Древнейший Рим [ВИ.2]
Наиболее достоверные сведения по древнейшей истории Рима даёт материал археологических раскопок. В свете археологических данных становится ясно, что основание города не было делом рук одного "основателя", как об этом сообщает литературная традиция. Город возникал постепенно, путём объединения и слияния отдельных общин. Стратиграфическими раскопками последних лет установлено, что в VIII в. до н.э. в Лации, на холмах Палатине, Эсквилине, Целии и Квиринале появилась группа примитивных поселений. Они были ещё изолированы друг от друга; болотистые земли между холмами оставались незаселёнными. Примерно к середине VII в. до н.э. население первоначальных посёлков стало занимать склоны холмов и долины между ними, где впоследствии возникает римский Форум. Заселение этих территорий тоже ещё нельзя считать временем возникновения города как такового. В этот период происходит лишь укрепление связей между общинами, а может быть, и объединение некоторых из них. Возникновение римского Форума, уже как центра экономической и политической жизни, на основании новых раскопок относят к первой четверти VI в. до н.э. Примерно в это же время происходит превращение Капитолия, который был ещё, видимо, незаселённым холмом, в крепость нового города. Таким образом, возникновение Рима археологи склонны датировать началом VI в. до н.э.
Древнейший период римской истории обычно принято называть "царским". Этот период, согласно легендарной традиции, длился около двух с половиной столетий. Однако изложение исторических событий этого времени, за небольшими исключениями, следует признать недостоверным, а римских царей, начиная с мифического основателя Рима - Ромула, нельзя считать историческими личностями. Но если конкретные события, сообщаемые традицией, в значительной степени легендарны, то при осторожном и критическом использовании её данных мы можем сделать некоторые выводы о социальном устройстве римской общины царского периода.
В древнейшее время в Риме сохранялись ещё родовые отношения. Согласно преданию, всё население состояло из 300 родов. Каждые 10 родов объединялись в курию, каждые 10 курий - в трибу. Таким образом, всего было 3 трибы, каждая из которых, видимо, представляла собой особое племя. Некоторые учёные считают, что одна из триб являлась объединением латинских родов, другая - сабинских и третья, - по-видимому, этрусских. Упомянутые 300 родов составляли римский народ (populus Romanus), к которому мог принадлежать лишь тот, кто был членом рода, а через свой род - членом курии и трибы.
Римский род имел такую же организацию, как и греческий. В каждом роде все его члены сообща владели землёй, имели общие кладбища, общие религиозные праздники, общее родовое имя и т.п. Старшина рода избирался, по-видимому, всеми его членами. Древнейший общественный строй выглядел следующим образом: важнейшими делами общины ведал совет старейшин, или сенат, состоявший из старейшин родов. Постепенно вошло в обычай избирать старейшин из одной и той же семьи каждого рода. Этот обычай, вызванный развивавшейся имущественной дифференциацией, привёл к образованию в Риме родовой знати, к возникновению так называемых патрицианских семей. Тогда же, очевидно, развился аналогичный этрусскому институт клиентелы. Люди, по тем или иным причинам переселившиеся в Рим, т. е. "чужаки", не входившие в состав римских родов, а затем и представители обедневших родов искали покровительства и защиты у знатных людей, которые становились их патронами. В обществе, в котором ещё не существует чётко оформленной государственной власти, институт клиентелы является весьма распространённым учреждением.
Кроме сената, предварительно обсуждавшего наиболее важные вопросы, существовало и народное собрание, которое собиралось по куриям (куриатные комиции). На куриатных комициях принимались или отвергались новые законопроекты, избирались все высшие должностные лица, в том числе и царь; это собрание объявляло войну и, как высшая судебная инстанция, выносило окончательное решение, когда дело шло о смертном приговоре римскому гражданину.
Рядом с сенатом и народным собранием стоял царь. Римские цари отнюдь не были самодержавными владыками типа древневосточных деспотов, но лишь выборными племенными вождями, которые совмещали функции военачальника, судьи и верховного жреца. Это заставляет нас применять термин "царь" весьма условно. Подобный общественный строй Энгельс называл военной демократией. Это, действительно, была примитивная демократия, поскольку народное собрание считалось высшим органом общины, военной же она была потому, что в собрании принимали участие лишь мужчины-воины; таким образом, куриатные комиции представляли собой сходку вооружённого народа.
Очень сложен и, по существу, до сих пор ещё не решён вопрос о происхождении особого слоя древнеримского населения - плебеев. Сведения источников о происхождении плебеев чрезвычайно сбивчивы и противоречивы. Очевидно, под плебеями первоначально подразумевались переселенцы (добровольные, а иногда и насильственно переселённые в Рим) и представители покорённых племён, лично свободные люди, имевшие право владеть землёй и обязанные нести военную службу. Первоначально они не входили в состав родов, курий и триб, а потому не пользовались никакими политическими правами, но затем, перемешавшись с незнатными родами самого "римского народа" и принимая на себя клиентские обязанности, они постепенно и на урезанных правах включались в родовую организацию.
Несомненно, в римском обществе этого периода уже были рабы из числа военнопленных. Но в целом рабство ещё не получило большого развития, оно носило примитивный, патриархальный характер, причём рабы использовались, главным образом, в домашнем хозяйстве.
РАННЯЯ РИМСКАЯ АРМИЯ [Warrior-156]
Существует поразительный контраст между Римом, каким мы его представляем сегодня, и Римом, в котором жил Ромул, полубог-получеловек, сын Марса и Реи Сильвии. Преобладающее впечатление, которое оставляет первый образ, - это легкость, порядок, умиротворение и роскошь, в то время как реальность второго лучше всего ассоциируется не с миром и процветанием, а с бедностью, убожеством и кровопролитием. Как бы это ни преподносилось, факт остается фактом: это было отчаянное и непривлекательное место, а древние римляне были расой грубых головорезов.
