных танцев. Хорошо, что я когда-то училась этому, а то бы опозорила Габриеля. Я даже вытащила его участвовать в конкурсе на лучшую пару рождества.

Пришло время объявлять победителей. Мы встали возле сцены. Он нежно держал меня за талию одной рукой, а другой за руку. Я повернулась к нему как раз когда называли имена. Я утонула в его счастливых глазах. Он немного наклонился и поцеловал меня в губы, настоящим долгим нежным поцелуем. Я обхватила его шею руками, привстала на цыпочки. Я порхала, пока меня нежно не отстранил Габриель. Я испугалась, что снова переборщила, но он головой показал на сцену. Я повернулась и увидела, что к нам обращается ведущий.

-- Вы Габриель и Виргиния Турнен? - спросил он. Я просто кивнула. О своей выходке с фамилией я ему ничего не сказала, но он, услышав это, явно был не против.

-- Поздравляю, вы победители! - закричал ведущий в микрофон.

Я взвизгнула от удовольствия и, припрыгивая, забралась на сцену. Нам на головы надели серебряные пластмассовые короны, но сделаны они были очень красиво и подходили к одежде. Мы выглядели как настоящие принц и принцесса. "Сегодня моя сказка" - думала я, смотря в его волшебные глаза.

-- Ну, чего ты парень стесняешься? Поцелуй свою супругу! - подначивал ведущий. Мы оба одновременно усмехнулись, но Габриель последовал его совету. По моему телу вновь разлилось блаженство. Нежнейший приятный ток прошел через губы по позвоночнику до самых кончиков пальцев. Я почувствовала себя мороженным в пятидесяти градусную жару. Но все хорошее быстро заканчивается и он отстранился. Нам еще аплодировали и попросили станцевать победный вальс.

Заиграла музыка, и Габриель закружил меня в вальсе. Я не чувствовала своего тела. Одно двигалось и существовало само по себе, за исключением тех мест, которых он касался. Я, не отрываясь, смотрела в его глаза. В целом мире существовали только мы. Очнулась я уже, когда мы подошли к нашему столику.

Мама была счастлива. Ее действительно не волновало, кто мой избранник. Она прекрасно видела наши отношения и мое счастье. Она как женщина меня полностью понимала. И за это я была ей очень благодарна. А вот с ее мужем все намного сложнее. Его аж перекосило, а потом и передернуло.

-- Что это с Отто? -- Когда мы сели за стол, я тихо на ухо спросила Габриеля.

-- А как ты думаешь? Могу поспорить, что ему был противен наш поцелуй. Он не понимает, как ты можешь, зная кто я, и что скрывается за моими губами, спокойно меня целовать! - гримасничая, объяснял он.

-- Мне безумно приятно, когда ты меня целуешь. Если б можно было, я бы не отрывалась от тебя, -- заигрывающее прошептала я ему на ухо.

-- Чья была идея подписаться одной фамилией? - отвлекла нас мама.

-- Моя! Но это получилось не нарочно! - созналась я, опуская голову, -- я не думала, что нас примут за молодожен!

-- Но я смотрю, Габриель не спешит обижаться? - спрашивала мама, однозначно с подтекстом.

-- Мама... -- выговорила я шокировано. Мужчины вообще онемели.

-- А что мама? Я должна знать насколько серьезные у него к тебе намерения!

-- Серьезные намерения, я вас уверяю! Но я не уверен, что в нашем случае это возможно! - извиняющимся тоном проговорил Габриель, при этом он смотрел на стол.

-- А что не так? У вас не приняты браки? - серьезно спросила мама. А я уж подумала, что она забыла недавний разговор дома. Хотя на этот вопрос я тоже хотела знать ответ. Почему для нас это невозможно?

-- Ты что совсем сума сошла? - возмутился Отто, -- ты забыла кто он?

-- Не забыла! И не чего так орать! Почему если мы женаты они этого не могут?

-- Мы об этом еще не думали! - сказал Габриель, явно желая закрыть эту тему. И что его так смущало? Я же теоретически могу стать его женой, будучи человеком?

-- А вы подумайте! Если вы действительно любите мою дочь, то нет ничего невозможного, -- официальным тоном отрезала мама, закрывая тему.

-- Ладно вам! Я хочу мороженого! - отвлекла их я. Я всегда была сладкоежкой. Конфеты, печенья и пирожные моя слабость. У меня всегда возле компьютера стоит коробка с печеньем и пачка леденцов, а в холодильнике шоколадные батончики.

Мы вернулись домой уже в четыре утра. К моему не удивлению комната для гостей была предназначена для нас с Габриелем вместе. Но протестовать сил не было, тем более, что он не спит. Мне даже во сне снилось, как я танцую с Габриелем. Проснулась я уже в одиннадцать, рядом сидел Габриель и улыбался. Я подумала, что так не бывает. Мне было так хорошо! Я даже описать это ощущение не могу. Я просто летала.

Я оделась, умылась, и мама позвала нас завтракать. Мы пришли в кухню и засмеялись, увидев на столе четыре тарелки. Мама дико на нас посмотрела, но видимо вспомнила, стукнула себя пальцем по лбу и убрала одну тарелку. Мы сели за стол. Отто строго смотрел на Габриеля, но молчал.

-- Ну, расскажи нам Габриель о себе! - сказала мама, заливая свои хлопья молоком.

-- Что именно вас интересует? - уточнил Габриель, а в глазах бегали бесенята.

-- Меня интересует все! Сколько тебе лет, как ты стал таким, и главное чем ты кардинально отличаешься от человека, -- выдала мама кучу вопросов, благоразумно не называя его вампиром. Я была ей за это очень благодарна. Несмотря на то, что я прекрасно знала кто он, меня всегда передергивало от этого слова.

Габриель начал свой рассказ, который я уже знала, но все равно слушала очень внимательно и наблюдала за реакцией мамы и Отто. Когда Габриель назвал год своего рождения, мама подавилась, и Отто похлопывал ее по спине. Мама явно посчитала, сколько ему лет. Отто же лишь усмехнулся в мою сторону. А меня лично почему-то никогда не смущал его возраст. Ведь мы воспринимаем человека по его внешности, а не дате рождения. А выглядит он на свои восемнадцать лет.

Таким образом, завтрак затянулся надолго.

Все каникулы мы с Габриелем проходили по музеям, картинным галереям. Габриель столько всего знал, ведь он жил во времена и первой и второй мировых войн, застал при жизни многих поэтов, писателей и знаменитых художников. Он мне рассказывал все эти события истории со стороны Европы, а я со стороны России, все, что когда-то читала и смотрела. Я всегда именно Россию считала своей родиной. Габриель был в сто раз лучше любого экскурсовода. Столько информации я еще никогда не получала.

На Новый год мы всем семейством ходили к маминой подруге в гости. Только Отто не спускал с нас глаз, но больше ничего не высказывал. Там была шумная вечеринка, и я впервые поняла, что такое ревность. У некоторых маминых знакомых тоже были дочери, и конечно им понравился мой Габриель. Он, правда, повода не давал, но я чувствовала себя неуютно рядом с этими девушками с фигурами "кипарис", коей моя не являлась. Он только надо мной посмеивался.

-- Ты у меня самая замечательная и не обычная девушка! Я не настолько глуп, чтоб менять свое сокровище на любую из этих пустышек, -- шептал мне на ухо Габриель. От таких слов сердце любой девушки выпорхнет из груди, я не была исключением.

В один из дней Габриелю пришлось все же уйти на охоту. Он ушел вечером, в близ лежащий лес, но утром обещал вернуться. Прощаясь, я уже начала скучать. Он стал моим наркотиком. Тогда после его ухода в мою комнату постучали.

-- Виргиния! Ты еще не спишь? Можно с тобой поговорить? - послышался голос Отто из-за двери.

-- Да, входи! Что ты хотел? - удивилась я его появлению. За все наше пребывание в Берлине он ни разу со мной не разговаривал.

-- Поговорить хотел о твоем парне! - последнее слово он прямо выплюнул.

-- Не о чем тут говорить. Отто, неужели ты до сих пор не понял, что мы любим друг друга? Мы духовные супруги! И ничего это не сможет изменить!

-- Все о чем ты сейчас сказала, я уже понял, но хочу предупредить тебя, -- сочувствующе произнес он, садясь на край моей кровати.

-- О чем?

-- О будущем! Меня напугало твое искреннее желание родить от него ребенка. Ты, наверное, просто не знаешь, но моя мать, рожая меня, умерла. И так было и будет со всякой женщиной человеком. Неужели ты добровольно на это готова? Почему?

-- Я не могу тебе этого сказать! Но уверяю, что он тоже не желает мне такой участи. Его сестра предлагала мне выбор: остаться человеком или стать одной из них. Но Габриель сам принял за меня решения, даже не слушая моего мнения на этот счет. Он решил оставить меня человеком. Так что тебе нечего бояться!

-- Я раньше вообще не знал, что есть вампиры, питающиеся только животными. Поэтому таких случаев история еще не знала, чтоб девушка осталась человеком. А как же вы будите дальше? Ведь ты будешь взрослеть и со временем станешь похожа на его мать, а не на жену.

-- Этого не будет! Прости, но это мой секрет. Я решила, что поступлю в университет и расстанусь с ним. Я дала себе время быть счастливой пока могу.

-- Не понимаю! То ты готова за него драться и возможно даже умереть, а теперь говоришь, что вскоре расстанешься. Что это значит?

-- Вы узнаете об этом позже. Сейчас еще не время. Просто так надо! Я сама не представляю, как буду без него, но я должна так поступить, для его же блага, -- у меня на глаза стали наворачиваться слезы.

-- Все равно я ничего не понял. У тебя должны быть очень веские причины так поступить! Но ладно. Это твое решение! - он встал с кровати.

-- Отто, только не говори ничего маме об этом. В главной степени это и ради нее тоже. И еще не думай об этом разговоре при Габриеле, сам понимаешь! -- попросила я, впервые дотронувшись до него. Я остановила его за руку, но он не отшатнулся. Он просто кивнул и вышел. Но мне стало очень интересно все разузнать о нем. Поэтому я вышла из комнаты и догнала его. Мы сели прямо на диване в гостиной и долго еще разговаривали. Он мне рассказал о соей матери, как его воспитывала его тетя, как он чисто случайно встретил таких же как он. Он мне рассказал о своих способностях и отличиях от человека и вампира. Мне это было очень интересно. Отто даже разрешил это рассказать Габриелю, если он спросит.

Утром, как и обещал, вернулся Габриель. Его золотистые глаза смотрели прямо в душу. Я была абсолютно счастлива!

Мы целую неделю пробыли в гостях у мамы. Она опять плакала, провожая нас обратно в Сомт. А перед отлетом я взяла с нее обещание не говорить отцу то, что она узнала о Габриеле и Отто, объяснив это тем, что он просто морально не готов принять это. Сама же я боялась, что расскажи мама отцу правду, он запретит наше всяческое общение.

Глава 9.

Первая ссора.

Вернулись мы без эксцессов. В аэропорту Бергена нас встретил отец. Мы его, конечно, отговаривали, но это бесполезно. Всю дорогу он расспрашивал нас о каникулах. Конечно, рассказывала я. А Габриель тихо сетовал на медленную езду. Папина машина не чата его "БМВ".

Пару дней после приезда прошли нормально. Папа даже разрешил Габриелю приходить ко мне после обеда. Но и вечером он возвращался ко мне в комнату.

Однажды вечером, когда Габриель пришел ко мне в комнату, я решила спросить его о давно интересующем меня вопросе.

-- Можно один вопрос? - осторожно начала я.

-- Спрашивай, любопытная моя! - посмеиваясь, Габриель взъерошил мои волосы. Никогда не умела особо увиливать. Так и решила спросить в открытую.

-- Почему в нашем случае не возможен брак? - набралась я смелости и зажмурилась. Уж очень я боялась его реакции. Габриель напрягся.

-- Вот значит, что тебя интересует! А ты захотела замуж? - как-то странно спросил он. Надеется, наверное, что не захотела. Да, я действительно не захотела, но почему такая категоричность? Это, честно говоря, задело, даже почти обидело!

-- Просто интересно знать! - отвертелась я.

-- Сам брак, конечно, возможен, а вот то, что он под собой подразумевает, вряд ли! - расплывчато как-то объяснился Габриель.

-- Ты имеешь ввиду... близость? - решила уточнить я, так и не смея произнести слово секс.

-- Да!

-- Почему? Ведь это вполне возможно! Отто же как-то появился на свет! - возмутилась я, только потом, поняв, что зря упомянула дампира.

-- Ты очень хрупкая, -- нежно произнес Габриель, поглаживая мои волосы, -- Я слишком сильный и могу не нарочно навредить тебе. Я никогда не прошу себе такое. Я не хочу подвергать тебя опасности!

Мы оба молчали. Тишина затянулась. Я не могла найти слов, а он о чем-то напряженно думал.

-- Я и так подвергаю тебя смертельной опасности каждое мгновение, которое нахожусь рядом. Я бы рад обезопасить тебя полностью, но у меня нет сил уйти! - проговорил Габриель, зажмурившись и мотая головой. Он действительно разрывался, и я ничем не могла ему помочь. Я подчинилась своему мгновенному порыву: обняла его, положив свою голову на его грудь. Мне так хотелось его утешить, объяснить, что он смог вернуть смысл в мою жизнь! Но я не знала как. Зря я подняла эту тему! Он открыл глаза и улыбнулся, но не весело, а очень грустно. Габриель тоже меня обнял и зарылся лицом в мои волосы. Так мы и просидели, молча, пока я не начала зевать.

А на следующий день он пришел только после обеда.

-- Мои родители снова приглашают тебя в гости, а то прошлый раз нам испортили, - спросил Габриель, сидя со мной на кухне. Так как я ужасная сладкоежка, я пила чай с пирожными, которые мне приносил Габриель. Наверное, откормить меня решил.

-- А я на приглашение соглашусь, пожалуй. Когда?

-- Когда тебе будет удобно. Хоть сегодня! - спокойно ответил Габриель.

Я глянула на часы. Было только половина третьего. Я посчитала, что мы вполне успеем. Я встала из-за стола и направилась в гостиную, где отец смотрел телевизор.

-- Пап, меня семья Габриеля вновь пригласила в гости. Я буду к вечеру, -- сообщила я отцу уже принятое решение.

-- Хорошо, но учти, я буду тебя ждать! - ответил отец.

-- Вставай, чего расселся! - усмехнулась я, поворачиваясь к Габриелю.

-- Ты даже разрешения не спросила! - проговорил он.

-- Все нормально! Я быстренько переоденусь, а ты меня подожди в машине! - скомандовала я.

Я быстро надела свои серые классические брюки, голубую трикотажную тунику и жилет. Я попрощалась с отцом прямо на ходу и вылетела на улицу. Зря так торопилась! От волнения я чуть не упала на тонком гололеде в сапогах на каблуке. Но к Турненам идти в обычной одежде мне показалось как-то не прилично. Обычно я хожу в джинсах, водолазке или рубашке, джемпере и ботинках на совсем маленьком каблуке.

-- Ты быстро! Сегодня уже не так сильно волнуешься? - посмеялся Габриель.

-- Волнуюсь, честно говоря, еще сильнее, -- призналась я.

-- Почему? -- удивился Габриель.

-- Потому что ты так и не рассказал мне, как твои восприняли новость, что моя мама все о тебе знает, а ее муж вообще пытался тебя убить! Не говоря о том, кто он сам. Да и неудачный прошлый раз как-то не радует. Эшли тоже.

-- На счет прошлого раза не волнуйся. Ты совершенно ни в чем не виновата, -- решил начать с самого легкого Габриель. Остальное явно было тяжелее.

-- Я знаю, что не виновата в той ситуации.

-- Ерунда это все! Не волнуйся! А что на счет Эшли... Почему ты из-за нее волнуешься?

-- Потому что она мне завидует. Она сама хоть понимает, чему завидует? Следовательно, хороших отношений мне не видать! Главное чтоб гадости не делала, -- грустно призналась я.

-- Не обращай на нее внимание. Она уже, кстати, почти перебесилась! Так что это дело времени! - успокаивал Габриель.

-- А что на счет мамы и Отто? Как они это восприняли? Или ты им не рассказал?

-- Рассказал, конечно! В нашей семье нет секретов. Какие могут быть секреты, когда один внушает свои мысли, а другой контролирует твое настроение.

-- Ты не хочешь об этом говорить! Что так плохо восприняли? - испугалась я.

-- Да, нет! Восприняли нормально, но вот шокированы были сильно. Ведь мы считали, что дампиров не существует, что это фантазии писателей и киношников. А тут оказывается, что они вполне реальны, и отличить их от простых людей достаточно сложно.

-- Понятно! - тихо произнесла я.

Мы уже подъехали к его дому. Замок снова поразил меня своим великолепием. Теперь везде лежал снег, целые сугробы и нигде ни тронутый. Окна теперь были закрыты. Прямо снежный замок. У меня аж перехватило дыхание от такой красоты.

-- Вы бы хоть снег бы потоптали, а то вдруг кто придет! - посмеялась я сквозь дрожь.

-- Ты единственная, кто к нам приходит. Не бойся! - приободрил Габриель, взяв меня за плечи. Мне сразу стало спокойнее.

Мы вошли в дом. Питер и Джанет нас уже ждали, стоя возле дивана. Оба они улыбались нам. Заглянув в глаза Питеру, я тут же успокоилась, видимо он на меня подействовал. Джанет быстрым шагом подошла ко мне и слегка коснулась кончиками пальцев моей кисти. По коже пробежал небольшой холодок, но я постаралась этого не показать.

-- Рады приветствовать тебя вновь в нашем доме! - сказала Джанет.

-- Здравствуй Виргиния! - произнес Питер с добродушной улыбкой.

-- Прости, Эшли и Роберт заняты, поэтому не могут тебя поприветствовать! - извинился Питер.

Ага, знаю, чем они заняты. Просто Эшли и видеть меня не хочет!

-- Может, пройдем на диван? - предложил Питер, повернувшись вполоборота и показывая рукою на диван, по-прежнему стоящий посреди огромной гостиной.

-- Ты принесла нам много пищи для размышлений! - сказал Питер, когда мы уселись.

-- Какой именно? - не поняла я.

-- Без тебя бы мы никогда не повстречали настоящего дампира. Да, кстати, огромное спасибо за защиту Габриеля. Сын сказал, что он был настроен очень враждебно, -- поблагодарил Питер.

-- Не за что! Неужели вы подумали, что я могла поступить иначе?

-- Ты подвергала себя огромной опасности! - строго сказал Габриель.

-- Не чего делать из меня героя! - возмутилась я, -- Тем более, что я уже сражалась с Отто. Может, конечно, он использовал не всю свою силу, но я его одолела!

-- Что? Ты дралась с НИМ? - круглыми глазами уставился на меня Габриель.

-- Да, было дело! Он решил меня перевоспитывать! Не вышло! - посмеялась я.

-- Не смешно! Он мог покалечить тебя. По идее он должен обладать почти такой же силой и скоростью, что и мы. Это было очень опасно и не разумно! - возмущался Габриель.

-- Я тоже не промах!

-- Про что это ты? Габриель говорил о телекинезе, но этого не достаточно. Может, продолжишь свой рассказ! - попросил Питер.

-- Про теорию о клинической смерти? - уточнила я.

-- Да! Ты сказала, что сама являешься прямым доказательством этой теории. Мне хотелось бы узнать подробнее.

-- Ну,.. в общем, после клинических смертей, когда я пришла в норму, я стала замечать изменения.

-- Так ты получила телекинез? - внимательно слушал меня Питер, да и остальные. В это время спустился Роберт и тихо стоял возле стены. Он только приветственно мне кивнул.

-- Да, -- согласилась я.

-- Сколько же ты пробыла в таком состоянии, чтоб получить такое? - не унимался Питер.

-- У нее было две клинические смерти, -- напомнил Габриель.

-- Неужели они накладываются? Каждая последующая усиливает предыдущую?

-- Нет. Каждая по отдельности.

-- То есть? - сказали хором Габриель и Питер.

-- Каждая клиническая смерть приносит свое! - призналась я.

-- То есть ты хочешь сказать, что у тебя две способности? - удивился Питер. Роберт отклеился от стены и подошел ближе. Джанет заерзала. Габриель замер. Каждый ждал моего ответа. Я глубоко вдохнула, набираясь смелости.

-- Да. Но у каждой клинической смерти была своя длительность, следовательно, силы имеют разную интенсивность. Первая была самая длительная, и от нее я получила телекинез. Вторая почти в два раза короче.

-- Какая еще сила у тебя? - подскочил Питер на диване. Для него это было открытием.

-- На мне заживают все мелкие травмы и достаточно быстро. Ты должен был заметить это при аварии, -- я повернулась к Габриелю, заглядывая в его черные глаза.

