Аннотация: Перевод с немецкого из книги Die Russlanddeutschen автора Alfred Eisfeld.
2. Иммиграция и заселение при Екатерине II
Петр Великий вербовал иностранцев, чтобы укрепить военный флот, модернизировать оружейную промышленность, продолжать развитие городских ремесел и заложить основы подъема медицины и образования. Его дочь Елизавета ввела новые элементы в политику заселения. С ликвидацией австрийской военной границы по рекам Тиса и Марош и присоединением этий территории к Королевству Венгрия, она предоставила недовольным сербским единоверцам возможность селиться в двух приграничных областях своей империи, ставших зачатком будущей "Новороссии". При ее правлении подумывали подвигнуть к переселению французов-протестантов из Лангедока для заселения нижнего течения Волги или Украины, где они должны были устраивать шерстяные и шелкопрядильные мануфактуры. С началом войны, продлившейся семь лет, с этим планом решили повременить. После окончания войны на немецком юго-западе и западе появились наряду с прусскими, австрийскими и испанскими вербовщиками также и русские вербовщики, приглашавшие всех желающих селиться в царстве. Из их слов следовало, что новая царица заинтересована, прежде всего, в крестьянах для заселения безлюдных пространств Российской Империи, вероисповедание поселенцев при этом не имело значения. "Мы, ведая пространство земель Нашей Империи, - обосновывала свою политику Екатерина II, - между протчаго усматриваем наивыгоднейших к поселению и обитанию рода человеческого полезнейших мест, до сего еще праздно остающихся не малое число, из которых многия в недрах своих скрывают неизчерпаемое богатство разных металлов; а как лесов, рек, озер и к коммерции подлежащих морей довольно, то и к размножению многих мануфактур, фабрик и протчих заводов способность великая." Приглашение иностранцев было частью общей концепции демографической политики. Царица, ее советники и чиновники обращались к западноевропейской, в особенности немецкой, теории заселения и ориентировались на опыт Пруссии, Австрии и Дании. Германские ученые-камералисты того времени видели в увеличении народонаселения первый из трех способов умножения богатств государства, чуть ли не "основу государственной науки". Состоятельные иностранцы не просто привозили свое имущество в страну, но давали импульс экономическому обороту в целом. Иностранцы приезжают, а коренные жители останются в государстве с хорошим и мягким правлением, государстве, гарантирующем личную свободу и поощряющем развитие ремесленного и мануфактурного производства. Иностранцев следует на время освобождать от поборов и снабжать строительными материалами и инструментами, поддерживать кредитами. Камералисты описывали и обосновывали политику "импопуляции" или "пёпляции" Impopulations- bzw. Peuplierungspolitik), которую владыки Австрии и Пруссии проводили в своих обезлюдевших в Тридцатилетнюю войну владениях еще с конца 17 в.
На окраинах Российской Империи хватало обширных территорий, где рыскали кочевники, территорий, охраняемых казачьими войсками, чья верность государству вызывала сомнения, населенные немногочисленными русскими и украинскими крестьянами, которые захватили там себе земли. Естественный прирост населения был, казалось, недостаточен для быстрого увеличения количества жителей в приграничных областях и обеспечения рабочей силой ремесла и торговли в хозяйственно развитых районах. Поэтому Екатерина II провозгласила целью своего правления не только покой и благоденствие жителей страны, но и их умножение, чему она старалась способствовать активной семейной политикой и развитием системы здравохранения.
Екатерина II поставиля заселение территории иностранцами на новую законодательную основу. В своем первом Манифесте от 4 декабря 1762 года она обещала всем иностранцам, желающим поселиться в России, защиту и благоволение. Эти общие слова мало чем помогли русским дипломатам за рубежом, поэтому они настаивали на скорейшем принятии решения относительно конкретных обещаний заинтересованным в переселении лицам и мест будущих поселений. Лишь благодаря личному участию и настойчивости царицы стало возможным объявить об условиях и организации заселения уже 22 июля 1763 г.
