Темежников Евгений Александрович : другие произведения.

В С Нумидии 300-25 до н.э

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Юридические услуги. Круглосуточно
 Ваша оценка:

АРМИЯ НУМИДИИ 300 - 25 гг. до н.э.


Вооруженные силы стран мира: Общее оглавление

  Нумидийцы были племенным кочевым народом, который занимал территорию Северной Африки, которая примерно соответствует северному Алжиру и западному Тунису в последние три столетия первого тысячелетия до нашей эры. Их территория была ограничена внутренними районами пунического города Карфаген на востоке, на территории нынешнего восточного Туниса, и землями родственной кочевой группы, известной как маури, на западе. Несколько загадочные гаэтульцы жили на южной окраине Сахары. Нумидийцы не производят особого впечатления в исторических записях греков или римлян до Первой Пунической войны (264-241 гг. до н.э.), которая велась между Карфагеном и Римом, когда греческий историк Полибий (1.19) впервые упоминает нумидийскую кавалерию.
  К началу Второй Пунической войны в 218 году до нашей эры, ряд доселе разрозненных нумидийских племен, по-видимому, объединились в два соперничающих государства. На востоке массилии под предводительством своего царя Гала были доминирующими, и их столицей была Цирта (современный Константин в Алжире). Более крупная западная часть Нумидии контролировалась более могущественным Масаесили, чей царь Сифакс правил из города Сига (недалеко от современного Орана в Алжире). В ходе войны масаесили и массилии в разное время были союзниками Карфагена и Рима и поставляли свою знаменитую легкую кавалерию обеим сторонам. Римляне усердно трудились, чтобы укрепить дружбу Сифакса, и помогали обучать свои войска приемам ведения пехотного боя. Несмотря на усилия римлян, ко времени вторжения римского полководца Сципиона в Африку в 204 году до н.э. Сифакс принял сторону Карфагена, и союз был скреплен его женитьбой на Софонисбе, дочери карфагенского полководца Гасдрубала.

  ЗАПАДНАЯ НУМИДИЯ [w]
Цари: Сифакс (215-202), Вермина (202-?), Ариобарзан (?-?)

  ВОСТОЧНАЯ НУМИДИЯ [w]
Цари: Зелалсен (?-?), Гала (208-207), Эзалк (207-206), Капусса (206-206), Лакумаз (206-206), Массинисса (206-202)

[]

  Массилий Гала поддерживал карфагенян на протяжении большей части войны, и он послал своего сына Масиниссу возглавить кавалерию против римлян в Испании. После смерти Галы в 206 году до нашей эры Масинисса изо всех сил пытался обеспечить контроль над царством своего отца в серии сражений со своими родственниками. Почти сразу же, как только он взошел на трон, на него напал Сифакс и нанес сокрушительное поражение. Масинисса выжил в битве и бежал в горы, откуда он возглавил отряд верных всадников в партизанской кампании. Масинисса смог уклониться от попыток Сифакса убить или захватить его в плен, и, несмотря на дальнейшие поражения, в конце концов смог присоединиться к римской экспедиционной армии Сципиона с небольшим отрядом кавалерии. Он быстро отличился и сыграл важную роль в уничтожении огнем объединенного лагеря карфагенян и нумидийцев, многие погибли. Масинисса, с помощью римлян, вскоре победил Сифакса в битве при Цирте в 203 году до н.э. и увез его в качестве пленника в Цирту, столицу Нумидии, которую он легко покорил.
  В Цирте Масинисса познакомился с красивой молодой женой Сифакса, Софонисбой. Согласно римскому историку Ливию (30.12-15), Масинисса мгновенно влюбился в Софонисбу и попытался немедленно жениться на ней, чтобы предотвратить отправку ее в Рим вместе с Сифаксом в качестве римского пленника. Когда Сципион вмешался, чтобы помешать свадьбе, Масинисса дал Софонисбе яд, и она умерла у него на руках.
  При поддержке Сципиона Масинисса вернул царство своего отца, а также взял под контроль большую часть территории Сифакса. Вторая Пуническая война закончилась победой рима в битве при Заме в 202 году до н.э., и Масинисса укрепил свое положение первого царя объединенной Нумидии при римском покровительстве. Римляне были полны решимости сохранить могущественного союзника в Африке, чтобы помешать карфагенянам угрожать их с таким трудом завоеванной гегемонии в западном Средиземноморье. Нумидия процветала при Масиниссе и его сыне Микипсе. Масинисса умер в 148 году до нашей эры, за два года до того, как римляне разрушили Карфаген в конце Третьей Пунической войны (149-146 годы до н.э.). Он правил 55 лет, а Микипса правил еще 30. В этот стабильный период Нумидия значительно развилась. Хотя кочевое скотоводство продолжалось, расширилось оседлое сельское хозяйство . Деревни расширялись, города становились более урбанизированными, и торговля росла благодаря доступу к бывшим карфагенским портам. Масинисса и Микипса поддерживали Рим, поставляя зерно для прокорма римской армии, и, что более важно, предоставили большое количество нумидийской легкой кавалерии, пехоты и слонов для службы в качестве вспомогательных подразделений римским легионам.
  Нумидийские цари пытались приобщиться к "эллинистической" культуре восточного Средиземноморья, в которой доминировали греки . В их монета портреты, Масинисса и Micipsa часто носил диадема, белая лента, повязанная вокруг головы и признанная эллинистическим символом монархии. Они финансировали строительство зданий в греческом стиле в своих городах, а один из сыновей Масиниссы даже участвовал в Панафинейских играх.
  Когда Микипса умер в 118 году до н.э., контроль над Нумидией был разделен между двумя его сыновьями, Хиемпсалом и Адгербалом, и его племянником Югуртой, который возглавлял нумидийский отряд в поддержку римской армии в Испании. Югурта хотел заполучить корону Нумидии для себя и убил Гимпсала. Адгербал обратился к римскому сенату, который вмешался, чтобы разделить Нумидию. Этого было недостаточно для Югурты, который напал на Адгербала, победил и казнил его. Римляне были вынуждены объявить войну в 111 году до нашей эры и после затяжного конфликта захватили Югурту в 106 году до нашей эры.
  В течение следующих 50 лет Нумидия переживала очередной период стабильности. Однако в 46 году до н.э. Юба I решил объединить свое царство с неправильной стороной в римских республиканских гражданских войнах. Юлий Цезарь разгромил Юбу и его римских союзников в битве при Тапсе в 46 году до нашей эры. После самоубийства Юбы после его поражения в битве Нумидийское царство было распущено, и большая часть его территории была включена в состав Римской империи.

  НУМИДИЯ [w]
Цари: Массинисса (202-148), Миципса (148-118), Гулусса и Мастанабал (148-145), ...
    Адгербал (118-112) и Югурта (118-105), Гауда (105-88), Гиемпсал II (88-66), Юба I (60-46), Юба II (30-25)

[]