-- Царапины я заметил, но не придал этому значение, потому как очень быстро оттуда ушел, -- признался Габриель.

-- Поэтому я и могла бороться с Отто почти на равных. Он, конечно, сильнее, но телекинезом не обладает. Зато он сильнее меня физически, но слабее вас, -- объясняла я.

-- Что же ты тогда так волновалась за Габриеля? Я уверен, что он помял бы твоего отчима! - ухмылялся Роберт.

-- Она правильно поступила! Даже можно сказать героически! Предотвратить такую драку... -- говорил Питер, повернувшись к Роберту, -- Кстати, ты нам не расскажешь об Отто? - развернулся ко мне лицом Питер.

-- А что рассказать? - не поняла я.

-- Я просто подумал, что он не мог не воспользоваться моим отсутствием и должен был обязательно с тобой поговорить, -- сказал Габриель. У меня мороз прошел по коже.

-- Что именно вас интересует? - решила я, что так можно будет избежать ненужной лжи.

-- Что у него от человека, а что от нас, -- иронично сказал Питер. Я тоже села. Это я могу рассказать.

-- От человека у него биение сердца, кровь, кожа, дыхание. От вас у него сила и скорость. Но он сказал, что здесь очень много нюансов. Сердцебиение у него немного учащенное, дыхание замедленное, кожа абсолютно такая же, как у человека, кровь гуще и темнее. Он слабее вас, но в скорости не уступает. А вот продолжительность жизни зависит от питания. Он, например, полностью питается как человек, и никогда не пробовал кровь. И живет соответственно человеческий век. А вот те, кто питаются кровь, живут дольше и в силе не уступают вампирам, даже кожа становиться крепче.

-- Значит, есть и другие? Он тебе и это рассказал? - удивился Питер.

-- Сначала вы мне расскажите, какие такие у вас здесь законники есть! Габриель говорил о старейшинах и, что сейчас на троне только один. А Отто сказал, что вампирами управляют трое. Кто мне наврал?

-- Никто. Просто "законники" - это семья Тутена, старейшины Вентру. Это три вампира, которые следят за соблюдением наших законов. Живут они как ни странно в США штат Пенсильвания. Иногда их называют "Дракулами", -- начал рассказ Питер.

Я не удержалась от смеха. Оказывается, люди просто не правильно понимают некоторые вещи. "Дракула" действительно существует, но это не самый первый и сильный вампир, а просто правящая каста, семья.

-- Извините! - проговорила я сквозь смех.

-- Да, вот кто такой "Дракула" на самом деле! - поддержал меня Габриель.

-- Они правят около семи веков. Точнее знают только они сами. Тутен - главный у них, он может одним прикосновением руки прочитать всю твою жизнь, узнать все твои мысли и сомнения, которые когда-либо возникали у тебя. Обмануть его не возможно. Если Габриеля еще можно, то его никогда. Кирма - его жена, она видит недалекое будущее. Как только ты принимаешь какое-либо решение, она его уже видит. Так они сохраняют свой престол. Ты только задумал мятеж, а она уже сказала и отреагировала. Но видит она только то, что касается их самих непосредственно. Ватир - их сын, Тутен его сам создал. Он обладает огромной силой и скоростью. Он сильнее и быстрее любого из нас. Никто не знает, где Тутен его нашел. Ватир их ударная сила. Кстати, Ватир единственный, кто имеет сразу трех жен, -- рассказывал Питер, смотря куда-то вдаль.

-- А какие у вас законы, которые надо охранять? - поинтересовалась я.

-- На самом деле закон один - не раскрывать свою сущность! А отсюда уже: скрытая охота, отсутствие в солнечные дни и т.д. - объяснял Габриель.

-- Теперь твоя очередь! Сколько еще существует дампиров? - твердо спросил Питер.

-- Он не сказал точно, сколько еще их существует, но дал понять, что не один и не два. А Ватир ваш действительно сын Тутена. Ватир родился дампиром, а когда он вырос, Тутен приучил его к крови и укусил. Так его сын стал полноправным вампиром. Отсюда у него такая сила и скорость. Остальные дампиры либо живут как обычные люди, как Отто, или стали охотниками на вампиров. Они пьют кровь животных и живут дольше людей, но убить их можно точно так же как и человека. Но вампиров ненавидят все без исключения. Вот и все. Больше он ничего не рассказывал.

-- Откуда ему это известно? - шокировано спросил Питер.

-- Не знаю точно. Дампиры вроде бы как-то общаются между собой. Наверное, оттуда! - пожала я плечами.

-- Почему же Тутен не создал еще, таких как Ватир? - задумавшись, сам себя спросил Питер.

-- Потому что Ватир опасен и ему. Он сильнее его. Он просто боится потерять свое место! - размышляла я вслух.

Питер поднял на меня глаза и закивал. Потом он встал и поднялся наверх. Джанет, которая сидела тихо все это время, тоже встала.

-- Ты не голодная? - улыбаясь, спросила она.

-- Нет. Я кушала перед тем, как отправиться к вам. Спасибо! - поблагодарила я.

-- Почему бы тебе ни показать дом! - обратилась она к Габриелю и тут же исчезла.

-- Хочешь посмотреть? - вставая и протягивая мне руку, спросил Габриель.

-- Конечно! - я тоже встала, взяв его за руку. Боже как это приятно, прикасаться к нему. Кожа хоть холодная и твердая, но нежная на ощупь, как лепестки пиона или любого другого цветка. Сильная рука так нежно меня касалась, что сердце сбилось с ритма.

Мы поднялись наверх. Вдоль всей лестницы на стенах были вывешены картины необычайной красоты. Все, что было на них изображено, выглядело как живое. Создавалось впечатление, что ты стоишь посреди этой нарисованной рощи, что стоит только протянуть руку и ты сразу зачерпнешь чистой прозрачной воды из озера с другой картины.

На втором этаже он показывал на закрытые двери: комната Питера и Джанет, комната Эшли и Роберта, кабинет Питера. Возле каждой двери висели индивидуальные портреты владельцев комнат. Единственным отличием этих портретов от настоящих людей, которых я знала, было то, что они нарисованы как люди. Кожа была телесного, а не белоснежного цвета, на щеках играл румянец, и глаза у всех были разные: у Питера карие, у Джанет голубые, у Эшли зеленые, у Роберта серые.

Вдруг мы остановились перед очередной закрытой дверью. Эта была единственная дверь без портрета. Габриель галантно ее распахнул и жестом пригласил внутрь.

-- А это моя комната! - как-то нерешительно произнес он.

Комната была угловой с выходом на закругленную террасу. Она была великолепна: больше чем моя, конечно; высокий натяжной нежно голубой потолок; натуральные бамбуковые обои; вдоль одной стены высокий стеллаж, разделенный на две половины. Одна половина была заполнена музыкальными дисками, вторая была закрыта; на другой стене огромный ЖК телевизор, а напротив него стоял небольшой экзотического вида диван. Сбоку от телевизора маленькая дверь.

-- Потрясающе! Очень красиво! - восхищалась я, -- а что это за дверь?

-- Это гардероб, -- махнув рукой, ответил он.

-- У тебя столько музыки, -- сказала я, водя рукой по полкам с дисками, -- а что в этой половине?

-- Да уж много. У меня вся популярная музыка, которую создавали за время моего существования. А там краски и мольберт.

-- Понятно. Вся музыка? Всех направлений и стран? - ухмыльнулась я.

-- Ну, почти. Классика вся. А вот из других направлений, только та, которая когда-то понравилась.

-- Понятно, -- сказала я, развернувшись к нему лицом. Я утонула в его магических глазах.

-- Ты совсем меня не боишься? Даже находясь здесь одна?

-- Нет. Ты очень милый! По-моему ты вообще не опасен, -- смеялась я.

Габриель печально улыбнулся. Он мне не поверил.

-- Вот это ты зря сказала! -- кровожадно заявил он. И, глухо зарычав, обнажил ровные нижние зубы. Тело сжалось в пружину. Я испуганно пятилась.

-- Не уйдешь!

Как он бросился на меня, я не увидела -- уж слишком быстрым было движение. Я даже отреагировать не успела. Просто в следующую секунду я полетела на изящный диван, который придвинулся к стене. Сильные руки сжали меня в объятиях, хотя я и не пыталась сопротивляться. Сердце упало, дыхание остановилось. В мгновенье ока испуг сменился шоком. Я просто не понимала, зачем он это сделал. Во мне вскипело негодование...

А Габриель злорадно улыбался.

-- Что ты сказала?

-- Ты... ты монстр! -- прохрипела я.

-- Вот так лучше! - сказал он, поднимаясь.

-- Ты не нормальный! - закричала я, вскакивая с дивана. Я твердым шагом направилась к двери. Он свободно меня догнал.

-- Ты должна знать с кем имеешь дело, -- попытался объяснить он свою выходку.

-- Я и так прекрасно знаю кто ты! Не на мгновенье не забываю! Зачем мне еще и демонстрацию устраивать? Ты хочешь, чтоб я тебя боялась? - я продолжала спускаться.

-- Одно дело знать и совсем другое видеть! - говорил он. Тем временем мы уже спустились вниз.

-- Я и до этого видела, насколько быстро ты можешь передвигаться. Зачем это было?

-- Ты испугалась. Прости! Так надо!

-- Кому надо? Поздравляю! У меня сердце в пятки ушло!

-- Ну, прости меня! - взмолился Габриель. Здесь я заметила, что на нас шокировано, смотрит все семейство.

-- Вот так просто прости, значит! Сначала ты меня пугаешь до смерти, а потом просто прости? Да ты знаешь, что меня до сих пор колотит?

-- Ну, что мне сделать, чтоб ты меня простила? - если б он мог плакать, наверное, сейчас бы заплакал, но осознала я это только когда вернулась домой и успокоилась, а в тот момент это прошло незамеченным.

-- Ты должен решить, чего ты хочешь на самом деле: поступить как НАДО или как ХОЧУ. Потому что нельзя любить и бояться одновременно! - проговорила я и вышла на улицу.

-- Вира, подожди! Я знаю, я сглупил, но можно я хотя бы отвезу тебя домой? - снова догнал меня Габриель.

-- Нет. Ты должен принять решение. А мне надо успокоиться. Я дойду до дома пешком, ОДНА! - сказала я, даже не взглянув на него.

Через пару минут я поняла, что плачу. "Что я натворила??? Вот я дура?" - орала я сама на себя. Я бегом пустилась по тропинке. Я бежала и плакала. Замедлила бег я, только когда уже увидела свой дом. Я постаралась взять себя в руки. Не вышло. Я так и залетела в свою комнату со слезами. Отец вошел ко мне.

-- Что случилось? Он тебя обидел? - взволнованно спрашивал отец.

-- Он испугал меня. В шутку, -- соврала я, -- А я... а я... А я наорала на него, хотя он извинялся! - я зарылась в подушку. Мне было так плохо. Я обидела любимого человека!!!

-- Все образумиться! Все иногда ругаются! Мирятся же потом! - успокаивал отец, поглаживая меня по голове. Мне не были противны эти прикосновения, но так меня гладит только Габриель, и от этого становилось только хуже.

Отец еще посидел возле меня, молча, но потом ушел. Понял, что мне надо побыть одной. Через мгновенье в комнате что-то хрустнуло. Я резко повернулась и села на кровати, смотря во все глаза. Возле окна стоял мой Габриель грустный-грустный. Я вскочила и бросилась к нему.

-- Прости меня! - прокричала я, и тихо опустив голову, проговорил он. Мы просили прощения друг у друга одновременно.

-- Тебя-то за что прощать? - удивился он и поднял на меня свои черные глаза.

-- Я накричала на тебя. Требовала выбрать. Я вспылила. Прости меня, пожалуйста! Мне не надо чтоб ты выбирал. Я и так знаю, что ты очень стараешься, чтоб быть со мной. Ты всегда в напряжении и не можешь расслабиться не на секунду. Тебе и так тяжело! - говорила я, уткнувшись в его грудь, а по щекам все еще текли слезы.

-- Ты самая замечательная девушка в мире! И мне не за что тебя прощать! - сказал он, нежно приподняв мой подбородок так, что не посмотреть ему в глаза было просто невозможно, -- Это ты меня прости за эту выходку! Я больше никогда не буду тебя пугать! Но и забыть тебе кто я, не позволю!

Я всхлипнула и еще крепче к нему прижалась. Слезы с новой силой потекли по лицу. Он тоже крепче меня обнял и зарылся лицом в мои волосы. Мы так и стояли, обнявшись возле окна пока я не успокоилась. Потом он нежно меня отстранил и заглянул в глаза.

-- Я люблю тебя! Ты смысл моего существования! - произнес он и, не дав мне ответить, очень нежно прильнул к моим губам. Я с такой жадностью впилась в его губы, что самой чуть плохо не стало. Мои пальцы вплелись в его волосы. Одна его рука крепко держала меня за талию, другая тоже спуталась в волосах. Такого страстного и долгого поцелуя у нас еще не было. В конце концов, у меня закружилась голова и я обязательно упала бы, если б он меня не держал.

-- Вира! Тебе плохо? Что с тобой? Скажи мне что-нибудь? - обеспокоено говорил Габриель. При этом он поднял меня на руки и стал укладывать на кровать.

-- Ммм - произнесла я что-то невнятное. Пришла я в норму достаточно быстро. Он еще положить меня не успел. Я вцепилась в него так сильно, насколько могла. Мне не хотелось его отпускать ни на мгновенье.

-- Я смотрю тебе уже лучше! - посмеялся Габриель, -- Что это было?

-- Голова закружилась, -- он поднял глаза к верху, -- Ты еще никогда меня так не целовал, -- призналась я. Вдруг заурчал предательский желудок.

-- Это от поцелуя или от голода? - продолжал смеяться Габриель, но быстро посерьезнел, -- из-за меня ты осталась голодной. Чего-нибудь хочешь вкусненького? - встрепенулся он.

-- Хочу, -- согласилась я. Чего отпираться, когда все очевидно, -- но я не хочу чтоб ты уходил!

-- Я мигом! - раздался голос быстро удаляющегося Габриеля. Я даже возразить не успела. Мне стало так грустно без него. Я закрыла лицо руками и чуть не расплакалась. Но спустя три минуты Габриель вновь стоял возле окна с коробкой сока и тортом. Я подняла голову и не могла не улыбнуться.

-- Я запомнил, что ты сладкоежка и за фигурой не следишь! - сказал он, улыбаясь и ставя все это великолепие на компьютерный стол. У меня потекли слюнки. Но не успела я встать, как он снова исчез и появился через пару секунд со стаканом, блюдцем, ложкой и ножом.

-- Ты хочешь сказать, что я толстая??? - удивилась и возмутилась я одновременно. Габриель рассмеялся.

-- Я хочу сказать, что ты прекрасно выглядишь. И фигура у тебя отличная и в диете не нуждается, -- потрепал он мои волосы, -- кушай!

Я открыла торт и стала его резать. Жаль было портить такую красоту. Габриель запомнил даже то, что больше всего мне нравятся взбитые сливки. Он же в это время открыл сок и налил его в стакан.

-- Я одна не съем все это, может быть, попробуешь? - посмеялась я. Он просто закатил глаза, усмехнулся и покачал головой.

-- Надеюсь, я прощен? - спросил Габриель через какое-то время, пока я уплетала свое лакомство.

-- Так это был подкуп??? - наигранно возмутилась я, ели сдерживаясь от смеха. С полным ртом это было сложно.

-- Э... -- растерялся Габриель. Видимо у меня вышло убедительно.

-- Я подумаю! - заигрывающе проговорила я. Он прищурился, вглядываясь в мои глаза.

-- Хочу повторить последний поцелуй! - нагло заявила я. К моему огромному удивлению награда не заставила ждать шантажистку. Он мгновенно оказался возле меня и прильнул ко мне губами.

-- Прощен? - улыбаясь, спросил он, немного отстраняясь.

-- Я люблю тебя! - прошептала я. Зачем говорить что-то еще? Он улыбнулся, а в его глазах было столько нежности, что и слов не надо было. В этот раз он лишь слегка коснулся моих губ, но и от этого мимолетного поцелуя меня пронзила приятная дрожь.

Это была пятница, а уже в понедельник начался новый семестр. Теперь Габриель всегда отвозил и привозил меня со школы. Только теперь я жалела, что пересела на географии. Это был наш единственный совместный урок, и то сидели отдельно. И ленч я проводила с друзьями, а он сидел с семьей. На этом настоял он сам, хотя я долго сопротивлялась. Мне хотелось наоборот проводить с ним вместе все свое свободное время. Но он убедил меня, что мне необходимо общаться и с другими обычными ребятами. Вначале они удивились, что я вновь села за их столик. Крис с Йорком даже обрадовались в надежде, что мы расстались, но я быстро развеяла их мечты. Зато Габриель приходил в четыре часа и больше не уходил. Ну, конечно фиктивно, для отца уходил, возвращаясь через несколько минут через окно. Мы даже несколько раз ездили в Берген в кино, после того как папа стал возмущаться, что всегда сидим дома.

Глава 10.

День рожденья.

Сегодня суббота 13 марта - день рождения Габриеля. Для всех ему сегодня только восемнадцать, когда на самом деле сто пятьдесят шесть.

Я готовилась к этому дню очень долго, больше месяца. Я никак не могла придумать, что подарить парню, у которого все есть. Тем более что я никогда никому ничего не дарила, кроме мамы. А о том, что дарить парню даже понятия не имела. Идея возникла чисто случайно, когда Квин сказал, что написал стихи и хотел бы положить их на музыку. Тогда я и подумала, почему бы и мне не написать для него песню. Музыку сочинить я смогу, а вот со стихами будет проблема.

Несколько дней я не могла придумать, где взять стихи, но потом рассказала о своей затее мама, а она вспомнила, что когда выходила замуж за Отто, перед алтарем читала стихи о любви. Эти стихи она не писала, а соединила уже когда-то написанные. Вот и я решила так поступить.

Ради подарка мне даже пришлось перенести наши встречи с четырех на пять часов. Это, конечно же, Габриеля насторожило, но я смогла оставить все в секрете. Я сочинила музыку на выбранные стихи и тщательно все отрепетировала. Но потом поняла, что смелости мне не хватит сыграть это для него вживую: либо рука дрогнет, либо голос сорвется, и я могу расплакаться, чем только испорчу все. Поэтому я с помощью специальной программы записала ее на диск. В качестве обложки к нему, я распечатала нашу фотографию с рождественского бала. Надеюсь, ему понравиться.

Вчера он мне сообщил, что сам приготовил для меня сюрприз, чтоб я была готова к поездке. Видимо праздновать мы будем в Бергене.

Я прекрасно помнила насколько ему нравиться, когда я одеваю платья. Вот и решила его порадовать. Еще с новогодних каникул от мамы я привезла свои платья, которых стало немного больше. Оказалось, что мама мне их докупила самостоятельно. Но я не возмущалась. Я всегда доверяла ее вкусу и знанию моего размера. И этот раз не был исключение. Оно было очень женственно.

Я одела черное стрейчевое платье с юбкой чуть выше колена. К нему был бардовый лаковый широкий пояс, который я надела на бедра (заниженную талию). Рукавов у платья не было вовсе, а круглый вырез был таким глубоким, что я завязать на шею бардовый шелковый шарф, чтоб как-то прикрыть вырез. Даже мои черные сапоги на высоких каблуках подходили к этому платью. Я положила подарок в клатч и стала спускаться. Но не успела я еще поставить ногу на пол, как в дверь позвонили. Это был он, мой Габриель. Я сразу открыла дверь и, ценой не человеческих усилий, заставила себя не броситься к нему в объятья.

-- Привет! И с днем рожденья! - проговорила я, глядя в его волшебные глаза и прикусывая губу. Это уже вошло у меня в привычку, когда волнуюсь.

-- Спасибо! Ты выглядишь ... ослепительно! - улыбаясь, сказал Габриель.

-- С днем рожденья! - раздался голос отца у меня за спиной.

-- Спасибо, мистер Миррен! Мы сегодня поедем в Берген, так что вернемся мы очень не скоро, но обещаю вернуть ее в целости и сохранности! - он посмотрел на меня как-то странно, будто что-то задумал.

Мы попрощались с папой и сели в машину.

-- У меня для тебя подарок! - робко проговорила я, сразу после того как его дверь захлопнулась, -- Очень надеюсь, что тебе понравиться! Я не знала, что дарить парню, у которого все есть, поэтому ... -- я открыла клатч и стала доставать диск.

-- Можно было ничего не дарить! ТЫ мой самый драгоценный подарок в жизни! - говорил Габриель, пытаясь заглянуть мне в глаза. А я так волновалась, что не могла этого сделать.

-- Вот! На этот диск я записала песню, которую сочинила для тебя. Но сочиняла я впервые, так что не суди слишком строго! И не смейся, пожалуйста! - говорила я, смотря на свои руки, -- И послушай его завтра! - остановила я его попытку вставить диск в магнитолу.