Все иностранцы могли обращаться либо непосредственно в "Канцелярию опекунства иностранных", либо в пограничные ведомства, либо же, для покрытия дорожных расходов, к русским представителям заграницей. В одном из разделов своего указа правительство обращалось к ремесленникам и купцам, готовым к переселению, которым среди прочего были обещаны кредиты и освобождение от уплаты податей сроком от 5 до 10 лет. Другой раздел был посвящен крестьянам и сельским ремесленникам. Поселившиеся на необработанных землях в новых колониях получают землю и заем на строительство домов, приобретение скота и инструмента, который надлежит выплатить в течение 10 лет в три этапа, а также освобождаются на 30 лет от уплаты всех податей, от трудовых повинностей и постоя войск. Новоприбывшим разрешалось самостоятельно выбирать место поселения, однако крестьянам предлагались, в первую очередь, земли на Волге выше и ниже города Саратова. Крестьянским колониям было обещано самоуправление. Иностранцам даровалась свобода вероисповедания, они освобождались от несения военной и гражданской службы, причем без каких бы то ни было временных ограничений.
План заселения Поволжья и Новороссийской губернии, впоследствии южной Украины, был объявлен в марте 1764. Каждая семья, независимо от ее размеров, получала 30 десятин земли в длительное наследственное владение, однако под верховенством сельской общины как основного собственника. Крестьяне обязаны были, как правило, завещать землю младшему сыну и не имели право ни делить, ни продавать, ни передавать ее. Новороссийские в отличие от поволжких поселенцев освобождались, в зависимости от качества земель, от уплаты всех налогов и податей только на 6 - 16 лет. По истечении этого срока они обязаны были платить не подушный, а поземельный налог. Первоначально предполагалось на пространстве между Волгой и Доном закладывать деревни колонистов рядом с населенными пунктами и объединять их в округа по вероисповедному признаку.
Вопросами расселения и устройства колонистов должно было заниматься особое ведомство. Во главе этой созданной в июле 1763 г. "Канцелярии опекунства иностранных" Екатерина поставила своего тогдашнего доверенного графа Григория Орлова. В 1766 г. управление поволжскими колониями было передано подведомственному учреждению, "Опекунственной конторе", в Саратове, за перербургскими же колониями надзор осуществлялся непосредственно дворцовой канцелярией.
Поскольку Австрия, Пруссия, Франция и Испания, а также некоторые малые немецкие государства запретили эммиграцию и грозили вербовщикам смертной казнью, и поскольку Россия в тот период не хотела еще большего осложнения своих взаимоотношений с Османской империей, Манифест от 22 июля 1763 года получилось распространить лишь в вольных имперских городах и нескольких западно- и южногерманских странах. Официальные представители вынуждены были в основном ограничиться тем, чтобы как можно шире опубликовать манифест в газетах. Во многих государствах у них оказались связаны руки. Поскольку таким образом информация в большей степени достигала горожан, нежели крестьян, а русское правительство отдавало предпочтение именно последним, Екатерина решилась разрешить использование частных агентов. Наряду с "кронкомиссарами" под руководством русского посланца в Регенсбурге теперь в дело вступили и частные предприниматели, которым короной было обещано по 3 земельных поселенческих надела за 100 семей. Они заключали с колонистами договор о выплате им десятины и предоставлении особых прав на новой родине. Этих бессовестных "локаторов" ("вызывателей") интересовало количество поселенцев, а не их пригодность к ведению крестьянского хозяйства, в конце концов вокруг переселения создали ажиотаж, в результате чего сборные пункты в Росслау (Ангальт-Цербст), Бюдингене (графство Изенбург), Гамбурге и Вееспе (неподалеку от Амстердама), но прежде всего порт отправки в Любеке и, наконец, приемный лагерь в Ораниенбауме вскоре оказались настолько перегружены, что 18 мая 1766 года крон-комиссары, посовещавшись с Петербургом, временно приостановили вербовку новых колонистов, что как выяснилось впоследствии означало фактическое и окончательное ее прекращение.
На возроставшее количество желающих эммигрировать правители пострадавших стран ответили запретами и наказаниями. Пруссия и Австрия боролись с российской конкуренцией, которая угражала их собственным поселенческим проектам. В 1768 г. Иосиф II издал эдикт, запрещавший эммиграцию.