Как мы прекрасно понимаем, одним из наследий римлян, переданных в наследство современному человеку, является развитая военная практика. Однако в самом начале римский способ ведения войны мало чем отличался от того, который практиковали другие италийские народы. Отчасти это объяснялось тем, что ни одно племя не превосходило других в военной технике, будь то в изготовлении оружия или в военной тактике. И не только в технике, поскольку в экономическом и социальном развитии Рим и его соседи находились на очень близком расстоянии друг от друга. Существуя в обществах, ориентированных на войну, они довольно часто встречались на поле боя, при смене союзов и военных действиях, и любые технические разработки были бы быстро скопированы или переданы другим. Оружейная индустрия, как правило, интернациональна, и хорошее оружие или хорошая защитная экипировка быстро приобретут популярность, как только их преимущества будут оценены по достоинству. Аналогичным образом, тактика - это умение, которое во многом передается другим людям.
Поскольку дела Рима, так сказать, ограничивались самим Римом, его войны, по-видимому, сводились к набегам, засадам и угону скота, а иногда, возможно, и к ожесточенным сражениям между армиями. Первым трем еще только предстояло стать окончательной формой ведения войны, где целью является уничтожение врага. В решающих битвах участвовали не более чем отряды, сформированные воином-аристократом, его родственниками, друзьями и клиентами, во многом похожие на собрание кланов Фабиев с их "тремястами шестью членами клана и товарищами" (Ливий 2.49.4), которые гордо выступили на битву против Вейи, этрусского соседа Рима, расположенного прямо напротив Тибра и трагически погибли в бою на реке Кремера. Мы не можем с уверенностью судить о численности и содержании таких сил на основании имеющихся у нас свидетельств, но маловероятно, что их численность была большой. Хотя друзья, соседи и клиенты расширяли естественные границы клана, численность этих отрядов не могла превышать нескольких сотен человек, а в большинстве случаев была гораздо меньше из-за экономических и материально-технических ограничений, присущих натуральному хозяйству (основанному на земледелии и животноводстве, дополненному охотой), которым управляла деревня Ромула.
Однако эта небольшая численность не снижала их эффективности на местах. Даже если довольно точную цифру Ливия нельзя принять за чистую монету (некоторые утверждают, что она была искажена в поэтических целях), а необработанные цифры сами по себе могут ввести в заблуждение, отряд из 306 облаченных в доспехи воинов, подготовленных к войне, как видно с принимающей стороны, мог нанести значительный ущерб и вселить ужас, и был бы быстрым, универсальным и хищным. Более того, помимо максимального эффекта внезапности, меньшие силы также сводят к минимуму риск потерь, не стремясь ввязываться в решающий бой. Короче говоря, военные дела в этот до-городской период строились на очень скромной и личной основе: вождь клана сражался ради личной славы, его свита состояла из вооруженных последователей, которые были преданы ему, и, конечно же, перспектива быть вознагражденным за эту преданность небольшой добычей. Этот единственный факт говорит о том, что крупномасштабное воровство было неотделимо от мелкомасштабных военных действий.
Война кланов Таким образом, набеги и разграбление соседей были обычной частью военных действий ранних римлян, и вожди этого периода, вероятно, происходили из числа "больших людей", характерных для "групповых культур", беспокойных и харизматичных типов, которые добивались успеха главным образом за счет перераспределения избыточного богатства, которое мог принести военный успех, сражаясь как одиночки, они полагались только на свое собственное мужество и силу своих крепких бронзовых рук. Это, безусловно, был тот вид борьбы, который неизбежно приводил к превосходству самых сильных мужчин. Однако история Рима в этот отдаленный период практически не известна, и такие выдающиеся деяния остались ненаписанными. Несмотря на все это, вполне вероятно, что приключения этих доблестных и великодушных воинов передавались бардами, которые приукрашивали детали, касающиеся реальной истории их подданных. Поэтому нам не требуется большого воображения, чтобы сравнить вождя нашего клана, который обратился к своему барду с просьбой увековечить его в стихах, с главарем разбойников, который ищет славы и золота в простом и неприкрашенном хищничестве.
Несмотря на то, что многие героические рассказы о ранней истории Рима, записанные Ливием (книги 1-3), лишены исторической достоверности, они не были полностью плодом его литературного воображения, а на самом деле, возможно, возникли из устных панегириков, сочиненных в честь Великой Римской империи, поразительные достижения этих кланов и их вождей в это неспокойное время набегов на пограничные земли. Согласно Цицерону ("Брут, 75", "Тускуланские диспуты", 1.3, 4.3), близкому современнику Ливия, баллады, повествующие о подвигах старины, когда-то исполнялись как популярная форма развлечения. Тем не менее, в ходе длительной передачи и постоянного переосмысления такие истории, скорее всего, превратились в смесь дикой чепухи с трезвыми фактами. В конце концов, хвастовство военными подвигами было главной работой вдохновенных бардов.
Таким образом, история юного Рима предстает как смесь изменчивых устных преданий, запутанных народных воспоминаний, седых мифов, сомнительной романтической беллетристики, досужих слухов и бесстыдной лжи. Для императора Калигулы Ливий был "многословным и неточным историком" (Светоний Кай, 34.2). Возможно, это было изречение незрелого иконоборца, но кто мы такие, чтобы спорить с императором Рима? По нашим собственным меркам, патриот Ливий, возможно, и был никудышным историком, историческая сущность его рассказов терялась в тени неопределенности, которую отбрасывали несуществующие документальные свидетельства о Риме в его начале, но он, безусловно, был опытным журналистом, который ничего так не любил, как хорошую историю. Написанные в то время, когда сам Рим все еще был потрясен и раздираем анархией, эти первые книги его великой саги во многих отношениях восходят к так называемым золотым годам Рима и позволяют римлянам его времени погрузиться в свою собственную историю и традиции.