-- Ну, хорошо! Завтра, так завтра! И смеяться я не буду! Обещаю! Это прекрасный подарок! - поблагодарил он.

-- Ты его еще не слушал!

-- Все, что бы ты ни сделала прекрасно! - Габриель наклонился ко мне и, взяв мое лицо руками очень нежно, но настойчиво поцеловал! Потом отстранился и спросил, -- Готова? Едем?

-- Готова! - твердо ответила я, уже ни капельки не волнуясь. Самым страшным оказалось подарить! - Но куда мы едем?

-- Позже узнаешь! - лукаво ответил он, и мы поехали.

-- А где остальные? - удивилась я.

-- Какие остальные? - почти также удивленно ответил Габриель.

-- Остальные гости?

-- Тебе меня одного мало? - прищурив глаза, спросил Габриель.

-- Мне тебя всегда мало, но других мне не надо! Но это твое день рожденья и гости должны быть твои.

-- У меня оно далеко не первое, но точно самое счастливое! Потому что раньше у меня не было тебя! - он провел своей рукой по моей. Я, наверное, никогда не привыкну к своей реакции на его прикосновения. От каждого касания без исключения у меня перехватывает дыхание, и электрический импульс разносится по всему телу.

Больше я ни о чем не спрашивала. Почти всю дорогу мы ехали молча. Нам было очень хорошо просто находиться рядом друг с другом.

-- И куда же мы все-таки направляемся? - не выдержала я, когда мы въехали в город.

-- Выбирай! Ресторан или ночной клуб! Можно и то и другое, если у тебя сил хватит! - посмеиваясь, сказал Габриель.

А мне так хотелось сократить это расстояние между нами, что и выбора особенного не было.

-- Клуб! - твердо выбрала я.

-- Почему-то я и не сомневался! - уже открыто смеясь, сказал Габриель.

-- Почему? Что смешного? - не поняла я.

-- Ты не любишь когда на тебя смотрят, а ты ешь. Правильно? - продолжал смеяться Габриель. Он все не так понял! Ну и ладно!

-- Правда! - В это время мы уже подъехали к ночному клубу.

Обычное большое здание, отделанное пластиком. Только колонны держат крышу над входом и кассой. Мы остановились и Габриель галантно открыл для меня дверь. Я решила сделать ему приятное. У меня этот получилось. Улыбаясь, он подал мне руку, и мы двинулись к кассе. Оказалось, что он оплатил билеты заранее, как и столик, между прочим! Так мне и не удалось узнать столько он за это все заплатил. Но это доставляло ему удовольствие, и сегодня я решила не сопротивляться. Это его день! Мы прошли за столик.

-- Заказывай! - сказал Габриель, подавая мне меню.

-- Зачем надо было заказывать столик, если ты все равно ничего не ешь? - интересовалась я. Ладно, когда в кино попкорн ела только я, но здесь!

-- Я хочу, чтоб ты поела, а то и вечер не выдержишь, не говоря о ночи! - серьезно ответил он.

-- А что будет ночью? - испугалась я.

-- Танцы! Или ты не хочешь танцевать со мной?

-- Конечно, хочу! - вздохнула я с облегчением. Сама не поняла, чего испугалась, но предчувствие было не хорошее!

В этот момент к нам подошла официантка. Девушка была на пару лет меня старше, но это ничуть не портило ее внешность, а только приукрашивало. Она была стройной шатенкой со стрижкой каре, большими ярко голубыми глазами и синими тенями. Красивый рот с пухлыми губами так и открылся, в восхищении глядя на Габриеля.

-- Вы выбрали? - спросила официантка у Габриеля, абсолютно не замечая меня. А Габриель не сводил с меня глаз.

-- Я буду свиной рулет с черносливом и орехами, колу и миндальное мороженое, -- произнесла я. Официантка это все записала, даже не глянув в мою сторону.

-- А вы что будите? - спрашивала она Габриеля, а глазами уже сама его съедала. Знала бы она, кто он... Я усмехнулась от своей мысли, а Габриель, конечно, это заметивший, нахмурился.

-- Спасибо. Я не голоден, -- вежливо ответил Габриель, не подняв на девушку глаз. Что меня естественно радовало. Девушка ушла.

-- Что смешного? - обратился ко мне Габриель.

-- Ты даже не посмотрел на официантку, хотя она была очень красивая!

-- А надо было?

-- Ну, она этого явно ждала! - не дождавшись ответа, я продолжила, -- она смотрела на тебя как на лакомый кусочек!

-- Это тебя рассмешило? - удивился он.

-- Нет. Ее реакция вполне нормальна, при твоей-то внешности! И если б ты на нее взглянул, я бы приревновала.

-- Но я этого не сделал! Так что же тебя рассмешило? - непонимающе, вопрошал Габриель.

-- Не важно!

-- Ну, Вира! Если не скажешь... я умру от любопытства! - умоляющим тоном проговорил он.

-- Просто, я подумала, что она не знает кто ты. Тогда бы она на тебя так не смотрела, -- постаралась объяснить я.

-- Это ты считаешь смешным? - возмутился он.

-- Может быть, у меня извращенное чувство юмора? - я сегодня вообще не хотела касаться этой темы. Хотела побыть простыми людьми. Не получилось.

-- Это уж точно! - пробормотал Габриель, качая головой.

-- Ваш заказ, -- официантка принесла свиной рулет с черносливом и орехами и колу. Я стала есть. Он был прав! Я ненавижу, когда наблюдают за тем, как я ем. Я чуть не подавилась под его пристальным взглядом.

-- А как ты обычно справляешь свой день рожденья? Ну, до этого, -- спросила я, чтоб хоть как-то отвлечь его.

-- Никак. Все дни рожденья в своей новой ипостаси я ни разу не справлял. Ну, кроме второго. Тогда меня поздравлял Питер. - спокойно ответил Габриель. Разговор ни чуть не отвлек его. Зато меня очень заинтересовал.

-- Почему именно второй, а не первый?

-- Потому что после обращения... как бы это сказать... мы немного не адекватны. Практически не управляемы еще несколько месяцев, -- неуверенно проговорил он.

-- Несколько - это сколько? - я уже перестала есть и полностью увлеклась разговором. Мы еще никогда не разговаривали о том как происходит обращение. Меня распирало любопытство.

-- Десять-двенадцать месяцев. В зависимости от человека. У всех по-разному. Но меньше десяти еще не бывало.

-- А что происходит в это время?

-- Жажда. После перерождения открывается много нового: слух, зрение, скорость, сила, а самое главное ЗАПАХ. Нами завладевают инстинкты. И все это время уходит на их обуздание. Со временем жажда стихает, но больше никогда не покидает тебя, - говорил Габриель, а я слушала с открытым ртом, -- И вообще, давай не будем об этом. Мы пришли сюда веселиться! - встрепенулся он, подняв на меня глаза. Весь рассказ до этого он сидел грустный и смотрел на стол перед собой.

-- Да! - бодро согласилась я, -- а где же мое мороженое?

Габриель поднял руку и щелкнул пальцами. Это получилось так звонко, что не только наша официантка обратила на нас внимание, но и половина сидящих в зале. Девушка сразу подбежала к нам.

-- Вы хотите заказать что-то еще? - восторженно спросила она, по-прежнему меня не замечая, а обращаясь к Габриелю. Вот здесь, не знаю уж по какой причине, Габриель поднял оценивающий взгляд на девушку.

-- Мороженое, пожалуйста! -- кривовато улыбнувшись произнес он. Во мне все перевернулось. Какое же ужасное чувство ревность! Мне захотелось задушить эту ни в чем не повинную девушку. Габриель очень быстро повернулся ко мне, и уж не знаю, что он увидел на моем лице, но это его явно позабавило. Он закатился смехом. Официантка сразу ушла за заказом. А Габриель продолжал хохотать.

-- Что? - не выдержала я.

-- У тебя было такое лицо!!! - он рассмеялся еще сильнее.

-- Ты сделал это специально! - возмущалась я. Он решил посмотреть, что будет. Ах, так! Я, почти не напрягаясь, силой мысли ухватила вилку со стола и постаралась ткнуть ей в него. Не успела. Он заметил это передвижение и схватил вилку у самой рубашки.

-- А ты злюка! - сказал Габриель, уже успокаиваясь.

-- Не чего надо мной смеяться!

-- Хорошо, больше не буду! Но и это вот было зря, -- повертел он вилку в руке.

-- Ты все равно не пробиваемый! Я ничем не рисковала! - уверенно заявила я.

-- Вира, а если бы кто-нибудь увидел? Я оглянулась по сторонам. Все были заняты своими делами, и никому не было до нас дела. Нет! Были официантки, которые не сводили с Габриеля глаз. Во мне все закипело. Габриель вновь засмеялся, пытаясь замаскировать смех под кашель.

-- Ты обещал не смеяться! - обиженно подначила я.

-- Ты просто неотразима! -- Я хотела ему ответить, но в этот момент официантка принесла мое мороженое. И чтобы не сказать что-нибудь не очень хорошее, я запихнула целую ложку мороженого в рот. Я даже не подумала, что оно будет таким холодным. Весь рот заледенел мгновенно. Глаза мои наверное, вылезли из орбит. Я приоткрыла рот и стала махать руками. Габриель не растерялся и поднял вазу с мороженым.

-- Выплюнь его обратно! - советовал он, посмеиваясь. И как можно тут на него обижаться, когда со стороны это выглядит уморительно? Я последовала его совету. Он молчал.

-- Все. Прошло, -- проговорила я.

-- Осторожней надо быть!

-- Закрыли тему. Неужели тебе нравиться такая музыка?

-- Я стараюсь быть современным. По-моему мне это вполне удается? - уклончиво ответил он. Потом спросил, -- ты мороженое есть собираешься или до утра здесь сидеть будем?

-- А мы еще куда-то собрались? - уставилась на него я.

-- На танцпол! - спокойно ответил Габриель.

-- Ну, да! - согласилась я, и начала поедать лакомство. Как только я доела, Габриель позвал официантку, тем же способом. Она быстро принесла счет, но Габриель положил, огромную сумму внутрь, не открывая. Я сначала не поняла его действий, но посмотрев на грустное лицо официантки, догадалась.

-- В счете был ее номер телефона? - спросила я, когда мы выходили.

-- С чего ты взяла?

-- Девушка расстроилась! Ты даже не дал ей надежды, -- посмеиваясь, ответила я.

-- Переживет! - шепнул он мне, и потащил в центр зала.

Мы танцевали и смеялись. Нам было так хорошо вместе, что мы не заметили опасности.

К нам приблизилась очень красивая девушка, чем-то похожая на Эшли, только блондинка. Я даже сразу при таком освещении и не заметила их с Габриелем сходства. Она была настолько же бледна, стройна и красива, двигалась, будто скользила. Только полностью оценив ее внешний вид, я заметила огненно-красные глаза. Я оцепенела от ужаса. Будто в фильм попала. Вот только когда я поняла, насколько при всей своей красоте вампиры могут быть ужасающими.

-- Привет! - проворковала она Габриелю, -- Мог бы выбрать себе девушку и посимпатичнее! Ну, ничего. В следующие выходные я тебе помогу!

-- Спасибо, конечно! Но я как-нибудь сам! - вежливо ответил он, притягивая меня за спину.

-- Что-то раньше я тебя здесь не видела? Новенький? - мурлыкала вампирша, -- Я Айра.

-- Прости, мне пора! - попрощался Габриель, но она схватила его за руку.

-- Ты какой-то странный, -- насторожилась Айра.

-- МНЕ пора! - настойчивее повторил он. Здесь уже она и на меня обратила внимание. Под этим страшным взглядом, я была готова рухнуть в обморок. Потом она расхохоталась, а Габриель очень быстро стал выводить меня на улицу. Он буквально впихнул меня в машину и на бешеной скорости сорвался с места.

Машина летела по трассе с огромной скоростью. Спидометр зашкаливал, но это меня пугало не настолько, насколько выражение лица Габриеля. На нем были написаны неприязнь, ужас, страх и что-то еще. Таким я его еще никогда не видела. Даже когда он собирался драться с Отто, он таким не был. Я уже поняла, что случилось что-то страшное, но вот что именно никак не могла понять.

-- Что происходит? - оклемавшись, спросила я, пытаясь перекричать ревущий от напряжения мотор.

-- Она вампир и приняла меня за своего! - прокричал он.

-- Это я поняла, но почему она смеялась? Почему мы убегаем?

-- Она догадалась обо всем. О наших отношениях. Сначала она подумала, что ты моя жертва.

-- И что?

-- Ей это не понравилось. В какой-то степени я нарушаю закон.

-- Какой закон? Ты что должен был спросить у нее разрешения? - недоумевала я.

-- Я раскрыл себя человеку! Это можно делать только в случае, если собираешься обратить, в противном случае надо ... -- он задохнулся.

-- Убить! - продолжила я за него, -- А куда мы едим?

-- Вира, она хочет тебя убить!!! Я увезу тебя к нам. Туда она не сунется, против пяти вампиров!

-- Ты из-за меня хочешь подвергнуть опасности свою семью? - я была в шоке. Меня почему-то не волновала моя судьба. Я не хотела приносить ему неприятности. Он не ответил.

-- Вот так всегда! Я всегда приношу проблемы и горе, всем кого люблю! - расплакалась я.

-- Не бойся, мы не дадим тебя ей! - успокаивал меня Габриель.

-- Я не боюсь за себя. Я за тебя боюсь!!! Надо что-то придумать, но не вести ее в Сомт! - пыталась я взять себя в руки. Но глянув в окно поняла, что поздно. Мы уже были на подъездной дороге к его дому. Машина резко затормозила и я ударилась головой о переднюю панель. Я даже не успела заметить боли, как меня уже вытаскивали из машины сильные руки. Я мгновенно оказалась на диване в гостиной Турненов. Четыре пары глаз смотрели на нас в недоумении.

-- Что случилось? - спокойно спросил Питер.

-- Ты в порядке? - обеспокоенно спросила Джанет.

Габриель стал очень быстро рассказывать, что произошло и что ему надо. Я на такой скорости ничего не понимала. У троих на лице было написано шок, озабоченность и беспокойство. Лишь Эшли хмурилась.

-- Зачем ты притащил ее в наш дом? От нее одни неприятности! - закричала она.

-- Эшли! - прорычал Габриель.

К ней быстро подошел Питер и стал что-то говорить. Я снова ничего не успела разобрать. Габриель сел рядом со мной.

-- Прости, я подверг тебя такой опасности!!! - чуть не рыдал он. Я притянула его голову к себе на грудь и стала гладить его волосы.

-- Ты ни в чем не виноват! - успокаивала я его.

-- Виноват! Это я повел тебя туда. Я отключил свою способность! - кричал он, вырвавшись из моих рук. Он встал и стал очень быстро передвигаться по комнате, так что расплывчатое пятно только оставалось. Его остановил Питер.

-- Надо что-то решать! Она сможет остановиться, если мы не позволим ей осуществить задуманное? - спокойно рассуждал Питер.

-- Она достигал Сомта! Она идет сюда! - прорычал Габриель.

Питер, Джанет и Роберт вылетели на улицу без всякого предупреждения. Габриель подлетел ко мне и крепко обнял.

-- Тебя никто и не заставляет! Можешь запереться в своей комнате и ждать окончания, пока остальные там! - грубо сказал Габриель, обращаясь к не сдвинувшейся с места Эшли.

-- Из-за нее может пострадать семья и Роберт! - закричала она и вылетела на улицу.

-- Нам тоже стоит выйти! Я им нужен! - мягко сказал Габриель.

Мы поднялись, и я на ватных ногах спустилась на сырую землю.

Возле порога в ряд стояли четверо вампиров в напряженных позах. Мы остановились позади. Габриель не отпускал меня ни на секунду. Уже начинало светлеть, но я все равно видела далеко не все. Вот из-за деревьев показалась фигура. Она приближалась медленно, осторожно, а потом резко рванула с места назад в лес. Одновременно с этим Габриель издал такой рык, что уши заложило. Остальные оглянулись на него.

-- Что она решила? - обеспокоено спросил Питер.

-- О чем она подумала? - испуганно спросила Джанет.

-- Она найдет обходной путь к ней! - рычал Габриель.

-- Догоним? - радостно проговорил Роберт. Видимо его битвы забавляют.

-- Уведи ее в дом! - сказал Питер и полетел в лес. За ним стартовали Джанет и Роберт. Габриель злобно посмотрел на Эшли.

-- Я останусь здесь. Вдруг она сделает круг! - со злобным оскалом сказала она. Я даже не представляла, что ее прекрасное лицо может так страшно выглядеть. Она умчалась в дом, а мы быстрым шагом стали подниматься. Габриеля сейчас больше всего не устраивало, что я не могу передвигаться с его скоростью. Он был так напряжен, что даже волосы дыбом стояли.

Мы вошли в дом. Габриель усадил меня на диван. Эшли нигде не было. Он метался по комнате.

-- Что же делать? - задавался вопросом Габриель.

-- Для начала отвезти меня домой. Отец будет волноваться. Он встает почти с рассветом, а меня нет дома! - твердо сказала я. До меня никак не доходило, что опасность угрожает мне.

-- Ты сума сошла? Позвони ему и предупреди! - он остановился и круглыми глазами смотрел на меня, потом немного успокоился и более мягким тоном произнес он, усаживаясь рядом, -- Пойми, она может тебя там найти по запаху. Она уже запомнила твой и мой аромат. Тебе нельзя возвращаться домой!

-- Она будет идти на мой запах!?? - взревела я от удивления. Даже Габриель не ожидал от меня такой реакции.

-- Да! Я же тебе уже это сказал! - нахмурившись, ответил он.

-- То есть она может прийти ко мне в дом??? - я вскочила с дивана. Ужас прошел по моему позвоночнику почти болезненно. В этот момент в гостиную влетели Питер, Джанет и Роберт, даже Эшли спустилась.

-- Вы ее упустили! - схватился за голову Габриель.

-- Мы что-нибудь придумаем, -- успокаивал сына Питер.

-- Как вы могли ее упустить? - в недоумении спросила Эшли.

-- Просто! Она ушла по воде, -- ответил расстроенный Роберт.

Этот разговор я воспринимала как фон, но здесь я очнулась.

-- Куда она ушла? - заторможено спросила я.

-- Мы не знаем. По воде очень сложно проследить след, -- сочувственно ответил Питер.

-- То есть она могла проплыть пару километров и вернуться? - шокировано возмутилась я.

-- Теоретически да, но ты в полной безопасности здесь. Против нас она бессильна, -- самоуверенно отвечал Роберт.

-- Ужас! - протянула я, схватившись за голову руками и садясь обратно. Все уставились на меня, абсолютно не понимая моей реакции.

-- Вира, мы тебя защитим, сколько бы времени на это не потребовалось! - уверял меня Габриель, обнимая. Я глубоко вдохнула, закрыв глаза. Когда я их открыла, я уже приняла решение. Я освободилась от объятий и встала.

-- Мне срочно надо домой! - твердо сказала я, направляясь к двери.

-- Какая же ты упрямая! - Габриель мгновенно оказался передо мной, закрывая дверь, -- Я же сказал, что тебе нельзя домой! Она может туда прийти!

-- Вот именно! Она туда обязательно придет! По запаху! А кого она там обнаружит? Моего отца! Простого беззащитного человека! Если она что-нибудь с ним сделает... -- я задохнулась от возмущения. Больная фантазия нарисовала ужасающие картинки. Я чуть в обморок не упала.

-- Господи, Вира! Мы можем забрать его сюда!? - с облегчением вздыхал он.

-- Еще чего! Я в армию по защите этого семейства не нанималась!!! - проревела Эшли.

В этот момент в моем кармане зазвонил телефон. Я быстро его достала. На дисплее высветился домашний номер. Папа уже встал и волнуется. Сейчас будет скандал!

Готовая к истерике отца я подняла трубку.

-- Пап, я скоро бу... -- не успела договорить я. С того конца звучал мелодичный женский голосок.

-- Надо было сразу идти домой! Какая не послушная дочка! - у меня сердце упало в подвал, даже не в пятки. Из носа должен был пойти дым, а глаза налиться кровью. Потому как мгновенный страх тут же сменился всепоглощающим гневом. А этот мерзкий голосок продолжал, -- Возвращайся пока не поздно! - мурлыкала она, -- А то он у тебя такой сладенький, теплый. Даю тебе полчаса и без твоих защитников, а то папочке не поздоровиться!

Она положила трубку, а меня всю колотило. Я даже не знаю от чего точно: страха за отца, гнева или омерзения к ней!

-- Что-то случилось? Вира! - окликнул меня Питер.

-- Все хорошо! Мне надо возвращаться домой. Отец волнуется! - сдавленно ответила я.

-- Вира, ты ужасно напугана! Я знаю. Кто с тобой разговаривал? - Настаивал Питер.