  НУМИДИЙСКИЕ ВОЙСКА
  Кавалерия
  Нумидия производила самую эффективную легкую кавалерию в древнем Средиземноморье. Несмотря на свою рудиментарную выправку, отсутствие доспехов и простое вооружение, нумидийские всадники были ключевым компонентом как карфагенской армии, так и армий республиканского и имперского Рима. Нумидийская кавалерия была настолько важна для "военных машин" Карфагена и Рима, что они служили основным ресурсом Нумидийского царства; щедрое снабжение лошадьми и умелыми наездниками принесло нумидийским царям престиж, защиту и инвестиции со стороны их более могущественных соседей.
  Сила нумидийской кавалерии заключалась в непревзойденном мастерстве верховой езды. Нумидийские мужчины учились верховой езде еще маленькими мальчиками и проводили большую часть их юность прошла верхом, они осваивали навыки верховой езды и практиковались в метании дротиков во время охоты. Они не пользовались седлами или уздечками. Согласно греческому географу Страбону (17.3.7), который писал в начале I века нашей эры, нумидийских лошадей удерживали одним поводом, прикрепленным к простому ошейнику, который животные носили на шее, и направляли прикосновениями тонкого деревянного стержня. Лошадиный ошейник был соткан из растительного волокна или волоса, и это хорошо видно на шее нумидийских кавалерийских лошадей, изображенных на колонне Траяна. Нумидийцы настолько привязались к своим лошадям, что некоторые из них даже следовали за своим хозяином повсюду, как собаки.
  Проведя всю жизнь верхом, всадники были способны на удивительные подвиги. Римский историк Ливий отметил (23.29), что некоторые нумидийцы вступали в бой с врагом в сопровождении запасной лошади, на которую они вскакивали, когда их первая лошадь начинала уставать, даже в гуще сражения.
  Нумидийские лошади были маленькими, быстрыми и выносливыми. Римский натуралист Элиан, писавший в конце II века нашей эры (3.2), описал их замечательную скорость и выносливость, а также их стройный внешний вид. Возможно, они и не были красивыми, но их выносливость делала их идеальными военными животными. Их было дешево и легко прокормить, поскольку они довольствовались травой и редко нуждались в питье (Аппиан, Пунические войны 2.11). Согласно Элиану (3.2), нумидийские лошади почти не нуждались в уходе по сравнению с более хрупкими животными, на которых ездила римская кавалерия: их всадники, казалось, почти не заботились о своих лошадях и позволяли им пастись как только они спешивались. Их никогда не мыли и не ухаживали за ними, их копыта никогда не чистили, а гривы и хвосты оставляли не расчесанными.
  Ливий (35.11) описал нумидийских лошадей как неуклюжих, некрасивых, потому что они бежали рысью с вытянутыми головами и напряженными шеями. Это изображение соответствует скачущим лошадям, изображенным на реверсе некоторых монет, выпущенных масаэсильским царем Сифаксом, а также животным, на которых ездят два терракотовых всадника, которые когда-то украшали греческую аской из Канозы (Ростовцев, 1946: 266). Последние два коня кажутся очень неуклюжими и с жесткой шеей, когда скачут галопом, разинув пасть; кажется, их определенно изобразили такими намеренно, хотя на самом деле они, вероятно, были бы крупнее по отношению к своим всадникам. Это также относится к нумидийским монстрам, изображенным на колонне Траяна.
  Ученые проанализировали множество лошадей, изображенных на колонне Траяна, и предположили, что скульпторы пытались отличить животных, на которых ездила нумидийская кавалерия, от тех, на которых ездили римляне. Диксон и Саузерн (1992: 164) отмечают отчетливую форму головы, длинные шеи и гривы североафриканских лошадей, а также более тяжелые тела и стройные ноги римских скакунов.
  Нумидийских всадников боялись за их манеру сражаться так же сильно, как они славились своим наездничеством. Греческий историк Полибий описал их отличительную тактику. В битве при Треббии (218 г. до н.э.) в начале Второй Пунической войны римская кавалерия не смогла справиться с повторяющимися атаками нумидийцев, за которыми последовали быстрые рассеянные отступления (Полибий 3.72.9). Два года спустя, при Каннах, нумидийцы применили ту же тактику, и хотя они не смогли нанести врагу больших потерь, они потеряли мало своих людей. Важно отметить, что нумидийцы удерживали римскую кавалерию подальше от главного сражения (Полибий, 3.116.5).
  Быстрые лошади нумидийцев и непревзойденное мастерство верховой езды придавали им наибольшую мобильность на поле боя. Они могли подойти достаточно близко к врагу, чтобы атаковать и ранить своими дротиками, но были в состоянии так же быстро отступить, чтобы не быть вынужденными вступить в рукопашный бой с лучше вооруженным и бронированным противником. Нумидийская кавалерия обычно не носила бронежилетов или шлемов, потому что это снизило бы их мобильность и, следовательно, эффективность. Однако их отличительный стиль боя означал, что доспехи были не нужны; скорость и маневренность их лошадей были одновременно средством нападения и защиты. Как отмечает Полибий, нумидийцы не убили и не ранили большого количества врагов, но и не понесли больших потерь. Их полезность на поле боя заключалась не в качестве "ударных отрядов": они не могли врезаться в массированные ряды пехоты так, как это могли бы сделать "катафракты" или другие подразделения тяжелой кавалерии. Своими быстрыми, колющими атаками и точными залпами дротиков нумидийцы преследовали и разрушали порядки противника на поле боя, и либо держали их подальше от основного сражения, либо выманивали противников с оборонительных позиций в место, где они могли вступить в бой с более тяжелой кавалерией или пехотой и быть уничтоженными.
  Эта тактика возникла в результате ведения боевых действий низкой интенсивности, практикуемых кочевыми племенами Северной Африки на протяжении всего этого периода. Скорость и большая выносливость нумидийских лошадей, а также тактика нападения на противников с безопасного расстояния с помощью дротиков, дали племенам возможность совершать набеги на территорию своих соседей, сводя к минимуму риск быть убитыми или ранеными самим. Это позволяло соперникам конкурировать за права на выпас скота и доступ к воде, не понеся непосильных потерь среди своих взрослых мужчин, которые обеспечивали защиту и безопасность племени, и без которых племя оказалось бы во власти более могущественной группы. Эта тактика также использовалась нумидийскими племенами в набегах на территорию Карфагена, и, вероятно, именно это насторожило карфагенских генералов относительно военного потенциала нумидийской кавалерии.
  Нумидийская кавалерия представляла не меньшую ценность вдали от поля боя. Во время Второй Пунической войны Ганнибал и другие карфагенские генералы использовали нумидийских всадников во время своих кампаний.
  Нумидийцы должны были идти далеко впереди основной колонны, чтобы проводить разведку, совершать набеги на римские лагеря, сжигать посевы и мешать римлянам добывать пищу и воду. Это дало карфагенянам возможность оказывать давление на своего врага, даже когда римляне избегали встречи с ними в открытом бою, и помогло ограничить способность римлян продолжать войну. К сожалению, в ходе своей долгой кампании в Италии Ганнибал потерял большую часть своей нумидийской кавалерии. Ливий сообщает (26.38), что в 210 году до н.э. 500 нумидийских всадников были убиты или взяты в плен в сражении в городе Салапия. Они были застигнуты врасплох и, несмотря на то, что не могли использовать своих лошадей на узких улочках, храбро сопротивлялись нападавшим. Все, кроме 50 человек, были убиты. Это была серьезная потеря для Ганнибала, большая, чем потеря самого города, потому что он больше никогда не смог восстановить свое превосходство над римлянами в кавалерии. Ко времени битвы при Заме в 202 году до н.э. римский полководец Сципион заключил союз с массилийским королем Масиниссой, и римляне смогли выставить более многочисленный и опытный контингент нумидийской кавалерии, чем Ганнибал; это стоило ему битвы и войны.
  После Второй Пунической войны Масинисса взял под контроль большую часть Нумидии. Как римский "царьь-клиент", Масинисса должен был платить за покровительство Рима. Он добился этого, поставляя большое количество зерна с плодородных сельскохозяйственных угодий, которые ему были предоставлены на бывшей карфагенской территории, и предоставив нумидийскую кавалерию и слонов для участия в качестве вспомогательных войск в римской армии. Нумидийская кавалерия сражалась по всему Средиземноморью. Подразделение из 200 человек присоединилось к римским войскам в Греции во время Второй Македонской войны (200-197 гг. до н.э.) (Ливий 32.27), и еще больше было отправлено сражаться в Третьей Македонской войне (171-168 гг. до н.э.) под командованием сына Масиниссы Мисагена (Ливий 32.29). Нумидийцы также сражались бок о бок с римской армией в Галлии, Лигурии и Испании. Нумидийская кавалерия дважды использовала свою характерную тактику, чтобы спасти римскую колонну. Римский инженер и стратег Фронтин записывает (1.5.16), что когда в 193 году до н.э. римляне были пойманы в ловушку в узкой долине лигурийской армией, консул Квинт Минуций послал нумидийский отряд выехать вперед, чтобы встретиться лицом к лицу с врагом. Из-за их неопрятного внешнего вида и неуклюжести верховых животных, лигурийцы считали, что африканцы не представляют особой угрозы. Затем нумидийцы притворились, что падают с лошадей, и проделали глупые трюки. Варвары были настолько поражены выступлением нумидийцев, что они начали расслабляться и позволили своим порядкам разомкнуться. Воспользовавшись моментом, нумидийские всадники галопом проскакали через позиции лигурийцев на их незащищенную территорию, где начали поджигать фермы и поля. Лигурийцы были вынуждены оставить свои позиции и позволить римлянам выбраться из узкой долины.
  Ливи приводит аналогичный отчет (38.41). Пару лет спустя, в 190 году до н.э., когда армия Сципиона путешествовала по опасным долинам Фракии, около 15.000 фракийцев столкнулись с нумидийским подразделением, возглавляемым Муттинами, которые вели разведку впереди римской армии. У муттинов было около 400 кавалеристов и небольшое количество слонов. Его сын, сопровождаемый 150 всадниками, прорвался через середину фракийских линий, Муттин последовал за ним со своими слонами, в то время как остальная кавалерия окружила фланги противника. Затем сын Муттина повернулся и атаковал фракийцев с тыла. Нумидийская операция была настолько успешной, что фракийцы так и не смогли вступить в бой с главной римской колонной. Эти два эпизода демонстрируют, почему нумидийская кавалерия была таким ценным дополнением к римской армии. Даже после поглощения Нумидии Римской империей в 46 году до н.э. римляне продолжали набирать легкую кавалерию из кочевых племен региона, как для помощи в охране пустынных границ африканских провинций империи, так и для поддержки легионов в заграничных кампаниях. Отличительная тактика нумидийской кавалерии, а также ее внешний вид и снаряжение оставались в значительной степени неизменными со времен Пунических войн вплоть до периода римской империи.
[]
Фотография знаменитой сцены на фризе колонны Траяна, изображающей подразделение из 14 нумидийских или мавританских кавалеристов, атакующих даков во время Дакийских войн императора Траяна.

[] []