Однако, даже если мы и подозреваем, что Ливий допускает некоторую вольность бардов, его "История Рима" не является унылым оплакиванием ушедшей славы. Созерцание прошлого Рима может предложить нечто большее, чем просто бегство от настоящего, оно также может показать, как восстановить былое превосходство и вернуться к старым добрым временам и невинности, свободным от различных политических и социальных бед, которые преследовали их общество. Мы сами склонны помнить о своих предках все самое лучшее и забывать о том, что так или иначе принижало их. Римляне - тем более.
Рим времен Ромула был совсем не славным. Он отличался преднамеренностью и хищничеством в своих привычках, а зарождающееся общество боролось за место на италийской сцене. В частности, он был уязвим для горцев, живущих в горах на востоке. Рим пытался запугать этих горцев частыми набегами, которые только подстегивали их к ответным действиям. Хищническое и оппортунистическое поведение этих древних римлян идеально иллюстрируется шквалом набегов и контр-рейдов, проводимых против местных горцев (сабинян, экви, герничи и вольсков), которые Ливий удобно называет частыми случаями "неутешительного мира, неутешительной войны" - ни то, ни другое не гарантировало ни мира, ни открытой войны" (2.21.1, ср. 48.5). Это была отвратительная война из засад, с внезапными нападениями, за которыми следовали столь же быстрые отступления, с искусными обманами, за которыми следовали компромиссы, позволяющие сохранить лицо, - игра в прятки. В эпоху кланов добыча имела такое же значение, как верность вождю или Риму; она была ключом к мужеству в бою. Грабеж был не просто неизбежным и неприятным последствием войны, но и самой ее сутью.
Сражения, убийства вождей, разграбление деревень, осада крепостей и сожжение полей - вот ингредиенты рагу Ливия (например, 2.23.5, 3 0 . 1 1 , 33.7, 39.5, 50.4, 51.5, 62.1). Очевидно, что он обрастает плотью на самых голых исторических костях. И вот, очень похоже на ту знаменитую фразу из ирландской сказки "Тейн Бо Куэйлндж": "Мужчин убивают, женщин крадут, скот угоняют". Предметом войны были сельские жители и продовольствие, коровы и урожай, и то, что мы наблюдаем здесь, - это война племен, в отличие от войны государств, где есть сражения, но нет кампаний, есть тактика, но нет стратегии, а в бурлящих конфликтах между бандами цель руководства, как правило, состоит в том, чтобы вдохновлять.
И все же нам не следует делать вывод, что эти межплеменные распри были вызваны экономическими мотивами. Современному человеку это, возможно, кажется странным. Конечно, все эти враждующие племена, включая римлян, предполагали, что победа принесет победителям некоторые заслуженные материальные блага, такие как угон крупного рогатого скота, но основной причиной было желание отомстить за обиды и поддержать честь, а не искать плоды победы за пределами битвы. Военные действия велись так, как если бы это была междоусобная кровная месть, когда одно племя стремилось добиться справедливости или отмщения от другого. К этой особенности мы можем добавить, что большая часть боевых действий того периода велась скорее из любви к сражениям и из духа авантюризма, чем для достижения определенных экономических (и политических) результатов. Действительно, с экономической точки зрения хищничество было совершенно непродуктивным занятием, поскольку оно просто перемещало туда-сюда плоды труда других племен. На самом деле, совершать набеги на соседей и уводить их женщин и скот можно было только в том случае, если соседи хотели и могли побояться повторно использовать добычу. Для римлян война еще не стала сложным, ответственным и прозаичным делом; то есть это еще не было проявлением честолюбия и борьбы за власть.
Ранние римские войны, представлявшие собой практически непрерывный цикл поджогов соломенных крыш и угона скота, не были исключительно развлечением элиты. Однако в таком мире героические ценности, такие как доблесть, мужество, великодушие, ненасытное стремление к славе и непреодолимый страх опозориться, способствовали укреплению социальных и культурных основ зарождающегося Рима, стремившегося самоопределиться и закрепиться в борьбе со своими могущественными соседями, устанавливая стандарты поведения, по которому следовало судить обо всех его воинах. Это создало хищническую форму общества, в которой власть сосредоточилась в сильных руках немногих избранных, людей, которых больше привлекал ужасный быстрый меч, чем надежный плуг.
Войны между городами-государствами Как мы помним, в эпоху царей между римлянами и их соседями не было заметной разницы в военном деле. Население и территория Рима были невелики, а его соседи, на которых он совершал регулярные набеги и которые, в свою очередь, подвергались их нападениям, часто находились всего в дне пути от его собственных ворот. Налетчики разгромили город и пошли дальше. С другой стороны, если соседняя община подвергалась разрушению, обычно в результате вандализма и воровства, лишая ее средств к существованию, ее поля переходили в собственность Рима, а покоренные жители часто депортировались в зарождающийся город. По-видимому, это произошло с Фиканой, когда царь Анк Марций захватил это прибрежное поселение, расположенное всего в 11 римских милях (16,25 км) вниз по Тибру (Ливий 1.33.3, Дионисий Галикарнасский 3.38.3). Какой бы ни была ценность подобных летописных преданий, эти находящиеся под угрозой поселения часто могли обрести безопасность, уступив перед нападением, а население могло стать подданными царя или какого-либо клана.
Царями часто двигало желание завоевывать, и в результате внутренние споры уступали место конфронтациям более масштабного характера. Все цари (за исключением Тарквиния Великого) увеличивали размеры Рима, как по площади, так и по населению. Однако "принадлежность" к Риму - это не просто статус, которым человек обладал или не обладал. Это была совокупность прав, обязанностей и почестей, которые можно было приобретать по отдельности или предоставлять в рассрочку. Те группы населения, которые считались этнически и лингвистически близкими к Риму, в конечном счете получали полное римское гражданство. Тем, кто был менее близок к Риму, иногда предлагалось что-то вроде полугосударства по латинским законам, но они должны были проходить римскую военную службу. На местах бывших поселений или на еще не заселенных землях были основаны гарнизонные колонии, либо римские (coloniae civium Romanorum), в которых проживали римские граждане, либо латинские (coloniae Latinae), с некоторой автономией, но меньшими правами, чем у первых. Другим возможным статусом был статус союзника, сокуса, с договорами о равных правах или без них, но все же с обязательством поставлять Риму военную силу, что должно было стать жизненно важным фактором в способности Рима вести непрерывную войну.
