В кабинет номер 324 с табличкой ведущий специалист отдела ксенопалеонтологии Давыдов И.А. робко постучалась с почтой в руках юная практикантка временно заменяющая секретаря отдела.
- Входите, Ниночка!
На официальном бланке Академии наук небрежным косым почерком Шатрова было написано приглашение на ужин, желательная форма одежды - парадная (в скобках было приписано: будет молодёжь).
Профессор Давыдов с трудом удержался от мальчишеской выходки - на зуб попробовать плотную жёлтую бумагу письма.
Лишь присутствие юной практикантки остановило его.
Профессор задумчиво посмотрел в окно.
За окном ярилось по-весеннему ослепительное солнце, сверкало на тающих сосульках и наплывах белого снега за стеклом.
Почему-то ему цвет служебного бланка напомнил давнюю довоенную посылку от Тао Ли.
Воспоминание о Тао Ли повернуло мысли к недавним событиям на стыке Китая, Индии и Бирмы, когда их совместную советско-китайскую палеонтологическую экспедицию пришлось срочно сворачивать и эвакуировать из района развернувшихся боевых действий.
Давыдов смотрел на блестящий на солнце московский снег, а видел как через заснеженные громады Тибета их экспедицию эвакуировали под обстрелом китайские солдаты и сопровождали на нелёгком пути в центральный Китай.
Местами перенося на руках машины и самих участников экспедиции.
Да, политика снова вмешивалась в научные исследования, да и иначе наверное и не могло быть.
Профессор с горечью вспоминал заголовки западной прессы писавшей о поисках красными кораблей и оружия инопланетных пришельцев и обязанности всего свободного мира решительно воспрепятствовать этому.
Выходя из такси у подъезда Шатрова профессор обратил внимание на стоящую у дома машину хозяина и рядом с ней ещё несколько машин "Побед" и трофейных.
На ум пришло давно прочитанное из молодых лет: Привезите кислород!
Хмыкнув про себя, профессор подал руку спутнице и повёл её в знакомый подъезд.
Поднявшись со своей спутницей по просторной лестнице на третий этаж и нажав на рычажок звонка профессор был встречен в распахнувшейся двери самим хозяином шумно обрадовавшимся и после объятий обратившем внимание на спктницу профессора.
Позвольте вам представить: кандидат геолого-минералогических наук Таисия Николаевна, - отрекомендовал Давыдов свою спутницу, улыбчивую сероглазую статную блондинку лет тридцати, и после паузы добавил: - моя супруга!
Прошу любить и жаловать!
Знавший историю его семьи Шатров молча пожал другу руку.
В квартире гостей встретили хозяйка Ольга Павловна, старшая дочь с мужем военным, младшая дочь студентка с подругой тоненькой девушкой лет пятнадцати и несколько молодых людей студенческого облика, а также сухощавая женщина средних лет всем известная профессор геохимик Анна Ивановна Невзлюбина.
Рассаживаясь за столом на чаепитие гости обратили внимание на скованность движений Алексея, капитана-танкиста мужа Лены старшей дочери профессора.
Выяснилось, что Алексей сейчас находится в отпуске по ранению после известных событий в Венгрии и на Украине и будучи с женой здесь в Москве навещал в госпитале своего старшего товарища.
В ходе разговора выяснилось, что старший товарищ знакомый Шатрова танкист-майор Николай Петрович Сидоренко уже полковник, был начштаба танкового полка Алексея и горел в танке в центре Киева, но выжил и сейчас находится на излечении в госпитале.
Анна Ивановна заметила: Как же так, других что ли войск на Украине не было, что вас перебрасывали из Будапешта в Киев?
По резко посмурневшему лицу офицера-танкиста присутствующие поняли, что тему продолжать не следует и переключились на другие.
В том числе почему так и не дали Нобелевскую премию обоим здесь присутствующим советским учёным первооткрывателям пришельцев из другого мира.
Нобелевский комитет как известно дважды отклонял заявку Академии наук за исследования инопланетных пришельцев и по разделу астрономии и по разделу биологии.
В прошлом году наградили только Семёнова
по химии.
Потом, не за общим столом Алексей вполголоса поведал троим профессора, что у мятежников было много тяжёлого оружия и что танки их полка горели на улицах Киева не только от зажигалок, но и в боях с танками мятежников.
Значит правильно, что на этом мятеже закончилась политическая карьера Никиты, - подытожила Анна Ивановна.