  Пехота
  Со времен Второй Пунической войны нумидийцы регулярно использовали легкую пехоту. В 213 году до нашей эры римляне послали трех центурионов к масасилийскому царю Сифаксу просить поддержки в их войне против Карфагена. В обмен на свой союз Сифакс попросил, чтобы один из трех центурионов остался в Нумидии, чтобы помогать обучать его войска. Ливий сообщает (24.48), что Сифакс с болью осознавал, что, хотя его люди превосходно сражались верхом, отсутствие у них опыта ведения пехотного боя ставило их в серьезное невыгодное положение перед карфагенянами, сила которых заключалась в их пехоте. Он понял, что не может надеяться сравняться с карфагенянами на поле боя, пока не обучит и не снарядит собственную пехоту. У Сифакса не было недостатка в людях; ему просто не хватало знаний о том, как превратить свою неуправляемую банду в дисциплинированную армию.
  Римляне согласились, и оставшийся центурион, Квинт Статорий, приступил к организации войск Сифакса на римский манер (Ливий 24.48). Он научил их выстраиваться и маневрировать на поле боя и выполнять множество обязанностей, ожидаемых от пехотинцев, включая строительство фортов. Подготовка Статория была настолько эффективной, что новая армия Сифакса разгромила карфагенян при первой же их встрече в бою.
  Несмотря на доблесть своей кавалерии, нумидийцы сохранили эту пехоту. Пехота была нужна не только для противодействия массированной ливийской и иберийской пехоте карфагенской армии на поле боя, но и для защиты городов и укреплений - задачи, для которой высоко мобильная нумидийская кавалерия почти однозначно не подходила. Нумидийские цари иногда поставляли подразделения пехоты, наряду с обычной кавалерией и слонами, для участия в качестве вспомогательных подразделений в римской армии. Нумидийская пехота поддерживала римлян в Третьей Македонской войне и помогала в римской осаде Нуманции (134-133 гг. до н.э.) на севере Испании. Юлий Цезарь также имел нумидийскую легкую пехоту в своей армии во время своих галльских кампаний.
  Нумидийская пехота была в основном легко экипирована. Большинство из них не носили доспехов и были вооружены дротиками и легкими овальными щитами. Как и их коллеги-кавалеристы, нумидийская пехота полагалась на свою мобильность в качестве защиты и сражалась с врагом на расстоянии. Они избегали тесного контакта с тяжелой бронированной пехотой, с которой они не могли сравниться.
  К середине I века до нашей эры нумидийцы разработали технику включения легкой пехоты в свой уникальный способ ведения боя. Во время римских республиканских гражданских войн Юлий Цезарь вел кампанию в Африке против объединенных сил римской армии во главе с Сципионом и Катоном и нумидийской армии Джубы I. Как и в предыдущих конфликтах, нумидийская кавалерия играла важную роль, но на этот раз маневры легкой пехоты дополнили их тактику атаки и отступления. Неизвестный автор книги "Африканская война" описал (14) первое столкновение Цезаря с этой новой тактикой: легковооруженная нумидийская пехота вырвалась из рядов противника, смешалась с нумидийской кавалерией и метнула свои дротики в ряды легионов Цезаря. Когда его люди двинулись в атаку, нумидийская кавалерия быстро отступила в своей обычной манере, оставив своих товарищей-пехотинцев явно беззащитными. Однако, как только легионеры вступили в бой с нумидийскими пехотинцами, вражеская кавалерия снова атаковала, нанеся серьезные потери войскам Цезаря, которых выманили из безопасного укрытия. В более поздней битве объединенные атаки нумидийцев были настолько эффективными, что они помешали римлянам разбить свой лагерь возле источника воды (Африканская война 69).
  Цезарю пришлось переучивать свои легионы новым методам ведения боя, чтобы противостоять угрозе, исходящей от нумидийцев (Африканская война 71). Как и в случае с нумидийской кавалерией, новаторские и необычные боевые приемы нумидийской пехоты завоевали им уважение как у врагов, так и у союзников.
  Помимо легкой пехоты, вооруженной дротиками, нумидийская армия, возможно, также включала лучников и пращников. Записи Аппиана (Войны в Испании 14.89), что при осаде Нуманции в 134 году до н.э. нумидийский принц Югурта был отправлен на помощь римским войскам с 12 слонами и подразделениями лучников и пращников, которые привыкли ходить с ними в бой. Однако в литературных источниках нет никаких других упоминаний об этих нумидийских метательных войсках, кроме краткого упоминания Цезаря в его Галльские войны (2.7).
  Ссылка Цезаря на нумидийских лучников может быть текстовой ошибкой. Отрывок из сохранившегося латинского текста книги "Галльские войны" (2.7) гласит 'Numidas et Cretas sagittarios et funditores Baleares", что переводится как "нумидийские и критские лучники и балеарские пращники", предполагая, что лучники были как нумидийского, так и критского происхождения. Однако несколькими строками позже (2.10) Цезарь пишет, что он "onlnem equitatum et levis armaturae Numidas, funditores sagittariosque pontem ("ведет всю кавалерию и легковооруженных нумидийцев, пращников и лучников через мост"). Здесь Цезарь несомненно проводит различие между своей нумидийской легкой пехотой (предположительно, вооруженной дротиками) и своими балеарскими пращниками и критскими лучниками. Однако вполне вероятно, что текст был поврежден в какой-то момент, вероятно, когда рукопись копировалась от руки.
  Нумидийские лучники и пращники были экипированы аналогично легкой пехоте. Они, вероятно, не носили доспехов или шлемов, но, возможно, имели при себе щиты. Вооруженный таким образом пращник изображен на колонне Траяна.

  Слоны
  Нумидийские цари регулярно поставляли римлянам слонов. Нумидийские слоны были частью римской армии, которая победила Персея Македонянина в битве при Пидне в 168 году до н.э. (Ливий, 42.62) и поддерживала осаду Нуманции в Испании в 134 году до н.э. (Аппиан, Войны в Испании 14.89). Слон, которого использовали нумидийцы, был небольшим африканским лесным видом (Loxodonta cyclotis), который когда-то жил в Северной Африке. Лесные слоны в настоящее время встречаются только в некоторых частях лесной зоны к югу от Сахары, в западной и центральной Африке. А также они намного меньше, чем знакомые кустарниковые слоны (Loxodonta africana), у лесных слонов более округлые уши, и более прямые, более тонкие бивни.
  Нумидийцы переняли использование боевых слонов у карфагенян, которые использовали их на поле боя во время Пунических войн. Переход Ганнибалом Альп с 37 этими животными хорошо известен, но ни в одном надежном литературном источнике не упоминаются карфагенские слоны с "башенками" или "замками" на спинах. Они, по-видимому, везли только своего водителя или погонщика. Им не было необходимости нести с собой вооруженных людей: массы и свирепости слонов было достаточно, чтобы сделать их устрашающим оружием. Хотя было высказано предположение, что североафриканский лесной слон был слишком мал, чтобы нести башню, согласно Полибию (5.84), в битве при Раффии в 217 году до н.э. египетский царь Птолемей IV выставил североафриканских слонов с башнями против аналогично оснащенных азиатских слонов Селевкидского царя Антиоха III.
  К середине I века до н.э. нумидийские слоны также были оснащены башенками. Джуба I снабдил своих римских союзников слонами во время африканской кампании римских республиканских гражданских войн. Согласно неизвестному автору книги "Африканская война". (86), Цезарь захватил многих из этих зверей в 46 году до н.э. в битве при Тапсе и выставил напоказ не менее 64 из них перед городом в доспехах и с башнями, в попытке запугать побежденных, выживших в битве, которые нашли убежище внутри.
  Слоны могли быть столь же опасны для войск своей стороны, как и для своих противников. Аппиан отмечал (Войны в Испании 9.46) их капризность и описывает неудачный эпизод с участием нумидийского слона при осаде Нуманции, когда римский полководец Нобилиор использовал их для штурма городских стен. Падающая каменная кладка ударила одного из слонов по голове, и, придя в ярость, он начал атаковать все на своем пути, как врага, так и союзника. Его крики и трубный рев вызвали панику у других слонов, и они затоптали и рассеяли римских солдат, сражавшихся бок о бок с ними.
[]
  СЛЕВА. Африканский лесной слон (Loxodonta cyclotis). Североафриканская популяция этого вида, которая использовалась нумидийцами и карфагенянами, вымерла. Более крупный, более знакомый лесной слон (Loxodonta africana) редко подвергался дрессировке.
  СПРАВА. Пуническая монета, отчеканенная в Испании. Изображен небольшой лесной слон из Северной Африки и всадник. Спина и маленькие круглые уши характерны для этого вида. Погонщик носит длинный плащ с капюшоном и носит анкус, специальный стимул, используемый для управления животным. Похожие инструменты используются до сих пор.

[]
  Рисунок изображает сцену на колонне Траяна, изображающую нумидийских или мавританских кавалеристов. На этом рисунке видны некоторые интересные детали, которые с тех пор были утрачены на оригинале. Две центральные фигуры носят что-то похожее на широкие ленты в волосах. В верхней части рисунка отчетливо виден перекинутый хват, которым всадник держит свои дротики.