-- Вира, на тебе лица нет! Не волнуйся ты так! Все будет хорошо. Мы тебя защитим, -- успокаивала меня Джанет, которая подошла ко мне с боку и слегка гладила по плечу. Тут я почувствовала успокоение. Я не поняла, откуда взялось это спокойствие, но мне это не понравилось.

-- Вира, скажи нам, что с тобой? - мягко проговорил Габриель, заглядывая мне в глаза.

-- Я хочу домой! Сейчас же! - решительно заявила я. На меня снова нахлынуло странное спокойствие. Только сейчас я вспомнила, что глава этого семейства -- Питер может успокаивать людей. Это меня разозлило.

-- Прекратите меня успокаивать! Я еду домой! Одна! Я не желаю играть в ваши игры! - кричала я.

Я успела сделать пару шагов, как меня схватили сильные руки.

-- А я сказал, ты никуда не пойдешь! Если будет надо, я буду держать тебя здесь силой! - Говорил Габриель, унося меня наверх. Я брыкалась и лягалась, но против него я бессильна! Как же мне уйти от него? Да еще и всего за полчаса?

-- Мне надо! Очень надо! Ты сам не знаешь, что ты делаешь!!!

У меня была натуральная истерика с паникой вместе взятые. Как можно убежать от пяти вампиров? Никак! Мой отец обречен!!! Я начала плакать взахлеб. Я не знала, что мне делать. Мысли разбегались, оставляя одно сплошное отчаяние.

Габриель усадил меня на кожаное кресло за дубовым столом. Оказывается он принес меня в кабинет своего отца. Вокруг были сплошные стеллажи с книгами до самого потолка, а он здесь был далеко не низким. Целая библиотека. Но это я восприняла только краем глаза. В основном я просто плакала. Габриель присел на корточки передо мной и положил свои руки мне на колени. Даже от этого прикосновения не стало легче.

Из-за меня пострадает отец, а скорее всего она его убьет!!! Я закрыла лицо руками и разрыдалась еще сильнее. Сама не знала, что такое возможно.

-- Прости меня! Я подверг тебя такой опасности! Но я сделаю все, чтоб ты была в полном порядке, даже против твоей воли! - не убедительно успокаивал меня Габриель.

Я даже не успела ничего ответить, как вновь зазвонил мой телефон. Я так испугалась, что проплакала уже полчаса. Что это опять она радостно сообщает мне, что убила отца. Мне стало плохо, голова закружилась, и я чуть не упала в обморок. Но я набралась мужества и подняла трубку. Я от волнения даже на дисплей не посмотрела.

-- Да? - прошептала я.

-- Дочка! Ты уже дома? - бодро спрашивал меня голос моего отца.

-- Нет! - удивленно проговорила я. Мне показалось все это очень злой и совершенно не смешной шуткой.

-- Ты еще в Бергене? Может за тобой заехать? Я просто вчера тоже решил немного отдохнуть и ... Короче, я в Бергене, но через пару часов буду дома! - это точно был мой отец. Никто бы не смог так подделать его голос и манеру разговора, даже небольшое стеснение. На меня нахлынуло такое счастье.

-- Вира! Ты меня слышишь? - спросил отец после того, как я ему не смогла ничего ответить.

-- Да, папа! Все слышала! И безумно рада, что ты не дома! Ты не мог бы еще побыть там? У меня тут еще дела есть всякие! Не до тебя сейчас! - всполошилась я. Если Айра звонила из моего дома, значит, она сидит там и ждет меня. Надо задержать отца подальше от дома.

-- А чем ты занимаешься? - поинтересовался отец.

-- Потом расскажу. Но не мог бы ты побыть там хотя бы до завтра? Очень надо! - просила я.

-- Хорошо-хорошо! Позвони мне потом! На этот номер! - явно ухмыляясь, проговорил отец и положил трубку.

Габриель смотрел ничего не понимающим взглядом. Только закончив разговор, я поняла, что улыбаюсь. Я резко кинулась ему на шею и поцеловала. Поцелуй был мимолетным, а его глаза круглыми.

-- Может быть, объяснишь? А то что-то я совсем не понимаю твоего поведения. То ты плачешь, то улыбаешься, то вообще бросаешься целоваться! Что с тобой? - шокировано, спросил Габриель.

-- Все хорошо! - я обхватила его лицо руками и еще раз поцеловала. Я была так счастлива, что отца чисто случайно не оказалось дома! Мне повезло!!!

-- Нас зовут вниз! - проговорил настороженный Габриель.

Он взял меня за руку, продолжая внимательно всматриваться. Я вприпрыжку направилась к лестнице. Мы спускались под пристальными недоумевающими взглядами Питера, Джанет и Роберта. Только Эшли даже не подняла на нас глаз. Мое хорошее настроение моментально испарилось. До сих пор не могу понять, как можно завидовать такой судьбе как у меня. Я бы и врагу своему такого не пожелала.

-- Ты прямо сияла! Что-то хорошее случилось? - с сомнением спросил Питер. Габриель просто пожал плечами, а я кивнула.

-- Ее забавляет сложившаяся ситуация! - съязвила Эшли.

-- Не говори ерунды! - прорычал Габриель.

-- Прекратите ругаться! Мне больно видеть, что я разрушила вашу дружную семью, -- со слезами на глазах проговорила я.

-- Не расстраивайся! Так было всегда. Ты ничего не разрушила! - успокаивал Габриель.

-- Да, они всегда находили повод поругаться! - вставила Джанет.

-- Лучше скажи, кто тебе звонил в кабинете! - предложил Габриель.

-- Мне звонил отец. Он вчера тоже уехал в Берген. Я его попросила не приезжать домой до завтра, но неизвестно последует он моему совету или нет.

-- А с чего же ты такая счастливая была? - удивился Питер.

-- Айра у меня дома! - решила я не скрывать от них это, раз уж отца в доме нет, и ему никто не угрожает.

-- Что??? - воскликнули хором Питер и Габриель, а Джанет испуганно ойкнула.

-- Откуда это тебе известно? - Спросил Питер уже более спокойным тоном.

-- Некоторое время назад прямо здесь в этой комнате я с ней разговаривала по сотовому. Она звонила с моего домашнего телефона и велела вернуться домой в течение получаса без вас, иначе она убьет моего отца, - постаралась объяснить я.

-- Ей даже отца не жалко! - ухмылялась Эшли. Неужели можно быть такой красивой и злой одновременно? Моему возмущению не было предела.

-- Да как ты можешь так говорить? Я хотела уйти, но вы же меня не пустили. В кабинете позвонил отец. Он в безопасности. Она блефовала. Она хотела меня обмануть, и ей это почти удалось!!! А ты черствая кукла! Красивая и бессердечная и никого не любишь кроме себя! Толку от твоей красоты, когда на лице злые глаза и звериный оскал? Неужели, ты действительно считаешь, что не иметь детей вовсе хуже, чем видеть как он медленно умирает у тебя на руках? Ты совсем дура или прикидываешься?

Такой пламенной речи не ожидал никто! Особенно я сама! Все стояли и смотрели на меня с открытыми ртами. Трое из присутствующих стали посмеиваться через какое-то время, Питер сохранял спокойствие, а Эшли... Ну, что могла сказать Эшли? Она фыркнула и исчезла!

-- Вот это да! - проговорил Габриель сквозь смех.

-- Ей будет над чем подумать! - сказал все еще спокойный Питер.

-- Вы меня извините! - сказал Роберт, насильно успокаиваясь. Еще мгновенье и он исчез.

-- Я сама от себя такого не ожидала! Теперь она меня возненавидит еще сильнее! - расстроилась я. Наживать лишнего врага в лице вампира было глупо!

-- Так, давайте вернемся к нашей проблеме! - призвал Питер, -- Вира, значит Айра еще в твоем доме?

-- Да, скорее всего! Что вы собираетесь делать? Разве можно ее мирно уговорить отступиться? Вы же не собираетесь с ней драться?

-- Боюсь, что нам придется! Но ... -- не успел Питер договорить, как Габриель зарычал.

-- Она идет сюда и не одна! С ней еще трое сильных старых вампиров!

В глазах Джанет читалась не прикрытая паника. Один вампир - это еще куда ни шло. А вот четверо, уже намного хуже!

-- Выходим! - закричал Питер в тот момент, когда Джанет исчезла. Я честно говоря подумала, что она сбежала. Но через пару секунд она вернулась с Робертом и Эшли.

-- Оставайся здесь с Вирой! Мы справимся! - приказал Питер Габриелю. Меня охватил ужас. Четыре на четыре. Шансы равны, а меня это не устраивало. Я не хотела, чтоб пострадал кто-то из них. Я уже вроде бы хотела впасть в панику, но не успела. Разум взял верх!

-- Я вам нужен! Может быть, останется Джанет? - попросил Габриель и добавил, повернувшись ко мне, -- Все будет хорошо!

Он поцеловал меня в лоб и слегка провел по щеке. У него был будто он со мной прощается. Это отрезвило меня окончательно.

-- Нет! Я тоже буду драться! Это все из-за меня и они пришли за мной! Я не могу оставаться в стороне! Я не хочу, чтоб кто-то из вас пострадал! - решительно заявила я, добавив Габриелю, который уже открыл рот для возражений, -- Это не обсуждается!

-- Хорошо! У нас нет времени на споры! Нужны все! И так легче будет за тобой смотреть! Спускайтесь! - сказал Питер тоном не терпящем возражений.

Габриель еще что-то очень тихо и быстро пробубнил, но смиренно повел меня на улицу! Я насколько могла быстро и твердо спустилась. Я морально готовилась к бою, поэтому не особо слушала брюзжание Габриеля. Сейчас было главное - покончить с этим! А он гундел что-то о моей безопасности как старый дед, коим он теоретически и является!

-- Откуда они идут? И как скоро? - спокойным тоном спросила я. И где только взялось столько уверенности и мужества? Ужас какой-то!

-- Оттуда! Через три минуты! - сказал Габриель, показывая в сторону, чуть правее дороги в лес.

Времени на обсуждение плана не было. Действовать надо было здесь и сейчас, быстро и решительно! Я должна им помочь всем, чем смогу!

Я максимально сконцентрировалась и стала ломать крупные ветки и поднимать листву в указанном направлении. Ветки и листья летали с огромной скоростью во всех направлениях. Я надеялась, что это их если не напугает, то отвлечет или задержит. В таких ситуациях каждое мгновенье ценно! Я очень быстро поднимала вихрь листвы. С ее помощью я даже могла точно сказать где наши противники. Одного сбило веткой, но это, конечно же, не навредило ему, зато озадачило, и он немного притормозил. Другой стал дожидаться того. Вот уже и время!

Я выставила руки вперед и приложила всю силу, на которую была способна. В один миг все остановилось. Листья и ветки замерли в воздухе. Вампиры же не остановились, но значительно замедлились. Теперь они передвигались не размытым пятном, а вполне видимо, чуть быстрее, чем бежит обычный человек.

В этот момент Турнены бросились в бой! У меня закружилась голова, от перенапряжения наверное. Я отпустила силу и потеряла сознание. Бой я не видела, но точно знала, что сделала все, что могла!

Очнулась я уже на диване в гостиной Турненов. На меня смотрели волшебные глаза Габриеля полные нежности и заботы. Тело мое было в полном порядке, а вот голова очень болела, слышала я все как через воду, а зрение было затуманенным. Но, несмотря на это, я бросилась в его объятия. Я долго еще ощупывала его всего, проверяя цел ли он. А он хохотал. Убедившись, что с ним все в полном порядке я немного отстранилась и еще раз заглянула в его черные глаза. Счастье разлилось по всем клеточкам моего тела, и привело его в чувства. Столько волноваться за других мне еще не приходилось.

Я сильно и быстро припала к его губам, обвившись вокруг него всем своим телом! Я так жадно его целовала, что даже описать не могу. Он был для меня как глоток чистой воды посреди пустыни. Он впрочем, не отставал! Он крепко прижал меня за талию, а его пальцы запутались в моих волосах. Но в этот момент кто рядом кашлянул. Мы быстро отлепились друг от друга, и я зарделась. Так себя вести в присутствии родственников просто не прилично! Габриель усмехнулся и вновь притянул меня к себе, но уже нежно держа за талию.

В гостиной полукругом стояли все! Мне стало не по себе. Но я быстро осмотрела всех и не заметила никаких травм. Это уже хорошо и я вздохнула с облегчением.

-- Извините, что так получилось! Я не специально упала в обморок! - начала я.

-- Все хорошо! Ты молодец! Я и не думал, что ты на такое способна. Ты очень облегчила нам работу! - восхищался Питер.

-- Никто из вас не пострадал?

-- С нами все в полном порядке, но вот один сбежал! Но думаю, он не вернется! Он видел все и вряд ли захочет повторить! - убеждал меня Питер.

-- А с остальными что? - задала я глупый вопрос. Что с ними могло быть? Убиты!

-- Не беспокойся, мы о них позаботились! - мягко ответил Габриель.

-- А чем это так воняет? - успокоившись, я только что заметила ужасную вонь. Я повернула голову к окну и увидела густой черный дым. Ответ был уже не нужен, я сама догадалась.

-- Костер! - просто с невинным выражением лица сказал Роберт. Эшли стояла рядом с ним и угрюмо на меня смотрела.

-- Эшли, ты прости меня за то, что я тебе сегодня наговорила, -- попыталась я извиниться и тут меня осенило! - А сколько сейчас времени? Уже почти темно! Сколько я была вне реальности? - удивилась я своей невнимательности.

-- Сейчас семь! Кстати звонил твой отец. Я сказал, что мы недавно вернулись, и ты спишь, а сумочку с телефоном забыла у меня в машине, но я торжественно пообещал заехать и вернуть. Поэтому, если ты себя нормально чувствуешь, тебе пора домой, а то твой отец вернется раньше! - успокоил меня Габриель.

Я просто кивнула и поднялась. Меня немного пошатнуло, но я быстро взяла себя в руки. Габриель испуганно схватил меня, а Роберт рассмеялся.

-- Да ты сильно перетрудилась! - хохотал он. Я "мило" ему улыбнулась и направилась к выходу.

-- Не обращай на него внимания! - проговорил Габриель. Я и не переживала из-за таких мелочей.

Мы сели в машину и вскоре приехали ко мне домой. За это время Габриель успел еще несколько раз извиниться, что подверг меня такой опасности и похвалить за участие. Оказалось, что я им сильно помогла. Я была очень рада. Главное никто не пострадал. А вот то, что кто-то из ее партнеров по битве сбежал, не особо радовало.

-- Все будет нормально! Никто после такого сюда не явиться. Они даже не успели понять, кто из нас это сделал, а тебя вообще не рассматривали как соперника! Зря они это! - посмеялся он. Я тоже решила не наживать себе лишнюю головную боль и перевернуть эту страницу!

Глава 11.

Расставание.

Весь оставшийся семестр прошел замечательно. Мы с Габриелем почти не расставались. Утром он меня отвозил в школу. Правда, ни на одном уроке мы вместе не сидели, но зато весь ленч был нашим. Потом привозил меня домой, но мы и там не могли расстаться. Вечером он официально возвращался, и мы проводили время вместе в присутствии отца. Отец всегда умел деликатно его выпроваживать, но он снова входил через окно уже в мою спальню. Теперь он каждую ночь оставался до утра, но так и держался на расстоянии. Дальше поцелуев дело не зашло, что меня лично немного огорчало. Я безумно хотела успеть узнать каково это, быть с любимым настолько близко. Но он считал это очень рискованной и опасной затеей.

С другой стороны, мне с каждым днем становилось все тяжелее и тяжелее. Столько времени проводить с ним и скрывать самое главное. Мы больше ни разу не разговаривали на тему моей вампиризации, зато он четко дал понять, что возможно мы когда-нибудь поженимся и будем уникальной парой.

Я послала заявления в несколько университетов Англии и Швейцарии. Но никому и ничего не говорила. Я лично вообще не видела смысла мне куда-либо поступать, но раз уж решила скрывать свою болезнь от родных и любимого, то до конца. Перед самым началом выпускных экзаменов я получила несколько писем о поступлении. Оставалось только выбрать. Чтоб порадовать маму, я выбрала биомедицинский факультет "Оксфорда". Естественно, эту новость я всем рассказала. Все были за меня очень рады, особенно Габриель. Я не учла, что его родители врачи: Питер хирург, а Джанет педиатр. Да, у него и у самого уже имеется ученая степень по медицине, только практиковать он никогда не сможет. Так вот он тоже поступал везде, где только было можно, чтоб оказаться со мной. Я конечно же это очень ценила, но не в нашей ситуации. Это очень осложняло дело. Я почти весь июнь думала о том, как же сделать так, чтоб мы учились в разных университетах, а еще лучше в разных странах. Я и так уже выбрала университет из страны, где у меня нет ни единого родственника, а тут такой сюрприз. Так и не найдя решения, сложившейся ситуации, я оставила это на потом. Зная его, я подумала, что он сам не захочет мозолить мне глаза. На том и решила.

В один из обычных июньских дней, когда дома оказалась я одна, зазвонил телефон.

-- Алло? - подняла я трубку.

-- Здравствуйте! Это Кристиан Смаерз. Мне нужна Виргиния Миррен! - проговорил голос в трубке. Я сразу его узнала. Это был мой лечащий врач в Берлинской клинике. Именно он сообщим мне почти год назад мой диагноз.

-- Здравствуйте, доктор Смаерз! Это я!

-- А тебя не узнал!

-- Вы что-то хотели? - сторожено спросила я. С минуты на минуту должен был прийти Габриель.

-- Да-да! Вы можете говорить? - уточнил доктор.

-- Да. Я дома абсолютно одна, но скоро ко мне должны прийти. Так что говорите!

-- Хорошо! Я просто звоню вам напомнить, что 15 июля вы должны явиться на обследование. Обычно об этом уведомляют в письме, но вы же очень хотели оставить это в тайне?

-- Да-да. Я помню! Что-то еще?

-- Нет! Это все.

-- Спасибо за такое напоминание, и что помните о моей личной просьбе. Спасибо вам за все! Я обязательно буду! - поблагодарила я.

-- Не за что! Будем ждать! - попрощался доктор Смаерз и быстро положил трубку, я даже ответно попрощаться не успела.

Я так и стояла еще некоторое время с трубкой в руках, вспоминая разговор годовой давности. В июне прошлого года мама настояла на том, чтоб я обратилась к врачу. Периодически меня мучили сильные головные боли, но ни одно доступное в аптеке обезболивающее не снимало их полностью. Некоторые ослабляли, но не убирали совсем. Маму это, конечно же, очень насторожило, и она не одну неделю просила меня пойти к врачу, а я отказывалась.

После некоторых предыдущих событий в моей жизни, я не очень доверяла врачам. Но согласилась пойти в клинику, при одном условии, что все мои анализы и результаты обследований я смогу отксерокопировать. Мама на это согласилась сразу, а вот врачи очень долго сопротивлялись. Но в результате сдались. Я прошла полное обследование от макушки до пяток. Меня мучили два месяца, а потом вынесли приговор.

Все свои анализы я забирала и проверяла их по медицинской литературе. За те три месяца я изучила уйму книг по медицине и нейрохирургии. Я облазила тьму сайтов и даже писала письма другим специалистам в этой области. Все отвечали мне одно и то же.

По чистой случайности при объявлении окончательного диагноза не оказалось мамы. Как я благодарна его начальнику за срочное совещание!!! В общем узнала я все лично. Объяснять тогда все мне вышел именно доктор Смаерз.

-- Виргиния! Мне надо поговорить с вашей мамой! - твердо ответил врач, не желая мне ничего рассказывать, а я на тот момент уже докопалась до истинны по книгам. Но мне до конца еще не верилось, что судьба могла так жестоко со мной обойтись. Мне нужно было это услышать от врача!

-- Вы можете сказать все мне! Это моя болезнь и я хочу услышать ее название! - требовала я.

-- Мы не сообщаем диагнозы детям без опекунов или родителей! Извини! - он развернулся и уже хотел уйти.

-- Значит у меня правда опухоль головного мозга! - подвела я. Врач тут же развернулся ко мне.

-- Откуда тебе это известно? - испугался доктор.

-- Не просто так же я просила все мои анализы! По книгам и интернету! - спокойно ответила я.

-- Ты очень умная девочка! - заключил Смаерз.

-- Мне скоро восемнадцать! Вы же сможете меня прооперировать? - с тлеющей надеждой спросила я. Я прекрасно видела свои снимки, и семь небольших темных пятен на них. Но ведь я не медик! Может быть, надежда еще есть! Я очень старалась настроиться на лучшее.

-- Нет, Виргиния! У тебя не просто опухоль. В принципе опухоли такого размера оперируют вполне успешно и почти без последствий. Но в твоем случае это невозможно, -- очень грустно проговорил он, смотря при этом в пол и ломая свои пальцы.

-- Почему? Потому что их семь?