Итак, Рим начал свою долгую карьеру завоевателя, проводя политику объединения, основанную на здравом смысле, постепенно поглощая всех своих ближайших соперников и постепенно расширяясь, и по мере того, как он рос, увеличивались и масштабы его конфликтов. Засады, набеги, грабежи и резня, естественно, по-прежнему были обычным делом, но постепенно происходил переход к решительным сражениям, которые требовали гораздо большей военной организации и ресурсов. Выбор военного решения для завоевания или защиты территории теперь стал гражданским делом, и грубые боевые отряды и их героические вожди были заменены более широким набором всех тех взрослых мужчин, которые могли обеспечить себя соответствующим военным снаряжением для ведения боевых действий.
Хотя и утверждается (например, у Диодора 23.2.1), что построение фаланг пришло к нам от этрусков, что является грубым и прозрачным аргументом, который воспроизводит исконную италийскую традицию, по всей вероятности, это изменение в тактике обязано своим происхождением греческим городам, окаймлявшим побережье южной Италии. Вдохновленный этрусками или греками, переход к массовым боям в плотных боевых порядках и формированию армии ополчения, организованной вокруг фаланги, состоящей из граждан, достаточно богатых, чтобы экипироваться по полной программе, как копейщик в доспехах, был радикальным. Таким образом, к тому времени, когда Рим перестал быть деревней на вершине холма на берегу Тибра, римский способ ведения войны изменился: из скопления многочисленных единоборств он превратился в адаптацию гоплитской войны и гоплитской идеологии решающей битвы. Ушли в прошлое межплеменные конфликты, когда каждый воин мог чувствовать личную ответственность и оправданность перед лицом врага. Индивидуализм уступил место коллективизму, мобильность была заменена защитой. Появилась "обезличенная" война.
Взимание налогов Насколько мы можем судить, самое раннее правительство Рима состояло из царя (rex), обладавшего военной, религиозной и политической властью (imperium), консультативного совета (senatus) старейшин (patres), состоявшего из вождей правящих кланов (gentes), и консультативной ассамблеи (comitia curiata), образованной на федеральной основе от различных селений (curiae). Поскольку древнеримской общине требовался сильный взрослый царь, который мог бы защитить ее и лично возглавить на войне, эти цари, по крайней мере двое из которых, как говорят, были авантюристами этрусского происхождения, не были наследственными монархами, каждый царь вступал в должность с согласия богов и приветствовался народом. Кроме того, в то время как цари сражались и погибали, сенатус, то есть высший совет, продолжал жить.
Несмотря на чрезмерное доверие к летописной традиции, кажется очевидным, что Рим в конечном итоге был вовлечен в сферу влияния этрусков, став частью урбанизированного региона. С развитием городского планирования, дренажных систем и уличных систем возникло связанное с этим развитие организованных социальных, административных и политических функций и структур. В это время, около 625 года до н.э., Рим был политически объединен благодаря созданию единой центральной рыночной площади - Римского форума (forum Romanum), и там были расположены некоторые общественные здания, такие как святилище Весты и дворец Регия (позже ставший резиденцией верховного понтифика). Кроме того, система поселений была ликвидирована в результате образования трех племен - рамнов, титиев и люцеров - все это этрусские названия и, таким образом, якобы результат влияния могущественных северных соседей Рима, которые не были основаны на месте жительства или этническом происхождении.
Таким образом, с переходом от пасторального примитивизма к городской утонченности жители Рима стали единым народом: они стали римскими гражданами. Тем не менее, царская власть - это самая простая форма правления, а также наиболее легко поддающаяся коррупции, поскольку ее надлежащее функционирование зависит от характера и способностей отдельного человека. Конец монархической системы правления может наступить просто из-за пребывания на этом посту одного человека, не подходящего для этой должности, и, возможно, это был простой случай с Римом, когда римляне заменили царя двумя ежегодно избираемыми консулами, которые разделяли равные полномочия. Сам Ливий (2.1.2-6) признает правление первых царей необходимым этапом социализации, подготовившим разношерстное население Рима к республиканскому самоуправлению, которое последовало за этим, и в то же время ясно выражает свое собственное мнение о том, что свобода самоуправляющегося народа выше монархии.
Собрание клана Хотя стремление к точности не должно было мешать правдивому рассказу об ушедшем Риме, летописная традиция подчеркивает важность клана, а не гражданского сообщества. Как мы знаем, Ливий говорит о родах (кланах), образованных cognati (кровными родственниками), которые называются sodales и clientis. Последний представлял собой круг людей, собравшихся вокруг могущественного покровителя, а именно вождя клана, который предлагал ему услуги в обмен на защиту, в то время как sodales были кровными родственниками вождя, а также его спутниками и приближенными. Таким образом, в боевые отряды входило много мужчин, связанных друг с другом кровными, брачными и другими, "фиктивными", узами. Как справедливо пишет Гомер, "Братьям, которым мужчина может доверять, они сражаются бок о бок с ним, верно, независимо от того, какая смертельная кровавая вражда бушует" (Одиссея, 16. 1 0 9 - 1 0 Фейглс). Было важно стоять рядом с людьми, которых ты знал и которым доверял.
Воин племенного Рима смотрел на войну шире, когда его отрывали от стада, чтобы убить мародера или ограбить соседа. Хотя он и не формулировал своих убеждений, он знал, что конечной целью применения вооруженной силы является благо общества. Другими словами, римские армии были связаны узами социального долга.