  ОРУЖИЕ И СНАРЯЖЕНИЕ
  Источники
  Примеров нумидийского оружия и доспехов очень мало в современных коллекциях. Большинство нумидийских войск не носили доспехов и имели при себе мало оружия, кроме дротиков. Сохранились только их железные головы, погребенные в могилах рядом с кремированным прахом их владельцев. К сожалению, захоронения с оружием сами по себе редки, и они сосредоточены в западном регионе, соответствующем древней Мавритании , и на северо-западной окраине Нумидии. Несколько листовидных наконечников железных дротиков были найдены в нескольких могилах близ Орана на северо-западе Страны Алжир, территория, контролируемая во второй половине III века до н.э. Масаесили, самый известный царь которого, Сифакс, частично правил из близлежащего Сига. Пунический некрополь на небольшом вулканическом острове Рачгун, который находится примерно в 2 км от побережья и примерно в 5 км от Сиги, содержал несколько хорошо сохранившихся образцов, датируемых VI и V веками до нашей эры.
  В восточной части Нумидии, населенной соперничающими массилиями, захоронения, содержащие оружие, почти неизвестны. Неясно, почему должна быть такая разница в погребальной практике по всей Нумидии, но включение оружия в захоронения Масаесили может быть связано с влиянием близлежащего Пиренейского полуострова, где в IV веке до нашей эры был широко распространен обычай хоронить воинов с их оружием. В некрополе в Рачгуне и в других близлежащих прибрежных местах было найдено много образцов иберийской керамики, вероятно, привезенной финикийцами, которые вели торговлю по обе стороны Альборанского моря с IX века до нашей эры, передавая культурные и религиозные обычаи, а также материальные блага.
  Важным исключением в восточной Нумидии является королевская гробница, известная как Сума, расположенная в Эль-Крубе, недалеко от древней нумидийской столицы Цирты. Считается, что в этой некогда великолепной гробнице, ныне разрушенной, хранятся кремированные останки нумидийского царя Микипсы, который умер в 118 году до нашей эры, и, возможно, также его сына Хиемпсала, который был убит Югуртой в том же году. Гробница была раскопана в 1915 году командой, возглавляемой археологом Франсуа Боннелем. В погребальной камере, окружавшей дважды обожженные кости двух мужчин, они нашли ряд дорогих вещей, тунику; овальный, щит; и коллекция копий и дротиков.
  Помимо копий и наконечников для дротиков из окрестностей Сиги, это единственные известные образцы оружия и доспехов, найденные во всей Нумидии. Однако их использование при реконструкции вооружения нумидийской кавалерии и пехоты проблематично. Это явно элитное снаряжение, скорее всего, принадлежавшее царю, который - или чьи предки - возможно, получали отдельные предметы в качестве подарков от лидеров других средиземноморских государств. Мы знаем, например, из Ливия о многочисленных подарках, преподнесенных отцу Микипсы, Масиниссе, Сципионом и римским сенатом после поражения при Сифаксе, которые включали два полных кавалерийских доспеха (30.17); тунику, украшенную пальмовыми ветвями (пальмовая туника) и пурпурная тога, расшитая золотой нитью (toga picta), которые обычно носили римские полководцы во время празднования триумфа; и традиционные символы консульского ранга: посох из слоновой кости, "курульное" кресло и золотой венок (30.15).
  Элитный воин или царь, погребенный в Суме, также мог получить оружие или доспехи от своих собственных войск, однако они были взяты у их побежденных врагов в качестве военных трофеев. Доспехи Сумы таким образом, могли вообще не отражать экипировку обычных нумидийцев. Такого мнения, безусловно, придерживался выдающийся французский историк Габриэль Камп, который утверждал, что остроконечный шлем, овальный щит, копье и меч, по-видимому, были снаряжением воина из Карфагена или восточного Средиземноморья, а не нумидийца (Camps 1960: 263). Кэмпс прав, но только в той мере, в какой Сумское вооружение этого не делает представляют собой "обычное снаряжение" нумидийца, под которым, как мы предполагаем, он имел в виду знаменитого легкого кавалериста, вооруженного только кожаным щитом и связкой дротиков, как он изображен на колонне Траяна или в описании Ливия (35.11.7); или его аналогично экипированного пехотинца; но отвергать доспехи Сумы как нерепрезентативные для каких-либо нумидийских войск вообще - значит отрицать богатство эпиграфических свидетельств из Нумидии, на которых изображены овальные щиты, кирасы, мечи и даже, возможно, остроконечный шлем. Другой французский историк, Андре Бертье (1981: 169), указал, что овальный щит, меч, копья и шлем, найденные в гробнице, очень похожи на те, что изображены на стеле, раскопанной в святилище Эль-Хофра в Цирте и ныне хранящейся в Национальном музее Цирты (inv. 3.C, стр.654). В том же месте были найдены еще три подобные стелы, на каждой из которых изображены щиты и другое оружие.
  Утверждение Кэмпса о том, что доспехи Сумы не нумидийские, также опровергается высокодетализированными фризами с оружием, украшавшими нумидийские "царские памятники" или "алтари", расположенные недалеко от Симмита (современный Чимту) и Кбор-Клиба на территории нынешнего Туниса. Как можно видеть на реконструкции памятника Чимтоу в соседнем музее Чимтоу, эти памятники, которые доминировали над их пейзажами с вершин холмов, были построены в стиле греческого или римского храма. Они были симметричными, прямоугольными, стояли на ступенчатых основаниях и перемежались рядами классических колонн. Каждое возвышение украшали фризы с очень подробными, реалистичными рельефными изображениями кирас и щитов, возможно, в сопровождении настоящих шлемов и оружия. Однако назначение этих памятников до конца не изучено, также не известна точная дата их возведения. Ученые также расходятся во мнениях о том, кто на самом деле их построил. Хотя они очень большие (Чимтоу памятник 12 м в длину и 9 м в высоту), они не являются храмами и, по-видимому, не имели какого-либо конкретного религиозного или ритуального назначения; их функция, вероятно, была больше связана с празднованием недавней победы и утверждением военной мощи. Когда-то считалось, что эта держава является римской, и, следовательно, империалистической: возможно, они были построены Цезарем после его победы над Джубой I и поглощения Нумидийского царства Римской империей. Совсем недавно было высказано предположение (Росс 2005), что памятник Кбор Клиб, по крайней мере, был построен в честь поражения Сципиона от Ганнибала в битве при Заме в 202 году до нашей эры. Поэтому историки склонны определять щиты и кирасы, представленные на памятниках, как "военную добычу" - трофеи, собранные с побежденной армии создателем памятника, - на которых в случае с памятником Кбор Клиб изображены карфагенские доспехи, снятые с убитых Ганнибалов. Для этого, безусловно, есть современный прецедент: Святилище Афины в Пергаме (построено c180 г. до н.э.) был украшен фризом, изображающим трофейные доспехи, щиты и оружие, сваленные в кучу.
  Однако искусствовед Энн Каттнер (2013: 228-48) утверждает, что памятники Чимту и Кбор Клиб были построены нумидийскими царями после Пунических войн, чтобы продемонстрировать нумидийскому народу воинскую доблесть нумидийской армии и культурную утонченность все более уверенного в себе царства. Конечно, посетители были бы одинаково впечатлены реалистичными изображениями нумидийских доспехов и явно "эллинистическим" архитектурным стилем. Памятники служили своего рода "статичным парадом победы", подобным тем, что до сих пор проводятся на Красной площади в Москве, но здесь, вместо марширующих колонн войск, танков и ракетных установок, нумидийские цари постоянно демонстрировали лучшее из своего военного снаряжения - кирасы и щиты , выстроенные стройными рядами на всеобщее обозрение. Следовательно, мы можем с уверенностью предположить, что доспехи, изображенные на "царских памятниках", нумидийские, а в случае со щитами - однозначно нумидийские, поскольку их плоский профиль больше нигде не найден.
  Каттнер предлагает датировать памятники Чимтоу и Кбор-Клиб серединой II века до нашей эры. Они были построены в какой-то момент с последней части правления Масиниссы (203-148 гг. до н.э.) до начала правления его сына Микипсы (148-118 гг. до н.э.), и поэтому их строительство было самым непосредственным образом призвано увековечить роль нумидийцев в полном разгроме Карфагена в 146 г. до н.э. Однако массивные размеры, расположение на вершине холма и почти наглая уверенность этих памятников наводят на мысль, что их истинная функция заключалась в том, чтобы радоваться возвышению самого нумидийского государства . В течение длительного периода стабильности при правлении Масиниссы и Микипсы Нумидия развивалась экономически, культурно и в военном отношении и стала важным союзником Рима. Эти памятники были построены не только в честь военной победы над Карфагеном, но и в ознаменование этих аспектов нумидийского общества.
  Другой древний визуальный источник может дать информацию о нумидийском оружии и доспехах. В 1939 году было раскопано значительное каменное основание памятника возле средневековой церкви Сан-Омобоно в Риме. Статуя, которую она когда-то поддерживала, утрачена, но основание, которое сейчас находится в Капитолийском музее в Риме, украшено рельефными изображениями доспехов и щитов, очень похожими на те, что можно найти на нумидийских "королевских памятниках". Однако здесь изображения поножей и конских доспехов сопровождают круглые щиты и кирасы. Каттнер (2013: 248-67) предполагает, что этот памятник мог быть заказан нумидийскими царями Масиниссой или Микипсой в знак их тесных отношений с Римом, и продвигать нумидийское военное дело и нумидийскую культуру в самом городе Риме. Хотя труды древних авторов содержат много упоминаний о нумидийцах, те же самые авторы часто не заботились о описании деталей вооружения и внешнего вида солдат. Полибий, конечно, исключение: его описание (6.19-42) организации римской армии, а также оружия и снаряжения, которое носили римские легионеры, бесценно, хотя он, к сожалению, не делает того же для нумидийцев. Кроме того, древние авторы часто не были точны в отношении терминов, которые они использовали для обозначения конкретных предметов снаряжения, таких как определенные типы щитов или мечей, что может расстраивать современных историков, пытающихся реконструировать внешний вид солдат того периода.

  Копья
  Самым важным оружием как нумидийской кавалерии, так и пехоты было копье. Большинство нумидийских войск не имели при себе другого оружия, и их единственной броней был щит. Несколько листовидных наконечников для дротиков были найдены в могилах близ Орана в современном Алжире, на территории бывшей северо-западной Нумидии, а также несколько были обнаружены в гробнице Сума. Они различаются по длине, но в основном около 30 см в длину и около 4 см в ширину в самом широком месте, с узким круглым гнездом у основания для крепления деревянного стержня. Не сохранилось ни одного стержня, поэтому мы должны обратиться к другим свидетельствам, чтобы узнать их вероятную длину.
  Все стелы Абизара изображают бородатого всадника, несущего в левой руке небольшой круглый щит с простым круглым украшением и два или три дротика. Самая известная из этих стел и одна из первых, найденных, известна как стела Абизар. Было высказано предположение (Camps, 2003), что щиты, изображенные на этих стелах, имеют немногим более 50 см в диаметре, и, следовательно (если принять относительные размеры оружия ), поскольку дротики, включая как древки, так и железные наконечники, в два раза длиннее щита, их общая длина должна составлять около 1 м . Это должно было быть короткое, легкое оружие, предназначенное как для метания (или зачем носить с собой больше одного), так и для нанесения колющих ударов при рукопашном бою. Древки должны были быть тонкими, так как в противном случае было бы невозможно одновременно держать три копья и рукоять щита в одной руке. Действительно, внутренние гнезда наконечников дротиков, найденных в гробнице Сумаа, имеют всего около 1,2 см в диаметре. В племенном контексте абизарских стел можно было бы предположить, что эти дротики носили с собой регулярно и использовали как для охоты и защиты от опасных животных, так и для ведения войны. Возможно, они также служили символом принадлежности к касте воинов.
  В гробнице Сумаа были найдены четыре гораздо более тонких наконечника для копья. Они имеют длину около 18 см и либо сужающееся лезвие квадратного сечения поверх круглого гнезда, либо имеют круглый профиль от гнезда до кончика. Внутренняя часть розеток имеет размер всего около 1 см в диаметре. Некоторые ученые интерпретировали их не как наконечники копий, а как наконечники копий, подобные тем, что есть на копьях гоплитов , например, для уравновешивания веса наконечника копья и для использования в качестве оружия в случае, если наконечник будет отломан. Однако в данном случае более вероятно, что это наконечники очень легких дротиков, сделанные для метания на большие расстояния, возможно, с помощью кожаного ремешка, который обматывался вокруг древка и натягивался при метании дротика, тем самым придавая ему вращение. Несколько похожих наконечников для дротиков были обнаружены во время раскопок вокруг древнего иберийского города Нумантия, который подвергся длительной римской осаде во II веке до нашей эры.
  Копье оставалось основным оружием североафриканских войск в течение нескольких столетий после того, как Нумидия стала частью Римской империи. Об этом свидетельствует не только наличие всадников, экипированных таким образом, в армии Траяна во время его войн с даками, как изображено на колонне Траяна, но и в литературных источниках. Геродиан (6.7.8), например, сообщает, что император Север Александр извлек выгоду из наличия подразделения североафриканцев, вооруженных дротиками, в своей кампании против германских племен в 234 году нашей эры.
[] Большая стела из Тирекбине, изображающая нумидийского вождя. Обратите внимание на его необычную прическу.