-- Да! Дело в том, что реабилитационный период после таких операций от шести месяцев до двух лет. А за одну операцию можно вырезать только одну, максимум две, при очень хорошем стечении обстоятельств. Еще после операции используются специальные лекарства, помогающие головному мозгу восстановиться, вырастить новые здоровые клетки. Но это лекарство будет помогать и оставшейся опухоли. И никто не знает как она может себя повести в таком случае. А у тебя их семь. Это просто не реально! У тебя даже при самом наилучшем стечении обстоятельств и гениальном хирурге просто не хватит времени! Мне очень жаль, но мы ни чем не можем тебе помочь! - он взял меня за плечи, слегка встряхнул и заглянул в глаза.

-- Сколько мне осталось? - спросила я равнодушным тоном, а в горле уже стоял комок, и слезы подступали. У меня было ощущение, что я упаду в обморок.

-- Полтора-два года! Но Виргиния, приступы будут усиливаться и учащаться. Пока у тебя предпоследняя стадия, но это не на долго. Последняя стадия длиться год и она очень болезненна. В приступ будет идти кровь. Сначала из носа, потом еще изо рта, ушей и у некоторых идет даже из глаз. В основном такие люди сидят на обезболивающих препаратах постоянно.

Он говорил мне все это смотря в глаза, я смотрела в никуда. Моя богатая фантазия нарисовала красочные картинки моего будущего.

-- У меня к вам будет огромная просьба! Обещайте, что выполните! - спохватилась я. Тогда мне и пришла в голову идея все скрыть.

-- Смотря что! - удивился врач.

-- Не говорите правду моей маме! Я не хочу, чтоб она пережила все это. Просто смерть дочери - это уже будет ударом. А медленная смерть... она не переживет этого! Прошу вас! - плакала я. Я была готова умолять его. Если бы понадобилось, я встала бы на колени, лишь бы мама не знала этого приговора.

-- Прекратите! Как я могу ей соврать? Это не законно! - испугался врач, уже держа меня. Оказывается, что я стала оседать. Я совсем раскисла и больше не стояла на своих ногах. В более или менее вертикальном положении меня удерживал врач. Видимо я была для него очень тяжелой, и он потащил меня до кушетки. Я рыдала. Доктор куда-то ушел, а через некоторое время пришел с главврачом.

-- Ну, милая моя! - начал успокаивать меня главврач, -- Все в жизни бывает! И такие диагнозы. Принесите ей успокоительное! Где ее мать?

-- Вот именно матери нет! Она пришла одна! - отвечал доктор Смаерз. Тут началась перебранка, что он не должен был мне все рассказывать, что теперь неизвестно как меня успокоить. От такой информации у каждого будет истерика! Но как только Смаерз объяснил, что я свой диагноз восприняла вполне сносно, а плачу, потому что он отказал мне в просьбе, главврач замолчал.

-- Что же тебя так расстроило? Какую просьбу отверг этот доктор? - мягко интересовался главврач.

-- Чтоб вы ничего не рассказывали моим родным! - и я стала все объяснять по новой. Выслушав мой рассказ, врач почесал в затылке.

-- Думаю, что мы можем выполнить твою просьбу! - согласился он, -- Но ты сама не должна все раскрыть, а то нам несдобровать! Понимаешь меня?

Так я оставила все в тайне. А маме они позже сказали, что это повышенное внутричерепное давление и через пару лет все нормализуется. Прописали мне таблетки и отпустили.

Таким образом мои предыдущие приключения не прошли даром. Теперь приближается мое девятнадцатилетие, а значит и обратный отсчет!

Стук в дверь вывел меня из воспоминаний. Конечно же, это был мой Габриель. Я бросилась открывать дверь.

Так прошла еще неделя и все экзамены. Сдала я их без особых проблем и усилий. Я всегда хорошо училась. Настал выпускной. Он прошел как и у всех. Отлично! Мы с Габриелем танцевали весь вечер и даже стали королем и королевой. Это не особо меня волновало, но было приятно!

На следующий день я решила с ним поговорить. Мне даже маме было врать намного легче! Я пол дня собиралась с мыслями, репетировала, но сама же понимала, что ни одна репетиция мне не поможет.

Я хотела, чтоб этот разговор состоялся на воздухе, желательно в лесу. Так мне было бы значительно легче, но пошел ливень и разговаривать придется дома.

Он пришел, как договаривались, еще до возвращения отца с работы. Еще отца мне в такой момент не хватало! Он прямо на пороге впился в меня страстным поцелуем. Я чуть не расплакалась прямо в его объятьях. Я быстро отстранилась, а он сгримасничал.

-- Поднимайся! - максимально спокойно сказала я, указывая рукой на дверь комнаты. Он медленно поднялся и сел на кровать рядом со мной.

-- Габриель! - обратилась я к любимому, совершенно не зная как начать. Я очень волновалась, прикусывала губу и заламывала пальцы, а по всему телу бежали мурашки.

-- Ты волнуешься? Говори, что случилось? - настороженно подталкивал он. Теперь отступать поздно. Я собиралась с духом, а Габриель постарался меня обнять, от чего мне стало только хуже.

-- Ты меня пугаешь! Говори! - настаивал он. Я глубоко вздохнула, закрыв глаза.

-- У меня для тебя новость и просьба, точнее две! - тяжело выдохнув, сказала я. Я помедлила, но и он молчал, -- Я приняла решение. Через десять дней я уеду к маме на месяц, а потом в университет.

-- Я знаю! Я тоже поступил! Я буду очень скучать этот месяц! - уверенно проговорил он, крепче обнимая за плечи. Я шла по лезвию. Я встала и подошла к окну. Он за мной не пошел. Ну, по крайней мере, не прикасался!

На улице шел дождь и не единой живой души, только монотонный стук капель дождя о крыши домов и листву. Я надеялась, что этот звук меня немного успокоит, но внутри бушевал ураган. На глазах стояли слезы, ком в горле не давал говорить. Дыхание постоянно сбивалось и перехватывало. Мне никак не хватало воздуха. Руки ломило, ноги ватные. Но выстоять надо!!! Грудь будто зажали в тисках, то гляди сломается. Сердце оглушающее кричало "нет". Даже уши заложило. состояние было предобморочное. Я сделала еще один мучительный вдох.

-- Уезжая отсюда, я хочу начать новую жизнь!

По щекам покатились предательские слезы, но я быстро смахнула их тыльной стороны руки. Я ждала реакции. Ответом мне было молчание. Мне показалось, что он сбежал, но обернуться и удостовериться, не было сил. По лицу снова катились слезы, но я больше их не вытирала. Я разрешила этой боли выливаться наружу. Я находилась в таком напряжении, что перестала чувствовать свое тело.

-- Почему? - лишь одно слово услышала я умоляющим тоном из-за спины. Сердце сжалось до размеров ногтя. Оно и выло, и болело, и стонало. От звука его голоса я вновь потеряла дар речи, во рту пересохло, и спёрло дыханье. Но, несмотря на это, мне надо было довести задуманное до конца. Я должна была продолжать врать ему. Я сделаю все, чтоб он не узнал истинной причины моего отъезда.

-- У нас нет будущего! Чем раньше мы расстанемся, тем быстрее переживем все это!

-- Ты меня больше не любишь? - ели слышно спросил он.

-- Люблю! Очень люблю! И не может быть иначе, -- решила хоть в этом ему не лгать.

-- Тогда я не понимаю! До этого все было нормально! Ну, не все...но закончилось же хорошо! - восклицал он.

Его голос дрожал, то, срываясь на крик, то, понижаясь до шепота. Было ощущение, что он сам с собой борется. Я решила надавить на его больное место, иначе это мучение затянется надолго.

-- Я не хочу жить в постоянном страхе, что на нас могут напасть или мы сами случайно встретим не тех. Я не хочу всю жизнь бегать. Не хочу через десять лет ощущать себя извращенкой, а еще через десять твоей матерью. Я хочу нормальную семью, работу...ребенка!!!

Мне самой стало плохо от сказанного. Я знала, как сильно эти слова ударят его. Мне было больно произносить их, а уж понимать какую боль они причиняют моему любимому, было вообще не выносимо. Я почти физически ощущала этот удар.

Молчание затянулось. Воздух был наэлектризован от напряжения, возникшего между нами.

-- Понятно! Это очень разумное решение! - проговорил он каким-то странным тоном. Здесь я не выдержала и повернулась. В его глазах было столько боли и отчаяния. Я никогда не видела его таким. Его черные глаза стали коричневыми, почти черными. Но я знала, что еще полчаса назад они были янтарного цвета. Этот цвет был ударом наотмашь в самое сердце.

-- Так надо! - только и смогла выдавить я. Кто бы знал, какой сволочью я сейчас себя чувствовала!!! Это было похоже на избиение невинного ребенка.

Он закрыл глаза и просто кивнул. Мы еще какое-то время стояли друг напротив друга. Я плакала. Я осторожно привстала на цыпочки и слегка коснулась своими губами его губ. Он открыл глаза. В них читались шок и не понимание моих действий. Мне даже показалось, что я вижу слезы на его глазах.

Мне срочно надо было взять себя в руки. Мои слова не соответствуют моим действиям. Но контролировать себя так тяжело. Мне так хотелось обнять его, приласкать, поцеловать и убедить, что я никогда и никуда от него не денусь. Сердце разрывалось.

-- Прости меня, если сможешь! Прости! Но так будет лучше!

Он снова закрыл глаза, набрал полную грудь воздуха и кивнул. Ему было настолько тяжело, что он даже говорить не мог. У меня закружилась голова, но я продолжала стоять.

-- У тебя была еще просьба, -- тихо напомнил он. После такого разговора мне совершенно перехотелось его о чем-либо просить.

-- Да. Две просьбы, -- я не решалась, а он молчал. Тогда я продолжила, -- Я знаю, как сильно ты меня любишь и поэтому прошу... Точнее требую, чтоб ты жил дальше несмотря ни на что. Даже после моей смерти!

-- Что ты такое говоришь? Какая смерть? - удивился он. Моя просьба застала его врасплох.

-- Габриель, -- мое сердце взорвалось от его имени, -- я все равно когда-нибудь умру! И мы оба это знаем. Так вот я хочу, чтоб ты жил дальше. Если сможешь забыть - забудь! Ты можешь мне это пообещать?

-- Обещаю жить, но забыть не проси никогда! Ты единственная моя любовь и я буду помнить тебя всегда! - он протянул ко мне руки и крепко обнял. По всему моему телу прошла приятная и болезненная дрожь. По телу разливалось благоговейное тепло, несмотря на то, что его тело ледяное. Было не выносимо осознавать, что, скорее всего, это наше последнее прикосновение друг к другу. Мне хотелось растянуть этот момент.

-- Вторая просьба! - уже более твердым голосом проговорил он мне в волосы. А вот второй просьбы, точнее его реакции на нее, я боялась, чуть ли не сильнее всего предыдущего.

-- Ну... тебе может показаться очень странной и не логичной моя просьба, но мне очень хотелось бы кое-что сделать.

-- У тебя вся жизнь впереди! Ты все успеешь сделать. Что же ты хотела от меня? - он отстранился и сделал шаг назад, заглядывая мне в глаза. У меня ком в горле встал от его взгляда.

-- Я хотела узнать каково это...ну... -- я подошла к нему и трясущейся рукой провела по его шее, рубашке и вниз по брюкам. Он понял мои действия и схватил мою руку. На его лице очень энергично двигались жевалки. В глазах шок. Мне было больно, но я это заслужила. Я даже не пискнула, хотя синяк мне обеспечен.

-- Ты права! Я не понимаю! Ты только что объявила, что бросаешь меня, а теперь хочешь секса? - кричал Габриель. Чего и следовало ожидать. Вполне адекватная реакция на подобную просьбу!

-- Выслушай меня! Прошу! - он по-прежнему сжимал мою руку и смотрел в глаза, -- Я очень тебя люблю! Ты это знаешь, -- он хотел что-то сказать, но я остановила его, прикрыв его рот своей свободной рукой, -- Вряд ли я еще когда-нибудь смогу полюбить, а уж так сильно, точно никогда! Так неужели я не могу просить насладиться этим чувством в полной мере, во всех его красках, узнать всю палитру ощущений? - я немного помолчала, всматриваясь в миллионы эмоций, пробегающих в его глазах. Он стал сомневаться, тогда я продолжила, -- Я хочу, чтоб именно ты стал моим первым мужчиной! У нас есть еще несколько дней. И сейчас мне уже ничего не страшно. Можешь даже не заикаться о травмах! - тут я взглянула на свою уже посиневшую руку. Душевные переживания были настолько сильны, что они затмили физическую боль. В этот момент в руке что-то хрустнуло, и я вскрикнула.

Габриель мгновенно отпустил мою руку и отошел на несколько шагов. Эти его действия меня шокировали, а еще через мгновенье он вообще исчез. Я всхлипнула, сделала пару шагов до кровати и разрыдалась, прижимая руки к лицу, но не от боли в руке, ее я почти не замечала, а от боли душевной. Я такую травму нанесла любимому! Какая же я стерва!!!

Вдруг я почувствовала лед на руке. Я подняла глаза и встретилась со взглядом его испуганных глаз. Я поддалась своему душевному порыву и бросилась к нему на шею, касаясь губами его ключицы.

Какая же я слабая, жалкая и жестокая!!! И бросить его нормально не могу, и остаться мне нельзя! А он меня еще и гладил по спине, успокаивая.

-- Так сильно болит? Может, Питеру покажешься? - заботливо спросил он. От этого становилось только тяжелее на душе.

-- Нет! Все нормально, -- проговорила я ему в шею.

-- Видишь насколько ты хрупкая? - говорил он, нежно гладя мои волосы.

-- Нет! Не надо начинать сначала! Я знаю все, что ты мне скажешь! Но это все лишь рука и она скоро заживет. Я уже говорила, что у меня все очень быстро заживает. И я не хочу больше ничего слышать о своей хрупкости, -- возмутилась я, отстраняясь.

-- Это сейчас только рука, а после... может быть и шея! - настаивал Габриель.

-- Хватит! Я поняла твой ответ! Моего решения это не изменит, -- я встала и подошла к окну. Как раз приехал с работы отец. Он выходил из машины.

-- Папа пришел, -- сказала я, разворачиваясь. Но комната была пуста. Габриель ушел, и правильно сделал! Не чего его больше мучить!

Я ценой нечеловеческих усилий уняла вновь прорывающиеся слезы и спустилась на кухню. Я механически положила ужин в тарелки и подала на стол. Папа долго наблюдал за мной, а потом все же решился спросить.

-- Дочка, что-то случилось? Вы с Габриелем поссорились?

-- С чего ты взял?

-- На тебе лица нет!

-- Да, немного! - я оставила себе еще маленький кусочек надежды, что он еще придет в эти дни и возможно, даже проводит меня! Хотя это очень не честно с моей стороны. Ведь это доставит ему еще большую боль.

Больше папа ни о чем не спрашивал. Видимо у действительно все было на лице написано! После ужина, помыв посуду, я поднялась в свою комнату и еще долго плакала. Я даже не знаю, когда именно я уснула.

В эту ночь мне приснился самый страшный из моих снов. Я бегу в полной темноте и пытаюсь что-то найти, но не могу. Я кричу, зову Габриеля, а он не отзывается или его просто там нет. Я всеми силами пыталась найти хоть единый просвет, но не могла. Я никак не могла сбежать от этой всепоглощающей темноты.

Утром я проснулась в холодном поту. Ненавижу такие сны! Я быстро по-привычке оглядела комнату. Конечно же, Габриеля здесь не было. Я снова повернулась на живот и уткнулась в подушку. Слезы с новой силой вырывались наружу. Вместо души осталась зияющая пустота и ее никак и ни чем не заполнить. Боль проходила импульсами по всему телу от макушки до самых пяток. Каждый этот болезненный ток напоминал о его прикосновениях.

Встала с кровати я только в три часа дня, когда выплакалась. Есть совсем не хотелось. Я спустилась вниз и вышла на порог. Зря я это сделала. Выйдя, мой взгляд упал на место, где обычно стояла его машина. Я прямо там, на пороге скрючилась и сидела так еще какое-то время. Так прошел вечер и ночь. Мне снова приснился тот же сон. А Габриель больше не появлялся.

Так прошло еще несколько дней. Рука моя уже совсем зажила. Отец даже билеты сам заказал, когда был в Бергене. Завтра в семь вечера у меня был рейс. На более ранний уже не было билетов. Так что завтра с утра и собраться еще успею. Хотя вещи уже все сложила, но перепроверить надо будет. Мое душевное состояние желало лучшего. Все эти дни я была настолько рассеянной, что могла носки одеть разные и вверх тормашками.

Утро не предвещало ничего хорошего. Но я все же открыла глаза и без малейшей надежды посмотрела на окно. По всему тело прошло нечто непонятное: смесь всех чувств и эмоций.

Возле окна, как ни в чем не бывало, стоял он. Как всегда невыносимо красивый и улыбающийся. У меня не было слов. Я даже привет не смогла выдавить. Я, просто тупо улыбаясь, смотрела на него и плакала. Он очень медленно подошел ко мне, провел рукой по щеке. От прикосновения его холодных пальцев по телу пробежали приятные мурашки. Я закрыла глаза от удовольствия и как котенок потерлась о его руку. Но тут я почувствовала его холодные очень осторожные губы на своих губах. Я несмела, даже пошевелиться, боясь, что это сон и от малейшего моего движения он раствориться в воздухе как дым. Я даже глаза не открыла. Но через пару секунд он отстранился, и я открыла глаза.

Он внимательно вглядывался в мои заплаканные счастливые глаза. Габриель так ничего и не сказал. Он быстро прильнул ко мне с поцелуем. Но не осторожным, как предыдущий, а настоящим страстным долгим. Одной рукой он обхватил мою талию и сильно прижал к себе. Другая его рука прижимала мою голову. В следующее мгновенье он опрокинул меня на спину, прижимая всем телом к кровати. Что-то порвалось, но это было неважно. Это самый лучший сон в моей жизни, и я отдалась ему полностью без остатка. В какой-то момент я выпала из этого чудесного сна.

Проснулась я от звука папиного голоса, причем он явно был очень удивлен и ругался на чем свет стоит. До меня не доходило ничего из того, что он говорил. После такого замечательного сна я вообще мало чего понимала. Счастье, удовольствие и блаженство разливалось по всему моему телу.

-- Я тебя спрашиваю! Что здесь случилось? - тряс меня папа, но вдруг перестал и отвернулся, -- я думал, что ты в ночном костюме спишь! - странным застенчивым тоном проговорил отец.

Я в полном недоумении опустила голову и посмотрела на свое тело. И каково было мое удивление, когда я не обнаружила на себе футболку, а пощупав рукой под одеялом, не обнаружила и шорт. "Мама дорогая! Я же голая!" - пронесся мысленный крик. Я натянула на себя одеяло по самые уши.

-- Папа, выйди отсюда! - закричала я. Я, похоже, выпала из реальности не только во сне! Отец тут же вышел.

-- Жду тебя на кухне с объяснениями!!! - добавил отец из-за двери.

Я пребывала в шоке. Я постаралась встать, чтоб одеться, но что-то попало под ноги. Только сейчас я стала осматривать комнату. Оказалось, что ножки от кровати отвалились напрочь, и теперь матрац лежит прямо на полу. Все вокруг усыпано перьями, обе подушки порваны, клочки от наволочек валяются на полу. Я в шоке стала осматривать свое обнаженное тело. Я была усыпана синяками, будто искупалась в синей краске. Я нашла силы встать, чтоб все-таки одеться и прикрыть все это безобразие, но споткнулась о кусок ткани. Я ее подняла и узнала в ней обрывок своей футболки. До меня никак не доходило, что могло случиться в моей комнате, пока я спала?!

Я подошла к зеркалу и вскрикнула. Моя голова была похожа на куриное гнездо. Мало, что все волосы были перепутаны и неизвестно, сколько времени понадобиться, чтоб это все расчесать, так еще и перья торчали!!! Здесь без моей способности не обойтись. Я немного напряглась, и все перья оказались на кровати аккуратно сложены в кучку. Я напряглась еще немного, смазала все синяки слюной, и большинство из них исчезло прямо на глазах. Я быстро оделась, вытащила из шкафа непонятный полиэтиленовый пакет и сложила в него все перья.

Я еще несколько раз осмотрела комнату, все еще ничего не понимая. Комната выглядела как после очень хорошего побоища. Снизу послышались папины возмущенные крики, после чего я была вынуждена спуститься. Я быстро и незаметно шмыгнула мимо отца в ванную. Я тщательно вымыла голову с опаласкивателем, чтобы потом недолго мучиться с расческой. Вымыла все тело и еще раз прошлась по синякам, после чего остались всего парочка самых больших, и то уже желтых. Папа все это время стоял у двери и высказывал все, что обо мне думает.