До 1775 года по приглашению Екатерины переселились 30 623 человека, причем 2/3 из них в 1766 г. Значительная часть переселенцев прибыла из Гессена, где земельные наделы были малы, а повинности, которыми они облагались, высоки. Хотя небольшие деревни были основаны в Ингерманландии, Лифляндии и Черниговской губернии, подавляюшее большинство поселенцев спустилось по Волге до Саратова, где заложили 63 локаторских и 41 крон-поселение. Когда завербованные локаторами поселенцы обнаружили, что им достался более тяжелый жребий нежели освобожденным от податей коронным крестьянам, они обрушили на ведомства поток жалоб, прося, чтобы их также перевели в коронные поселенцы. Несмотря на то, что Контора опекунства иностранных заменила локаторов так называемыми "Окружными комиссарами" уже в 1768 г., прошло еще 10 лет, пока локаторы получили от Конторы компенсацию, а колонистов уравняли в правах.
Екатерина II хотела укрепить хозяйство Санкт-Петербургской губернии, расселив небольшую часть новоприбывших в трех колониях возле столицы и в стольких же колониях возле Ямбурга. И во время Александра I из большого переселенческого потока небольшие группы перенаправлялись для поселения в окресностях столицы и селились преимущественно на государевых землях. Когда по истечении лет безналогового проживания "новые" колонисты начали выплачивать короне долги, правительство настояло на том, чтобы и "старые" колонисты тоже исполнили наконец свои финансовые обязательства, от чего они уклонялись вплоть до 1820 г. Уже в 1827 г. колонисты начали приобретать землю в собственность и основывать небольшие дочерние поселения. В 1850 г. в этой губернии проживало 4000 немецких колонистов, причем половина из них в Ораниенбаумском уезде. Некоторые из колонистов переселились в соседнюю Новгородскую губернию, где заложили две деревни среди тамошних военных поселенцев.
По завершении Екатериной 1-й Русско-турецкой войны территория запорожских казаков была непосредственно включена в состав Российского государства и преобразована в ходе губернской реформы в Екатеринославское наместничество. Аннексированное в 1783 г. Крымское ханство было переименовано в "Таврическую область". После Второй русско-турецкой войны к наместничеству добавились в качестве Очаковской области земли между Бугом и Днестром. Привелегии и права землевладения, дарованные в 1764 году сохраняли силу на всех этих вновь приобретенных территориях. Гражданское управление и военное командование в этой в широком смысле слова Новороссии равно как и в Астраханской и Саратовской губерниях Екатерина II передала в 1774/1775 г. своему фавориту князю Александру Потемкину.
В Новороссию напрявляли румын, болгар и греков из Османской империи а также русских репатриантов из Польской республики. Посланнику Потемкина удалось в 1781 г. подвигнуть к переселению около 1000 шведов с острова Дагё (Хийумаа). Царское правительство также воспользовалось затруднительным экономическим положением, в котором находился Данциг после аннексии польского хинтерланда Пруссией в 1772 г. Георг Траппе, говоривший на нижненемецком диалекте коллежский асессор на службе Петербурга, оказался успешным вербовщиком. В 1786/87 г. в Новороссию переселились 910 жителей Данцига.
Интерес к переселению проявляли и данцигские меннониты, поскольку магистрат, во-первых, запретил им незадолго до того приобретать землю и, во-вторых, они опасались, что вместе с ожидаемым присоединением Данцига к Пруссии они подвергнутся притеснениям со стороны государства из-за отказа служить в армии и приносить клятву. Поэтому 270 семей отправили с первым данцигским транспортом двух своих представителей, которые объездили Новороссию, нашли подходящюю для поселения область и выдвинули Потемкину свои условия. Их даже представили царице, которая как раз совершала свое знаменитое путешествие по Крыму. Меннонитам, с чьими хозяйствами граф Румянцев ознакомился во время Семилетней войны в Западной Пруссии а потому и рекомендовал их Екатерине как отменных земледельцев, Потемкин даровал освобождение от уплаты налогов и податей сроком на 10 лет, освобождение от военной службы и постоя войск, 65 десятин земли на хозяйство, 500 рублей подъемных, выплачиваемых в течение 5 месяцев, 120 балок длиной в восемь с половиной метров а также до первого урожая деньги на покрытие дорожных расходов и расходов на содержание. На вечные времена был установлен поземельных налог в 15 копеек за десятину. Поскольку выплата обещанного заема затянулась на десять лет, меннонитам пришлось первые четыре года жить наравне с большинством украинских поселенцев в землянках.