После первого чаепития с тортом наполеон и среднеазиатскими сладостями Шатров попросил общего внимания и с хитрым видом извлек из ящика стола три свежих номера журнала "Техника-Молодёжи" с закладками.
Присутствавшая за столом молодёжь оживилась.
Развернув журналы на закладках профессор пояснил, что сейчас журнал публикует фантастический роман о Космосе и будущем человечества, его коллеги Ивана Антоновича Ефремова и увлечённо читающие роман студенты задают множество вопросов по теме.
Вот поэтому сегодня вечером здесь на квартире в Москве собрались самые именитые в Советском Союзе и в мире учёные специалисты по инопланетным существам, что бы там себе не считали в Нобелевском комитете.
И сегодня они все сообща будут читать роман в журнале и обсуждать его с позиций науки.
Три профессора лауреата Сталинской премии за исследования инопланетных палеопришельцев и студенты московских вузов.
Таисия Николаевна добавила, что ей тоже будет это интересно, она слышала от коллег об этом романе, но сама ещё не читала.
Журналы читали по очереди Шатров, Нелюбина, Давыдов и Таисия Николаевна:
".. Из магнитофона полетели торопливые, сдавленные слова: "Спаслись двое... Лаик не допрыгнула... подъёмник... дверь не смогли закрыть, только вторую! Механик Сах Ктон пополз к двигателям... ударим планетарными... они, кроме ярости и ужаса, - ничто! Да, ничто..."
Лента некоторое время вращалась беззвучно, затем тот же голос заговорил снова:
"Кажется, Ктон не успел. Я одна, но я придумала. Прежде чем начну, - голос окреп и зазвучал с убедительной силой: - Братья, если вы найдёте "Парус", предупреждаю, не покидайте корабль никогда".
Говорившая громко вздохнула и сказала негромко, как бы самой себе:
"Надо узнать про Ктона. Вернусь, объясню подробнее..."
Щелчок - и лента продолжала сматываться ещё около двадцати минут до конца катушки. Но напрасно ожидали внимательные уши - неизвестной не пришлось ничего объяснить, как, вероятно, не пришлось и вернуться.
Эрг Hoop выключил аппарат и обратился к своим товарищам:
- Наши погибшие сёстры и братья спасают нас! Разве не чувствуете вы рук сильного человека Земли! На корабле оказался анамезон. Теперь мы получили предупреждение о смертельной опасности, подстерегающей здесь нас! Я не знаю, что это такое, но, наверное, это чужая жизнь. Будь это космические, стихийные силы, они не только убили бы людей, но повредили и корабль. Получив такую помощь, нам было бы стыдно теперь не спастись и не донести до Земли открытия "Паруса" и свои. Пусть великие труды погибших, их полувековая борьба с космосом не пропадут даром."
Прочитал Давыдов и опустив журнал торжествующе посмотрел на внимательно слушающих окружающих.
- Гниль, гнусь и жалкая интеллигентщина! - внезапно разъярился Шатров.
Молодые люди заворожено слушавшие будто в первый раз читаемый роман, возмущенно встрепенулись и хотели уже было ринуться в словесный бой, не замечая улыбок старших, сразу узнавших чьи интонации так точно скопировал Шатров, но были остановлены твёрдым голосом Анны Ивановны весь вечер в обсуждениях игравшей роль адвоката дьявола: Давайте подумаем, что же не так и почему столько противоречий в этой торопливо проговоренной магнитозаписи!
Анне Ивановне же больше всего за вечер пришлось отвечать на вопросы молодых и старших слушателей про химию звёзд, планет и материалы и конструкции космических кораблей и техники будущего.
Озадаченные студенты призадумались.
Первой сообразила Вера Шатрова, младшая дочь профессора: Как же так - на планете больше двух с половиной же, почти три, люди с трудом перемещаются в экзоскелетных усилителях, а Лаик куда-то не допрыгнула!
Прыгать она могла только с подъёмника или с самого корабля и это был бы последний её прыжок в жизни!
Вторым сообразил Борис студент-геолог: К каким двигателям пополз механик Сах Ктон, звездолётные управляемые из пилотской кабины ему не годились?
В планетарные надо было подсыпать уголька?
Дальше вопросы посыпались один за другим: Почему Лаик прыгала, а Сах полз?
"Надо узнать про Ктона, вернусь объясню подробнее.." - она тоже поползла?
Где же эти двигатели, далеко от корабля?
Алексей танкист заметил, что ярость и ужас и ничто, несовместимые понятия и высказал предположение, что экипаж "Паруса" был отравлен попавшим в воздух корабля ядом или вирусом.