Во время конфликта вождь клана собирал членов своей семьи и обращался к своим родственникам и клиентам. Эти воины-фермеры объединялись в клановый отряд и брали с собой припасы из домашних запасов на два-три дня, которые мог длиться рейд. Все вместе они могли бы совершать один или два таких набега за сезон, так что это не создало бы большой нагрузки на рабочую силу фермеров или запасы продовольствия. С появлением национального набора, а именно специально сформированного войска, возглавляемого лично царем, масштаб амбиций меняется от малого и ограниченного к большому и (относительно) неограниченному. С таким количеством войск можно вести ожесточенные бои - если это уместно так назвать - и грабить целые регионы, а не просто деревушки и приусадебные участки.
Состав армий мог варьироваться в зависимости от их функций (например, совершение набегов через границу или защита дома), но каждая из них обычно состояла из скопления боевых отрядов, сражавшихся под командованием отдельных вождей кланов и преданных им, в то время как армия в целом могла находиться под патриархальной эгидой самого царя. Как вождь своего народа, царь был торжественно обязан защищать свой народ и его имущество от набегов соседей и возглавлять их в походах на грабеж и завоевания. Для ведения такой войны царь, несомненно, был наделен полномочиями созывать вождей кланов и их сторонников на сборы. Эти клановые собрания распускались по окончании военной операции, и члены клана возвращались к работе на земле, чтобы быть созванными снова, когда возникала необходимость. Царь, по сути, был лидером многих клановых отрядов.
A. ВОЖДЬ КЛАНА
Стремясь к славе в бою и вызывая восхищение у своих современников, этот воин-аристократ, очевидно, придавал большое значение личной храбрости, а ношение оружия, особенно меча с длинным лезвием для нанесения ударов, возможно, рассматривалось как мощный символ как свободной мужественности, так и власти и богатства. Вожди кланов возвышались и падали из-за обычной жестокости меча, и в некоторых случаях с оппозицией могли быть официально организованы единоборства (вероятно, не на жизнь, а на смерть). Для этих гордых людей было что-то правильное и священное в ровном поле, честной битве, без передышки и достойной смерти. Они были великолепны в сверкающих шлемах, нагрудниках и понож, которые были изготовлены из кованой бронзы, часто украшенной чеканкой. Их мечи были превосходного типа с антеннами, названными так из-за отлитого из бронзы острия, украшенного спиральными рогами. Обоюдоострое лезвие, всегда изготовленное из бронзы (железо встречалось сравнительно редко), предназначалось в основном для рубящих ударов, но также могло использоваться для нанесения колющих ударов. Именно меч и умение им пользоваться составляли отличительную черту вождя dignitatis ("уважаемый значок"), и никакое другое оружие так ясно не говорило о его авторитете в обществе или доблести в бою. Владение мечом позволяло вождю проявить не только свою храбрость, но и индивидуальность. Здесь мы видим пример такого вождя клана, человека, чьим делом было сражаться. Он сжимает копье из ясеня, а на боку у него висит длинный меч. На его голове удобно сидит великолепный образец шлема виллановцев, в то время как его доспехи основаны на сложной кирасе типа пончо, обнаруженной в Нарсе (гробница 43) в Этрурии.
B. ВОИН КЛАНА
Единообразие никогда не было характерной чертой ни одного боевого отряда, и качество и количество оружия и снаряжения сильно варьировалось, варьируясь от изобилия до минимума. Благодаря археологическим находкам мы можем с некоторой уверенностью сказать, что эти малообеспеченные римские воины, составлявшие военный костяк отрядов, были без доспехов и почти наверняка вооружены щитом для защиты и копьем для колющих ударов, а также, возможно, ручным оружием, таким как кинжал или топор, для ближнего боя. Находки из погребальных принадлежностей показывают, что меч, оружие, которое должно было ассоциироваться с более богатыми или успешными членами клана, был наименее распространенным из основных видов ручного оружия. Напротив, копья и щиты были в изобилии, их изготавливали в основном из дерева, которое было дешевым и легко доступным для членов клана, которые были свободными людьми, которые обычно занимались сельским хозяйством и пасли скот вождя, которому они были обязаны верностью. Следовательно, если полное боевое снаряжение члена клана состояло из двух копий и щита, то мы можем сделать вывод, что одно из копий было брошено как метательное оружие, в то время как другое было сохранено для использования в качестве колющего оружия, когда противоборствующие стороны приблизились друг к другу и сцепились в бою. Защищаясь от такого количества наступательного оружия, член клана в первую очередь полагался на свой щит, который, по всей вероятности, представлял собой италийский скутум с характерным длинным деревянным корешком по центру, металлической накладкой и единственной рукоятью. За исключением нескольких самых богатых воинов, бронежилеты не носили, а металлические шлемы были редкостью. Очевидно, что никто из тех, кто отправлялся на войну, не чувствовал бы себя в полной безопасности без них, и никто не упустил бы шанса заполучить их, если бы у него была такая возможность. После битвы они становились очевидной мишенью для мародеров. У каждого члена клана были базовые навыки, такие как шитье, ремонт снаряжения, замена заклепок и тому подобное, которые они использовали для усиления защиты снаряжения, добытого на свалке, или приобретенного иным способом. Хотя известно множество различных моделей шлемов - колпачковые, конические, колоколообразные, в виде горшка, в виде диска с заклепками, широкополые, - в основном использовались простые тюбетейки или кирасы, плотно прилегающие друг к другу, и все, что могло защитить голову от ударов противника, могло быть прессованные для использования, например, плетеные изделия, усиленные дисками или пластинами из бронзы. Каждый мужчина приносил с собой все, что мог себе позволить или раздобыть в индивидуальном порядке. Однако по большей части единственными вещами, которые предотвращали внезапную смерть или серьезное ранение члена клана в суматохе битвы, были его щит, достаточно большой, чтобы прикрыть пригнувшегося человека, его собственное боевое мастерство, физическая сила и ловкость
Догоплитская армия [НС-071]
Традиционно считается, что Рим был основан в 753 г. до н.э. братьям Ромулом и Ремом. Братья были детьми Марса, дикая волчица вскормила их своим молоком. В действительности Рим возник примере в 600 году после того, как произошло объединение племен, живших на холмах Палатин и Квиринал. Легенда о Ромуле и Реме впервые появилась в IV веке до н.э. под влиянием греческих источников. Единственное, что может быть правдой во всей этой легенде о двух близнецах, один из которых умер во имя единства римлян, так это то, что таким образом метафорически рассказана история об объединении двух племен, положивших начало Древнему Риму.
