Аннотация: "Мемуары" обыкновенного мальчишки. А улыбнитесь! :)
БЕРДУНАС
Из нашей школы домой можно добраться тремя путям. Во-первых "по дороге", То есть просто по центральной улице, где ходят трамваи, и иногда даже подъехать на этом самом трамвае одну остановку. Переулком - по маленькой параллельной улочке, где с одной стороны дома, а с другой территория автобазы. Это любимая дорога моей бабушки, потому что "спокойная". Вот только темная, потому что когда зимой после второй смены идешь домой, фонари там почему-то никогда не горят. А вот третья, самая загадочная и любопытная - это через карьер.
Вообще-то карьер - это озеро. Оно очень глубокое и вода там очень-очень холодная. Сашка говорит, что это потому, что вода там артезианская, и питается от подземных родников. Когда-то здесь добывали камень - известняк, из которого у нас построены почти все дома в городе. А потом вскрылись подземные родники, карьер затопило, и добывать там камень стало больше невозможно. А еще Сашка уверяет, что карьер наш очень древний и даже в народном эпосе упоминается. И камни на строительство Старого Города именно из него брали. А это почти тысячу лет назад было! О как!
А сегодня в школе был спортивный день. И никто не учился. Оно и понятно, учителям, наверное, тоже хочется погулять под майским солнышком, а не киснуть по душным кабинетам. Вот нас и выгнали всех на стадион. А к полудню честно распустили по домам. Только дома в такую погоду точно не сидится, и я сразу же гулять убежал, уверив бабушку, что нам, во-первых, ничего не задавали, а все что надо я вечером сделаю.
-- Ты же не хочешь, чтобы я гулял вечером, когда темно? - этот аргумент на бабушку действовал безотказно.
-- Тимоха! Айда на карьер! На плотах кататься!
Это, запыхавшись, ко мне подлетел непоседа Янис.
-- Айда конечно! - обрадовано отозвался я.
Вообще-то я конечно никакой не Тимоха, а Алеша. Только Алеш у нас во дворе трое. А у меня фамилия Тимошин - потому и Тимоха. А еще есть тощий и кудрявый и черноглазый Алешка Ефимов. Только его все Ефимовичем зовут. По аналогии с Якубовичем, наверное. Хотя Якубович, конечно же, совсем даже не тощий и не черноглазый. А у третьего нашего Алешки прозвище - Рошфор. Это мы как-то в мушкетеров в парке играли, а Лешка Рошфором был. Он даже в канаву провалился, когда с Д'Артаньяном на палках, пардон, на шпагах, конечно, дрался. Игра закончилась, а прозвище осталось - Рошфор и Рошфор. Лешка на самом деле своим прозвищем очень гордится. А когда его Рокфором дразнят - обижается. Рокфор - это сыр такой, говорят жутко вонючий, но я не пробовал
На карьер мы отправились всей компанией. - Сашка Кяйс, Янис, Рошфор, Ефимович и я. И еще Юлька. Сашкина сестра. Юлька - классный парень, хотя и девчонка. Вообще-то девчонки у нас во дворе тоже есть. Но они все больше с куклами возятся и нарядами хвастают. Но Юльку все эти глупости мало интересуют. Она с братом на дзю-до ходит и еще много всякой всячины знает. А уж если штаб строить - совершенно незаменимый человек. Настоящая Гаечка как в мультике про Чипа и Дэйла. А Сашка он хоть и старший, но совсем не задается.
Хотя с Сашкой частенько всякие забавные истории происходят. Тут неделю назад Кяйсы откуда-то разломанный мопед приволокли. Без колес, но с мотором. Работающим. Мы конечно помогать взялись. Приладили к нему колеса от Юлькиного школьника и давай экспериментировать. Ау нас во дворе "гаражи" стоят - такие сараюшки с шиферной крышей. Жильцы там как правило скарб всякий хранят а не по назначению используют. Что дядя Вася с крышей своего сарайчика делал? Зачем он эту доску прислоненной к сараюшке оставил? Теперь уже никому не ведомо. А только Сашка первым мопед опробовал и кругам по двору ездил, а тут дверь третьего подъезда распахнулась, и прямо перед Сашкой, из дома выскочила Баба Мотя с мусорным ведром. Сашка конечно отвернул, но так получилось, что точнехонько на эту самую доску. И как заправский мотокаскадер по ней на крышу гаража заехал. Только крыша у сарайчика для езды на мопеде не предназначена. Проломилась она, и Сашка вместе с мопедом так в сарай и рухнул. Мы, конечно сразу его достать попытались. Но все равно пришлось за дядей Васей бежать, чтобы он двери открыл. А в сараюшке оказывается, клетки от кроликов лежали. Или от курей. Сосед их на дачу собирался отвезти. Так что когда Сашка из сарая вылез, видок у него был еще тот. Пух и перья!
Сначала мы просто камнями в воду кидались. Наша физкультурница уверяет, что это очень полезное занятие, потому что меткость и моторику рук развивает. Смешное словечко - я когда услышал, почему-то сразу представил, что у меня внутри рук маленькие такие моторчики. Гаечки, зубчики, шестереночки и все время вертятся. Но Янис сказал, что тогда я был бы роботом. А я, конечно же, не робот а самый обыкновенный мальчик.