  Пехотные копья
  Хотя изображения более длинных и прочных пехотных копий необычны в нумидийской эпиграфике, вполне вероятно, что некоторые подразделения нумидийской пехоты были вооружены этим видом оружия. В 2007 году большая погребальная стела, изображающая небольшое количество немонтированных копейщиков, была найдена недалеко от деревни Тазрут на севере Алжира. Вероятно, это датируется II-III веками нашей эры, в период, когда Нумидия была римской провинцией, и украшена со всех сторон рельефами, изображающими сцену охоты и поминальный пир, предположительно устроенный в честь умершего дворянина. Охотники изображены скачущими за гончими в традиционной нумидийской манере, размахивая дротиками в правой руке, но среди слуг знати на похоронах пять пеших воинов, держащих длинные копья с наконечниками в форме листьев. К сожалению, стела сохранилась не очень хорошо, но копейщики просто разборчивы.   На двух стелах, обнаруженных в Тирекбине, изображены несмонтированные фигуры, возможно, ранних массилийских царей, держащих в руках похожее оружие. Контекст этих редких изображений - похоронной стражи и королевских портретов - наводит на размышления. Это может означать, что длинное пехотное копье выполняло какую-то особую церемониальную функцию в нумидийском обществе.

  Мечи
  Нумидийская кавалерия обычно не носила мечей. Это оружие отсутствует почти во всей иконографии, изображающей нумидийских всадников: оно не появляется ни на одной из дюжины стел абизарской серии, ни на знаменитом изображении всадников на колонне Траяна. Литературные источники подтверждают это. Ливий, например, дважды отмечает отсутствие у нумидийцев вторичного вооружения: в бою против лигурийцев в 193 году до н.э. (35.11.7), и в акте хитрости в битве при Каннах в 216 году до н.э., когда подразделение из 500 нумидийских всадников спрятало мечи под туниками, Ливий комментирует (22.48.1), что это не было их обычным оружием. Единственное художественное изображение нумидийского всадника с мечом в руке это маленький терракотовый "вождь" из парижского Лувра, который носит меч, подвешенный к перевязи на левом боку. Другой терракотовый нумидийский всадник, который раньше принадлежал музею Виктории и Альберта , не носит меча. Тот факт, что единственным артефактом, на котором изображен нумидийский всадник с мечом, является портрет вождя, наводит на мысль, что мечи не были частью обычного вооружения нумидийской кавалерии.
  Тем не менее, частота, с которой мечи появляются на нумидийских стелах, и их включение в оружейные фризы на "королевских памятниках" в Чимту и Кбор-Клибе, в сочетании как с круглыми кавалерийскими щитами, так и с овальными, типа thyreos пехотные щиты предполагают, что по крайней мере некоторые нумидийские конные и пешие солдаты действительно носили их. Также был обнаружен меч из гробницы Сумаа. На трех из четырех стел из Эль-Хофры изображены мечи. На первом, упомянутом выше, меч появляется как часть коллекции оружия, которое отражает доспехи Сумы, предполагая, что последнее было не редкостью для нумидийского воина. Рукоять меча имеет грубо ромбовидное навершие со слегка удлиненным концом. Одна из "царственных" фигур, изображенных на стелах Тирекбине , носит на поясе меч с рукоятью аналогичной формы. Тот факт, что эти две очень похожие рукояти встречаются только на нумидийских памятниках, может означать, что это местный, нумидийский дизайн. К сожалению, эта рукоять не соответствует ни одному из сохранившихся мечей того периода, поэтому материалы, использованные при ее изготовлении, неизвестны. Однако отсутствие рукоятей на многих мечах в современных коллекциях наводит на мысль, что они часто изготавливались из органических материалов, таких как дерево, кость или слоновая кость, которые не сохранились.
  На второй стеле из Эль-Хофры, хранящейся в Национальном музее Цирта (inv. 3.C, стр.775), короткий меч в ножнах изображен за типичным маленьким круглым нумидийским кавалерийским щитом. Этот меч, по-видимому, относится к типу "атрофированных антенн", популярных в некоторых частях Пиренейского полуострова в III-IV веках до нашей эры. Этот меч, возможно, был взят его владельцем у иберийского или кельтиберского воина во время кампаний в Испании. Мечи этого типа имеют длинные острия и слегка заостренные лезвия, которые идеально подходят как для колющих, так и для рубящих ударов. Тот факт, что этот меч изображен на стеле с круглым щитом, обычно ассоциирующимся с нумидийской кавалерией, может означать, что им владел всадник. Однако такие небольшие, легкие щиты также могли быть популярны среди легкой пехоты.
  Меч, изображенный на третьей стеле из Эль-Хофры, также находящейся в Национальном музее Цирта (рис. 3.С), имеет аналогичную форму, с довольно коротким прямым лезвием (показано обнаженным), сужающимся к длинному наконечнику. Форма рукояти в рельефе менее четкая, но скульптор, возможно, намеревался и здесь проиллюстрировать тип "атрофированных антенн"; безусловно, клинок имеет аналогичную конструкцию "общего назначения". Прилагаемый щит - типичный овальный, тиреос пехотного типа.
  На оружейном фризе "королевского памятника" в Кбор-Клибе представлен другой тип меча. Чуть видна за плоским нумидийским кавалерийским щитом, украшенным рельефной резьбой с изображением богини Артемиды, рукоять меча, выполненного в форме головы животного, возможно, орла или лошади. Мечи с рукоятями этого типа, которые теперь обычно обозначаются современным термином фальката, были распространены в южной Иберии в течение доримский период. В фальката представлял собой обоюдоострое оружие с изогнутым клинком с расширенной передней частью и остро заостренным наконечником. Расширенная передняя часть помогла придать дополнительный импульс при взмахе falcata , а ее длинный заостренный кончик означал, что она одинаково эффективна для нанесения колющих ударов. Некоторые примеры были найдены с обоих краев момент заточено для лучшего проникновения. Подобный меч типа, описаны современные ученые, как копис, известен из Древней Греции.
  Меч, найденный из гробницы Сума, пока единственный, найденный в Нумидии. Он был извлечен Боннеллом, все еще в ножнах, вместе с другими могильными предметами, в 1915 году, и дальнейшие исследования, включая спектральный анализ и рентгеновские лучи, были проведены в конце 1970-х годов (Ульберт 1979: 333-38). У меча было короткое железное лезвие, чуть менее 60 см в длину и 5 см в ширину, с параллельными краями на большей части своей длины, прежде чем заостриться примерно в 15 см от острия. Рукоять и навершие полностью исчезли, но высокое содержание фосфора в металлическом привкусе показало, что рукоять была сделана из материала животного происхождения - кости, рога или слоновой кости, а не из дерева. Никаких свидетельств формы навершия не сохранилось, но гарда была украшена золотом и медью. Ножны были сделаны из дерева (возможно, сандалового, по словам Боннелла), обтянуты кожей и скреплялись маленькими медными заклепками, которые шли по бокам. Устье ножен было сделано из бронзы, а кожа, возможно, первоначально была украшена серебряной пластиной.
  Меч Сума явно был элитным оружием, изготовленным для знати или короля, и как таковой вполне мог принадлежать нумидийскому царю Микипсе. Это определенно не тот вид оружия, по крайней мере с точки зрения украшения, который мог бы использовать обычный нумидийский солдат. Размеры меча, однако, сопоставимы с оружием, известным с того же периода в других частях Средиземноморья. Сходство длины клинка и дизайна с раннереспубликанским римским мечом, gladius Hispaniensis, побудил некоторых ученых предположить, что меч Сума - это римское оружие, возможно, подаренное владельцу или собранное во время войн за границей. Другие зашли так далеко, что попытались отнести его к типологии мечей "прото-гладиус", как будто он демонстрирует этап в развитии более позднего римского легионерского меча. Учитывая, что это единственный известный пример такого типа из региона, где не было представлено ни одного другого меча, будь то нумидийский, римский или даже карфагенский, подобных попыток классификации, вероятно, лучше избегать.
[] Меч раскопан в некрополе Ла-Осера, Испания, и хранится в Национальном археологическом музее в Мадриде.
Меч такого типа изображен на одной из стел из Эль-Хофры

  Посохи
  На двух стелах Эль-Хофра вместе с другим оружием изображен тонкий посох или палка. На одном из них у посоха есть головка, или "набалдашник". Фигура на стеле Керфала, возможно, нумидийский вождь, также несет посох с набалдашником . Это может быть какая-то булава или дубинка, возможно, носимая как символ должности. В контексте стелы Эль-Хофра, клуб, возможно, выполнял ту же функцию, что и vitis, или виноградный посох, который носили римские центурионы. Это правдоподобно, потому что вырезание этих стел, должно быть, финансировалось состоятельными солдатами или их семьями, и поэтому вероятно, что они были ветеранами, достигшими высокого положения в нумидийской армии.