Воинские захоронения на Эсквилинском холме Самые старые из обнаруженных захоронений относятся к VIII-IX в.в. до н. э. В то время хижины деревушки, превратившейся затем в Вечный Город, находились на Капитолийском холме, в то время как кладбище располагалось на Эсквилине. Впервые могилы были обнаружены в 1885 году во время работ по перестройки зданий. Можно было твердо утверждать, что в некоторых могилах лежали воины, в то время как в другие могилы оружие было положено дополнительно. Благодаря этой находке мы можем представить себе внешность древнеримских воинов.
В могилах удалось обнаружить всего два шлема и оба из них имеют вид полусферы. Хотя вполне может быть, что существовали и другие типы шлемов.
Для защиты груди служила "пектораль" - металлическая пластина, носимая на груди. Всего до наших дней дошли три такие пластины. Пектораль представляла собой прямоугольную металлическую пластину с закругленными краями, имеющую длину чуть более 20 см и ширину чуть менее 20 см. Скорее всего пектораль носили вертикально, хотя доказательств этому нет. У коротких сторон находятся отверстия, к которым крепились кожаные ремни, удерживающие пектораль на груди. Точно неизвестно, как располагались эти ремни. Пекторали украшались геометрическим орнаментом и пятью выпуклостями, одна из которых расположена в центре, а четыре остальные - по углам.
До наших дней сохранился один большой бронзовый щит. Этот щит целиком выполнен в этрусском стиле н скорее всего изготовлен в одной из оружейных мастерских в Этрурии (например, в Тарквинии). Кроме того, найдена бронзовая накладка, которую очевидно крепили к деревянному щиту. Известны два типа древнеримских мечей: длинный (длина лезвия 70 см) и короткий (44 см). В то время большинство мечей изготавливались из бронзы, однако изредка уже появлялись мечи со стальными клинками. На Эсквилине найдено большое количество стальных и бронзовых наконечников для копий. Наконечники имеют форму древесного листа и обычно многогранный кончик, Некоторые наконечники украшены орнаментом.
Салии В конце периода Римской республики и в период Империи в Риме существовали две группы Салиев - жрецов Марса. Культ Salii Palatini по традиции связывался с Марсом и со священным щитом ancile. Salii Palatini связывались с Квирином. У сабинян Квирин соответствовал Марсу, имя Квирин происходило от сабинянского слова, означающего "копье". Вероятно эти две группы существовали еще до объединения обоих племен, живших на Палатине и Квиринале. Вообще, многие республиканские институты говорят о том, что Рим объединил в себе культуру латинян и сабинян.
Обе группы жрецов были посвящены богу войны и многие черты культа говорили о том, что первоначально это были отряды воинов, давшие клятву служения Марсу (Квирину). Каждая группа насчитывала по 12 жрецов, происходивших из числа патрициев, причем жрецом мог быть только тот у кого живы оба родителя. Таким образом глава рода не мог быть жрецом Салин и не мог погибнуть в бою. Это также означает, что на раннем этапе различия между патрициями и плебеями заключалось прежде всего в отношении к военной службе. Только патриции были достаточно богаты, чтобы купить себе оружие и доспехи, и, следовательно, только они могли участвовать в войне. Каждую группу возглавлял магистр (magister). Сам термин "магистр" первоначально имел значение "военачальник" и часто встречается в этрусских надписях.
В античном мире было распространенным явлением, когда какой-либо военный или политический институт "получал" своего бога-покровителя. Почитание бога-покровителя должно было обеспечить успех и благополучие организации. С течением времени структура общества меняется, устанавливаются новые гражданские и военные институты, а прежние ухолят в прошлое. Однако полностью они не исчезают, а продолжают свое существование в качестве некоего социального "рудимента", совершенно ненужного, но действующего в качестве религиозного культа. Смысл ритуалов культа со временем теряется и это придает культу большую сакральность, а пренебрежение столь таинственными ритуалами может вызвать гнев бога. Скорее всего, жрецы Салии представляли собой именно такой социальный рудимент.
Таким образом культ Салии представляет собой своеобразный слепок древнеримской армии, существовавшей на заре Рима. Основываясь на приведенных материалах, можно утверждать, что войной имели право заниматься только молодые римляне, которые не были главой рода. Вероятно, воины разделялись на отряды по двенадцать человек и посвящали себя богу войны Марсу, надеясь заслужить его расположение. Конечно, это только предположения. Культы, аналогичные культу Салии, существовали в других латинских городах, таких как Ариция, Альба, Лавиний, Тускул, Тибур и Анагния. Таким образом подобная организация войска существовала по всему Лацию, а не была прерогативой Рима.
Одежда и экипировка жрецов Салии Одежда и экипировка жрецов Салии описаны Ливием, Дионисием Галикарнасским и Плутархом. Одежда представляла собой цветную туннику (Плутарх сообщает, что туника была пурпурного цвета) и, как об этом пишет Ливий, "бронзы, покрывавшей грудь". Эта нагрудная пластина очевидно представляла собой развитие прежней пекторали, найденной в захоронениях на Эквилииском холме. Поверх туники жрецы носили трабею, описание которой можно найти у Дионисия. Слова историка трудно пересказать, очевидно он имел в виду, что накидка украшалась алыми полосами, а вдоль края окрашена пурпуром. На плече накидка застегивалась при помощи пряжки. Плутарх добавляет, что жрецы носили бронзовые пояса и шлемы, а также носили короткие кинжалы. В то же время Дионисий утверждает, что монахи были вооружены короткими копьями.