-- И как ты только смогла такое натворить за какие-то пару часов?! - возмущался отец, когда я выходила. Я удивленно на него посмотрела. Я то думала, что это случилось ночью, а оказывается нет. Папа утро перед отъездом на работу заглянул в мою комнату, и все было в полном порядке, а после возвращения через четыре часа обнаружил этот бедлам.

Только сейчас до меня дошло, что случилось!!! Это был не сон! Он действительно приходил! И мы по-настоящему занимались...

-- Это был не сон!!! - кричала я. Это был вопль полный восторга и радости! Я несколько раз попрыгала на одном месте и поцеловала ошалевшего от такого поведения отца. Такое продолжалось еще с полчаса. Папа не мог меня угомонить, а сама я этого не желала.

-- Не нормальная! Если ты так прощаешься, каждый раз переезжая, то я не завидую твоей матери! - проговорил отец, -- тебе пора собираться!

Я, не возражая, поскакала в свою комнату, где увидела легкие отголоски произошедшего! И стоило столько бояться! Но почему он ушел? Ответа на этот вопрос я никогда не узнаю! Но это уже не важно. Он сделал меня самой счастливой девушкой во всей вселенной!!! И я ему безмерно благодарна!!!

Я быстро собралась, и мы с отцом отправились в Берген, в аэропорт. Стоя на пороге, я еще какое-то время искала его глазами в надежде, что он придет со мной попрощаться, хотя он уже устроил лучшее прощание в мире! Его нигде не было, что немного омрачало мое счастье, но не затмевало его. Отец всю дорогу пытался выяснить, что же случилось, но я молчала.

В аэропорту я сдала багаж и уже прощалась с отцом, когда позади него далеко в толпе увидела его. Он просто стоял и смотрел за мной, очень грустно улыбаясь. Я уже не могла подойти к нему. Я тоже грустно улыбнулась и помахала ему рукой.

-- Я люблю тебя! Спасибо за все! Ты подарил мне сказку! - прошептала я, отойдя уже от папы, в надежде, что он услышит или прочтет по губам. В эти слова я вложила всю свою любовь, нежность и благодарность к нему.

Я сделала последний шаг, и он вышел из поля видимости. Самолет взлетел.

Полеты прошли нормально. Я еще прибывала в эйфории после случившегося. Прилетела я поздно ночью, поэтому и расспросы отложили на потом. Проснувшись утром, я поняла, что эйфория прошла, уступив место воспоминаниям и бездонной пустоте. Моя душа и сердце остались там далеко, с ним. Здесь находилось только мое больное тело. Маме и Отто по поводу нашего с Габриелем расставания я сказала, что так было надо. Мама немного попереживала, но она у меня оптимистка, поэтому почти сразу стала расспрашивать, что я собираюсь делать дальше. Отто же искренне был рад моему решению и сказал, что все пройдет.

Через два дня пребывания в Берлине я отправилась в клинику. Я прошла, все обследования и сдала все анализы без особого энтузиазма. Через неделю я пошла за результатами. Мама долго навязывалась со мной, но я сумела ее отговорить.

-- Поздравляю! Анализы у вас лучше, чем мы предполагали, -- объявил доктор Смаерз.

-- Насколько лучше? - настороженно спросила я. Неужели я поторопилась с расставанием. У меня началась паника.

-- Я даже не знаю, как вам объяснить, -- мялся врач.

-- Сколько времени у меня до последней стадии? - твердо спросила я. А то будет сейчас мне тут мозги пудрить. Я быстренько прикинула, что до девятнадцати мне еще чуть меньше четырех месяцев.

-- До последней стадии у вас приблизительно 7-8 месяцев, -- уверенно ответил доктор Смаерз.

-- Это точно? - паника нарастала. Я еще почти полгода могла быть вместе с любимым!!! Но уже поздно!

Я ничего и никого вокруг не видела. Как я дошла до дома я не помню. Все было как во сне. Я все выполняла на автопилоте.

В положенное время я отправилась в университет. По каким-то странным причинам мне не хватило места в общежитии с сокурсниками. Меня поселили в одну комнату Джудит, девушкой с третьего курса. Она почти не обращала на меня внимания и меня это абсолютно устраивало. Я совершенно не хотела ни с кем разговаривать. Делала все автоматически, включая посещение занятий. Хорошо хоть информацию не перестала нормально усваивать.

Время шло. Долго, медленно и мучительно, но шло. Внутренняя пустота только никуда не девалась. Я перестала смотреть за тем, что ношу, что и сколько ем. Я потеряла всякий вкус к жизни. Больше не было ничего. Все что у меня было осталось с ним. Земля вокруг опустела. Ничего не радовало, даже так долгожданное солнце. Все краски мира потускнели. Так прошли два месяца учебы.

-- Может быть, ты пойдешь с нами? - вдруг обратилась ко мне одна из подруг Джудит.

-- Ммм... А куда вы идете? - поинтересовалась я. По иронии судьбы сегодня был мой день рожденья. И впервые за все время мне почему-то захотелось куда-нибудь выйти.

-- Мы идем в торговый центр. Там открыли новый развлекательный комплекс.

-- Да! Я хочу сходить с вами! - твердо сказала я.

-- Так чего ты сидишь? Одевайся! Там будет половина всех наших. И конечно куча парней! Уверенна, если тебя приодеть, ты будешь просто красавица! - восклицала девушка, осматривая меня с ног до головы.

Я быстренько стала переодеваться, сама себе удивляясь. И зачем это мне надо в этот торговый центр?

-- Случилось чудо! Наша затворница решила выйти в свет! С чего это? - ерничала Джудит.

-- У меня сегодня день рожденья! - спокойно ответила я. Девушки, все без исключения, рты по открывали.

-- Круто! Так чего же мы стоим? Бегом праздновать! - скомандовала девушка, пригласившая меня.

Мы собрались и двинулись в выбранном направлении. В торговом центре и правда собралась куча народу. Парней тоже было вдоволь. Некоторые из них подходили со мной знакомиться, но я вежливо всем отказывала.

-- Эй, подруга! Ты чего это парнями разбрасываешься? - спросила Мередит. Оказывается, так зовут девушку, пригласившую меня.

-- У меня уже был парень! - грустно созналась я.

-- О-о-о! Разбитое сердце? Бывает, но нельзя же так долго киснуть? - потрепала она меня за плечо. Я вымученно улыбнулась.

-- Пойдемте, девчонки носик попудрим! - предложила только что подошедшая Джудит.

Мы втроем направились в дамскую комнату. Я просто стояла у зеркала, слегка ополоснув лицо, а девочки удалились в кабинки.

-- Вот, засада! - вдруг раздалось из-за одной из кабинок. По голосу я узнала Джудит.

-- Что-то случилось? - спросила я.

-- У тебя случайно тампона нет? У меня тут сюрприз! Должны же были прийти только через три дня! - возмущалась девушка.

-- Есть! - спокойно ответила я. Но доставая тампон из сумочки, стала вспоминать, когда мне их ждать. И к собственному удивлению не смогла вспомнить. Я стала искать свой календарик, где по-привычке отмечаю дни месячных.

-- Ты чего там копаешься? Нет что ли? - вернула меня из собственных раздумий Джудит. Я быстро передала ей тампон, а сама продолжила копаться в сумочке.

-- Ты чего-то потеряла? - раздался голос Мередит за моей спиной. Я аж подпрыгнула от неожиданности. В этот момент из сумочки и выпал мой календарик.

-- Вот! - сказала я, поднимая его с пола. Я взглянула на него и пришла сначала в ужас, потому как последнее отмеченное число было 2 июля. Это же три месяца задержки!!!

Я стояла, в шоке таращась на календарь. Девушки у меня что-то спрашивали, а я не слышала их. До меня доходил смысл. Постепенно ужас и шок сменились восторгом, счастьем. Я даже не предполагала, что одного раза хватит, чтоб зачать ребенка! Но это так! От счастья у меня вновь появились слезы. Я уже не плакала три месяца.

-- Что с тобой? - спрашивала обеспокоенная Мередит, тряся меня. А я не реагировала. Я стала смеяться.

-- Она ненормальная! Точно! Зря мы ее взяли, теперь еще в общагу надо будет отводить! - возмущалась Джудит.

-- Дура, ты! У нее точно что-то случилось! - говорила Мередит, -- Давай, я отведу тебя обратно!

Она повела меня домой, несмотря на мое не вполне адекватное поведение. Как я могла не заметить беременность? Отто говорил, что беременность протекает тяжело, а я ее даже не заметила! Может быть, это моя способность к заживлению так подействовала?

Я была счастлива! Моя жизнь снова приобрела смысл - наш с Габриелем ребеночек.

Когда мы пришли в мою комнату, я поделилась своим счастьем с Мередит. Сначала она стала меня жалеть, но когда поняла, что я счастлива, пожелала мне удачи.

-- А как же учеба? - спросила Мередит.

-- Учеба это ерунда! Тут такое чудо! Ты понимаешь, Габриель был моим единственным мужчиной. И было то у нас всего один раз, перед моим отъездом. Разве это не чудо?

-- Да! Чего хочется нашей будущей мамочке? - посмеялась девушка.

-- В каком смысле?

-- Вкусненького! Придется тебя взять на поруки!

-- Точно! Пойдем в столовую! Хочу торт со взбитыми сливками! Теперь мне надо много есть!

Мы с Мередит очень сдружились и везде ходили вместе, хотя и учимся на разных курсах и специальностях. Она меня подкармливала, гуляла со мной в парке. Нам было хорошо вместе. Через какое-то время у меня начал расти животик. Я обожала своего еще не рожденного малыша. Он наполнил мой выцветший мир светом и красками, придал вкус жизни. Но маме о нем я сказать не решилась, а надо было.

Были, правда и негативные стороны такого положения, но я на них не заостряла внимание. Теперь я больше гуляла. Частенько оставалась голодной, потому как тошнило. Приступы участились, зато были короче по времени, но болезненнее.

В одно из воскресений, когда мы с Мередит гуляли по заснеженному парку, меня окликнули.

-- Виргиния! - окликнул меня знакомый мамин голос. Я испугалась, но повернуться пришлось.

-- Ой! - воскликнула мама, схватившись за грудь. Мамины округленные глаза смотрели на мой небольшой животик. Отто смотрел туда же, но с более ожесточенным взглядом. Он сразу понял, чей это малыш и кем он будет.

-- Вира, что же это? - воскликнула мама, протягивая руки к животу.

-- Мам, ты прости меня, что не сказала сразу! Но я сама узнала об этом только месяц назад, и все не знала, как тебе сообщить. Отто вон не нравиться мое положение! - я указала головой на ее мужа, у которого аж костяшки побелели, так сильно он сжал кулаки. Мама мельком на него посмотрела, но ни чего не сказала. Мама была готова упасть в обморок, она совсем плохо выглядела, но Отто ее придерживал. Я тоже осторожно подошла к ней и, поддерживая с другой стороны, повела в сторону общежития.

-- Давайте, пройдем в мою комнату и уж там спокойно поговорим! - предложила я. Ответом мне было молчание. Так в напрягающей тишине мы дошли до комнаты. Мы вошли и постарались положить маму на мою кровать, но она упиралась.

-- Мама, тебе надо прилечь. Ты плохо выглядишь, -- убеждала я ее, коря себя за такую безответственность. Ведь именно из-за меня маме стало плохо! За моей спиной кашлянули, и я обернулась. На соседней кровати сидела Джудит.

-- Не могла бы, ты нас оставить ненадолго? У нас тут серьезный разговор! - потребовала я. В моем тоне не было даже намека на вопрос или просьбу. Может быть, именно поэтому девушка, молча, встала и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.

-- Мама, ты больна?

-- Нет-нет! Все хорошо. Мы ненадолго, так что давай рассказывай. Что собираешься делать? Что с учебой? - храбрилась мама. По ней было видно, что она ели держалась, но причины такому состоянию я не могла найти. Мама всегда блистала здоровьем, а тут такое. Я ничего не успела ответить.

-- Что делать? Да у нее теперь только один путь - в могилу! - кричал Отто, -- Я же говорил, что так оно и будет! Ему только этого и надо было. Ты просто наивная девочка!

-- Не правда! Он меня очень любит, поэтому и отпустил! Он хотел, чтоб я зажила своей нормальной жизнью! Габриель ничего не знает о ребенке! - моему возмущению не было предела. А сердце стало весить наверное тонну, после того как я произнесла его имя.

-- Ну, да! О чем ты только думала, когда...

-- Я люблю его, а остальное не важно! Почему я не могу родить ребенка от своего любимого? Ты же нормально живешь! - я перешла уже на крик.

-- Хватит! Что случилось, то случилось! Надо решать, что будем делать дальше! - перекричала нас мама. И как только у нее сил хватило? Нас, наверное, все общежитие слышало. Мама встала с кровати и пошатнулась. Отто моментально оказался рядом. Вид у него был испуганный.

-- Дорогая, тебе плохо? Приляг! Опять голова кружиться? Не тошнит? - в этот момент он выглядел крайне необычно. Будто мама над ребенком.

-- Так! Вы не хотите мне ничего сказать? - удивилась я. У меня появилось странное предчувствие, что не одна я в положении, -- какой срок мам? - посмеялась я.

-- Не большой, но беременность уже тяжелая, -- грустно признался Отто.

-- И ты мне еще будешь что-то говорить? - возмутилась я. Такого я точно не ожидала от них. У меня, конечно, мама еще молодая, но вновь становиться мамой!!!

-- У меня всего 10 недель, а у тебя дочка сколько? - прошептала мама.

-- У меня 22. Мамуля, зачем ты в таком состоянии поехала? Неужели, нельзя было дома остаться?

-- И не узнать, что бабушкой стану раньше? - у нее еще на юмор хватало сил.

-- Тебе срочно надо обратиться к врачу. Сейчас есть прекрасные клиники. Там тебя полностью обследуют и помогут. Я понимаю, что тебе не хочется, но если вы хотите сохранить малыша, это необходимо. Да и о твоем здоровье надо позаботиться, -- убеждала я маму, мельком наблюдая за реакцией Отто. У него отвисла челюсть.

-- Ты не против? - искренне удивился он.

-- А с чего я должна быть против? Главное чтоб вы были счастливы и здоровы! - я погладила маму по лицу. Она была ледяная.

-- Ее срочно надо отвезти в больницу! - скомандовала я. Мама уже позеленела. Я очень испугалась за нее. Мы взяли ее под руки, и повели к выходу.

Через 7 минут мы уже были в приемном покое больницы. Нас выставили за дверь, подозрительно посмотрев на меня.

-- Я с тебя шкуру спущу, если с ней что-то случиться! - процедила сквозь зубы, -- я все понимаю, но в таком возрасте это не безопасно. Ты вообще уверен, что для нее эта беременность пройдет без последствий?

-- Не уверен. Я и не думал, что такое может случиться, -- поник он. Мне даже стало его жалко.

В этот момент у меня резко заболела голова, ноги подкосились, дыхание затруднилось, а сердцебиение сбилось. Я сползла по стене на пол. Отто в панике звал врачей. Голову будто проткнули тупым кинжалом. Боль была и резкой и тянущей одновременно. Я стала задыхаться. Изо рта пошла странная смесь слюны и крови. Вокруг все закрутилось и смазалось. Я схватилась за голову. Я кричала от боли, захлебываясь кровью. Но кровь шла всего минуту, в этом мне повезло.

-- Ужас! Помогите же ей! - кричал Отто. Его голос дрожал.

Ко мне кто-то подбежал и стал ощупывать. Я стала банально отбиваться. Никто мне не мог помочь. От меня не отставали. Даже приподняли и куда-то потащили. В этот момент боль стала утихать. Голова стала проясняться.

-- Не надо меня никуда тащить! Все нормально! - твердо заявила я. Я уверенно стряхнула руки медбратьев. Отто ошарашено на меня смотрел, явно ничего не понимая.

-- Девушка вам точно не нужна наша помощь? У вас только что был припадок, -- допытывался врач.

-- Точно! Уже все прошло. Со мной все в порядке! - повысила я голос. Моей главной задачей было, чтоб мама меня не увидела в таком состоянии. Врачи быстренько удалились, тихо возмущаясь.

-- Что это было? Часто у тебя такое? Это из-за беременности! - голосом полным отчаяния проговорил Отто.

-- Бывает, но это не из-за ребенка! - успокаивала я. Мне почему-то стало его так жалко. Он постарел прямо на моих глазах. Столько боли и грусти было в его глазах.

-- Как это? Что ты имеешь в виду? - удивился он.

-- Это моя тайна. Как там мама? Ты даже предположить не можешь, как дальше будет протекать ее беременность?

-- Могу. Но все известные случаи сильно отличаются друг от друга. Все это происходило в разные времена. Современные случаи проходили как обычные человеческие. Почему у нее так, даже не знаю.

-- Я знаю! Это возраст, и еще может быть, мама чем-нибудь заболела? Она не проверялась? Ты должен положить ее в клинику сразу, как только вернешься домой!

-- Проверялась, но пока не все результаты готовы. У нее сильно пониженный гемоглобин. Для такого ребенка это нормально. А что с тобой? У тебя все должно быть намного хуже!

-- Я молода и не совсем обычная девушка! - усмехнулась я, -- ты лучше пойди узнай, как она там. Можно ли к ней.

Он спокойно поплелся в процедурный. Я же побежала в туалет замывать кровь. В таком виде я не смогу появиться на глаза маме. Ничего не удалось. Пятна стали намного бледнее, но видны сильно. Поэтому я вновь вышла в коридор, но в приемный покой не пошла. Надеюсь, ему хватит ума не рассказывать ей сейчас о произошедшем. Через пару минут подошел Отто.

-- Ее оставят до утра под наблюдением. Нам велено идти по домам, -- сказал он.

Мы двинулись к машине.

-- Расскажи мне все! - потребовал Отто, как только я закрыла за собой дверь.

-- Что ты хочешь узнать?

-- Я ничего не понимаю в твоих взаимоотношениях с этим вампиром. Припадки. Беременность.

-- Я расскажу тебе, только если ты пообещаешь, ничего не рассказывать маме! Даже под страхом смерти! Кстати, почему ты за меня так испугался? - поинтересовалась я.

-- Потому что не смог тебя уберечь, хотя и предупреждал! Я не хотел, чтоб тебя постигла участь моей матери. Я всю жизнь ношу эту вину. Мое появление на свет забрало у нее жизнь. Это ужасно. Так не должно было случиться и с тобой, -- по его грубым мужским щекам текла маленькая скупая слеза. Я видела это впервые. Видимо он действительно очень за меня переживал.

-- Успокойся! Ты не можешь уберечь меня от смерти. А когда я узнала о беременности, я была счастлива! Это мой шанс!

-- Шанс на что? Почему ты так хочешь родить его и умереть? Ты хоть понимаешь, что не увидишь своего ребенка?

-- Возможно! Но так будет лучше!

-- Не понимаю! Кому лучше? - мотал головой Отто.

Я рассказала ему о своем заболевании, причине нашего с Габриелем расставания; о моей просьбе, результатом которой наслаждаюсь. Объяснила, почему так рада этому малышу. И конечно, взяла обещание о не разглашении.

-- Только вот я не знаю, как поступить дальше! Мне очень хотелось отдать малыша Габриелю, но как это сделать? Да и рожать в обычной клинике мне не суждено. Я, скорее всего, поеду обратно, в Сомт к отцу. Университет придется бросить. Маме только не говори. Ее сейчас нельзя волновать.

-- Не скажу. Но в этом нет нужды. Она и так уже знает, что тебя ждет. Просто она еще это не осознала. Я не представляю, что с ней будет, когда вместо тебя останется этот...ребенок! - он даже назвать его просто ребенком не может. Насколько же он себя корит. Неужели моего малыша будут терзать те же угрызения совести? Но я могу этого избежать, если придумаю, как сделать так, чтоб он узнал правду.

-- Ей все равно пришлось бы это пережить! Все равно не говори ей ничего. Догадается, значит тому так и быть. Нет, значит пусть будет в блаженном неведении. Ты же не думаешь, что ей будет легче, если она поймет, что ее дочь обречена на смерть? - это был риторический вопрос. И Отто просто вздохнул, слегка кивая.

Но почему к отцу, а не к нему? - удивился Отто.

-- Из-за приступов. В такие моменты у меня идет кровь, ты это видел. И я не знаю, что произойдет, если они почуют открытую кровь. Хотя Питер практикующий хирург. Но полной уверенности нет. Понимаешь они, конечно, не такие как остальные, но всему есть пределы. Это их моральный выбор, но их природу это нисколько не меняет. Они научились спокойно находиться рядом с людьми, но устоят ли они, когда кровь будет открыто литься в их доме???

-- Логично! Но что ты скажешь отцу? Он точно будет не готов не к приступам, ни к ребенку, прогрызающему себе путь на волю.

-- Прогрызающему??? - воскликнула я. Я, конечно, не знала, как появляются такие дети, но...