Плотов у нас получилось три штуки - целая флотилия. Самый большой из четырех здоровенных бревен - толстый и крепкий. Он нас троих выдерживал, вместе с Сашкой, потом дверь старая. Но когда на нее становились, ее водой заливало. На ней только я и Рошфор могли держаться. И еще один -- из обломков досок. На нем даже не замочив ног стоять можно было. Передвигаться по карьеру получалось, отталкиваясь шестом от дна, либо подгребая обломком доски.
-- Это будет фрегат! - заявил Сашка про самый большой плот.
-- Это не похоже на фрегат, -- возразила Юлька. Она с Сашкой все время спорит, на правах младшей сестры, - фрегаты быстроходные, а этот тяжелый и неповоротливый.
А я закричал
-- Я знаю! Так боевые пароходы назывались! Я в книжке читал - Бердунас!
-- Дредноут! - возмутилась Юлька, - я тоже эту книжку читала!
-- Нет, Бердунас! - уверенно возразил я.
На самом деле Юлька, конечно была права, но этот несчастный "дредноут" все время вылетал у меня из головы и плотно замещался на навязчивый "Бердунас". Как оказалось не у меня одного.
-- Эскадра! К Бою! - заорал Сашка. И мы, оглашая воплями карьер, отчалили от берега.
Сашка правил Бердунасом с помощью шеста, Янис подгребал доской от ящика, а вооруженная лысой шваброй Юлька решила изобразить матроса, драящего палубу.
Очень скоро, однако, шесты перестали доставать до дна, и пришлось перейти на "весла" из обломков досок. Но все равно было страшновато, и мы решили через карьер не переплывать и повернули обратно. Но если Рошфор с Ефимовичем нормально на своем плотике передвигались, то моя дверь почему-то медленно, но верно погружалась под воду.
Мы уже почти до полуразрушенных мостков доплыли, когда я почти по колено в воде оказался и заорал:
-- Полундра! Крейсер тонет!
--Прыгай к нам! - закричала Юлька. И я размахнулся и прыгнул! Вот только тщательно отмытые матросом Юлькой мокрые бревна оказались ужасно скользкими - и я как на коньках пронесся по поверхности Бердунаса и шлепнулся в воду. Самое удивительное, что я даже глаза не закрыл. Опускаюсь под воду, смотрю опоры мостика все в тине, стебли камышей и пузырьки воздуха. "Надо всплывать как-то..." - подумал и тут же почувствовал, как вода выталкивает меня вверх, на поверхность. А затем у меня перед глазами появилось крайнее бревно мостика. Я за него уцепился и наружу вылез. А там меня ребята подхватили и на мостик вытащили.
-- Ну ты даешь, Тимоха! - закричал Сашка, -- мы думали сейчас за тобой нырять придется! А ты сам вылез!
Сашка уже, оказывается, и рубашку скинул. А я только сейчас вспомнил, что я плавать толком не умею! А вдруг утонул бы? Отдышался немного и как зареву!
-- Что я дома скажу?! У меня же и штаны, и футболка, и носки, и тенниски - все теперь насквозь мокрое!
-- Ничего! - утешил меня Ефимович, скажешь бабушке, что в лужу упал. У нас там такая большая лужа возле магазина есть. Глубокая.
-- Чтобы так промокнуть, я в той луже лежать должен был бы! Как поросенок! - всхлипнув, ответил я Ефимовичу, но вообще согласился. Нельзя бабушке говорить, что в карьер падал. Это ее напугает. А бабушек лишний раз волновать никогда не следует. Вот только бабушка моих объяснений слушать не стала, а сразу же взволновалась.
***
Мама присела ко мне на кровать и грустно сказала:
-- Алеша! Ты же обещал мне, что вы не будете ходить на карьер без взрослых!
Действительно обещал. Но я же не нарушал обещания и честно сказал:
-- Мама! Но с нами же и был взрослый!
-- Какой взрослый?! - удивленно и подозрительно переспросила мама.
-- Сашка! Ему же целых тринадцать! А ты мне сама говорила, что человек в этом возрасте уже совсем взрослый!
Мама сначал озадаченно замолчала, а потом принялась что-то говорить про переносные смыслы и так далее, но я уже видел, что она совсем совсем не сердится. Странные существа эти взрослые! Никогда не поймешь, что их разозлит, а что нет. Ну, и в конце концов все хорошо, что хорошо кончается, верно?
***
Правда, как это всегда бывает, ничто не проходит бесследно. Через два дня, когда Сашка забежал за мной, чтобы идти играть в футбол, мама прочитала ему небольшую лекцию, что он уже взрослый, ответственный парень и что она совершенно спокойна, когда ее безответственный ребенок (то есть я), находится под его присмотром.
-- Чего это мама твоя решила, что я за тобой присматриваю? - изумился Сашка, когда мы вышли во двор, - А то мне сестры не хватает!
Пришлось рассказать ему про то, как я выпутывался из той истории с купанием в карьере.
-- Ну ты даешь, Тимоха! - хмыкнул Сашка. - Нашел себе взрослого! Ох и хитрый же тип!
Но я-то видел, что ему это нравится, а потому добавил
-- Я не хитрый! Я предусмотрительный! А ты теперь у нас общественный взрослый!