Наиболее характерной чертой экипировки жрецов Салии были анциле - овальный бронзовый щит, лицевая сторона которого украшалась рельефом. С двух сторон щита располагались глубокие выемки, благодаря чему некоторые историки говорят о том, что ритуальный щит происходит от микенского прототипа. Однако подобная форма щита встречалась во все времена по всему Средиземноморью, поэтому ритуальный щит скорее всего имеет латинское происхождение. До наших дней не сохранилось ни одного ритуального щита, однако известны несколько небольших бронзовых статуэток воинов, несущих такие щиты. Находка, обнаруженная в районе Пицения, относится к 700 году до н. э. Таким образом, можно утверждать, что анциле распространился по всей Италии и использовался в Лации до тех пор, пока не появилось снаряжение и оружие гоплитов. Происхождение анциле неизвестно. Вероятнее всего это были традиционные щиты римских воинов, менее вероятно предположить, что эти шиты были трофеями, захваченными молодыми солдатами у противника.
Другой отличительной чертой экипировки жрецов был остроконечный шлем - апекс. Один такой шлем был найден в культурном слое периода поздней республики. Шлем изготовлен из серебра и не имеет прямого соответствия среди шлемов предыдущих исторических периодов. Лишь по форме он отдаленно напоминает ранний шлем. Вероятно у прообраза апекса металлическими были лишь боковые ребра, надбровная пластина и заклепки, в то время как остальная часть шлема изготавливалась из кожи. Шишак, изготавливавшийся из оливкового дерева, вероятно служил для крепления плюмажа.
Родовая система Согласно наиболее надежным историческим источникам, первоначально римское войско состояло из трех "родов". На ранней стадии своего существования, римская община состояла из трех родов тридцати курий. Слово curia происходит от слова coveria "отряд вооруженных мужчин". В ранний период курия формировала единицу голосования, так называемую comitia curiata. Каждая курия состояла из нескольких семей (gentes), десять курий формировали род (tribus). То, что родов с самого начала было три, следует из латинского слова tribus, происходящего от числительного tris (три). Во главе каждого рода стоял tribus militium, род давал в войско 1000 воинов, то есть по 100 человек от каждой курии. Это дало право римскому историку Варрону говорить, что латинское слово miles (воин) происходит от числительного milles (тысяча): "воины назывались словом milites, потому что первый римский легион насчитывал три тысячи человек. Каждый род: Титиев, Рамнов и Луцеров - посылал в войско по тысяче человек".
Скорее всего Варрон ошибался и этимология слова miles наверное другая. Однако такое толкование показывает, насколько была сильна традиция, согласно которой каждый род посылал в войско по тысяче человек.
Всадники в римском войске подразделялись на три отряда по 100 человек в каждом. Ливий и Цицерон говорят, что отряды назывались Титий, Рамний и Луцерий, то есть те самые имена, что Варрон употреблял в отношении родов. Очевидно имена родов со временем превратились в названия конных отрядов. Не ясно однако, были ли эти триста кавалеристов теми самыми celrres (быстрыми) - телохранителями Ромула, о которых упоминают Ливий, Фест и Сервий.
Кем были эти всадники неясно. Кавалерии в полном смысле этого слова в то время еще не существовало. Примерно та же ситуация наблюдалась ив Древней Греции, где термином hipies обозначались не кавалеристы, а гоплиты, использовавшие лошади и колесницы для повышения мобильности и в качестве обозначения своего социального статуса. Поэтому есть все основания заключить, что equetes в Риме были не большими кавалеристами, чем hipris в Греции.
Традиция говорит, что система триб была учреждена Ромулом, то есть в VII веке дон. э. Однако современные историки дружно отвергают это. Название родов (Tites, Ramnes и Luceres) явно этрусского происхождения. Следовательно, общественная структура подразделения народа на три рода и тридцать курий возникла под непосредственным влиянием этрусков, что могло случиться скорее всего в конце VII в. до н.э. Возникает еще одна проблема: какие методы ведения войны и какую экипировку использовали воины трех родов. Можно допустить, что римская армия стала использовать тактику и экипировку гоплитов одновременно с возникновением трех родов, то есть незадолго до 600 г. Но более вероятным кажется, что эти нововведения появились полвека спустя, уже при Сервии Туллии.
Центурионы в армиях первых царей [MAA-470]
Согласно Иоаннесу Лидусу (De Mag., I, 9), который цитирует ныне утраченное руководство по тактике некоего Патерна, именно Ромул - традиционный основатель города в 753 году до н.э. - назначил центурионов пехотной армии. У него было 3000 пехотинцев, вооруженных щитами; на каждые 100 человек он назначил предводителя, которого греки называли гекатонтархами, а римляне - центурионами". Лидус добавляет, что во времена Ромула в армии было 30 центурионов и столько же манипулов, то есть подразделений численностью до 100 человек, оснащенных оружием. Это утверждение, по крайней мере, наводит на мысль о древнем веровании в то, что центурионы существовали еще со времен первых римских царей.
Второе упоминание о центурионах в римской армии первых латинских царей содержится в книге Ливия (I, 28), где он описывает последствия битвы, которую в первой половине VI века до н.э. вел Сервий Туллий против вейентов и фиденатов, когда римляне казнили правителя Альбы Лонга, Меттий Фуфетий, за то, что предательски бросил их на поле боя. Вооруженные центурионы получили приказ от своего царя окружить альбанского правителя, который был разорван на части двумя колесницами, запряженными четверкой лошадей. Этот отрывок свидетельствует не только о существовании этих офицеров в примитивной римской военной организации, но и о том, что они находились в непосредственном подчинении царя.