Анна Ивановна покачала головой и сказала, что для межзвездного космического корабля это невероятно и скорее тут дело в другом, на что читатели поначалу не обратили внимания и предложила вернуться назад и перечитать ещё раз начало главы "В плену тьмы".
Студент Дима сокурсник Веры взял третий номер журнала и начал вслух читать главу.
Слушатели сосредоточено хмурились вдумываясь в текст.
Я поняла, - закричала Вера, - азот и неон и восемь атмосфер давления в переходной камере, да?
Давыдов сокрушенно покачал головой досадуя, что сам не обратил внимание на газовый состав и давление атмосферы по сюжету, хотя совсем ещё недавно страдал от нехватки воздуха и помутнения сознания руководя экспедицией при преодолении сначала на колёсах, потом пешком высокогорных перевалов Тибета.
Искоса взглянул на жену, она почувствовав его взгляд молча погладила по руке, поняв его мысли и заново переживая сблизивший их тяжкий путь через тибетские высокогорья.
Давыдов обратил внимание на юную девушку весь вечер молчаливо сидевшую видимо стесняясь в углу, подругу Веры Шатровой: Девушка, как Вас зовут?
А Вы что скажете?
Девушка, вернее совсем ещё девочка, хорошенькая рыжеватая блондинка растерялась и тихо ответила: Я Рита Андреева, я не знаю что спросить умное, спрошу наверное глупое - ни у кого из членов экипажей этих кораблей "Паруса", "Тантры", "Альграба" нет своих кают?
Только спальные камеры долгого сна?
Поэтому они не спят по сто десять часов?
Так сколько же всего этих спальных камер на кораблях?
Все восхищенно посмотрели на смутившуюся Риту.
Анна Ивановна одобрительно сказала: Рита, Вы задали очень умный вопрос, который почему-то раньше не пришёл никому в голову!
Рита неуверенно заулыбалась и всем сразу стало видно, что это очень симпатичная и смешливая девушка, только стеснявшаяся взрослой кампании.
Алексей раздумчиво произнёс: Действительно, зачем кому-то надо было ползти почему-то в двигательный отсек и ударять планетарными - куда, кому?
Ярости и ужасу?
Когда было можно лечь на сто десять часов или тысячу сто или одиннадцать тысяч часов в любую спальную камеру - ведь утро вечера мудренее!
Судя по описанию экстренного торможения "Тантры" по крайней мере командирская спальная камера совсем недалеко от пилотской рубки, - добавил танкист.
Я бы точно залегла в такой ситуации - оставшись одна, в берлогу! - добавила Вера Шатрова, - Взяла бы чего вкусного и залегла!
Всё засмеялись.
Пожалуй нам всем пора взять чего-нибудь вкусного! - решила Анна Ивановна и на правах одной из хозяек застолья пригласила всех к обновленному столу продолжить чаепитие.
За столом быстро стало оживленно и соседи наперебой предлагали вкусности тоненькой Рите.
Но на выручку ей поспешила Вера объяснив что они с подругой занимаются в спортивной школе и переедать сладости им категорически нельзя.
Хотя бывает очень хочется!
А здесь видно собрались самые коварные искусители желающие спортсменкам изнурительных разгрузочных тренировок!
Алексей смеясь объявил, что теперь ему понятна страсть всех учениц этой школы тащить вкусности в постель.
Лена, его жена с обиженным видом сказала в пространство, что некоторые возвращаясь с полигона принимают стол за постель и засыпают за столом!
Было шумно, дружно и весело.
Давыдов предложил налить Рите первой цветочный чай из Китая принесенный им к столу и сразу же врученный хозяйке.
Цветочный чай всем понравился вкусом и необычным ароматом.
Профессор попросил Риту не бояться высказывать вопросы и идеи, которые у неё очень интересные.
Девушка негромко ответила профессору, что не боится и не боялась и много хорошего слышала о нём от отца, часто вспоминающего про их совместную работу в Казахстане и Сибири.
Давыдов поразился: Геолог Леонид Андреев?
Леонид и Екатерина Андреева - Ваши родители?
Как же тесен мир!
Таисия Николаевна добавила, что слушала лекции Екатерины Алексеевны Андреевой по минералогии когда училась в Ленинграде.
Разговор снова вернулся к роману и перепитиям тридцать седьмой звёздной экспедиции.
Дмитрий задал вопрос Давыдову сколько лет может храниться этот чай и что же могли пить астролетчики во время многолетней экспедиции?