-- Да. Дампиры прогрызают твердую плаценту и плоть матери. Ты еще не пыталась делать УЗИ?

-- Нет. Но сердцебиение не прослушивается, хотя результат шевелений, виден не вооруженным глазом, -- я приподняла футболку, показывая желтые пятна, -- И это учитывая мою способность!

-- Дальше будет только хуже! Советую все-таки пойти к нему. Может быть, они что-то знают.

-- А ты ничего не знаешь? - удивилась я.

-- Нет. Таких как я, обнаруживают в лучшем случае уже рожденных, а иногда и уже подросших. Поэтому никто не знает, что происходит с матерью во время беременности. Точно известно лишь то, что ни одна не выжила. Я искренне соболезную тебе!

Больше мы не разговаривали. Отто довез меня до общежития, а сам вернулся в больницу. Утром он позвонил, и сообщил, что с мамой все в норме. А вечером я их проводила в аэропорту.

Я еще долго раздумывала над словами Отто. Со временем моя тошнота сильно усугубилась. Все, что я съедала, выходило обратно. Только очень небольшое количество воды могло усваиваться. Я знала, что у беременных бывает токсикоз, но чтоб настолько? Наверное, все дело в том, кого вынашиваешь! Я звонила Отто. Но и он ничего не смог предположить, только соболезновал и опять порекомендовал обратиться к Турненам. А меня почему-то охватывал страх, при мысли о том, как может отреагировать на такую новость Габриель.

Так прошла еще неделя. Мередит мне помогала, чем могла. Но вдруг раздался звонок.

-- Что-то случилось? Что что-то случилось с мамой? - сразу спросила я, потому как на дисплее высветился номер Отто.

-- Нет-нет! С Марией все хорошо! Я тут подумал, что, скорее всего, твоему ребенку нужна еда, но немного другая, чем тебе, -- неуверенно проговорил Отто.

-- В каком смысле? Думаешь, ему нужна кровь? - такого я не учла.

-- Да. Думаю да! Ты подумай: организм матери нуждается в том, что нужно ребенку. А если твой организм не воспринимает человеческую пищу, чем еще может питаться... ребенок?

-- Логично! Я попробую... -- а что я могла собственно попробовать? Где я должна была достать кровь? И как ее пить?

-- Попробуй съесть сырое мясо или мясо с кровью! Если номер пройдет, значит ему именно это и нужно, -- воодушевился Отто. Я не поняла такого рвения.

-- А почему ты хочешь напоить меня кровью? Тебе самому не противно?

-- Чем будет лучше ребенку, тем легче будет тебе. Я надеюсь, что все может обойтись.

После этого разговора я спустилась в столовую и попросила мясо с кровью, но мне ответили, что такое не готовят. Тогда я попросила дать мне сырого мяса, сказав, что собираюсь приготовить его сама. Продавец немного помялась, но продала. Я быстро, пока в комнате не было Джудит, поднялась и сразу стала есть. Самое интересное, что пахло вкусно! Хотя я раньше никогда бы не попробовала мясо сырым, сейчас просто закрыла глаза и стала кусать. Мне понравился вкус и меня не тошнило. Значит, Отто был прав. Ребенку нужна еда обоих родителей.

Еще две недели пролетели незаметно. Я постоянно пыталась найти время и место, чтоб съесть новую порцию сырого мяса. Но и этого мне казалось мало. Аппетиты ребенка росли очень быстро, как и он сам. У меня впереди уже был среднего размера арбуз. Если дальше так дело пойдет, то к концу я даже вставать не смогу под тяжестью собственного веса.

Ко всему прочему приступы участились. Теперь они происходили каждые две недели. Это не облегчало моего положения и настроения тоже.

Глава 12.

Конец.

Прошла еще неделя. Я снова начала чувствовать постоянный голод, который уже не могла утолить просто сырым мясом. А других источников крови у меня не было. Надо было решаться. В пятницу я все-таки решилась и позвонила в дом Турненов. Не прошло и одного гудка как трубку взяли.

-- Алло? - проговорил мягкий мужской голос.

-- Привет! Это Виргиния. Мне...

-- Привет! Как твои дела? Что-то случилось? - спрашивал Питер.

-- Мне надо с тобой поговорить. А где Габриель?

-- Он... ненадолго уехал, -- неуверенно ответил он. Питер явно что-то скрывает.

-- Куда он уехал? Надолго? - забеспокоилась я.

-- Нет. Скоро вернется. Я могу ему позвонить в любой момент. О чем ты хотела поговорить? Почему со мной?

-- Лично поговорить. Вы сами все поймете, когда мы встретимся.

-- Когда, где? - деловым тоном спросил Турнен старший.

-- Я возвращаюсь в Сомт, -- параллельно разговору я заказывала билеты на самолеты, -- Мне надо несколько дней, чтоб уладить дела в университете. Так что я прилечу... 21 декабря в семь вечера. Не могли бы вы меня встретить? Там бы и поговорили?

Я подсчитала день так, чтоб не попало на приступ. Сначала мне надо договориться, а уже потом осторожно и подготовлено ставить эксперементы.

-- Может лучше Габриель? Ты собираешься к нему вернуться? - воодушевился Питер.

-- Собираюсь! Я очень хочу его увидеть! - я всхлипнула, представив его рядом, -- Но сейчас мне нужны только вы! Ему о моем приезде пока не говорите.

-- Хорошо! У тебя какие-то проблемы? - насторожился Питер.

-- Все позже! Надеюсь на скорую встречу, -- сказала я и повесила трубку.

Разговор вышел слишком коротким и таинственным, но будем надеяться, что он сможет уберечь нашу встречу в секрете от Габриеля.

На следующий день я написала заявление в университете и уже на утро мне вернули документы, презрительно глядя на мой животик. Кстати, животик был далеко не маленький. Малыш очень часто шевелился и дрался, оставляя на животе множество синяков. Здесь мне очень помогала моя способность. Все синяки быстро становились желтыми, но вскоре появлялись новые.

Проблема на данный момент заключалась в том, что в аэропорту была нужна справка от врача, а я на учет не становилась. Пришлось пойти на преступление. Мередит нашла врача, который за определенную сумму может выписать любую справку. Так мы и поступили. Звонила мама, сказала, что ее положили в лучшую клинику Берлина.

Уже днем следующего дня я спокойно села на самолет. Полет прошел у меня нормально, не считая тошноты. Но для беременных это нормально, особенно в полете.

В аэропорту меня встречал шокированный Питер Турнен. Я предложила пройти в какое-нибудь кафе, где можно было бы поговорить, но он отказался, сказав, что его автомобиль подойдет намного лучше для такого разговора.

-- Даже не знаю, что сказать! - проговорил Питер, как только мы уселись, -- тебе удобно?

-- Да, все нормально! Теперь вы понимаете, о чем наш разговор? - начала я.

-- Теперь да! Но почему ты раньше молчала? Мы могли бы вовремя вытащить его, а теперь что? - с жалостью в голосе говорил он, заводя машину. Мы понеслись с огромной скоростью, но сейчас это меня мало волновало. Ни один вампир не попадет в аварию.

-- Об этом и разговор! Избавляться от ребенка я не собиралась и не буду. Так что можете больше даже упоминать! А вот о дальнейшем протекании беременности... вы знаете, что будет дальше?

-- Нет! Я и не предполагал о существовании дампиров, пока Габриель не познакомился с твоим отчимом. Кстати, может быть, он знает? Ты у него не спрашивала?

-- Спрашивала. Ничего хорошего, но речь сейчас не об этом. Дело в том, что я не сообщала отцу о своем возвращении, надеясь, что смогу пожить у вас. Он просто не готов к такой беременности. Вы все-таки врач. Может быть, что-то придумаете.

-- Что мы можем, если ты решила родить? - удивился Питер.

-- Отто сказал, что это будет протекать легче, если употреблять в пищу кровь. Ребенку необходима пища обоих родителей. С вами это реальнее, чем с отцом. Тем более он захочет положить меня в клинику, а это бесполезно.

-- Понятно. Почему бесполезно?

-- Потому что вокруг плода очень твердая непроницаемая оболочка. Пробить или прогрызть ее могут только зубы вампира или самого маленького дампира. Думаю, отец не готов к таким родам.

-- Не готов, это еще мягко сказано! Хорошо. Я не против, чтоб ты жила у нас, -- решил подвести итог Питер.

-- Есть еще кое-что, -- я не знала как сказать. Открыть правду или продолжать скрывать? Все равно ничего не изменить. Но рассказать о своей болезни я не решилась, -- У меня случаются приступы головной боли и кровь идет. Вы сможете вытерпеть открытую кровь? - осторожно спросила я.

-- Да это будет тяжелее! Я-то давно научился переносить вид и запах открытой крови, а вот остальные... неизвестно, -- призадумался он.

-- Тогда лучше к отцу! - вздохнула я. Мне так хотелось, чтоб Габриель мог быть со мной рядом всегда.

-- Не огорчайся! Джанет, может пожить в своей избушке в лесу, а Роберта и Эшли можно отправить в Швецию. Там у нас тоже есть дом, -- обнадеживал он меня.

-- Может быть лучше я в избушку в лесу? А вы будите приходить ко мне.

-- Возможно, так будет даже лучше! - согласился он. Мы немного помолчали, и я вспомнила, что он вовсе не упомянул о Габриеле и его реакции на кровь.

-- А где Габриель? Он тоже не сможет терпеть?

-- Габриель дома. Понимаешь, после твоего отъезда он почти ничего не ел, заперся в своей комнате и не выходит оттуда. Я даже не знаю, способен ли он просто постоять с тобой рядом.

Питер очень волновался. Ему было тяжело знать, что с собой делает Габриель. Мне тоже от его слов стало плохо. Я причинила ему такую боль, что не может найти в себе силы жить дальше! Я чудовище!!! Я расплакалась, закрыв руками лицо. Питер ничего не сказал. Так мы приехали к ним домой.

Я вышла из машины очень осторожно. А на душе было так плохо, так тяжело, что ноги подкашивались. Я взглянула на дом, большой величественный. Где-то там сидит, забившись в угол, мой любимый. И самое страшное, что я не знаю, как он воспримет мой приезд.

Мы зашли в дом, и Питер очень громко позвал Габриеля. В это время в гостиной была вся семья: испуганная Джанет, удивленный Роберт и, конечно же, злая Эшли.

-- Ты! - прорычала она, -- Как ты посмела явиться сюда?

Я не успела ей ничего ответить. На ступеньках появился Габриель. Он изумленно уставился на меня, не веря собственным глазам. Лицо осунулось, под глазами пролегли огромные темные круги, глаза были черны как ночь. Он очень медленно, даже для человека, подошел и трясущимися руками потянулся ко мне. Одну руку он положил мне на плечо, а другой провел по волосам, плечу. В глазах было столько боли, грусти и радости, нежности, любви в тоже время. Мое сердце замерло, оно торжествовало. На пару секунд я забыла, что мы не одни. Мы не сказали друг другу ни слова, но они нам и не были нужны.

За нами очень внимательно и осторожно следил Питер.

-- Сынок, тебе срочно надо на охоту! Для безопасности Виры! - твердо сказал Питер, вставая между нами. В глазах Габриеля появилось еще больше боли и паника, -- Она будет здесь! Обещаю!

Габриель поднял голову кверху и простонал, а уже через мгновенье его не было. Я так и не успела к нему прикоснуться. Я интуитивно подалась к двери, но меня остановили.

-- Он поохотиться, и придет! Ты же должна понимать! - проговорил Питер, указывая на диван. Я спокойно села. Я так устала с дороги, что уже не было никаких сил на споры и препирательства.

-- Зачем ты вернулась? - ты и так уже разрушила нашу сложившуюся семью! Нагуляла где-то, а теперь пришла к Габриелю! Что, деньги понадобились? - если б Эшли физически могла покраснеть, уже была бы бардовой от злости. Зависть ужасное чувство! Я ничего не успела ей ответить, да и не собиралась. Я уже поняла, что объяснять ей что-то бесполезно.

-- Прекрати! - всегда уравновешенный и спокойный Питер кричал. У меня аж челюсть отвисла.

-- Ты ее покрываешь? - негодовала Эшли. Они начала разговаривать слишком быстро, но явно на повышенных тонах. До меня не доходил смысл этого разговора. Я будто бы смотрела фильм. Я была как сторонний зритель, хотя вся эта ссора именно из-за меня. Было ощущение приговоренного, которому уже все равно, что с ним будет дальше.

Мне действительно уже не чего терять в этой жизни. Лучшее, что останется после меня - это мой малыш. Он будет живым символом нашей любви, нашим продолжением. Я безумно любила своего малыша, которого еще не родила и никогда не увижу. Но уже сам факт его появления на свет, грел мне душу. Я чувствовала, что не зря прожила хоть и короткую, но не всегда легкую жизнь. Судьба подарила мне Габриеля и нашего малыша. За это я ей немыслимо благодарна.

Габриель, как глоток свежего воздуха влетел в комнату, и замер в дверях. Я зачарованно смотрела на него. Синяки под глазами стали намного меньше, а глаза цвета кофе с молоком. Я не могла оторвать от него глаз, настолько он был прекрасен. Я встала с дивана, а он молниеносно оказался рядом. За эти несколько месяцев я совсем отвыкла от такого передвижения. Мы смотрели друг другу в глаза. Я открыла рот, чтоб что-нибудь сказать, но слов не хватило. Он сделал один только шаг ко мне, немного наклонился, и уже было хотел поцеловать, как вдруг наткнулся на мой животик. Габриель опустил на него глаза, в них читалась паника, неприязнь и отчаяние. Он отлетел к другой стене, схватившись за голову. Я никак не могла понять, что его так расстроило. Его реакция мне казалась очень странной.

-- Ужас! - только и смог выдавить он. Уж не знаю, о чем он подумал в тот момент, но у меня все оборвалось. Он не принял нашего малыша. Габриелю он противен. Он не разделил моего счастья. Габриель назвал нашего малыша "ужас". У меня закружилась голова. Мне было все равно, что скажет любой из Турненов, но не Габриель. Боль пронзила меня в самое сердце. Зря я приехала сюда и рассчитывала на какую-то помощь. Я, молча, поплелась к выходу.

-- Ты куда собралась? - возник передо мной Питер, перегораживая дверь. Я сглотнула ком, застрявший в горле.

-- Ухожу! Простите, что побеспокоила! Мне здесь никто не рад. Зря я пришла, -- я опустила голову и смотрела на пол. Я ценой нечеловеческих усилий не разрыдалась прямо там.

-- Что ты такое говоришь? Ты никуда не пойдешь! Мы обязательно что-нибудь придумаем. А Эшли перебеситься! - снисходительным тоном говорил Питер.

-- Мое положение никому из присутствующих не принесло радости, даже Габриелю, -- я всхлипнула и снова сглотнула подступающий ком.

-- Вира, ты все не правильно поняла! Габриель был так рад тебя видеть. Что даже не заметил твоего положения.

-- И что же такого ужасного в моем положении? - удивилась я.

-- Я обрек тебя! Из-за моего поступка ты страдаешь! - проговорил нежный голос Габриеля за моей спиной. Я обернулась. Его глаза были полны боли.

-- Страдаю? Когда я узнала, я была на седьмом небе от счастья! А Ты говоришь, страдаешь.

-- Разве ты не понимаешь? Женщина умирает при рождении такого ребенка, а может и вовсе не выдержать беременности! Я приговорил тебя! - он закрыл лицо руками. Я прикоснулась к его рукам, пытаясь оторвать от лица, но тщетно. Мне оставалось только гладить его волосы, руки, плечи. Я очень хотела его успокоить, но не знала как.

-- Это уже не важно! - мягко сказала я. Он опустил руки. Выражение лица было странным: испуганным и рассерженным одновременно.

-- Не важно! Для меня нет ничего важнее твоей жизни! А ты говоришь не важно? - почти кричал он.

Я не успела ничего ответить. Питер сообщил, что у нас гости.

-- Это твой отец. Он зол! Ты ему не сказала, что приезжаешь? - удивился Габриель.

-- Нет. Я хотела поговорить с вами. Он даже не знает о моем положении.

-- Знает. Ему 15 минут назад звонила твоя мама и сказала. Она хотела поговорить с тобой. Он идет со мной ругаться!

-- Ругаться?

Отцовская забота не знает границ. Он подумал, что Габриель бросил меня, когда узнал о беременности. Поэтому за неделю до отъезда он не появлялся, а я так сильно переживала. Он еще тогда допытывался, что у нас случилось, но мне не чего было ему ответить.

-- Ну, здравствуйте! - прорычал отец, -- Спасибо дочка, что предупредила отца о приезде! Сразу побежала к нему.

-- Папа, убавь пыл! Он ничего не знал!

-- Ну, да конечно! Он сама невинность! - рвал и метал папа.

-- Нет. Я не невинность! Но уверяю вас я... -- начал было Габриель.

-- А кто бросил мою дочь в таком положении? Папа римский? - возмущался отец. Я его никогда не видела таким злым.

-- Папа, говорю же, он ничего не знал! Я сама узнала об этом только месяц назад! - пыталась я достучаться до отца!

-- Да у тебя уже месяцев семь-восемь! Как можно такое не заметить? А не сообщить родителям?

-- Вообще-то только шесть. Боялась вот такой реакции! Упокойся, пожалуйста!

Тут у меня заурчало в животе. Желудок пронзила боль. Ко всему прочему я получила пару ударов в пупок. Я инстинктивно сжалась и стала присаживаться. Меня подхватил Габриель. Он положил меня на диван.

-- Что это? Тебе больно? Плохо? - испуганно спрашивал он.

-- Все нормально. Просто он хочет есть и дерется. Малыш очень сильный! - простонала я. Я по привычке подняла кофту и стала заживлять новые синяки, не подумав, что окружающие не готовы к этому зрелищу. Я услышала несколько испуганно-взволнованных охов. Я смотрела на Габриеля, а он на мой животик. Его глаза округлились, наполнились ужасом.

-- Что это? - одновременно спросили папа и Габриель. У обоих отвисли челюсти. Я быстренько закрыла живот.

-- Я же сказала, он очень сильный! Папа, я приеду к тебе попозже! Мне надо поговорить с доктором Турненом. Он все-таки врач. А потом сразу к тебе, -- постаралась я выпроводить отца.

-- Выгоняешь! Ну-ну! Защищаешь своего Габриеля, а он на тебе даже не женился!

-- Папа! Прекрати! О чем ты только говоришь! - возмутилась я.

-- Ладно-ладно, ухожу уже! - проворчал отец, но вышел из дома.

-- У вас чисто случайно нет крови? - обратилась я к Питеру.

-- В каком смысле? У вампиров нет крови!

-- Вы меня не поняли. Ребенку нужна пища обоих родителей. Первые месяцы он обходился моей едой, а теперь ему нужна ваша! Он есть хочет! - я осторожно гладила живот. Турнены все без исключения онемели от изумления.

-- Ты будешь пить кровь? - удивился Габриель.

-- Я уже целый месяц только и делаю, что ем сырое мясо, но ему мало!

Правильно говорят, что беда не приходит одна. Отец вернулся, но я не слышала, что он сказал. У меня начинался очередной приступ. Прошло всего 10 дней, а я рассчитывала на две недели. Вот тебе и незапланированный эксперимент, да еще и на глазах у собственного отца.

Все происходило как всегда: помутнело в глазах, голову пронзила дикая боль, уши заложило, тело не слушалось. Я схватилась руками за голову и хотела выбежать, но тело мне не подчинялось. Я чувствовала как по скулам течет что-то влажное и теплое. Я ничего не могла поделать в этот момент. В любой миг кто-то из Турненов мог не выдержать, а даже сопротивляться не смогу. А боль только усиливалась. Я сжала голову еще сильнее и закричала. Меня держали очень сильные руки, они просто прижали меня к дивану, повернув на бок. В таком положении я пробыла еще какое-то время, пока боль не утихла, а голова не прояснилась.

-- Она жива? - донесся голос отца.

-- Да, -- просто ответил Питер. Именно он сидел со мной рядом.

Я открыла глаза. В комнате были только отец и Питер. Значит, я была права, остальные не могут переносить открытую кровь. Но тут же, в комнате появился Габриель с мокрым полотенцем. Он подлетел ко мне и стал очень аккуратно вытирать кровь, которая в этот раз шла из ушей. В глазах было столько боли, что сердце разрывалось.

-- Вира, любимая, давай вытащим это! Пожалуйста! Питер сможет. Это причиняет тебе столько боли. Я не могу видеть, как ты мучаешься из-за меня! Пожалуйста, позволь нам... -- умолял Габриель.

Меня от этих слов будто окатило ледяной волной. Ему не нужен наш малыш! Он хочет "это" вытащить. Даже Отто смог назвать его ребенком, а его собственный отец... У меня был шок! Мое уже материнское сердце кричало от боли. Как он вообще может такое мне предлагать? Я не позволю причинить моему ребенку боль.