ФОРТИФИКАЦИЯ. Ранние оборонительные сооружения Рима [Fortress-071]
От своего устья река Тибр судоходна на протяжении ста километров или около того. Расположенный достаточно далеко от моря, чтобы защитить своих первых обитателей от опасности пиратства, Древний Рим располагался в 20 км вверх по течению на восточном берегу реки в самом низком месте ее пересечения. Этот удобный брод, расположенный к югу от острова на реке, возвышался над группой холмов, на которых находилось достаточное количество источников пресной воды. Сами холмы, возвышающиеся над равниной Лациум, были покрыты густым лесом, довольно крутыми и удобными для обороны. Таким образом, это место обеспечивало некоторую защиту от наводнений, хищников и тому подобного.
Цицерон, возможно, когда-то хвастался, что "Ромул с самого начала обладал божественным вдохновением превратить свой город в центр могущественной империи" (De re publica 2.10), но в первые дни его существования ничто, казалось, не предвещало будущего величия маленького прибрежного поселения, которое долгое время бездействовало. В те смутные времена Рим был связан с другими латинскими поселениями в Лациуме, и сезонные сражения, которые занимали латинян, были не более чем внутренними разборками из-за угона скота, прав на воду и пахотных земель.
Семь холмов Поэт Вергилий, ссылаясь на Ромула и Рема, говорит: "Рим стал прекраснейшим городом в мире, окружив семь холмов единой стеной" (Георгики 2.534-35). На самом деле в Риме было больше семи холмов, и даже названия традиционных семи холмов оспариваются. Однако, наиболее важные из них перечислены. Расположенный на отроге Квиринала, Капитолий (или Капитолиада Капитула) был местом расположения Капитолийского храма, крупнейшего храма в итало-этрусском мире и самого важного святилища Рима. Этот колоссальный храм, посвященный капитолийской триаде Юпитера Оптимуса Максимуса (или Капитолина), Юноны Регины и Минервы, был возведен в первый год республики (509 г. до н.э.) и с тех пор служил конечным пунктом проведения триумфов. На том же возвышении находились Аркс, или цитадель, и ряд других храмов, подобных тому, который был посвящен Марсу, богу, связанному с яростью войны. Еще один отрог Квиринала, просторный Палатин, был предполагаемым местом расположения города Ромула. Его хижина, дом Ромули, хранилась там как заповедное место. Археология доказала существование на этом холме глинобитных жилищ и захоронений железного века во времена традиционного основания Рима (753 г. до н.э.) и даже раньше. Во времена Республики холм служил резиденцией аристократии, в то время как при принципате он стал резиденцией имперского правительства, откуда и произошло слово `дворец'.
Как и в случае с Палатином, на Эсквилинском холме имеются свидетельства существования поселения железного века. Несмотря на то, что жители этих деревень, расположенных на вершинах холмов, придерживались общей лациальной культуры, находки с этого места имеют свои параллели в Тибуре (Тиволи) и в южном Лациуме, а находки с Палатина по типологии ближе к "виллановским" воинам с Альбанских холмов. Аналогичным образом, в эсквилинских погребениях, датируемых примерно 700 годом до н.э., содержится много оружия, что свидетельствует о вторжении либо представителей культуры ямных могил из Кампании, либо сабинян, которые, как полагали более поздние римляне, составляли существенную часть древнего населения.
На самом деле Квиринал представляет собой два больших плоских холма, расположенных на северной стороне древнего города. Хотя здесь в основном располагались жилые дома, здесь также было несколько святилищ, например, посвященное таинственному Квиринусу. Последний отождествлялся римлянами как с Марсом, так и с его чудесным сыном, обожествленным Ромулом.
Известный как "плебейский" холм, Авентин располагался за пределами помориума - ритуальной борозды, проделанной запряженными быком и коровой, которая таким образом отмечала территорию священного города - до раннего принципата. Этот холм был местом поклонения Церере, Либере и Либер Патеру. Храм (496 г. до н.э.), который был украшен терракотовыми украшениями, выполненными греческими художниками, также служил штаб-квартирой плебейских эдилов и содержал их архивы, а также копии senatus consulta, или указов Сената.
ИСТОЧНИКИ [ВИ.2] Всемирная история. Том 2. Москва, 1956.
[Разин] Разин Е.А. История военного искусства. Том 1. СПб.: Полигон, 1999.
[Warrior-156] Fields Nic. Early Roman Warrior 753-321 BC. Osprey Publishing, 2011
[MAA-283] Sekunda Nicholas, Northwood Simon. Early Roman Armies 600-200 BC. Osprey Publishing, 1995.
[НС-071] Армия Рима 600-200 до н.э. Ветеран, 2000-2002
[C-01] Армия древнего Рима. Ветеран, 1998
[MAA-470] Raffaele D'Amato. Roman Centurions 753-31 BC. The Kingdom and the Age of Consuls. Osprey Publishing, 2011
[Fortress-071] Fields Nic. The Walls of Rome. Osprey Publishing, 2008
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009250rome/mb00009250-1.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009250rome/mb00009250-2.png)
A. ВОЖДЬ КЛАНА
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009250rome/mb00009250-3.png)
B. ВОИН КЛАНА
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009250rome/mb00009250-4.png)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009250rome/mb00009250-5.png)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009250rome/mb00009250-6.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009250rome/mb00009250-7.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009250rome/mb00009250-8.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009250rome/mb00009250-9.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009250rome/mb00009250-10.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009250rome/mb00009250-11.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009250rome/mb00009250-12.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009250rome/mb00009250-13.png)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009250rome/mb00009250-14.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009250rome/mb00009250-15.png)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009250rome/mb00009250-16.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009250rome/mb00009250-17.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009250rome/mb00009250-18.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009250rome/mb00009250-19.png)
Семь холмов