  Метательное оружие
  Самые уважаемые пращники древнего Средиземноморья были выходцами с Балеарских островов. Из-за распространенного использования балеарских пращников и нумидийских войск как в карфагенской, так и в римской армиях, вероятно, что используемая праща была бы аналогичной. Он был сделан из цельной полоски кожи или соткан из растительного волокна и расширялся в центре, образуя "мешочек", в котором удерживался снаряд, когда праща вращалась вокруг головы. Один конец стропы был завязан так, чтобы образовалась петля, которую стропальщик надевал на один палец, одновременно хватаясь за другой конец. Чтобы выпустить ракету, стропальщик просто отпускает свободный конец стропы в нужный момент. После выстрела петля оставалась прикрепленной к руке, чтобы можно было быстро перезарядить пращу. Метательные снаряды для пращи изготавливались из натурального камня, обожженной глины или даже из свинца, и опытные пращники могли производить точные выстрелы на поразительные дистанции.
  Нумидийский лук должен был иметь составную конструкцию. Полоски сухожилий были приклеены и привязаны к деревянной сердцевине, которая придавала ему основную форму. Сила лука была получена за счет сочетания дерева, которое сопротивлялось сжатию, и эластичной природы сухожилий, которые возвращали конечности на место, когда стрела была выпущена. Куски рога, или "тетивы" на концах конечностей, придавали дополнительную прочность, и часто это единственные сохранившиеся части луков того периода.

  Щиты
  Нумидийцы использовали два типа щитов: круглые щиты, обычно связанные с конными войсками, и овальные щиты пехоты различных конструкций. Из широко распространенного изображения круглых кавалерийских щитов на нумидийских памятниках, таких как серия стел Абизар, гробница Сума , "королевские памятники" в Чимту и Кбор Клибе, а также стела из Волюбилиса в Мавритании (недалеко от современного Мекнеса в Марокко), ясно, что это местный африканский тип щита. Как и копье, описанное выше, оно почти наверняка использовалось племенными воинами задолго до применения нумидийской кавалерии в карфагенской армии против римлян во время Первой Пунической войны. Овальный щит, с другой стороны, был широко распространен по всему Средиземноморью в этот период, и вероятно, был представлен нумидийцам карфагенянами и римлянами во время войны с Ганнибалом, когда обе державы обеспечивали военную подготовку конкурирующих нумидийских королевств в попытке заручиться их поддержкой.
  На стелах Абизара и примере из Волюбилиса круглый кавалерийский щит изображен в виде двух концентрических кругов, внешний из которых является ободом. Очень похожий круглый щит изображен на одной из стел Эль-Хофра, и здесь центральный круг явно выступает за пределы основной грани. Вероятно, это край одного или двух дополнительных слоев материала, прикрепленного к передней части экрана в качестве усиления. На изображениях недостаточно деталей, чтобы предположить, какой материал использовался при изготовлении этих простых щитов, но Страбон (17.3.7) отметил, что африканские племена делали свои щиты из шкур, особенно слоновых. Шкура слона очень толстая - до 2,5 см на спине животного - и из нее получается очень прочная кожа, идеально подходящая для изготовления лицевых сторон щитов. Каркас, вероятно, был из ивовых прутьев, которые могли быть сплетены в круг, достаточно жесткий, чтобы удерживать толстые листы слоновой шкуры в правильной форме, оставаясь при этом очень легкими. Ни одно из этих изображений на щитах указано, как они удерживались. Возможно, у них была простая центральная рукоятка из тканого материала или дерева, или, возможно, у них могло быть два крепления - одно для предплечья и одно для кисти, как те, что изображены на колонне Траяна.
  На гробнице Сумаа два круглых кавалерийских щита были вырезаны из каменных блоков чуть выше основания каждой грани. Они все еще хорошо видны сегодня, несмотря на разрушенное состояние гробницы. У этих щитов большая плоская поверхность и узкий ободок. Эта базовая форма по существу повторяется в профиле щитов на "царских памятниках" в Чимту и Кбор-Клибе, а также в простых щитах нумидийских всадников, изображенных на колонне Траяна. Эта форма щита сильно отличается от ярко выраженного изогнутого профиля круглых щитов в стиле асписа, столь распространенных в других местах древнего Средиземноморья.
  Щиты, вырезанные на гробнице Сумаа, не имеют украшений, хотя первоначально они, возможно, были раскрашены. Те, кто изображен на оружии, фризы на "королевских памятниках", однако, искусно вырезаны с множеством индивидуальных рисунков, некоторые из которых сегодня можно увидеть на реконструированном памятнике в музее Чимту в Тунисе. На наиболее сохранившемся экземпляре изображен огромный искаженный глаз, возможно, предназначенный для того, чтобы отгонять зло или защищать владельца от ран в бою. Другой несет на себе эгиду - растянутая шкура животного с лицом горгоны в центре, часто ассоциируемая в римской мифологии с Юпитером и Минервой, и используемая как символ защиты. Геродот (4.189) предположил, что эгида был символом североафриканского происхождения из-за своего сходства с плащами из козьей шкуры, которые, как он видел, носили "ливийские" женщины в этом регионе в конце 5 века до нашей эры. Другие рисунки включают змею, извивающуюся на горящем факеле; гарцующее животное, возможно, льва или сфинкса; и бюст Артемиды. Некоторые щиты дополнительно украшены орнаментированными ободками с повторяющимися волнистыми или лавровыми узорами. Этот волнистый узор также можно найти на ободе одного из круглых щитов, изображенных на основании памятника Сан-Омобоно.
  Эти рисунки на щитах, несомненно, впечатляющи, и их присутствие на фризах с оружием в Чимту и Кбор-Клибе, безусловно, подтверждает интерпретацию этих памятников как "статичных парадов победы", предназначенных для демонстрации оружия и экипировки нумидийской армии. Однако неясно, в какой степени эти украшенные щиты отражают то, что на самом деле несли нумидийские войска. Они могут представлять собой "парадные" щиты, которые носят только во время церемоний, возможно, элитный корпус нумидийских вооруженных сил, таких как "королевская кавалерия", упомянутая Саллюстием (54.4) и в Африканская война (56).
  Возможно, что такое подразделение даже несло в бой украшенные щиты. Действительно, тот факт, что на этих щитах нанесены рисунки, связанные с защитой от вреда, предполагает, что нумидийские солдаты, возможно, делали это, поскольку сверхъестественная сила, которую они надеялись призвать с помощью этих символов, была бы гораздо менее полезна на плацу, чем на поле боя. Следовательно, богато украшенные щиты на "царских памятниках" могут представлять собой стилизованные версии гораздо более простых щитов, которые обычно носили нумидийские войска. Тот факт, что щиты, изображенные на гробнице Сумы и на изображении нумидийской кавалерии на колонне Траяна, не имеют рисунков, не отрицает этого: изначально щиты могли быть раскрашены. Не является решающим и молчание литературных источников по этому поводу - древние авторы редко описывали щиты или их убранство.
  Колонна Траяна - единственное имеющееся у нас изображение обратной стороны нумидийского круглого кавалерийского щита. Все всадники несут свои щиты в левой руке, как и на стелах Абизара, но здесь более половины изображают тыльную сторону щита. На обратной стороне двух из них мы можем видеть выполненное скульптором изображение ручек. В одном случае всадник держит в левой руке узкий ремешок или рукоятку, которая прикреплена к краю щита сразу за ободом. Во втором примере показан более широкий цикл , возможно, прикреплен к задней стороне щита с помощью заклепки (обратите внимание на маленький круг, вырезанный на ремешке), через которую всадник просунул руку выше локтя. Положение этого цикла почти наверняка является ошибка скульптора: если щит был прикреплен выше локтя (а не поперек предплечья, как это было в случае с греческим aspis, или щит гоплита, например) и ремень у края, зажатый в руке, носитель не сможет выпрямить руку. Это затруднило бы как способность всадника управлять своим конем, так и перемещать свой щит вокруг тела, чтобы эффективно сражаться. Таким образом, широкая центральная петля, скорее всего, предназначалась для того, чтобы проходить поперек самой толстой части предплечья. Нумидийские кавалерийские щиты, возможно, также имели более длинный ремень для переноски. Ливий упоминает (22.48), что в том же самом акте уловки в упомянутой выше битве при Каннах, когда подразделение из 500 нумидийских всадников спрятало мечи под туниками, они приблизились к римской линии со щитами за спиной.
  Круглый кавалерийский щит оставался основным оборонительным оружием североафриканской кавалерии еще долго после того, как Нумидийское королевство стало римской провинцией. Есть некоторые свидетельства того, что он даже использовался некоторыми регулярными подразделениями римской армии. Историк и археолог Майкл Шпейдель (1993) идентифицировал три надгробия римских солдат, на которых изображен умерший, держащий в руках маленький круглый щит, а не большой овальный щит, который обычно носила римская кавалерия, а также небольшие дротики. Он утверждал, что эти надгробия показывают, что традиционное вооружение и экипировка нумидийского всадника были настолько хорошо приспособлены для малоинтенсивных боевых действий и патрулирования на большие расстояния, осуществляемого римской кавалерией, сражающейся в приграничных регионах Африки, что маленький круглый щит был принят в качестве стандартного снаряжения регулярных частей, действующих в этом районе.
  Овальный или продолговатый пехотный щит, известный как scutum для римлян, и a тиреос для греков был широко распространен по всему Средиземноморью к 3 веку до нашей эры. Поэтому неудивительно, что мы находим так много изображения щитов этого типа в нумидийской эпиграфике, или что один из них был похоронен вместе с другим оружием в элитной гробнице Сума. Эти щиты обычно изготавливались из тонких деревянных планок, склеенных или прибитых вместе слоями в попеременных направлениях, затем покрывается шкурой или войлоком. Большинство из них имеют центральный деревянный выступ, выдолбленный сзади, чтобы обеспечить точку крепления для продольного захвата рукой. Выступ часто вытянут в форме "веретена", сужающегося к верхней и нижней части щитка, и в некоторых случаях усилен металлом, который приклепан к лицевой стороне щитка с помощью фланцев в форме крыльев различной конструкции. Края этих щитов можно было дополнительно укрепить шкурами или даже полосками железа, чтобы снизить эффективность ударов мечом.
  "Королевский памятник" в Чимтоу представляет собой рельефную резьбу в виде очень элегантного овального щита с тонким выступом по всей длине лицевой стороны и тонким ободком по краю. На трех стелах из Эль-Хофры вырезаны изображения продолговатых щитов. У одного есть выступ во всю длину и нет видимого ободка; у другого обод очень выражен, а удлиненный выступ в форме "веретена" усилен металлом. На третьей стеле (см. стр. 39), которая сейчас хранится в Лувре (Департамент древностей Востока, AO 5274), изображено очень грубое, вырезанное изображение продолговатого щита с продольным ребром и большим овальным выступом.
  Широкое разнообразие форм и стилей в таком небольшом объеме эпиграфического исходного материала означает, что невозможно идентифицировать конкретный "нумидийский" тип щита пехотинца. Однако у нас есть указания на то, что, по крайней мере, некоторые нумидийские щиты могли иметь уникальную конструкцию. Римский историк Саллюстий рассказывает нам (94.1), что когда отборному отряду римских солдат пришлось взобраться на крутую скалу, чтобы возглавить атаку на лагерь Югурты, а не на свой собственный скута они предпочитали носить нумидийские щиты, сделанные из кожи, потому что они были легче и не производили бы такого шума при ударе. Возможно, Саллюстий имеет в виду легкие круглые кавалерийские щиты, рассмотренные выше, но возможно, что по крайней мере некоторые нумидийские пехотные щиты также делались только из кожи, натянутой на деревянный или плетеный каркас.