Я выхватила у него полотенце и твердо села. Оба Турнена удивленно на меня уставились.

-- Никогда! - произнесла я по слогам. Я очень осторожно встала и подошла к отцу. Раз они против моего малыша, я знаю пару людей, которые согласятся воспитать его.

-- Папа, пошли домой! Мне здесь делать не чего! - уверенно сказала я и просто вышла из дома. К моему удивлению отец тихо пошел мне вслед, а никто из Турненов за нами не вышел. Мы спокойно и беспрепятственно сели в машину и тронулись с места.

Я сразу же написала смс Отто с просьбой забрать меня. Я не знала, на что пойдут Турнены, чтоб убить моего ребенка, но уходить надо быстро, неожиданно и с силой!

Мы ехали молча почти до самого дома. Видимо отец переваривал увиденное. На него свалилось слишком много информации в один день. Я ждала ответа, но Отто не отвечал.

-- Дочка, я согласен с доктором Турненом. У тебя еще будут дети. Пойми каждая беременность проходит по-разному. Это не дело так рисковать своей жизнью ради еще не рожденного ребенка!

Такой речи от отца я не ожидала. Даже папа против меня. Это уже перебор.

-- Папа, вы все не правильно поняли! Я не рискую своей жизнью ради ребенка. Он... - я погладила живот, -- Он - это все, что у меня есть. Больше ничего не будет.

-- У тебя вся жизнь впереди. Ты еще встретишь порядочного парня, выйдешь замуж, нарожаешь кучу детей, а этот тебе не нужен! - убеждал меня отец.

-- Я хочу этого ребенка! И я сделаю все, чтоб он появился! - твердо заявила я, но чуть мягче добавила, -- Папа, этот приступ не из-за ребенка. Это моя собственная болезнь, просто она усилилась в моем положении, -- постаралась я объяснить.

-- Твоя болезнь? Ты абсолютно здорова! Это все беременность! - настаивал отец.

-- Нет, папа! У меня опухоль головного мозга. Я все равно бы скоро умерла! - решила я раскрыть свою тайну. Какой смысл ее скрывать, если все и так уже поняли, что меня ждет?

-- Ты это все придумала! Я не верю тебе! Ты всегда у меня была девочка с фантазией, вот и навыдумывала!

-- Ты мне не веришь? - я получила удар ниже пояса. Отец всегда доверял и верил мне, даже когда я что-то скрывала. У нас у каждого была своя жизнь, но недоверие...

За это время мы уже приехали домой. Папа отчеканил по подъездной дорожке, и зашел в дом. Я еще какое-то время постояла у машины, а потом направилась за ним. Я хотела сразу подняться в свою комнату.

-- Сегодня можешь подумать, а завтра я повезу тебя к доктору! Если будет надо даже силой! - произнес отец мне вслед тоном не терпящем пререканий. Да и не собиралась. Я уже все поняла. Времени у меня мало.

Закрыв за собой дверь, я стала набирать номер Отто. Никогда не думала именно он станет моей последней надеждой. За последнее время наши отношения сильно изменились.

-- Отто! - обрадовалась я, -- ты мне срочно нужен! Даже папа хочет избавиться от малыша. Мне даже пришлось ему рассказать о своей болезни, но он мне не поверил. Подумал, что я сочиняю. Помоги мне сбежать! - сразу все рассказала я.

-- Я сейчас не могу! Прости! Марии стало плохо, и мы снова в больнице! Боюсь, тебе придется сбегать одной! Прости! - он искренне хотел помочь мне, я его понимала.

-- Как она? Что случилось? - забеспокоилась я.

-- Лечение, назначенное ей, не помогает. Лекарства совсем не усваиваются. Гемоглобин постоянно снижается. Она падает в обмороки. Я уже не знаю, что делать! - он был в отчаянии.

-- Попробуй ее тоже накормить сырым мясом! В крови есть гемоглобин. Может быть, так ей будет легче! - предположила я.

-- Как я могу заставить есть ее эту гадость? - сетовал он.

-- Ничего! Если это именно то, что ей сейчас необходимо она съест. Даже вкусным покажется, я уж точно знаю!

-- Хорошо! Попробую!

-- Я позвоню, когда выберусь! - сказала я и положила трубку. Теперь моей задачей было выбраться и побыстрее! Я раздумывала, как выйти из дома незамеченной. Традиционным способом по скрипучим ступеням, мимо отцовской спальни, через дверь - много риска разбудить его. Через окно - рискованно, могу упасть. Да и вообще беременная девушка, спускающаяся со второго этажа по веревке - это нонсенс! Но в отчаянном положении надо принимать отчаянные решения.

В шкафу я нашла пару комплектов пастельного белья. Из них я соорудила веревку, и как в плохих фильмах перекинула через подоконник. Где лежали ключи от отцовской машины я знала поэтому, я немного напряглась, и они оказались у меня в руке. Я положила их в карман и начала спуск. Через минуту я уже бежала к машине. Хорошо, что отец рано ложиться спать и быстро засыпает.

Я быстро залезла в машину и осторожно отъехала. Проехав несколько метров тихо, чтоб не разбудить отца, я дала по газам. Конечно же, я сбегала только со своей дамской сумкой, в которой были только документы и деньги с карточкой. Этого мне было вполне достаточно.

Недолго думая, я достала телефон и связалась с кассой аэропорта. Я заказала билет на ближайший рейс до города, из которого позже можно вылететь в другую страну. Я даже названия не запомнила, зато точно знала, что рейс ровно через час. Я еще сильнее вдавила педаль газа. Я решала, куда мне уехать. Логично было бы полететь к маме, но она сама в положении, волноваться ей нельзя и где меня будут искать в первую очередь? Конечно там! Поэтому я позвонила Мередит и попросила о помощи. Она сразу согласилась мне помочь.

Все происходило настолько быстро, что подумать времени даже не было. У меня была единственная цель - унести ноги! Спасти своего малыша!

Я сама не заметила как уже была в самолете. Прямо в аэропорту я купила билет до Англии, а в свободное время вышла на улицу. Я достаточно быстро нашла магазин, где продавали мясо, и, укрывшись за тем же магазином, съела его.

В аэропорту Лондона меня встречала Мередит. У них оказалась дача ближе к лесу. Туда она меня и поселила. Мне пришлось ей все рассказать, кроме вампиров конечно. Девушка ужаснулась тому, что меня ждет, но согласилась помочь. Я взяла с нее обещание: кто бы меня ни искал и что бы ни говорил, она не должна выдать моего места положения. Так я скрылась от всех.

Мередит обналичила мою карточку далеко от дачи, а мне принесла только наличные. Оказалось, что здесь есть бойня. Туда-то я и стала наведываться регулярно. На меня сначала немного странно посмотрели, а потом махнули рукой.

-- Каких только причуд не бывает у беременных. Главное, чтоб ребеночек был здоровенький! - сказал мне забойщик.

Так я прожила там еще несколько недель. Приступы усилились и участились. Последние дни стали каждый день. Я молилась лишь об одном: успеть родить, не умереть раньше времени от очередного приступа. Ко всему прочему, малыш сломал мне два нижних ребра. Боль была страшная, но я терпела. Когда знаешь ради чего, вытерпишь все на свете!

Где я нахожусь, знала только Мередит, даже Отто я ничего не сказала. И я была права. Габриель приезжал к нему, но ничего не смог узнать. Я иногда включала телефон и звонила маме. Ей сырое мясо тоже помогло. Ей стало намного легче, хотя самого Отто, чуть не выворачивало, но он держался. Теперь мама ходила намного лучше. Я была за них искренне рада!

Сама же я частенько плакала. Мне было так больно, что Габриель не принял нашего малыша. Но я изо всех сил пыталась не думать о нем. У всех бывают причины. Я всю свою оставшуюся жизнь посвятила малышу.

В середине февраля, когда стукнуло семь месяцев, я написала записку. Поскольку я четко понимала, что никогда не увижу своего малыша и не узнаю, кто у меня родился, я заранее выбрала имя. Хотя выбрала громко сказано, скорее придумала сама. Я сделала производные от слова любовь. Ведь по сути, именно из-за большой любви он появиться. Я сделала множество копий и рассовала их повсюду. Чтоб Мередит или любой другой человек, который обнаружит меня, знал, куда надо деть малыша.

Я взяла ее в руки и еще раз все проверила.

"Я точно знаю, что умру, рожая своего малыша, поэтому прошу нашедшего нас выполнить мою последнюю просьбу. Отдайте ребенка моей маме и отчиму: Гальзер Отто и Мария, проживающие по адресу: Германия город Берлин улица Бюрген штрассе 47 квартира 14. С ними можно связаться по телефону 7575851.

Маме: Мамочка, прости меня дорогая, что так поступила, но так было надо. Я давно уже знала, что смертельно больна и в общем то ни на что не надеялась. Мне сказали, что мне максимум жить до двадцати. Поэтому я была безумно рада этой беременности. В моем ребенке осталась часть меня, часть моей души, сердца. Прошу тебя любить его не меньше своего нового ребеночка. Жаль, что я никогда и не узнаю кто у меня появился. Прошу, если у меня будет мальчик, назовите его Ловер, а если родиться девочка - Ловена. Обязательно расскажите ему, что его мама умерла не из-за него. Объясните, что я жила последние месяцы только ради него! Я верю, что вы воспитаете его в любви! Люблю вас очень сильно!"

Утром 7 марта я проснулась от сильной боли в животе. Я еще не успела понять, что происходит, как услышала хруст. Я даже не поняла, что именно сломалось.

Тысячи острых ножей впились мне в живот и ребра. Все тело горело. Боль расходилась всюду. Я закричала так, как еще никогда не кричала. Это был не просто крик, а душераздирающий, кошмарный вопль. В горле заклокотало, я закатила глаза. Тело дернулось, изогнулось, а из горла хлынул фонтан крови.

Хорошо, что я лежала, но и от этого легче не стало. Мое тело пыталось отгородиться от боли, и меня снова и снова засасывало во тьму, которая на секунды или даже на целые минуты отрезала меня от страданий, зато не давала воспринимать реальность.

Разрывы. Переломы. Адская боль.

Накатила и отступила чернота, сменившись волной боли. Я не могла дышать, слишком горячо в горле.

Меня разрывало, ломало, кромсало изнутри...

Я уже ничего не видела и почти не слышала. У меня начался еще и приступ. Голова разрывалась. Но мозг пытался спастись.

Вновь чернота. И снова волна новой боли и возвращение к реальности.

Боль вновь начала утихать, хотя я и держалась за нее, как могла. Свет в комнате стал заплывать черными пятнами, когда холодное острие новой боли вонзилось мне в живот.

Перестала чувствовать себя. Меня охватил ужас: успел ли мой малыш выбраться?

Меня затопила тьма чернее прежней - будто на глаза быстро надели плотную повязку. Причем она закрыла не только глаза. Меня саму придавило тяжеленным грузом. Сопротивляться я не могла. Я позволила тьме забрать меня в новый мир. Мир, где нет боли, нет усталости и нет страха.

Впереди возник тусклый белоснежный свет. Я почувствовала необычайное спокойствие. Больше никаких чувств не было. Будто все остальное стерли. Я знала, что где-то там остался мой малыш, но волнения не было. Блаженство и легкость охватили меня. Я медленно летела на свет.

Прощай жизнь! Прощайте все, кого я любила: мама, папа, Габриель и малыш!

Эпилог (от Габриеля).

Я никак не мог понять причины ее бегства. Мы хотели ей помочь, спасти ее жизнь, а она сбежала. Она решила отдать жизнь за...дампира!

Почему он ей был так нужен? Зачем?

Вопросы, которые не выходили у меня из головы. Ответы, на которые были мне неизвестны.

Я искал ее, но не мог найти. Мой дар оказался бесполезен. Она его учла.

Я ездил к ее матери в Германию, в надежде, что она убежала к ней. Больше ей не куда было бежать, но ее там не было и они тоже не знали где она. Она даже звонила им сама, а потом выключала телефон.

Ее мать, кстати, тоже оказалась беременна. Создалось впечатление, что женщины этой семьи решили покончить с собой достаточно изощренным способом, причем одновременно.

Тогда я стал проверять всех ее друзей и знакомых. Я обзвонил всех ее школьных друзей, но они вообще ничего о ней не слышали после окончания. Потом я поехал в ее университет, и обошел всех ее однокурсников. Но и там ничего хорошего я не узнал, только хуже сделал.

Большинство студентов даже не поняли, о ком я спрашиваю, а те пара человек, которые ее вспомнили, дали несколько одинаковых давних картинок. Никто из них не знал, где она сейчас может находиться.

Она ни с кем не общалась, даже с соседкой по комнате, хотя с такой, я бы тоже не стал общаться. Она вообще почти не разговаривала, сильно похудела, выглядела как-то странно, неопрятно.

У меня возникли новые вопросы: почему, если ей было так плохо без меня, она не вернулась? Почему, она не делала ни единой попытки наладить свою жизнь, если бросила меня ради этого?

Мне было так плохо. Меня будто пытали: поджигали и пушили вновь и вновь. Болело все. Голова раскалывалась от раздумий. Питер как-то предложил обыскать всю Европу, но даже нашей скорости не хватит на это. А если она вообще не в Европе? Если она уехала в Россию к бабушке?

Я ужаснулся собственной недогадливости! Как я мог забыть, что она все детство провела в России. Почему она не могла поехать туда? Какой же я идиот!

Я вскочил и сразу оказался возле телефона, чтоб позвонить ее матери. Она скажет мне адрес, и я поеду туда незамедлительно! Но телефон зазвонил раньше, чем я успел поднять трубку.

-- Алло?

-- Габриель? Это ты? - спросил низкий мужской голос. Я узнал его. Это был Отто - отчим Виргинии и дампир по совместительству.

-- Да, это я! Ты что-то узнал о Вире? Говори! - радости в его голосе не было, это меня очень напугало.

-- У тебя дочь! Вира велела назвать ее Ловена! Поздравляю! - грустно произнес он. Меня окатило ледяной водой. Родила. Значит, моя Вира мертва! - Завтра мы привезем ее в Сомт, для похорон. Она там родилась, там и решили ее похоронить. Мы даже тела не успели увидеть, она в закрытом гробу. Сказали, что зрелище не для слабонервных.

Мир рухнул в одно мгновенье. Жаль, что вампиры не могут терять сознание. Мое сознание, душа, сердце, весь мир вокруг, как огромная хрустальная ваза разбилась на миллиарды мельчайших осколков. Опустел окружающий мир, точнее это я его больше не видел и не чувствовал. Пустота. Это был шок.

Все, что мне было так дорого на этом свете, единственный человечек, который придал смысл моему пустому существованию - умер! Она УМЕРЛА!

Шок постепенно сменился невыносимой болью и презрением к самому себе. Как я мог сидеть, сложа руки? Как я мог так с ней поступить? Как я мог допустить такое? Она умерла из-за моей слабости, преступной глупости! Я слабый, трусливый, жалкий!

Я не замечал что происходило вокруг. Я просто сидел на полу рядом с телефоном. Я мог не двигаться месяцами, чем собственно и занимался. Меня периодически трясли, но я не реагировал на окружающий мир. Для меня его больше не было.

-- Да, очнись же ты! - кричал на меня Питер, тряся за грудки, -- Вира умерла, но она оставила дочь и письмо! Ты не хочешь увидеть дочь? Проснись же!!! - в его голосе была паника, -- Ты же обещал Вире жить дальше! У тебя есть дочь. Тебе есть ради кого жить! Ты должен услышать это письмо!

Он меня поднял и усадил на диван. Я поднял глаза и увидел стоящих прямо напротив меня Отто и Марию, маму Виры. Мария плакала и вытирала слезы платком. Она держалась за мужа. Отто протянул мне небольшой тетрадный листок.

Я стал читать корявый подчерк любимой. Я уже в тысячный раз пожалел, что не могу плакать. Столько боли излилось от этого клочка бумаги. Я ели нашел силы прочесть его.

Сначала смысл письма до меня не дошел. Но потом...

-- Смертельно больна? Она была смертельно больна? - прошептал, а затем прокричал я. Я не верил этому. Питер меня успокаивал, а Отто рассказывал, что знал сам. Оказалось, что с ним она поделилась своей тайной. Именно поэтому он поддерживал ее. Он знал, что у нее нет будущего.

Почему? Почему она не рассказала все мне? Это же полностью меняло дело! Вот я дурак! Как же я раньше не догадался, что она скрывает что-то очень важное?

Вот почему она меня бросила! Вот почему она так радовалась этой беременности и так яро защищала ребенка от нас! У нее просто не было времени!

Я не знал, куда мне деться! Я просто вскочил и побежал. Я бежал и бежал, совершенно не задумываясь куда и где я бегу. Мне просто хотелось убежать от всего этого! А лучше вернуть все назад! вернуть мою любимую! Мою добрую, храбрую и любящую Виргинию!

Я не знаю, сколько прошло времени, пока я не остановился и не побежал назад. Я совершенно потерял чувство времени. Оказалось, что я отсутствовал полтора месяца. А по прибытии домой меня ожидала новость.

-- Габриель! - обратился ко мне Питер, когда мы сели на диван сразу после того как я зашел в дом. Он явно нервничал. Значит, что-то очень важное.

-- Говори! Хуже уже не будет! Мне больше не чего терять!

-- Нет, есть! У тебя есть дочь! Ваша с Вирой дочь!

Я молчал. Никаких чувств к этой девочке я не испытывал. Мне было все равно.

-- Звонил Отто. Мария родила сына. Роды прошли с осложнениями. Ребенок сломал ей кости таза и нарушил нерв. Она больше никогда не сможет ходить. В связи с этим Отто одному будет тяжело справиться с женой-инвалидом и двумя детьми. Ему ведь еще и работать надо! - продолжал Питер.

-- Соболезную! - я не понимал, как это все относиться ко мне. Эти ненормальные женщины знали, на что шли.

-- Отто спрашивал, не мог бы ты забрать свою дочь, хотя бы временно! А я считаю, что мы должны забрать ее на совсем. Она твоя дочь, если ты еще помнишь! Ловена ваша дочь с Виргинией. Именно ты должен ее воспитывать! Бери себя в руки!

Я понимал, что Питер прав, но никак не мог привести себя в чувства. Я не знаю, что со мной не так. Вира отдала жизнь за нашу дочь, а я не могу собраться и увидеть ее. Во мне все сломалось после ее смерти. Я сломался!

Но на следующий день мы с Питером и Джанет уже были в Берлине. Мы сначала пошли оформлять документы, а потом отправились за девочкой. Только подойдя к дому, я стал волноваться. В голове пронеслись все наши новогодние каникулы, как мы здесь были счастливы. Я остановился на пороге и закрыл глаза. Мне надо было пересилить себя и зайти в этот дом.

Только сейчас, на подходе к двери, я стал понимать, что она действительно наша дочь - плод нашей любви! Но весь букет чувств и ощущений я испытал, когда впервые увидел ее.

Маленький живой комочек с бледной кожей и темными волосами мирно спал в кроватке. Волосы у нее мамины, а вот кожа моя. Я не удержался и дотронулся до нее. Она тут же перевернулась на спину, открыла серо-голубые глазки и протянула ко мне ручки. Такая маленькая и беззащитная.

Я очень осторожно, как самых хрупкий и нежный сосуд, взял ее. Она улыбнулась мне во все свои ровные белые зубки. Не ответить ей тем же было просто невозможно. У нее была такая же гладкая кожа как у меня, но пахла она мамой. Я вдохнул этот аромат полной грудью.

Мне безумно захотелось крепко прижать ее к себе и больше никогда не отпускать. Оберегать, растить и...любить это сокровище!

Я отдам ей всю свою любовь, которую не успел дать ее маме. И не будет ни единого дня, когда бы я не рассказывал ей о маме.

Это моя дочь! Это наша дочь! Наша Ловена!

Комментарии: 15, последний от 25/08/2016. © Copyright Тихтнер Шерон Размещен: 01/10/2010, изменен: 06/02/2011. 518k. Статистика. Роман: Фантастика Иллюстрации/приложения: 1 шт. Скачать FB2		Оценка: *5.129** Ваша оценка:
Аннотация: Виргиния Миррен - смертельно больная девушка 18 лет, трагические события в судьбе которой, даруют ей сверхъестественные способности и заставляют бояться и сторониться парней. Она решает начать жизнь заново, в другом месте, без своих способностей, обычным человеком. Но удастся ли ей это? После переезда из Германии в Норвегию, в новой школе она встречает парня, который больше никогда не выйдет из ее мыслей и фантазий. Пока она еще не поняла, что с ней случилось и чем вызван с ее стороны такой интерес к нему. Но вскоре все поймет и ужаснется. Ее избранник даже не человек. Что же ей делать?

Тихтнер Шерон : другие произведения.

Великие - 1. Обреченная