[] Небольшая стела из так называемой серии Абизар, в регионе Кабилия на севере Алжира. Сохранилась только верхняя часть туловища всадника. У всадника заостренная борода и высокая круглая прическа, и он носит традиционное снаряжение нумидийской кавалерии - небольшой круглый щит и два дротика.

[]   Эскиз очень большой стелы, найденной в 2007 году недалеко от деревни Тазрут на севере Алжира, датируемой II-III веками. Украшен рельефной резьбой, изображающей сцены поминок и охоты . Хотя резьба со временем пришла в негодность, некоторые детали одежды и снаряжения видны. Всадники в охотничьем отряде одеты в короткие туники, на одном из них плащ, и все они вооружены дротиками. На похоронах пятеро стражников, или пеших солдат, несут длинные копья с наконечниками в форме листьев и кажутся одетыми в длинные туники и, возможно, также плащи.

  Шлемы
  Ни в одном из эпиграфических источников нумидийская кавалерия не изображена в шлемах, а единственное изображение нумидийских пехотинцев - пятерых копейщиков на стеле Тазрут - слишком испорчено, чтобы его можно было разобрать. Обе "королевские" фигуры, изображенные на стелах Тирекбина, без головного убора, и ни один нумидийский царь не появляется на своей монете с чем-либо на голове, кроме диадема или лавровый венок. Включение шлема в коллекцию оружия, показанную на одной из стел Эль-Хофра и в доспехах Сумы, однако предполагает, что шлемы носили - хотя бы некоторые, возможно элитные, члены нумидийской армии.
  Шлем Сумаа был раскопан в 1915 году в нескольких сильно проржавевших частях, которые при реконструкции показали железный шлем с отчетливой конической формой, выступом сзади для защиты шеи и реалистичными "ушами", выполненными с каждой стороны. Форма этого шлема обычно ассоциируется с цивилизациями к востоку от Средиземноморья, в Малой Азии, Персии, Закавказье и Ассирии (Waurick 1979: 305-18). Шлемы такого стиля, вероятно, носили и карфагеняне. Карфаген был основан финикийцами, которые распространились по Средиземноморью от побережья Левантии. Было бы неудивительно, если бы ранняя нумидийская элита стилизовала свои доспехи под доспехи карфагенян: нумидийцев имели прочные связи со своим могущественным соседом, и, по крайней мере, до окончания Второй Пунической войны смешанные браки между нумидийскими и карфагенскими знатными семьями были обычным явлением. Значение украшения "ухо" неясно, но тот факт, что "уши" также появляются над щитом на одной из стел Эль-Хофра, предполагает, что это был символ, имевший определенное религиозное значение для нумидийцев. Поскольку и шлем, и щит носят для предотвращения травм в бою, возможно, "уши" каким-то образом ассоциируются с защитой от вреда, подобно огромным, искаженным символам "глаз" и "эгиды и горгоны", которые так красиво изображены на щитах "королевского памятника" Чимтоу. Об этом шлеме можно сделать два вывода об этом шлеме: во-первых, поскольку (возможно, исключительно нумидийский) символ "уха" также встречается на нумидийской обетной стеле в аналогичном "защитном" контексте, этот шлем вполне может быть нумидийского происхождения; во-вторых, как и дизайн щита, "защитный" характер символа "уха" предполагает, что этот шлем предназначался для ношения в бою, где сверхъестественные силы, которые владелец надеялся призвать, были бы наиболее полезны.
  Шлем, изображенный на стеле Эль-Хофра, имеет примерно ту же форму, что и реконструированный шлем из гробницы Сума, и ученые утверждают, что это одно и то же. Шлем на стеле, однако, изображен недостаточно четко, чтобы можно было с какой-либо уверенностью определить, какой тип шлема намеревался изобразить скульптор. Например, "острие" на макушке на самом деле может быть держателем плюмажа, как на макушке шлемов типа Монтефортино, подобных тем, что были приняты римлянами в 3 веке до нашей эры. "Полоса" вокруг основания также сбивает с толку: можно предположить, что она представляет собой "вершину" или, возможно, какой-то "обод".

  Доспехи
  Нумидийская кавалерия обычно не носила доспехов, и, вероятно, пехота тоже. Однако кирасы различных видов показаны на нумидийских "королевских памятниках" и монументе Сан-Омобоно база, которая, как и щиты, которые они сопровождают, может представлять нумидийские парадные доспехи или, возможно, снаряжение элитного подразделения, такого как "королевская кавалерия", упомянутая в литературных источниках. Фрагменты кольчуги туники были также найдены в гробнице Сума.
  Два очень подробных факсимиле в греческом стиле Iinothorax кирасы сохранились с "королевского памятника" в Чимтоу. Кирасы этого типа первоначально изготавливались из нескольких слоев льна, склеенных вместе, образуя жесткую "рубашку", а их низкая стоимость, малый вес и гибкость сделали их популярной альтернативой бронзовым "мускулистым" кирасам среди греческих гоплитов с VI века до нашей эры (Connolly 2016: 57-58). Основная часть кирасы прикрывала грудь и крепилась с левой стороны. Отдельная деталь, прикрепленная к спине, была перетянута вперед через каждое плечо и зашнурована спереди с обеих сторон. Петли для крепления на ремне части можно увидеть наглядно на резные рельефы от Chimtou. Двух слоев белье-полоски, или pteryges, свисал с нижнего края кирасы, прикрывая пах, зад и верхнюю часть бедер. Это обеспечивало некоторую защиту этих областей при сохранении максимальной свободы передвижения и, безусловно, позволило бы солдату, носящему этот вид доспехов, садиться верхом на лошадь. На некоторых примерах также была похожая бахрома из льняных полосок, свисающая с каждого плеча и прикрывающая предплечье.
  Кольчужные доспехи появились примерно в начале III века до нашей эры. Вероятно, оно возникло у кельтов, но быстро распространилось по Средиземноморью. Однако кольчуга была очень дорогой в производстве, поэтому ее использование было в основном ограничено элитой. Согласно Полибию (6.23), кольчугу носили более богатые римские легионеры в середине 2 века до н.э., но, вероятно, ее носили те члены римской армии, которые могли себе это позволить гораздо раньше, по крайней мере, ко времени Второй Пунической войны. Похоже, что ранние римские кольчужные туники были смоделированы по образцу linothorax, с листами кольчуги, заменяющими жесткий лен. Римских солдат в кольчугах этого стиля можно увидеть на рельефах, украшающих скульптуру Домиция Агенобарба (II век до н.э.), которая сейчас выставлена в Лувре, и памятник Эмилию Павлусу в память о поражении римлян от македонцев в битве при Пидне в 168 году до н.э.
  Следовательно, кирасы linothorax , столь точно изображенные на "королевском памятнике" в Чимтоу, также могли быть сделаны из кольчуги. К сожалению, не удалось реконструировать кольчугу, хранящуюся в гробнице Сума по небольшим проржавевшим фрагментам, раскопанным в 1915 году, но если Сума, как широко распространено, является могилой нумидийского царя Микипсы, разумно предположить, что его кольчуга была скроена в том же стиле, что и кирасы, вырезанные на его собственном памятнике.
  На основании памятника Сан-Омобоно изображены доспехи трех разных стилей. На одном каменном блоке, рядом с круглым плоским щитом в нумидийском стиле, украшенным кавалеристом на вставшем на дыбы коне, находится простая, но элегантная "мускулистая" кираса, дополненная бахромой из птериги свисающие с тщательно вылепленных бедер и нижней части живота, а также поножи, или доспехи для нижних ног, украшенные лицом Геркулеса. На другом блоке изображена соответствующая пара кирас, укрепленных на стволах деревьев по обе стороны от другого круглого кавалерийского щита, в сопровождении шлемов беотийского стиля с щитками и поперечными гребнями из конского волоса. По-видимому, это римские доспехи, а поперечные гребни позволяют предположить, что они, возможно, принадлежали центурионам. Непонятно, почему кирасы изображены таким образом; конечно, нет смысла интерпретировать это как демонстрацию "военной добычи". Слева от них находится очень подробное рельефное факсимиле кирасы в эллинистическом стиле, плечи которой украшены изображениями крылатой богини Победы, а в центре груди отлита большая горгона. Пояс, подобный тому, что можно увидеть на доспехах римских офицеров, аккуратно завязан посередине.
  Доспехи на основании памятника Сан-Омобоно явно не предназначены для сражений, и если бы их вообще носили, то только для церемониальных случаев. Эти кирасы могут быть попыткой проиллюстрировать парадные доспехи, которые носили нумидийские цари, или, возможно, изысканные подарки, преподнесенные римлянами Микипсе или его отцу Масиниссе в благодарность за их поддержку против карфагенян. Мы знаем, что римляне делали такие пожертвования. Согласно Ливию (30.17), в 203 году до н.э. римский сенат прислал Масиниссе два пурпурных плаща, две туники с широкими полосами, двух лошадей, два полных комплекта кавалерийских доспехов, а также палатки и мебель, которые римский консул использовал бы в походе.


[]   A1 и A2: нумидийские соплеменники
Основываясь на описании нумидийцев и других североафриканцев Страбоном (17.3.7), эти племена изображены в завершении успешной охотничьей поездки в центральную Нумидию, середина III века .до н.э. Одеты в шкуры животных. Волосы и борода А1 скопированы с портрета нумидийского царя Масиниссы на монете. Лошадь - типичное нумидийское животное, описанное Элианом (3.2). Ошейник, который лошадь носит вместо уздечки, скопирован с того, что изображен на нумидийских кавалерийских лошадях, изображенных на колонне Траяна.
  A3: Нумидийский вождь Необычная прическа этого вождя основана на изображении на одной из стел Тирекбина и описании Страбона (17.3.7). Нумидийцы очень тщательно ухаживали за своими волосами, и часто избегали прикасаться друг к другу, чтобы они не потревожили их тщательно продуманные прически. Его кожаная туника с бахромой похожа на ту, что носит терракотовая статуэтка нумидийского "вождя" в Лувре (Cp 5223), а его дротики и щит из слоновой шкуры являются оружием всадников на стелах Абизара.

[]   B: ОБУЧЕНИЕ НУМИДИЙСКОЙ АРМИИ
  B1: Квинт Статорий
  Изображен в 213 году до н.э. время обучения армии нумидийского царя Сифакса. Римского центурион Квинт Статорий, удерживает vitis, или "виноградный посох", традиционный символ ранга, который носят Римские центурионы. Его кольчужная туника похожа на те, которые носили римские легионеры, изображенные на барельефах основания памятника Домицию Агенобарбу , а его шлем выполнен в стиле Монтефортино , с красным поперечным гребнем из конского волоса, подобным тем, что изображены на основании памятника Сан-Омобоно.
  B2: Новобранец нумидийской пехоты. Носит короткую шерстяную тунику нумидийских всадников, изображенных на колонне Траяна. Он пытается придерживаться позиции, которую, по словам Ливия (8.8), заня римлянин triarii копейщики. Его овальный щит основан на одном из рельефов на нумидийском "царском памятнике" в Чимту.
  B3: Новобранец нумидийской пехоты Второй новобранец несет круглый щит из слоновой шкуры и меч с "атрофированными усиками", изображенный на одной из стел, раскопанной в святилище Эль-Хофра. На заднем плане - раскинувшийся лагерь традиционных нумидийских хижин с соломенными крышами, или мапалия, как описано Ливием (30.4)

[]
  D.: МАСИНИССА И ЕГО ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ ПЕРЕД ЗАМОЙ, 202 г. до н.э.   D1: Масинисса Нумидийский царь Масинисса приветствует солдат своей королевской гвардии у своего шатра, готовясь к инспектированию своих войск. На нем кое - что из одежды , которая , по словам Ливия (30.15; 30.17) , была подарена ему Сципионом и римским сенатом после захвата Сифакса в 203 году .до н. э. Другие подарки, включая мебель и доспехи, показаны в фоновом режиме. Фиолетовый туника Масинисса является туника пакомата, украшен золотыми пальмовыми ветвями, который носили римские полководцы, празднующие триумф, обычно в сочетании с toga picta, или "раскрашенная тога". Масинисса решил надеть paludamentum вместо этого. В руках у него римский скипетр из слоновой кости.
  D2: нумидийский королевский гвардеец. Этот человек носит льняную тунику или linothorax изображен на "королевском памятнике" в Чимтоу и коническом шлеме с "ушами" из гробницы Сумаа. Щит основан на нумидийских кавалерийских щитах, изображенных на колонне Траяна. Его дротики похожи на те, что найдены в гробнице Сума.
  D3: нумидийский королевский гвардеец Линоторакс-тип кирасы, изображенный на "королевском памятнике" в Чимтоу, возможно, был изготовлен из кольчуги и воссоздан здесь, на этом материале. Шлем и дротики найдены в гробнице Сумаа, а украшение для щита взято с "королевского памятника" в Чимтоу

[]   E: НУМИДИЙСКАЯ ЛЕГКАЯ КАВАЛЕРИЯ АТАКУЕТ ЛИГУРИЙСКУЮ ДЕРЕВНЮ
  Эта пластина воссоздает эпизод, описанный Ливием (35.11), когда нумидийская вспомогательная кавалерия спасла римскую колонну, которая была зажата в узком проходе лигурийской армией в 193 году
  E1: Нумидийский раненый вождь. Основан на терракотовой статуэтке конного нумидийца, выставленной в Лувре. Он одет в короткую кожаную тунику с бахромой и держит круглый щит из шкуры, похожий на те, что носят всадники, изображенные на колонне Траяна. Его пустые ножны скопированы с образца, найденного в гробнице Сумаа.
  E2: Нумидийский кавалерист Внешний вид этой фигуры основан на фотографии терракотовой статуэтки, которая ранее хранилась в Музее Виктории
и Альберта в Лондоне. Всадник носит шерстяной плащ поверх туники и несет воду в калебасе, высушенной и выдолбленной тыкве.
  E3: Лигурийский соплеменник Лигурийцы жили на северо-западе Италии, и они вели много войн против римлян, прежде чем их территория была включена в состав Римской империи. Этот представитель племени основан на описании греческого историка Диодора Сицилийского (5.39).
  E4: Нумидийский кавалерист Нумидийский кавалерист перепрыгивает с одной скачущей лошади на другую способом, описанным Ливием (23.29).

[]   F: РИМСКО-СЕЛЕВКИДСКАЯ ВОЙНА, 190 г. до н.э.
  F1: Нумидиец погонщик верхом на слоне. Изображенные здесь слон и всадник основаны на изображении на пунической монете. Погонщик держит анкус, или стрекало используется для управления животным. Он также несет тяжелый молоток и сумку с плотницким долотом. Согласно Ливию (27.49), если погонщик потерял контроль над слоном в бою, он вонзал долото в сустав, где его голова и шея соприкасались, сильным ударом молотка убивал животное, прежде чем оно успевало нанести дальнейший ущерб.
  F2: Нумидийский пехотинец. Этот пехотинец гораздо тяжелее экипирован, чем средний нумидийский легкий пехотинец. Он вооружен щитом, мечом и дротиками, изображенными на одной из стел Эль-Хофра. Он также носит кольчужную кирасу и шлем типа Монтефортино.

[]   ЮГУРТА ПРИ ОСАДЕ НУМАЦИИ, 134 г. до н.э. ,до н.э. на заключительном этапе римской
  G1: Югурта Историк Саллюстий (6.1) описывает нумидийского принца Югурту как сильного и атлетически сложенного: он преуспел в метании копья, беге и верховой езде. Здесь он изображен в красивых доспехах, изображенных на основании памятника Сан-Омобоно. На его лошади надеты лицевые доспехи, которые также изображены на основании памятника.
  G2: Нумидийский лучник Использует составной лук, сделанный из дерева, рога и сухожилий. Его кинжал имеет иберийский узор, вероятно, собранный на месте. Кинжалы этого типа, возможно, послужили прототипом для пугио, кинжал, который носили римские легионеры. прическа, которую также можно увидеть на его портретах на монетах.
  G3 и G4: нумидийские пращники Эти два нумидийца используют пращи из плетеного растительного волокна, чтобы перебрасывать через городские стены снаряды из обожженной глины. Также могли быть изготовлены из натурального камня или отлиты из свинца. На заднем плане подразделение нумидийской легкой пехоты производит залп дротиками, а нумидийская кавалерия и слоны готовятся к штурму городских стен.

[]   H: АФРИКАНСКАЯ КАВАЛЕРИЯ В ПЕРВОЙ ДАКИЙСКОЙ ВОЙНЕ
  К началу II века н.э. Нумидия как королевство больше не существовало, так как оно было поглощено Римской империей, но удивительно, как мало внешний вид легкой кавалерии из этого региона, по-видимому, изменился со времен Пунических войн. Североафриканцы, изображенные на колонне Траяна, носят шерстяные туники, завязанные узлом на правом плече. Вся оригинальная краска была утрачена, поэтому невозможно узнать, были ли туники изначально окрашены в определенный цвет, поэтому здесь они показаны как неокрашенная шерсть. Обратите внимание на ремни для переноски на обратной стороне щитов. Конструкция щитов предположительна. У лошадей нет седел или уздечек, и носите только простой воротник из плетеного растительного волокна. A фаска, или доспехи с лошадиным лицом.



    ХРОНИКА СОБЫТИЙ
264-241 Первая Пуническая война. Рим +/- Карфаген, Сиракузы
218-201 Вторая Пуническая война. Рим +/- Карфаген
149-146 Третья Пуническая война. Уничтожение Карфагена
111-105 Югуртинская война. Рим +/- Нумидия
10.1.49-17.3.45 Гражданская война Цезаря
6.4.46 Битва при Тапсе. Присоединение Нумидии к Риму



    ИСТОЧНИКИ
[MAA-537] Horsted William. The Numidians 300 BC - AD 300. Osprey Publishing, 2021
[ППБ] Повелители пустынной бури: как нумидийские всадники заставили дрожать непобедимые римские легионы
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"